Слово «такт», наверняка, знакомо всем, кто имеет дело с музыкой, тем более с двигателями, а значит, и автомобилистам. Но сдаётся, что не все знают, что у этого слова, кроме технического значения, есть ещё и поведенческое, или общечеловеческое. Словарь Ожегова и Шведовой толкует его следующим образом: «Умение вести себя пристойно, уважая других; чувство меры в поведении, в поступках».
А всё потому, что многие нынче считают: пристойность поведения находится в прямой зависимости от наличия денег в кошельке и на счёте в банке. И, если там и там этих денег (особенно зелёного цвета) много, то человеку пристойно делать всё, что угодно. И вообще, уже не общественное мнение, а он сам определяет, что в его поведении пристойно, а что нет.
Многие, но не все.
Помнится, ехал я на своей «четвёрке» в потоке машин по набережной Фонтанки. Перед самым Невским, заехав на обочину, стоял тонированный «шестисотый». Конечно, он мешал, но объехать его было можно. И вот светофор перепустил очередную партию машин через Невский и закрыл нам дорогу красным сигналом. Я остановился, как раз поравнявшись с крутыми «бёдрами» немецкой красотки. В это время из боковых воротец бывшего Дворца пионеров вышли два коротко стриженных с бычьими шеями паренька, если и бывшие пионерами, то где-то в восьмидесятых, и прошли к Mercedes.
Ну вот, подумал я, сейчас скатятся с поребрика и тупо уткнутся в двадцатисантиметровую щель между впереди меня стоящими машинами. Вот уже один зашёл на газон, второй открыл дверцу, занёс правую ногу в салон и вдруг… обернулся, посмотрел на меня, улыбнулся немного сконфуженно и показал кивком головы на очередь. Улыбнулся и я в ответ и согласно кивнул, и пропустил пареньков. И сделал я это автоматически, потому что он всё сотворил с подобающим ситуации тактом.
А вот пример из совсем недавних.
Припарковался я, как тому следует, на Большом Сампсониевском у входа в Военно-медицинскую академию. А когда вернулся к машине, впритык к ней и поперёк стояла «девятая» родственница. Ехать, зарез как надо, а я могу только вперёд до высокого поребрика сантиметров тридцать двинуться.
Обегал все помещения клуба академии, стоящего сразу за оградой с вопросом: чья сиреневая «Лада»? Безрезультатно. И только на третий час стоянки, когда уже найдены были доски и по ним я заехал передними колёсами на поребрик, явился хозяин – мужик лет пятидесяти с багровым лицом и оттопыренными мокрыми губами.
Именно этими губами он и процедил: «А чё такого?». Закинул в багажник радиатор, который, видимо, ремонтировал в мастерских академии, и укатил, обдав нас несвежим дымом.
У моего дюжего и горячего приятеля чесались кулаки, и он выразил недвусмысленное желание сделать лицо хозяину сиреневой «девятки» ещё более багровым. И он бы это сделал мастерски, но я уговорил его проявить такт.
Удачи нам на дорогах!
Колонка редактора. Газета «5 колесо», №44, 1999