Всегда будь со мной

Всегда будь со мной
(в соавторстве с Нордом)

Меняя судьбу, выбирая путь,
Останься самим собой.
Ломая клетки, срывая суть,
Прошу - возвращайся живой.
Сгорая в огне, шагая за грань,
Не сжигай за собой мосты,
Чтоб мог ты вернуться, сначала начать.
Запомни - мне нужен ты.
Запомни - я жду, я всегда буду ждать
и верить, что ты придешь.
Ломая крылья, страдая от ран,
Ты спасенье во мне найдешь.
Меняя лица, тела, миры,
Останься самим собой.
Не слушай правил чужой игры,
Будь сам по себе - Игрой.

МЕНЯЯ СУДЬБУ

Глава первая.
Жертва-пленник-протеже, вот так жизнь на вираже!

Керн скользил по следу жертвы, как по натянутой струне. Его вел даже не запах, и не материальные следы, которых заказанный ему объект не оставлял, а нечто бесплотное, но явственное: страх, терпко-сладкий аромат страха и обреченности. Его жертва знала об охоте, сначала она в панике металась по городу, потом села на электричку и уехала в пригород, но через пару дней не выдержала и вернулась. Его жертва... Керн мечтательно облизнулся: у его жертвы была фигурка школьника, длинные, до поясницы, пшеничные волосы, трогательно-наивные голубые глаза, с совершенно девчоночьими ресницами, и взгляд загнанной лани.
Чем и кому не угодил мальчик, наемник совершенно не интересовался. Ему приказали убить, и он убьет. Но никто не запрещал сначала поиграть с жертвой в кошки-мышки. Керн усмехнулся - в отсвете фонаря блеснули нечеловеческие, острые зубы - все без исключения. А если бы кто-то сумел заглянуть под контактные линзы, скрывающие глаза наемника, то увидел бы там узкие кошачьи зрачки и темно-пурпурные радужки. Волосы у наемника были роскошными, черными с алыми кончиками. Эта вызывающая грива, длиной чуть ниже лопаток, была забрана в хвост высоко на темени, открывая изящную татуировку на затылке: два сплетенных в яростном поединке дракона. Крылья зверей касались кончиками мочек Керна, а их хвосты спускались ему на лопатки, длинными причудливыми кельтскими плетенками.
Впереди мелькнула фигурка жертвы. Убийца довольно усмехнулся и немного прибавил шагу. Капюшон черной куртки скрывал его шевелюру, так что идентифицировать его среди толпы обычных людей мальчишка не мог. Он просто в панике убегал, пытаясь путать следы, метался по проходным дворам и подворотням, несколько раз срезал путь по крышам. Керну не нужно было следовать за ним по пятам - он чуял ужас жертвы на расстоянии и безошибочно вычислял его. А жертва чуяла преследователя и выматывала силы в бесполезной попытке уйти.
Керн осмотрелся и хмыкнул: это был уже район заброшенных заводов. Толпа рассосалась - здесь давно не было ничего, что бы интересовало людей, разве что охотники за металлоломом еще иногда наведывались, да бомжи ночевали. То ли мальчишка решил, что спрячется в катакомбах старых подвалов, то ли просто его сюда загнал слепой ужас. В любом случае, ему больше некуда было деваться.
Керн стянул капюшон с головы и с наслаждением подставил лицо ветру с запахом ржавчины и пыли. Это место он помнил разнотравным полем, потом засеянной пашней, после - заросшей пустошью. Помнил, как начиналась грандиозная по тем временам стройка: согнали кучу народа, в основном, заключенных, поставили бараки, обнесли все колючкой. Рыли котлованы. День и ночь вбивали сваи, долбили, громыхали. Через полгода завод принимала высокая комиссия. Новенькие, пахнущие еще краской и побелкой, железом и машинным маслом, корпуса с такой же новенькой техникой. Почти сто лет непрерывной работы закоптили стены и фонарные окна до черноты. Технику много раз меняли, а старая гнила на свалке неподалеку. Потом предприятие стало нерентабельным, и его продали. Новый владелец пытался как-то оживить завод-гигант, но не преуспел. Продал, потом еще раз... В конце концов, завод просто разграбили, вывезя все машины на металл. В пустых корпусах гулял ветер. Между ними прорастали молодые деревца, взламывая асфальт.
Керн вынырнул из воспоминаний, услышав эхо далекого крика. Кричала его жертва, и убийца недовольно нахмурился: кто посмел отобрать ее у него? Он взял направление, отыскал на земле достаточно глубокую тень, и шагнул в нее, растворяясь. Перед пятеркой парней, окруживших его цель, он вынырнул, словно из-под земли. Впрочем, его не заметили. Малолетние хулиганы увлеченно били его мальчика. Уже ногами, обутыми, как у близнецов, в одинаковые гринды. По светлой коже, волосам, испачканной пылью и ржавчиной куртке расплывались пятна крови. Всего три удара понадобилось Керну, чтобы прикончить тех, кто посмел претендовать на его жертву. Широкий нож перечеркнул их жизни, выпив крови. Тела их еще бились на земле, пытаясь жить, а Керн уже забыл о них, склоняясь над своей жертвой. Парень был ранен, и весьма серьезно - раздроблены несколько ребер и кости предплечья и запястья на правой руке. Керн осторожно ощупал потерявшего сознание подростка, удостоверился, что критических повреждений больше нет, и аккуратно поднял его на руки. И снова переместился по тени прямо до своего логова. Впрочем, это он его так называл. Квартирка была вполне себе ничего, в одном из отреставрированных старинных особняков на живописной окраине города, противоположной заводским районам.
Сидя над мальчишкой, уже перевязанным и напоенным анестетиками, Керн мучительно гадал: зачем ему понадобилось встревать? Добил бы просто пацана и ушел, получать деньги. Нет, вытащил, лечит... Кстати, о лечении... Наемник наклонился и принялся вылизывать шершавым, совершенно нечеловеческим языком лицо парня. Царапины и синяки исчезали, как стертые ластиком. В разгар «лечения» мальчишка очнулся. От его вопля убийцу просто унесло вместе с табуретом на метр. Керн оскалился и рявкнул:
- Заткнись! - и наступила блаженная тишина. На него смотрели внимательно и испуганно, несмотря на побои как-то сразу подобравшись. Паренек походил на маленького и красивого хищника, ласку или горностая. Впрочем, это длилось лишь секунду, боль в сломанных ребрах сделала свое дело, и он тихо сомлел. Керн вздохнул: ну что за мелкий идиот! А он - большой идиот. Надо было все же добить и уходить. Что там просили в доказательство его смерти? Медальон? Наемник обшарил курточку и карманы на брюках, снятых с мальчишки. Нашел небольшую, судя по весу - даже не серебряную безделушку. Медальон в руках щелкнул и открылся. Внутри был портрет какой-то женщины, похожей на его жертву. Мать? Сестра? Керну было глубоко наплевать.
Он вытащил из своего арсенала наручники на длинной цепи, закрепил один браслет на трубе батареи, вторым приковав мальчишку за щиколотку. Беспечно оставлять его просто так в доме он не стал бы никогда. Вышел из комнаты в коридор, шагнул в тени и исчез.
По его приходу жертва оказалась весьма истерзанной. Сходство со зверьком усилилось, парень пытался о кованую спинку кровати сломать себе ногу, чтобы выбраться из оков, но от болевого шока опять вырубился. Керн сплюнул с досады. Вот же... Слов, чтобы подобрать эпитет, не находилось. Поправив съехавшие повязки, зализал новые царапины и ссадины, подумал и привязал здоровую руку мальчишки к металлической спинке кровати. Можно было бы и ноги, но совсем уж распинать его не хотелось. Просто, чтоб снова не причинил себе лишней боли.
Керн ушел на кухню, раздевшись до пояса. Примурлыкивая незамысловатый мотивчик, принялся готовить нехитрый ужин себе и своему пленнику из замороженных полуфабрикатов. Готовить он не умел и не любил, но заказывать еду в ресторане было уже поздно. Из комнаты донеслись тихие стоны. Человек бы, наверно, их и не услышал. Да и давились они тщательно.
- Очнулся? - голос у наемника был мягкий, с едва заметной хрипотцой. Так могла бы говорить большая хищная кошка. Керн выглянул из кухни, вытирая руки полотенцем. Оценил состояние пленника, покачал головой:
- Не рвись, узлы ты не развяжешь, веревку не порвешь, только снова покалечишься. Лежи спокойно, Танис.
Тонкие пальцы сжались на прутьях ковки и разошлись веером. Пленник облизнул губы. Наверно, он хотел пить.
- Сейчас настоятся травы, напою, - пообещал Керн, и снова вышел. Из кухни донесся аромат поджаренных котлет и еще чего-то аппетитного. А потом наемник появился снова, неся завернутую в полотенце керамическую кружку с отваром лекарственных трав.
- Осторожно, оно еще горячее, - присел на край кровати, приподнимая голову мальчишки рукой и поднося кружку к его губам. Глаза смотрели безо всякого выражения. Странные, пугающие пульсирующими и фосфоресцирующими в полумраке комнаты зрачками. Конечно же, на отвар пленник набросился, обжегся и забился, шипя от боли. По щекам градом покатились крупные слезы. Он отвернул лицо, не в силах спрятать их.
- Дурень. Сказал же - горячее. Ладно, попробуем по-другому.
Керн подул на отвар и набрал его в рот. Ему было безразлично - горячее или холодное, рецепторы на такое не реагировали. Наклонился, жестко фиксируя голову мальчишки, и прижался губами к его губам. Они были сладкими. Несмотря на горечь отвара, сладкими и податливо терпкими, как прополис. Танис сомкнул, было, зубы, но потом раскрыл их, неожиданно тронув губу Керна языком. Наемник выпоил все, что было, отстранился, словно бы не заметил неожиданной ласки.
- Еще хочешь? Надо выпить все, потом покормлю, через полчаса.
Мальчишка кивнул. Посмотрел заинтересованно.
- Сам пить будешь? - Керн взял кружку и вдруг усмехнулся, показывая зубы хищника. Глаза пленника расширились. Он безропотно припал к кружке, вылакав отвар почти единым духом. Видно было, что мало. Керн стер пальцем с его губ капельку отвара, встал.
- Жди. Тебя зовут Танис, верно? Я - Керн.
- Приятно... но неожиданно... познакомиться, - мальчишка еще раз пробежался пальцами по металлу и ощупал веревку. Конечно же, узлы были выше. Не дотянуться.
- Вот неугомонный же, - проворчал наемник, - Отвяжу, если рыпаться не станешь.
- Зачем вы меня спасли? Я не хотел этого, - не ответил на вопрос Танис.
- Убегал ты очень резво для нежелающего спасения, - проигнорировал первую часть вопроса Керн. И снова ушел на кухню. Зачем спас - он так и не додумался, но решил подумать над этим позже.
- Я не убегал. Я играл. Напоследок. Я никогда не бегаю, - и мальчишка снова отвернулся.
Керн вернулся с подносом, на котором исходила ароматным паром тарелка с рисом и котлетой.
- Игрок, тоже мне. Ну, так что, тебя кормить, или отвязать, сам поешь?
- Как хотите. Ваш ход.
Наемник пожал плечами и потянул за кончик веревки. Узлы распустились, будто сами собой. Он поставил поднос на край кровати и отошел, убрать свои вещи и закинуть в стирку испорченные кровавыми потеками вещи мальчишки.
Танис не осилил и четверть порции, уснув в неудобной позе. Подействовал отвар. Керн убрал тарелку, уложил мальчишку поудобнее и накрыл его покрывалом. Полюбовался: он умел ценить красоту. Даже такую - строптивую, как красота колючего чертополоха. На всякий случай снова привязал руку Таниса к спинке, наклонился и долго разглядывал его лицо, принюхивался. Отступил на пару шагов и разделся совсем. В квадрате лунного света стало видно, какое поджарое, мускулистое, без грамма лишнего, у него тело. Распустил волосы, потягиваясь. А через миг на месте наемника стоял черный кот, ростом с пантеру, но с короткой гривкой алого цвета на хребте. Хищник потоптался, лег, сворачиваясь клубком, и закрыл глаза.
На утро Танис даже не пискнул, он окаменел от страха, став белым, как мрамор. Пантера сонно муркнула и потянулась, перекатываясь по чуть скрипящим половицам. Грациозный, гибкий хищник. Села, задирая заднюю лапу, и почесалась за ухом. Зыркнула на мальчишку, как показалось - насмешливо, почесалась еще и встала. Керн вернул себе облик человека. Снова потянулся, разминая плечи и спину. В который раз подумал, что надо уже хоть половик какой-то бросить на пол, а то все бока отлежал. Танис, все такой же белым-белый, отполз в самый дальний угол кровати и лежал там, не шевелясь.
- Боишься кошек? - Керн наклонился, недовольно повел носом: - От тебя просто несет ужасом. Успокойся, я не ем мальчишек. Почти.
- Лучше сразу добейте... - и зыркнул косо из-под грязных волос.
- Почему?
Керн не понимал. Он вообще редко когда понимал, что движет людьми. Ему, по большему счету, это было безразлично. Но вот конкретно сейчас стало любопытно: что же сделал мальчишка, что его хотели убрать? И почему он так боится Керна, хоть тот и не сделал ему ничего плохого?
- Из гуманных соображений... - Танис закашлялся до розовой пены. Ему было очень больно.
- Глупо. Ты скоро поправишься, не так уж сильно тебя и избили, - наемник пожал плечами, не понимал он мальчишку, и все.
- И что? Дальше что? Думаете, вас одного за мной послали?
- Я знаю, что не одного. Остальных я убрал. Деньги за тебя получил. Если не будешь высовываться - никто не узнает, что я тебя не убил.
- Наивно. Для старика, - кажется, пацан слегка ожил. Керн пожал плечами, вступать в дискуссии не хотелось. Настроение с утра было хорошее, к чему его портить.
- Умываться пойдешь? И голову помыть тебе не мешало бы. Мне только блох в доме не хватает, - ухмыльнулся на возмущенный взгляд, снова показывая бритвенно-острые зубы.
- Пойдешь тут, со сломанной ногой. Уже побежал, - Танис дернул плечиками.
- Отнесу. Ну? - наемник освободил его руку и выжидательно замер.
- Неси, - наглец не двинулся и мускулом. Керн отстегнул браслет от тонкой щиколотки, откинул покрывало и проверил повязки. Пальцы у наемника были тонкие, чуткие, он никогда не любил причинять лишнюю боль жертвам, убивая быстро и почти безболезненно.
- Если потом верещать не станешь, вылижу, - прищурился, поднимая на руки.
- Плевать... - выдохнул паренек, рефлекторно хватаясь за шею Керна. У Таниса оказались удивительно длинные ноги. Как у новорожденного олененка.
- Плевать не буду, это неэстетично, - рассмеялся наемник, направляясь в ванную. Он обожал поваляться в теплой воде, потому и ванну переделал под себя - вместо стандартной поставил громадную джакузи. Усадил мальчишку на стиральную машинку, облокотив на стенку и подложив под спину полотенце, чтоб не мерз - кафель был холодным. И включил воду. Танис дышал часто-часто, боль в груди была почти непереносимой. Закружилась голова, затошнило.
- Не падай. В воде будет полегче.
Керн вернулся к нему, положил теплые ладони на грудь поверх повязки. Наклонился и лизнул в щеку, зализывая пропущенную вчера царапинку.
- Приятного аппетита... - сквозь зубы, на грани обморока.
- Спасибо, только я таких костлявых не ем, - фыркнул Керн. Вода набралась, и он осторожно поднял мальчишку, забираясь в ванну вместе с ним. Уложил спиной себе на грудь, места хватало вытянуться во весь рост.
От кожи продирало током, настолько было напряжено все тело. Волосы Таниса распались на пряди, окружая их белесыми водорослями, намокнув и распрямившись они стали еще длиннее.
- Расслабься, дурачок, я же тебя не бью?
Керн осторожно полил Танису на голову из ладони, думая, что надо будет купить в аптеке гипсовых бинтов и нормально забинтовать его ногу. А может, и корсет для ребер соорудить. А вообще, надо его и впрямь вылизать. Должно помочь ускорить заживление, он помнил, как спасал своего напарника. От воспоминаний Керн помрачнел.
- Пока - да. Согласись, лежать на своем убийце в ванной - это слишком, для моей неокрепшей психики? - парень положил ногу на бортик.
- Да? Ты вполне спокойно принял то, что я не человек. Сейчас не вопишь, хоть и зажат. Хотел бы - давно бы тебя убил. Так что называть меня своим убийцей некорректно, тебе так не кажется? - Керн потянулся и достал с полочки над ванной большую губку. Окунул ее в воду и мягко провел по груди Таниса выше повязок.
- Называть убийцей того, кто взял заказ на пятнадцатилетнего, с моей точки зрения - корректно. Столько заплатили, или щенки на топку закончились? - мальчишка задышал снова учащенно.
- Мне без разницы, на кого заказ. Но заплатили за тебя и впрямь хорошо. Не понимаю, что в тебе особенного. Пока, - Керн намылил губку гелем для душа и снова принялся водить ею по телу Таниса, намыливая его плечи, руки, грудь и запавший живот.
- Дай мне древесный уголь и серу, узнаешь. Хотя, в последнее время я работаю с пластидом... -  мальчишка замолчал, погрузившись в воду с пеной почти по повязки.
- Огненный? Ну, можно было догадаться, - ухмыльнулся наемник, вспомнив пожар в доках как раз за пару дней до заказа. Опустил руку под воду, не прекращая своего занятия. Откуда было мальчишке знать, что у него зрение устроено не так, как у людей?
- Прекрати! - Танис отбросил его ладонь, - Я сам, - лица не было видно, но румянец добежал даже за ухо. Как и все белокожие, Танис краснел стремительно.
- Сам, так сам. Держи, - Керн отдал ему губку, а сам взялся намыливать его волосы, собрав их над головой. Приятно запахло мятой и вереском.
Кажется, самостоятельный с грехом пополам справился с задачей намыливания и теперь отдыхал. У него на шее подрагивала венка. И вообще, он был каким-то замученным. От плеча по спине зигзагами были разбросаны старые шрамы. Такие же, но помельче, сеткой иссекли руки.
- Тебе медальон будет сильно жаль? - Керн намылил всю спутанную массу волос мальчишки и принялся медленно массировать ему голову, взбивая пену. Это было приятно. Он пытался не думать, почему, но воспоминания приходили непрошено. Наемник прикусил губу, отгоняя их. Даррена уже нет, незачем предаваться скорби.
- Нет. Я не привязан к тому, что горит, - плечи мальчишки расслабились.
- Хорошо. Дотянись до душа, будь добр. Смою с тебя пену.
Наемник в последний раз провел по его волосам, по шее, почти интимно, ласково. Перед глазами упорно стояла совсем другая картинка: не тощий олененок, а хрупкий, как первоцвет, юноша. И волосы под руками Керна не русые, а огненно-рыжие. И Даррен не скалится, язвительно огрызаясь, а заливисто хохочет, откидывая голову на плечо напарника. Керн закрыл глаза и сильно куснул себя за щеку изнутри. Помогло.
Паренек помялся, но привстал. Так и есть. Сильные гормоны в пятнадцать, несмотря на боль. Керн рад был, что человеческое тело он контролирует в совершенстве. Запах у мальчишки был... Вот именно запахом он ему напарника и напоминал. Оборотень вздохнул, принимая у Таниса душ. Вытянул ногу, длинными гибкими пальцами включая и регулируя воду.
- Глаза закрой.
- Чего я там не видел... - но закрыл, сообразив, что это из-за шампуня. Сел, держась за бортики. Откинул волосы назад единым движением, так, что они хлестнули Керна по лицу. Наемник выскользнул из-под него, встал на колени за спиной, поливая и промывая одной рукой волосы. Вода из ванны уходила - он выдернул пробку. Кривясь, Танис спустил  ногу  с бортика и скрестил колени.
- Интересно, чего я там не видел? - поддел его оборотень, ухмыляясь. Промыл мочалку и еще раз прошелся ею по телу Таниса, смывая мыльную пену. Встал, выбрался из ванны и вернулся с громадным мягким полотенцем. - Посидишь на машинке, пока я домоюсь.
- А можно, я на ней полежу? - чистый Танис выглядел еще более невинным ангелом, чем Танис грязный и избитый.
- Полежи, если уместишься, - Керн перенес его на стиральную машинку. Танис, конечно, при желании, мог там улечься. Свернувшись в три погибели. Но только не с больными ребрами и сломанной ногой. Керн вернулся в ванну, подвесил душ на крепление и встал под горячие струи. Ванную заволокло паром, через который смутно было видно, как мужчина намыливает свою гриву, растирается мочалкой, смывает пену, скользя по телу ладонями. Гнется, наклоняясь к ногам.
Танис понаблюдал, сжимая губы, но недолго. Через пару минут его вырвало. Хорошо, успел нагнуться над унитазом.
- Зубная щетка на зеркале, рядом с тобой, дотянешься. Зеленая, - уточнил наемник, заканчивая мыться. - На завтрак вчерашние котлеты с рисом. Или овсянка. Выбирай.
- Чай... - мальчишка привел себя в порядок и осел на пол. Нога не держала.
- Просто чай? Хорошо, - Керн вытащил с полки чистую футболку и плавки, с сомнением покосился на откляченный зад Таниса, прикидывая, не утопнет ли тот в них. Поднял, усадил на машинку, развернул белье, осторожно натянул на больную ногу. - Вторую суй, ну? Или тебя как маленького одевать? Дите.
- У каждого свои недостатки... - мальчишку вырубало.
- У тебя сплошь недостатки, смотрю.
Уложил, срезал мокрые бинты, и наклонился, рассматривая шрамы. Пытался понять, от чего они. Тонкие, будто оставленные бритвой. Так и не разобравшись, перекинулся в кота, примостился передними лапами на жалобно скрипнувшей пружинами кровати и принялся тщательно вылизывать нежную кожу. Язык у оборотня был жесткий и шершавый, как наждак. Царапал почти до крови. Но следы от него тут же затягивались. А боль потихоньку уходила, будто он ее слизывал. Ему на загривок легли тонкие, как веточки, пальцы. Погладили. Кот замер на секунду, с высунутым языком, потом продолжил вылизывание. По комнате разнеслось глухое «Мрррррррр». Танис тихо засмеялся от удовольствия. Какое счастье, когда у тебя ничего не болит. Рука безвольно упала, мальчишка засопел. Мурлыканье стихло. Кот отошел, сел в квадрат нагретого солнцем пола, и принялся вылизываться. Долго и тщательно. Особенно тщательно - в паху.
Танис проспал весь день и часть ночи. Оборотень поил его раза три, но мальчишка находился в помрачении сознания, вызванном быстрой регенерацией. Ночью Танис, как ему казалось, бесшумно дошел до уборной и, вернувшись, лег напротив пантеры, внимательно его разглядывая. Керн делал вид, что спит. Не дернул даже ухом. Только глаза чуть приоткрыл, в темноте все равно не видно было. И наблюдал, выжидая. Мальчишка, кажется, перестал его бояться вовсе. Вон как близко лежит. Керн мысленно хмыкнул и перевернулся, будто во сне. Сгреб нахальное создание лапами, себе под брюхо. Острый запах страха коснулся его ноздрей. Тело Таниса было теплым, горячим даже. Стон отразился от ушной раковины:
- Сукааа... ребра....
Кот фыркнул, мягкой лапой перевернул мальчишку. Ну? Что там с ребрами? Остаточная боль, не более. Но все-таки снова принялся вылизывать, снимая напряжение. Не только ребра и руку, вылизал целиком, разве что пах не трогал - слишком уж там нежная кожа. Зато живот, бедра, ноги - прошелся везде жестким языком-теркой. И придерживал лапой, чтоб не дергался. В подушечках угадывались кончики бритвенно-острых когтей. Танис их еще не видел выпущенными. А пугать мальчишку больше не хотелось. Еще описается от ужаса...
- Что еще за телячьи нежности… Напугал, черт. Я так заикой стану... - Танис резко втянул в себя воздух. Да. Именно, живот. И лодыжки. Усы - жесткие, будто проволочные, дернулись: кот принюхивался. Потом насмешливо зафыркал и снова потянулся лизнуть. А язык стал похож на бархат, разве что жестковат еще немного. И касался так, словно лакал молоко - быстро-быстро, точечно.
- Либо прекрати... Либо становись человеком, - синие, казавшиеся черными, глаза внимательно смотрели на массивную голову кошки. Керн пряднул ушами. Поднялся над мальчишкой, громадная зверюга, хищная. Пасть улыбалась, приоткрывая страшные клыки. Наклонился, ткнувшись прохладным влажным носом под подбородок. Качнул головой и улегся рядом, не перевоплотившись. Слаб еще. Дурачок.
Танис выдохнул с облегчением и ушел на кровать. Долго ворочался там, устраивая поудобнее все еще тревожившую его ногу.
Утром Керна разбудили кошмарное бурчание желудка паренька. Наемник недовольно заурчал, покатался по деревянному полу, задирая лапы. Но надо было подниматься, кормить мелкого, умываться. С пола он встал уже человеком.
- Голодный? А чего сам себе не разогрел? Все в холодильнике стоит, - фыркнул и ушел в ванную, снова думая, что надо точно коврик. Или одеяло хоть на пол. Если Танис снова к нему приползет, чтоб спину не застудил.
- Я в плену. Кто знает, что ты подумаешь, пойди я шариться по квартире, - Танис спустил ногу с постели и осторожно попробовал ступню. Неприятно, но терпимо. Заозирался в поисках одежды.
- Подумаю, что тебе надоело жить. Но сначала прослежу, что именно ты сделаешь, - прокричал Керн из ванной, сквозь шум воды. Умылся, принял душ, растерся полотенцем и вышел, как привык - в чем мать родила. Менять свои привычки ради кого-то там он не собирался.
- Где мои вещи? - мальчишка вставать не торопился.
- Вон, в шкафу. Вторая полка снизу, - мотнул влажной гривой наемник, встал посреди комнаты и встряхнулся, как зверь. В солнечном свете его кожа казалась золотистым шелком, под которым перекатывались тугие бугры мускулов, хотя особо сильным Керн не выглядел. Если не присматриваться.
Танис быстро оделся.
- А где то, что было в карманах? - этого добра у него на одежде было очень много. Из-за набитости оных одежда весила раза в три больше. Керн вытряхнул все в таз, когда забрасывал вещи в стирку.
- Ты же не привязан к тому, что горит? - насмешливо напомнил наемник, расчесывая свою гриву. Волосы сохли и пушились. Оборотень шипел, между расческой и прядями проскакивали искры.
- Я привязан к тому, чем можно поджечь.
Темно-зеленый комбинезон, надетый на черную водолазку, очень ему шел. Волосы Танис связал жгутом, не расчесывая.
- Взрывчатка и прочие прибамбасы - в сейфе. Еще мне не хватало отдавать тебе такие опасные игрушки, ребенок. Есть пошли.
- Зажигалка? Дьявол! Ты ее постирал... - Танис, светя дырками в носках, осторожно пошел по полу. Больно не было, но слабость еще не отпускала.
- Извини, не заметил. Пока что она тебе не пригодится.
Оборотень в передничке на голое тело выглядел... забавно. Особенно с тылу. Бантик из нежно-голубых завязочек болтался как раз над поджарыми ягодицами. Только Танис на него даже не смотрел лишний раз. Мальчишка жадно ел. Неаккуратно, разбрызгивая чай, чавкая и давясь. Наверно, его плохо кормили. Хотя, он был в бегах последнюю неделю, не до еды. В отличие от него Керн выглядел воплощенным столовым этикетом. Но ни разу не сделал замечания, просто протянул Танису салфетку, вытерев с его подбородка каплю сока.
- Еще?
- Да. Вкусно, - хотя еда была простая. Каша, хлеб, сыр.
- Не торопись, никто у тебя тарелку не отнимает, - Керн положил ему добавки и придвинул стакан с молоком. Что еще делать с мальчишкой, он попросту не знал. Держать его постоянно взаперти и на привязи - так он не комнатная собачка, как никак. Отпустить - до первого же пожара или взрыва, который малолетний пироман не преминет устроить. Или до первого же, кто его узнает. И тогда и самому Керну не поздоровится. Пока что оборотень видел один вариант - уехать.
Танис, наконец, набил свой желудок и заинтересованно закрутил башкой по сторонам. Его цепкие глаза, казалось, видели все. Порядок и лаконичность в обстановке. Стыки в стенах, которые прятали сейфы, двойной пол и отсутствие входной двери.
- В окно ходишь? - он откинулся на спинку стула и вытер руки о штаны.
- Нет. Руки помой с мылом. Как ребра? - Керн не обратил внимания на отсутствие элементарных манер. Он видел и не такое.
- Нормально. Бывало и хуже, - Таниса распирало от любопытства: а что ж дальше-то будет? Идти ему было некуда. И не к кому. За последние полгода он первый раз спал в нормальной постели. И ел горячую еду. Обычно он питался чипсами и газировкой. На бегу.
Оборотень убрал посуду в моечную машину, вытер стол, полил буйно разросшуюся на окне герань. И только потом прошел в комнату. Покосился на мальчишку. Очень хотелось просто выставить его из дома. Но не позволяли остатки совести, наверное. Или воспоминание о запахе, который временами сводил с ума.
- Иди сюда. Сядь, - Керн указал на кровать. А потом ловко защелкнул браслет, так и не отстегнутый от батареи, на его щиколотке. - Могу книжку дать, почитаешь, пока я занят.
- То есть, ты меня не отпустишь... Сети у тебя нет? Есть, но не дашь. Давай книжку. Две, -лег, подгреб подушки и расстегнул на округлившимся животе пояс.
- Не отпущу, верно. Куда, на смерть? Так торопишься на Млечный Путь, котенок? - усмехнулся Керн. Принес книги. Два слегка потрепанных толстенных тома, на обложке уже стерлись золоченые буквы, но стоило открыть ее, как старинные, пожелтевшие страницы заиграли яркими красками иллюстраций. «Сказки Матушки Кошки», гласило витиевато выведенное название.
- Эм... А… Теории вероятности у тебя нет? Или там, программерское... что-нибудь… - глаза у Таниса округлились.
- Почитай сказки, самое оно для твоего возраста, - глаза оборотня откровенно смеялись, хоть выражение лица он сохранял серьезным, - И мне не мешай.
Подошел к стене, провел ладонью... Скрытая дверь распахнулась точно по стыку двух панелей, которыми была обшита комната.
- Понятно... - донеслось ему вслед.
К обеду у наемника был новый заказ. Он встал из-за компьютера, разминая затекшую шею. Хороший заказ, хорошая цена. Срок исполнения - около недели. В соседнем городе. Вопрос: что делать с мелким? С мелким, который просто нарывается на трепку. Керн прошелся по комнате, угадывая в потревоженной пыли, едва заметных следах прикосновений и запахе то, что мальчишка воспользовался длиной цепи и исследовал все, до чего мог дотянуться. Ничего не сломал, но все, совершенно все потрогал. Кинестетик, не иначе. Сейчас он спал, измученный бездельем. Книжки, видимо, прочитались в первый час. Танис превратил кровать в нору, простыня сбилась, волосы образовали на голове настоящее гнездо, закрывая глаза.
Керн вернул себе привычный облик кота. Так думалось легче. Разлегся на нагретом за день полу, лениво следя глазами за танцем пылинок в алом столбике закатного света. Что же все-таки делать с мелким? Оставить его здесь - значит, по возвращении найти если не пепелище, так воронку от взрыва. Оставить связанного? С голоду помереть не помрет, но так поступить не мог уже Керн. Взять с собой? Разве что в чемодане, и не выпускать никуда... Кот раздраженно взрыкнул и ударил по полу хвостом.
- Убей меня. Просто доделай свою работу, - голос был тихим и спокойным, - Я выспался, я сыт. Мне тепло. Я хочу умереть именно сейчас.
Керн на мгновение забыл, что человечек не поймет его в истинном виде. Вскочил, поднимая гриву и шерсть дыбом:
«Дурень, жизнь - величайшая драгоценность! Если тебе подарили ее единожды, второго шанса может и не быть!» - По комнате разнесся только грозный рык, модулированный, переливчатый, но страшный. Мальчишка сжался, но двинулся ближе. Лег на живот и обнажил шею.
- Давай. Один удар.
А пантера села и завыла. Хотя, наверное, воют собаки, а это был горестный мяв. Керн помотал башкой, лег, накрывая голову лапами, словно сокрушался о глупости человека. Потом встал. Пасть с кинжалами острых клыков нависла над подставленной шеей. Мальчишке было страшно. Очень страшно, а еще одиноко. И эта обреченность, с которой он сам подставился под клыки, была просто смертельной усталостью. Он не хотел больше выживать. А жить ему никто не давал. Жаркое дыхание пантеры коснулось кожи. А потом по шее пробежался жесткий язык. И по вискам, по щекам, кот вылизывал его, как несмышленого детеныша. Перевернул на спину, подталкивая носом. И принялся вылизывать лицо, тихо урча. Успокаивающе и вовсе не зло.
«Дурачок, ну как есть ведь дурачок. Нет уж, куда тебя бросать? С таким-то настроением сразу лапы откинешь»
- Перестань… Перестань… - слезы градом посыпались из синих глаз, Танис пытался оттолкнуть пантеру, но в итоге разрыдался, обняв за шею и уткнувшись лицом в густой мех. Керн замер, только продолжал мурлыкать. Потом очень осторожно поднял одну лапу, укладывая ее на край кровати. Потом вторую. Кровать застонала - веса взрослого оборотня она не выдерживала, потому он и спал на полу. Но пока что он сидел рядом, легонько обнимал мальчишку лапами и позволял прижиматься к себе. Тот сам сполз к нему навстречу. Сердито сопел, но раз за разом успокоиться ему не удавалось. Пока слезы не кончились сами, и он не затих, содрогаясь от горя и слабости.
- Ну, что ты развел море? - когда оборотень принял вид человека, Танис понять не успел. Просто вдруг оказался в крепких объятиях не зверя, а наемника собственной персоной. И тот гладил его по спутанным волосам, успокаивающе и чуть насмешливо шепча на ухо: - Котенок, маленький котенок. Что я буду делать, а?
А запах, почти родной запах дурманил. Хотелось поверить, что это вернулся Даррен. Пусть не в своем теле. Пусть так. Но вернулся.
- Так ты рычал... я испугался... Убей меня, я не могу так больше... - и лицо в ладонях спрятал.
- Я не для того тебя выхаживал, чтоб убивать, дурень. И хватит уже повторять глупости. Ну? - Керн встряхнул мальчишку за плечи так, что у того и руки упали. А потом, проклиная свою память, чувствительный нос и все подряд, накрыл его губы, целуя осторожно и нежно. Оборотни, в принципе, очень чутки. К запахам, звукам, чувствам. Танис всхлипнул, целоваться он не умел. Он ничего не умел, но КАК он прижался в ответ, с каким жаром, пылом, с какой… страстью! Керн едва нашел в себе силы прервать поцелуй, пока еще есть хоть капля разума.
- Маленький, котенок... Я тебя не брошу, слышишь? Пока смогу - буду рядом. Только не плачь, хорошо? - обнимал, сжимая руки все крепче. Может, и в самом деле душа его напарника и любимого вернулась оттуда, куда там уходят души людей? Ведь можно же позволить себе поверить в эту сказку?
- Зачем я тебе? - голос у мальчишки смешно сел. - Любовников нет? Я  девственник, и я маленький. Тебе не подхожу.
- Вот именно. Маленький еще, такие вещи обсуждать, - Керн фыркнул, погладил мальчишку по спине, прижимая к груди сильнее. - А любовников у меня и в самом деле нет. У меня характер тяжелый, не выдерживают.
- У тебя есть пила по металлу? - это было забавно. Подросток явно колебался между желанием так же прижиматься к нему и желанием отстраниться, чтобы не задевать член Керна.
- А тебе зачем? - озадаченно замер оборотень. Только тут понял, что тело на запах и близость мальчишки отреагировало совершенно однозначно. Постыдного-то он не видел ничего, но вот Танису явно было не по себе сидеть на коленях у возбужденного мужчины. Так что Керн его быстро поднял и посадил обратно на кровать. А сам ретировался в ванную, искать шорты или домашние брюки. 
- Ну, так нафига тебе пила по металлу? - крикнул уже оттуда, пытаясь утихомирить возбуждение и попасть ногой в штанину.
- Отпилить ножки у кровати. Тогда нагрузка на матрац уменьшится. А если положить кокосовую подложку, то он не будет таким неровным.
- Деструктор. Все бы тебе пилить... У меня спальник есть, могу тебе на полу постелить, - Керн вышел из ванны, чувствуя себя так, словно нужно куда-то идти. Дома он обычно ходил голым, не приходилось раздеваться каждый раз перед обращением. В одежде было несколько неудобно. Посмотрел на Таниса и рассмеялся: тот был чумазый от высохших слез, всклокоченный и еще светящий алыми ушками.
- Что? Глупо спать на полу, когда есть матрац. Ты же все равно ей не пользуешься. Дай пилу? - и глаза загорелись.
- Дам. Расческу. Приведи себя в порядок, ребенок. Потом посмотрим насчет кровати.
Керн достал свою расческу - щетку из натуральной щетины. Потом подумал, и откопал гребень - щетка такое воронье гнездо просто не расчесала бы.
- Иди сюда, мелкий, - сел на край кровати.
- Оно и так хорошо... - проворчал Танис, но - чудо!!! Подошел и послушно сел. Даже руки на колени положил, скрестив свои изумительно длинные ноги. Пальцы у оборотня были чуткие, он умудрился расчесать и распутать всю длиннющую гриву Таниса, ни разу не дернув и не сделав больно. Сам при этом млел, тащился и чуть не мурлыкал, почти уткнувшись в макушку мальчишки носом.
- Можно срезать… - с расчесанными кудрями, такими правильными, такими пушистыми, Танис был похож на ангела.
- Ни в коем случае! - в голосе оборотня даже рычание прорезалось. Срезать гриву? Он спохватился и фыркнул сам на себя: это же не Даррен, мальчишка ничего не знает о законах оборотней.
- Хорошо-хорошо... - Танис втянул голову в плечи. Рычанье Керна его пугало. Он пошел в уборную и затих там. Керн вспомнил о задании и выволок из шкафа свою дорожную сумку. Вообще-то, он ее никогда и не разбирал, разве что постирать грязное. А так все лежало готовое. На самом дне, под фальшивым днищем - комплект оружия. Сканерами не определяется, ибо не металлическое, пожалуй, он единственный в мире, кто пользуется еще прадедовским оружием из самого твердого в мире дерева. Зато надежно - никто не скажет, что оно боевое. Потом сменная одежда. Набор для гигиены. Полотенце. Пакет с документами.
- Танис, у тебя документы какие-нибудь есть вообще?
- Нет. Их отобрали. Когда я попался Сталкерам. Они меня заказали, да? За склад с деморфином? А попался я так глупо, Развязным. Не думал, что им тоже дадут кость с моего убийства. Я надеялся на что-нибудь особенное.
- А почему, позволь поинтересоваться? - вкрадчиво мурлыкнул оборотень, складывая вещи обратно в сумку и пряча ее назад в шкаф. Окинул взглядом комнату, вспомнил, что хотел, и вытащил из кладовки спальник, одеяло и подушку. Расстелил на полу, там, где привык спать.
- Я сжег фабрику Сталкеров. Я взорвал их склады с наркотиками. Я пускал под откос их поезда с рабами. Я ненавижу Сталкеров...
- Чем же тебе так насолили сильные мира сего? - Керн посмотрел на часы, задумавшись, готовить ужин, или перекусить молоком с булочками. Вроде, в шкафу еще оставалась какая-то выпечка.
- Наркотики, - отвернулся Танис.
- Это не ответ, - оборотень поймал мальчишку за штанину и усадил рядом с собой на спальник, снова запустил пальцы в его волосы, разбирая на прядки.
- Это - ответ. Все, кто производит и продает наркотики, по правилам моей игры, приговорены к смерти, - он подтянул цепь.
- Ты мне уже третий раз говоришь об игре. Поясни, - незаметное движение ловких пальцев - и браслет расстегнулся без щелчка. Мальчишка этого пока и не понял. А Керн продолжил собирать его волосы в аккуратное плетение, подбирая все прядки, наслаждаясь запахом без примеси страха.
- Ну… Игра. Это, - он обвел руками помещение, - Игра. Все - игра. В ней есть правила. Если их не нарушать, то можно уцелеть. А можно не нарушать и не уцелеть, - Танис почесал спину. Из разодранного рукава водолазки бесстыдно торчал локоть.
- Ясно. А кто в ней ты? - оборотень доплел косу, стянул со своего хвоста резинку и закрепил конец. Поймал мальчишку за локти и прижал к себе ровно на столько времени, чтоб хватило поцеловать и длинно лизнуть его тощую шейку от того места, где кончался ворот водолазки, и до ушка.
- Я - Джокер. Мне все можно. Ты всегда лижешься? - наморщил любопытный, острый носик.
- Когда хочу лизаться - тогда и лижусь, - рассмеялся оборотень, прижался губами к шее, трогая нежную детскую кожу кончиками клыков. Даррену это нравилось. А вот Таниса надо приучать не бояться.
- Ты убийца. Хреновый убийца, видимо, - продолжал производить свои расчеты Танис.
- Да? Обоснуй свое оскорбительное замечание, мелкий, - Керн наклонился и поцеловал другую сторону его шейки, чуть сильнее прихватывая кожу.
- Ты не убил меня, хотя заказ был. Значит, ты сентиментален. Это убийцам не свойственно. И я о тебе ничего не слышал раньше. Керн, перестань. Ничто не помешает мне повеситься на этой цепи, если меня захотят взять силой. Опять.
- Я не собираюсь брать тебя силой, но ты каждый раз просто кошмарно воняешь ужасом, стоит мне рыкнуть или показать клыки. А так ты привыкнешь ко мне. Я надеюсь.
Керн оставил себе мысленную заметку выяснить, кто посмел тронуть котенка, и убить их. И продолжил, перемежая разговор осторожными касаниями губ и языка:
- Я не сентиментален. Но ты пахнешь так же, как пах мой бывший напарник. Оборотни зависят от запахов. Это тебе, мой маленький игрок, козырь в твою колоду. Если надумаешь вдруг убить меня, проще не взрывать, а отравить.
- Я никого не убиваю. Я просто запускаю механизм. Ты не дал мне умереть и поставил на ноги за трое суток. Один я бы провалялся больше месяца. Если бы вообще поднялся. А мы есть еще будем?
- Молоко и булочки. Или тебе то же, что было в обед? Иди и согрей тогда, а мне можешь принести молока. Только в миске, а не в чашке, - наемник подтолкнул его в сторону кухни.
- Издеваешься? - Танис крутанул цепь, намереваясь напомнить, что он прикован,  но свободный браслет отскочил и пребольно ударил мальчишку по губе.
- И запомни: если я сказал что-то сделать, значит, ты можешь это сделать, - Керн притянул его и осторожно зализал разбитую губу.
Танис ушел, задумчиво шарился по кухонным ящикам, грел молоко, шуршал печеньем. Хрустел шоколадкой и, наконец, появился с подносом. Молоко было в миске. На редкость послушный мальчик. От него пахло орехами и какао. Пантера его уже ждала, облизываясь на миску и щуря темные гранатовые глаза. Приглашающе подвинулась, уступая краешек спальника.
- Я руки помыл.
Не мыл, Керн не слышал звука воды, не чуял мыла. Танис поставил миску на пол и подул на нее, даже проверил, не горячее ли, сунув в молоко палец. Заботился. Керн демонстративно вытянул правую переднюю лапу и принялся тщательно ее вылизывать. Кося глазом на мальчишку: поймет намек или нет?
- Ну, ладно-ладно... воспитатель нашелся... Лучше б убил… - но пошел в ванну и долго и тщательно мыл там руки, со щеточкой. Вернулся и расхохотался, глядя, как Керн ужинает. Кошак был на удивление миролюбивый.
Керн лакал молоко, довольно прикрыв глаза. Если отрешиться от всего, можно представить, что Даррен сейчас плюхнется рядом, сложит свои острые локти на хребет и начнет рассказывать, как прошел его день. А потом, незаметно, запустит пальцы в гриву... Керн оборвал поток мыслей. Аппетит пропал. Кот грустно улегся, отодвинув миску, мордой на сложенные лапы.
- Что такое? - Танис съел свое так быстро, что и глазом моргнуть не успел. - Не вкусно? Не может же молоко прокиснуть от того, что я его грел?
Кот улыбнулся и покачал головой. Смотрелось странно: пантера - и человеческие жесты. Керн сам не знал, чего хотел. Возможно, мальчишка был прав, и он к старости становится сентиментальным. Хотя, четыреста лет - это еще даже не полная зрелость для оборотня. Танис наклонился и лизнул молоко, окунув нос. Закашлялся:
- Так, не капризничай, нормальное оно.
Пантера вздохнула. И послушно долакала остатки молока. Посмотрела на Таниса, будто спрашивая: «Доволен?»  Танис вытер ему морду рукавом.
- Ты не разговорчив. Это хорошо. Я устал от болтунов, - он лег и довольно погладил себя по животу. - Ты богатый. У тебя есть еда.
Кот фыркнул: если в понимании мальчишки богат тот, у кого есть еда, то он, вообще-то, беден. Утром придется выбраться в магазин за жратвой. Потом Керн вспомнил, что утром надо уже ехать, заказ ждать не станет. А он так и не решил, что делать с Танисом. Пришлось вернуть себе человеческий облик. Наемник приподнялся на локте:
- Танис, поедешь со мной. Завтра.
- Хорошо. У тебя нет панельки? Нет, наверно. Дашь мне пару минут на украсть?
- Не дам. Тебе нельзя светиться. Завтра куплю тебе, и одежду тоже. А теперь спи, подниму рано.
- Хорошо, - Танис уютно ткнулся ему в спину и через секунду засопел.
Керн проворочался полчаса, потом понял, что так дело не пойдет, и сбежал в ванную. Смотрел сам на себя в зеркало и думал, что уже почти пять лет никто не спал с ним рядом, не грел ему молоко и не доставал. И что уже забыл, когда последний раз вот так по-тихому дрочил в ванной, крадучись, под шум воды.

Глава вторая.
Лолита, отдохни!

- Надо придумать какую-нибудь легенду, - Танис переодевался в кабинке, в купленную Керном одежду. Карманы-карманы-карманы и глубокие капюшоны. Вот что любил маленький Огненный. - Ты меня в чемодане повезешь? Или я поеду по старинке? Зацепингом?
Керн протянул ему круглые зеркальные очки и тонкую трость.
- Уже придумал. Будешь моим маленьким слепым братиком. Документы есть, пришлось, правда, потрудиться, чтоб достать.
Ночью, пока мальчишка спал, Керн метался по своим точкам. Документы ему сделали только под утро, так что наемник украдкой сцеживал зевки в кулак и мечтал отоспаться в вагоне.
- Братиком... ***во быть маленьким слепым сироткой, - Таниса скрутило от смеха. Но он не пререкался. Из-под капюшона не видно было его лица. Только божественные локоны.
- А вот ругаться не стоит. Маленьким слепым сироткам - в особенности. Да, имя запомни - Даррен Меррис. Это пока твое.
- Даррен... Жестко. Ладно. Веди меня, поводырь, - он положил руку на плечо наемнику. Закинул за спину рюкзачок.
- Слышал о нем? - Керн шел медленно, вполголоса предупреждая о порожках, ступеньках и дверях. Играл на легенду.
- Да. Он был гением. Я вообще люблю легенды. Особенно, такие неправдоподобные, - пальцы на плече Керна ни секунды не лежали спокойно. Они то теребили ткань, то сжимались. Танис, по сути своей, был гремучей ртутью. Спокойным долго он не мог быть физически.
- И что же ты о нем слышал? Ступеньки, пять, вверх.
Даррен любил быть в центре внимания. Отчасти, поэтому и погиб. Керн просто не успел выдернуть его из ловушки.
- Он проникал туда, куда не мог попасть даже воздух. Был безудержно смел. И его любили девушки. Меня они никогда не любили. Одна даже пыталась выцарапать мне глаза.
- Мелкий, тебе рано еще думать о девушках, - рассмеялся Керн, - А Даррен был безрассуден, временами несдержан, резок, рисковать любил до умопомрачения. Дорисковался... - оборотень замолчал, сжав клыки до хруста.
- Ты так говоришь, как будто бы он был. Девушками интересоваться никогда не рано. Они в сумочках носят деньги.
- Я тебе сейчас скажу кое-что, можешь не верить. Даррен на самом деле был. И он был моим братом.
- Ты безнадежно стар. И болтлив. Не говори таких вещей ребенку, который вырос на улице. Его руки могут сунуть под рифленый армейский ботинок и станцевать на пальцах джигу. Это располагает к беседе. Даже если не хочешь.
- А ты не повторяй глупостей Дари, и не попадешься, - фыркнул Керн, - Осторожно, держись за шею. Билеты? Секунду, мисс, вот они, - оборотень подхватил мальчишку на руки и сунул проводнице билеты вместе с документами. - А ты не говори глупостей, тогда я не буду их повторять. Абсурд. Я неделю назад съел крысу. Она была жирной и вкусной, но страшно воняла, - Танис закрыл дверь купе и снял очки.  Скинув рюкзак, он стал ощупывать стол, койки, стаканы, полки. - А сейчас я еду куда-то со своим несостоявшимся убийцей, от которого я сначала хотел убежать, а потом хотел, чтобы он меня убил. Наверно, Игра сбоит.
- Это не игра, малыш. Это жизнь. А она правилам не подчиняется, как бы ни хотелось. Есть хочешь? Я сделал бутерброды, а чай могу принести. Боги, да не мечись ты! Сядь. Вот уж послали мне на... - Керн осекся, потом продолжил, словно и не было случайной оговорки: - ...братика.
- Хочу, - Танис вспомнил про свежекупленную панельку, достал ее, распаковал и крутился на койке, отыскивая сеть. Затих.
- Не высовывайся из купе, - Керн распаковал сверток с бутербродами, взял стаканы и наклонился: - И не взламывай поездную сеть, пожалуйста, нам на этом поезде ехать еще двенадцать часов. Если он куда-то врежется, Игра закончится, не начавшись, - и легонько чмокнул Таниса в висок.
- Хорошо. Я музыку качаю. Не беспокойся, - Танис поправил волосы почти женским движением. Похоже, он и не догадывался, сколько очарования таило его тело. Особенно, отмытое и нормально одетое. Керн проворчал что-то типа: «Не беспокоиться о таком бешеном, как ты, нереально», и вышел за чаем. Когда вернулся, то увидел Таниса, распотрошившего его сумку. Тот увлеченно игрался с ножами, подкидывая их и ловя ладонями за лезвия.
- Осторожно. Они очень острые, - Керн перехватил оба клинка в воздухе, убрал их назад, в сумку. - Садись, поужинаем.
- Странно. Я сыт уже почти четыре дня. Я могу не есть неделями. Могу есть жуков. Они невкусные, и после них тошнит, но это дает драгоценные сутки, - Танис сидел весь в крошках, замолчал, потому что рот был плотно набит.
- Не торопись. Голодным ты не останешься. И крыс с жуками есть не придется, - наемник пододвинул ему свои бутерброды, допил чай и расстелил матрац. Ему зверски хотелось спать. Удручало то, что спать придется в облике человека. Значит, выспится он не очень хорошо. А это плохо. - Я буду спать, когда соберешься лечь, не шуми.
- Хорошо, - Танис еще немного почавкал, пока была еда, внимательно подобрал все крошки, разочарованно прошуршал оберткой от бутербродов и зашелестел пальцами по клавиатуре. Керн приоткрыл один глаз: на планшете бегал какой-то трехмерный герой. Мальчик просто играл. Спать - не спалось, Керн отвык полноценно отдыхать во второй ипостаси. Так что он смирился и дремал вполглаза, слушая стук колес и шорох расстилаемой постели. Танис тихо чертыхнулся - стукнулся головой о стенку, когда поезд качнуло. Наконец, лег, но и тогда не утих. Керн слышал, как его ладонь скользит по коже, как он раздевается. В купе было немного душно. Слышал, как Танис дышит, как учащается его пульс. Носа оборотня коснулся манящий аромат возбуждения.
Керн мысленно застонал: вот же, чертов мальчишка! Перевернулся набок, тщательно изображая спящего. Еще некоторое время поборолся с собой и все-таки приоткрыл глаза, сквозь ресницы наблюдая за Танисом. Тот замер на пару секунд, испуганный движением, но потом снова продолжил поглаживать свою грудь, теребя крохотные соски и спускаясь ладонью на живот. Он полусидел, широко раздвинув ноги, так что Керну было видно все, до последнего мягкого волоска в паху. Пальцы оттянули немного кожицу члена, Танис лизнул ладонь и потер головку, сладострастно вздрогнув.
Керн проклял свое любопытство. Лежать становилось весьма сложно. А хуже всего было то, что он никак не мог отвлечься от запаха, которым пропиталось все в купе. Он попытался дышать ртом, но горло и без того пересохло. Оборотень смотрел, почти не скрываясь, правда, свет Танис выключил, но это не мешало Керну видеть все, каждое мельчайшее движение мальчишки. Как от его рта до пальцев тянется тонкая паутинка слюны, как он сжимает рукой мошонку, как пытается приласкать сразу оба соска одной рукой, увеличивая темп, как у него начинают подрагивать в преддверии оргазма ноги, как трепещут ресницы, и открывается в молчаливом стоне рот. Керн молил всех богов своей расы и вообще всех богов мира, чтобы это быстрее кончилось. Ему казалось, мальчишка должен слышать, как бешено стучит сердце оборотня. Он изо всех сил сжимал руками край матраца, запрещая себе встать и... Просто, запрещая двигаться. Кусал губы до крови, но не мог отвести взгляда. А Танис мотал головой, как от боли. Кусал подушку, порывистые движения не давали ему завершить пытку, пока вторая рука не опустилась между ног, описывая пальцем круги по вполне конкретной точке, чуть погружая его в тело. У Керна перехватило дыхание, а в паху просто скрутился огненный ком, сжигая внутренности. Он почти потерял контроль над собой, над своим телом, но все еще лежал, не двигаясь. И подозревал, что встать не сможет - ноги держать не будут. Но придется, иначе до утра он попросту не доживет с таким стояком. Мальчишка же бурно кончил, отдышался, шумно напился воды и засопел, отвернувшись к стенке. Даже не утерся, уснул раньше.
Оборотень с трудом перевел дыхание, кое-как натянул брюки и тихо вымелся из купе. Вернулся только через час - поражаясь сам себе. Одним разом отделаться не удалось. Как только вспоминал совершенно ****ское выражение на невинном личике Таниса - организм реагировал мгновенно. Хорошо хоть, шум колес перекрывал его рычание, да и пассажиры все уже спали. Вымотанный, обессилевший, Керн рухнул на полку и уснул, как убитый.

- Куда мы приехали? - Танис стоял, покачиваясь, на пустом ночном перроне. У него сами собой закрывались глаза, и он страстно хотел лечь на бетон и уснуть.
- Свейден. Не спи, мелкий. Хотя... - Керн закинул сумку на плечо и прижал мальчишку к себе, - Взять тебя на ручки? - в голосе звучала легкая насмешка.
- М…мм... - Танис, не разлепляя глаз, прижался и головой боднул. Очки съехали на кончик носа. Губы сладко чмокнули у шеи.
Керн нес мальчишку и старался не думать ни о чем. А в особенности о том, что было в поезде. Танис так и не вымылся, прежде чем они сошли на своей станции. Запах дразнил оборотня, и это было настоящей пыткой. Он взял такси, усадил Таниса на заднее сидение и сел рядом, обнимая его. Мальчишка вырубился, сполз головой ему на колени. Керн мысленно зарычал.
- Быстрее можем ехать?
- Мистер, пробка же, - оглянулся водитель. Керн проклял все и замер, стараясь не двигаться. Еще не хватало, чтобы Танис понял, что он возбужден. Мальчишке что-то снилось, он улыбался, шевелил губами, повернув голову и плотно уткнувшись ему в пах лицом. Когда они доехали до гостиницы, Керн готов был выть. Тем не менее, на нем это почти не отражалось, разве что, взяв все еще спящего Таниса на руки, двигался он чуть менее грациозно, чем всегда. Снял номер с двумя кроватями, осторожно уложил мальчишку и попытался расцепить его руки. Но тот только прижался плотнее, обняв его за шею одной рукой, а второй стараясь снять ботинки.
- Танис, пуссссти! - Керн сглотнул, помимо воли утыкаясь в шею мальчишки и жадно вдыхая его аромат. - Пусти, ты не понимаешь...
- Тепло. Безопасно. Не пущу. Делай, что хочешь. Не пущу, - и потянул вниз брючки комбинезона, обжигая его руки голой кожей.
- Дурачок... Я сейчас для тебя опаснее всего... - простонал Керн, ложась рядом. Осторожно прижал ладонь к груди мальчишки, ожидая реакции.
- Ты хочешь меня, да? Хочешь, но не трогаешь, спасибо. Ты первый, кто не берет силой... - как же он не умеет целоваться… Промахнулся мимо губ, снова прильнул, облизал, как  щеночек.
- Таниииииииссс... - из горла оборотня вырвался почти рыдающий стон, - Ты еще мааа... - мальчишка ткнулся ему в губы, и Керн не удержался. Целоваться он умел, правда, давненько не практиковался. Но старался быть нежным, не пугать и не причинять боли, ласково облизывая, прихватывая губки Таниса клыками, раздвигая их языком и пробуя на вкус его рот.
- Только пальцем... Членом - очень больно, - шептал мальчишка, краснея. - Спасибо... Спасибо-спасибо... - твердил, как в бреду, буквально срывая с себя одежду. Керн раздеваться не стал, оставляя себе последний рубеж. Помогал снять рубашку, кроссовки, стягивал носочки и целовал тонкие пальчики и щиколотки, ласкал губами выступающие косточки таза, впалый животик, чутко прислушиваясь к реакции. Если можно затопить стонами, то Танис это сделал, погрузив в них оборотня с головой. Мальчик был чувственным, как цветочный лепесток, любое нежное прикосновение будило в нем бурю эмоций.
- Это странно… Я знаю… Не думай, что я так со всеми… Не думаешь ведь? Правда?
- Нет, не думаю, - Керн вспомнил, как потряхивало Таниса в поезде, когда он ласкал свои соски и накрыл оба сразу ладонью, ему-то это было сделать проще. Прошелся поцелуями, едва сдерживаясь, чтоб не оставить следов, по выгнувшейся шейке, - Я вообще не думаю, мрак! - осторожно развел вздрагивающие коленки, поглаживая по внутренней стороне длинные ножки.
- Не смотри так на меня... О, господи... Как хорошо... - Танис ухватился за молнию на его куртке и потянул вниз,  - Я хочу чувствовать твою кожу.
- Остановись, или я не смогу удержаться... Танис, прошу... - но ловкие пальцы мальчишки уже справились с замком, с пуговицами на рубашке, пробежались по каменно напрягшимся от прикосновения мускулам. Керн запрокинул голову и открыто застонал, вжимая Таниса в себя. Ощутить, насколько он возбужден, можно было и через плотную ткань джинс.
- У тебя давно не было, да? Я… я ничего не умею толком, прости… - мальчишка обнял его ногами за талию, так что его ягодицы сами ткнулись в ладони мужчины. Даже через темно-синие линзы, скрывавшие глаза оборотня, было видно, как горят его кошачьи глаза, отсвечивают звериной зеленью расширенные и пульсирующие зрачки. Керн перевернулся, подминая мальчишку под себя, накинулся, как голодный зверь, целуя быстро, жадно, опускаясь все ниже, заласкал, замучил языком маленькие острые сосочки, пока они не заалели, еще ниже, оставляя пятнышки засосов на нежной белой коже, оглаживая плечики, руки, бока ладонями, лаская бедра и ягодицы, сжимая их. Сходил с ума от запаха.
- Не было... а у меня… считай, тоже не было... по добру… Только порножурналы... Сними... - Танис требовательно подергал пояс оборотня. Тот, еще пытаясь сопротивляться, помотал головой:
- Не сейчас, маленький, нет...
Опустил голову, накрывая губами, замурлыкал, почувствовав вкус: сладкий, пряный, нежный, совсем как у молочного котенка. Запах, который преследовал его с первого вечера, ударил в ноздри, срывая тормоза. Танис закричал на выдохе, почти выдирая Керну пряди волос, толкаясь в рот хаотично-безудержно, замолотив ногами по постели. По чистой постели с бельем. Неслыханная роскошь. Керн вытянул руку, накрывая его губы ладонью, протолкнул в рот палец, без слов требуя облизать. Сдерживался на последних каплях самообладания. Палец нежно посасывали, как пустышку, покусывая кончик:
- Я сейчас... сейчас...
Оборотень отнял палец, огладил им узенькое, сжатое колечко, чуть нажимая, медленно и осторожно. А сам все глубже забирал в рот вздрагивающий в преддверии оргазма член мальчишки, заласкивал его яростно, губами, языком, чуть сжимая зубы, стараясь не ранить.
- Да... Да! Да! О, боже... - как быстро кончил, совсем еще молоденький, неопытный. Керн сглотнул и вылизал начисто, поднял голову, встречаясь с шалым от наслаждения синим взглядом.
- Сладкий, ты такой сладкий... Отпусти меня, маленький, мне уже больно.
- Дай… Дай, я попробую… Ну, сними ты их уже, наконец! - Танис аж зашипел от ярости и нетерпения, дергая хитрую пряжку пояса. Оборотень обреченно закрыл глаза, откинулся на постель и щелкнул пряжкой. И вцепился в изголовье кровати обеими руками, только чтоб не схватить и не изнасиловать этого синеглазого мучителя. Приподнял бедра, позволяя снять с себя джинсы.
- Ого... Я-то все думал, что значит «древняя кровь». Какой огромный! - и наклонился, коснувшись шелковыми губами.
Керн закусил губу, но все равно из горла рвалось рычание. Мелкая бестия дразнила касаниями, от которых кровь просто вскипала, не давая разрядки.
- Покажи... Как? Я не умею… - мальчишка положил руку на его член, нерешительно провел вверх и вниз.
- Дааааа... сильнее, сожми сильнее... О, боги... - оборотня выгнуло, спинка кровати затрещала, сминаясь в нечеловечески сильных пальцах.
- Тише… Нас прогонит обслуга. Какой он твердый! Как из камня... И горячий… И влажный… - щедро делился впечатлениями от нового занятия Танис, ерзая ягодицами на животе мужчины. Уселся задом к его лицу, и гладил, сжимая ладошкой. Керн сдался. Провел, слегка нажимая, по шелковой спинке, чувствуя кончиками пальцев шрамы на ней, дошел до ложбинки меж ягодиц и погладил, чуть проникая между упругих половинок. Быстро облизал свои пальцы и снова погладил, чуть настойчивее.
- Осторожнее... Я узкий... О, да... - Танис вздрогнул от проникновения, приподнялся и опустился, синхронизируясь с заданным ритмом. Дыхание стало рваным. Да, он и в самом деле был узкий. Один палец обхватывал так туго, горячо, что от невозможности взять сразу у Керна мутилось в голове, и перед глазами стояла багровая пелена. Он не пытался растягивать, просто осторожно изучал, лаская изнутри, пока не нашел.  И уже целенаправленно дотронулся. Танис выгнулся так сильно, что почти коснулся макушкой его лица. Это было почти больно. Это было восхитительно. Так что слезы из глаз, и кровь из прокушенной губы. Ритм ответных ласк тут же сбился. Керн изогнулся, накрыл его ладошку своей, сжимая сильнее, ускорил движения, продолжая свою пытку. Дыхание с хрипом рвалось из горла, с подвыванием, безумно хотелось схватить это нежное горячее тельце и втрахать его в постель. Но было нельзя. Почему нельзя, зверь внутри Керна уже не помнил, но пока еще помнил сам запрет. Ему на член брызнуло горячим, а ягодицы сжались. Мальчишка плакал уже в голос. Керн выгнулся под ним, напряженный, как струна, замер на секунду, и забился, закусив уголок подушки так, что клыки прорвали ткань. Семя брызнуло Танису прямо в лицо и на грудь, густое, как патока, пахнущее мускусом, как у животного. Мальчик упал на него, обнимая и целуя, куда попало, заливаясь горячими слезами.
- Что ты? Ну, что ты? Тебе больно? Маленький, Танис, что ты? - Керн не мог сейчас адекватно оценить запах и понять, в каком состоянии мальчишка, он просто испугался за него. Вывернулся, прижал к себе, быстро вылизал его лицо, с тревогой заглядывая в глаза.
- Все хорошо... Просто… Просто, это было так... - Танис замахал ладонями, словно обжегся: - Сильно, понимаешь? - и зарылся лицом в его шею.
- Все хорошо, хорошо, - эхом твердил оборотень, поглаживая его растрепанную вусмерть косу, и успокаивался сам.  Потом вытянул из-под них покрывало и укутал им Таниса, как ребенка, сооружая теплый кокон.
- Керн... Спасибо, - Танис снова заснул, измученный ласками. Он был очень прост в уходе. Когда он не спал и не ел, то тихо шкодил.

Глава третья.
Не оставляйте котенка одного, чревато!

- Сидишь тихо, никуда не выходишь. В сети тоже никуда не лезешь - играй, качай музыку, смотри кино, но не смей соваться на сайты Сталкеров, понял? - утром Керн был совсем не нежным и заботливым любовником. Скорее, Танис назвал бы его воплощенным в человека клинком. Даже повседневная одежда не скрывала того, что это существо - опасно. Привычно зачесанные в высокий хвост волосы Керн спрятал под капюшон куртки, если бы Танис не видел своими глазами, как наемник одевался, он не поверил бы, что на его теле скрыт целый арсенал.
- А я как же? А есть?
- Я заказал тебе завтрак, обед и ужин в номер. Расплачиваться не надо, вот это, - оборотень выложил несколько мелких купюр на стол, - дашь на чай.
- А если я… сбегу? - в мальчишке проснулся бес противоречия. Керн улыбнулся, наклоняясь к нему, поднял его голову под подбородок, легонько целуя еще припухшие после ночных безумств губки:
- А ты этого хочешь?
Танис представил себе голодное существование в незнакомом городе, ночевки на голой земле и в грязных вонючих подвалах и коллекторах, и содрогнулся. К хорошему привыкаешь быстро. Убегать совсем не хотелось. Но и сидеть взаперти весь день…
- Ну, можно, я хоть рядом с отелем прогуляюсь? - скорчил уморительную просительную гримаску.
- Мелкий, потерпи день? Один день. Завтра прогуляемся, обещаю. Но сегодня мне надо провести разведку, а я не хочу дергаться каждую секунду, думая, где ты и в какую переделку влезаешь. Пожалей нервы старого кота?
- Да уж, старого!
- Ты противоречишь сам себе. Два дня назад ты называл меня старым сентиментальным хреновым убийцей, - с насмешкой напомнил Керн.
- А… я передумал.
- Ребенок, - наемник ласково погладил его растрепанную головку, - Причешись и умойся, мелкий. Я приду вечером.
Оборотень уже вышел и почти закрыл дверь, как его остановил тихий вскрик:
- Керн!
Пришлось вернуться. Танис стоял, напряженный, вытянувшийся струночкой, Керн видел его колебания: подойти или нет? Опустился на одно колено, протягивая руки. И Танис сорвался с места, кидаясь к нему. Обнял, прижимаясь крепко-крепко, вздрагивая.
- Что ты? Ну, Танис… - Керн даже растерялся. Мальчишка шмыгнул носом и почти оттолкнул его.
- Иди, давай… Я жду.

Керн прожил долгую жизнь, очень долгую. Он помнил зарю парового двигателя, помнил, как материк опоясывали железные, а потом и монорельсовые дороги. Помнил, как материк разделился из Великого на три соединенных, он мерил ногами и лапами землю, песок, брусчатку, асфальт. Но то, ЧТО он увидел по возвращении, он не видел еще никогда. Номер был перевернут вверх дном. Такое впечатление, что в его отсутствие тут прошел маленький смерч. Вещи были раскиданы, стол и постель перевернуты, лампа снята с потолка и сиротливо свешивается абажуром с подоконника. На полу стояли грязные тарелки, посреди спальни выстроилась башня из пустых лимонадных бутылок. Орал хип-хоп, а Танис мирно спал в ванне с горячей водой, полной пены так, что она текла через край. Оборотень отмер, поднял с пола челюсть, прошел, бесшумно лавируя между островками хаоса и разрушения. Разделся, оставшись только в джинсах, почесал в затылке и решил не будить лихо, пока спит тихо. Закатал штанины до колен и взялся за уборку. Как кот, он был весьма чистоплотен, бардака не терпел в принципе, потому и старался обходиться минимумом вещей, чтобы лишнее не разбрасывалось и не раскладывалось где ни попадя. Пока еще было светло, он решил повесить лампу. Нет, он ее, конечно, повесил... Глядя на то, как стоят дыбом и потрескивают волосы наемника, можно было ухохотаться. Только вот самому оборотню, которого здорово шибануло током, было не смешно. Грязную посуду и бутылки он вынес на ресторанную тележку в коридор. Постель перестелил, коврики поправил. Вещи сложил в комод, огляделся и присел на край кровати. Не столько устал от целого дня слежки за объектом, сколько сейчас, наводя порядок. Все-таки, привести номер в жилой вид из хаоса было куда сложнее, чем просто поддерживать порядок на должном уровне. Керн представил, что будет с его уютной квартиркой, и содрогнулся.
В ванной послышался смачный плюх, и, оставляя лужицы воды, вышел заспанный Танис. Секунды не пошло, как и Керн оказался мокрым с ног до головы. Одним прыжком мальчишка забрался ему на руки и прижался.
- Что, соскучился, мелкий? Ты не просто Огненный, ты еще и деструктор... Придется с тебя глаз не спускать, - наемник протянул руку и снял со спинки кровати заранее приготовленное полотенце. Укутал мальчишку, который отчего-то сегодня даже не подумал стесняться своей наготы. Зато Керну одного взгляда хватило, чтоб припомнить ночь и загореться. Не очень кстати. Ему-то хотелось принять душ и отоспаться уже, наконец, за трое суток.
- Я ждал. И не выходил никуда. Но мне было скучно, - пацан напрашивался на похвалу. Керна ощупали, огладили в момент, синие глаза тревожно оглядели плечи, грудь и спину. Мальчишка искал раны.
- Ничего, я что-нибудь придумаю, чтоб скучно тебе не было. Со мной все в полном порядке, дурачок, это была всего лишь разведка. Еще два дня слежки, выполню заказ, и можем вернуться домой.
Керн не удержался, поймал Таниса за подбородок и поцеловал, мягко и ласково, без слов благодаря за то, что волновался.
- Я тут... ой! - Танис протер глаза, но порядок никуда не исчез. Керн с удовольствием наблюдал, как из пунцового Танис становиться багровым и прячется в мокрые волосы, - …намусорил...
- Угу. Намусорил. Слегка. Ничего, я надеюсь, что смогу привить тебе хоть капельку любви к чистоте и порядку. Понимаешь, мелкий, жить в помойке можно, конечно. Но разве приятно? Подумай, а я пока вымоюсь. Жарко сегодня, а вонять потом я ненавижу, - наемник ссадил мальчишку на кровать и встал. Тот хвостиком поплелся за ним в ванную, там залез на тумбочку при раковине и, притянув к подбородку колени, стал жадно разглядывать оборотня. Керн не обращал, кажется, внимания, тщательно намыливаясь мочалкой, пока смуглая кожа не покраснела. На нем не было ни единого шрама, только татуировка на затылке, когда он перекинул вперед всю массу тяжелых от воды волос, ее стало видно. Тело было будто вылепленное гениальным скульптором и изваянное в светлой бронзе. Линии мышц плавно перетекали одна в другую, когда он двигался. И, что самое примечательное, никакой излишней растительности. Гладкая кожа, только в паху - небольшая смоляно-черная поросль. Танис уже знал, что она только на вид жесткая. На ощупь же напоминает нежный подшерсток пантеры.
Волосы Таниса сохли и завивались пушистыми колечками. Он наклонил голову, задумчиво любуясь мужчиной. Наверно, он мог бы назвать Керна красивым. Но в его математическом мозгу было другое слово - «гармоничный». Стройный числовой ряд. Встав и подойдя к высокому и узкому зеркалу, вставленному в дверь ванной, он посмотрел на себя, повертевшись в разные стороны. Нет, он себе не нравился. Эти глаза-плошки. Тонкие руки, костлявые ноги с выпирающими бедренными костями. Еще эти прыщики на лбу...
- Мелкий, подай полотенце? - Керн скрутил волосы жгутом, отжимая их, и усмехнулся Танису. Мысли мальчишки были написаны на его лице четкими буквами. Ничего, олененок еще перерастет свою подростковую неуклюжесть. Керн буквально видел его таким, каким тот станет годам к двадцати - погибель для сердец существ обоих полов. Мальчишка подал махровое полотнище и прижался к его мокрой груди, без контекста. Просто. Он все-таки сильно боялся, что Керн не вернется. Ногти на его руках были сгрызены до кровавого мяса. Оборотень погладил его по спутанным волосам, вытерся и поманил за собой в комнату.
- Есть хочешь? Ужин сейчас принесут, а я голоден, как бродячий кот. А еще я тебе кое-что принес. Угадаешь, что? - наемник прищурился, встряхивая волосами и доставая расческу. Похлопал по постели, приглашая Таниса на расчесывание.
- Конечно, хочу. Я все съел еще до полудня. И завтрак, и обед, и ужин... - Мальчишка одел комбез на голое тело, сел, скрестив пальцы. - Зажигалку?
- Я похож на самоубийцу? - хмыкнул Керн, принимаясь разбирать перепутанные, как нечесаная шерсть, локоны мальчишки. - Если тебе в руки дать что-то, чем можно поджечь, от гостиницы останется пепелище. Нет, не угадал. Думай дальше. - А пальцы осторожно выглаживали гребнем прядки, превращая спутанную паклю в чистое шелковое золото.
- Пистолет? - Танис вдруг осекся.
- Нет. Пока ты под моей защитой, такие опасные игрушки тебе ни к чему. Но уже теплее, - и, как всегда, не удержался, ткнулся носом в макушку, жадно вдыхая аромат чистоты и невинности.
- Просто, если это за ночь… то не надо, - убитым голосом проговорил подросток. Оборотень сдержался и даже не зарычал, просто стиснул клыки. Развернул мальчишку к себе и поднял его голову. Глаза у Керна были дикие, полыхали внутренним гневом, как болотные огни.
- Никогда больше не повторяй того, что ты сказал, - от тихого и каменно-спокойного голоса пробрала дрожь. Синие глаза смотрели на него со вселенской тоской и страхом.
- Если мне нужна будет шлюха, я пойду и куплю себе ночь. Ты разве шлюха? Ты настолько низко ценишь себя? Или я дал повод? Подарок - это подарок, а не плата за секс. Запомни это. И не путай, - дотянулся до своей куртки и вынул из кармана два широких металлических браслета. - Держи. Нажмешь на вот этот камень, выскочит лезвие. Это чтобы ты не остался безоружным, на всякий случай.
- Спасибо… - но весь сюрприз и радостное ожидание были испорчены. Танис ссутулился.
- Прости, котенок, напугал тебя? - Керн прикусил губу. Боги, как же это, оказывается, трудно - находить правильные слова для ребенка! А он ни разу не воспитатель, и своих детей у него никогда не было. Прижал Таниса к груди, погладил по спинке. Котенок, что сделаешь? Маленький и никому не доверяющий котенок.
- Я сосал за еду… Так что, считай, что шлюха, - горе и боль Таниса пахли озоном.
- Не считаю и не буду. Забудь. Тема - закрыта, - Керн пытался не рычать, честно, пытался. Но в груди сам собой поднимался огненной волной рык пантеры, детеныша которой посмели тронуть. «Найду и убью. Медленно».
Постучали. Танис моментом натянул на нос очки и сел в сторонке. Пришла обслуга, предупредить о кислотном дожде. Керн напомнил, что ждет ужин. В его голосе еще бродили отголоски гнева, как дальние перекаты грома. Через пять минут в номер постучали снова, на сей раз - официант из ресторана внизу. Привез целую тележку еды, слегка недоумевая: неужели мужчина и мальчик съедят все? Керн сунул ему мелочь на чай и выставил, запер дверь и подошел к замершему в уголке кровати Танису. Сел рядом и обнял, пряча в своих руках. Мальчик молчал, что бродило в его голове, могла знать только тьма за окном. Он взял с тарелки кусок хлеба и сунул его под подушку.
- Зачем? - мягко спросил оборотень, подвигая ему тарелку с густым супом. Убирать из-под подушки хлеб он не стал. Танис отмолчался, занятый едой. Ел уже гораздо медленней, но все так же крупно откусывал и поспешно глотал, обжигаясь. Он заговорил неожиданно:
- Это случилось, когда мне было пять. Отец принес домой «Палочки радости». Он работал на Сталкеров, и те иногда расплачивались с инженерами бартером. Они не думали, что это так опасно. Через три месяца у меня не осталось ни семьи, ни дома… - и снова зажевал, уставившись в стенку.
- Даррен подсел на наркоту в семнадцать. Я понял почти сразу. Выхаживал его три года после трех недель отравы. Но прежним он уже не стал. Потерял ловкость. И не смог уйти из ловушки. А я не успел его спасти, - откровенностью на откровенность ответил оборотень.
- Я прибился к Огненным. Не к гильдии, конечно. К мусорщикам. Там… было сложно, - стакан в его пальцах заплясал, и ложка зазвенела. На его руку легла ладонь оборотня, сжалась, Керн молчал. Мальчишке надо выговориться, а потом... Потом его надо накормить и приспать. Чтоб никаких кошмаров ночью - еще и вылизать. План-ориентир на ближайший час.
- Ешь, котенок, - и выбрал самый вкусный кусочек мяса из своей тарелки. Танис послушно ел, капали теплые слезы на руки Керна. Наевшись, он свернулся калачиком вокруг мужчины, ткнувшись  носом ему в бедро.
- Давай, я постель тебе расстелю? - Керн поел быстро, аккуратно, запихав в себя такой объем еды, который обычному человеку был бы раза на три-четыре. Осторожно расцепил руки, обнимающие его за талию, поднялся готовить себе лежбище. Он был твердо намерен выспаться сегодня в нормальном виде. Стянул с кровати матрац и покрывало, придвинул их к батарее. Он любил тепло. Танис рассеянно ушел в ванную, долго чистил там зубы и расковырял себе лоб. Когда вернулся, Керн, нахмурившись, притянул его к себе и принялся зализывать ранки.
- Это еще зачем? - выговорил, фыркая.
- Бурум-бурум... - непонятно пробубнил что-то Танис. На нем была рубашка Керна. Длинная, до середины бедер.
- Дурень. Как есть глупый котенок. Идем, - взял на руки, унес на постель, откинул покрывало и одеяло, уложил. - Спи, Танис.
Но выспавшийся за день Танис пол ночи ползал по кровати, слушал музыку, пил, ходил в туалет, в ванную. Он, конечно, хотел делать это все тихо, но его длинные ноги цеплялись за все, поэтому, в конце концов, он споткнулся о палас, перекувырнулся через голову, упал на пантеру и затих. Керну не осталось ничего иного, кроме как обнять его лапами, подгрести себе под брюхо, согревая замерзшего, как лягушонок, мальчишку. В его спину, прижатую к грудной клетке пантеры, мерно и спокойно бухало сердце, затылок обдавало теплом дыхание Керна, спавшего хоть и крепко, но чутко. Когда окно бесшумно раскрылось, и на подоконнике на секунду замер, высматривая жертвы, темный силуэт, пантера взвилась снизу так, что не потревожила уснувшего, наконец, Таниса. Керн взял неудачливого конкурента за глотку, что-то тихо и сочно хрупнуло. Наемник выматерился про себя, вернул человеческий облик, оделся и отволок труп в кладовку в конце коридора. Вернулся, запер окно, заклинил створку одним из своих ножей и лег досыпать.

- Это что? Это кровь? - Танис с интересом разглядывал пару капель на подоконнике. Глазастый мальчишка поутру заметил нож. Он распорол себе ладонь подаренными браслетами и сейчас смотрел на багровые пятнышки, усиленно ее посасывая.
- Может, и кровь. Иди, залижу, - Керн, растрепанный, так и не выспавшийся, зевнул и потянулся до хруста. - Будь осторожнее, мелкий. С таким талантом к членовредительству, удивляюсь, как ты до своих лет дожил.
- Я очень живучий. Вот, - Танис задрал водолазку, - Это мне осколок от самодельной «лягушки» попал. Прямо в печень. Заражение началось, выжил.
- Я не сомневаюсь, что ты живуч. Просто будь осторожен.
В коридоре кто-то заверещал. Наверное, горничная обнаружила труп. Керн почесал грудь и встал. Нужно было сделать разминку, позавтракать, одеться и одеть Таниса и пойти погулять. По маршруту жертвы.

Глава четвертая.
Беспокойный денек, да и ночь подстать.

Надо отметить, что мальчишка все-таки не был глупым. Он постоянно помнил про свое амплуа слепого, только очки другие выпросил, пошире, чтобы смотреть можно было, не особо крутя башкой. Он, наверное, никогда не покидал стен Канариса, поэтому все было в диковинку.
- А можно уйти куда-нибудь, где можно размяться? Я засиделся.
- Вечером. Отведу тебя кое-куда, - пообещал оборотень, внимательно следя за их «хвостом». «Хвост» тащился за ними с того момента, как Керн встал на след жертвы. Значит, еще один конкурент. Наемник прижал к себе Таниса и ласково погладил его по плечу:
- Я тебя сейчас посажу в кафе, закажу пирожных и коктейль. Подождешь меня пару минут, ладно?
- Хорошо, - Танис послушно уселся и вставил в ухо пуговку наушника. «Скучно просто так сидеть, хоть радио послушаю» - читалось на его лице. Керн принес ему тарелку с кремовыми корзиночками, высокий бокал с молочным коктейлем. Как слепому, положил ладони на края тарелки.
- Я быстро, - и растворился в людском потоке, догоняя соперника по ремеслу. Тот, потеряв оборотня из виду, продолжал тащиться за жертвой, временами пытаясь найти Керна взглядом. Наемник сократил расстояние до пары шагов, дождался очередного переулка... Двое парней, дружески обнявшись, скрылись в подворотне. Назад Керн вернулся уже один, поправляя нож в наручных ножнах и немного скованно двигаясь. Парень попался крепкий, успел пырнуть узким стилетом. Рану оборотень зализал, обернувшись, но мышцы еще тянуло.
Скорость поглощения Танисом еды начинала удивлять оборотня. Он успел съесть весь свой заказ и нервничал. Денег-то у него не было. Керн расплатился, очаровав официантку одной скупой, не разжимая губ, улыбкой:
- Спасибо, мисс, что присмотрели за моим братиком, - и пока та, почти искренне сочувствовала и ахала, оставил на столе чаевые и подхватил Таниса под локоток: - Идем, мелкий, на сегодня прогулка пока закончена, поедем развлекаться.
- Страшно подумать, как... - промурлыкал Танис.
- Ты когда-нибудь видел бои гладиаторов? - фыркнул Керн, приобнимая его за плечи и старательно раздвигая собой толпу, чтобы мальчишке не наступали на ноги.
- Нет. Интересно? Керн, тебе не кажется подозрительным идти с маленьким слепым братишкой туда, где надо видеть?
- Мы пойдем не на само представление, а туда, где тренируют бойцов. У меня в гильдии есть знакомые, нас пустят в тренировочную зону. А там плевать, слепой ты или нет, никому нет дела. Только постарайся держать меня в поле зрения.
Мальчишка расхохотался, так что на него обернулись. Керн смутился и поправился:
- Ну, в зоне досягаемости голоса. Тьфу, мелкий, не сбивай с мысли. - Поднял руку, останавливая такси: - Шеретт-драйв, парень.
- Не-а, мистер, сами туда...
- Сотня.
- Идет.
Керн плотоядно усмехнулся, усаживая Таниса на заднее сидение, и сел рядом, вполголоса продолжая рассказывать «маленькому слепому братишке», какое чудное развлечение их ждет.
- Я там смогу размяться? - Танис поигрывал браслетами.
- Сможешь, мелкий. Там - без проблем.

- Должно быть, милое место, - Танис принюхался. Конечно, через очки он многое видел. Цепи, блоки, опилки арены для тренировок. В углу валяются бурые бинты.
- Очень милое. Но нам не сюда, малыш. Геро?
На зов из какой-то двери выдвинулась громадная туша. То есть, это Танису в первый момент показалось, что человек непомерно толст. Потом он разглядел громадные бугры мускулов, из-за которых руки борца даже к бокам не прилегали. Керн по сравнению с ним выглядел просто тростинкой и ребенком. А сам Танис - кузнечиком.
- Геро, проводи нас в «лабиринт». Надо размяться.
- Ты уже сто лет сюда не заглядывал.
Танис опешил: голосок у борца был тонкий, как у девушки. Мальчишка, позабыв про слепоту, мигом оказался у Керна за спиной. Береженого Бог бережет, как говорится.
- Снова котят пригреваешь, старая шкура?
- Геро, заткнись и проводи. Или ключ дай, - Керн помрачнел. Сюда он ходил с Дарреном. Как-то не подумал, что всколыхнутся самые болезненные воспоминания. Танис из-за его спины только зашипел. Он боялся. Керн почувствовал, как его нерешительно обняли одной рукой за талию, пацан не рискнул занять его ладони своими пальцами.
- Не шипи на меня, котенок. Держи, - в Керна полетела связка ключей, а смотритель гладиаторской арены протиснулся назад, в свою каморку.
- Идем, малыш, не бойся Геро. Он хоть и убийца, но на детей руку никогда не поднимал.
Оборотень повел Таниса полутемными коридорами, похожими на декорации к фильму ужасов. Отпер небольшую стальную дверь в одном из них. За ней оказалось громадное помещение, в котором было все: стенка для скалолазания, тренажеры, полоса препятствий, с потолка свешивались какие-то крюки, канаты и цепи, и все это было разгорожено кирпичными стенками в полтора роста человека в самый настоящий лабиринт.
- О!! - мальчишка подбежал к брусьям и стал разминаться. У мусорщиков детей гоняли очень жестко. Кормили мало, заставляли работать много. Причем, там, куда взрослым было не достать. Поэтому подготовка у них была хорошая. У тех, что выживали. Танис же, сбежав от мусорщиков какие-то четыре года назад, за это время сильно ослабел. На первом же повороте сорвался с бруса на маты и лежал там, потирая копчик. Керн разделся, аккуратно складывая свою одежду и оружие в шкафчик у входа.
- Не хочешь погонять старого кота? - вкрадчиво муркнул на ушко мальчишке и обернулся в зверя. Игриво хлестнул Таниса пониже спины хвостом и отпрыгнул в сторону.
- Да куда уж мне, - однако, Танис скромничал. Он, действительно, прекрасно бегал. Наверное, это единственное, что он умел в совершенстве. Ровно дыша и набирая скорость, при этом производя удивительно мало шума. Это в быту его ноги постоянно так и норовили за что-нибудь зацепиться, когда речь шла о выживании, они не давали сбоев. Керн почувствовал легкое прикосновение к хвосту:
- Запятнал!
Пантера не то закашляла, не то так рассмеялась. И развернулась, пропахав песчаный пол когтями, кидаясь следом за удирающим мальчишкой. Играючи, нагоняла и давала уйти, загоняя все дальше в лабиринт, на полосу препятствий. Разминаться - так разминаться по-полной. Танис разбежался, крутанул сальто от стены и приземлился за спиной пантеры, жалобно вскрикнув. Подвела не так давно зализанная лодыжка. Керн вернулся, поддел носом штанину и принялся снова вылизывать, недовольно ворча. Рано, рано еще котенку выделывать трюки. Но кто б его удержал? Танис грязно выругался и распластался по полу, сбивчиво дыша:
- Ненавижу! Ненавижу быть слабым!
Керн снова забыл, что Танис его не понимает в этом облике, разворчался: «Тебя еще кормить и лечить пару месяцев, чтоб набрался сил! Дуррррень!»
- Больно... - совсем по-детски пожаловался мальчик. Керн лег, подставляя спину, боднул головой под руку, залезай, мол, что с тобой делать? Танис неловко сел, обняв его за шею:
- Знаешь, ты первый, кто ко мне так добр. Я за тебя убью.
Пантера вылизала его лицо, Керн не мог сейчас возразить, что никого убивать не надо, он сам вполне успешно справляется. Вместо этого, он извернулся, придерживая парнишку клыками за плечо, не поранив, и закинул его себе на спину. Поднялся.
Езда на кошке, пусть даже на такой большой, была похожа на скачку на заборе, обтянутом шкурой.
- Я отбил себе... отбил, короче, - Танис свалился на маты, держась руками за промежность. Керн виновато прижал уши, лег рядом. Ну, что поделать, не приспособлен он для езды, не лошадь же. Зализывать отбитое он не рискнул, слишком жесткий у пантеры язык, будет только больнее, да и не время, и не место. Сменил ипостась, приподнялся на локте, целуя мальчишку в лоб.
- Возвращаемся, мелкий? Будем дома лечить твою лапку.
- Поцелуй меня… - рука Таниса нерешительно легла ему на плечо. Наемник на секунду прижался к ней щекой, потом в одно движение оказался над Танисом, опираясь на локти. Наклонился, легонько проводя кончиком языка по его губам, нежно приласкал обе, накрыл, наслаждаясь вкусом с нотками шоколадного крема. Мальчик тихо застонал:
- Еще... Это так сладко...
Держать себя в когтях становилось все сложнее, и поцелуй вышел куда горячее прежнего. Керн отдавал всю свою нежность, пытаясь стереть с этих податливых, чуть дрожащих губ воспоминания о том, что было в прошлом.
- Боже... Как же я быстро возбуждаюсь… - Танис обвил его шею руками, целуя мочку уха мужчины.
- Маленький... - Керн прикрыл полыхнувшие зелеными огнями глаза, - Идем домой, здесь не место для любви. Пока я еще не свихнулся, идем? Потерпи до номера.
- Хорошо. Все, как ты скажешь, - остро-пряный, нежный аромат заструился от его тела. Оборотень вскочил, прикрывая, придерживая пах ладонью, быстро оделся. Нет, положительно, он сходил с ума, стоило только учуять этот запах. Как мартовский кошак, ей-богу. Протянул ладонь:
- Нога как? Нести тебя?
- Нет, просто дай опереться, - обняв оборотня, шкодливый подросток погладил мужчину по ягодицам.
- Не дразнись, мелкий, - в голосе Керна плеснулось возбужденное рычание, но он просто прижал Таниса к себе, подхватил под локоть и повел к выходу из лабиринта.
Они проигнорировали «Уже уходите?» здоровяка Геро. Поймали такси и через сорок минут оказались в гостинице. Танис уже понял, что запах сводит Керна с ума, и постоянно старался потереться о него или махнуть волосами. Глаза и губы говорили «хочу». Он истек соком так, что когда Керн раздевал его, на трусах темнело пятнышко.
- Так что, ты говоришь, отбил? - оборотень наклонился, проводя носом по его ноге от колена вверх, уткнулся в нежные, мягкие светлые волоски в паху, шумно вдыхая воздух.
- Не противно? - Мальчик поспешно облизал губы, нерешительно разводя колени в стороны, и тут же добавил: - Я чистый...
- Глупенький, разве похоже, что мне противно? Ну, как ты можешь так говорить? - Керн чуть успокоился в машине, взял себя в руки и теперь мог приласкать так, как мальчишка того заслуживал - нежно и не торопясь. Начал с мосластых коленок, поцелуями отметил каждый сантиметр на длинной ножке вниз, к щиколотке, тронул языком подъем стопы, куснул в кончик большого пальца, и тут же зализал его, и повел линию ласки вверх, снова к коленке, вылизывая. Танис толкался в руки, тыкаясь личиком в шею Керна, вздыхая и постанывая, подставлял под пальцы впалый живот:
- Керн… я люблю тебя…
- Малыыыыш, - наемник на секунду остановился, с каким-то глубинным страхом заглянул в затуманенные синие глаза, - что ты сказал?
- Я люблю тебя. Ну, ведь это так называется, когда думаешь только об одном человеке. Когда хочется плакать, если его нет рядом, - Танис вдруг так сильно сжал его руку, что остались красные пятна.
- Это так называется, да... - Керн закрыл глаза и прижал мальчишку к себе, заставляя умолкнуть поцелуем, прерываясь только на мгновение - глотнуть воздуха и дать вдохнуть Танису, и снова завладевая его губами. Руки тоже не оставались без движения, ласкали, теперь уже намеренно задевая, дразня каждую эрогенную зону хрупкого тела, благо, что оборотень запомнил их в первую же ночь. Мальчишка ерзал руками по его возбужденной плоти, прижимая член мужчины к своим ногам, проводя им по бедрам:
- Какой он большой… А я... - Да, член у Таниса был втрое меньше. Мальчишка расстроился до слез на глазах.
- А ты еще растешь, - Керн с трудом сдержал смех и каменно-серьезное выражение на лице. Ох, ну что за дите! - А если сделать воооооот так... - он скользнул вниз и нежно облизал головку, поддразнив уздечку, - ...то он явно становится больше.
Глаза оборотня смеялись и горели.
- Ну… стояк не считается, - Танис перевернулся на живот, подставляя под ласки спину и худую задницу.
- Это почему? - Керн не преминул воспользоваться разрешением. Ягодицы Таниса идеально ложились ему в ладони, ласкать их было просто крышесносно, особенно, если чуть развести в стороны и пробежаться языком по ложбинке, снизу вверх и обратно, задержавшись на тугой дырочке, попытаться проникнуть внутрь.
- Потому чтооо... - несмотря на юность, Танис был чувственней, чем гейша изысканного квартала. Его пластика маленького хищника, нежный голос, то, как он раскрывался под лаской… Мальчишка был развратно красив, печать Эрота стояла на нем. Керн не стал прерывать увлекательное и срывающее крышу занятие, чтобы уточнить ответ. Зато вспомнил, что по пути обратно в кафе утром успел заскочить в так кстати попавшийся на пути секс-шоп и купил лубрикант. Вспомнил и то, что впервые за хренову кучу лет жутко краснел, прося продавца дать «вон ту, для анального...», как мальчишка. Где-то он осталась в кармане. И даже можно дотянуться, не прекращая чувственно вылизывать Таниса.
- Кееерн... Хочу тебя... Безумно тебя хочу... - и Танис ерзает нетерпеливо.
«Рано, малыш, рано» - но вслух Керн ничего не говорит, только дотягивается все же до брюк и выуживает из кармана тюбик. Зубами открывает его, щедро льет в ладонь прозрачный и чуть пахнущий химией гель, греет его, пока целует и нежит языком спинку, лопатки, загривок и поясницу Таниса. А потом окунает в смазку палец, проводит им по окружности, массируя безумно-узкий вход. Медленно и осторожно, боясь напугать.
- Ооооо... - и рука Таниса тянется приласкать себя.
- Не спеши, - тихий смешок над ухом, Керн прижимает его руку собой, снова обмакивает палец, теперь уже настойчивее проводит, нажимая. Упругая плоть под его подушечкой подается, со смазкой палец входит куда легче, чем в прошлый раз. И быстрее находит цель.
- Но я… хочу... - просто и бесхитростно заявляет мальчик. Поворачивает голову и снова просит поцелуй. Чтобы с языком, чтобы чувствовать его в себе хоть так еще. Керн уступает этой просьбе, ему и самому страстно хочется занять рот чем-то, чтобы не выть от дикого желания. Но он твердит себе: «Нельзя, нельзя, рано!» и только чуть быстрее и глубже входит в горячее тело пальцем. Пробуя добавить второй. Танис чуть напрягается, но вскоре обхватывает и начинает двигаться быстрее.
- Погоди... - он переворачивается, оказавшись лицом к паху Керна, и его маленький язычок начинает порхать по напряженному члену оборотня. Наемник каменеет и только быстро-быстро дышит, пытаясь давить стон. Не выходит - когда губки мальчишки касаются головки, звук прорывается наружу, и оборотень крупно вздрагивает, вжимается лицом между ног Таниса, накрывает, втягивает в рот его член, прижимая рукой к себе сильнее, пока не утыкается носом в мошонку. Горло его вибрирует от стонов и мурлыканья. Танис чмокает, как мороженым, ему нравится, Керн вкусно пахнет. Он большой, он стонет, он в его власти. Мальчишка ложится на бок, пристраивая голову на ногу мужчины, и его узкий рот поглощает головку все глубже и глубже, все быстрее и быстрее. Керн уже не может двигать головой, просто ласкает языком и часто сглатывает. Если бы Танис не знал, что ему приятно, то подумал бы, что оборотень стонет от боли. На самом деле, Керн уже просто рыдает. Это восхитительно, но все равно мало, чудовищно мало. Он вспоминает, что его пальцы все еще внутри Таниса, и снова начинает ласкать его, через раз дразня легкими прикосновениями простату. От этого мальчишка дрожит, но не сбивается с ритма, только вскриком обозначая то, что сам уже на грани, что скоро брызнет соком, и, помогая себе руками, тоже хочет от Керна этого взрыва. И оборотень срывается первым. Его пробивает таким разрядом удовольствия, что мужчина выгибается в почти мучительной оргастической судороге, прерывисто выстанывая что-то нечленораздельное, рычащее. И Танис кончает не столько от ласк, сколько от зрелища этого восхитительно золотого тела, падает ему в ноги, обессиленный, размазывая по лицу семя и тяжело дыша.
- Сошел... с ума... совсем... - загнанно дышит Керн, подтягивает к себе мальчишку, переворачивая его лицом, слизывает с него свое семя, чуть пофыркивая от острого мускусного запаха. Не останавливается, вылизывает Таниса целиком, от плеч до пальчиков ног. Это и приятно, и полезно - если что-то и болело, после такого «умывания» уже ничего и нигде не болит.
- Тебе понравилось? Я так старался. Ты красивый… Какой ты красивый...
Правда, после любви Танис весь извертелся, раздраженно сминая пальцами простыни.
- Курить хочу… - наконец, сдал он свое состояние. Керн нахмурился, покачал головой:
- Нет, курить - не дам. Хочешь вернуть себе здоровье и силу - отвыкай. Но если вот так, - он сел в изголовье кровати, уложил голову Таниса себе на колени и пробежался легким массажем по нескольким точкам на лице, на ушках, шее и плечах, - должно отпустить.
- Керн, тебе так лучше? Я слышал, что, когда у мужчины долго нет секса, это подтачивает его силы. Я страшный, правда... Но я буду стараться.
Оборотень подавился воздухом и раскашлялся, потом рассмеялся, потом замолчал и просто прижал мальчишку к себе, укрываясь вместе с ним одеялом.
- Ты красив, дурень. Просто еще похож на дикого олененка или на трехмесячного котенка - длинноногий, кости торчат и хвостик - морковкой. Но ты вырастешь, и скоро сам поймешь, что все девчонки головы себе сворачивают, глядя на тебя. Поверь старому коту, так и будет. А я буду сидеть в кустах и присматривать, чтоб никто тебя, такого красавца, не украл.
- Я не нужен никому… Кроме тебя. А тебе я уже пятый день нужен, - Танис подорвался в туалет, вернулся, хрупая печеньем из вазочки в передней.
- Ты мне очень нужен. И дело вовсе не в сексе, глупый. Дело в тебе. Я потому и не смог руку на тебя поднять, что хвостом почуял, ты - мой. А кто - детеныш, брат, любовник - это не важно. Просто ты знай, что я тебя не брошу и в обиду не дам, - Керн перевел дух, это была необычайно длинная и эмоциональная речь для обычно неразговорчивого оборотня.
- Старичка несло, - хитро и довольно прищурился Танис, - Хочешь печеньку? Заслужил.
- Смейся-смейся, мелкий. Вот зловредное создание. Давай сюда твою печеньку, троглодит.
Керн разгрыз крекер острыми клыками, облизнулся и блаженно прикрыл глаза. На секунду, потому что в следующую уже скинул Таниса с кровати и прижал его собой к полу. Тихо дзенькнуло стекло, оборотень вздрогнул, отпихнул мальчишку под окно и сам метнулся туда же.
- Лежи и не шевелись. Сссссуки, достали...
На полу под ним начала скапливаться небольшая лужица, в свете торшера отливающая темным гранатом.
- Тебе больно?!!! - глаза Таниса широко раскрылись, он не знал, что делать. Сидел, скрючившись и не шевелясь.
- Заживет, как на кошке, - смешок вышел булькающим, а губы оборотня окрасились алым. Зрелище было сюрреалистичным. - Дотянись, не высовываясь, до моей куртки, мелкий.
Танис протянул ногу, гибкие пальчики подцепили искомое и вот он уже протягивает ее Керну. Тот достал из потайного кармана увесистую гирьку на цепочке. Подмигнул мальчишке:
- А сейчас будет интим, - и метко разбил лампочку в торшере, не задев плафон. Номер погрузился во тьму, прежде, чем глаза Таниса к ней привыкли, ему в шею ткнулся влажный кошачий нос, по двери шаркнули когти, на секунду возник светлый прямоугольник выхода, в который скользнула крупная черная тень.
Танис не двигался. Шли минуты, или же часы. Мальчик привык сидеть в засаде. Он иногда разминал ноги и руки, чутко прислушиваясь. Керна не было почти час. Никто больше не стрелял. Потом в дверь поскреблись. Хрипло муркнули.
- Керн! - Танис, пригнувшись, впустил пантеру: - Любимый, ты цел? Тебя ранили?
Пантера доковыляла до ванной и легла на пол, правый бок и пасть у нее были в крови, кровь пятнала передние лапы и когти, которые так и не втянулись. Потом с каким-то утробным хрипом кот свернулся и начал вылизываться. Звякнуло. Под ноги Танису выкатился кусочек металла - пуля.
- Суууки... - мальчик чуть не плакал, он совершенно не знал, чем может помочь. Керн вылизывал раны, отдыхал, свесив из пасти розово-черный язык, снова вылизывался. Потом, пошатываясь, встал... И снова лег - уже человеком.
- Малыш, не реви... Я же оборотень, обычной пулей меня не убить, даже тремя и в упор... Сейчас, это просто слабость... Водички налей?
Танис бегом принес стакан, приподнял голову, напоил:
- Я, конечно, не скажу чего-то нового, но надо уходить, - и посмотрел тревожно.
- Через пять минут, котенок, будем уносить лапы. Дай мне еще пять минут отлежаться. Ускоренная регенерация... - он закашлялся и выплюнул сгусток свернувшейся крови, - ...не фунт изюму.
Танис принес покрывало, укрыл его и ушел в комнату. Мальчишка собрал сумку, тщательно проверил, не забыл ли чего, оделся и заплелся. К тому времени, как Керн неуверенно вышел из ванной, он уже сидел в полной готовности к выходу.
- За комнату у нас заплачено на неделю вперед. Так что делаем ноги тихо и через пожарный выход. Высоты не боишься? Отлично, идем, - Керн оделся, кое-как собрал волосы, ему было еще трудно двигать правой рукой. Забрал сумку, окинул взглядом комнату и цокнул языком: - Бардак... Плевать, уберутся.
Уходили они по пожарной лестнице через окно какой-то каморки. Потом долго шли грязными переулками и подворотнями. Уже светало, когда Керн тихо постучал в обшарпанную дверь условным стуком. Им открыла укутанная в покрывало заспанная девушка.
- Это подпольный бордель, не пугайся. Тут переждем пару ночей.
- Хорошо. Я с тобой не пугаюсь, - это было почти комплиментом. - Потому что пугаюсь только, когда ты рычишь. Плохо, да? - Танис подставил плечо.
- Отлежусь, залижу. Ты видел меня. Не останется даже шрамов.
Пока что у него были багрово-черные кровоподтеки на спине и на боку, и три ранки, сочащиеся кровью. Их провели в крохотную комнатушку с минимумом вещей - матрац на полу, ниша для одежды и стул со столиком. Керна тут знали, так что все та же девица принесла и впихнула Танису в руки бинт, бутылку виски и комок серой ваты, и принялась раздевать наемника, осторожно, но быстро, отдирая присохшую к ранам рубашку. Танис помрачнел моментом. Но молчал, топчась рядом.
- Спасссссибо, Хельга, иди уже, спи, тебе скоро работать, - прошипел оборотень, морщась. Девушка улыбнулась и быстро замахала руками, что-то показывая на пальцах. - Ясно. Но все равно, иди, отдыхай. Клео скажешь, я вечером заплачу.
Девушка вышла, тихо прикрыв дверь.
- Она немая. А ты не ревнуй, котенок. Поможешь?
- Да, скажи, что сделать, - Танис присел на корточки. - Кто это был? Что им надо?
- Конкуренты, мелкий, - Танис широко ухмыльнулся и тут же зашипел, - Черт! Я себе об его пушку чуть клык не выбил! Надо промыть царапины, бинтовать не стоит, просто очистить от корки и крови. Чтоб подсохли. И спать. Или сначала есть?
- Спать, - Танис как-то по-взрослому поцеловал его в губы. Помог устроиться, омыл раны и лег к стеночке, забившись в самый угол, боясь потревожить. Керн сам к нему подполз, обнял, уткнулся носом в затылок.
- Спасибо, котенок.
- Я убью их... Больно? - Танис, оказывается, плакал.
- Уже некого убивать, глупенький. Это профессиональная конкуренция. Наемников слишком много, за каждый заказ деремся, как крысы в бочке. Мало того, что надо угробить жертву, нужно еще и выжить самому. За тобой охотились шестеро. За мной... Ну, это были двое из четверых, сколько еще, я не знаю. Не такой уж и крупный куш. Может, больше никого, а может - еще пара-тройка шакалов. Не реви, я не дамся так просто. И тебя обидеть не дам.
- Надо организовать гильдию. Чтобы было невыгодно мочить друг друга. Обмен опытом. Заказы. Я реву потому, что тебе больно. Лучше бы мне было больно.
- Мне не больно, - Керн соврал, не моргнув и глазом. - А вот гильдия... Хлопотно, но заманчиво.
- Поначалу все хлопотно, - Танис погладил его по волосам. Зашмыгал носом.
- Эй, повернись! - Керн посмотрел на зареванное личико, усмехнулся и принялся вылизывать соленые щеки, снимая с мокрых, слипшихся длинными стрелками ресниц слезинки поцелуями. - Не реви, малыш. После задания поедем на море, в Беррон. Хочешь?
- Я  с тобой, куда хочешь, поеду. Хоть в штольни. Любимый… - у Таниса это получалось говорить невыразимо нежно, на выдохе, с томительно-краснеющей кислинкой. А Керн прятал глаза за густыми черными ресницами и отвечал поцелуями, которые горчили. Ответить тем же он не мог. Всегда считалось, что любят оборотни раз в жизни, а он свою любовь потерял. Отдать подростку разбитое старой болью сердце? Разве это нужно Танису?
- Что такое? Я слишком много болтаю, да? Прости…
- Я не мастер говорить... - Керн прикусывал губы и мучительно подбирал слова, чтобы объяснить и не обидеть мальчишку. - Это не в тебе дело, котенок... Просто я... Не могу любить... снова...
- Ну и бес с тобой. Я же люблю. Вот и молчи. Честное слово, пока ты не болтал, было лучше, - его осторожно обняли за руку.
- Просто ты достоин любви, а я не могу ее дать... - Керн перевернул ладонь, сжимая его пальцы, поднес к губам и перецеловал их кончики. - Но все, что смогу, отдам тебе.
На это только скептически хмыкнули. Танис не был о себе столь высокого мнения.
- Спи, болтун старый. Я тебя посторожу.
- Снова передумал? - оборотень фыркнул, прижал его к себе, - тут нас не найдут, засыпай тоже, котееееенок, - прозвучало так нежно и ласково.

Глава пятая.
Чем заниматься в борделе? Опытами, конечно!

Утром мальчик проснулся первым и долго смотрел на спящего мужчину, впервые за время их совместного сотрудничества отдыхающего в человеческом теле. Танис напряженно думал. Быть с Керном значило восхитительную опасность. Постоянные прогулки по бритве, которые так любил мальчик. Но Керн старше него, намного опытней, где гарантия, что он не наиграется им за месяцок? Танис на слово не верил давно. Это, конечно, прекрасно, что оборотень честно сказал, что не любит его. Пустое место любить невозможно, и это, конечно, обидно до слез, но справедливо. Поэтому мальчишка утер те самые слезы и сел за панельку. Читать и искать что-нибудь про Керна. Он должен был где-то засветиться. Не бывает так, чтобы не осталось следов, он же не всегда был таким мастером. Когда-то же и он был молод. С горящими от восторга глазами и высунутым от усердия языком Танис хакнул полицейские архивы.
Ему пришлось просматривать массу файлов, прежде чем перед глазами промелькнуло прозвище «Алогрив». Чтобы соотнести его и Керна, понадобилась старая, черно-белая еще фотография из полицейского досье. И оборотень на ней выглядел еще совсем мальчишкой, хмурым, даже злым, с раздраженно приподнятой верхней губой и острым взглядом из-под насупленных бровей. «Разбойное нападение», значилось в досье. Кроме этого, там еще был файл с «послужным списком» Алогрива. Парень попадался редко, но метко. Три побега с этапа и еще два - из колонии строгого режима. Собственно, на последнем побеге история и заканчивалась простым: «убит при попытке бегства». Сбоку хрипло проурчало:
- Они думали, что очередь мне в спину - достаточно, чтоб убить. Танис, ты несносен. Зачем ты полез в их архивы?
- Я не привык любить то, что не знаю. Потом, я банально хотел узнать твой год рождения. Как ты себя чувствуешь? - мальчишка потер чумазое лицо.
- Как веник, который бегемот пожевал, - усмехнулся оборотень. Синяки у него еще остались, но уже будто недельной давности - блекло-желтые, от ран не было и следа. - Ты бы спросил, а не лазил в сети. Мне четыреста тринадцать лет. Кажется... Или пятнадцать? В общем, где-то так.
- Ты спал. Я же не буду будить из-за такой малости. Пить хочешь?
- Хочу, мелкий, но сначала умываться. Я-то вылизался, но помыться тоже не помешает. Ты поспал-то? Или так и просидел все утро? - Керн встал, отдернул плотную занавесь с узенького, как бойница, забранного решеткой окна, и щурился на свет. Зрачки сузились в две нитевидные щелочки.
- Спал. Но в полглаза, - у Таниса от комковатого матраца болело все тело. Лучше бы на пол лег, ей-богу.
- А я же просил - спи, тут некого бояться, - муркнул Керн, разворачиваясь и обнимая мальчишку. - Умываться, есть, разминка. Потом я пойду в город. За тобой присмотрит Хельга, котенок. Если еще остался кто-то, то тебе со мной идти опасно.
- Я не хочу, чтобы она за мной присматривала. Сеть есть, не пропаду. Куда ты пойдешь? Ты же слабый! - неугомонные пальцы Таниса гладили мужчину по спине.
- Я - слабый? - наемник рассмеялся и подхватил мальчишку под мышки, вскидывая к потолку, благо, что тот был высоким. Покружил, ни разу не зацепившись ни за что, и опустил, прижал к себе так, что Танис лег ему на грудь. - Я сильный. А дело надо закончить побыстрее. Сегодня.
- Хорошо. Я буду ждать. Покружи еще?
- На одной руке покружить? - усмехнулся Керн, упираясь ладонью в живот мальчишки. - Напряги пресс. Дай руку. Вот так.
Он, на самом деле, просто дурачился, выделывался, как мальчишка, хвастаясь своей силой. На руке вздувались бугры каменно-твердых мышц, хоть это было еще больно. Придерживая Таниса, Керн провальсировал на одном месте, держа его на вытянутой руке, как экзотическое блюдо. И медленно опустил.
- Хватит пока, малыш. Но у меня к тебе одна просьба.
- Да? - Танис довольно отпыхивался. Вот это силища, действительно, теперь он верил, что с Керном все будет в порядке.
- Ты не хочешь, чтобы Хельга присматривала за тобой, но тебе можно доверить присмотреть за ней? Ее иногда обижают другие девушки, а ответить она не может. У тебя же хорошо подвешен язык, поможешь ей?
- Я и двинуть могу, - оживился Танис и резво заскакал по комнате, одевая ботинки.
- Осторожнее, - Керн тихо смеялся, выудив из сумки расческу и приводя свою гриву в порядок, - Тут боевые девочки, они и ответить могут. А мне потом тебе фингалы зализывать.
- Хорошо, тогда будем делать по-другому. Так, как я умею, - Танис хитро прищурился. Керн изобразил на лице священный ужас:
- Только не превращай бордель в руины, прошу тебя! Нам тут еще ночевать, если я не смогу сегодня закончить дело и купить билеты.
- Я не буду. В принципе, не покину этой комнаты, пока тебя не будет. Купи тогда мне немую, чтобы от нее отстали? - Танис поискал в рюкзаке еды, не нашел и вздохнул.
Наемник усмехнулся: именно этого он и хотел. Шлепнул парнишку по заду:
- Марш умываться, завтрак сейчас будет, - и открыл дверь перед Хельгой, которая как раз занесла руку постучаться. В руках у девушки был широкий поднос с составленными пирамидкой контейнерами из службы доставки еды.
- Мяско? - девушка кивнула, и оборотень довольно оскалился. После ранения он собирался подкрепить силы в истинном виде. Сырым мясом.
- А где умываться? Заметь, я не спрашиваю, зачем совершать это бесполезное действие, - Танис посмотрел на девушку снова. Она была хорошенькой, такой неброской полевой ромашкой.
- А неужели тебе приятно будет есть, с нечищеными зубами и грязными руками? - непритворно удивился оборотень. - Идем, покажу. Просто я даже в кошачьей ипостаси привык умываться.
Он привел мальчишку в длинную узкую комнату с рядом умывальников и двумя душевыми кабинками.
- Да мне все равно, если честно, - но умылся, даже с мылом, и привел себя в порядок. - Туалет тут присутствует, или только покойник не ссыт в рукомойник?
- Так вон же дверь, - Керн кивнул на неприметную дверку напротив умывальников. Никакого обозначения там не было. Оборотень вычислил ее по запаху в первый свой приход в этот бордель. Надо сказать, это было нелегко, с чистотой в подпольном заведении было все в порядке, на удивление.
- Удивительно, сколь приличным может быть неприличное заведение, - похоронно отозвался мальчишка из-за двери.
- Это единственное приличное, - уверил Таниса Керн. Он повертелся перед зеркалом, разглядывая сходящие синяки, поцокал недовольно языком и натянул прихваченную из комнаты рубашку. - Танис, заканчивай, а я к хозяйке борделя, договариваться за Хельгу.
- Хорошо, - кажется, из-за двери негромко напевали.

Керн пересчитал имеющуюся наличность, недовольно нахмурившись. Взял планшетку Таниса и влез на свою страничку в сети. Там висели сразу два предложения, одно было как раз в Cвейдене. Он отметил заказ, вооружился, оплатил сутки «работы» Хельги и быстро вымелся на улицу. Браться за два задания сразу ему было не впервой.
Танис же набил живот и очень удивился, когда девушка начала раздеваться:
-Ты чего? Эй! А ну, верни все обратно. Не травмируй мою нежную психику.
Удивлению Хельги не было предела, она всплеснула руками и быстро-быстро завертела пальцами и кистями, спрашивая что-то. На ее личике было участливое выражение.
- Чего ты ко мне прицепилась-то? Оставь в покое мои штаны! Помогите, насилуют! М-да. Нашел где орать...  - Таниса пробило на нервный смех. Девушка успокаивающе погладила его по плечу и снова взялась за застежки брюк. Она уже поняла, что парень не понимает ее, но Керн же не даром дал ей аж сутки? Наверное, он привел своего друга, чтобы тот лишился девственности у опытной женщины. Или чтобы перестал стесняться. Хельга решила, что постарается ему помочь изо всех сил.
- Мама дорогая... Нет! Нет, Хельга! Я не хочу… Я не умею! У меня и девушек-то еще не было. Мне ж еще шестнадцати нет. И целоваться не умею.
Глаза девушки раскрывались все шире с каждым его словом. Потом она улыбнулась, толкнула его в плечи, опрокидывая на матрац. И быстро уселась сверху на его ноги, прикладывая пальчик к его губам. Ткнула себе в грудь: «Я». Указала на него: «Тебя». Тронула свой лоб пальцем: «Научу».
- Я знаю, что я глупый, но, поверь,  там, где я рос, с девочками делали такое, что при одном воспоминании тошнит. Да и не с девочками...
Хельга кивнула, но не расстроилась. Подумаешь, воспоминания. Там, откуда ее вытащил Керн, ей отрезали язык за крики. В борделе было куда лучше. Она наклонилась и легонько ткнулась губками ему в щеку. Взяла его ладони и положила себе на грудки - маленькие, как половинки персика.
- Ты что... Ты… Ты… - осознанные мысли в голове Таниса закончились. - А давай порнушку поставим? Для фона?
Хельга выудила откуда-то из-под матраца пульт и щелкнула им. Висевший под потолком старый плазменный экран ожил. Ставить тут ничего и не надо было - порно крутили круглые сутки, только включи. Саму Хельгу порнушка не возбуждала, она достаточно насмотрелась вживую.
- Ух, ты! Вот это растяжка... а так не больно? - мальчишка покраснел, но ему было интересно. Хельга стянула с него штаны, и было видно, как молодое тело отзывается на возбудители. Девушка равнодушно понаблюдала пару секунд, потом тихо хмыкнула и поднялась. Тонкое коротенькое платье сползло с нее, открывая изящную, гибкую фигурку, чуть более женственно-округлую, чем у самого Таниса. Девушка наклонилась, оперлась руками о пол и повторила «растяжку» с экрана. Перед лицом мальчишки замаячило ее бесстыдно раскрытое лоно, без единого волоска, как у младенца, манящее нежно-розовыми губками.
- Душевно... - Танис прикрыл стояк рубашкой. Девушка гибко вывернулась, опуская себя на постель, она, пожалуй, могла бы стать отличной гимнасткой. Села, лукаво посмотрев из-под рыжеватых ресниц на явное доказательство неравнодушия парня. И ловко сдернула с него рубашку, оставляя обнаженным. Причмокнула губками, ей нравился этот скромник.
- Да, ну, ладно тебе. Я и это... Перетоптаться могу, - Танис покраснел до корней волос. Универсальный жест - пальцем у виска - сказал ему все, что она думает по этому поводу. А потом Хельга быстро обхватила его член губками. Только вот было что-то странное в том, как она его ласкала.
- Господи... - Танис оперся на локти, не в силах оторвать глаза от этого зрелища. У Хельги были мягкие, красивые волосы, и аккуратная попка. С родинкой на пояснице. Застонал и оборвал себя. Девушка старалась, причем, по тому, как блестели ее глаза, когда она посматривала на Таниса, можно было понять, что ей тоже это нравится. Ее пальчики были нежными, умелыми, хоть и не могли сравниться с руками Керна. Она чутко ловила все отклики, щедро даря удовольствие. Танис же изо всех сил старался сдержаться, но его руки потянулись к женскому телу. Ему было интересно и страшно любопытно. Хельга легла, широко раскинув длинные, красивые ножки. Поманила Таниса к себе, беря его руку. И медленно повела, показывая и рассказывая откликом своего тела. Она в действительности учила его не только получать удовольствие, но и дарить его.
- Какая ты нежная... Как раковина. Только теплая, - Танис лег сверху. Девушка улыбалась ему, но ни разу не потянулась поцеловать, только тогда, в самом начале - сомкнутыми губками в щеку. Зато на неуклюжие ласки отвечала горячо, тихонько постанывая.
- Да, ладно. Быть не может такого, что бы я... - Танис случайно вошел и отпрянул в ужасе. Тело содрогнулось от сладкого спазма. Она, конечно, была не девственницей, но и не растраханной, как бывают шлюхи. Обхватывала его собой жарко, сжимаясь и выгибаясь, и на ее личике было вполне искреннее удовольствие. Не часто приходилось учить чему-то молоденьких мальчиков, обычно, клиенты просто грубо и незамысловато имели ее, куда хотели, не заботясь о ее чувствах. Танис потихоньку входил в раж. Он был даже красивым в этот момент, похоронив девушку под копной своих светлых волос. Но кончил довольно быстро и расстроился. Тогда Хельга взяла его за руку, показывая, как можно довести партнершу пальчиками, если устал или не сдержался. У нее были немножко эгоистичные мысли: можно в кои-то веки и себя порадовать, а не терпеть и изображать казенный оргазм. Так что, когда у Таниса стало получаться, она прикрыла глаза, отдаваясь накатывающему экстазу, а потом, тонко, по птичьи выстонав горлом, сжала его кисть сильными ногами. И потихонечку расслабилась, успокаиваясь.
- Да? То есть, ты хочешь сказать, что я не безнадежен? - Танис вздохнул с облегчением. - Ну, уж этот Керн. Даже в отсутствие отымел.
Девушка приподняла брови домиком, удивленно-вопросительно. Керна она любила, как старшего брата. Ну и что, что, выходив ее, он не нашел ничего лучше, чем отдать ее в бордель. Зато спас жизнь. И если у мальчишки какие-то проблемы с ним, то может она сумеет помочь?
- Да все в порядке. Просто, я уже одурел от безделья. Неделю только и делаю, что жру и сплю. А ведь неплохо бы и наказать того, кто меня заказал. Или пустить под откос пару цистерн с дурью.
Девушка всплеснула руками, кинулась, было, что-то показывать, но потом спохватилась, что Танис ее не поймет, дотянулась до его планшетки и быстро отстучала:
«Не надо! Опасно! Я за вас боюсь! Береги Керна!!!» - Восклицательных знаков было море.
- Чего орешь? Я всю жизнь этим занимался. И не закажи меня Керну Сталкеры, занимался бы дальше. А что еще делать? Работать? У меня нет идент-чипа. Нет родителей, нет чипа.
«У Керна тоже нет. И у меня. Что же теперь, удавиться? Мне мало за Керна молиться, теперь еще и за тебя буду!» - Хельга положила планшетку и пригорюнилась. Она всегда боялась, что однажды Керн не придет ее навестить. Просто пропадет совсем, а не на полгода.
- А я-то что? Ты не знаешь меня совсем. То, что Керн вдруг на меня глаз положил - не показатель. Где тут душ? - обозленно спросил мальчик, забыв, что утром уже туда ходил. Совсем расстроенная, девушка провела его в умывальную комнату, быстро выкупалась сама и вернулась в каморку, забившись в уголок. Она не понимала, что сделала не так, но ей, раз уж Керн оплатил сутки, оставалось только не высовываться из их с Танисом комнаты, чтобы не навлекать на себя еще и хозяйкин гнев.
Танис неожиданно для себя разревелся под душем. Вернулся, кое-как вытерев волосы, и повернулся лицом к стенке, всхлипывая. Хельга поколебалась, стоит ли лезть, но все-таки подобралась поближе, погладила по плечу. Сейчас ей очень хотелось мочь говорить, но оставалось только молча гладить мальчишку. Пусть сам разбирается с Керном.
- Лучше быть одному. Чтобы не болело. Чтобы не мучиться. Что значит неделя? Неделя это пшик! Что значит мой час, если  в его руках - вечность. И от этого тошно.
Хельга не понимала, пожала плечами. Ей было ясно, что мужчина не стал бы постоянно держать при себе Таниса, если бы не испытывал к нему ничего, кроме жалости. Оставил бы где-нибудь в безопасном месте, как ее. Танис сел, утер лицо.
- Это Игра. Одна большая жестокая игра, - он положил руку на пол и выщелкнув лезвие браслета, стал быстро-быстро ударять им между пальцев: - Понимаешь?
Девушка снова пожала плечами. Если это и Игра, то она в ней даже не пешка, а некозырная двойка, потому что пешки, бывает, рубят ферзей, а вот двойки, да не в масть... Танис продолжал играть с лезвием, напрочь забыв о ней. Ему страшно захотелось на воздух. Сидеть весь день взаперти и неизвестности было выше его сил. Он не прикоснулся к еде и, когда стемнело, просто лег лицом в пол.

