Отвезя Ольгу домой, они подъехали к клубу.
«Ну зачем я туда иду? В жизни в такие места не ходил!» - думал он, открывая перед девченками двери. «Лучше бы я домой пошел, выспался бы!»
- А ничего здесь, миленько, - оглядываясь, сказала Карина.
- Вроде да. Ну что, по пивку?
Клуб был небольшим. Светло-голубые стены напоминали небо, круглые окна - иллюминаторы самолета. Они заняли столик возле одного из иллюминаторов. Андрей то и дело невольно кидал взгляд на открытые плечи Карины. Татьяна как всегда балагурила, Карина тихо улыбалась ее шуткам. Народу почти совсем не было, только в дальнем углу притаилась какая-то парочка.
- И тут эта дебильная песня! – простонала Танька, – какую радиостанцию не включи, она везде! Я не поняла, мы что, сидеть пришли? - она дернула подругу за руку, - пошли! Андрей!
- Идите, я на вас посмотрю.
Андрей остался за сидеть за круглым столиком, оглядываясь со скучающим видом.
- Ну до чего хорош, подлец! – кивнула на него Танька – такой мужик роскошный – и – один! Давай, отрывайся на всю катушку, чтобы потом было, что вспомнить!
- Ты что, с ума сошла? – смутилась Карина, - хорошо еще Ольга не слышит!
- Ага, так я тебе и поверила! Когда он утром в кухню зашел, от вас искры полетели!
- Правда? Когда-то я была в него страшно влюблена! Наверное, мое уязвленное женское самолюбие взыграло! Тем более у него наверняка кто-нибудь есть, - несколько нелогично закончила она.
- Не смеши меня, стал бы он весь день с сестрой таскаться, если бы у него кто-нибудь был! Или не за сестрой, - ехидно глядя, прокричала она Карине в ухо.
Карина только вспыхнула.
- Думаешь?
Они вернулись за столик, выпили, заказали еще. Народ потихоньку подтягивался, время неумолимо летело. Какой-то длинноволосый мужик пригласил Карину танцевать.
«Этто еще что такое? - разозлился Андрей, – что это еще за хмырь болотный? А она млеет! Все бабы одинаковые!»
Разгоряченная танцами, она вернулась к столику и села, закатив глаза.
- Андрюш, а ты почему не танцуешь? – спросила его Таня.
- Не люблю.
- Мужики, что с них взять! - хихикнула Танька, - а что ты любишь? А, дай я угадаю - работа - это твое хобби! Давайте выпьем за врачей!
Карина прыснула.
- Мы сейчас придем! Пошли сходим в тубзик, - тихо прошипела Танька Карине прямо в ухо.
Возвращаясь из туалета, Танька внезапно остановилась. Она сжала Каринину руку и остановилась, хихикая и показывая на их столик.
- Смотри, парень-то успехом пользуется!
Они посмотрели друг на друга и захохотали.
За их столик подсел второй парень, темноволосый, с какой-то легкомысленной светлой косыночкой на шее, в узких брючках и длинноносых ботинках, явно нетрадиционной ориентации. В его движениях было все – закатывание глаз, жеманное заламывание рук, Андрей удивленно озирался, потом откинулся на спинку стула, скрестив на груди руки.
Карина тихо подошла к парню сзади и сказала громким басом –
- Хале!
Парень подпрыгнул, испуганно оглянулся, фыркнул и ретировался.
- Ничего, что я тебе кавалера спугнула? – старательно борясь со смехом, спросила она Андрея.
- Ничего! Девченки, уже почти одиннадцать, давайте собираться! – с каменным лицом ответил он.
- Ага, еще десять минут, хорошо? – сказала Танька.
К столику снова подошел мужчина, уже приглашавший Карину танцевать.
- Разрешите? – протянул он ей руку.
- Извините, но меня уже пригласили! – она схватила Андрея за руку и выдернула из-за стола.
Сбитый с толку, он осторожно взял ее за талию, чувствуя себя курсантом на выпускном – именно тогда он танцевал последний раз.
- Смотри-ка, твой кавалер глаз с нас не сводит! – развеселилась Карина – ты пользуешься успехом!
- Не смеши меня!
- Если я не буду, то кто тогда?
