Когда из тебя, как из пиалы, вычерпывают душу десертной ложечкой и не отдают взамен ничего, ты ощущаешь себя разорённой. Стоишь, опустив руки, словно ограбленный дом с выломанными дверями, скользишь отрешенным взглядом по опрокинутой мебели…
Когда же случается наоборот: не изведав твой мир, на тебя, будто шапку-натяжку, надевают свой; взбивают в тебе, словно в миксере, ингредиенты чуждой тебе жизни, начиная с новостей о только что съеденном варенье и кончая подробным описанием проекта спасения человечества, ты чувствуешь себя изнасилованным ребёнком, которого вроде и обслюнявили, но порвали.
Когда же чья-то душа спешит к тебе, словно узница из тюрьмы, ты с радостью кидаешься в распростёртые руки. Тебя читают, как Библию, и ты с болезненным счастьем ощущаешь вас сообщающимися сосудами, в которых воды всегда поровну.
Всё удваивается: отдавая, становишься богаче, а получая – щедрее, потому что потребность дарить растёт в тебе, словно колос. Теперь ты и Вселенная – тоже сообщающиеся сосуды: ты летишь, и все вокруг летит. Именно поэтому тебе так пусто с одними, так душно с другими и так болезненно нежно с теми, с кем ты живёшь в одном измерении.