Юрий Медных
гл.9
Экзамены
Ежегодно отдают производству ВУЗы страны свою педагогическую наработку в виде выпускников. Но студенты это видят только, когда выпуск их коснется. Вот и для Семена заканчивается шестилетний марафон по факультету: сброшены все «хвосты» задолженностей, а впереди главная высота: защита дипломной работы, попросту, диплома. Но перед нею еще одна «застава» – экзамен по Научному Коммунизму. Нет в этой теории о светлом будущем ничего определенного: все переливается из одной условности в другую.
– У нас подобная же оказия была, – сочувствуют профессора. – История КПСС, но нам повезло, отменили, как раз накануне экзамена.
Детище коммунистической Доктрины – в наступление этого Рая уже никто не верит, но он еще бутафорски свят и, на всякий случай, учебник по Научному Коммунизму вызубрен студентами – надо побольше наговорить, но не сболтнуть лишнего. Все преподаватели студентам знакомы, но в таком количестве сразу – очень уж ответственно. А Ученый Совет «подыгрывает» – у них свои правила: политика партии – сидя в своем кресле, держи ухо востро. Потом, на банкете, оплаченном изворотливыми студентами через старост, можно будет расслабиться, сбросив маски, поозорничать. А пока – полная торжественность. Заваливать студентов нет резона: зачем снижать процент выпускников, но и слабинки давать не следует, поэтому из кабинета, густо населенного учеными, как из парной, выскакивают счастливые специалисты. Как тут ни вспомнить памфлет В. Тендрякова на «Город Солнца» Т. Кампанеллы: жители города счастливы – по Установке Правительства цветут обязательными улыбками. Сам Автор, попав в свое детище, посажен в тюрьму за несоблюдение Правил этой Установки: посиди – порадуйся изобретению своего ума. Или Некрасовский «Последыш». Вот бы и нашей Доктрине это же правило! Судить бы их, как на Нюрнбергском процесе.Но "поиграем": до чего-нибудь доиграемся.
Семен, отыскав взглядом Ивана Кузьмича, ведущего по диплому, уверенно подошел к красному столу: в душе штормит, но этого на экзамене показывать нельзя.
– Билет N№ 4. Вопрос первый. «О неизбежности формирования коммунистического общества как этапа сознательного развития человечества», – зачитал дипломник и начал ответ. – Начиная с Истории Древнего Мира наблюдается объединение людей в общины: легче добывать пищу, защищаться от зверей и от других племен.
– Для захвата других племен? – уточнил кто-то. «Кто-то» потому, что Семен видит только Ивана Кузьмича. – Это у агрессивных племен, типа недавней Германии, а Коммунизм предполагает нивелирование таковых. Как первичное проявление коллективизации наблюдается стадная жизнь травоядных и некоторых млекопитающихся: о белках упоминается у В. Шишкова в «Угрюм-реке», – филолог показывает свою начитанность.
– Волки тоже стаями живут, – слышит он замечание.
«Спасибо за подсказку, – радуется студент. – Можно блеснуть знаниями лексики и логики».
– В заданном вопросе содержится ответ: «стая» – хищники, а «стадо» – травоядные. А хищники, санитары Природы, уничтожают слабых, больных: яркий пример – Спарта…
– В любом обществе нужны санитары?
– Конечно. Но в коммунистическом это возьмет на себя медицина.
«Хватит, не то перестараемся», – слышит Семен шепот.
– Довольно, студент. Хорошо. Пригласите следующего.
– Четверка! – вынырнул из кабинета сияющий дипломант. По студенческому «сарафанному» радио он наслышан, что диплом необходимо подкрепить практикой, иначе «поплавок» потеряет плавучесть, и наведался в ближайшую школу, куда уже закинул удочку.
– Да, преподаватели нужны, – подтвердила директор.
Окрыленный Семен спикировал на факультет.
– Куда вы запропастились, Пришитов? – ошарашила его секретарь.
– Почему запропастился? Работу подыскиваю.
– Шустер. Вами интересуется Регина Георгиевна – ваш оппонент по диплому. Можно бы и заранее поинтересоваться своим противником, – заметив игривый взгляд студента, съязвила она.
– А где она?
– У себя на кафедре.
– А это где?
– В пятнадцатой аудитории, пора знать.
– Здравствуйте, Пришитов, – с укоризной ответила на приветствие нерадивого студента кандидат филологических наук, доцент Регина Георгиевна, стройная брюнетка, лет тридцати пяти.
– Извините, – приходит в себя Семен. – Только что узнал у секретаря.
– Своего оппонента надо знать заранее и лично.
– Простите, а что такое «оппонент»?
Регина Георгиевна так взглянула на подопечного недотепу, что лучше бы его охватило пламенем. Но красавица снизошла к филологу, не знающему научного лексикона, ведь сам Иван Кузьмич – ее руководитель, а его куратор. – Я ваш противник по вашей дипломной работе, поэтому обязана задавать вам каверзные вопросы – критиковать вашу работу. Готовы?
– А я… и не знал…
– Вижу. Вот вам вопрос, единственный; потрудитесь сформулировать на него вразумительный ответ. «Какую ценность представляет ваша работа для филологии»?
Студент, украдкой облизываясь на красавицу, занявшуюся другим делом, соображает, о чем его работа, и мучительно втискивает ее суть в короткую вразумительную фразу. Ему думалось, что его работа – свое слово в науке, ведь сам Иван Кузьмич курирует…
– Регина Георгиевна, – пропел он музыкальное царственное имя. – Кажется, готово.
– Сносно, – взглянула она на текст. – Теперь потрудитесь выучить его, чтобы не заикаясь ответить при комиссии. А пока, всего хорошего.
«Значит, шесть лет учебы и четыре преддипломных месяца в «Чернышевке» утрамбованы в одну строчку для ответа на ее замечание. Но разве опыт работы не при мне и разве преподаватели не открыли мне пути познания! Теперь уж сам топай по жизни. Диплом – это право на применение опыта и приобретение практики. Но надо еще защитить его».
Защита напомнила предыдущий экзамен, только народу поменьше, а торжественности больше и – самосознание: последний шаг. Надо доказать комиссии, чего стою, чтобы обменять «зачетку», исписанную и исштемпелеванную, обласканную за годы учебы руками и кропотливой работой ума, – на диплом. Какой-то парень, не зная с кем поделиться радостью, воскликнул в коридоре:
– Уже целый час живу под бременем высшего образования!
Для доклада дали пятнадцать минут; студент напружинился и заговорил, стараясь чеканить каждое слово, как это делал Иван Кузьмич, редактируя дипломную работу. И вот, дежурный вопрос – он предельно заинтересованной интонацией коронно поставлен Региной Георгиевной.
Диплом защищен на «хорошо» – у Ивана Кузьмича ниже оценки и быть не может, а «пятерками» и он не разбрасывается.
Свобода! Но впервые за семь напряженных лет спешить некуда: душой он еще в родственных связях со всем этим, что называется волшебным словом «Университет». На следующий день вчерашние студенты вышли из стен вуза с дипломами, заполненными на двух языках: и они, специалисты, уже чужие для этих стен. Невольно вспомнился возглас о «грузе высшего обра¬зования». Директор школы, осмотрев диплом и вкладыш к нему, огорошила специалиста, заявив, что она не обожает поэзию Есенина. Семен, приходит в себя уже на улице: ему, молодому специалисту, дипломанту отказали в месте на работу. «То ли еще будет».