Она еще раз взглянула туда, где сидел давешний парень. Тот наблюдал за ними, увидев, что она его заметила, посмотрел на нее с презрением и выразительно закатил глаза. Прыснув, она прижалась всем телом к Андрею и закинула руки ему за голову.
Посмотреть на парня снова она забыла. Ноги отчего-то стали ватными, вдоль спины пробежал ток. Ладони Андрея на ее спине сделались удивительно горячими. Она подняла глаза и утонула во взгляде его голубых, прозрачных, манящих глаз.
Музыка закончилась и она с трудом отстранилась от него. Сердце колотилось, ладони вспотели.
«Так не бывает! Этого просто не может быть!»
- Эй, народ, кто-то домой торопился! – подошла Танька, - поехали!
- Ага, - согласилась Карина. «Идем уже, от греха подальше!»
... Ольга зашла в квартиру и плюхнулась на стул у двери. «Фу-у... Во девки дают, я вообще без ног!»
Затем она разделась, поставила на плиту чайник. «Интересно, Игорь звонил или нет? Как молодо Каринка выглядела в этой черной бобочке! Ни за что ей ее лет не дать! Но я бы не рискнула такое надеть... Хотя она конечно может себе это позволить, в меру стройная, в меру полненькая... Да и Танька красавица! »
Она налила себе чай. Зазвонил телефон.
- Але, Оля? Привет, это я. Почему ты на работе не была?
- Привет, Игорь. Начальство отгул дало.
- И когда ты выйдешь? – скептически спросил он, его тон задел Ольгу.
- В среду. Это все, что ты хотел спросить? – ответила она сухо.
- Ну.. Нет. Как дела?
- Спасибо, прекрасно.
- Все, мне пора!
В трубке раздались короткие гудки. На глаза навернулись слезы, она быстро сморгнула их.
«Вот и вся любовь! Опять жена пришла! А может, ему просто наплевать. Что же за жизнь-то такая? Вроде не уродина, не глупая, сама себя содержу и все время одна! Ни семьи, ни детей, ни надежды. Ну сколько можно в конце концов?» Ей опять вспомнилась Карина. Надо же, одна, и не унывает. «У нее хоть сын есть! Правда, ей тоже несладко пришлось. Но она справилась. Так черт побери, и я справлюсь!» Она даже ногой топнула. «И все у меня будет хорошо, муж, и ребенок, и собака! Вот подкоплю денег, съезжу к ней в Германию, а потом займусь утройством жизни. Первым делом поменяю работу. В конце концов я не одна, Андрей меня поддержит!»
Она прибралась на кухне, сварила суп. Накрыла на стол, достала шампанское. Время пролетело незаметно, совсем скоро в дверь ввалились хохочущая Карина и поддерживающий ее Андрей.
- Заскучала без нас?
- Конечно! Давайте скорее за стол! Шампанского? Или лучше коньяка?
- Лучше коньяк! – согласилась с ней подруга, - коньяк лучше в любой жизненной ситуации!
Пора была ложиться спать. От выпитого и от обилия впечатлений в голове шумело, контуры реальности потеряли свои очертания.
- Ну все, ребята, я пошла! Я больше не могу, сейчас усну прямо за столом! Посуду утром помоем, - простонала Ольга, поднимаясь.
- Ага, я сейчас тоже допью и приду, - кивнула ей Карина.
Ольга вышла.
- Мне понравился этот клуб, миленький, да?
- Я не любитель таких развлечений!
- И я не любитель, но иногда приятно посидеть. Ну все, Андрюш, спокойной ночи! – усилием воли она заставила себя встать и вышла из кухни.
Ей отчаянно захотелось остаться на минуту со своими мыслями наедине. Она влезла под горячий душ и долго стояла под ним, дав волю слезам. «Ну почему, почему так? Здесь мне не было места... А там я все равно русская! Какая мерзкая ирония... У всех есть семьи, ну почти... Только у меня нет! И у Ольги, как будто кто-то нас сглазил! Надо идти спать... Хоть бы они уже уснули... Угораздило же меня приехать, все было так хорошо, а теперь...»
Выплакавшись, она вылезла из ванны, подсушила волосы феном, натянула на влажное тело старую Ольгину футболку. Сжимая в руках одежду, вышла в темный узкий коридорчик перед ванной и неожиданно налетела на Андрея. От испуга сердце заколотилось и она вскрикнула. Андрей подхватил ее под локоть и улыбнулся.