Керн появился, будто соткался из теней, только на рассвете, голодный, усталый, злой, как тысяча чертей, но и довольный не меньше. Он успел закончить все, что намеревался, да еще и двух конкурентов устранил. И, найдя в комнате не предполагаемые Содом и Гоморру, а вполне себе порядок, и мирно спящих Хельгу и Таниса, быстро ополоснулся и скользнул между ними в постель, обняв чуть прохладными после душа руками мальчишку.
- Керн... Ты цел? - мигом проснулся малой, и его руки оказались сразу везде.
- Умрррр, я цел, цел... Ох... а вот там я целее всего... Танис! - Керн шептал в ушко, прижимая к себе мальчишку, прислушивался к ровному сопению Хельги. - Разбудишь же...
- Да пофигу, мы в борделе. Не думаю что ее это сильно шокирует после того, как она меня имела в лечебно-профилактических целях, - Керна нежно поддрочили. Оборотень подбавил в голос рычаще-ревнивых ноток:
- Понрррравилось? - и прижал к себе жестом собственника, с удивлением отмечая, что и ревность и чувство собственности - вовсе даже не наигранные.
- Да. Она мягкая и молодая. В отличие от. Идиотина, - и поцеловал. - «Господи, цел, живой. Старый пень. Как я переживал»
- Смеешься, да, мелкий? - острые клыки оборотня куснули его за нижнюю губку, язык нагло и по-хозяйски ворвался в рот, лишая способности внятно огрызаться, а Керн перевернулся, подминая Таниса под себя. Несмотря на то, что тот мылся, он чуял на нем чужой запах, и от этого волоски на загривке вставали дыбом. Срочно нужно было убрать этот запах. А способ он знал только один - вылизать. Танис застонал от прикосновения языка, долгого, на всю длину позвоночника, и раскинул в стороны ноги, пихнув Хельгу. Девушка тихо отползла к стеночке, укутываясь в одеяло. Она проснулась, но не подала и виду, продолжая тихо сопеть. Керна, конечно, не обманула, но ему было не до того. Оборотень снова с головой ухнул в сводящий с ума аромат, тихо урча, будто был в истинном облике. Напряжение прошедшего дня выплескивалось из него настойчивыми и бешеными ласками. Танис сам стал в «скамеечку». Мужчина намотал его волосы на кулак, оттягивая голову назад, и чувствовал, как бешено неслась кровь по венам, билась артерия под пальцами. Как и откуда Керн добыл тот самый флакончик со смазкой, осталось тайной под покровом ночи. И, хотя он не особо нежничал, но и не позволил себе сорваться, целовал и прихватывал зубами кожу на спине, на плечах и пояснице Таниса, осторожно лаская и растягивая его пальцами. Уже двумя сразу, проворачивая кисть, каждым движением задевая самое чувствительное местечко в теле любовника.
- Давай... - прорычал Танис в скомканную простынь и ухватил любовника за член, направляя. У оборотня снесло крышу от этого короткого приказа-разрешения. Как бы он ни хотел быть осторожнее, а сдержаться не получилось. Пытался медленно, но все равно слишком быстро толкнулся в горячее, безумно-узкое для него тело. Танис прокусил себе руку, гася крик боли. Пусть. Пусть будет больно, но за то он останется с ним. От спазма исчезло желание, но оборотня уже несло, к пряному запаху секса примешался металлический - крови. Керн чуял этот запах, но уже не мог остановиться. Слишком давно у него этого не было, слишком желанным был Танис. Но и просто изнасиловать он не мог. Без отклика терялось все наслаждение секса. Невероятным усилием, шалея и подвывая, он перевернулся на спину, удерживая Таниса, и помог ему перекинуть ноги, разворачивая лицом к себе. Принялся выглаживать ладонями напряженные бедра, потихоньку привлекая к себе, укладывая на грудь. Губы у мальчишки посерели.
- Давай. Ну же! Я хочу, чтобы тебе было хорошо.
- Нет... прости... прости, котенок, я не могу, тебе больно. Так нельзя. Прости меня, - Керн коротко целовал его в губы, в глаза, дрожащими руками оглаживал спинку, хотя камнем стоящий член в заднице Таниса, кажется, аж вибрировал от напряжения.
- Мне не больно... - соврал мальчишка, не моргнув глазом, - Я тебя сейчас сам... Давай!
Керна переклинило. Он дернул Таниса на себя, усаживая его почти себе на лицо, горячий, чуть шершавый язык быстро пробежался по окружности не успевших сомкнуться мышц, слизывая кровь пополам со смазкой, проник внутрь, тщательно ощупывая шелковые стеночки. Оборотень зализывал трещинки, и боль уходила, только чуть ныли резко растянутые мышцы. Потом рот оборотня оказался занят другим, не менее приятным и нужным делом. В его голове набатом бились слова: «Я тебя сейчас сам...» И он этого хотел.
- Ну же... возьми меня… - это было безумие. Как если бы ягненок сам бросался в пасть к волку, с мольбой сожрать его заживо. Танис длинно застонал, растягивая гласную, так, как растягивали его самого..
- Нет, малыш, не сейчас... - хриплое рычание Керна закончилось почти стоном, - Сейчас будет по-другому...
Снова неуловимо-быстрое движение, и Танис оказался между широко раздвинутых ног оборотня, а тот, изогнувшись таким кошачьим движением, выдавил на пальцы немного геля, приподнял бедра, открываясь совершенно, и довольно резко вставил в себя сразу два пальца, кусая губы.
- Кеерн... - Танис обалдел от такого, но, благо, у него совсем недавно была Хельга. Оборотень внутри был так горяч, что чуть слезы из глаз не брызнули от удовольствия. И  это было лучше Хельги. Гораздо лучше. Танис наклонился над ним, целуя и потирая пальцам соски мужчины.
- Боги... Двигайся же, Танис! - оборотню больно не было, привычное усилие воли отсекло этот раздражитель. Но отдавался он впервые, и дико расширенные зрачки мерцали в такт биению сердца зелеными огнями. - Маленький мой, родной, нежный, давай же!
- Кажется… В твоем… Возрасте… - Танис сопровождал свои слова толчками, - Надо… быть… терпеливее...
- На первый... раааааз... простительно... аууууууррррр! - Керна тряхнуло, он вцепился в простыни, запрокидывая голову. - Еще так, Танис!
- Да... Да... - мальчишка вошел в раж, раз за разом потираясь головкой о бугорок внутри Керна. - О, да... - казалось, он стал раза в три больше внутри пульсирующей плоти. Оборотень только подвывал да подавался навстречу каждому толчку, захлебывался стонами, пытаясь вдохнуть глоток воздуха.
- Тааааааниииииисссс... я сейчас... - от стен отразился рычащий вскрик, а потом Керн до крови прокусил себе губу, мотая головой и крупно вздрагивая. Танис упал на него, кончая мужчине на живот...
- Ноги мои, ноги...
- Живой? - хрипло рассмеялся, отдышавшись, наемник. - Хельга, хватит притворяться, я знаю, что мы тебя разбудили.
Девушка, алея так, что и в темноте было видно, приподнялась на локте, учащенно дыша. От нее исходил аромат возбуждения, почти незаметный среди густого запаха секса.
- Неее, это вот как-нибудь без меня, - Танис изучил свою задницу на предмет травм. - Я лучше в душ схожу.
Керн перехватил его за руку, шепнул в ушко:
- Ревновать не будешь?
- Да пошел ты, - так же нежно отозвался Танис. - Девушки - это все-таки не мое.
- Ммм? Ну-ну, - хмыкнул оборотень, глядя в закрывшуюся за Танисом дверь. Потом обернулся к Хельге, подтянул ее к себе за талию, наклоняясь и начиная ласкать ртом ее нежные грудки. Вскоре в коридоре, через неплотно закрытую дверь, послышались тихие нежные стоны девушки и горловой рык Керна.
Мальчишка долго мылся, довольный. Пришел минут через сорок с полотенцем вокруг бедер и сморщился:
- Ну и вонь! А пожрать есть чего?
Керн спал, разлегшись едва не поперек матраца, запрокинув голову и приоткрыв рот. Двое молодых заездили старого кота. Хельга смущенно помахала ладошкой, указывая на столик у окна, подхватила свое платье и тоже ушла в душ. Танис оценил разгром, взял с подноса на столе салфетки и утер любовника. Открыл створку окна и, чихая на сквозняке, сел питаться. Ранний завтрак еще никому не мешал. В общем, когда Керн проснулся, есть ему было нечего, а в животе урчало. А еще им до самолета оставалось не больше трех часов. Так что пришлось оборотню выпить кружку молока, молниеносно собраться и выметаться с Танисом в аэропорт.



Глава шестая.
Пляж, солнце и вода. И хип-хоп, господа!

- А я еще ни разу не летал... - мальчишка стал белым, как снег, стоило им подняться по трапу.
- Ничего страшного нет, мелкий. Глаза закроешь, наушники в ушки воткнешь, нам лететь три часа всего, - Керн и сам летать не любил, его кошачьей душе не нравилось не чувствовать под лапами твердую землю. Но если нужно было быстро куда-то добраться, предпочитал самолет - передвижения в тенях отнимали слишком много сил. - Я же буду рядом, обниму и не отпущу. Не бойся.
- Ой... - сказал Танис, когда самолет оторвался от земли.
- Ой-ей-ей! - когда его тряхнуло при втягивании шасси.
- АААААААААААА! Мы все умрем!!!!! - заорал он белугой на первой же воздушной яме. Керн быстро заткнул ему рот. Чем додумался - поцелуем. Это никого не удивило, видимо, не в первый раз летели нервные дети на борту. Только кто-то из пассажиров недовольно зашикал: «Потише, молодой человек!»
- Мамочка... я хочу выйти... - у Таниса была истерика. Керн пожал плечами и быстро надавил ему на две точки, усыпляя. Знал бы - напоил бы снотворным заранее. Уж пусть лучше поспит, чем мучиться. А мужчина так хотел показать ему с высоты в три километра те места, где он родился. Хоть и было неуютно, но оборотень с тоской прилип к иллюминатору, прижимая к себе безвольную тушку Таниса, и шептал, не обращая внимания на то, что тот спит:
- Я тебя отвезу туда, покажу озеро Первого Оборота, и холм, где в ночь равноденствия мы плясали в кругу...
Танис согласно похрапывал. Когда прилетели, ему было очень стыдно, мальчишка даже не огрызался и молчал, уткнувшись в панельку. Керн предпочел его не трогать, просто получил багаж, поймал такси, погрузил их одну-единственную сумку и усадил хмурого подростка на заднее сидение. Сам, вопреки обыкновению, сел вперед. Назвал отель, в котором перед отлетом забронировал номер. И молчал всю дорогу, безучастно глядя в окно на приморский пейзаж. Бархатный сезон еще не наступил, народу в городке было мало. Погода стояла теплая. Можно было бросить в номер вещи и пойти купаться. Может, море приведет нервы Таниса в порядок.
Мальчишка ожил только после ванны, пришел и залез ему на колени, обняв ногами за талию. Сердито сопел.
- Каникулы, мелкий. Делай, что хочешь. Только ничего не взрывай и не рушь. Но все клубы города - твои, танцполы, пляжи и море, - мужчина ласково обнимал его, легкими движениями пальцев разминая плечики.
- Что-то не хочется... - Танис загнобил себя за малодушие вконец.
- А чего хочется? - прищурил гранатовые, освобожденные от линз, глаза оборотень.
- Умереть... - Танис прижался к его плечу, мелко покусывая.
- Хорошо, - вдруг согласился наемник, поднялся рывком с места, - пошли. Буду тебя убивать.
- Чего? - не понял Танис. Глаза резко прояснились, слезы высохли.
- Убивать тебя буду. Медленно и жестоко. Брось все, вперед.
- Эй! Я ж так... Хандрил... - Танис ощерился, даже волосы приподнялись дыбом. Керн прислонился к косяку, скрестив руки на груди и со скептической ухмылкой разглядывая «жертву».
- Да? Хандра прошла?
- Да, ну тебя! Идиотина! Я чуть в штаны не наложил! - в оборотня полетела подушка. Керн отбил мягкий снаряд обратно, попал. Расхохотался, глядя на мечущего из глаз синие молнии мальчишку:
- Я понял, как тебя надо лечить. Шок - это по нашему.
- Скотииинааа... У нас деньги есть? - резко сменил тему паршивец.
- Достаточно, чтобы я мог отдать тебе на откуп этот сонный городишко.
- На фиг, просто, если в клуб, так одеться надо нормально. И... и… для морды… Вот... Купить... - Танис опять перешел на непонятный бубнеж. Наемник поднял бровь в немом вопросе. «Ничего не понял» - говорило выражение его лица.
- Ну… крем там... или чем еще морду мажут… Чтоб не видно…
Вторая бровь присоединилась к первой в попытке достичь шевелюры Керна.
- Чего не видно?
- Прыщей! Ну, какой ты противныыый! Надо было, чтобы я это сказал!
Керн захлопал глазами в полных непонятках. Потер их, думая, что ношение линз на зрении плохо сказывается. Ибо он никаких таких прыщей на чистеньком личике Таниса в упор не видел. Взял его за руку и подвел к зеркалу.
- Где они?
- Ну, вот! Тут и тут, а подбородок, это кошмар! - Танис ткнул ему на участки, которые, по его мнению, не были идеальны. Наемник закатил глаза к небу, картинно схватился за голову и осторожно подергал себя за волосы:
- О, горе мне... Я ослеп. Я не вижу безобразных прыщей, пятнающих сияющий лик моего мальчика!
- Гад! - Керна стукнули в живот, и Танис затряс ушибленной рукой.
- Скорее, все-таки, млекопитающее, малыш. Хотя иногда хотелось стать гадюкой или питоном, на худой конец. Ты успокоился? Можем идти по магазинам и потом на пляж?
- Керн. Спасибо, - Танис подумал и снял куртку. Было тепло.
- Мелкий, какой же ты еще ребенок... - оборотень шагнул к нему, крепко обнимая, поцеловал в шею под ухом, жадно подышал родным запахом и лизнул. - Вот теперь идем, грабить модные бутики. И пусть местные денди удавятся от зависти на своих шнурках! - у  оборотня было настроение на побеситься.

- Только попробуй сказать, что тебе не нравится. Я всю жизнь об этом мечтал, - из салона Танис вышел, заплетенный в мелкие африканские косички, и предупреждающе погрозил пальцем. Керн поморщился - нет, такая прическа его мальчику не шла. От слова совсем. Да и как его теперь расчесывать? Как в текучие шелковые кудри запускать пальцы? Но оборотень только пожал плечами и предупредил:
- Купишь себе эти уродские новомодные штаны с промежностью на коленях - убью. Не тебя - того, кто тебе их продал. И штаны выкину.
- Нет, я хотел армейского типа. С карманами. И футболку хаки. И куртку. И шорты. И плавки, - мелкий крутил головой по сторонам и перечислял то, что ему попадалось на глаза. На пляже, не успел Керн и глазом моргнуть, как мальчишка затесался в компанию подростков, и спустя минут семь они гоняли в пляжный волейбол так, как если бы Танис тут родился. Наемник лениво разлегся на полотенце, глядя из-под зеркальных очков на мальчишку. На статного, мускулистого красавца заглядывались все, девушки в возрасте от тринадцати и далеко за пятьдесят, да и парни - кто с завистью, кто и с желанием. Керн не обращал внимания, зорко следя за Танисом. В глубине души ворочалось что-то маленькое и колючее, кусалось и шипело. Оборотень понять не мог, что это, пока не увидел, как мальчишке, которого сшибли с ног, один из парней подает руку, рывком поднимая. Танис-то был легким и аж прижался на секунду к груди того, кто его вздернул на ноги. А Керн уже с утробным рыком вскочил. И замер...
Танис отряхнулся и покинул игру на секунду, чтобы подбежать к нему, потереться щекой о плечо, глотнуть, поперхнувшись, газированной воды и убежать, взметнув столбик песка, с воплем и гиканьем носясь за тугим мячом. Слегка обалдевший от собственной дурости и ревности, Керн постоял еще секунду и окликнул мальчишку:
- Танис, я купаться. Не потеряй меня.
Воду он, в отличие от большинства кошачьих, просто обожал, особенно, если это было море, а в море были волны. Побороться со стихией - что может быть круче? Когда вернулся, то на пол пляжа орала музыка, и подростки устроили настоящий дэнс-баттл. Естественно, Танис был в первых рядах. Керн со стоном выудил из сумки плеер с наушниками, морщась от вопящего из чьего-то бумбокса хип-хопа. Он его ненавидел всей душой. В его плеере было все - от хард-рока до классики. Кроме этого направления современной музыки. Оборотень покрепче прижал наушники к ушам и разлегся на горячем песке. Поспать.
Танис выступал павой и крутил сальто, дергано перемещаясь, пока реально чуть не упал от усталости. Тогда он покинул круг, дополз на четвереньках до Керна и плюхнулся ему под бок, заснув еще в движении. Часа через два, когда выспались, Керн схватился за голову, глядя на алого, как помидор, мальчишку. Причем, как валялся тот пятой точкой кверху, так и сгорел - плечи, спина, ягодицы, то, что было неприкрыто плавками, ноги, даже затылок и уши. И половина лица - спал Танис, уложив голову набок. Керну было и смешно, и предчувствовал наемник веселенькую ночку, а то и не одну. Пока что Танис и не понял, во что влип. Еще не болело, только чуть жгло при касании.
- Вроде не ушибся нигде… - строил предположения мальчик, одеваясь, - …а какой то… дискомфорт... Да! Пока! - помахал он рукой своим товарищам по танцам.
- Боюсь, скоро будет хуже, - похоронным голосом заметил Керн, сворачивая в аптеку.
- Думаешь, тот парень был заразным? Который меня за руку взял? Я ж не привит ни от чего. Два месяца назад подхватил какую-то дрянь. Уколы ставили в приютской лечебнице. Сказали, больше не тянуть в рот всякую пакость… - Танис охлопал себя от песка и завертелся, припрыгивая от боли.
- Не знаю, как там парень, а вот шкурка твоя нежная точно сгорела, будет болеть, шелушиться и отлетать кусками, - Керн зашел в сумрачно-прохладную лавку и вскоре вышел с целым пакетом лекарств.
- Ой-ей... - печально стонал Танис, прислоняясь к стенке уцелевшей стороной, - У меня, кажется, температура...
- Не кажется, - «обрадовал» его наемник, осторожно раздевая и подталкивая к ванной. - Песок с себя смывай, только не мылом, а вот этой штукой, - подал гель для душа, нежный и увлажняющий. - А потом я тебя лечить буду. Только на вылизывание даже не надейся - я не садист.
- Когда чуть больно, это даже приятно, - промурлыкал мальчик, скрываясь в ванной. - Ой! Тут массажный ду… АЙ-ЯЙ-ЯЙ!!!!
- Ну-ну, приятно, говоришь? - фыркнул оборотень, распечатывая пену от ожогов и читая инструкцию. Минут через пять причитаний Таниса, которому уже становилось весьма нехорошо, пришел вынимать страдальца из ванной.
- Ну, не хнычь, от сломанных костей не ныл, а от солнечного ожога ревешь, как девчонка. Иди ко мне, - протянул руки, осторожно беря Таниса под мышки.
- Когда есть, с кем пореветь, то грех не воспользоваться… Ой... Меня тошнит...
- Плюс солнечный удар. Отлично! - Керн злился на самого себя. Думал устроить отдых, а проследить, чтоб непривычному к южному солнцу Танису не стало плохо - не сообразил. Мелкого мотало по кочкам. Он со слезами на глазах расставался с едой, громко сетуя, что столько добра - и все напрасно. Пока вконец не обессилел и только рвано дышал, лежа на животе. Керн уложил его поудобнее на широкой гостиничной кровати и принялся запенивать пахнущей облепихой и травами пеной.
- Только на вкус не пробуй, оно горькое.
Потом напоил таблетками, минералкой, еще раз облил пеной и лег рядом, поглаживая по тыльной стороне ладошки:
- Ничего, подумаешь - сгорел. Облезешь и загоришь уже нормально.
- Керн, мне так весело было, - Танис вымученно улыбнулся.
- Я рад, мелкий, но почему таким унылым голосом? Еще будет, мы тут останемся настолько, насколько ты захочешь. Да и вообще, осень скоро, я думал, купить тут дом, перебраться на юг - самое оно для одного старого, больного кота, как считаешь? - Керн осторожно поцеловал его в уголок губ со здоровой стороны лица.
- Старый, больной? Вот о больном поподробнее можно? А то, половым путем, и все такое… Унылым, блин! Еды на кучу денег перепортил... Колбасу... - Танис ерзал по простыне ногами. От лекарств боль уходила, но все равно было неприятно.
- Тьфу, мелкий, типун тебе на язык. Не больной я, это поговорка. Сейчас полежишь немного, я тебе чего-нибудь вкусного принесу, хочешь? - на Керна снизошло странное чувство покоя и умиротворения. И нежности. Хотелось и в самом деле вылизать мальчишку, чтоб шкурка пришла в норму немедленно, потом снова идти на пляж, затащить его в море, научить плавать - городской, точнее, трущобный житель ведь, плавать явно не умеет. А потом увести в узкую бухточку под прикрытием громадных валунов, и... Керн перевел дыхание и перевернулся на живот.
- Старый, а ничего так. Как молодой, в определенных местах. Нет, еда подождет, а вот пить очень хочется. - Выдув две бутылки минералки, Танис лег снова на живот и прикрыл глаза:
- Ну, купишь ты дом. А дальше что? У меня чипа нет. Я работать никогда не смогу. На что жить будем?
- Чудо, ты думаешь, что тут все люди с чипами? - закатил глаза наемник, - Да в приморских городах эта хрень практически не прижилась. Тут карты электронные, я тебе такую достану, не проблема. Можно на твое имя, можно - на какое захочешь. В школу тебя тоже отправить не проблемно будет, ты парень башковитый, осилить программу по ускоренному курсу должен. А дальше - жить, малыш. Жить, как все. Конечно, если ты при этом еще временами будешь волноваться об одном черном коте, и дожидаться его из побегов...
- Дурак. Я тебя знаю, от силы, неделю и не представляю, как жил до этого без твоих рук и поцелуев, - тихо и как бы невзначай обронил Танис.
- Маленький... - Керн прикусил губу и осторожно прижал к себе украшенную доброй сотней косичек голову. - А я уже не знаю, как без тебя быть... Ну, так что? Мне дом-то покупать?
- Ну, если денег девать не куда, покупай. Чтобы на берегу моря. С большооооой верандой, вторым этажом и отдельными ваннами, - загибая пальчики, стал перечислять Танис.
- Он стоял на берегу озера, - задумчиво мурлыкнул оборотень. - Озера, а не моря. И в полнолуние из окон было видно лунную дорожку на поверхности воды. Мне всегда казалось, что она убегает не к другому берегу, а за горизонт и в небо. А на втором этаже была игровая - такая просторная, с турничками, с кучей игрушек... Я хотел показать тебе то место, где он стоял.
- Хорошо, - Танис тактично не стал спрашивать, что стало с домом оборотня. Просто подполз поближе и взял за руку, прошептав в ладонь: «Люблю…»
Керну этого хватало, чтобы до огненных точек перед глазами сжалось сердце. Ну, боги! Ну почему этот неугомона так похож и так отличается от Даррена? Каждый жест - как когтем по душе. Каждое слово, произнесенное тихим шепотом, почти неслышно - срывает корки со старых ран. И каждая ласка - будто он их зализывает, исцеляя. А что будет, если он не сбережет это светлое чудо? Керн давил в груди рык, стискивал зубы и клялся самыми страшными клятвами сам себе, что второй раз он такой ошибки, как с Дари, не допустит.
- Ты чего? - Танис опять шуганулся от рыка.
- Тссс, это я не на тебя, прости, - еще одна оплеуха самому себе: не пугать ребенка, старый дурень! Но Керн слишком привык уже жить один и разговаривать сам с собой, и рычать сам на себя. Бороться с этим было трудно. Он соскользнул с кровати, содрал с себя одежду и обернулся. Так думалось легче.
- Кииииса... - с неповторимой детской интонацией протянул мальчик и протянул руку погладить. - Какой ты пушистый, и у тебя такое тело красивое. Ей-богу, я красивее кота не видел. Тем более, такого большого. А ты слышал о переполохе в зоопарке полгода назад?
- Мрррр? - Керн улегся под кроватью, подставляя горло под почесывания и отводя уши, как закрылки самолета, подергивая ими, когда пальцы Таниса задевали чувствительные волоски на кончиках.
- Это я подорвал подвалы и клетки. Звери ушли в канализацию, и через нее - на волю. Правда, меня потом, позже, чуть крокодил в той же канализации не зажевал. Во! - он стер, шипя, пену на руке, и показал драные шрамы. - Еле вырвался.
Керн расфыркался. Сказал бы, что большинство животных, не приспособленных к выживанию вне клеток, погибли в первые же месяцы, тем более, зимой. Но не стал. Мальчишка верит в идеалы, пусть верит. Только надо направлять его энергию на то, что имеет рациональное зерно, а не на такие вот глупости.
Пантера вытянула шею и потянулась к его лицу влажным холодным носом. Уткнулась им под ухо и шумно дышала, попеременно то согревая, то холодя кожу дыханием.
- Щекотно... - захихикал мелкий и звонко чмокнул пантеру в нос.

Глава седьмая.
Дом, милый дом.

- Танис, ну не егози ты! И глаза закрой! Какой сюрприз я смогу сделать, если ты меня не слушаешь? - рычал Керн, перекрикивая рев мотора мощного мотоцикла. Не удержался - увидел на распродаже вороненого, сверкающего хромом и почти непотертой кожей красавца, и купил. И теперь, к вящей радости Таниса, зависти всех пацанов в округе и ненависти всех обывателей, гонял на нем и катал мальчишку. А сейчас вез его куда-то на окраину.
- Я НЕ МОГУ ИХ ЗАКРЫТЬ, КОГДА КРУГОМ ТАК КРАСИВО!!!!! - проорал Керну прямо в ухо выгоревший до белого льна неугомона.
- Ну хоть на минуту! Арррр! - ветер швырнул оборотню в рот перепутанные пряди его волос и волос Таниса, Керн отплевался. - Сейчас закрой, всего на пару минут! Тут уже и красивостей нет! - они подъезжали к цели, небольшому райончику частных домов на самом краю города, собственно, даже уже за его пределами. Каждый домик был окружен садом, невысокие штакетные заборчики служили больше для красоты, чем защитой. И ветер буквально забивал в глотку густой аромат яблок. Танис уткнулся шлемом ему в спину, но мужчина все равно чувствовал, как мальчишка подпрыгивает на сиденье.
Через минуту они остановились, и Керн заглушил мотор. Перекинул ногу через седло и повернулся к Танису, осторожно стаскивая с него шлем.
- Не открывай еще, - наклонился и тронул губами зажмуренные глаза, голос отчего-то дрогнул. - Я проведу.
- Ну, давай-давай-давай-давай!!! Скорей!!! - Танис повис у мужчины на шее и активно заболтал ногами, смеясь от счастья. Керн так и пошел - придерживая его под бока, не ставя на землю. Идти было недалеко, он остановился перед калиткой одного из домиков и отпустил мальчишку, разворачивая его лицом к дому.
- Ну, смотри.
Танис открыл глаза. Дом был именно такой, как он хотел. Двухэтажный, большой,  но, скорее, вширь, нежели в высоту. С мезонином-башенкой, которая так и манила своими широкими подоконниками. На широком крыльце стояла покойная дубовая скамья и горшки с виноградным плющом. Мальчишка взял Керна за руку и несмело пошел по гравийной дорожке к двери. Дернул ручку.
- Обнюхивайся, - усмехнулся Керн, почему-то отворачиваясь, но уже через секунду входя следом. Дом пах пылью, недавним запустением. Он пустовал уже почти год, дверь скрипела, но внутри было нормально: обои, старенькие, чуть пожелтевшие, но опрятные, некрашеные деревянные полы, которые надо будет покрыть мастикой и отполировать, перила узкой лесенки наверх, светлые двери на кухню и в небольшой уютный зал.
Танис прошелся, сунув нос в гараж, гостиную, кухню, орал, как ненормальный, обнаружив столовую на первом этаже, там же - ванную с туалетом. Вопли стали громче, стоило ему с диким топотом взбежать по лестнице на второй этаж. Там было еще две спальни, мезонин, две ванны и туалет. А из гостиной стеклянные двери вели на веранду, от которой ступеньки спускались туда, где расстилался песчаный пляж. В окна прибоем бухало море. Керн ходил за ним хвостом и улыбался, чутко принюхиваясь. Дом отзывался на присутствие новых хозяев теплом, будто приветствовал давно уехавших и неожиданно вернувшихся друзей. Охотно распахивал окна, двери, выветривался запах нежилого, воздух начал пахнуть так, как и на улице - яблоками, чуть солоноватой горечью моря и близкой осенью. Керн поймал мальчишку, когда тот влез на окно в мезонине и уже намеревался выбраться через него на покатую крышу.
- Стой, неугомона. Тебе нравится? Это теперь наш дом.
- Керн... - Танис потыкался теплым личиком, целовал его руки, кажется, глаза у него были мокрые.
- Не реви, - произнес оборотень строго, хотя в глазах плясали смешинки, - Выбрал, где устроишь себе логово?
- Да! Мезонин! - секунда, и его ноги, обутые в легкие ботинки, загрохотали по крыше. Керн выскользнул следом - удивительно бесшумно, как будто в истинном облике.
- А зимой? В мезонине зимой будет холодно, малыш, слишком окна широкие. И ветер с моря, - подошел к замершему на краю крыши Танису и обнял, пряча его плечики в широкие ладони. Наклонился, по привычке зарываясь носом в вихрастую макушку. Надышаться не мог на свое вредное, свободолюбивое и пакостливое сокровище.
- А утеплить? Шторы плотные повесить? Кошака теплого возле себя положить? - Танис сел на крышу и ножки свесил, не в силах насмотреться-налюбоваться на море.
- Эй, еще одного кошака?! - в притворной только наполовину ревности взрыкнул оборотень.
- Да я тебя имел ввиду, с тебя одного в доме столько шерсти будет - жесть! Так! - Танис хлопнул себя по коленкам. - Я нихрена не умею убирать, но и ежику понятно, что ты сейчас ринешься на это дело. Давай, я что-нибудь такое сделаю, где тяжело налажать? - и сурово сдвинул брови.
- Хорошо. У тебя есть художественный вкус? - на полном серьезе вопросил наемник, вытаскивая из кармана своей мотоциклетки объемистый глянцевый каталог. Кинул его парнишке на колени и сел рядом. Порылся еще в карманах и нашел карандаш. - Выбирай мебель. Видел же - дом пустой, как разоренное гнездо. Нам бы хоть спальню, гостиную и кухню обставить. В деньгах ограничься тремястами тысяч, договорились? Больше пока тратить не стоит, на себя внимание обращать нельзя.
- Хорошо, - Танис углубился в изучение каталога. Пока Керн ездил в ближайший магазин бытовых товаров и отмывал кухню со спальней, готовил ужин и устраивал из свежекупленного матраца и подушек лежбище, чистил и топил камин, мальчишка не слезал с крыши. Сманил его оттуда не третий, уже рычащий, зов Керна, а аппетитный запах из раскрытых настежь окон кухни.
Керн, конечно, готовить не умел. Зато он умел безошибочно находить такие места, где подавали и продавали навынос такие вкусности, что можно было проглотить язык. Особенно - в приморье, где была масса свежих продуктов, фруктов и овощей. За тот месяц, что они прожили в городе, Керн без устали откармливал заморенного мальчишку. И теперь не без гордости отмечал, что Танис уже не светит ребрами и худыми мослами сквозь тоненькую кожу, а выглядит вполне благополучным ребенком. После того, как сгорел, мальчишка успел облезть, сгореть снова, еще раз облезть и покрыться едва ли не медным загаром.
Он влетел в раскрытое окно кухни и, наверняка, свернул бы стол, не попади в крепкие объятия мужчины.
- Сорвиголова, - беззлобно ворчал оборотень, не спеша отпускать, хотя проголодались оба. Просто соскучился по тому, как Танис обхватывал его руками за талию и тыкался носом в грудь. Танис коснулся его теплыми, немного солеными от морского воздуха, губами.
- Как ты вкусно пахнешь... - и запустил руки ему за пояс.
- Тааан! - протянул оборотень, притискивая его к себе сильнее, - А есть? А...
Договорить ему не дали - Танис поймал черную, алую на конце прядь волос и заставил пригнуться, затыкая оборотня поцелуем. Керну резко расхотелось возражать.
- Потом… все потом… любовь моя… Мой защитник… - последняя проститутка в восточном борделе не обладала таким пьянящим медом в устах, а проказник уже распустил пояс и тянулся губами к сокровенному. Оборотень сдавленно охнул, уперся спиной в простенок между окнами, прогибаясь навстречу жадным губкам, переступая через стянутые штаны. Он все чаще оказывался раздетым первым, Танис умудрялся избавиться от его одежды со скоростью звука. Зато Керн находил свою особую прелесть в том, чтобы медленно, целуя и пробуя на вкус обнажающиеся части тела, раздевать мальчишку, как разворачивают подарок.
- Оооо... Вкусный… Нежный... - с причмокиванием облизывая, ласкал его ртом Танис, положив руки на бедра мужчины. Керн пытался не смотреть вниз, зрелище было непотребнейшее и дико возбуждающее, но одного взгляда хватало, чтобы он зарычал и дернул Таниса вверх, укладывая на стол и благодаря богов за то, что не додумался выставить на него уже тарелки. И принялся стягивать, наслаждаясь процессом не меньше, чем откровенными ласками, новенькие джинсы и расстегивать по пуговичке рубашку Таниса.
- Я тебе нравлюсь, да? Поцелуй меня, целуй... - мальчишка обхватил его ногами, прижимаясь промежностью к возбужденной плоти Керна и постанывая от удовольствия.
- Безумно! - И Керн целовал, жадно, глубоко, наверное, можно было сказать - развратно, то покорно раскрывающиеся, то перехватывающие инициативу губки. Спускался по нежному горлу, оставляя розовеющие пятнышки засосов, прихватывал острейшими клыками нежные мочки аккуратных ушек, ласкал плечи, освобожденные из плена ткани, и наконец, накрывал ртом нежные, такие чувствительные соски, похожие на ягоды красной смородины. И слушал-слушал отклик.
- Давай… Ну, давай попробуем... - в сто какой-то раз попросил Танис, переворачиваясь на живот и разводя в стороны ноги.
- Тебе снова будет больно, - в тот же сто какой-то раз ответил Керн. Но просто так оставить такой подарок без внимания? Развел пальцами упругие, загорелые ягодицы и уткнулся лицом, вылизывая и заласкивая языком, обводя по кругу и нетерпеливо ныряя им внутрь, насколько мог. А язык у Керна был длинный.
- Дааааа... О, Боже… Еще... Еще... Глубже… - Танис прикрыл глаза, выгибаясь в удовольствии. Глубже могли только пальцы, тщательно облизанные за неимением иной смазки под рукой. Теперь Керн мог без особых усилий, хоть и медленно, войти в него сразу двумя, и ласкать, проворачивая их внутри, отыскивая и нежно дразня нужное местечко, разводить в стороны, потихонечку растягивая узкий вход.
- Кееерн… - похныкивал мальчишка, наползая на пальцы и приподнимая бедра, - Ну, давай...
- Ты мелкий соблазнитель, ты сведешь с ума и свернешь с пути праведного и святого! - Керну хотелось, до звона в ушах, войти в это гибкое, юное тело, такое горячее внутри, такое шелково-влажное и узкое. Но он кусал губы, заласкивал спинку и лопатки языком, пил сводящий с ума аромат и держался на последних каплях самообладания, сильнее и резче вгоняя в мальчишку пальцы, лаская второй ладонью его аккуратный член и поджимающиеся яички.
- Ну, Кеееерн... - ловкая рука сама поймала его член и направила ко входу. Танис вскрикнул, но это не был крик боли, только сладострастия.
- Тихо-тихо-тихо... - шипел оборотень, по опыту зная, что дальше головки продвинуться не сможет - ну, вот такое у него было строение в облике человека, член к основанию становился толще. - Не шевелись...
- Хорошо... Как хорошо... - Танис был таким узким и таким горячим. Мышцы пульсировали, член подрагивал, мальчишка прикрыл его ладонью, осторожно поглаживая. Оборотень ткнулся ему в спину головой и только вздрагивал, крепко сжимая бедра мальчишки пальцами. Потом с утробным стоном чуть шевельнулся, медленно и мелко толкаясь немного глубже, с каждым толчком замирая.
- Даааа... Любимый… Любимый мой... - как в горячке, бредил Танис. Керн не мог сдерживаться, рык переходил в стон, в него вплеталось почти рыданием: «Таааанис!» - и он снова медленно толкался и выходил, и гладил, чуть царапая ногтями, шелковую спинку, наклонялся гибко, прихватывал губами и клыками за плечи, за загривок, и зализывал. Мальчишка кончил, прижимаясь к нему пушистым затылком. Керн чуть не заорал, как кошак на крыше, когда его член сжали тугие мышцы. Прокусил губу насквозь, только чтоб не вломиться в это безумно-сладкое нутро. Переждал и осторожно вышел. От дикого желания сводило в промежности, по подбородку стекала струйка крови - тот еще красавец. И глаза дикие, алые с зелеными огнями.
- Ну? Ты чего? Вертайся, где был! - прошипел на него Танис: - Еще хочу!
- Тан, я не смогу больше сдерживаться, - рыкнул оборотень, - Не дрррразни меня!
- Ну так не сдерживайся! Что такое?! Я что, недостаточно хорош?! Возьми! Возьми меня!!! - мальчишка заорал, переполненный эмоциями. Крышу у оборотня почти снесло, только и хватило - собрать на пальцы с полированной столешницы семя Таниса, мазнуть ими по растянутой, мелко сокращающейся дырочке и по себе. И снова толкнуться, и снова замереть. Керн тихо взвыл, медленно потянул на себя бедра мальчишки, натягивая его на стоящий колом член.
Танис сел вертикально, он уже не понимал хорошо ему или больно, он просто очень, очень хотел, даже если порвется пополам, чтобы его Керн тоже умер от наслаждения. Он двинулся чуть назад, и его снова прижали, а когда оборотень начал двигать бедрами, вообще сбился о счета своим оргазмам. Кажется, это длилось вечность.
От рыка Керна дрожали стекла. Сдерживаться? Он больше не мог, и только то, что Танис, как бы он ни растягивал его, оставался неимоверно узок, не позволяло оборотню двигаться так быстро, как он хотел. Но с каждым толчком внутрь, с каждым тягучим движением назад, было все легче. Тело мальчика принимало его, раскрываясь, неподатливо, медленно, охватывая таким жаром, что вскипала кровь. Керн мог лишь прижимать его к себе, слепо шаря по груди, по животу, яростно целуя шею и плечи, не заботясь о том, что на светло-бронзовой коже остаются багровые следы, прикусывая его соски и всасывая их, зализывая жестким языком. Безумие. Полное и бесповоротное. И взрыв, разметывающий сознание на багровый туман.
Танис лежал, практически не дыша. Потом выпутал из объятий руку и погладил мужчину по щеке. Она была мокрой от пота и слез. Остро и пряно пахло сексом, забивая даже запах моря. Керн судорожно вздохнул и поймал губами пальцы Таниса, говорить он не мог, просить прощения за боль - тоже, только так. И не мог заставить себя открыть глаза - боялся.
- Милый, любимый... - голос Таниса был слабым, но лучился теплом. И Керн распахнул глаза, всматриваясь в его личико с тревогой и виной:
- Тебе больно? Малыш, тебе плохо?
- Нет… Мне очень хорошо. Мне просто замечательно, и я есть хочуууу... - капризно протянул мальчишка, оттирая лицо от своего семени.
- Ты сумасшедший, котенок... - Керн все еще не мог заставить себя пошевелиться, так и оставался в нем, только наклонился и быстро, легкими прикосновениями вылизал щеки и подбородок. И только потом быстро отпрянул, тут же опускаясь на колени и осматривая, что натворил. Вопреки словам Таниса, кровью был залит весь стол. Но мальчишка блаженно улыбался, и только опытный взгляд мог определить его опасную близость к обмороку.
- Ляг, не шевелись, - оборотень придерживал разъезжающиеся ноги мальчишки, и быстро зализывал кровоточащую, воспаленную и растянутую настолько, что даже не сокращалась еще, дырочку, старательно, нежно и осторожно. Вылизал начисто, оценивая оставшиеся повреждения. Слава богам, кровь перестала. Но ходить и сидеть Танис все равно не сумеет еще как минимум сутки. Керн поднял его на руки и понес на приготовленное лежбище. Уложил на живот, метнулся за аптечкой, почти залил все лечебным гелем с анестетиком. И снова выскочил. Вернулся уже с подносом, уселся прямо на пол.
- Ну, раскрывай рот, птенчик, буду тебя кормить.
- Ой… Вкууусно... - Танис энергично напитался и уснул, весь вымазанный в клубнике, он бы и лицом туда упал, да Керн поймал голову раньше.

Утро для Керна началось со звонка в дверь. Прибыла заказанная Танисом по каталогу мебель. Керн еще вечером, утерев и поудобнее уложив мальчишку, проверил его заказ, остался доволен, добавил пару мелочей и отослал его в фирму, оплатив электронным переводом. Он и не ожидал, что «Быстрая доставка» будет такой быстрой.
Танис захныкал от шума. У него болела задница, и он очень хотел пить и спать. А внизу подняли шум. Керн метался по дому, руководя грузчиками. Но все-таки успел заскочить и принести чашку свежезаваренного чая и пару разогретых круассанов. Единственное, что он умел в совершенстве - это готовить чай.
- Пусть не шумят. Керн, а у нас есть обезболька? - Танис обнял подушку и подгреб ее под шоколадную грудь в синяках и подживших укусах.
- Да, мой хороший, я принесу. Потерпи шум, немножко, скоро все расставят, - Керн легко поцеловал его в искусанные губки и умчался. Впрочем, лекарство он принес так же быстро. Через полчаса хлопнула дверь, зафыркал мотор грузовика, и служащие мебельной фирмы уехали. Керн вернулся к Танису, уже с мазью.
- Давай, лечить буду, мое сумасшедшее сокровище.
- Это я сумасшедший? Я, понимаешь, хотел заняться любовью с человеком, которого люблю, по моим меркам разумности, это нормально, - Танис подтянул к себе панельку и посмотрел на время: - Нет. Я сегодня сплю. А плюшевые шторы привезли?
- Все привезли, малыш. Но чтоб их повесить, мне придется пошуметь. Гардины тоже надо крепить. Так что, могу пока закрыть окно одеялом, - Керн взъерошил ему волосы, поправляя покрывало. Не удержался и наклонился, зализать припухшие царапины и укусы на плечах и спинке.
- Мне, правда, было хорошо. Просто, я, действительно, еще маленький для тебя. Пошуми. Я хочу ковер и шторы, чтобы красиво, как в рекламе, - Танису после пилюли полегчало.

В общем, целое утро ушло у Керна на приведение спаленки в мезонине в соответствие с рекламным буклетом. Он расставил тумбочки, собрал комод, повесил гардины и долго чертыхался, нанизывая почти негнущиеся ламбрекены и шторы на крючки. В итоге сорвался с подоконника, машинально превратившись в пантеру в полете, мягко упав на четыре лапы.
- Киса, ты не ушибся?? - испуганно подорвался мальчик, который с интересом наблюдал за превращением комнаты. Пантера потянулась, зевая. Керн тоже хотел бы еще поспать, но раз уж подняли, надо привести в порядок хоть спальню. А его еще ждала кухня, там надо было повесить шкафчики, отволочь на помойку старый раздолбанный холодильник и подключить новый, расставить мебель. Он подошел, мягко толкнул лобастой башкой Таниса в грудь, укладывая его обратно. Снова потянулся, и вышел. По лестнице прошлепали уже человеческие шаги.
- Обожаю тебя! - крикнул ему вслед Танис, и уже через секунду снова спал, улыбаясь.

Глава восьмая.
Жить, просто жить, никого не убивая.

Навести порядок в доме для Керна оказалось не так уж и сложно и долго. Он только старался не шуметь, скручивая мебель и расставляя ее по комнатам. Он даже гардины умудрился повесить без дрели - с помощью отвертки, хотя пришлось потрудиться. Зато к тому времени, как Танис проснулся от голодного урчания собственного желудка, Керн заканчивал полировать лестницу, тихонечко насвистывая.
- Как у нас красиво, - мальчишка вышел голышом, потирая заспанные глаза. Потянулся. - Киса, какой ты молодец, так чисто, как в больнице.
Керн ткнулся головой в его живот и поднял смеющиеся глаза:
- В больнице так чисто не бывает. Там микробы и всякая дрянь, а я тут каждую щелку вылизал. Голодный? Я слышал, как завывает твой живот, еще внизу.
- Слушай, самое чистое место, что  я видел, это больница. Да, есть хочется, - мальчик наклонился и поцеловал его в лоб и веки. - Люблю тебя.
Керн всегда терялся, когда Танис говорил это. Открыть рот и ответить «И я тебя», солгав, он не мог. Потому просто обнял, стоя на коленях, уткнулся в грудь на пару секунд.
- У тебя как, уже ничего не болит? Тогда спускайся и мой руки, я сейчас выставлю на стол. Я тут нашел кафешку недалеко, там изумительные шашлыки и утятина. А потом можем на пляж сходить, хочешь?
- Очень, я ж таки набрался смелости залезть в воду. Утятина! Звучит богато, - мальчишка ушлепал в ванную, оттуда раздался вопль: - Ой! Ты купил таки! Спасибо-спасибо! И мыло разноцветное! И так вкусно пахнет! - высунулся: - Спасибо, за гель от угрей.
Оборотень только плечами пожал: мальчишка его доставал этими несуществующими прыщами весь месяц, облазил, едва ли не за хвост таская Керна с собой, все косметические магазины. В конце концов, мужчина решил, что проще удовлетворить этот порыв к безупречности, чем игнорировать и доказывать, что все у Таниса с кожей отлично. Тем более, что после каждого вылизывания она вообще-то обновлялась. А вылизывал его Керн частенько.
Позавтракали быстро - проголодались оба и зверски. Наемник, посмеиваясь, положил на стул Танису мягкую подушечку.
- Смешно ему. Никогда в жизни не думал, что большой зад - это залог личного счастья, - Танис погладил краешек тарелки: - Стеклянная. Шикарно.
Керн прикусил ребро ладони, но смех все равно прорвался, пришлось даже поставить кастрюльку с разогретым мясом на стол, чтоб не уронить. Отсмеявшись, наемник вытер глаза:
- Котеночек, не в величине зада дело. Дело в том, что кто-то слишком торопится и не слушает старших. А если тебе так хочется заниматься любовью, - он обошел стол и поцеловал Таниса в темя, - ну, так я весь твой, малыш.
- Ага, - кивнул Танис и через его руку потянулся к крышке кастрюли. Обжег пальцы и сунул их в рот.
- Торопыга. Всегда и во всем торопишься.
Керн держал кастрюлю без прихваток - жар и холод были ему безразличны, и накладывал Танису самые нежные и вкусные кусочки. И потом украдкой любовался, как тот ест - уже не жадно и не глотая непрожеванные куски, аккуратно и не спеша. Сердце радовалось: отогрелся, наконец-то. Танис не только ел, но и болтал без умолку. О том, как ему тут нравиться, какой ему сон снился, что простыни, которые купил Керн, такие мягкие, что он хочет большую плазму на стенку, чтобы подключить панель и не ломать глаза, что он хочет на пляж. А правда ли, что там есть крабы, а правда, что они вкусные, а правда, тут можно рвать цветы, и за это ничего не будет? Все это практически в одно предложение, не отрываясь от тарелки и подкладывая себе салат и гарнир. Керн уже по опыту знал - отвечать прямо сейчас бесполезно, он не успеет вставить даже слова. Так что терпеливо пережидал град вопросов и ел, перебирая в уме все запланированные еще на сегодня дела. Пока что вспоминалось только одно - сходить с Танисом на пляж и поучить его плавать. А вот потом можно будет разжечь камин, посидеть на ковре, глядя на пламя, а можно и вылезти на крышу ночью, смотреть, есть ли здесь лунная дорожка на воде. О том, что его ждет уже два заказа, Керн старался не думать. Потому что, стоило представить, что он оставляет Таниса одного больше, чем на пару часов, шерсть вставала дыбом, и хвост начинал хлестать по бокам. Пока только у внутреннего зверя.
Танис поел, аккуратно собрал посуду и поставил ее в посудомоечную машину. Оглянулся: заметит или нет? Керн заметил, смотрел, чуть сощурив темно-гранатовые глаза, и улыбался одобрительно. Подошел, показал, как включается агрегат, поцеловал в щеку, пахнущую мылом.
- Чай будешь? Я торт купил. Отпразднуем новоселье?
- Спрашиваешь! Конечно, буду, - мальчик сел на мойку и высунулся в кухонное окно выходящее на улицу:
- Йоу! Чувак!
- Хааай! - ответили ему с улицы. - Ты тут живешь, что ли?
- Да!
- Путем! Круто! Мы соседи!
- Потрясно!
- Айда в центр, я тебя с тусой познакомлю, с телочками!
- Прости, братан, надо еще по дому потереться, давай, завтра?
- Лады! Чао!
Танис втянулся обратно, лучезарно улыбаясь. Керн закатил глаза:
- Это было непередаваемо. Я ничего не понял. Твой друг с пляжа? - оборотень прошерстил базу данных полиции на каждого из этих друзей, сам лично проследил за мальчишками. Собственно, так и вышел на этот дом. Подумалось тогда, что Танису не будет скучно, если рядом будет кто-то из новых знакомых.
- Доставай торт, он в холодильнике. Нет, малыш, это - шкаф, а холодильник рядом. Угу.
Восторженный вопль возвестил наливающего чай наемника, что торт найден - громадное фруктово-ягодно-кремовое чудо.
- Да, это Алексис. Мировецкий чувак. Он пилон юзает, - Танис вскрыл коробку со сладостью и облизывал ее крышку от взбитых сливок. - Но он никуда не денется, а я хочу побыть с тобой.
- Я рад, - оборотень одернул себя: постоянно тискать Таниса тоже не годится, он не игрушка. Но вот на каждое такое заявление хотелось засыпать его поцелуями и ласками. Это было дорого, очень дорого для Керна. Он только сейчас начал понимать, как же было плохо одному. Даже не смотря на то, что было куда спокойнее.
- А ты его пригласи на пляж? Втроем будет веселее. И что значит - юзает пилон?
- Ну, пилон. Шест, - Танис волнообразно изогнулся вокруг воображаемого пилона: - Это круто. Я приглашу как-нибудь. Когда мы с тобой проработаем легенду. А то он начнет спрашивать, типа, откуда ты, чувак? А я ему: из трущоб Мегаполиса, слышал о банде Мусорщиков, вот я там тусил.
- Ты прав, малыш, абсолютно, - Керн не удержался и потрепал-таки льняные вихры, которые следовало бы расчесать и заплести, чтоб не мешались. А мыть, так уж и быть, после купания. Все равно придется отмывать Таниса от песка всего целиком.
- Вот, давай, и подумаем с тобой, какую легенду сочинить? И кем тебе буду я в этой легенде.
- Ну, ты, вроде как, брат. Маленького слепого сиротки, - хихикнул Танис и окунулся в кусок торта по уши.
- Ну, малыш, эту легенду мы похерили, потому как слепым тебя назовет только слепой. Да и надо что-то решать с документами. Предлагаю тебе взять мою фамилию, раз уж мы - братья, - оборотень фыркнул: братья друг с другом не спят, но не стал комментировать, - А вот имя пусть останется твое. Идет?
- Идет. Хоть отцом назовись. И работа у тебя должна быть часто выездная. Страховой агент? Парамедик?
- Спасатель, - ухмыльнулся оборотень, - Универсал-профессионал. Кстати, я и вправду несколько лет работал спасателем. Так что у меня даже есть лицензия и навыки. Можно будет устроиться и официально. Ну, что, Танис Меррис, оближи крем с носа, чудо мое, и кто быстрее до пляжа?
Чудо стартануло, не облизываясь.
- Стооооой! А плавки взять? - посмеиваясь, окликнул мальчишку Керн, убирая тарелки и чашки в мойку, ставя торт назад в холодильник и вешая свой фартук на крючок. Потом взял два пляжных полотенца и защитный крем - без него он теперь Таниса на солнце не выпускал. Тот, хоть и загорел, но кожа все равно была слишком нежная.
- Принесииии! - пляж был огорожен с двух сторон высокой сетчатой оградой, так что попасть на него можно было либо с моря, либо из дома. Танис прыгал на мелководье, собирая камушки и раковины. На ярком синем небе уже садилось теплое солнце, кричали чайки и бакланы. На горизонте виднелась рыболовецкая шхуна. Керн расстелил полотенца, взял плавки и пошел в воду.
- Ноги суй, дикареныш, - как маленькому, помог натянуть плавки и тщательно втер в плечи и спинку крем. - Вот теперь я спокоен. Ну, что, давай учиться плавать?
- Давай, - Керна моментом заседлали. - Плыви!
- Э, какой прыткий! - расхохотался наемник, - Нет, малыш, я тебя самого буду плавать учить. - Но все же поплыл прочь от берега, мерно взмахивая руками в мощных гребках. Под Танисом перекатывались тугие бугры мускулов. Кататься на Керне-человеке было не в пример приятнее, чем на Керне-коте.
- Как красиво. Смотри, дно видно. Рыбы, ого!!! Манты, смотри, настоящие манты! Всамделишние!! - Танис соскользнул в воду и лег на спину. - Я плавать не умею, но на воде держаться научился. Как-то попал в водозаборник. Трое суток дрейфовал.
- Значит, и плавать научишься легко. Тело к воде привычное, главное, не зажиматься. Попробуй перевернуться на живот и так же полежать, я подержу тебе голову, - Керн остановился рядом, лениво шевеля ногами. Под ними было уже около пяти метров, но вода была настолько чистая, что обманывала зрение, приближая дно.
- Хорошо, - Танис перевернулся и заколотил руками и ногами по воде. Испугался.
- Тише, тише, - Керну пришлось его обхватить поверх рук, чтобы не дать ударить себя. - Чего ты перепугался? Я же рядом. Давай, ложись мне на руку грудью, и расслабься.
- Страшно, - Танис продышался и сделал новую попытку.
- Я рядом, котенок. Я тебя не отпущу. Не бойся, - Керн заглянул в панически расширенные глаза и поцеловал, заставляя Таниса забыть обо всем - о море, о глубине, о страхе, потихонечку опуская его в воду со своих рук, но поддерживая под ребра.
- Ну? Чего теперь? - лежа на руках, можно было и не волноваться. Под Танисом скользили серебристые рыбки, прополз огромный, с тарелку, краб. - Давай, учи плавать скорей! Вон наш ужин удирает!!!
- А теперь руками двигай. И ногами тоже. Видел, как я плаваю? Только руки пока просто разводи в стороны, пальцы сомкни, сделай из них лопасть весла, ты ведь не рыба и у тебя нет плавников, так что это - единственное, за счет чего ты движешься. А ногами не бей по воде, а двигай плавно, как вооооон та манта,  - Керн замер на воде, показывая мальчишке на обитательницу глубин.
- Плаавно... Медлееенно и нееежнооо. Киса, как ты со мной возишься? Убивец, - Танис булькал, откашливался, снова тонул, отдыхал на спине и снова и снова пробовал.
- Я терпелив, Танис. Я хищник, привычный и к погоням, и к засадам. Ну, попробуешь сам? Только не бойся, я же не позволю тебе утонуть, подхвачу, - Керн медленно отвел руки. Мальчик поплыл. Смешно и неуклюже, сообразил, что поплыл, завизжал, перестал грести и окунулся с головой, вынырнул и повис на оборотне: - Все. Устал.
- Врешь, просто испугался. Еще попробуй, а потом поваляешься на берегу, пока я поймаю тот удравший ужин, идет?
- Хорошо. Лови, я знаю, как его сварить. В теории. У нас будет большая кастрюля?
- Есть таз для варенья, я его в гараже видел, пойдет? - с сомнением протянул оборотень. Все, что касалось готовки, если, конечно, это было не «развернуть, положить в сковороду и обжарить до корочки» или «сунуть в духовку и разогревать пять минут», было для Керна тайной за семью печатями. Раньше готовил Даррен, потом он привык заказывать еду в ресторанах и кафе. Еще раньше, до появления в его жизни Даррена, он вообще предпочитал сырое мясо и есть в истинном виде.
- Подойдет. Самое угарное, что я готовил, это крыса на утюге. Черт, я, когда болтал  с Алексисом, чувствовал себя лузлом. Он не знает, что такое кряк. Он не знает, что такое рейсинг. А я не знаю, что такое - шариться в Яме. Что такое Яма?
- Если я еще не забыл, за столько лет, то Яма - это полигон для скейтеров и роллеров. Хочешь, купим тебе ролики? - Керн чмокнул его в щеку. - Плыви, давай, ко мне плыви, - и через секунду оказался метрах в пяти от Таниса.
- Лучше, скейт. Серебристый такой, - Танис неуверенно, но поплыл.
- Ладно, скейт, так скейт, - чем ближе подплывал Танис, тем дальше оказывался Керн, незаметно перемещаясь в воде, не шевеля руками. Но зорко следя, чтобы мальчишка не начал паниковать и не устал. И, наконец, позволил ему ухватиться за свои руки, принимая в объятия и ложась на воду.
- Отдохни, потом на берег, греться, пока есть солнце. А то губы уже дрожат.
- Устал. Лови хавку. Вон он, сидит и нагло пырится. Рвач рассказывал, что эти крабы -  просто объедение. Надо только варить их с зеленью и в морской воде.
- Тан, говори нормально, ладно? - Керн доплыл до мелководья и сгрузил Таниса в теплую, как парное молоко, водичку. - Ополоснись и на полотенце. Я быстро.
Он с разбега нырнул, умудрившись не поднять лишних брызг, и ушел на дно, открывая глаза. Морская вода щипалась, но глаза быстро затянуло пленочкой третьего века, прозрачной и плотной. Керн осмотрелся и заметил сразу двух громадных крабов. Как Танис сказал - они сидели и нагло пырились глазками - бусинками на стебельках. Обоих постигла участь жертв хищника. Правда, плыть назад с двумя крабами в руках было нелегко, а один из обреченных даже ухватил его клешней за бок.
Танис сидел в полотенце, отжимая плавки. Увидел крабов и восхищенно зацокал языком:
- Вот это твари! На сколько килограмм потянут?
- Кило на десять в сумме. Но их же не целиком едят? - Керну раньше не то, что есть - ловить крабов не приходилось. Он больше любил мясо, чем морепродукты, хотя иногда баловался рыбкой.
- Клешни, и немного мяса под панцирем. Сейчас я каааак замутю нам супец!
Танис оделся, приволок таз из гаража, отмыл его. Керн увидел, КАК он отмыл, отобрал и перемыл. После чего мальчишка притащил морской воды и поставил ее на плиту, закипать. Крабы шуршали по полу кухни, норовя ухватить за ноги.
- Зелень нужна. Пойду, стрельну у соседей, у них огород есть. Я видел, - миг - и он вернулся с охапкой зелени и лимонами в футболке. Керн слышал - «стрельнул» это не украл, это Танис мило постучался и попросил «пару листиков зеленушки, крабов сварить». Люди в районе были хорошие. Отзывчивые. Керн же не кинулся первый попавшийся дом покупать, не выяснив всего. Потому и тянул аж месяц, выбирал. В случае чего, если надо будет уехать надолго, он сможет оставить Таниса на соседей - пожилую пару.
- Какая там бабулечка, прелесть просто. Лимонов дала. Кислые, говорит, аж сладкие, - он захихикал. Первый краб пошел, за ним и второй. Зелень и специи, которые у них остались от заказанной еды. Танис попутно совал нос в панельку, уточняя рецепт:
- Тут говорится про щипцы… Ну, ты ведь раскусишь, да? Нет у нас щипцов.
- Разломаю руками, мне зубы еще пригодятся в этой жизни, - смеялся Керн, наблюдая, как суетится по кухне его мальчик. Наверное, впервые за черте-сколько лет ему было по-настоящему тепло. И он чувствовал себя дома. Конечно, он помнил еще неостывшее пепелище родного логова. Помнил все - врезанное намертво в память. Но Танис своей любовью сглаживал эти раны.
- А хочешь, завтра поедем в магазин и купим тебе эти щипцы? А крабов я еще наловлю.
- Давай. Слушай, я рецепт соуса простого нашел. Можно попробовать? Уксус у нас есть, масло тоже, - Танис наматывал локон мокрых волос на палец.
- Ну, давай, пока они варятся, попробуем, - глядя на еще шевелящихся в кипятке крабов, муркнул оборотень. Потянулся, доставая с полочек указанные масло и уксус. - А что еще?
- Лимонный сок, перец, - Танис лизнул специю и побежал запивать: - Точно, перец.
Керн расчихался - перец попал ему в нос, а к любым запахам оборотень был очень чувствителен.
- Танис, без меня! Я тут подохну, чч-хххи! Пчхи! Чхи! Черт!
- Да, ладно. Хороший перец. Свежак.
Крабов он принес ему на веранду.
- Приятного, так сказать... Разломай и мне, будь другом, - потом подумал и добавил: - Краба.
Оборотень сочно захрустел панцирями и клешнями, разламывая их, как картонные. Выложил Танису на тарелку нежное, бело-розовое мяско и принялся за своего краба. Не так уж и много там мяса было для здорового взрослого мужчины и не менее здорового, прожорливого и голодного после купания мальчишки. Так что остатки обеда и торт пришлись как нельзя кстати.
- Идем на крышу? - Керн поглядел на поднимающийся над морем почти полный круг луны, и в груди шевельнулась тоска.
- Пойдем.
Они поднялись через окно мезонина, и Танис разлегся на крыше, поглаживая живот.
- Четыре.
- Четыре чего? - не понял Керн, садясь на край крыши и глядя на лунную дорожку.
- Четыре краба надо на рыло, чтобы поужинать. Ты как-то приуныл, - мальчик погладил Керна по руке. - Устал?
- Не устал. Танис, мне надо уехать, дня на три в Рейну, и еще на два - в столицу, забрать из дома кое-что нужное.
- Конечно. Я постараюсь ничего не натворить. Буду сидеть дома и заниматься чем-нибудь полезным.
- Честно говоря, - усмехнулся оборотень, укладываясь рядом с Танисом, - Я не верю, что ты сможешь ничего не натворить. Но тебе уже почти шестнадцать, сам взрослый и вполне разумный парень. Холодильник едой я забью, деньги тебе оставлю, соседей наших попрошу, чтоб присмотрели за тобой. Но я даже не знаю, какое занятие тебе придумать на эти пять дней. Хотя я постараюсь справиться побыстрее.
- Я могу поискать колледж. Ты хотел, чтобы я учился, - Танис положил ему голову на колени.
- Хорошо, малыш, тогда я подниму свои старые связи и сделаю тебе электронную карту. А ты найдешь программу учебного курса и попробуешь в ней разобраться. Если это будет слишком сложно, будем работать на легенду, что ты долгое время не учился, так как болел. И искать тебе репетиторов. Согласен? - Керн запустил пальцы в чуть жесткие от морской воды локоны, ласково перебирая их и поглаживая.
- Согласен, а если ты совсем за меня волнуешься, то найми няню. Я серьезно. Буду паинькой, если тебе так будет покойнее.
- Я думаю, что нянька для пятнадцатилетнего пацана - это как-то слишком, тебе не кажется? - Керн прикусил щеку изнутри, чтоб не расхохотаться. Но он и впрямь слишком за него переживал. Сгреб в объятия, прижимая к себе:
- Я волнуюсь, очень, я не хочу оставлять тебя даже на день, на час! А тут - пять дней! Танис, я тебе телефон куплю, отзванивайся мне, хорошо?
- Хорошо, только, может, сообщения? - мальчик сел ему на руки и уютно умостился, пристраивая свой ущербный зад: - А то получится: «Але? Милый? У тебя там стреляют? Да ты что? Из гранатомета? Крууть!»
- Ммм, ладно, уговорил. Пойду на дело, только соберусь пришить жертву, а тут ты звонишь. Непорядочек будет, да, - наемник рассмеялся и погладил Таниса по спинке: - Тебе не больно сидеть?
- Просто я чувствую задницу немного четче, чем обычно. Но оно того стоило. Братец, - закончил мальчишка карамельным голосом.
- Вот немного подрастешь, братец, - таким же сладким тоном пообещал Керн, - будет больше, обещаю. Но только когда подрастешь.
- Я буду стараться.
Когда Керн уже собирал сумку в дорогу, Танис немного расклеился, поревел в ванной, но вышел уже спокойным, только яростно шмыгающим носом.
- Эй, ну что ты? Мне в путь дождь накличешь, - Керну просто отчаянно не хотелось уезжать. Но он проверил дом, еще раз переговорил с соседями, вручил Танису мобильник с забитым на быстрый вызов номером самого наемника, поцеловал его и вывел мотоцикл.
- Я его оставлю в аэропорту на стоянке, и когда вернусь - ты меня услышишь за три квартала, - усмехнулся, одевая шлем.
- Хорошо. Я ждать буду. Неделя - это быстро. - «Но без тебя - бесконечно долго!!!» - кричали его глаза. Он долго смотрел вслед удаляющемуся мотоциклисту, потом ушел в дом, запер дверь и подпер ее стулом, после чего убежал наверх, упал на кровать и прорыдал там до самой ночи.

Керн вернулся, как и обещал - раньше намеченного срока. Прилетел ночным рейсом, так что на своем рычащем звере доехал только до окраины района, и дальше покатил его вручную. Оставил мотоцикл во дворе, сосредоточился и шагнул в тени, возникая прямо у кровати Таниса. Тихо разделся, обернулся и лег рядом, понимая, что спать будет мертвым сном - отдыхать в эти четыре дня ему практически не пришлось. Зато все дела были закончены, друзья обещали к новому учебному году внести Таниса Мерриса в реестры и сделать ему карту и медицинскую страховку. Сам Керн обновил свое удостоверение спасателя и собирался, как проснется, явиться в штаб, встать на учет.  Пантера вздохнула и уснула, еле слышно урча.
Наутро он был разбужен запахом блинов. Не разлепляя глаз, наемник потащился вниз, проигнорировав даже свой вечный кошачий инстинкт умывания - есть ему хотелось больше, и вообще, желательно во сне. Он стукнулся лбом в дверь, наощупь открыл ее и прислонился к косяку:
- Таааааан...а давай я не буду просыпаться?
- Ой! Я хотел тебе в постель принести, не заходи сюда - испачкаешься. Я так обрадовался! Ты не представляешь себе, как я обрадовался!
Керн услышал «испачкаешься», и любопытство пересилило сон. Глаза открылись, и открывались до тех пор, пока не стали круглыми. Челюсть отвисла. Видимо, блины пеклись давно, и не один час. Поскольку первая, вторая и третья порция теста, оказались вывернуты по тем или другим причинам. По полу валялись разбитые яйца, наверно, Танис их уронил, когда очередной блин подгорал. Сгоревшие блины перевешивались за край мусорного ведра.  В углу сиротливо валялся пятикилограммовый бумажный пакет из-под муки. Его Танис уронил, не удержав, в итоге все в кухне, не исключая самого Таниса, было покрыто белым. Однако, на тарелке около плиты лежала большая стопка масляных блинов, и выглядели они очень аппетитно. Нет, Керн что-то такое и предполагал застать, памятуя гостиничный погром. Потому и рванул домой ночным рейсом, чтобы не возникало искушения немедленно начать уборку. Но вот такого - не ожидал. Представив объем уборки, с тихим стоном съехал по косяку на пол.
- Малыш, а давай ты меня накормишь, я еще посплю, а потом буду ликвидировать последствия мучного смерча? - взмолился наемник.
- Да я все уберу! - огрызнулся Танис, расстроенный, что сюрприз не удался. - Иди, ложись.
- А блины? - Керн потянулся к тарелке со страдальческим выражением голодных кошачьих глаз.
- Несу-несу! Иди в кровать, любовь моя, - засуетился мальчик, собирая поднос, чайник и чашку.
Когда Танис дошел, балансируя подносом со стопкой блинов, чайником, чашками, сахарницей и молочником, Керн уже снова спал. Видимо, как добрался до постели, так и рухнул поперек нее, не вернув себе кошачье обличье. Выглядел он измотанным и даже слегка похудевшим, под глазами выделялись темные тени, а поперек живота и груди ровными рядами располагались почти сошедшие синяки. Танис их и не различил бы на бронзовой коже, да в потемках, если бы не полез закинуть свисающие с края кровати ноги наемника и укрыть его одеялом.
- Это что за безобразие? Киса! Киса, кушать? - Мальчик отщипнул кусочек блина и положил ему в рот. Керн на полном серьезе, видимо, сказал, что не будет просыпаться. Потому что ел он во сне, и довольно жадно. Раскрывал рот, как птенец, дожидался следующего куска блина, проглатывал его, почти не жуя.
- Детский сад, Керн!!! Проснись!! Поешь нормально! А то все назад отнесу!
- Неее... ты не можешь так жестоко со мной... ну, дай еще блинчик? И молочкааа? - наемник сейчас не выглядел взрослым, ни на капельку.
- Сейчас принесу. Киса, откуда синяки? Ты ранен? Нужна аптечка? - Танис смотался за молоком и принес целых два пакета.
- Черт, малыш, ну и чего ты такой глазастый? - Керн сел, зевая во все зубы. - Если б я истекал кровью, в аптечке имелся бы смысл, но уже все в порядке. Так, попал в небольшую переделку. Оказывается, кроме одиночек за заказы теперь бьются и банды. Я уж думаю - а не бросить ли все нафиг, и действительно пойти работать спасателем?
- Я думаю, все зависит от количества бабок, которые ты привык тратить. Кушай, я старался. Я наушники себе беспроводные купил, ничего? А то соседям моя музыка мешала.
- Тан, маленький мой, я тебя не ограничивал в том, что покупать. Молодец, что подумал о соседях. А насчет денег... Иди ко мне? Я соскучился, - Керн облизал руки и раскрыл объятия.
- Киииса, Кис, я все уберу. Честно, я читал и даже сам полы помыл. И ничего не разбил, - Танис накинулся на него с горячими поцелуями.
- Да верю я, мелкий, - когда Керн смущался, то снова переходил на насмешливый тон, - Уберемся вместе, что ж я, только блинчики жрать горазд, а помогать - нет?  Так я о чем сказать хотел? Про деньги. Ты вот думаешь, что я только за заказы живу? Нет, Танис, не только. Это вообще, знаешь ли, только для поддержания формы. Или если я сглупил и карту свою дома забыл, как в Свейдене. А ты помнишь, сколько мне лет?
- Много. Ты мне в прадедушки годишься, - Танис завернул ему в блинчик кусок ветчины.
- Ум-ням-ням! - сказал возмущенно оборотень, прожевывая сунутое в рот. - Не в прадедушки, но близко. Но если перевести мой возраст на нормальное счисление, то мне будет около тридцати, плюс-минус три года. Так вот, да это время я что, не мог скопить достаточно бабла?
- Наверно, мог, - Танис положил перед ним конверт. - Я по электронке прошел тест в Информационно-инженерный… Боюсь открывать. Решил тебя дождаться. Понятно, что провалил, но хоть знать, что подтянуть.
Керн легонько щелкнул его по носу:
- Похоронное настроение - не зная результатов? Так нельзя. Открывай, будем смотреть. А вдруг мне придется распаковывать ту бутылку коллекционного вина, что мне подарили на мое двадцатилетие? Если, конечно, оно уже не стало уксусом... - проворчал оборотень под нос. Танис надорвал конверт и вручил его оборотню:
- Читай, я не могу. Сейчас умру на месте.
- Трусишка! - Керн обнял его и вскрыл конверт до конца. Вынул документ, прочел его и хмыкнул. Перечитал еще раз, снова хмыкнул.
- Что??? Неужели, и двадцати баллов не набрал? Надо было в строительный. Там конкурс меньше... - Танис расстроился. Керн откашлялся и зачитал:
«Наш колледж будет рад принять вас на первый курс выбранного вами факультета, а так как практически все задания были решены весьма неординарно, что показывает высокий уровень знаний и развития навыков, мы предлагаем вам поступить в группу государственной программы обучения одаренных детей». Там еще что-то про стипендию. В общем, вино открывать придется, - и совсем другим тоном, полным гордости и радости: - Малыш, ты умничка, я так рад за тебя!
- Шутишь? - Танис заглянул в бумагу и недоверчиво перечитал, - Да, ладно, я  был уверен, что семнадцатый пункт я завалил. Может, этот колледж не так хорош, как о нем пишут? Но, с другой стороны, когда я взламывал его защиту, чтобы посмотреть педагогический состав, они же не могли знать, что я пойду их ломать? Да? - и задумчиво посмотрел на мужчину.
- Если их курирует государство, а, судя по написанному, так и есть, то, в принципе, любой взлом их сервера может быть отслежен. Теперь возникает вопрос: а если они тебя отследили, и ты откажешься у них учиться, как потенциально-опасный хакер, будешь взят на учет, - Керн задумчиво потер подбородок. Снова срываться с места не хотелось, они ведь только начали налаживать быт в этом городе. - Я попробую узнать, не было ли переполоха. Но, думаю, будет безопаснее согласиться и поступить туда.
- Конечно. Я очень хотел туда поступить, чтобы утереть нос Алексису. Он туда провалился. На платное. Кис, ты поспи еще, ничего, если ребята зайдут вечером, мы хотели мяч погонять на пляже?
- А уборка? - Керн ласково поцеловал перепачканный мукой нос, - Ты меня только так не зови перед своими парнями, ладно? Я тебе потом объясню, почему, малыш. Спасибо тебе за блины, я уже лет двести такой вкуснятины не ел.
- Перед парнями ты у меня - Братец. Если я тебя назову Кисой, все поймут, что мы любовники. Тебе, правда, понравилось? Ой! Я так рад! - Танис подхватился за подносом и грязной посудой. - Я начну уборку сейчас, а пацаны подтянутся - помогут. Они домашние, непуганые.
- Что, совсем-совсем непуганые? - Керн натянул старые джинсы, подвернул их до колен и пошел следом за мальчишкой, все равно сон сморгался, да и как они там уберутся без него? Пацаны же, кто их учил?
- Совсем. У  кого родитель клерк, у кого - врач. Матери - домохозяйки. Скучно. Я иногда не знаю, о чем с ними говорить, - Танис замер на секунду, задумчиво глядя в окно: - Как будто, это какой-то сон. А сам я до сих пор лежу на бетоне того заводского ангара.
- Хочешь, я тебя ущипну? - Керн подошел сзади, неслышными мягкими шагами наемного убийцы и ласково обнял, разворачивая к себе лицом. - Сразу по синяку почувствуешь, что это не сон и не Игра. Это на самом деле.
- Кис, ну его на фиг, эти убийства. Ну, что мы, не проживем, что ли? - мальчик поцеловал оборотня в шею.
- Проживем, котенок. Придется мне в качалку записаться, а то, боюсь, я так на мирных харчах и форму потеряю, - голос у наемника сел, пришлось долго сглатывать, чтоб проглотить непрошенный ком. Боги, ну разве же не о том он мечтал долгие годы? Дом, семья, простая работа, возвращаться и знать, что тебя ждут, но не волнуются особо, не седеют от мысли, что приползешь в кровище и полутрупом.
- Давай, качалку тут сделаем? Комнат свободных дофига. Я и сам не прочь собой заняться. У Алексиса, знаешь, какие мышцы? А я? - Танис согнул руку и вздохнул.
- Тан, малыш, я тебе говорил, что ты гений? Как это - не говорил? Ну, так говорю. Ты просто умничка. А как я вас потренирую! - глаза у оборотня загорелись знакомым уже Танису азартом.
Они были на средине уборки разгрома, когда в дверь позвонили. Керн ополоснул руки и пошел открывать. На крыльце маячил уже знакомый ему парнишка - ярко-рыжий и веснушчатый, за ним чуть сутулился высокий «баскетболист» - такой же выгоревший и хайратый, как Танис.
- Здрасьте, дядь Керн, а Тан дома?
- Угу... - мальчишки просочились мимо оборотня и чинно разулись у дверей.
- Хай! - Танис пожал всем руки, столкнувшись плечами. - Сейчас, я только кухню домою.
Баскетболист Алексис оглядел развал:
-Ты, типа, тут что-то взорвал?
- Почти, - Керн усмехнулся, вспомнив пакет с мукой. - Подождете в гостиной, или возьметесь помогать?
- Да мы можем. Не белоручки.
Мальчишки, правда, больше баловались, чем убирались. Но, так или иначе, они справились. В дверь снова позвонили:
- Это телочки. Керн, я открою, - Танис наскоро завязал волосы и вытерся полотенцем.
- Хай, детки! - отчаянно краснеющие старшеклассницы в бикини, то же трое, вошли в дом, с интересом осматриваясь.
- Вау! Тааан, это твой брат? Кааакой милашка. Я - Санта, - блондинка с пятым размером груди жеманно протянула ладошку для приветствия. Керн прищурился и суховато кивнул, пожав ей руку. Мелкое и кусачее - ревность, уже давно не поднимавшая голову, снова проснулась и заколола своими колючками.
- Керн. Я и в самом деле брат Таниса. Проходите. Тан, мы закончили?
- Да! - Танис чмокнул и блондинку и брюнеток в щечки, и потряс волейбольной сеткой: - Пойдемте, тут такой пляж - сказка.
Молодежь гурьбой вышла на веранду. С пляжа тихо донесся рэп. Керн постоял пару секунд и понял, что один не останется.
- Эй, а меня возьмете? Предлагаю партию: вы вшестером против меня, - в конце концов, когда он в последний раз играл в волейбол? А просто так отрывался? Рэп ему, правда, тоже не нравился, Керн метнулся домой, добыл из так и не разобранной сумки любимый диск с металлом и роком, и сбежал на пляж, к молодежи.
- Пуся, а пусть твой брат поиграет с нами, с девушками, а то мы такие слабые, парни нас просто на ленточки рвут, - Санта мазала свое не по годам развитое тело кремом. Танис открыто смеялся:
- Санти, снаряд мимо. Керн женат.
- О как? А где же его жена? - в маленьком райончике, где все друг друга знали, новости и сплетни разносились быстро. То, что они живут вдвоем, и никаких барышень больше, знали уже, кажется, все.
- А я женат на работе, девушки, - ухмылялся оборотень, - Я спасатель, мне семью заводить нельзя.
- Ну, пуся, надежды нет, да? Я знаю, тебе обожгли сердце.
Танис вообще покатился со смеху:
- Сааанти, смотри меньше плазму!
Мальчишки спокойно восприняли металл, некоторые песни даже понравились. И понеслась. Мячик летал, как выпущенный из пушки. Над пляжем звенели веселые голоса, и время летело. Ночью уже, забравшись после душа под одеяло к Танису, Керн признался, пряча лицо в его распущенные, пахнущие солнцем и травяным шампунем волосы:
- Я давно не был так счастлив и спокоен. Спасибо, малыш.
- Не за что. А Санти, на самом деле, свой парень. То есть, мальчики ей по барабану, так, для имиджа выеживается. Кис, я люблю тебя.
- Спи, котенок.

Глава девятая.
Я люблю тебя.
(два года спустя)

- Хаааай, Керн!
Мужчина в серебристо-синей форме отряда быстрого реагирования, широко и бесшумно шагающий по улице, улыбнулся и помахал рукой ватаге парней и девчонок.
- Ты сейчас только вернулся? А расскажешь?
- Парни, вечерком, устал - сил нет, умираю просто.
- Кеееерн! - навстречу ему из калитки вылетел красивый длинноволосый парень, повис на шее, как маленький, хотя они были почти вровень ростом. - Ты чего не позвонил? А я... А у меня...
- Я соскучился, малыш, - этот шепот слышал только Танис.
- Керн… О, моя радость! - и стиснул в объятиях. В доме чисто прибрано. Очень много цветов, преимущественно, орхидеи, к которым Танис питает особую слабость. Пахнет горячим жарким, наваристым супом и еще чем-то очень вкусным. Кажется, лимонным пирогом. Наверху, в серверной, потрескивают машины Таниса. Мощные компьютеры, которые он собрал сам, по деталям. В подвале, в сейфах лежат заготовки к фейерверкам, которые юноша сам изготовляет, это его хобби. А в потайной комнате лежит НЗ Керна. «На всякий случай».
- Бляяя, Танис, я так жрать хочу, - оборотень принюхался, сглотнул, - Еще хочу помыться, я грязный, как собака. И спать, - он притянул к себе парня и крепко расцеловал его, шепча между поцелуями: - Но, черт меня бери, тебя я хочу больше.
- Нет-нет, меня грязными руками трогать нельзя. Мне брат запретил, - отшучивался Танис, доставая из шкафа полотенца.
- Мрррр, ты ж мой послушный, - Керн ушел в ванную, зашумела вода и колонка отопления. Из ванной донеслось: - А спинку потереть старому больному кошаку? - это была их любимая семейная шутка.
- Опять блох приволок? - Танис вошел в ванну, он переоделся в обтягивающую футболку и боксеры.
- Как можно? Только парочку, тебе на опыты, - Керн намыливал свои роскошные волосы, стоя под душем, чуть расставив длинные мускулистые ноги.
- О, дааа... - к нему прижались сзади. - Киса... Я тебя хочу.
Керн уперся в стенку руками, прогибаясь и запрокидывая голову.
- Ты б знал, как я ждал этих слов!
- Ты бы знал, сколько я тут дрочил... - Танис стянул мокрое белье и прижался уже откровенно и похотливо, перехватывая Керна под мышки.
- Да я догадываюсь, тобой тут пропахло все, - оборотень глухо застонал, - Давай, котенок, не тяни меня за хвост...
На грудь Керну свешивались белые, как молоко, волосы Таниса, они медленно напитывались водой и прилипали к его темно-смуглой коже. Танис, быстро подготовив себя, осторожно вошел, нажимая мужчине на поясницу и оттягивая его голову назад за гриву. У Керна от низкого стонущего рыка дрожало горло, он подался назад, выгибаясь еще сильнее, по кафелю царапнули пальцы.
- Даааааа, мое счастье, боги.... Какой ты уже большой мальчик...
- Даа, я очень большой и плохой мальчик... Сладкий и большой… - Танис двигался, несильно и часто погружаясь. От удовольствия у него перехватывало горло. Обладать Керном, это было чудесно. Лучше, только когда он обладал им.
- Моооой... слаааадкий... Моооой... аррррр!
Выдержки у бывшего наемника было много, но ноги просто подкашивались от удовольствия. Он медленно сполз, опускаясь на пол.
- Поласкай меня, Таааан... Сильнее, малыш!
Рука уверенно легла на основание члена оборотня, пальцы пробежались, как по флейте. Плечи покрыли жесткие поцелуи. Дальше Керн уже только стонал, резко подаваясь назад и снова толкаясь в руку Таниса, отдаваясь ему целиком и полностью. Свое он возьмет позже, ночью, доведет его до несдержанных криков. Танис начал вздрагивать, верный признак, что скоро кончит. Он дышал мужчине в ухо, пытаясь отвлечься. Керн вывернул шею, отыскивая его рот, поймал поцелуем и прерывисто застонал,  кончая. Локти подломились, он припал грудью к полу. Юноша бешено в него вколотился и упал сверху.
- О, Боже... С возвращением.
- Ага, - хрипло согласился, расплываясь в довольной улыбке, оборотень. Минут через пять, домывшись и смыв с Таниса все следы «возвращения», они сели за стол.
- Я готов сожрать слона. Или кита. Тебе потом рассказать, что было? Когда ваша банда в гости нагрянет? Я им тоже обещал.
- Давай, когда все. Вот, - Танис поставил перед ним большую тарелку с острым супом и тарелочку со стопкой гренок. Потом сел напротив и выложил как бы из ниоткуда толстую пачку денег. Керн, не отрываясь от еды, вопросительно поднял бровь.
- Аванс. Я пишу программу корпоративной защиты Сталкер-Мууд.
- Ты пишешь защиту или?.. - Керн не забыл, как Танис ненавидел Сталкеров, да и сомневался, что отношение парня к ним изменилось.
- Я пишу защиту. Я же добросовестный программист, дорожащий репутацией. Просто, ты сам меня учил - друзей держи близко, а врагов еще ближе, - Танис выставил на стол рульку кабана и полил ее соусом. Подал целиком, только нож воткнул.
- Эй, а сам что, не голодный? - Керн отрезал кусочек и скормил его Танису с рук, потом перегнулся через стол, слизывая с его губ соус, - Черт, не, я таки по тебе больше соскучился, чем по твоей изумительной жратве. Мне, правда, скучать было почти некогда, но я старался.
- Ты в принципе старательный. Что поделать, кулинария - мое хобби. Да и телочки на это ведутся, правда, им от меня толку нет. Но покрутиться в Яме с улетной деткой - почему б и нет? А то Санти сломала мне всю малину. Пришла неделю назад со своей пассией. А мы были такая пара, - Танис вздохнул. Керн ревниво заворчал. Но замолк, вспомнив, как сам буквально два года назад предсказывал Танису, что вокруг него будут крутиться девушки, как пчелки вокруг цветка.
- А почему толку нет? - спрятал горящий ревностью взгляд за ресницами, утыкаясь в тарелку.
- Кис, ну, у меня не стоит на них. Они не пахнут, как ты. У них нет твоих глаз, твоей улыбки, твоего смеха. Они не могут сделать так, чтобы я плакал от счастья, - Танис поцеловал его руку.
- Тебя, надеюсь, не гнобят за это? А то девушки бывают разные, мяукнет какая сучка, только скажи, я глотку ей перегрызу, - буркнул оборотень. А внутри потеплело и ревность, пискнув, сдохла.
- Нет. Считают, что у меня есть кто-то. Какая-нибудь шикарная тетка  лет под тридцать, - Танис утянул предпоследний кусочек мяса, прежде чем Керн отполировал кость до блеска.
- Ну, почти, - мужчина расхохотался, - только у тетки это... как бы так сказать... Груди нет, и между ног лишнее болтается, нететочное. Но вот с возрастом почти не ошиблись. Таааан? - он оборвал смех и заглянул в синие глаза, в которые так любил смотреть. - Идем? А то оно не болтается, а аж дымится.
- Да ну? А как же мой лимонный десерт? Пропитанный ромом, между прочим! - Юноша улыбался. Его рука  погладила «дымящееся».
- Я потом, честно, все до крошечки съем, но потооом, - Керн выскользнул из-за стола и вскинул нелегенького уже парня на плечо, нетерпеливо рванув наверх, в спальню.
- Страшно подумать, как  с возрастом портится характер у некоторых личностей, - Танис обнял его за шею и поцеловал.
- Да? Чем же это? - Керн остался верен своей привычке раздевать Таниса медленно, заласкивая смуглую от южного солнца кожу страстными, жадными поцелуями. И все также не мог надышаться его ароматом, чуть изменившимся, ставшим крепче, со смолистой ноткой и солоноватым привкусом моря.
- Тем, что стартуют прямо из-за стола, не утерев мордочку, - Танис сцеловал с его губ соус.
- Я оближусь, - оборотень и впрямь облизнулся, так, что сразу было ясно - мысли у него вовсе не о еде или гигиене. - Просто меня ждет очень... очень вкусный... десеееерт... - дальше рот у Керна оказался занят.
- Сластолюбец... - Танис приподнялся на локтях, он обожал смотреть, как его ласкают. - Дааа... Хорошо...
Керн не был дома две недели, помотавшись по горячим точкам. И вполне осознавал, что за это время у Таниса никого не было - он это чуял, вычленяя чужие запахи на раз. Так что и готовил он парня медленно и нежно, не скупясь на ласку.
- Мне никто не нужен, кроме тебя... Ты лучший, ты мой... Люблю, обожаю... - доверчиво раскрывался под его пальцами вход, прикусывал пухлую губку Танис, бросая из-под ресниц жаркие взгляды.
- Малыш... - медленно, осторожно толкнуться и замереть. Керн берег его, с самого начала, долго корил себя за тот раз, когда уступил просьбам мальчишки и причинил боль. Но Танис вырос, и такого больше не повторялось. Оборотень жарко дышал ему в шею, чуть прикусывая клыками нежную кожу, потом накидывался изголодавшимися ласками на грудь, доводя до стонов, потихонечку двигая бедрами, дразня и распаляя желание. Танис обожал заниматься с ним любовью, бывало, они не вылезали из кровати сутками. Не отвечая на телефонные звонки и стуки в дверь. Он таял, он тек между его пальцев, выстанывая любимое имя в подушку.
- Счастье мое, сокровище... Мой... Мой мальчик... Котенок...
Соскучившись, Керн не мог остановиться, не мог заставить себя прекратить ласкать и нежить такое желанное тело, своего родного, единственного Таниса. Раз за разом доводил его до оргазма, едва сдерживаясь сам, пил, сцеловывал с искусанных в горячке губ его стоны и крики. Пока самоконтроль не рушился, и оборотня не уносило, накрывая пряной волной. А потом они лежали, юноша перебирал его алые прядки, целовал и гладил, пока Керн дремал, приходя в себя.
В дверь позвонили, под окнами загомонили звонкие голоса молодежи. Их с Керном пришли вытаскивать на пляжные посиделки. Как говорил оборотень - банда явилась по его душу. Парни и девчонки обожали слушать приправленные солоноватыми шутками рассказы спасателя. Порассказать ему было о чем. Задания кидали мужчину по всему миру, а среди своего отряда быстрого реагирования Керн числился лучшим. Иногда он удивлялся тому, как диаметрально противоположно изменилась его судьба, когда в его жизнь вошел Танис. Он не убивал - он спасал жизни. И, если на чистоту, то гордился этим.
Их было много, они были молодые, избалованные и неиспорченные. Их влек Керн, их влек Танис. Первый - опытом, второй - острым языком и добротой. И, конечно же, на пляже начинались танцы до упаду. Так что на них пару раз вызывали участковых. Обычно те просто просили сделать музыку потише, едва увидев, кто руководит ватагой. Керна знали, и знали, что беспорядков не будет.
- В дом, милостивые господа, - командовал оборотень, и вся молодежь быстро перемещалась в уютную гостиную Меррисов. Вот там-то и начинались самые посиделки. Керн усаживался у камина, в котором уютно потрескивал огонь, и начинал рассказывать. Потом задавал вопросы: кто и что делал за время его отсутствия. Как-то так сложилось, что к нему приходили делиться тем, о чем молчали с родителями. Когда однажды Танис, едва в силах говорить от гнева, рассказал, что Алексис балуется наркотой, Керн выловил парня и долго с ним говорил за закрытыми дверями кухни. Потом отпаивал травами и приводил в норму «завязавшего» подростка, снимая ломки. Пару раз участвовал в «стрелках», когда в городе объявилась банда малолеток и пыталась взять их район под контроль. Но, в общем и целом, все было тихо и мирно. Пока как-то раз Керн не вернулся. Пропал без вести.
Он уезжал ненадолго, как сказал Танису - на три дня. Бывало и такое, что он задерживался, но всегда отзванивался, или, если в районе не было связи, Танис звонил в штаб, узнавал, когда вернется бригада. А в этот раз ему позвонил начальник отряда и попросил прийти.
- Где он? - первое, что выпалил Танис без «здрасьте» и вопросов про погоду: - Где мой брат?!!!
- Присядьте, молодой человек.
Немолодой офицер устало взглянул на растрепанного и бледного парня и налил ему стакан воды.
- Группа вашего брата не вышла на связь в назначенное время, но мы их ищем.
- Где они?! В каком квадрате? Сэр, скажите мне это добром! - Танис оперся двумя руками о стол.
- Это секретная информация, - офицер смерил Таниса задумчивым взглядом, - Хотя, да, кому я это говорю. О вас уже легенды ходят. Но вы ничем не сможете нам помочь. Даже если мы укажем вам район поисков. И там идут боевые действия. Никто вас не возьмет с собой, и не надейтесь.
- Я не надеюсь, сэр, я сейчас выйду отсюда, а у вас упадут все системы. Скажите район, пожалуйста, - юноша посмотрел на него синими глазами, полными слез. - У меня, кроме него, нет никого на белом свете.
- От угроз никому лучше не будет. Сядь, я сказал.
Офицер порылся в столе, достал карту. Другая страна, совершенно Танису незнакомая. Палец мужчины уперся в один из квадратов, отмеченный красным.
- Эталанд, район Гаронской долины. Они должны были эвакуировать группу этнологов. Там совершенно дикие туземцы, еще верящие в духов и оборотней. Мы не знаем, что случилось. От лагеря остались только руины, как и от базы ученых. Следов нет. Оборудование фонит - там залежи металла в болотах.
- Оборотни… Боже! - Танис бегом выбежал из кабинета. Дальше были сборы, взломанная комнатка Керна. Рассовывая по карманам гранаты и не вытирая текущие по щекам слезы, Танис бормотал:
- Всегда ходите вдвоем, ты и твоя граната. Всегда заходите по одному, сначала граната, потом ты…
Еще сутки ушли на то, чтобы найти и купить компоненты для бомб. Еще четыре часа - на комплектовку аптечки и аренду воздушного коридора. Время текло песком сквозь пальцы.

Керн молил только об одном - чтобы Танису никто ничего не ляпнул. Хотя и знал четкие инструкции на сей счет. Надеялся на то, что начальник штаба удержит мальчишку от необдуманных действий. Но и эта надежда таяла. Он слишком хорошо знал Таниса. А еще он злился на себя за то, что допустил такой прокол - не узнал сперва, что и кого изучали пропавшие ученые. И в первую же ночь выбрался на разведку в истинном виде. Как его засекли - он догадывался: за каждым его движением наблюдали, сдавленно рыча, крупные псы. Их накрыли утром, когда задремал часовой, а сам Керн, вернувшись с разведки, отдыхал в палатке. Он даже перекинуться не успел, да и вряд ли ему помогло бы это. Когда в оборотня стреляют серебряными пулями, сосредоточиться на обороте становится невозможно. Керн с трудом заставлял свое тело оставаться неподвижным - так кровь почти не шла. Но и не останавливалась. Серебро, оставшееся в ране, разъедало ее хуже кислоты. Время тянулось слишком медленно. Наемник не знал, что случилось с остальными парнями, зато видел длинные рыжие пряди, прибитые на тотемном столбе прямо перед ним. Рыжей у этнологов была лаборантка.

Танис летел ночь и день. Вертолет должен был вернуться через сутки в определенный квадрат. Спустившись на парашюте, он быстро спрятал его и снял с крючка огнемет.
- Ну, же… Детка, скажи, что ты работаешь... - два года жизни с наемным убийцей не прошли даром. Танис не был асом, но и новичком тоже. Убивать предпочитал только на охоте, но, если на карту поставлена жизнь любимого, он не остановится ни перед чем. На панельке замигал огонек. Полтора года назад, подпоив пантеру, Танис вживил ей под кожу простейший маячок. Он тогда не думал, что его минутная шалость пригодится. Панелька ритмично запищала.
- Да! Киса, я иду к тебе. Держись, мой хороший, - и Танис стал прорубаться сквозь джунгли.

Слух у пантеры был отличный. Слух у собак, похоже, тоже. Они забеспокоились, натягивая мощные поводки в сторону границы деревни. Керн понадеялся, что это свои, но слышал он только одного. И от догадки похолодело сердце.
«Нет, Танис, только не ты! Боги, нет!»
Пока не стало поздно, пока в пределах видимости не маячил ни один из туземцев, наемник собрался с силами и рванул плотные толстые веревки, стягивающие его руки за спиной. Серебро, которое было вплетено в них, рассекло кожу и мышцы почти до кости. Керн прокусил губу, глуша вой. Перевернулся на живот, подтянул непослушные ноги под себя. По боку тут же заструился горячий ручеек, дикая боль рванула нервы, почти парализовав на мгновение.
«Нет, я должен, должен...»
Собаки уже хрипели, рвались на привязи - то в его сторону, то в сторону джунглей. Керна спасало то, что они были обучены молчать, а не гавкать. Он снова напряг все мускулы, чувствуя, как серебро режет плоть. Путы чуть подались, или они просто уже настолько вошли в руки, что стали свободнее. Оборотень воспользовался этим и извернулся, выворачиваясь так, чтобы руки были впереди. Продел через веревки ноги, поминутно останавливаясь вдохнуть в сжатые спазмом легкие глоток воздуха. Поднялся, шатаясь.
«Идти... Надо идти!»
И пошел, постепенно переходя на бег, тяжелый, далекий от того плавного скольжения, что было. Вломился в подлесок, услышав за спиной гортанные крики.
Танис увидел, как точка приближается.
- Что? Что ты делаешь, глупец, - он ухватил в обе руки по самодельной «затяжке».  От броска до взрыва - двадцать семь секунд. Но Керн сменил направление, уводя погоню за собой. Так, чтобы пробежать мимо, чтобы не подставить под пули своего единственного мальчика.
- Нееееет! Твою ж мать!!! Кееерн!!!! - заорал на все джунгли Танис, и собаки зашлись лаем, а птицы с шумом сорвались с веток. Оборотень споткнулся, в кору дерева рядом с ним впилась пуля, осыпав его щепками. Загремели беспорядочные выстрелы. Редкие - туземцы берегли патроны. Керн рванул в сторону, петляя.
Танис почти нагнал первую группу преследователей и кинул Затяжки. Бабахнуло. Это придало смелости. Следующие, кто высунулся из-за кустов, были осыпаны градом малюсеньких Зажигалок. Стали заниматься деревья. Юноша продирался сквозь лианы.
За взрывами Керн не слышал выстрелов, не мог сориентироваться по звуку, куда уходить. А охотники на оборотней слишком хорошо знали свое дело. Еще два огненных цветка боли расцвели в его теле, ноги перестали слушаться. Оборотень рухнул в кусты, проломив их собой, и покатился куда-то вниз, ослепший и оглохший.
На Таниса бежали десятки людей. Их пули отскакивали от доспеха спецназа, который когда-то давно купил на него Керн («пригодится, вдруг ты захочешь поступить в легион»). Нападавших Танис встречал дьявольским хохотом, поливая огнем напалма и выдергивая чеку очередной гранаты зубами. В суматохе битвы он перестал отслеживать маячок, а когда никого не осталось, джунгли заволокло дымом от стремительно разрастающегося пожара. Юноша в панике метался среди огня, кашляя и срывая горло в крике:
- Киса!!! Где ты? Кисонька!!!!
- Тан... Ма...лыш... - Керну казалось, он зовет в полный голос. На самом деле он едва шептал. Где-то над ним затрещали кусты, и парень почти рухнул сверху, придавив собой умирающего оборотня.
- На...шел...
- Киса!!! Господи! Кисонька!!! - Танис захлебывался слезами и дымом, а пальцы оглаживали и ощупывали раны, выдирая из них серебро и перевязывая. - Кисонька... Не умирай, пожалуйста... Киса, слышишь? Керн!! Керн, душа моя!
Склеенные кровью ресницы оборотня дрогнули, открывая глаза. Керн не мог рассмотреть Таниса сквозь багровый туман, но сумел улыбнуться стремительно сереющими губами:
- Тан... люби..мый...мой...
На его губах вскипали кровавые пузыри, потом перестали.
- Нет! Нет-нет-нет!!!!! - Танис затряс его, откуда только силы взялись. Потом перекинул через плечо и побежал, что было силы. Вынести, живого ли, мертвого, но вынести отсюда. Рев пожара перекрыл звук вертолетных винтов. Спасатели засекли очаг взрывов. Через какие-то пять минут обоих втянули на борт подъемником. Таниса оттеснили от носилок военные врачи.
- Парень, успокойся, он еще живой. Вытащим твоего Керна, - уговаривал кто-то из спасателей почти невменяемого парня.
- Господи, ты, Боже мой! - рыдал Танис, прижимая к груди руки и раскачиваясь, как маятник: - Ты не можешь умереть! Ты не можешь вот так умереть!!!!
Ему влепили пару пощечин, насильно напоили успокоительным. К Керну так и не пустили. Со своего места Танис мог видеть только его перебинтованную руку. И то, как чуть дрогнули пальцы.
- Керн... - горе Таниса было огромным, оно душило и выливалось наружу с глухими рыданиями.
- Тихо, убиваться будешь, если помрет. Пока жив,  держится, - рявкнул один из врачей.
- Да пустите вы его, пусть будет рядом.
Керн пытался выбраться из черного огня, в котором горел. Туда, где слышал голос Таниса. Пытался позвать.
- Заткнитесь все, ради Бога!
За шумом винтов шепота оборотня было неслышно, но врач угадал по губам.
- Танис - это ты? Иди сюда. Сядь и держи его за руку.
- Киса… Кисонька... Любимый мой человек… Как же так... - Танис вцепился в его руку, сжимая и целуя пальцы: - Вернись, вернись ко мне. Как же я буду без тебя? Киса... Кисонька...
Керн замолчал, только едва заметно сжал его пальцы.
- Пока стабилен. Только я не понимаю, откуда такие раны? - врач приподнял простыню, которой был накрыт оборотень. - Это не похоже на огнестрел, скорее, будто его пытали раскаленными прутами.
- О, Господи!!!! - Таниса вырвало. Один из спасателей покрутил в пальцах пулю, извлеченную из тела Керна.
- Это серебро, - нервно хохотнул, - Вот так и поверишь в оборотней и прочую нечисть.

За неделю, которую Танис провел, безвылазно сидя в больнице, он исхудал и превратился в бледную тень самого себя. Волосы сбились комом, он был грязен и голоден. Таким его и нашла Санти.
- Эй, Тан, - девушка потормошила застывшего в больничном кресле нахохлившейся птицей парня, - Ты как? Как дядя Керн?
- Плохо. Очень плохо. Уйди от греха, я сейчас неадекватен.
- Нифига. Ты себя в зеркале видел? Тебя такого к нему не пустят, даже когда можно будет, - Санти потянула его за руку. - Тан, идем, хоть поешь... - она едва не плакала. Парни и девчонки из их тусовки дежурили под больницей посменно. Танис позволил себя увести. Позволил помыть и накормить, вызвать врача. Кажется, приходили полицейские, вяло интересовались, откуда у него взрывчатка, но ему было все равно.
К Керну не пускали, оборотень был стабильно-тяжелым, в сознание не приходил, после многочасовой операции его увезли в реанимацию. Единственное, что сказал врач Танису, это что у Керна раздроблен позвоночник, и он вряд ли когда-нибудь сможет ходить.
- Пусть не ходит! Ну, пустите меня к нему, я его обтирать буду, от пролежней массировать, подгузник менять, все, что угодно!!! Верните мне моего брата!!! - бился в истерике Танис. Через неделю врачи сдались, тем более, что за Таниса просил сам глава штаба спасателей.
- Учтите, юноша, истерик мне тут не надо. Хотите быть с ним рядом - возьмите себя в руки.
Таниса едва ли не в автоклаве простерилизовали, выдали зеленый хирургический костюм и пропустили, наконец, в палату.
- Киса... Кисонька... Радость моя. Открой глаза. Мне без тебя плохо. Как мне без тебя плохо. Ко мне полиция приходила, Киса... - Танис гладил руками в перчатках лицо мужчины. Ресницы чуть дрогнули, на мониторах изменился сердечный ритм. Но это была пока и вся реакция. Однако врача она обнадежила.
- Наконец, хоть какая-то динамика. Хммм... Надо было вас раньше пустить, юноша.
- Кисонька! Вот молодец! Вот умница! А хочешь, я тебе твою музыку ужасную принесу? Можно, доктор? Он всякую дрянь, типа хард-рока, любит.
- Не думаю, что музыка ему будет нужнее вашего голоса, - хмыкнул повидавший всякое доктор. - Лучше говорите с ним, коматозным иногда помогает.
- Сам он коматозный, правда, Кис? - Танис поправлял ему подушки и разговаривал до хрипоты, глуша слезы в голосе. Выковыривая, вытаскивая сознание любимого с того света.
Улучшение состояния врачи отметили на следующий же день. Через неделю были поражены тем, насколько быстро затягиваются послеоперационные швы, которые до этого постоянно кровоточили и расходились. Через две Керн пришел в сознание. Открыл глаза буквально на пару минут, и снова закрыл, только теперь уже - заснув. А Танис тихонько проплакал на груди Санти, пока он не очнулся снова.

Выписывали оборотня врачи с таким скрипом, что забирать его явился сам глава штаба спасателей, и только после его начальственного рыка Керна выпустили. Никто из врачей не мог поверить в выздоровление странного пациента. Танис запретил делать анализ его ДНК, да и анализа крови врачам хватало, чтобы лезть на стену. Керну не подходила ни одна группа крови, во время операции ему переливали искусственную.
- Ну, вот мы и дома… Молчи! Не говори ничего! Молчи, береги силы, - Танис перекладывал его с носилок на их кровать. - Твоя любимая простыня. Твое одеялко. Видишь, я все отмыл. Цветы, правда, засохли на корню, но я новые посажу. - Присел на краешек постели и поцеловал мосластое колено оборотня. Керн только улыбался. Сил у него говорить все равно не было, только шептать, пока не восстановятся до конца легкие. Когда он сможет встать, не знал и он сам. Врачи, конечно, напугали, что позвоночник и все такое. Но он прекрасно помнил, как не раз ломал спину, а в тот свой последний побег с этапа точно так же отлеживался с простреленной спиной, потому что не мог зализать ее.
- Малыш, ты герой, - сжал пальцами запястье Таниса. - Настоящий...
- Да иди ты! Герой обблевал весь вертолет, раз семь падал в обморок и ревмя проревел бюст Санти. Да уж. Хочешь бульончику?
- Я тебя люблю, Танис, - Керн смотрел на него и улыбался, любуясь. Малыш вырос. Совсем вырос. Стал взрослым и сильным.
- Кретин. Стоило чуть не подохнуть на другом конце света от меня, чтобы это до тебя дошло! - юноша нежно поцеловал Керна в губы: - Я тоже люблю тебя.
- Стоило жить, чтобы найти тебя. Ляг рядом? Я посплю.
Керн закрыл глаза, все еще улыбаясь. Танис был теплым, таким теплым и родным, что одного прикосновения хватало, чтобы появлялись силы. А что делать дальше - они подумают вместе.

Эпилог

- Ну, как там твой братец?
- Побойся Бога, Санти, он мне такой же брат, как Люси тебе сестра.
С грохотом падает из рук девушки кастрюля.
- Что?!
- Эй, вы чего там, опять бардак разводите? - по ступенькам, еще прихрамывая, спускается Керн. - Не, ну я не знаю, ни на секунду оставить нельзя! - ворчливо заявляет оборотень и целует Таниса в подставленные губы, подмигивая девушке.
- Ну, вы даете!!! - Санти возмущенно поправляет бюст, - Знала бы раньше, хоть переодевалась бы без смущений.
- Ну, надо же было как-то развлекаться, а ты так мило краснела, - смеется Керн, а за ним начинают хохотать и Танис с Сантой.











ВЫБИРАЯ ПУТЬ

Глава первая.
Родственные связи.

Такого леса Танис еще никогда не видел. Высоченные мачтовые сосны, казалось, подпирали закатное небо, как огненно-алый, расписанный золотом купол. И сами казались медно-малахитовыми колоннами. А еще он был удивительно тихим. Изредка пересвистывались щеглы или клесты, где-то сердито цокала белка и стрекотала сорока. И кроны сосен ровно гудели, тихо, через минуту начинало казаться, что стоит полная тишина. Под ногами был сплошной ковер опавшей хвои и низкорослая травка. Керн стоял, почти прижавшись к смолистому стволу, и только глубоко дышал. Когда повернулся к парню, тот заметил влажные дорожки у него на щеках.
- Идем, малыш? Тут... недалеко.
- Хорошо, - Танис поправил рюкзак за плечами. В поход, в средине отчетного периода, в ночь - всегда пожалуйста. Керн подхватил свой рюкзак, палатку и зашагал впереди. Как он отыскивал направление, было ведомо только Богу. Наверное, своим звериным чутьем. Но через полчаса ровного марша куда-то вгору, сосны расступились. Впереди круто вниз уходил песчаный обрыв, а под обрывом, как котел с расплавленным золотом, расстилалось широкое и, насколько Танис мог судить, круглое озеро. На дальнем краю шелестели камыши, покачивались на легких волнах громадные листья кувшинок или лотосов, издалека было не разобрать. А еще четко выделялся участок довольно молодого леса. Этим сосенкам, в отличие от остальных, было от силы лет двести. Керн кивнул:
- Пришли. Спускаемся на пляж?
- Ну, всяко не остаемся тут, - Танис, зверски вращая глазами, отмахивался от комаров.
- А я тебе говорил - намажься, - Керн добыл из кармана баллон с репеллентом, - Глаза закрой и не дыши, - сам заткнул себе нос и щедро обрызгал мерзко, резко пахнущей гадостью одежду и волосы Таниса. Его самого гнус облетал за версту. Наверное, кровь оборотня была совсем невкусной.
Чихая, мужчина потряс головой и спрыгнул с обрыва, скользя по песку.
- Тан, давай! Нам еще палатку ставить.
- Нам, ха! Я существо городское, непуганое. Поэтому, я ее тебе, разве что, распакую. Хочешь, костер разведу? - Танис потащился за ним следом.
- В прошлом году ты то же самое говорил про сплав на байдарках, - рассмеялся оборотень. - А костер разводить всяко тебе, малыш, ты же у нас Огненный.
Он запнулся и едва не улетел в воду. В последний момент вернул себе равновесие и скривился: снова дала знать раненая серебряными пулями спина. Давно зажили следы, а памятка осталась. Иногда тянуло, особенно перед дождем.
- А палатку я, так и быть, сам поставлю.
- Ага, если бы не Санти, это был бы мой последний сплав на байдарках. Но ее грудь не дала мне утонуть. Она маячила путеводными буйками, - Танис поймал руку мужчины и поцеловал пахнущие смолой пальцы.
- Скорее, бакенами, в ее-то алом наряде.
Керн ласково провел по чуть щетинистой щеке парня.
- Здесь был мой дом. Вон там, где лес молодой. Следов пожара уже не найти, и от дома ничего не осталось, зато есть подземелье, где я прятался.
- Что тогда случилось? Ты же знаешь, Правительство потерло все файлы о геноциде. Даже я не смог ничего найти, - они вышли на пляж и вспугнули жемчужных цапель.
- Это и геноцидом не было, Тан. Оборотней по всему миру уже двести лет назад оставалось всего шесть родов. Три - в Эталанде, гори он синим пламенем, одна семья в Валенсии и две здесь. Ррансов, Арраис и Верринов уничтожили первыми, те, кто едва не загнал в гроб меня. Там свои проблемы были, эталандские оборотни мирными не считались никогда. А тут вообще, как овод под хвост укусил. Либо бешенство, оборотни им тоже болеют... болели.
Керн сноровисто разворачивал палатку и вбивал колья, не прекращая рассказа.
- Валенсийцы все и начали. Заключили договор с военными, защита в обмен на согласие участвовать в экспериментах. Только вояки решили не ограничиваться одним родом. И нашли нас. А нам такая радость вовек не сдалась. Отец и его братья отказались. Убрались подальше, в глушь. Мы - сюда. Только одной далеко не прекрасной ночью сюда явился спецназ с серебряными пулями. И сетями. Маму, меня и еще троих малышей отправили в убежище. Взрослые сражались. Когда мы рискнули вернуться, на месте дома было пепелище.
- Понятно. Геноцид, - Танис собрал в подлеске хвороста и сейчас, в прямом смысле, ломал дрова. - Наверно, котенком ты был - глаз не оторвать.
- Не знаю уж, я как-то не особо хорошо помню самое раннее детство, - Керн усмехнулся, убирая из волос Таниса сухую веточку. - Мне было сто семьдесят шесть лет, когда мы поселились в Канарисе. По меркам оборотней, я был подростком. У меня не было ни документов, впрочем, как и у всех пятерых, ни денег. Я выглядел мальчишкой, чуть постарше тебя в пятнадцать. На работу не брали, а преступности тогда такой не было, чтоб прибиться к банде. Я подрабатывал грузчиком, посыльным, уборщиком, где мог. Но этого было мало, чтобы прокормить мелких и больную мать.
- Ты тоже хлебнул, - Танис развел костел и приволок из леса корягу: - Наломай? - и сел, одевая на руки теплые митенки. Холодало. Керн хрястнул корягу о колено, потом просто разломил половинки на куски руками.
- Я был идиотом, мелким придурком. Избалованным лаской с детства, и попавшим в совершенно незнакомый мне мир. И я виноват в том, что не уберег своих.
В голосе оборотня была горечь, старая боль, потревоженная воспоминаниями.
- Я стал подворовывать на складах. Естественно, меня поймали. Избили, работы лишился. Отлежался. И решил отомстить. Ты мой «послужной список», помнится, читал. Первым было разбойное нападение на владельца склада. И я загремел в колонию. А когда сбежал оттуда... Через полтора года... Моих уже никого не было. Мама умерла, Торисса попала на панель, и ее убили какие-то сволочи. Если оборотню сломать шею, он умрет, как и обычный человек. Только мучиться будет дольше. Минуты три… - Керн сцепил клыки и замолчал. Танис обнял его за плечи:
- Не надо. Не надо ворошить боль.
Год назад к ним в дом постучалась какая-то женщина, назвавшаяся тетей Таниса. Она была хитра и умна, подделала тест ДНК, но она не знала о способностях Керна. Тот быстро вывел ее на чистую воду по запаху. Она не успела выманить у Таниса много денег. Но юноша после этого впал в тяжелую депрессию, из которой его долго выводили и любимый и друзья.
- Это было давно, малыш. Двести лет назад. Хотя, ты прав, больно до сих пор. А я ведь просто хотел тебе показать то место, где родился. Замерз? - Керн скинул с себя камуфляжную куртку и укутал в нее Таниса, прижал к себе.
- Ты - моя семья, мое единственное сокровище. Любимый.
Оборотень не слишком часто это говорил. Словно еще стеснялся открыто выражать то, что чувствовал, предпочитая делать это ласками и поцелуями.
- Я так счастлив, что ты уволился, - Танис прижался к его плечу и зашуршал в рюкзаке, доставая вставки и консервы.
- Ну, малыш, просто майор Рамонес тебя побоялся, - Керн рассмеялся, помогая укрепить котелок над костром. - Ты же на него чуть не пламенем пыхал. Но консультантом по оружию я все равно останусь, ладно? И тренировать молодежь буду, а то совсем жиром заплыву.
- Да, пожалуйста. Когда я утром собираю тебе ланч, глажу рубашку и прогреваю мотоцикл, это одно. Потом я спокойно еду в свой университет и ничего у меня не екает. А когда я собираю твою сумку и нахожу там шесть пулеметных рожков, пустых, я начинаю тяготеть к никотину, - Танис между делом переплетал косу.
- Прости, кто же знал, что обычное задание так обернется? - Керн покаянно уткнулся носом ему в шею, мешаясь под руками и целуя. - У тебя когда выпускной?
- Через полтора месяца. Ну, выпускной. Покидаю вместе со всеми шапочки, и в аспирантуру. Кис... А ты очень старый?
- Так я же тебе объяснял. Мне сейчас четыреста двадцать три. То есть, почти сорок. Стариииик, совсем старик, - Керн улыбался почти искренне, хотя и знал, к чему этот вопрос. Сколько он еще проживет. - Как тебе только не стыдно за такого дряхлого любовника?
- Мне не стыдно. Мне страшно остаться без тебя. Я не смогу просто, - Танис прижался головой к груди оборотня.
- Танис, котенок, ну, посмотри на меня, - Керн поднял его голову под подбородок и ласково тронул губами закушенные губы парня, - Посмотри, разве я похож на того, кто собирается в могилу? Никогда и ни за что. Пока у меня есть ты, я буду жить.
- Говори это почаще, старикан. Киса, тебе греть комплексный ужин?
- Мне греть. Ужин, - уточнил оборотень, облизываясь, - Остальное я сам, так и быть, согрею, - поцеловал крепко, горячо, обещанием.
Со стороны леса донесся шорох, и в круг, освещенный костром, с подветренной стороны прыгнула пантера. Керн застыл, как пораженный громом. Буквально на секунду, но рефлексы наемного убийцы сработали безошибочно, и Танис оказался за его спиной в мгновение ока.
- Не шевелись.
Оборотень зарычал, приподнимая верхнюю губу и обнажая острые клыки. Напрягся, как зверь перед прыжком, усиленно принюхиваясь.
- Эм... простите. Вы на ужин, или попугать? - Танис одним глазом наблюдал за пришельцем. Пантера села, перетекая в облик человека. Обнаженного парня, чем-то напоминающего самого Керна, только моложе, и грива - растрепанная, в листиках и хвое, была чисто черной, без алого.
- Познакомиться. Хотя с кузеном мы знакомы, в принципе. Давно не виделись, - парень сел к огню, скрестив ноги. - Это кто?
Керн отвернулся, сел и прижал Таниса к себе потеснее, хмуро глядя в огонь.
- Тан, это Марис, мой кузен. Марис, это мой любимый. Вообще-то, я думал, что тебя военные сгнобили в лабораториях, - на оборотня он смотрел недоверчиво.
- Военные тоже так думали, - парень хрустнул суставами. - Но, как видишь, они ошибались, а могила была не глубока. Я тебя тут уже пять лет жду, так и знал, что придешь.
- Я сам не знал, что когда-нибудь захочу снова увидеть это место, - буркнул Керн. - Оденься, Марис. Котенок, достань этому обормоту хоть одеяло.
Танис, спокойный, потому что Керн знает это существо, протянул юноше спальник.
- Что-то как-то, я думал, встреча будет теплее.
- Обниматься и лизаться? Малыш, ты не знаешь Керна. Он скорее бы загрыз меня.
- Думаю, угробить одного из последних оборотней планеты будет не слишком хорошей идеей, - оскалился Керн. - Где ты шарахался столько лет? Я искал вас с Морани. И где твоя сестра?
- Она в Мегаполисе. В зверинце, - Марис завернулся в спальник и подвинулся поближе к огню. У Керна едва коса дыбом не встала:
- Что?! И ты ее не вытащил до сих пор?
- Это ты знаешь Мегаполис, как свою лапу. Я же там погибну в один момент. Она цела и сыта, а то, что на нее пялятся - не беда. Переживет.
Танис фыркнул.
- Он такой сволочью и в детстве был, - Керн подкинул в костер кусок коряги и ссутулился. - А то, что Морани в клетке, тебя не интересует? Сколько она там уже?
- Десять… Одиннадцать лет… Не помню. Сволочь! Легко быть сильным, когда здоров. Ты-то не попался, как кролик, на опыты. Отсиделся под землей, когда нас загребли, как котят.
- Я отсиживался в тюрьме, ****ь, где с такими, как я, малолетками, творили, что хотели старшие зеки! И сбежал, при первой же возможности! И метался потом по всей стране, разыскивая вас! А ты, между прочим, котеночек, не намного меня младше был, да только я пахал, как вол, а ты предпочел сидеть и караулить маму и мелких, - Керн вскочил и стоял, сжав кулаки. Танис его таким еще никогда не видел.
- Тихо. Не рычите. Я не понимаю суть проблемы, и что твой кузен от нас хочет.
- Молчи, смертный, когда разговаривают высшие, - шипя, протянул Марис
- Не смей шипеть на него! Высший нашелся! Живешь зверем, а мнишь себя пупом земли? Да что ты сделал полезного, Марис? Хоть что-то? - Керн развернулся, насмешливо и горько усмехаясь, вернулся на свое место, обнимая Таниса, - Я тебе скажу, чего он хочет. Чтобы я ушел с ним в леса. Потому что оборотню не место среди людей.
- Именно, что полезного? Я поддерживал огонь в святилище, я убивал каждого, кто подходил к могилам наших отцов и дедов, я сохранил все пергаменты и реликвии. В конце-концов, я родил детей. В отличие от тебя, пустоцвета.
- И это все? Старые побрякушки оказались важнее сестры? Огонь перед алтарями - важнее ее свободы? Достойная жизнь последнего из рода. Вернее, не последнего, раз детей родил, конечно. Мои дети тебя не касаются, - рыкнул Керн. - Жить обособленно, снова от всех прячась, дожидаться, пока кто-нибудь не раскопает старые документы по экспериментам и потом трястись. Ты - родил детей. А сестре своей ты не удосужился и когтем шевельнуть, чтобы помочь. Разговор закончен. Я не желаю продолжать эту тему.
Танис одел наушники и уткнулся в панель, помешивая тушенку в котелке. Он не хотел участвовать в разговоре, знакомый Керна был ему неприятен.
- Вот как ты заговорил? Старые побрякушки? Посмотрим, как ты запоешь, когда эти побрякушки подарят мне мощь предков.
- Мне это безразлично, Марис. Мощь предков, старые поверья. Ты можешь хоть до упаду плясать с ними. Они не спасли ни моего, ни твоего отцов, когда военные стреляли по ним серебром. Они не спасли тетю Деррил, когда она умирала, родив вас с Морани. Хочешь - верь в них, а мне плевать. Я привык добиваться всего без оглядки на чью-то помощь. И сейчас вполне счастлив. А когда заберу Морани из зверинца, буду счастлив еще больше, - Керн устало улегся головой на колени Танису, распуская волосы. У него снова начала ныть спина. Небо заволокло тучами, наверняка к утру будет дождь.
- Как знаешь. Но отныне, где бы я ни встретил тебя, или этого сопляка, вы - моя добыча.
- Попробуй. Только попробуй прикоснуться к Танису, и я порву тебе глотку, - без угрозы, очень спокойным голосом пообещал Керн.
- Мрачное средневековье, прям, - внезапно прямо в лоб Марису уставился пистолет. - Пули - серебро, убирайся сейчас же. Шлепну и труп в озеро скину.
Керн не шевельнулся, только усмехнулся, щуря глаза. Танис давно не был тем ребенком, который мог только убегать. И он им гордился.
- Шагай, Марис. Привет предкам.
Парень сделал шаг и пропал. Танис спрятал пистолет в кобуру под курткой:
- И спальник упер. Родственники, это сплошное наказание, - и стал разливать тушенку по пластиковым тарелкам.
- И не говори. Мммм, пахнет заманчиво, - оборотень облизнулся, - Как ты смотришь на то, чтобы на каникулах смотаться по местам боевой славы?
- В Мегаполис? Ты же опять не дашь мне бабахнуть от души. Последний раз и разнес-то всего пятиэтажку, и даже не пострадал никто, - Танис задумчиво жевал густое варево и причмокивал: - Нет, все-таки армейские консервы, это вещь. Особенно, осенью, особенно, после пешкодрала. Я поставлю на ночь лазеры? Мало ли, что родственнику в голову взбредет.
- Котенок, ты умница. Но бабахнуть не дам. Поработаешь мне прикрытием, пока я тихо-мирно упру одну кошечку из-за решетки, - Керн во мгновение ока прикончил свою порцию и облизнулся.

