Рассказ
Лыжи легко скользили по твёрдому насту, слегка присыпанному утренней порошей. Было ясно, солнечно, морозно. И душевный настрой соответственно погоде. В любом походе мне нравилась новизна познаний просторов заполярной тундры. Монтажники хорошо экипировали меня. Сварщик предложил широкие охотничьи лыжи «Вятка» и ружьё-двустволку с четырьмя патронами – на всякий случай… Кто-то всучил небольшой заплечный рюкзак, в который я уложил самое необходимое для ремонта радиостанции.
Путь мой лежал на соседнюю буровую, к испытателям скважин. По словам тракториста, Рината Минлина, это недалеко. «Километров пять, может шесть. На тракторе спидометра нет». По его татарским, всегда смеющимся глазам, не определить, когда он шутит, когда говорит правду. А ещё, предметом моей экипировки был компас, с которым я не расставался никогда в моих постоянных поездках. Он являлся залогом качественной связи, поскольку антенны релейных радиостанций имеют направленное действие. Моя записная книжка испещрена записями азимутов разных полевых объектов. Отправляясь на новую точку, такие данные я получал в геологическом отделе, или прямо в полёте, у экипажа вертолёта.
Сейчас компас пока не нужен. Утром, наш начальник связи попросил меня, по возможности, побывать на Р-135. Там нет связи. У испытателей, важный момент в работе – идёт отбор проб из скважины. Базе связь нужна позарез. Я пообещал побывать: - заметил, что разгружались машины с базы, могли бы попутно завезти. Но было уже поздно - выглянув наружу, увидел, как последний «Урал» уходил по зимнику завихряя снег. Что делать? Гусеничный тягач и тракторы заняты на перевозке бурового оборудования. Трактор Минлина стоял «разутый». Пришлось выбрать лыжный поход.
На десятки километров вокруг раскинулась необъятная заснеженная тундра. Далеко, будто на краю земли, тут и там несколько буровых вышек. Вот та, ближняя, наверное, нужна мне. Сколько до неё? На глаз, действительно, определить трудно. Снег, мириадами разноцветных искр, сверкает под солнцем. Подошёл к лощинке, поросшей невысокими соснами, берёзками, ольхой и ерником. Длинный, но не очень крутой склон. Была - не была! Меня всё равно никто не увидит, если даже упаду.
Сгруппировался и, чуть согнув ноги в коленях, покатился. Всё бело, ничего не видно! Вот когда нужны солнцезащитные очки! Недаром у водителей, бывающих в дальних рейсах, часто болят глаза. И многие шофёры предпочитают ночные поездки. Съехал удачно. Детские навыки не прошли даром. Этот опыт, во время выходных дней, иногда удаётся закреплять. Вместе с женой ходим на лыжные прогулки в окрестностях посёлка. При нас всегда фотоаппарат. Снимаем, удивительные по красоте, зимние пейзажи.
Бегло, на ходу, осмотрел кустарники: ведь при мне ружьё. Как все-таки интересны, таинственны, новые места! Поднимаясь «ёлочкой» вверх по склону, услышал нарастающий шум, вернее гул. Вздрогнули сосны и берёзы, затрепетали ветви, с кое-где уцелевшей листвой. Задвигался снег и, сильнейшая буря закружила в бесовском танце.
Вокруг потемнело. Лощина, из которой я вышел, деревья, всё пропало в этой снежной сумятице. Колючий снег больно хлестал по лицу и глазам. На лицо я пристроил, как мы выражались, «намордник». Такое матерчатое защитное устройство от обморожения щёк и носа. Куда идти? вперёд ли, назад? Не фига не видно! И моего лыжного следа тоже.
Пришлось достать компас, висевший у меня на шее, под курткой Хорошо, что я прикинул азимут, искомой буровой, и зааретировал стрелку. Азимут я взял, как говорят молодые, «от фонаря», по вечернему зареву факела, виденному накануне. Мне сказали, что это на 135-ом. Зацепился за первый ориентир и двинулся в путь. Видимость метров пятнадцать. Далее всё скрыто снежной завесой.
Идти стало трудно. Пурга едва не сбивала с ног. До боли в глазах держал выбранный ориентир. И так через каждые пятнадцать метров. Стрелка компаса беснуется. Понятно от чего: сухой снег мчится по насту с большой скоростью и становится наэлектризованным. В такие часы невозможно вести радиоприём на коротких волнах. Между клеммами антенны «диполь», искра дугового разряда, достигает десяти сантиметров. Это раз в пять больше, чем в телевизоре. Можно получить смертельный удар, если дотронуться. Складки куртки, ворс меховых унтов, карманы, всё забито снегом.