- Испугалась?
Она подняла на него глаза и снова почувствовала набегающую волну жара, почувствовала, что снова, как в детстве, ее накрывает с головой.
Усилием воли она сделала от него шаг назад.
Неожиданно для нее – да и для себя самого – он прижал ее к себе и поцеловал. Подспудно он ожидал возмущения, ожидал, что она оттолкнет его, но вместо этого она только прижалась к нему, закинула руки за голову и горячо ответила на поцелуй. Он запустил руку ей в волосы, чувствуя, как огонь разгорается внутри и нет сил отпустить, выпустить из рук это податливое тело...
Только хлопнувшее а комнате окно заставило их отпрянуть друг от друга.
- Ой, - смущенно она прижала руку ко рту.
- Спокойной ночи, - прошептал он и нерешительно погладил ее по щеке.
- Спокойной, - согласилась она, стоя на ватных ногах.
Наконец, обретя способность мыслить, она ретировалась в комнату, влезла под одеяло и закрыла глаза.
«Вот и еще один день прошел. Завтра улетать.»
Она стала вспоминать сегодняшний день, искрящееся и холодное море, шорох листвы под ногами, но перед глазами стояла только улыбка Андрея и заставший ее врасплох поцелуй.
За окном светало. Очень хотелось пить. Карина разлепила мутные глаза и села на кровати. «Ну почему, почему я не могу тут спать?» Она помотала головой, разгоняя туман. Перед глазами тут же пронесся вчерашний день. Она все вспомнила – как танцевала с ним и тонула в его руках, тепло его руки на своей щеке.
«Я не должна о нем думать! Это бессмысленно, это просто глупо, это ни к чему хорошему не приведет!»
Стараясь не шуметь, она вылезла из кровати, выскользнула из комнаты, напилась воды. «Ну почему я не могу здесь спать?» Она снова легла и снова ее ошеломила шедшая от Андрея волна жара. «Что же теперь будет?» - с этой мыслью она уснула.
Утром Карина долго валялась в постели. «Последний день. Уже сегодня я улечу обратно, и больше не будет вокруг меня вот этого воздуха, и Ольги, и любимого Питера.» На глаза набежали слезы.
- Вставай, соня, а то не успеем никуда! – закричала Ольга из кухни.
Карина проглотила комок, встала, умылась и вышла на кухню.
- А Андрей где? – спросила она как можно более равнодушно.
- На работу ушел! – ответила, оборачиваясь, Ольга.
- Выходит, я больше его не увижу! Жалко! – искренне огорчилась она.
- Поедем куда нибудь?
- Конечно! Не киснуть же! Остался неохваченным Эрмитаж!
Петербург подарил Карине напоследок чудесный день. Снова выглянуло солнце, позолотив шпиль Анмиралтейства, последние тяжелые тучи отражались в темной невской воде. Несильный ветерок обнимал фигуры на крыше, больше не пытаясь сорвать флаги с мачт. Атланты все так же держали прозрачное осеннее небо, казалось, что они отдыхают после тяжелой работы.
Посетителей в Эрмитаже было мало, так что они могли наслаждаться красотой в тишине и покое.
- Когда я иду по этой лестнице, я представляю себя Золушкой на балу! – говорила Ольга Карине, поднимаясь по гулкой и светлой парадной лестнице Эрмитажа.
Карина ничего ей не ответила. Она не могла – она боялась, что открыв рот, завоет тут, на потеху толпе. Завоет от тоски по любимому городу, от тоски по сырому и отвратительному климату и от щемящей душу красоты. От несбывшихся надежд, от того, что ее жизнь, ее дом теперь – там, а не тут. От того, что ничего не вернуть назад, потому что она сама так решила и пошла другой дорогой, какой бы она не была.
Это очень странное чувство – как будто ты дома... И не дома. Все свое, родное, вот эта невозможная красота и разбитые улицы, вонючие помойки и золотые купола соборов. И в то же время чужое, потому что так не должно быть, неправильно, невозможно – в любимом городе все должны быть богаты и счастливы!
Ольга почувствовала ее настроение без слов, взяла за руку и крепко сжала.