Глава вторая.
Казни египетские.

Это надо было видеть! Танис влетел с пакетом из частной лавочки, где они покупали продукты, поставил его на столик в прихожей и стукнул кулаком по тревожной кнопке, которую сам смонтировал на днях. На окна и двери упали бронированные ставни, замигал красный свет, и оглушительно заорала сирена. Со второго этажа по узкой лесенке скатился Керн: заспанный и голый, но зато с пистолетами в двух руках. Проснулся окончательно он только внизу, упав за диван в гостиной и выглядывая из своего укрытия. Вчера его на тренировках молодежь едва не заездила, слишком уж знаменит был наставник, вот и прозанимались до глубокой ночи, Танис телефон оборвал: где его Киса шляется. Киса приполз домой, уснул в душе. Проснулся только сейчас.
- Малыш, что случилось?
- АААААААААААААААА!!!! - заорал Танис, как больной, и прокрутил двойное сальто назад, снес этажерку с хрусталем, опрокинул аквариум и через секунду уже затискивал Керна. Сирена - орала, лампы - мигали, по полу разбегались ошарашенные тритоны. Керн в принципе, привык к бурным проявлениям чувств у любимого мальчика. Но такого не ожидал, так что покорно позволил себя тискать и даже не рыпнулся собирать осколки бокалов и фужеров, только потихонечку увлек Таниса в тот угол, где под ногами не хрустело битое стекло, и ничего больше не было хрупкого.
- Сдал, мой умница, да? Сдал!
- ДААААА!!! Гуляем!!!
В углу гостиной ожила полицейская рация:
- Объект номер сто тринадцать, прием! Объект номер сто тринадцать! Керн, Танис сдал на права, или вы опять сигнализацию тестируете? Прием!
Керн дотянулся до кнопки, фыркнул:
- Похоже, этот день будет национальным праздником. Сдал, господин майор, сегодня будем гулять.
- Я даже не спрашиваю, нужен ли тебе выходной, заметь, - буркнула рация голосом начштаба спасателей. - Поздравлять приходить с цветами?
- С пивом!!!! И чипсами!!! - Танис выключил сирену. В доме посветлело, поднялись щиты. На пороге уже стояла миссис Пам, она улыбалась и держала корзинку с еще теплым печеньем.
- Мы подумали, что, раз сирена, то либо радость,  либо горе. В обоих случаях, Тани нужно будет подкрепиться.
Керн содрал с кресла накидку, покраснел, как вареный краб, и смотался наверх, одеваться.
- Тан, поставь кофе! А то я усну снова!
Чем ближе была зима, тем сильнее оборотень хотел спать. Иногда отшучивался, что в родословной где-то явно пробегали барсуки.
- Молодой человек, я в больнице проработала пятьдесят лет, каких только задниц я там не видела, - миссис Пам вошла, переставляя ходунки, и прямиком направилась на кухню: - Сколько ребят придет? Не лучше ли заказать меню в кафе? Салат я, конечно, нарежу, но с закусками точно не успеем.
Танис собрал всех тритонов обратно и виновато насыпал им корму.
- Наверно, так, действительно, будет лучше. Черт! Я опять весь хрусталь перебил… - через минуту он уже шуршал уборочной машиной. Керн спустился уже при параде, вернее, в своих неизменных домашних джинсах, продранных художественно в самых неожиданных местах.
- Котенок, я сгоняю в ресторан на набережной, помнишь, там были твои любимые креветки в остром соусе? Ну и список мне, чего еще купить, - и, пока миссис Пам отвернулась, крепко обнял, целуя под ушко: - Я так тебя люблю, малыш, - теплым шепотом.
- Я думал - все. Третий раз, и провалю. Но нормально, я запомнил, как парковать эту консервную банку без усилителя руля!!! - Танис сдавал на права уже битый год. Правилами был обклеен весь дом. Таниса можно было разбудить в три часа ночи и спросить поворот через две разметки, и он бы ответил. Но практика! Практика вождения не давалась ему, от слова «совсем». Причем, джип Спасателей он водил играючи. Но стоило ему сесть в экзаменационную машину, как начинались приключения. Керн просто пожимал плечами и говорил, что Танис из категории адреналиновых водителей. Чем больше вероятность аварии, тем внимательнее, аккуратнее и лучше они водят. А антураж играет немаленькую роль. В итоге, он решил, что когда Танис победит-таки этого дракона и сдаст, машинку они ему будут покупать подходящую, невзирая на цену. Он даже перешерстил свои банковские счета и перевел на карту предполагаемую сумму. А потом просто решил вопрос так, как привык. По-своему.
Спать ему больше не дали, ибо в доме начался дым коромыслом. Танис был душой компании, а с годами еще и выяснилось, что он симпатичный и очень перспективный молодой человек, поэтому, первыми пришли штук пятнадцать девушек с его работы, которые искренне болели за своего аспиранта. Керн только усмехался глазами, пряча эту усмешку под ресницами, он-то был уверен, как никто и никогда, что для Таниса они все, как и в шестнадцать, и в восемнадцать, и в двадцать - «клевые телочки на потусить в Яме». Вопрос с приготовлением закусок решился сам собой, но миссис Пам таки вручила оборотню список покупок.
- Я быстро!
Мотоцикл взревел и унесся к городу. Керн планировал заехать еще в одну точку, но только совсем по другому поводу.
- Ну, лапуля... Ну, хоть в щечку!!!
- Нет, нет и нет. Вот приедет Санти и как устроит вам разборку.
Танис помогал миссис Пам, приходили еще и еще люди, в гостиной и на веранде было не протолкнуться. На пляже быстро собирали тентовые столы. Играла музыка. Тут и там поблескивали шевроны на куртках спасателей. Через час явился нагруженный, как верблюд, Керн - притаранил громадный ящик с готовыми закусками, не менее громадный - с пивом трех видов, и маленький и незаметный, который как-то очень быстро перекочевал на подвальную лестницу.  - Моя помощь тут не нужна, надеюсь? - с суеверным ужасом заглянул на кухню, подвергся процедуре перецеловывания девушками - за «старшим братиком милого Таниса» тоже стайками бегали, в том числе и его ученицы. В знаках внимания оборотень не отказывал, но и только - как посмеивалась Санти, «ему смертельно обожгли сердце, девочки, и это не лечится».
Ограду пляжа увили цветными лампочками, и праздник понесся. В доме одиноко трезвонил телефон. Память автоответчика была переполнена. Потихоньку уже стиралась изначальная причина пиршества, байки и пиво лились рекой. Появились на свет гитары, Танис кружил озорную польку с Санти. Их кое-кто считал парой, и разубеждать их никто не спешил. Керна обступили парни из его отряда, расспрашивали о работе. Это были новички, которые пришли взамен погибших тогда, в Гаронской долине. Ну, то есть, и не новички, конечно, пять лет прошло, но опыта у Керна было всяко поболее. 
Беззвучная вибрация мобильника отвлекла оборотня от очередного рассказа.
- Ребят, я сейчас, потом дорасскажу, - он ушел в дом и достал телефон из кармана.
- Как ты меня нашел?
- Ты еще не забыл, что у меня был самый острый нюх? По запаху, Керн. По запаху.
- Чего тебе надо, Марис? Я уже все тебе сказал - живи, как знаешь. Не трожь меня, не лезь в мою жизнь. Я вытащу Морани, и можешь забыть о ней.
- Дело не в Морани, а в нас с тобой. Дело в крови и в мести. Дело в твоей человеческой игрушке.
- Марис, он не игрушка. Он - мой избранный, и тебе это очень хорошо известно, метку ты не мог не учуять. Тронешь Таниса - я переверну все горы, но уничтожу тебя. И не только тебя.
- Напугал. Помнишь, как я задрал твою косулю? Ты тогда только рыдал, а толком-то ничего и не сделал. Слабак и трус! Прихвостень травоядных!
- Вызови меня на Круг, там и посмотрим, так ли я слаб и труслив, - Керн рассмеялся. У того, кто услышал бы этот смех, волосы встали бы дыбом. - Марис, мне нужны две недели. Две недели на то, чтобы выцарапать твою сестру-близняшку из-за решетки. Я не знаю и не желаю знать, как ты разорвал вашу с ней связь. Но Морани больше не будет Меррил. Она будет Меррис.
- Кишка тонка. Да и  я не глупец. Я нашлю на тебя духов леса. Готовься, - в трубке послышались короткие гудки.
- Сука.
Керн аккуратно положил телефон обратно в карман, сдерживая желание разбить его о пол, пошел в ванную и умылся. Глянул на себя в зеркало и недовольно рыкнул - глаза горели, это было заметно даже через линзы. Умылся еще раз, ледяной водой, намочил гриву, вытерся и закрутил волосы в тугой хвост на темени.
- Посмотрим, Марис. Трус и слабак? Я хоть не прячусь за старыми сказочками.

- Керн, ты не видел, куда делись мои ящерицы? Аквариум закрыт, а их след простыл, - наутро Танис отпаивался аспирином и минералкой. Оборотень, вопреки собственному неумению готовить, как раз таки возился на кухне, разогревая остатки мяса и жаря омлет.
- Нет, малыш, не видел. Ну, не первый раз сбегают. Поискать? - принес в гостиную на столик перед диваном поднос с тарелками и сочувственно вылизал парню виски. - Потерпи, я сейчас тебе массаж сделаю, и пройдет.
- Сам виноват. Нечего было с Алексисом ***... мериться, короче. Все равно он пьет больше. Куда ж они могли запропаститься? В ванной я уже смотрел. Что это? Ты слышишь? - под полом и за стенами послышался явственный топоток сотен лапок.
- Танис, сиди тихо. Просто сиди тихо и не двигайся, - Керн, бледный, как покойник, медленно опустил свою кружку на стол и начал раздеваться. Он всегда соображал и действовал быстрее в истинном облике. И сил у него в нем было чуть побольше. Пантера припала к полу, став раза в два крупнее из-за стоящей дыбом шерсти. Пасть беззвучно оскалилась, но у Таниса по коже замаршировали стройные легионы мурашек - Керн рычал в инфра-диапазоне. Из-под пола ответил писк тысяч голосов на этой же частоте. Вентиляционная решетка выстрелила из стены, попав пантере по морде, и из люка вывалился Крысиный король - клубок из десяти сросшихся хвостами крыс, а за ним посыпались крысы поменьше. Кот напряг лапы и выпустил когти на всю длину. Черные бритвенно-острые загнутые ятаганы, способные наколоть на себя по паре крыс за раз. Но это было бы бесполезно - слишком много серых грызунов волной обтекало пантеру. Керн зарычал снова, усиливая воздействие. Волна откатилась назад.
- Сейчас! Я сейчас!!! - Танис, переползая по мебели, рванул на второй этаж. Зашуршали динамики, развешенные по всему дому. Минуту спустя из них ударила звуковая волна. Когда Танис спустился вниз, в гостиной уже не осталось ни одной серой твари, зато Керн валялся на полу, судорожно подергивая лапами. Оборотень, настроенный на волну грызунов, не успел перестроить восприятие, когда Танис врубил свою глушилку.
- Киса! Кисонька! Ты как, родной? - Танис выдернул штекер из колонки. Пантера застонала почти по-человечески, страдальчески закрыв глаза. Голова у Керна раскалывалась так, что он даже обернуться не мог, высказать все, что думает, о методах и способах дератизации, придуманных человечеством. Танис, крякнув, перекинул пантеру через плечо и вынес ее на веранду.
- Что это было, интересно мне знать?
Керн отлежался на прохладном осеннем ветерке, вернул себе человеческий вид и прошипел:
- Марисссс, тварь. Кажется, тебе, родной, придется узнать немного больше об оборотнях, чем ты знаешь.
- При чем тут Марис? - Танис махнул рукой в сторону тоненькой ниточки строящейся дамбы: - Вон, технику пригнали,  небось, и шуганули с насиженных мест.
- И всех к нам? Тан, смотри, - оборотень показал на садовую дорожку. Песок на ней был испещрен тысячами крысиных следов. Причем - строго в одну линию. Словно их пригнали колонной. А вот разбегались грызуны уже как попало. - Не веришь - присмотрись к следам, это направленное воздействие. Оборотни, у которых есть дар, могут контролировать некоторые виды животных. У Мариса дар есть, у меня - тоже, но чуть слабее. У Морани из нас троих он был сильнее всего. Если девочка не свихнулась еще за десять лет в клетке.
- Господи, он что, думал, что мы - кисейные барышни, и испугаемся крыс? Следующим шагом будут жабы? - Танис искренне рассмеялся. - Детский сад, штаны на лямках.
- Ты недооцениваешь противника, это плохо. Малыш, принеси аптечку, у меня после твоей «музыки» голова отваливается. А нам еще ехать в салон, ты не забыл? - Керн вымученно улыбнулся.
- Хорошо. Тоже мне, противничек. Спальниковый вор, - Танис похлопал себя по кобуре. - Ты же знаешь, я не из трусливых, - и ушел в дом, вернувшись через некоторое время с аптечкой.
- Это не трусость, а разумная предосторожность, а ты, как и семь лет назад, слишком торопишься, котенок. Как был Огненным, так и остался, - Керн поймал его за руку и уронил на себя, обнял, утыкаясь горячим лбом в живот и замер на пару минут.
- Эй! Разве не я вот этими самыми руками написал вирус, пожравший счета Сталкеров? А тут какая-то древняя сила… Небось, еще и с двоичным кодом. Несерьезно.
- Есть то, что выходит за рамки привычного и обыденного, не вписывается в законы, известные на данный момент. Хотя и имеет свое довольно прозаическое объяснение. Мозг оборотней в какой-то мере не человеческий, малыш. Кошки видят биоэнергетику и нематериальные следы событий. Змеи - тепло и запах, преобразуя два чувства в одно. Я способен видеть в ультрафиолетовом и тепловом диапазонах. Еще - настроиться на частоту собак, кошек, ящериц, грызунов. Как это использовать - придумаешь? - А то! Где мои гекконы? Я  хочу посадить их в аквариум до нашего отъезда в салон.
- Спроси чего полегче? - рассмеялся Керн, - Но одного я отсюда чую. Голову подними.
На макушку парню свалился сорвавшийся с балки навеса геккончик.
- Максик! Сорванец! - юноша засюсюкал над ящеркой, унося ее в дом. - Ну, что? Ты идешь? Или так и будешь в неглиже на веранде прохлаждаться?
- Я ползу. Медленно и печально.
Керн собрал свою одежду с пола в гостиной, скатал ковер, загаженный за какие-то пять минут крысами вусмерть, шипя, рыча и матерясь себе под нос. Приволок ведро и тряпку, и с убойной дозой порошка за пару минут отдраил весь пол. Танис, тем временем, отыскал еще пару своих любимцев и был счастлив.
- Даже если это родственничек, то что ему от тебя надо? Денег?
- Нет. Деньги Мариса не интересуют, какой ему смысл в человеческих деньгах, если он живет вне цивилизации. Хотя... - Керн подумал о том, что Марис звонил явно не из автомата. И найти номер сотового он просто так не мог. Значит, в окружении Керна появилась крыса. Причем, в близком окружении. Телефон оборотня знали от силы пять человек. Начштаба. Танис. Кадровик. Оружейник. Напарник по тренерской работе. Кто из троих последних мог его сдать, причем, абсолютно никому не известному парню? Хотя Керн не исключал того, что Марис назвался его родственником. Они похожи.
- Тогда что еще? Артефакты, нематериальные ценности? - Танис переоделся в светлый костюм и сейчас зачесывал назад волосы, скручивая их в аккуратный узел. На платок пару капель туалетной воды - и в карман пиджака. Застегнуть запонки, шейный платок вместо галстука. Юноша был франтом, оттягивался за нищее детство.
- Я. Ему нужен я, доказать, что он круче и сильнее. Сломать меня, подчинить. В семье оборотней есть закон альфы. Это значит, что не должно быть двух явных лидеров. Либо второй принимает власть вожака, либо уходит. Но Марису мало того, что я ушел добровольно, он хочет уничтожить меня, как потенциального соперника.
Керн, в отличие от Таниса, привык одеваться неброско и функционально. Темно-синие джинсы, обтягивающая футболка темно-серого цвета и черная косуха, с максимумом карманов, но минимумом заклепок и украшений. Черные перчатки с обрезанными пальцами и высокие ботинки полувоенного образца.
- Снова будешь ворчать, что весь в пыли, котенок. Мы ведь верхом?
- Я потерплю. Понятно. Маньяк, - Танис с сожалением отложил шляпу и одел свой шлем. Вышел на улицу. Пискнул замок. Танис нажал кнопку на брелке, и дом отозвался, как автомобиль.
- Не более, чем я, Тан. Не более, чем.
Керн не любил ездить в шлеме, но таскал его с собой, чтобы не слишком приставала дорожная полиция.
- Я присмотрел одну, но тут уж как тебе понравится. Мой вкус ты знаешь, - оборотень усмехнулся и выкрутил газ на максимум, мотоцикл взревел раненым бизоном и почти скакнул с места.

- Неееет. Вот это вот - что? Это вот - Хаммер? А чего такой «маленький»? Киса, ты как представляешь меня в этом Голиафе? - Танис скептически обошел навороченную тачку, блестящую хромом.
- Легко. Сядь за руль. У него спецкомплектация… - Керн прикусил язык и мысленно дал себе пинка - едва не проговорился, что машину заказывал по своим каналам и специально для Таниса.
- М-дя? - Танис открыл дверь и погладил сидение: - Замша… Ты гляди, какие делать стали… А литров в этом звере сколько? А электропитание есть? - сел за руль и придирчиво стал регулировать под себя кресло.
- Ммм... тут есть, кажется, все... - Керн подергал себя за прядь, пытаясь выкрутиться, - У него комбинированный движок. Есть газ, есть бензин и есть солнечные батареи, котенок. Все покрытие машины - это один сплошной приемник, а накопители спрятаны в сидения. Ну... еще вот, - отжал кнопочку на панели, переднее стекло со стороны пассажира превратилось в экран навигатора. - Управление - виртуальное и голосовое.
- А руль? Где мой руль? Чем я буду рулить? - Танис понажимал все кнопочки, нашел мануал и завис в нем. Керн откинулся на спинку сидения, предоставляя любимому разбираться в машине самостоятельно. Уже и так было понятно, что зверь, за три месяца спроектированный и собранный по индивидуальному заказу, Танису пришелся по душе. А еще радовало то, что Хаммер был бронированный, даже резина, с подвеской на четыре кассеты ракетных зарядов и функцией амфибии. Это было добавлено в заказ в последний момент и стоило почти половину от первоначальной суммы. Керн готовился к своей личной маленькой войне за выживание, и хотел, чтобы Танис был под защитой.
- О, как! - Танис обнаружил холодильник и сифон. - Ну, все. Санти теперь с меня не слезет, - он открыл и закрыл люк в крыше. - Это начнется: «отвези сиськами на крыше потрясти»! Так, тест-драйв тут возможен? Не побоятся люди мне этого слона доверить?
- Вперед, погоняй слоника по полигону. Налево три квартала отсюда - там есть площадка для тест-драйвов, - Керн усмехался, глядя как по-хозяйски уже лежат руки его мальчика на штурвале, похожем на самолетный.
- Таак, - Танис пристегнулся и достал из кармана пиджака узкие солнцезащитные очки, - Господа и дамы, капитан пилотного бомбометателя... - мягко взрыкнул двигатель, - …приветствует вас на борту, - машина тронулась, - Плавненько пошел.
Машина двигалась так органично, как будто являлась продолжением его тела.
- Бумбоксик тут есть… Колоночки...
Юноша вырулил на тестовую трассу:
- Ну, что? Готов?
- Что-то мне подсказывает, что я не готов и готов не буду. На всякий случай: я все счета на твое имя перевел. Это если один старый больной кошак окочурится.
- Ха! - взревел мотор, и спидометр показал 160 километров в час. - Кааакая подвесочка!!! Как ровненько идет!!! Как руля слушается! - Танис свернул с дороги на обочину, и огромный джип заскакал по бездорожью, словно каучуковый.
- Я знал, что тебе понравится, малыш, - Керн рассмеялся, глаза у Таниса блестели, как у настоящего оборотня, азартом и жаждой скорости. - Гони, Тан, выжми из него максимум!
Телефон завибрировал, Керн напрягся, пытаясь не обращать внимания.
- Кто там еще? Дай сюда, я пошлю его на ***!
Машина развернулась по грязи и выехала на бетонную трассу. Цифры на спидометре приблизились к двумстам.
- Не обращай внимания, Тан, смотри на дорогу, - оборотень отключил телефон и легонько погладил юношу по плечу. - Жми, малыш, эта лошадка может больше.
- Я верю, - Танис тормознул, лихо развернулся юзом и неспеша поехал обратно в салон: - Просто небезопасно это. У меня не так много опыта вождения. Хороший слоник. Только он черный, давай, разрисуем его?
- Только не баллончиками, котенок, я закажу краску специально для него, хорошо? Тебе, правда, понравился?
- Кис, ну, скажи, какому парню не понравится такая шняга? А то! Это же зверь! Слон! Он задавит своим авторитетом все миникупы на институтской стоянке. Потом, он практичный и очень удобный...И холодильничек в нем есть...
- В нем есть все, что тебе нравится, - Керн перехватил штурвал, кося вперед одним глазом, и поцеловал Таниса, жадно и настойчиво, соскучившись за целое утро без поцелуев.
- Точно, в нем есть ты! Главная деталь. Мне нужны будут перчатки для вождения, а то пальцы нежные, программерские…
Керн стянул с себя свои, из прочной мягкой кожи, и надел их поочередно на руки Танису, еще теплые.
- Киииис… спасибо.

- Берем, - заявил юноша продавцу, опустив тонированное девятислойное стекло, - Заворачивать не надо, так в нем и пойдем. А скидки у вас есть? Бонусы, там?
- А это подарок, - огорошил Таниса продавец, блестя глазами от сдерживаемого смеха. - Все - одна большая скидка. Приятного вождения. Мистер Керн, ваш мотоцикл мы привезем через десять минут к дому.
- Аааа... Чего? Бесплатный сыр только в мышеловке, от кого подарочек-то? - осведомился Танис.
- Котенок, какая разница? - Керн хмыкнул, - Это просто подарок.
- Ну, ладно. Слоник. Слонище. Слонопотам. О! - Танис привздохнул, но, вместо того, чтобы трогаться, заглушил двигатель. - Я знаю, чего мне в нем для полного счастья не хватает.
- Мммм? - оборотень вопросительно поднял бровь, пытаясь сообразить, что он упустил?
- Вертикальный багажник. Чтоб на крыше твой мотоцикл катать.
- Мануал прочитай внимательнее, малыш. В этой машине есть ВСЕ. Ну, в самом деле, я что, не знаю тебя, что ли? Поехали, Таааааан, а? Очень надо. Просто очень. Не хочу я сейчас с мотоциклом возиться и на багажник его грузить.
- Хорошо, - Танис посуетился, перекладывая в бардачок права и документы на автомобиль и побарабанил пальцами по рулю: - Что-то ссыкотно вот так - и на трассу… - сам, однако, сразу же после этих слов завел двигатель и уверенной рукой вывел машину на шоссе: - Расступись, малышня! Я еду!
Керн уткнулся в его плечо, всхлипывая от смеха. Пытался, правда, притвориться, что это кашель.

У дома их уже ждала ватага Таниса, точнее, уже не та банда подростков, а вполне повзрослевшие ровесники юноши, не пинающие балду на улице, а учащиеся и работающие. При виде мощного «Зверя», едва протиснувшегося в пространство улочки, они засвистели и заулюлюкали, как дети.
- Залазь! Пацаны, а поехали в Яму? Санти, сбегай в дом за моим скейтом?
Девушка унеслась, тяжело колыхая бюстом, плотно обтянутым футболочкой. Керн выбрался из машины - ставить в гараж уже доставленный посыльным мотоцикл, ревниво оглаживал кожаное седло тряпочкой. Ребята погрузились в машину, восторженно переговариваясь.
- Что-то Санти нет. Уснула она там, что ли?
Танис вышел из машины и зашагал к дому. Прошла минута, две, три, но и он не появился. Керн вкатил своего стального коня в гараж, думая, что просчитался, и придется перестраивать гараж под Хаммер. От странного звука у него волосы встали дыбом.
- Танис! - он распахнул дверь в дом и замер в проеме: весь пол живым ковром устилали змеи. Как безобидные ужи, так и опаснейшие песчаные гадюки, которых с пляжа он лично выгонял и ставил барьер, чтобы не опасаться за молодежь.
- Не двигайтесь, ребята, только не двигайтесь, - оборотень сосредоточился и медленно, текучим, как патока, движением скользнул в комнату, раздвигая змей ногами.  На него пресмыкающиеся не обращали внимания, а вот на судорожно всхлипывающую Санти шипели.
- Что это за наваждение... - Танис как вошел в комнату, так и замер, его ноги оплетали всевозможные гады.
- Танис, мне придется обернуться. Двигайся как я, к Санте. Медленно. Будь готов ее подхватить. И вырубить.
- Хорошо тебе говорить... - Юноша, не обращая внимания на шипение, медленно передвигал ноги, по сантиметру приближаясь к Санти, - Вот, блин, влипли...
- Влипли - не то слово. Бля, сводил тебя, называется, на прогулку. Прости, подстава моя.
Керн дошел до лестницы, где змей почему-то не было. В мгновение ока разделся и обернулся. Санти тихо пискнула и закатила глаза, обмякая.
- Вот и вырубать не надо, - Танис успел поймать ее до того, как девушка упала на шевелящийся ковер. Пантера качнула головой, вцепилась когтями в дерево ступеней и странно выгнула шею. Из раскрытой пасти послышалось практически змеиное шипение.
Керн с трудом мог настроиться на диапазон настолько отличных от него тварей. Это Марису всегда удавался контроль за гадами. От острой, с привкусом крови, ненависти мутилось в голове. Только позже, когда выползла последняя змея, Керн понял, что это у него из носа льется кровь.
- Киса... - Танис уложил Санти на диван и подошел к пантере, платком утер ей морду, - Я поставлю дом на сигналку. Чтобы больше никто не влез.
Керн только тяжело дышал, не поднимая головы с лап. Он себя так хреново чувствовал наверное, только когда выздоравливал после ранения серебром. На обратную смену облика не хватало сил.
- Понятно. Ну-ка... - Танис отнес его в спальню. Потом пошел сказать ребятам, что все отменяется, поставил машину за домом. Вернулся, положил Санти на лоб компресс и поднялся к Керну. Его тоже обтер и поставил перед мордой тазик со свежей водой. Кот с трудом поднялся на лапы, попил и стоял, поводя башкой, как чумной. Потом попил еще, с перерывами вылакав весь таз. Сел. И, наконец, вернулся в человеческий вид.
- Сигналка не спасет, Тан. И лазеры. Сейчас это только игрушки. Так, демонстрация сил. Мне придется самому вызвать Мариса на Круг.
- Сиди дома, идиот. На круг! На квадрат, бля! Чем в одиночку с этим придурком  связываться, может, на Слонике в Мегаполис скатаемся? Я, на месте сестренки этого чумного, много чего б высказать ему хотел. А союзники - это великая вещь. Дай-ка руку, я тебе капельницу поставлю, с физрастворчиком.
- А я не говорил, что прямо сразу рвану вызывать его. Мы с тобой уже запланировали спасательную операцию, просто придется провернуть ее в ближайшее время. Пока не пострадал еще кто-то, вроде Санти.
- Она от рождения пришибленная, ты за нее не волнуйся, - Танис почти профессионально поставил ему капельницу и сел, стягивая пиджак, - Я пойду, дом запру. А то у нас все нараспашку. Заползет еще что-нибудь.
- Принеси мой сотовый? Если я не ошибаюсь, сейчас наша хвостатая проблема будет мне звонить, интересоваться самочувствием моим и домочадцев, - Керн лег поудобнее и закинул свободную руку под голову.
- Не дам. Сам пошлю его в седьмой сектор зоны тринадцать.
Танис полчаса запирал дом. Он до этого и не догадывался, сколько было открытых окон в их любимой Норе. Санти спала. Юноша решил пока ее не трогать. Позвонил Люси, чтобы заехала и забрала, принес Керну молока и телефон. Стоило оборотню взять трубку в руки, как телефон завибрировал.
- Я же говорил? - усмехнулся мужчина, нажимая кнопку:
- Слушай, надоел. Живность тебе не жалко, а, Марис? Или собственные мозги? Спекутся ведь.
- А ты за меня не волнуйся. Мои мозги тренированные. Как настроение?
- Отличное, сегодня на ужин будет пара десятков гадюк на углях. Танис вот обещает приготовить. А готовит он так, что можно проглотить язык и пальцы, не заметив.
- Кстати, да. Ужин. Война - войной, а обед по расписанию, - Танис снял капельницу, поцеловал оборотня в щеку и спустился вниз. На кухню.
- Ты совсем очеловечился. Стыд и позор на наши головы.
- А что, я должен жрать сырое мясо? Мне нравится вкусно есть. Мне нравится спать в доме, на чистой постели, пусть и в истинном виде. Я не переходил тебе дорогу.
- Ты откололся от семьи, ты предатель. А предателей, по закону леса, карают.
- Если уж начистоту, Марис, то это ты откололся. А я просто выживал, как умел. Вспомни, наши родители никогда не считали, что оборотни должны избегать общения с людьми и благ цивилизации.
- Наши родители мертвы. Блага цивилизации их убили. Скоро и ты к ним присоединишься, - судя по звукам, Марис сам был далеко не в лесу, а, как минимум, на оживленной трассе.
- Я уже сказал - ты можешь пробовать. Ты всегда был упрямым идиотом.
Керн сбросил вызов и потер пальцами лоб. Дар Мариса не распространялся далеко. Максимум, на что его хватало тогда, чуть меньше двухсот лет назад - пара километров. Керн полагал, что кузен сумел развить дар. Но все равно он должен был быть рядом, чтобы собрать такое количество змей в одной точке и не позволить им расползтись.
- Ну, что там у нас дальше по плану? - ожила рация их домашнего уоки-токи, - Мотыльки-кровососы? Блохи-убийцы?
- Скорее, бродячие собаки или коты. Пригнать стадо оленей не сумеет даже он, - ухмыльнулся Керн. - Но все равно надо быть осторожнее.
В рации послышался голос Люси, слышно было, как Танис относит Санти в машину, прощается с ними и запирает дверь. Рацию он всегда клал в нагрудный карман рубашки.
- Ну, пусть, - поползли вниз бронированные рольставни, - Я сейчас подвал запру, и мы, считай, в крепости. А завтра уедем в Мегаполис.
- Сегодня ночью, малыш. Чем скорее, тем лучше.
Керн быстро зализал след от иглы, морщась. Он теперь вполне понимал Таниса, который просто ненавидел болеть и быть слабым. Регенерация после ранения не то, чтобы ослабела, но замедлилась. Почти незаметно, но любая секунда промедления бывает смертельной, эту науку бывший наемный убийца старался не забывать.
Танис принес на подносе еду, зажег свечи и сел рядом на постель:
- Как будто бы в пещере.
- Ррромантика. Голодный? - оборотень подобрался незаметно для глаз.
- Да не очень, мне эти змеи весь аппетит отбили. Родственники - это зло. Надо рождаться сиротой.
- Ну, тогда... - поднос оказался на полу в мгновение ока, а сам Танис - под Керном, распластанный на покрывале. - А вот сейчас я буду тебя поздравлять так, как хотел.
- Я так и знал, что это твой подарок. Только ты можешь забабахать мне тачку за пару сотен золотых слитков.
- Никакие деньги не могут быть важнее тебя, глупенький, - мужчина ласково касался губами его чуть колючих щек, подбородка, носа, уголков глаз, и лишь потом - губ, словно долгожданного приза.
- Киииса... я млею, когда ты так делаешь…
Забавно было чувствовать животом возбуждение юноши. Керн молчал, только в горле глухо перекатывалось урчание. Он не торопился, словно в первый раз исследуя тело Таниса на реакции, целовал и пробовал на вкус каждый сантиметр его безупречной кожи.
- Киса... - Танис попытался расстегнуть на себе рубашку, пальцы не слушались.
- Я сам, любимый, я сам... - оборотень наслаждался, чувствуя, как в воздухе буквально разливается аромат возбуждения, как становится горячей и отзывчивой на малейшее прикосновение его кожа. Почти чувствовал сам, как льняная рубашка трется ткаными рубчиками о соски юноши, и от этого тот нетерпеливо ерзает.
- Гоосподи... Мучитель... У тебя кровь на сгибе… - потянулся лизнуть, прикоснуться к смуглой коже. Керн вздрогнул от влажного касания к чувствительному местечку на руке, быстро расстегнул оставшиеся пуговки, распахивая рубашку Таниса. Провел губами, скользя по коже самыми кончиками клыков, вокруг уже напрягшихся светло-коричневых бусинок сосков, не касаясь их. Танис положил ему ладонь на ягодицы, поглаживая и нажимая. Горячий рот оборотня накрыл один сосок, начиная дразнящие ласки, а ладонь - второй, дабы не оставлять его без внимания.
- Вот так сразу... Даже кольцо не подарил... А уже домогается… - Танис улыбался от уха до уха. Это была его сильнейшая эрогенная зона. Керн куснул его, не до боли, а лишь обозначая укус. И сменил диспозицию. Он медленно ерзал, потираясь животом о пах Таниса. Юноша застонал, на спине Керна появились царапины от его ногтей. Это было приятно, Керн всегда просто с ума сходил от сочетания запаха, голоса и вкуса любовника, а уж если тот пускал в ход ноготки - это просто срывало все тормоза. Сейчас только сила воли не позволила Керну прервать ласки и накинуться на Таниса голодным зверем. Вместо этого он чуть приподнялся, оставляя на шее юноши две симметричные отметины от клыков и губ.
- Метка... О, мой любимый… - Танис обнял его ногами за талию.
- Ты мой! - глухой урчащий стон в полураскрытые губы. И снова стремительное движение, вихрь касаний, полуукусов, засосов оставляет на нежной золотистой коже россыпь следов, спускаясь к поясу щегольских брюк. Которые Керн, изменяя себе, сдирает с него одним движением, чтобы скорее уткнуться носом в аккуратно подбритый лобок с островком золотистых волос.
- Расскажи, какой я... - Танис выгибался навстречу так, как если бы Керн был мощным магнитом.
- Самый красивый... самый желанный... нежный... смелый... - каждый эпитет обозначался длинным прикосновением жесткого языка к самым чувствительным зонам, - Твой запах меня с умааааа.... своооодит... - и накрыл на несколько мгновений губами, скользнув по упругой кожице кончиками острых клыков. Опасно, но очень осторожно. Танис быстро нажал себе под мошонкой, это его спасало, и не раз, и оттянул чуть вниз яички:
- С тобой и опозориться недолго...
- А мне нравится, когда ты не сдерживаешься, - промурлыкал оборотень, подтягивая юношу к себе за бедра и разводя его ноги еще шире, дразня быстрыми касаниями к промежности и меж ягодиц.
- Нуууу... стыдно же... Не шестнадцааа... аааа... ааааа!!!! - не успел остановиться Танис, задрожав в руках любовника.
- Дааааа, мой сладкий! - Керн жадно вылизал его, на вкус оборотня, семя Таниса было великолепно - горьковато-сладкое, чуть вяжущее, как спелые ягоды черноплодной рябины. А руки уже отыскали под подушкой флакончик со смазкой и открыли его. Керн согрел гель в ладони, пока заканчивал слизывать почти прозрачные капли с груди и живота Таниса. И продолжил «программу» уже пальцами. Юноша вздрагивал, словно внутри него были натянуты струны, и Керн перебирал их, будто он был арфой или гитарой. Губы шептали: «Еще...»
- Да, да, малыш, мой единственный... - Керн не торопился, хотя его самого уже била дрожь, но он только чуть жестче двигал пальцами, снова заласкивая губами и свободной рукой выгибающееся тело.
- Иди ко мне… я хочу тебя обнять… - попросил Танис. Чуть усмехаясь, мужчина вытянулся с ним рядом, не прекращая ласк, закинув его ногу себе на бедро.
- Обними, малыш.
- Ну, Кеерн!!! - Танис гневно закричал. Оборотень довольно ухмыльнулся, в мгновение ока оказываясь в нем и сверху, войдя до упора и вжавшись в него всем телом.
- Даааааааа! - Танис кончил и обмяк.
- Устал? - каково было сдерживаться Керну, знал только он сам, но мужчина только нежно целовал приоткрытые губы и ловил хриплое, сбитое дыхание.
- Ты садист... Чистой воды садист... Ну, дай же мне себя! - и сжал его.
- Аррррррр! - Керн взрыкнул, стиснул ладонями его плечи, медленно и плавно выходя почти до конца и снова вбиваясь до упора. Потом приподнялся над ним на вытянутых руках, похожий на гневного бога. И смотрел, как Танис кусает губы в ответ на каждый его толчок, частый и неглубокий, снова сменяющийся ударом в оттяжку.
- Ну... Ну... поглубже... Ну, не вредничай... Кисаааааа! - снова сорвался на крик юноша. Керн, рыча и постанывая сквозь зубы, снова припал к его шее губами, почти до боли укусил, ухватил за плечо, оставил на нем засос, похожий на пунцовую розу. И двигался, все быстрее и жестче, отыскав сводящий с ума любовника ритм.
Танис никогда не мог проследить тот момент, когда оргазм превращался в одну стремительную волну. Он забывал дышать, он хотел впитаться каждой клеточкой своего тела. Еще... Еще...
- Таааааниссссс... Любимыыыыый... - низкий горловой стон оборотня вибрацией пронизал все пространство комнаты и оба тела, Керн остервенело вбился в юношу, напряженно выгибаясь над ним и срываясь в крупную дрожь. Нет, это не было похоже ни на взрыв, ни на поток. Это было подобно удару электрическим током. Таниса каждый раз выключало на пару минут. В себя он приходил от того, что оборотень его вылизывал, начиная с залитого потом и слезами лица, тщательно, как котенка.

Глава третья.
Много теней в Мегаполисе, путей в тенях тоже много.

Керн вынес из подвала небольшую коробку и металлический кофр. Что было в коробке, Танис не знал, а вот при виде кофра напрягся:
- Зачем тебе оружие?
Оборотень отщелкнул крышку, и юноша облегченно вздохнул: вместо пистолетов, в аккуратных гнездах лежало медицинское оборудование.
- Я не знаю, в каком она состоянии. Возможно, потребуется срочное лечение. Или еще что. Вот здесь, - он похлопал по коробке, - лекарства от бешенства, чумки, витамины, искусственная кровь. Все, чем можно поддержать организм. Это я для тебя говорю, на всякий случай. Инструкция приложена к каждому препарату. Все? Можем ехать.
Уже в машине Керн вдруг рассмеялся, довольно и ехидно:
- Наш хвостатый друг пытался попробовать на зуб твоего Слоника. Запахом наследил, но не оставил даже царапины. Представь, какая у него была рожа?
Танис засмеялся и похлопал машину по приборной панели:
- Не на того напал. Так, дом заперли. Ключи Санти оставили. Правда, она еще не скоро от своего видения змей отойдет, ну, да разберемся. Отопление на экономичный режим перевели, пробки выкрутили, сигналку поставили. Вроде, ничего не забыли? - юноша повязал голову банданой и пристегнулся.
- Газ, - напомнил Керн. - Я бойлер выключил и трубы перекрыл. Теперь все, - оборотень пристегнулся тоже, щелкнул регулятором спинки кресла, опуская ее почти горизонтально.
- Устанешь - буди, я сяду за руль, хорошо?
- Да я, вроде, поставил режим дальнобойщика. Через полтора часа машина сама просигналит на отдых. Поехали, моя пуся! - джип вырулил на дорогу, пересек квартал и, следуя подсказкам навигатора, пересек границу большого многополосного шоссе. Вот где Танис смог спокойно выжать свои сто пятьдесят, не нарушая закона.

Керн проснулся не столько от звука таймера, сколько от чувства опасности, мгновенным холодком прошедшегося по загривку.
- Сбавь скорость, Тан.
Танис тормознул, перед капотом мелькнули две большие тени, юноша, наоборот, вжал педаль газа, и о лобовое стекло с шумом ударились тела.
- Стой, малыш, подберем. Бросать мясо на дороге не стоит, - ноздри у оборотня раздулись, а глаза светились звериными огоньками. - И нам еще Морани чем-то кормить придется. Я сейчас. Из машины не выходи, - Керн вынул свой нож, Танис так и не отследил, откуда. Кое-какие навыки наемного убийцы так и остались для него тайной.
- Я одного не могу понять… Он что, реально думал, я оленей испугаюсь задавить? - Танис брызнул стеклоочистителем и включил дворники: - Слона запачкал, ублюдок..
- Я не знаю, что у него на уме, - протянул оборотень, выбираясь из машины. Постоял на обочине, принюхиваясь. Ветерок донес лишь слабую тень запаха, значит, Марис был довольно далеко. Керн фыркнул: «Блага цивилизации - зло! Но сам-то пользуешься мощной оптикой, кузен. И не урчишь». Он быстро освежевал одного из оленей, срезал мясо, оставив лишь внутренности и кости. Погрузил в пакет и упихал в холодильник. Второй олень оказался еще жив. Он отлетел от удара на обочину и жалобно стонал. Зверь в Керне требовал загрызть жертву, припрятать мясо до случая. Хищник не удержался и с наслаждением облизал покрытые кровью руки.
- А если он с глистами? Опять мучиться будешь, - припомнил Танис последствия одной из их совместных охот.
- Не-а, я уже ученый. Таблетки в коробке, если что, - Керн вытащил из багажника канистру с водой и быстро ополоснул руки, проверил одежду, но крови на ней не было. Открыл дверь со стороны водителя:
- Вылезай, садись на мое место и подремай.
Танис ревниво уступил штурвал, впрочем, он вспомнил про бутерброды и решил перекусить. Включил панель с информационной программой и затих, грызя бутерброд.
- Надеюсь, кузен отстанет. Не хотелось бы мне привести за нами хвост...
Машина, послушная управлению оборотня, разгонялась на практически пустой трассе, как маленький самолет. Будь у Хаммера крылья, он бы уже взлетел - спидометр показывал двести сорок, и это все еще был не предел. Керн обожал скорость, немного адреналина в крови отгоняло сон куда качественнее кофе. Оборотень скосился на Таниса. Юноша спал, уронив на колени руки с недоеденным бутербродом и недопитой пачкой сока, запрокинув голову. Керн плавно снизил скорость, остановился и уложил любимого мальчика на сидение, совсем опустив спинку, накрыл его пледом и выключил плазменную панель. Вместо нее вставил в проигрыватель диск с тихой музыкой в стиле «Нью-эйдж» и снова разогнал Хаммер.

- Так странно смотреть на Мегаполис из автомобиля, да еще и заехав в зону Плаза. Я тут не разу не был, веришь? Мы на старую квартиру едем? - Танис внимательно следил за потоком машин.
- Пока, да. Оставим машину на стоянке и сходим в зоопарк на разведку. Мне надо осмотреться, запомнить ориентиры. Помнишь, малыш, ты когда-то спрашивал, как я вхожу в квартиру, если дверей нет? - Керн усмехался, распуская волосы, чтобы отдохнула голова.
- Давно это было. Но помню, - юноша заметно нервничал. Запахи города растревожили его воспоминания. Не самые приятные, надо отметить.
- Сегодня увидишь. Не тревожься, ничего плохого не будет. Ты отвык от Мегаполиса, но это и не важно, - Керн ласково обнял его, привлекая к себе и поглаживая по спинке. - Все хорошо, малыш. Я никому не дам тебя в обиду, да и ты уже вырос.
- Гадкий город. Ненавижу! - у юноши даже волосы немного привстали дыбом. Заныли все старые переломы.
- Кто же спорит, Тан. Наверное, именно поэтому мы живем в Берроне, а не здесь. Не шипи, на тебя не должны обращать внимания. Поверь, за семь лет тебя если и не позабыли, то прочно считают мертвым.
- Да меня сейчас бы и мать родная не узнала. Не говоря уже о старой тусовке. Потом, теперь я в законе. Мне исправно платит стипендию и зарплату «Сталкер Инн Корпорэйшн». Я не думаю, что они там сильно заблуждаются о моей личности, но их, похоже, все устраивает.
- Тем более, малыш. Ну вот, приехали, заворачивай во двор. Въезд на стоянку - слева. Черт... А я и забыл, как здесь мерзко воняет всегда, - Керн чихнул и потер нос ладонью. - Идем? Покажу тебе, как ты в первый раз попал в этот дом.
- Я почти ничего не помню, о той квартире, - Танис поставил машину, снял зеркала и дворники и убрал их в салон. Протер салфеткой капот от оленьей крови.
- Представь, сколько там пыли? Я последний раз наведывался сюда прошлым летом.
Керн потянул Таниса за руку, выходя из подземной стоянки во двор.
- Обними меня и крепко держи. Это называется - теневой путь, - шепнул в ухо, шагая в тени и выходя уже в комнате. Танис ошарашенно оглядывался и хватал ртом воздух. Впрочем, в следующую минуту он уже оглушительно чихал на пару с оборотнем.
- Ой-ей... чхиии! Пчхи! Боги! Поможешь помыть полы?
Комната была практически пуста - стеллажи, покрытые пылью и паутиной, кровать под белым покрывалом, и больше ничего. Даже запаха жилого дома не осталось. Покинутое логово.
- Я помню эту кровать! Смотри! Моя кровь, это я ногу тогда сломал, когда выпутаться пытался, - счастливо улыбаясь, выпалил Танис, показывая на бурые пятна на матраце.
- А зачем ты пытался это сделать, я так и не понял до сих пор, - Керн пожал плечами, скидывая на кровать куртку и футболку, разуваясь и закатывая джинсы. Он уже успел приволочь из ванной ведро с водой и тряпку. - Ты пока можешь принять душ и поваляться в ванне, а я быстро помою пол?
- Есть предложение вместе помыть пол, а потом вместе помыться. А зачем я ломался… Сам не знаю. Так получилось.
- Давай, приступаем, - Керн перекинул ему тряпку и принес вторую. Обмакнул в воду. - Ты сильно испугался тогда, проснувшись и увидев вместо меня - зверя?
- Не то слово. Я думал - все. Было бы чем, были бы полные штаны, - Танис размазывал пыль.
- Прости, - легкий поцелуй в макушку, - Я не подумал. Привык жить один и спать в истинном виде.
Керн мыл пол тщательно, часто ополаскивая тряпку, сменил воду, незаметно перемывая и за Танисом. Как бы парень ни старался помогать, убираться было явно не его призванием.
- Ты пойми, я до этого больше десяти лет выживал, и привык получать только пинки, а тут…  мой убийца - и такое. Я не хотел быть тебе обузой.
- Ты никогда не был мне обузой. Даже... Просто никогда. Ты был моим счастьем, и ты им и остался, я никогда не жил так полно, до того как притащил тебя к себе в Логово.
Оборотень уволок ведро, развесил тряпки на просушку и потерся щекой о щеку Таниса:
- В душ, любимый?
- Душ, это хорошо, но давай... эээ... где тут кухня? Надо мясо положить в холодильник. Двигатель заглушен, и оно испортится, - Танис ощупывал стены. Керн на секунду удивился, потом вспомнил, что это он видит стыки, прячущие скрытые панелями двери, а Танис - нет. Провел по стене, нажимая на потайную пружину. Дверь на кухню распахнулась.
- У тебя Слон - с аккумуляторами, малыш, помнишь? Я ведь рассказывал. Ничего не отключится и не испортится. Не машина, а дом на колесах.
- Я поставлю чайник. Я тебя знаю, чекушка заварки всегда есть. А полотенца? Полотенца-то ты с собой взял, я помню..
- Загляни по шкафам, там должен быть сухпай, а полотенца... Да мне что, делать нечего? Я нам все новое купил в дом. Все, что тут было - тут и осталось.
- Ага, ладно. А я не помню, как уезжали, почему-то… Будто спал. Но, зато, помню, как очнулся уже в магазине, и ты мне покупал одежду.
- Я тебя усыпил, как и в самолете в первый раз. Не хотел, чтобы ты знал, что я могу ходить тенями. Это запретное для людей знание.
- Но сейчас…
- Я люблю тебя и верю тебе. Брось этот чайник, перекусим в кафе. Иди ко мне, а? Я, понимаете ли, соскучился, жду моего маленького котенка, вымыть его, вылизать... - Керн замер в дверях воплощенным укором. Голым укором, можно сказать. Танис расхохотался и припал к полу, подкрадываясь:
- Эх, ты, старый развратник...
- Я? Да если вспомнить, кто меня с ума свел!.. - Керн молниеносным движением поймал юношу за талию, прижал к себе и уволок в ванную.

После того, как едва не снесли кран и не выдрали из креплений душ, дурачась и ласкаясь, оборотень сушил Танису волосы полотенцем, вычесывал льняную, добела выгоревшую на южном солнце гриву, и рассказывал свой план. По правде говоря, и плана-то у него никакого не было:
- Сейчас перекусим, если этот ресторанчик еще не закрыли, или другой найдем, потом идем в зоопарк. Внимательно смотрим и запоминаем расположение клеток, постов охраны, камер. Потом приедем ночью, я туда проберусь, ее усыплю и вынесу. Грузим в машину и домой. Как тебе?
- Мне очень нравится. Чем раньше я окажусь дома и позвоню Санти, тем лучше мне будет. Киса, у нас с тобой нет ни одного фото. А я хочу семейный портрет.
Керн почесал в затылке и смущенно буркнул:
- Я вспышки боюсь. У меня только одно фото - то, что в досье. Я там чуть фотографа не загрыз. С испугу.
- Бедная моя Киса... А живопись? Масляные краски тебя не пугают? - Танис покрыл его лицо поцелуями.
- Котенок, где же я найду тебе художника, да еще и живописца? Я согласен потерпеть вспышку, так и быть. Но только один раз. Если выйдет так, как в тот раз - чур, меня не бить, - Керн растаял под поцелуями, но все равно доплел Танису косу, закрепил ее резинкой и принялся расчесывать свою гриву, привычно затягивая ее в высокий хвост на темени.
- Киса, а откуда у тебя такое тату шикарное? Я тоже хочу.
- Это Даррен мне накалывал, - оборотень уже даже не мрачнел, вспоминая погибшего любовника. Просто рассказывал о нем не очень охотно. - Он сказал, что это два дракона моего духа - ярость зверя и разум человека. И что у меня они в постоянном конфликте. Я тогда был просто бешеный, так что он был прав.
- Тогда хорошо, что я не встретил тебя раньше, ты бы меня просто убил, - Танис обнял его со спины, целуя в плечи, - А я хочу хомячка...
- Живого? - Керн подумал, что это будет издевательство. Над кем конкретно: над котом, который, хоть и в шкуре человека, но будет ходить мимо хомяка, или над грызуном, который будет чуять крупного хищника и умирать от страха, он еще не понял. Скорее, над обоими. - Или тату? А что, я даже знаю, где тебе его наколоть... - оборотень провел по золотистой поросли на лобке Таниса, - Такой милый хомячок получится...
- Так ты просто мысли мои угадал. Мы, когда с Санти купались, она все стебалась, что мордочку хомяка мне на пузе надо набить, чтобы показать прожорливость.
- Не, на пузике не надо, а вот там - в самый раз. Хомяк с колбасой... - Керн тихо сполз по стенке на пол, похрюкивая и зажимая себе рот.
- С колбаской? То есть, ранг сосиски мы уже переросли, да? - обратился Танис к своему «хомячку». Раздался глухой стук - это Керн в конвульсиях смеха бился затылком о стену.
- Аааааааа... не могу.... перерослиииии...
- Ну тебя. Не понимаешь ты моих душевных мучений, - Танис заварил чай: - И вообще, я есть хочу.
- Ну, так одевайся, и вперед. Я знаю чудный ресторанчик на проспекте. И не менее чудную подворотню поблизости от него, чтобы не тащиться пешком.
Оборотень быстро влез в джинсы, натянул чистую футболку и посмотрел на Таниса:
- Как, ты еще не одет?
- Я чай пью… - пробулькал из чашки юноша.
- Чай - это не еда… дай глотнуть, - Керн сунул нос в его чашку. - Ну, давай же, одевайся, до закрытия зоопарка - четыре часа.
- Мммхмплюм... - Танис умудрялся одеваться, не выпуская чашки из рук.
- Держись и закрой глаза, мутить не будет, - скомандовал мужчина, когда они, наконец, собрались, и Танис обхватил его руками за шею, готовясь к перемещению в тенях. Принципа такого передвижения он пока еще не понял.

После обеда - или то был ранний ужин? - в кафе, Керн повел Таниса в зоопарк. В Канарисе, или как его называли обычно, Мегаполисе был громадный зверинец, в котором несколько лет назад Танис хорошо пошумел, взорвав клетки и бетонные ангары-вольеры. Но мальчишка дал сбежать только десятку зверей, на самом же деле их там были сотни. Собранные со всего материка, звери, птицы, пресмыкающиеся, серпентарий со змеями и насекомыми. Танис глазел на все широко распахнутыми глазами, будто ему и не двадцать три, а от силы семь. Керн то и дело мягко утаскивал его от очередного вольера, целенаправленно двигаясь туда, где располагались клетки с крупными хищниками - медведями, тиграми, пантерами и хищными обезьянами. Вдруг парень шарахнулся за Керна и прижался лицом к его спине.
- Пирожки, сладкие пирожки!!! Конфеты, леденцы на палочке!!!
- Что такое, малыш? - у мгновенно насторожившегося оборотня в руках оказались ножи, пока еще спрятанные в рукавах.
- Уйдем отсюда. Пожалуйста! - Танис жмурился, зажимая себе уши.
- Сладкая вата для сладких детей!!!!
Керн встряхнул юношу за плечи:
- Очнись, Тан! Все хорошо, ты со мной, малыш! Идем, - быстро лавируя между галдящими детьми, провел Таниса дальше, за длинный павильон с птицами и там уже снова потормошил:
- Что? Это кто-то из прошлого? Кто?
- Это... Это тот парень. Он торговал в трущобах. Он приходил к Мусорщикам. Он продержал меня на цепи полгода. Все!! Не спрашивай - не спрашивай - не спрашивай! - уткнулся в ладони лицом и сел на корточки.
- Забудь, просто забудь, - мужчина поднял его и усадил на лавочку, прижимая к себе. Под курткой подрагивало, как взведенная пружина, напрягшееся в мгновение тело хищника. А в душе, почти перекрыв голос разума, клокотала ненависть и жажда крови. И только то, что рядом был Танис, а у них было задание, не позволило оборотню сорваться и начать кровавую расправу.
- Тише, тишшшше, мой малышшшш, - Керн непроизвольно шипел, но старался говорить помягче. - Тишшше. Все хоррррошшшо.
Танис плакал. Как ребенок. Напуганный, измученный маленький ребенок, который вспомнил, что с ним делали полгода в сыром и темном подвале.
- Этого нет, котенок, этого нет и больше не будет, ни с кем и никогда, я тебе обещаю, - Керн поднял его голову, не обращая внимания на проходящих мимо людей, стер губами слезы с его щек, - Ты веришь мне?
- Я тебе верю. Больше, чем самому себе, - Танис вытирал лицо платком, - Прости за истерику. Я забыл, а как услышал этот голос... - Таниса тряхнуло, секунда - и он перегнулся в кусты.
- Он больше никому не причинит вреда. Я его уничтожу, разрешаешь? - с виду Керн был спокоен, сосредоточен, как и всегда. Только под синими линзами полыхали бирюзовые огни в звериных зрачках, и на губах змеилась нехорошая улыбка.
- Только сначала вытащим нашу сестру. Господи, Киса, пойдем, воды купим. В аптечке есть успокоительные, а мне  нехорошо.
- Сначала приведем тебя в норму, малыш. Потом я отведу тебя домой, Морани я тоже принесу в квартиру. Там есть место, чтобы она переждала день, не тронув тебя. Договорились? - Керн взял Таниса под руку и повел его к киоску с прохладительными напитками, подальше от торговца сладостями.
- Чтобы Морани - и тронула меня? Да я же пропитан твоим запахом, - Танис долго отпивался и поливал себе на лицо водой. Бледность отступала, губы снова стали розовыми.
- Не забывай, она десять лет провела в клетке без возможности вернуть облик человека. Мы не знаем, насколько она адекватна. Я боюсь за тебя, котенок. Ну, пройдем до клеток?
- Пойдем.
Черная пантера безучастно лежала на скале, не реагируя на посетителей. Она выглядела ухоженной, немного худой, но вполне здоровой. Стоило ветру донести до нее запахи, как уши у животного стали торчком, и она подобралась. А потом закинула голову, и зоопарк огласил тоскливый, продирающий по коже плач. Надо было видеть, как напряглось тело оборотня, он едва сдержался, чтобы не ответить.
- Узнала. Значит, еще разумна, - Керн огляделся. В этой части народу было мало. Он вплотную подошел к клетке, огороженной еще и рвом с водой, почти коснувшись лицом прутьев. В воздухе прозвучал переливчатый рык. Пантера в ту же секунду оказалась около прутьев, по ее морде градом катились слезы.
- Морани, девочка, милая, потерпи, я приду ночью. Я заберу тебя отсюда. Потерпи еще чуть-чуть, - Керн просунул руку, но не смог дотянуться, а к клетке уже спешили служители зоопарка:
- Эй! Вы что, с ума сошли? Уберите руки!
Огромная кошка опустила уши и медленно поплелась прочь, оглядываясь.
- Простите, уж очень она была несчастная на вид, - усмехаясь, оправдывался мужчина.
- Это самый свирепый хищник континента, гривастая пантера. И самый хитрый! Ее и кормят только когда загонят электрошоком за решетку!
- А вот это я вам припомню, - еле слышно прошипел Керн.
- Бедная Морани… - Танис был потрясен еще сильнее, чем после встречи с педофилом. - Десять лет... Киса, а почему она не ушла тенями?
- Потому что тенями ходят только мужчины - оборотни, малыш. Женщинам это не дано. Домой?
- Да. Мне нужно успокоительного, молока и спать, - Танис быстро пошел к выходу, обходя торговца сладостями десятой дорогой.
Солнце уже садилось, теней было - хоть отбавляй, так что Керн просто подхватил его и шагнул в квартиру. Быстро распаковал аптечку и согрел чай, перестелил постель и принес Танису большую кружку горячего травяного отвара и пару таблеток успокоительного.
- Молока мы не купили, малыш.
- Я потерплю. С тебя же станется с Морани подмышкой заскочить к автомату, - юноша выглядел неважно.
- Я тебя дома напою, свежим, натуральным, а не той гадостью, что продают в супермаркетах, - Керн уложил его в постель и присел рядом, расплетая и расчесывая пальцами его волосы.
- Я посплю. Только умыкни ее быстро. Я не хочу долго быть один. Я хочу забыть.
- Пойду туда, когда ты уснешь, хорошо? - оборотень быстро разделся и лег рядом, прижимая Таниса к себе. - Я с тобой, всегда, малыш.
- Это гадко, Керн, это немыслимо гадко… - Лекарство действовало, тело Таниса расслаблялось. Дыхание выровнялось.
- Я знаю. Я через это прошел в тюрьме. Оборотни не могут ходить тенями до совершеннолетия. Мне пришлось ждать полтора года. Но это все осталось в прошлом. Все тени, вся боль. Забывай, мой любимый, - Керн ласково вылизывал его виски и лоб, покрывал едва заметными легкими поцелуями лицо и руки.
- Кисааа... я сплю... не мешай... - Танис свернулся клубочком.
- Спи...
Керн задернул шторы, погасил свет и вышел в свою маленькую комнатку, где хранил оружие и все причиндалы наемного убийцы. Вооружился, переоделся в черный спортивный костюм, накинул капюшон куртки и незаметно исчез из квартиры.

Пантера не спала она сидела под скалой в тени, тревожно принюхиваясь.
- Морани... - из тени шагнул темный силуэт, ее шеи коснулись сильные пальцы, пробежались, отыскивая электронный чип. Такой был у каждого, кто побывал в лаборатории военных. Керн слышал о нем от знающих людей. Лишние сюрпризы ему были ни к чему. Кошка выгнулась, и жесткий квадратик чипа ткнулся ему в руку.
- Терпи, девочка, я его уберу, - приглушенно блеснуло лезвие древнего, выточенного из «стального» дерева, ножа. Керн надрезал ее шкуру. Морани хныкнула, почти по человечески. Звякнуло, окровавленный чип упал на бетонный пол вольера. Керн откинул его носком ботинка под скалу.
- Можешь обернуться?
Жалобное мяуканье было ему ответом
- Марис? Он тебя «закрыл»? Ничего, малышка, мы разберемся. Оххх... какая ты нелегенькая, девочка... - Оборотень подхватил пантеру, зашипел от боли в спине и шагнул. Оказавшись в незнакомом месте, кошка забилась в угол и зашипела.
- Тссссс, тише, не буди Таниса. Иди сюда, Морани, - Керн быстро раздевался, скидывая с себя все. Обернулся и подошел мягким, пружинящим шагом к пантере, успокаивающе урча.
- Керн!!! Сколько лет! Ты жив! Какое счастье! - она упала на спину, засветило розовой кожей выбритое брюхо.
- Я искал вас, и не нашел. Думал, вы погибли в лабораториях, - кот ткнулся ей в шею, быстро и тщательно обнюхивая, потом принялся вылизывать, как котенка.
- Я пыталась сбежать, но Марис откупился мной от военных, - кошка заплакала, - Они забирали моих котят. Ты даже не представляешь, сколько раз меня заставляли рожать.
- От животных??? - шерсть встала дыбом, оборотень был страшен во гневе, - От зверей?! Морррррани! Я прикончу Мариса.
- Я думала, умру. Но я надеялась, - она потерлась о его плечо мордой
- Все закончилось. Все, никто тебя больше не тронет, обещаю. Ты не трогай Таниса, хорошо? Он тоже сегодня перенервничал. У всех в этом проклятом городе есть свои тени из прошлого. Мне надо отлучиться. Я буду утром.
- Керн... а у тебя нет еды? - Морани облизнулась.
- Специально для тебя - есть свежая оленина, малышка. Мой любимый завалил оленя, - Керн фыркнул, вспомнив, как Танис сбил несчастное животное. - Я принесу. Воды налить?
- Да. Я готова выпить ведро. Мне в воду подмешивали всякую дрянь.
- Можно и ведро, но потом тебе придется терпеть, пока я не вернусь. Утром я попробую снять блокировку с оборота. Но я все-таки слабее Мариса, - виновато потрепал пантеру за ухом мужчина, уже вернув себе человеческий облик. Не стесняясь наготы - у оборотней это было не принято - сходил на кухню и принес таз с чистой водой. Поставил перед Морани и принялся снова одеваться.
- Это твой сын? - Морани обнюхала спящего Таниса.
- Любовник. Любимый. Избранный, - четко обозначил Керн.
- Я бы могла зуб отдать, что это твой сын. Те же волны, что и у семьи. Тот же запах. Поразительное сходство.
- Потому что он - моя семья, малышка. Как и ты, - Керн наклонился и чмокнул пантеру в нос. - Я сейчас принесу тебе мяса и уйду. Посторожишь его? Познакомишься, если проснется. Только не пугай. Хотя, он привык ко мне и страшно любит тискать крупных кошек, - он тихо и счастливо засмеялся, уходя тенями на стоянку.
- Я потерплю, - она снова начала пить. Оборотень вернулся, выложил на пакет холодное мясо, разорвав его на несколько частей помельче, снова потрепал пантеру и поцеловал спящего Таниса.
- Я быстро, малыш, ты еще спать будешь, - и исчез.

След продавца сладостей он взял в зоопарке, вернувшись на ту аллею, где они с Танисом наткнулись на него. И прошел по нему до спального района. Судя по всему, эта тварь в облике человека неплохо зарабатывала. И квартира у него была в охраняемом квартале. С цветами и фонтанами. Большая, светлая, с длинным балконом. На балконе-то Керн и притаился, рассматривая через панорамное окно внутренности квартиры. Запертая дверь была ему не помехой, он просто хотел дождаться, пока человек выключит телевизор и отправится спать. А этот моложавый, но уже обрюзгший мужчина очень любил себя. Долго разговаривал по телефону, мылся. И только спустя часа три включил запись с малолетками и лег в постель.
 Лезвие ножа почти нежно прижалось к его горлу. Керн перегнулся через спинку кровати и усмехнулся, демонстрируя безупречные, ровные, острейшие, как ланцеты, клыки:
- Нравятся дети, сладенький? - припомнил, как зазывал народ торговец. Мужчина забулькал, мелко суча ногами. Керн был без линз, и от него остро пахло гневом.
- А помнишь, кого и как ты мучил, твареныш? Поооомнишь, - Керн удовлетворенно кивнул и брезгливо сморщился: под мужчиной по простыни расплывалось мокрое пятно, завоняло мочой.
- Кого? Вы ошибаетесь...
- Он был маленьким, светлым и синеглазым ангелом. Помнишь? В подвале и на цепи. Приятно было чувствовать свою власть над невинным малышом? - Керн вынул из кармана наручники, выволок мужчину из постели и подтащил к батарее, как игрушечного.
- Он был дьяволом! Дьяволом с чистыми глазами! Он убийца! - завизжал мужчина.
- Он был ребенком. А ты, тварь, был убийцей. Ты в нем душу убивал, да и не только в нем. Сколько их было? Десять? Нет, ты менял их, как игрушки. Только Танис продержался полгода. Остальные не выживали больше пары недель, да? Ломались, и ты их выбрасывал, - Керн распял его, безжалостно растягивая руки и защелкивая стальные браслеты наручников так, что они впивались в запястья до крови.
- Он сломал ногу и сбежал. Уполз, как крыса, по сливной трубе. А потом подорвал мой дом. Со всей семьей. И детьми.
- Конечно, ты же был примерным папочкой. Чтобы не трогать своих выродков, игрался с чужими, бездомными, за которых никто не спросит ответа.
Керн поискал глазами и нашел то, что нужно - светильник в стиле ретро, на длинной ножке. Содрал с него абажур и сбил подставку. К получившейся штанге накрепко привязал щиколотки жертвы. Ярость требовала выхода, и он ударом ладони разбил плазму.
- А! Судя по всему, ты тоже любитель мальчиков. Эта тварь околдовала и тебя. Он только кажется ангелом. Внутри этого вы****ка тьма.
- Я тоже не ангел, - Керн оскалился, напоминая, что он не человек. - Уж поверь, чистоты в нем куда больше, чем в любой твари, вроде тебя.
Оборотень присел над распятым и обездвиженным мужчиной и поиграл перед его лицом ножом. Потом провел им по груди мужчины, едва нажимая. Этого было достаточно, чтобы кожа - холеная, но уже чуть дряблая, распалась под лезвием, начиная сочиться алым.
- Это было давно. Сейчас я уважаемый вдовец и попечитель приюта. Хочешь лишить сироток крова?
- Хочу освободить мир от мерзости. Вроде тебя. Считай меня супергероем, - Керн хохотнул и сильнее надавил на нож, проводя разрез до паха. Мужество покинуло педофила, и тот истошно заорал.
- Ты сам ставил здесь звукоизоляцию, сладенький, - ухмыльнулся оборотень. Нож провел еще одну черту - пока плашмя - по съежившемуся достоинству.
- Я его любил. Он сам хотел!
- Ложшшшш, а за ложь наказывают...
Стальные пальцы, как когти, впились в челюсти, разжимая. Керн ухватил человека за язык и вытянул его изо рта. И ударил кулаком под подбородок так, что тот наполовину откусил собственный язык. Больше мужчина уже ничего не мог сказать, захлебываясь собственной кровью. Запах крови разбудил зверя, вид ее заставил разум замолчать. Алые, горящие глаза дико сверкнули бирюзой в зрачках. И нож заплясал, запорхал бабочкой...
Очнулся Керн не скоро, только когда изуродованное тело перестало вздрагивать и хрипеть. Обвел взглядом картину, и его передернуло.

Из спальни слышался плач. Танис лежал, обнимая пантеру, и горько плакал. Кошка мурчала и вылизывала его. Керн прислонился к стене в коридоре, стягивая с себя пропитанную кровью одежду. С отвращением отшвырнул ее ногой и прошел в комнату, машинально потирая руки, хоть он и отмыл их от крови, но все равно чуял ее запах.
- Что ты, малыш? - опустился на колени у кровати.
- Я не знаю…  не могу остановиться.
- Ему приснился кошмар, - Морани ласково тыкалась в Таниса мордой.
- Их больше не будет, родной, больше не будет. Эта тварь больше никого не тронет.
Керн опустил голову ему на колени, обнимая за талию. Вздохнул. По коже прошли мурашки, будто он замерз. Кровавое видение все еще стояло перед глазами. Судя по тому, сколько прошло времени, пытал он педофила не меньше трех часов. И явно наслаждался этим. Срываться так - было страшно.
- Я не знаю. Мне страшно, страшно...
- Я-то, дура, думала, что мне плохо. Зачем ты привез его?
- Дурак потому что. Но оставлять его я боялся. Марис бродит вокруг дома. Морани, я никого не могу защитить... Я слабак? Марис прав...
Его отбросила в сторону железная лапа:
- Прекрати истерику. Ты нужен мне и этому ребенку. Ты не имеешь права быть слабым.
Танис закричал от ее рычания.
- Я сорррвался! Ты знаешь, что мне запрещали убивать! Мама знала, что я могу потерять контроль! А я сделал убийство своей профессией, чтобы обуздать жажду крови! И сорвался! Я опасен! - Керн, уже в обличье пантеры, припал к полу, рыча низко и угрожающе. От него буквально несло кровью и гневом.
- Киса... Любимый мой… - Танис, дрожа, подполз к нему на коленях и обнял за шею. Пантера хрипло рыкнула и легла, прижавшись к юноше боком. Принялась ласково вылизывать его лицо, как когда-то давно, в первый день, в этой самой квартире. Керн успокаивался, чувствуя руки Таниса в своей шерсти, и пытался успокоить его, уже не рыча, а тихо мурлыкая.
- Вот. Не ругайтесь. Не рычите. Я не люблю, когда рычат.
Морани смущенно захрустела костью.
«Прости» - холодный нос ткнулся ему под ухо, кот прижал уши, виновато спрятав хвост между задних лап. Чуть наполз сверху, обнимая тяжкими лапами, бархатными, убрав когти.
- Киса, поехали домой? Прямо сейчас? Я не могу тут, - Танис закрыл глаза.
- Едем, малыш, сейчас же. Ты сможешь вести машину?
- Да. И Морани лучше везти ночью. Я срежу через скоростное шоссе, - Танис стал быстро одеваться. Кошка потянулась:
- Как я засиделась.

Глава четвертая.
Дома и стены помогают. Но любовь - больше.

Путь домой обошелся без приключений. Почти - если не считать стай бродячих собак, оккупировавших район, и следов оборотня во дворе. Керн щерился, но молчал - запах Мариса выводил его из себя. Покончить с ним скорее, разорвать все нити с прошлым! Но сначала надо было освободить Морани, позволить ей сменить облик. А для этого Керну надо было успокоиться и сосредоточиться.
Еще и Танис заболел. Юноша стал вялым, апатичным. Мог часами сидеть в обнимку с Морани на веранде, не участвуя в своих прежних забавах. То, что Керн приволок откуда-то гривастую пантеру, в районе узнали быстро. Как и то, что пантера приручена, людей не трогает и вообще очень ласкова. Только чужих Морани к себе не подпускала, сразу же уходила от прикосновений, доверяя только Танису.
Керн довольно долго пытался вывести Морани в оборот. Но кошка только впадала в панику и превращаться не могла. Оборотень до перенапряжения настраивался на нее, подводил к самой черте - и ничего. Он не чуял на ней никакого стопора, да и внушения тоже. Казалось, Морани просто забыла, как это делается. Керн почти отчаялся.
- Не могу, - мужчина сидел на их с Танисом постели, медленно массируя ноющие после очередной попытки виски, - Все усилия будто в яму - я не могу вывести ее из животного облика.
- Все будет хорошо. Она быстро набирается сил. Ест за троих, спит за целый полк, - Танис красил ногти на ногах. Врач прописал ему таблетки, после них ему становилось легче. Но не намного.  Керн расфыркался от запаха лака, чихнул и отобрал кисточку.
- Зачем тебе? Ты же и без этого красивый, малыш!
- Хочу. Мне сказали, что нужно чего-то хотеть. Вот я и захотел покрасить ногти, - Танис ссутулился.
- Прости...
Что делать с таким Танисом, Керн не очень понимал. Такое было после визита той мошенницы. Долгая депрессия и апатия. Тогда они таскали юношу в горы, на сплавы, в походы, на посиделки у костра с гитарами и данс-баттлы, ради любимого Керн даже готов был терпеть ненавистный хип-хоп. И даже научился его танцевать, на смех всей тусовке.
- А что еще ты хочешь? - Керн убрал вонючий лак под кровать и завладел узкой ступней юноши, подтягивая ее к себе и рассматривая накрашенные ноготки.
- Не знаю. Как-то все стало тусклым. Будто покрылось пылью. Или паутиной. Я стараюсь оттереть все это, но ты же знаешь, я совершенно бездарен в уборке.
- Зато я - мастер убираться, ты забыл? Давай я буду убирать, а ты говори, где? Например, тут вот есть эта паутина? - Керн провел языком по ступне от аккуратной пяточки до большого пальца, чуть нажимая, чтобы Танис почувствовал не щекотку, а шершавое влажное прикосновение. Юноша задохнулся и откинулся на постель.
- А здесь? - язык заскользил между пальчиков, вылизывая и лаская, губы касались каждого, обхватывали, втягивали и отпускали, и снова втягивали, пока язык трогал самый кончик подушечки и пробегал по чувствительным местам на сгибах.
- Кисаааа... О, Господи… Почему ты раньше так не делал?
- Мрррр... не знаю. Тебе нрррравится? - хищные глаза прищурились, пряча смешинки. Керн продолжил ласку, переходя к внешней стороне ступни и чуть покусывая ее, облизал косточки щиколотки, влажно поцеловал пятку и над ней, легонько куснул в икру и лизнул под коленкой, замирая в прикосновении, чувствуя языком биение жилки.
- Я сейчас просто кончу... - Танис знакомо заерзал, просовывая ладонь себе в штаны.
- Не-не, не торопись, - Керн накрыл ладонью его пах через плавки, чуть сжал. - Некуда спешить, малыш, -  коварно поймал в плен сильных пальцев вторую ногу, повторяя ласки и покусывания.
- Как давно мы не занимались любовью, милый, - Танис возбуждался все сильнее, волны запаха, томного и пряного, окутали Керна с ног до головы. Оборотень молчал - он был обнажен, и его реакцию Танис мог видеть своими глазами. Да и рот у него был занят: Керн разлегся между широко разведенных ног юноши и попеременно выглаживал языком и покусывал внутренние стороны его бедер, потихонечку подбираясь выше. Танис нетерпеливо потянул вниз широкую резинку трусов и обхватил мужчину ногами.
- Это тут явно лишнее, - проурчал оборотень, приподнимаясь и стягивая с него последний предмет одежды. Встал на колени и медленно наклонился, целуя в живот, над тазовыми косточками, где было самое чувствительное местечко, глядя из-под ресниц в любимое лицо. Глаза Таниса были полуприкрыты в блаженстве, он улыбался, на щеках появились симпатичные ямочки. Он облизывал губы, путая пальцы в волосах любовника. Поцелуи отметили каждый сантиметр нежной загорелой кожи, но Керн старался не оставлять пока следов, просто ласкал, поднимаясь выше. Накрыл губами сосок, трогая жестким кончиком языка мгновенно затвердевший бугорок, перекатывая его, как ягоду.
- Моя любовь... моя жизнь... моя радость… - Танис ласкал его член рукой, наслаждаясь твердостью и силой.
- Любимыыый... - Керн прильнул к нему всем телом, вжался лицом в шею, прихватывая клыками там, где билась быстро и мощно жилка, втянул, чувствуя сладкий привкус крови, оставляя яркий след с точками укуса. Свою метку, печать принадлежности, символ принятия. Подхватил под колени руками, перегибая, добрался языком до промежности, вылизал паховые складочки, чувствуя, как чуть колются отрастающие волоски.
- Я совсем запустил себя... О, прости, моя радость. Возьми меня.
- Ты мой, мое счастье... оурррр! - низкий горловой рык всегда значил у оборотня высшую степень возбуждения, когда он уже едва сдерживался. Запустил язык внутрь, раздвигая тугие мышцы, придерживая и сжимая пальцами разведенные ягодицы.
- Да… Так, еще сильнее! Еще глубже... До самого сердца! - Танис вцепился руками в прутья кровати. Керн хрипло стонал, но пока еще держал себя в руках. Он не желал причинить Танису ни капли боли, только не сейчас. Пальцы сдвинулись, скользя по влажному следу языка, двинулись внутрь - сразу два указательных, меж ними метался горячий язык, то проникая как можно глубже, то дразня вокруг. Вход широко раскрывался, как раковина, юноша очень сильно его хотел.
Керн снова сдвинулся, прошелся языком по мошонке и по всей длине влажно блестящего члена, поцеловал и обхватил губами, глубже запуская внутрь пальцы, лаская и дотрагиваясь до маленького бугорка внутри, но не настолько, чтобы довести Таниса до конца, удерживая его на последней грани.
- КИСА!!! Не издевайся! - на него строго прикрикнули и потянули за волосы наверх.
- Я неее.... издеваааааюсь... - Керн через силу выдохнул из себя членораздельный ответ, медленно входя в податливое и безумно желанное тело.
- Киса… Кисонька... - целовал его лицо Танис, обнимая и царапая спину.
- Хочу вот так умереть... в тебе... до конца... - вжался, замирая напряженным луком, дрожа. Чуть переждать, выстанывая имя, когда очередная царапина начинала сладко ныть.
- Да... Умри... Я... О, боже... Да-Да-Да! - потекло, разливаясь под животом, семя.
- Мо...оооой... нетерпеливый... уррррррррр! Аурррр! - из напрягшегося горла оборотня вырвался почти животный рык, когда тесно сжимающая его плоть стала сокращаться. - Таааааан!
Танис рассмеялся, обнимая его и щекоча волосами.
- Это ты садист... Боги, как я тебя хочу! Снова и снова, бесконечно! - Керн завладел его ртом, наслаждаясь вкусом губ, трогая небо, язычок, то отдавая, то снова перехватывая инициативу.
- Бери... Я весь твой! - Танис перевернулся на живот и прогнулся, подставляясь и нарочито мяукая.
- Мой! - и Керн взял, с места в карьер, взвинчивая темп и вбиваясь в распластанное тело до конца, прикусывая юношу за загривок и плечи. Танис снова кончил, шепча его имя. И снова, и снова. Пока чуть не потерял сознание.
- Мое счастье, мое сокровище, мой родной... - Керн вылизывал его, дочиста, как новорожденного котенка, зализывая все оставленные им следы, кроме метки на шее. И счастливо мурлыкал.
- Мяя...тьфу... мальчики? - в дверь поскреблись, и прозвучал дрожащий, смущенный голос Морани. Человеческий.
- Морани? - У Таниса глаза стали, как две плошки. Керн прикрыл его покрывалом и перекатился на живот, обнимая. Его глаза смеялись:
- Плохая девочка! Ты подсматривала!
- Мяяяя… Я нечаянно… - в комнату проскользнула, кутаясь в длинную, до бедер, спутанную гриву, худенькая и очень похожая на Мариса девушка. - Я не хотела, просто шла мимо… А потом…
- Ты обернулась.
- Подсматривать в кошачьей ипостаси было неудобно, - Морани отчаянно краснела и смущалась, опустив голову и прикрываясь руками.
- Вот и ладно. Идем, я тебе дам свою рубашку. Сестренка, - оборотень крепко обнял ее, подхватил на руки и унес в приготовленную для нее спальню. Через пять минут вернулся, довольный и улыбающийся во все клыки:
- Вот теперь можно и повоевать, да, малыш? - завалил только начавшего вставать Таниса на постель обратно и крепко его расцеловал: - Как я тебя люблю!

Глава пятая.
Шок - это по-нашему!

- Я к вам, - Санти, пошатываясь, стояла на крыльце.
- Что случилось, девочка? - в голове у Керна мгновенно пронеслись сотни предположений, начиная от нападения Мариса, кончая разборками банд - на девушке лица не было, ее трясло.
- Суукаааа! Я на нее дом переписала! - Санти икнула и села, где стояла.
- Танис, тащи ее в дом, я за успокоительным. Морани, принеси одеяло, не лето уже, она же синяя вся, - Санти явилась в летних шортиках, тонкой маечке и сандалетках. Хотя она вряд ли понимала, что на рассвете уже холодно, в слишком глубоком шоке была.
- Керн, а что с ней? - Морани принесла теплый плед, Танис укутал в него впавшую в прострацию девушку и усадил у камина.
- Кажется, ее бросили и выгнали из дому. Разберемся.
- Я ничего не понимаю… - бормотала Санти. Танис пытался дозвониться до Люсиль.
- Не берет трубку. Санти, ну Санти! - он потряс девушку за плечи.
- Не тряси ее, не надо. Санти, девочка, выпей, - Керн осторожно приподнял ее голову и прижал к губам стакан с успокоительным и снотворным. - Сейчас поспишь, а вечером нам все спокойно расскажешь. Вот так, малышка, умница. Все хорошо. - Керн поднял девушку, придерживая за плечи, отвел в гостевую спальню, соседнюю с комнатой Морани, -  Тан, уснет - разденешь ее, пусть спит. Я пока сбегаю, узнаю, в чем дело.
- Узнаю, кто такое сделал с Санти - убью. Разорву на лохмотья. Помнишь, как она за мной ходила, когда я болел? Как ты, - Танис вернулся быстро, девушка захотела остаться одна.
- Она же сказала - Люси. Скорее всего. Я узнаю, котенок. Приготовишь завтрак? Мне после ночи с тобой можно хоть слона зажаривать - сожру с бивнями, - прижал на секунду, целуя нежно и горячо. Отстранился, поправил растрепанные волосы любимого, - Я быстро.
- Конечно, оленина-то еще есть. Сейчас пожарю с подливой, - Танис подвязал волосы, включил музыку и ушел на кухню. Кажется, ему трагедия Санти пошла на пользу.
Керн быстро оделся и вышел из дома, отмечая вскользь, что запаха Мариса нет, собаки без его контроля разбежались или были переловлены службой контроля. До дома Санти было полчаса медленным шагом, он не стал терять время и переместился по теням, поднялся на крыльцо и постучал. В доме было тихо. Керн припомнил ориентиры, он бывал у девушки нечасто, предпочитая принимать гостей, а не ходить самому. Прошел тенью через запертую дверь и озадаченно остановился: дом был пуст. Ни мебели, ни техники, ни присутствия человека. Запах был такой, что оборотню стало ясно: дня два тут уже никто не живет. Он развернулся и переместился обратно. Около дома стояла машина медиков отряда, где он раньше работал.
- Дура! Ну, какая дура! - Танис рассерженной осой носился по дому с окровавленными простынями.
- Твою же мать! - рыкнул Керн, проходя в комнату. Над Санти колдовал медик, кивнул мужчине:
- Кровопотеря не слишком большая, да и резала она, как все дурочки - поперек. Танис вовремя нас вызвал.
- Забирать не дам, сами выходим.
- Да чтоб я сомневался-то! - после ранения и практически «чудесного воскрешения» оборотня доктор Классен не сомневался уже ни в чем, что касалось Керна. Он все порывался затащить его в лабораторию и уговорить на исследования. Керн только мрачно огрызался, зная, что доктор никому ничего не сболтнет.
- Санти, ну, глупая ты телка! Ну и бес ней, черт с ним, с домом, что у нас, дом маленький, что ли? - но Санти дали снотворное, и она не слышала причитаний Таниса.
- Тихо, все наладится, - Керн почесал в затылке, уволок юношу в серверную и посадил перед компьютером: - Ищи мне инфу на эту Люсиль. Из-под земли суку вырою.
- Конечно, Кисонька, жаркое в духовке, салат на столе, хлеб в хлебопечке. Принеси мне тоже, я что-то проголодался, - Танис одел наушники и потянул пальцы. Он погружался в свою стихию.
- Опять не поешь нормально, - проворчал оборотень, но он же сам виноват был, так что приволок Танису поднос с едой и ушел кормить Морани и убирать в комнате Санти. Закинул в стирку испачканные простыни. Девушка крутилась рядом, порывалась помочь, пока он не усадил ее перед телевизором и не приказал: - Сиди и просвещайся, что творится в мире.
- Десять лет не знала, и так спокойно проживу, - но села. Морани долго теперь расчесывала свои прекрасные волосы, нежилась на пляже в последние теплые деньки и спала по четырнадцать часов в сутки. Силы к ней возвращались, и было заметно, как она еще молода.
- Я ее нашел! - Танис свесился с перил: - Лыжный курорт Белль-Этана. Она продала имущество Санти и свинтила первым самолетом. Знала, небось, что тут ее изувечат.
- Можешь как-то повесить на нее следилку? Я не хочу сейчас ей заниматься, пусть думает, что удрала безнаказанно, - Керн поставил последнюю тарелку в сушилку и поднялся к нему, встал рядом, запуская руки в белые локоны.
- Я запинговал ее кредитку. Если хочешь, могу заблокировать, - Танис поцеловал его руку.
- Давай, так она смотаться оттуда никуда не сможет, - Керн кровожадно усмехнулся. - А какие планы у нас на сегодня? Черт! Планы! - оборотень, как ужаленный, крутнулся на месте: - Я забыл, что мне надо составить учебный план! На завтра! Ой, бляяяя!
- А у меня завал с работой и учебой! Ой-ё! Болеть экономически невыгодно. Морани! Присмотришь за болезной?
- Да куда же я денусь? Вы тут без женской руки вообще, окочуритесь - и не заметите, - девушка появилась на пороге комнаты в длинной рубашке Керна, с подвернутыми рукавами и в передничке. Похоже, она и в самом деле решила считать семью старшего оборотня своей семьей. И взяться за поддержание в доме уюта. - А то, в самом деле, что такое - Керн убирается, ты готовишь, а я на что?
- А ты - поправляешься. Иди сюда, я тебе через сеть одежду закажу. А то к нам много народу в гости приходит, не надо привлекать внимание.
- Да я здорова, как... ой! - Морани, отвыкнув передвигаться на двух конечностях, запнулась о ковер и полетела носом в пол. Танис рассмеялся:
- Вот я об этом и говорю. Ну, короче, зайди в мое логово. Я же не могу шмотки без тебя покупать.
Девушка опасливо прокралась в серверную, у нее от гула машин и непривычного окружения стояли дыбом волоски на шее. Села на краешек крутящегося кресла и сжалась:
- А я не знаю, что сейчас модно. Мне было как-то все равно, я не смотрела на тех, кто приходил посмотреть на меня...
- Я знаю. Ты, наверное, любишь, как и Киса - милитари? Эй! Расслабься, мои машинки не кусаются, -Танис почесал ей шейку.
- Я не знаю... А почему ты его так зовешь? Кииииса... Забавно, мрррр... - девушка чуть расслабилась и приподняла голову, откидывая ее на плечико. Танис был свой. Ему можно было до нее дотрагиваться.
- Ну… Не собака же он. Я просто его так с детства называю. Киса, Котик. А он меня называет - Котеночек. Ты тоже вспышки боишься? А то я бы загрузил фотопримерку, и мы б подобрали одежду.
- Да нет, не боюсь, - Морани пожала плечами, - меня в лаборатории столько раз фотографировали, что мне уже не страшно ничего.
- Забудь. Все, что было до этого дома. Улыбочку? - Танис навел на нее камеру. Морани чисто машинально оскалилась: как бы она ни привыкла к вспышкам камер, а рефлекс они вызывали один - страх и злость. Клыки у нее были поменьше, чем у Керна, но тоже впечатляли.
- Ой, прости, я не умею улыбаться так... по команде.
- А мне нравится. Ты выглядишь опасной.
- Запрос на блокировку карты удовлетворен, - мелодично сообщил компьютер.
- Умничка. Сейчас, вот самый лучший Интернет-магазин. Только натуральные ткани. У меня на синтетику аллергия. Смотри и жми на кнопочку. Все, что тебе нравится, сестренка.
Морани подорвалась с места и кинулась ему в ноги, обнимая колени и всхлипывая, примяукивая. Если слова Керна она как-то восприняла сразу, как должное - долго считала его братом, так что его «сестренка» прозвучало привычно, то обращение Таниса стало для нее последней каплей. Она и в самом деле была гораздо младше психологически, почти не развиваясь в отрыве от семьи.
- Ну, ты чего? Кисонька? Да, я дурак… Еще спрашиваю… - Танис обнял ее, поглаживая по спине и волосам.
- Что у вас снова стряслось? - Керн, с кипой конспектов и бумаг и карандашами - за ухом и в зубах, выглядел забавно. Он пришел к Танису, потому что привык работать, сидя рядом с ним. Они могли молчать часами, занимаясь своим делом, но им было уютно именно вдвоем. - Что за потоп-пожар-землетрясение?
- Иди в задницу, мы обрели друг друга. И у нас стресс, - Танис выглядел довольным. - У меня теперь две Кисы. И дура-блондинка.
- Я обязательно пойду по проложенному тобой маршруту, душа моя. Но ночью. Только не зови нас обоих Кисами, а то я буду путать, - оборотень потрепал Морани по головке и уселся в кресло, придвигая к себе столик, на котором обычно и работал. - А дура-блондинка проснется вечером. Доктор Классен сказал, что она не ела ничего дня два, от нее воняет, как из помойки. Проснется - буду ее драить с порошком, а то блохи заведутся. Если сука Люси ее выгнала из дома, то где эта дурочка ошивалась? У нее же были ключи от дома? Не понимаю женщин. Морани, тебя это не касается, ты еще мелкая.
Девушка фыркнула и затыкала в плазму пальчиком.
- Ты мой Киса, а Морани будет... Кошечкой. У нее очень мягкие лапки, - Танис вернулся к работе. Загорались все новые и новые экраны.
- Помнится, семь лет назад кто-то сказал, что от меня в доме будет куча шерсти. Считай, куча приросла в два раза, - Керн уткнулся в тетрадь, тихо посмеиваясь. - Но спать ты будешь только с одним котом.
Морани, как оказалось, нравится то, что и Керну: плотные ткани, функциональный крой и строгий стиль. Не то военный, не то спортивный. И еще мех. Увидев куртку с капюшоном на пушистом беличьем меху, она аж взмявкнула:
- Ой, хочуууу! А... это не дорого? Кеееееерн? А как я это куплю?
- Купим, для нас не дорого. Обувь не забудь, зима на носу.
- Я ей ботинки принесу, с работы. В таких не холодно и не жарко. Все равно в магазине такие не купишь. Кстати, тебе тоже заказал, аж две пары. Черные и бежевые. Мы тебе пальто хотели выбрать на осень, помнишь? - пробурчал, не поднимая носа от записей, Керн.
- Погоди, не до пальто мне сейчас. Какой-то умник посягнул на мою систему защиты. Сейчас я его шлепну... Вернее, всю его серверную.
- Если в городе случился пожар, виноват кто? Правильно, Танис, - разоржался оборотень и прикрылся стопкой листов: - Не бей меня, это правда! Так даже спасатели говорят!
- Это было три раза! Три несчастных раза! И все три я просто проходил мимо, с  петардами...
- Один раз - это случайность, два - совпадение, три - уже система, - наставительно поднял палец Керн. - Когда ты просто идешь мимо пожарного управления, там крестятся и напряженно смотрят на мониторы тревоги. Я сам видел - мы учебные тревоги с ними отрабатывали.
- Да ну вас! Со всяким может случиться. И вообще, в третий раз меня чуть не сбили. Ага!! У тебя Умный Дом! Ах, ты мой красавец! Ты моя умничка! Ща я тебе его кааак перепрограммирую!!!! - глаза юноши загорелись синими огнями, как у истинного оборотня. Керн потихоньку встал и присмотрелся. У Таниса была открыта карта, район он узнал, и спустился вниз, к телефону.
- Ребята? Ах, господин майор? Да, Керн. Пусть группа дежурная через полчаса выезжает, в район Сикстинской набережной, сорок четыре. Да? Нет, свои каналы, сэр. Ну... Да там какой-то умник полез в систему безопасности... Спасибо, сэр.
- Ыыыгыгы!!! - сатанински смеялся Танис: - А вот будешь знать, как совать свой поганый нос в мои системы! А я вот тебе еще и закажу чего-нибудь, и... И отопление кааак вжарю!
- Ага, любимый приемчик, - Керн зевнул и поплелся обратно, в уютное кресло. Глаза слипались, ночью они почти не спали, утро было суматошным, с Санти и ее проблемами, и оборотень чувствовал себя столетним стариком, которого загоняли.
- Осень, - он попытался вникнуть в распечатки, но позорно задрых, уронив руки и откинув голову на подлокотник.
- Котенька, укрой его и опусти спинку. Да… Да! - шепотом продолжал злорадствовать Танис.
- Танис, а почему он такой... взрослый? - Морани примостилась снова рядом с юношей, любопытно гладя на то, как порхают его руки над клавиатурами компьютеров. - Он же не намного старше меня. Всего на пятьдесят три года.
- Он почти не оборачивается. Даже спит теперь человеком. Ну… Он просто не успевает оборачиваться. Ты понимаешь… - юноша покраснел.
- Он выбрал путь с тобой. У нас так говорят: одна тропа охоты. Он на самом деле сильный, умный. Я так плакала, когда он пропал. Тетя Силль тоже плакала, она нам, как мама была, сколько себя помню, все для нас делала. А Марис... - кошечка зашипела и оскалилась. - Он все злился, что у Керна и Ториссы мама есть, а у нас - нет.
- У меня тоже нет. Да мне и не надо. Мне Керн и за маму, и за папу. Он меня выучил. О! Нам не повредят пяток тысяч... Полчаса, Котенька, и я снова буду общабелен.
Морани разделась и улеглась ему под ноги уже пантерой - греть. Танис снова забыл обуть теплые тапочки, а в серверной было прохладно от кондиционера. Маленькую душу кошечки наполняло тепло и спокойствие. Кажется, она наконец-то была дома. И она готова была сделать все для тех, кто вернул ей это чувство - семью и любовь.

К вечеру они спустились в кухню и приготовили ужин, испекли вдвоем торт. Измазались в креме, вымылись и сели смотреть мультфильм около камина. Керн проснулся, сходил умыться и проверил все еще спящую Санти, потом спустился к ним, разлегся между Танисом и Морани в кошачьем виде, и млел, когда его принялись почесывать и поглаживать в четыре руки.
- ОЙ! Я, конечно, слышала, что вы пантеру приволокли, - Санти терла глаза.
- Ты как? Тебе больно? - Морани подскочила, принюхиваясь к повязкам на запястьях Санти. Керн, когда бригада уехала, сам зализал швы, так что осталось только снять кетгут, под бинтами уже были только царапины.
- Нет. Простите, я не знаю, что на меня нашло. Но… Я просто нищая. Я переписала на Люси все свое имущество. А ты знаешь, у меня от родителей много что осталось. Я не представляю, как теперь это вернуть.
Керн сел, почесал задней лапой за ухом и ушел наверх. Через минуту спустился, застегивая штаны:
- Дурочка, вернем все твое имущество, не переживай. Разве что безделушки придется покупать новые. Я поговорю со своими ребятами, мы тебе все, до последней чашки, найдем. Эх ты, блондинка, - ласково прижал ее к себе, взъерошил волосы.
- Ты понимаешь, я же не истеричка. Но вот так, на ровном месте, ни из-за чего, кидаться в меня предметами и орать, как она меня ненавидит? Танис тоже блондин, и ничего, живет как-то с тобой.
- А из-за чего все началось? Давай-ка, я тебе чаю налью, я чую запах пирога с яблоками. Сядем на диванчик и поговорим. Идет? А Танис не блондин, он маскируется, - Керн увернулся от подзатыльника, чмокнул любимого в нос и улизнул на кухню, заваривать свой бесподобный травяной чай.
- Он меня обижааает, - ластился к Морани юноша.
- Он тебя любит, - хихикала девушка и норовила лизнуть в щеку. Санти смотрела на них круглыми глазами, потом рискнула подать голос:
- Пуся, а ты не хочешь нас познакомить-то? - подошла и протянула руку: - Я - Санта.
- О, прости. Это Морани, сестра Керна. Младшая. Мы ее с зоны недавно вытащили, поэтому она немножко не в теме.
- С зоны?! Такую малышку? Бедненькая, кто тебя туда законопатил? И куда Керн смотрел? - в Санти проснулся материнский инстинкт. Морани только мявкнула, прижатая к мощной груди девушки.
- Мы долго не виделись… Отпусти меня, пожалуйста, я не люблю чужие прикосновения.
- Как только узнали, сразу поехали спасать. Не наезжай, - Танис перевернулся на другой бок.
- Простите, - Санти подняла руки, - Не знала, малышка. Больше не буду трогать.
- Эй, мелкие, мне кто-нибудь поможет оттащить поднос? - подал голос Керн.
- Сам волоки, Крупный! - но Морани уже пошла в кухню. Мужчина вручил ей поднос с тарелками и чашками, сам взял чайник и тарелку с пирогом. Когда раздался истошный вопль сигнальной системы, и в окна начали долбиться пикирующие с неба птицы, Морани споткнулась и уронила посуду, сжимаясь в комочек от ужаса и мгновенно оборачиваясь.
- Это что за!.. - Танис подскочил к пульту сигнализации, на окна стали опускаться бронированные жалюзи.
- Наш хвостатый друг решил, что мы слишком долго мирно существовали? - Керн невозмутимо прошествовал к столику, сгрузил на него свою ношу и потормошил беззвучно открывающую и закрывающую рот Санту:
- Очнись, все в порядке. Танис, принеси аптечку? Не хватало еще сердечного приступа. Морани, малышка, не бойся, - он присел рядом, поглаживая подвывающую от страха пантеру по спинке. Та ткнулась ему головой в колени и замерла.
- Аааа-эээ-аааааа!!! - Санти продышалась: - Спокойно, спокойно, это как с той галлюцинацией. Доктор мне все объяснил. Я прилягу.
- Ложись, не бойся, никаких галлюцинаций, все нормально, - Керн подобрал обрывки своей рубашки, которую тело пантеры разорвало в клочья при обороте, накинул на Санту плед и сел у камина.
- Так, пока там любезный кузен развлекается, мы можем спокойно поговорить. Тан, только отключи сигналку, уши болят.
- Уже, - Танис набирал сложный код. В углу гостиной снова зашелестела рация.
- Прием! Что у вас опять?
- Да нашествие птичек, - хохотнул Керн, - Наверное, перепутали на дом с рыболовецкой артелью. Ничего серьезного, просто перестраховались, прием.
- Тьфу на вас, прием, - беззлобно ответил диспетчер.
- Так. А теперь по порядку: почему вместо Морани - пантера, что за брат, и что это были за змеи? - Санти положила на голову хрустальную пепельницу. Керн пожал плечами:
- Ты сказки про оборотней читала в детстве?
- Нет, я в спортивную школу ходила, там единственной сказкой было: «А вот получишь золотую медаль…».
- Ну, тогда слушайте, детки, сказочку… - Керн поймал проходящего мимо Таниса и уронил его на себя, блаженно обнимая и целуя в шею. - Когда наш Материк еще был един, а вместо человеческих мегаполисов были разрозненные варварские города-полисы, то есть, лет эдак с десять тысяч назад, на земле господствовала раса оборотней. Вот почему Марис назвал нас Высшими. Хотя правильнее было предположить, что мы - переходное звено от зверя к человеку. Возможно, мощная мутация, закрепившаяся на уровне генома у одной группы животных, и исчезнувшая, как рецессивная, у другой, которая с течением лет эволюционировала в людей. У нас не было государств, единой управленческой структуры. Но были святилища, культура поклонения предкам и богам, из которых вы, люди, помните и поклоняетесь только одному. У нас это бог возрождения всего живого после зимнего периода смерти. Даже имя сохранилось почти без искажений: Кррисс, или Хррисс, тот же ваш Христос. Ко времени развития человеческой цивилизации наша угасла, потому что оборотни, которые живут в человеческом теле, стареют гораздо быстрее тех, кто не приемлет оборота. Люди нас всегда боялись и убивали. Когда появилось дальнобойное оружие, это стало почти избиением. Оборотни предпочитали когти и клыки, в крайнем случае - ножи и кинжалы. Стрелы были куда эффективнее. Потом - порох и пули.
- Так. Я поняла, ты - Охотник на оборотней, а Морани - твой трофей?
- Деточка, когда ты видела тут змей, Морани в доме еще не было, - намекнул Керн, закатывая глаза.
- Ты... Нет. Нет-нет-нет. Ты не можешь быть оборотнем. Ты крутой и добрый, и ты любишь орхидеи.
Керн побился головой о паркет:
- А оборотни, по-твоему, какие???
- Ну… Злые, клыки до полу, уши до пупа…
У пантеры на полу началась смеховая истерика. Она фыркала и закрывала морду лапами. У Керна ехидно приподнялись брови:
- Да? - он усмехнулся, демонстрируя «клыки до полу».
- Аааа... Да. Убедительно.
- Санти, он  очень хороший. Он не злой, так, бешеный временами. И я очень его люблю. Ты же не расскажешь?
- Кому? Все равно не поверят, - девушка пожала плечами, убирая нагревшуюся пепельницу с головы, - А в психушку я не хочу, спасибо. Кстати, Керн, спасибо, что отмазал от больнички, а то меня бы точно туда законопатили поправлять душевное здоровье.
- Дурочка, - резюмировал оборотень, снова целуя Таниса: - Я тебя тоже люблю, малыш.
- Может, я и дурочка, согласна. Не было у меня улиц и Мусорщиков. Тихое детство, элитная школа, и папа стоматолог. Хорошо, а кто пытался укокошить меня змеями?
- Да не тебя, а меня и Таниса. К сожалению, есть и злые оборотни, девочка. Как раз с клыками до пупа и бардаком в голове. Один из них - мой кузен. Зовут Марис.  Сволочь та еще и гнида. Морани именно он в клетку и загнал. Но я его достану. Птички сегодняшние - его свихнутых мозгов дело, - Керн лениво перебирал волосы Таниса, но юноша чувствовал, как он напрягся, говоря о Марисе.
- Ладно. Однако, вы переколотили всю посуду! Киса, приберись, а я еще соберу, ты же голодный, - Танис ушел на кухню. Снаружи доносился шум, как от сильного ливня.
- Старею... Уже за порядком следить перестал, - вздохнул оборотень, поднимаясь. Морани тут же вскочила, оборачиваясь и ойкая:
- Я сама! Лежи! Я только оденусь. Кееерн, прости за рубашку! Можно, я еще одну возьму?
- Можно, котенька, - прозвище, данное Танисом, кажется, приживалось.
- Кеерн!!! - донеслось из кухни. Оборотень подорвался с резвостью мальчика, метнулся к Танису:
- Что?!
- Смотри, Кусачка!! Она сидела за тостером! Моя миленькая, моя… Ай-яй-яй! - видимо, имя ящерице было дано не зря.
- Фуххххх, - Керн сполз по косяку, картинно хватаясь за сердце: - Дети, я старая больная Киса, мне вредно волноваться. Вы меня загоните в гроб во цвете лет.
- Вот, - Танис принес тарелки и стаканы. Под одним из них сидела сердитая ящерица, которую он пересадил в большой аквариум. - Ну, все равно, еще трое, видимо, попали бесследно. Жалко. Они так хорошо ладили, - Танис насыпал корма любимцам и включил автоочистку.
- Или они найдутся в самых неожиданных местах, - философски произнес Керн, разливая чай, - И тогда этот дом огласится воплями еще не раз. Напомни мне, как зовут пропащих? И еще напомни в следующий раз, когда я разрешу тебе купить «одну маленькую безобидную ящерку», что один в твоем математическом мозгу равняется семи, а то и десяти, а безобидная ящерка может оказаться кем угодно, только не ящерицей.
- Ну, ведь Крокодил сдох. Крокошенька… - Танис тогда прорыдал над крокодилом, который чуть не откусил ему пальцы, почти два дня. Санти с Керном сказали в один голос:
- Ох... Мамадорогая...
А Керн промолчал о том, что отправиться в мир иной, лучший, крокодилу помог он собственноручно. Слишком экстремальные питомцы рядом с Танисом заставляли оборотня нервничать, а нервный он был опасен.
- Так, дети. Пьем чай, и в люлю. Завтра у меня напряженный день. Танис, ты не забыл? У тебя сдача курсовой. Морани, вам с Санти сидеть дома, не высовываться, не буянить и развлекаться тихими играми в приставку, заказ нарядов и, буде такое желание - готовку еды. Идет? - Керн раздал стаканы в вычурных старинных подстаканниках, с золочеными ручками.
- Мур, - синхронно ответили девушки. Вечер и ночь прошли мирно, а утро огласилось матами Таниса: весь двор и половина пляжа были усыпаны мертвыми чайками.
- Птичек жалко. Марис идиот и маньяк. Надеюсь, у него мозги вскипели - командовать птицами тяжелее всего, - шипел и плевался Керн, спешно собирая птиц в пластиковые пакеты и уволакивая в помойный бак в конце улицы. - Тан! Сердце мое, выкати моего коня! Я опаздываю! - проорал он уже из душа, отмываясь от перьев и птичьей крови. Танис исполнил просьбу, матерясь и морщась от запаха мокрых перьев. Уходя, он крепко поцеловал Керна:
- Это тебе за Слона. Я сегодня не буду ждать автобус.
- Мммм, мое счастье, ради такой благодарности я тебе хоть Кита подарю, - мурлыкнул оборотень, садясь в седло мотоцикла. Взревел мотор, и он умчался в учебный центр Спасателей. У него должна была прийти новая группа, и Керн слегка нервничал, преподавал он только второй месяц. Танис ультимативно попросил его уволиться из отряда после очередного ранения, когда группа Керна попала в засаду боевиков, эвакуируя местное население в очередной горячей точке. Керн согласился, перейдя на должность инструктора и консультанта по оружию. До встречи с Марисом ему немного не хватало адреналина. Сейчас его было хоть отбавляй, и жизнь была прекрасна. Керн не хотел думать, что будет, когда он решит проблему со свихнутым родственником.

Глава шестая.
Время разбрасывать камни, и время их собирать.

Вечером Танис задерживался. Когда оборотень ему звонил, юноша как-то странно шипел в трубку, но уверял, что с ним все в порядке и просил встретить его, когда подъедет. Керн встретил. На крыльце, обложившись аптечкой, вооруженный и едва не рычащий от беспокойства.
- Тан! - подскочил к машине и немедленно принялся обнюхивать юношу, вертя в разные стороны, - От тебя пахнет больницей!
- Все хорошо... - прошипел парень, очень осторожно передвигаясь: - У нас есть лед?
- Боги! Да есть у нас лед... Кто тебя тронул? Кому вырвать конечности?! Арррррр! - Керн подхватил его под руку, ведя в дом. - Девочки, брысь. Морани, неси лед. - Где болит?
- Нет-нет, не надо никому ничего… Хомячок, помнишь? Я зашел в самый лучший тату салон. Оно перестанет болеть часа через два, это лазерная методика.
- Ты сделал татуировку? Хомячка? - Керн так и сел. - Таааааам?.. - притянул к себе на колени, осторожно усаживая Таниса и боясь прикасаться к нему ниже ребер.
- Ну, да, мне показалось, тебе понравилась идея. Я думал, это разнообразит нашу с тобой жизнь, и потом, он такой миленький, с такими щечками и глазками…
- Моррррани, к черрррту лед! - девушка пискнула и убралась наверх, - Я тебе сам залижу, можно? Хочу хомячка. Маленького и пушистого. Блондинистого.
- Вот... - юноша довольно раскраснелся. Интимная татуировка была выше всяких похвал. Член Таниса обзавелся умилительной мордочкой и сиреневыми глазками. Только пока еще эта мордочка была красноватой и припухшей, четко выделяясь на выбритом лобке.
- Гады, хомяка побрили. Ну, ничего, отрастет - запушистится, - мурлыкнул Керн, опускаясь на колени перед развалившимся на диване юношей и осторожно касаясь языком нежной кожи.
- Это было неприятно, а он обрастет и будет таким прикольным, - Танису было приятно, обезболивание от полизушек Керна было стопроцентным, поэтому минут через пять «хомячок» встал.
- О! Какой большой и толстенький хома! Так и тянет съесть, я же кот, ты не забыл? - Керн жадно облизнулся и «проглотил хомяка», оставив на свободе только мордочку, нежно обвивая языком и чуть сжав клыки на основании. - Я знааал... Тебе это понравится… И мне... - Танис всхлипнул от нетерпения.
- Уррррррр... - согласился оборотень, активно вылизывая «зверушку» и лаская его губами. Отстранился, глядя слегка затуманенными желанием глазами: - А я знаю, где у хомяка зернышко.
- Оооо… любимый, ну, не в гостиной же... Я стесняюсь... - Танис, в деловом костюме и со спущенными брюками, был просто неотразим.
- Девочки все равно наверху, наряды примеряют, - мурлыкал Керн, стягивая с него брюки и белье к чертям, - Они нас и не услышат, честно! - развел ноги Таниса пошире, куснул за крепкую ягодицу, млея от аромата юного тела, которое так любил.
- Ну, Киса... мне не расслабиться... - однако, вопреки словам, у Таниса все стояло торчком и сочилось желанием.
- Закрой глаза, малыш, - Керн облизал пальцы и продолжил ласки, добавляя к вылизыванию «хомячка» еще и «поиски зерна».
- Милый... - Танис теребил рубашку на груди. Расстегивать ее Керн не стал - просто задрал вверх, нежно сжимая пальцами напрягшиеся острые соски. Потом оторвался от любимых ласк, чтобы подарить Танису не менее любимые - чуть прикусывая и всасывая тугие ягодки, насладиться их вкусом и стонами юноши.
- Я не знаю, что лучше: грудь или ноги… - Керна погладили между ног.
- Всееее... и дайте два! - Керн содрал с себя домашние джинсы, обнажаясь полностью, демонстрируя, что кот очень, очень хочет хомячка.
- Пушистого малыша любят? - Танису безумно понравилась эта игра.
- Очень. И вот так любят, - Керн продемонстрировал, как, нырнув лицом между ягодиц и вылизав, - И воооооот так, - вопреки обыкновению, не тянул долго, входя хоть и осторожно, но быстро, прикусывая губу от того, как жарко обхватывает его член плоть Таниса.
- О, да... Наконец-то… - Танис активно двигался навстречу, тихонько поскуливая.
- Мое счастье... Мрррррр! - Керн стянул его так, чтобы на диване осталась только спина, закинул ноги себе на плечи и обхватил истекающий соком член юноши, то лаская, то слегка надавливая под яичками, не позволяя кончить. Танис закусил диванную подушку. Он стеснялся своих стонов, стеснялся, что они в гостиной, стеснялся звуков соития, но ему было так хорошо, что все это отходило на второй план. Постепенно он и застонал в голос, не в силах больше сдерживаться.
- Дааааа, малыш, дааааа... - Керну было мало, мало, но его мальчик был настолько красив и желанен таким - полуобнаженным, раскрасневшимся, открытым, что сдерживаться просто не стало сил. Оборотень взвинтил темп, рыча и заласкивая Таниса со всей страстью. Танис кончил, громко вскрикнув. После татуировки его член стал очень чувствительным к ласкам. Керн взвыл и вбился в него последним движением, крупно вздрагивая и замирая.
- Ох... кажется, мы слегка пошумели... - услышал сдавленные смешки и крадущиеся шаги на лестнице.
- Какой ужааас!!! - Танис был свекольным от стыда.
- Не думаю, что для кого-то из девочек что-то увиденное и услышанное стало откровением, - Керн расстегнул испачканную семенем рубашку Таниса и снял ее, скомкав и кинув на пол, - Хотя, для Морани как раз нормальная любовь может и быть откровением. Это не плохо.
- Ужас... Я не хочу, чтобы хомячка видел кто-нибудь, кроме тебя, - Танис насупился.
- А его никто и не видел, его мой кот своим хвостом прикрывал, - успокоил его оборотень, посмеиваясь. - А не наколоть ли мне тоже тату?
- У тебя уже есть. Слушай, а я ведь перестал болеть, совсем! - Танис утерся рубашкой и одел брюки: - Я в душ, потом расскажу новости.
- Хорошо, малыш, - Керн, довольный жизнью, как кот, таки сожравший хозяйского хомяка, натянул джинсы и ушел на кухню, ставить чайник и греть ужин. С девочками можно потом поговорить, слишком любопытная у них Морани, еще и Санти на подглядывание подбила.

- Короче, я сегодня обнаружил в нашей институтской библиотеке закрытую секцию. Ну, сам понимаешь, для меня что закрыто, что открыто - один хрен. Марис - не один. Около гор Лакастра есть старые оборонные катакомбы. Которые вот уже лет триста как находятся во владении военных. Но самих военных там нет. Нет ни гарнизона, ни оружия. Тем не менее, катакомбы с полным обеспечением, вода, еда, электричество, медикаменты. И странные такие цифры: сто особей. Особей кого, как ты думаешь? - Танис возился с гекконами.
- Сто? Ты не путаешь? Котенок, сто оборотней в замкнутом пространстве выжить не могут. Это закон стаи. Чем больше стая, тем меньше пищи и тем напряженнее отношения. Они давно перегрызлись бы. Я еще поверю в цифру тридцать, но не более, - Керн прихлебывал чай, устроившись в кресле рядом, постукивая пальцами по подлокотнику. Информация была ценной, но неправдоподобной, - Хотя... Если это как раз и есть то место, где проводили эксперименты над оборотнями? Я слышал о базе в горах, но точной информации так и не нарыл.
- Сто особей. А если там не только оборотни - пантеры? - Танис полил цветы и протер экран плазмы. Вздрогнул от стука в окно, но это просто пошел дождь.
- Значит, надо проверить эту информацию, малыш. Но не сейчас. Не лезь пока, куда не следует, давай разберемся с Марисом сначала? А вот если это база... - Керн нехорошо прищурился, - Морани заставляли рожать. Много раз. Спаривали ее с животными, скорее всего, с дикими особями гривастых пантер, не оборотнями. Она не чуяла в них родичей. От подобных... грррр... извращений у оборотней рождались уроды, способные на полу-оборот, но не разумные. Хотя и поддающиеся дрессировке. Такие монстры в облике полу-зверей, полулюдей. В старых книгах оборотней это строжайше запрещено.
- Бедная сестренка. Они легли спать сегодня с Санти вместе. На разных кроватях, я им поставил еще одну, нашу походную. Надо перестроить часть веранды во флигель. Что думаешь? - Танис лег на диван, он устал от сдачи курсовой и от тяжелого дня. К тому же, он плохо спал от птичьего дождя.
- Можно и второй этаж расширить, я уже присматривался, - согласился оборотень. Пересел к Танису и положил его голову себе на колени, начиная массировать виски и голову, успокаивая юношу. - Как думаешь, они с Санти... подружатся? Сейчас уже все делают вместе. Мне на кухне помогали - вместе две тарелки расколотили, помощницы, - он ворчал, но улыбался.
- Ну, Санти… Она же трех горничных держала. Наследница богатой семьи. Не поверишь, она хлеб только в нарезке покупает, не умеет резать. Зато классная спортсменка.
- А Морани вообще ничего не умеет, все, что умела, за годы плена забыла. Ничего, справимся, да, малыш? Семья растет, проблем прибавляется, но ведь и радости тоже должно стать больше? - Керн склонился и поцеловал Таниса в лоб, разглаживая складочку между насупленными бровями.
- Конечно, потом, я наконец-то смогу сказать, что Санти моя девушка. Ко мне перестанет клеиться Деканша. Как вернуть имущество Санти? Счета я заблокировал, но ведь она подписывала все бумаги добровольно? - Танис нежился, спокойно отдаваясь на ласку родных рук.
- Это какая такая деканша к тебе клеится? Рррр! - оборотень фыркнул, - А с Санти... Ммм, не думай об этом, я сам решу вопрос. Уже решаю. Полезно не терять связи в преступном мире, - Керн чуть ухмыльнулся, - Ребята уже нашли почти всех покупателей - по горячим следам не сложно. А выкупить можно как раз теми деньгами, которые на заблокированных счетах. Дом пока не продан, с аукциона его сняли. Главное, когда я эту сучку достану, выбить из нее бумаги и аннулировать их. Вот и все проблемы. Мое ты счастье, у тебя уже глаза сонные, идем в постель?
- Я хочу послушать дождь. Знаешь, я каждый раз, когда идет дождь или холодно, благодарю Небо, что я в доме, сыт и одет. Помнишь, я говорил, что не привязан к тому, что горит?
- Помню, малыш, - в такие минуты Керн и сам благодарил богов за то, что не добил раненого мальчишку, а вырвал его из когтей улицы.
- Я привязан. К этому дому, к нашему газону и пляжу. К соседям. К работе. И мне не страшно, потому что я никому не позволю это сжечь, - Танис окончательно засыпал, улыбаясь.
- А я не позволю, чтобы на это все кто-то покушался, - Керн аккуратно поднял его, прижимая свое самое большое сокровище, свою душу, не стал даже по лестнице подниматься - перенес тенями сразу до кровати и уложил. Стянул с него домашние штаны, оставив свободную футболку, укрыл теплым одеялом, подтыкая края, и погладил по рассыпавшимся по подушке чистым, пахнущим травами, волосам. - Спи сладко, мое сердечко. Как я тебя люблю.
- Ночник… - муркнул юноша и засопел. Керн включил маленький ночничок, купленный еще тогда, когда они только переехали в этот дом. Он был совсем детский, зелененький, с нарисованными на стеклянном круглом плафоне разноцветными ящерками, держащими друг друга за хвосты. Обстановка спальни с того времени сменилась уже раза два - был и хайтек, но им он не понравился, была тяжелая роскошь века позапрошлого, от нее осталась только кровать - с вычурными коваными спинками в виде переплетения трав и цветов и шишечками по углам. А светильник оставался неизменным. Керн еще раз поправил одеяло, невесомо поцеловал Таниса в щеку, к ночи всегда чуть колючую от почти невидимой щетины, и вышел, беззвучным шагом хищника, плотно прикрыв за собой дверь. Постучал в комнату девушек:
- Морани? Спишь?
- Нет, - девушка вышла. Она была нагой. - Время мести, брат?
- Время крови, сестра. Мы идем тенями. Готова? - он проверил спрятанный под рубашкой нож.
- С тобой - всегда, - она обняла его.