Мой «намордник» не держался. Что-то конструкторы не додумали. Приходилось снимать рукавицу и ощупывать лицо, не появились ли на щеках круги обморожения. При большом морозе и сильном ветре, реальная температура на несколько градусов ниже. Образно выражаясь: «минусеет» ещё сильнее. Бывалые северяне, зимой постоянно носят в кармане маленькое зеркальце и могут осмотреть себя. А другие, изобретательные, такие зеркальца нашивают на левый рукав верхней одежды. Видимо позаимствовали идею у космонавтов. От частого дыхания заиндевели усы и борода.
Ресницы, смотревших вприщурку глаз, слипались от нарастающих корочек льда. Страха нет, только беспокойство: сколько этот буран может буйствовать? Так запросто пройдёшь мимо буровой. В шуме пурги не услышать работающих механизмов. Я не знал, сколько прошло времени, какой проделан путь? Метель свирепо выла на все голоса, гудела, свистела, и стволы ружья выводили свою мелодию.
Вдруг впереди блеснула красноватая искорка. Дойдя до ориентира, остановился и стал вглядываться в снеговую завесу. Не дождался. Показалось, - подумал я, и продолжил путь. И вот рыжим чёртиком, искорка мелькнула ещё раз. На этот раз я заметил, что она была чуть справа от моего курса. Я взял поправку на один градус правее. Неужели это факел?
Прошёл ещё, может, полчаса. Пурга прекратилась так же внезапно, как и началась. Будто всё обрезало. Снежная круговерть шумно уходила к югу. Голубое небо окружило меня. В белом нимбе серебрилось солнце. Вслед за уходившей пургой летел вертолёт. Прямо передо мной, метрах в пятистах, заиндевелая как ёлка, буровая. На кранблоке, на полатях, на переплетениях ферм вышки, клоками ваты лежал снег. Минут через десять я подошёл к буровой. А где же факел? Ах, вот оно что! Труба, с маленьким пламенем на конце, находилась в снежной яме. А когда приходила, как выражаются геологи, мощная пачка газа, факел взвивался высоко, и был виден на поверхности.
– Ты на чём приехал? - спросил меня знакомый геолог.
- На лыжах, - ответил я раздеваясь.
- С ума сошел! А если бы промахнулся?
– У меня компас, по нему сверялся.
- Не замёрз? Сейчас кофе сварю. Куртку и унты я устроил над «козлом» для просушки. Обулся в чьи-то валенки. Отпив горячего кофе, принялся за дело.
Через пятнадцать минут вышел на связь. Ответил Костя Захватихата, дежуривший сегодня на подбазовской релейке.
- Евгений, ну как ты, в порядке? Мы за тобой тут все волновались, переживали.
- Спасибо, нормально дошел.
– Хорошо! Соединяю тебя с базой. Я доложил шефу о проделанной работе на радиостанции. Как всегда, он поблагодарил за связь. Обещал завтра вывезти меня на базу.
– Николаевич, мне обратно нужно идти, там всё моё имущество. Ведь я шёл на лыжах, налегке.
– Это сложнее, на 140-ой не планировали. Ладно, что-нибудь придумаем. До завтра.
Пришедший с буровой геолог спросил: - Обедать будешь? Сходи, у нас сегодня пельмени.
После обеда, немного отдохнув, полистав лежавшие на столе журналы, я собрался в обратный путь. Отойдя от буровой метров семьдесят, отметил обратный курс на Р-140. Убрав компас, легко заскользил по снежному, будто подметённому насту. День склонялся к вечеру. Уже февраль, но сумерки наступают рано. Остановившись, оглянулся назад. За мной тянулась ровная голубая строчка лыжни. Шёл быстро. Ориентиры примечал довольно далеко. От былинки до снежного заструга. От заструга до веточки. Уклон кончился. Дальше начинается подъём.
Теперь справа от меня та лощинка, из которой я вышел в самом начале пурги. Подходя к перевалу, подумал: - если иду правильно, то прямо передо мной буровая Р-140. В последний раз оглянулся назад. Буровая испытателей скрывалась в морозном тумане. А за ней, красный шар солнца присел на синеющий горизонт. Ещё пятьдесят метров и я наверху. Впереди, внизу, уже сгустились сумерки. Едва проглядывались жилые балки. Лишь серебристые гвоздики лампочек, призывно манили путника.- Ну, сколько тут? Километра два? Пустяки! Ружьё, висевшее за плечами, так и не пригодилось. А вот компас- выручалочка, помог!