- Ничего, Карин. Ты добилась всего, чего хотела. У тебя есть сын, работа, уверенность в завтрашнем дне. Не смотря ни на что, ты села и прилетела, и ничто тебя не остановило – ни визы, ни цена на билеты. Молодец! Я на самом деле горжусь тобой, правда!
- Конечно, - проглотила она слезы, - пойдем, Оль, по нашему любимому кругу, до Малахитовой комнаты и к Павлину!
Они пошли по залам музея, как когда-то в школе, держась за руки. Останавливались время от времени, рассматривая картину или вазу, впитывая окружающую красоту, запах, останавливаясь у окон.
- Какое великолепие, - сказала Карина, – надо обязательно сюда с Макси приехать!
- Так в чем же дело? Приезжайте летом, когда Белые ночи!
- Попробуем... Людвиг наверняка за нами увяжется!
- И с ним приезжайте, придумаем что нибудь, Андрюху выгоним к маме!
От этой мысли Карина громко фыркнула. Сидеть на Ольгиной кухне, за круглым столом – но не с Андреем, а с Людвигом, – эта мысль просто не умещалась в Карининой голове.
После Эрмитажа они долго гуляли по городу, несмотря на испортившуюся погоду. Моросил мелкий питерский дождик, тяжелые тучи нависли прямо над крышами, но это было настолько неважно... Тем более, что в теплой Андрюхиной куртке Карине не мерзла. Время от времени она прижимала воротник к щеке, представляя, что этот воротник касался его лица.
Время пролетело, утекло, как вода между пальцами. Настроение было плохое.
- Ну вот и все, - сказала печально Карина, – пора улетать.
- Ага, - грустно подтвердила Ольга и всхлипнула.
Они сидели за столиком в зале ожидания Пулково и пили кофе. Карина не смогла сдержать слез.
- Ну не надо, не плачь! – утешала ее Ольга.
- Ты правда приедешь ко мне?
- Ну конечно! Пришлешь приглашение – и приеду!
Внезапно Ольга заметила входящего в зал Андрея. От удивления она протерла глаза, не веря им. Но это действительно был он!
- Что с тобой?
- Что-то в глаз попало, пойду в туалет, глаз промою!
Она хотела проскочить мимо брата так, чтобы тот не заметил ее в толпе, но было уже поздно.
- Я думала, ты на дежурстве! – сказала она, невинно глядя на него.
- Я тоже так думал, но меня срочно в министерство отправляют, в Москву. Надо кое-какие документы оформить. «Черт, угораздило же!»
- Прямо вот так, на ночь глядя?
- Знал ведь, что еду не вовремя, обязательно на вас наткнусь! – сказал он недовольно. – Надо было на поезде ехать!
- Надо было, - вздохнула Ольга, - иди уже, она вон там сидит, за столиком, кофе допивает. Еще немного времени есть!
- Не понимаю, о чем ты!
- И я не понимаю! – она фыркнула и быстро пошла к туалету.
Карина сидела и грустно смотрела в чашку. «И Андрея больше не увидела... Может, и хорошо, что не увидела...» - думала она.
- Можно? – раздался над головой знакомый голос и чья-то рука отодвинула стул.
Она подняла голову и увидела прямо перед собой лучистые глаза.
- Меня в Москву в командировку отправили, и вот я здесь... Хоть попрощаемся. Рад был тебя увидеть.
- И я рада, - расцвела она в улыбке. На ресницах еще блестели невысохшие слезы. – Жалко, времени было мало. Ну ничего, постараюсь приехать летом с сыном, показать ему город, сводить в цирк. И ты, если желание будет или в Европе окажешься, позвони мне, хорошо? – она вытащила из кармана визитку, – вот смотри, это все телефоны магазина, большую часть времени я там, а вот это мой приватный сотовый – она написала еще один номер.
Андрей бережно убрал визитку в портмоне.
- Если окажусь, позвоню.
- Я буду ждать.
Он встал, боясь снова столкнуться с сестрой.
- Ну ладно, мне пора бежать. Счастливого пути!
Карина тоже поднялась. Он хотел чмокнуть ее в щечку, смущаясь Ольгиных глаз, но она вывернулась, крепко обняла его и поцеловала сама, отчаянно, так, будто видит его в последний раз.