Это путешествие путями тени было дольше и дальше, чем любое другое. Не только в иное место, но и, казалось, в иное время. Керн и Морани вышли из тени в круге грубо обработанных камней, достаточно широком, чтобы в нем можно было устраивать схватки двух пантер. Посредине святилища и ритуального ристалища стояла каменная плита с углублением, в котором горел огонь. Возле него, на увядшей траве, скорчилась фигурка человека.
- Голова болит, да, Марис? - с насмешливым сочувствием поинтересовался Керн.
- А что же это ты в презренном человеческом ОБЛИКЕ!!! - последнее уже прорычала ощетинившаяся пантера, хлеставшая себя по бокам хвостом. Керн неспеша скидывал с себя рубашку, джинсы, аккуратно складывая их на траву под камнем. Туда же лег и нож, отцовский-дедовский, из дому Керн ушел босиком, так что через секунду рядом с Морани уже стояла огнегривая пантера, раза в полтора крупнее и абсолютно спокойная.
- О? Я смотрю, про эту шлюшку я сболтнул тебе зря. Ты и ее притащил. Что ж, похвально, - Марис обернулся почти незаметно глазу:
- Я убью вас, сожру ваши сердца и стану в три раза сильнее. Бой!
- Морани, под лапы не суйся, проследи, чтобы эта тварь не пользовалась грязными приемчиками, - Керн оттолкнул мордой рванувшую было вперед пантеру и прыгнул сам, сходу сшибаясь грудью с противником. Марис был моложе, шкура его была густой и гладкой, он скользил, как смазанный маслом, не давая ухватить себя за загривок. Но Керн был крупнее, на его стороне был опыт. К тому же, Мариса за лапы и бока кусала быстрая и злая, как оса, Морани, не давая ему сосредоточиться на нападении. Кроме того, Керн не стеснялся использовать кое-какие приемы грязных уличных драк, рвал клыками те места, которые обычно не трогают хищники в драке, бил лапами с выпущенными на полную бритвенно-острыми когтями. И молчал, в отличие от Мариса.
- Ты грязная тварь чрева нашей матери! А ты - убийца без чести и совести, продавшийся людишкам! Лентяй и слабак! - Морани метнулась ему под лапы, ее близнец нелепо вскинулся, открывая горло. Керн взял его за глотку, как защелкнул стальной капкан. Мотнул головой, перекидывая противника на спину, сжал клыки, и сжимал их медленно, по капле выдавливая из Мариса жизнь.
- Сердце! Я сама вырву тебе сердце за моих несчастных детей! Лишенных матери! - Морани вцепилась когтями в его грудь и начала ожесточенно драть. Под клыками Керна хрустнуло, словно сломался гнилой сук. Марис забулькал, судорожно засучил лапами и обмяк. Керн выпустил его горло из пасти и лег, спина нестерпимо болела, словно его огрели по ней серебряной дубиной.
- Морани... сестренка, оставь эту падаль...
Но она, как безумная, продолжала драть и рвать, пока от Мариса не осталось кровавое месиво. И только после этого она отошла и завалилась на бок, тяжело дыша. Между камней просачивались черные тени, превращаясь в свете алтарного огня в пантер. Их было семь - две самки постарше, одна - совсем кроха, и четыре самца, тоже еще совсем юных, ни одному еще не было и сотни лет. Смотрели испуганно на то, что осталось от главы прайда.
- Он был моим братом… Какая гадость! Мне нужно в душ, - встряхнулась Морани. Керн, пошатываясь и подволакивая обе задние лапы, поднялся и сделал несколько шагов в центр круга.
- Ваш альфа мертв. Его убили мы, за то, что свою единокровную сестру он продал людям, нападал на меня и мою семью и вообще, был тварью, - без особого пафоса подвел итог битве оборотень. - Если я замечу хоть одного из вас вблизи моего логова, его постигнет та же участь. Это ясно? Я не собираюсь брать вас под свой контроль. Живите, как хотите.
Пришельцы ушли так же тихо, как и появились. Кошка обернулась и задрожала:
- Домой. И побыстрее, я хочу увидеть, что с котенком все в порядке.
- Да, Морани, да, сейчас... - Керн обернулся, с трудом поднимаясь на ноги. - Помоги, малышка, у меня спина просто отваливается. Принеси одежду, пожалуйста.
Обратный путь вымотал его силы до конца. Керн практически уполз в душ, стискивая клыки от боли. Посидел под горячим душем, глядя на то, как вода смывает кровь с испачканных ног. И не чувствуя ничего, ни удовлетворения от победы, ни даже отката адреналиновой волны. Он и дрался-то без особого азарта, словно выполнял неприятную, но нужную работу. Вымыл волосы, накинул теплый халат и прошел в спальню. Сел на край кровати, не глядя на любимого. На душе было тоскливо и мутно. Танис захныкал во сне. Заворочался, ноги и руки у него подрагивали.
- Малыш, мой мальчик любимый... - Керн лег поверх одеяла, обнимая Таниса и прижимаясь к его спине горячим лбом. Хотелось завыть, но, как правильно сказала Морани, он должен быть сильным. Сильным, как всегда и как никогда ранее.
- Киса... Оооо… Мне такой страшный сон приснился, Кис. Такой жуткий, такой черный. Как будто три кошки сцепились, - Танис повернулся к нему лицом, размазывая слезы по щекам.
- Это всего лишь сон, мое счастье, всего лишь сон, - Керн непроизвольно вздрогнул: если Танис так настроен на его волну, то, что случится, если он снова попадет в какую-нибудь переделку? Надо завязывать с активными развлечениями. - Тише, чего ты вдруг расплакался? Я здесь, я рядом, мой хороший. Спи, - он поцеловал Таниса в губы, слизнул с его щек соленую влагу.
- Я не знаю! Тоска, боль, страх, все как будто не мое… Это депрессия, да? Я сумасшедший?
- Тан, посмотри на меня, - мужчина приподнял его голову, снова и снова целуя податливые, теплые губы с привкусом слез. - Марис нас больше не потревожит, даже во сне. Никогда.
Юноша затих, посапывая ему в грудь, обнял за шею и поцеловал:
- Я тебя люблю.
- Я тебя тоже, котенок. Спи, время - пять утра, а вставать нам рано. Мой мальчик, - прижал к себе, потихонечку мурлыкая и баюкая. Да, боги, если так нужно, он будет сильным. Самым сильным. Альфой своего маленького прайда.

Вот только наутро быть альфой у Керна не получилось - встать-то с постели он встал, да только ноги тут же подкосились. Марис в драке умудрился повредить ему спину именно там, куда пять лет назад попала серебряная пуля. Регенерировавший, но так до конца и не восстановившийся позвонок сдвинулся. Керн рычал маты в подушку и едва не плакал от злости. Танис всполошился не на шутку: вызвал врача, обложил больную спину грелками, обматерил по телефону декана. Заставил девушек в четыре руки осторожно массировать спину оборотню, а сам постоянно выскакивал на порог, яростно сося конфету. Керн был резко против его курения, но привычка за многие годы еще давала знать о себе.
- Да, а я вообще удивлен, почему этого раньше не случилось? - приехали свои ребята, из центра Спасателей, вместе с доктором Классеном. Тот кивнул: - Грузите, будем смотреть в центре. Возможно, придется делать операцию. По крайней мере, зафиксировать смещенный позвонок.
Керн грязно выругался:
- Снова в больницу? Не хочу, меня в прошлый раз еле выпустили!
- Кисонька, пожалуйста, я тебя сразу заберу. Я сам буду ухаживать как в прошлый раз. Я же умею. Надо, так надо родной, - Танис бегал кругами вокруг постели. Керн сдался, только когда на него прикрикнула Морани и умоляюще расплакалась Санти. Вот уж чего мужчина никогда не думал - что станет так реагировать на женские слезы.
После рентгена врач развел руками:
- Керн, операцию все равно необходимо делать, иначе, при всей своей живучести, ходить ты сможешь только на костылях. Тебе оно надо?
Оборотень согласился, что не надо, но настоял, чтобы Танис дежурил около операционной:
- Присмотришь, чтоб чего лишнего не отрезали, малыш?
- Я за руку держать буду.
- Молодой чело..
- Я СКАЗАЛ - БУДУ!!! - никто и никогда бы не подумал, что тихий и даже плаксивый Танис может так орать: что дрогнули стекла в рамах. Дешевле было согласиться.

- Черрррт! Черт и еще раз черт! Никогда не думал, что буду бояться врачей, - Керн лежал на операционном столе лицом вниз, сжимал пальцы Таниса в стерильной перчатке и рычал. Анестезиолог опасливо взял его за руку, подключая капельницу с наркозом.
- Тан, только не уходи, - Керн приподнял голову, глаза в панике расширились, он закусил губу, - не ухо... - и отрубился.
- Да куда же я уйду, любимый? Я уже машину скорой у ребят выпросил, девочки кровать специальную в спальню ставят. Скоро будем дома, скоро, мое сердце, - Танис был спокоен, как танк, он решил, что все будет хорошо.
- М-да, доктор, вы такое видели? - ассистент, сделавший первый разрез, удивленно уставился на то, как тот практически тут же принялся затягиваться.
- Давайте еще раз попробуем, - доктор Классен смущенно потеребил подбородок через маску, - Это особый пациент, я им очень дорожу.
- Давайте попробуем, - вторая попытка увенчалась таким же «успехом» - разрез затянулся на глазах у изумленных хирургов. У них уже и глаза разгорелись исследовательским азартом.
- Эмм… Танис,  у тебя есть какие-нибудь идеи?
- А, я… Ему серебро нельзя, ранит.
Доктор Классен воодушевился:
- А если вода с ионами, небольшой процент, так сказать, гомеопатический?
- Н-не знаю... Серебро вообще ранит, я не знаю, какая концентрация будет опасной для жизни...
- Попробуем. Пару капель. Значит, это от тех пуль был такой эффект? Кошмар-кошмар. Но заживает все, как на собаке!
Танис захихикал - сам Керн говорил, что на нем заживает все, как на коте.
Примочка помогла, но края разреза надо было смачивать регулярно.
- Пошла работа! - радовался доктор, - Операция не опасная, плановая, так сказать. Все спасатели рано или поздно ее проходят.
Доктор Классен за работой приговаривал, сыпал или медицинскими терминами, или шуточками. Больше для юноши, чем просто так. «Заговаривал зубы», как сказал бы Керн. Позвонок вправили, не тронув спинной мозг. Затем закрепили в кости специальную систему штырей из медицинского сплава, которые не должны были позволить ему снова сместиться, но и не мешать сгибать спину.
- Ювелирненько, мальчики и девочки. Как по ноткам, - довольный врач отпыхивался через маску. - Все, я так понимаю, ему даже шить ничего не надо, сейчас все само зарастет. Все, не смачиваем разрез. О! Я ведь говорил!
- Доктор, часа через два аккуратненько, на каталке, можно его домой? Он же сам сбежит, если очнется в палате, - Танис гладил Керна по бледному лицу.
- А может, его привязать? В обычных условиях требуется не менее месяца стационара, постоянное наблюдение за тем, как проходит вживление штырей в костную ткань... Но тут уже только царапина и гематома, я даже не знаю... А это нормально? Почему рана исчезла, а гематома осталась?
- Доктор, а вы приезжайте к нам. Вам же интересно, а привязывать его - дохлый номер. Поверьте на слово, - Танис помог осторожно переложить оборотня на каталку. - Я его выходил в прошлый раз, когда он был при смерти, неужели вы думаете, я не смогу и сейчас?
- Да я верю, молодой человек, верю. Главное, раз он вас слушается, не выпускайте его из постели хоть пару дней. Я заеду завтра, проверю. И пусть ограничит нагрузку на спину. Как минимум месяц. Для страховки.
Керн спал сном младенца и ведать не ведал, какой кошмар его ждет. Подвижному и активному оборотню безделье было как нож вострый. Хотя, осень делала его сонливым и вялым.
- Я уж позабочусь.
 
К тому времени как Керн пришел в себя, постель была обложена книгами, головоломками, притащена плазма с тысячью видеоигр и фильмов. А на их постели без сил спал Танис. В одном носке и ботинке, и с наполовину спущенными штанами.
- Родной... - шепнул Керн. После наркоза дико хотелось пить, но он не рискнул вставать, а будить Таниса не хотел - тот и так намучился с ним. Мужчина облизал сухие губы, пошевелил руками и ногами, проверяя возможность двигаться. В спине ощущалось что-то странное, но особо не мешающее. Ноги шевелились. Чувствительность была нормальная. Керн потихонечку принялся сползать с высокой медицинской кровати на пол.
- Куда?! - подорвался Танис, запутался в спущенных штанах и брякнулся об пол с высоты собственного роста. - Лежааать... ****ы… - и далее проследовала серия непечатных выражений. Керн замер, как был, наполовину сползя. Зажмурился:
- Котенок, я просто попить хотел, и тебя не будить!
- Ща я тебе и попить, и лекарство... - Танис привел себя в порядок, уложил Керна на место и потер шишку на лбу: - А вот если бы не выпендривался и позвал, этого бы не было.
Он принес бутылки с водой, заставил Керна выпить таблетки и позвонил врачу. Керн чувствовал себя виноватым, покорно проглотил гадостного вкуса лекарство и жадно выпил бутылку минералки. И с ужасом осознал, что это еще не все злоключения. Теперь хотелось еще и в туалет.
- Ээээ... котенок, мне все равно надо встать...
- Фигу! Вот! Смотри, какой девайс, - Танис радостно предъявил ему солнечно-желтого цвета судно, - Тебе нельзя вставать с постели. Поэтому, вот тебе салфеточки, - он ловко подсунул посудину под мужчину. - И не надо так краснеть, если помнишь, я тебе подгузники менял в свое время, и ничего. Не развалился, - он нежно поцеловал его в губы: - Я выйду, чтобы ты не стеснялся.
Керн мрачно уткнулся лицом в подушку. Позорище на его седины. Ну, будущие седины. Однако, хотелось все сильнее, так что пришлось подчиниться приказу малолетнего мучителя и собственного организма-предателя. Услышав «веселенькое» журчание, Керн и уши себе заткнул. Уши - алели и горели.
- Вот умничка и молодечик. Я тебя обожаю, - Танис убрал все в мгновение ока и прилег рядышком: - Мы с хомячком тобой очень гордимся.
- Мне стыдноооо! Я старая развалина, а не альфа! - Керн совсем пал духом, даже не смотря на то, что у него ничего не болело.
- Киса, солнышко. Ты еще какая альфа! Ты вчера спас меня и Морани, ты просто ранен. А помнишь, как я обблевал тебя с ног до головы? А как обделался, когда объелся фруктами? Ну и что? Умирать теперь, что ли?
- А я... даже поссать сходить не могу! Не, котенок, ты как хочешь, я завтра в этой кровати валяться не буду. У меня от нее мурашки по коже. Похоже на пыточную приспособу, а не на кровать, брррр! Видишь, мурашки бегут? Кошмар, как их теперь выводить? Это тебе не блохи! - Керн улучил момент и сцапал Таниса поперек живота, подтягивая к себе. - Где мой хомяк? Мое пушистое, нежное, трепетное создание?
- Ты будешь лежать в этой постели столько, сколько скажет врач! - вяло отбивался Танис, - Иначе я отлучу тебя от хомяка, потому что если позвоночник срастется неправильно, то любые физические нагрузки тебе будут запрещены! - он закатился смехом: Керн стал его щекотать.
- Доктору Классену лишь бы законопатить меня в койку! - ворчал Керн, - А если мне вот так, мордой в подушку, лежать надо, то я не понял, как это ты упустишь такую возможность? - мужчина приподнял зад и слегка повилял им.
- Киса! Я серьезно. Тише, пожалуйста, я не переживу, если тебе еще раз станет плохо. У меня просто сердце разорвется, - Танис поцеловал его в виляющую часть. - Три дня. Я уверен, что твоя регенерация сделает остальное. А я тебе мяса сырого, свежего, принесу, хочешь?
- Ты меня с потрохами покупаешь, - насупился оборотень, - ягнятинки? Парноооой, с кровью! А! Кстати! Мясо с кровью ускоряет регенерацию! И как это я забыл? Давай я мяса поем, и один день лежать буду?
- Киса, ягнятинка парная, я купил вчера барашка и сам его зарезал, но лежать ты будешь столько, сколько скажет доктор. И не спорь со мной, - Танис был суров.
- А если он скажет - месяц? Я же тут в простыни прорасту и корни пущу! - мужчина почти и не играл, в ужасе закатывая глаза, - Два дня? Я, честное слово оборотня, смирно пролежу целых два дня, буду пить эту гадость, - он кивнул на столик с лекарствами, - никуда не буду рыпаться и вообще буду примерным пациентом!
- Он не скажет месяц, - Танис принес ему ломтики сырого мяса, солонку и миску зелени. - Потому что ты даже после смертельного ранения пришел в себя за каких-то полгода. Любимый, я с тобой буду, всегда-всегда. Наконец-то посмотрим все фильмы, что хотели, я тебе линейку покажу. Побегаем, это смешно. Ну, когда мы еще так тихо проведем пару денечков? Да? - юноша потерся лицом о его руку.
- Хорошо, родной. Ты прав, когда еще нам удастся просто побыть вместе. Эй! А как твоя работа и учеба?! У тебя же сессия! Защита!
- Я вот... вчера послал декана на ***. Причем, в многочисленных вариациях. Поэтому я не представляю, что там с моим бакалавриатом, - потупился Танис.
- Дай мне телефон, чудо, сейчас все будет в ажуре. А еще принесешь мне молочка? Вода - это классно, но я люблю молоко больше, - Керн знал, что молока в доме нет, Танис за него постоянно забывал, и если сам он его не купил - то не купил никто. А он хотел услать юношу из дома, чтобы тот не слышал, как он будет уговаривать злобную деканшу «братика» сменить гнев на милость.
- Черт, Морани все вылакала. Я быстро, заседлаю Слоника. Позвать Санти? - Танис надел рубашку и теплый свитер. Подкрутил чуть датчик отопления.
- Не надо, что я, сам не поваляюсь? - Керн сцапал трубку телефона, поймал метнувшегося к двери Таниса:
- А поцеловать? - усмехаясь глазами.
- Мой милый, - поцелуй был самым нежным, самым заботливым. - Я быстро.
- Ага...
Керн дождался, пока хлопнут двери внизу, и взрыкнет мотор Хаммера, набрал номер деканата и приготовился дорого продать свою жизнь.
Когда Танис вернулся, Керн был мокрый, будто пробежал марафон в полной выкладке спасателей, пунцовым от того, как пришлось унижаться, но с этим его примиряло то, что декан милостиво простила Таниса, сгоряча наоравшего на нее, и даже дала ему три дня освобождения от занятий.
- Это не женщина, это... слон. Стопчет - и не заметит.
- А ты думаешь, почему я из колледжа прихожу такой недобрый? Вот, Кисонька, кувшинчик, и подогретый, как ты любишь.
В комнату робко поскреблась Морани.
- Я попросил ее тебя вылизать.
- Нет, - сказал Керн.
- Да, - сказала Морани. Два оборотня схлестнулись взглядами.
- Нет, - повторил мужчина, - Не надо.
- Не будь балбесом! Я не собираюсь претендовать на тебя! - психанула девушка, - У меня, в конце концов, есть, кого вылизывать, и без твоей тушки!
- Опа! С этого места поподробнее? Сааанти!!! Ты трахнула мою сестру? - заинтересованно заорал Танис на весь дом, игнорируя уоки-токи. Глаза Керна смеялись в открытую, Морани краснела огненно, а Санти, невозмутимо вплыв в спальню, колыхнула мощным бюстом, приобнимая девушку:
- Предположим, это не я ее, а она меня, а что? Надо было спрашивать позволения? - она наклонилась над оборотнем, едва не в лицо ему ткнувшись грудью, проникновенным голосом, почти интимно произнесла:
- Дядя Керн, можно, я буду ухаживать за вашей сестренкой? У нее такооооой язычок, мммммм!
- Извращенки. Нет, Кис, флигель нам просто необходим. Нет-нет, Морани, я просто шучу, все хорошо, правда. Я очень люблю Санти, она классная, - Танис примирительно замахал руками, увидев обиженное личико кошки.
- Ну, так мне можно братика вылизать? - девушка состроила невинную мордашку и потыкала Керна в бок острым коготком.
- Можно, - фыркнул тот, - Будущая альфа. Тан, им понадобится не флигель, а свой дом. Можем себе позволить?
Санти ссутулилась, вспомнив, как проебала свой дом.
- Санти - Санти, ты поедешь на олимпиаду, выиграешь золото и вернешь себе дом. А пока мы его тебе взаймы купим. Да? - Танис посмотрел на Керна. Тот кивнул.
- Ребята... - девушка растерялась, - Как это - дом купите? Это же бешеные бабки... Я-то золото выиграю, как два пальца. Но...
- Чего - но? У нас пока все тьфу-тьфу! Я вот пару ночей покумекаю, и мы не в убытке. Сказали - купим, значит купим. И нечего тут! - Керн прыснул, глядя на распетушившегося юношу, за ним рассмеялась Морани, потом к ним присоединились и Танис с Санти. 

Глава седьмая.
Не загоняйте котов в угол. Они все равно найдут выход.

- Смотри, это Утопия - 256, - за Танисом выехало нечто на гусеничном ходу с многочисленными манипуляторами и сенсорами. Все началось с того, что однажды, дождливым вечером, Танис притащил домой семь котят. Бог знает, где он их нашел, но плакал и умолял оставить дома. Котята довольно быстро выросли, и дом превратился в настоящий бедлам. То есть, пока Керн был под крышей оного, кошаки ходили по струнке, но стоило ему сделать шаг за порог, как начинался бег по шторам, когтеточка об диван и прочие безобразия. Керн подал робкую идею на тему домработницы, и к ним каждый день стала приходить Морани. Кошаки боялись ее, как огня, и вели себя прилично. Но Морани устроилась на работу, и дом снова начал покрываться ровным слоем шерсти. Все семь сорванцов оказались ангорской породы. Тогда Танис решил сделать им домработницу. С тех пор дня не проходило, чтобы у них в доме что-то не горело или коротило. А свет в районе стал выключаться по шесть раз на дню.
- Точно, утопия. Моя мечта о тишине и спокойствии в этом доме, - Керн отшвырнул тетрадь, в которой пытался писать очередной план-конспект лекции. Ему надоела бумажная работа, надоело пытаться вдолбить что-то в головы учеников, которые априори считали себя непогрешимыми супергероями. Мужчина на собственной шкуре испытал, что это не так, но доказать это юнцам могла только жизнь. А у оборотня зачастую не хватало терпения. А еще ему не хватало адреналина, острого чувства опасности. Не хватало оперативной работы.
- Тан, я больше не могу! - в стену полетела ручка, кот, который сидел рядом, очумело мявкнул и свалился за диван, когда она вонзилась в панель, как стрела. - Я не могу больше сидеть, как привязанный. Дом-работа-дом-работа! - Керн запустил руки в волосы, сгорбившись на стуле.
- Хорошо. Давай купим яхту. И укатим куда-нибудь, - предложил юноша. Его робот на удивление  оперативно убирал комнату и пока ни разу не заискрил.
- Я знаю, что ты меня не отпустишь снова в отряд, - Керн пытался взять себя в когти, обрести хоть подобие душевного равновесия. То, какое у него было в те три дня, когда он валялся дома под присмотром Таниса, леча спину и разговаривая с любимым, сестрой и Санни обо всем подряд, играя в приставку и читая вслух книги, слушая музыку и рассказывая старые сказки оборотней. Они - все трое его младших - лежали и зачарованно слушали, даже Морани, хоть и знала это все с детства.
- Но и просто отпуск - это не выход. Я не смогу снова вернуться к рутине. Я схожу с ума без чувства опасности и риска. Прости, - Керн встал и ушел на кухню, готовить чай. Танис глубоко вздохнул и сел на чисто пропылесосенный от шерсти диван. Радость от удачного изобретения, над которым он так долго работал, куда-то улетучилась.
- Киса!
Керн вернулся, протянул ему чашку с ароматными травяным отваром, сел рядом. Молча. Виновато и угрюмо не поднимая глаз от своей чашки.
- Ну... может, ты просто детективом поработаешь? Частным? Криминал мы знаем, людей сейчас крадут, как котов. У тебя и работа будет, и адреналин, и все-таки ночевать дома будешь? Давай искать компромисс?
- Давай искать, - Керн придвинулся к юноше, утыкаясь ему в шею носом. - Я просто... Наверное, весь ресурс мирной жизни выработал... Надо сделать что-то безумное, чтобы хватило еще на дольше.
- Ооо! Киса, мне страшно, когда ты так говоришь. - Из кухни раздался рассерженный мяв, и пухлая Красотка была выкинута манипулятором. - О! Программа защиты холодильника.
- Надо же, оно работает?! - Керн чуть заинтересованно покосился на агрегат, который передвигался на удивление тихо по сравнению с прошлыми моделями, от грохота и звона которых у оборотня начинала болеть голова. - Хммм, а что еще он умеет?
Нет, он не пытался перевести тему разговора, он и в самом деле заинтересовался роботом-уборщиком. Его ведь построил любимый, а он почти обидел его невниманием.
- О! Это классная штука. Топливо - электричество и солнечные батареи. У него больше полутора тысяч функций, видишь, сколько датчиков я на него повесил? Он умеет ходить по лестницам, чувствует уровень сжатия. Умеет готовить, стирать, убирать, гладить и следить за кошками. В принципе, я еще блок допишу, и он сможет ходить в супермаркет и работать в саду. Ну не зря же я извел прошлую прорву моделей! - Танис был доволен.
- А предохранители ты на него поставил? Тот последний постоянно перегревался, - оборотень еще не забыл тот светлый и солнечный зимний день, когда все окна и двери дома были нараспашку, проветривая Логово от дыма, кошки истошно орали и прятались в шкафах, а сам Керн, выкинув сгоревший ковер из гостиной, отчищал, шпатлевал и покрывал лаком обугленный пол, а потом еще неделю мыл стены, потолки, мебель и все, что вообще было в копоти.
- У него мощный куллер и азотная система охлаждения. Я разобрал радиатор Слона и просто скопировал.
- Ты гений, малыш, - спокойствие, пока еще зыбкое, как дымка тумана над бурной горной рекой, вернулось, Керн обнимал Таниса и думал, что, черт возьми, он и в самом деле может открыть свое маленькое агентство, пока - на одного человека. Обновить связи в мире преступности, поработать детективом.
- Да ладно, вспомни, сколько я всего переломал, пока Утопия заработала, - робот подполз к ним, и из чрева проводов и деталей выдвинулся планшет. - А! Это она меню спрашивает. Если каких-то продуктов в доме нет, она закажет в магазине с доставкой. Вот видишь, уже сама в список молоко внесла. И корм кошачий, это да. Это я опять забыл.
- Миссис Пам просила Рыжа и Кассиопею, говорит, мыши в доме завелись. Может, сдавать хоть этих внаем, хорошие ведь охотники, а жиреют без дела? - в очередной раз пытался хоть на время избавиться от нескольких членов банды оборотень.
- Миссис Пам я их, конечно, одолжу. Но и не проси. Чужие дома, чужие руки, это стресс.
Манипулятор резко дернулся к окну, где упомянутый Рыжий пристроился пожевать хлорофитум. После шлепка резиновой подошвой кот, как ошпаренный, убежал наверх.
- Я бы припомнил тебе сказанные некогда на крыше этого дома слова... Но толку-то? Боги... Я ненавижу кошек! - персиковая Селестина запрыгнула оборотню на колени, и он принялся почесывать ей горлышко, усмехаясь.
- А я их очень люблю. Смотри, как чисто, - Утопия уползла на кухню, и вскоре послышался шум кухонного комбайна. - Я решил, что мы с тобой питаемся черти как. Надо это систематизировать, - Танис с удовольствием сграбастал двух своих любимцев. Аквариум стоял, наполненный орхидеями, гекконы канули в лету сразу же с появлением котят. Те быстро добавили их в свой рацион.
- Даже не верится. Минус одно занятие для меня. Что я буду делать, если не наводить порядок в доме? - однако, было приятно, что Танис в кои-то веки рад чистоте и порядку и сам приложил к этому руку. Очень-очень хорошо приложил. Керн им гордился. Собственно, как и всегда. - А на улице капель. Скоро уже все растает, и зацветет мимоза. Хана мне, - оборотень не то, чтобы страдал аллергией, ему просто кошмарно не нравился запах желтеньких пушистых соцветий, которые, словно назло, густо-густо цвели именно возле их дома.
- Я срежу кусты. И подарю букет миссис Пам. Киса, тестим Утопию, - он поднялся наверх и принес оборотню толстую пачку бумаг: - Это мануал. Читай. Если ты в ней разберешься, то я могу патентовать модель. Ты представляешь, какой успех она будет иметь?
- Надо доработать внешний вид, малыш. Но я прочитаю, хорошо.
Керн вытащил из кармана рубашки карандаш и принялся быстро пробегать глазами написанное. Кое-что он отчеркивал, писал заметки на полях. Уложился в час, пока Танис кормил своих разбойных питомцев и играл с ними, поглядывая на углубившегося в изучение Керна. Наконец, оборотень вздохнул и откинулся на спинку дивана, выпрямляя спину:
- Почти все понятно, но! Есть несколько деталей, которые можно упростить. Я в схемах не разбираюсь, но только по логике вещей там как минимум три функции можно совместить в одну без потери качества. Смотри.
- Ну... Нуу... - Танис кусал губы, подыскивая аргументы. Но потом сдался. Да, предусмотрел не все.
- Давай в мастерскую, там над чертежами подумаем, разберемся? - Керн оживал, даже глаза снова заблестели, он мог помочь, мог сделать что-то, неважно, что это мелочи. Но не сидеть сиднем, не корпеть над бумагами. Вот сдаст эту группу - и уволится. Все, решено, откроет контору частного сыска. Только имя придумает.
Мастерская стихийно возникла в подвальном помещении. Танис сначала озаботился всякими бытовыми мелочами, типа выдвижного пандуса для миссис Пам. Потом дверями на приводе не от электричества, а на системе противовесов. Потом вот у него сожрала мозг мысль создать робота-домохозяйку.
- Надо весной перестраивать дом, котенок, - заметил Керн, - Тебе совершенно точно нужна нормальная мастерская. Ну, показывай, давай, свои чертежи. Только не забывай, что у меня есть воображение, но нет технического образования, - оборотень тронул его щеку мимолетным поцелуем.
- А? Да мне и тут удобно, - Танис повернул на шарнирах огромную панель и защелкал пультом: - Вот. Над корпусом будем думать, когда тесты все успешно пройдут. - Утопия спустилась в подвал и укатила в угол, где стояли прачечные машины.
- Тогда смотри: у тебя три лишних манипулятора, которые, по сути, должны выполнять близкородственные задачи... - дальше они до хрипоты спорили, соглашались, снова спорили. Пока в подвал не спустилась встревоженная Морани:
- Эй! Вы чего к телефону не подходите? И сотовые не берете? Я уже перепугалась, гляжу - у вас свет горит, а в доме пусто.
- А?!! Привет-привет! - Танис остановил Утопию и переделывал, согласно плану.
- Ребят, я тут подумала и устроилась инструктором по выживанию в лесу, Керн, на твою, кстати, базу. Твои же спасатели и подбили. Санти ворчит, конечно, но понимает, что мне не работать официанткой. Вчера чуть хмыря одного не покусала - приставал. Так что, если что, я иногда пропадать буду, не волнуйтесь за меня, окей? - за три месяца кошка совершенно оправилась от стресса, перестала дичиться людей и расцвела. Наверное, тому немало поспособствовало общество Санти и всей до сих пор дружной ватаги друзей Таниса.
- Это праздник! Вот, вредина. Один манипулятор, - Утопия, включенная заново, поползла наверх, у нее готовился обед.
- Морани, ты умничка! Отметим? - и повернувшись к Танису, Керн продолжил спор: - И гусеницы! Не резину, а каучук, натуральный. Знаю, что дороже по материалам, но зато износостойкость выше. Ладно, давай подумаем завтра? У меня уже в голове каша из деталей-сенсоров и проводков!
- Давай, мне интересно, как железка готовит. Я еще подумаю над блоком самообучения, но это надо покумекать с профессором. У меня одного думалки не хватит, - Танис побежал мыть руки.
- Вино доставать? - Керн открыл дверь в свою святая-святых, где хранил оружие, взрывчатку и прочие причиндалы, сморщил нос - пыли там скопилось немеряно, за все время, что он жил мирно, и вытащил со стеллажа ящик, набитый соломой. Там, как котята в гнезде, лежали четыре глиняных бутыли со старинным вином. Одну из пяти, которые были, Керн вытащил тогда, когда праздновали поступление Таниса. Вторую он рассчитывал достать на его защиту, но как-то они даже не отмечали ее. А то, что Морани вернулась к нормальной жизни, стоило отметить. С кухни раздался звон разбитой посуды и голос Таниса:
- Так. Понятно, чувствительность еще калибровать и калибровать, - юноша подметал осколки, - С тарелками справилась, а вот стаканы - раздавила.
- Только бокалы ей не доверяй! - с лестницы отозвался Керн, - А то снова придется покупать новые. Морани, позвони Санти, я сейчас за ней заеду.
Девушка вышла из гостиной бледная:
- Танис… с тобой хотят поговорить.
- Санти? А, типа, тут не поговорить? - но он все равно взял трубку. - Але? Планета нимфома... Да. Да. Слушаю.
- Что случилось? - нехорошее предчувствие вернуло Керна с веранды, он замер, прислушиваясь. Говорили громко, четко, наверное, чтобы не возникало желания переспрашивать:
- Мистер Меррис, для начала, я хотел бы сказать, что вам и вашему любовнику не стоит делать резких движений. Особенно, по теням. Это первое. Второе: и не резких движений вам тоже не стоит делать, потому что ваша подруга блондинка на мушке у моих людей.
Керн, собравшийся уже метнуться в дом Санти, замер на месте. У Морани слух был не менее острый, и она зарычала, когда брат схватил ее за руку, не позволяя рвануть на выручку любовнице.
- Что им надо? - опасность превратила Керна в боевую машину в полной готовности. Исчез, словно испарился, уставший от рутины человек. Остался наемный убийца.
- Ваши домашние успокоились?
- Да.
- Это прекрасно, потому что за вашим домом установлено наблюдение. Мистер Меррис, мне хотелось бы быть до конца кратким и понятным. Я представляю компанию «Арес», если вы не знаете, а я уверен, вы - знаете, мы занимаемся инновационными военными разработками. Так же мне хотелось бы быть максимально честным, ваш профессор снабдил нас чертежами вашего изобретения. Поэтому не надо делать вид, что вы не понимаете.
- Да, я вас понял.
- Замечательно, мистер Меррис. Мы хотели бы предложить вам работу. Лучшие условия, новейшие технологии будут в вашем распоряжении. Мы будем вами настолько дорожить, что даже не тронем вашего любовника и прочую, если можно так выражаться, семью. Но только пока вы будете к нам лояльны. Бежать не имеет смысла, вы же не хотите, чтобы мы заблокировали все ваши счета и документы? Спокойная жизнь дорого стоит, юноша.
- Я согласен на любое сотрудничество, только отпустите Санти.
- Конечно, мистер Меррис, мы заинтересованы в вашей лояльности. В свою очередь, я хочу от вас ответной любезности. Завтра ровно в час по полудни я хочу видеть вашу замечательную машину на парковке около министерства обороны «Сталкер Инн Корпорэйшн». Вы подпишете документы, мы отдадим вам вашу подругу.
- Хорошо.
- До свиданья, мистер Меррис. До скорой встречи.
- Сталкеры. Снова. Снова - военные. И они прекрасно знают, кто я, раз обмолвились о тенях, - Керн подошел и забрал трубку из сжавшихся до белизны пальцев Таниса, обнимая его и усаживая на диван, - Котенок, прости.
- Все нормально. Я знал, что моя работа оригинальна... Но что меня сдаст профессор Торн? - юноша был в шоке.
- Не только он. Я подозреваю, что и доктор Классен, когда на него надавили, проболтался, а информация о том, как могут передвигаться оборотни, у военных явно была. Мы в ловушке, но не надолго. Я найду выход.
- Керн, я не хочу уезжать отсюда. Я устал бегать и прятаться. Я устал быть дичью. Я хочу жить и работать. И чтобы ты и Санти, и Морани жили и нормально работали. Вдвоем мы бы еще могли что-то предпринять, но, чем больше людей, тем сложнее, - Танис развел руками.
- Вчетвером мы тоже можем, малыш. Но я тоже устал метаться из одного логова в другое, еще семь лет назад. А вот с нормальностью мы пролетаем, к сожалению. Если мы будем под колпаком, нормальной жизни не будет. Интересно, если я вернусь в отряд, тебе прикажут меня отговорить? - холодный прищур темно-гранатовых глаз был таким, будто Керн уже смотрел в прицел.
- Они сказали, что будут лояльны, пока буду лояльным я. Поэтому, вас не тронут. Работа в «Аресе», это неплохо… - уговаривал себя Танис.
- Это работа на военных, - напомнила Морани. У нее зло горели глаза. Ее Санти сейчас в руках тех тварей, которые мучили ее саму больше ста лет! Если Марису она отомстила, то люди, а в особенности - военные, пока только ждали ее мести. И она не отступится.
- Это работа, которая спасет вам всем жизнь. Поэтому, я иду мыться и собираться. До Мегаполиса сутки пути, мне нельзя опаздывать, - Танис хлопнул себя по коленкам.
- Я поеду с тобой! - заявила Морани, непримиримо скрещивая руки на груди. - И не отговаривай. Кто его знает, что они там с Санти сделали!
Керн молчал, понимая, что ему ехать с Танисом нельзя. А надо продумывать план, как выбираться из ловушки. То, что выбираться надо, сомнению не подлежало.
- Нет. Кто его знает, что они сделают, если ты там кувыркнешься в пантеру, - жестко ответил Танис и пошел наверх.
- Танис прав, сестренка. С Санти они ничего не сделают, иначе он не станет на них работать. А вот тебя могут и взять, чтобы покрепче привязать меня, - Керн развернул сестру к себе и прижал ее к груди, - Слушай внимательно, Морани. У тебя отличный нюх. Найди наблюдателей. Расскажешь мне. Я хочу знать, сколько точек слежения в нашем районе, - со стороны должно было казаться, что старший оборотень утешает расстроенную кошку.
- Дом чист. Прослушки нет, - Танис спустился через час, в строгом черном костюме, с бронированным чемоданчиком. Обнял Керна, от него пахло печалью и дорогим одеколоном.
- Не переживай, все будет в порядке, малыш. Сосредоточься на том, чтобы подписать как можно более выгодный для тебя контракт. Максимально выгодный. Ты понял? Пусть платят за твои гениальные мозги. И не думай о нас, они не тронут никого. Я жду тебя. Будь осторожен за рулем, - Керн поцеловал его так, как целовал всегда, провожая в институт и на работу.
- Я скоро приеду. И привезу Санти. И попробую, наконец, стряпню Утопии. Тести ее, ладно? - Танис немного ссутулился и вышел из дома. Через пару минут с тихим шумом отъехала машина.
- У тебя есть план, - это даже вопросом не было, Морани констатировала факт.
- Нет. У меня нет информации, и нет плана. Но сейчас я пойду в штаб и попрошусь на оперативную работу снова. Устал работать с детишками, которые мнят себя супергероями. Не педагог я ни разу, - Керн улыбнулся так, словно все было в порядке. - Думал тут организовать сыскную контору, но если мы все под колпаком Сталкеров, то палить друзей нет смысла. Так что будем с тобой коллегами, сестренка.

Танис вернулся через двое суток, уставший, серый. С ним была и Санти, она не разговаривала с юношей и была очень зла. Он припарковал машину, вышел и долго смотрел на их уютный дом.
- Нет. Я все-таки поступил правильно, - навстречу ему выбежал толстый черно-рыжий кот. - Булочка, иди ко мне, мой хороший, - Танис взял его на руки и зашагал к двери. Керн распахнул ее как раз перед юношей, молча обнял. Он был в форме и собирался на работу. Морани быстро попрощалась и уволокла злую, как оса, Санти, пытаясь расспросить ее по дороге, что произошло, и как с ней обращались.
- Садись, поешь, потом в душ и спать, - перед Танисом возникла «Утопия», поставила тарелку и чашку, не разбив. - Я поменял настройки, малыш. Немного откалибровал ее. Она великолепна, - Керн улыбался, мягко и ласково, не позволяя и намека на то, что что-то идет не так.
- Все в порядке. Санти, правда, пересчитали ребра. Она дралась, но ты сам понимаешь. Спецназ напичкан стероидами. Ну… Короче, мы больше не друзья, по ходу, - Танис протянул ему неприметную серую карту: - Вот. И у меня теперь такая же. Гарант неприкосновенности.
- Это хорошо, - карта отправилась в нагрудный карман. - Я уложу тебя и вылетаю. А то попадет в первый же рабочий день от майора за опоздание. А с Санти все будет хорошо. Морани ее вылижет, и дружбу тоже можно будет вернуть, если вам обоим этого захочется. Ешь, - настойчиво придвинул к юноше тарелку и вложил ему в руку вилку.
- Ты надолго? Я затребовал лабораторию в Берроне. Если хотят, чтобы я работал, я буду работать дома, - Танис ковырнул нежный омлет.
- Я до вечера, малыш, не переживай. Никаких пока вылетов на вызовы и прочего шухера. Мне надо пройти переквалификацию. Предложили стать пилотом. Что скажешь?
- Вау! А давай купим вертолетик? - Танис, вроде, оживился. Но поел плохо, выпил пол кувшина апельсинового сока и поцеловал мужчину: - Опоздаешь, милый, - потом поднялся наверх, и было слышно, как он наполняет ванну. Керн только усмехнулся: вертолетик, да. Такую небольшую, но очень зубастую машинку, типа «Самума», с подвеской на двадцать ракет и пулеметным гнездом. Он помотал головой, отгоняя заманчивые мысли, и вышел. Через секунду взревел мотор его мотоцикла.
Вернулся он, нагруженный кучей учебного материала, злой, раздраженный, но, как ни странно, внутренне довольный.
- Танис! Котенок, я дома! - проорал, разуваясь внизу, - А у тебя нет симулятора на вождение вертолета?
- Есть, - Танис сидел у плазмы, в теплом свитере и вязаных носках. Вокруг него, на его плечах, коленях, в ногах лежали все семь котов и кошек. Он пил какао.
- В общем, у меня есть две недели на то, чтобы выучить все это, - оборотень потряс пачкой бумаги, которую едва удерживал в руке, - сдать экзамен, и еще три месяца, чтобы налетать практику. Я тут жаловался, что адреналина не хватает? Забудь, я был не прав и вообще идиот. Ты бы видел моего инструктора... Твоя декан и рядом не стояла.
- Конечно, - меланхолично отозвался разомлевший от тепла юноша, - Потому что мой декан - тетка. И вообще, она больше не мой декан. Я теперь полноправный штатный специалист, и могу сунуться в любой университет, в какой пожелаю, - он улыбнулся оборотню и зевнул, - Я так рад, что ты взбодрился.
- Эй, а ты, похоже, засыпаешь, - Керн разделся, аккуратно повесил костюм в шкаф и вытащил из сумки небольшой пакет, - А у меня для тебя есть подарок. И не один. Правда, я хотел их вручить немного не в такой обстановке. Подождешь? - мужчина прищурился, с ласковой насмешкой глядя на кошачьего бога и повелителя.
- Так и быть, - Танис тер глаза, - Я просто тебя очень хотел дождаться, - его чистые волосы платиной блестели в закатном солнце, он был безумно уютным и беззащитным. Кошки в унисон мурчали.
- Я сейчас, - Керн вышел, быстро вымылся в душе, спустился вниз, на кухню, бесшумно, даже скрипучие ступени не отозвались. Вернулся через десять минут, благоухая горьковатым ароматом любимого шампуня и переодетый в домашние брюки и белую футболку. С подносом, на котором стояли два бокала с темно-рубиновым, как глаза оборотня, вином, тарелочка с сыром и оливками, и подсвечник с тремя свечами. Поставил это все на прикроватный столик и выключил плазму. Почти беззвучно шуганул кошек, которым ревниво запрещал спать в их с Танисом комнате.
- Иди ко мне, малыш.
- Ммм? Оливочки... - Танис очень любил эту закуску, - Что празднуем? - юноша подсунул под Керна зазябшие ноги.
- Мое четырестадвадцатилетие. И еще... Я раздолбай и тормоз, но я таки дошел до этой мысли. Несмотря на все намеки и мое их игнорирование… - голос у оборотня чуть дрогнул, он смущенно откашлялся, беря Таниса за руку: - У оборотней нет человеческого обычая, но я же уже совсем очеловечился... Тан, ты... примешь... Ну, вот, - тушующийся и запинающийся Керн - это было то еще зрелище. Мужчина вытащил из кармана брюк коробочку и протянул ее Танису. Брызнуло через нос вино. Танис смертельно поперхнулся и пытался прокашляться.
- Ой, малыш! - Керн профессионально стукнул его по спине, помогая вернуть дыхание, вытер платком капли с лица, - Прости...
- Нуууу... Ты совсееем! Надо ж подготавливать как-то… Постепенно. Чтобы я полный рот вкусного вина не набирал! - Танис утерся и рассмеялся: - Это предложение?
- Наверное, это так называется... - оборотень открыл футлярчик. Пальцы почему-то подрагивали, будто он первый раз взял в руки оружие. Ощущения были схожими. - Вот...
На черном бархате льдисто поблескивали два кольца. Платина и мелкая россыпь бриллиантов.
- Ой! Киииса! Ты такой милый, они такие красивые! - Танис поцеловал его: - Конечно, да! В болезни и в радости, и в прочей всякой гадости.
- Тьфу-тьфу, обойдемся без болезней, окей? - оборотень взял его за руку и попытался надеть кольцо, перепутал пальцы, чертыхнулся, краснея, надел правильно и прижал ладонь к губам, замирая на долгие пару секунд.
- Киса… Я так тебя люблю. Вот, теперь я точно верю, что все будет хорошо, - Танис надел кольцо на его руку и прильнул к груди, обнимая.
- У нас не может быть иначе, любимый мой, и не будет. Я без тебя не могу, не дышу и не живу, когда тебя нет рядом. Ты моя душа. Прости, что я так долго шел к этому. Оборотни слишком тугодумы, малыш, - Керн прижимал к себе своего единственного любимого человека, обнимал и дышал его ароматом, пьянея только от него, еще не выпив ни глотка вина.
- Ну, то, что ты тормоз, я знал и без патетики, - хихикнул мелкий паршивец.
- Злюка, мелкая колючка, - фыркнул мужчина, возвращая себе насмешливое спокойствие. - У меня есть еще один подарочек. Разверни? - из второго кармана появился небольшой пакетик в серебристой фольге.
- Ну… ням-ням… - сыр на тарелке стремительно таял. Зашуршала обертка. Молчание - и дикий, просто истерический хохот.
- Я знал, что тебе понравится, - невозмутимо заметил Керн, поднося к губам бокал. - Наденешь?
- Это? Да я из них теперь ни в жисть не вылезу, - Танис радостно нацепил боксеры, спереди которых красовалась надпись «Свободу Хомячку!».
- Ну, малыш, я бы не был столь категоричным, особенно с таким слоганом. Ибо я собираюсь побороться за свободу любимого грызуна, - мужчина поставил бокал на столик и опрокинул Таниса на постель, прижимая к себе.
- Ну, вот, только хомячок в домик спрятался, - Танис был сонным, очень теплым и бесконечно довольным. Все проблемы отошли на второй план.
- Я думаю, его можно и выманить. Например, на вкуууусные... ммм... поцелуи, - оборотень прижался к любимым губам со вкусом вина, по которым так соскучился за двое суток отсутствия Таниса. «Хомячок» призывно дрогнул. Теплые руки нырнули под пушистый свитер юноши, оглаживая нежную кожу, чувствуя, как чуть вздрагивает под ладонью грудь, как бьется сердце.
- О, мой супруг... Мое счастье, - промурлыкал Танис сексуальнее любой кошки. Керн ответил без слов - губами по шее, легким укусом напоминая о том, что для него Танис давно уже супруг - с того момента, как он впервые пометил его укусом под ушком, своим запахом, своими прикосновениями. Быстрое движение - и свитер отправился в полет на пол. А жадный рот пробует на вкус золотистую кожу на груди, дразнит едва заметными прикосновениями соски, пальцы мягко ласкают бедра, бока, обнимают тонкую талию и скользят на спину, над резинкой боксеров.
- Кисааа… Киса... носки сними… Неэстетично... - простонал юноша.
- А мне нравится, - мурлыкнул Керн, но носки стянул только для того, чтобы приласкать теплые тонкие пальчики так, как любил Танис. «Хомячок» уже вылез наружу и оставил на белье влажное пятнышко.
- Ага, я вижу любопытную мордочку, - прокомментировал оборотень и немедленно дал хомячку свободу, стянув с Таниса мешающуюся тряпочку, отправившуюся в компанию к свитеру. Развел длинные стройные ноги любовника в стороны, наслаждаясь его видом. И скользнул языком по бедру вниз, к паху.
- Я красивый? - Таниса с вина пробило на кокетство.
- Очень, очень красивый, - оборотень блаженно прижался лицом к его животу, наслаждаясь ароматом возбуждения и самого юноши, потом тронул языком головку его члена, слизывая капельку смазки, и накрыл ее губами, неторопливо всасывая в горячий рот.
- Киса... А помнишь, как тогда… в борделе... - Танис покраснел и бросил из-под ресниц хитрый взгляд.
- Хочешь так? - Керн неохотно оторвался от ласки и поднял голову, - Возьми, я весь твой.
- Ну вот... как тогда, - юноша нежно погладил его по ягодицам. Керн вытянулся на постели, пошарил под подушкой, добывая флакончик со смазкой, открыл его. Изогнулся, выливая себе на пальцы прохладный гель. У него полыхали щеки - Танис давно не просил его поменяться ролями в постели. Если честно, то очень давно.
- Мой милый, я сам, - Танис подставил ладонь и стал осторожными движениями смазывать его вход, другой рукой лаская член Керна.
- Мрррр... - мужчина закрыл глаза и прикусил губу, шире разводя ноги. - Таааанис... котеееенок...
Парню было очень интересно. Он все внимательно  рассмотрел, потрогал.
- И кто из нас садист? - Керн тяжело дышал, из горла рвались стоны вперемешку с рычанием, а бедра нетерпеливо подрагивали, как и крупный член в руке Таниса.
- Сегодня моя первая брачная ночь. Я счастлив. Я обладаю тем, кого люблю, - Танис медленно, очень медленно в него вошел. Не удержавшись от стона наслаждения. Керн выгнулся, прижал его к себе ногами и руками, сдавленно мяукнул, получилось умоляюще.
- Кисааа... Кисонька... - Танис повторял это нежное прозвище на все лады, входя в раж.
- Я твой, твой... Тааааан! - Керн заметался под ним, едва успев пережать себе нужную точку, чтоб не кончить немедленно, - Боги... мой сладкий, еще!
Танис дернул его за волосы вверх, практически, сажая себе на колени. Керн взвыл, вцепился ему в плечи, вздрагивая в почти неконтролируемой судороге, приподнялся и снова опустился, принимая в себя до конца, с каждым движением издавая совершенно нечеловеческий мяукающий стон.
- О, да... - Танис обнял его за талию, ухватил двумя руками скользкий от смазки член Керна. Длинна грива оборотня рассыпалась по его груди, скрывая пылающее лицо, мужчина двигался все быстрее, не сдерживаясь, на самоконтроль не осталось сил. Он хотел только одного - еще и еще. Умолял, откидывая назад голову, открывая вздрагивающее от стонов горло:
- Укуси, Тан... отметь...
Танис вцепился в него и, зажмурившись, кончил. Керн выстонал его имя и тоже кончил, едва не отрубившись от того, насколько сильным оказался оргазм. Еле удерживал себя, опираясь на руки, над Танисом, тяжело дыша и облизывая пересохшие губы. Медленно они повалились на бок. Танис лизал и покусывал его шею.
- Спасибо, родной, - Керн блаженно жмурился, чувствуя, как горит укус под ласковым язычком любимого.
- Киса… Мой Кисонька, - Танис чихнул.
- Замерз? Давай в горячий душ - и спать, мое сокро..ооо... Такого большого хомяка, да в такую норку - это... чувствительно...
- Тебе гель принести? - Танис расхохотался. - Дааа! Мы - особо крупные грызуны. А вот нечего быть таким восхитительным.
- Меня в дууууш... Бррр, мокро и хлюпает! Пойдем скорее! - Керн потащил юношу с постели за ногу.
- Ну нифига себе! - Танис быстро перебирал по полу руками: - Это что за пещерный век, за ногу - и в пещеру?
Его подхватили и перекинули через плечо:
- Так лучше? - и Керн бодро зашлепал в ванную, пока не закапал весь пол.
- Утопия! Я настроил голосовой датчик. Утопия! Приберись тут! - по лестнице мягко зажужжал робот. Он не только пол протер - он и кровать перестелил. Уже лежа в чистой, пахнущей свежестью постели, Керн обнял супруга, устраивая голову у него на плече:
- Спасибо, любимый.
- Да, я тоже думаю, что эта модель удачна… А! Господи, прости дурака. Я все о своем. Спи, любовь моя. Проснемся, поужинаем, - Танис обнял его и сладко зевнул. Керн тихо рассмеялся, закрывая глаза, и провалился в сон.
Он никогда не видел кошмаров, какие бы ужасы ни переживал. И потому не знал, что ему снится. Ему не было страшно, не было больно, хотя вокруг был огонь, как тогда, в вертолете, уносившем его из пылающих джунглей. Только тогда он не мог пошевелиться и позвать Таниса, голос которого слышал, а сейчас - мог. И уходил все дальше в пылающий ад, дальше от настойчиво и отчаянно зовущего любимого. В пламени не было теней, но он упрямо искал их.
- Керн! Керн!!! Киса!!!! - Танис тряс его, как тряпичную куклу, отчаянно хлеща по щекам.
«Я вернусь, малыш, только жди и верь...» - сон оборвался, Керн вскинулся, перехватывая руки юноши, проморгался.
- Что? Что случилось?
- СУУУУКАААА!!! - Танис отшвырнул его, давясь рыданиями, но через секунду прижимал голову мужчины к своей груди: - Как ты меня напугал, Господи...
- Да что случилось-то? Боги, чего ты так испугался? Все хорошо, малыш! - Керн гладил его по спине и целовал мокрые щеки, прижимая к себе и пытаясь успокоить.
- Ты был как труп. Холодный, и совсем не дышал. Надо… Надо вызвать доктора!
- Котенок, маленький, солнышко, не надо никого звать, - Керн понял, наконец, что случилось и рассмеялся, - Ты просто не знаешь, что это. А я до сих пор не думал, что способен. Это не обморок, это транс. Иногда оборотни могут видеть будущее, вернее, один из вариантов событий. Все хорошо, это только признак моего взросления. Четыреста двадцать лет - это переход в зрелость из юношества. Так бывает.
- Нуууу... Ты совсееем... - Танис с перепугу стал меленько икать.
- Ага, свихнулся. И жрать теперь хочу, как ненормальный. Транс отнимает много сил. Давай поедим, что ли? О, боги! - Керн бросил взгляд на часы и поперхнулся: - Даааа, жрать в пять утра - это вообще...
- Завтрак готов, - прозвучал из динамиков глубокий женский голос.
- Эмм… Я на нее поставил датчик наших биоритмов. Ик! Ик! - Танис одел трусы имени хомяка и свитер с носками.
- Попей водички, малыш, - Керна смешила эта икота, но он сдерживался, чтоб не обидеть Таниса.
- Я так на тот свет как-нибудь отправлюсь... - на пальце блеснуло кольцо, и юноша расплылся в безудержной улыбке.
- Не надо, не торопись на Млечный Путь, котенок. Знаешь, что в легендах оборотней, души умерших уходят именно туда, к звездам, чтобы стать новыми светилами? - Керн вошел на кухню и ахнул: Утопия, запрограммированная на полноценный рацион, уставила стол кучей тарелок и судочков с едой.
- Приятного аппетита, Повелитель, - Керн узнал голос, это была озвучка одной из многочисленных игр, в которые с таким удовольствием резался Танис.
- Да я чего? Я ничего, - юноша спустился и потер ладони: - Все-таки, я умничка. Не пойми превратно, я очень люблю готовить для тебя, но иногда это бывает не очень вовремя.
- Жизнь ускоряется, ага, - а дальше оборотень только мурчал и хрумал, налегая на мяско, мяско и еще раз мяско. А потом понял, что напрочь забыл свой сон-видение. Озадаченно почесал в затылке, не донеся до рта вилку с куском мяса.
Утопия наполнила семь аккуратных мисочек кормом и стала звать кошек. Те, цветным табуном ломанулись в кухню. Танис смеялся, попивая кофе:
- Какой полезное изобретение. Если не сломается быстро, второй экземпляр я сделаю миссис Пам. Она меня обожествит.
- И нам в спальне станет не нужен ночник - будет светить твой нимб. Кстати, чего от тебя хотят Сталкеры?
- Проект «Реальность». Киборги. Идеальные солдаты.
- На базе кого? - впрочем, ответ оборотень и так знал. На базе полуоборотней. Дрессированных полулюдей, которым не страшна сталь и пули. А если Танис создаст броню, которая будет вживляться в ткани, то эти солдаты разнесут в клочья весь мир.
- На базе детей Морани. Я их видел. За ними очень хорошо следят, они здоровы и выглядят довольными. Три девочки и пять мальчиков.
- Их больше, Тан. Помнишь те сто особей в документации по базе? Ты думаешь, в университетской библиотеке просто так лежали документы о закрытом и засекреченном проекте военных? Тебе практически в рот положили наживку. А один старый дурной оборотень не догадался, что это именно наживка. - Керн вздохнул и отставил чашку с молоком. - Как минимум взвод. То есть - около сорока особей. Пять-десять процентов - расходный материал. Четыре особи. На детях сестренки военные будут отрабатывать твои изобретения.
- Я поверну Игру по-своему, любимый. Не знаю, как, пока. Без лаборатории в нашем тихом городе я отказался работать, и мой запрос удовлетворили. В принципе, я мог просить все, вплоть до золотого унитаза. Но я хотел лишь гарант вашей безопасности.  Хоть на несколько процентов. Какого черта ты  вырастил меня таким умным? Жили бы спокойно, - Танис задумчиво зажевал булочку.
- Котенок, маленький мой котенька, я только дал тебе возможность, а ты воспользовался ей, развив свой потенциал. Ты всегда был умненьким, мое сокровище, - Керн поцеловал его в лохматую макушку и фыркнул в волосы. - Раз мы так рано вскочили, я посижу, почитаю мануал... тьфу ты, нахватался у тебя словечек. Надо учить материал на экзамен. Надеюсь, это будет сдано с первого раза. Три попытки я не переживу. Помнишь наш первый полет вместе на самолете? Я тоже не люблю высоту.
- Бррр! И это я в контракте прописал: никаких самолетов. Ты думаешь, чего я там так долго делал? Я диктовал свои условия, - Танис поел, они как-то незаметно умяли всю стряпню Утопии.
- А я не самолет водить собираюсь. Ну, знаешь, вертолет - это, типа, мотоцикл с винтом. А самолет - это уже машина, да. Я, думаешь, почему себе машину не беру? Люблю чувствовать ветер в лицо.
Керн приволок свои распечатки и углубился в чтение. По мере прочтения у него вытягивалось лицо.
- ****ь! Я это никогда не запомню!
Танис душераздирающе зевнул и потер глаза:
- Я пойду, посплю в гостиной? Раз у меня нарисовался насильственный отпуск, я им воспользуюсь на полную катушку.
- Агааа... - Керн снова уткнулся в документы, машинально устраивая у себя на голове воронье гнездо, когда чего-то не понимал. К тому времени, как он дочитал первую часть, его грива торчала во все стороны. Из гостиной доносился тихий храп. Танис спал под меховым одеялом на любимом синем бархатном диване, а по его периметру расположились грелками кошки. В широкие окна веранды светило теплое, совсем весеннее солнце.

Глава восьмая.
Малый камешек порождает лавину. Разрыв.

- Санти, ну, Санти, ну скажи же хоть что-нибудь?! - Морани приобнимала прихрамывающую девушку, которая шла, как могла быстро, мрачная, как туча.
- Тебе сказать что-нибудь без мата, или  матом? - огрызнулась Санти, входя в дом.
- Да хоть что! Почему ты так взъелась на Тани? - кошка заперла дверь, хотя и не надеялась на замки после того, как Санти умыкнули. Взяла с полки аптечку и пошла в гостиную, где Санти раздевалась, с остервенением раскидывая грязную одежду.
- Он торговался! Он видел меня в клетке - и торговался. Два дня!
- Он не мог торговаться два дня, Санти. Его всего два дня не было. И большую часть этого времени он провел в пути, - Морани старалась говорить тихо и спокойно. - И о чем же он торговался?
- Сколько ему будут платить, где он будет работать, какая степень слежки допустима, какую воду он будет пить и на чем передвигаться!!! - аж взвизгнула Санти, отправляясь в душ, - Прямо, Звезда какая-нибудь. Гастрольная!
- Милая, значит, это все - важные пункты. Тан не любит самолеты. Работать хотел наверняка рядом с домом, чтобы не отрываться от Керна надолго. И об оплате вопрос тоже важный, сама понимаешь. Такие мозги, как у него, дорогого стоят... - кошка осторожно намыливала мягкой губкой испятнанную синяками спину девушки, едва сдерживаясь, чтобы не кинуться вылизывать прямо сейчас. Останавливал только едва заметный запах тюрьмы, который Морани ненавидела всей душой.
- Я была в клетке! Как он вообще может работать с теми, кто так оригинально нанимает на работу? Меня били ногами по животу, меня лапали! А он спокойно сидел в кресле и пил чай!
- Санти... ну... Санти! Если бы он кинулся к тебе в клетку, это бы помогло? - Морани даже руки опустила, у нее не укладывалось в голове, что Танис мог просто спокойно наблюдать за тем, как издевались над ее подругой.
- Ты бы смогла спокойно торговаться, если бы меня били у тебя на глазах!? Ничтожество!
- Тан не такой... - растерянно проговорила Морани в спину Санти, у нее рушились представления о новой семье, о брате, она попыталась призвать последний разумный аргумент: - Керн не стал бы любить того, кто способен так себя вести, Санти!
- Да? Оборотень с лицом наемного убийцы? - выпалила  Санти и окунулась с головой.
- Я тоже оборотень, и что теперь? А Керн... Он мой брат. И он разбирается в людях, поверь мне. Если, конечно, ты вообще теперь способна верить оборотням... - в голосе кошки было столько горечи, обиды и тоски, словно ей в душу даже не плюнули - вылили ведро помоев.
- Душка, я конкретно к тебе никаких претензий не имею. Но люди меняются со временем, знаешь ли. И оборотни тоже. Я надеюсь, Танис пошутил и на Сталкеров работать не будет.
- С военными не шутят, - Морани развернулась, бросила полотенце на машинку и ушла к себе в комнату.
Санти проплакала всю ночь и полдня. А потом к ним в гости завалились все друзья. И Алексис, и вся ватага хип-хоперов, и те, с кем Санти и Танис всегда зажигали в Яме, и институтские товарищи Алексиса. Мрачные и серьезные, стоило переступить порог. Хотя по улице все шли, перебрасываясь шутками и прибаутками.
- Морани, у вас дом - чистый?
Девушка поначалу не поняла, но потом кивнула, припомнив слова брата:
- Да, я проверила каждую щелку, прослушки нет.
- Хорошо. Смотри, - он развернул темно синее знамя с серебристой кометой, - Мы решили создать подполье. И у меня, и всех остальных родители так или иначе пострадали от рук Правительства. Пора разрушить Сталкер Инн Корпорэйшн.
Кошка скептически приподняла бровь, как делал ее брат:
- И что сумеет кучка юнцов против государственной корпорации?
- Пока нас мало, но это только поначалу. Мы уже подали запрос на регистрацию нас, как Демократической партии молодежи.
- О, ну да. И вас тут же зарегистрировали, ха, - Морани скрестила руки на груди, - Да скорее к каждому из вас заявится по паре полицейских, «душевно поговорить». И будут переубеждать вас. Дубинками. Если не чем посерьезнее. Вы бы сначала поговорили с тем, кто повзрослее.
- А нам не с кем разговаривать, кто повзрослее! Все родители - мертвы!
- Керн. Или для вас мой брат уже не авторитет?
- Да, как же... Так они теперь и пойдут в этот дом, - Санти плохо выглядела, под глазами залегли глубокие тени, - Я с вами. Надо давать отпор. Всеми способами.
- Я пойду. Раз вы все так боитесь, - фыркнула Морани. - Кто-нибудь еще со мной?
Никто не пошевельнулся.
- Ясно. Какие ж вы еще дети... - кошка качнула головой. Она была им ровесницей, если перевести ее возраст в человеческие мерки. Но ни один из них не прошел через то, что испытала она. Пусть они и сироты, но сироты обеспеченные.

- Звонят!! Утопия, дверь!!! - Танис играл с кошкой, и мир вокруг мог рушиться в этот момент, он бы и не дернулся. Керн опередил робота на пару секунд. Он слегка ревновал к машине. Потому у них было молчаливое соперничество: кто быстрее помоет посуду, он или Утопия? Кто эффективнее уберется в комнате? Кто быстрее откроет дверь.
- Морани? Привет, сестренка, - оборотень втащил ее в прихожую и обнял.
- Надо поговорить.
- Прослушки нет, - Танис вынес из гостиной разбузившегося кота: - Я худею Булочку. По статистике, они все страшно перекормленные.
- Оно и видно, - Морани на шутки была не настроена. - К нам с Санти пришли ребята. Они решили организовать движение сопротивления Сталкерам. Вы с нами?
- Так. Я пойду, погуляю на пляже. Я этого не слышал, - Танис развернулся и, накинув плед, вышел из дома.
- Ну? Что скажешь?
- Если Танис дернется в сторону, плохо будет всем, - Керн сел на подлокотник кресла, жестом предложив сестре сесть напротив. - Я считаю, что банда юнцов не способна организовать сколь-нибудь серьезное сопротивление, малышка.
- Танис не так хорош, как ты о нем думаешь, - Морани вспомнила плач Санти.
- Я знаю его гораздо дольше, чем ты. Не суди, Морани. В чем он не хорош? В том, что добровольно пошел в кабалу к военным, чтобы не пострадал никто из тех, кого он любит? - Керн свел брови. Разговор начинал его нервировать.
- Он мог сначала вытащить Санти. Только не надо мне говорить, что он недостаточно хитер для этого. Как можно работать с теми, кто покалечил близких?
- А ты не учитываешь то, что ее не отпустили бы до тех пор, пока он не подписал бумаги? - в голосе оборотня прорезалось глухое и пока еще сдерживаемое рычание, - И то, что он сам лишился дома, родных, едва не погиб от моей же руки, по вине тех же Сталкеров? И что для него это соглашение далось нелегкой ценой? В чем еще ты его обвинишь?! В том, что он вернул твоей Санти дом и имущество? Моррррани!
- Санти бы и сама не пропала!! Она притащилась сюда на свою беду! Твой драгоценный Танис торговал ей!
- Санти шлялась где-то два дня, прежде чем в ее глупой блондинистой головке созрела мысль прийти к нам! И замерзла бы на улице! Никто никем не торговал, Танис - не Марис, запомни это! - Керн сжал кулаки, но заставил себя сидеть, не вскакивая, и не повышать голоса. Только рык стал еще более явственным. - Чего ты от нас хочешь?
- Я хочу, чтобы вы бросили эту глупую затею! Кто знает, что родится в дьявольском мозгу Таниса?! Ты, как никто иной, знаешь его деструктивную сторону!
- А ты знаешь то, каким я могу стать, если он меня не остановит, - весь гнев угас, как перегоревшие угли, Керн сгорбился, словно разом постарел лет на десять. - Не смей оскорблять его, девчонка. Это ваша затея с сопротивлением - глупа, как попытки младенцев переть на танк с пластмассовыми лопатками.
- Морани, а вы, с вашими друзьями, сумеете обеспечить безопасность Керну, чтобы он мог просто ходить по улицам, не боясь серебра в спину, работать, жить, не прячась в подполье? - голос Таниса от дверей был спокоен и тих.
- Зато он будет свободен. Продались за золотую клетку, - девушка презрительно плюнула на пол. Керн поднялся с кресла, дошел до двери и широко открыл ее, не говоря ни слова. Просто молча посмотрел Морани в глаза. Она стойко выдержала взгляд и, уходя, широко махнула рукой по косяку, оставив след длинных когтей на дереве. Оборотень медленно закрыл дверь, провел, словно не совсем понимая, что произошло, по царапинам. Развернулся, резко, будто перестал контролировать свое тело.
- Малыш... прости, мне надо... пройтись. Я... буду... скоро... - у мужчины был вид, словно у человека, который увидел, как в пылающий дом швырнули его ребенка. Расширенные зрачки и остановившийся взгляд.
- Киса! - Танис бросился к нему и обнял, - Кисонька...
- Все хорошо, котенок. Все нормально. Я просто пройдусь по набережной. Подышу морем. Не волнуйся, - короткие, спазматически-рваные фразы, сказанные привычным, спокойным, даже ласковым голосом. Керн приподнял его голову и поцеловал в уголок губ. Отстранился и шагнул в тень. Танис потер свои плечи, словно замерз, потом развернулся и спустился в подвал. Утопия подъехала и вытерла плевок.
 Керн даже не заметил, что из дому ушел в домашних, слишком легких для ранней весны, джинсах и футболке, в мягких туфлях на босу ногу. Он шел по брусчатке набережной, ничего не видя и не чувствуя, не замечая странных взглядов прохожих. То, что произошло, не укладывалось у него в голове. Морани, его маленькая сестренка, отказалась от него и семьи. Перечеркнула все. Предпочла поверить чужому человеку, а не брату. Оскорбила того, кто, по сути, вернул ее в нормальную жизнь. Оборотень сталкивался в своей долгой, очень долгой и насыщенной событиями жизни со всем - болью, предательством людей и оборотней, ложью. Но до сих пор еще не видел и не получал таких ударов, такой черной неблагодарности от близкого существа.

В дверь позвонили. Танис крикнул из подвала:
- Утопия!!! Дверь!
Робот подъехал к двери и открыл. Послышались странные звуки, будто в дом волоком затащили тяжелый мешок. Неуверенный голос позвал:
- Эээ... мистер Меррис? Простите, вы не могли бы подойти?
- Чужак в моем доме? - Танис неторопливо вышел из подвала с охотничьим дробовиком в руках. Мужчина в неприметном сером костюме и куртке попятился, поднимая руки:
- Я только доставил вам вот его, мистер Меррис. И немедленно покину ваш дом. Простите, но, кажется, это принадлежит вам? - он указал на кресло, в котором валялся, как тряпичная кукла, оборотень. От него густо и резко несло алкоголем, одежда была заляпана чем-то неприятным на вид и кровью.
- Он напился вусмерть, разнес паб на набережной и едва не искалечил пятерых парней. Но сам не пострадал. Простите, я уже ухожу, - и мужчина ретировался за дверь. Стукнула дверца машины, вякнула сирена, и прозвучал удаляющийся шум мотора - Керна привезли на полицейской машине.
- Так. Ну, что ж. Тело, принадлежащее мне, хорошо, что у тебя с собой в ксивнике всегда серая карта, - Танис закинул его руку себе на шею и крякнул: - Пойдем… Моя радость... Мыться, и в кроватку...
Оборотень, хоть и был практически до бесчувствия пьян, воздвигся на ноги и даже попытался их переставлять. Молча. В ванной оттолкнул Таниса и рухнул на колени перед унитазом. Его долго выворачивало наизнанку, практически, чистым виски - за весь день он так и не съел ни крошки, а алкоголь на голодный желудок был просто ядом.
- Ничего, ничего, Кис, - Танис придерживал его спутанные и грязные волосы.
- П-прос-сти.. - единственное, что Керн выдавил из себя, прежде чем его скрутило новым спазмом. Тошнило не столько от отравления, сколько от стыда и горечи. Напиться и забыться не получилось.
- Да, ладно, Кисонька. Жизнь с тобой - это и так сплошная романтика, немного смолы не повредит. Кольцо не пропил, и на том хорошо, - Танис тем временем снял с него грязные штаны. Тапочки где-то потерялись.
- Я не настолько... - Керн закашлялся и отплевался остатками желчи, - не настолько пьян, чтобы пропить кольцо, Тан... Не надо, я сам. Грязный, как собака, боги... Прости. Сделай чаю? Я вымоюсь... Как же противно... Не пил никогда и пить не буду больше в жизни... - его колотило в ознобе, руки тряслись, как у паралитика. В этот момент он ненавидел сам себя.
- Чай сделает Утопия. Я уверен, что ты все можешь сам. Но мне приятно побыть сейчас с тобой, можешь считать меня извращенцем, - он помог мужчине залезть в душ и отдал Утопии грязную одежду.
- Мне не надо было уходить, котенок. Надо было остаться с тобой, - Керн врубил почти обжигающе-горячую воду, смывая с тела липкий пот и грязь. Потом сделал чуть прохладнее, прислонился к кафелю и просто стоял, запрокинув лицо, глотая воду, - Я не думал, что Морани... Она отказалась от меня. От родства.
- Не принимай так близко к сердцу. Девчонки редко думают, все делают порывисто, - Танис протянул ему губку и шампунь.
- Котенок, она отказалась. И это не изменить. Вот только я от нее не отказывался, - Керн откинул волосы на спину и посмотрел на Таниса покрасневшими и больными глазами, - Я постараюсь прикрыть ее и этих малолетних идиотов, если что-то случится. Иначе я буду последней сволочью.
Он взял губку и принялся ожесточенно намыливаться, словно хотел содрать с себя кожу. Тело быстро изгоняло остатки яда, но вот душа... Душа все равно болела и кровоточила.
- По мне, так глупость надо выбивать. Примерно, как тогда, когда ты меня с косяком поймал, - буркнул Танис.
- Ну, если помнишь, я и тогда на тебя руки не поднял, хотя орал знатно. А из них глупость выбьет сама жизнь, главное, вовремя выдернуть их из-под ее каблука, пока не раздавило окончательно. Я чистый? - он залез под душ, ополаскивая волосы.
- Ты - очень, не хватает одной маленькой детали, - Танис протянул ему зубную щетку.
- Спасибо, котенок.
Зубы Керн тоже чистил так, будто начищал оружие.
- Боги, и как люди пьют эту гадость? Такое впечатление, что мне все семь наших кошек в рот нагадили не по разу, брррррр!
- А это чтобы оценить потом, как прекрасна жизнь, - Танис тщательно вымыл руки и принес мужчине чистую одежду: - Тапочки завтра купим. Держи носки.
- Да, я оценил. Алкоголь - зло, наравне с сигаретами и наркотиками.
Керн оделся и поежился: после горячего душа стало холодно. Захотелось лечь, свернуться клубком под одеялом и не двигаться.
- Даже есть не хочется, только пить. Океан бы выпил. А ты-то как? Я надирался, а ты что делал, малыш? - обнял, утыкаясь лицом в шею, вздрагивая от озноба. Тянулся к теплу любимого тела.
- А я тихонечко работал в подвале, не позволяя эмоциям овладеть мной… Ну, то есть, я сначала переколотил все, что билось, а потом уже не позволял эмоциями овладеть мной, -  обнял в ответ.
- Надо было перебить с тобой на пару все, что бьется, и что не бьется - тоже. Котенок, давай все-таки чаю попьем? Горячего. Что-то мне холодно...
Отопление в доме работало отлично, было едва ли не жарко, но Керн мерз. Он вполне отдавал себе отчет, что это последствия пьянки и нервов.
- А потом займусь все-таки учебой, надо выучить эту чертову инструкцию, наконец.
Танис уложил его в постель и дал ему большую чашку горячего чаю:
- Не обожгись. Дай подую. Спасибо, Утопия.
- Для меня радость угодить вам, Повелитель.
- Все-таки не зря я на нее самообучение поставил. Я тащусь, когда она так говорит.
- Она - шедевр твоей инженерной мысли, - улыбнулся оборотень, - Повелитель. Принесешь мне мои бумажки? Или к черту все, все равно уже поздно... Иди ко мне? Без тебя холодно даже под одеялом, - скорчил умильную мину. Только вот глаза так и остались печальными, погасшими. Даже когда шутил и улыбался.
- Ну его к черту, уже поздно, - Танис разделся и лег, прижимаясь к нему: - Плевать, Кис. Она дура, и поймет это. У тебя есть я. Я никогда не предам. Даже, если меня будут резать на мелкие кусочки.
- Давай я попробую сделать так, чтобы тебя никогда больше не резали на кусочки? Малыш, мальчик мой любимый... - оборотень спрятал лицо в его волосах, но скрыть, как непроизвольно судорожно поднимается грудь, когда он пытается подавить слезы, не сумел.
- Кисонька, Киса... - Танис целовал его волосы, обнимал и гладил. Керн так и уснул, уткнувшись в него и прижимаясь к ласкающим рукам.
«Огонь, огонь, вокруг и внутри. Не холодное черное пламя серебра, а живой огонь. Но он словно бы не обжигает, только оглаживает тело. Одежда тлеет, шипит. Волосы сгорают, треща, скручиваясь в спиральки, горит кожа, но он не чувствует боли. Здесь должна быть тень. И он ее ищет. Кроме рева пламени слышен еще свист воздуха, словно... Словно он падает с большой высоты. Он видит крохотный островок тени под ногами, тянется к ней... Удар!»
Керн ошалело вскинулся, выдирая себя из непроизвольного транса. Видение стремительно улетучивалось из памяти, он помнил только ощущение безнадежности и почему-то - облегчения. На полу застонал Танис, дернувшись, оборотень сильно приложил любимого о доски пола.
- Боги, Тан, прости.. - пришлось вылизывать стремительно наливающиеся шишки и синяки. Керн чувствовал себя безумно виноватым. - Пожалуй, мне стоит поспать отдельно, и в нормальном виде, - пробурчал, раздеваясь, - пока я тебя не угробил эффективнее всех Сталкеров вместе взятых.
- С-с-согласен... я же говорил, она пригодится, - Танис показал на огромную корзину, копию тех лежбищ, где спали его котики. Керн страшно шипел, когда он приволок это домой.
- Я не кот! - фыркнул оборотень. Но в виде пантеры подошел и принюхался к лежбищу и даже потрогал лапой мягкий матрасик с меховым покрывалом. Демонстративно улегся на ковер возле кровати.
- Ну и глупо, там мягко и тепло. С подогревом, - Танис поцеловал кота в пушистую морду. В ответ его широко лизнули наждачным языком в коленку.
Впрочем, утром Керн обнаружился мирно спящим в той самой корзине, вывернувшись так, что голова свисала за край, передние лапы были умилительно сложены на груди, а задние - торчали над бортиками, бесстыдно расставленные. Хвост тоже свисал из корзины и чуть подергивался во сне под солнечным зайчиком на полу. Из пасти между клыков торчал самый кончик розового языка.
- Кииисонька… Господи, какой ты славный, - Танис приполз к нему, нежно целуя в нос. Пантера заурчала, потягиваясь, не переворачиваясь, перебрала в воздухе лапами и распахнула пасть в улыбке. В отличие от диких животных, у Керна из нее никогда не воняло падалью. Язык завился колечком - пантера зевала, показывая жаркую глотку и страшенные зубы. Потом перевернулась набок и подцепила Таниса за запястье, сжимая зубы лишь настолько, чтобы обозначить захват, и потянула к себе.
- Голова не болит? Алкоголик-тунеядец, - Танис с готовностью лег на него, впрочем, эту фразу он сказал с такой же интонацией, с какой говорил «Доброе утро».
Возвращаться в человеческий облик Керн не спешил. Он впервые за много дней в самом деле выспался и отдохнул. Мягкие лапы обнимали Таниса, язык легонько «умывал» его, прикасаясь к нежной коже бережно и ласково.
- Дааа… приложил ты меня ночью знатно. И так всякая гадость снилась, еще и такое стремительное пробуждение. Какая у тебя приятная шерсть. Такая мягкая.
Пантера виновато прижала уши и зажмурилась, но потом снова принялась вылизывать, стирая языком, как ластиком, следы «приземления» на пол.
- Я думаю, тебе стоит побольше бывать в шкурке, - Танис чесал ему шею и бархатный лоб. Керн мурлыкал и подставлялся боком, требуя почесушек за ушами и по густой алой гриве.
- Мне снилось здание, вроде ракушки. Какие-то высокие черные тени, которые убивали все живое на своем пути. Огонь. Брр! Я всегда любил огонь, но это было страшно.
Керн вылизал ему виски, чтобы прогнать дурной сон из головы. И прижал к себе крепче, грея обнаженное тело шелковистой шерстью. Шумно дышал, наслаждаясь запахом теплого, еще почти сонного юноши. Пока не понял, что уж слишком наслаждается. Глаза пантеры расширились, и он принялся потихоньку выползать из-под Таниса.
- У Кисы стояяяк... - ехидно прокомментировал «наблюдательный» Танис. Пантера закрыла морду лапами и поджала хвост, пытаясь скрыть преступление. - Да, ладно, давай. Твой хомячок тебя ждет, - Танис встал на четвереньки и прогнул спину. Глаза у Керна вылезли на лоб. Он сел, грациозно изогнувшись, поднял лапу и продемонстрировал то, что даже шок не уменьшил. Керн в человеческом облике был меньше. Раза в два.
- Мдя... Давай назад. Хотя это, конечно, мотивирует на подвиги. Но не для моей задницы.
Пантера помотала головой. Пока не спадет возбуждение, Керн был не в состоянии перекинуться обратно. Так что, был только один способ вернуть себе равновесие. Он задрал лапу еще выше и принялся вылизываться.
- Кииисааа… а как же я-ааа?.. - Танис возбудился не менее, он лежал на животе и прикусил мизинец от досады. Керн вздохнул и подполз к нему боком, аккуратно переворачивая на спину. Положил голову ему на живот и очень осторожно дотронулся кончиком языка до головки, почти истекающей смазкой. Язык, расслабленный и нежный, был похож на влажный бархат. Таниса тряхнуло, как от удара током:
- Киса... Съешь меня..
Пантера застонала почти по-человечески. У нее подергивались бедра и напряженно вытянутый хвост. Пасть приоткрылась, впуская в жаркую глубину член юноши, высунутый язык дотронулся до основания, мазнув по светлым волоскам на лобке. Танис не то, что бы застонал - закричал в голос. Ощущения были новыми, острыми и невыразимо приятными. Язык обвился вокруг, став чуть жестче, длинные густые усы подрагивали, щекоча кожу, пушистое горло вздрагивало и вибрировало от громкого ритмичного мурлыканья. Пантера очень медленно и осторожно двинула головой, пропуская член еще глубже, в глотку. Собственно, этого Танису и хватило, чтобы кончить. Больше он не смог сдерживаться. Керн освободил его, вылизал, подбирая языком каждую капельку, дочиста. И почти со страдальческой миной на морде снова уселся вылизываться.
- Гоосподи... - Таниса все еще потряхивало, как в припадке. - Я  - зоофил...
Керн возмущенно фыркнул. Он не зверь, он - оборотень! Большая же разница.  Танис успокоился и стал наблюдать за ним. Пантера не касалась алого, острого на кончике члена, только иногда задевала языком то место, где он высовывался из мягчайшей пушистой оболочки, и где на нем были видны мелкие, остренькие на вид шипы.
- Это вот как интересно у тебя все устроено. А он мягкий?
Пантера поперхнулась и застыла с высунутым языком. Член подергивался, еще чуть вылезая из своего убежища. Танис деловито подполз и сел рядом.
- Я потрогаю?
Керн зажмурился и чуть сдвинул голову, давая доступ. Мелкий садист не позволял ему просто сбросить напряжение, от которого уже начинало болеть и тянуть в паху. Он уже не мурлыкал - постанывал, по шкуре пробегала нервная дрожь.
- Это вот… это вот… - заинтересованный Танис становился на редкость косноязычным. Он радостно облапал огромный член: - Ой, какой приятный на ощупь.
Керн задрал голову и раскатисто рыкнул, правда, рык закончился позорным хриплым мявом с явно умоляющей ноткой. Член в руках Таниса задергался вдвое быстрее.
- Ой! Прости, я осторожненько, - Танис аккуратными движениями, обильно смочив пальцы слюной, стал поглаживать головку. Керн заскреб когтями по полу, подрагивая бедрами и мяуча, как последний мартовский кошак. Это было мазохизмом чистой воды, но прекратить пытку он не мог - от желания сносило голову похлеще, чем при обычном сексе.
- Такой маленький кооотик. Так сильно хооочет, - Танис чуть ускорил темп. Керн завыл на одной вибрирующей ноте, в лицо и на грудь Танису брызнуло густое, беловатое семя с резким мускусным запахом. Лапы у пантеры подломились, и она тяжело легла на пол, часто дыша раскрытой пастью, свесив язык.
- Киса такой же нетерпеливый, как и я. Мы стоим друг друга, - Танис бухнулся рядом и тер глаза.
- Кисе... хха... чуть не снесло... оххх... крышу... - Керн пытался отдышаться, оборот потребовал всех сил, а тело еще вздрагивало в посторгазменных судорогах. - Иди, вылижу, не размазывай, глаза будут болеть.
- Киса ядовитый... - Танис смеялся, - Моя развратная кошка.
- Это все твой запах! Никакой наркотик и рядом не лежал. Фу, никогда не любил свой запах. Животный, - Керн осторожно вылизал ему лицо и закрытые глаза, потом поцеловал: - А вот ты на вкус - просто нежнейший крем, с привкусом сливок и сладости. Обожаю, уммммррр!
- Сластена, - Танис целовал его лицо.
- Есть немного. Ты, кстати, и приучил. Я никогда не пробовал сладкого до того дня, как впервые попробовал на вкус тебя, малыш, - усмехнулся оборотень, поднимаясь с пола и поднимая Таниса. - С добрым утром, любимый.
- С добрым. Я вчера хорошо поработал, - Танис разлегся в корзине и нежился об огромную подушку.
- Нравится лежбище? - невинно поинтересовался оборотень, заправляя кровать и открывая шторы на окнах.
- Да. Почему и купил. Смотри, как славно я тут смотрюсь, - юноша игриво замурлыкал и сделал вид, что моет рукой лицо. Керн хохотал до икоты, согнувшись в три погибели и подвывая.
- Котеееееенок... я тебя обожаю, истинный оборотень, правда!
- Я знал. Это всегда во мне таилось, - Танис перестал дурачиться и пошел в ванну: - Кисонька, ты сегодня сильно занят?
- Только чтением и попытками запомнить прочитанное, а что? - Керн быстро проделал комплекс упражнений, встал в растяжку, закинув ногу на подоконник и наклоняясь к полу.
- Ну… Неплохо бы заехать в полицейский участок и извиниться перед теми, кого ты вчера под горячую руку, так сказать...
- Неплохо. Но извиняться я не буду, - Керн посуровел. - Только заплачу бармену за разбитую витрину с напитками. Остальные получили по заслугам. Я был пьян, но все помню.
- В таком раскладе тогда, сиди, учись, я думаю, надсмотрщики за тебя заплатили, - Танис привел себя в порядок и спустился вниз.
- Я, конечно, буду сидеть и учиться, но не на голодный же желудок! - фыркнул мужчина, спускаясь следом. - Только пару подходов к тренажерам сделаю и душ приму.
- Давай, моя радость.
Уже гремела музыка, Танис готовил завтрак. Керн гонял себя в тренажерном зале, но мыслями был далек от спорта. Информации у него все еще было мало, но в голове уже рождался план.

Глава девятая.
Начало войны.

- Алексис арестован. Его задержали без предъявления обвинений, - Макс выпалил это Морани с порога. Девушка только кивнула, не отрываясь от своего занятия: перебирала экипировку для первого инструктажа по работе.
- Этого и следовало ожидать.
Придя от брата, она на вопрос ребят только презрительно фыркнула, что Керн, оказывается, трус, и теперь они по разные стороны баррикад. А ночью проревела до рассвета, уйдя от Санти в гостиную на диван. И больше не делила с ней постель.
- Они нас боятся! Алексис написал заявление в прессу, вот! - он протянул ей флеш-карту. - Это результат. Это уже ощутимый и видимый результат. Мы будет требовать суда!
- Если ему не предъявили обвинения, то выпустят через сорок восемь часов. Дольше - не имеют права. Какой суд? - кошка повертела флешку в руках и вернула парню: - Отдай Санти, она наверху, там как раз пришли Честер и Ханна. Что-то пишут.
- А, это они к демонстрации, наверно, - Макс убежал наверх. Странные из этих танцоров были оппозиционеры. Морани села в кресло и подобрала под себя ноги, ей было тоскливо. Вот, к Алу уже пришли, как она и говорила. Скоро явятся за другими «активистами». А если Алексиса не отпустят? Если его... - горло перехватило от мыслей, что могут сделать с красивым молодым человеком в камере предварительного задержания остальные зеки. А ведь Керн ей рассказывал. Только ей, запретив говорить кому-то еще, через что прошел в тюрьме. Керн... На глаза навернулись слезы, она сердито стерла их рукавом. Трус! Променял свободу на своего... свою подстилку!
- Мор!!! Включи новости!!! - закричали сверху.
- И чего я там не видела? - пробурчала девушка, но все-таки взяла пульт, включая огромный плазменный экран в гостиной.
- Три тысячи подрывающих общественных порядок людей задержано в рабочих районах Мегаполиса. Восемь крупнейших взрывов, пожар на заводах обработки металлов… - на экране замелькали обескровленные лица рабочих, одетых в синие робы. По семь и восемь человек они бросались на оцепление, буквально, разрывая охрану на части. - Власти сообщают, что бунт рабочих связан с острым дефицитом Палочек счастья и задержкой заработной платы. - пошел повтор записи, в толпе дерущихся мелькнула знакомая фигура - Алексис.
- Он что, с ума сошел? Санти, он сбрендил?! Его же там убьют! - Морани закусила пальцы, наблюдая, как за жиденькой цепью полиции появляется более чем внушительная стена одетых в броню элитных спецназовцев, оттесняя толпу, загоняя рабочих в тупики промзоны газом и ледяной водой из брандспойтов, как в ход идут уже не резиновые - металлические и шоковые дубинки.
- Не убьют. А умрет, так за правое дело, - Санти было не узнать. Она коротко срезала свои светлые волосы и начала носить не привычные платьица, а камуфляж.
- И это все? Это вся политика? Идти напролом и умирать, но за дело? Мы ведь совсем не того хотели! - Морани хлопнула по коленям и встала, - А ведь брат был прав, ведем себя, как карапузы из песочницы, прем на танки с лопатками.
- Он не на танки пер. Сбежал, когда его везли на допрос. На допрос в Мегаполис. Значит, есть что-то, чего боятся даже Они. С Алексисом все в порядке, он вышел на связь.
- И? Что сказал? - Морани собирала снаряжение в рюкзак, и краем уха слушала Санти, напряженно размышляя. Ей нужен совет, совет старшего и опытного. А не этих, прости господи, молокососов. Керн знает тех, кто знает уязвимые точки корпорации. Она была уверена.
- Цел. Здоров. Сколачивает ячейку из студентов Политехнического.
- И что дальше? Сколотит ее, что дальше?
- А дальше будем вести партизанскую подрывную деятельность.
- Хорошо, - кошка поставила рюкзак на пол у двери и сняла с вешалки свою куртку, - Я - на работу.
- Пешком решила пойти? - прищурилась Санти.
- Нет, как всегда, на автобусе. А что? - Морани могла, если требовалось, прикинуться овечкой. Вскинула рюкзак на плечо и шагнула к подруге: - Не поцелуешь на удачу? Первый инструктаж.
- Поэтому за час? - Санти обняла ее за шею и поцеловала, - Удачи. Не покалечься.
- Я? - кошка рассмеялась, - Я же оборотень, забыла?
Она вышла, с лица немедленно исчезло все веселье. Сегодня не только у нее инструктаж, сегодня Керн сдает экзамен. Они пересекутся в учебном центре спас-отряда. И надо как-то заставить себя забыть о том, что брат ее - трус, и подойти к нему. И даже попросить совета. Он не откажет. Он слишком мягок.

- Смотри! Смотри-смотри-смотри!!! - Танис пулей вылетел из подвала, скакнул метра на полтора вверх, перепрыгивая Утопию, и приземлился Керну на руки.
- Ох, бля... - Керн поймать-то поймал, но еле удержал нелегенького парня, да еще и с какими-то штуками на ногах. - Малыш, феерично. А теперь - что это было? - мужчина опустил его на пол и повертел в разные стороны.
- Это - сервоприводные суставы. Ну, знаешь, усилители. Скорость повышается просто нереально. Это так, для отвода глаз. Смотри, над чем я на самом деле работаю, - он разжал ладонь и протянул Керну тоненькую линзу.
- Линза. Для чего? - оборотень осторожно взял хрупкое стеклышко двумя пальцами за края, поднес к глазам. - Ого! Это круче моего зрения. На чем основано? - он бросил взгляд на часы над камином, было еще минут десять в запасе.
- Я сыграл на пространстве между молекулами. Расширил их и перевел в двухмерность. Пока очень существенный недостаток: четкость зрения только в статике. Начинаешь двигаться - и все. Слеп, - Танис небрежно положил линзу в плоский горшочек на столе, где они держали мелочь, пуговицы и рекламные буклеты.
- Однако, уже что-то. Это второе исследование, да? Первое и официальное - усилители. Малыш, ты зайдешь ко мне после экзамена? Ну, или забрать кучку пепла, которая от меня останется, когда я сгорю со стыда, провалившись...
- Нет. Ты не можешь провалиться! - Танис целовал его лицо так, словно ему снова было пятнадцать, - Ты самый лучший!
- Угу... - а вот Керн такой уверенности вовсе не испытывал. - Ну, так, на всякий случай, если вдруг я сдам - я торт заказал, большой... Ну, вдруг кто придет, из ребят... - он знал, что придут его спасатели, но все еще надеялся, что молодежь тоже одумается. Ему не хватало посиделок у камина и бесед. Оказывается, привык.
- Доктор точно будет, - Танис осторожно передвигался на усилителях по комнате, - Их надо протестировать. Керн, а дай мне шлем.
- Вот уж кого бы я не хотел видеть, - Керн принес ему свой мотоциклетный шлем, поймал в кольцо рук и поцеловал, крепко, до боли: - На удачу, малыш. Мне пора.
- Удачи, мой рыцарь, - Танис подпрыгнул, последовал удар о потолок, посыпалась штукатурка: - Ох… Я в норме....
- Только осторожнее, и давай это будет во дворе? - мужчина подхватил сумку, парня - через плечо, и вынес на веранду, - Будь осторожен, любимый, - сел в седло Зверя, как звал мотоцикл, и выехал со двора. Рев двигателя затих.

Морани увидела брата в коридоре. Там было шумно, царила толкотня. Кто-то входил в аудиторию, кто-то выходил. Кто-то рыдал в голос, кто-то уже пил шампанское на радостях. Керн прошел мимо, словно не увидел, только сжал губы. Экзамен принимала комиссия, запуская по одному в аудиторию. Он постучал и вошел. Взгляд Морани преследовал его, как луч лазерного прицела, направленный в спину.
- Берите билет. Готовьтесь, - перед Керном комиссия подпустила одного счастливчика к симулятору. Вертолет довольно скоро накренился на бок и, согласно условиям, чиркнул лопастями по земле.
- Все. Вы мертвы. Следующий!
У оборотня руки не дрожали. Он был каменно спокоен. Пропадать - так с музыкой. Он сел за стол, развернул, наконец, конверт с заданием и пробежал его глазами. В памяти сами собой всплывали строки и формулы, в которых разбирался долго, не пытаясь заучивать, а стараясь понять. Это дало результаты.
- Простите, в задании ошибка, - он положил билет на стол и ткнул пальцем в условия задачи. - Горизонт не может быть в минусе.
- Пройдено. Ну, просто полетайте, что ли?
- А... что, остальное не писать? - преподаватели переглянулись, кое-кто закашлялся, скрывая смешки.
- Идите к симулятору, молодой человек.
Керн нервно хмыкнул - надо же, молодой. Сел за консоль, надел шлем. Руки уверенно пробежались по тумблерам, в наушниках зазвучал рокот набирающих скорость винтов. Очнулся он, только когда экран погас, и его потрясли за плечо:
- Спасибо, можете идти.
- А?..
- Пошли вон, инструктор Меррис. Не задерживайте очередь, - его вытолкали.
- Я не понял, я сдал или не сдал? - Керн ошарашенно отошел от двери, прислонился к стенке. Надо было позвонить домой, сказать результат - Танис ведь наверняка волнуется. Но он и сам его не знал, а потому просто стоял в растерянности, глядя на толпу. Сестру он заметил не сразу, только когда ноздрей коснулся ее запах.
- Привет, - Морани подошла, насупившись.
- Здравствуй, сестренка, - Керн мягко улыбнулся, пусть и больно было еще от ее предательства.
- У нас ЧП. Алексиса взяли. Он сбежал, но я не знаю, как все это остановить… - Морани вконец опустила голову, давя в себе желание лечь на пол и перевернуться брюхом кверху.
- Никак. Они уже ввязались в игру, - Керн не стал говорить, что предупреждал.
- В общем, вот, - она рвано вздохнула, развернулась и понуро пошла прочь.
- Стой, - негромкий окрик в спину, - Морани, что ты хочешь от меня?
- Совета. Как уберечь Санти, - девушка остановилась.
- Не лезть на рожон. Где Алексис сейчас? Я разберусь.
- В Мегаполисе. В Политехе. Подробностей я не знаю. Спасибо, - и она быстро ушла. Морани трясло от ненависти к себе, к собственной слабости. Она совсем не так хотела построить разговор. Мямлила, как дура.
- Дети, боги, берегите их...
- Инструктор Меррис? Пройдите в аудиторию.
Керн вздрогнул и поспешил за своим приговором.
- Значит, так. Ты, ты и ты, и вот еще ты - на пересдачу. Все остальные - стройтесь в очередь за правами.
Керн автоматически встал в очередь, пока еще не веря. Только получив тонкую карту в пластиковой обложке, наконец, понял, что сдал. Ему выдали допуск к прохождению летной практики, и вместе со всеми выгнали из аудитории.
- Керн! Поздравляем! Молодец! Да никто и не сомневался! Тебе уже местечко держат! - его мгновенно окружили крепкие парни в форме спас-отряда, хлопали по плечам, по спине, тискали в объятиях, - Когда гуляем?
- Ребята, через три часа, у нас дома! - помятый слегка, оборотень вырвался из их рук, смеясь и потирая плечи, - Медведи! Затискали!
С противоположной стороны улицы басовито просигналил Слон. Керн сбежал по лестнице с такой скоростью, что могло показаться - перенесся тенями. Распахнул дверь джипа. Его чуть не смыло взрывной волной хип-хопа.
- Ой, ё! - мужчина прижал руками уши, залезая на сидение: - Сдал! Представь?
Танис прикрутил звук. Затемнил стекла, и сидение Керна стало опускаться.
- Котенок, ты что творишь? - оборотень прикусил губу, чтобы не рассмеяться, до того загадочный у Таниса был вид.
- Я хочу тебя поздравить, - Танис скинул плащ, в котором сидел. Под ним не было совершенно ничего.
- Оу... мммм... - теперь Керн прикусывал губы, чтобы не застонать - возбудился он мгновенно, даже больно стало. - Ты с ума сошел, котенок, здесь?.. - договорить ему не позволили. В руках у Таниса сверкнули тонкие парикмахерские ножницы. За секунду рубашка мужчины была превращена в лохмотья. По каждому разрезу Танис проходил поцелуем.
- Тааааан! - и рык в голосе, нетерпеливый и низкий. Керн выгнулся на сидении, вцепляясь в обивку пальцами.
- Не шуми. Мы посреди оживленного проспекта, - Танис вихлял бедрами под музыку, устраиваясь сверху. Он откупорил бутылочку с лубрикантом и вылил его на себя. Густое прозрачное масло потекло по груди и спине. Керн рыкнул, размазывая масло по его груди, по животу, обхватил скользкими пальцами член Таниса в полной боеготовности. Поддразнил легкими прикосновениями головку.
- Хомячок поймал Кису... - Танис танцевал, сидя на нем.
- Поймал и завалил, - рука скользнула на спину юноши, опустилась ниже... Глаза у Керна распахнулись от удивления. - Это еще что?
- Это, мой господин и повелитель, свидетельство того, что я на все готов, чтобы перейти к неприкрытому и стремительному разврату.
- Вот как? - Керн чуть потянул за основание торчащего из ануса любовника вибратора, и снова втолкнул его внутрь, еще раз вытянул, слегка проворачивая. Жадно следя глазами за сменой эмоций на лице Таниса. Юноша заскользил руками по его телу, хватая ртом воздух.
- Неприкрытый разврат, говоришь? Не шуметь, говоришь? - на каждое слово следовало тягучее движение - наружу, по кругу, чтоб задеть самую чувствительную точку внутри, и внутрь, резко, почти до упора. Юноша задохнулся, откинулся назад. Из бардачка, по мановению его руки, появилась кожаная маска с мягким кляпом:
- Одень мне...
- Не надо, я хочу видеть тебя, а не маску, - Керн прижал его к себе, затыкая поцелуем, пока вибрирующая игрушка продолжала свою сладкую пытку. Правда, кто кого пытал - был тот еще вопрос. - Боооооги... стяни с меня джинсы, котенок!
И джинсы были срезаны. Танис просто вырезал из них тот кусочек, который им мешал.
- Боже… Я сейчас кончу…
- Нетерпеливый мой, неужели мое поздравление так быстро закончится? - Керн, усмехаясь, отодрал от маски тонкий кожаный ремешок и осторожно затянул его, перехватывая основание члена и мошонку Таниса. - Так лучше?
- Ооооо! Почему ты так раньше не делал?! - зрачки Таниса расширились, будто он был под действием сильнейшего наркотика, - Кисонька... - шептал юноша.
- Не попадались под руку ремешки, - снова увлек в поцелуй, сжав в руке свой и его члены, двигая кистью медленно, в противовес тому, как продолжал ласкать сзади, быстрыми и резкими проникновениями, не давая передышки.
- Божественно... Ооо! Как же хорошо... - почти плакал Танис, - Поцелуй меня…
- Да, малыш, да... - теплый шепот в губы. Керн целовал, прикусывая их, ласкал языком, снова прикусывал, наслаждался вкусом, с ноткой крови, выпивая несдержанные стоны, не позволяя им вырваться. - Еще, Тан? - продолжая пытку, снова меняя ритм, глубину ласк, оглаживая пальцами каменно стоящий член.
- Еще… Тебя... Внутрь... - низкое и хриплое мурчание, которое выдал Танис, безумно походило на любовные песни Керна, когда тот был в истинном облике.
- Вот так? - вместе с вибратором внутрь Таниса скользнули пальцы, почти без сопротивления, заставляя выгнуться.
- Нуууу... - юноша оказался под оборотнем, широко разведя ноги. Керн оперся о сидение одной рукой, продолжая ласкать второй, добавил еще палец, не вынимая игрушки, развел их в стороны, растягивая любовника.
- Не торопись, малыш, и не торопи меня.
- Я готов… так…  мучиться вечно... - Танис, кажется, шизонулся окончательно.
- Только пока я скажу, - голодное урчание хищника в голосе Керна могло бы напугать, как и его горящие глаза. Но только не Таниса. Пальцы исчезли, но юноша не успел даже вздохнуть, как им на смену пришло что-то куда крупнее, медленно протискиваясь рядом с вибратором. Очень медленно и осторожно.
- Даааа... Любовь моя... аккуратно... - юноша закусил губу, по подбородку побежала рубиновая капелька крови. Керн слизнул ее, раскрывая его рот языком, глуша стон юноши. Словно в тот первый раз в их доме, только сейчас он сдерживался куда лучше, не торопясь. Еще глубже, чувствуя прерывистую вибрацию и безумную горячую тесноту тела Таниса.
- Я… сейчас умру... - шальная улыбка Таниса и закатывающиеся глаза были явно не к добру.
- Умирай... - пальцы дернули ремешок, завязанный особым узлом, и тот распустился, освобождая Таниса. От крика, раздавшегося из машины, шарахнулись все пешеходы. Керн до кости прокусил себе пальцы, но пешеходы снова шарахнулись - уже от его рыка. Танис плакал, его трясло, как в горячке. Он так тесно прижался к супругу, что хрустнули суставы.
- Все, все, все, малыш, тише, тихо, маленький, - Керн целовал его горячий потный лоб, слизывал слезы с висков и щек, потихонечку выходя, вибратор вывалился сам и зажужжал где-то на полу кабины. Оборотень сполз туда же, осматривая на предмет травм и разрывов, вылизал, смазка чуть горчила, мешаясь с его семенем.
- Это было великолепно... Божественно... Это было... Это было... - Танис был цел, если не считать истерики.
- Это было безумно хорошо, котенок, спасибо, - Керн взял его на руки и укачивал, как ребенка, зацеловывая, успокаивая.
- Это... я… Поздравляю... - Танис млел, медленно приходя в себя. А когда пришел, то расхохотался. Они были голыми. В салоне заляпанного вусмерть смазкой и спермой Слона. А домой надо было ехать. И ехать надо было без затемнения.
- У тебя еще хоть плащ цел, а я... - Керн оглядел себя - рубашка в клочья, только сжечь. Джинсы - просто песня, целые - но с вырезом в самом пикантном месте. Он вытер Таниса останками рубашки и накинул на него плащ, сам прикрылся все той же рубашкой: - Поеду топлесс, подумаешь. Жарко, весна. Только вот мне очень жаль того, кто будет чистить кресла нашего Слоника.
- Это дело не наше, а автомойки, - Танис навел относительный порядок на своем месте, закинул вибратор в бардачок и пристегнулся: - Поехали?
Керн вернул спинку кресла в нормальное положение и тоже пристегнул ремень безопасности.
- Домой, Тан. Мне потом еще надо успеть кое-куда, но я быстро, тенями.
- Куда? - Танис глянул на него через зеркало, чуть прищурившись.
- Помочь мелким.
- Ясно. Только прошу, никуда не вляпайся! - юноша снял одну руку с руля и сжал запястье мужчины до боли. Тот перехватил его ладонь, целуя кончики пальцев:
- Обещаю никуда не вляпываться, малыш. Не беспокойся.

Дома Керн быстро принял душ, переоделся в привычный черный костюм и куртку. Танис давно не видел, чтобы он надевал эту одежду. Априори считалось, что это форма киллера. А им Керн не работал давно.
- Киса…
- Я всего лишь разыщу Алексиса и отведу его в безопасное место. Это быстро, тем более, что у меня осталось меньше двух часов. Потом придет команда. Ты успеешь приготовить закуски на пару с Утопией?
- Да у меня уже… готово все…
- Вот и умничка. Я быстро, - Керн поцеловал его, обнимая, приглаживая еще влажные густые локоны, - Ты не успеешь сказать «Мяу», как я вернусь, - и растворился в тенях.
- Мяу… - тихо прошептал Танис, падая в кресло и закрывая лицо руками.

- Как прошел первый день? - Санти встретила ее поцелуем, словно бы и не было этих двух недель холодности и сна на разных кроватях. Помогла снять рюкзак и расстегнула куртку, ее теплые ладони легли на грудь, сжали через тонкую водолазку. Морани прерывисто вздохнула, прижимаясь к этим рукам, потянулась за поцелуем:
- Отвратительно… Люди такие люди!
- Я тоже…
- Ты - моя Санти, ты моя девочка, - кошка незаметно перехватывала инициативу, уже вела в поцелуе, уже скинула с плеч куртку и прижала властным жестом к себе любовницу, поглаживая ее по спине и сжимая ладонями ягодицы. Выпила тихий стон. - Как же я соскучилась…
Она никогда не позволит больше ни одному самцу тронуть себя, никогда. Но Санти была не самцом, ее Санти была такая нежная, такая податливая. Так сладко пахла, так нежно стонала и урчала в ее руках, ее не пугали острые коготки кошки, ее клыки, прикусывающие крупные, чувствительные соски упругой, но мягкой груди.
- Да, да, моя кошечка!.. - выстанывала девушка, опрокинутая на диван прямо в гостиной. Разводила в стороны стройные, мускулистые ноги, прижимая голову Морани между ними, запуская пальцы в ее роскошную гриву. Длинный кошачий язычок ласкал нежные лепестки лона, дразнил, доводя Санти до несдержанных криков, до мольбы. И тогда в дело вступали пальчики Морани. Санти любила, когда ее ласкали жестко, до боли. И Морани давала ей все, что хотелось девушке. Пока та, выгнувшись, не зажимала ее руку бедрами, дрожа и прерывисто вскрикивая.
- Вот так, моя хорошая, вот так, - довольно облизывалась кошка, а потом облизывала свою ладонь, жмурясь и мурлыча. - Вот так, моя Санти.
Уходило раздражение после разговора с братом. Подумаешь, она просто растерялась. В следующий раз будет жестче. С ним можно и нужно говорить жестко. Трус. Посмотрим, поможет ли Алексису.

В коридорах Политехнического Университета Мегаполиса было шумно, светло. Будто и не было буквально в паре десятков кварталов отсюда побоища на месте столкновения рабочих и спецназа. Будто не бурлила сейчас страна, пока еще подспудно, как котел с наглухо заваренной крышкой. Алексис подумал, что скоро этот котел взорвется, и тогда тем, кто сидит на крышке, мало не покажется. Он пришел сюда, через знакомых узнав о том, что и в этом Университете создается свое молодежное движение «Против наркотиков». И сейчас стоял - грязный, в порванной куртке и с засохшими на скуле и в углу рта каплями крови, среди чистеньких студентов, пытаясь донести до них мысль о необходимости объединения.
- Почему мы должны тебе верить?
- Потому, что он сам был там. Потому, что он не побоялся прийти сюда. Потому, что он такая же жертва системы, как и мы, - рядом с Алексисом встала высокая черноволосая девушка, очень крепкого, почти мальчишеского сложения.
- И что? Знаю я таких, с виду вроде - такой же, а сам или на наркоте сидит, или наркоту продает, - высокий тощий парень, практически, полная копия самого Алексиса, но тоже черноволосый, как и девушка, да и похожий на нее, скрестил руки на груди. - Тебе, Ларо, абы блондин, и ты ковриком расстелиться готова.
Алексис молча подошел и красивейше отправил говорящего в нокдаун - в челюсть ногой, так и оставшись в раскрытом «флажке»:
- Покажи мне хоть одного наркомана, способное на такое. И хоть одного дилера, который пойдет на самоубийственный шаг, подобный этому.
Черноволосый помотал головой, приподнимаясь. Вокруг них собирался народ.
- А... я думаю, откуда я тебя знаю! Ты - звезда Ямы, да? У вас еще такие телки, просто закачаешься, - студент облизал губы от крови и потрогал челюсть, начинающую пухнуть. - Тц-тц, разукрасил! А где ваш ботаник? Помнится, он тоже круто зажигал.
- Ботаник завербован Сталкерами. Поэтому, давай не будем об этом, - Алексис примирительно протянул руку.
- Вот как... Жаль. Хорошо, допустим, я тебе верю, - студент потер ноющую челюсть, принял руку Алексиса и пружинисто поднялся, - Допустим, я даже соглашусь объединить наши группы, все равно ты - в приморье, а мы - здесь. Нужна связь.
- Связь будет. Над этим работают. Деньги у нас есть, поэтому мы можем профинансировать ваши работы. Нам же нужен выход на торговцев оружием.
- Какой прыткий!
- И в самом деле, прыткий, - тихий, мягкий, чуть урчащий голос за спиной заставил Алексиса едва ли не подпрыгнуть. Керн положил ему руку на плечо, будто припечатал свинцовой плитой. - Ребята, один совет: подумайте, прежде чем начинать заваруху. Но если все же решитесь, звоните вот сюда. С автомата, как угодно. Этот человек знает, где достать оружие, может обучить навыкам выживания. Он с городского дна, так что советую быть осторожным и не лезть не в свои дела. А ты, мелкий, пойдешь к нему сейчас. И он переправит тебя в Беррон своими каналами. И в следующий раз не сбегай, когда тебя везут на допрос. У задержанного есть право на один звонок. Звони мне. Понял?
- Понял.
- Круууть... - прокатилось по рядам юношей и девушек. Статный Керн выделялся среди них, как породистый мейнкун в своре дворовых кошек.
- Так, мальчики и девочки, вы не видели ни этого молодого человека, ни меня, - Керн подхватил Алексиса под локоток и быстро зашагал к выходу. - Шевели ногами, Ал, у меня мало времени.
- Как ты здесь оказался? Что с Танисом? Они его били?
- Самолет, знаешь, есть такое средство передвижения? Танис ни при чем. Он не знает, где я, и не узнает, что я делал. Не смей распространяться, что я тут был и чем-то тебе помог, понял? Морани знает, что я обещал, ей тоже передашь, чтоб молчала. Еще, - Керн остановился перевести дух, все-таки настолько долгий скачок в тенях выматывал кошмарно, а ему еще надо было вернуться тем же путем, - Человека зовут Бредшоу. Он доставит тебя в Беррон. Запишитесь на тренировки в группу Морани. Он будет приходить к вам и учить партизанской тактике. Это все. Шевелись, Алексис, - подтолкнул в спину, указывая на подворотню.
- Керн! С Танисом все в порядке? Мне плевать, на какой он стороне, он все равно мой друг и брат! - Алексис не сделал ни шагу. Ему нужен был ответ.
- С ним все в порядке, кроме того, что от него отвернулись его друзья, - глаза под линзами полыхнули зеленью, - Кроме того, что уже даже в университете знают, что он работает на «Арес», и плюют в спину. Скажешь Санти, чтоб попридержала язык, пока я не купировал.
- Я постараюсь. И я от него не отворачивался. Так и передай, - Алексис быстрым шагом ушел.
- Передам, мелкий, передам, - Керн на секунду прижался к стенке, пережидая приступ слабости, потом сосредоточился и сделал шаг в тени.  Дома он практически выполз из них, чувствуя себя снятой шкурой, а не оборотнем.
- Привет, Киса, - Танис поймал его в объятья. Он был при параде, с тщательно заплетенными волосами. В гостиной уже кто-то разговаривал.
- Котенок... молочко есть? - Керн почти повис на нем, еле передвигая ноги, - Пить хочу - умираю. Чтоб я еще хоть раз метнулся тенями в Мегаполис - да лучше пристрелите на месте, - и совсем неслышно прошептал в ухо: - Алексис передавал тебе привет, и сказал, что верит в тебя, чтоб ты держался.
- Спасибо! О, это прекрасная новость... Утопия!! Молоко, пожалуйста! - и потащил Керна в спальню. - Пришли парамедики и пожарные.
- Мне чуть отлежаться и переодеться, малыш. И я спущусь. Намного опоздал? - Керн поймал его за руку и уронил на себя, зарываясь лицом в затылок. Поцеловал под ушко, где четко выделялись четыре малюсеньких рубчика от укуса, которые не стал зализывать. Та самая «метка» которой Танис так гордился.
- На полчаса. Пришли пока пятеро. Уничтожают креветки и пьют пиво. Хорошо, что есть Утопия, а то я был бы похоронен на кухне, - юноша налил из кувшина молоко в плоскую миску: - Пей, моя радость. Я пойду к гостям.
- Мррр, - Керн стянул с себя одежду, обернулся, вылакал все молоко и улегся в корзину. Хотелось закрыть глаза и уснуть на пару суток минимум. Но он думал, просчитывал варианты и строил комбинации. Бредшоу согласился тренировать молодь. Ансен - связаться с черными рынками и закупить первую партию оружия. Деметрас - организовать связь через «черный» спутник. Убежище для группы и тренировочный полигон можно найти там, где был его дом. Он проверял - оборотни ушли оттуда, не было ни следов, ни запаха.
- Где наш герой?! Где тот, кого чествуем? Танис, вытаскивай  этого обормота. Небось, уже нажрался втихую. Или он там с цыпочкой?
- С индюшкой, блин. Расс, не бузи. На тебе еще пива.
Керн спустился по лестнице, сияющий, как новогодняя елка, в строгих черных брюках и алой рубашке, в кои-то веки не зачесав волосы в «хвост», а оставив их свободно распущенными. Если раньше они были до лопаток, то за все почти восемь лет, что Танис был с ним, он не стригся ни разу. Волосы ниспадали шелковым плащом до поясницы, черные, с алыми прядками на концах.
- Кому тут не терпится меня снова затискать? - привычная улыбочка, не разжимая губ.
- Ах, ты, доходяга! - квадратненький спасатель Расс раздвинул собой мебель и сгреб друга в объятия, - Я, понимаешь, несусь через полконтинента, чтобы посмотреть на пилота-аэрофоба, а он наверху дрыхнет.
  Гости с интересом рассматривали Утопию. Та, по случаю праздника была запаяна в полиэтилен. Танис страшно боялся, что на нее кто-нибудь что-нибудь прольет.
- Я не аэрофоб! Я просто не люблю самолеты! - Керн сипло выдохнул - Расс мог поспорить по силе с оборотнем, а уж когда обнимал - спасения не было. - И не дрыыыыыыххххх... Расс, пусти, или ты решил меня облапать? Тогда, как честный человек, ты должен будешь на мне жениться!
Гости грохнули хохотом, зазвенели стекла.
- Нееет уж! Такая сварливая жена мне не нужна, - Расс прекрасно осознавал свои габариты, поэтому сидел на полу, опасаясь раздавить любимую мебель Таниса, - «Расс, ты опять положил не на место домкрат. Расс, мне нужен лазерный резак, ну, купи мне, Расс»!
Керн возмущенно фыркнул:
- Неправда! Спроси у Таниса! Я никогда... ээээ... ну, почти никогда не шиплю на него за бардак!
- Ага... я промолчу, чтобы тебя не компрометировать. Так! Кошек моих не обижать! - Танис отобрал у одного из гостей Рыжика: - Тебя бы против шерсти погладили...
Коротко стриженый, такой же рыжий, как и кот, парень сверкнул веселыми карими глазами, наклоняя голову:
- Погладь! Я даже помуррррчу.
Керн вовремя отвернулся, скрывая ревнивый взгляд. Приходилось постоянно напоминать себе, что это всего лишь шутки.
- А ты мне мышку принес? Не принес. Поэтому не за что гладить вас, юноша, - отшутился Танис. - Стол на кухне уже накрыт. Я все-таки предлагаю перейти туда и не разносить одну из моих любимых комнат.
- Ребята идут, пойду, открою, а то дверь вынесут, - Керн заметил в окно серебристые куртки спас-отряда, открыл и сходу попал в объятия доброго десятка рук. Гостиная наполнилась шумом голосов, сразу стало заметно, что до этого в ней было практически тихо, а еще - что дом у Меррисов не такой уж и большой, а кухонька - так и вообще крохотная. Вечер был теплый. Поэтому Танис развел на пляже костер и предложил вынести стол туда. Ему не хватало ровесников. Разговоры, в основном, были о работе Керна, а юноше это было не очень интересно. Все, конечно, повосхищались Утопией, но никто из присутствующих не знал всех ее возможностей, и усилий, которые положил Танис на ее создание. Поэтому юноша  вынес из дома свои шашки и тихо занялся фейерверком.
- Не грусти, малыш, - Керн накинул ему на плечи свою куртку и обнял, - Все наладится. Видишь же, Алексис не считает, что ты сделал что-то неверно.
- Я просто скучаю. Смотри, как миссис Пам органично смотрится рядом с парамедиками. Пришла за Рыжим и попала на вечеринку, - хихикнул парень, - Дай изоленту.
- Миссис Пам сама была парамедиком, ты не знал? Вон тот, здоровый лось Шон - ее внук. Сделал бабушке приятное и пошел по ее стопам, - Керн протянул ему моток изоленты и украдкой поцеловал в щеку.
- Да? Вот так, век живи... Ну, нифига себе, а она мне ничего не сказала, - Танис чихнул.
- Снова из мастерской не вылезал, малыш? Там ведь холодно, ну, что ты будешь делать? Утопия! Сделай чаю с медом!
- Слушаюсь и повинуюсь, Повелитель, - промурлыкал томный женский голос. Спасатели покатились со смеху, аж заметались в сумерках чайки.
- Нет. Я ж готовил почти весь день. Кстати, можешь так не кричать, у нее очень тонкий слух, - Танис снова чихнул и высморкался в салфетку, еще раз посмотрел на провода, чертыхнулся и стал переделывать.
- А не сходить ли тебе переодеться? - вкрадчиво спросил оборотень, потихонечку щупая его лоб. - Ибо мне совершенно не нравится твой запах, ты пахнешь неправильно. Оставь, котенок, никуда фейерверк не денется.
- Слушай, я обещал парням Бабах, и он будет. Маленький такой, домашний... А то, что я насморк подхватил, так это потому, что босиком пошлялся. Так всегда было. Я просто босым уже черти сколько не ходил.
- Весной? И не надо было! Черт-черт и черт! Надо было тебя на руках в дом унести, я не пантера, я - осел! - Керн сокрушенно запустил руку в волосы, лохматя прическу.
- Слушай… - Танис рассмеялся: - Я не могу, это мне говорит человек, обманувший саму смерть. Простуда - не приговор, поверь.
- Не верю! - пафосно возвестил Керн. Танис чихнул. - Видишь? Правда! Так, бросай нафиг свой Бабах, иди и одень теплые носки и свитер! Быстро! - и, сглаживая впечатление от командного голоса, снова украдкой поцеловал в уголок губ. - Ну, пожалуйста?
- Да иду я. Иду. Ничего тут не трогать. И не курить рядом. Проследи, пожалуйста, - Танис убрел в дом.
- Эй, Керн, тут к тебе пришли, кажется! - окликнул оборотня один из спасателей. Мужчина кивнул и направился к спуску на пляж, уже определив по запаху, кого увидит. Макс, Ольви, Лесли и Роберт, самые взрослые из друзей Таниса, еще с той пляжной тусовки. Не хватало только Алексиса, но он будет в Берроне дня через два, не ранее.
- Хай, пиплы.
- Вот. Принимай гостей. К тебе, - буркнул Танис и пошел к своим шашкам.
- Мы это... поздравить...
Керн смотрел на них, и видел все тех же пятнадцати-шестнадцатилетних парней и девчонок, которые прибегали поиграть в пляжный волейбол или послушать его рассказы. Но еще видел в них что-то новое, огонь в глазах.
- Ребята, спасибо. Не пройдете? У нас весело, а сейчас будет фейерверк. И... Танис по вас соскучился.
- Поубивал бы всех... - прошипел из-за своего пульта Танис.
- Во-во. Я и говорю, пойдемте, поздравим, а то Тани поубивает.
- Спасибо, что пришли, - Керн лучезарно улыбался, подталкивая их к столам.
- Дядя Керн, а Алексис... - всхлипнула Лесли.
- Ничего, он скоро вернется, я уверен.
- Раз он говорит, что скоро вернется, значит, скоро вернется, - Танис покатил пульт к дальней стороне пляжа, где сотами, направленные в небо, лежали его шутихи.
- Спасибо!
- Тише, я ничего не сделал, Лесли.
Нюх говорил, что чужих поблизости нет, но кто знает, какие технические штуковины могли быть спрятаны в зарослях вокруг пляжа. Танис замахал руками, привлекая внимание. Музыка, которая зазвучала на пляже, просто требовала, чтоб под нее танцевали. Первыми не растерялись спасатели. Лесли и Ольви тут же были подхвачены под белы рученьки, остальные, ничтоже сумняшеся, разбились на пары. Даже миссис Пам подхватил здоровяк Расс, не давая ей коснуться песка. Керн усмехнулся и подошел к Танису.
- Запускай свой Бабах, малыш.
Танис улыбнулся. Бабахнуло. В небо взвились серебристо синие вспышки, сложившиеся в очертания многоэтажных зданий. Они не успели погаснуть, как в небо взвился еще один заряд, огненным силуэтом разрушила здания пантера и погасла. Две огромные золотые звезды обрели очертания сплетенных в объятьях силуэтов. И, под фортепианное стаккато,  взвиваясь над ними, забили серебряные и алые фонтаны.
- Потанцуем, любимый? - Керн подхватил его, прижимая к себе, обнял. Танцевать он умел, но редко позволял себе.
- Ну, давай. Вальсируй, - Танис спокойно положил ему на плечи руки. Как-то само собой получилось, что они оказались в самом центре круга. И то, что музыка закончилась, осталось незамеченным. Для Керна музыка звучала в глазах и сердце его единственного любимого человека.
- Тебе легче? - одними губами спросил юноша.
- Да, котенок, спасибо. Морани приходила сегодня в учебку.
- Я так рад. Ненавижу, когда у тебя мертвые глаза, - он осторожно поцеловал мужчину в мочку уха.
- Мне просто было больно. Это пройдет. Я с тобой, и пока это так, я счастлив, - Керн дотронулся губами до горячего лба Таниса, нахмурился и усадил его в кресло.
- Ребята, спасибо вам всем, что пришли. Это очень, очень важно для меня...
- Керн, поменьше пафоса! - засмеялись парни.
- Ну... - оборотень смутился, - Просто - спасибо. Лерой, можно тебя на секунду?
Низенький тощий мужчина в форме парамедика поставил свой стакан с пивом на столик и подошел.
- Что-то случилось?
- У Таниса температура, не посмотришь?
- Эх, вот хочешь отдохнуть - и тут же что-то случается, - сказал Лерой, доставай из кармана стетоскоп, - Пошли в дом. Осмотрю.
В спальне он бросил Танису:
- Раздевайся.
Юноша посмотрел на Керна.
- Давай, котенок, я никуда не уйду, - Керн сел рядом и успокаивающе улыбнулся.
- Ну, водолазку задери... Так. Так. Дыши глубоко и не быстро, - у Лероя, конечно, вытянулось лицо, когда он увидел грудь и спину Таниса в плотных жгутиках шрамов, - Горло покажи. Ооооо! Ты что ж это больной ходишь?
- Да  я только сегодня...
- Ну мне-то не ври! Миндалины уже давно обложило. Две недели назад таблетками бы отделался. А сейчас в койку, компресс на голову, шторы плотные на окна, и лежать, - сказал, как припечатал.
- А я что говорил? - Керн вскочил и заметался по комнате, задергивая шторы и потроша аптечку. Лерой придирчиво перебрал лекарства и выставил на прикроватный столик целую батарею пузырьков и пачек с таблетками. Сбегал вниз. Он никогда, куда бы ни шел, не появлялся без своего чемоданчика. Принес еще пару палеток с таблетками, выдрал лист из блокнота и подробно расписал прием всех лекарств.
- Так. Керн, надеюсь, ты проследишь за братом, чтоб он пропил нужный курс? Не тебя учить, что нельзя пренебрегать здоровьем. А тут - пневмония. Все, лечитесь, а я пошел, скажу ребятам, что вечеринка закончена.
- Да я это... как это - пневмония? Когда? - Танис закашлялся.
- Когда-когда... И никакой мастерской! Пока я не утеплю там пол и не проведу отопление!
Керн в принципе болеть ненавидел. А когда болел Танис - вообще не находил себе места.
- Да я... полежу тогда… Да? А ты как? Не заразишься? - Танис чувствовал себя глупо. Ну, да, чуть болела голова, драло горло, не дышал нос. Но это все были его постоянные спутники в бродяжничествах.
- У меня иммунитет к человеческим болезням. Не волнуйся, - Керн прилег рядом и обнял горячее от температуры тело юноши, заботливо подтыкая ему одеяло. - Мой ты котенок, ну, почему я не обратил внимания раньше?
- Тан? - в двери поскреблись, заглянули девушки, - Тан, ты только не расклеивайся! Мы будем забегать, пока дядя Керн на работе будет, окей?
- Окей. Я вам не забегу. Женюсь на Утопии, будете знать, - просипел Танис. Как только на него обратили внимание, он стремительно расклеился, - Керн, проследи, чтобы дверь закрыли. Зайдут еще чужие. Или кошек напугают.
- Я прослежу, малыш, - Керн поправил ему подушку и ушел попрощаться с парнями и проводить девушек до калитки, потом быстро, соревнуясь с Утопией в скорости, прибрал на пляже, поставил посуду в моечную машину и убрал фейерверковые приспособы Таниса в подвал. Сходил в душ, обернулся и пришел, чуть цокая когтями по доскам пола. Положил голову на край кровати, тревожно взмуркивая.
- Да все хорошо, Кис. Голова болит только. А когда глаза закрыты, так вообще кайф, - Танис сбросил с себя одеяло, ему было очень жарко. Пантера встала на край постели передними лапами и принялась его вылизывать, ультимативно. Поможет или нет - Керн не знал, но если раны это заживляло, то могло и температуру сбить помочь.
- А ребята таки пришли... Это так классно. Может… Может, все еще и наладится... - Танис засыпал.
- Все наладится, родной. Алексис меня чуть не порвал, так о тебе беспокоился, - Керн сменил ипостась, закончив вылизывание, снова укрыл юношу и сел в кресло. Спать не хотелось, да и часа через два надо было разбудить Тани и дать ему таблетки. Керн перечитывал свои конспекты, потом просто сидел в темноте и делал расчеты. Невеселая улыбка то и дело возникала на его губах.
Через полтора часа юноша сел. Потом встал. Керн, чуть задремавший, проснулся и проводил его глазами - мало ли, в туалет пошел. Но парень повернул в другую от туалета сторону. С шуршанием поднялось окно коридора, холодный ветер со свистом подхватил и разметал конспект Керна.
- Твою мать! - ругнулся Керн вполголоса и рванул следом. О том, что в бреду люди могут лунатить, он знал. Даррен тоже этим страдал. Теплые ладони осторожно обняли Таниса за плечи, поворачивая от окна, медленно, плавно.
- Птичек... Покорми птичек... - Танис безропотно пошел, куда ему показали. На край лестницы. И зашатался над пропастью. Керн успел закрыть окно и метнуться к нему, снова повернул и аккуратно довел до кровати, помог лечь и укрыл. Запер дверь, закрыл окно на шпингалет и заклинил его первым, что попалось под руку - ручкой, вогнав ее в подоконник, как стилет. Присел на край кровати, стирая со лба испарину.
- Птичек… - Танис проснулся и потер глаза.
- Давай, птичка, я тебя покормлю. Только пока таблетками, а не крошками, - Керн собрал в горсть все нужные таблетки и налил стакан теплой воды, помог Танису сесть.
- Сам ты… птичка… Ложись давай в корзинку. Тебе нельзя не высыпаться. А есть хочется… Ветчинки, там. Или картошечки...
- Сначала таблеточки, а потом Утопия тебе кашки манной сварит. У тебя сейчас горло ничего твердого не пропустит, котенок, - Керн выпоил ему полстакана воды и обнял, вздыхая с облегчением: - Вот скажи мне, чудо мое, ты каких птичек на крыше кормить собирался? И с лестницы сигать зачем?
- Чего? Ты бредишь, что ли? Тогда уж бульона крепкого. Мяса хочу до дрожи в коленях, - парень залез к нему на руки. Теперь его знобило.
- Я не брежу, я тебя еле поймал. Все, глаз не спущу, - Керн укутал его в одеяло, как младенца, взял на руки и потащил на кухню. Усадил на стул, подставил под ноги пуфик: - Сиди, я сам тебе бульон сварю.
- Утопия... Са..пчих..етки...
- Запрос не понят.
- Са..мффм..чхи!
- Запрос не понят.
- Кеееерн!
- Салфетки, Утопия, - Керн улыбнулся, доставая кастрюлю и раскладывая перед собой доску, кухонный тесак и кусок телячьей вырезки. - Командуй, малыш.
- Жрааать... - Танис выглядел несчастным. К нему пришли кошки. Оборотень почесал в затылке, нацепил фартук и попытался припомнить все, что видел или читал мельком в поваренной книге, однажды перепутав ее с учебником. Порезал мясо, закинул его в закипевшую воду, добавил соли и специй, расчихавшись наперебой с Танисом. Потом достал остатки картофельного пюре, которое Танис готовил на обед, вскипятил молоко и развел им пюре до жидкой кашицы. Еще подумал, и быстро перемолол в кухонном комбайне пару кусков колбасы в фарш. Смешал, с сомнением попробовал получившийся супчик-пюре и поставил перед Танисом тарелку. Тот выхлебал единым духом и попросил еще.
- Э, нет, котенок, потерпи, сварится бульон - напою и мяском накормлю, а пока - в кровать. Утопия, следи за бульоном! - Танис был снова водворен в кровать, Керн даже приволок ему пару наглых пушистых созданий, смущенно пояснил: - Я слышал, что по человеческим поверьям, коты вымурлыкивают болезнь.
- Не знаю, что они там вымурлыкивают... Но они теплые... Булочка… Красотка… - Танису после еды стало хуже. Он тяжело дышал, и из его груди потянулись протяжные всхлипы. Керн побился головой о стену и пошел звонить Лерою. Поднял врача с постели, но парамедик уже давно привык к таким побудкам. Через десять минут он явился на старом фургоне.
- Ну? Помираем? - посмотрел Таниса: - Ну-ка, Керн, тащи отсос. Эй-эй! Ты у меня еще в обморок упади. Может, и не понадобиться вовсе.
Керн приволок весь его ЧС-чемодан. Глаза у оборотня были испуганные - он смерти своей не боялся так, как боялся за Таниса.
- Так, где руки помыть можно? Не падаем, я сказал! Поставлю ему трубку, видишь, как горло распухло. Задохнется же.
- А может, в больницу? - заикнулся Керн. Его прожгли убийственными взглядами, Лерой за то, что не доверяет его профессионализму, Танис - за само предложение. - Я только предположил! Ванная - по коридору налево, первая дверь.
- Мне не доверяешь, можешь сам поставить, - но Лерой, однако, сам все приготовил, обезболил и поставил Таниса на искусственное дыхание, - Вот, подождем. Пульс выровняется, уснет - хорошо. Будет ухудшение, увезем в больницу.
Они так и продежурили возле постели Таниса до утра, сменяясь через час.
- Вроде, нормально. Пусть пока так подышит. Ты ему лекарства коли в вену. Поставь физраствор. Дня через два отпустит, - Лерой устало попрощался и уехал. Керн сел на пол и вскакивал каждую минуту проверять, как там Танис. Позвонил в учебный центр, перенес свою летную практику на неделю. Видимо, Лерой успел сообщить, что у Керна заболел брат, так что оборотню никто не сказал ни слова поперек.

Юноше стало легче через сутки. Он страшно потел, почти постоянно спал и исхудал за это время так, что страшно было смотреть. Кошки от него почти не отходили. Собственно, все кошачьи дома. Керн так и не спал, занимаясь всем, что под руку попадалось, лишь бы не закрыть глаза. Пока не пришли девушки. Санти и Морани, конечно, не появились, зато, кроме Лесли и Ольви явились еще три подруги Таниса из университета и одна - из тусовки по Яме. Кто-то оккупировал кухню, кто-то занялся стиркой, у Керна не хватило соображения задать программу Утопии. Оказалось, что Лесли этой зимой окончила курсы медсестер. Керна отогнали от «смертного одра» Таниса и отправили спать. Ультимативно.
Проснулся он от веселого хохота Таниса. Притащился в спальню, осоловелыми глазами поглядел на Таниса в «цветнике» и завалился, свернувшись калачиком, в корзину.
- Я это... подремаю еще чуток...
- Ох, милый, прости. Я напугал тебя, - Танис выглядел еще плохо, но уже улыбался.
- Угу, до сих пор хвост трясется...
Девушки расхохотались, а Керн спросонья никак не мог понять - чего смешного он сказал?
- Ладно, мы внизу будем. Зови, если что, - пестрая стайка спустилась в гостиную. К Керну пришли две кошки и пристроились рядом, мурлыкая. Оборотень запер дверь, крадучись, лег рядом, целуя любимого в запавшие и заросшие почти невидимой светлой щетиной щеки:
- Все хорошо? Я позвоню Лерою, чтоб приехал.
- Пусть... Вот меня прохватило-то. Девчонки говорят, там весна вовсю, я могу бездельничать, и при этом - валяюсь. Обидно.
- Ну, надо же выздороветь, малыш, а я заказал установку подогрева полов. Теперь тебе в лаборатории холодно не будет, - взгляд у оборотня был виноватый.
- Ну, вот видишь, вы с Морани поругались, я и заработался почти на сутки, замерз. А простыл до этого уже немного. Одно на другое наложилось, потом еще эта библиотекарша…
- Мммм?.. Что за библиотекарша? - ноздри оборотня гневно раздулись, блеснули оскаленные клыки, - Урррррою!
- Да есть у нас одна. Такая, знаешь… Палец в рот не клади. Нетраханная, наверно, давно. Ну, вот она и поливала меня грязью. А в конце очень убедительно мне сказала, что я урод. Ну, я поревел немного, потом заехал в секс-шоп и к тебе, собственно.
- Боги, малыш, какой же ты еще... маленький, - Керн рассмеялся, разглаживая губами горестную складочку меж бровями, - Неужели ты сам не догадался, что ей банально завидно? У тебя такие волосы, не у каждой девушки найдется такая коса. А глаза - я просто тону в них, как в горных озерах, - он говорил и целовал, снова говорил, осторожно прикасаясь кончиками пальцев к губам, скулам, трогая языком мочку аккуратного ушка и тонкую ключицу.
- Ну, она сама не уродина… Просто, знаешь, есть такие люди, которые говорят - как бьют, - Танис утер нос.
- Она уродина, пусть и не внешне, а в душе. Но ты раз и навсегда запомни - если тебе кто-то сказал что-то мерзкое о тебе или ком-то из близких - не спеши верить и впадать в депрессию. Спроси сначала меня, хорошо?
- Хорошо. Ну, тут этот «Арес», я так за Санти перепсиховал... А она... Я просто не могу, как ты, вот так развернуться и уйти. У меня это все внутри глубоко.
- Она одумается. А если нет... Значит, малыш, она не настолько хороша, чтоб быть рядом. Но я все-таки верю, что среди твоих друзей нет таких, - Керн обнял его и уткнулся головой в плечо, - Меня все равно рубит. Давай еще подремлем?
- Спи, Кисонька. Мне тоже сейчас только спать и спать… - Танис прижался виском к макушке оборотня, повздыхал и засопел.
Глава десятая.
Сжимается огненная пружина.

Керн метался по дому, со злости едва не расколотив тарелки. Вроде бы, отложили же летную практику, а час назад позвонили и пригрозили отчислить, если не явится. А Танис все еще был слаб, как котенок, оставить его одного? Нельзя. Девушки пока заняты, даже Лесли, миссис Пам - не справится, подниматься по лестнице на второй этаж. Мужчина попросту не знал, что делать. Звонок в дверь прозвучал неожиданно.
- Хай... - Алексис робко поднял вверх два пальца буковкой v.
- Опа! Хай, чувак, тебя-то мне и надо, - Керн его едва не за шиворот втащил, - У меня четыре часа практики, а с Танисом посидеть некому! Спаситель ты мой, - взлетел наверх, в спальню: - Тан, котенок, там Ал пришел, он с тобой побудет, я быстро!
- Алексис, - Танис лежал в затемненной комнате. Яркий солнечный свет  причинял ему боль.
- Еду принесет Утопия, лекарства все расписаны вот тут, - Керн ткнул Алексису листок, - Воду - только теплую и с витаминами, кувшин вот на столе. Я полетел, котенок, - наклонился и легонечко поцеловал в лоб. Умчался - только дверь стукнула, и мотор взвыл раненым зверем.
- Привет, Тан...
- Привет, дитя революций… - Танис был рад. У него загорелись синими звездами глаза. Алексис был его лучшим другом. Он, правда, не знал об их связи с Керном, и о прошлом Таниса был не осведомлен. Парень просто не знал, как сказать сироте солидного банковского служащего, о том, что он сам из трущоб.
- Ээээ... да вот, я не думал, что это так сложно, организовать что-то посерьезнее пикета у здания администрации... А ты как? Тебя сильно на крючок взяли? Никак не сорваться? А то, может, все-таки пошлешь «Арес»?
- Нет. Вы все, ваши жизни - цена моей работы, - Танис прижал к груди полосатую Тигрулю.
- Ясно, прости. Я чего сказать хотел... Ты на Санти не обижайся, я ей мозги вправлю. И Мор тоже. Совсем телки взбесились! - Алексис придвинулся ближе, потрогал ладонью его лоб, - когда там тебе таблетки пить?
- Не знаю. Утопия! Когда мне таблетки пить? - Танис смущенно высморкался. Тигруля спрыгнула, испугавшись резкого звука, одеяло сползло с груди почти до живота. Алексис сглотнул и забыл отвести глаза, только судорожно скомкал в кулаке край этого самого одеяла - потянулся поправить.
- Через десять минут принять антибиотик, Повелитель.
От звука голоса робота Алексис и очнулся, заливаясь алым румянцем, не глядя, поправил одеяло.
- Повелитель! Повелитель был дохлым. Как хорошо, что ты тут. Я страшно волновался. Даже заболел. А я, знаешь ли, крепким всегда был.
- Да чего я, - стушевался парень, несмело погладил Таниса по плечу. - Меня Керн... Ой, прости, наверно, лучше тебе не рассказывать, да?
- Да. Лучше не надо. Я не хочу, если что, предавать тебя, - юноша поймал его ладонь, всю в ссадинах, и пожал.
- Ну, все равно, ты просто знай, что мы, если что, тебя отобьем у вояк. Обязательно! - горячо пообещал Алексис, и возжелал провалиться в тартарары - даже такое простое прикосновение, даже такого - больного и измученного на вид Таниса вызвало целую волну самых разных чувств.
- С ума сошел? Ты смерть видел хоть раз? А разрывной профилактический снаряд группы захвата, что он делает?
- Видел, - тихо ответил парень, его передернуло, - там, на площади перед администрацией комплекса. Первый раз, если не считать родителей. Но их мне и не показывали, хоронили в закрытых гробах.
- Думаешь, я спокойно восприму то, что вы полезете, не зная куда, «отбивать» меня? Прекрати, ей-богу, - Танис закашлялся.
- Пока ты не скажешь, мы будем держаться, вроде как с чужаком, идет? Только можно хоть в гости забегать? Типа, к Керну там, а? - Алексис решительно сел рядом и прижал Таниса к себе: - Так, чего там тебе пить надо? Я сейчас.
Танис рассмеялся:
- Слушай, ну не дураки же Аресовцы. Просто, давай общаться на те темы, на которые говорили и ранее. Тогда, по крайней мере, им ни к чему будет прикопаться. С моей стороны.
- Когда начнет действовать Сопротивление, они прикопаются к нам. Так что или нам двойную жизнь вести, а не все потянут, или сразу в подполье уходить, - вздохнул Алексис. Его руки так и не отпустили Таниса, держа за плечи. На горячей коже они казались прохладными.
- Ну, хорошо, давай вести двойную жизнь. Я тебе дырку в заборе сделаю. Подземный ход прокопаю. Почтой пересылаться буду. Я подумаю, короче.
Алексис рассмеялся: озвученное, это все выглядело смешно и нелепо.
- Прости, дурацки звучит, честное слово. Уж лучше я, как на ноги встанешь, приду в волейбол погонять.
- Над Утопией тоже смеялись. Керн так и сказал: Утопия, мол. Утопия! Приготовь чаю, пожалуйста, - Танис лег на бок.
- Суперская машинка, да, мне б такую, а то в хате бардак, там же как обыскивали все, как и не убирался никто, а я с поезда - сразу к тебе. Еще и наши не знают, что я приехал.
- И хорошо. Ты, это, помойся, переоденься. Ты повыше меня, так у Керна что-нибудь найдется. Голодный, небось.
- У Господина размер L, - музыкально дала справку Утопия, привозя в спальню контейнер с чайными приборами.
- Спасибо, Утопия подбери ему, пожалуйста, комплект одежды. И дай полотенца.
- Слушаюсь, Повелитель.
Алексис оказался вровень с Керном, но только парень был тощий, и брюки оборотня на нем болтались, как на вешалке, норовя сползти на бедра а то и ниже. Чисто вымытые волосы запушистились, он увяз в своей копне расческой.
- Позвольте, Повелитель?
- Сядь на пол. Я загрузил в нее парикмахерскую энциклопедию. Но пока она только набралась смелости причесывать.
- Клево, ваще! Не, ну точно, Тан, сделай мне такую? - Алексис был в полном восторге. Утопия ни разу не дернула и не сделала больно. Калибровали ее на Керне. Калибровали долго. Оборотень выл и матерился. Но оно того стоило.
- Второй раз... Я, наверно, не переживу. Хотя, надо все-таки, я миссис Пам хотел подарок сделать. Я эту-то почти полгода собирал. Правда, сейчас будет гораздо проще. С деталями. Да и аспирантов мне дадут. На растерзание.
Утопия, казалось, расцвела от таких похвал:
- Введите желаемое меню.
- Тебе дадут целую лабораторию, да? - Алексис, причесанный и даже со связанными в хвост волосами, снова сел рядом, внимательно рассматривая друга. Ну, сколько они знакомы? Семь лет, восемь почти, вроде бы, знают друг друга, как облупленных, а на самом деле, он никогда и не знал Таниса. Как тот жил до приезда в Беррон? Кто ему на самом деле Керн? Ведь не брат же ни разу. Это Морани он брат, тут сразу видно. А Танис на Керна разве что движениями похож, как два хищника - юный и зрелый. Вот кого бы к пилону!
- Тан, слушай, давно спросить хочу... Но ты не отвечай, если не хочешь, я не обижусь...
- Про лабораторию? Да. Для меня центр строят. Буду разрабатывать штуки, вроде Утопии, - Танис повеселел после лекарства.
- Нет, не про это, - Алексис вертел в руках электронный термометр и не знал, как спросить. Потом все же решился, как с моста прыгнул: - А Керн тебе кто на самом деле?
Танис помолчал. Покрутил кольцо на пальце. Оно болталось, так что юноша боялся его потерять.
- Он - тот человек, которым меня и шантажируют.
- Он же не твой брат, да? Наверное, он беглый зек какой-нибудь... - расфантазировался Алексис, но быстро оборвал себя, - Прости, не мое дело. А если его убрать? Спрятать, переправить в другую страну?
- Нет, Алекс. Это наш дом. Ничего плохого мы не делаем. Я буду бороться за него,  и за все это. За вас. Ну… Да… прошлое Керна темновато, да и мое не из радужных. По ходу, - Танис сиротливо поскреб простынь.
- Да ладно, что я, не понял с самого начала, что ты не из богатеньких? Вы же как приехали, ты бы себя вспомнил - соломина тощая, дите пальцами переломит, и глаза голодные. И как ты к Керну лип, просто не отходил от него. Ну, ты и сейчас от него не отходишь, когда вы вместе. Прям как влюбленная пароч...ка... Кхм, прости, снова глупость сморозил.
Танис прикрыл рот ладонью.
- Ну… а если и так. То что?
- Не, Тан, ты же не серьезно? - Алексис и сам не понял, что так кольнуло в словах Таниса, но принужденно засмеялся: - Ты у нас самый завидный жених, не мог же ты девчонок разочаровать? И потом, сколько их на тебя вешалось, ни одна обиженной не ушла, так?
Танису просто нечеловечески, до колик в ладонях, захотелось подурачиться. «Ты лучше любой девушки, у тебя такие обольстительные глаза и изящные руки, такие чудесные волосы» - гонгом зазвенели у него в голове слова Керна.
- Ну, так скажем, слухи об этом слегка преувеличены, - все еще цеплялось за мозг благоразумие.
- Та ладно! Чего они преувеличены? Вон, Лесли, пока меня не взяли, все уши прожужжала, что я дурак и остолоп, и неправильно поступаю. А я просто подставлять никого не хотел, честно, - Алексис даже за руку его схватил, так горячо доказать хотел. - Не, ну правда, на тебя глянуть - так и не только у телочек крыша едет... - густо покраснел и замер.
- Ну, да. Напомнил, что большим и квадратным мне не быть, спасибо. Ничего, я раскачаю себе думалку и буду Мега-мозг, - Танис патетично высморкался.
- Да лучше так, у тебя и брата... ну, Керна хватает, быть большим и квадратным. Как он мне руку на плечо положил - я думал, там и упаду. Как плитой бетонной прижал. Он такой...такой... - Алексис повел руками, пытаясь пояснить мысль, на которую не хватало слов. Ну, в самом деле, как объяснить, что обоими Меррисами он безмерно восхищался, Керном - за его спокойную и непоказную силу, за умение парой слов обозначить и границы, и дать крылья. Танисом - за его ум, ведь сделал же он Алексиса, сделал, поступив на бесплатное, да еще и со стипендией. А сам Алексис в своих же глазах смог реабилитироваться, только когда на следующий год туда снова поступал и прошел. А вот в чем себе не хотелось признаваться - так это в том, что оба брата восхищали еще и своей красотой. Только Керн ей почти пугал, а Танис... его хотелось носить на руках, как девчонку.
- Не смотри на меня так. А то в зуб дам, - но Танис шутил, - Я тоже соскучился. Хочешь, поспи, я пока фильм посмотрю, - он высосал почти весь чай, на его лице заиграл румянец.
- Да я и так в поезде только и делал, что спал. Хотя, ты прав, напряжно было, не выспался нормально. Я тут прилягу? - Алексис взялся за молнию своего пуловера и кивнул на кровать.
- Лучше, вон там, - Танис показал на мега-корзинку. На пальце сверкнуло кольцо с брильянтами.
- Это кому такая прелесть? - Алексису нельзя было отказать в наблюдательности. На руке Керна было такое же кольцо. У парня даже голос дрогнул, когда спросил. Снял с себя пуловер, сел, хмыкнув, - Как кошак домашний.
- Возьми одеяло. Это я для пантеры купил. Не видел ее? - Танис встал, держась за стену. На нем были кашемировые пижамные брюки.
- Ух, твою мать! А она что у вас, вообще свободно ходит? А меня за свою корзину не загрызет? А то они, говорят, к месту привыкают и ревнивы. Ну, кошки.
- Нет, не загрызет. А по дому ходит совершенно спокойно. Сейчас у миссис Пам. Мышей ловит, - радостно нес околесицу Танис, по стеночке пробираясь до туалета.
- Тан, тебе помочь? - встревоженно осведомился Алексис, глядя на то, как дрожат от слабости ноги парня.
- Спасибо, я сам, - Танис судя по звуку, вполз в туалет.
- С меня Керн шкуру ленточками спустит, если я за тобой не услежу, - проворчал Алексис, поднимаясь и бредя следом. Нет, он не собирался врываться за Танисом в уборную. Просто, тот двери не закрыл. Надо отметить, что Алексис уже не раз и не два видел Таниса в плавках. И всегда удивлялся его какой-то ненормальной стыдливости. И дело даже не в шрамах было, которыми Танис был покрыт с ног до головы. А в чем-то таком, о чем Алексис догадывался, но на грани неосознанного. А здесь и сейчас, глядя на то, как Танис упирается в шкафчик над унитазом одной рукой, как-то обессиленно наклонив голову, а мягкая ткань домашних брюк сползла, обнажая ягодицы, на которых чуть заметен след от плавок - контраст загорелой и белой кожи за зиму почти стерся, Алексису не надо было и догадываться. Он развернулся, почти бесшумно, на носочках вернулся в спальню.
- Это просто удивительно, как простейшие дела становятся  непереносимо тяжелыми... Фак... - Танис добрел обратно и шлепнулся ничком на постель.
- Хочешь, я тебе чаю налью? - голос Алексиса звучал как-то потеряно, и глаз он от подушки не поднимал. Спать резко расхотелось. Совершенно. Хотелось пойти и сунуть голову под кран, чтоб вымыло дурные мысли.
- Давай... - Танис перевернулся и устроился полусидя. Взял панельку, одел наушники. На плазме загрузилась сетевая игра.
Алексис не умел заваривать чай. Он и предложит-то только для того, чтобы уйти, хоть на пять минут. Потому что глаза сами, как приклеенные, возвращались и возвращались к тоненькой, исхудавшей фигуре, к небрежно рассыпавшимся по подушкам почти белым локонам, к тонким пальцам, на одном из которых даже в полумраке комнаты слишком ярко сверкало бриллиантами кольцо.
- Я сейчас. Тебе какой?
- Спроси Утопию. Она просто готовит, пусть готовит, не отвлекаясь.
- Спасибо, Повелитель.
  Танис ошарашенно вскинулся:
- Я ее этому не учил. Кааак интересно.
- Да ты же гений, - Алексис даже улыбнулся. Что странного? Он уже привык, что Танис опережает его на шаг, а то и на пять, что в учебе, что по жизни. Не завидовал - слишком ярок был пример, что случается с такими вот «звездами». Только одно стало кристально-ясно: он во что бы то ни стало сумеет вырвать Таниса из лап военных. Если для этого надо будет убивать - он научится. Хоть у кого. Керн обещал, что их будут учить.
- Я просто занятия, в отличие от кое-кого, не прогуливал, - Танис поблагодарил за чай и кивнул на корзину: - Ложись, отдохни.

Керн явился через час, усталый, но довольный, как три слона, и чуточку тревожащийся за мальчишек.
- Я дома! - впрочем, его было сложно не услышать - мотоцикл проревел двигателем приветствие еще от конца улицы. Алексис сонно вскинулся, потирая глаза. Оборотень возник в дверях, и его взгляд, ревниво обежавший всю комнату, добавил еще кусочек к мозаике. И кольцо. Да, точно такое же, как и у Таниса.
- Ну, я тогда пойду. А то ребята волнуются, наверное, я же на связь не выходил.
- Куда пойду? Ужинать. Потом пойдешь.
- Действительно, - Танис сел и затребовал у Утопии халат, носки и тапочки, - Никуда народ, алчущий справедливости, не денется.
- Вы сегодня плазму не включали? В Мегаполисе бунты, стоит уже не только металлургический комплекс, но и верфи, вокзалы, аэропорт перекрыт. И, похоже, мне не дадут налетать практику. Завтра вылет с группой. Пока не в Мегаполис, но нам объявили повышенную готовность. Радует только одно - Спас-отряд - структура негосударственная, нас не заставят разгонять демонстрации и толпы.
- Слава Богу. А то бы я попросил Утопию устроить тебе перелом мизинца, - Танис встал, опираясь о столбик кровати: - Не могу лежать, уже болит все.
- А и не надо. Лерой сказал - хватит бока отлеживать, одевать тебя потеплее и гулять. Идем? - и руки протянул, улыбаясь так, как не улыбаются брату. А внимательный взгляд поймал серые глаза Алексиса. Парень всегда удивлялся - глазами оба Мерриса похожи, но только на первый взгляд. У Керна глаза были, как прицелы. Поймал и держит на мушке, не то решая - застрелить или пусть живет, не то уже застрелил и думает - контрольный делать или нет?
- Я, вообще, поесть рассчитывал. А потом и посидеть на веранде можно, - Танис обхватил мужчину за талию, опираясь. А у него глаза были, как зеркала души. По ним сразу можно было прочитать, сердит он или радуется, мечтает или злится. Или все в месте.
- Это в первую очередь, малыш. Алексис, столбом не стой! Вперед, где кухня - знаешь.
Блондин кивнул и вышел. Ну, правда, дурак, чего стоял? А то не понял, что Керну надо хоть минуту остаться наедине с Таном.
- Утопия там целый пир наготовила. Все, что ты любишь, я чуть на слюнки не изошел, как унюхал, - оборотень придирчиво обнюхал его, отмечая, что запах болезни уходит. И поцеловал, осторожно прижимая к себе.
- Здравствуй. Кисонька, я так рад, что он вернулся. Спасибо, что вытащил, - юноша поцеловал его приоткрытые, ждущие губы.
- Не за что, котенок. Он твой друг, да и мне не чужой. Все будет хорошо, веришь? Я еще тебя не подводил, - Керн улыбался. План был готов, оставалось только работать и работать, следить, чтобы ничего не сорвалось. Брэдшоу приехал в город вместе с Алексисом. Нашел Морани и договорился о времени и месте тренировок. Остальные обещали подтянуться в ближайшие дни. Если в Мегаполисе началось бурление, приморье тоже в стороне не останется. Керн рассчитывал только на то, что у них есть хоть пара месяцев, подготовиться.

- Мистер Меррис! Мистер Меррис!
- Хорошо. Теперь положи кубик в кучку того же цвета, - Танис сидел в подземном вольере рядом с огромными черными тварями. У них были тяжелые головы с выпирающими челюстями. Руки и ноги были непропорционально длинными, все тело было покрыто длинной и тщательно ухоженной шерстью. Танис сам вычесывал их и приводил в нормальный вид.
- Грумминг прежде всего.
Полуоборотни были по характеру вспыльчивыми детьми, но юноша быстро нашел к ним подход. Может, тут сыграл свою роль запах Керна, а может, любовь Таниса к кошкам.
Запыхавшийся администратор опасливо заглянул в вольер и попятился - все семеро зарычали, обнажая крупные клыки. Они подпускали к себе только Таниса и еще пару человек из обслуги, которые выкармливали их с младенчества.
- Мистер Меррис, там вас требуют в лабораторию 6-Z!
- Покиньте вольер! И передайте, что пока они что-то требуют, я и с места не сдвинусь. Тише, детки. Пушок! Вот я кого-то сейчас по ушам! - самый крупный самец заскулил и лег к ногам Таниса. - Не отвлекаемся. Где у нас желтые кубики?
Только Танис дал им имена. Для остальных полуоборотни различались только по номерам ошейников. Но только Танис мог назвать этих тварей так, как назвал: Пушок, Хвостик, Искорка... И они отзывались, приходили к нему, клали тяжелые головы на колени, мурлыкали. Больше звери, чем люди. Неразумные, но очень умные, легко поддающиеся дрессуре. А еще легче - ласке. Когда Танис приходил домой, Керн чуял на нем их запах. У оборотня застывали глаза, подергиваясь мутной пеленой гнева, но он быстро брал себя в руки. Или в когти - смотря в какой ипостаси был. Впрочем, дома бывал редко. За четыре прошедших месяца заполыхала вся страна, и Спас-отряд мотался из одного конца в другой практически без отдыха.
- Умница, хороший мальчик, - Танис сиротливо вздохнул. Он учил их различать цвета для того, чтобы они не попались на растяжки. Чтобы понимали, какого типа перед ними лежат взрывчатые вещества. Достал спутниковый телефон и послал Керну сердечко. Скучаю, люблю, устал, вот что значило это послание.
- Мистер Меррис! Там очень извиняются, но вы необходимы в лаборатории!
- Как визжит-то… Ладно, - Танис погладил всех, до кого дотянулся, - До двух гуляйте, а потом я к вам вернусь, - достал из контейнера в стене сухой паек и выдал поощрение.

Тихий сигнал сообщения почти не был различим за ревом винтов, но в шлемофоне Керн его слышал. Вывел на лицевой щиток информацию и улыбнулся. «Держись, мое сердечко, я скоро буду».
- Команда Альфа, приготовиться к спуску! Команда Браво, готовность номер два! Альфа, пошли!
Вертолет завис над зоной бедствия. Спасатели на тросах спускались к полуобрушившемуся небоскребу, влезали в окна, через проломы в стенах. Снизу было не подойти - разрушена взрывом плотина, водохранилище затопило город. Тысячи и десятки тысяч погибших. Керн не думал о них - только о живых, кому еще можно помочь.
- Браво, пошли!

- Ну, что тут у ва... - Танис, как вошел в лабораторию, так и замер на пороге: его опытная модель давила охрану шквальным огнем, раненые и оглушенные сотрудники валялись по углам, пытаясь укрыться.
- Замечательно. Модель номер три тысячи семь. Красный код.
Крабообразный робот моментально выключился.
- Лаборатория 6-M, просим помощи! - сквозь шум выстрелов пробился голос по рации.
- Да вы что, совсем все ошизели? Дайте изображение на экран, - Танис подошел к опытной модели на всякий случай выдернул блок питания.
- Лаборатории на шестом уровне, на восьмом, на втором - все опытные образцы, мистер Меррис! - администратор, старая гнида сталкерская, едва не плакал.
- Дайте мне канал связи, пусть меня слышат, - Танис подошел к микрофону.
- Канал транслируется, - доложил оператор.
- Всем-всем-всем! ТЕКИЛА БЕЗ ЛИМОНА - СТРАШНАЯ ДРЯНЬ!!! Господи, никогда не думал, что это понадобится… - Танис закрыл лицо ладонью. Откликались лаборатории, рапортуя об отключении роботов.
- Это что? Это саботаж! Я доложу руководству! - брызгал слюной администратор.
- Это - ваши хваленые охранные системы! Я же говорил, мои антивирусы надо было ставить! Пожалуйста! - Танис обвел руками разгром в помещении, - Кушайте. И докладывайте.
Тихо завибрировал телефон в кармане его комбинезона:
- Малыш, я сегодня не вернусь, у нас тут и потоп, и пожар. Прости, - голос у Керна усталый, едва слышен через гул турбин.
- Все хорошо. У меня тоже. И потоп, и пожар. Люблю тебя, - Танис улыбнулся, пара фраз и любимый голос возвращали ему интерес к жизни.
- Береги себя, любимый... Да, черти вас бе... - связь прервалась.
- Мистер Меррис, так что же делать? У всех моделей погорели харды.
- Так, для начала - оказать помощь людям, - Танис вернулся к «крабу»: - Черт... Три месяца ювелирной пайки… - поднял глаза на своего помощника: - Как уберетесь в лаборатории, давайте все по новой. Начиная со стадии S. Повторенье - мать ученья. И не выводите его в сеть. Все пока локально.

- Морани! Что у нас с поставками взрывчатки? - Алексис, хмурый и сосредоточенный, ковырялся в своем компьютере, меняя очередной диск на более мощный. Информация стекалась к нему со всей страны. Из неорганизованной банды обозленных студентов странные люди, присланные Керном, за какие-то полтора месяца успели сделать спаянный накрепко отряд, мозговой центр молодежного сопротивления. По всей стране были их «партийные ячейки», обозначенные синими флажками на электронной карте.
- Задерживаются на двадцать часов. Стачка на монорельсе, - девушка подняла голову от бумаг.
- У нас провалится акция в Энтро! На складах есть еще запас? Сколько акций запланировано? - Алексис ее не любил. Гонял, как сидорову козу. Морани сама не понимала, почему подчиняется. Огрызалась, шипела. Но делала все.
- Три акции, мы можем сообразить зажигательную смесь для «лягушек». Для этого не нужно особых ресурсов.
- От «лягушек» и толку практически никакого. Что мы, детскими петардами склад с наркотой взорвем? - Алексис запустил руку в волосы, лохматя короткую стрижку. Это было просто поветрие какое-то - все члены Молодежного движения коротко стриглись, словно в противовес правилам приличия. Вот и он отрезал свой хвост. Посмотрел на девушку. Морани раздраженно скалилась, демонстративно наматывая на пальцы длинные пряди.
- Извини, но делать профессиональные бомбы из ничего я не умею.
- Ладно! Тогда сообщи трем группам по объектам, что акции отменяются, пусть переключаются на другие задачи. Что там с тренировками пополнения? О, извини, - у него в кармане запиликал телефон. Парень вытащил его и прочел сообщение.
- Отлично, - расплылся в улыбке, - сегодня меня не будет.
- Никогда не думала, что срыв поставки оружия может так подкосить моральный дух, - проворчала Морани, внося изменения в сеть.
- Это чем он меня подкосил? - фыркнул парень, переодеваясь в чистую рубашку. На улице стояла жара, а в том подземелье, где был их штаб, в старинных катакомбах под городом, было всегда холодно. Алексис передернул плечами.
- Низкой работоспособностью... - буркнула девушка.
- А я все уже сделал. Меня-то от работы среди дня никто на потрахаться не отрывает, - подначил Алексис, беззлобно усмехаясь. В него полетел дырокол.
- Слабенько, Мор, слабенько, - Алексис перехватил металлическую вещицу и поставил ее на стол перед девушкой. - Я иду к Танису, не хочешь проведать брата?
- Нет. Хотела бы убить - уже убила бы.
- Это вряд ли, ты прекрасно знаешь, что не посмеешь трогать того, кого защищает Керн. Может, хватит выкобениваться? - парень в упор посмотрел в ее глаза, скрытые зелеными линзами.
- Хотела бы убить - уже бы убила, - спокойно повторила Морани, - Не нарывайся.
- Санти тебе хорошо мозги запудрила. Только вы двое не общаетесь с Меррисами, Санти и Морани Меррис, - он дернул углом рта и вышел. Морани дождалась, пока за ним закроется дверь, и зашипела.
- Что случилось, душечка? - из соседней комнаты выглянула Санти, заспанная и лохматая. Ей нужно было заступать на дежурство в ночь, и она отдыхала.
- Ниччччччего... Ррразговорчивые вссе ссстали, - Морани закрыла глаза, стараясь успокоиться.
- Опять Ал приставал? Да не слушай ты его. Неустойчивый элемент, ей-богу. Все с предателем якшается, - раздраженно повела плечом блондинка.
- Неустойчивые элементы нужно устранять, - тихо добавила Морани.
- Мы пока не можем его устранить, мой хорошая, на нем вся база данных, и он никому еще не доверил все пароли от нее. Но как только он перестанет параноить, так сразу.
Девушка кивнула ей и снова погрузилась в работу.

  Танис сидел на пороге дома, греясь в солнечных лучах. В дом и из него шастали неторопливые коты и кошки. Лето шло на убыль, самый прекрасный бархатный сезон на побережье наступил. И Танис этим пользовался.
- Хай, чувак! - Алексис перемахнул через низенькую ограду, не утруждая себя открыванием калитки, - Кто там говорил про пиво?
- Хай! Лысый... - Танис встал и обнял друга, похлопывая его по спине.
- Патлатый, тебе с этой гривой не жарко? - Алексис позволил руке скользнуть по распущенным золотистым локонам и отстранился. - Чего-то ты бледный. Ты на пляже когда последний раз валялся?
- О! Как думаешь, зачем я сегодня послал всех к черту? Я буду загорать, - Танис стянул через голову футболку и, скинув ее на пороге, пошел в дом.
- Эй, в доме? На диване в обнимку с плазмой? - Алексис смотрел ему в спину, заставляя себя дышать ровно и не замечать желания провести пальцами по тонким шрамам.
- На пляже, дурень! - Танис захватил полотенце и прошел дом насквозь, выйдя на их частный берег. Там все было без изменений. Только пролегали настилы и узкие пандусы для того, чтобы Утопии было удобнее работать. Парень расстелил полотенце и лег, подвернув шорты.
- Ну вот, а обещанное пиво мне самому у твоей машинки просить? - Алексис, как дурак, стоял при полном параде, в рубашке и легких брюках, туфли он сбросил еще на лестнице у входа на пляж. - А я, мать мою, даже плавок не взял. Да и хрен с ними, - он махнул рукой и быстро разделся до трусов. По сравнению с Танисом, Алексис казался только самую малость поменьше Керна. Такой же поджарый, мускулистый, только оборотень щеголял почти полным отсутствием растительности на теле, а блондин вполне себе по человечески был волосат.
- Утопия! Устрой нам пивной фуршет, пожалуйста.
- Слушаюсь и повинуюсь, Повелитель, - то, что появилось из дома, уже мало напоминало ту тумбочку на гусеничном ходу, которую знал Алексис.
- Вау! - непроизвольно вырвалось у парня, - вот это красотка! Ты когда успеваешь ее перестраивать?
Утопия была прекрасно сложена, в противоударном и водостойком ало-черном корпусе. Она была уже андроидом, а за основу лица Танис взял изображение Богини Немезиды с фресок храмов.
- Это мое хобби.
- Клево! Барышня, поднесите страждущему стаканчик пивка? А то по такой жаре у меня в горле пересохло, - галантно раскланялся Алексис, скорчив уморительно-серьезную мину. Прекрасно осознавая, что выглядит донельзя глупо - в одних только светло-серых боксерах, перед машиной. Но ему страшно хотелось, чтобы Танис улыбнулся. Он добился своего. Утопия поклонилась юноше:
- Слушаюсь, Господин.
- Я люблю, когда она ведет себя, как гейша. Утопия, принеси мне ленту, пожалуйста.
- Пивной фуршет, бокал пива и лента. Что-нибудь еще, Повелитель?
- Спасибо, ты умница, Утопия.
Танис протянул Алексису еще одно полотенце:
- Ваши запороли мне сегодня всю работу.
- Знаю, ты же сам жаловался, что к управлению сетью тебя не подпускают. Теперь поставишь свои проги, - Алексис расстелил полотенце и сел, глядя на то, как волны лижут песок. - Керн на задании? Я думал, увидимся. Передашь ему спасибо?
- Нет. Не подпустят. Они еще помнят... что  я делал с сетью тринадцатилетним. Передам, как только его блохастую шкуру принесет обратно домой, - Танис болтал ногами.
Утопия принесла низенький сервированный столик. Там было и пиво, и бокалы и закуска.
- Повелитель, анализ моей памяти позволил мне эту вольность, - адроид протянула Танису крем, защищающий от ожогов. Алексис рассмеялся:
- Наверняка, Керн приказал без крема тебя на солнышко не выпускать, ты ж всегда сгораешь, - понизил голос: - Не подпустят в этот раз - я напишу новый вирус. Так что не сильно торопи своих «рабов».
- Спасибо. А то мне жалко свои исследования. Тогда я переключусь на дрессировку котят, - Танис высоко подвязал волосы и намазывал себя пресловутым кремом:
- Налетай. Вот пиво и креветки, и сыр, куча всего. При нынешнем дефиците я кормлю, как минимум, трех соседей.
- Да, наслышан. Ты бы видел, как нашу сладкую парочку передергивает от одного упоминания твоего имени, - фыркнул, едва не подавившись глотком пива, блондин. - Ореол мученика тебе идет. Нимб не жмет?
- Нет. Как только я вижу тебя и Керна о двух ногах и руках и с дурными головами на положенных природой местах, все мигом отпускает, - Танис не менял тона.
- Тани, мне лестно, ей-богу, что ты так волнуешься, но не стоит обо мне, я пока сижу на попе ровно и не рыпаюсь на оперативную работу, - Алексис поставил бокал на песок и повернулся к юноше, глядя ему прямо в глаза: - Вот лучше бы Керну нотации читал, у него сейчас напряжно. Хотя мы и предупреждаем об акциях мирное население, мало кто слушает.
- Алекс. Они придут, когда ты спишь. Положат тебе на лицо вот такую тонкую пленку. Моя разработка. И через шесть минут твое сердце остановится. А они снова уйдут по трубам канализации. Поэтому, я очень покладист и мил. А Керна предупреждай - не предупреждай, он все рано делает, что должен.
- Тан, черт тебя дери, как? Как мне сделать так, чтобы эта гребаная война закончилась, и выдрать нахер все поганые щупальца этим дерьмовым Ссс...талкерам, и при этом - не утопить страну в крови?! И чтоб не погибли те, кого я люблю?! - Алексис говорил тихо, но очень прочувствованно. - Мы подрываем склады с наркотой, заводы по ее изготовлению, заводы по нефтедобыче, пути сообщения... А у меня чувство, что ковыряемся в песочнице, а эти выродки сидят вокруг, как няньки на лавочках, и посмеиваются!
- Прости мне мой смех, - Танис налил им еще по бокалу пива, - но я занимался тем же, будучи сопливым мальчишкой. Против системы  можно воевать только системой.
- Я строю систему, Тан, я ее строю. Медленно, но верно. У меня хорошие учителя. Но пока мне нужно прикрытие в виде этих детских игр. Мне нужен хаос, из которого строить порядок. А твоя работа ставит под угрозу даже зачатки моего начинания. Поэтому - придержи исследования, прошу тебя. Мне нужно еще хоть полгода. Наладить бесперебойную связь, поставки, переброску людей.
- Хорошо. Ты же знаешь, я делаю, что могу, - Танис взял его за руку.
- Я знаю, - Алексис опустил голову, глядя на его пальцы, повернул кисть, переплетая их со своими. Сверкнуло кольцо, будто сигнализация: «Не тронь, чужое!» Но после почти двух суток напряженной работы по внедрению вируса в систему лабораторного комплекса, и после пары бокалов пива парня слегка развезло, и не было никакого желания отказывать себе в единственно-возможной радости - держать Таниса за руку. - Спасибо, друг, - в последнем слове проскользнула нотка горечи.
- Все хорошо. Утопия, а вруби-ка нам любимый музон, - Танис выпил еще пару бокалов, и напряжение спало. Вечерело. Они, не сходя с пляжа, поужинали. Прилив подобрался совсем близко, и волны ласкали пальцы ног.
- Ты еще не забыл, как танцевать, Тан? - Алексиса совсем развезло, он сходил к морю и попытался привести себя в норму, но вода была теплой. И желание сделать хоть какую-то глупость не пропало. - Помнишь, как мы зажигали в том клубешнике, на набережной? - он подошел к столбу, на который Керн всегда крепил им волейбольную сетку и прислонился к нему, как к пилону.
- О, да. Ты себе тогда насобирал на бампер, - Танис лежал на боку, прикрытый полотенцем. Трещали факелы и костер, бросая на Алексиса причудливые тени.
- Только дальше него дело так и не продвинулось, ха, - блондин обернулся вокруг столба и изогнулся, изображая какое-то из движений стрип-данса. - Не пилон, конечно, но... Попробовать, что ли?
Утопия сменила музыку, Алексис хмыкнул: смышленый андроид, что ни говори.
- Утопия является воплощением мечты спокойного человека, - подала голос система обслуживания.
- Просто клад, - усмехнулся Алексис, обвиваясь вокруг столба. Он периодически выступал в клубе, прикрываясь этим занятием от полиции, которая следила за всеми безработными.
- Давай, жги. В конце концов, где я еще увижу такое непотребство, разве что в «Лотосе».
- Надеюсь, ты там бываешь только в те дни, когда я там не выступаю? - движения становились все пластичнее, да и откровеннее тоже. Алексис прикрыл глаза и целиком отдался танцу, вкладывая в него все, что не мог сказать словами, что запрещал себе говорить с того дня, когда понял, что друг «занят». Танис смотрел на него сквозь прозрачный пивной бокал. Он специально не ходил в «Лотос», когда там танцевал Алексис. Он не хотел видеть, как на него смотрят. Как опошляют красоту и искусство своими грязными желаниями. Алексис был художником, поэтом, за что бы ни брался. Спокойный и рассудительный, он делал гораздо меньше ошибок, чем Танис. Именно потому, что его огонь был не извергающимся вулканом, а тихим пламенем очага.
«Господи, как я тебя... ну хоть шаг... подойди, хоть на шаг!»
Будь этот столб живым - он бы уже фонтанировал. Но Алексис и танцевал так, словно не один на пилоне, а обнимает, ласкает собой самое любимое существо во вселенной. Его тело скользило, обвивая металл, прикасаясь к нему так чувственно, отдаваясь ему так порочно... Но блондин замер с последними тактами музыки, словно надломился. На Таниса он не смотрел, стараясь унять дыхание и слишком быстрое сердцебиение. А тот лежал, как султан. Как владыка, на покрывале и разбросанных Утопией подушках. Из-под чуть опущенных ресниц наблюдая за этим роскошеством.
- Утопия, еще музыку, - попросил Алексис. Мелодия стала тягучей, как патока. А вот рисунок танца... Он выражал все отчаянное желание понимания, хоть какой-то взаимности. В какой момент Алексис перестал танцевать вокруг шеста, он не помнил. Просто теперь с каждым движением он на пол шага приближался к Танису. Черный силуэт на фоне раскаленного шара заката. Вот он уже нависает над этим лицом, над разгоряченным телом, дрожа от желания обладать и отдаться в обладание.
- Алекс...
- Тан... - Алексис упал на колени. Господи, он был готов хоть на пузе ползти за этим голосом. Но самообладание вернулось так резко, словно Танис выплеснул ему в лицо кувшин ледяной воды.
- Нельзя. Просто... нельзя… - и Танис отвернулся, но Алексис успел увидеть, какой нечеловеческой мукой было сведено его лицо.
- Я знаю. Прости. Прости… - но хоть что-то было можно? Хоть так - взять его за руку, за ту, что с кольцом, почувствовать, какие холодные у него пальцы и согреть их своим дыханием. И почувствовать, как ладонь сжали в ответ.
Когда Алексис ушел, у Таниса случилась форменная истерика. Что? Что с ним? Он задавал себе этот вопрос и пытался разобраться в собственных чувствах. Любил ли он Керна? Да! Всей душой, всем сердцем! Хотел ли он Алексиса? Да! О, Боги, да!
Алексис же вернулся в штаб Сопротивления и тупо просидел за компьютером всю ночь, так и не написав ни строчки новой программы-вируса. Перед глазами снова и снова вставало лицо Таниса, рука еще чувствовала ответное пожатие. Но под закрытыми веками остро вспыхивали бриллианты в обручальном кольце, а в ушах звучало: «Нельзя, просто нельзя!» Хотелось напиться или закурить. Он не сделал ни того, ни другого.

На работу Танис не пошел. Он, как ведущий специалист, мог позволить себе покапризничать. Немного. Совсем немного. Поэтому он пол-утра долго и тщательно мылся, как будто бы сами его мысли могли приобрести запах Алексиса. Керн появился только к обеду - серый от усталости, измотанный практически неделей бесконечных полетов из зоны бедствия в приморье и обратно. Его подвезли на своей машине парамедики. Уговаривали сделать укрепляющий укол, но оборотень отказался. Открыл дверь, едва передвигая ноги, прошел в гостиную и упал на диван, не раздеваясь. Уснул мгновенно, даже не успев поздороваться. Юноша опустил на окна шторы. Осторожно раздел оборотня, укрыл, а на пол поставил большую миску с водой и  поднос нарезанного мяса. После чего снова ушел на пляж.
Проснулся мужчина только к вечеру. Почти во сне обернулся пантерой, жадно напился и только тогда окончательно пришел в себя. Есть не особо хотелось, но он съел несколько кусков мяса, принюхался и пошел на веранду. Потерся о ноги Таниса, радостно урча.
- Здравствуй, моя радость, - Танис обнял его за шею, целуя. Парень выглядел заплаканным.
- Что случилось? - нет, Керну хотелось побыть в нормальном облике. Но от Таниса пахло тревогой и печалью, даже хуже - почти горем. Оборотень еще помнил этот запах. Поднялся с пола, прижимая к себе любимого, а руки уже изучали на предмет травм. - Что произошло?
- Я просто соскучился. Просто очень сильно тебя не хватало, - он снова заплакал.
- Это же не все, малыш? Я тоже очень соскучился, я думал, сдохну там без тебя. Рассказывай, - усадил себе на колени, кончиками пальцев стирая слезинки со щек.
- Да все, правда. Ты же знаешь, я подвержен депрессиям. Накатывает иногда что-то, а что - я и сам понять не могу… - Танис обнял мужчину за шею и тихо плакал, да так, что слезы капали и лились ручейком. Керн отодвинул его, жестко держа за локти, поднял голову, заглядывая в глаза:
- Так, котенок, давай ты не будешь этого делать? Никогда больше. Если что-то случилось, ты придешь и сразу все расскажешь. Алексис приходил? У них что-то случилось? Я могу помочь? - запах номинального главы сопротивления он почувствовал, правда, не свежий.
- Все хорошо. Они целы. Морани здорова. Санти пьет, как лошадь. Алексис держится молодцом... Не уезжай больше! Не оставляй меня одного!!!
- Так, идем-ка, - Керн подхватился и повел Таниса на кухню, нашел в аптечке успокоительное и щедро накапал его в стакан воды. Придержал стакан у губ супруга, пока тот, всхлипывая и захлебываясь, пил, не доверяя его дрожащим рукам. Потом отвел в гостиную, сел и усадил его рядом, крепко обнимая и укачивая. - Все, все, сейчас ты успокоишься, и все будет хорошо. Мой котенок, кто тебя так расстроил? На работе проблемы?
- Да на работе у меня всегда проблемы. Как, ты думал, Огненному работать со Сталкерами? Мангуст работает с коброй! Не первый, не последний раз, - он снова цеплялся за него, просясь на руки, как ребенок.
- Счастье мое, любимый, ласковый мой, не тяни меня за хвост. Я ведь все равно узнаю, - Керн перетянул его на колени, целовал мокрые щеки, соленые от слез губы, гладил по вздрагивающей спинке и не мог понять - что случилось такого, чтобы Танис не мог рассказать ему?
- Я не знаю. Я не знаю, что со мной. Киса, наверно, я опять заболел. Мне нужно лекарство.
- Я позвоню Лерою, прямо сейчас, хорошо?
- Да. Было бы хорошо.
  Лерой примчался за считанные минуты.
- Что?? Что опять? Мор? Холера? Палец порезал?
- Депрессия. Глобальная. Успокоительным напоил, - отрапортовал Керн, так и на спустивший Таниса с рук.
- Давайте, я пристрелю его из жалости... - Лерой пробеседовал с Танисом около часа. Вышел из гостиной и позвал Керна за собой:
- Ты, конечно, волен дать мне в ухо. Но мальчишке нужен психолог.
- Лерой, я тебя знаю не один год. Если ты говоришь, что нужен - значит, нужен. Что случилось, мне ты можешь сказать? Найду я ему психолога, лучшего. Боги, кто б мне дал в ухо... - Керн потряс врача за ворот куртки: - Да говори уже, мать твою!
- Что т-т-ты меня трясешь… Ты сам говорил, что у него детство было такое, не дай Бог никому. Все, что похоронено в его душе, будет все больше и больше вылезать наружу. Я не знаю, что с Танисом, но и сам Танис не знает, что с ним. Но ему плохо. И это не капризы.
- Я знаю. Спасибо, Лер. Извини, что сорвал тебя с дежурства. Подвезти?
- Ты идиот? Сиди с ним, говори, да хоть что хочешь, делай. Я сам вам психолога найду.
- Спасибо, - повторил Керн и ушел в спальню к Танису. Юноша залез к нему на руки, горячо ласкаясь, открыто заявляя, что хочет заняться с ним любовью. Пожалуй, это было самое действенное из всех лекарств, которые помогали вывести Таниса из депрессии. Керн раздевал его, целуя, покусывая нежную кожу, выглаживая языком каждый шрамик, каждую впадинку.
- Не уезжай... Хочешь, я тут что-нибудь подорву? Только не уезжай больше... - Танис льнул в его руки.
- Я не могу, ты же знаешь, Тан, - Керн прижал его к себе спиной, уложив на бок, накрыл одной ладонью его грудь, трогая и дразня ярко-розовые ягодки сосков, второй - гладил по животу, зарываясь пальцами в золотистый «мех хомячка» на татуировке.
- Я знаю, что не можешь... Просто скажи: «Не уеду». Мне это надо... - это было какое-то странное возбуждение, пах он по-прежнему очень сильно и приятно, но к почти цветочному аромату примешивалась нотка смолистой боли.
- Я не уеду, хорошо, я больше не буду брать вылеты за пределы приморья, малыш. Только не плачь, мое счастье, - Керн потянулся и достал смазку. Танису не должно быть больно. Только не сейчас. Он щедро плеснул лубрикантом на себя и в ложбинку меж ягодиц юноше, прикусил его плечо, растягивая пальцами. Неделя - слишком долго. Танис был снова узок, как девственник. «Значит, его никто не трогал» - шевельнулась в мозгу неожиданная мысль. Он знал это и так, знал по запаху, чистому и родному. Но получить подтверждение, именно такое, было неожиданно приятно, до головокружения. И еще Керн знал - Танис чувственен, как инкуб, секс ему необходим, просто для того, чтобы чувствовать себя желанным и любимым.
Вот его хомячок мило запыхтел, двигаясь навстречу пальцам. Вот он требовательно положил руку Керна себе на живот. Застонал... Керн дразнил его, терся о ягодицы членом и медленно ласкал его пах и живот, намеренно затягивая прелюдию. Ему нравилось слышать почти гневные требовательные крики Таниса. Как он раздвигает перед ним ноги. Переворачивается с живота на спину, и наоборот.
- Киса… Кисонька, я так сильно тебя люблю. Я так тебя люблю...
- Я тебя люблю... - эхом шепчет Керн в подставленные губы. Он не стальной, он тоже живой, и у него тоже неделю никого не было, хотя в краткие минуты отдыха он закрывал глаза и видел единственного своего любимого мальчика. И оборотень, запрокидывая голову и не в силах сдержать рык, входит в распластанное под ним тело, медленно, осторожно, но неотвратимо.
- И я тебя... - Танис закрывает глаза от удовольствия. Он покусывает его пальцы, скользя по ним своим нежным языком.
- Жизнь моя, любимый... - и на слова не остается сил. Только движения, в которых чувства еще больше, чем в словах. Только тихие, урчащие стоны крупного хищника. Только ласки до сладкой боли. И снова, снова, снова не дать Танису дойти до разрядки, слушать его срывающийся крик, пить его, поворачивая к себе лицом и прикусывая губы. И не давать ему приласкать себя, укоряя в бесстыдности, как можно быть таким нетерпеливым мальчиком? Смотреть, как сперма маленькими каплями появляется на конце его члена, ее становится все больше и больше, пока она не начинает литься потоком.
- Нетерпеливый мой, торопыжка, - замереть, не двигаясь, собирая на пальцы полупрозрачное семя и слизывая его, вздыхая от удовольствия.
- Это слишком приятно... Хорошо… Продолжай... - тыкается личиком, как слепой котенок. И мужчина продолжает, все так же неторопливо, меняя позу почти неуловимо, перебрасывая длинные ноги с бедер на плечи, прижимая к себе так, чтобы войти до конца, и снова выходя, медленно, с оттяжкой проводя по бугорку простаты. И снова в глубину этого жаркого, как огненная бездна, тела.
- Люблю тебя... люблю... Таааааан!
- Красивый мой... - Танис обожал лежать вот так, держа своего зверя в объятьях, - Люби меня. Не отпускай меня. Не на секунду.
- Не отпущу, никогда.
И в сердце привычно вздрогнула игла - ложь, оборотень. Ты требуешь от любимого искренности, но сам лжешь ему. Потому что будут новые задания, и ты сядешь за консоль вертолета, куда бы ни послали. Но сейчас:
- Я никогда не оставлю тебя, котенок, никогда, пока живу.
- Хорошо... - и, вроде как, успокаивается, засыпает. А через три часа - снова слезы, Керн через это проходил уже дважды. Видимо, это третий раз. И Керн снова терпеливо утешает.
А когда их, спустя неделю, под покровом ночи, пришел навестить встревоженный Алексис, вообще повел себя невменяемо. Так радующийся каждому приходу друга, Танис закричал, будто его ранили, и убежал наверх, стоило ему увидеть юношу. Керн взял блондина в оборот. Увел на кухню и плотно прикрыл дверь:
- Рассказывай.
- Что рассказывать? Это я у тебя хотел спросить: что с ним происходит. Вся сеть Сталкеров кричит о болезни Таниса. Он заболел в не самый радужный для Правительства момент, и я хотел сказать, что, если это он по моей просьбе ваньку валяет, то пускай уже завязывает. Дело может быть очень серьезным.
- Он не валяет ваньку, как ты выразился. Танис и в самом деле болен. И я хочу знать, что произошло. Потому что он свихнулся после твоего визита, - по оборотню было непонятно, спокоен он или зол. Керн и сам не знал этого, просто в груди само собой пробуждалось рычание. Он боялся за Таниса, боялся оставить его одного хоть на секунду. В таком состоянии импульсивный юноша мог натворить делов.
- Что? Мы с ним посидели на пляже. Выпили пива, искупались… Утопия, потверди! - растерялся Алексис.
- Подтверждаю, - мелодично «сдала» парня Утопия, - пивной фуршет, ужин и музыка. Господин Алексис чудесно танцует.
- Ну, да, и танцевал. С пива кто не затанцует? В конце концов, это мое прикрытие.
Керн прожег парня убийственным взглядом:
- Если ты танцевал ему стрип, то понятно, какая муха укусила Таниса.
- А то я раньше не танцевал вам стрип! - малиново раскраснелся Алексис.
- Раньше я не уезжал на неделю, - Керн гневно раздул ноздри, в один плавный шаг приближаясь к блондину. Полыхающие странными зелеными огнями глаза вперились в самую душу, кажется. Оборотень смотрел долго, выматывая нервы и молча.
- Да. Раньше ты пропадал на три недели в джунглях, и он, сломя голову, обезумевший от горя, снимал вертолет и летел, чтобы потом еще долгих полгода выхаживать тебя, как малое дитя. Конечно. Это было не неделю, - горько выпалил Алекс, от страха, кажется еще более помолодевший.
- Алексис, я наемник, лечу - куда пошлют. Я пытался сидеть дома, работать тренером таким сорвиголовам, как вы. Я не могу так! - Керн же, наоборот, словно постарел на десяток лет, - Я не могу, понимаешь? Так же как ты не можешь бросить сейчас все, что делаешь. Так что мне делать?
- А я почем знаю? У меня на руках почти полмиллиона людей до двадцати пяти лет. У меня больной друг, которому я не знаю, как помочь! - и снова это «друг», горькое, как полынь, - У меня шизанутые психички, с которыми я вырос. Это я у тебя обычно спрашивал, что делать?
- А теперь я не знаю, что делать. Нет, знаю, - улыбка Керна была полна даже не боли - черного отчаяния. - Поклянись мне, что, если со мной что-то случится, ты не позволишь Танису натворить непоправимого. Сейчас же.
- Да вы что, одурели?.. Керн! - Алексис сделал то, что не сделал бы никто и никогда. Он подошел к Керну и тряхнул его за «грудки».
- Дурень, я спокоен. Дай слово, что сбережешь Таниса. У меня слишком непредсказуемая работа, а в стране все еще гражданская война. Ну? - Керн стоял, как статуя, не отталкивая его рук, не отводя требовательного взгляда.
- Я обещаю, что сберегу его как... Как сберег бы ты. Я клянусь своей жизнью. Окей?
- Принимаю. Утопия, налей всем чаю. А я пошел вытаскивать нашего затворника, пока он не разгромил в истерике спальню, - и это «нашего» прозвучало так... Алексис не мог бы сказать, как именно. Но по-особенному.
Танис забился в угол спальни, в корзинку.
- Иди ко мне, малыш, - Керн сел рядом и взял его на руки, как ребенка. - Ну, что ты убежал? Что случилось?
- Пусть он уйдет... - куда-то  в бок. И лицо прячет.
- Почему, Тан? - в голосе оборотня столько нежности и любви, что можно растопить все полярные льды его теплом, - Почему, мой маленький глупенький котенок?
- Потому, что я не хочу, чтобы все кончилось! Я не хочу делать глупостей, и я не хочу терять тебя. Я люблю тебя.
- Почему все должно кончиться? Объясни старому глупому коту, который, кажется, разучился понимать людей, почему остановится земля, если ты спустишься со мной к Алексису?
- Да потому, что я его хочу! Люблю - тебя! А хочу - его! И тебя я тоже - хочу! - вскочил и выпалил Танис, впрочем, тут же упав на колени и уткнувшись головой в пол: - Пусть он уйдет...
- Тан, посмотри на меня, пожалуйста, - Керн спокойно сидел рядом, не двигаясь, не шипя и не рыча, хотя чувство было такое, словно в его сердце провернули раскаленный клинок. Боги, ну а чего он хотел? Танис с ним, единственным, восемь лет. Вполне естественно, что ему захотелось разнообразия. Это нормально даже среди оборотней. Наверное, Керн и впрямь был неправильным, дефектным...
- Пожалуйста, любимый, посмотри на меня.
- Не могу… Мне стыдно, мне очень плохо. Киса, пусть он уйдет, и все будет, как раньше.
- Не будет. Время меняет все, котенок, - Керн взял его за запястья и потянул к себе, целуя в кончики пальцев, - Это нормально, малыш. Это нормально. Ну же, подними голову.
Танис изгрыз себя, он выглядел так, будто снова тяжело заболел. Лицо осунулось, он был бледным.
- Тан, у тебя никогда никого не было, кроме меня, Хельга не в счет. И то, что ты хочешь Алексиса - это нормальная реакция организма. Это не плохо, - откуда он черпал спокойствие, Керн не знал и знать не хотел. Главное, что голос был тихим и ласковым. - И я не стану ревновать, если что-то произойдет в мое отсутствие.
- Нет. Твои чувства. Твое спокойствие, это все важно для меня. Поэтому, это пройдет. Я не спущусь. Ты для меня все. Если я тебя потеряю, мне не зачем больше жить.
- Не смей так говорить. Жизнь - драгоценный дар. И ты не откажешься от нее ни под каким предлогом. Слушай, - Керн наклонился к его ушку, ласково целуя, - У оборотней есть древнее поверье: все пантеры, да и вообще все коты уходят после смерти на Млечный Путь. А если кто-то что-то не завершил, или просто слишком рано ушел, он сможет вернуться. Надо только пробежать по лунной дорожке в полнолуние быстро-быстро к земле. У меня девять жизней. И я никогда тебя не брошу. Запомни это, хорошо?
- Хорошо. Я не могу, Киса, я так устал плакать. Я уже, наверно, второе море наплакал за эти дни, - Танис обнял своего супруга, как в поиске защиты.
- Вот и не плачь больше. Мне больно не от того, что не случилось, а от твоих слез. Они будто серебро - такие же жгучие. Не плачь, мое счастье. Не надо, я тебя люблю. И буду любить всегда. Давай все-таки спустимся и попьем чаю? А то море ты наплакал, а сам скоро высохнешь, как апельсиновая корочка.
Танис рассмеялся:
- Киса, какой ты милый. Это особенно греет душу, учитывая, сколько народу ты отправил в мир иной, - вот, исчез запах горечи.
- О, поверь, я делал это нежно и почти безболезненно, именно потому, что я мил, пушист и ласков, - оборотень горячо поцеловал его в губы, потом подтолкнул к двери: - Алексис уже извелся. Думает, наверное, я тебя тут сожрал.

Алексис, и правда, извелся. Говоря откровенно, он уже рехнулся от беспокойства. Вскакивал, чтобы уйти восвояси, снова садился. Потом слышал плач Таниса наверху и фразы: «Пусть он уйдет», и готов был размозжить сам себе голову за то, что внес такое смятение в душу человека, который был ему бесконечно дорог.
- Наверное, чай уже льдом покрылся, - усмехнулся оборотень. А глаза прятались под густыми ресницами. - Извини, что мы так долго.
- Ничего. Хай, Тан, ты как? - Как он изменился, за... боже мой, за неделю-то! Хуже, чем тогда, когда свалился с воспалением легких.
- Нормально. Бывало и хуже, - Танис шмыгнул на свое место за столом и уставился в столешницу.
- Ребята, давайте сегодня обойдемся без Утопии? Танис, родной, достань печенье в шкафу? Алексис, помоги расставить чашки. Я вам сейчас сам чаю заварю, - казалось, оборотень незыблем, как скала, как ось мира. И спокоен, как льды полярных шапок. И никто не видел, с какой силой он закусил губу, отворачиваясь к чайнику. Танис не пошевелился. Алексис суетливо зазвенел чашками. Неловкость была так сильна, что ее можно почти нащупать.
- Тан, пожалуйста, - Керн не повернулся, кажется, его мягкий, мурлычущий голос только стал чуть глубже. Из-за того, как он говорил, его часто недооценивали. Всегда - в первый и последний раз.
- Я не могу... Не проси меня. Пожалуйста, - Танис встал и посмотрел на Алексиса. Посмотрел, чтобы уйти.
- Сядь, - чашка в руке Керна еле слышно звякнула, а у обоих парней мороз продрал по коже - Керн говорил с неслышимым рычанием у инфра-диапазоне. - Прекратить истерику. Вам не десять лет, обоим.
Нельзя было рычать на Таниса. Он боялся рычания. С самого детства. Шарахнулся в сторону. И выпал в окно. Керн исчез в ту же секунду - только и успел - дотянуться рукой до тени. Таниса он поймал буквально в миллиметре от земли.
- Киса… Не рычи... Не рычи на меня...
- Прости, малыш. Ну, зачем ты это делаешь? Зачем изводишь себя и меня заодно? Перестань, я тебя умоляю, видишь, на коленях стою - прекрати травиться глупыми мыслями.
- Я хочу в кровать. Отнеси меня наверх, пожалуйста, - Танис здорово разрезался о стекло.
Алексис, где стоял - там и сел, промахнувшись мимо табурета. Смахнул со стола чашку и тупо смотрел на мокрое пятно на рубашке и брюках, не чувствуя боли от ожога почти кипятком. Он не понимал, как Керн это сделал, но привык верить своим глазам. А он видел, что мужчина в мгновение ока растворился, и возник прямо под окном, поймав Таниса.
Оборотень качнул головой и так же, тенями, перенесся в ванную. Усадил Таниса на тумбу рядом с раковиной, промыл порезы и быстро зализал их, остановив кровь. И вылизывал, пока от ран не остались тонкие нитки царапин.
- Я хочу спать, Киса... Прости… - Танис страшно устал. Как будто он работал трое суток подряд. Ему было так нечеловечески больно, что он удивлялся, как еще может дышать. Он ненавидел себя. Свое тело, свои потребности, чувства и желания. Поэтому его разум отказывался воспринимать это и погружался в спасительное забытье.
- Тсссс, мое сокровище, сейчас, - Керн унес его на руках в спальню, раздел и уложил в постель, прилег рядом, целуя в запавшие глаза, обведенные синеватыми кругами. - Спи, малыш, спи, я люблю тебя, все хорошо.
Он столько раз повторял это «все хорошо», что боги должны были сжалиться и сделать так. Но боги, от которых он отрекся, полюбив человека, никогда не слышали Керна.
Алексис поднялся к ним и сел на пол около постели:
- Что с ним? Я должен знать.
- Он хочет тебя, но боится сделать больно мне, - прямо ответил оборотень. Все, чего ему хотелось - обернуться и лечь рядом с Танисом.
- Что? Нет… Он не может… Он же послал меня! Открытым текстом, - Алексис точно мог это сказать, после того как Танис не захотел его видеть.
- Для того и послал. Чтоб не видеть ходячее искушение, - Керн осторожно поправил одеяло и вышел, поманив Алексиса за собой.
- Хорошо. Я тогда пошел… - блондин направился к лестнице.
- У меня послезавтра смена. Если снова не случится ЧП, - Керн сел на ступеньки, почти перегородив ему дорогу.
- Я… Я не могу видеть, как он страдает. Если ему лучше без меня, то я никогда больше не появлюсь на его пути. Прости, я не хотел, чтобы так вышло.
- Ты слышал? У меня боевой вылет. Или я должен прямым текстом сказать, что разрешаю тебе соблазнить его? - верхняя губа оборотня приподнялась, обнажая крупные острые клыки. Боги, как ему было плохо! Ревность огненной лавой текла по венам вместо крови.
- Он… он не любит меня, Керн. И ты это знаешь. Ради меня он не ломанулся бы один в горячую точку, - Алексису эти слова тоже дались нелегко. - Я буду с ним и прослежу, чтобы ничего не случилось.
- Спасибо, это я и хотел услышать, - мужчина потер висок и поднялся: - Поставка взрывчатки будет вестись морем, отправь людей в доки, пусть ждут корабль.
- Ну вот, взял и все карты раскрыл. Ни тебе припаданий на брюхе по городу, ни бессонных ночей предвкушения, - Алексис протянул ему руку: - Я пойду.
- Удачи. Держись, у тебя уже хорошо получается, - бледная, но одобрительная улыбка тронула губы оборотня.
Они пожали друг другу руки, и Алексис ушел через пляж.

Глава одиннадцатая.
Кот за двери - мыши в пляс? Примирение.

- Керн, привет!
Оборотень прикрыл трубку ладонью и шепнул Танису:
- Секунду, родной, это с работы.
- Собирайся, вылет через час.
- Как - через час?!
- Как через час!! - уже взвизгнул Танис, - Нет-нет! Мы же в кино собирались...
Керн стиснул зубы и прошипел:
- Через час буду, - плавно опустил трубку на базу, хотя хотелось разбить о стену. - Котенок... прости...
- Да все в порядке... - Танис только тяжело вздохнул, - Я-то что… С голоду не умираю, дом у нас крепкий. Ты другим нужен, - юноша сиротливо перекатывал по полу ногой  кошачий мячик.
- Сейчас я нужен тебе, малыш. И мне не хотелось бы тебя оставлять, - Керн сгреб его в объятия, сжал так, словно не собирался отпускать никуда и никогда.
- Я всегда тебе нужен. Это я знаю, - Танис расцеловал своего любимого, - Но работа, это работа. Если так срочно, значит, и правда, дело - труба.
- Если вызывают даже меня - значит, поднимают «на крыло» весь Спас-отряд, пробормотал Керн, уткнувшись носом в его макушку. - Вопрос - куда и на сколько? Я отзвонюсь тебе сразу, как только узнаю, Тан. Поможешь мне собраться? - на самом деле, «тревожная» сумка у него, еще по старой привычке, всегда была собрана. Он просто хотел подольше побыть с Танисом. Десяти минут на дорогу должно было хватить, значит, сорок минут у них еще есть.
- Конечно, - Танис сбегал за пирожками, завернул Керну зубную щетку и снова плюхнулся на руки: - Привезешь мне что-нибудь интересное? Взрыватель, там, новый какой-нибудь.
- Обязательно. Если там будет что-то интересное для тебя. Мое сокровище... - Керн держал его, целовал, касаясь губами каждого сантиметра любимого лица, нежил ласками послушно раскрытые отзывчивые губы, и не желал, впервые в жизни не желал кому-то там помогать, спасать и лететь на выручку, как супергерой.
- И береги себя, - Танис оглаживал его по плечам. - На рожон не суйся только. Ты у меня один, - и, вроде бы, он говорил ему эти слова каждый раз перед заданием, но сейчас его голос дрожал.
- Котенок, я сижу в кабине «вертушки», командую парням на выход, вот и все. Куда я могу сунуться? Не беспокойся, родной, не надо. Я вернусь, как только мы закончим работу. Ни секундочки лишней не задержусь. Поцелуй меня, любимый, на удачу? Мне пора, - вздохнул оборотень, глянув на часы. Это бы самый нежный и ласковый поцелуй, на который только был способен Танис. Желание куда-то ехать испарилось вообще без остатка. Но Керн встал, прижал Таниса к себе еще раз и вышел, подхватив сумку.  Отзвонился он через полчаса, злой, как рой лесных ос:
- Командировка на три недели. В Мегаполис.
- Понятно, - убитым голосом пробормотал юноша. Но попробовал ответить пооптимистичнее: - Я люблю тебя. Приедешь, потом сходим в кино.
- Я тебя тоже люблю, родной, не грусти, мы обязательно сходим в кино, - Керн сунул телефон в карман и надел шлем, запустил двигатели вертолета.
- Да хранят нас Боги, парни. «Барракуда» - 17, к взлету готов.
Танис подавил в себе желание снова упасть на кровать и вскоре уже парковал Слона около лаборатории. Его спасет работа. И Котята.

Телефон раздражал своим тихим гудением нервы. Это был внутренний вызов, поэтому принимать его Танису не хотелось, но звук мешал сосредоточиться, да и «котят» нервировал. Пришлось ему выискивать телефон в карманах рабочего комбинезона.
- Да! - рявкнул юноша в трубку.
- Мистер Меррис, подойдите на КПП, к вам приехали, - сухой голос охранника.
- Пошлите его по известному адресу. Я не общаюсь с прессой, - Танис привстал на цыпочки, чтобы потрепать Пушка по гриве: - Тихо, малыш. Папочка не кричит, папочка просто что? - Зверь прикрыл глаза и упал на бок. - Правильно, просто плохо спит.
- Это не пресса, мистер Меррис. Пожалуйста, пройдите на КПП, - охранник был всего лишь тупым военным. И если ему приказали - должен был исполнить приказ.
- Так, - у Таниса начинал дергаться глаз, - Кажется, я сегодня кого-то убью, - на часах была полночь, самое время активности его подопечных. - Детки, папочка по делам. Папочку - ждать.
Алексис терпеливо ждал. Он обещал Керну позаботиться о Танисе, а тот уже неделю из лаборатории не возвращался. Он это знал точно - сам следил за домом. А если Керн вернется, и увидит своего любимого мальчика в состоянии зомби... Вряд ли он еще когда-нибудь доверит заботу о нем Алексису. Так что блондин, рискуя всем, чем только мог рисковать, заявился на пост охраны и потребовал вызвать главу исследовательской лаборатории - именно такой звучный титул носил Тан в этом змеином кубле.
- Если еще раз, что-нибудь, носящее каску и имеющее половую идентификацию в виде автоматической винтовки, отвлечет меня от работы! - сначала до них долетели слова, и только потом из-за поворота появился Танис. Молодой человек явно не мылся больше недели, от него несло зверем, сырым мясом и клетками. Спецодежда была в пятнах. Волосы засалено свисали прядями из-под косынки.
- Слава Богу, я не подхожу ни под один из этих критериев! - выдохнул Алексис, - Ну ты и чучело, дружище. Посмотри на себя! Кошмар, - парень подхватил Таниса под руку, крепко, чтоб не вырвался. - Где твоя машина? Домой, и немедленно, пока ты там совсем не озверел со своими подопечными.
- На парковке... - выпадал в глубокий осадок Танис, - Ты что тут делаешь??? Пошли отсюда, быстро!!!
- Уже идем, если ты не заметил, - Алексис почти волок его в сторону подземной парковки. Там тоже была охрана, так что он отпустил Таниса и остановился у шлагбаума: - Давай, я тебя жду. И не вздумай снова сбежать в свое логово маньяка-ученого!
Танис, перепугавшийся, что Алексиса прямо тут скрутят, бегом добежал до Слона, завел его и, снеся шлагбаум, затормозил:
- Давай, садись скорей! Это я-то после этого сумасшедший ученый? Нееет! Я самый разумный человек на планете!
Алексис довольно расхохотался:
- Поверь, я просчитал все. И даже то, что только я смогу выманить тебя из твоего добровольного затворничества, хотя вместо меня собиралась рвануть Лесли с девочками.
- Нет! Ты что, не понимаешь, как это опасно? Подальше, подальше от этого места.
Они долго добирались до дома Таниса, из Мегаполиса резко повалил народ, и они долго пропускали машины на шоссе.
- Надо хоть новости посмотреть. Утопия звонила, говорила… Что-то происходит, - небритый Танис выглядел странно.
- В Мегаполисе? Там восстание, и оно распространяется все дальше. Но это не моих рук дело, честно. Это бунт «Обездоленных». Знаешь, кто такие? Все наркоманы, лишившиеся работы. Все городское дно. Там сейчас не просто пожары - там горит асфальт под ногами. Пришлось эвакуировать всех наших людей оттуда. Хотя, это и к лучшему.
- Керн поехал в Мегаполис... Алекс, это жуть, куда он поехал! - Танис бросил машину, оставив право Утопии отогнать ее за дом. Когда Алекс вошел, прикрыв дверь, Танис уже набирал номер любимого:
- Ну же… Возьми трубку. Пожалуйста...
Керн откликнулся, только когда Танис уже отчаялся. В телефоне были слышны взрывы и гул турбин:
- Малыш, я в порядке, просто очень... да твою мать, хули же вы стреляете!!! Очень занят! Я перезвоню!
- Живой... Фуууу... - Танис запнулся о мурлыкающих кошек. - Сколько ж меня дома не было?
- Почти неделю, Повелитель. Я звонила, но вы не брали трубку, - Утопия протянула ему полотенца.
- Утопия, сообрази пожрать, а то этот малохольный, наверняка, питался там всухомятку кошачьим кормом. Супчику там, попитательнее, а мне - пива глоток, а то что-то отходняк, аж коленки трясутся, - Алексис плюхнулся на диван с видом человека, выполнившего опаснейшее задание на «отлично». Танис нежно поцеловал робота в пластиковую щеку:
- Спасибо, родная, в следующий раз дай мне информацию об ухудшении здоровья кошек.
- Слушаюсь, Повелитель.
- И дай этому Робин Гуду  все, что он захочет. Кроме кода от сейфов.
- Гм? А почему такое ограничение? - ухмыльнулся Алексис, - Типа, я вас грабить собираюсь, что ли? Хотя, я не благородный разбойник, могу и ограбить. Например, на пару конфет. Это ты или Керн - сладкоежка?
- Керн. Я боюсь, что ты смешаешь то, что смешивать нельзя, и мои коты взлетят на воздух. Все семь.
- Пятеро, Повелитель. Миссис Пам снова взяла Рыжего и Принцессу. Крысы.
- Это не я увлекаюсь взрывчаткой, я работаю с более тонкими материями - вирусами, программами-стирателями... Тан! Ты собираешься вечно торчать тут и разглагольствовать? Или ты ждешь, что я помою тебе спинку? - на последнем слове голос Алексиса сорвался, и он закашлялся: - Конфета... не в то горло...
- Ну, потри. Кто ж запрещает-то… - Танис  ушел в ванную. Зашелестела вода. Когда Алексис пришел к нему, юноша сидел на краю раковины и распутывал колтуны в волосах. Лабораторная одежда валялась на полу.
- Помочь? - Алексис минут пять тренировал перед зеркалом в холле это невинное выражение лица. Хотя уши все равно краснели. - Ты так любезно пригласил, что я просто не мог отказаться, - он широко улыбнулся.
- Да ладно, ты просто пришел проверить, не вскрываю ли я тут себе вены.
 На полочке ванной стройными рядами стояли антидепрессанты.
- Знаешь, Тан, это было бы самым идиотским поступком с твоей стороны, если бы ты так сделал, - Алексис отобрал у парня гребень и сам принялся распутывать его волосы, так же осторожно, как в свое время это сделал Керн. И ему было плевать на то, что они грязные. Колени Таниса касались его бока, он отдал бы полжизни за то, чтобы стоять так вечно. - Керн жив, скоро вернется, чего тебе еще надо?
- Мне надо, чтобы он никуда не уходил. Никогда. Увлекся вышиванием крестиком. Или собиранием паззлов. Чем-нибудь спокойным, - голос Таниса успокаивался, напряжение уходило. - Как хорошо дома...
- Он вряд ли когда-нибудь таким увлечется, ха! Ну, разве что, коллекционированием оружия. Я порылся в сети. Если знать, где искать, да еще и в какое время, можно найти много интересного. Керн - не человек, да? - Алексис распутал последний колтун и отложил расческу. Поднял Таниса и подтолкнул его к душевой кабинке: - Залезай, давай, чудо в перьях.
- Я не буду отвечать на провокационные вопросы, - Танис добровольно запихнулся и замолчал, блаженно улыбаясь под струями теплой воды.
- Да и не надо. Я просто построю догадки вслух, если не возражаешь, - Алексис посмотрел на блаженствующего парня и решительно потянул с себя тонкий свитер. Танис может стоять так до морковкина заговенья, а его еще надо накормить и уложить спать. По крайней мере, именно такое оправдание Алексис старательно придумывал для себя, отводя глаза, так и норовившие скользнуть ниже пояса Тана. - Короче, он передвигается очень странным способом. У него, насколько я помню, ускорена в десятки, если не в сотни раз регенерация. Клыки, как у зверя. Очень интересный феномен. Можно было бы назвать его мутантом, вот только я выискал в сети такое интересное слово, как «оборотень».
- Алекс, ты всегда был очень умным мальчиком, - Танис вспенивал волосы дорогим шампунем, который ему доставляли по правительственным каналам.
- Ну, не умней тебя, - фыркнул блондин, стягивая с себя последний предмет одежды. Взял мочалку, гель для душа и решительно встал рядом с Танисом в просторной душевой кабинке. Намочил губку и намылил ее, - Повернись, раз уж обещал - потру тебе спинку. Продолжим догадки, - он говорил, чтоб не думать о том, какая нежная у Таниса кожа там, где ее не трогают шрамы, - Весь район знает, что у вас живет пантера. Но, когда Керн на работе, ее никто не видит. Логично предположить... Интересно, а Морани?
- Да. Поэтому я так трясусь, когда она грозится тебя убить. Дай бритву, пожалуйста, - Танис повернулся к нему лицом.
- А еще я вычитал там о серебре. Так что мой пистолет заряжен серебряными пулями, Тан. Не трясись. Держи, - Алексис протянул ему требуемое и отвел мокрые пряди волос с его лица, заглядывая в глаза: - Я научился просчитывать варианты. Керн - хороший учитель.
- Но я же боюсь и за Морани. Ты бы видел, какая она была, когда мы ее вытащили. Как она плакала днями о своих детях. Она не виновата, что полюбила Санти, - Танис брился вслепую.
- Она еще глупая девочка, я уже понял. Так что я просто постараюсь их развести, как только смогу. Санти свихнулась на мести Сталкерам. Параноичка. Но она не протянет долго, если будет пить так, как пьет сейчас. Осторожнее, порежешься. Вот тут пропустил щетину, - Алексис провел пальцем по его щеке. Танис провел лезвием там, где были секунду назад пальцы.
- Так лучше? - и посмотрел в глаза.
- Ну, почти. Может, я помогу? - Алексис выдавил из себя улыбку, горло враз пересохло. У Таниса были просто слишком, слишком красивые глаза. В них было легко утопиться с одного взгляда. Алекс почувствовал себя так, словно уже утопился - воздуха не хватало. А тот как чувствовал это, тянулся, тянулся и прижался губами к его рту. Парень вцепился ему в плечи пальцами, не понимая, чего хочет: оттолкнуть или прижать к себе. Остатки здравого рассудка спешно покидали его голову, но он все-таки отодвинул Таниса, хватая ртом влажный воздух:
- Тан, ты же сам говорил... нельзя...
- Нельзя… Нельзя… - скользили его губы, вжимаясь все крепче. Алексис вынул из его пальцев бритву, отбросив куда-то на пол, и прижал мокрое, скользкое от пены тело к стенке кабинки, с головой ухнув в поцелуй. Отчего-то казалось, что он горький, как яд. Но Алексис пил этот яд так, как умирающие в пустыне пьют воду в чудом найденном оазисе.
- Господи… как я этого хотел… - руки Танис легли на его поясницу. Молодому человеку приходилось вставать на цыпочки, чтобы дотянуться до лица Алексиса.
- Я тоже. Заткнись, сделай милость, - Алексис наклонился, чтобы ему не тянуться, руки соскользнули с плеч Таниса на грудь, размазывая пену. Он прижался к нему бедрами, чувствуя отклик его тела.
- Какой ты... - но слова застревали в горле, Танис хотел только одного - обладать этим телом, сделать его своим. Только своим.
- Молчи, ради Бога, молчи! - с каким-то отчаянием взмолился Алексис, затыкая его поцелуем, его руки хаотически блуждали по телу Таниса. Несмотря на то, что Алекс танцевал стрип в гей-баре, он никогда не спал с парнями. С девушками - да, сколько угодно. Но Танис был первым и единственным, кто разбудил в нем такое желание. Они целовались и гладили друг друга, как сумасшедшие. Танис сгорал от желания.
- Тан... Танис, постой, - Алексис заставил себя оторваться от его губ, с трудом переводя дыхание. - Не здесь же! - потянул юношу за руку, ставя под душ, и принялся быстро смывать с него остатки мыла и шампуня.
- Да… Да, прости. Ты прав, конечно, - Танис стремительно домылся и еще в полотенцах потянул его вниз. В гостиную. Алексис шел за ним, как во сне, не веря в то, что это происходит с ними. Не веря в то, что Танис практически сам предложил. Он не знал, что делать, потому что хотелось только одного - прижаться и не отпускать, никогда не выпускать это гибкое, горячее, безумно сексуальное тело из рук. Танис разложил диван, расстелил постель, принесенную роботом:
- Утопия, проследи, чтобы нас не беспокоили, - поставил около дивана бутылочку с чем-то и лег, приглашающе похлопывая рядом. Алексис неловко потоптался рядом и присел на край дивана, он краснел, как вареный рак:
- Тан, ты знаешь, я... Это... Никогда...
- И я с тобой еще никогда, - Танис изогнулся, как змея, целуя Алексиса в живот. Ему по подбородку стукнуло дернувшимся от неожиданной ласки членом Алексиса, тот опрокинулся на спину, приподнялся на локтях, кусая губы.
- Таааан... что ты... делаешь?
- Хочу заняться с тобой любовью, - в свою очередь немножко опешил Танис.
- А мне что делать? - ну, не образован был Алексис в таком вопросе, что поделать. Даже работа в гей-баре не спасала. Там он видел только поцелуи и невинные ласки. Дальше что-то не повезло.
- Расслабься. Для начала, просто расслабься, а то ты - как растяжка, - Танис улыбнулся, проведя ладонью по груди юноши и ниже. Алекс лег и честно постарался расслабиться. Организм воспротивился. Руки у Таниса были нежными, и расслаблению никак не способствовали. Алекс закусил губу и откинул голову.
- Красивый... как статуя… Боже… - Танис лег сверху, прижимаясь и целуя. Его пальцы очертили ореолы сосков. Алексис вцепился пальцами в простыни и задрожал, пытаясь подавить стон. Танис был легким, горячим, похожим на своих кошек - мягким и уютным. Влажные локоны скользили по коже контрастом с теплыми губами, которые спускались все ниже и ниже, пока не коснулись головки члена.
- Та... ффммм... - Алексис закусил пальцы и выгнулся, боль привела его в себя - но ненадолго.
- Что? Неужели никто не делал тебе минет? - Таниса продолжил осторожно вылизывать и посасывать свое долгожданное лакомство.
- Так - нет! - прохрипел Алексис, с трудом сдерживаясь, чтобы не запустить ему руку в волосы и не толкнуться глубже в восхитительно-горячий рот.
- Ммммм... - разочарованно простонал Танис, высказывая этим все, что он думает о так называемых девушках Алексиса.
- Танис... Тан! Таааан! Хватит, я же... Прошу... Господи! Замри, пожалуйста, я сейчас кончу!!! - Алексис все-таки схватил его за волосы, заставляя не двигаться.
- Ну и... Ты решил меня этим напугать? Или ты можешь только один раз? Команданте? - Танис поднял на него шальные глаза.
- Не знаю... - таким растерянным Алексис не выглядел на свои двадцать четыре, совершенно. Раскрасневшийся, с искусанными губами и слезами в серых глазах. - Я не знаю...
- А я знаю. Можешь... Хочу тебя, с ума схожу, как хочу, - шептал Танис, целуя его руки до локтя и выше, поднимаясь к плечам. Алексис прекратил сопротивляться собственному желанию, положил ладони ему на спину, погладил, скользя пальцами по шрамам, прижал к себе за бедра, решаясь и разводя в стороны ноги:
- Возьми, Тан.
- Дурик… Больно будет, - Танис подцепил смазку и долго, с наслаждением, втирал и массировал промежность Алексиса. Чуть очерчивая точку проникновения большим пальцем.
- Пусть будет, Тан! Ну, пожалуйста... - каким чудом Алексис заставлял себя не сводить ноги, хотя лежать вот так - полностью открытому, вздрагивая от каждого движения ласковых пальцев, от которого мутится в голове и хочется кричать, было безумно тяжело. - Тан, прошу тебя... Таааан... изверг... любимый...
- Ну, ты уж определись как-то. Хоть в постели… - шелестел над ним Танис,  пристраиваясь и осторожно входя.
- Одиииин... хрен... Боже! - Алексис судорожно вздохнул и дернулся навстречу.
- Тише… Тише, Команданте, - Танис думал, что сейчас умрет от счастья. Ни в одном, даже самом развратном сне, он не видел такого эротичного зрелища, как распластанный под ним Алексис. Который молчал. Молчал, не давая излиться ни одному стону. Пусть для этого пришлось до крови прокусить губу, но иначе он бы просто умер. Было и больно немного, и странно, и невыносимо хотелось, чтобы этот белобрысый мучитель уже сделал хоть что-то. Танис осторожно начал движения назад и вперед, помогая себе рукой, боясь выскользнуть из тесного плена. Алексис обхватил его ногами, прижимая к себе сильнее, все так же молча выгибаясь и мотая по подушкам головой.
- Сладкий... Как хорошо... - застонал Танис, входя все глубже и глубже. Алексис беззвучно хватал ртом воздух, сжимал его бедра сильными ногами танцора и беспомощно комкал простыни. Одними губами просил: «Еще, еще». Танис обнял его одной рукой под ягодицы, другой под спину, захлестывая и прижимаясь еще теснее, двигаясь еще быстрее, стоны срывались с его губ. Ему было сказочно хорошо, и он не хотел это скрывать. Блондин не выдержал дольше. Не помогла ни снова закушенная, истерзанная и напухшая губа, ни то, что его могут услышать. Низкий стон родился где-то в груди, вырвался на волю и зазвучал прерывисто, в такт сотрясшей все тело дрожи оргазма. По вискам скатились горячие слезы из-под плотно сжатых век.
- Даааа... Алекс! Да... - Танис замер. Казалось, перестало биться его сердце. Замерло дыхание. Алексис обнял его, прижимая к себе изо всех сил, и молча давился слезами, спрятав лицо в разметавшиеся белые локоны любовника. Наконец, спустя бесконечно долгие секунды, Танис зашевелился, прижимаясь лицом к его груди, осторожно целуя:
- Ты как?
- Безумно завидую, - прохрипел парень, не отпуская его. Еще хоть секунду подержать в руках это горячее, манящее тело.
- Чему? - не врубился Танис.
- Керну, дурень, - честно ответил Алексис, - У него есть ты.
- Ну, теперь я и у тебя, в некотором роде, есть, - его боднули: - Это бесчеловечно, особенно, после твоего танца. Останься сегодня, - последнее прозвучало почти жалобно.
- Хорошо, Тан. Останусь. А про бесчеловечность мы с тобой еще поспорим. Гм, отпусти меня, а? - Алексис снова залился румянцем, почти багровым.
- Ни-за-что! - Танис приподнялся на руках, рассматривая свою «добычу»: - Ты очень красивый. И сексуальный. А что, минет, правда, никто не делал?
- Делали, но не так, - Алексис отвел глаза, - Ни у кого таких губ не было, ясно? Таааан, ну пусссти, я... мне надо...
- О! Прости, пожалуйста, - Танис поспешно слез с любовника, - Так бывает в первый раз. Помнишь, где?
- Угу, - Алексис проковылял к уборной, зашумела вода. Вернулся, обернув бедра полотенцем, чуть вздрагивая после быстрого душа. Подошел к Танису и сел рядом, целуя в плечо: - Спасибо, это было феерично. Губа только болит теперь, - потрогал вспухшую, как малина, нижнюю губу. Поерзал, задница ныла, но упоминать еще и о ней он не стал.
- Ну, что поделать, если кое-кто у нас молчун? - Танис лежал, поглаживая очередного своего кота. Алексис не помнил их по именам всех. Утопия собрала раскиданные по дивану, смятые салфетки.
- Просто, я не люблю орать о своих чувствах, - хмыкнул Команданте, как окрестил его Танис. - Предпочитаю действовать. Но тут ты меня опередил.
- Прости, я давно об этом мечтал, - Танис прикрылся пледом.
- Почему? - вопросы Алексис задавал, как всегда, прямолинейно и в лоб. - Почему я, а не Нед, Макс или кто-то еще?
- Я не знаю. Керн называет это тягой к сильнейшему, что я подсознательно чувствую того, кому можно довериться. Морани назвала бы это по-другому, конечно. Ляг…
Алексис лег, устроившись на животе поверх пледа, приподнялся на локте и протянул руку, очерчивая кончиками пальцев овал лица Таниса.
- Ты безумно красивая зараза, Тан, ты знаешь?
- Знаю. И, поверь, это больше проклятье, чем дар. Слишком многие пытались поставить меня на полку, - Танис закинул ему ногу на бедро. Глаза его закрывались: - Сколько же я не спал...
- Неделю? - чуть ехидно предположил Алексис, притягивая его к себе и устраивая его голову у себя на плече. Поправил плед, поцеловал в лоб: - Спи, Тан. Все будет хорошо. Никто тебя не поставит на полку, у тебя есть те, кто отгрызет руку, если к тебе ее протянут.
Танис вздрогнул:
- Руку? Не говори таких вещей. Чувствуй себя, как дома. Только в спальню не заходи. Полежи, пока я не усну.
- Да я тоже не железный, котенок, - Алексис не раз слышал, как Керн называл Таниса этим ласковым прозвищем, и сейчас оно само сорвалось с губ, - Я тоже не спал пару ночей.
Танис приглашающе откинул плед.
- Утопия. Сигнализация.
- Включена, Повелитель.
Алексис вздрогнул от голоса робота, прозвучавшего прямо над ухом. Он как-то и забыл о ней. Ввинтился под плед, прижал к себе теплого и засыпающего юношу и шепнул ему в ухо:
- Добрых снов, любимый.
- Спи, Алекс. Спи, мой сладкий...
Утопия бесшумно прикрыла дверь и встала на страже дома. Вместо рук у нее поблескивали два холодных дула не самого мелкого калибра.

Под Танисом пошевелились. Юноша обнял тело, на котором спал, и устроился поудобнее. Алекс был идеальным любовником, почти. Очень часто сбегал в туалет. Правда, последний день делать ему это было все труднее - Танис его практически «заездил». У Алексиса возникало непередаваемое чувство непривычности, когда он сводил ноги вместе. Как в том анекдоте про блондинку, возвращающуюся из отпуска.
- Слезаю, слезаю, - молодой ученый перекатился на бок и почесал живот. - Который час?
- Понятия не имею, - Алексис, отписавшись три дня назад, что занят, телефон свой выключил и так и не включал. И, честно говоря, побаивался его включать.
- Восемь часов вечера, Повелитель. Желаете ужинать? - Утопия вошла с чистым постельным бельем.
- Сколько??? - вообще-то, Команданте собирался сбежать из гостеприимного дома Меррисов после того, как Танис в очередной раз заставит его видеть небо в алмазах. Но позорно уснул, даже до ванной не дополз.
- Восемь часов вечера, господин, - Утопия воспользовалась тем, что Танис ушел в ванную, - Прошло трое суток пребывания вас в этом Доме, - услужливо напомнила машина. У Алексиса не осталось цензурных слов, а нецензурными выражаться он не любил. Потянувшись, достал из кармана мобильник и включил его, мысленно содрогаясь. Предчувствие не обмануло - сто шесть входящих и почти полсотни сообщений. Он мог накрываться саваном и ползти на кладбище. Утопия прибрала диван и положила на подушки крохотные букетики фиалок:
- Господина уже спрашивали около сорока раз. Но я пресекла попытки проникновения в дом. Посетители привязаны на заднем дворе.
Алексис понял, что поздно, ползти, в смысле. Можно, да и нужно, зарываться прямо тут. Потому что если он сейчас найдет сорок человек, привязанных к штакетинам забора, как украшения на день всех ангелов, и поимеет глупость их развязать, любовником меньше у Таниса станет мгновенно.
- Их там сколько, Утопия? - слабым голосом уточнил он.
- Трое, очень агрессивные молодые люди, - она совсем по-человечески наклонилась к нему, прикрывая динамик ладонью: - У них было оружие.
- А... ну, трое - это не сорок, справлюсь, - Алексис кое-как поднялся, сидеть было уже даже не слишком больно. Если откровенно - то совсем не больно. Просто странно. Танис в состоянии «одержимости демонами страсти», как он окрестил это про себя, был неутомим, как машина. Вчера Алексиса вырубило от оргазма минут на пять, Тан выжал его досуха.
К столбам веранды, связанные как окорока на продажу, и с кляпами сидели Макс, Рон и доктор Лерой. Все трое зло прожгли блондина взглядами. Алексис поежился:
- Ребята, док, я все объясню, только не убивайте меня сразу.
Не убили, только Макс попытался врезать, но они все так затекли, что не могли держаться на ногах. Танис с квадратными от изумления глазами смотрел, как Алексис втаскивает в дом тела.
- Д-добрый вечер…
- Добрый? Добрый он был вчера. Пока твоя жестянка меня не спеленала, - Лерой был самым невозмутимым из троицы. И отошел быстрее всех - сказывалась практика работы в Спас-отряде. Помог растереть остальным руки-ноги.
- Я так смотрю, депрессия откладывается?
- Да… - покраснел Танис и спрятался за Утопию.
- Алекс, ты совсем, что ли? У нас чуть свержение совета не случилось, Санти агитирует народ идти на штурм, спасать тебя.
- Разберемся, - Алексис вышел из душа, вытирая голову полотенцем, уже одетый. И не было больше трепетного, неопытного и нежного юноши - тот, кто стоял перед Танисом, был - вождем, прирожденным. - Прости, Тан, мне надо идти. И тебе, я так думаю, нужно сообщить, что ты жив.
- Да все в порядке, Утопия отсылала мои отчеты, как будто бы я дома работаю, - не скрывая расстройства, ответил Танис. - Доктор Лерой, хоть вы составите мне компанию за ужином?
- Не составлю, - парамедик быстро взял его за руку, проверил пульс, реакцию зрачков и кивнул: - Мне звонил Керн. Сказал, твой телефон не отвечает. Рвался домой, я договорился, что схожу проверить.
- Где он? - Танис схватил телефон. Так и есть. Много, много непринятых звонков.
- Работает. Ладно, я и так почти шесть часов провел в не самом приятном положении. Будут проблемы - звони, - мужчина подхватил свой чемоданчик и быстро вышел. Вслед за ним вышли Макс и Рон. Алексис помедлил секунду:
- До встречи, Тан.
Танис быстро набрал телефон и замер, слушая гудки. Алексис кивнул сам себе, не дождавшись ответа: что и следовало ожидать. И вышел, тихо прикрыв дверь.
- Да, котенок, - голос оборотня прозвучал так устало, словно он там не вертолет водил, а, как минимум, завалы разбирал.
- Где ты? Киса, прости, я из времени выпал, - Танис чувствовал себя очень виноватым.
- Эвакуируем мирное население из пригородов Мегаполиса. Пока два часа передышка, потом снова моя смена. Что-то случилось? - голос оборотня даже не дрогнул, ему, собственно, и объяснения были не нужны. Разве не сам он попросил Алексиса присматривать за Танисом?
- Нет, все хорошо. Даже наоборот. Я соскучился. Прилетай скоре домой, - Танис искренне тосковал.
- Скоро, малыш, я скоро. Все хорошо, - Керн вздохнул, - Я тебя люблю, котенок. Прости, мне надо поспать хоть пару часов.
- Да, конечно. Спи, мое сокровище. Я люблю тебя, Киса. И очень жду домой.

Когда Алекс вошел в свой кабинет в бункере, Морани едва не зарычала вслух. Презрительно сморщила нос, фыркнув:
- Фу! Весь провонял подстилкой «Ареса».
- Ну я же на спирт, которым ты благоухаешь, не обращаю внимание, - меланхолично протянул Алекс. Ему было хорошо и спокойно.
- Она пьет потому, что ей больно видеть, как ты падаешь все ниже! - слова явно были повторением речи Санти, но Морани произносила их так, будто и впрямь верила.
- Она пьет потому, что дура. И потому, что это удобное оправдание, - Алекс сел за свой стол и мысленно застонал от объемов накопившейся работы.
- А ты... ты! Да как ты мог! Танис же та еще ****ь, тебе что, трахать некого, что ты самую развратную тварь Беррона нашел? - девушку уже понесло.
- Ты записалась в полицию нравов? Нужна была бы САМАЯ развратная, пришел бы к тебе, - Алексис раскладывал дела по срочности. Кошка зашипела и замахнулась когтями. Это мужчины-оборотни не могли выпускать когти, точно так же, как женщины не ходили теневыми путями.
- Когда женщине нечего больше сказать, она лезет в драку, - задумчиво протянул Алексис.
- Да пошел ты! - Морани плюнула на пол и ушла, развернувшись. Дошла до комнатки, которую делила с Санти, открыла дверь и шарахнулась: невыносимо воняло перегаром, грязными носками и дня три немытым телом. Кошка закрыла дверь и сползла спиной по стенке, кусая губы, чтобы не разреветься.
- Кажется, я все-таки перепутал САМУЮ развратную тварь, прости, - донеслось из коридорчика, и Алексис зашелестел клавишами. Морани всхлипнула и уткнулась лицом в колени. Ей почему-то вспомнилось, как Керн, когда они уже перебрались в Мегаполис, приходил домой, едва живой от усталости. А она бежала к нему, вешалась на шею и просила: «Покружи меня!». И брат кружил, улыбаясь, из последних сил поднимая ее над полом. А потом падал и засыпал, не поев и не умывшись. А если бы он не кружил ее, он бы успел покушать... Морани трясло в беззвучных рыданиях, она пыталась остановиться, но слишком уж остро и больно жгло душу стыдом. Ей на голову легла рука.
- Я так больше не могу... Зачем я ему столько наговорила? Такой гадости... Он не простит... - кошка прижалась лицом к коленям Алексиса.
- Танис два дня выспрашивал о тебе, Мор. Шла бы ты к ним, право слово. Им без тебя плохо. Особенно, Керну, - юноша поднял ее и прижал осторожно, помня, что она не любит объятья.
- Я... приду, когда вернется брат. А ты! - она вцепилась ему в плечи и затрясла с совсем неженской силой: - Зачем ты спал с ним? Керну ведь будет больно! - но злости в ее шипении не было, да и потом, отпустив его плечи, она сама прижалась к его груди.
- Если бы я не лег с ним, Керну было бы еще больнее, поверь. Я не спал, я любил его. Он же… мальчишка. Ему нужно тепло. Я серьезно, Мор. Представляешь, возвращается Керн, а там - ты. Я бы с ума сошел от радости.
- Когда он возвращается? И я... ну, я не могу бросить ее в таком состоянии, Ал. Надо что-то делать. Она как взбесилась позавчера, чуть не устроила переворот, хорошо, что мистер Бредшоу зашел, он ей оплеух надавал, ну, пока меня Макс и Честер держали. Сказал, что прежде чем призывать к бунту, ей надо протрезветь. А она снова напилась. Ал, ну, как ее такую оставлять?
От двери раздался хриплый смешок:
- Спелись, голубки? - если раньше у Санти был красивый грудной голос, сейчас она сипела, как алкоголичка с пожизненным стажем. Всклокоченные волосы торчали неопрятными лохмами, рубашка была порвана на рукаве и воняла потом. В лоб Алексису смотрел, подрагивая, ствол пистолета.
- Доброе утро, Санти. Я рад, что ты, как всегда, в прекрасном настроении. Пистолет заряди сначала, - Алексис выдохнул.
- Как скажешь, пуся, - девушка, не меняясь в лице, выхватила из кармана магазин, вщелкнула его и передернула затвор, - Как скажешь, - и оскалилась, нажимая на спуск. Алекс вскрикнул, но боли не почувствовал. Его закрыла Морани. По ее груди расплывалось цветком алое пятно.
- Мор! Дурная кошка! - Санти выругалась, но больше ничего не успела - ее вырубил подбежавший Макс. Морани осела на пол, прижимая к груди руку. Ей было больно, а пальцы не слушались, царапая молнию куртки.
- Раздень... раздень меня... Алекс...
Алексис молча разорвал ее комбинезон. Силы парню было не занимать. Говорит, значит надо.
- Только не сдавай... - Морани выгнулась, проходить оборот раненой было тяжело, но это помогало быстрее залечить раны. На месте девушки лежала пантера, тяжело дыша. Потом потянулась, вылизывая окровавленную шерсть на груди. Послышался звук падения еще одного  тела: Алексис не вынес зрелища оборота.

- Утопияяя! Дверь! - Танис работал в серверной. Андроид открыла дверь. На пороге робко переминалась с ноги на ногу Морани.
- Привет... а Тан где? - вошла и принюхалась. Глаза защипало: пахло домом, теплом. Она уже и забыла, как тут было уютно.
- Мор? - Танис протер глаза: - Я так заработался или размечтался? Морани! Это, правда, ты?! - он сбежал с лестницы и замер, не зная, что делать. Протянул руку.
- Нет, я твой глюк, - фыркнула кошка, но руку пожала. - Я это... ну... В общем, прости, что наговорила гадостей. Я извиниться пришла. Вот.
- Мор... - Танис ее обнял, - Морка… я так соскучился! - от него пахло полуоборотнями.
- Я тоже, - она старалась сморгнуть слезы, ругаясь про себя, что такая плакса. Но они сами катились и капали на рубашку парня. - Тан... а ты с ними работаешь? С моими... да? Я чую запах. Тан, как они? Какие?
- О, Боже. Садись, - Танис усадил девушку на все тот же синий бархатный диван, - Пушок совсем взрослый. Умница, глава прайда. Искорка, вторая по старшинству девочка, чуть болезненная. Ирбис - самая лучшая охотница, озорница. Моя любимица… - Танис не знал, что рассказывать, он так давно хотел это сделать, что сейчас просто не мог подобрать слов.
- Это ты их так назвал? Они... разумны? Я так хочу их увидеть, вылизать... Наверное, они не помнят мой запах, - Морани ткнулась ему в грудь носом, жадно принюхиваясь. Вычленяла отдельные запахи из смешения. Запах Керна, Алексиса, и их - полуоборотней, ее детей. Знакомо-незнакомый. У нее их отобрали, позволив только вылизать, очищая от родовой жидкости. Но она помнила, помнила их. Только в эти полгода словно помутнение нашло - Санти не позволяла думать о них, вспоминать, переживать.
- Я могу принести им твои вещи. Ты ведь насовсем? Мор, скажи что насовсем? - Танис держал ее за руки.
- Я не... Тан, я же не оставлю Алексиса. Санти... она сошла с ума и пыталась его застрелить. Но я буду к тебе приходить каждый день, хорошо? Сегодня останусь, если хочешь. Хочешь?
- Очень. Мне страшно и одиноко. И я очень скучал по Кисоньке, - юноша посмотрел на нее виноватым взглядом.
- Да знаю я, что ты с Алексом переспал. Но это не мое дело, ясно? С братом сами будете разбираться, я больше не полезу. Ну, ладно, не переживай, Керн... он такой, он тебя любит, больше, чем всех нас вместе взятых, - Морани лизнула его в щеку.
- Пойдем, я тебе покажу видео Котят. Они очень красивые и умные. Морани, они так же разумны, как мы. Просто с ними надо заниматься. Я на это по восемнадцать часов в сутки трачу. Прикрываюсь исследованиями. Всех, конечно, не спасешь. Но хоть пятерых.
- Хоть одного, братик, хоть кого-то... Но я не требую, я просто прошу, если удастся. Идем, хочу посмотреть на них.

Керн в дверь не звонил - у него был ключ. А передвигался оборотень бесшумно, как бы ни устал. Он не стал ехать на мотоцикле, боялся уснуть за рулем. Его подвезли свои на рабочей машине. Сто метров до дома он шел, кажется, целую вечность, засыпая на ходу. Тихо разулся, слыша из гостиной звук работающей плазмы. Дошел до дивана и свесился через спинку рядом с Танисом:
- Здравствуй, любимый.
- Киса!!! Ой! Мой Кисонька!! - Танис был в легкой пижамке, растрепанный и... опять заплаканный. Керн улыбнулся: кое-что в этом мире никогда не меняется. Сколько бы он ни отсутствовал, когда бы ни возвращался, у его малыша глаза - на мокром месте.
- По какому поводу траур? - оборотень перебрался на диван, прижал к себе худое, почти тощее тело. - Ты что, голодом себя морил?
- Нет, заработался, а реву над новым фильмом. Угадай-угадай? - Танис протянул ему подушку: - Кем пахнет?
Керн подгреб ее под себя и прильнул щекой, широко зевая:
- Кем только не... Морани? Сестренка приходила? - и фыркнул: - Но Алексисом она пахнет куда сильнее, фрррр!
- Ну, прости, издержки производства. Я его, не он меня. А Морани ко мне уже неделю каждый вечер приходит. Керн, убей Санти...
- Котенок, я убью кого угодно - Санти, весь совет директоров Сталкер Инн Корпорэйшн, Санта-Клауса, только можно я хоть пару суток посплю? Или сутки... Или... аааауррррммм... пару часов? - он зевнул во весь рот, глаза просто намертво слипались. Как же он устал! Три недели практически без сна, три недели под обстрелами, в пожарах, в крови... Он не хотел пугать Таниса и быстро вымылся на базе Спасателей, но все равно ему казалось, что он провонял кровью и дымом.
- Да, мой хороший, - Танис убавил звук плазмы, завалил Керна на диван, выкинув прочь подушки, - Или, хочешь, наверх пойдем? Я туда никого не водил.
Оборотню уже было глубоко фиолетово - он спал, провалившись в сон, как в беспамятство. А через минуту - вынырнув снова в том кошмаре, который неотступно преследовал его уже несколько месяцев и который он не помнил после пробуждения. Ничего, кроме огня.
- Что такое? - Танис сидел рядом с ним, чистенький, одетый в костюм, и тормошил.
- Все хорошо, малыш. А мы куда-то собираемся? - спросонья Керн никак не мог сообразить, сколько времени прошло и какой день.
- Спи-спи. Это я собираюсь, на работу нужно часа на три. У Ирбис зуб сломался.
- Угу... Они там как? Ты Морани рассказал? - Керн потянулся, поцеловал его в щеку - в губы не стал, самому было неприятно - зубы-то не чищены, бррр!
- Я научил Пушка ходить тенями. Не спрашивай, как, сам не понял.
- Значит, они обучаемы. И разумны. И развиваются куда быстрее истинных оборотней. Это здорово. Возвращайся скорее, ладно? Я еще пару часов посплю, и буду тебя ждать.
- Ну… В каком-то месте быстрее, в каком-то медленней. Я только прослежу, чтобы она не подрала врачей. Сам понимаешь, они их не любят, - Танис поцеловал его в щеку и уехал.
 Разбудил Керна запах. Не открывая глаз, он протянул руку и потрепал Морани, лежащую у дивана в истинном облике.
- Здравствуй, сестренка.
Кошка прижала ушки и заскулила.
- Дурочка, я не сержусь, - мужчина сел, потер лицо ладонями. Потом наклонился и легко поднял пантеру под передние лапы, глядя ей в глаза - такие же темно-вишневые, как у него: - Мне было больно, но я не злился на тебя.
Морани совсем опустила усы. Она корила себя, как могла.
- Перестань, я же не ругаю тебя. Но косяк сама будешь шлифовать и красить, ясно?
Пантера размурчалась и полезла лизаться. Керн обнял ее за мощную шею, погладил по гривке.
- Мор, мне надо с тобой поговорить. Обернись.
- Да! - девушка мгновенно оказалась сидящей у него на коленях.
- Морани, передай Алексису, что пора. Пока Мегаполис полыхает, а «Обездоленные» грызут глотку Сталкерам. Пусть выдвигает людей, начинает с северных провинций, там сейчас почти нет правительственных войск, зато есть база, чтобы закрепиться. Времени на все это не так уж и много - максимум, полтора месяца, пока там не наступили холода. Только бы он не упустил возможность! Это основная база нефтедобычи. Так он перекроет кислород Сталкерам.
- Да. Конечно. Прямо сейчас? - Морани была уже готова вскочить и бежать.
- Нет, дай мне хоть пять минут подержать тебя на ручках, девочка, я так соскучился, - он крепко обнял ее, наконец-то чувствуя, как отпускает сердце один обруч боли.
- Прости. Прости меня. Я не думала, что все так обернется. Я не хочу войну, - Морани терлась о его щеку, мурлыча.
- Все скоро закончится, родная, скоро. Я тебе обещаю. Будет трудно, но скоро все закончится, - Керн только надеялся, что это так и будет. Ему оставалось только молиться за них всех, в надежде, что боги внимут.

Глава двенадцатая.
Я не верю, слышишь? Не верю!