До него снова долетел знакомый уже запах ее духов, тепло ее тела, она на мгновение прижалась к нему – и оттолкнула.
- Ну все, мне тоже пора. Вон Ольга идет. Я буду ждать... твоего звонка.
Молча он развернулся и ушел. В голове все перемешалось.
- Как Андрюха здесь оказался? – фальшивым голосом спросила она Ольгу.
- Сказал, что его в Москву отправили, в командировку. Черт знает, может и правда отправили, он уже ездил туда и ругался, не любит он бумажную тягомотину.
- А что за тягомотина?
- Оборудование почти все заграничное, пока оформят, пока научат, кого-то даже на практику за границу посылают, чтобы научить на этом оборудовании работать. Только не Андрюху – это ж тот еще... бессребренник. Он с больных деньги брать отказывается, комсомолец.
- Это же хорошо!
- Наверное... Но больные все равно платят, только кому, интересно? Ну да ладно, может и правда в командировку... А может, и нет! – она подмигнула Карине – самолеты на Москву летают из другого Пулково!
Карина прошла таможенный контроль, затем паспортный. Купила матрешку в дюти-фри на оставшиеся рубли.
Наконец их посадили в самолет. Рядом с ней оказалась пожилая немка. «Любопытно, как она тут оказалась, а не на Люфтганзе?» - подумала Карина.
Она повернулась к иллюминатору. Было темно и пасмурно, города видно не было. Она начала вспоминать, как летела сюда и радовалась, потом подумала о том, о чем не хотела говорить вслух - о том, как она устала и как ей хочется домой, к Макси, лечь в свою кровать и наконец выспаться. Потом мысли свернули на Андрея, и в горле встал ком. Как же она его любила... Как можно любить только в ранней юности. Считала дни, делила их на «до встречи с ним» и «после». Млела, слушая его истории, безумно смешные, об учебе в академии и о том плавании на паруснике, когда он ушел в море судовым врачом.
Потом вспомнился муж, Юрка, его красивые ухаживания с охапками сирени и роз – тем, что сумел нарвать в парке или каком-нибудь дворе. Денег не было, шел девяносто первый год. Это казалось таким настоящим, и не беда, что сердце больше не замирало. Его первый подарок – салон-шампунь и кондиционер Видаль сассун – ваш-энд-гоу. Флакончик стоил в коммерческом магазине девяносто пять рублей при стипендии в четыреста...
Денег ни на что не было, поэтому они чаще всего гуляли в парке, иногда стояли в многочасовых очередях за чем-нибудь, и время летело незаметно. Иногда выбирались в кино, вместо ресторанов он водил ее в пельменную на Марата. Через полгода сделал предложение, она, млея от любви, согласилась.
Потом была свадьба, поиски еды для банкета... Свадебное платье взяли в прокате, отчаянно жавшие белые туфли - у Таньки. Накануне поехали на птицефабрику – у Юрки там оказались знакомые, и купили килограмм пятнадцать или двадцать курятины. От мамы из Луги Юрка привез овощей, печенку... Нарезали салатов, развели спирт, добавив туда сухой концентрат лимонада – ликер начала девяностых.
Он учился в милицейской академии, был прописан в Луге, и Карине даже в голову не пришло, что больше всего в ней его привлекала питерская прописка. Он заговорил о том, что неплохо бы ему у нее прописаться, но у Карины была сессия, поэтому вопрос сам собой замялся, потом родители уезжали – а без их согласия сделать ничего было нельзя, так прошли несколько лет.
А потом красивая сказка внезапно оказалась фильмом ужасов. Уже открывая дверь, она точно знала – дома он или нет, в воздухе проносились электрические разряды. Был постоянно всем недоволен, недоволен едой, недоволен Кариной, недоволен необходимостью жить вместе с ее родителями. А какая еще может быть жизнь в двухкомнатной «распашенке» с окнами, выходящими на Среднеохтинский, с его трамвайными развязками? Все, что покупал, он приносил в комнату, чтобы не дай Бог Каринины родители не попользовались, или тут же съедал. Под кроватью, в коробке стояли кетчуп, горчица, банки шпрот, бутылка водки.
К началу пятого года семейной жизни Юрка начал погуливать. Она все чувствовала, но делала вид, что ничего не происходит, винила во всем себя, потому что никак не могла забеременеть. И только поймав его с девицей в своей постели, ее терпение лопнуло и она подала на развод.