Четыре месяца практически непрерывных боевых действий, четыре месяца постоянной тревоги за юных, практически не бывая дома. Керн сходил с ума оттого, что Танис вынужден оставаться в одиночестве.  Танис сходил с ума оттого, что не мог видеть ни супруга, ни друга-любовника Алексиса. Сам Команданте, с легкой руки Таниса это прозвание прижилось, почти все время проводил со своими людьми в северных провинциях, защищая нефтяные вышки от войск Сталкеров. А без нефти останавливались заводы, машины и самолеты. В том числе и военные.
Вокруг их дома на взморье пришлось возвести крепкий забор. Танис похоронил двух котов, которые погибли у миссис Пам во время карательной операции Сталкеров. Теперь напротив дома, через дорогу, зияла воронка от снаряда. Саму миссис Пам и ее супруга Танис своими руками похоронил у них на огороде. Везти тела в крематорий не предоставлялось возможным, а Танис слишком любил этих людей, чтобы сделать вид, будто ничего не происходит. Эти события сделали его сильно старше. Между бровей залегла складка. В лаборатории его не любили, но уважали. Резкий и повелительный, Танис чувствовал себя в своей тарелке только в компании своего выводка полуоборотней. Люди стали для него чужими.
Бомбардировки прошли по всем регионам, где только вспыхивали очаги восстания. Приморские районы пострадали не так сильно, как вся остальная страна, туда бежали люди, пешком, на машинах, как могли. Но вместе с мирным населением туда же бежали и преступники. Банды плодились, как крысиные стаи. Выйти из дому после комендантского часа - значило оказаться в смертельной опасности. Выйти без оружия - значило быть ограбленным или даже убитым. Вместе с преступностью возрос уровень инфляции. А это повлекло за собой голод. Тот самый настоящий голод, когда в магазины выстраивались километровые очереди, а за продуктовые карточки могли убить. Танис смотрел на это через решетку забора. Его это не касалось. Он стоил дорого. Очень дорого. А от тех, кто хотел лишить его этого благополучия, его защищала Утопия. И крепкая ограда.
Когда возвращался Керн - это был праздник. Потому что он возвращался живым. Да, оборотень не просто водил вертолет, он и пожары тушил, и вытаскивал из ловушек людей, и разбирал руины после бомбардировок. Иногда Спас-отряд занимался разминированием невзорвавшихся бомб. Мужчина никогда не говорил Танису, что именно он делал в очередной свой вылет. И без того тот не находил себе места, когда Керн брал свою «тревожную» сумку, целовал его и уходил - не важно, день на дворе или ночь.
- Киса… Кисонька! - и молодой человек мог целовать его часами, не выпуская из объятий. Керн только молча прижимал его к себе, гладил и ласкал, стирая своими прикосновениями тревогу и пытаясь разгладить морщинки на лбу и в уголках губ. Ему было неважно - голоден он или хочет спать, все равно он не высыпался катастрофически, не успевая оборачиваться. За эти четыре месяца оборотень побыл в истинном виде от силы пару часов. Танис настаивал на том, чтобы дома он находился в истинном виде.
- Я не хочу, чтобы ты старился. Я хочу любить тебя вечно.
- А я хочу, чтобы ты понимал, о чем я с тобой говорю. И я не так уж быстро старюсь, - Керн усмехался, обнимал его и подводил к зеркалу: - Ну, посмотри. Скоро мы будем выглядеть ровесниками.
На этом обычно он переводил разговор на другую тему. Потому что не желал продолжать и развивать эту: что будет, когда Танис перешагнет рубеж тридцатилетия? Сорокалетия? Далее? Керн старился даже в человеческом обличии куда медленнее. Когда Танису исполнится пятьдесят, оборотень так и будет выглядеть максимум на тридцать пять. Молодого человека же это нисколько не интересовало.
- Кисонька, а не отпустить ли мне бородку? - как-то утром, когда крупными хлопьями падал и тут же таял снег, спросил Танис. Керн почесал в затылке и признался, что к небритому супругу уже как-то привык, а вот к бородатому...
- У меня вот не растет ничего, - погладил подбородок и щеки, усмехаясь. - Хотя в истинном виде я даже весьма пушист.
- О, да, - Танис потыкал в него пяткой, - Что ж, придется идти бриться и только потом приставать, - он со вздохом отправился в ванную. Керн закатил глаза, сдерживая смешок. Тихо прикрыл дверь в спальню. Он собирался устроить Тану маленький сюрприз. Когда разбирали завалы в центре Беррона, оказалось, что под обстрел попал один из секс-шопов. Хозяина его вытащили живым, в благодарность он обвел руками разгромленное помещение и предложил выбирать все, на что глянут глаза. Керн, ничтоже сумняшеся, выбрал. Втихую, правда, явившись после смены и ночью, тенями.
Когда Танис, чисто выбритый, появился на пороге спальни, его ждало весьма пикантное зрелище: Керн в какой-то сбруе из тонких кожаных ремешков и металлических колец и цепочек, разлегшийся поверх покрывала.
- Ха! Вау! Это вот что такое? - Танис с интересом подергал за ремешки.
- Хрен его знает, родной. Я вообще это так, ради забавы прихватил, думал, тебе понравится, - Керн сел, цепочки звякнули. Оборотень чувствовал себя глупо. Зачем он это напялил, ей-богу?
- Кисонька... Как это мило, мне нравится, правда! А вот… туда тоже ремешочек? - Танис потянул за нижнюю стяжку.
- Они тут везде, - Керн тихо фыркнул и поцеловал его в плечо. - Можешь поправить? А то я как-то его не так вообще натянул. Пара ремешков вроде лишних.
- Ничего они не лишние, раздвинь ноги... Оооо... Дааа... любовь моя… - Танис уткнулся ему в пах лицом, вылизывая.
- Ауууурррр! - это было все, что сподобился выдавить из себя оборотень, потому что горло перехватило от мгновенного возбуждения. Боги! Как же он скучал по своему мальчику! Как же ему не хватало вот таких тихих вечеров, которые можно провести вдвоем! Он взял с ребят своего отряда клятву, что они не станут ему звонить хоть один вечер, даже если небо рухнет на землю.
- Таааан... Мое сокровище...
Юноша угукнул в ответ. Он был занят. Опьянен запахом и вкусом любимого тела. К тому же, за эту сбрую было так удобно цепляться руками и чуть натягивать, сдавливая и отпуская.
- У меня еще кое-что есть, - чуть задыхаясь, произнес Керн, приподнимая его голову и заглядывая в глаза, - Так, прихватил... ради интереса... - и протянул Танису два широких кожаных браслета, соединенных прочной цепочкой. - Попробуем?
- Нет, Кисонька, я терпеть не могу наручники. Прости, но у меня с ними связан один сплошной негатив, - Танис целовал внутреннюю поверхность бедра мужчины.
- Тогда привяжи мне руки лентой. Я сегодня хочу быть в твоей власти, полностью, малыш, - Керн мысленно дал себе пинка: ну как он мог забыть? Склеротик!
- Лента… Лента... - Танис пошарил в тумбочке, - Хорошо, что у нас длинные волосы. Меня раздражает эта мода на стрижки. Вульгарно, -  молодой человек отыскал длинную шелковую алую ленту и крепко принайтовил Керна к столбикам постели за руки.
- Я тебе могу рассказать, откуда пошла традиция отращивать длинные волосы, - Керн сглотнул, облизывая враз пересохшие губы. Нет, освободиться он мог в любой момент - стоило просто поднапрячься. Но вот чувствовать себя в полной власти любимого было так волнующе. По телу прошла волна дрожи, он шире раскинул ноги.
- Рассказывай, - Танис положил его ягодицы себе на колени и неторопливо начал ласки, причмокивая и мурлыкая. Оборотень пытался рассказывать связно. Но любое движение нежного язычка, горячих губ, ласковых пальцев заставляло его сбиваться с мысли и прерывать речь стонами.
- Давай-давай. Я так и не понял. Оооо... моя краса… мое желание... мое искушение… - сыпал эпитетами Танис, подергивая ремешки и целуя. Сбруйка ему однозначно нравилась.
- Гриииива... Оххх... Тан! Пожа...ааааа! Грива для обороооооо....тня...важно... хрен с ним, я тебя хочу!! - мужчина поднял ноги и широко развел их в стороны, напрягся, четко проступая кубиками, пресс, выделились сильные мышцы ног и бедер.
- Кисонька… - благоговейно провел по ним пальцами Танис, - я так люблю тебя, Киса... - и чуть коснулся кончиком влажного члена его промежности.
- Малыш, мой любимый, мое счастье, давай же! - Керн обнял его ногами, прижимая к себе сильнее, почти требуя.
- Кто-то тут в плену, вроде... - Танис неспешно вошел, уперся ладонями,  влажными от  лубриканта, о крепкую грудь: - Задай ритм..
- Я никогда не был покладистым пленником, даже в тюрьме, - простонал Керн, сжимая руками кованые прутья спинки кровати, чтобы не порвать ленты в клочья. И резко подкинул бедра, заставляя Таниса войти до конца.
- Ну, тут не тюрьма… Тут… Как горячо… Как приятно! - хомячок разошелся.
- Сильнее! - оборотень умудрялся командовать, даже подчиняясь. Он хотел почувствовать своего мальчика каждой клеточкой тела, каждым нервом. Танис, постанывая, ускорился. Это было очень тяжело: сдерживаться, когда хотелось и продолжить, и сейчас же кончить. Он ухватился поудобнее за ремешки. Керн взвыл - хитрая система креплений передавала натяжение ремней так, что кольца и цепочки терлись о самые чувствительные места тела, а ремешки сжимали другие, не менее чувствительные места.
- Еще, Тааааан!
- Ага... - Танис стал подтягивать сбруйку в такт. А темп ускорялся. - Господи... Как горячо… Как узко…
- Ты мой единственный... Люблю... Боги... Тааааанис! - оборотень замотал головой по подушкам, разметывая длинные пряди черных волос, словно обагренных кровью на кончиках. Все его гибкое, сильное тело напряглось, четко прорисовывая каждый мускул. - Еще-еще-еще... молю...Тааааааан!
- Я стараюсь... Раз-два-три-четыре... - принялся считать Танис, как всегда делал, чтобы отсрочить оргазм. Керн прерывисто застонал, вздрагивая в бесконечных волнах накатывающего жара, и когда стон перешел в рычащий крик - выплеснулся, почти теряя сознание от того, насколько сильным был оргазм, казалось, длящийся и длящийся куда дольше, чем это возможно. Танис, наконец, смог расслабиться и, спустя пару минут, вздрагивал, упав сверху на любимого бескостной тряпочкой.
- Мое чудо, котенок, - Керн обнял его. Разорванные ленты оставили на запястьях алые следы, медленно исчезавшие. - Спасибо, родной.
- Вот это улет... Классная штучка! Одевай почаще, - Танис никак не мог отдышаться. - Ура! Я не кончил моментом, как только в тебя вошел. Это достижение.
- Взрослеешь, - серьезным голосом произнес мужчина, но глаза его просто лучились смехом. Семейную идиллию разорвал звонок телефона. Керн вздрогнул: это не могли звонить с работы, он ведь просил!
- Ну опяяять… Ну, что такое! - Танис хмуро протянул Керну трубку.
- Керн? Прости, что оторвал тебя от отдыха, - судя по голосу, Алексис бежал куда-то. - У нас проблема. Морани сказала, что помочь не может, это можешь только ты.
- Теневой путь? Что случилось? - Керн сел, автоматически расстегивая застежки ремней и стягивая с себя шелестящую сбрую.
- Группа Санти рванула в Мегаполис. В «Раковину», - «Раковиной» называли главное здание Сталкер Инн Корпорэйшн. За форму витой ракушки, словно ввинченной в землю основанием на несколько уровней вниз. - Они нашли план здания, и информацию о том, что там, на подземных уровнях, основные склады наркотиков. Сейчас мне отзвонились, что заминировали нижние уровни. Но их самих загнали наверх, охрана перестреляет их, как кур!
- Что? Это Алексис? Что случилось?? - Танис испуганно сел и подобрал волосы.
- Хорошо, я приду. Да, Ал, прямо сейчас. Куда забрасывать эвакуированных? - Керн напряженно просчитывал свои возможности. Из дома - в Мегаполис, половина сил. Несколько локальных перемещений по Мегаполису - остальное. - У меня будет три ходки, больше я не смогу. Держи с ними связь, пусть группируются по три человека. Это максимум. - Керн закончил вызов и посмотрел на Таниса, потом резко поцеловал его: - Помолись за меня и ребят, малыш.
- Не пугай меня, Киса… Что случилось? - Танис сидел на постели, маленький, растерянный, с блестящими от тревоги глазами.
- Группа юных безмозглых экстремистов решила раз и навсегда стереть с лица земли «Ракушку». Но просчитались со временем. Я их вытащу, это несложно. Всего лишь четыре прыжка в тенях.
- Куда??? Да они с ума сошли! Керн, там же моя защита! - Танис прикусил одеяло.
- Там дети, малыш. Которым еще жить и жить. Я должен их вытащить. Там Макс и Лесли. Санта забила им голову своим пьяным бредом, - Керн, уже одетый, сел на кровать и взял его на руки, крепко обнимая: - Ты просто помолись, чтобы они дождались меня.
- Хорошо, Кисонька, - Танис шептал ему в шею: - Вернись ко мне, любимый. Береги себя, - ох, как тошно стало Танису от дурного предчувствия!
- Я вернусь, правда, сразу же в тенях не смогу - слишком выматывает такое долгое перемещение. Но я немедленно отзвонюсь, как только закончим операцию. Поцелуй на удачу? - Керн повернул к себе его лицо, нежно обнимая ладонями за щеки. Танис поцеловал его, осторожно, так, как умел только он, словно расплескать боялся:
- Я скачаю тот фильм, который ты мне показать хотел? Хорошо?
- Да, и мы все-таки посмотрим его! Надеюсь, уж тогда-то нам никто не помешает! - Керн застегнул куртку, крепко скрутил волосы в жгут и закрепил узлом на макушке. - Я скоро... - и исчез в тенях, сделав единственный шаг. Танис вздохнул и пошел одеваться. Съездил в лабораторию, вернулся. Приготовил мяса, посмотрел как Утопия полет огород, который они разбили на кусочке земли самовольно захваченном у покинутого участка. Потом поработал у себя в серверной, поиграл, долго плескался в ванной. Заснул у плазмы. Проснулся. Ни звонка, ни весточки. Телефон Керна был вне зоны связи. Время шло, а он боялся смотреть на часы. Внутренний метроном отказал, Танис не знал, сколько прошло с ухода Керна. Последние несколько часов он тупо просидел перед экраном плазмы, смотря какую-то тупую комедию. Их крутили каждый день, словно бы то, что страна горит в пламени гражданской войны - пустяк. И надо смотреть на то, как какой-то идиот поскальзывается на банановой кожуре.
Внезапно фильм прервался. На экране плазмы развернулась заставка, явно сделанная наспех: на синем фоне серебристая комета. И буквы: «Да здравствует Молодежная Республика!» А потом заставка исчезла, чтобы показать испачканное сажей и копотью лицо юного корреспондента:
- Дамы и господа! Сегодня самый знаменательный день в жизни нашей страны, день, когда мы сбросили ярмо кошмарной зависимости с наших плеч! Сталкер Инн Корпорэйшн больше не существует! - и во весь экран развернулась картинка - явно замедленный повтор: громадное, и впрямь чем-то схожее с морской раковиной, здание. Нижние этажи полыхают, огонь распространяется очень быстро. Взрыв - здание проседает, рушится само в себя, пламя охватывает руины.
- Ну, вот и славненько. Теперь я безработный, - выдохнул Танис. Теперь и Киса скоро домой придет. Вдруг он подхватился: - Котята! Надо срочно эвакуировать их! - секунда, и его не было в доме.

В лаборатории было... пусто. Абсолютно. Ни охраны, ни ученых, ни лаборантов. Единственное, что там еще работало - система автоматического периметра. И только поэтому полуоборотни не выбрались из клеток. Учуяв своего «папочку», зарычал Пушок, за ним зов подхватили все остальные шесть зверей. Они были голодны и растеряны. Они почти сутки провели в полной темноте и тишине.
- Бедные мои! Сейчас. Сейчас паааапочкаааа... Пушик, будь ласков, сломай клетку, - Танис выключил ток и поманил своих зверяток. Они прошли сквозь прутья, вырвав или согнув их с такой же легкостью, как согнули бы свежую ветку ивы. Сгрудились вокруг него - крупные, мощные, опасный, как сама смерть. Ласковые, как дети, которыми, в сущности, и были.
- Арррррннн? - это был эквивалент имени Таниса. И всегдашний вопрос Пушка: «Что нам делать?»
- Сейчас я вас покормлю, а потом мы поедем домой. Где никто вас больше не обидит. Но вы должны меня слушаться, ради вашей же безопасности, - Танис лихорадочно думал, что делать. Слон, конечно, был велик, но чтобы вместить семерых немаленьких оборотней? Он наполнил вручную кормушки и дал своим зверятам напиться. Потом нашел непочатые мешки с кормом. Пока Котята ели, разобрался с компьютерами и потер все, что только было можно. Это его лаборатория. Подумал и запаролил двери, выставив автоматику:
- Вандалов много, а тут у меня оружие. Хрен им, а не год работы.
Кажется, Пушок, как глава прайда, тоже решал для себя вопрос перемещения. Потому что когда они наелись и напились, к машине подошли две самки - самые слабые в прайде, и младший самец, недавно повредивший себе лапу. Остальные выстроились по бокам Слона. Почетным эскортом.
- Детки мои… По вам же стрелять могут! - Танис обнял лапу Пушка: - Господи, как я боюсь-то. Искорка, долой задние сиденья. Жалко, конечно, но вы мне дороже.
Пушок отрицательно помотал головой. Потом напрягся, почти сворачиваясь в клубок. И через несколько секунд перед Танисом стояла пантера. Точнее - котенок пантеры. Биологически, они были совершенно детьми. Высокая, по пояс Танису, но угловато - голенастая, с клочковатой шерстью и почти невыраженной гривой. По рыку Пушка остальные полуоборотни тоже приняли вид зверей. Так они занимали куда меньше места. В салон втиснулись пятеро. Пушок и Хвостик, кажется, твердо были намерены следовать бегом. Причем, не за машиной, а перед ней. Вынюхивая опасность. Они уже знали, что такое взрывчатка.
- Умница! Пуша, ну, какой ты у меня молодечик. Так! Кто там у меня обивку дерет?! Вот я вам! - Танис похлопал по ушкам проказника.
Домой они приехали почти без приключений. А около дома их ждал сюрприз. Четыре броневика, оцепление из революционеров и правительственный автомобиль.
- Керн! Киса приехал! - обрадовался Танис. Вот только вместо Керна в холле его ждали Морани и Алексис. Кошка мгновенно оказалась рядом, заметалась, не зная, кого обнять первым - Таниса или детей. Полуоборотни уже знали ее запах, а Танис как-то умудрился втолковать, что это родной им человек.
Алексис шагнул вперед, глядя в глаза тому, кого любил.
- Тан, присядь, пожалуйста.
- Что? Тихо-тихо! Господи, хорошо, что они помельче, когда обернулись, - Танис смеялся, глядя, как Морани наконец вылизывает своих потеряшек и непосед, от мурчания, кажется, трясся весь дом.
- А где Керн? Опять завалился наверху? Я его в последнее время вижу только спящим. Команданте... - Танис обнял Алексиса: - Поздравляю! У тебя все получилось!
- Тан, Керн не появился в условленном месте. Он сделал три ходки и вернулся в «Ракушку» в четвертый раз. Там оставалась Санта. Они не вернулись в точку сбора.
- Что? - Танис отстранился, - Погоди… Как - не вернулся? Он пропал? Сколько времени прошло?
- Тридцать часов. Мы прочесали весь город. Все окрестности и пригороды. Потом спасатели разобрали руины ракушки. Группу Санты Керн эвакуировал с верхних этажей. Тан, прости, - Алексис взял его за руку и вложил что-то маленькое и искореженное в ладонь. - Прости меня.
- Что это? - Танис непонимающе разглядывал вещицу. Кольцо. Близнец его брильянтового красавца, но на несколько размеров побольше, - Кольцо потерял? - неуверенно и уже понимая, что случилось, но все еще цепляясь за надежду.
Алексис кусал губы, потом все же решился:
- Он погиб, Танис. Спасатели нашли только пепел, фрагменты... руку...
Кровь отлила от лица Таниса. Он медленно опустился на пол. Прислонился спиной к стене. Закрыл глаза. Пантеры мгновенно окружили его, ощетиниваясь и скаля клыки, угрожающее рычание вибрацией отдалось во всем теле. Морани распихала детей и упала перед ним на колени, встряхивая:
- Тан! Брат!
- Мне плохо... позовите Лероя… - Танис сжал кольцо любимого, его синие, бесконечно прекрасные глаза, в которых всегда искрилось столько эмоций, были пусты.
- Танис, пожалуйста... - Морани плакала, вылизывала ему лицо, обнимала, прекрасно понимая, что заменить Керна не сможет. Парамедик протолкался к юноше - он приехал вместе с Алексисом.
- Не отчаивайся, Танис, - быстро закатывая его рукав и делая несколько уколов подряд, врач что-то говорил. Танис же ничего не слышал. Вот он гладит Керна в их последнее утро. Смеется. «А не отрастить ли мне бородку?» Дыхание его становилось все реже, сердце билось все сильнее.
- В клинику, немедленно, - Лерой поднял парня на руки, хоть и был ниже него ростом и более хлипкого телосложения. - Не стойте столбом, Команданте! У него предынфарктное состояние! Хотите потерять еще одного друга?
Поднялась немыслимая суматоха, но Танису уже было все равно. Боль в груди становилась невыносимой, и он хотел, Боже Всемогущий, как он хотел умереть! Даже сильнее, чем в тот далекий вечер, когда играл с лучшим из убийц и так глупо попался Банде.

«Малыш, у меня девять жизней, - эти слова словно прямо в ухо сказал родной голос, - А если кот не успел чего-то сделать на Земле, он промчится по лунной дорожке и вернется в этот мир, чтобы закончить начатое... И мы обязательно посмотрим с тобой этот фильм!»
Танис открыл глаза. Потолок. Это уже позитивно. Нет прекраснее зрелища после сильной боли, чем больничный потолок.
- Мистер Меррис, как хорошо, что вы очнулись. А то персонал клиники не очень понимает, что делать с семью громадными кошками в коридоре и вашей истерящей сестрой.
- Кормить... и не злить... - говорить было тяжело. Ну, да. Он теперь единственный мистер Меррис. Это придется как-то принять. Как-то смириться. Его дом. Господи! Его дом! Его же разграбят! Осквернят его логово, его память о любимом! Приборы тревожно запищали.
- Успокойся, Танис. Все в порядке, - доктор Лерой поднялся со стула у окна и подошел, оттесняя медсестру, - Что-то еще?
- Морани. Док, позови, - Танис скривился, холодок в груди разрастался. Морани ураганчиком влетела в палату, мгновенно оказываясь рядом:
- Таааааан! - и снова расплакалась. Она уже охрипла от рыданий, глаза покраснели и опухли от слез. - Только ты меня не бросай, пожалуйста!
- Тихо... Кисонька… Дом, - Танис не мог говорить, это его безмерно утомляло. Но по лицу можно было прочитать все, что он чувствует.
- Там охрана, я все закрыла, и Утопия... Братик... выздоравливай, пожалуйста! У нас только ты... Я... - она снова разревелась и уткнулась ему мокрым лицом в ладонь.
- Кольцо. Где? - Танис попытался улыбнуться.
- Вот, - Морани сняла через голову тонкий шнурок, на котором висело кольцо. Она стерла с него копоть и запекшуюся кровь, но кое-где, в завитках узора, еще оставалась чернота. Несколько камней отсутствовали, само кольцо было сплющено и сильно поцарапано.
- Надень… - Танис удивился, какой тяжелой и непослушной стала его правая рука. Язык еле шевелился. - Док. Что это?
- Последствия инсульта головного мозга, хотя мы постарались купировать процесс.  Ничего, скоро поставим тебя на ноги. Ты нужен им, - Лерой кивнул на Морани, которая осторожно выпрямляла кольцо, чтобы суметь надеть его на палец Танису. Теплый от ее рук ободок, чуть царапаясь искореженными краями, скользнул на палец.
- Вот. Так… - Танису немилосердно хотелось спать. Он ухватил руку Морани своими непослушными пальцами и закрыл глаза.

Через три месяца Таниса забирали из клиники, как героя. Хотя, за время гражданской войны, ничего особо героического он не совершил, разве что саботировал проект «Возмездие», грозивший созданием идеальных убийц-полуоборотней. Но ореол славы Керна, словно отблеск, ложился на Таниса. И еще приказ самого Команданте, или уже правильнее было называть - Президента Алексиса Роуэлла, оказывать всяческую поддержку и помощь. Танису стало легче дома. Казалось, его питали сами стены. Голос и внимание Утопии. За ним трогательно ходила Морани и все его котята.
- Это забавно. Ходить, опираясь на пантеру, - мужчина шел на поправку. Хотя в душе его царила смерть, тело тянулось к жизни. - Одно только напрягает, Котя. Я привык жить широко, а у меня нет работы, - поделился он как-то вечером своими мыслями с сестрой.
- Думаю, если ты спросишь об этом Алексиса, тебе останется только отбиваться от той кучи задач, которые он попытается на тебя возложить, - хмыкнула Морани. У нее и Алексиса сложились странные отношения: дружба, основанная на непримиримой вражде. Они постоянно пикировались, причем все заканчивалось одинаково: Морани замахивалась на него когтями, он говорил, что это банально. Морани шла за советом к Танису.
- Я догадываюсь, КАКУЮ он мне предложит работу, - Танис хохотнул, - Но я это во имя искусства сделаю, а не денег, - мужчина отставил чашку, - Ты не знаешь, что там с моей лабораторией? Я бы с радостью вернулся туда. А то деньги тают, малыши у меня сжирают пятилетние бюджеты.
- Я не знаю, о чем ты там ради искусства, - Морани помотала головой, иногда она не совсем понимала брата, точнее, совсем не понимала, - Но Алексис как раз говорил, что тот комплекс, где ты работал, скоро будет восстановлен, и он хотел бы, чтобы ты там работал.
- А как я-то этого… Утопия! Дверь! - дом Таниса обнесли высоким и глухим забором. Район стал небезопасным: слишком много беженцев, и благополучный домик ученого их нервировал.
- Легок на помине! - проворчала Морани, уловив практически неслышные звуки голосов, а на Алексиса она злилась с прошлого спора. - Пойду, чай поставлю и прогуляюсь с детьми. Пушок жаловался, что на пляже им мало места для игр.
- Конечно. Для такого кабаняки скоро и всего пляжа будет мало, - Танис пошел встречать гостя:
- Какие люди в нашем доме! Команданте, и без охраны. Какая честь, какая честь. И, небось, опять голодный.
- Я всегда голодный, у меня нет времени пожрать. Всем что-то нужно от несчастного меня! - Алексис энергичным шагом вошел в дом и сразу обнял Таниса. От него пахло весенним ветром и свободой. Ну и, естественно, смолистой терпкой ноткой туалетной воды. - Надеюсь, у тебя есть хоть корка хлеба для бедного Команданте?
- Корка - есть. По старой памяти, можешь пойти на кухню и смиренно ее там сгрызть, - Танис провел рукой по его чуть колючим волосам на затылке. Алексис замер на секунду, чуть откинув голову, чтобы продлить прикосновение. Ни один не показал, что это было что-то большее, чем случайное касание. Но Алекс был удивлен. Он не надеялся, что Танис его простит, ведь, в какой-то мере, именно он был виновен в смерти Керна.
Однако, Танис ни словом, ни делом не показал, что Алексис стал ему чужд или противен. Он вообще не поднимал тему смерти Керна, и не говорил о нем. Пожалуй, только Морани знала, какую боль это приносило Танису. Он не мог забыть Керна, но помнить о его смерти он не хотел. «Тревожной» сумки не было на месте. Тела он не видел. И плевать он хотел на руку, которую нашли на пепелище «Ракушки». Похорон не было. А значит, Керн просто задержался. Задание у него. Командировка. Длительная. Однажды Танис проснется от того, что Керн ляжет рядом, влажно-прохладный после душа, обнимет, собственнически закидывая ногу ему на бедро, и скажет… «Доброе утро, котенок». Или это будет вечер. Или ночь. Он вернется. А на остальное - плевать.
Морани вышла вместе с полуоборотнями. Кто-то из ее детей предпочитал вид пантер, кто-то ходил на двух ногах. Но все семеро страстно ее любили и никогда не отказывались от совместной прогулки. Алексис проводил их взглядом и усмехнулся:
- До сих пор не могу поверить, что это не легенда. Знал бы ты, как я перепугался, когда Морка обернулась пантерой! До обморока.
- Да она мне это каждый день рассказывает. Со злорадством и удовольствием, - Танис, не размыкая объятий, повел его на кухню.
-Утопия, ужин, пожалуйста.
- А ты? Поужинаешь со мной? Я хотел просить тебя вернуться в лабораторию. Молодежной республике нужно оружие, - Алексис с тревогой ждал реакции на свои слова. Нет, у него были конструкторы, способные создать оружие. И если бы Танис отказался, он не стал бы его неволить, во всяком случае, республике нужны и роботы-спасатели, разбирать руины городов.
- Что ж… Я как раз только что сетовал на то, что у меня нет работы. Или вы попытались вскрыть мою лабораторию? - Танис сел напротив него за стол, - Команданте, всю жизнь я хотел придушить всех торговцев наркотой, все тех, кто бродит по заброшенным городам в поисках хранилищ. Я создам тебе такое оружие, которого не будет ни у кого.
- Мы не вскрывали запароленные лаборатории, только привели в порядок открытые помещения. И твоя лаборатория тебя ждет. И... - Алексис замялся, протянул руку, осторожно накрывая ладонью прохладные пальцы, - Тан, можно мне сегодня остаться?
- Да. Диванчик в твоем распоряжении, - Танис положил на колени салфетку.
- Спасибо, - мужчина вздохнул, он сам не понимал, чего хотел, высказывая эту просьбу. Но хотел сесть у камина и прижать к себе дорогого человека. Попытаться согреть его, хоть немного. Если будет дозволено - постараться разгладить поцелуями горькую складку между бровей.
- Ешь, - Танис вернул руку на стол и, как бы извиняясь, взял Алексиса за пальцы: - Отвык я ужинать с кем-то. Мои кошки едят во дворе.
- А Морани?
- А Морани тоже кошка, или ты забыл? - от дверей донесся фырк, и вошла девушка, отряхивая с волос капли воды. - Там дождь начался, я малышей сейчас помою, и пусть дома посидят, а то Искорка чихает.
- Это плохо. Моронька, там у меня пенициллин. Знаешь, где, - мимо дверного проема потрусили мокрые лобастые котятки.
- Угу. Не засиживайся сегодня долго, снова глаза будут красными, - Морани ткнулась ему в щеку, лизнула и вышла, тихо покрикивая на полукровок.
- Она милая. Но такая ядовитая, - Алексис усмехнулся. Руки Таниса он так и не отпустил, переплел с ним пальцы, осторожно поглаживая большим по запястью. Танис улыбнулся:
- Да, она - ангел. Они меня держат, - он осторожно выпутал руку и приступил к еде, - Ты не знаешь, где можно достать кур и петуха?
- Достанем, но пока не знаю, где, - пообещал Команданте. Быстро съел все, что было в тарелке, потом достал телефон: - Сейчас вернусь, - и вышел на веранду. Оттуда послышался его голос, с металлическими командными нотками: «Да, именно кур, и петуха... Да, чтоб неслись... Да меня не волнует, где! Чтоб завтра были!»
- Оперативненько, - Танис уже был в гостиной. У зажженного камина. Нагой, в облаке распущенных волос. Алексис вошел, посмеиваясь, поднял голову и застыл соляным столпом. Телефон выпал из руки и укатился куда-то под кресло. А сам Команданте только судорожно пытался вдохнуть. Он уже и забыл почти, как Танис красив.
- Иди ко мне... - молодой человек медленно поднял голову и посмотрел на своего любовника. И тот, как зачарованный, пошел. В три шага преодолел расстояние между ними, положил руки на плечи, наклоняясь и целуя.
- Соскучился? Команданте… - и теплая ладонь легла на пах Алексиса, чуть сжимая.
- Очень... - и снова закушена губа, а под ладонью, под одеждой, откликнулось тело, прошило дрожью, руки сильнее сжали плечи, - Тааан...
Молодой человек расстегнул его рубашку, скинул вместе с пиджаком, звякнула пряжка ремня. Отброшены прочь брюки. Заиграла тихая музыка:
- Потанцуй для меня. Немного, - Танис кивнул на стул у камина. Алексис потянулся привычным жестом откинуть волосы за спину, но вспомнил, что нечего откидывать. Пошел к стулу, с каждым шагом меняясь. И уже не Команданте, а Алексис - звезда «Лотоса» стоял в отблесках камина. Неторопливо изгибалось тренированное тело, менялась поза. Он перетекал под музыку, оплетая собой спинку и выгибаясь на сидении, забросил ноги наверх, опускаясь головой к полу, и медленно развел их, открываясь. И Танис, околдованный, подошел и упал перед ним на колени, целуя и прижимаясь лицом к животу. Алексис, не меняя положения тела, потянулся к нему губами, поймал в плен. Мысленно удивляясь себе самому: впервые решился сделать такое. Танис погладил плечи танцора. Откинулся назад, закрывая глаза. Что-то в жизни повторялось, что-то нет. Но каждое мгновение с Танисом было для Алекса откровением, неповторимым и единственным. Он протянул руку, рискуя свалиться со стула, потеряв равновесие, и прижал мужчину к себе, чуть сжимая ягодицу. Пальцы больно впились в плечо. Танис постанывал сквозь плотно сжатые губы, чуть подаваясь вперед бедрами. Алексис выпустил его член изо рта, ему хватило секунды сменить диспозицию. Теперь Танис сидел на стуле, а он стоял перед ним на коленях. Обнимал руками за бедра, целуя и вылизывая пах, проходил губами по мошонке и снова забирал в рот, как смог, глубоко.
- Алекс… Это не обязательно… Если тебе неприятно… - Танис говорил хрипло. Мужчина вскинул на него глаза, протянул руку и закрыл ладонью его рот, легонько обвел пальцами губы, не прекращая ласк, глаза у него закрывались сами собой.
- Алекс... Я не виню тебя… Это не ты. Это просто судьба... - Танис обнял его голову.
«Я люблю тебя, люблю... Только молчи!» - Алексис мысленно умолял его, сжимая пальцы на узких бедрах, едва не до синяков.
- Хочу… Иди ко мне, - Танис потянул его наверх, в поцелуй. Одно только тихое:
- Тааааан... - Алексис прижимается к его губам своими, влажными, горячими, не позволяя говорить. Перекидывает ногу через его бедра, опираясь на спинку стула рукой, второй направляет его, быстро, чтоб не передумать. Смазки нет, но он достаточно увлажнил его член слюной, этого должно хватить. И пусть будет больно, он заслужил. Но Танис с ним ласков. Ласков и нежен. Он шепчет какие-то милые глупости, он осторожно двигается, целует и не торопится. Ему нравиться замирать на входе. Алексис прижимается к нему теснее, целует нежную кожу под ушком, чувствуя губами крохотные рубчики - метку Керна. И не смеет коснуться ее сильнее, просто умоляюще шепчет:
- Возьми... возьми меня...
А его любовник неторопливо начинает пляску бедрами, вскидывая его повыше, но потом выходит и переворачивает на живот, ставит на колени, заставляет прогнуться и снова входит. И все, что может сделать Алексис - это впиться зубами себе в руку и подаваться ему навстречу, беззвучно рыдая от того, насколько сильно желание. Танис всегда заставлял его кончать, не прикасаясь к члену, он мог его изводить часами. И только когда страсть уже начинала походить на боль, разрешал ему достичь пика. Но часами - это слишком после такого долгого перерыва. У Алексиса за эти четыре месяца не было секса вообще. Ему хватает медленной пытки в течение десяти минут, чтобы он изогнулся с утробным стоном, тщетно пытаясь заглушить его рукой. Белесые капли брызнули на паркет, потекли по сидению и ножкам стула, а он все вздрагивал, откинув голову, пока не обессилел.
- Какой ты сладкий… - Танис гладил его спину, не покидая тело любовника. И это не позволяло Алексису расслабиться, даже после оргазма. Он всхлипнул и снова дернулся, чуть подаваясь вперед и назад, насаживаясь на член Таниса до конца.
- Еще? - голос был довольным, с шелковыми нотками.
- Даааа... Хочу тебя! - суровый Команданте в руках Таниса превращался в подростка, ненасытного и жадного до ласк. Танис вышел из него и лег на пол:
- Давай, детка. Хочешь - поезди, - и улыбка, наглая и шальная.
- Ты садист и сволочь... - хрипло выдохнул Алекс, принимая условия игры. Оседлал его бедра, наклонился, проходясь от губ вниз, к груди, он еще помнил, как Танис тащился от таких поцелуев. Прикусил острый сосок, опускаясь на его член, лизнул, поднимаясь. На секунду оторвался:
- Задай ритм.
- Полька, мой дорогой… Аааа... - разошелся Танис, откидывая наверх руки и ударяясь ими о защитный экран камина.
- Поооолька... скотина ты, Тан! - Алексис вспомнил мелодию и задвигался в указанном ритме, ему казалось, что сердце само подстраивается, ускоряя его. Танис был красив,  как икона. Он стонал тихо и гортанно. Плоть внутри Алексиса становилась все тверже и тверже, пока, казалось, не стала резать. Но это было лишь мгновение. Вскрик - и Алексис  уже в объятиях, сжат так, что не вздохнуть. Он и не дышал, замер, мелко вздрагивая. Ему было одновременно и плохо, и так хорошо, что это тоже было плохо. Только губами касался щеки, тихонечко, ласково, едва заметно. Выдохнул шепотом:
- Любимый...
- Лекс… Прости, я не слишком нежен стал... - Танис целовал его шею. Кажется, плакал.
- Ты... такой, как должен быть. Спасибо, Тан. Ой-ё... - Алексис попытался подняться - ноги разъехались, он хрястнулся о пол коленями, замер, потом прилег рядом с Танисом, сцеловывая со щек слезы. - Все хорошо. Не плачь.
- Я не могу без него... Мне так плохо...
- Не надо, Тан... Он сделал все, чтобы спасти жизни ребятам. Он должен был вернуться. Прости меня, я должен был настоять, чтобы он не ходил в последний раз.
- Это Санти. Санти виновата, не ты, - Танис встал, держась за сердце, дошел до мебельной стенки, взял таблетку, положил под язык и лег на расстеленный диван.
- Я, Санти не рванула бы туда, если бы я сумел ее остановить вовремя, - Алексис укрыл его пледом и поцеловал в щеку: - Я сейчас, - и убрел в душ. Когда вернулся, Танис все еще плакал. Все, что мог мужчина, это обнимать его, укрывая в своих руках и мысленно костеря Керна на все корки за то, что оборотень был слишком идеалистом, несмотря на прожитую жизнь.
- Алекс… - посреди ночи разбудил его ученый. Тот вскочил, как ошпаренный. Откуда в руках у него оказалось оружие - не понял и сам. Жизнь приучила реагировать быстро.
- Что?! Где? Господи, Тан, что стряслось?
- Помнишь… Помнишь, мы подрались из-за Санти? После чемпионата, - Танис не спал. Он сидел, завернувшись в одеяло, и пил виски.
- Она еще над нами тогда ржала, как сумасшедшая. А потом притащила свою эту... шалаву, - Алексис расслабился, убрал пистолет в кобуру и сел рядом, утащив себе плед с кресла.
- А я ведь тогда почти хотел, чтобы она стала моей девушкой, - Танис допил и сел к нему на колени. От него пахло спиртным и слезами.
- А Керн? Вы ведь тогда уже были любовниками? - Алексис плотнее завернул его в одеяло и прижал к себе.
- Киса любил меня независимо от того, любил ли я еще кого-то. Любил, когда я вел себя хорошо, когда вел себя плохо. Когда болел и когда был здоров. Ему было интересно, что я говорю. Даже ты и Морани, вы больше говорите сами, почти не слушаете в ответ. А он меня слышал.
- Тан, зачем ты себя мучаешь? - Алексису было тоже нехорошо от этого разговора. Вина его жгла, как пыточное клеймо. Он должен был тогда запретить оборотню возвращаться в пылающее уже здание. Но Керн только вывернулся из его рук, глядя обведенными черными кругами глазами так, словно заглянул в душу: «Я не прощу себе, если она погибнет по моей вине», и шагнул в тени. А буквально через минуту прозвучал взрыв, такой силы, что волной шарахнуло даже по тому месту, где они стояли, в пятнадцати километрах от «Ракушки». А еще он не сказал и не скажет Танису, что, скорее всего, Санти в Керна стреляла, когда он пытался ее вытащить.
- Я не могу не мучиться. У меня такое чувство, что он жив. А если он жив, то ему очень плохо. Плохо, и меня нет рядом, - Танис крепко прижался к груди любовника.
- Там бушевало пламя, Тан. Никто бы не выжил. От Санты осталась обгоревшая черепушка, остальное превратилось в пепел. Его руку нашли только потому, что ее зажало намертво двумя бетонными балками. Остальное... Прекрати травить себе душу, пожалуйста.
- Вот я про это и говорю, - горько усмехнулся Танис. - Вы меня не слышите. Пойдем спать. Прости, что разбудил.
Следующие месяцы слились для Таниса в один какой-то долгий-долгий день. Словно повторение одного и того же дня, только погода за окном менялась. Он вставал утром, завтракал, почти не чувствуя вкуса того, что ест, трепал полукровок и Морани по гривам, неважно, в какой ипостаси они были, целовал Алексиса, если Команданте оставался ночевать, или сразу уезжал в Исследовательский центр, работал до позднего вечера, возвращался и ужинал. Смотря по степени усталости и наличию в доме Алексиса, занимался с ним любовью или сразу падал в постель после душа. Прошла весна, лето, осень, зима. Снова за окнами зазвенели каплями хрустальные сосульки. Страна медленно, очень медленно восстанавливалась из руин. Отряды Добровольческой армии добивали остатки сталкерских войск и вылавливали потихонечку банды. С тем оружием, что создавал Танис, это практически не было проблемой.

Глава тринадцатая.
Вернуть прошлое.

- Тан, завтра у тебя выходной, - непререкаемо заявил Алексис. Команданте приходилось устраивать Танису выходные в приказном порядке. Удовольствия от отдыха тот не получал, просто уходил бродить по городу под незримой защитой одного или двух полуоборотней. - Окей. Я хотел пройтись по кварталам, где была «Яма» и «Лотос»… - Танис сел на пол и вытянул ноги. - Не могу, устал.
- Там пока еще опасно - банды и сутенеры. Один не ходи, - Алексис быстро застегнул свой мундир, синий с серебряными кометами на лацканах и серебристыми позументами, наклонился поцеловать его:
- Я вернусь дня через три, нужен в Мегаполисе.
- Это ты будь осторожнее. Банды и сутенеры - это ничто по сравнению с этим крысиным гнездом. Я возьму Пушка с Ирбис, - Танис обнял его за шею и встал, - Только поем и вымоюсь.
- Все равно, будь осторожен, - Алексис погладил его по спине и ушел. Морани была занята с детьми, она пыталась научить полукровок речи. Пушка и Ирбис отпустила, впрочем, легко: когда дело касалось охраны брата, им не было равных.
Танис медленно вел Слона по улицам. Было странно, он точно помнил, что лет пять назад это был респектабельный квартал. Вон в том заброшенном здании была кондитерская. А вот кинотеатр, в котором сейчас зачем-то сделали склад. Он так любил ходить туда с Керном. Набережная, где по выходным играл оркестр, и танцевали отдыхающие. Сейчас под тусклыми фонарями стояли проститутки всех возрастов и мастей. Люди отвыкли работать без наркоты. Каждый выживал, как мог. В основном, матери сдавали сутенерам своих же детей. Явление было массовым, и Алексис еще не знал, как это прекратить.
Его внимание привлекла сценка разборок между проститутками. Точнее, сценка наказания одного из парней. Судя по тому, как он двигался, он был болен или слишком слаб, но все равно огрызался. Его вытолкнули на свет. Парень шатнулся, привалился плечом к фонарному столбу, медленно расстегнул тонкую ветровку, практически не спасавшую от промозглой весенней сырости, открывая обтянутую серебристой майкой-сеточкой тощую грудь, и стянул капюшон. Под светом фонаря ярко, как кровь, блеснули черно-алые пряди. Танис резко ударил по тормозам. Машину развернуло юзом. Он разблокировал двери и выскочил на проезжую часть с двумя черными тенями по бокам. От него шарахнулись - подойти к странному клиенту с необычными телохранителями не рискнул никто. И только тот парень так и остался стоять, безучастно прислоняясь к столбу и вздрагивая от холода. Чуть повернулся. Стало видно завязанный на уровне локтя узлом рукав.
- Пойдем… Пойдем со мной! - Танис двигался, как в бреду. Лицо, волосы, фигура... - Киса… Кисонька...
- Простите, вы мне? - парень поднял голову и повернул лицо на звук голоса. У него были мертвые, скрытые белесыми бельмами, глаза. Но это, несомненно, был Керн. Выглядел он моложе, грива, безжалостно обкромсанная, неровными прядками обрамляла страшно худое лицо, с острыми скулами и запавшими глазами. Он старательно улыбнулся - передние зубы у него были выбиты или вырваны. - Мистер любит... экзотику? - в голосе не было ни желания угодить, ни гнева, ни страха. На тощей шее поблескивал заклепками широкий кожаный ошейник. Когда он чуть наклонился, стало видно, что ошейник одет острыми металлическими шипами внутрь, и они впиваются в тонкую бледно-золотистую кожу едва ли не до крови.
- Мистер любит тебя. Меррис. Керн Меррис. Это твое имя. Кто с тобой это сделал? - Танис, наконец, дошел до него, обнял.
- Простите, я не понимаю, - оборотень вздрогнул, судорожно втянул в себя воздух и хрипло закашлялся. - Не надо смеяться, мистер. Я недорого стою. Десять «комет» за ночь.
- Пойдем домой. Ты болен, Кис. Пойдем.
- Да-да, шалава, иди. Только такой псих на тебя и купится.
- Я не... - но на спор у Керна, по всей видимости, не осталось ни сил, ни желания. Он протянул левую руку, отыскивая руку Таниса: - Ведите, мистер. Я немножко слеп, как видите.
- И чтоб был утром, тварь, на месте, понял? - рявкнул «папочка», одутловатого вида мужик в засаленной замше и бархатных штанах.
- Давай, - Танис забросил его единственную руку себе на плечи, - Пойдем. Детки, домой! - Пушок все-таки не сдержался и, пятясь, огласил улицу угрожающим рыком.
Оборотень сел, сжавшись на сидении, осторожно потрогал пальцами обивку сидений, и его передернуло.
- Странно пахнут ваши кошечки, мистер. А меня тут Зверем зовут. А вас? - он говорил стандартный набор фраз, который заучивает каждый хастлер. Но видно было, что сам он в это время не здесь.
-Меррис. Танис Меррис. Это мои дети, - Тан пристегнулся и газанул. Прочь! Прочь из этого кошмара. Увезти Керна, чтобы никто не отнял. Никто… И гнал так, будто сидящий рядом находился при смерти.
- Да? Круто. Тот самый создатель «Молохов»? Автограф дадите, мистер Меррис? - оборотень снова улыбнулся. Вот в улыбке была боль. Но на остальном лице, словно замороженном, не отражалась ни единая эмоция. - А, правда, что вы сумасшедший ученый?
- Истинная. Могу трое суток работать без еды и воды. Киса, ты меня не помнишь?
Керн тихо рассмеялся:
- Простите, мистер Меррис, я и себя не помню дольше года назад.
- Понятно, - Танис сжал руль так, что пальцы побелели, - Ничего. Я покажу тебя Лерою. Он тебя не в первый раз лечит.
- Нет! Не надо... - вот теперь в голосе оборотня прозвучал самый настоящий страх. Он забился в угол кабины, зашарил по двери рукой: - Пожалуйста, я лучше вернусь на свое место, только не надо... на опыты, сэр! Отпустите меня...
- Да иди ты… в баню! Какие опыты? Я про осмотр твоей дурной башки и руки. Ты же еле на ногах держишься! - Танис затормозил: - Кто проводил на тебе опыты? Я убью их... - Танис, действительно, выглядел безумным.
- Не надо, не надо, не надо, прошу вас... - Керн захрипел, хватаясь пальцами за ошейник, культя неловко взмахнула пустым рукавом, словно он постоянно забывал о том, что руки у него больше нет. - Прошу... вас... - его скрутило судорогой кашля, а когда он выпрямился, стараясь незаметно вытереть рот ладонью, Танис увидел на куртке кровь - россыпь мелких капелек.
- Ты же болен. Врач всегда нужен, когда… - он потянулся в бардачок и достал пневмо-пассатижи, - …когда плохо. Позволишь? Я точно убью того, кто тебя мучил. Давай снимем эту штуку. Она тебе не идет.
- Она не дает мне стать зверем. Вам это надо? - оборотень вздохнул и откинул голову на подголовник кресла, открывая шею. Из-под широкой полосы толстой кожи медленно стекала капелька крови, - Без него я не могу контролировать себя.
- Ты всегда прекрасно контролировал себя, Киса. Ты вертолет водил, - Танис перекусил отвратительную мерзость и вышвырнул ее с ненавистью в окно: - Убью. Видит Бог. Не бойся. Не хочешь врачей, не будет. Я тебе обещаю. Мы почти приехали, вот уже забор. Там наш дом. Там Морани. И Морани не помнишь? - он жадно всматривался в любимое лицо. Оборотень быстро-быстро дышал, ощупывая горло.
- Поверить не могу... Вы, и правда, псих... Мора... кто?
- Сестра твоя. Мать моих детей, - Танис посигналил перед воротами: - Она в обморок упадет от радости. Я сам не понимаю, как до сих пор не расстался  с рассудком.
- Спасибо, конечно... Только я не верю в сказки. Но если вам так будет комфортнее меня трахать - то пожалуйста, - оборотень сгорбился на сидении, прижимая культю к груди здоровой рукой. У него снова, как и весь этот адский год, болела голова. Боль жгучими волнами прокатывалась по мозгу от затылка до переносицы, отдавалась искрами-разрядами в глазах. Он хотел только одного - перестать чувствовать этот запах. Который казался таким знакомым, но вспомнить, откуда, он не мог - внутри черепа все взрывалось болью.
- Дурак ты, Киса, - Танис завел машину во двор. Утопия закрыла за ним ворота. - Пойдем. Пойдем, Любимый. Я ничего не менял без тебя.
Он осторожно завел его в дом и усадил в кресло в гостиной.
- Морани! Мор! Смотри, кого я нашел! Скажи, что это он, и что я не схожу  с ума... - Танис сел на корточки, обнимая коленки Керна.
- Кеееееерн! Братик! Танис, боги, что с ним?! Где он был? - Морани слетела со второго этажа так, словно свалилась, в последний момент сгруппировавшись, кинулась к сжавшемуся в кресле парню, - Керн! Пожалуйста! Ну что ты молчишь?
Оборотень закашлялся, схватился за голову рукой и на пару секунд потерял сознание от приступа боли.
- Тихо... Он не помнит. Киса, больно? Дай аптечку, Морани, - Танис укладывал мужчину, почти юношу, на диван, - Сейчас. Сейчас родной.
- Я помню... огонь... и боль... И потом - только этот год. Простите, я не хотел доставлять вам неудобства, - Керн открыл глаза и повернул лицо туда, где чуял девушку. У нее тоже был знакомый запах. И голова просто разрывалась на части.
- Вот. Жизнью клянусь, это только обезболивающее. Ты его раньше принимал. Выпей, Кис, - Танис разве что не плакал.
- Даже если это наркотик, хуже мне не будет, мистер Меррис, - Керн протянул руку, промахнулся мимо стакана и замер. - Можно мне... ваше лицо погладить? Я так вас представлю.
- Конечно, - Танис положил его грязные пальцы на свою щеку, - Мой любимый... моя жизнь…
Пальцы оборотня тряслись, но он касался лица легко, самыми кончиками, прослеживал изгиб бровей, переносицы, скулы и подбородок, почти нечувствительно коснулся губ и тут же отдернул руку.
- Вы очень красивый. Спасибо. Никто из клиентов мне не позволял так делать.
- У тебя больше не будет клиентов. Легче? Как голова? - Танис не знал, куда бежать и что делать. Керна надо было, прежде всего, вымыть. Накормить. А все остальное - потом.
- Спасибо, легче, - оборотень осмелился улыбнуться, не разжимая губ, - А можно мне... в душ? - и привычно сжался, ожидая ругани. Он, привыкший к побоям и жестокости, еще не верил в слова, пропуская их мимо ушей.
- Не только можно, но и нужно, Кисонька. Пойдем. Утопия, подготовь Керну его одежду. Он наконец-то дома, - Танис снова положил его руку на плечи. - Осторожно. Садись. Я тебе помогу, - Танис стал аккуратно снимать с него эти кошмарные тряпки. Увидел багрово-синие, вспухшие следы от побоев, которые должны были быть настолько регулярными, что не заживали даже на оборотне. Всхлипнул.
- Я сам... пожалуйста... - Керн чувствовал его взгляд, чувствовал горький и терпкий запах боли, - Не надо, не расстраивайтесь. Я знаю, что я урод, не смотрите, пожалуйста... - он осторожно выпутал из рукава культю, отводя ее за спину, переступил через драные джинсы, которые упали с худых, костистых бедер, стоило расстегнуть ремешок. Белья на нем не было. Он отогрелся в машине и в доме, но все равно еще вздрагивал, озноб выходил из тела.
- Глупый… Ты всегда для меня самый красивый. Как же ты сам, если ни черта не видишь? Осторожно! Ушибешься, - Танис завел его в душ, под горячую воду, и положил его руку на стенку, - Вот так. Как будто ты вернулся с вызова. Ребята и Расс только что отъехали от дома. А я опять плакал три дня, потому что соскучился.
- Я не ушибусь... - Керн, даже не думая, что делает, вслепую протянул руку и задвинул шторку на кабинке. Подрегулировал воду, делая ее еще горячее. Запрокинул лицо под струи, улыбаясь: - Как будто я тут уже был... Так странно.
- Да ты этот дом и купил. Десять лет назад… Господи, Киса… Ты же плитку тут клал, сам все делал… - Танис сунул ему в руку флакон: - Это шампунь. Твой любимый.
Парень судорожно вздохнул и повернулся к нему, сжимая флакон в руке, как оружие, аж скрипнул пластик под побелевшими пальцами:
- Сэр, я понимаю, что вы, наверное, не хотите мне делать больно. И для вас это... ну, игра такая - будто я кто-то из вашей семьи. Только вы поиграетесь, а утром мне нужно будет все забыть и вернуться на панель. Это... жестоко. Я, конечно, привык. Как хотите. Вы очень добры ко мне, спасибо. А я веду себя, как неблагодарная тварь... Давайте, я извинюсь, и вы забудете? - он опустился на колени, отложил шампунь в сторону и провел рукой по телу Таниса, отыскивая застежку брюк.
- Перестань, Кис. Ты никуда не пойдешь утром. Ты сейчас вымоешься, оденешь свою одежду, поешь и уснешь в своей кровати. А я буду сидеть в серверной. Ты проснешься, и все будет, как раньше. Я никуда не… - Танис не сдержал рыдание, - Неужели ты думаешь, я отпущу тебя в этот ад?!
Оборотень замер на коленях, опустив голову и руку.
- Сказок не бывает... И чудес тоже... Или я уже сдох там, в подвале? И это, типа, рай? А вы, наверное, архангел? Ну, тогда, я сделаю, как прикажете. Только пусть, если это сон, я в нем сдохну? - неловко поднялся на ноги, нашарив шампунь, зажал флакон искалеченной рукой, открывая. Намочил еще раз волосы, набрал в ладонь шампуня. Иногда движения были неловкими, он забывал, что рука - одна, тянулся правой к волосам и ронял ее.
- Позволь? - Танис залез в одежде под воду: - Я  год не мог прикоснуться к тебе. Да, ты умер. И попал в рай, - он осторожно намыливал его. - Господи… Какое счастье, что я тебя нашел.
- Год... мистер Меррис, можно вас звать по имени? - Керна развезло от горячей воды. Он не спал нормально уже... Он и сам не мог сказать, сколько. Но очень долго. Глаза закрывались, и он боялся уснуть прямо под душем. Боялся, что это не понравится этому странному человеку, который называет его Керном. Имя звучало знакомо, но не вызывало такого отклика, как запах.
- Тан, братишка, вам помощь нужна? - в дверь постучалась Морани. Оборотень едва заметно улыбнулся. Он не касался ее лица, но почему-то ему казалось, она тоже очень красивая и юная.
- Нет, Морани, согрей ему молока и немного хлеба. Сейчас мы выйдем. Конечно, Кис. Зови меня Танис, Тан. Как тебе больше нравится. - Танис снял с себя все мокрое, вытер насухо оборотня, завернул его в большую махровую простынь и усадил, одевая ему на ноги носки, принесенные Утопией. - Еще немножко. Я знаю, ты еле сидишь.
После горячего душа оборотень захрипел. В груди у него булькало и сипело, он старался сдержать кашель, но в итоге едва не выплюнул собственные легкие. На простыне осталось кровавое пятно, а парень побледнел, только скулы горели жаркими пятнами нездорового румянца.
- Вы так добры... Танис, спасибо... - он с трудом дошел до кресла и свалился в него, как подкошенный.
- До кровати… правда, ты не слишком любил на ней спать, - Танис с легкостью приподнял его тощее, как сухая ветка, тело, и уложил в подогретую Утопией постель. - Вот. Молоко. Осторожненько. И антибиотики, выпей. Я не знаю, что с тобой, но они явно не повредят.
- Антибиотики нельзя запивать молоком, - Керн улыбнулся, потянулся на запах молока, - можно, я только его? Молочко... Я так его хотел... Целый год хотел... - отключился он на третьем глотке, просто обмяк в руках у Таниса и задышал с тихим хрипом. Беспомощно запрокинувшаяся голова, приоткрытый рот, худоба делали его гораздо моложе Таниса на вид.
- Мор... - тихонько позвал Танис.
- Да, брат. Он уснул? Он даже не почувствовал снотворное в молоке... Что с ним сделали? - в голосе кошки звучало тщательно сдерживаемое рычание.
- Позвони Лерою и Алексису. Дай Детям понюхать тряпки, что были на Керне... Я хочу, чтобы они убили всех. Всех порвали в клочья... Доктор нужен, чем быстрее, тем лучше, - Танис лег, не выпуская оборотня из объятий.
- Я пойду с ними. Не беспокойся, мы уничтожим всех, - Морани поцеловала обоих и спустилась вниз. Позвонила тем, кому сказал Танис, принесла грязную одежду Керна и раздала указания полукровкам. Через пять минут пятеро старших во главе с крупной пантерой уже выскользнули черными тенями из дома. Двое остались охранять вместе с Утопией.
Оборотень во сне начал вздрагивать. Беспокойно мотнулась голова, со стоном раскрылись пересохшие губы:
- Тааааан... где ты... Таааан... больно...
- Я здесь! Кисонька… Киса… я тут, мой милый, мой любимый, где больно? Дай, поцелую… - Танис целовал серые, запавшие щеки. Оборотень бредил, звал его, хватался пальцами за руку, отпускал, снова искал его ладонь, он просто горел, не приходя в себя. Потом замолчал, температура резко упала - сознание оборотня рухнуло в транс, замедляя все процессы жизнедеятельности, включилась система защиты организма от перегрузок. К тому моменту, как примчался доктор Лерой, Керн напоминал свежего покойника.
- Верни его, - ультимативно приказал Танис, - я нашел его в аду. Просто верни. Иначе, клянусь Богом, я уничтожу этот поганый город со всеми, виновными и невиновными.
- Как только ты мне объяснишь, что с ним, я сделаю все, что в моих силах. Или все, что за их гранью, - Лерой спокойно разложил свой чемоданчик на постели, выслушал едва слышное дыхание, сердце, посмотрел глаза и изувеченные десны. Обработал культю руки раствором, прощупал.
- Насколько я знаю, клыки у него отрастут, уже режутся. Скорее всего, их удаляли специально. Руку... тут я ничем помочь не могу, если уж потерял - новая не вырастет. Его били, методично избивали. Судя по всему, почки, печень, легкие повреждены. Третье ребро странное. Может быть, осколок кости откололся и застрял в легком, отсюда кровохаркание. Потому что слизистая у него чистая. А приводить в сознание я его не буду, иначе ему будет во сто крат хуже.
- Хорошо. КИСА!!! Вернись ко мне, Кисонька!!! - истошно заорал Танис, сжимая единственно уцелевшую кисть: - Киса, ты мне нужен! Я умру без тебя! Ты обещал! Очнись-очнись, моя радость!
Лерой только покачал головой:
- Я вызову ребят. Ему нужен рентген и томограмма. Если нужна будет операция - сделаем лапароскопию, это проще, чем снова пытать его серебром. А дальше только поддерживающая терапия. Собирайся, Тан.
- Ничего! Но это в последний раз. В последний раз я твою задницу вытаскиваю из еще большей задницы, Керн! - Танис сердито засобирался.
 
- Опять. У меня дежавю. Ей-богу. Он же после джунглей в этом же боксе лежал, - Танис принес из дома постельное белье и сейчас ловко перекладывал Керна на свои, домашние, простыни. Подержи-ка его. До Алексиса дозвонилась? - обратился он у Морани, которая подменяла его на сутки. Отоспаться и отдохнуть.
- Он сказал, завтра прилетает, сегодня еще работа. Очень радовался, что ты Керна нашел. Только вот я по его голосу особой радости не услышала, - Морани придержала безвольно падающую все время руку брата, прикусила губу и погладила его по коротким прядкам надо лбом.
- Ну, я его радости и не ожидал, это наша с тобой радость. Господи, я же думал, что он умер. Я, правда, в это поверил после того, как сигнал пропал, - Танис разминал ноги мужчины и бока, чтобы не было пролежней.
- А почему пропал сигнал маяка? - кошка наклонилась и осторожно принялась зализывать почти рассосавшиеся уже швы от операции. Осколок ребра из легкого Керну убрали, сейчас он был просто очень истощен, потому и спал почти все время. Томограмма выявила, что после контузии у него образовалась небольшая опухоль, которая давила на мозг. Но прежде чем удалить ее, врачи решили сначала привести его организм в более-менее нормальное состоянии.
- Я же его вживлял неглубоко, под кожу. А кожа, видимо, сгорела, - Танис сел на подоконник, - Какое счастье…
- Он тебя звал сегодня ночью. Подсознание помнит. Сознание - нет, - Морани вздохнула и поцеловала Таниса в щеку, - Тан, так что теперь будешь делать с Алексом? Раз Керн вернулся, наш Команданте получает от ворот поворот?
- А с чего это я должен с ним что-то делать? Команданте был у дел, и когда Керн еще не потерялся. И, вроде, их обоих это устраивало.
- Ты думаешь? - девушка выпрямилась и уперла руки в боки: - Алексис тебя любит, это же видно невооруженным глазом. А ты его - нет, так, перепихнуться только, и то, если настроение есть. Так и дальше будете жить?
- Морани, с чего это тебя вдруг мой моральный облик так забеспокоил? Любит. Это его путь в жизни. А мой путь - любить Керна. Если ко мне приходит человек и говорит, что любит, я никогда не оскорблю его чувств отказом. Но это не значит, что я люблю в ответ. Если я могу компенсировать это Алексису постелью, и ему от этого станет легче, то почему нет? - он даже запыхался, так разозлился.
- Ему не становится легче! - рыкнула кошка, - Ты что, слепой? Ему с каждыми вашими потрахушками все больнее! Потому что тебе он отдает всего себя, а взамен получает только секс. И не злись на меня, - она посмотрела на взъерошенного и мечущего искры из глаз Таниса, усмехнулась и обняла его, - Не злись, мне Алекс нравится, очень. Но он - парень, а я парней не люблю.
- А я люблю Керна! Но я не буду отталкивать людей, которые меня любят. Он переболеет мной. А я - им. Глупо лишаться радости из-за непонятной мне морали.
- Ну почему ты меня не слышишь? Переболеет? Это как вообще? Как можно переболеть любовью? Это же не насморк...
- Любовью переболеть нельзя. Влюбленностью - можно! Это ты меня не слышишь! Я не буду лишаться лучшего друга, с которым я вырос, только из-за того, что ему приспичило в меня влюбиться!
- Ты уверен, что у Алекса это не любовь, а влюбленность? Ну, тебе виднее, ты его знаешь дольше...
Продолжить спор им не дали - Керн шевельнулся и едва-едва слышно позвал:
- Тани... Тан.. - не открывая глаз. На мониторах не менялся сердечный ритм, оборотень спал.
- Я здесь! Я нашел тебя, Кисонька, - Танис наклонился к самому его уху: - Я тебя больше никуда не отпущу.
Оборотень зашарил рукой по одеялу, пытаясь не то найти его наощупь, не то во сне сжимая его руку. Его губы кривила чуть болезненная гримаса - даже там, во сне, у него болела голова.
- Я позову врача? - Морани тронула Таниса за плечо.
- Давай, - Танис взял его ладонь, - А я, знаешь, что? Я, кажется, придумал тебе протез. Пока только проект в голове, но как только ты поправишься, я его тебе сделаю.
Морани вышла, через пять минут в палату вошел лечащий врач Керна.
- Ну и что случилось? Кошмары? А что вы хотели, я бы удивился, если бы их не было. Его долго ломали, по всей видимости. Керн не такой человек, чтобы быстро смириться. Побои это только подтверждали. Ничего, он справится. Надеюсь, после операции память начнет к нему возвращаться.
- Я тоже сильно на это надеюсь. Ну, может, я не знаю даже… Может, есть какое-то средство, а? Чтобы он спал спокойно? - Танис поцеловал спящего в щеку.
- Танис, я могу с вами поговорить откровенно и наедине? - врач покосился на затихшего оборотня и взмахом руки пригласил молодого человека проследовать за собой.
- Да, - они вышли в тупичок коридора.
- Мы сейчас колем ему только витамины, внутривенное питание и физраствор потому, что у него повреждены внутренние органы. Печень и почки. Такое бывает, если долго держать человека на наркотиках либо... на возбуждающих препаратах. Что, собственно, почти одно и то же. Вы меня понимаете?
- Конечно, доктор, вы не бойтесь, я не из обморочных, - Танис скрипнул зубами. Грудь кольнуло.
- Я не могу назначить ему никаких других препаратов, пока не восстановится хотя бы баланс крови. А выведение продуктов распада наркотиков - процесс долгий. И вы в курсе, что применить гемолиз мы не можем: кровь оборотня просто свернется, и мы его убьем.
- Надо спросить у знающих людей, -Танис почесал в затылке.
- Собственно, я не об этом хотел вам сказать. Когда - заметьте, я не говорю если - когда Керн очнется, у него могут быть проблемы в интимной сфере, - врач внимательно посмотрел на Таниса, поправляя очки.
- Он жив, доктор. Все остальное для меня не важно, - Танис опять улыбнулся своей сумасшедшей улыбкой. - Поставим на ноги. Он же герой сопротивления.
- Мне это известно. Мою клинику эвакуировали из Мегаполиса он и его команда, когда Сталкеры отдали приказ уничтожить всех, кто помогал Серебряным Кометам. И лично Керн выволок на себе около сотни человек персонала под плотным огнем. Так что я сделаю для него все, что будет возможно и невозможно, будьте уверены. Просто я вас предупредил о предполагаемых проблемах, чтобы вы были готовы с ними столкнуться, - врач кивнул Танису и поспешил на обход.
- Предполагаемые проблемы, - в свою очередь фыркнул Танис, - Такое впечатление, что я наложницу выхаживаю. Морани! Сестренка, ты мне нужна!
Кошка выглянула из кресла в холле, поднялась, зевая, и подошла к нему:
- Да, братец, что?
- Что едят оборотни, когда больны? Мои кошки ели траву какую-то. Должно же быть что-то, что может вывести из него яд? - Танис горел нездоровым энтузиазмом. Керн снова был с ним, и его синие глаза полыхали энергией.
- Кошки! - фыркнула девушка, но задумалась. Потом пожала плечами: - Я не помню, может быть, нас и учили этому, но я просто все забыла. Можно было бы найти тот прайд, ну, который у Мариса был, расспросить их...
- Так! Мора, надо найти этот прайд, - Танис бешено задолбил по клавишам телефона: - Алекс, ты мне нужен.
- Ладно, как скажешь. Тогда я поеду домой, собираться. Я возьму Зверя? - она, пока Керна не было, выпросила себе его мотоцикл.
- Да. И мальчиков. Они подросли, отстоят тебя, если что.
- И мальчиков. Пушок вернулся вчера, говорит, уничтожил всех, кого опознал по запаху. Ну, не грусти, я скоро буду, - она ушла.
- Так. Алексис, ты еще на линии? - Танис вернулся к телефону.
- Я слушаю, Тан. Чем могу помочь? - голос у Команданте был усталый, с ноткой сожаления.
- Что случилось? Ты какой-то мертвый, - сбавил обороты мужчина.
- Все нормально. Морани сказала, ты нашел Керна. Это правда? - Алексис не то, чтобы сомневался, он склонен был верить Морани. Но если это было правдой... То зачем он еще нужен?
- Лекс, я-то тебя знаю. Давай без «нормально». Нашел. И если в связи с этим ты не хочешь меня видеть - твое святое право, - отчеканил Танис.
- Я хочу вас видеть обоих. Я просто устал, Тан. Работы - выше крыши. С меня требуют навести в стране порядок, а я... Мне только двадцать пять, и я еще зеленый дурак, который многого не понимает. Я очень, очень рад, что Керн жив. Как он?
- Плохо. Очень. Еще хуже, чем тогда в джунглях. Ты… приезжай? Дела-то не убегут. Я в госпитале.
- Я буду завтра, я же говорил Морке. Сразу примчусь из аэропорта к вам. В Спас-отрядовский госпиталь? Какая помощь нужна? - в трубке зашелестело - это Алексис доставал свою планшетку, записывать. И голос сразу изменился - стал жестче и собранней.
- Записывай. Приехать. Положить голову мне на плечо и дремать, - серьезно продиктовал Танис.
- Тан... ты просто невозможен! Я серьезно! - но по голосу слышно было - Алексис улыбается, - Жди, скоро буду.
- А я шучу, блин! Давай, хватай свою задницу, милитари, и тащи сюда! - Танис еще услышал смешок и короткое теплое: «Люблю тебя», и Алексис отключился.

Открыть глаза. Почему-то именно это казалось таким важным… и таким невозможным. Открыть глаза и встать. Мужчина пошевелился и глухо застонал. Было так больно, словно с него заживо содрали кожу. Лицо резало кристалликами снега. Он попытался подняться на руках, острая, как клинок, боль пронизала все тело от правой руки. Он вскрикнул и потерял сознание снова.
- Боже, Марион, посмотри!
- Откуда он тут? Крови нет вокруг, и следов…
- Марион, ну, какая разница! Ему нужна помощь. Хватайся!
- За что?! На нем нет живого места!
- Да хоть под мышки… Несем.

- Больно… - едва слышный голос.
- Потерпи, парень, но руку тебе надо зашить. Только сначала почистить, пока гангрена не началась.
 И длинный тихий вой, оборвавшийся вместе с сознанием.

- Почему темно?
- День на дворе, парень. А ты слепой. Глаза мутные, белесые.
- Ясно… А… рука?
- У тебя ее и не было, когда мы тебя нашли. Я просто убрал осколки кости и зашил. По локоть нет.
- Ясно.
- Тебя как звать-то, парень?
- Я… я… - мужчина широко раскрывает слепые глаза и вздрагивает: - Не помню.

- Эшли, нам самим нечего жрать!
- Марион, мы ж не можем просто выкинуть его на улицу!
- Не можем, но я договорилась с Дареком, он его заберет. Экзотика ведь.
- Дура!
- Сам дурак! У нас нечего жрать!
 Через несколько часов за ним приходят. Он сидит, терпеливо пережидая, пока Эшли перевязывает ему культю, смазывает отваром каких-то трав стремительно заживающие ожоги на лице и теле. Кроме старой тряпки, бывшей когда-то семейными трусами, на нем нет ни клочка одежды. Взгляд пришедшего он чувствует кожей - неприятный, липкий, скользящий слизняком по телу. Верхняя губа приподнимается, открывая клыки, и парень рычит.
- О, какая прелесть, зубастенький. И впрямь, экзот, беру, Марион. Три комплекта продкарточек.
- Эй! Мы на пять договаривались!
- Пока что я вижу, что он и одного не стоит. И проблем с ним будет выше крыши. Строптивый.
- А меня никто не хочет спросить? - слепой резко вскидывает голову, слыша приближающиеся шаги, но увернуться, угадать, откуда будет удар, не успевает. Он еще слишком слаб. От удара в челюсть в голове снова вспыхивает ослепительная звезда.

Холодно. Холод приводит его в чувство. А еще ледяная вода в лицо и пинок под ребра:
- Разлегся, мразь. Вставай! - в горло впивается что-то острое, давит, мужчина пытается оттянуть это, забывая, что у него нет правой руки, опирается на культю. Вскрик.
- Не порть товар. Не хочет добром, пойдет под «Паутинкой», - меланхолично тянет еще один голос, - Сейчас намешаю.
Он приподнимается, кое-как встает на колени. Нельзя позволять влить в себя какую-то гадость, нельзя! Почему нельзя - он не помнит. Но все внутри протестует.
- Не надо...
- Да кто тебя спрашивает, Зверенок? Есть такое слово - надо. Ты будешь пользоваться успехом. Будешь паинькой, дам сапоги, - и укол в плечо. После него внутри расплывается мутный, липкий жар. Поганое ощущение грязи. Его просто выворачивает наизнанку, сухими спазмами. Но это не помогает очиститься, не помогает утихомирить бунтующее против такого издевательства тело.
- Нет... я не буду, нет! - в горло вгрызается боль, десятком точечных уколов. Ошейник.
- Все ты у меня будешь. Люблю таких, с характером, - и его валят на вонючую лавку, разбивая лицо. Все, что он может - отбиваться, сил так мало, его давно не кормили ничем, кроме жиденькой болтушки из каких-то овощей с запахом тухлятины, он не мог это есть. Хотелось молока. Он почти чувствовал на языке его вкус. Сейчас он чувствует только привкус собственной крови. Но все равно брыкается, снова раня обрубок правой руки о стену, о край лавки.
- Да... детка... я люблю, когда двигаются, - и с него сдергивают, разрывая, брюки. И тогда в груди поднимается даже не вопль - звериный рык. Он изворачивается, вгрызается в держащую его руку до крови, безумно и яростно.
- Эмм… Сложный случай. Я могу только выдернуть ему зубки, но... - смешок, - он тогда потеряет в цене почти вдвое.
- Плевать, вырви ему зубы, и не кормить. Выставлю его под фонари, пусть ебут в рот. Все равно сдохнет. На этого урода больше никто, кроме бомжей, не купится.
- Нет! - он скалится, рычит, отползая куда-то, натыкается спиной на стену. У тела свои рефлексы. Он чует запахи, но вонь перебивает их, не позволяя сосредоточиться. Он слышит каждый звук, вплоть до шуршания крыс за стенкой. Его сильно бьют по голове, натягивают цепочку ошейника и пристегивают к стене. Рта касаются клещи. И все равно он сопротивляется, сжимая челюсти, хотя это бесполезно. Еще пара ударов - он оседает на пол, уже не чувствуя, как впиваются в тело шипы ошейника, не чувствуя, как, уродуя десны, ему выдирают несколько передних зубов.
- Ну вот и клыки на бусы, - похабный хохот, - Отлейте его водой, и на панель. На ветру постоит - образумится.

Снова ледяная вода в лицо. Медленно возвращается сознание. Холод. И затухающая, пульсирующая боль. Тело восстанавливает само себя, но медленно. Откуда он знает, что должно быть быстрее? Просто недостаточно сил. Рывок за ошейник, и приходится переставлять ноги, чтобы не упасть. Он понимает - если упадет - снова будут бить. Падать нельзя. Затхлая вонь подвала сменяется ледяным ветром и вонью улицы. «Помойка... переулок...». До обоняния доносится запах моря, а слух различает мерный шум волн. «Набережная?» Его толкают к стене, сдергивая с плеч и без того рваную ветхую рубашку.
- Селс, надо было ему хоть майку одеть.
- Обойдется. Пусть постоит так.

- Почем?
- Дешево. Экзот. Десяток комет - и он твой. Товар можно портить.
- Как зовут милашку? За что это его так?
- Берешь?
- Ну… Только держи его за цепь. Пойдем за угол.
Он идет - в голове туман, он почти не понимает, что ему говорят, слишком больно, будто мозг перемалывают внутри черепной коробки. Его толкают на колени, задирают голову, держа за волосы.
- Рот раскрой. Тебе повезло, детка, что ты слепой. Хоть орать не будешь, - судя по запаху, человек болен.
- Нет...
Его мутит, мутит от этой вони, он отворачивает лицо. Нет, нельзя, это неправильно, он не может, не должен!
- Ты потерпи, - ему разжимают челюсти ножом, раня губы, и толкаются в рот: - Потерпишь...дам тебе хлеба. Я же все понимаю, - и похотливое сопение. Потом его долго и болезненно выворачивает, скручивает судорогой все внутренности. Рядом кто-то смеется:
- Что, Звереныш, вкусно?
Никакого хлеба, конечно, ему не дают. Зато снова почти волоком тащат на то же место. Ноги не держат, он сползает по стенке, пытаясь свернуться в клубок. И снова вздергивают, и снова за угол. И так пятьдесят-сто раз за вечер. По крайней мере, ему так кажется. Фонарь - за угол - на колени - рвет - фонарь.
Когда с улиц исчезают последние прохожие - комендантский час, не шутки, его отволакивают в тот же вонючий подвал.
- Много заработал?
- Сотню комет и пара карточек.
- Сегодня придут парни Кривого Джоша. Будет отрабатывать. Готовь его.

На любое слово - побои. На любое изменение выражения лица - побои. Рвет - побои, спит - ради разнообразия, бьют ногами. В обмороке - литры и литры ледяной, из шланга, воды. А ночами - все та же грязная, липнущая к обнаженной коже, лавка. Вывернутая за спину рука, жестко зафиксированные в растяжках ноги. И несколько часов кошмара, когда каждый, кому приспичит, имеет его - куда угодно. Пока кто-то не бросает:
- А чего это он такой вялый, Дарек? А ну, пусть постонет!
- На шокер. Сам его вдарь. Мне лень. По культе щелкни. Ну, не знаю, это ты калек любишь, я все больше по девочкам.
От разряда тока его выгибает аркой так, что трещат суставы. Но из горла, пережатого ошейником, вырывается только невнятный хрип. Сознание никак не отключается, не позволяет соскользнуть в спасительный обморок. Еще разряд. Еще.
- Дааааарек! - голос будто из порно, томно-капризный, - Тебе что, жаль на него «коктейля»?
- Обойдешься. Он сейчас отдыхает. Имей так. Или че, не стоит уже?
 
И так день за днем. Бесконечно долго. Один сплошной, непрекращающийся ад. Пока что-то внутри не ломается с неслышным хрустом, как тоненькая косточка. И тогда он впервые сам становится на колени, покорно открывает рот. И его даже не выворачивает. Кто-то из шлюх, стоящих рядом, говорит: «Глотай, дурак. Это же белок. За день можно нажраться».
Он не знает, зачем ему жить? Но пытается выжить. Потому что тело сопротивляется смерти, вне зависимости от разума.

- Киса... Кисонька... - чистый, приятный аромат. Чуть заплетающиеся шаги. Как у пьяного, но спиртным не пахнет. Только чистотой и... молоком. Только это, наверняка, не к нему. Он стоит, привычно сутулясь, пытается сохранить последние крохи тепла под ледяным ветром. Внутри головы, от затылка, наплывает боль, которую спровоцировал этот запах. Его обнимают. Его, грязного, заляпанного непонятно чем, всеми субстанциями этого дна, обнимают. Как будто ничего этого нет.
- Мистер любит экзотику? - тот, кто обнимает, вздрагивает, он ясно чувствует эту дрожь. И улыбается. Чистенький. Что он тут забыл? До обоняния долетает запах крупных, опасных хищников, но от него нет страха - наоборот, хочется прижаться, они должны быть теплыми. Родной запах. Его уводят. Уводят, не заплатив. Невиданная наглость. Может, наконец, убьют?

Этот странный, сумасшедший человек говорит о врачах. Но при одной мысли об уколах его скручивает судорогой страха, в душе поднимается паника.
- Нет... только не опыты... - было и такое. Почти три месяца на какой-то гадости, чтоб у «экзота» стояло, как камень. Клиентам нравилось. Думали - стоит на них.
А потом вдруг исчезает вонь. Вот так. Как смыли. Пахнет морем. Садом. Кошками. А голова начинает болеть так, что, кажется, сейчас отключится. Но если он отключится, то станет бесполезен. Какой-то Керн Меррис был, видимо, здорово похож на него. Повезло. Пахнет достатком. А в доме пахнет чистотой. Давным-давно забытое ощущение так хочется вспомнить. Все, что ему до сих пор перепадало - ледяной душ из шланга, когда становился совсем грязным. Везло только в том, что его почему-то не трогали вши. И он рискует попросить:
- Можно мне... в душ? - и сжимается в ожидании насмешливого отказа. А его, и правда, как в сказке, ведут в ванную. Красивый парень. Очень красивый. Жалко, что рехнулся. Да, ладно. Помыться, и то хлеб.
А после душа - горячего, по-настоящему горячего, с мылом, с шампунем, неслыханная роскошь! - становится плохо. Будто тело, год тянувшее на последних ресурсах, больше не может терпеть. Ставшая привычной после особо сильных побоев, боль в груди заставляет почти выхаркивать легкие. Ему страшно - он явно испачкал то теплое и мягкое, во что его завернули. Но никто не кричит и не бьет. Наоборот, укладывают на кровать. Настоящую кровать... И поят молоком. Этого слишком много. Сознание просто выключается.

- Киса… Кисонька… Ты проснулся, милый? Киса, мне надо, чтобы ты проснулся и выпил отвар. Это травки, которые мы собрали в Заповедном месте. Пушок их ел, сказал - крутейшая вещь. Кисонька, ну, пожалуйста, я так хочу, чтобы ты жил. Ты мне очень нужен. Очень, - и теплая, теплая ладонь держит его за руку. Танис. Его зовут Танис. Имя всплывает из черного провала памяти, как спасательный круг.
- Танис... Я думал, вы меня вернули туда... Где я?
- Только не волнуйся. Пожалуйста, только не волнуйся. Никаких опытов. Тебе нужно было прооперировать легкое. Поэтому, мы в больнице. В госпитале Звезд. Выпей отвар, он специально для оборотней. Нужно вывести наркотик, который тебя убивает. Пожалуйста, - Танис с большим трудом сдерживает слезы.
- Зачем? - в вопросе безразличие. Ему не нужен ответ. Просто...зачем этот странный человек с ним возится? Почему не дает просто сдохнуть - в тепле, в чистоте? Он же грязь, выкидыш дна... - Зачем я вам?
- Я люблю тебя. Ты меня спас ребенком. Доктор сказал, у тебя амнезия. Просто поверь на слово. Мне было пятнадцать. Я был болен и почти умирал. Пожалуйста, Киса, я не могу без тебя. Выпей, умоляю.
Поверить на слово? Он давно ни во что не верит. Те, кто его подобрал полудохлого, обожженного и истекающего кровью, тоже сначала лечили. А потом продали Дареку. История циклична. Сейчас - забота, а потом - новый круг ада?
- Не надо. Пожалуйста... Просто позвольте мне умереть, я не хочу больше... - голос дрожит, от собственного бессилия мерзко где-то глубоко в груди.
- Киса… - Танис глубоко вдыхает и злым движением утирает слезы, - Я - Танис Меррис, я небедный человек, - тот Керн, которого он знал и любил, был логичным существом. Может, сработает, - У меня полный дом оборотней и от тебя я не узнаю и не получу ничего нового. Мне не нужно использовать тебя или изучать. Я знаю каждую впадинку на твоем теле. Потому что ты меня вырастил. Пожалуйста, Кисонька, родной, ненаглядный, один стаканчик. Ну, если ты все равно умирать собрался, так какая разница, с выпитым лекарством или натощак?
Он улыбается: логично, какая разница, умирать голодным или сытым? Сытым приятнее. Хотя, если поешь, умирать не хочется.
- Хорошо, Танис. Как скажете.
Запах от отвара идет потрясающий. Но он горький, аж скручивает внутренности. Зато теплый. Внутри словно развязывается какой-то узел, когда вяжущая горечь стекает в желудок по пищеводу.
- Гадость...
- Допей, я уже согрел молока. Запьешь. И можешь умирать. Слова не скажу, - запахло оружием. Вскрикнула девушка. Танис взвел курок и приставил пистолет к своему сердцу.
- Что вы делаете? - боги, почему он слепой? Но его ведет запах. Рука сама движется, не ожидая приказа от мозга. Перехватывает гладкий ствол, отводит. - Зачем? Вы сумасшедший?
То, что делает человек - неправильно! Опасно и неправильно. Он чует его боль, она куда горше, чем этот проклятый отвар.
- Если умрешь ты, умру и я, любимый. Поэтому, давай, покончим с этим. Я тоже устал. Молоко, Кисонька. Медленными глотками, а то вырвет.
- Это шантаж, - пальцы на стволе сжаты так, что становится больно. Он медленно отгибает его, отводит к полу. - Убери! Убери это! Сейчас же! - пытается приподняться, опираясь на обрубок правой, ей уже не больно, просто неприятно. - Я выпью эту дрянь, хорошо, и молоко тоже, только убери! - и плевать, что не на «вы», просто вдруг становится страшно - если выстрелит, то можно и в самом деле умирать.
- Думаешь, я не смогу? - выстрел. Девушка кричит. Кто-то вбегает.
- Тани! Ты с ума сошел! Доктор, он себе ладонь прострелил, доктор!
Его трясет, от странного и давно похороненного в душе чувства гнева:
- Идиот! Придурок! Сумасшедший! - откуда он знает, что делать? Надо зализать. Пока не остановится кровь. Вкладывает все силы в рывок, притягивая к себе раненую руку. Она остро пахнет порохом и кровью. Он слизывает эту кровь, почти давится ей, но вылизывает, чувствуя языком, что это - работает.
- Киса... По крайней мере, ругаешься ты по-старому. Выпей молоко. Ты его очень любишь, я знаю. И спать. А потом, если травы усвоятся, я тебя буду часто будить, прости.
- Т-ты... т-тебя... самого лечить надо! - он аж заикается от злости, не отпуская руку, рычит, чувствуя запах лекарств и страха от того, кто подходит к постели. - Прочь! - тщательно ощупывает языком рану, он должен зализать все, до конца. - Не делай так больше!
Силы кончаются как-то сразу, будто выпустили весь воздух из него, как из шарика. Голова кружится, язык начинает заплетаться:
- Молоооо..ко... выпью... Сейчас... только...
Морани подскакивает к Танису и от души влепляет ему пару оплеух, как расшалившемуся котенку:
- Алексис! Отбери у него оружие!
- Дурдом... - голова снова болит так, что трудно дышать и шевелиться. Но он садится на постели, слепо поводя головой:
- Все успокоились? С ума сойти... дурдом... Куда я попал, а?
- Доооомооой!
- Доктор, вкатите ему димидрола, пусть поспит.
- Да, Команданте.
Ласковый и одновременно властный голос.
- Керни, вот, - запах молока, - Пей, голова болит от голода. И опухоли.
Он уже не спрашивает разрешения, трогает лицо той, что наклонилась над ним, ощупывает его, составляя в уме портрет. И странное чувство несоответствия иглой пронизывает мозг:
- А где пирсинг? Тут должен быть... - приступом боли почти выключает сознание, но его воля сильнее. Он просто закрывает глаза, берет стакан, едва не расплескав молоко.
- Кто вы?
- Я не ношу колечки уже год. Как ты пропал, сняла в знак траура. Я - Морани. Наши матери были сестрами. Керни... - его целуют в лоб.
- Ладно, пусть Керни, - он помнит, что пить надо медленно. Цедит молоко - восхитительно теплое, почти сладкое, по глотку. В желудке пусто, только отвар, да и тот уже, наверное, всосался, не дойдя до ссохшегося органа пищеварения. Чувство такое, что молоко постигает та же участь - после стакана есть хочется еще больше, аж скручивает спазмом кишки.
- Нельзя. Через полчаса еще можно, но раскармливаться надо постепенно. Все-таки, братик был прав, у тебя даже кровь к лицу прилила. Почти румянец.
Стучит дверь.
- Я отдал его Лерою. Он отвезет домой. Нервы не выдержали, а с его сердцем это опасно.
- С ним все будет в порядке? - он засыпает, сползая на подушку, но еще пытается держаться, - С ним.. все.. хорошо?
- Я надеюсь, - скептически хмыкает Команданте, - Ваш дом напичкан оружием.

 Сколько проходит времени - неизвестно. Но снова запах чистоты, и забинтованная рука ложиться на грудь Керна:
- Кисонька, надо выпить травы. Тебе от них лучше, я же вижу.
- Танис? - просыпаться легче, и он даже улыбается. - Хорошо, что ты пришел, я боялся... Подожди... - он тянется к его лицу, снова считывая пальцами выражение, чувствует морщинку между бровей и горькую складку у губ, - Как рука?
- Больно. Дурак я, прости. Психанул. Игра дает сбой, я опять джокер в шахматной партии, любимый, - губ касается теплый стакан. Керн - он начинает привыкать к этому имени - пьет, морщась и фыркая, но пьет послушно - не приведи боги, Танис снова что-то с собой сделает. Потом передергивается от горечи отвара и шарит по постели рукой, отыскивая руку Таниса. Трогает повязку, берет за запястье:
- Размотай.
- Я сухожилие повредил. Не самый умный поступок в моей жизни, - но слушается, разматывает. Общается. Как с равным. Это странно, но... правильно? Керн хмыкает про себя: что в его жизни может быть правильно? Только то, что руку ему надо вылизать. Он уверен - это правильно. Откуда эта уверенность, думать не хочется.
- Ты говоришь загадками. Но ты просто больной на голову, тебе простительно.
Шершавый язык медленно описывает круги по припухшей и горячей ладони, касаясь краев подсохшей раны. Осторожно. Очень бережно. Размачивая корки слюной и почти сдирая их, он сплевывает грязь и снова вылизывает.
- У меня были сломаны ребра. Ты укладывал меня на тонкие шерстяные полотенца и вылизывал, как котенка. А потом учил кататься на велосипеде, и я опять их сломал. И ревел белугой, - мужчина гладит его по голове, по спутанным волосам. - Я принес расческу.
Керна напрягает эта ласка, но он не подает виду. Под языком уже не чувствуется неправильности - тоненькая кожица. Он переворачивает его руку и начинает вылизывать с другой стороны.
- Как я выгляжу? - на секунду отрывается от своего занятия и поднимает голову, поворачивая лицо туда, откуда слышит голос.
- Ты высокий. Очень худой и почти зеленый от синяков. Прямо, как я, когда мы встретились. У тебя черная грива, с алыми кончиками. Ты носил раньше синие линзы, чтобы скрыть вертикальный зрачок. Нас считали братьями. Только сука Санти знала правду, любимый.
- Как мы встретились? - он слушает жадно, словно сказку. Недоверчиво, но жадно. Пытается найти несоответствия, нестыковки в этой сказке и боится, что найдет. - Расскажи еще.
Трогает пальцы, прослеживает линии на руке. Возникает чувство, что он знает их наизусть. И вот этот шрамик возле основания указательного, и отметину от ожога на запястье. Снова начинает болеть голова, но он не дает себе поблажки, требовательно сжимает ладонь: - Расскажи!
- Ты не поверишь, Кисонька, ты был лучшим наемным убийцей Мегаполиса. И ты должен был меня убить. Но не сделал этого. Ты меня вырастил, дал образование. Научил, как чистить зубы. Ты… Ты для меня все, Киса. Все коты уходят на млечный путь.
- Но если они что-то забыли, то возвращаются по лунной дорожке... - голос срывается, рука начинает дрожать. - По... дорожке лунного света... домой... - сознание гаснет, накрытое болью.
- Кисонька… - Господи, он опять плачет. Да что же такое? Сколько воды должен пить человек, чтобы столько реветь?

Керн снова просыпается от его прикосновения. Улыбается, послушно выпивая отвар. И снова требует, почти умоляет:
- Расскажи еще!
Он не знает, сколько так проходит времени. Просто в тот день, когда врач - а его он узнает по голосу и неистребимому запаху лекарств, - говорит, что можно делать операцию, отказывается отпустить руку Таниса. Ему снова страшно.
- Зачем? Какая операция?
- Кисонька, тебя очень много били по голове. Я буду с тобой, я не отпущу тебя, как всегда. Вот, Лерой подтвердит.
-Точно. Он бешеный.
- Обещаешь?
Когда его перекладывают на каталку, он судорожно цепляется за его пальцы. Кусает губы, чтобы не умолять. Губам больно - остренькие клычки уже почти вылезли, он трогает их языком и на секунду даже перестает бояться.
- Не уходи, Тан, не уходи! - так сократить имя ему позволяет только страх. Но Танис уже почти свой, он почти верит ему.
- Я  здесь, меня просто одевают в стерильное, - подает голос мужчина и продолжает: - Кисонька, ты всегда так смешно от наркоза отходишь. Песни поешь и похабные анекдоты травишь. Знаешь об этом?
- Неправда! Я матом ругаюсь и рычу... - тихо заканчивает фразу, понимая, что да, он ненавидит состояние почти невесомости после наркоза.
- Ну, вот. Доктор, он симулянт. Все он прекрасно помнит, - Танис берет и крепко держит его за руку, - Я никогда тебя не брошу, - и на палец Керна одето кольцо. Ответить Керн не успевает - засыпает с открытым ртом. А просыпается уже снова в палате, со странным чувством, которое не может сразу идентифицировать. Потом понимает - у него ничего не болит. Немного мутит, кажется, что койка под ним вращается, хочется зарычать, чтоб остановили планету, он сойдет.
- Я знаю. Тебе плохо. И «перестаньте крутить палату», да? - Танис, бесцветный от усталости голос.
- Мнеее хоооорошооо. Это тееебе плооохо, - язык не слушается, слова получаются растянутыми. И рука тоже не поднимается, но он так хочет коснуться Таниса, что перебирает пальцами по простыне, как паук лапками. - Скаааажиии чтооо тыыы спааал?
Танис хохочет:
- Неееет. Яяяяя нееее спаааал, - целует пальцы оборотня. - Как я мог спать, зная, что ты очнешься, а меня рядом не будет?
- Иииидиииотинааа... еще и смеееется... Ляг рядооом? - он знает, что это неслыханная наглость. Но страха больше нет. Будто его тоже вырезали вместе с опухолью. И еще он знает, что Танис ляжет. И знает, что ляжет с той стороны, где у него нет руки. Точнее,  на это плечо. Ученый ложится. Он так устал и перенервничал, что трясется мелкой дрожью.
- Господи, Кис, как я счастлив.
- Оно и видно... - Керн поворачивает голову, тихо шипя - ощущение не из приятных, - У меня что - лысая башка? ****ь...
- Не смей произносить это слово, любимый. Да, лысая. Зато живой. Видно ему… Все, только балет и керамика. Хрен тебе, а не спас-отряд. Почетная пожизненная пенсия и целебный боржоми у моря.
- Тихо, не ори. Спи, быстро, - Керн утыкается в пахнущие чем-то терпко-горьковатым волосы Таниса, пытается обнять его и снова вспоминает, что нечем. - Спи, Тан, котенок, - слово срывается с языка легко и естественно, он не замечает этого, проваливаясь в дрему. Тепло. Хорошо. Он живой. Тан - рядом.

ОСТАНЬСЯ САМИМ СОБОЙ

Глава первая.
Привыкнуть к свободе.

- Тадам! - Танис подкатил к дверце машины инвалидное кресло и пересадил в него Керна: - Вот мы и дома. Наконец-то. Ой! - это Ирбис выскочила из дома и уронила своего папочку, потираясь в мурчании о колени.
- Я мог бы и сам дойти эти три шага, - Керн напряженно вслушивался в звуки возни, потом протянул руку, в ладонь немедленно ткнулся мокрый холодный нос. - Пушок?
Пантера заворчала, и оборотень наклонился ниже, принюхиваясь:
- Прости, я не знаю, как тебя зовут.
- Иииииискр... - голос был гортанным, по пальцам замелькал мягкий, чуть шершавый язык.
- Тебе нельзя напрягаться. Даже на три шага, любимый. Поэтому… - кресло приподнялось на воздушной подушке.
- Искра? Ее зовут Искра? - пантера бежала рядом с креслом так, чтобы ладонь мужчины оставалась у нее на холке. - Я устал валяться на больничной койке, Тан. И что я теперь буду делать? Я бесполезен. Ни памяти, ни умений. Кроме минета, - Керн скривился, провел языком по зубам, десны все еще чесались.
- Твоя основная цель сейчас - выздоравливать. А потом Керн Меррис  придумает, что делать. Здорово, правда? Я переделал эту модель коляски. Ты поднялся по ступенькам и не заметил, - Танис погладил его по плечам. Керн отмалчивался. Он не знал, о чем говорить. Была маленькая, совсем крохотная надежда, что после операции он «вспомнит» ту жизнь, о которой ему рассказывал Танис. Но прошло две недели, а ничего нового он не вспомнил. Зато он все еще очень хорошо помнил прошлый год, и любое прикосновение, любая ласка заставляли его напрягаться. А Танис не мог без тактильного контакта.
- Прости. Я буду спать на диване в гостиной. Я уже привык. Ты не против, если Лекс иногда будет приходить в гости? - Танис подключил к креслу коробочку голосового пульта, - Ну-ка, скажи - кухня.
- Я должен быть против? - оборотень уже вообще ничего не понимал. Он просто отключался от реальности, полностью уходя во внутреннюю темноту. Механически поглаживал пантеру, так и стоящую слева от кресла. Он вполне мог встать. Пройтись по дому, попытаться хотя бы представить его наощупь, но Танис запретил. И он сидел в этом чертовом кресле, как манекен.
- Ты можешь быть против, и я к этому прислушаюсь, любимый. Короче говоря, куда скажешь, туда оно тебя и отвезет. Кухня, спальня, ванная, спортзал, серверная, веранда, пляж. Это всего недельки на две. Потом, Лерой сказал, расхаживаться. Я знаю, как ты не любишь ничегонеделанье. Ты как-то повредил спину, и тебе прописали постельный режим. Это был ад, - Танис снял с него теплую куртку и нагнулся разуть, - Сейчас чаю попьем и перекусим.
- Я не против, это ведь твой дом, - мужчина вздрогнул, когда Танис коснулся головой его коленей. Любое прикосновение, которое он не мог отследить, приводило его в состояние взведенного курка. Он и сам понимал, что так недолго и сорваться. Но ничего не мог поделать. Он привык, что за касанием следует боль и унижение. Что ласка - это нечто недоступное. Не мог поверить, что все кончилось, и на улицу, под фонари, он больше не вернется.
- Это наш дом, Киса. Ты мне его подарил. Мы его перестраивали вместе… Правда… Я совершенно криворукий, что касается быта. Зато я тебе Утопию сделал.
Откуда-то сверху раздался приятный женский альт:
- Я - Утопия, система безопасности и обеспечения, - запахло металлом и пластиком, - Я манипулирую движимым корпусом и подключена к системе управления домом. Мой корпус стоит напротив вас, Повелитель.
- Как она выглядит? - Керн покрепче вцепился пальцами в гриву пантеры. На его удивление, та расфыркалась, будто смеялась. Оборотень вопросительно взрыкнул. Пантера пояснила: «Неопасно. Неживое. Свое.»
- Танис? Это машина?
- Да, это корпус на моем базисе «Реальность». Ты очень часто был в разъездах, и нам нужна была домработница. Вот так, после многочисленных проб и ошибок, появилась Утопия.
Пластиковые, чуть прохладные пальцы легли на ладонь Керна:
- Вы долго отсутствовали, Повелитель.
- Долго? - Керн пробежался пальцами по руке андроида, Утопия придвинулась ближе и наклонилась, чтобы ему было удобнее. Рука оборотня ощупала ее лицо, обвела корпус и все четыре манипулятора. - Ты - как арсидийская богиня смерти, четырехрукая. Почему ты зовешь меня «Повелитель»?
- Это из игры «Повелители Бурь», ее очень любит мой создатель. Повелитель - это звучит гордо, - включила Утопия запись голоса Таниса.
- Ясно.
Ему хотелось на улицу, там было почти тепло, заканчивался март. Но недостаточно тепло, чтобы сидеть раздетым. После осени и зимы, практически, голым на морозе, Керн ценил тепло.
- Утопия, дай мне мою куртку. Я хочу на веранду, можно? - повернул лицо к Танису. Его он чуял по запаху везде и безошибочно.
- Конечно, можно. Только береги себя, после операции недолго и простыть. Я принесу тебе чай, - Утопия помогла ему одеть куртку, а ноги укрыла толстым овчинным пледом.
Ветер был резковат, голове, на которой только-только отрастал черно-алый ежик волос, было холодно, и Керн накинул капюшон. Он слышал крики чаек. Такие же, как там, на набережной. Скрутило внезапным ужасом: а что, если он просто задремал стоя, и все это ему снится? Мужчина поднес пальцы ко рту и быстро и жестоко прикусил их. Боль пришла привычным отрезвлением. Ничего не изменилось, разве что Искра подошла еще ближе, почти толкнув коляску боком, и принялась вылизывать с пальцев кровь.
- Тани! Ты опять не закрыл кран в ванной! - тихо донеслось из-за прикрытой двери в дом, - И опять кусочничаешь! Как я могу научить детей не жрать чаек, если ты лопаешь всякую дрянь?
- Это не дрянь, это чипсы.
Топот лап мимо двери. Басистый полу-смех, полу-рычание. Игривое взмуркивание. Дверь, открылась и закрылась, жалобно скрипнули доски веранды под массивным телом.
- Дядя… Я - Пуш.
- Пушок, я помню, - Керн знал этот запах с той ночи, когда Танис забрал его с улицы. Протянул руку, чтобы погладить. Точнее, протянул обе. И правая немедленно опустилась снова, задев подвернутым рукавом подлокотник.
- Искра, Пушок, кто еще? Сколько вас? - спрашивал, будто это было важно.
- Два и два, и еще два, и один. Мамины, - пальцы мужчины наткнулись на крепкий бицепс - оборотень сидел в своем антропоморфном облике на полу. Он был очень высок, и если бы встал, то сломал бы навес веранды.
- Семь. Вас семеро. Я почему-то так и думал. Танис - ваш отец? - это было нонсенсом, но ученый на полном серьезе называл полукровок своими детьми. - Ты сильный. Наклонись, - пальцы пробежались по плечу и шее, легли, растопыренные веером, на морду полуоборотня. Ощупали. Потрогали острое ухо в мешанине жестких, как проволока, волос.
- Папочка. Любит, защищает, учит. Умный. Самый умный. И я умный. Так говорят, - похвалился гигант.
- Наверное, - Керн чуть улыбнулся.
- Хвастун, - прозвучал другой голос, немного выше, чем у Пушка, оборотень его уже слышал. Это Искра, сменив ипостась, села на пол рядом с братом. Она была меньше, изящнее, и сама взяла руку Керна, поднося к своему лицу.
- Ты почему - не зверь? Не можешь?
- Не помню.
- Был, мама говорила. Папа грустил. Неживой. Сейчас дядя дома. Папочка живой.
- Папочка живее всех живых, - Танис принес поднос, - Ставлю на колени. Вот твои травы, молоко и бисквит.
- Мне еще долго пить эту мерзость? - Керн нащупал стакан с травяным отваром и быстро выпил его, передергиваясь. Басовито засмеялся Пушок.
- А сырые - вкусно.
- Если бы я мог обернуться, я и сырые бы сожрал, - оборотень сник. Он не мог. На него и ошейник надели, чтобы он не мог обернуться. И били всякий раз, когда он рычал. Теперь он просто не мог сосредоточиться для оборота, с ужасом ожидая побоев.
- Это пройдет, любимый, - Танис протянул руку, обнять Керна, но отдернул, - Я надеюсь, что травы вернут тебе зрение. Надежды мало, но и шанс найти тебя был один к двумстам. Особенно, без чипа. Но… Тело мне не показали, поэтому я не верил. Даже после того, как кольцо отдали.
Керн потрогал кольцо большим пальцем, потом поднес руку к лицу и ощупал его кончиком языка. Танис сам лично привел кольцо в порядок: выправил форму, отшлифовал, вставил камни, прежде чем одеть его на руку оборотню. Он тогда, перед операцией, даже не успел ответить. А потом просто забыл о безделушке, настолько она казалась естественной на руке.
- А если не вернут? Зачем я тебе - слепой и безрукий?
- Ну… безруким ты будешь недолго. Что слепой… Кисонька, ты живой. Мне больше для счастья ничего не надо. Поешь. С молоком, как ты любишь.
Оборотень медленно отщипывал кусочки пирога, запивал его молоком. Замирал на несколько минут. Слушал, как рядом дышит Танис, сидя на веранде, привалившись к теплому боку гиганта-Пушка.
- Спасибо, очень вкусно. Ты сам готовил, или Утопия?
- Утопия. Я ничего не успеваю в последнее время. Ну, ничего, возьму выходной и приготовлю тебе курочку. У нас они свои. Целый курятник.
- Да, я слышу. Тан, расскажи мне, что вокруг? - Керн потянулся дотронуться до его плеча. Не ошибся с направлением, но коснулся не плеча, а шеи. Отдернул пальцы. - Прости.
- Верни на место. Я люблю, когда ты гладишь меня по голове. Тебе раньше очень нравились мои волосы. Не знаю, как сейчас. Справа от тебя качели, потом тропинка и ограда, там наш с Морой огород. Я захватил участок земли. Все равно он никому не нужен. Чуть дальше - теплый сарай на сваях, там куры и козы. Детям нужно много еды. А на продуктовых карточках не протянешь особо. Еще дальше - коптильный агрегат. Морани у нас - страстный любитель рыбалки. Потом кромка прибоя, море. С другой стороны - опоры для волейбольной сетки, три лежака, кусты акации. И, конечно же, высокий и глухой забор под током. По морю к нам тоже не добраться, я натянул корабельные цепи.
Пальцы в волосах Таниса мелко вздрагивали, но Керн не убирал руку, очень медленно и осторожно перебирая пряди.
- У тебя светлые волосы. А у меня раньше были длинные. То, что сейчас - неправильно. Я помню... они сгорели. Там был огонь, и все рушилось. А я еще видел.
- Ты пошел спасать эту дуру... - Танис еле удержался от крика. Закрыл глаза: - Волосы -  дело наживное, Кисонька. Я тебе голову пихтовым маслом натру, грива отрастет очень быстро.
- Значит, я и правда, служил спасателем? Ты злишься? Что я сказал не так? - оборотень убрал руку и сжался, он не боялся, что Танис его ударит, но это была память тела, очень качественно вбитая в него за год.
- Не ты. Любовь моя, ты все сделал правильно. Я безмерно зол на Санти. Так зол, что порой готов крушить все вокруг. Не бойся. Я никому не позволю тебя обидеть.
- Мы всех убили, - робко подала голос Искорка.
- Кого? Простите, я вообще запутался, - Керн прижал пальцами висок и закрыл глаза, хотя от этого мало что изменилось. У него иногда возникало впечатление, что вместо глаз - теплые и тяжелые шарики. Бесполезные, но и вреда от них нет. Они просто прикрывают глазницы. Он мог не моргать, ничего не менялось.
- Это моя вина… Они вырезали весь квартал фонарей. Всех, чей запах был на твоей одежде. Я… Я погорячился. Мне за это еще влетит от Команданте.
Керн зло скривил губы, блеснули клыки:
- Пусть, там каждый меня отымел и не по разу! Они заслужили, даже если это были проститутки, лучше погибнуть от клыков Пушка или Искры, чем продолжать такое существование!
- Ты не сердишься… - выдохнул Танис, - Значит, я правильно послал детей. Ирбис. Я отпустил только старших. Искорка у нас еще маленькая. Она даже вылизываться толком не умеет.
- Непрррравда! Умею! - возмущенно рыкнула Искорка. Керн усмехнулся, разворачиваясь всем телом к Танису:
- Я должен сердиться? Или тот, прошлый я - сердился бы? Я не знаю, но я могу тебе рассказать, как там жили не «папики», а ****и. Я, правда, не знаю, может, это мне так «повезло», и остальным было лучше? Меня выволакивали на улицу днем, около часу. Я знаю - слышал, как Дарек уточнял время. За день было около двадцати клиентов. Это только минет, а если платили всю десятку - то меня уводили в какую-то хибару, я не знаю, что это было. Привязывали к кровати. Если клиент хотел, чтоб я под ним стонал - вкалывали какой-то наркотик. Если ему было не важно - могли обойтись и шокером. Потом, когда начинался комендантский час, я «отдыхал» - служил развлечением всем дружкам Дарека. И ему самому. Поспать удавалось час-полтора в неделю. Иногда я засыпал под кем-то, стоило только лечь. Ты все еще думаешь, что я могу сердиться, что они все умерли?!
Послышался глухой стук падающего тела.
- Боги... язык мой - враг мой, - проворчал Керн, сдергивая с ног плед и опускаясь на колени. Приподнял Таниса, придерживая его культей, но мужчина был не легенький, а силы у Керна было - кот наплакал. В постели ее не наберешь, - Пушок, помоги мне встать и отнести его на диван.
- Хорошо, - Пушок перекинул тело через плечо, - Папа слабый. Но умный.
Таниса приводила в порядок Морани. Растирала ему руки, обкладывала грелками.
- Я так и знала. Тебя выходит, а сам - свалится.
- Он слишком нервный, а я - слишком прямолинейный, прости. Я лучше молчать буду. И не говори ему, что я вставал, а то снова будет нервничать. Я на пляже посижу, хорошо? - Керн позволял дотрагиваться до себя только ей, только она могла его обнимать и целовать. И сам он охотнее касался ее. Вот и сейчас погладил по плечу, оперся о холку Искорки и медленно побрел к двери, надеясь, что пантера не позволит влепиться лбом в стену.

Вечером приехал Алексис. Ученый лежал на диване и тихо ковырялся в какой-то детали.
- Привет, - каким бы усталым не был Команданте, он всегда приносил с собой запах ветра, энергии и силы, - что-то случилось? Ты что такой убитый? И где Керн? Я хочу на него, наконец, нормально посмотреть, а не на больничной койке!
- Он дичится. Весь день на веранде сидит. А я… Так, нервишки пошаливают. Устал, - Танис размазал по щеке слезинку
- Эй, не раскисай. Ты мне еще объяснительную писать будешь, хотя очень хочется тебе орден дать, за котят. Тан, я пойду, я очень хочу его обнять. Мне так стыдно, что я поверил в его смерть! Надо было искать лучше.
- Только не кидайся обнимать и вправду. Он сломлен и напуган. Не трогай его, хорошо?
- Хорошо, как скажешь. Я буду осторожен, - Алексис вышел на веранду, поискал глазами фигуру Керна и спустился на пляж, подошел к шезлонгу, в котором сидел, закрыв глаза, оборотень. - Привет, Керн.
Мужчина повернул к нему голову, улыбнулся углом рта:
- Привет... Алексис? Команданте Роуэлл, если я не ошибаюсь. Круто - столько слышать о вас и уви...услышать самому.
- Мы выросли в твоем доме. Все Сопротивление. Ты играл с нами в волейбол, катал на катере. Мы сутками напролет тусили на этом пляже. Ты очень взрослый, Керн. Тебе за триста лет. А мне всего лишь третий десяток, - Алексис оперся спиной о балку навеса, - Я виноват, что тогда не прочесал все окрестности. Надо было учитывать твой уход тенью. Это мой просчет.
- Третий десяток - это много... - Керн сделал вид, что не услышал последних фраз. Разве имеет смысл злиться, ненавидеть? Тем более, что он явно сделал то, что должен был сделать. Если он служил спасателем, то вытащить из горящего здания кого-то - было его прямой задачей. Только в памяти еще смутно брезжило что-то...
- Скажи, я ту девушку вытащил?
- Нет. Она застрелилась. Позвала тебя на верную смерть и выпустила себе пулю в лоб. Так она была зла, - Алексис закурил.
- На меня? За что? - Керн фыркнул и уткнулся носом в край капюшона. Он ненавидел запах курева. В том подвале зачастую было нечем дышать не только от вони, но и от дыма. Слава богам, ветерок сносил дым от сигареты в сторону.
- Она была в белой горячке. Много пила. Я не знаю, что разбудило в ней такую нечеловеческую злобу. Ты, успехи Таниса или уход Морани.
- Ты... ты блондин. Серые глаза. И ты снова куришь! - Керн потер ладонью занывший затылок и жилку на виске. - Я знаю, что ты обещал не курить. Так?
- Ну… Гхм… - Алексис стушевался, - Нервы, знаешь ли...
- Нервы, - оборотень наклонился и подхватил горсть песка в ладонь. Разжал пальцы, чувствуя, как стекают песчинки между ними. На ладони осталась маленькая перламутровая ракушка, закрученная острым конусом. Оборотень сжал ладонь. Тихо хрустнуло - раковинка раскрошилась на мелкие осколки. - Нервы надо успокаивать, а не забивать табаком. Выброси сигарету. Сделай полсотни отжиманий.
- Оооо! Что-то в этой жизни не меняется. Да, сенсей, - Алексис затушил сигарету, - Я понимаю, что ты хочешь сейчас побыть один, но в доме достаточно места. Реально, холодно еще.
- Я привык к холоду. И я не хочу побыть один, я разговаривал с Искрой. Я расстроил Таниса, он должен был успокоиться... - Керн поднялся из шезлонга, к нему тут же притерлась пантера, холкой под руку, как собака-поводырь. - Идем? Или ты решил все-таки поотжиматься?
- Я поотжимаюсь, но позже. Таниса легко расстроить. Он просто устал. Я все пытаюсь выдать ему отпуск, но он не берет. Работает, как проклятый. А потом к тебе приезжает. Лерой говорит... - они вошли в дом.
- Лерой просто никак не может успокоиться, что я влез в его область, - Танис разложился на столе в гостиной. Из микросхем и деталей уже отчетливо вырисовывалась пятерня. У ног мужчины стояли боксы с деталями.
- Тан, прости, я не хотел тебя расстраивать, - Керн подавил рефлекс упасть на колени и вымаливать прощение самым унизительным способом, который знал. Вцепился в спинку кресла, около которого стоял, до белых пальцев. То, что ему вот именно так пришло в голову извиниться, вызвало приступ тошноты. Хотелось кинуться под горячий душ и снова отмываться, до крови. Только вот эта мерзость была уже не снаружи - внутри, в голове.
- Что такое? Ты побледнел. Голова кружится? - Танис стоял совсем рядом, но боялся прикоснуться: - Морани! Морани, помоги!
- Нет, я просто пытаюсь забыть привычки шлюхи, - криво усмехнулся оборотень. Шагнул, задев Таниса плечом и культей, отшатнулся, налетел на Алексиса и рванул в сторону девушки, которая его и поймала в объятия, - П-простите...
- Все хорошо! - сказали трое хором.
- Мор, пока я тут ничего не разбил и никого не угробил, проведешь меня по дому? - он расстегнул куртку и аккуратно снял ее, по привычке пряча искалеченную руку за спину. В доме было тепло, даже жарко, но снимать свитер с высоким, до подбородка, горлом и длинными рукавами Керн не торопился.
- Тебе же что Танис сказал - пользуйся креслом. Оно запрограммировано, - Морани усадила его, - Но я с удовольствием проведу тебя по дому. На кухню?
- Я не хочу сидеть, не могу. Мне надо двигаться. Мор... пожалуйста! - Керн не хотел еще и ей говорить, что для него что больничная койка, что это кресло ассоциировалось с часами «отдыха» в том подвале. Что он лучше будет до изнеможения бродить на своих ногах, потом упадет и уснет, но не так - безвольно сидеть!
- Хорошо-хорошо. Как скажешь, Керни. Но на меня опирайся.
- Ладно.
Танис молчал, только грохотал своей жестянкой.
После того, как Морани провела Керна по всем комнатам нижнего этажа и показала лестницу, он мягко отстранил ее:
- Дальше я сам попробую, хорошо? Меня проводит Искорка.
- Давай. Не бойся что-нибудь сломать. Это твой дом.
- Это не повод позволять себе что-то ломать, правда? - для нее он улыбался так, как ему казалось, отвык улыбаться. Тепло и ласково. Почему-то в то, что она - его сестра, он поверил безоговорочно. Даже не с того момента в клинике, а с того, где она накричала на него, как только он вошел в дом.
- Не повод. Просто, чтобы ты не переживал, - внизу раздался шум. Морани вздохнула: - Опять дети, прости, младшие никак не могут доминанту выяснить. Достали уже.
- Мор? Хотя, нет, спасибо, иди. Я тут сам... - он положил руку на стенку и осторожно пошел наверх, слегка вытянув перед собой культю, готовый встретиться ей со стеной, косяком или дверью.

Танис сердито ковырялся в железках, не глядя на Алексиса.
- Ну что? Что такое? - Команданте подошел к нему и мягко положил ладони на плечи.
- Ну... - Танис сердито все от себя отбросил, - Я так его обнять хотел. Я так соскучился. А в итоге, я для него чужой. Это так несправедливо.
- Не чужой. Ты же сам понимаешь, что его столько раз лапали без его согласия, что сейчас ему противно любое прикосновение. Мужское, - уточнил Алексис, вспомнив, как прижался Керн к Морани. - Дай ему время? Еще немного времени? Он вспомнил меня, вспомнил, что я обещал ему не курить. Он вспомнит и остальное.
- Уууууу... - Танис выдохнул в живот Алексиса, - А если не вспомнит? А если вспомнит, но я все равно буду… чужим?
- Ты сам-то веришь в то, что говоришь? - Алекс встряхнул его и отстранил. - Прекрати истерику. Керн сильный. То, что его сломали - плохо, но я не верю в то, что оборотень не сможет выздороветь и отчиститься от этой мути. Это же Керн - мой герой всего детства. Я его всерьез считал если не отцом, то старшим братом. И сейчас нужно просто поддержать его.
- Попробуй, поддержи… не касаясь… АЙ! - железка на столе произвольно выгнулась и заехала Танису в нос.
- Тан, поддерживать можно, и не касаясь. Я только недавно понял. И даже лучше, если не касаясь. Гораздо лучше. У нас так не вышло, но я не жалею. Тебе помочь? - Команданте прижал к его носу белоснежный платок, другой рукой придерживая неугомонную деталь
- Выключи... Кнопка... - Танис закашлялся, - Размахался тут руками...
- Что это будет? Новая деталь для Утопии? - Алексис чувствительно получил железякой по косточке запястья, прежде чем нашел кнопку.
- Это протез для Керна. Я скачал его томограмму и сделал на основе Утопии чип. Нейронный. Вот он машет рукой, и протез ловит сигналы мозга.
- Класс. А ты не думал о том, что его можно приживить к нервным окончаниям?.. Хотя, нет, не для Керна. При обороте ему протез только помешает. Мгм... А для него-пантеры будешь делать?
- Я хочу засечь волны оборота и настроить трансформацию. Но протез все равно будет съемный. И, кстати, Команданте. Помнишь, ты бился тут на днях головой о наш винтажный шкаф, не зная, что делать с бывшими наркоманами?
- Помню, что ты мне потом высказал, заметив царапину на полировке. Так что же с ними делать? - Алексис мгновенно посерьезнел, сел напротив, готовый выслушать и начать действовать.
- Я предлагаю вариант негуманный, но крайне эффективный, - Танис придвинулся к Команданте: - Помнишь вакцину Е-16?
Алексиса передернуло. Он кивнул, вспомнив, как отбивали шахту, на которой военные проводили испытание этой самой вакцины.
- Теоретически, если единично ввести эту вакцину подавления личности и вживить человеку чип, вроде того, на котором работает Утопия, с любыми программами, получатся те самые идеальные солдаты, которых так хотели заиметь Сталкеры, - снизил голос до шепота Танис. - Только мирного фронта: строители, врачи, повара.
- Зомби на страже порядка? - Алексис прижал руку к губам, давя тошноту. - Мерзость. Но я знаю, что это можно испытать. И знаю, на ком. После резни твоих котят на набережной, мои «Кометы» взяли банду Кривого Джоша. Их там шестьдесят человек. Хватит тебе для контрольной группы?
- С лихвой. Кто сказал «зомби»? Я всего лишь сотру у них всю память. Вложу в нее нужные мне данные, вколю вакцину подавления агрессии и установлю программу. И пусть себе плодятся и размножаются.
- Хорошо, тогда я прикажу перевести подопытных в твою лабораторию. В клетки. А приступишь ты к работе не ранее, чем через неделю. Это приказ. Сиди дома и пытайся вытащить из памяти Керна как можно больше. Ищи с ним общий язык. Договорились?
- Да, мой Команданте, - Танис перегнулся через стол и поцеловал Алекса. Мужчина не ответил на поцелуй, просто прикрыл глаза на пару секунд и отстранился.
- Не надо больше, хорошо? Я очень тебя люблю. Но я так больше не могу, Тан. Тем более, сейчас.
- Хорошо. Когда сможешь - приходи, - Танис откатился на табурете до динамика в стене: - Кисонька, ты в порядке? Я подниматься не хочу, тебя беспокоить.
- Почему ты должен вдруг меня побеспокоить? - тихий голос раздался не со второго этажа, а с лестницы, Керн сидел на предпоследней ступени, прижимаясь плечом к перилам, склонив голову. Сколько он уже так просидел? Когда умудрился совершенно неслышно спуститься по скрипучей лестнице? Алексис залился румянцем.
- Потому, что ты можешь быть в туалете, например. Или лег отдохнуть, - спокойно объяснил Танис.
- Я... нашел тренажерку... но сил заниматься как-то не хватило, - он улыбнулся совершенно беспомощной улыбкой. - И сложно одной рукой.
- Я дня за три сделаю опытный образец протеза. Обещаю, Кис. Будет у тебя ноу-хау.
- Спасибо.
Керн проголодался, но просто не мог заставить себя пойти и попросить еды. Умом он, конечно, понимал, что никто не прикажет ему отрабатывать кусок хлеба собой, да только все равно не мог. Был другой вариант - пойти и помочь Морани на кухне, или покормить с ней детей. Или сделать хоть что-нибудь. И он очень остро ощутил свою неполноценность. С одной рукой и без глаз, полагаясь только на слух и обоняние, максимум, что он мог - вынести мусор. И то, в сопровождении Искорки или Пушка.
- Кисонька, давай поедим? - Танис заметил, что Керн непроизвольно держится за тощий живот, - Бульончику? И каши. Утопия, будь добра, накрой на стол.
- Спасибо… - Керн и в прошлой жизни говорил мало и только по делу. Сейчас вообще открывал рот только поблагодарить или спросить что-то, в чем был неуверен. Молчал и слушал. Незаметно трогал пальцами все, что попадалось под руку. Если бы еще вспомнить, хоть что-нибудь... Например, какого цвета стены в гостиной, рубашка на Танисе, глаза у Морани или шерсть Пушка. Его мир был серым. Цветным пятном в нем выделялся Алексис - он помнил цвет его волос и глаз, примерно представлял себе, как тот одет. Остальное было лишь силуэтами без цвета.
Позвякивала приборами Утопия. Пахло едой и хлебом, свежевыпеченным, не консервированным. Уютно бурчала из динамиков музыка. Музыка и протянула ему еще одну ниточку из прошлого. Оборотень неуверенно остановился у стола, пытаясь осторожно найти спинку стула, и спросил:
- Танис, а почему классика? Ты ведь... ты любишь другое... хип-хоп? Я прав?
- Любил. Да, Кисонька!!! Ты вспомнил, господи! Ты, правда, вспоминаешь! Здорово. Просто, тебе она не очень нравилась. Я вот и решил включить что-то среднее, - Танис шумно отодвинул стул: - Садись, тарелка и ложка прямо перед тобой. Хлеб слева. Только не торопись, горячо.
Керн сел, все так же осторожно двигаясь, отыскал ложку. Блюдо с хлебом возникло перед мысленным взором само - островком аппетитного запаха. Как и тарелка. Только держать ложку в левой руке было неудобно. Он вывернул локоть, приноравливаясь.
- Я был правшой? Я вспомнил, какой ты. Только не понимаю, почему нас считали братьями.
- Потому, что я взял твою манеру разговаривать. Накручивать на палец прядку, чесать нос, перед тем, как чихну, интонации твоего голоса. Кисонька, я только поем и сразу сяду за твою руку. Хочешь, покормлю? Или Морани позову. Я, в принципе, могу даже в лаборатории пока пожить, чтобы ты адаптировался в покое.
- Тан, я уже прошел по дому. Я знаю, где что стоит, лежит и где какая дверь. Я адаптировался. Нет нужды стеснять себя. И не надо вести себя так, будто я из хрусталя, - Керн опустил руку и отложил ложку, разворачиваясь к собеседнику. - Я знаю, что сам шарахаюсь. Прости, я думаю, это пройдет, - закусил губу и дотронулся до плеча Таниса кончиками пальцев. - Мне легче, когда я сам касаюсь. Но когда я не ожидаю прикосновения - это... страшно.
- Я уже понял. Ты меня прости. Я же хочу все и сразу, - Танис захрумкал чем-то, явно, мясным. Потом прервался на почти гневный крик:
- Алексис! Ты решил заболтаться по телефону? Обед!
- Я уже иду, иду. Приятного аппетита! - Команданте выходил покурить. Но в итоге просто выкинул пачку сигарет в мусорный бак вместе с зажигалкой. Просто потому, что вспомнил слово, данное Керну десять лет назад. И в который раз поразился тому, как может этот не-человек менять вокруг себя все. Даже забыв всю прежнюю жизнь, сломленный, измученный, он оставался самим собой. Алексис спохватился, что смотрит на него, не отрываясь, только когда Керн сам поднял голову от тарелки и тихо спросил:
- Что случилось?
- Ничего. Просто, нам тебя очень сильно не хватало, - Команданте вспыхнул, как спичка. Как реагировать на такие слова, Керн пока не знал. Просто улыбнулся в ответ и продолжил есть, медленно, аккуратно. Не пролив ни капли. Хотя он был довольно сильно голоден, и почти постоянно после вынужденной многомесячной голодовки, набрасываться на еду он не мог. Затрясся пол. Котята ломанулись на зов Морани. Они обедали на пляже в любую погоду.
- Я помню, как постоянно ныкал сухари. А мясные палочки? Керн осатанел, когда нашел их и в кейсе с ножами, - Танис попытался разрядить атмосферу.
- И крошки в постели... - еле слышно прошептал оборотень, прижимая ладонью занывший затылок. Он в принципе, был готов к тому, что память будет возвращаться фрагментами. Но к тому, что ИМЕННО ТАКИМИ? Он, буквально, почувствовал, как полыхают уши и скулы. - Простите, мне надо... выйти.
- Тошнит? - Танис поник, - Алекс, ну что я, как и что не скажу, все не в тему...
- По-моему, тут не в тошноте дело. Тан, ты ему что-то напомнил другое, понимаешь? А какая реакция у него на секс - ты сам знаешь, - Алексис прислушался и кивнул: - Я прав, однако.
Керн засунул голову под ледяную воду, пытаясь вернуть себе равновесие. Не получалось: как снизанные в длинное ожерелье, эпизоды-бусинки проскальзывали в памяти пестрым калейдоскопом. Закружилась голова, он инстинктивно ухватился за раковину правой… попытался ухватиться. И сполз на пол. Его колотило, вычленить какое-то одно чувство он не мог. Он не хотел это вспоминать.
- Киса... Кисонька. Я через полотенце… Можно? - Танис умоляюще спрашивал, наклоняясь над ним, - Я не трону тебя. Я никогда не сделаю того, что причинит тебе боль, любимый.
- Вс-се нор-р-рмальн-но... - он помнил, какие у Таниса руки. Оттуда, с больницы. Какие они нежные, сильные пальцы, длинные и тонкие. Твердые, в небольших мозолях от инструментов, ладони, узкие, красивые. Тонкие запястья с выступающими косточками. В памяти он видел голубоватый рисунок вен под нежной кожей. Аккуратные розовые ноготки, которые отучал грызть мальчишку долго и тяжело. Но он не мог, просто не мог позволить этим рукам коснуться своего тела. Не потому, что Танис мог причинить боль. А потому что его лапали все, кому ни лень, он был грязным, сколько бы ни отмывался.
- Я через полотенце, - Танис, и правда, через махровую простыню поднял его на руки: - Какой ты легкий, Кисонька.
- Прости... прости, я не хотел... Я просто посижу, хорошо? - он закаменел, сжался в его руках, чтобы касаться его как можно меньше. Не испачкать собой. В гостиной забился в угол дивана, обнимая себя руками. Ничего не трогать. Не касаться. Не оставлять следов. Пока не отчистится, пока не сможет воспринимать себя не грязной тварью, шлюхой с набережной.
Танис подошел к бару. Налил себе коньяку. Постоял с бокалом и вылил коньяк в цветочный горшок.
- Кисонька, давай, я тебе сюда принесу поесть? Надо кушать. А я… я перчатки носить буду.
- Ты не понимаешь, да? - оборотень поднял голову и вымученно улыбнулся, - Это мне нужно напялить стерильный костюм и перчатки, чтоб моя грязь вас не касалась. Это мне самое место в том загоне с козами. Или на пляже.
- Я люблю тебя, Киса. И тебе пришлось пройти через ад. Поверь, никто не понимает тебя так, как я или Морани. Но ты не ребенок и не женщина, ты мой сильный Альфа. Просто, сейчас ты болен. Ты поправишься, я верю, - Тан ушел в кухню.
- Какой я, к черту, Альфа? - оборотень уткнулся лицом в диванную подушку, затыкая себе рот. Слез не было, просто перехватило горло горячим комом, он ненавидел себя за слабость и желание, чтобы пожалели. Потому что нельзя было позволить себя сломать. Надо было драться, до конца. Его бы, возможно, убили. Даже, скорее всего, убили бы. Но не сделали бы шлюхой.
- Какой есть. Мой Альфа. Вот еда. Очень тебя прошу, надо поесть. И я пойду, закончу с обедом и провожу Алексиса. А потом сяду за твою десницу, - Танис ушел. Взамен него пришли полукровки. Все семеро. Расселись полукругом, тесно прижавшись друг к другу и к ногам Керна, а Искорка в антропоморфной ипостаси влезла на диван, осторожно прижимая к себе оборотня. Он вскинул голову, и его тут же вылизали. В колени, в ладонь тыкались холодные носы. Пушок обернулся и сел у ног, положив ладони на край дивана, заговорил, трудно подбирая слова:
- Ты - вожак. Тебя ждал. Мы слушали, он говорил. Керррн - оборотень. Оборотень не сломается. А когда сломался - оборот надо. Да?
- Да, - ответили за Керна младшие. Искорка взяла ложку и стала кормить оборотня.
- Я забыл, как это - оборот, - он покорно ел, доедая все, что оставалось в тарелке.
- Просто! - Пушок почти рассмеялся, - Просто, хочу - зверь, хочу - не зверь. Хочу, понятно?
- Понятно, - Керн улыбнулся детской непосредственности полукровки. - Но перед «Хочу» надо подумать. И еще надо раздеться. Снять лишнюю шкуру.
- Лопается. Бум! Тряпочка, - Искорка, довольная, что накормила родича, раскатисто замурчала.
- Жалко, Искорка. Я долго мерз, без одежды, без обуви. Это учит беречь вещи, - Керн почесал ей горло и за ушами, потом встал, опираясь на руку Пушка. - Я попробую оборот. Но вы проследите, чтобы никто не вошел, хорошо?
- Да, дядя, - секунда, и вокруг него сидели пантеры. Как-то сами собой захлопнулись двери. Гостиная погрузилась в тишину. Перед ними он не стыдился раздеваться. Неловко стягивал одной рукой свитер, выворачиваясь из плотной, теплой ткани. Расстегнул рубашку, брюки, постарался аккуратно уложить все на диван. Разуться ему помогла Искорка, зубами подцепив шнурки. Он поблагодарил ее кивком, сосредоточенно пытаясь вспомнить - как себя чувствовал в облике пантеры? Помнилось только, как под лапами уносилась земля, как приятно было поваляться на прогретом солнцем пляже, и как неприятно потом вытряхивать песок из шкуры. Он воспоминания оборотень непроизвольно встряхнулся, потерял равновесие и упал на бок. Без правой передней лапы было сложно. Он поджал к груди ее обрубок и сел. Искорка кинулась вылизывать родича, норовя пройтись по глазам. В этой ипостаси он тоже был слеп.

- Лекс, ты не помнишь, к какому психиатру меня водил тогда Керн? Ну, когда у меня крышу снесло... - Танис с грехом пополам поел и снова сидел с бокалом коньяку, из которого не сделал ни глотка.
- Он погиб, к сожалению. Причем, совсем недавно. Забили бандиты. Опа, глянь! - на пороге гостиной стояла алогривая пантера, тощая, как батарея, с совсем короткой гривкой, бельмастыми глазами и без половины лапы. Но стояла, напряженно принюхиваясь, поддерживаемая с боков полукровками. Потом Керн сделал шаг, неловко подпрыгивая и отталкиваясь левой передней лапой.
- Кисонька… - расплылся в улыбке Танис, - Замечательно. Вот и не перекидывайся обратно, пока не поправишься. Не смей. И в корзинке спи.
Пантера что-то проворчала. «Перевела» Морани, появившаяся из кухни:
- Ему пока тяжело ходить. Но он постарается. Керни, тебе нарезать мяска?
Алогривый кивнул и лизнул ее в щеку, когда девушка наклонилась. Она рассмеялась и почти вприпрыжку унеслась на кухню. А Керн сделал еще несколько шагов, постоянно заваливаясь вправо, когда забывал и пытался опереться на несуществующую лапу. Он шел к столу, напряженно вытянув шею и подняв голову.
- Ничего, я тебе сделаю сустав-трансформер. Будешь бегать, как новенький, - Танис поболтал коньяк в бокале и снова поставил бокал на стол. Пантера остановилась в полушаге, тяжело дыша, еще придвинулась на десять сантиметров. И снова остановилась. Настороженно развернутые уши ловили каждый звук, подрагивая, влажный нос принюхивался, длинные усы были вытянуты вперед, как иглы у дикобраза. И еще шажок. Нос почти касается колена и лежащей на нем ладони. Руку Таниса холодит дыхание пантеры.
- Кисонька, это я,  и близко, - тихо предупредил Танис.
«Я знаю. Или считаешь меня совсем выжившим из ума и неспособным различать запахи?» - Керн произнес это едва слышно, но Пушок и Ирбис фыркнули, услышали. А оборотень принюхивался. Запах ему нравился, очень нравился. Он наслаждался им, тянулся, пока не уткнулся в руку носом, закрыв глаза и замирая, по шкуре пробегала нервная дрожь.
- Кисонька… Милый мой… Любимый мой... - на осунувшуюся морду пантеры закапало.
«Плакса. Не плачь, ну? Ты что?»
Руки Керн ему уже вылизывал, это было не страшно. Тем более, что он помнил - Танис ему тоже пальцы целовал. В больнице. Керн тронул его ладонь языком, облизнувшись. Было солоно.
- Я так скучал, Киса... Мне так было плохо и одиноко без тебя...

Алексис незаметно вышел из-за стола, а  потом и из дома. Он не мог на это смотреть. В груди бухало развороченное сердце.
- Лекс, постой... - Морани догнала его уже на веранде, развернула, ухватившись за рукав. - Лекс, послушай... - подняла на него глаза и, глубоко вздохнув, прижалась, обхватывая руками за шею и целуя. Больно, до крови прикусывая губы клыками. Когда отпустила, Команданте ошарашенно облизнулся, но потом снова «потух»:
- Я не могу... я люблю его… И не могу его видеть таким..
- Таким - это каким? - она потрясла его за плечи и потянула за собой, в заросли акации, где стояла под небольшим навесом лавочка. - Каким? Он счастлив, Керн ведь жив. А то, что у братика временно перемкнуло в мозгах - так оно временно. Он придет в себя.
- Ну, вот позовет, приду. Но пока мне лучше уйти. Пусть отдыхает.
- Интересно мне - мужчины никогда не замечают очевидного? - Морани фыркнула ему в спину и резко встала, одергивая свитер. - Наверное, никогда. Шагайте, Команданте.

- Киса… если ты только так можешь меня касаться, то я готов хоть всю жизнь выбирать у тебя репьи из гривки, - Танис боялся шевелиться. Пантера ткнулась ему в руку лбом, вздыхая. Тоненькая ниточка алых прядок начиналась от ее переносицы, проходила между ушей и спускалась по шее на хребет и дальше, между лопаток. А раньше она была длиной около двух ладоней, чем-то походя на лошадиную гриву. И это было самое чувствительное к ласке место. Особенно, переносица и лоб. Танис очень осторожно, еле касаясь, провел пальцами, так, как очень любил гладить своего Кису. Как будто разминировал бомбу или оголенные провода трогал. И, как и любого кота, Керна не устроила такая незаметная ласка. Он сильнее боднул лбом в ладонь, повернул голову, потираясь о нее сам.
- Киса... Любимый… - Танис положил две руки ему на голову, почесывая и поглаживая. Кот замурлыкал, тихо, прерывисто, будто вспоминая, как это делается. Ему было тяжело стоять, но он все равно стоял, опасаясь, что если отойдет - страх вернется.
- Я с тобой. Я всегда буду с тобой, моя радость, - Танис тщательно подбирал слова. Гладил и нежил пантеру, разбирая клочковатую шерсть. Он очень хотел покрыть его морду поцелуями. Но сдержался. Уставшая левая лапа подогнулась, пантера вскинулась, пытаясь сохранить равновесие, культя правой легла на колено Танису, ударив до синяка. Керн замер, сохраняя шаткую устойчивость, подобрал под себя задние лапы и сел.
- Давай, ты ляжешь? А я тебя поглажу. Хочешь? - Танис замер, боясь отказа. Пантера медленно подвинулась, убирая с него обрубок лапы, встала и прохромала к ковру. Лечь оказалось сложно. Без передней лапы вообще передвигаться было чертовски сложно. Куда сложнее, чем человеку без руки. Наконец, он умостился, свернувшись клубком, и принялся вылизывать культю. Танис присел рядом на корточки. Керна мазнуло его волосами. Положил ладонь ему на уши, поглаживая. Тот только на мгновение замер, и продолжил вылизываться. И начал снова мурлыкать, уже ровно, спокойно.
«Так привыкнуть легче. Пантерой меня никто не трогал. В звериной шкуре я чист. Это хорошо».
- Пушик, что дядя сказал? - Танис и сам лег рядом. Но гладил только гриву, шею и морду. Пусть привыкает. Пусть вспоминает запах.
Пушок фыркнул и помотал головой:
- Сказал - чистая шкура? - полукровка не слишком хорошо понял оборотня. Керн заворчал:
«Все переврал. Но - пусть так. Тоже верно».
В дом вернулась отчего-то сердитая, как оса, Морани. Принесла подносик с мясом, села рядом.
- Давай, поешь, а то ребра скоро шкуру прорвут.
- Она права. Кушай, Кис, - Танис сел и взлохматил волосы, - Если моего психиатра убили, то куда податься бедному ученому?
- Зачем тебе психиатр? Ты вполне вменяем, пока у тебя не отнимают Кису, или он не упрямится.
Керн поднял голову, насторожив уши, фыркнул покладисто:
«Я буду послушным, только пусть больше не трогает оружие».
- А братик обещает, что будет паинькой, если ты больше не станешь хвататься за пистолет. Ну так что? Мир и благодать?
Керн закашлялся от смеха, поднял голову и прошелся жестким, как наждак, языком по соленой еще от высохших слез щеке Таниса.
- Мне не сейчас нужен психиатр, но скоро понадобится. Я буду работать с очень стрессовым проектом, - Танис закрыл глаза, - Утопия, разведи огонь, пожалуйста. Сыро.
- Стрессовый он или нет, а тебе нужно взять себя в руки. Я тебе тоже буду травки заваривать, для успокоения нервов, - Морани кормила Керна с ладони, поглаживая по шее.
«Ты злишься. Танис нервничает. Это из-за меня, или потому что Алексис ушел?» - оборотень отвернул морду от еды, хотя в этой ипостаси есть ему хотелось еще больше, чем в человеческой.
«Я злюсь потому что… потому что некоторые не догадываются по движению хвоста, что мне нужно. А Танис просто не знает, как себя с тобой вести. Он же маленький, теряется в ситуации».
«Некоторые догадаются, просто нужно немного времени. Насколько я понял, наш бравый Команданте влюблен в Таниса. И еще... Я ничем не могу сейчас помочь Тану. Я и сам потерялся, кто я и где я. Может быть, мне было бы лучше уйти? Пока не вернется память, хоть немного. Я здесь, как чужой. Только дети принимают меня таким, какой я сейчас. И ты...» - пантера вздохнула, - «Я хотел бы, чтобы он не стыдился до меня дотрагиваться».
«Идиотина!» - зашипела на него Морани, - «Он спал и видел, как тебя обнимает. Он боится сделать тебе больно, боится напугать тебя. Не брезгует! Я понимаю, конечно, что ты не помнишь, но именно Танис выхаживал тебя после комы. Не особо смущаясь подгузников и пролежней».
«Морани, пролежни и подгузники - это не много раз пользованное во все дырки тело» - Керн поднялся и похромал из комнаты, оставляя бесполезный спор. У двери его встретила Искорка, осторожно направив в проем, чтобы он не ударился о косяк. Керну было тошно и мерзко. Но, как ни странно, больше не хотелось лечь и умереть. Наоборот, внутри поднималась злость на свое немощное тело. Пантера ускорила шаг. Со ступеней веранды Керн почти прыгнул. Упал, зарывшись носом в песок, взрыкнул и поднялся. Рядом с ним встревоженно топтались полукровки. Пушок обернулся и осторожно подхватил его под грудь.
- Надо есть траву. Я принесу ее тебе. Будешь есть силу земли, скоро станешь таким же сильным, как был.
«Отпусти. Я должен научиться передвигаться на трех лапах. Не надеясь на протез» - Керн вывернулся, сел отдышаться. И снова встал. Искорка медленно бежала рядом с ним, круг за кругом по пляжу, направляя и поддерживая своим плечом. Пушок приволок целую охапку чуть привядшей травы.
«Хищники травоядные» - фыркнул Керн. В итоге травку ели все, от мала до велика.
«Дядя сильный. Но глупый» - глубокомысленно изрек Пушок. И получил лапой по загривку. Разозленный Керн не выглядел немощным. Да и рядом с подростком-пантеренышем он казался куда внушительнее. Грива стояла дыбом.
«Пушок, если дядя ничего не помнит, это не значит, что он не задаст тебе трепку» - и усмехнулся во всю пасть.
«Дядя глупый и слабый» - еще более глубокомысленно изрек мальчик и помотал головой. Все-таки, не такой уж и слабый удар получил.
«Посмотрим, что ты скажешь, когда я отосплюсь, мальчишка» - прорычал Керн. Злость схлынула, оставив противную слабость. Лапы подогнулись, он тяжело лег на песок, закрывая глаза. Пушок снова обернулся и взял его на руки.
«В ванную. Песок из шкуры вымыть...» - скомандовал оборотень.
- Слушаюсь, повелитель.

Глава вторая.
Влюбиться и увидеть. Вспомнить и принять.

- Кхм... Морани, а ты не хочешь прогуляться? - спросил как-то Алексис девушку в один из своих визитов.
- Ммм? - кошка насмешливо вскинула бровь и внимательно посмотрела на Команданте, у которого алели уши: - Что вас подвигло на сие предложение, Алексис?
- Да ты понимаешь… Мне теперь, как президенту, нужно участвовать… в безобразиях всяких. С дамой, - Алексис закрыл лицо рукой. Морани гневно фыркнула и резко развернулась, бросив:
- Ну, так участвуй, кто же запрещает?
- Так… плохая из меня дама, Морани...
- Из меня тоже, по всей видимости, раз никто по доброй воле не обращает внимания, - кошка со злостью вытрясла курам в кормушку ведро отрубей.
- Ну, я же сейчас обращаю на тебя по доброй воле внимание! - возмутился Команданте.
- Да ну? Это не добрая воля, а давление обстоятельств. А вернее, твои соратники наверняка тебе в уши напели, что не гоже Команданте оставаться холостяком.
- Это протокол, Морани! Не хочешь, как хочешь. Я хотя бы пытался... - в сердцах приложил о песок кепку Алексис и развернулся, уходя.
- На мои попытки никто не обратил и доли внимания, - девушка подняла кепку, отряхнула ее и посмотрела ему в спину. Но осталась на месте.

В следующий раз Алексис появился с рукой в гипсе. Морани передвинула приборы на столе перед ним под уцелевшую руку, ехидно интересуясь, кому в пасть он положил палец?
- Да так… Пригласил одну даму, рекомендованную советом, а она мне ножом в руку ткнула, - меланхолично ответил Алекс.
- Если ты ее так же приглашал, как меня, то чего удивляться? - ядовито фыркнула кошка. - Странно, я ведь столько наслышана о твоих победах на любовном фронте до революции.
- О, Боже… Не наигралась еще? Я же сейчас твои подвиги вспомню! - Алексису осточертели эти пикировки. У него болела рука, и хотелось тишины и сочувствия.
- Я и сама их прекрасно помню! - Морани вскочила из-за стола и убежала к детям на пляж. Напоминание о Санти было ударом ниже пояса, ей до сих пор было нестерпимо стыдно перед братом и Танисом за то время. Алексис побился головой о стол.

- Вот, - Морани положили на колени букет белых ромашек. Алекс перекатывался с носка на пятку. Девушка потрогала цветы, перебирая пальчиком лепестки.
- Спасибо, они красивые... - у нее задрожали губы, пришлось укусить себя за щеку изнутри, чтобы не расплакаться.
- Дубль два. Пошли в кафе сходим? Просто так? Я бороду нацеплю.
Глаза у Морани стали большими и круглыми:
- Зачем?! Бороду, в смысле.
- Для конспирации, - начал сердиться на ее непонятливость Алексис. Морани фыркнула и расхохоталась:
- Конспиратор... Ой, прости, не могу! Да тебя хоть с бородой, хоть с усами любая шавка узнает! Тебя по плазме сто раз на дню показывают. Хотя... Хочешь, сделаю так, чтоб не узнали? Только потом, чур, на меня не злиться!
Брови Алексиса поползли наверх, и он кивнул. Девушка проказливо и предвкушающе усмехнулась:
- Ну, идем, только ты побрейся сначала хорошо, там, на первом этаже, есть бритвы в упаковке на полочке. И ко мне поднимайся, я все приготовлю.
- Страшно подумать... - но Алексис, обрадованный, что Морани сменила гнев на милость, сделал все по инструкции. Когда он, чисто выбритый и благоухающий лосьоном, вошел в ее комнату, Морани скомандовала:
- Раздевайся.
- В смысле? - Алекс не понял.
- В прямом, раздевайся. Оденешься сам, или помочь? - она выложила на кровать стопочку одежды. Женской.
- Помочь... - отчаянно краснеющий Алексис хмыкнул и, напевая, стал раздеваться.
- Давай-давай, трусы тоже снимай, не оденешь же ты юбочку поверх боксеров? Там все, и должно налезть, - она с нескрываемым удовольствием смотрела бесплатный стриптиз. Приват-танец, можно сказать. Алексис избавился от последней детали одежды и замер, прикрывшись ладонями. Морани развернула кружевную тряпочку, оказавшуюся трусиками-шортиками. Полупрозрачную, нежно-сиреневого цвета. Прижалась к его спине грудью, заводя руки вперед, и присела на корточки, пощекотав спину и ягодицы пушистыми волосами:
- Суй ноги.
- Я понял. Это ты придумала способ надо мной подтрунить, - Алексис подчинился. У него была очень красивая фигура. Мужчина был высок ростом и гармонично сложен. Ему нравились прикосновения Морани. То, как она погладила его лодыжки. Хотелось еще раз ощутить касание к собственной коже.
- Может, и это тоже, - Морани сама натянула на него трусики, они легли точно по фигуре, самую капельку маловаты, и она аккуратно расправила края кружева сзади, так и не решившись переместить руки вперед.
- Повернись.
Алексис повиновался, небрежно опершись о стойку шкафа:
- Очень любопытно, какую девочку ты из меня сделаешь?
- Не девочку. У тебя не тот типаж лица. Скорее, женщину. Молодую, уверенную в себе, сильную. Увидишь, - она тихо фыркнула, сдерживая смешок, когда надевала на него бюстгальтер и потом заполняла чашечки комками ваты. Не удержалась и провела кончиками пальцев по плечам и ключицам.
- Чулки. Хорошо, что ты у нас такой светлый блондин - не особенно видно будет шерсть на ногах, - и все-таки рассмеялась.
- В «Лотосе», года четыре назад, выступал восхитительный транс. Собственно, я не узнал бы, что это транс, если бы он не хотел развести меня на секс.
- Сейчас не тот случай. Это просто маскировка. Садись, я тебе чулки сама одену, вы же, парни, в них вечно путаетесь, - она присобрала длинный чулочек телесного цвета с кружевной резиночкой и опустилась на колени перед кроватью. Алексис несмело погладил ее по щеке. Морани повернула голову, мазнув по его ладони губами, и наклонилась, пряча лицо за длинными волосами.
- Нет-нет! Только не каблуки! - Алексис провел по ноге, обтянутой чулком, удивляясь тому, что так безоговорочно подчиняется девушке в этой авантюре.
- Я у Тани свистнула вот, - Морани вытащила симпатичные кожаные ботинки, в стиле унисекс, которые вполне подходили к приготовленному ей наряду. - У вас с ним один размер.
Алексису было непривычно в юбке. Он прошелся туда и сюда.
- Откуда у тебя одежда такого большого размера?
- Не такого уж и большого. У тебя тонкая талия. Это моя юбка, просто мне она ниже колен, а тебе - выше, - Морани тихо похихикивала, рассматривая Алексиса, - А вот свитер... Он новый. Не важно, откуда.
Алексис вовремя прикусил себе язык.
- У тебя очень красивые волосы, - сказал он, чтобы отвлечься.
- Кстати о волосах! - Морани порылась в своем шкафу и достала пакет. Перевернула над кроватью. Оттуда выпал целый клубок спутанных волос - рыжих, белокурых, каштановых. В этих паричках она ходила на задания. - Выбирай!
- Прям не знаю… А каким ты меня хочешь... Видеть?
Девушка вскинула бровь на заминку в фразе и вытащила длинный блондинистый парик.
- Таким хочу. Видеть. Как раньше.
- О… С ними было столько мороки, - Алексис закончил свое превращение. - То-то удивятся мои телохранители.
- Не все еще. Макияж. Сильно «штукатурить» тебя не будем, только подчеркнем губы... - по губам Алексису прошлась тонкая кисточка с матовой темно-бордовой помадой, выделив их чувственно, так и хотелось поцеловать, - ...и немножко тона, подретушировать скулы и подбородок. И очки, - девушка протянула ему очки-хамелеоны в изящной тонкой золотистой оправе.
Из дома они вышли незамеченными. Сели в такси и поехали прочь от трущоб Беррона.
- Почему Танис не хочет отсюда переехать?
- Потому что этот дом им покупал брат. Первый и единственный ИХ дом. Логово. Он никогда не бросит его. И я его понимаю. За свое Логово я тоже боролась бы до конца.
- Значит, скоро мне придется разгребать этот город, - за их такси тихо пристроилась бронированная машинка: - Выследили все-таки, черти.
- Это их работа. Я думаю, что ты был бы разочарован, если бы они тебя упустили. Сворачивай во двор, здесь самое тихое кафе в округе. И кормят относительно вкусно. Ну, насколько возможно в разруху, - Морани указала, куда повернуть и где остановиться. В отличие от других дворов, этот был чистеньким, по периметру тянулись клумбы с первыми цветами, стояли ряды столиков и лавочек, само кафе было оборудовано в одной из квартир на первом этаже.
- Хорошая мысль, - Алексис помог ей выйти. Они сделали заказ. Мужчина поглаживал Морани по руке.
- Сдвинь колени, Лекс, палишься, - девушка проказливо улыбнулась и облизала губки, ответно погладив его по кисти от запястья до кончиков пальцев. От этого простого движения у Лекса колом встал член. Пришлось придвинуться вплотную к столу, под скатерть. Морани вспыхнула, раздулись тонкие ноздри, вдыхая запах возбуждения. Сразу вспомнились слова Керна: «Ты узнаешь того, кто должен быть рядом, несмотря ни на что, когда учуешь его аромат. На тебя, как на женщину». В который раз она удивлялась мудрости брата.
Принесли их заказ - почти домашние пироги с повидлом и мясом, крепкий чай.
- Ой, этот с вишнями, а я не очень их люблю. Давай поменяемся? - Морани протянула ему надкушенный пирожок, придвинувшись чуть ближе. Колени соприкоснулись под столом.
«Как она прекрасна… Сколько нежности и силы в ее теле. Как мягка ее грудь…» - Алексис молча поменял тарелки. Он любовался Морани. С его глаз как будто сдернули повязку. Девушка прятала взгляд за густыми, длинными ресницами, украдкой поглядывая на Команданте, потом неожиданно выбросила руку вперед, взяла его за запястье и подтянула к себе. Молча, едва сдерживая дыхание, облизала с пальцев потекшее варенье. Она, кажется, уже столько намеков, как говорил Керн, «движений хвостом» сделала, что просто не знала, как еще показать, чего хочется.
- Мора… Ты такая... - красноречивый оратор Алексис онемел.
- Какая? - и прямой взгляд глаза в глаза. - «Ну, скажи же! Иначе мне останется только уйти!»
- Привлекательная... - «Секси, безумная секси. Добрая, ласковая, терпеливая Мора.»
Морани прикусила язык, чтобы не съязвить, улыбнулась, подбирая слова:
- Привлекательная насколько?
Алексис сжал ладонь в кулак и наклонился к ее уху:
- Настолько, что  я не могу оторвать от тебя глаз.
- Лекс, - у кошки от его шепота и теплого дыхания мурашки прошлись по коже, - ты меня хочешь? - нет, она, конечно, это чувствовала. Но надо же было услышать подтверждение. И, раз намеки не срабатывают, значит, спросит прямо, чай, язык не отвалится.
- Да... прости… я знаю, через что тебе пришлось пройти. Мне стыдно за свою похоть...
- Дурак ты, Лекси. Если бы мне было неприятно, я не позволила бы тебе до меня и дотронуться. Не то, что так, - она прижалась к нему еще сильнее и закинула ножку сверху на его колено. Снова потянула в рот его пальцы, облизывая кончики и целуя в подушечки.
- Мора…
Странное было зрелище: высокая, угловатая блондинка подхватила худенькую брюнетку и чуть ли не бегом выбежала прочь. До государственной машины. Поползла вниз шторка, отделяя их от водителя и охраны. Алексис рвал на Морани одежду, с жалобным треском отлетали пуговки. Как он ее хотел! До дрожи в руках, до сухости во рту. Обладать, взять, приникнув к ее нежному лону. Морани только тихонечко постанывала, в душе почти крича от восторга: не ошиблась! Именно такого хотела, чтоб был сильнее, жадным до ласк и желал ее, именно ее. Помогла задрать узкую юбку, тонкая ткань треснула и разошлась по шву, открывая ее взгляду совершенно бесстыдное зрелище - красивый рельефный член, оттопыривающий фривольные кружева трусиков.
- Кошка... Моя кошка... - тянул Алекс сквозь крепко сжатые зубы. Не сдержав восторженного стона, когда увидел ее нагой, с широко разведенными бедрами: - Богиня моя...
Ее тонкие пальчики с легкостью разорвали последнюю преграду, улетела на пол нежно-фиолетовая тряпочка. Морани обхватила его ладонью, провела от основания до головки, изучая каждую выступающую венку, размазала подушечкой большого пальца выступившую каплю смазки. Быстро и чуть испуганно дышала приоткрытым ртом. Одно дело было хотеть, и совсем другое - отдаться во власть самца и в самом деле.
- Не бойся... Не бойся, моя девочка... - Алексис чуть коснулся ее лона, проведя членом вверх-вниз. Кошка выгнула спину, откидывая голову назад, вцепилась в сидение когтями и подалась вперед, не в силах больше тянуть. Или сейчас - или она больше никогда... Мужчина очень осторожно вошел и начал двигаться рваным ритмом, накручивая ее волосы на ладони. Ее длинные ноги захлестнули его бедра, посылая тело навстречу, чтобы почувствовать его в себе целиком. Морани, не сдержавшись, хрипло замяукала, завыла почти, как это было хорошо.
- Да? Так? Еще? - Алексис зажмурился, таким нежным и горячим было ее лоно. Ничего слаще не было в его жизни. Даже Танис, который был искусным любовником, не мог принести ему такой радости. - Еще… Еще-еще-еще!
- Да-да-да, Леееекс... - и под ним бьется, выгибаясь немыслимо, резкими судорогами, гибкое девичье тело, расширенные вишневые глаза горят бирюзой в зрачках. И из ее рта вырывается только долгий рваный стон, низкий, вибрирующий, отдающийся в его теле.
- Дааа... О… Детка... Тебе хорошо... Хорошо... - мужчина сорвался на бешеный темп и вдруг замер, вздрагивая и кусая ее за шею. Морани тонко мявкнула, скорее, от неожиданности, чем почувствовав боль, и обняла его, обвилась всем телом, прижимая голову к себе, не позволяя отстраниться. Метка! Он ее пометил! Алексис дышал, как после долгого танца, только сильнее сжимая ее в объятьях:
- Выходи за меня...
- Алекс... у меня дети... семеро, если помнишь.
- Пожалуйста, Мор… Выходи за меня..
- И я - оборотень...
- Мор, выходи за меня... - он целовал ее грудь.
- Да куда же я денусь? - девушка приподняла его голову, посмотрела в глаза, - Ты мой, я тебя никому не отдам. Мой мужчина.
- Сэр, простите. Вас сразу в ратушу, или все-таки заехать домой переодеться? - тактично спросил по рации водитель. Морани подняла свою блузку, повертела... На ней не осталось ни одной пуговички. Юбка была помята, а Алексис вообще выглядел так, словно его кошки драли. Что, собственно, было недалеко от истины.
- Домой, наверное?
- Леди сказала - домой, - Алексис закрыл глаза, прижавшись к ее телу. Он чувствовал себя таким легким-легким, как мыльный пузырек. Дунь - и улетит, наполненный счастьем. Теплым, пушистым, мурлычущим счастьем, устроившим головку у него на плече и обнимающим его за шею руками.

Танис открыл дверь, послушал, как Утопия запирает ворота, разулся, снял плащ и пошел, оставляя мокрые следы, наверх. В доме творился бедлам: полукровки во главе с Керном играли в прятки. Ну, куда в небольшом коттедже может спрятаться крупная пантера? Водил, как и всегда, оборотень. Ему не было нужды закрывать глаза, а по слуху и запахам он в доме ориентировался уже отлично, не влетая в косяки и не сшибая вазы. И находил детей на раз. Пантера тяжелой рысью вылетела из-за поворота и резко затормозила, скатывая длинный коврик гармошкой. Как раз успела, чтобы не слишком сильно ткнуться головой в бедро Таниса. Керн замурлыкал, приветствуя его, потерся ушами. Он был рад видеть мужчину, искренне рад.
- Кисонька, здравствуй... - Танис почесал гриву зверя,  - А я вот устал и ноги промочил. Вот, - он развернул пакет, который нес в руках, там оказался крупный, связанный по лапам,  кролик. - Игрушка. Надо учить детей охотиться. Это конечно хорошо, что они читают и социализированы, но о навыках выживания вне города тоже надо подумать. Как считаешь?
Керн считал, что малыши прекрасно умеют охотиться на чаек, ежей и крабов. Но кролик - тоже хорошо, только для этого необходимо чуть больше места, чем маленький кусочек огороженного пляжа, и чуть больше, чем один кролик. Но не разочаровывать же Тани? Он встал на задние лапы, опираясь передними о стену, и благодарно вылизал лицо ученого. Когти протеза скрипнули, срываясь со стены, но он удержался, недовольно наморщив нос. Железке он не доверял. За месяц научился передвигаться на трех лапах так, что отсутствия четвертой было почти незаметно.
- Снять? - Танис положил кролика, который был близок к обмороку, на диван, - Надо в ванную и выпить чего-нибудь горячего. Удивительно холодное и дождливое лето в этом году. А танки так раздолбали дорогу, что только Слону под силу проехать по этим лужам.
Пантера протянула ему лапу, садясь и внимательно слушая. Керну не нравилось то, что Танис осунулся за эти месяцы, он даже пах, как больной. Он спал на диване в гостиной, предоставив спальню в полное распоряжение Керна. Когда уезжал на работу, оборотень шел в тренажерный зал и старался вернуть телу форму. Постепенно, он перестал походить на скелет, а нормальное питание позволило вернуть блеск шкуре и волосам. Грива отрастала до безобразия медленно. Он уже щеголял не черно-алым ежиком, а вполне приличной на человеческий манер прической. Но все равно злился - слишком коротко!
- Вот, - Танис погладил искалеченную лапу, - Скажи малышам про кроля. Только не в доме пусть его гоняют. Особенно, мелкие. Уголек уже срастил свой ушибленный нос?
Пантера кивнула, подцепила зубами кролика за веревки. Несчастное животное пискнуло и потеряло сознание. Керн поскакал вниз, на улицу, потом оттуда донесся командный рык.
- Хорошо дома… - Танис прошел в ванную и устало разделся. Посмотрел на себя в зеркало. Он плохо спал, мучаясь от недостатка ласки. Его изводили эротические сны, на работе он был злым и раздраженным. Вариант  познакомиться с кем-то Таниса не устраивал. У него не было времени на общение, а банальный перетрах ему не был нужен. Мужчина погладил себя по животу, намыливая тело.

- Кроля не убивать, только гонять, - Керн торопливо одевался с помощью Искорки, сменив ипостась, в закутке между гаражом и сараем. - Я приду через полчаса, проверю.
- Дядя решил поговорить с папой?
- Пушок! Ты слишком умный, - смутился оборотень, натягивая рубашку. Искорка подвернула ему рукав и помогла застегнуть пуговки. Она тренировала на нем мелкую моторику, как выразился бы Танис. - Я просто хочу составить ему компанию за ужином. Он грустит.
- Он всегда грустит, - протянул Белли и цапнул Уголька за ухо.
- Значит, тем более, мне нужно почаще с ним разговаривать, а то я почти все время провожу с вами и мамой, - фыркнул Керн, хлопнув проказника по уху, - отпусти брата, и марш заниматься. И кроля не убивайте пока, а я вас возьму в лес, договорились?
- Хорошо! - Уголек дождался, пока Керн уйдет, и принялся мутузить братца в ответ.

Из ванной слышались тихие стоны. Керн бесшумно поднялся по лестнице, неся в руке чашку с горячим травяным чаем. Он сам его заварил, вспомнив рецепт из прошлой жизни. А Танис хотел выпить горячего. В коридоре оборотень остановился, как будто его пригвоздили к полу, наткнувшись на отголосок аромата. На стоны из ванной он не обращал внимания, прекрасно понимая, что Тану нужна разрядка. Но раньше он никогда не чуял такого запаха. Чашка в руке задрожала, тихо звякнув о блюдце.
Танис прислонился к стенке ванной, судорожно выдыхая:
- Киса... Кисонька… Милый, любимый... - шептал он одними губами.
Оборотень прижался к стене, пытаясь устоять на ногах. Нестерпимо заныл затылок, огненные искры прострелили виски. А запах обволакивал, погружая сознание в хаос. Танис вышел, одетый в халат Керна.
- Ой! Как приятно тебя видеть… Ну, ты понял.
Оборотень отлепился от стенки, протянул ему чашку, руки уже не дрожали, но зато от шока он потерял направление.
- Тан... Тан, котенок... Возьми, я тебе чаю заварил.
- Спасибо, Кисонька, - голос Таниса потеплел. Он так давно не слышал своего любимого домашнего прозвища. Попробовал: - Твой чай! Как вкусно!
- Я старался, малыш, - справиться с собой, привести противоречивые желания к единому знаменателю и вычеркнуть год из уравнения - было непросто. Но он сумел. И потому перебороть неловкость, сделать еще шаг вперед и провести ладонью по лицу, касаясь брови, скулы, стирая капельку влаги с уголка губ подушечкой большого пальца, очертить подбородок, тронуть крохотные рубчики метки под ухом, было уже почти несложно. - Прости меня, я болван. Я так соскучился...
- Кисонька… - Танис еще не понимал. Он просто решил, что сегодня у Керна хороший день. Такое бывало, но редко. - Я тоже соскучился, но, к сожалению, пока никак не перенести рабочий день. С утра и до вечера занят, еще недель пять. Потом будет проще. Наверно.
- Не важно, Тан, главное, что я теперь всегда буду тебя ждать дома. И ты не будешь волноваться, где я снова пропал, - Керн сейчас как никогда остро сожалел, что у него только одна рука. И чтобы обнять любимого, ее не хватает. А прижать к себе культей - не слишком надежно. Но левая ему нужна была, чтобы запустить пальцы в волосы на затылке и притянуть к себе растерянного парня, отыскивая его губы, промахиваясь, целовать в щеку, в нос.
- Кисонька, все хорошо, любимый. Не надо, ты же этого не любишь. А я и так…. я привык уже, - Танис не понимал что происходит.
- Я не люблю? Глупый мой, котенок, - Керн смеялся, уткнувшись лицом в его шею, прижимал к себе, наслаждаясь таким родным ароматом, который уже подзабыл за этот чертов год. - Ты помнишь, как мы с тобой первый раз ехали в поезде? - оборотень так хотел видеть его, видеть сейчас выражение его лица. - Помнишь, малыш? Ходячее искушение, как ты поглядывал на меня, проверяя, сплю ли?
- Аа... Кхххх... - Танис невнятно булькал. Он не верил своим ушам: - Киса? Это правда ты, Киса? Скажи, что это не сон?
- Ты когда угомонился, мне пришлось сбежать в туалет, и я там застрял на два часа - не мог спокойно вспоминать выражение твоего личика. И ты боишься летать самолетами. И змей ненавидишь. Я помню, Тан, я все помню, до мелочей.
На его плече как-то странно задрожали и зашмыгали.
- Эй, только не разводи сырость, родной, - Керн нашарил его руку с чашкой, заставил поднести к губам и выпить несколько глотков, - Все хорошо, котенок. Уже все хорошо. Я дома, с тобой.
- Прости... Я, просто, уже не надеялся. Киса… Кисонька! - Танис обвил его шею руками, осыпая горячими поцелуями, - Я чуть не умер без тебя, мне так было плохо. Любовь моя, счастье мое!
- А мне - без тебя. Моя душа, я, наверное, продержался год, только потому, что сердце помнило о тебе, хотя разум забыл. Прости, что измучил тебя, простишь? - Керн замер, пойманный в поцелуй, ответил, слегка неуверенно. Он помнил, как всегда реагировало его тело на касания губ Таниса. Сейчас оно молчало.
- Пойдем… Пойдем, если я тебя сейчас не обниму, я сойду с ума, - Танис потащил его в их спальню. Керн шел, как на плаху, холодея от догадки. Нет, ему нравилось, как Танис прижимался и целовал. Но и только. Никакого жара в крови, никакого отклика. Он хотел ласкать его, подарить ему наслаждение. Но не хотел получить его сам. Лег, ласково прижимая к себе любимого, тихонечко целуя его. Однако, Танис просто его обнял. Как ребенок. Гладил по голове и молчал.
- Мое счастье, спасибо, - оборотень вздохнул и еще крепче прижал Таниса рукой, пряча лицо в его волосы, - Спасибо, ты снова спас мне жизнь.
- Кисонька, это было так страшно. Хуже, чем когда я тогда тебе шею подставил. А я на работе тебе протез почти сделал. Для руки. Классная штуковина получилась.
- Котенок, а помнишь те линзы? - Керн приподнялся, опираясь на культю. Это было неприятно, но терпимо. И пробежался пальцами, считывая выражение лица Таниса. - Те, что сквозь стены... Они еще в вазочке валялись. А что, если попробовать подсоединить их к зрительным нервам? Я не могу... Так хочу увидеть тебя... Год не видел, больше даже...
- Да… конечно! Они там и валяются, я не трогал. Принести?
- Сейчас они мне не помогут, малыш, - оборотень наклонился, прижался щекой к щеке и замер, тихо, едва слышно дыша.
- Ты поправишься. Кисонька, мы справимся с этим. Любимый мой! Как же хорошо! Лерой был прав, ты поправишься. Господи, как все обрадуются, Расс и Максим, и все ребята из отряда. Они так переживали… - Танис замолчал, он очень хотел спросить, что же именно произошло в тот страшный день. Но боялся.
- Я надеюсь, - Керн не был так уверен, что зрение восстановится, - Надо Лерою сказать, что скорость регенерации истинных оборотней после возраста зрелости замедляется в три раза... Напомнишь мне? И, Тани, мне нужен диктофон. Буду записывать себе... Боюсь снова что-то забыть, - Керна передернуло от одного предположения.
- Конечно. У меня есть штуки три. Хоть сейчас… - Танис зевнул.
- Устал? А ужинать? Хочешь, я тебе сюда принесу? - Керн улыбался, теплый Танис под боком - совсем как настоящий котенок, только что не мурчит.
- Хочу… - в полусне ответил мужчина. Послышался шорох, который Керн хорошо помнил с детства Таниса. Он опять потащил ногти в рот. Чтобы отвести его руку, пришлось сесть, аккуратно убрать его ладонь ото рта.
- Ты нервничаешь? Что случилось? - и легонечко массировать точки на кисти, чтобы расслабился, пропало желание грызть ногти. Раньше это помогало. Не за один раз, конечно.
- Очень сложный проект. И я с трудом назвал бы его гуманным. Опыты на людях. Нервы ни к черту. А еще как вспомню, что ты дома - как чужой, так хоть пей горькую.
- Последний пункт можешь вычеркнуть, к спиртному даже не приближайся. Я, кстати, заметил, что ты тянешься к рюмке, не смей, слышишь? Это не выход. Сколько ты говорил? Пять недель? И готовься взять отпуск. Поедем учить малышей охотиться в поля. А пока что я тебя травами отпаивать буду, - Керн поцеловал его в ладонь и встал, - Я сейчас принесу поесть, не засыпай совсем, - и вышел, безошибочно ориентируясь по памяти.
Открылась входная дверь, и в дом влетела просто фонящая счастьем и Алексом Морани.
- О, валькирию принесло, - Керн едва успел спасти поднос, опасно балансирующий на ладони. - Что, Команданте, наконец, прочел движение очаровательного хвоста верно?
- ОООООО!!!! Керни! Это! Это!!! - Морани пронеслась в гостиную, рухнула на диван и начала на нем валяться с мяуканьем.
- Это любоооовь, - насмешливо пропел оборотень, увернулся от подушки, - Теряешь хватку, снайпер Морани, - и поспешил наверх, кормить Таниса.
- Погоди! Что ты сказал? - Морани поднялась за ним.
- Что там так шумело? - Танис кайфовал, лежа в кровати.
- Морани соблазнила нашего Железного Лекса. Как видишь, наверняка, аж светится, - Керн сел на край кровати и попросил: - Помоги, рука устала, на растопыренных пальцах держать.
- Давай... - Танис взял поднос и сказал, глядя на Морани: - Детей не отдам.
- Как будто я собираюсь отсюда уезжать, - независимо фыркнула кошка, - Смысла в этом не вижу. Алексис постоянно занят, а вам я, смею надеяться, нужнее?
- Ты не понимаешь, Мор. Он - президент. Ему нельзя по статусу потрахаться и разбежаться. Ты это понимаешь? - в голосе Таниса стали проскальзывать керновские нотки. Керн спрятал улыбку, наклонив голову. Котенок скоро совсем станет похож на него.
- А я не могу бросить детей, ты это понимаешь? - Морани уперла руки в бока и набычилась, - Один раз я уже уходила. Лучше от этого никому не стало.
- А то, что Пушок тебя пошлет довольно скоро, ты не думала? Как молодой самец старую самку? Младшие-то еще ничего, но старшие! А еще я думаю, что демократы завизжат от восторга, когда на Аллее Свободы появится оборотень. Подумай об этом.
Морани взяла стул, развернула его спинкой вперед и оседлала, глядя на Таниса с толикой усмешки в глазах:
- Ты, братец, ешь-ешь, а я тебе кое-что поясню. Начнем с того, что эти шавки пока не смеют и рыпнуться, помня судьбу Сталкеров. У них нет поддержки среди молодежи, нет даже необходимого процента голосов, чтобы иметь своего представителя на Аллее Свободы. Вопить в своих конурах они могут все, что угодно - у Комет перед глазами есть пример Керна, как оборотня, да и мне орден «За заслуги перед Отечеством» не за красивые глазки дан. В учебниках новейшей истории весьма четко все прописано. В Конституции статья сто сороковая, пункт первый, написаны специально для таких, как мы. Ясно?
- Ясно. Но вопрос с Пушком остается открытым.У мальчика, кроме меня, нет авторитетов.
- Давайте, мы это обсудим на свежую голову, когда Алексис придет к нам в гости? - примирительно поднял руку Керн, - Сейчас уже пора спать вам обоим. Я прав?
- Детей загнать надо. Мору они не слушаются. Пойду, рявкну, - Танис доел и запахнул халат.
- Они слушаются меня, - заметил оборотень, - Ложись.
- Тут? Может, я вниз? - на всякий случай решил уточнить Танис.
- Тан. Хватит спать, где попало. Я обещаю не пинаться во сне, - шутка вышла натянутой, и оборотень быстро ретировался из комнаты, пока неловкость не усугубилась. Когда вернулся, Танис разложил постель. Положил подушки так, как любил Керн. Сам забился в дальний угол. И опять, опять грыз ногти!
- Малыш, может, мы поговорим? Пока ты не съел пальцы до локтей? - Керн сел на край, похлопал по постели рядом с собой, - Иди сюда и скажи прямо, что не так.
- Все так… просто… Просто, я не понимаю, кто я тебе теперь. Нужен ли я так же, как был нужен раньше? Надо, действительно, отпустить детей с Моркой. Нам надо побыть одним.
- Ты мне нужен. Ты - единственное, что дает смысл моему существованию. И Морани, и дети - великолепно проживут без меня, как и я без них. Но без тебя я больше не хочу и не смогу. Все, мой резерв пуст. Все силы ушли в этот год. Я - никто, калека, пустое место. Только и славы, что бывший спасатель, бывший герой Сопротивления, бывший наемник. Везде - бывший. И только тебе я пока еще супруг, - голос оборотня был спокойным, даже почти отрешенным. Так он говорил всегда, когда внутри бушевал ураган эмоций. Танис подполз к нему и обнял со спины, прижимаясь горячим лицом:
- Не хочу на работу...
- Позвонишь завтра и возьмешь выходной. Ты и так уже месяц пашешь, как конь, без перерывов... - Керн перевел дыхание, немного помолчал и тихо спросил: - Ты что-то еще хочешь узнать? Давай сейчас, малыш. Все и сразу, как болячку вскрыть. Не хочу недомолвок.
- Что тогда произошло? Что эта сука с тобой сделала? - голос Таниса звенел от ненависти.
- Выстрелила в меня, в упор, когда я взял ее на руки. Всадила весь магазин, кроме последнего патрона. Потом застрелилась. Пока я пытался очухаться, сработали таймеры бомб, вокруг все рушилось, меня зажало балками. Придавило руку, огонь добрался и до меня. Когда пришел в себя, я уже горел. Все, на что меня хватило - дотянуться до клочка тени и бросить себя в перемещение. Напоследок, судя по ощущениям, получил чем-то по затылку. Алексис не виноват - я вывалился из теней не в окрестностях Мегаполиса, а здесь, в Берроне. Наверное, подсознательно хотел вернуться домой, к тебе.
- А я тебя не искал... Как я виноват… Как я виноват, любимый… - схватился за голову Танис.
- Прекрати, Тан, перестань. Ты не мог знать, что я жив. Тем более, если тебе отдали мое кольцо. Я так понимаю, лапу мою нашли, когда разбирали завалы? Тан, иди ко мне, я хоть одной рукой, но очень хочу тебя обнимать, - попросил оборотень, криво усмехаясь. Танис влез к нему на колени и крепко обнял, судорожно дыша.
- Я привезу тебе завтра протез. Откалибруем чувствительность. И ты будешь, как новенький, обещаю.
- Не плачь, а то мне завидно, - Керн прошелся шершавым языком по его щекам, собирая соленую влагу, вылизал, как делал, когда Танис был подростком и страдал от мифических угрей. - А я тебя вылижу, и ты тоже станешь, как новенький.
- Да я вроде ничего еще. Качаюсь… - и правда, качался. Из стороны в сторону. От усталости.
- Заметно. Ложись, котенок, - рука оборотня прошлась по груди, нащупывая узел пояса, ловко распустила его. Он бережно стянул махровую ткань с плеч Таниса, легонько целуя. - Давай, любимый, под одеялко.
Танис обвил его, как гибкий побег, и очень скоро уснул, вздрагивая и невнятно жалуясь во сне.

- Нет! Не отдам! Я их вырастил! Я не дал их резать заживо! Я лечил и выкормил их! - бушевал Танис в гостиной.
- А я их мать, и должна воспитывать, быть рядом и поддерживать! - рычала Морани, не собираясь снова разлучаться с полукровками даже на пару дней.
- Вот и воспитывай! Тут! Приезжай и воспитывай!
Котята смирно сидели посерединке и ждали, пока их поделят. Алексис курил сигарету за сигаретой на террасе.
- Потуши сигарету, Лекс, - Керн нес два ведра с водой - проверял протез на прочность, а себя - на выносливость - протез крепился к вживленному в кость и мышцы основанию, и при нагрузке это было не слишком приятно. - Нервничаешь? Сам-то ты чего желаешь? - кивнул на дверь, откуда слышались голоса спорщиков.
- Домой. Со своей женой и детьми. И так полный бардак, так еще и Тани выеживается!
- Ясно. Я тебя прошу, забудь о сигаретах, хотя бы в этом доме. Неприятно, - оборотень вошел, отнес ведра в кухню, протер руки полотенцем и вернулся в гостиную.
- Тан, Морани, помолчите, - заткнулись оба мгновенно. - Малыши, кто хочет ехать с мамой?
Младшие, пятеро, отползли под ноги Морани и прижались. Близнецы, Пушок и Ирбис, сели около Таниса.
- Белли, Уголек, помогите Кисточке, Искорке и Хвостику собраться. Пушок, проследи, чтобы они взяли книги и любимые игрушки. Ирбис, помоги собраться маме. Танис, помоги мне приготовить чай, посидим на дорожку, - негромкий, мягкий, но властный голос Альфы волной мурашек вдоль позвоночника отдался у каждого из присутствующих.
- Да, дядя.
- Хорошо, любимый.
Морани посмотрела на старших. Но те, потупив глаза, ушли наверх.
- Это их выбор. Они еще дети, и могут сто раз передумать. И если вдруг Искорка рванет сюда, а Пушок заявится к тебе, ты примешь их выбор так, как в свое время я принял твой. Ясно? - казалось, невидящие глаза Керна смотрят прямо в душу Морани.
- Я постараюсь. Я все-таки не такая сильная, как ты, брат, - Морани тоже ушла собирать свои вещи. Их ждал президентский броневик.
Оборотень вошел в кухню и прислонился к стенке, опустив голову и руки. Чтобы отдать практически приказ, ему пришлось настраиваться на всех, кто был вокруг. Войти в резонанс с ними, объединить. Это выматывало, но и радовало, что смог, вспомнил и сумел. Танис сидел за столом, побулькивал, закипая, чайник.
- Она не сможет о них позаботиться... - Танис высморкался.
- Сможет, она уже взрослая, и она мать. Она заботится о них и без того все время, что ты проводишь на работе, - возразил оборотень, устало опускаясь на табурет.
- Я так по ним скучать буду... С другой стороны… Я смогу опять котов завести. Пушик и Ирби уже взрослые, не станут их мучить.
- Ирбис не станет, но Пушок не позволит на своей территории жить еще кому-то. Пока, номинально, Альфа - я. Но через полгода - год он взбунтуется, а я не смогу устроить ему трепку и отвоевать свое право быть главой прайда.
- Я его через три месяца отдаю на учебу в спас-отряд. Он так будет уставать, что не до бунтов.
- Умничка, мое сокровище, - Керн ласково улыбнулся, - доставай чашки, я сейчас приготовлю свой фирменный чай.
Танис замурлыкал какой-то мотивчик, но как-то натужно, слушая, как котятки тащат свои вещи и прощаются со старшим братом и сестрой.
- Мор, Алекс, идите пить чай с пирогом, - Керн высунулся в окно по пояс, поворачиваясь на звук голосов.
- Нет, Керн, спасибо. Мы дома поужинаем! - Алексис задыхался от радости. Все эти месяцы, как только закрутился его бурный роман с пылкой Морани, он рвался на части. Он хотел только одного. Домой, скорей домой, всем вместе.
- Хорошо, Команданте, как скажешь, - оборотень втянулся назад, отыскал по громкому сопению Таниса и осторожно обнял его, стараясь не касаться сталью протеза обнаженной кожи: - Похоже, нам с тобой придется ужинать в одиночестве.
- Ну и пожалуйста... - Танис пылко обнял подбежавших младших: - Не забывайте меня. Звоните. Чуть что, я примчусь мигом, - он особенно горячо расцеловал Искорку: - Не бегай по лужам.
Малыши, хотя, трудно назвать малышами двухметровых полукровок, метнулись к вожаку, чуть примяукивая.
- Нет, я не сержусь. За мамой присматривайте, Уголек. Белли, будешь снова драться с братом - приеду надрать уши.
- Господи, они же еще такие маленькие… - после того, как Утопия закрыла дверь, Танис умылся и снова сел к столу. Дома было тихо. Старшие вышли на пляж, загорать на нагретом за день песке. Керн налил чай в красивые керамические кружки, они были старыми, но самыми любимыми. Он помнил, как в первый вечер в их новом доме оказалось, что посуду купить они забыли. И на следующий же день вдвоем с Танисом они отправились покупать все самое необходимое. В маленьком хозяйственном магазинчике в их районе не было вычурных сервизов, зато были простенькие стеклянные тарелки и эти вот кружки - толстостенные, сизо-охряные, с «узором» в виде застывших капель обливки. Танису они очень нравились. Из шести, правда, за одиннадцать лет осталось две.
- Надо врачу показаться, - устало пожаловался Танис, - тело все ломит, как будто разбился.
- Хочешь, массаж сделаю? Ну, попробую одной рукой, вечером? А то Лерой уже стонет, что ему пора увольняться из спас-отряда и поступать к нам домашним врачом.
- Хорошая идея, кстати. Нет, Кисонька. Не надо массаж. А то… Ну... - даже слепой Керн почувствовал его смущение.
- Тан, - оборотень перегнулся через стол и положил руку ему на плечо, - Тебе не кажется, что чем дольше мы будем от этой темы отмахиваться, тем хуже для нас?
- Ну что тут говорить! - раздраженно ответил Танис, - Я и так тише воды, ниже травы. И травее уже не могу…
- Я больше не шарахаюсь от прикосновений, - Керн выпрямился и сложил руки на коленях, сплетая стальные и живые пальцы до хруста, - Я обнимаю тебя, целую и не напрягаюсь по этому поводу. В чем дело?
- Я знаю, что тебе это не надо. Я не хочу, чтобы ты думал, что я хочу тебя только в постели. Не сексом единым жива семья.
- Котенок, - мужчина беспомощно опустил плечи, - я так никогда не думал... Но тебе ведь действительно это нужно. А я доверяюсь тебе так же, как ты доверился мне тогда, вспомни... Не важно, что чувствует мое тело, я хочу, чтобы тебе было хорошо, пойми!
- Я хочу.... - тихо произнес Танис, и кухня мгновенно наполнилась ароматом его желания. Оборотень поднялся и протянул ему руку:
- Идем.
Танис забавно нервничал. Как в первый раз. Они поднялись наверх, и Керн запер дверь в спальню. Повернулся к любимому и прижал его к себе, поглаживая по спине, осторожно расстегивая пуговки рубашки левой, так, словно это Танис снова боялся ласки, как в пятнадцать лет. А под пальцами было такое горячее, такое нежное тело. Крепкое и сильное, все с ног до шеи в затейливых шрамах. Керн снимал с него тряпку за тряпкой, отбрасывая прочь, на кресло, промахиваясь вслепую. И целовал, нежа, лаская губами и языком, выглаживая длинными прикосновениями, вспоминая его наощупь. Забив на то, что его собственное тело молчит, не отзываясь даже на кружащий голову аромат.
- Господи... Кисонька… Киса... - тыкался ему в ладонь взведенный до предела Танис.
- Тише, родной, не спеши, тише, - теплые пальцы скользнули под мошонку, нажимая, отсрочивая взрыв, Керн подтолкнул Таниса к кровати и придержал под спину, укладывая поперек нее. Наклонился, обхватывая ладонью, медленно начиная двигать ей, нашел губами острые вершинки сосков.
- Я так долго ждал... Я так долго этого ждал... - Танис плавился под ним. Первый стон, второй слетели с его губ.
- Я люблю тебя, мое счастье, люблю... - Керн опустился на колени между его ног и слизнул солоноватую капельку с головки, облизал губы и накрыл ими, впуская в горячий рот, осторожно, чтобы не оцарапать клыками. Танис хотел воспротивиться, что, де, не надо, как же ты? Но вместо этого прошептал:
- Еще...
Керн никогда не скажет ему, каких усилий это стоило - продолжить ласку, заставляя себя вернуться в реальность из мгновенно накрывшего кошмара. От холодного пота к спине прилипла футболка. Но он только чуть сильнее сжал губы и выгнул шею, пропуская член Таниса глубже, в горло. И замурлыкал. Ученого выгнуло дугой. Долгий протяжный полу-стон, полу-плач, и непослушные руки пытаются оттолкнуть Керна от тела. Он не позволил, перехватил запястье стальными пальцами, только остановился на пару секунд. Чуть оттянул яички, запрещая кончать, провел по мокрому от смазки и слюны члену, собирая влагу на пальцы. Изогнулся, быстро, без особой жалости растягивая себя. И оказался верхом на бедрах Таниса в считанные доли секунды. Такого тот даже не ждал. Он-то думал, так, его поласкают чутка. Скомкал простыни, боясь прикоснуться к Керну, который, сразу было видно, делал все через силу.
- Тан, пожалуйста, только не двигайся, я сам... - это даже не шепот был - едва слышное движение губ. Керн должен был сделать это, пройти этот этап, но не так, как было в борделе. Быть ведущим, не важно, что отдавался, но не лежать распятой жертвой, а ласкать собой, всем телом, по своей воле. Танис согласно пискнул и спрятал лицо и руки под подушкой, затыкая сам себе рот. Было очень горячо. Тесно и горячо.
 Металл протеза согрелся от жара тела Таниса, и прикосновения стали неразличимы. Разве что живая ладонь была чуть помягче. Керн гладил его горло, плечи, грудь, пощипывая и сжимая соски, потом оперся руками о постель и начал движения, медленные и тягучие. От каждой волны, Таниса пробирала сладкая дрожь. Он старался лежать тихо, умирая от каждого движения вверх-вниз. Керн повел ладонью, отбрасывая подушку, тронул пальцами прикушенные губы:
- Я хочу тебя слышать, котенок, прошу... - и чуть ускорил темп, шире разводя бедра, чтобы впустить его в себя до конца.
- Киса!!! О, Господи… Кисонька... - Тан целовал его пальцы, чуть подаваясь вперед, - Я не могу… Не могу… Прости... Сейчас…
- Я люблю тебя, люблю... люблю, Тан, я люблю тебя одного... - Керн твердил это, как мантру, как сутру самовнушения, наклоняясь в очередном рывке и целуя Таниса.
- Я… Аааааа… Я кончил… Прости...
- Тан, я тебя люблю, малыш, люблю, - Керн лег на него, опираясь на локти, прошелся кончиками пальцев по лицу, считывая выражение. Таниса трясло от эмоций, он готов был расплакаться от облегчения. Оборотень опустил голову ему на плечо, тепло дыша в ключицу. Сердце билось, как сумасшедшее, но - ничего, он ни-че-го не ощутил. Хотелось выть и разбить что-нибудь. Но он просто лежал, заставляя тело расслабиться.
- Я люблю тебя...
- Мое счастье... Идем в душ? Только железку сними, боюсь ее испортить, - Керн даже улыбнулся. Танис нажал на тумблер, и протез отстегнулся. Он, и правда, плакал, но теперь уже от досады.
- Малыш, не надо. Не злись, - оборотень встал, потянул его за собой. Прижал к груди: - Ну, что ты?
- Я не злюсь. Спасибо, спасибо тебе огромное. Я… Я просто хотел быть твоим... Как раньше..
- Ты мой, а то, что сегодня я слегка не в форме - поправимо. Правда ведь? - он даже не думал, что реплика прозвучит так... с надеждой.
- Конечно! Ты же так долго болел, моя радость. Да и возраст… Хотя сейчас ты выглядишь моложе меня, - рассмеялся сквозь слезы Танис.
- Ооооо, старой больной Кисе напомнили, что она старая больная Киса, - притворно возмутился Керн, - Все, теперь я буду стенать и ныть, что у меня все плохо.
- Стенай... Я обещаю, что больше никогда не попрекну тебя. Ни словом, ни делом.
- А разве ты упрекал? Не было такого, -  «открестился» мужчина. - Идем, а? А то мне не слишком...ээээ... комфортно, и оставлять мокрые следы на паркете не охота...
- Пойдем.
Танис вымылся и обнял Керна:
- Мне почему-то кажется, что все будет хорошо.
- А лично я в этом уверен, - усмехнулся оборотень, заворачивая его в полотенце.

Глава третья.
Вернуть желание и увидеть огонь.

- Кисонька? Доброе утро, мой хороший, - утро, правда, было ближе к полудню. Танис приехал вчера с работы очень поздно, да так и уснул в Слоне, еле успев заглушить мотор. Проснулся, правда, в своей постели, раздетый. Керн и Пушок его из машины вытаскивали и относили в дом. Машину в гараж отогнала Утопия.
Оборотень повернулся к мужчине с улыбкой:
- Доброе, малыш. А мне вот привезли, с утра Алексис с Моркой приезжали, - показал книгу - учебник для слепых. - Сижу, мучаюсь. Не пойму никак, что за буквы.
Он, на самом деле, бесился внутренне, едва не скрипя зубами - обучаться шрифту для слепых в одиночку было тяжело.
- Приезжали, таки. Не прошло и недели, - со смешком отозвался ученый. Перегнулся через плечо Керна и коснулся губами шеи. Оборотень напрягся на долю секунды. Почти незаметно, но не для Таниса. И вдох, прозвучавший после, был чуть дольше.
- Ну, Морка ведь обещала, что просто так нас в покое не оставит. Похозяйничала на кухне, чуешь - пирогами пахнет? Я тебя ждал, пока проснешься, слюнями давился.
- Бедный мой. Сейчас, я побреюсь-умоюсь, и устроим пикник. Погода просто блеск. Я бы искупался с удовольствием.
- Я бы тоже... - Керн раздумывал: а сможет ли он плавать с одной рукой? Протез в море будет только балластом, да и боялся он за железку - заржавеет еще. - Поможешь мне, если что? Хочу попробовать поплавать.
- Да легко! Море тихое. Пушенька! - позвал Танис сына. Пушок принесся, топоча, как лошадь. Он, конечно, мог тихонько, как тень. Но дома носился, как подросток, цепляя углы. Керн посмеивался: полукровки развивались быстрее, проходя сейчас стадию подросткового буйства.
- Надо будет рыбки половить. Я сегодня дома, так что распредели дела так, чтобы вечер был свободен. Хорошо? - Танис погладил своего любимца.
- Да, пап, тогда тренировки надо сейчас начинать. Дядя?
Керн поднялся, пристегивая наощупь протез, кивнул:
- Сначала обед, потом тренировка. Зови сестру.
- Как они хорошо говорят. Заметил? Это игры со сверстниками. Я же говорил Морке, что школа им на пользу. Именно эта, общего посещения, - Танис зашелестел водой в ванне: - А Брайля мы с тобой на пляжике разберем. Не думаю, что оно сложнее твоих тестов вертолетных.
- В тестах я хоть понимал принцип, а здесь... Знаки построены как попало, я не вижу общей системы, - оборотень в сердцах стукнул кулаком по косяку, но немедленно взял себя в когти.
- Делай, как я. Если что-то не получается, отложи, - Танис зашуршал в гардеробной. Вторая полка, нижняя. Зеленые шорты на голое тело. И правда, было жарко. Третий день в доме не опускались рамы.
- Я не могу откладывать - я и так уже почти неделю сижу, нихрена не делая. Просто сижу дома. Тренировки с детьми - не в счет, это нагрузка на тело, а не на мозг. Мне нужно что-то, чтобы загрузить мозги, чтобы не... В общем, думать о чем-то полезном, - Керн сейчас слегка завидовал Танису. Сам он не мог заставить себя одеть футболку или вообще ходить полуголым. Казалось, по коже лазерными прицелами гуляют взгляды, хотя никто не смотрел, никого кроме своих, на территории дома не было. Это было подсознательное, и перебороть его он пока не мог. Но придется - купаться в рубашке он же не сможет.
- Сегодня, только поедим и искупаемся. Хорошо? - Танис научился прищелкивать пальцами, перемещаясь по дому. Чтобы не пугать прикосновениями.
- Угу. Идем, я твой любимый чай заварил, Морка достала травы. Понятия не имею, где она их выкопала. Особенно, медовое ушко. Не сезон же, а оно пахнет, как свежее, - Керн обернулся, как раз вовремя, чтобы поймать ладонью пряди волос Таниса, пропустить сквозь пальцы. Он предпочитал касаться его левой рукой, чувствовать.
- Ну, она же теперь первая леди. Для нее еще и не то выкопают.
Они спустились вниз. Утопия устроила глобальное проветривание, на пляже сушились ковры, одеяла и матрацы.
- Первая леди без году неделю. Нелегко ей, она-то привыкла к вольнице дома, а там приходится все время себя в рамки протокола загонять. Сидела, мне плакалась. А детям легче, у них там частная школа для детей приближенных. Никто пока пальцами не тыкал. Так что не волнуйся особо.
- То пока. Забыл уже, как Ирбис поначалу дразнили? - Танис замолчал, он тогда тоже хорош был. Приехал в школу и стал пистолетом перед обидчиками махать. Стыдно, право слово.
- Ну, если что-то произойдет, мать сама разберется, - Керн не стал упоминать этот случай. Танис и сам понимал всю глупость такого поступка. - Тебе сначала супчика или каши молочной? Ммммм... не могу, сейчас слюнками захлебнусь! Все хочу, а оно не влезет, - он рассмеялся, доставая наощупь тарелки. В доме, особенно, на кухне и в ванной, все было расставлено в строгом порядке, чтобы оборотень не путался.
- Супчик? По такой жаре? Бутер и персик. Там посмотрим.
- Э, нет! Какой бутер и персик?! Ты на работе не пообедал, я знаю - плошка с обедом нетронутая в машине осталась. И не поужинал! И завтрак проспал! И как ты плавать собираешься? Пообедать, потом с нами чуть разомнешься, чтоб быстрее еда усвоилась, и потом только купаться.
- Да я не хочу, Кис, правда, - отнекивался Танис. Оборотень замолчал, поставил перед ним чашку с ароматным травяным заваром и вышел из кухни, оставив свою тарелку нетронутой. Он и сам не знал, что его так взбесило. Но то, что ругаться сейчас с Танисом нельзя, он понимал. Танис тут был ни при чем совершенно. Керн вышел на веранду и сел на ступеньки, согретые солнцем. Ученый вышел к нему через некоторое время, обнял за талию.
- Я все съел. Суп и салат.
- Молодец, малыш, - голос у Керна был глухим, почти равнодушным. Он успокоился, но знал, что это не выход. Что рано или поздно раздражение, злость и гнев на самого себя прорвутся вспышкой, о которой он пожалеет.
- Я обещал Пушку и Ирбис, что мы поедем в лес, учиться охотиться на настоящую дичь. Отпустишь?
- Одних? - Танис ошарашенно на него посмотрел. Раздражение плеснуло снова, как лава под черной коркой искусственного спокойствия.
- Да, одних.
- Далеко? Вас отвезти? - Танис прижался к нему еще сильнее.
- Туда, где мы в тобой встретились с Марисом, помнишь? - Керн заставил себя расслабиться и откинуть голову ему на плечо. Но внутри снова скручивалась тугая пружина, требовавшая движения, опасности, риска. Жизни, а не растительного прозябания в четырех стенах.
- Помню. Когда, Кис? Дети учатся. На выходные?
- Детей я отпрошу, на две недели. Думаю, этого нам хватит, чтобы нагуляться вдоволь.
Он не сказал - отдохнуть. Для него это был бы не отдых, а новый рывок прочь от боли и ненависти. От самого себя.
Танис помолчал немного, вздохнул:
- Хорошо, любимый. Я с ума сойду от беспокойства, так и знай. Пойдем, ты поешь, чаю вдвоем попьем.
- Ты все равно работаешь постоянно, почти не бываешь дома... - нет, он не хотел, чтобы это прозвучало упреком, и потому быстро добавил: - Прости, малыш, я не прав.
- Да нет. Прав. Сейчас будет легче. Ртов меньше, - Танис встал и пошел к воде. Керн ссутулился, опуская голову. Да, Танис работает с утра до ночи, чтобы прокормить бесполезные пока рты. То есть, это дети - пока бесполезные. А он - совсем. Значит... Что он может и умеет? Да ничего. Убивать умеет, но сейчас не сможет. Работать спасателем - тоже. Может класть кирпичи и плитку. Но тоже не вслепую. По всему выходило, что он - просто бесполезный камень на шее Таниса. И чем больше разум метался в поисках выхода, тем больше Керн убеждался, что выхода нет.

- Так. Еду я вам положил. Пенки, компас, рацию. Киса, имей ввиду, не будете выходить на связь, плюну на все и подниму войска. Я смогу, ты знаешь, - Танис выгружал их рюкзаки из слона.
- Пааа… Ну не занудничай.
- Ирбис, не снимай пластинку. Прикус неправильно сформируется, морда будет некрасивая, - Танис не знал, как их отпускать.
- Не волнуйся, Тан, мы будем регулярно выходить на связь. Все будет хорошо. Через две недели заберешь нас отсюда же. Не скучай, - Керн вскинул на плечи свой рюкзак, наклонил голову, отыскивая его губы, и легко поцеловал. - Отдыхай от нас.
- Да я вас так редко вижу, что не устаю… - Танис обнял и погладил оборотня, - Протестируй перевертыш, потому как, если все будет нормально, я поставлю протезы на поток.
- Хорошо, малыш. Давай, езжай, тебе завтра рано вставать. И вызови меня, когда доберешься до дому, - Керн еще раз тронул губами его щеку и зашагал вгору, рядом с ним пристроились Пушок и Ирбис, следя, чтобы оборотень не влетел в дерево.
- Спорим, с полпути вызовет? - Ирби толкнула брата в бок локтем.
- Не вызовет, иначе Керн с ума сойдет, думая, что случилось, - Пушок забежал на шаг вперед и спросил у вожака: - А мы куда идем?
- Вперед, - Керн не был расположен к беседе.
- А что там, впереди? - юный полукровка как раз вступил в возраст, когда любой ответ вызывал желание попререкаться, поспорить. А, тем более, такой краткий.
- Дорога.
Жалобно цивиркнула синица. Ирбис меланхолично зачавкала.
- А куда она ведет? - Пушок завистливо посмотрел, как сестра отряхивает с груди перышки, и завертел головой. Ему тоже хотелось поймать кого-нибудь
- Вперед, - Керн прибавил шагу. Он помнил, что с Танисом они до озера добирались дольше. Но еще он доверял своему чувству направления, и только кивнул сам себе, когда впереди зашумели кроны - над озером было ветрено, до них донесся запах воды, тростников и влажного песка.
- Водичка! Рыбка! - оживилась пухленькая Ирбис.
- Сначала палатки и кросс вокруг озера, три круга, и заплыв, два раза туда - обратно. Пушок, ты видишь место, где лес отличается?
- Да, дядя. Очень красивое место, - мальчик выпрямился и с удовольствием снял ношу, - Папа рассказывал, тут живут наши дальние родичи. Двоюродные братья и сестры.
- Да, здесь живет прайд. Кто у них сейчас альфа - я не знаю, потому что прошлого убили мы с вашей мамой. Так что будьте осторожны. Я не доверяю выводку Мариса, - оборотень снял свой рюкзак и поставил его на траву. - Пушок, выбирай место стоянки.
Мальчик обошел пляжик и выбрал ровную и высокую площадку с хорошим  обзором:
- Тут.
Ирбис уже разделась, перекинулась и носилась по пляжу за лимонницами.
- Давай поставим палатку, и можно будет тоже перекинуться, - Керн вытащил сверток с палаткой, вытряхнул сборные ребра жесткости. Он даже вслепую мог собрать их и укрепить. Но часть ребер отдал Пушку - учиться. Потом они вместе поставили купол, слегка пружинящий под ветром. Натянули тент. Сложили все вещи в палатку, Керн сменил свой обычный протез на «трансформер», или, как называл его Танис, «перевертыш». И прошел оборот. Лапу прострелило болью в который раз, вживленная в кость и мышцы металлическая пластинка основания всякий раз словно заново прирастала. Согнул и разогнул сменивший форму протез.
- Ну, как? - Пушок обнюхал его лапу. По берегу скакала сестра, мягко теребя лапами воздух. - Ох... - Пушок помотал головой, - Иногда я сомневаюсь, что мы с ней близнецы.
- Близнецы, это даже по запаху чувствуется. Ну, теперь вперед, вокруг озера. Кто первый - тот молодец, - черная гибкая пантера пролилась мимо Пушка, как выплеснутый мазут. Только искусственная лапа блестела полированным металлом. Дети бросились за ним. Большелапые, с куцыми гривками, они играли на бегу, норовя цапнуть друг дружку за холку.
Керн позволил себе не думать сейчас. Не просчитывать варианты, не грызть себя ни за что. Он позволил себе забыть о том, что у него есть человеческая ипостась. Он отдался чувствам, ветер рисовал ему путь запахами, прикосновением веток и трав к шкуре, звуками. Он даже забыл, что слеп, просто представив себе, что сейчас ночь, безлунная, туманная, и полагаться на зрение - только опасно. Из травы переполошено взлетела тетерка. Керн свечой взвился за ней, щелкнули острые клыки - и только перышки полетели по ветру. Рядом разочарованно ухнул Пушок. Ирбис была гораздо лучшей охотницей, чем он. Девочка вспугнула кролика и стрелой унеслась вперед, за ним. Через некоторое время стало слышно, как она валяется в траве, играя тушкой.
- Судя по тому, что зверье непуганое, прайд Мариса ушел дальше, на запад. Вперед, Пушок, а то все вкусное достанется нам с Ирби, - фыркнул Керн. Перепелку есть он не стал, отнес к добыче девочки: - Ирбис, оставь на утро.
- Хорошо, - она взяла и кролика и птицу в пасть, метнулась к лагерю и через несколько минут опять вернулась, прыгая в траве и пугая дичь: - Ну, давай же, Пушик! Вон! Косуля! Ату ее!
- Давай, Пушок! Вперед! - Керн унюхал крупную добычу и нетерпеливо переминался, с трудом сдерживаясь, чтобы самому не броситься за глупой козой, которая рискнула приблизиться к водопою, когда в окрестностях аж три оборотня. Пушок пополз в траве, пытаясь сделать так, чтобы его не услышали слишком рано.
- Спугнет, - уркнула Ирбис, следя глазами за братом.
- Не спугнет, тихо! - фыркнул Керн. Он слушал. Пушок двигался медленно, он уже видел упитанную козочку, которая была молодой и пахла так вкусно, что рот у него моментом наполнился слюной. На секунду замерев, он припал к земле и прыгнул. Острые когти ударили по крупу все-таки насторожившейся и собравшейся удирать косули, она взвизгнула, Керн подскочил, рыча:
- Бей ее в горло! Пушок!
Племянник рыкнул так, что добыча замерла, и прокусил ей глотку. Керн подпрыгнул, как котенок, учуяв запах крови, поднялся на задние лапы и принялся драть кору на сосне, оставляя глубокие борозды и метя территорию своего прайда.
- Дядя! Во! Нет, ты видел?!! Ты видел, как я прыгнул?!!! - бесился мальчик, выписывая по траве круги.
- Слышал, - радость увяла на корню, но Керн не подал виду, перехватил его и ласково помусолил ухо: - Молодец. А теперь - плавать. Только я сначала протез отстегну.
Ирбис первая зашла в воду, смешно дергая лапами. Она не очень любила плавать, маленькую обжорку больше интересовала рыба. Керн обернулся, ощупал протез, снова сменивший форму на кисть из кошачьей лапы, отстегнул крепление и вернулся в истинный облик. Пантера пробежала по пляжу, чуть более неуклюже, чем на четырех ногах, но не теряя в скорости. Когда передняя лапа коснулась влажного песка, Керн прыгнул, обрушился в воду, взметая целый каскад брызг и намочив только вошедшего по брюхо Пушка.
- Дядя… - фыркнул подросток, шумно лакая воду. Ирбис ныряла, безуспешно пытаясь поймать толстых и неповоротливых на вид сомов. Выныривая, она обиженно взмуркивала.
- Ну что дядя? Я что, побеситься не могу? Ну, кто со мной наперегонки к тому берегу?
- Дядя, давай тихонечко? - Пушок переживал за старшего.
- Я не развалина, чтобы тихонечко! - рыкнул оборотень, мгновенно взъярившись. - Или ты в этом сомневаешься?!
- Нет, что ты, дядя. Я просто люблю тебя, - Пушок подплыл и потерся о старшего самца ушками.
- Рррррррр! - Керн не мог успокоиться, его бесило уже это «ношение на ручках», - Я вполне способен проплыть заданную вам дистанцию! Вперед! - и поплыл, мощно загребая всеми своими тремя с половиной лапами. Ирбис тоскливо мявкнула. Рыбалку ей зарубили на корню.
- Ну тебя… Не потоп бы. Папа нам этого не простит, - отмахнулся от ее стенаний Пушик.
- Я все слышу! - донесся до них рык Керна.
- Ой! - котята загребли мощнее и вскоре стали перегонять своего воспитателя.
- Урррр! - Керн довольно усмехнулся в усы и позволил им обогнать себя, слушая, как котята бултыхаются, распугивая водную живность. Доплыл с ними до противоположного берега и скомандовал: - Греться на песок, здесь вода холоднее, чем в море, ключи со дна бьют.
Ирбис отряхнулась и с восторгом начала гонять лягушку. Пушок тоже выбил воду из шерсти и сел, вылизывая занемевшую лапу. Керн разлегся на песке, потом перекатился на спину, наслаждаясь чувством, которого не испытывал уже очень давно: умиротворением. Даже вспышка гнева осталась позади. Ему впервые за несколько лет было так хорошо. Казалось - вернулся домой. Тот раз, когда они приезжали сюда с Танисом, было грустно, он словно отдернул завесу над прошлым. Сейчас прошлое само мягко обнимало, теплом, спокойствием, смолистым запахом соснового леса. Он насторожил уши:
- Пушок! Рация! Танис вызывает! Бегом назад!
Котенок стрелой кинулся в воду. Рация вещала с нотками истерики:
- Лагерь, отзовитесь? Прием! Прием, лагерь!
Керн помчался по берегу. Все-таки, плыть было не слишком удобно, а бегать ему было легче. Пока добежал до лагеря, высох и согрелся, аж язык из пасти свесил. Обернулся:
- Ну, что за истерика? Мы купаться ходили. А кто на работе завис, тот сам себе злобный оборотень, - и рассмеялся.
- В топку тебя, любимый, я не на работе, а у доктора, - обиженно и как-то невнятно протянул Танис. 
- Что случилось? - вот тут Керн перепугался. Пушок не сможет перенести тенями их до самого дома, он еще не настолько освоился с этим видом перемещения. А сам оборотень сейчас очень остро пожелал вернуть зрение.
- У меня жуб болит… - чуть ли не проплакал Танис.
- О! Это смертельно? - от сердца отлегло, Керн аж сел, ноги подкосились.
- Это больно! - обиде в голосе Таниса не было предела. Кажется, на заднем плане захохотала Морани.
- А ты прикуси язык, - совершенно серьезно посоветовал мужчина, сдерживая смех.
- Да ну тебя... - окончательно разобиделся Танис.
- Нет, я тебе от всей души советую: прикуси язык, будет не так больно, - Керн зажал рот ладонью, чтобы не ржать.
- Я не могу прикусывать язык и разговаривать с тобой. Мне зуб хотят выдрать. Я буду защищаться...
- А почему не лечил, пока еще можно было? - резонно заметил Керн, помолчал и добавил: - Выдерут - бросай все, езжай ко мне.
- Уху... Ой-ей-ей...
- Керни, его к Лекс к доктору повел, вот прихватило, как дитя малое, - Морани никак не могла профыркаться.
- А все почему? А все потому, что я так некстати лишен возможности за ним присматривать, рррррр! - раздосадовано прорычал мужчина. - Слушай, Мор, а найди мне того доктора, что меня оперировал. Он говорил, что может проконсультироваться с хорошим офтальмологом. Надоело мне тыкаться слепым котенком.
- Ура! Я столько времени ждала, что ты это скажешь! - На заднем плане панически заорал Танис. - Керни, я пойду, его подержу, почему ты не сказал что он шприцов боится?
- Потому что забыл! - досадливо прошипел оборотень, - Рацию прихвати, буду его успокаивать!
- Да все в поряд…
- Ничего не в порядкееее!!! Ыыыы! Дай мне рацию!!! Эаяуэ...
- Мистер Меррис, не говорите, пожалуйста.
- Уууу!!!
- Тихо! Тан, слушай меня и делай, как я велю! - альфа в оборотне поднял голову, снова просыпаясь от долгого сна. Сила пробежала по венам вместе с кровью. Выплеснулась в голосе, вибрируя низкими нотками, - Не бойся, малыш, замри. Я с тобой, - Керн почти мурлыкал, не замечая, что вскочил, расправляя плечи и напрягшись всем телом. Мысленно он был там, рядом. Представлял, как крепко сжимает пальцы Таниса в своей руке, - Успокойся и позволь доктору тебе помочь. Никто не сделает тебе больнее, чем уже есть.
- Ыыы?
- Тише, тише, все хорррошо, - мурлыкал оборотень, улыбаясь, - Я же рядом, чего ты боишься?
- Оооуыыи уууу!
- Ну вот, теперь прополощем рот. Взрослый мужчина, а слез-то из-за одного несчастного зуба.
- Хых…
- Вот и умница, - тихо смеялся оборотень, не замечая, что его шатает, пока Пушок не подхватил сзади, удерживая оседающее тело, - Тан, приезжай, ты мне нужен...
- Ыыыаассс.

Танис приехал утром. Сияющий, с лиловым синяком в пол лица. Забрался в палатку, распихивая пантер.
- Приехал, таки, - Керну было не слишком хорошо после вчерашнего напряжения, помноженного на пробежки, заплыв и еще то, что он спал почему-то не в истинном виде, а в человеческом и продрог. Котята грели его своими телами, но хотелось ему сейчас, чтобы его обнял только один человек.
- Это было ужасно. У него были вооот такие клещи. Средневековье какое-то! - Танис живо разделся и залез к нему в мешок. Теплый и нежный.
- Мой бедный мальчик, напугали, - в голосе оборотня прозвучала необидная теплая усмешка. - Обними меня? Знаешь, я, когда мы ехали сюда, думал остаться здесь. Выстроить себе шалаш и жить, чтобы не обременять собой ни тебя, ни Морани с Лексом. Но когда ты вызвал нас, я понял, что не смогу. Долго без тебя я не протяну. Тани, котенок, ты мне нужен сейчас, как воздух. Я, конечно, альфа, сильный и выносливый. Но… Я разучился дышать без тебя, - Керн уткнулся в шею Танису, его бил озноб, не то от простуды, не то от нервов. И это была очень длинная речь для молчуна-оборотня. Практически, признание его слабости.
- Кисонька… Я же тебе уже говорил. Я убью себя скорее, чем соглашусь жить без тебя, - мужчина прижался  к оборотню еще крепче, - Кис… А вот… Алексис однополые браки разрешил.  Выходи за меня, а? Я свадьбу хочу.
- Да... Но как же я хочу тебя видеть! На свадьбе... Я договорился с Морани, она найдет мне лучшего врача, чтоб выяснил, почему не идет регенерация глаз. Я ХОЧУ тебя видеть, - Керн запустил руку в волосы любимого, поглаживая его, целовал в шею, чувствуя губами пульс.
- Конечно, ты меня увидишь, - Танис даже фыркнул, - Что за вопрос, просто, согласись, то, что произошло, слишком даже для оборотня. Надо просто немножечко терпения, - он тепло дышал ему в макушку и подсовывал свои теплые ноги к его, холодным. - Мы оправимся, я, кстати, на больничном. Поэтому, хочу позагорать и покупаться с вами. Костер пожечь... - проснулись в голосе Таниса нотки огненного.
- Большой костер, чтоб отражался в воде. А я покажу тебе место, где мы обычно его разжигали и прыгали через огонь в воду... Тани, мой котенок... Какие у тебя нежные руки, мое счастье...
Пушок вытолкал Ирбис из-под навеса тента, подальше от палатки:
- Идем, искупаемся, рыбку половим. Пусть того... побудут вдвоем.
- А я спаааать хочу… А тут хооолоднно... - заныла кошечка.
- А мы приехали учиться выживать, - Пушок тащил сестру за шкирку в лес, - Давай-давай, пойдем, поохотимся. Ну, Ирби! Непонятливая какая!
Керн усмехнулся и жадно прижался губами к губам Таниса, обхватывая его бедра ногами, перекатился на спину, хрипловато взмуркивая.
- Кис... ей-богу, я так рад, что ты меня сейчас не видишь, я сиреневый, - Танис закопошился, освобождая руки, - Кисонька, я тебе уже говорил, как сильно я тебя люблю?
- Я не против услышать еще не раз, - оборотень внимательно прислушивался к собственному телу. Не чувствовал той скованности и отвращения, которые приходилось давить в себе, чтобы не увидел Танис. Но и возбуждения не было, только чуть потеплело внутри.
- Как я люблю твое тело… Худенький мой… - ученый целовал его грудь, спускаясь к животу и поглаживая осторожно ноги. Чутко прислушиваясь и приготовившись остановиться в любой момент. Керн под ним только тихо вздыхал, ему было приятно - но не более того. Губы у Таниса были мягкими и теплыми, узкие ладони и длинные пальцы четко ощущались кожей, не вызывая протеста. Было только немного щекотно - как Танис едва-едва касался боков. Оборотень фыркнул, жмурясь.
- Кисонька ревнивый? - пальчики еще раз пробежались по бокам.
- Ай! Тан! Щекотно же, - Керн заерзал под ним, фыркая громче, - Нет, я не... Тааан! Ну, да, да, я ревнивый! Прекрати, ха-ха-ха, Тани!
- Оооо! Кто попался в мои чуткие и нежные руки! - Танис смекнул, что любви не выйдет, но оно и к лучшему. Он не спал, и сам был далеко не в лучшей форме. Зато Керн, который лежал под ним в тесном спальнике, и пошевелиться-то толком не мог.
- Ааааа! Спасите, сейчас меня будут мучит щекоткой! - сообразил оборотень. На самом деле, он ее не боялся. Но просто приятно было немного подурачиться с любимым, на то ведь у них и незапланированный отдых. Танис сосредоточенно сопел, добираясь до коленей Керна.
- Эй! Это запрещенный прием! - Керн хихикал и пытался увернуться в тесном спальнике так, чтобы не ударить Таниса ненароком, а еще - чтобы добраться до его боков и тоже пощекотать.
- А я, знаешь ли, двойной агент, слово «честь» - это не... Ха-ха-ха! - Танис перешел в оборону. Спальниковая гусеница о четырех ногах скакала по палатке.
- Агааа! - оборотень зловеще захохотал и пощекотал его в самом чувствительном местечке - в ямочке на пояснице. Танис хрюкнул, фыркнул и постарался выползти из спальника, боднул стенку палатки головой. С протяжным «вззик!»сорвалась растяжка.
- Стой-стой-стой, сейчас нас накроет куполом, если ты не перестанешь брыкаться, - смеялся Керн, придерживая его рукой и прислушиваясь: не рушатся ли стенки? Потом аккуратно расстегнул спальник, сразу покрывшись мурашками с ног до головы: - Брррррр! Свежее утречко. Выползаем? А то так есть хочется, что и умыться не мешало бы. А купаться чуть попозже, когда вода прогреется.
- А что у нас нынче есть поесть? - вылез за ним Танис, накинув на плечи спальник.
- Рыбка! Сомики! - Ирбис подбежала к Танису, упала, прижимаясь к земле и нагнувшись, потерлась о его колени: - А я знала, что ты без нас не сможешь. Паааа... Ой, какой у тебя синяк!!!
- А синяк папе вылечим целебной водичкой из родника. Кто первый его по запаху найдет, тот самую вкусную часть рыбки получит. Ну? - Керн нашел в скатке свой протез-трансформер и пристегнул его. Металл был почти ледяным от ночного холода. - Бррр! Тан, посмотри, там роса не попала в стыки? - мужчина протянул Танису тряпочку и масленку.
- Ну, конечно же, попала, - Танис чихнул и запшикал маслом.
- А я подумал - может быть, сделать его не из стали, а из пластиката? Ну, знаешь, у военной полиции Сталкеров щиты такие были. Очень прочные - пулю с расстояния в сто метров из пистолета вполне выдерживали.
- Пулю-то они выдерживали, а вот разнообразные изломы и изгибы - нет. Держи, - в животе Таниса скорбно заурчало. Пушок тоже лизнул папку и сейчас возился с костром. Ему нравилось, что Танис вернулся. Мальчик искренне любил своего названного отца.
- Просто, я до жути боюсь, что он заржавеет. И буду я, как тот Стальной Шахтер - застыну в одной позе с поднятой рукой, и ни туда - ни сюда. А вообще, сейчас сам убедишься, как он работает. Трансформация на отлично, - Керн поцеловал его в щеку и обернулся. Встряхнулся, выбивая пыль из шкуры, прошелся, цокая металлом по мелким камешкам и слежавшемуся песку.
- Надо все-таки стопу чуть расставить. Ну-ка, попрыгай. Отдача на кость сильная?
Пантера помотала головой, присела для прыжка и распрямилась, посылая длинное гибкое тело в полет. Керн радовался тому, что сейчас ничего не болело, ощущалась каждая мышца наполненной силой и здоровьем. От вчерашнего выброса сил не осталось отката. Хотя, возможно, это потому, что с ним Танис.
- Прекрасно! Ах, Кисонька, как красиво! Ну, да! Ну, конечно же, вы тоже прекрасны, мои хорошие! - перед Танисом запрыгали на все лады дети. Вожак упал на спину, дрыгая в воздухе лапами, издавая непередаваемые звуки не то кашля, не то фырканья - смеялся. На него кучей малой налетели два подростка, легонько покусывая за лапы и шею.
«Зубки берегите, обормоты, а то будете ходить с синяками, как папочка»
«Дядя, а вы, правда, поженитесь? - лезла ему прямо в морду Ирбис.
«Да мы давно женаты, - Керн фыркнул ей в нос и облизал щеку, - У меня и кольцо есть, такое же, как у папки. Просто сейчас будет церемония, а то тогда я ему просто так кольцо на палец одел. Без пафоса. А что?»
«Ну так это же красиво! Это девушки в красивых платьях, это… это ТОРТ! Мяяяя!»
- Что она там тебе опять на уши намуркивет? - Танис грел руки у огня. - И где мой завтрак?
«Из девушек у нас будут только твоя мама, ты и сестры. Не думаю, что Танис оценит идею надеть роскошное свадебное платье», - Керн расхохотался и обернулся.
- Ирби все о свадьбе расспрашивала. Ты не хочешь исполнить дочкину мечту и вырядиться невестой? - оборотень спустился к берегу, по запаху отыскивая нанизанных на кукан сомов.
- Не хочу. Я есть хочу.
- Сейчас, папочка. Тебе пожарить или запечь? - Ирбис кувыркнулась и захлопотала у огня. Пушок сидел тихонечко, возвышаясь над Танисом, и свежевал кролика. Рядом лежала на камыше убитая косуля.
- Ирби, тут неподалеку есть глинистый выход, давай кролика мы поджарим, а вот рыбку в глине запечем с травами и специями. Поищи в рюкзаке, я точно знаю, что там что-то было, - посоветовал Керн, залезая в палатку и натягивая шорты и легкую рубашку. Заодно вынес и баллончик с репеллентом: - Тан, тебя еще не загрызли?
- Меня игнорируют.
Пушок жалобно взрыкнул, все насекомые напали на пахучего молодого самца.
- Ну, давай тогда Пушка обрызгаем, пока его не сожрали, - хмыкнул оборотень. Его гнус не трогал. Да и Ирбис облетал стороной.
- Иди сюда, - Танис нагнул морду мальчика к себе и почистил его красивые изумрудные глаза, - Не умывался…
- Папа, я не успел, - Пушок легонечко дернул за хвост Ирбис.
- Ну так и я не умывался, и сомневаюсь, что Танис умывался, а? Давайте сейчас поставим готовиться еду и быстро искупнемся, недалеко от берега, где тепло.
Ирбис в мгновение ока навертела разнообразных блюд и потащила Таниса за руку к воде:
- Тепло, хорошо. Пойдем.
Танис неохотно разделся и заколол волосы тростинками.
- Тут скользко, осторожно... Ииииих! - оскользнулась сама Ирбис и плюхнулась на мелководье.
- Умоешь меня? - Керн подошел сзади и положил голову на плечо мужу, обнимая одной рукой. - Протез не хочу мочить.
Танис играючи лизнул его в нос.
- Пойдем, - и завел по пояс, осторожно умывая и разглаживая спутанные волосы.
- А кто мне обещал волосы отрастить помочь? - Керн жмурился от удовольствия, в уголках глаз проступали тоненькие морщинки-лучики, хоть он и выглядел сейчас немного моложе Таниса за счет того, что сгоревшая кожа регенерировала. - Хочу назад свою гриву. Мне без нее некомфортно и авторитет перед детьми теряется, - на самом деле, волосы у него росли куда быстрее, чем у человека, раза в три. И черно-алые прядки уже щекотали концами плечи.
- Хорошо, любимый, как только отдохнем. Сейчас это не проблема. Ооо! Ирбис заткнула себе за уши по кувшинке. Она такая славная. Киса, во сколько взрослеют девушки оборотни?
- Ээээ, котенок, я тебе могу сказать только об истинных оборотнях, но не о полукровках. Я даже не знаю, в каком ритме развивается Ирбис. Но по запаху могу определить ее, как подростка примерно ста десяти-ста пятнадцати лет. То есть, по меркам людей, одиннадцать-двенадцать. Она еще совсем ребенок. А вот Пушок у нас развивается быстрее, ему около четырнадцати. Но это только по запаху.
Подростки плавали в своей антропоморфной форме, хвосты черными змеями вились следом. Танис осторожно омывал своего супруга:
- Ничего, вот закончит этот класс и пойдет стажироваться к Лерою.
Керна слегка потряхивало от контраста прохладного воздуха и молочно-теплой воды. А еще от того, как осторожно и нежно скользили по влажной коже руки Таниса. Он глубоко дышал, наслаждаясь ароматом утра и любимого. Не замечая, что слегка возбужден. Почти незаметно, он и не заметил. Зато это четко уловил Танис.
- Киисааа... - мужчина поцеловал его чуть ниже груди и обнял.
- Да, малыш? - Керн запустил пальцы в текучие шелковые пряди, вспоминая, как переливались они под лучами солнца янтарными бликами. Поднес к лицу, вдохнув запах, смешанный с ароматом желания. Он чувствовал его уже даже тогда, когда сам Танис и не подозревал, что хочет. - Мой маленький, мой котенок, - приподнял его голову под подбородок, наклоняясь к губам, трогая их кончиком языка, влажно-бархатного, нежного.
- Я умираю, когда ты меня так зовешь, - Танис подставлял лицо для поцелуев, потихонечку потираясь о его бедра.
- Не умирай, ты мое счастье, - Керн хотел обнять его, но стальной протез был холоден, а кожа у Таниса была почти горячей. Оборотень улыбнулся: если бы он не чувствовал запаха, то уже по изменению температуры тела мог бы понять, что Танис желает его. Наклонил голову ниже, целуя и чуть прихватывая острыми клыками плечо, шею, прижимая к себе, поглаживая по спинке. И только когда самому стало вдруг непривычно-жарко, изумленно распахнул глаза, выпрямляясь, будто мог увидеть себя.
- Да… Да… Господи, как я этого хотел… - прошептал Танис. Дети выбрались из воды и вернулись к костру.
- Я... я... - Керн задохнулся, горячая волна резко, как поднятая ураганом, затопила его, закружилась голова, он качнулся, крепко вжимаясь в Таниса, - Не могу поверить...
- А я могу... И хочу… - Танис нырнул и в следующую секунду проверил чудо на вкус. Керн едва устоял на ногах, вцепился обеими руками в волосы Таниса, расплескавшиеся по воде, уже не думая ни о чем. Слишком давно он не чувствовал желания, и это было для него сразу и много.
- Тани... Тааааааа... - согнулся в резком спазме удовольствия. Танис выпрямился, обдавая его тучей брызг, и обнял под руки, прижимаясь и смеясь от счастья:
- Да! Я знал! Я верил! Какое это чудо!
- Прости, я... Быстро слишком... Ох, ты - мое чудо, только ты! - Керн все еще вздрагивал, не чувствуя прохлады, ему было жарко. И не ощущал, что вместе с озерной водой по лицу катятся живые слезы.
- Я твое лекарство от всех бед. Д-д-д-д-д-д....
- Лекарство, давай на берег, пока не пришлось тебя лечить от простуды, - Керн подхватил Таниса на руки, радуясь возможности снова сделать это, и понес, ориентируясь на треск костра.
- Ирби, достань нам полотенца, быстро! - его голос пронесся над водой и отразился эхом. Таниса завернули в теплое полотенце, обули и выдали горячий кусок рыбы. На огне закипал чай. Ученый все трогал сидящего рядом Керна и улыбался. Беззлобно перерыкивались близняшки. Вовсю пригревало летнее солнце.
Весь день он провалялись на пляже, купались, бродили по лесу в поисках ранних ягод и грибов. Пушок приволок в лагерь три громадных мухомора, и вся компания долго потешалась над ним, заодно Керн прочитал короткую, но весьма интересную лекцию о съедобных грибах, ни словом не упомянув, что мухоморы - галлюциноген. А то с детей сталось бы попробовать. Потом оборотни тренировались под чутким руководством Керна. А ближе к вечеру он повел их в лес за хворостом, и показал небольшой выступ берега под обрывом с поросшей травой и иван-чаем землей:
- Вот здесь мы разжигали костер и прыгали через огонь. Ну что, пострелята, будем прыгать? - он не боялся огня, даже не смотря на то, что горел тогда в «Ракушке».
- Дааа! - завопили на два голоса дети и бросились собирать топливо. Притащился сонный Танис.
- Ну что, мой Огненный, готов пироманить? - Керн проверил ему температуру губами, принюхался и остался доволен, - Там, в рюкзаке у меня лежала бутылка с горючим и спички. И надо принести пенки, не сидеть же на траве.
Танис оживился. Из заготовленных дров он долго и скрупулезно возводил пирамиду, поливал ее жидкостью для розжига и когда бросил спичку, то огонь побежал спиралью, сучья занялись в один момент. Сумерки упали внезапно, от озера пополз туман. Керн сел на пенку, задумчиво намурлыкивая что-то себе под нос, подгреб Таниса под бок, обнимая. Он надел тонкий свитер с длинными рукавами, и не боялся заморозить любимого холодом протеза.
- Тан, ты развел большой костер... - блики огня отражались в широко раскрытых глазах оборотня, подернутых мутной пленкой, словно вода - туманом.
- Да. Ты же знаешь, я люблю огонь. - Танис грелся, у огня лежали две пантеры. Внезапно Пушок подобрался, сел и, задрав морду, переливчато, фальцетом, взвыл.
- Мааааууууурррррррроооо, - поддержал его сильный, мягко переливающийся голос Керна. Оборотень прижался к спине Таниса и напрягся всем телом, выводя древние слова песни, что пелась когда-то под этими звездами его прайдом. - Маааааааауууу, Эоооооррррро! - голос вибрировал, отдаваясь в груди нотками восторга. - Тан, он яркий. Или мне кажется?
- Кто? Пушок? Да нет, черный, как головешка, - Танис поерзал и пристроился на коленях Керна.
- Костер яркий. Я вижу свет от него. Будто мигающий фонарь за толстым слоем воды.
Танис недоверчиво провел ладонью перед глазами Керна.
- Все может быть,  любимый. Оргазм еще не те чудеса творил.
- Ты сейчас мне глаза прикрыл. Значит, это не моя фантазия, - Керн улыбнулся и обнял его, прижимая к себе крепко, почти до боли. Через костер махнула черная тень и с жалобным визгом окунулась в воду.
- Аааа... до меня дошел сакральный смысл прыжка в воду. Чтобы хвосты тушить.
- Даааа, именно для этого, - Керн захохотал и поднялся, поднимая на ноги и Таниса: - Попрыгаем?
- Ой, Киса, а можно, я посмотрю? - Танис укуклился в спальник по самые брови.
- Ну, давай, один разочек? - Керн уже разделся, отстегнул протез и протянул ему руку, - Давай?
- Ну… Только один. И только если ты меня будешь крепко держать.
- Крепко-крепко, не бойся, малыш, - оборотень усмехнулся, - Прыгнем, держась за руки.
- Ну... - Танис разделся до трусов и взял оборотня за пальцы.
- Давай! - Керн разбежался, крепко сжимая его кисть, взвился в высоком прыжке, перемахивая через костер и уже в полете умудрился прижать к себе Таниса. Они так и ухнули в теплую, как парное молоко, воду, вместе. Вынырнули, отфыркиваясь. Керн хохотал.
- Ух, ты! - в голосе Таниса слышался азарт, - Давай еще?
- Давай! Эй, осторожно! - это сверху над ними пролетела Ирбис, плюхнулась в воду, окатив волной. - Выбираемся, пока нас не утопили.
На Ирбис грузно плюхнулся Пушок, и котята принялись бороться. Керн и Танис выбрались из воды и снова поднялись к костру. И снова прыгнули, оглашая окрестности визгом и рыком. Котята рассыпались в стороны. Ирбис надулась, села на бережку, вылизываясь. Костер почти прогорел, Танис принес полотенца для всех и позвал детей греться. Керн обернулся и лег, свернувшись клубком, у костра, а когда мужчина сел рядом - обвился вокруг него громадной пушистой грелкой, он тихо мурлыкал.
- Какой кайф... - Танис уткнулся ему в бок и шепнул на ухо: - Я тебя люблю. И я хочу нашу свадьбу. И снимки. Черти сколько лет вместе, и ни одного снимка.
«Интересно, я увижу вспышку, если нас будут снимать?» - проворчал оборотень, - «Ты забыл, почему я не люблю фотографироваться», - он развернулся так, чтобы Танис лежал у него на боку, хвостом обвил его бедро.
- Да помню я… помню... - Танис сладко зевнул, - Но мечтать-то не вредно... Ох… - ему на ноги легла Ирбис.
«Дети, в палатку, а нам дайте еще один спальник. Поспим здесь» - скомандовал Керн, заразившись зеванием от Таниса, широко распахнул пасть, язык свернулся колечком.
- Хочу с папой… - заныла Ирбис.
«Марш!» - нет уж, эту ночь Керн хотел провести с любимым наедине, хоть относительно. Волшебную ночь после просто изумительно-чудесного дня.
- Девочка, вас покусают комарики, - Танис поцеловал надутую мордочку, - Спите хорошо, - и вернулся обратно, закапываясь поуютнее в густой теплый мех оборотня. Керн вывернул шею, мягко лизнул его в щеку и вскоре уже спокойно спал, мурлыча во сне.

Глава четвертая.
И Боги, смеясь, смотрели с небес, благословляя нас.

Керн проснулся на рассвете, чувствуя осевшую на усах и шерсти росу. Танис, как только туман от воды добрался до них, влез в спальник, и он его обнимал лапами и грел собой. Пантера поднялась, отошла на пару шагов и встряхнулась, аж по листьям простучало каплями воды. Керн сбежал вниз, к озеру, напился и обернулся, быстро умылся, пригладил волосы, ежась от свежести. Вернулся к Танису и аккуратно, змеем влез в просторный двухместный спальник, сделанный из двух одинарных. Прижался, когда чуть согрелся, но кожа все равно была прохладной.
- Ты не кошка. Ты - лягушка... - сонно проворчал его супруг.
- Лягушек положено целовать. Вдруг, я заколдованный принц? - Керн потерся носом о щетинистую щеку, дыша теплом.
- Для принца ты слишком прекрасен. Скорее, лесной Бог, - Танис мягко тронул его губы и провел руками по спине.
- Ты меня всегда смущал такими словами, - Керн запутал руку в его волосы, мягко поглаживая по затылку, - Да и какая сейчас красота у меня? Безрукий... - спрятал лицо в плечо, вздыхая еле заметно.
- Но твое лицо, твоя улыбка, твои плечи, твоя талия и живот - все те же. Мои и любимые. А такому умнице, как ты, и одной руки вполне достаточно, я так считаю, - Танис зевнул и открыл глаза. - Как хорошо спится в лесу. Так тихо. - Дети еще спят - вот и тихо. А живность мы всю вчера распугали, - тихонько рассмеялся, вспоминая их прыжки через костер, Керн. Поцеловал под ушко, пробуя нежную кожу на вкус языком.
- А мы тоже тихими будем. Как мыыышки, - Танис осторожно погладил пах Керна.
- Таааани... - внутри скрутился тугой ком возбуждения, причем, мгновенно, словно тело мстило за долгое время игнорирования своих потребностей. Керн прикусил Таниса за плечо, не сильно, но ощутимо, пытаясь быть «тихим, как мышка».
- Оооо! Боже.. Какой у моего Кисы большой… какой красивый… какой твердый… - Танис лег на бок и потерся о член ягодицами.
- Котенок, да я же кончу только от твоего голоса, - взмолился оборотень, во рту пересохло, и он мягко протолкнул два пальца в рот Танису, едва не задохнувшись, когда тот раскрыл губы.
- А я тебя еще раз зажгу... и еще раз… - Танис замолчал, посасывая предложенное. Керн с невнятным рыком отнял руку, провел влажными пальцами между ягодиц, отыскивая вход, нажал, чуть приласкав, проталкивая пальцы внутрь, медленно, помня, что у Таниса давно никого не было.
- Как в первый раз... - охнул ученый.
- Я буду осторожнее, чем в первый раз, малыш, обещаю... Если смогу... - Керн мог, и знал, что не допустит, чтобы Танису было больно. Потому ласкал его, сцепив клыки и уговаривая свое тело потерпеть. Потому что запах желанного, любимого, нежного, горячего супруга просто сносил голову. Танис самостоятельно занялся ласками своей груди и живота.
- Видишь, как мне... не хватает… еще одной руки, - тяжело выдохнул Керн ему в шею, обнимая культей под руку и целуя в шею, в плечи, чуть прикусывая кожу. Осторожно раздвинул пальцы внутри его тела, проворачивая кисть, отыскивая нужную точку.
- А ты… не рукой... - Танис прогнулся, так натягивая спальный мешок, что тот затрещал.
- Неееет, родной, рано, - Керн ласково погладил его изнутри, дразня, только вот кого больше - себя или любимого? Куснул под ушко, и снова провел пальцами по простате, словно выманивал.
- Ммммм... - тихо протянул любовник и двинулся навстречу.
- Еще? - Керн заводился все больше и от собственных действий и слов, и от того, как дрожало и выгибалось под ним тело Таниса, и от его стонов. Тьму перед глазами расцвечивали алые круги.
- Даааа… - шепот Таниса завораживал. Он зажигал гораздо лучше громких вскриков. А то, как он активно двигался, насаживаясь на его пальцы, только усугубляло это.
- А помнишь тот раз, в Слоне? - Керн прошелся поцелуями-укусами по спине, добавляя еще два пальца, снова и снова проворачивая уже влажную ладонь внутри его тела, Танис был готов принять его без боли, но  на Керна снизошло почти спокойствие, хотя каменно стоящий член, упирающийся в бедро любовника, аж подрагивал.
- Помню… я все помню… Люблю-люблю тебя...
- И я тебя... - еще несколько движений пальцами, и ладонь покинула тело Таниса, сменяясь чуть большим: горячим от желания, истекающим смазкой членом, а рукой Керн прижал его к себе, лаская по жестковатым волоскам на лобке, - Мой хомячок... маленький мой, любимый...
Танис громко вскрикнул, и эхо покатилось над озером, пугая сонных цапель.
- Тише, тсссс, дети... - и больше ни слова, только пока еще медленные, глубокие толчки, внутрь, до конца, до самого сердца. И столь же медленные ласки уверенных пальцев, не касающихся жаждущего внимания члена, только дразнящие.
- О… Киса… Как я мечтал… Как я глаза все выплакал, умирая от желания быть твоим… моя жизнь, мое счастье… - Танис замолк и только беззвучно раскрывал рот.
- Ты мооооой... - ладонь обхватила его, сменяя ритм на нарастающую лавину ласк, быстрых движений, коротких ударов и длинных. Рваный, жесткий ритм, непристойно-влажные звуки секса, которые, кажется, звучали громче раскатов грозы. И хриплое, стонущее дыхание в затылок, жаркое, как огонь.
- Еще… Кисонька… Как хорошо! - Танис кончил в его ладонь.
- Тааааан! - оборотень остановился, пытаясь сдержаться, прикусил губу. Но это было выше его сил, не во второй раз за полтора года испытывать терпение. И он вбился в распластанное тело, подминая его под себя, прижимая собой к земле. Глухо зарычал, кончая долго, почти мучительно долго, умирая от наслаждения. Замер, вздрагивая и пытаясь отдышаться, извиниться, что не сдержался.
- Ой-ей-ей... - раздалось из-под оборотня.
- Котенок? Прости, тебе больно? - Керн приподнялся, освобождая его, раскрыл спальник, быстро обнюхивая и ощупывая.
- Нееет... Шишечки… Бляяя...
- А... Это был массаж от природы, - Керн фыркнул, переворачивая Таниса на спину и утыкаясь носом ему в живот, пытаясь не смеяться.
- Вот и лежал бы на этом массаже... Садист, - но голос у Таниса был сладкий-сладкий, будто мед.
- Окей, не проблема, - Керн перевернулся, укладывая Таниса на себя, улыбнулся во все клыки: - Так лучше?
- Намного... - Танис лучился счастьем: - Хомячку сыыытно..
- А хомячок небриииитый, лохмааатый, - Керн смеялся, отфыркиваясь от его волос, упавших на лицо.
- Ну, не для кого было его брить. Понимаешь, совсем зачах без внимания звереныш, - Танис еще раз зевнул: - С добрым утром.
- Кот очень постарается уделять любимому зверику побольше внимания. Очень, - горячо пообещал Керн, - С добрым. Ты не замерз? Давай, я снова закрою спальник, и ты еще поспишь? Рано, только-только рассвет.
- Да мокро мне… вообще-то. Моя очередь быть лягушкой.
- Иди умывайся, а я искупнусь, пожалуй, - фыркнул оборотень, - Тут полотенца должны лежать, - и добавил, словно невзначай: - А я солнце вижу.
- Правда? А меня? Меня видишь? - Танис попал ему коленом в живот.
- Охххх... Сейчас звезды видеть перестану - и посмотрим, - выдохнул мужчина. Танис расхохотался, еще раз прошелся по чувствительным местам и помчался мыться, вскрикнув от удивления:
- Киса! Вода изумительно теплая! Как молоко!
- Я знаю, - Керн, отыскав наощупь полотенца, спустился по осыпающемуся обрыву вниз, к воде. Нет, Таниса он еще не видел. Но вот тьма перед глазами уже не была тьмой. Солнце он видел, как мутный алый круг в сером мареве. Хотя, судя по тому, как ласкали теплом его лучи, оно должно было быть ярким. А еще он вспомнил из курса первой помощи, что, если перед глазами у слепого мелькают круги или звездочки, значит, зрительные нервы не повреждены. И дело только в том, что огнем ему тогда сожгло веки, значит, и сами глаза тоже пострадали. Значит, регенерация все-таки идет, хоть и медленно.
- Тан, насколько быстро зажили мои швы после операции? - он вошел в воду, окунулся и поплыл на плеск.
- Выглядят, как пятилетние мои,  - Танис увлеченно мыл интимные места.
- Хммм...
Керн нырнул и ощупью нашел на дне острую ракушку беззубки. Вынырнул, сломал хрупкую скорлупку и попросил: - Тан, в порядке эксперимента, скажи, когда затянется царапина? - и полоснул острым осколком себе по предплечью увечной руки. Танис молчал довольно долго:
- Вот, края стягиваются уже. Заживает, но медленнее. Тебе надо побольше быть пантеркой, есть и спать в истинном облике, Кисонька. Ой! Ай! Ай-яй-яй! - Танис умудрился наступить на здоровенного озерного рака и сейчас отдирал оного от большого пальца ноги.
- Завтрак, - Керн перехватил у него рака и сломал ему клешни, освобождая Таниса. - Еще наловишь? На тебя хорошо клюют.
- Киса! Это не гумааа… ай-яй-яй!!! Да что они щиплются? - Танис пошарил в воде и достал разваливающийся труп выдры: - Фуууу! Какая гадость!
- А это приманка, - Керн сморщил нос, - Руки помой, чудо мое, и марш к палаткам, разжигать костер и греть воду. Я сам раков наловлю, так и быть, - смеялся тихонько себе под нос.
- Гадость! Бееее! - Танис замутил воду поближе к берегу, отмываясь. Везде-то вода у него выдрой пахла.
- Не шуми… Пааа! - сонный Пушок подал голос из палатки.
А раки на завтрак оказались вполне себе ничего. Громадные, пощипавшие Керну руку и ноги до самых коленей аж до синяков, за что были сварены и съедены с особым цинизмом. Варили их в ведре, в три приема - все не помещались. Да и после полукровки и Керн закусили в истинном облике остатками туши косули. Дети чуть не передрались за последнюю кость, так что получили от дяди по оплеухе и обиженно сидели в разных концах лагеря, перерыкиваясь. Керн перетряхивал рюкзаки, что-то ища.
- Хммм... нет, таки не брали. Ну, значит, вернется ваш папочка домой с бородой, как отшельник.
- Вот еще! - Танис наматывал на палочку тряпицу от разодранного платка: - В моем клане испокон веков брились с помощью огня. Только волосы приберу.
- Ага. А ожоги тебе зализывать буду я. Оставь, пусть растет. Хочу попробовать, как это - целоваться с тобой, небритым две недели, - усмехнулся Керн.
- Ну, давай, проверим кота на прочность. Ну, ладно вам! - обратился Танис к детям: - Оба такие славные охотники. Скооперировались бы, да завалили еще косульку. А то и двоих. Слаженно работать всегда… лучше… - к ним из леса выехал броневик.
- Это что? - Керн вскочил, в руке уже оказался невесть откуда взятый пистолет. - Тан? Кто это?
- Без понятия.
Броневик остановился, и из люка к ним вылез молодой лейтенант:
- Мистер Меррис! Ну, нельзя же так!
- Ээээ? - не понял оборотень, - А что, вызвать лагерь по рации было не судьба? - Он убрал пистолет и накинул на плечи рубашку. Стоять полуголым под чужими взглядами было все еще неуютно, если не сказать хуже.
- Так рация молчит уже сутки, - чуть не плакал служивый, - Команданте рвет и мечет.
- ****ь, как - молчит? - Керн нырнул в палатку и выволок нелегенькую сумку с военной рацией. - Тан, глянь, что с ней?
- А… разрядилась. Вы что, аккумуляторы не подзарядили?
- Мистер Меррис, возьмите, - военный протянул ему запасные, - Леди Морани так и подумала, но Команданте был жесток. Я сейчас передам, что с вами все в порядке. Что-нибудь нужно? Еда? Вода? Топливо?
- Посадить назад все деревья, которые вы повалили, пока сюда добирались, - буркнул оборотень. Пушок виновато поскуливал - следить за рацией было его задачей, потому что Керн все равно не видел шкалу заряда.
- Да, мистер Меррис! Так точно, - броневик развернулся и уехал.
- Да, ладно, Пушик. Провинился, но не смертельно, - Танис защелкал пазами рации.
- Ну, вот и исправится, разыскивая дичь нам всем на обед. Только учти, что броневик распугал всю живность миль на десять вокруг. Придется потрудиться, чтоб найти, выследить и задрать. Ирбис тебе в помощь. А мы с папочкой прогуляемся кое-куда, да, любимый? - Керн пристегнул протез-трансформер и нормально оделся.
- Конечно. Я поел и настроен на прогулку, - судя по звуку, Танис обувался, и у него заклинило молнию на обуви.
- Угу, - Керн воровато сунул в карман тюбик с кремом для рук, который Танис заботливо экипировал ему для смазывания места крепления основания протеза. И с невинным видом выбрался из палатки.
Утро было теплым, оглушительно пели птицы. Лес был полон запаха надвигающийся грозы. Парило, небо, обложенное темными тучами в прорезях солнечных лучей, казалось мягким. Танис осторожно шел, останавливаясь сделать снимок на камеру.
- Смотри, отсюда должно быть его видно, - Керн остановился, отыскивая его руку и развернул к просвету между стволами. Сопка полого спускалась разнотравным склоном в долину, где высились сложенные из гранитных блоков колонны древнего святилища оборотней. Солнечные пятна высвечивали яркую зелень и серо-красный гранит, отражались от полированной поверхности центрального алтарного камня.
- Это здесь вы с Морой бились с Марисом? - Танис обнял оборотня.
- Да. Но я тебе не рассказывал. Морка проболталась, да? - Керн поцеловал любимого и подхватил на руки, так же, как когда-то больше десяти лет назад, без натуги и стонов. Медленно понес в сторону проема между блоками. У него гулко бухало в груди сердце, полное какого-то сладкого предчувствия.
- Да… Она не просто проболталась, она мне насильно тайну выдала, - Танис поцеловал оборотня в шею.
- Надеюсь, я в камень не впилюсь... - бормотнул оборотень, усиленно принюхиваясь. Прошел через гигантскую арку входа и направился к алтарю. Двадцать, тридцать шагов. Остановился, в шаге от алтарной плиты, бережно спуская Таниса на землю.
- Здесь, пред богами моей расы, клянусь любить тебя вечно, и никогда не расстаться с тобой, мой Избранник.
- Но я же не оборотень, Киса? Но эта клятва мне важна. Я люблю тебя.
- Тан, я никогда не расстанусь с тобой. Что бы ни случилось. Ничто не заставит нас разлучиться. Не важно, что я - оборотень, а ты - человек. У нас общие предки. Я люблю тебя, - провел рукой, распуская собранные резинкой волосы Таниса, аккуратно расстегнул на нем легкую курточку, спуская ее с плеч. Бросил на алтарь. Туда же полетела его рубашка и футболка Таниса. - Я уже оставил на тебе свою метку, боги свидетели, и не раз дарил тебе свою любовь. Но сейчас я хочу, чтобы это святилище моего рода увидело, что я не забыл традиций, и привел тебя венчаться, - он прильнул к сильному молодому телу Таниса долгим поцелуем, скользя от губ по горлу вниз, трогая языком его грудь, лаская, не сдерживаясь, не боясь. Небо над ними рассекла молния. Послышался удар грома. Керн подхватил мужчину и усадил на почти горячий от солнца камень, расстегивая и стаскивая с него штаны и нижнее белье. Закинул под алтарь, сообразив, что сейчас начнется ливень. Туда же отправил остатки своей одежды и обувь.
- Кисонька... - Танис покрылся мурашками. Происходило что-то очень важное. Какая-то сила, превышающая все разумное и неразумное, накрыла их, окунув и растворив в себе.
- Я люблю тебя и хочу тебя. Ты будешь мой и только мой, - в голосе оборотня прорезался глухой рык, не угроза, но вожделение. Сквозь белесую дымку, скрывающую его глаза, пробился яростный отблеск бирюзового огня. Молния сверкнула три раза, ударив в мегалиты святилища. По камням пробежали синеватые жилки, осветив все вокруг и заставив сиять волосы Таниса мистическим светом.
- Киса… мне страшно…
- Не бойся ничего со мной, не бойся. Это лишь знак, что меня услышали, - оборотень склонился над ним, продолжая ласкать, так нежно, как только мог, вылизывая все его тело, от лица до пальцев ног, покрывая жадными поцелуями и короткими укусами грудь, руки, бедра, как безумный. Танис возбуждался, сладкий аромат его тела в свечении камней стал почти видимым. Керн развел его ноги в стороны, выглаживая каждую впадинку языком, обхватил губами, заставляя выгнуться, казалось, даже его стальная рука сейчас чувствует жар тела любимого.
Колонны мелодично загудели. Камень алтаря вдруг стал мягким, принимая оптимально удобную форму для соития. Танис бормотал несвязно и вздыхал. Керн пошарил под алтарем, не отрываясь от ласк, и выудил из кармана своих штанов крем. Еще несколько раз провел губами по его члену, потом мягко отстранился:
- Встань на алтарь и ничего не бойся, малыш.
- Как? - замешкался Танис.
- Как предлагал мне, когда ласкал в истинном облике, помнишь? - оборотень тоже забрался на алтарь, подтолкнул Таниса чуть дальше к середине широкой плиты.
- А... - Танис быстро перевернулся на живот и прогнулся, игриво мурлыкая. Керн приподнял его, ставя на четвереньки, щедро выдавил крем в ладонь, размазывая его между ягодицами любимого. Скользнул внутрь его тела, растягивая и готовя к чему-то большему, чем обычно.
- Киса… - Танис покорился ласкам, камень поддерживал его и был мягким, как матрац, - Еще… Хочу больше… Хочу!
- Да, мое счастье, да, - снова полыхнула молния, ударив едва не перед алтарем, громыхнуло, в этом грохоте утонуло цоканье стали по камню. Пантера осторожно нависла над человеком, обхватывая его бока лапами. Толкнулась в него, медленно, постепенно заполняя собой.
- Оооох... Киса... какой ты мягкий… Как приятно… по спине… ооо, Боги мои…
Боги согласно громыхнули, над святилищем крутилась воронка облаков. Керн не торопился, позволяя телу Таниса привыкнуть, принять его полностью, до конца. Он знал, что это будет сложно, но возможно. Еще чуть глубже, вылизывая его спину и плечи, осторожно прихватывая клыками за загривок. Танис отвел руку назад, поглаживая бок оборотня, пальцы мелькали в густой и нежной шерсти:
- Мой зверь...
Оборотень согласно зарычал, ускоряя движения, мощно подаваясь вперед. На них сверху обрушился ливень сплошной стеной, теплый, почти горячий. Непрерывно били молнии, накрыв огненным куполом все святилище. Танис лишился рассудка.
«Я знал, я знал, что все так будет! Ты поправишься, все вспомнишь, мы вернемся в наш дом.… С детьми сядем у камина… И посмотрим тот самый фильм!!»
- Хочу тебя... Киса… я хочу тебя!!! Еще!!!
Это было похоже на агонию, Керн рычал, подвывая, но его почти не было слышно из-за грозы. Вбивался в тесное, изумительно-горячее тело, принимающее его так, словно было создано именно для него. Неистовый темп в унисон с громом, на каждую вспышку - толчок внутрь, до конца, до самого основания! Запах, окутывающий их плотным коконом, который не в силах перебить даже запах дождя, омывающего тела. Танис перестал кричать, только тихо постанывал. Казалось, в его теле вообще не осталось жидкости. Что кожа впитывает дождь, или же тот испаряется, стоит капле коснуться раскаленной кожи. Оборотень над ним взвыл, крепко сжав его лапами, лишь последними крохами разума запретив себе сжать челюсти на его шее, только прокусив кожу. Внутри в Таниса словно выплеснулась лава, потекла по ногам, смываемая дождем. Мужчина не выдержал последнего всплеска удовольствия и отключился.
Он так и не очнулся, когда Керн, все еще в облике пантеры, вылизывал его. Дождь прекратился мгновенно, как и начался, ветер разметал иссякшие тучи, заливая святилище солнечным светом. Керн охнул и прикрыл рукой глаза, успев заметить лишь зеленые блики травы и мокрое золото волос на черном камне алтаря. Одевал он Таниса наощупь, опасаясь открыть глаза и снова увидеть лишь серую мглу, не веря в то, что прозрел. Как дошел до лагеря, неся Таниса на руках, он помнил смутно, как и то, что с помощью Ирбис мыл и заворачивал любимого в простынку, смазывая заживляющим гелем ранки на шее, заклеивал их стерильной повязкой.
- Кис… - Танис проснулся ближе к вечеру, укутанный в чистое белье Керна, свитер и спальник. Ноги приятно грели носки.
- Я здесь, - сонно отозвался оборотень, приподнимаясь на локте, - Ты как, малыш?
- Жопа - отваливается, - честно признался Танис, - Но это было божественно.
- Да уж. Боги налюбовались на нас всласть, - проворчал Керн, - я тебя вылизал, так что трещин там нет, только растянутые мышцы болят. А вот шею - прости, не трогал. Заживет само. Там только царапинки, - на глазах оборотня была плотная повязка.
- Киса… По твоему обряду мы поженились, теперь хочу по моему… Киса, что с глазами? Больно?
- Ярко. Даже в палатке слишком яркий свет, - мужчина стянул повязку, мучительно щурясь, приоткрыл глаза, без мутной поволоки, яркие, словно у новорожденного котенка, черные щелки зрачков мгновенно сузились.
- Боже!!! Это… Одень обратно сейчас же! Роговица молодая, надо, чтобы прошло время. Живые… Живые глазки! - Танис вдруг разревелся.
- Ну, не плачь, ну, что ты? - Керн даже растерялся, быстро завязал глаза и обнял Таниса, прижимая его к себе, - Не надо плакать, все хорошо, котенок, мое счастье.
- Прости... я просто… я так хотел этого! Просто нервы. Просто соскучился...
Заворочались рядом дети. Ирбис зевнула и закинула лапы на брата.
- Тсссс, просто тебе надо поесть и снова поспать. Ты очень худой, я все ребрышки чувствую под кожей. Совсем себя загонял, да и я хорош. Все, все теперь будет просто замечательно у нас. Я люблю тебя, - оборотень пошарил у стенки палатки и выволок укрытый одеялом контейнер. - Держи, это тебе покушать, чтобы даже не выползать из гнездышка.
- Заботливый мой, Киса. Как будто я снова мелкий… Знаешь, это было так страшно, когда ты не помнил. И ты звал меня во сне, а я не знал, как ответить так, чтобы ты услышал. Это было так тяжело...
- Это все прошло, все окончилось. Я с тобой, - Керн улыбался, кормил его и был просто счастлив.
- Как страшный сон… Все плохое в нашей жизни - страшный сон. Сбой игры… - Танис заснул с куском надкушенного хлеба в руке.
- Вся жизнь - игра, малыш. Но мы с тобой не пешки и даже не игроки. Мы - ее правила.
Керн заботливо укрыл его, лег рядом и крепко обнял, погружаясь в сон.