Юрка безропотно подписал все, что надо – то ли собирался жениться, то ли боялся, что придется делить возлюбленную «восьмерку».
Свекровь... Жила она далеко, поэтому виделись редко, и относились друг к другу неплохо. Но когда Карина подала на развод, та словно взбесилась. Она названивала днем и ночью, сначала уговаривая, потом крича на Карину, никакие доводы о том, что та не хочет больше оставаться вместе с мужиком, который водит домой чужих баб, на нее не действовали. Юрочку она оправдывала во всем. Когда она договорилась до того, что во всем виновата ледяная Карина, та перестала брать трубку.
Однажды она подстерегла Карину у самого подъезда - выходя на улицу, она столкнулась со свекровью.
- Здравствуй, Кариночка! – сказала та слащаво, - а я тебе гостинцев привезла! – она протянула Карине пакет.
- Извините, Тамара Семенна, у меня номерок к врачу! Мне надо бежать!
- Что, и даже чаем не напоишь? – сквозь слащавую маску проглянула злобная морда и тут же снова убралась, свекровь расцвела в улыбке.
- Не могу, честное слово, мне надо бежать! Вы бы хоть позвонили! – Карина и сама не понимала, почему она не хочет вести ее в дом.
- Что же ты так, Кариночка, я ведь тебе не чужой человек!
- Пока не чужой!
- Вот ты как теперь заговорила! А Юрочка так тебя любил!
- Именно что «любил», зато теперь он любит другую!
- Ты сама во всем виновата!
- В чем интересно? Это я ему девку в нашу постель приволокла?
- Нет, он конечно виноват, но... Ты такая холодная, расчетливая! – от приветливости не осталось и следа, только ледяная злоба.
- Я холодная и расчетливая? – искренне удивилась Карина – Какой же у меня расчет с Юркой жить? Те копейки, которые он приносит?
- Да он давно и тебя, и всю твою семью содержит!
- Чи-иво? – засмеялась Карина – Вы хоть представляете, сколько он получает?
- Содержит, - зло припечатала та, - а ты неблагодарная дрянь, так его к себе и не прописала!
- Так во-от в чем дело, вот почему он на меня столько лет потратил! – в голове будто все встало на свои места, - ему прописка нужна! Боже мой, как все просто! – истерически засмеялась Карина.
- Нет! Ты просто! Ты сама! Ты сама во всем виновата! Мой Юрочка такой ранимый, такой нежный! А ты! Ты его никогда не любила! И аборт сделала, небось нагуляла невесть от кого!
Это окончательно добило Карину. Она выскочила на проспект, перебежала его, не глядя и вскочила в отходящий трамвай.
А потом свекровь не поленилась обзвонить всех ее знакомых, чьи телефоны нашла в унесенной Юркой телефонной книжке и перед каждым облила ее грязью... Счастье еще, что ее тогда уже сократили и на работу больше не надо было ходить...
«А может, у меня все так криво именно из-за нее?, - сморгнула она набежавшие слезы – незаслуженная обида до сих пор ранила ее, - Как она тогда мне кричала? Никогда ты больше замуж не выйдешь и счастлива не будешь? Так и вышло. Я не замужем... и не счастлива. Замуж конечно можно, Вольфганг опять звонил, да и Людвиг по сути не так уж и плох, и если напрячься... Только зачем? Вот интересно – еще неделю назад я и думать об этом не думала, а теперь... Как все странно закручено! Неужели и правда это ее ... пожелание до сих пор действует? А вообще мужики все дураки, видят только то, что наверху лежит. Вон Ольга с Танькой сразу просекли, что у меня нет ни иллюзий, ни надежд. Иллюзии я растеряла по очередям еще тогда, в начале девяностых, а надежды – в коридоре больницы на Комсомола, перед чисткой. Когда увидела десятки женщин, пришедших на аборт. И у всех были такие измученные лица, я просто не могла их осуждать. От хорошей жизни на такое не пойдешь.»
От этих мыслей она поежилась и полезла в сумку, куда сунула какую-то книжку из стопки отданных Танькой.
«Каждая женщина немножечко ведьма» - прочитала она на обложке и искренне удивилась. «Что это мне такое Танька дала?»
Стюардессы покатили тележки с напитками.
- Будьте любезны, пожалуйста томатный сок и белое вино! – попросила она.
Сидящая рядом немка нерешительно наклонилась к Карине.
- Простите пожалуйста, это такая русская традиция – пить вино с томатным соком?
- Нет, - радостно засмеялась Карина, оглядываясь и отмечая ее правоту, - Это не традиция, просто томатный сок в Германии имеет другой вкус. Это память о детстве. А вино – это вино.
Чисто по немецки бабулька увлеклась принесенным журналом и снова забыла про соседку.
Карина попыталась читать, но мысли разбегались. «Может быть, не стоило уезжать? Надо было дальше биться? Нашла бы какую-нибудь работу наконец... Свекровь бы отстала в конце концов... А мама с ее больным сердцем? Постоянно уставший отец, тянущий на себе непосильный воз...» Вспомнились безумные работы, на которые она устраивалась, чтобы хоть что-то заработать – то прозвон каких-то телефонов для агентства по обмену, то попытка устроиться в ларек... «Но я вру сама себе. Если бы все повторилось, я снова бы уехала, слишком много тогда вместе разом сошлось. Если бы я была не одна, еще был бы шанс, а так... »
Она снова вспомнила Андрея, его глаза, его губы, от этого воспоминания начала гореть кожа на спине. «Ладно, проехали. Это у меня от обилия эмоций все внутри смешалось, вот и кажется, что конец света наступил. Боже мой, прошла всего неделя, а кажется – все в жизни перевернулось!»
Несмотря на горькие и правдивые слова, в душе впервые вспыхнуло «А вдруг? Нет, это невозможно. Мне не вернуться назад, я никогда не лишу Макси отца. Как не крути, но там ему лучше, он немецкий мальчик... И родители не захотят... Да и мне не так уж плохо живется, в конце концов!»
Но непрошеная надежда прочно свернулась в глубине души. «Необязательно ведь возвращаться насовсем. Ладно, поживем – увидим,» - со вздохом решила она, возвращаясь к книге.
« Мир вокруг нас полон магии.
Она незрима, неощутима, мы разучились ее понимать – но все равно она остается могущественной силой.
Кто сможет отрицать магию прекрасной музыки?»...
«Как он тогда в театре сидел, мне показалось, спектакль ему совсем не понравился! Может, он вообще не любит театр?» - она снова поймала себя на мыслях об Андрее и снова заставила себя вчитаться в текст.
« Тишина осеннего леса, темная озерная вода, завораживающая сила бушующего моря, притягивающая яркость огня, словом, все то, что мы привыкли называть могуществом природы - ничто иное, как магия окружающего нас мира.
Теперь она была возле залива, щурилась под сильным ветром, и Андрей снова наводил на нее фотоаппарат.
Заглушая внутренний голос соображениями разума, забивая организм нездоровой и вредной пищей, мы так далеко ушли от своей природы, что и магия стала лишь красивой сказкой.
А это не так.
Особенно это касается нас, женщин. Нас называют добрыми феями, или наоборот – злобными ведьмами, но и те, и другие владеют магией. Помните, как у Булгакова – «Я стала ведьмой от горя и бедствий, поразивших меня».
Вы не умеете вызывать грозу, но порой какая-то частичка внутри нас не дает пойти туда, куда собирались. Бывает такое? У вас дома потрясающе красивые цветы. «Зеленые пальцы», так это называется. Или наоборот – зашла знакомая, сказала - ой как красиво! – и набравшая бутоны роза засохла сама собой.
Это наш Дар.
Прежде всего не надо бояться. Как и любой другой Дар, его надо холить и лелеять. Магия созидания – что может быть прекрасней? Пусть способности ваши невелики, это лишь означает отказ от сложных обрядов. Ну и что? В любой из нас присутствует энергетика. Усиленная вашей волей и вибрациями обрядов, вы обязательно добьетесь успеха. Даже с помощью простых вещей можно существенно изменить свою жизнь!
В этой книге я постаралась собрать самые простые и доступные методы защиты и самые безобидные, но эффективные чары, чтобы добиться желаемого. А так же просто интересные вещи, которые могут пригодиться нам – красивым, умным и удачливым – в обиходе.
Читайте, и будьте счастливы!
Ваша Нейл