Глава пятая.
Чем чревато благословение свыше. Время меняться.

- Завтра домой, - Керн залез в палатку и снял темные очки, в которых ходил постоянно, кроме ночи. Глаза еще быстро уставали, но он радовался каждой минуте, когда мог видеть. Первое, что он сделал, когда сумел, не истекая слезами, посмотреть на мир через темные стекла - раздел Таниса и долго им любовался. Естественно, просто любованием дело не окончилось. Впрочем, ни один день не проходил, чтобы они не пытались уединиться где-нибудь в зарослях, убегали даже в бункер, где в детстве отсиживались Керн с семьей. Не всегда удавалось - дети находили, требовали внимания, еще не совсем понимая, что взрослые только что по-настоящему обрели друг друга, и им нужно время побыть наедине. Две недели пролетели незаметно, как сон. Танис, на вкусной дичи, рыбке и первых ягодах даже поправился слегка, по крайней мере, уже не выпирали ребра и кости таза, округлились щеки в мягкой пшеничной бородке. Керну она нравилась, приятно щекотала губы. Но все кончается, и отпуск тоже. Первой заканючила Искорка:
- Не хочууууу, не хочу в школу!
- Не хочуууу, не хочу на работуууу! - согласно поддержал ее Танис: - Но, поскольку, вас, обормотов, кормить надо, то придется. И так незапланированные каникулы получились. Поэтому подбери хвост и собирайся.
- Да нам собирать-то палатки, спальники и посуду. Остальное я упаковал и в Слона загрузил. Спасибо тебе, любимый, за каникулы, - поцеловал Таниса в щеку оборотень, укладываясь на спальник и закрывая уставшие глаза, - А как только у меня зрение восстановится, пойду проситься обратно в спас-отряд, пилотом. Можно?
Танис упал там, где стоял.
- Киса… А может, не надо, а? Может, я не знаю… Ну, ты ведь... - дальше Танис выдал такие выражения, от которых Ирбис попятилась задом к Пушку: - … Черт с тобой, золотая рыбка! Но только когда окончательно и бесповоротно поправишься. Без справки Лероя - не пущу!
- Если ты не хочешь, я придумаю что-то другое. Строителем пойду, каменщики сейчас нужны везде, - спокойно ответил оборотень, но по тому, как сжался его кулак, можно было понять, спокойствие далось ему нелегко.
- Я тебе сейчас дам в ухо. Кисонька, я никогда, никогда не посажу тебя на цепь, - Танис обнял своего супруга.
- Тани, я... Пойми, я ведь больше ничего и не умею. И летать мне нравится, а до большего меня теперь и не допустят. Меня и до полетов-то сейчас вряд ли допустят, пока не освидетельствуют придирчиво и дотошно, ты знаешь, как Лерой умеет. А сидеть дома, если уж вернулось зрение, я не могу, прости. Малыш, я люблю тебя.
- Да знаю я твою задницу неугомонную. Ирби? Я тебя напугал? Прости меня, детка. Папа на Керна сердится, не на тебя, - Пушок подгреб сестру к себе и стал неторопливо вылизывать. Танис улыбнулся: - Как же я люблю, когда они такие спокойные.
- Ну вот, папа всегда на меня сердится. А вот вылизывать меня и некому, - Керн демонстративно свернулся в клубочек, отворачиваясь к ним спиной.
- Ой, любимый, так ли никто не вылизывает? - хитро прищурился Танис.
- Совсем никто, - обиженным тоном мяукнул оборотень, с трудом сдерживая смех. Вспышка раздражения прошла, как и не бывало.
- А вот… Утром… Это что было? Поцелуи ниже талии? - Танис лег на него сверху и прошептал поцелуи в ухо.
- А... мало! - нашелся оборотень, прерывисто вздыхая и тихонечко ерзая под мужем, пытаясь потереться о его пах незаметно для детей. Хотя, насчет обоняния обоих он не обольщался.
- Все дома, родной. Спать. Завтра надо будет выехать пораньше. Мне уже с работы рацию оборвали.
- Вот ты садист, котенок, раздразнил - и спать? Ну, как скажешь, - Керн влез в спальник, поманил к себе Таниса, - спать. Действительно, надо будет выехать пораньше. Пока на трассе машин не будет, дашь мне Слоника повести?
- Не дам. Тебе нагрузки на глаза еще нельзя давать. А я очень люблю Слона и еще больше - тебя, - мужчина сердито поскреб бороду.
- Вредина, - миролюбиво заключил оборотень и подгреб его к себе под бок, целуя в шею: - Приедешь - побреешься?
- Обязательно. Я выгляжу, как старик.
- Неправда, ты выглядишь очень, очень сексуально, - мурлыкнул Керн, - Но бритым ты выглядишь еще сексуальнее.
 
- Ирбис! Где эта девчонка! Ирбис! Я кого в школу отвозить буду? Керн! Вынюхай ее! Нам пора ехать! - Танис в рабочей робе бегал по дому в поисках дочери. Оборотень повел носом, прошелся до подвала и решительно распахнул дверь:
- Ирбис, не тебе ли было сказано, сюда даже не заглядывать???
Полукровка сидела на ступеньках, сжавшись в комочек и тихо рыдала, по мягонькой, как бархат, шерстке на щеках катились крупные слезы горохом:
- Я не хочууууу... меня снова будут дразниииить...
- Кто тебя дразнит? Детка? - Танис скрипнул зубами: - Кого мне опять пристрелить?
- Никогооооо, - слезы покатились еще сильнее, Керн отстранил Таниса, обняв за плечи:
- Любимый, иди в машину, сейчас мы придем, - и сел рядом с зареванной полукровкой, обнимая ее и вытирая слезы платком, - Ирби, что случилось? Если папа узнает, кто тебя обижает, он снова помчится разбираться и грозить оружием. А я нет, скажешь мне?
- Да никто меня не обижает... я сама себя обидела. Каланча высокая, некрасивая, волосатая… С хвостоооом!
- Ирби, кто тебе это сказал? Для полукровки-оборотня ты очень красивая, и росту не такого уж и большого, а твой хвостик вообще должен приводить в восторг и умиление. И ушки. А какие у тебя глазоньки лучистые, красивые, как изумруды! - Керн гладил ее по шелковой гривке, соображая. Такое мог высказать только человек с ксенофобией. Да, антропоморфная форма полукровок далека от идеала красоты. Но на Пушка в школе заглядывались девочки, он был очень силен и красив, даже с учетом его шерстистости и хвостатости.
- Макс... Он мне так нравился... а он… Бантиком играл... Как… Как с животным... - сердце девочки было разбито.
- Ирби, девочка моя, посмотри на меня. Ты не животное. У тебя есть гордость. И красота. А таких максов на твоем пути встретится еще много. И найдется тот, кто полюбит тебя именно такой, какая ты есть. А сейчас послушай, - он прижался к девочке и зашептал ей на ухо, заговорщически подмигивая: - Если ты перестанешь ходить за ним хвостиком и сделаешь вид, что он пустое место, то он сам начнет за тобой бегать. Хочешь, проверим?
- Не будет. Ему нравятся блондинки... Знаешь, такие… с грудью пластиковой. Дядь… Можно я сегодня дома останусь?
- А давай попробуем, Ирби. Ты умница, я понимаю, что тебе тяжело быть непохожей на других. Но учиться надо, и учиться на «отлично». Ты ведь можешь. Давай, малышка. Папа тебя ждет. Хочешь, я с тобой поеду?
- Да... - Ирбис утерла глаза. Мордочка у нее была мокрая и несчастная.
- Ну, идем, - Керн поднялся и протянул ей руку. Полукровки были равны ему по силе уже сейчас, дальше станут сильнее. Но пока они были детьми, их надо было беречь и учить. А у него был уже опыт воспитания Таниса, хотя, стоило признаться, что любимого он разбаловал. Жизнь подкорректировала. Но лучше бы она этого не делала. - Иди в машину, я только рубашку одену и очки найду.

- Ну что ты? - Танис распахнул перед Ирбис дверь: - Голову береги. 
Наблюдая, как полукровка уныло бредет по шумному школьному двору, ученый треснул по рулю: - Убил бы. Всех и каждого!
- Не торопи события. Ирбис очень красива, найдется тот, кто ее полюбит такой, какая она есть. А убийство - не метод, - Керн погладил его по руке и выбрался из машины. - Я сейчас вернусь.
Он догнал Ирбис, лучисто улыбаясь всем и каждому, подхватил ее под локоть, что-то шепча на ухо. Девочка выпрямилась и развернула плечи, перестав прятать хвост между ног. Она, как и все полукровки Морани, носила брючки с прорезями для хвоста и свободные рубашки. Рядом со статным, красивым мужчиной, каким был Керн, даже казалась меньше ростом и изящнее. Оборотень проводил ее в класс и поцеловал в ладошку.
- Доброго дня, милая.
Из-под зеркальных стекол очков не было видно, как хищно он осматривал класс и презрительно вглядывался в того, кого Ирбис назвала Максом. Мальчишка как мальчишка, чем-то смутно напоминавший Алексиса в молодости. Он достал из-под парты яркий помпон и подкинул его в ладони. Вокруг засмеялись. Керн сделал шаг к нему, поймав игрушку в миллиметре от ладони мальчишки.
- Прелесть. Но в школу приносить свои игрушки запрещено, малыш. Разве учительница тебе не говорила? - и усмехнулся с такой насмешкой, презрительной и холодной. - Хотя, что это я, ты ведь еще дитя. Прости, играй на здоровье, - и вернул помпон ошарашенному парню. Теперь уже хохотали над Максом.
- Что, заразился от своей зверушки, а? Макси? Мяу?
- Кстати, не советую вам называть полуоборотня зверушкой. Я могу обидеться, - Керн снял очки, медленно сложил их и сунул в карман, обводя класс своими нечеловеческими глазами и улыбаясь во все клыки, - Мяу. То есть, простите, до свидания.
- Дядя... - Ирбис была готова провалиться сквозь пол, - То папа с пистолетом… То ты с «улыбочкой»…
- А я что? Я просто улыбаюсь. Я даже не угрожаю, милая. Выпрями спинку, ты ведь такая красавица, - он ласково провел по ее спине ладонью, той, что сверкала полированным металлом. А кто из немногочисленных оборотней в стране, приближенный к Команданте - однорук, знали, кажется, все и каждый.
- Это кто? - подергали Ирбис за хвост. Осторожно, правда. Когда Керн вышел.
- Мой дядя, Керн Меррис, - девочка вздернула подбородок, - Герой Сопротивления!
В классе повисла тишина. Ирбис смотрела на них и против воли улыбалась: ну, надо же, какое потрясение читается на лицах!
- Он - Спасатель, а еще он очень много помогал маме и Команданте Алексису во время войны и едва не погиб при взрыве логова Сталкеров, - важно пояснила девочка и отвернулась, раскладывая на парте письменные принадлежности.
 Одно дело - читать о революции в учебниках по истории, а другое дело - когда герой войны вот так пришел и прошелся по классу.
- Слушай, он бы пришел, рассказал что-нибудь.
- Нууууу... Я, может быть, передам ему вашу просьбу, - Ирбис склонила голову, задумчиво постукивая по парте коготками. Потом ее прорвало: - Вы бы только знали, какой он классный! Сильный, смелый, заботливый!
- Так откуда ж мы знаем? Ты ж молчишь вечно, - это Сильвестр. Тихий и болезненный ботаник в очках. Из самого конца класса.
- Так вам бы только подразниться, - она пожала плечами, - Отпадает желание разговаривать вообще. Кстати, о мячиках. Я бы поиграла. В волейбол. Да только вряд ли вы мне и брату будете достойными противниками, раз нас сам Керн учил.

- Утопия… Дверь! - Танис высунулся из серверной: - Ребята, я работаю.
- Папочка, мы не будем мешать, мы на пляже поиграем, - Ирбис подскочила к нему и ткнулась носиком в щеку, - А дядя где?
Керн вышел из гаража, оттирая руку и протез от масла:
- Тут я. Весь класс привела?
- Нет. Особо умных я отправила домой! - от утреннего уныния не осталось и следа. Танис вышел на лестницу, с интересом осматривая ребят. Те от него немного шарахнулись, еще не забыли, как Танис, размахивая пистолетом, бегал по школе. - Брат когда придет, отправь его ко мне. По поводу зачета. Поболтаем.
- Да, папочка, - Ирбис сбежала по лестнице вниз, повесилась на шею Керну: - Дядя, поиграй с нами в волейбол! Пожалуйста! Я обещала, что ты покажешь мастер-класс.
Мужчина вскинул бровь и улыбнулся:
- Ладно, покажу. Только найди мои очки, я вечно их теряю, а на улице солнечно.
- Глаза не напрягать!!! - донеслось из динамиков.
  Через три часа Танис с чашкой кофе вышел на веранду. На пляже ревел хип-хоп.  Керн уже не играл, поделив парней и девушек на команды, сидел в шезлонге и судействовал. Рядом с ним примостился тот самый «очковый» ботаник Сильвестр, со скоростью пулемета выстреливая вопросы и строча что-то в планшете.
- Дурдом и Содом, - резюмировал Танис. Ему было обидно, что праздник жизни проходит мимо. Но тут хлопнула входная дверь:
- ААА! Где мой сынуля? Ты что же это, лохматый, завалил тест по математике? И не надо мне про «не понял»...
Пушок скрыться в ванной не успел. Керн повернул голову, посозерцал дверь на веранду и поднялся:
- Пойду племянника от папаши отбивать, пока чего не случилось. Играйте дружно, а то разгоню пати.
- Я для кого по сорок минут разжевываю материал? Ты о чем вообще думаешь? Светлая голова? - тряс Танис перед мордой Пушка листами: - Я ж могу войти в любую сеть и добыть что угодно, от твоих тестов до маршрута передвижения.
- Тани, - Керн обнял супруга сзади, мягко отбирая у него распечатки и бегло просматривая их, - А с чего ты взял, что он тест завалил? Здесь стоит оценка «В+», Ну, не «А», конечно, но хорошо ведь?
- Не хорошо. Мы позавчера разбирали  с ним этот же самый тест. Он его решил без запинки, а тут складывается впечатление, что понатыкал галок наугад и побежал заниматься чем-то своим. Несобранность для спасателя смертельна!
- А в этом Танис прав, - Керн кивнул. - Тани, он все понял, исправится. Не требуй всего и сразу, прошу тебя. Тем более, что на Спасателя ему еще учиться и учиться, долго и прилежно, у ребят куда круче нас с тобой.
- Следующая тема нашего заседания: где ты проводишь двадцать минут каждый день? Я строго-настрого запретил ходить по городу в одиночку.
Это неправда, что под густой шерсткой не видно, как полукровки краснеют. Видно, особенно, по ушкам. По ушкам, которые виновато прячутся под густые пряди гривы. И по тому, как утыкаются в пол глаза.
- Яяяяя... ээээ... паааа!
- Что? Вино? Табак? Господи, только не говори, что карты!!
Керн затрясся, как-то подозрительно хрюкая и фыркая, уткнувшись в плечо Таниса лицом.
- Ну, папа!!!
- Что? Наркотики!? - Танис поднял морду сына к свету: - Я просто не понимаю, что стало с моим послушным мальчиком!
- Котенок, он растет. И естественно, заглядывается на девочек. Или принюхивается, если заглядываться мешает охрана, так?
Пушок заалел еще сильнее. Кивнул.
- Что???!! Пушик, скачай себе порнухи. Я кому панельку подарил? И смотри спокойно ДОМА! Ой... - Танис схватился за бок. Внизу со звоном разлетелось разбитое окно веранды. Керн жестом отправил мальчишку вниз, разобраться, кто и что разбил, а сам усадил Таниса в кресло:
- Котенок, ты только не злись на то, что я сейчас скажу. Но тебе самому в свое время порнуха по плазме много помогла? - взял с полки таблетки и налил воды в стакан, - Выпей и успокойся.
- Помогала. По крайней мере, я знал, что, куда и как. А если среднестатистическая девушка увидит нашего Пушика, то получит незабываемый стресс на всю жизнь. А какой стресс получит наш мальчик, и сказать страшно! - Танис запил лекарство и прилег в любимое кресло Керна. - Им надо сделать нормальные документы. И имена. Клички из лаборатории - это не то, что я хотел бы для наших ребят.
- У полуоборотней хорошо развиты инстинкты, уж с тем, что и куда, проблем быть не должно. А документы... Это сейчас уже не ко мне, а к Алексису. А вот если я тебе скажу, что среднестатистические девушки на Пушка сами вешаются?
- Вот именно это меня и напрягает. Сорвет башку парню, что делать будем? Закон един для всех. Засудят.
- Не сорвет. Но если запрещать ему, то запретный плод, как известно, сладок. И он рванет получать запретные удовольствия куда активнее, чем делает это сейчас. Я подумаю, как это можно исправить, хорошо? - Керн сел на пол и положил голову на колени мужу.
- Киса… а помнишь ту проституточку? Немую. Что с ней?
- Хельга? Она жива, я ее в первый же день восстания из борделя забрал и Алексису на руки скинул. Работает сейчас у него на Аллее Свободы, уж и не помню, кем. Но я понял твою мысль. Хотя я даже не знаю, что она скажет на такое вот предложение сейчас...
- Она может и нет, но у нее же остались связи. Я беспокоюсь за мальчика. Что такое? Глазки? Кстати, который час? У нас же сегодня врач.
- Все в порядке, я просто поиграл с детьми на солнце без очков, устал, - Керн стер слезы с ресниц, глаза словно засыпали песком. Он сейчас материл себя всеми известными словами, страх снова ослепнуть просто сжимал горло удавкой.
Танис сбегал в спальню за каплями. Помог Керну закапать глаза и повязал их мягким платком.
- Все хорошо. Это пройдет. Я пойду, перекушу, и можем ехать к окулисту.
- Ладно. Там дети разбили окно... Ты не ругайся только, я сам его застеклю...
Почему-то Керну именно сейчас было важно, чтобы в доме был мир. Хоть относительный.
- Ну, разбили и разбили, - пошел на мировую Танис, - При наличии Утопии, это не страшно. Жалко, миссис Пам не дожила… - он вздохнул.
- Действительно, очень жаль. Она с мужем были просто идеальными соседями, - Керн лег, откинув голову на подлокотник, потихоньку массируя виски - от глаз разболелась и голова, боль из затылка отдавалась в виски. «Старая ты развалина» - попрекнул сам себя оборотень.
- Сталкеры зачищали район. Бомбежка началась неожиданно, - Танис включил громкую связь по дому, неспешно сооружая себе обед, - Я был на работе. А когда приехал, то на месте дома миссис Пам была воронка.
- Да, я помню. Надо хоть знак памятный поставить им на могиле. Все-таки, заслуженные люди были. И Шон погиб... Помнишь его? Такой здоровенный лосяра был, как скала гранитная. Мы тогда больницу эвакуировали, а на нас банда мародеров напала. Пока парни Лекса подоспели, они успели открыть огонь. Думали поживиться наркотиками из сейфов. Шон прикрыл собой медсестер. А самому ему помочь просто не успели - ранение в сердце.
Танис снова поднялся к нему:
- Я не хочу говорить о смерти и надгробиях. Хватит, все мои живы и почти здоровы. Особенно активные рвутся в небо. Так к врачу поедешь, или все таки переоденешься?
- Переоденусь. Особенно активные пока что чувствуют себя снова слепыми котятами, скорее бы глаза привыкли, иначе не видать мне неба, как своих ушей. Поможешь? - мужчина поднялся, не снимая повязки, направился к шкафу. - Ну? И кто снова таскал мои рубашки?
- Ну… я не виноват, что мне в них так сладко спится… - запыхтел его «Грызун».
- Нет, ты виноват в том, что не складываешь их на свое место. Вот это какая? Серая? В ней и поеду. И джинсы черные... Ну, Тан!!! Ну, где они?! Нет, я еще понимаю - рубашки, но штаны мои зачем таскать???
- Ну… Они тобой пахнут… - Танис виновато  протянул ему искомое.
- О, ужас, тогда надо вещи перестирать. Если уж мой запах уловил даже ты, - Керн рассмеялся, поймал его за руку и зацеловал, куда придется. - Мое сокровище, да таскай, сколько угодно, только на место потом укладывай, хорошо? Я тебя люблю.
- Ну, я рассеянный. Гениям это свойственно, - Танис помог ему переодеться и спустился вниз, заводить Слона.

- Ну, что же, я в принципе не вижу особых проблем с вашим зрением. Светочувствительность - да, еще сохранится на несколько дней. Это вообще чудо, согласитесь, доктор Корелли рассказал мне о вас, передал результаты первичного осмотра. У вас был обширный ожог, я правильно понимаю? То, что роговица и склера восстановились после повреждения, как и третье веко, это просто чудо. Через неделю максимум вы сможете снять очки. А пока поберегите глаза, мистер Керн. Я выписал вам капли, они получше тех, что вы капали до сих пор. Вот, возьмите, - врач протянул ему рецепт и пожал руку: - Вы меня вместе с доктором Корелли эвакуировали, помните? Я вам так благодарен.
Керн улыбнулся, слегка краснея. Когда вышли из кабинета, у двери обнаружилась нервничающая Морани, в сопровождении двух телохранителей.
- Что случилось? - оборотень шагнул к ней и замер, удивленно принюхиваясь.
- Керни… Я тут… Да отойдите вы уже!!! - зашипела первая леди на телохранителей, и ее грива приподнялась дыбом.
- Я понял, поговорим дома. Ты можешь заехать к нам? - он пытался удержать расплывающуюся на губах улыбку, и никак не мог справиться с лицом.
- Да… Если Тани не против… Ой! Братик... - она обняла оборотня за руку: - Мне так страшно…
- Глупенькая, ты ведь не первый раз, зато первый - от любимого. Что страшного? Попросим Лероя или доктора Корелли за тобой присматривать, да мало ли хороших докторов? Не бойся, и мы с Тани с тобой, и Алексис... О! А ему-то ты сказала?
- Нееет… - Морани утирала слезы платочком: - Он сказал, что не хочет больше детей, что и этих хватит. Они меня не слушаются совсем. Я плохая мать…
- Тссссс, успокойся, - оборотень обнял сестру и повел ее к машине. Оглянулся на ее охрану: - Следуйте за Слоном. Леди Морани поедет с нами.
Танис стоически молчал. Просто сел за руль и кусал себе губу, чтобы не выдать что-нибудь ехидное. Керн положил ему ладонь на колено и качнул головой, без слов умоляя: «Не надо, ей и так плохо».
- Искорка опять болеет. Мальчики разнесли дом и покусали учителя. Я не знаю, что делать. Мне же уже не перекинуться...
- Может, ты отправишь детей к нам? Я приструню мальчишек, да и Ирбис будет легче, она по сестре скучает. И тебе проще, наведешь порядок в доме и с Алексом спокойно поговоришь. Хорошо? Тани, ты не против такого расклада?
- Да я только за! - как можно менее ядовито ответил Танис.
- Я не знаю, как сказать Алексису, что я скоро стану толстая, страшная, раздражительная и с совершенно ненужными котятами... - Морани расплакалась окончательно.
- Я думаю, сейчас мы эту проблему решим, малышка, - Керн кивнул, указывая на правительственную машину, стоящую у ворот дома. - Позволите мне поговорить?
- Хай, Лекс! - Танис помахал рукой Команданте. - Я сразу пойду гляну, где у нас валерьянка.
Алексис подскочил к Слону. Судя по выражению его лица, он готов был накричать на Морани. Керн перехватил его за руку.
- Лекс, спокойно. Надо поговорить.
Команданте скрипнул зубами, метнул в Морани убийственный взгляд и прошел в дом.
- Мор, иди наверх. Посидишь в нашей спальне, - Керн помог сестре выйти из машины и повел ее за руку, поглаживая по запястью: - Не переживай, сестренка, все будет хорошо. Лекс - хороший парень. Но если разбежитесь, Мор, двери нашего дома всегда для вас открыты. А пристроить еще пару-тройку комнат - не проблема. Я же ради вас сделаю все, малышка, - обнял ее, утешая и стирая снова покатившиеся по щекам слезы.
- Не переживай, я ему морду набью, - постарался по-своему ободрить кошку Танис.
- Нет уж, обойдемся без мордобоя. Нальешь ей чаю? Только не валерианы, я тебя умоляю, сейчас ей нельзя, - Керн поцеловал Таниса и вышел в гостиную, где мрачной тучей расхаживал перед камином Алексис.
- Сядь, Лекс. Что случилось?
- Она сбежала с утра и не сказала, куда. Я уже пол-Мегаполиса объездил!
- У тебя что, нет ее телефона? Или Морка его дома забыла? Хотя, ладно, это не суть важно. Она уехала под охраной, уж это тебе должны были доложить. Прежде чем метаться, разберись сначала. Я о другом хотел с тобой поговорить. Морани сказала, у вас проблемы с детьми?
- Оооо! У нас не проблемы! У нас - ад!
- А я говорил? Я предупреждал? - Танис вошел в гостиную и задвинул за собой двери.
- Тихо, - Керн не повышал голоса, но от этого короткого слова у обоих парней прошлись по коже мурашки. - Детей мы забираем домой. Они еще маленькие, а ты слишком молод, чтобы быть им авторитетом. Вопрос второй. Как ты относишься к тому, что у вас с Морани могут появиться совместные дети?
- Как я отношусь… Появятся  - буду относиться, а сейчас-то чего?
- Ты готов стать отцом? Или нет пока? Я знаю тот объем работы, что тебе приходится тащить на себе. Дети туда вписываются с трудом, если вообще вписываются, - Керн сел на подлокотник кресла и рассеянно перебирал волосы Таниса, хотя на самом деле был напряжен, как струна.
- Слушай, Керни, я не знаю, готов ли я быть отцом. К этому вообще нельзя быть готовым.
Танис фыркнул.
- Морани беременна, - Керн даже очки снял, внимательно глядя на реакцию Команданте. Алексис качнулся. Танис достал из-за спины пузырек с валерьяной.
- Как?
- Тебе рассказать, как делаются дети? Мне казалось, ты знаешь, - Керн подал мужу стакан с водой, накапать туда лекарства.
- Давно? - Алексис махом осушил стакан.
- Я не врач. Но судя по запаху - недавно. Оборотни чувствуют изменения в организме, начиная со второй недели, - Керн поднялся и подтолкнул его к дивану. - Если ты решишь, что дети тебе только помеха, я заберу сестру домой, - он не стал говорить, что дружба между ними в этом случае попросту рухнет. Алексис должен был понимать это и сам.
- С ума сошел? Я что, так похож на скотину? Где она?
- На кухне, с детьми.
- Только постарайся говорить с ней спокойно. Она и без того перенервничала не меньше тебя, - закончил оборотень уже в спину Команданте. Потер лоб: - Боги... вы посмеялись над нами, да? Благословили, нечего сказать...
Из кухни раздался рассерженный вопль Морани и звон разбитой посуды.
- Не поубивают друг-друга, как думаешь? - подхватился Керн. Вмешиваться в семейные разборки он не хотел, но кухню было жалко - разнесут ведь.
- Не думаю. А вот за кухню - страшно.
- Милая!!!
Грохот.
- Любимая!!
Дикий визг.
- Да я не это имел ввиду!!
Керн нервно поежился:
- Мне тоже. Идем спасать, пока не превратилось в руины?
- Нееетушки. Пусть перебесятся. Что-то разрушительный у нас день сегодня. Стекло на веранде - раз. Кухня - два.
- Иди ко мне, котенок. Обнять тебя хочется, - Керн протянул руки, сгреб Таниса и прижал к себе. - Вот у нас с тобой снова семеро детей. И живем мы дружно, вроде. Счааааастье.

- Ты! Сам! Сказал! Что больше не хочешь детей! - Морани схватила первое, что попалось под руку - кастрюльку с густым киселем, и грохнула ее об пол. Кисель в полете плеснул широкой янтарно-медовой струей. Кастрюля загремела по чистым, отдраенным Утопией до зеркального блеска, доскам. Кисель капал с парадного кителя, лица и рук Команданте. Девушка внимательно пронаблюдала, как он открывает и закрывает рот, и улыбнулась: - Минутка истерики окончена, милый. А теперь мы можем спокойно поговорить. Только оближись.
- Святые угодники... - Алексис утерся полотенцем, - Я же не знал! А после того, что учудила Искра, кто угодно не захочет детей некоторое время. Любимая, как ты могла подумать такое? - мягко укорил он жену.
- Подумать что? Что я настолько плохая мать, что не могу справиться с пятью, даже не семью котятами? И что справиться с ними, имея на руках еще парочку, будет не в пример тяжелее? Да, Лекс, я плохая мать. Я, собственно, и мать им от силы год с копейками. И Пушок с Ирбис до сих пор не могут принять меня, как мать. Знаешь, любимый, я, конечно, понимаю, что первая леди должна жить с мужем. Но и ты пойми - здесь я уместнее.
- Ты уместнее там, где лучше детям. Как ты можешь быть плохой матерью, если их у тебя отбирали? Малыш… - Алексис хотел ее обнять.
- Ты сейчас говоришь, как брат, даже интонации его, - Морани усмехнулась и вытянулась на цыпочках, целуя его и слизывая со щеки не вытертую каплю киселя: - Ай-яй-яй, как мне стыдно! Какой вкусный был кисель... И какая чистая была кухня... Керн меня выдерет, ремнем, и будет прав, - она помолчала, задумчиво стирая с безвозвратно испорченного костюма мужа потеки жидкости, точнее размазывая их, и сказала: - Лекси, то, что у меня отобрали моих котят... Это больно было для меня. Но для них в миллион раз больнее. Они ведь даже не воспитывались эти годы, их держали, как зверушек, в клетках. Танис проделал громадную работу по их социализации. И они справедливо считают его отцом. То, что Искорка тебе наговорила в запале... Прости ее, она ведь сказала то, что думала.
- Все хорошо. Мор, я тебе что сказать хочу. Была бы плохая мать - убила бы их при рождении. Но ты их любила. И любишь. Подрастут - поймут. А драть мою беременную жену я не дам даже ближайшему родичу.
- Да, кстати. О женах, беременности и политике. Пусть пройдут слухи, что жена Команданте беременна, и на время беременности уехала на воды. Чтобы пресечь кривотолки, что ты меня, якобы, выгнал. Их еще нет, но будут, я уверена, - Морани отыскала губку и принялась подтирать брызги киселя со стен и мебели.
- Какие еще кривотолки будут? Надежнее дома Таниса на побережье поищи крепость. Он же забор из броневиков склепал. Умелец.
- Тем не менее, я сама займусь слухами, я даже знаю, кому обронить пару слов, чтобы информация просочилась в СМИ. Сегодня я вернусь за детьми, соберем вещи, и завтра приедем сюда. Только с Таном и Керном еще поговорим. И, милый, я знаю, что не ты этим занимаешься. Но дай распоряжение, чтобы сделали нормальные документы на котят? И имена... Пока они привыкнут не к кличкам, а к именам, пройдет время.
Морани обняла его со спины, целуя в ухо:
- Спасибо, любимый, какой же ты молодец у меня, просто чудо. Только не мечись больше в поисках меня, ты все время забываешь об этой милой игрушке, - она вытянула руку с телефоном.
- А ты его включай, дорогая. Ну, хоть изредка, - так же спокойно ответил Алексис.
- Упс... прости, я забыла проверить заряд батареи. Ну у Роя и Шенноу тоже есть телефоны, - Морани покраснела, и правда, ей даже в голову не пришло проверить, а включен ли мобильник.
- Аргумент, - согласился Алексис. - Ну, что? Пойдем к Керну?
Танис сидел на синем диване и лениво переключал каналы. На полу сидели близняшки. Увидев мать и Лекса, они приветственно муркнули. Команданте, как глава своей семьи и переговорщик, начал первым:
- Тан, тут такое дело... - огляделся, куда бы сесть так, чтобы не испортить обивку, и сел на пол, скрестив ноги, - Можно, Мор и дети снова поживут у вас, пока она не родит?
- Это дом сестренки. Тесновато будет, конечно, зато безопасно. Да, Керни?
- Если Команданте обеспечит меня стройматериалами, то за пару недель я дострою дом. Помнишь, я хотел пристроить к западной части два этажа? - Керн выглянул из столовой, снял очки и изучил Алексиса очень внимательным взглядом: - Лекс, где ванная, ты знаешь, а джинсы и рубашку тебе я одолжу.
- Прости. Это… эээ… издержки темперамента. Стройматериалы будут. А так же... - Алексис грустно посмотрел на Таниса: - …те коровы, о которых ты мне уже плешь проел и нервный тик обеспечил.
- А что?  - возмутился Танис, - Я ж не для себя!
- О, боги, и где мы будем держать стадо коров? - Керн помотал головой и вздохнул, - Нам нужен еще один участок. А земля в Берроне дорогая, даже не смотря на упадок экономики. Все, мне нужна работа и заем у государства. Докатились... Кстати, Команданте, что говорят твои экономисты по поводу погоревших вкладов?
- Они говорят, что потеряно, то потеряно. Но есть у меня одна мысль. И насчет земли не беспокойся. Ты - герой Сопротивления. Я придумаю что-нибудь. А Танис так вообще - ценный кадр. По затратам.
Но Танис его уже не слушал, он подошел к Морани, обнял. Мирился.
- Тан, ты мне поможешь? - Морани прижалась к нему мордочкой, - Я не понимаю, почему старшие так демонстративно от меня отказываются... И что делать с младшими, они без Керна совсем распоясались, я им не авторитет.
- Моронька, когда я от тебя отворачивался? Ну, поссорились, ну, с кем не бывает, -Танис хлюпнул носом.
- Я думала, что так будет правильнее, дети должны жить с мамой. А про то, что ты для них - папа, как-то в запале и позабыла. Прости, - шершавый язычок прошелся по его щеке, пушистая черная прядка пощекотала нос. Морани, когда хотела, могла быть просто ангелом.
- Знаешь, а привезут они мелких и без нас. Пуша? - позвал Танис вышедших старших, - Съезди с Лексом, забери младших. Маме отдыхать надо.
Полукровка недовольно прижал уши:
- А мне надо заниматься, сам ведь говорил!
- Встал и пошел. Дело на час. Придешь, и позанимаемся, - Танис посмотрел сыну в глаза.
- Снова мелкие подлизы будут мешаться под ногами, - Пушок рыкнул и отвел взгляд.
- Сам был не крупнее год назад, и ничего. Перетопчешься, - прикрикнул на него Танис.
- А два года назад еще Ленточка была жива, и тоже ничего! - Пушок шваркнул дверью, выбегая из дома. Морани села на диван и разрыдалась.
- Ну, что ты… Ну, Моронька. Наплюй и разотри, мальчишка..
- Он прааааав... И доченька моя... Простите, не могу я, оно само, - Морани подхватилась и убежала в ванную, слезы просто не желали останавливаться.
- Так, пойдем в машину, Лекс, я съезжу с вами, пока Пушок не натворил делов, - Керн подошел поцеловать мужа.
- Двинь ему там в ухо. Морани в зеленую спальню? Как обычно?.
- Да, малыш, и того... Утопии скажи, чтоб кухню прибрала? Мне туда и заглядывать страшно, - Керн покосился на переодевшегося Команданте, несущего пакет с испачканным костюмом: - Ну вот, не только Тани мои вещи таскает, но и сам президент. Можно занести сей факт в мемуары.

Пушок сидел на заднем сидении, хмуро глядя в окно. Керн поманил его наружу, попросив подождать Алексиса пару минут.
- Ты почему позволил себе неуважение к старшему и к матери? - спокойно и без эмоций спросил у нехотя подошедшего подростка.
- Потому что она только и знает, что рожает нас. А растем как попало. Уродами.
- А теперь послушай меня. Тебя, Ирбис и Ленту она родила и успела вылизать, потом к ней в клетку вошли трое - двое солдат и научник. Ее обездвижили капсулами с парализатором, не мне тебе объяснять, как, ты это помнишь сам. И Морани могла только смотреть, как вас уносят. Когда родился Белли, твоя мать дралась за то, чтобы его не отобрали, и была ранена. Хвостика, Кисточку, Уголька и Искру она рожала, как и зачинала - распятая на лабораторном столе. Ты все еще думаешь, что она была счастлива, когда вас отобрали у нее? - Керн рассказывал ровно, не повышая голоса, практически не используя интонаций.
- Если бы она хотела… - уже не так уверенно протянул Пушок.
- Закон оборотней гласит: самка, возлегшая со зверем и родившая от этой связи полукровок, обязана сама убить их, дабы не плодить уродов. Морани вас любит, вопреки законам. И готова на все ради вас.
- Но она могла убежать! Вырваться из клетки. Она могла нас найти! Если бы захотела…
- Она не могла. За ней пристально следили, вшив под кожу маячок. Прутья ее клетки были под напряжением, пока у нее еще были силы на них кидаться. Ее держали в зоопарке. Ты читал, что это. Ты все еще считаешь, что могла? Если бы она погибла в этих попытках, ты тоже считал бы ее виновной?
- Если бы она хотела, она могла придумать что то, - с ослиным упрямством твердил Пушок, - Вот Папа…
- Она - женщина, значит, заведомо слабее тебя. А отцу ты тоже нагрубил сейчас. Ты счел для себя возможным поставить свое слово выше его слова. Ты с нами не едешь. Вернись в дом, извинись перед Танисом и матерью и сядь за уроки. Ты отстранен от тренировок со мной и Ирбис, - рявкнул Керн низким угрожающим тоном, разворачиваясь к нему спиной. Вот это был удар. Пушок моментом стал пантеренышем и побрел к дому, повесив ушки и спрятав хвост между лап.
- Все, можем ехать, Лекс, - Керн сел на заднее сидение рядом с Команданте, впереди села охрана. Внешне, оборотень был спокоен. Но внутри он просто готов был взорваться. Пушок понимал его только с позиции силы, и это удручало Альфу, хотя для прайда было обычным. Но Керн еще помнил, какие отношения были в его семье, построенные на взаимопонимании и взаимоуважении. И хотел таких же сейчас. А для этого нужно было работать и работать. У него было поистине безграничное терпение, но и оно начинало давать трещину.
- Дети… С ума сойти. Керни, у меня к тебе предложение. Врачи говорят, зрение у тебя восстанавливается. Не хочешь поработать на меня? В отделе социальной зачистки?
Оборотень снял очки, спрятал их в нагрудный карман и медленно повернул к нему голову:
- Вопрос первый: с чего ты взял, что я подхожу на эту работу?
- Ну, наверное, потому, что там будет единственный начальник, это ты. Это во-первых. А во-вторых, у тебя богатый послужной список в прошлом. С единственной осечкой, но ты на ней женат.
- Вопрос второй: откуда информация? - Керн остро пожалел вдруг, что с ним нет его неразлучного ножа. После того, как вернулась память, он даже не подумал носить с собой оружие.
- Из архивов секретного отдела Сталкеров. Это просто предложение, Керн. Работа не пыльная, она бы здорово разгрузила Таниса. Дала бы льготы и привилегии. Но если откажешься, то я просто сделаю вид, что разговора не было.
- Я не настолько идиот, чтобы отказываться. С условиями договора я ознакомлюсь позже, уверен, ты уже его подготовил. А у меня будет только одно условие: обзови мою работу как угодно нейтрально, но чтобы ни единое слово об истинном положении вещей не коснулось слуха Тани. Это ясно? - оборотень смотрел прямо в серые глаза Команданте, словно через прицел. Неприятный взгляд нечеловеческих глаз, спокойных, даже отрешенных немного. Такими глазами смотрит смерть.
- Конечно. Санитарный отдел тебя устроит?
- Ты считаешь Таниса дураком? Он первый свяжет это название и мою первую профессию. Назови уж Армией спасения, - фыркнул мужчина, отводя взгляд.
- А ты - ее Сестра, - хмыкнул мужчина, - Надо подумать… Хозяйственный отдел?
- И чем, по-твоему, может заниматься ПИЛОТ в этом отделе?
- Возить грузы. По всей республике, - они остановились перед воротами Дипломатического района.
- Как вариант, грузы для Спас-отрядов других областей. Еще одно. Спас-отряд - организация некоммерческая и негосударственная. Мы еле сводим концы с концами. Займись этим вопросом.
Алексис записал в свою панельку:
- Вопросов много. Ага. Вот, стройматериалы я пошлю тебе, что найду, там определишься, что нужно, а что - нет.
Дети выбежали на порог дома, они унюхали дядю и котятами полезли на руки. Очень соскучились.
- Тише, не все сразу! - Керн развеселился - он очень скучал по маленьким непоседам. - Так, сейчас все построились в шеренгу и в дом, я хочу, чтобы вы собрали сегодня свои вещи, а завтра мы поедем к маме и Пушку с Ирбис. Ну? Марш! - подтолкнул Хвостика и привычно положил руку на холку Искорке, которая от него не отлипала.
- Сегодня!! Дядя! Пожалуйста!! Мы будем очень послушными!!! - лезли лизаться котята.
- Завтра, - сказал, как отрезал, Альфа. - Сегодня вечером мы с вами будем придумывать имена для ваших карт.
Клубок котят с топотом слоников укатился в дом. Алексис вошел следом:
- Это просто маленькое стихийное бедствие. Смотри, все шторы порвали, ковер погрызли. Лестницу сломали.
- Понимаешь, Лекс, когда Танис впервые решил приготовить что-то на нашей кухне, как сейчас помню, это были блины, он превратил ее в ад. Тесто было на всех поверхностях, яйцами словно играли в бомбочки, мука... Знаешь, что будет, если перед вентилятором высыпать пакет муки? Так вот, Тани добился этого эффекта без вентилятора. А я тогда приполз с задания еле живой, и уборкой заниматься просто не имел сил. Но ты должен это помнить, вы с парнями помогали котенку драить кухню как раз в тот раз. И, поверь мне, с того самого дня она никогда не была больше похожа на поле боя. Они сломали лестницу? Неси инструменты, бери виновных, и чините ее вместе. Порвали шторы? Найди швейную машинку, и пусть сшивают, как получится. И повесь их в ту комнату, что предназначена для виноватых.
- У меня нет на это времени, Керн. Двенадцать часов в день я занят работой. За тебя, за себя и за того парня. Республика бродит, как дрожжевое сусло.
- Ты занимаешься тем, чем должны заниматься твои помощники, - жестко припечатал оборотень. - Ты сейчас мне говорил о стройматериалах. Какого хрена, Лекси? Где Макс, который у тебя по строительству? Где Лесли, которая занимается финансами, если я не ошибаюсь, почему сметы составляешь ты сам? Не доверяешь соратникам?
- Да. Все, что касается тебя - не доверяю. Чтобы потом не оказаться в суде за растрату средств Республики.
- Я - не единичный случай. Я расспросил ребят, кого вспомнил. Все они в один голос твердят, что ты отбираешь у них их работу, - Керн посмотрел на охрану, и парни понятливо вышли за дверь. Оборотень подвел Алексиса к креслу и бесцеремонно сдернул с него свою футболку, усаживая. Обошел кресло и провел чуткими пальцами по спине и плечам. - Давно у тебя бессонница и голова болит?
- Недели две. А что?
- То, что ты дурень. Надо было идти к Лерою, чтобы вправил тебе позвонки, Команданте. Ложись на ковер и расслабься, я умею это делать. Сегодня поспишь нормально. Но в корсете, - Керн подтолкнул Алексиса к тому самому пожеванному малышами ковру.
- Да ладно тебе… Подумаешь, стукнулся… - Лекс улегся на ковер. Сверху захихикали.
- Не подумаешь. Вспомни меня. До сих пор в спине стоит скоба, иначе я бы, кроме того, что слепой, безрукий, еще и неходячим был бы. Не сметь запускать свое здоровье! - рыкнул негромко. Выглянул за дверь: - Парни, срочно отыщите мне эластичный бинт. Подлиннее, желательно, - и вернулся к распластавшемуся морской звездой Алексису. Уселся ему на бедра, закатывая рукава. Попробовал наощупь температуру протеза. Металл был теплым, на улице стояла жара, он согрелся. - Не ерзай.
- Да уж страшно… - Алексис под его руками был каменным.
- Чего тебе страшно? - пока что по спине медленно закружила одна левая, живая рука, не столько разминая, сколько пытаясь заставить мужчину расслабиться.
- Ну… Кхм… Вдруг тебе в голову мысль придет, мне отомстить? - пошутил Алексис.
- Не понял? За что? - Керн фыркнул и чуть усилил нажим, прощупывая напряженные мускулы кончиками пальцев.
- За Тани...
- Лекс, ты помнишь наш с тобой разговор перед моим отъездом в Мегаполис? - Керн усмехался, по голосу чувствовалось. Положил на спину Команданте обе руки и начал уже полноценный массаж, походя активируя точки, отвечающие за кровоток. Нажал на две, заставив все мышцы в торсе мужчины мгновенно расслабиться. Уж если не мытьем, так катаньем.
- Да помню, конечно. Ох, Керни, как он убивался. Жить не хотел.
- Ты сдержал свое слово и удержал его от глупостей. Какими путями - боги с тобой, я не ревную и не виню тебя. А теперь заткнись и постарайся дышать глубоко и ровно. Может быть больно. У тебя не позвоночник, а зигзаг. - Я им бииилсяяя... - и Команданте замолчал.
- Лучше бы ты бился головой. Авось, мозги бы на место встали? Это был риторический вопрос, молчи, - под пальцами тихо захрустело, защелкало.
Когда сеанс массажа был закончен, дети снесли вниз тюки с вещами и игрушками, и сели кружочком, тихие и счастливые.
- Так, сели на диван и молчим. Смотрим и учимся, - Керн взял принесенный охранником бинт и быстро, профессионально соорудил корсет на поврежденную спину, заставляя разворачивать плечи и держать позвоночник прямо. - Вот так. Сегодня походишь с ним, и спать тоже, не снимая. А завтра я проверю состояние твоей тушки. И, если все будет хуже, чем я думаю, то ты без разговоров едешь со мной к Лерою. Иначе, - Керн повернул его голову к себе ухом и вкрадчиво прошептал: - Обездвижу, отвезу насильно и заставлю лежать, приковав наручниками. Понял?
- Понял.
- Дядя, а как же имена?
- Ну, так вы их уже придумали? Я знаю, какое подойдет тебе, Искорка. Инарра, это значит «Огонек» на древнем диалекте оборотней.
- А я хотела быть Афирой… - обиделась девочка.
- Я ведь не заставляю, малышка. Афира, так Афира. Очень красивое имя. Афира Меррис - это звучит. Кто еще? - улыбнулся оборотень, потрепав девочку по гриве.
- Яяя! Я!! - Запрыгал Белли. - Я хочу быть - МОЛОТКОМ!
- Названия неживых предметов не употреблять! - покачал головой оборотень, едва сдерживая смех.
- Но я хочу быть Молотком!!!!
- Может быть, Секирой? - вдруг дошло до Алексиса.
- Ладно, только не Секира, а Акс, коротко, но ясно. Идет. Кто следующий? - Керн заранее приготовился к худшему.
- А я хочу быть Танисом, - солидно сказал Уголек, - Я отращу длинную гриву, и меня полюбит красивый и сильный мальчик.
- Я сойду с ума с двумя Тани... - простонал Керн. - Это твое окончательное решение?
- Да. Потому что еще с одним Керном, дядя, ты сойдешь с ума еще быстрее, - пояснил котенок.
- Хорошо, Танис-младший, будь по-твоему. Кисточка?
- Остар. Мне нравится этот человеческий актер. У него все персонажи живые.
- Хорошо, малыш. Хвостик? Твое слово.
- А я вот как-то не решил. Не знаю. Варианты?
Дети принялись подавать идеи. Керн тихо умирал со смеху, пока, наконец, не поднял руку:
- У меня был отец, очень смелый и мудрый оборотень, его звали Ренс.
- Значит, я буду в деду. А двойное имя можно?
- Только если не слишком неудобопроизносимое. Какое ты хочешь?
Остальные четверо надулись, никто из них не додумался попросить двойное имя.
- Я буду Ренс Алексис. Как император, - напыжился от важности Хвостик.
- Тебя увековечили, смирись, Лекс, - расхохотался оборотень.
- Ооо! Хвостя… Это ты так за стол извинился? Спасибо, дружочек, - Алексис был тронут.
- Ну, а теперь, если все всё выбрали, всем ужинать, умываться - и в кровати. И чтоб тихо, без ссор и драк. Я приду и расскажу сказку. Команданте, тебя тоже это касается, - командным голосом произнес Керн.
- Это нечестно, - закряхтел Лекс, - Меня не назвали.
Искорка нагнулась к его уху:
- Ты лучше добром иди.
Уложив детей и рассказав им обещанную сказку, в качестве каковой выступила статья из учебника истории древних времен, Керн спустился в гостиную и отобрал у засыпающего Алексиса планшет и стопку документов.
- Команданте, тебя отнести в постель на руках?
- Сам, честное-благородное.
- Идем, расскажу тебе сказку, Лекси. О том, как один страшный-страшный оборотень прокололся на задании, и что из этого вышло.

Время шло, дом перестраивали. На крик: «Тани!» приходило два Таниса. Танис-старший и Танис-младший. Дети притихли, хоть старшие всегда держались особнячком, но Керн жестко прекращал ссоры.
Через месяц Пушок, который выбрал себе имя Элиот, и Ирбис, которая вообще отказалась менять имя, заявив, что ей нравится это, подошли к Альфе, чем-то страшно подавленные.
- Что произошло? - Керн оторвался от задачника, по которому возобновлял знания, и внимательно посмотрел на детей.
- Дядя… Мы насчет Ленточки… - близняшки крепко держались за руки.
- Я слушаю. Сядьте, - первенцев у Морани было трое. Тройняшки-близнецы Лента, Пушок и Ирбис. Когда Танису поставили условие - работа на Сталкер Инн Корпорэйшн, или жизнь Керна, ему показали «подопытных» - восьмерых детей Морани. А когда их перевезли в Берронский исследовательский центр, полуоборотней осталось семеро. Танис выяснил, что старшую из девочек заразили бешенством, чтобы посмотреть, как протекает течение болезни у полукровок. Ее держали изолированно, и когда она погибла, об этом узнали только Пушок и Ирбис, связанные с сестрой сильной эмоциональной связью.
- Дядя, ее надо похоронить. Мы были в биологическом музее. Из Ленточки сделали чучело, - дети держались изо всех сил.
- Хорошо, я займусь этим. Сегодня же, - оборотень обнял их, крепко, как мог. Он знал, как это - терять тех, кто ближе, чем мать и отец. У него у самого была сестра-близнец.
- Это было так страшно. Маме не говори только. Ей нельзя, - вдруг сказал Элиот.
- Я знаю. И она знает, как это, - Керн погладил мальчика по гриве, заправляя прядь за ушко с кисточкой. - Мы ее похороним, там, где территория нашего прайда. Где могилы моих родных. Хорошо?
- Да. Потому что это гадко и неправильно. И после этого они нас дразнят зверями?

А ночью все дети сидели на пляже под луной и молчали тесно прижавшись друг к другу. Оборотни не поют погребальных песен. Керн сел перед ними, показывая на лунную дорожку, которая тянулась в море до самого горизонта.
- Все коты, умирая, уходят на Млечный путь.
Если станет больно, ты подними глаза.
Имена всех ушедших вспомни, и не забудь,
О том, как любил их, звездам своим сказать, - он запрокинул голову и перечислил: - Торисса, Деррил, Силль, Ренс, Раис, Торм, Ингар, Иласса, Лерани, Кари, Верда, Даррен.
- Лента, - добавили Элиот и Ирбис в один голос.
- Алиша и Леонард Велан, - тихо бормотнул Танис, неслышно подошедший и севший рядом с мужем.
- Габриэль и Серджо Роуэлл, - это Алексис.
Над ними медленно и величаво плыл Млечный путь, перемигиваясь звездами. Не важно, что не все упомянутые были оборотнями. Важно, что они все были любимы теми, кто сегодня их вспоминал.

Глава шестая.
Новые хлопоты и заботы. Иногда и коса не только для красоты.

- Я Тор. Как бог Грома. Можно молиться, - и Керну протянули огромную квадратную ладонь. Оборотень, знающий мифологию людей чуть лучше самих людей, только бровь вскинул и руку пожал. Стальной ладонью.
- Керн, - и больше ни слова. Если уж Алексис счел этого парня годным в напарники к наемнику, то нужно присмотреться. Первое впечатление бывает обманчиво. Парень был высоким, выше Алексиса, да и самого Керна на полголовы, и при этом казалось, что зачали его два валуна. Совершенно лысый, с глубоко посаженными темно-карими глазами и выпирающей челюстью, он сам больше походил на оборотня-примата, чем даже Пушок на оборотня-пантеру. Впрочем, внешность напарника Керну была глубоко фиолетова.
- Пройдись, - отдал он приказ. Ему нужно было увидеть, как парень двигается, чтобы оценить, способен ли он будет выполнить то, что от них требовалось. Тор прошелся по полигону. Скользяще и тихо.
- Ветки нужны. Камни. Тут просто.
Оборотень кивнул, взял Тора за запястье и переместился в лес, в мешанину бурелома. Из которой непостижимым образом, не потревожив и веточки, выбрался через секунду, ожидая напарника на другой стороне завала. Для человека Тор был фантастически подготовлен, особенно, для молодого человека. Он двигался так, что его слышал только Керн. И то, только прислушиваясь. Не пошевелились ветки на кустах, ни хруста, ни шелеста. А мужчина уже сидел перед ним, опираясь пальцами о землю.
- Пробежка, - Керн плавно поднялся, с места растекаясь стремительной черно-алой лентой, впрочем, придерживая себя: он хотел оценить, насколько хватит у человека выносливости. У них было три дня на притирку и подготовку. Керн не любил работать с кем-то. Но отпускать его одного к базе Команданте отказался наотрез:
- Не приведи, Господь, с тобой что-то случится - третьего раза Танис не переживет. Идешь с напарником. Это приказ.
И Керну осталось молча подчиниться. Но испытывать Тора он решил всерьез. Это явно не на одно задание человек. Значит, надо или сработаться, или просить у Алексиса другого. Тор отстал практически стразу, но бежал ровно, тихо, и расстояние между ним и Керном не увеличивалось, но и не уменьшалось. Направление он выбирал блестяще, и, главное, как потом убедился оборотень, почти не оставлял следов. Ну, только очень опытный следопыт мог вычислить на мху след человека такого веса и пропорции, как Тор. Керн остановился, притаившись в тени за деревьями, и, едва Тор поравнялся с его укрытием, напал. Не пытаясь убить, но и не давая поблажек. Несмотря на активное сопротивление Тора, на его силу и гибкость, тот явно был спортивным бойцом. Поэтому Керн приложил своего напарника промеж ног, а когда мужчину согнуло, ударил локтем в поясницу. Оборотень был сильнее человека. Несмотря на разницу в весе.
- Хорошо дерешься. Но слишком правильно, - Керн помог ему подняться и вернулся туда, откуда, собственно, и началось это странное знакомство с напарником - в тренировочный лагерь недалеко от Беррона. - Три дня на подготовку. Тренировки с рассвета, здесь же.
- Слушаюсь, - парень отсалютовал и прохромал к небольшой казарме-общежитию на краю полигона,  уязвленный в самое чувствительное место.
Мистер Танис Меррис хохотал до слез, когда вечером Керн описывал ему напарника.
- Нет, он хороший малый, Тан. Но он же профессиональный борец, а не солдат, и не наемник, - Керн сидел, тщательно смазывая кремом культю, пока Танис подкручивал что-то в его протезе. - Что я буду с ним делать, если нарвемся на мародеров?
- Я никогда не думал, что такие люди могут водить вертолет. Я прямо таки вижу его глаза после удара по... - Тани прислушался: - Афира!!! Положи на место печенье! Я все слышу.
- Он и не водит, он мне вместо няньки, - пробурчал оборотень, - Вот скажи, зачем мне нянька? Алексис сказал, что мы летим в Олану. А я знаю, что там был хороший завод микрочипов. Тебе привезти?
- Ооо… Кисонька, этого добра у меня полные карманы. Я же работаю  не на кого-то там. Не на «Арес». На Лекса. Проект уже подходит к стадии испытания, - Танис распылил смазку и протер сустав ветошкой: - Ох, Киса, мне так стыдно за эту затею.
- Не вижу, что постыдного в том, чтобы дать преступникам новую жизнь. Но у меня вопрос: а кто будет продумывать и прописывать им всем память? Или по единой схеме? Человек без памяти будет обречен на постоянную муку попыток вспомнить хоть что-то... - оборотень передернул плечами, словно в спину подуло ледяным ветром с набережной.
- Я нашел троих молодых писателей. Очень талантливые ребята. Они будут Богами.  Пропишут сценарии и эмоции. Конечно, перепрограммированные, Промы, будут соображать чуть медленнее. Но они будут незаменимы в мирных процессах. Учителя, повара, строители. Конечно, не все пойдут под нож. Только рецидивисты, но это уже почти шестьдесят процентов тюрем. Для полицейских, врачей, пожарных я еще дорабатываю чипы. Чтоб без тормозов. Но это все за гранью этики...
- Этика... Малыш, этические нормы создаются людьми. И люди же через них переступают. Эти - переступили, именно потому их и называют преступниками. Так что не пытайся увязать свои действия в рамки этики. У тебя должен быть один единственный критерий в этой работе: целесообразность для республики. Все остальное - семье. Воспитывай из котят настоящих людей, но не идеалистов.  Ты у меня умница, - Керн подсоединил протез и встал, целуя мужа в уголок губ: - А ты уже подумал, когда будет церемония? Или снова забыл? Я вернусь через неделю, у меня целый список на доставку по северу.
- Нет. Я уже загромоздил корзинку каталогами, но ты же туда и не смотришь. Как я могу заказать себе фрак, если не знаю, в чем будешь ты? Как я могу приглашать гостей, арендовать зал, когда тебя рядышком нет? - Танис грустно улыбался. Вдруг подскочил к перилам и метко запустил подушку в проем кухни. Оттуда с коротким мявом вылетела Афира.
- Девушка! У вас аллергия на мучное! Утопия, программа изоляции!
- Слушаюсь, Повелитель.
- Она снова будет жаловаться мне, что жестокий папочка ее запер в комнате, и сладкого не дал, - Керн спустился вниз и приволок целую стопку цветных каталогов, скалясь:
- Учебники для школ печатают на мерзкой газетной бумаге, но вот это, - он потряс глянцевым журналом, - у меня нет слов.
Плюхнулся в корзинку, в которой спал в истинном облике, свернулся, подбирая под себя ноги и выпятив зад, по кошачьей привычке.
- Так, посмотрим. Я буду в черном, как всякий истинный жених, скорбно прощающийся со своей холостой жизнью.
- Мистер Меррис, вы это сделали лет восемь назад, а то и больше. Поздно метаться! - Танис протянул оборотню ручку и погладил по ягодицам, присаживаясь рядом.
- Двенадцать. Почти двенадцать. Через полтора месяца исполнится ровно дюжина лет с того дня, как я приволок домой одно мелкое, ехидное, колючее, зловредное, синеглазое недоразумение, - Керн муркнул на поглаживание и быстро пролистал каталог. Ткнул ручкой в самую простую модель, без вышивки и украшений, кроме скромной белой бутоньерки: - Вот.
- А хочу вот, - Танис, наоборот, ткнул в роскошный фрак белого цвета с матовым узором по ткани. - Но, поскольку мы сейчас весьма уязвлены финансово, то придется вот это, - модель за приемлемую цену была жемчужно серого цвета и похожа на туалет Керна.
- Тебе оно подойдет больше, чем это безобразие, похожее на взбитые сливки. Вообще, я бы с радостью отказался от всех этих фраков и пришел в ратушу в джинсах и ветровке. Но Морка и девочки меня обшипят. А вот что делать с этим? - оборотень выпрямился и собрал отросшие до лопаток волосы в куцый хвостик. Так, как он любил, они не завязывались, постоянно выбиваясь из-под резинки. Слишком текучие и гладкие были.
- Ты сегодня вечером сильно занят? Есть у меня одна мысль. И классный кореш. Профессор генной инженерии, Пирс Брестон. Ты его должен помнить, мы с ним подрались на шестом курсе.
- Оу... мне уже страшно...любопытно, - Керн улыбнулся, - Я свободен, как кирпич в полете, до рассвета. На рассвете снова тренировка с этим... Тором, - оборотень не сдержался и фыркнул, прикрыв рот ладонью, глаза смеялись.
- Ну, Кисонька, я, например, очень рад, что эта личность будет тебя оберегать. Моего милого старичка. Не отвлекайся, вот, банкетные залы. Уцелевшие.
- Ээээ... котенок... давай ты сам? Я бы предпочел фуршет на пляже и тихий семейный ужин в нашем доме. А смеюсь я от того, с каким пафосом эта личность мне заявила, что зовут его, как Бога Грозы, и что ему даже можно молиться, - Керн не сдержался и засмеялся, утыкаясь в колени мужа лицом.
- Нууу… Если он убережет тебя от очередного вымирания, я даже согласен воздвигнуть ему памятник. Нет, любимый, дурдом в нашем доме я не переживу. Потом Морани это будет вредно. А так, приедем, распишемся, посидим в ресторане - и домой, в чистоту… - снизу раздался звон разбитого окна, - И относительный покой.
И вслед за звоном - вопль Морани:
- Танис!!! А ну вернись!
- Очень относительный, - Керн поймал любимого за руку, едва тот дернулся на зов: - Это младшего. Вот же угораздило мальчишку выбрать имя! - и уронил Таниса себе на колени, обнимая за талию и плечи.
- А мне приятно, что одного из наших детей зовут в мою честь.
- Ну, мааааа...
- Третье стекло за неделю! Молодой человек!
- Мааа...
- И по темпераменту он - вылитый я, - Танис прижался к груди любимого, - Я так понимаю, все остальное ты даешь на откуп мне?
- Кроме одного, но пусть это будет для тебя сюрпризом, - Керн потянул с его плеч рубашку, целуя нежную, исчерканную старыми, почти незаметными уже, шрамами кожу. Золотистую, с легким загаром, полученным в те две восхитительные недели на озере оборотней. Чуть нагнул голову, проводя жестким языком поперек груди, от одного соска к другому.
- Уууу... Киса на меня охотится… днеем…
- Па!! Ой… - Ирбис вышла, как и вошла.
- И нигде-то в этом доме покоя нет, - рыкнул оборотень, подхватывая Таниса под ягодицы, отказываясь спускать с рук. Так и дошел до двери, прижимая к себе, запер на замок и опустил любимого на кровать, в квадрат солнечного света, любуясь переливами золотистых волос по бежевому, в алые маки, полотну простыней. - Как я люблю на тебя смотреть... Ты мое сокровище, бесценное и единственное, - наклонился, щекоча кожу Таниса кончиками волос.
- Ну, тогда я буду раздеваться очень медленно, - Танис лукаво усмехнулся и потянул с плеча ткань.
- Ты можешь не раздеваться вообще, я сам тебя раздену, - Керн привстал на коленях, вытягивая длинные, стройные ноги любимого своего мальчика и укладывая их себе на бедра, запустил руки под штанину, стягивая с него теплый полосатый носок, связанный Морани в подарок. Обнял тонкую, изящную ступню, целуя в кончики пальцев.
- Мууррр... - Танис картинно начал «молочить» простынь.
- Котенок, - восхитился оборотень, потерся носом о подъем ступни и прошелся по нему языком, от пятки до подушечки большого пальца. Ему не важно было, что «котенку» скоро исполнится двадцать семь. Для него любимый всегда оставался вечно юным сорванцом, играющим в свою собственную Игру.
- Я хомячок. И меня поймали, - как-то очень активно избавился Грызун от своих брючек и выпятил чисто выбритый лобок.
- Еще пока не поймали, но я в процессе. Ловить тебя - просто одно удовольствие, - и поцелуями прошелся по внутренней стороне бедра, вверх, и по другой ноге вниз, одаряя ласками и там тонкие подвижные пальчики. Таниса от этих ласк слегка пробивало током, судя  по ощущениям. Он заполз бедрами на колени к Керну и сел, требовательно целуя.
- Торопыжка, - легко усмехнулся в его губы Керн, запуская руку в тяжелые золотистые пряди волос. Теплая сталь медленно провела линию по позвоночнику Таниса. В протез давно уже были встроены датчики тепла и сжатия, посылая в чип управления протезом сигналы, которые тот передавал в мозг оборотня. Почти живая рука, почти настоящие ощущения. Но ласкать Таниса Керн предпочитал все же левой рукой.
- Мне так приятно, Кисонька. Так млеть я могу только в твоих объятиях. Родной мой. Любимый.
- Мой малыш, счастье синеглазое, - оборотень и сам млел, обнимая супруга, после той грозы в святилище, кажется, он мог его чувствовать, и не касаясь, а от прикосновений вообще сносило голову, словно от касания к обнаженным нервам. Каждый раз Керн сдерживался только диким усилием воли, чтобы не взять немедленно. И пальцы чуть подрагивали, лаская нежную, будто кожица персика, спину, пересчитывая шрамы. Губы и язык скользили по горлу, он прихватывал и отпускал, не раня, кожу, жадно вдыхая аромат Таниса.
- Я хочу стоя... - лукаво протянул красавец-блондин, - Возьми меня в плен..
- Пленный приказывает победителю? - Керн включился в игру, поднялся с кровати, ставя Таниса на ноги и подталкивая его к стене. Дерево светлых панелей было теплым, он прижал мужчину к ним спиной, заводя его руки вверх, удерживая стальными пальцами, а левой прочертил ломаную линию, о шеи до паха, задевая каждую эрогенную зону, о которой знал.
- О, мой Бог… Мой Зверь… - Танис одним прыжком оседлал талию супруга. Керн только и успел подхватить, отпуская его запястья. В любви Танис меры не знал, никогда, предпочитая все и сразу. Еще и поэтому Керн так сдерживался, так всегда осторожничал, чтобы не причинить своему огненному любовнику боли. Прижал собой сильнее, потираясь пахом, все еще в тонких хлопковых брюках, которые ничего не скрывали, только подчеркивали.
- Тани, мой Тани... - пальцами развел ягодицы, касаясь упругого колечка мышц, легонько, дразнящими движениями. Танис с тихим мявом оделся на палец оборотня и, умоляющее постанывая, задвигался.
- Не торопись, прошу, - Керна «повело», он прильнул губами к плечу, снова оставляя на горячей коже свою отметину. Добавил еще палец, выворачивая кисть так, чтобы дотронуться, приласкать маленькое «зернышко» внутри.
- Ну, почемууу… Я так люблю, когда ты держишь меня на руках…
- Потому что я так хочу, - даже в шепоте проскользнула властная нотка Альфы, но Керн так и не остановил Таниса, только чуть активнее заласкивал губами и пальцами, чувствуя животом, как начинает сочиться влагой зажатый между их телами член мужчины.
- Боже… Я чувствую себя, таким беззащитным... - ладони Таниса ласкали его спину, он откидывал голову, постанывая от наслаждения.
- Только со мной... - Керн вскинул его повыше, с трудом сообразив, как расстегивается пуговица, освобождая, наконец, свой член из плена ткани. Развел внутри тесного, жаркого тела пальцы, растягивая сильнее, толкаясь между ними внутрь, не прекращая нежить легкими прикосновениями к простате.
- О…да… Как же  я это люблю... До конца… Целиком… Любимый… Любимый мой… - Танис вцепился в его плечи. Оборотень осторожно высвободил руку и обхватил уже двумя ладонями его ягодицы, направляя движения, приподнимая и опуская сильнее, чтобы войти максимально глубоко. На предплечьях вспухали и опадали тугие мускулы, хриплое, горячее дыхание опаляло шею, горло, Керн впился поцелуем в его губы, подарив свой первый стонущий рык.
- Да… тебе тоже хорошо… - лихорадочно шептал Танис, - Как же я тебя хочу…
- Я твой, твой... - Керн и сам теперь двигал бедрами навстречу, буквально вжимая Таниса в стену с каждым рывком, жадно целуя и лаская языком его язык, губы, десны, деля одно дыхание на двоих.
Тани замирает. Потом сжимает его в кольце ног и задыхается, сотрясаясь в оргазме.
- Да-да-да, малыш! - но этого мало, как всегда, мало, для обоих. А потому оборотень делает шаг и падает на широкую кровать, не отпуская свое сокровище из рук, не выходя из него. Только поднимает его ноги вверх, перекидывая через плечо, поворачивается сам, оказываясь за спиной, и снова начинает ласки, проводя ладонью по еще вздрагивающему члену, размазывая семя, как смазку. Но теперь он не торопится, хотя хочется попросту втрахать это божественно-желанное тело в постель. Танис заводит руки за спину, предлагая удержать себя. Керн редко так делает, даже намек на насилие в сексе ему неприятен. Но только не тогда, когда Танис предлагает сам. И он не сжимает его запястья, а переплетает с ним пальцы, целует выгнутую спину и острые лопатки, покусывает кожу между ними, ускоряя темп, постепенно, но неумолимо. И ноги Таниса расслабляются, он свободно впускает в свое тело, распластываясь под супругом и только вскрикивая от страсти и желания. Оборотень почти пьян от его запаха, от наслаждения, почти безумен от того, как горяч под ним его любимый мальчик. Он шалеет, взрыкивая на каждое движение внутрь, стонет на вдохе, выходя почти до конца, сжимая чуть сильнее пальцы вокруг его члена. Желание разрядки пронизывает все тело крошечными молниями, перехлестывает, подбираясь к той границе, откуда уже нет возврата. А ладонь уже мокрая, с нее буквально течет, и рука прижата их телами. Танис вскрикнув, обессилел окончательно, чуть не плача. Керн вжимается в его спину, вздрагивая и выплескиваясь, заходясь в почти беззвучном низком стоне. И замирает на несколько секунд, в попытке отдышаться. Потом ложится набок, осторожно покидая его тело, подгребает Таниса к груди, переворачивая на спину, медленно сцеловывает с его лица слезы.
- Спасибо, моя любовь, мой единственный, спасибо.
- О, Господи… Мне каждый раз кажется, что я сейчас умру от удовольствия. Я опять шумел, да?
- Не так, чтобы очень, но, боюсь, особо любопытные слышали, - Керн рассмеялся, пряча лицо в его волосы.
- Кисонька! Ну, какой ты… Замечательный… - Танис улыбался, глаза с поволокой страсти еще плохо фокусировались.
- Мрррррр, - оборотень поцеловал его в ушко. - Так что ты там говорил о планах на вечер, любимый?
- Ну,  я предлагаю скататься в лабораторию к моему сотоварищу  и оппоненту, и отрастить тебе прическу, согласно твоему статусу в прайде.
- Что, за час? - изумление на лице Керна граничило с потрясением. Танис смеялся, как ребенок:
- Кисонька! За полтора. Пирс - мастер своего дела. Косметология - это его конек.
- Хочу! Поехали? - и состроил почти умоляющее выражение лица. - Такие, как были... Нет, длиннее, чтоб делать боевую косу! Я тебе покажу, как оборотни с ними танцевали! Оооо!

Пирс оказался сухоньким молодым человеком в оптической маске. Таниса он встретил оригинально, ткнув под локоть микроскопом:
- Формула или жизнь? Аааа… Это твой опекун, как помню.
- Это мой муж, Пирс. И твой клиент.
- Да? - окуляры выдвинулись и замелькали, рассматривая оборотня: - Ну, нос я ему подправлю, скулы вытянем, а так все почти идеально.
Керн фыркнул, разглядывая «чудо природы»:
- Вообще-то, моя внешность меня более чем устраивает. Мне бы волосы чуть подлиннее отрастить, - едва удержался, чтобы не щелкнуть по блестящей линзе окуляра.
- О… Жаль. Такая фактура. Ну, что ж, пройдемте, - человечек-насекомое засеменил по коридору.
- Он славный. Но совершенно не разбирается в механике. И смеет меня ей учить, - Танис взял оборотня под сгиб протеза.
- Зато ты в ней разбираешься. Оптику ему делал ты, я прав? Я твою работу отличаю уже с полувзгляда, - Керну было неуютно в этом, похожем на клинику, здании. Пахло косметикой, травами, но все равно он чуял запах лекарств. И это его нервировало.
- Не волнуйся, мой хороший. Пирс был травмирован при бомбежке. Он возвращает людям носы, уши, рты. Руки и ноги. Пусть даже в протезах. А еще он добрый, и коллекционирует фарфоровых кукол. По секрету.
- Я все равно доверяю только Лерою и тебе, котенок. Не проси большего. Будешь рядом? - со стороны могло показаться, что оборотень спокоен, только Танису было видно, как играют желваки у него на скулах. - Кстати, а что у меня не так с носом? И остальным... Нос как нос, - Керн скосил глаза.
- Кисонька! У тебя самый прекрасный нос на свете. Дай Пирсу волю, он всех сделает похожими на куколок.
- Хммм... Нет, пожалуй, это будет перебор. А что, если... - оборотень наклонился к ушку Таниса и прошептал: - ...отправить к твоему Пирсу Тора? Может, обзаведется шевелюрой, да и лицо поправит?
- А если ему и так все нравится? На вкус и цвет все фломастеры разные, как говорит Акси.
- Спросить не помешает, - фыркнул Керн. Пирс распахнул перед ними двойные двери, оборотень сощурился, пряча глаза под ресницами. Окна этой не то операционной, не то лаборатории, не то салона красоты выходили прямо на запад, алый шар закатного солнца, казалось, висел прямо перед ними.
- Присаживайтесь, голову на подушку. Так сколько сантиметров наращиваем? Позвольте прядку? - Пирс протянул Керну ножницы.
- Много наращиваем, чтобы коса получилась хотя бы метровая, - Керн отрезал прядь на виске, ножницы отдал Танису, а не косметологу.
- Да хоть трехметровая, - Пирс подхватил прядку и опустил ее в колбу анализатора: - А теперь закрываем глаза  расслабляемся, чтобы не пугаться херни, которая сейчас оденется вам на голову. Она только выглядит страшно, на самом деле щупы - силиконовые.
Танис сел рядом и взял мужа за руку.
- Бляяяяяяя... - тихо протянул Керн, сжимая его пальцы, - Зачем я согласился? - но деваться было некуда, да и выглядеть трусом не хотелось. Осталось только покорно закрыть глаза, стиснуть клыки и постараться не рвануть с места, когда что-то над ним загудело и защелкало, приближаясь.
- Это осьминожек,  - на голову оборотня с тихим чавканьем что-то наделось. - Три метра вас устроят? Это сорок минут. Могу и длиннее, но это уже час-полтора.
- Вполне устроят, - Керн представил, как будет расчесывать трехметровую гриву и слегка офигел. Ну, в любом случае, ее можно будет отстричь до приемлемой длины. Но танец с лезвиями в боевой косе он Танису покажет.
- Тогда, - Пирс запустил систему, - расслабьтесь. Чай, кофе? Фильм? Партию в шашки? - Голову Керна приятно стали массировать, волосы чуть натянулись. Он постепенно расслабился и даже глаза открыл.
- А мне чего сорок минут делать? Балдеть?
- Вот непонятливый. Я же вам предлагаю, хотите чаю, кофе, что покрепче?
- Хочешь, поболтаем? - предложил Танис.
- Давайте поболтаем, мррррм, а это приятно, - Керн улыбнулся и прикрыл глаза, наслаждаясь ощущениями. Ему всегда нравилось, когда Танис перебирал его волосы или расчесывал их. То, что сейчас это делает не любимый, слегка уменьшало приятность, но оборотень представил, как супруг будет возиться с его гривой, когда она отрастет, и довольно заурчал.
- Я знал, что тебе понравится. Сам прихожу сюда раз в неделю на пропитку волос. Иначе бы мне с ними не справиться.
- Я просто надстрою структуру каждого волоса до нужной длины, нарастив из имеющихся клеток. Помогает даже, эмм… в самых безнадежных случаях.  А какие результаты эта метода дает в наращивании ногтей!
- О, нет, Тан, ты только Морани пока не говори про этот чудо-метод, а то примчится коготки наращивать, - Керн рассмеялся.
Время пролетело как-то даже и незаметно, в беседе на тему косметологии, которая плавно перетекла на красоту и понятия эталонности, и оборотень, наконец, рассказал, почему для него так важна была длинная грива:
- В самой лохматой древности оборотни не строили домов, и греть детей зимой приходилось своими телами, чем больше была грива, тем теплее было потомству. И мужчины в этом не отличались от женщин. Ну а позже появился уже такой ритуал, как танец с боевой косой.
- Коса, в смысле, прическа или сельскохозяйственное орудие? - уточнил косметолог.
- Прическа. В нее вплетались обоюдоострые лезвия в последнюю треть, особым плетением. Высшей мерой боевого искусства считалось, когда воин, не трогая косу, управляет ей движениями головы, и его лезвия не поранят его самого.
- Ну, тогда… эээ… и прическу сразу сделаем. В косу. И подвернем.
- Ну, ему ж теперь не с ножами бегать. Можно и покрасоваться, - Танис погладил оборотня по щеке.
- Я их только один раз вплету, тебе показать, - Керн и в самом деле не собирался на заданиях пользоваться подобным оружием, так что говорил, не кривя душой. - Но ты представь меня с распущенной трехметровой гривой? Я это даже представить не могу, пока не увижу...
- А, собственно, вот прямо сейчас и увидите.
С хлопком отсоединилась конструкция от головы Керна. Танис только восхищенно выдохнул. Пирс подкатил высокое зеркало на колесиках:
- Прошу! И заметьте, быстро и с минимальными энергозатратами.
Поднимать голову от кресла было отчего-то непривычно тяжело. А по плечам потек живой черно-алый шелк, до пола, сворачиваясь кольцами-змеями. Керн поднялся с кресла и его целиком окутал смолянистый водопад густых, блестящих волос. Он собрал их на затылке, пучок получился толщиной в его руку.
- Они будут расти и питаться, как живые, насколько я понимаю, ваш организм рассчитан на поддержание такой гривы?
- Как красиво... Боже, Кисонька, как тебе идет.
- Ты меня заплетешь?
Пирс поперхнулся и закашлялся. Этот короткий, в две реплики, диалог был настолько интимным, что ему стало неловко, будто он влез в чужую спальню. И обидно - ему такое не светит. Только не сейчас, когда вся морда лица изуродована осколками, и лучше уж пугать посетителей маской, чем шрамами.
Волосы струились между пальцами, как вода, Танис мастерски управлялся с ними, сказывался опыт возни с собственной косой.
- Старые традиции были красивы. Машины, дома, вещи.
- Ты еще скажи - порядки. Попахивает крамолой, Тан, - язвительно вставил косметолог.
- Про порядки никто не говорит, Пирс, - оборотень, наслаждаясь лаской рук Таниса, не забывал присматриваться к парню. Из-под мягкой кожаной основы его оптики выглядывали довольно жуткие, словно вывернувшие мышцы наизнанку, шрамы. - Почему ты не обратишься к коллегам по цеху, чтоб помогли?
- Это… Это значит, получить чужое лицо. Я не привыкну. Лучше уж так, но свое. Потом, мне красоваться не перед кем. Сижу со своими машинками и пробирками. А с этой маской, она цепляется прямо к костям лица, мне никакие микроскопы не нужны. Это очень удобно.
- Почему же чужое? Восстановят по фотографиям, тебе твое собственное. Тебе ведь столько же, сколько и Тани? Так почему ж не перед кем красоваться? Я помню тебя, ты симпатичный, и девушка тогда в драке за тебя болела, такая рыжая, зеленоглазая.
- Не восстановят, Керн. Редкие костные аномалии. Рак, - тихо сказал Танис. Оборотень тряхнул головой:
- Все можно победить, если поднапрячься. Я подумаю, окей? Спасибо, Пирс.
Когда они покидали здание, на Керна оборачивались все. Независимо от пола и возраста.
- Чувствую себя, как змееносец, - коса была смотана петлями, как лассо, и перекинута через плечо. Керн прятал глаза, ему было неуютно от такого внимания. - Так, а теперь расскажи, что там с Пирсом?
- Он заболел год назад. Сначала попал под бомбежку, сильно посекло осколками. Раны не заживали. Потом у него начались эти кошмарные язвы на лице. Он долго пытался вылечиться. Поверь, все ребята, кто на медицинском, пытались помочь. Девушка от него ушла, родителей, как и у всех нас,  нет.
- Ты уверен, что это рак? Потому что, если это так, я даже знаю, что ему может помочь. Да и в принципе, не только ему. Но я, как последняя сволочь, не собираюсь осчастливливать все человечество. Вернусь с задания - смотаюсь кое-куда и привезу лекарство.
- Уверен, его смотрела миссис Лерой. Онколог, - Танис завел Слона.
- Значит, это должно помочь. Только ничего не говори парню. Не хочу давать надежду заранее, - Керн сел рядом, погладил Таниса по плечу: - Не переживай, я ведь вижу, ты тоже за него волнуешься.
- Ну… Он мной друг. И я частенько с ним спорю по нашей работе, - Танис резко затормозил, пропуская машину скорой помощи. - Смотри, как Беррон отстраивается. Дороги починили.
- Алексис хочет сделать Беррон резиденцией президентской семьи, парламента и вообще, столицей. Но с запретом на строительство высоток, заводов и прочей промышленности. Оставить город курортной зоной, но стянуть сюда все нити власти.
- Очень удобно. Все и всё под рукой. Чем пахнет? - они подъезжали к воротам, -  Чувствуешь? Вкусно так.
- Рыбка, - Керн муркнул, принюхался и уверенно заключил: - Форель. И тунец. А еще Морка явно приготовила мне мяска. Рыбоядные у нас вы с котятами, а я по старинке, хищник-мясоед.
- Мама - это наше все, - грустно поприветствовал их с пляжа Элиот.
- А что случилось? - вожак подошел к нему, ласково потрепал за ухо.
- Хочу, говорит, рыбки. Вынь да положь. Заложил катер, вышел в море, поймал тунца. Привез. Хочу, говорит, красной рыбки. Заложил катер, вышел в море, нашел эхолотом косяк. Привез. Ой, говорит! А угрей не было? Это же море. А не магазин!
- Она капризничает, потому что беременна, не злись, - Керн любил Элиота и Ирбис сильнее, чем остальных. Старался не делать между детьми разницы, но не мог. Слишком уж были похожи на него с сестрой эти двое. Не с Морани, а с Ториссой, погибшей тогда, когда он сидел за решеткой. Оборотень крепко обнял мальчика, даже от себя не ожидал такого всплеска чувств. Таниса они звали папой, а его - дядя или по имени. Было слегка обидно.
- Да я понимаю. Ну, что ж делать. Смотался и за угрями. Вот. Копчу теперь. На неделю консервов хватит. А дома - пир горой.
- А что у нас за праздник? - Керн сунулся помочь, коса развернулась и змеей шлепнулась на песок. Оборотень ругнулся и принялся снова ее сворачивать, краем глаза заметив отвисшую челюсть подростка.
- Опа... Круто! Дядя, непомерно круто!!! Какой праздник? Приехали. Улова много, чем не повод для праздника?
- Тогда, раз уж праздник, помоги мне дрова принести, сложим на пляже костер. Будет вам сегодня не только рыбка, но и зрелища, - Керн косу связал лентой, подвязал к затылку, чувствуя, как ее тяжесть оттягивает голову назад.
- Дяяядь! А я тоже так хочу! - мальчик встал и пошел к сараю за дровами.
- Своя отрастет, да и я не все время буду ходить с такой длинной, это неудобно. А ты у нас в иерархии семьи третий, после меня и отца. Вот и расти гриву, не стриги, когда свою семью заведешь, понадобится - не все же детям мать за волосы дергать, надо и отца иногда, - он смеялся, но в душе думал - дети растут. И старшим скоро понадобится кто-то... пара, любимые, чтобы не оставаться в одиночестве.
- Но это… просто… - Элиот принес огромную стопку чурбачков, - Ты и выше как-то сразу стал, и плечи расправились.
- Эли! - Танис-старший вышел на балкон новопристроенного флигеля и ложил ладони рупором: - Молоток! Горжусь!
- Котенок, ведь дело не в длине косы или силе лап. Сущность Альфы - она здесь, - Керн положил ему ладонь на грудь, напротив сердца, - и вот здесь, - легонько постучал стальным пальцем по лбу. - И я не родился Альфой, я им стал. Как станешь и ты, когда вырастешь настолько, чтобы не нуждаться в моей или отцовской опеке.
- Уууу... Этого никогда не будет. А тебе не интересно, с чего я вдруг молоток? - мальчик прогладил шерстку на хвосте.
- Интересно, но я думаю, что ты можешь и без вопросов рассказать, или я сам увижу. С чего ты взял, что должен вечно оставаться ребенком под крылом у родителей?
- Ну… потому что я еще не могу… Как бы это сказать? Керн, ну ты же понимаешь! - котенок фыркнул. Оборотень сел на чурбачок для костра и вскинул бровь. Он что Таниса долго приучал говорить вслух о своих проблемах, что с мелкими сейчас работал над этим.
- Ну… Я сам к  контрольной-то подготовиться не могу, без папы. А ты - самостоятельный, альфа… Далеко до этого.
- Малыш, тебе всего одиннадцать. И пусть ты растешь гораздо быстрее обычного оборотня, даже быстрее человека, но все равно тебе еще рано становиться взрослым. Не торопи детство. Даже если его было сто лет, все равно это мало. А если его на самом деле год - это преступно мало.
- Вот тогда и перестаньте меня прессовать. Элиот то, Элиот се. Дайте ребенку мыша! -  Мальчик завалился на спину и замолотил воздух большими лапами.
- Ну, так иди и поймай, фырррк! Мыша ему. Рыбки, сейчас будет. А вот слова мои буквально воспринимать не стоит, а то оттреплю за загривок, - Керн поднялся и потрепал мальчика за ухо, - заканчивай, и иди лапы мыть, сейчас мать уже звать будет.
И правда, стоило Керну войти в дом, как на балкончике показалась Морани:
- Эли! Руки мыть!
- Иду! - мальчик проверил таймер на дверце коптильни и скрылся на веранде.

После ужина, когда вся семья сыто отвалилась от стола, накушавшись разнообразнейшей рыбки, мяска и прочих кулинарных изысков, которые под чутким руководством Утопии готовила Морани и наоборот, Керн принес стопку пледов для всех и позвал их на пляж.
- Тани, родной, сложи для меня костер?
- Это мы запросто, - сытый Танис был очень добрым Танисом. К тому же, дети вынесли ему кофейный столик, то есть, он не был лишен своей вечерней чашки кофе. Костер сооружали втроем. Танису нельзя было поднимать тяжести. Все в семье очень берегли его от нагрузок. Через полчаса высокая пирамида из бревен уже полыхала. Вожак ушел в дом, и через те же полчаса возник из вечерних теней прямо на пляже, выходя в круг света от костра. На нем была привычная ему черная одежда, из матовой тонкой кожи, плотно облегающая тело и оставляющая открытыми только кисти и лицо. Волосы он заплел с помощью Утопии, чтоб не портить сюрприз раньше времени. В длинной толстой косе поблескивали треугольные метательные ножи, вплетенные в конец ее и закрепленные тонкими ремешками. Алые прядки казались кровью, обагрившей это оружие.
- Эли, Ирбис, ритм! - старшие близнецы медленно захлопали в ладони, как на тренировке, отбивая ритм, и Керн пошел по кругу, раскручивая косу, крадущимся шагом прирожденного хищника.
- Классно! Алексис, ты можешь курить в сторонке! - Танис завороженно следил за круговыми движениями головы  оборотня. Команданте, бросивший курить, узнав о беременности жены, только хмыкнул. Со свистом рассекали воздух лезвия. Повизгивали от восхищения котята.
Ритм все ускорялся, черная тень металась в отблесках пламени, сверкая бирюзовыми отблесками глаз. Элиот не выдержал, вскочил с места, не переставая хлопать, кинулся в круг. Керн зашипел, но вплел в свой танец подростка, его коса металась совсем рядом с черным пушистым телом, не задевая его, только угрожающе посвистывая. Это было похоже на атлетическое выступление с лентой. Только, в отличие от ленты, коса еще и складывалась, дрожала, и то посвистывала металлом, то угрожающе шелестела, как змея. Зрелище было очень красивое и опасное. Танису было страшно подумать что мог сделать Керн с такой прической в бою. И, если раньше он переживал, что волосы ему будут мешать, то сейчас было ясно: грива - это такое же продолжение его тела, как и хвост у Элиота.
Керн захлестнул противника косой поперек груди, связывая ему руки, и едва успел поймать конец перед самым лицом Эли:
- Убит. Спасибо, ты прекрасно танцевал, - он ухмылялся во все клыки. - Тани, я, пожалуй, не стану пока состригать лишнее, пусть будет для тренировок, - он освободил тяжело дышащего мальчика и подошел к своему шезлонгу, держа конец косы с лезвиями наотлет, чтоб не пораниться самому и не ранить детей, тут же кинувшихся танцевать у костра, изображая его и Элиота.
- Бешеное стадо, - смеялась Морани, - Это было… Как в детстве, спасибо.
- Помнишь, наши отцы нас так развлекали, - Керн подал ей чашку согретого молока и поцеловал в лоб, - Я вспомнил, как это было красиво. Тебе понравилось, любовь моя? - наклонился к Танису, поглаживая его по плечу свободной рукой.
- Очень! Я бы запутался. Представляю, как нам теперь будет весело просыпаться. Теперь я буду путаться не только в своих волосах, но и в твоих.
- Я буду их заплетать, чтоб не путаться, - Керн рассмеялся, - иначе мы самостоятельно просто не встанем с постели.
- А меня это устраивает, - Танис налил себе ароматного кофе. - Завтра разбежимся, кто куда. Ненавижу понедельник. Ирбис, потуши Тани-младшего.
Котенок мазнул хвостом по огню.
- Понедельник всегда день тяжелый, но ты приедешь, а я буду тебя дома ждать, - оборотень обнял его, случайно встретившись взглядом с Команданте. Восхищение пополам с завистью, вот что было в глазах Алексиса. Керн вскинул брови в немом удивлении. Лекс вспыхнул, сорвался с места и через секунду плюхнулся на песок у ног Морани, обнимая ее за талию и прижимаясь лицом к ее округлившемуся животику.
- Чего это он? - шепнул Танис.
- Не знаю, - так же шепотом ответил Керн, трогая губами его ушко. - Идем? Поможешь мне выплести клинки.
- Так, дети. Мы на боковую. Утопия, проследи за порядком.
Танис вошел в дом. После перестройки он стал еще шире и удобней. В левом крыле жили дети с Морани, а правое, как и раньше, принадлежало только им двоим.
- Устал за день? - Керн подхватил любимого на руки, поднимаясь по лестнице, за ним волочилась, царапая пол, коса, но он не обращал внимания на рывки. Донес Таниса до ванной. - Ты все такой же легкий, как тогда. Шестое сентября, любимый. Рассчитывай на эту дату, хорошо?
- Ура!!! - Танис заболтал ногами.
- Ну, должен же я тоже хоть что-то решить, для нашего праздника? - Керн усадил его на столик у мойки и раздевал, как когда-то давно, расстегивая пуговички на рубашке и легонько целуя обнажающуюся кожу. Просто так, без особого желания соблазнить. Просто потому, что обожал чувствовать губами тепло ее, запах и вкус, касаться любимого мужа как можно чаще.
- Легкий я! Как вспомню, как тогда тебя из пожара вытаскивал, так вздрогну. Я же реально тебя выволок! Несмотря на разницу в весовых категориях.
- Ты меня и в виде пантеры на себе таскал, помнишь? До сих пор не понимаю, как не надорвался, такую тушу переть, - Керн улыбнулся.
- Не помню этого кошмара, - Танис почесал бока. - Скоро свадебка...
- Скоро, месяц на подготовку, а я как раз закончу со своей работой. Меня наш Команданте грузит по самое горлышко, мотаться снова по всей стране. Хорошо, хоть просто грузы развозить. Приедешь меня проводить послезавтра? Я тебе покажу своего «Летучего кашалота». Он огромный, и в самом деле похож на кита.
- Обязательно, мне же нужно знать, кто будет рядом с моим старичком, - Танис залез в душ.
- Я сейчас, - оборотень сосредоточенно расплетал сложное плетение косы, освобождая из прядей ушки клинков и складывая их на столик. Восемь треугольных лезвий, как всегда - из стального дерева, заточенных острее бритв. И тонкая, но тяжелая цепочка из черной бронзы, для утяжеления. - Что тебе подарить на свадьбу, сердце мое? - Керн собрал всю массу волос в хвост, перевязывая ее петлей посредине, чтоб не путалась под ногами и шагнул под горячие струи, обнимая Таниса.
- Ты подарил мне жизнь, семью, образование, дом, детей, кольцо… Тебе не кажется, что уже достаточно?
- Не кажется. Я тебе готов подарить хоть весь мир, было бы твое желание, - и оборотень не шутил.
- Не влипай больше в неприятности. Сильно тебя прошу, - его синеглазый заморгал из пены, - Будешь цел - и мне больше ничего не надо.
- Обещаю, больше никаких неприятностей. Только тихая спокойная работа курьера, тренировки с детьми и мирная жизнь всю оставшуюся вечность, - оборотень шагнул ему за спину, намыливая мягкой губкой плечи и грудь, голос у него был ровный и убедительный.
- Это сон. Кстати! Раз уж мы заговорили о свадебных подарках, я хочу кровать, которая бы выдержала одну среднестатистическую пантеру. Я, конечно, очень люблю спать с тобой в корзинке, но у меня от нее болит спина.
- О! Кровать... Мгм, малыш, я поищу. А не найду - так сам сделаю, благо, руки растут откуда надо, и инструменты в доме есть, - мужчина невесело усмехнулся: руки-то растут откуда надо, но мыться одной все-таки не слишком удобно. Что бы он без Таниса делал? Было страшно даже представить, как бы пошла жизнь, если бы тогда, двенадцать лет назад, он равнодушно прикончил жертву, и оставил его труп на той бетонной площадке на задворках старого завода. Керн помотал головой, разбрызгивая воду. Нет! Этого не случилось, и нечего забивать себе голову.
- Ай! - Танис потер ладонью глаз: - Расхлестался тут гривой. Киса? А какая она у тебя теперь будет в истинном облике?
- А вот вымоемся - посмотрим. Я и сам еще не знаю, - Керн влез под душ и намочил волосы. Голову ощутимо потянуло вниз, - Ого, мокрая-то тяжеленная какая! Поможешь? Мне неудобно одной рукой намыливать и держать, чтоб не уплыла в слив.
- А я тебе говорил: надо боковой слив делать. Моем-моем мою Кису. Чисто-чисто-чисто. Это же такое удовольствие - устроить головомойку лучшему киллеру Мегаполиса.
- Мгм, да я сомневаюсь, что лучшему, столько лет прошло, да и не киллер я давно, Тани! Вот ты мне теперь всю жизнь вспоминать это будешь?
- Ну, я горжусь этим вообще-то. Наклони голову, - Танис снял душ.
- А если бы я снова занялся этим, тоже гордился бы? - тихо спросил оборотень.
- Я горжусь тобой независимо от рода деятельности, - Танис поцеловал его. - Потому что когда ты летаешь, спасаешь людей, убиваешь людей, ты мой и априори самый лучший.
- Это радует, малыш. Все? А теперь их тебе расчесывать, - «обрадовал» Таниса, усмехаясь.
В спальне Танис закрыл окна и повернулся к оборотню:
- Обернись, и я тебя причешу.
- Так не терпится посмотреть? - Керн усмехнулся, отбросил полотенце на спинку стула и обернулся. Если у человека алыми были только кончики волос, то у пантеры алой была вся грива. Густая, длинная, она уже не лежала узкой полосой вдоль хребта и посреди головы, а больше напоминала львиную, воротником опоясывая шею и лопатки. Керн встряхнулся, отбрасывая с глаз длинную челку, сел, поднимая культю и тщательно вылизывая ее. Как всегда после оборота, чуть побаливало там, где вживлялось основание протеза.
- Ох!!! Какая-какая красотень! - Танис запрыгал на месте, - Вот теперь я понимаю - гривастая пантера. Моя кисонька!
Довольно скоро он разобрался со своими волосами и достал большую гребенку для своего кошачьего. Пантера послушно легла, грея его ноги густой шерстью, мурлыкая чуть ли не в голос, аж постанывая от наслаждения, когда Танис принялся разбирать гриву на прядки.
- Я тут недавно мимо питомника проезжал. Ну, знаешь, открыли для раненых животных. Выхаживают и отпускают. Ходил, смотрел по клеткам, чтобы оборотней не держали, задумался, почесал на автомате тигра… Еле руку отдернул.
Керн заворчал, наполовину гневно, наполовину смешливо. Это же надо - ко всем кошкам теперь относиться, как к послушным прирученным домашним животным. Укоризненно покачал головой, сощурив яркие, переливающиеся в отблесках ночника зеленым, глаза.
- Не вертись. Вот, теперь меня не пускают в питомник. Говорят, психический.
Дверь приоткрылась, и оттуда высунулись ушастые детские головы:
- Спокойной ночи, пап. Хороших снов, дядя.
«Спите сладко, дети» - пантера зевнула, показывая горячий алый зев, бритвенно-острые кинжалы клыков и завившийся колечком язык. Положила голову на колени Таниса. Полуприкрытые глаза потихонечку затягивало пленкой третьего века - Керн подремывал под ласками. Дом звучал еще около двух часов. Укладывались спать дети, плескались в ванной и топали, разбегаясь котятами в свои корзинки. Говорил по телефону Лекс. Воровато спускалась к холодильнику Морани. Мирное логово большой семьи. Сквозь сон Керну казалось, что он вернулся в детство, и вот-вот услышит голоса мамы и сестры, глуховатый бас отца, чуть надтреснутый голос деда. Он и не заметил, как одинокая слезинка скатилась и потерялась в густой шерсти на щеках. Танис потормошил его, чтобы пантера легла в свою корзинку. Улегся на кровать, поворочался с полчаса и пришел под бок Керну, волоча по полу одеяло, сонно облапил пантеру, накрываясь с головой и накрывая оборотня и ровно засопел.

За час перед рассветом выбраться из-под Таниса, который ни в какую не желал расставаться со своей мохнатой грелкой, было почти нереально. Но Керн справился, перенес любимого на кровать и укрыл, подоткнув одеяло со всех сторон. Тихо оделся и умылся, стараясь не шуметь.
- Ты обещал взять меня с собой… - сонно прогундосил Танис.
- Это завтра, сегодня я только на тренировку, малыш, спи, - Керн наклонился и поцеловал его в лоб, как маленького, укутывая раскрывшиеся плечи. - Спи, еще рано очень, мое счастье.
Вышел, крадучись, спустился в подвал, забирая оттуда кофры с оружием и боеприпасами. Хранить его в доме, где есть слишком любопытные дети, было опасно, да и оружие ему будет необходимо в работе.
- Будет дождь, - Тор ждал его на площадке вертолета.
- Тем лучше, - Керн скрутил косу тугой бухточкой и закрепил длинной черной лентой, перематывая так, чтобы не распустилась и не мешала. Брови мужчины поползли вверх, но он ничего не сказал. Керн оценил молчаливость напарника и усмехнулся: - Значит, начнем тренировку под дождем. Готов? Давай руку, начнем с пробежки по пересеченной местности, - он застегнул последнюю пряжку свинцового жилета-утяжелителя. Тор стиснул его запястье. Кажется, напарник все еще был раздосадован своим вчерашним фиаско. Керн вспомнил ориентиры горной тропки, на которой его и Мариса когда-то гонял отец, и перенесся на узкую каменистую площадку.
- Три часа бега, потом передышка, и работа с оружием, - он рванул первым, перелетая трещину в скале, к началу тропы. Тор не отставал, дыша примерно в полуметре сзади.
Солнце поднималось все выше, окрашивая вершины гор золотом, под ногами мелькали то ненадежные каменные осыпи, то ручьи, то трещины, сменяясь ровными участками, словно отполированными руками человека, слюдянисто поблескивая выходами кварца. Керн берег дыхание, не снижая взятого темпа, чутко прислушиваясь к напарнику. Тор работал, как часы, только складки на лбу двигались.
Тропа сделала полный круг, спускаясь в долину на сотню метров ниже того места, где они начали пробежку. И тут тоже была масса ловушек - корни цепких горных сосенок выпирали, разламывая тоненький слой дерна, ручей, запруженный упавшим выше по течению камнем, размыл тропу, превратив землю в грязь. Керн, не сбавляя скорости, подпрыгнул и перебрался через грязевое болотце по веткам нависших над ним деревьев. И только потом сообразил, что сейчас Тор сорвется - его тонкие стволы не выдержат.
- Стой!
Но тело уже летело и обрушилось. В скользкой ледяной грязи парень соскальзывал к краю обрыва. Керн дернул за конец ленты, распуская сложный узел, уцепился за корень и швырнул тугую плеть косы:
- Хватайся.
- Спасибо… - Тора не пришлось упрашивать: внизу зиял провал, на дне которого ревел поток. Керн перехватил косу у основания, подтягивая напарника на относительно чистый участок тропы. Выволок его, схватившись за ворот костюма, печально разглядывая пропитанную грязью косу.
- Бля... Снова мыть волосы... Ладно, в ручье отполощемся.
- Зато штука полезная. Где купил?
- Что? - не понял оборотень.
- Косу, - Тор провел грязной рукой по лысине.
- Отрастил. Правда, не без помощи новейших технологий косметологии, себе такую не хочешь? - насмешливо сощурился Керн.
- Нет, привык уже. Потом, татуировок не видно будет.
- Как знаешь. Идем, точнее, бежим, пока ты не промерз насквозь, - Керн снова смотал косу и завязал ее, морщась от капель грязной воды, текущих за шиворот. - Только оценивай окружающее. Там, где пройду я, ты не всегда сможешь.
- Понял. Учту, - пошел дождь, Тор хмыкнул: - Ну, вот и помоемся. И согреемся.
В долину они спустились через полчаса, вымокшие до нитки. Керн не собирался оставаться здесь долго, но с собой всегда таскал то, что может пригодиться для ночевки в лесу. Зажигалка, комплект первой помощи, крохотный пакетик с фольгированным армейским спец-одеялом. Его-то он и натянул, как тент, между стволов молодых сосенок над клочком еще сухого мха. Разделся, аккуратно складывая одежду, донага.
- Раздевайся, в трех шагах есть горячий источник. Отогреемся и отмоемся там.
- Вещь, - оценил Тор, - Льет-то как.
- Ничего, дождь - это не метель в горах. А нам с тобой лететь на север. Там и летом бывает пурга.
- Терпимо. Дождь, град, снег. Я просто поговорить хотел… - парень влез в пятиметровый бассейн источника и отвернулся татуированным затылком.
- Говори, - Керн, шипя, расплетал волосы, пытаясь выполоскать их от грязи. Одной рукой сделать это было нелегко.
- Да уж помолчу.
Керн пожал плечами: святое право, молчать или говорить. Правда, через пять минут фыркнул:
- Извини, ты не мог бы привстать? Ты сидишь на моих волосах.
- Прости, - Тор погрузился в воду по уши.
Заплести самостоятельно мокрые перепутанные волосы Керн так и не смог. Так что он просто скрутил их жгутом и закрепил все той же лентой, когда, распаренный в горячей воде, выбрался на берег. Дождь окончился, лес просто сиял от тысяч радуг в каплях воды.
- Эй, Тор, ты уснул там? - Керн энергично встряхнулся, сгоняя влагу с тела ладонью.
- Да, - парень встрепенулся и вылез, потягиваясь. Натягивать мокрую одежду было неприятно, но оборотень скалился:
- Ничего, сейчас вернемся в тренировочный лагерь и обсохнем. Готов?
- Всегда готов, - Тор взял его за руку, - Тебе не больно было? Волосы.
- Нет, все в порядке, - Керн улыбнулся, - Идем.
Парень не выглядел слишком уж потрясенным переходами в тенях. Или очень умело скрывал свои чувства. С одной стороны, Керну это было только на руку, он не слишком любил бурные проявления эмоций. Но с другой стороны, он практически не мог понять, что парень чувствовал.
- Не устаешь от этого? - спросил Тор, когда они вошли в ангар базы.
- От чего именно? - уточнил Керн, сбрасывая жилет на стойку и направляясь в отведенную для них двоих комнатку отдыха. Там, кроме крохотной душевой, двух коек и сейфа для оружия ничего не было. На спинке кровати, которую облюбовал себе оборотень, висели тренировочные брюки и теплый тонкий свитер, подаренный ему Танисом. Керн скинул мокрое, растерся полотенцем до красноты и натянул штаны. Достал из сейфа масленку и ветошь и принялся протирать и смазывать протез.
- От этих прогулок. Бац - горы. Бац - База. Голова кругом.
- Я привычный. А у тебя как? Голова не кружится? - Керн щелкнул суставом, закрепляя протез, и натянут свитер, слегка улыбаясь тому, как теплая шерстяная ткань обняла тело. Как руки любимого.
- Странно это, как во сне. Я и в пропасть сиганул, думал, симулятор это.
- Хорош симулятор. А не будь у меня косы? Ты и разбился бы, думая, что сейчас на экране «Конец игры» выскочит? - Керн аж крякнул от досады.
- Так предупреждать надо. Разговаривать. Я же не телепат. Ты главный в группе, поди, - Тор зарылся в шкафчике.
- Так. Ясно. Тебе никто не сказал, кто у тебя командир, да? О-бал-деть. Я убью Лекса, - Керн достал расческу и пытался расчесать намертво спутавшиеся пряди.
- Нет. Помочь? - Тор оделся в спортивный костюм и до блеска вытер лысину.
- Помоги, если сумеешь. Так, - еще раз повторил оборотень, соображая, что говорить можно, а что - не стоит. - В общем, запомни: я - оборотень. Если увидишь гривастую пантеру с алой гривой - это я, а не хищник. Все, что я скажу, воспринимать и исполнять мгновенно. Даже если ты прыгнул со скалы без страховки, а я сказал вернуться на нее. И еще одно. Я привык работать один. Мне перестраиваться на работу в паре нелегко. Подстраивайся к моему способу работы.
- Понял, - Тор старался осторожно заплести что-то отдаленно напоминающее косу, - Я тоже привык  работать один. Но я постараюсь.
- Какие задания ты выполнял до сих пор?
- Охрана движимых объектов, взлом программ, особенно, сигнализаций и боевых программированных систем.
- Ясно. Значит, профессионально мы почти не пересекаемся. Хорошо, просто не лезь под руку, когда я скажу. Прикрывать огнем умеешь?
- Мастер стрельбы из крупнокалиберного оружия.
- Отлично. Полигон для тренировок я подготовил. Идем.
Оборотень привел его в некоторое подобие того лабиринта, где когда-то давно они с Танисом бегали.
- В стенах есть огневые точки. Чтобы отключить их, надо попасть в сенсорные панели, обычно - слева или справа от самого гнезда. Моя задача - пройти лабиринт до конца. Твоя - прикрыть меня. Учти, все оружие стреляет боевыми патронами.
Тор закатал рукава, подвязал штанины и стал одевать портупею. Она была мала.
- Бронежилет, - напомнил оборотень, перекидывая напарнику сделанную специально под его стать защиту. - Шлем. Оружие крепи к бедрам и запястьям.
Сам он уже затянул ремни брони и пытался как-то упихать под шлем волосы. Чертыхнулся, снова скинул жилет и намотал растрепанную косу на предплечье так, чтобы она спряталась под броню, не стесняя движений.
- Готов, - ладно щелкнул затвор.
- Начали.
Керн расставлял оружие сам. Но где расположены сенсоры, включающие его - не знал. Техники уже после его доводок подключали систему огня. Так что он был предельно осторожен, двигаясь по узкому, метровому проходу. За ним следом, на расстоянии двух метров, шел Тор. Кто из них зацепил сенсор, Керн не понял. Он только успел услышать щелчок и крикнуть:
- Ложись! - как раздался грохот автоматной очереди, и над головами засвистели пули.
- На три четверти вправо, - Тор прицелился.
- Снимай, - Керн ужом прополз к той стороне коридора, которая была «мертвой зоной» для этого огневого гнезда. Тор, действительно, хорошо стрелял. Метко. Гнездо захлебнулось со второго выстрела.
- Как только началась стрельба, считай, нас засекли, и все передвижения нужно ускорить. Иначе нас накроют. Бегом.
В полной экипировке бежать было нелегко, даже для выносливого оборотня. Он, в бытность киллером, привык работать налегке, пользуясь больше не огнестрельным, а холодным оружием. Но в спас-отряде приходилось таскать на себе защиту, аптечку и стрелять. Он был подготовлен. Тор, судя по всему, тоже неплохо справлялся. Лабиринт они прошли почти до половины, когда разом сработали, перекрывая все пространство, три турели спаренных пулеметов.
- А вот это уже серьезнее, - улыбнулся оборотень, - Мои - два дальних, твой - ближний.
Рикошетом чиркнула по шлему Тора пуля, прежде чем он устранил свою цель. Керн снял свои цели, продолжая улыбаться так, будто ничего серьезного не происходило.
- Повреждения?
- Нет таких, - Тор перезарядил оружие.
- Идем до конца. В этой части появляются солдаты. Охрана объекта - пятьдесят рядовых и пять офицеров. Будь внимательнее.
Манекены выскакивали из-за фанерных щитов. На них тоже были укрплены пистолеты и автоматы.
- Стреляй в голову.
Тору повторять дважды не надо было. Он сам был вроде автомата. До конца лабиринта они добрались еще через десять минут. Керн стукнул кулаком по сенсору отключения ловушек и стащил с головы шлем.
- Дальше будет твоя работа, если нужно будет вскрыть систему или замки. Или моя, если кроме охраны на базе окажутся обитатели. По документам, там около ста особей. Кого именно - мне неизвестно. Узнаем на месте. Ну, ты молодец, - оборотень хлопнул парня по плечу, ободряюще улыбаясь. И тут с лицом Тора случилась волшебная метаморфоза: морщинки пропали, глаза засветились, а губы разошлись в обезоруживающей улыбке. Керн увидел перед собой не тренированного наемника, не бойца, а мальчишку, которого искренне похвалили за хорошо выполненное домашнее задание. Вздохнул, подбирая с пола опустевший магазин.
- Идем, перекусим и проведем летные испытания. Как у тебя с высотой?
- Восемнадцать прыжков с вертушки. Наверно, нормально.
- Отлично. Вертолет водил когда-нибудь?
- Нет. Но в теории знаю.
- Попробуешь «Кашалота» на практике. Он тяжелый, но очень маневренный.
- То, что надо. Люблю солидные машины. Когда завтра тренировка?
- Так же, на рассвете. Пройдем тропу еще раз, и лабиринт. Отправка вечером. Лететь нам шесть часов. Все, что понадобится, соберем на базе, с собой не тащи ничего.
Они расположились в маленькой столовой базы, взяв по подносу с разогретым спецназовским пайком.
- Где ты живешь? - Керн аккуратно сметал все, что было перед ним, размышляя, стоит брать добавку, или поужинать дома, с семьей.
- В зоне тринадцать. Палаточный лагерь.
- А почему там? - Керн посмотрел, с какой радостью парень съел свою порцию витаминного кисловато-сладкого желе и придвинул ему свой судочек. Дома поест сладкого, если захочется.
- В общежитии мест не хватило. К зиме обещали дать койку.
- Живи на базе. Здесь хоть душ есть нормальный.
- Да там… Женщин много. Детишек. Обижают же, - неуклюже объяснился здоровяк.
- Кто? - коротко спросил оборотень.
- Ну… Те, которым вечно все мало. Кто сильнее, те и обижают. А когда я рядом, то тишь да гладь.
- Хорошо, значит, после летных тренировок я подброшу тебя в твой сектор тринадцать, - Керн задумчиво покусал зубочистку и сплюнул щепки. Была мысль взять котят и наведаться в палаточный лагерь беженцев. Но он ее отбросил. Если Тор говорит, что, когда он там - в лагере все тихо, значит, ронять своей непрошенной помощью авторитет напарника нельзя. Пусть разбирается сам.

Глава седьмая.
Нити из прошлого. Город полукровок.

Дом встретил Керна устойчивым ароматом… коров. Буренки, шесть пестрых крутобоких красавиц, грустно мычали, сбившись в тесную группу, в самом углу заднего двора, перед воротами. Точнее, мычали они почти панически - перед ними в истинном виде прохаживался Элиот.
- Ну и зачем пугаешь? - Керн загнал мотоцикл в гараж, вышел и потрепал мальчика по уху. Тот обернулся, смущенно прижав хвост:
- Да я не пугаю, просто мама сказала - если разбегутся по двору, я лично их доить буду. А я не умею. Согнал вот в кучу и не знаю, что делать.
Керн посмеялся, но делать и в самом деле что-то было надо.
- Молочко!!! - Танис выбежал с ведрами. - Свежее, вкусное! Привет, любимый. Молочкооо! - и побежал к коровам.
- Тани! Тебе помочь? И куда их девать, этих пеструшек? - Керн озадаченно подергал себя за кончик косы, вспомнил, что он так и не отмыл грязь с волос, и передернулся.
- Сейчас на пляж отведу и там у коз привяжу. Лекс с мелкими им тент пока ставят. Только подою, - Танис присел на корточки, погладил первую пеструшку, и тугая струя молока ударила в ведро. Элиот сглотнул и просительно мяукнул. Керн, сам того не желая, присоединился к его мяву, облизываясь и глотая слюнки, почувствовав запах парного молока.
- Сейчас-сейчас, - только посмеивался Танис, который набил руку на дойке коз, - Вот, теперь я спокоен, прокормлю вас всех. А то последние счета только за молоко. Пятьдесят литров в сутки! Как не лопнете? - к удовольствию ученого, одна корова выдала полтора ведра удоя.
- Держите, - и пересел под следующую. Элиот сунулся к ведру, но на полудвижении затормозил и уступил очередь вожаку. Керн, дабы не терять авторитета и с таким трудом завоеванных позиций, отпил пару глотков и передал ведро мальчику:
- Унеси на кухню, процедим, и попьешь, хорошо?
- А вот еще бычка бы... - протянул из-за бока коровы Танис, шурша струями молока.
- Тан! - укоризненный голос Морани прозвучал из курятника - кошка меняла подстилку в гнездах и собирала яйца, - Ты бы еще свиней завел. Я тут не знаю, как с этим зоопарком управиться, не успеваю ничего, а ты - бычка...
- Спокойно. Я делаю второго манипулятора Утопии.  Вернее, делают по моим чертежам. Моранька, но только козы в рационе молодняка - это ж пресно. Им нужна сбалансированная пища. Потом, прокорм коров мне станет в разы дешевле, чем поиск любого, пусть и порошкового, молока. Для тебя и детей, - он отставил подальше от рогатых полные ведра: - Чай, дефицит в стране.
- Да я понимаю, девушка выглянула с полной корзиной яиц, придерживая живот свободной рукой, - Керни, возьми, пожалуйста... Что-то мне тяжеловато, хотя это только яйца...
- Морка! У тебя срок какой?
- Третий месяц пошел...
- Оставила бы, Утопия заберет, - Танис выстроил рядком ведра и восхитился: - Сыру наделаем! - поднял глаза на мужа: - Ой! Ну и чумазый ты, солнце мое. Давай мыться и отдыхать, - после чего ухватил корову за рог: - Пошли, родимая. Там хорошо, воздух морской, целебный.
- Утопия-Утопия... А я тогда вообще на что? - Морани вела все хозяйство, в отсутствие Таниса и Керна. На ней была готовка, заготовки на зиму, уборка, стирка, хотя большинство процессов были автоматизированы, но все равно хлопот с ними было не меньше. А Утопия была одна, хоть и высококлассный андроид, но не все и не везде успевала. Слишком большое хозяйство и дом, слишком шумные и непоседливые дети.
- А ты на все, моя радость, - сказал вышедший из дома в пижаме Лекс.
- Ну вот я и стараюсь, - кошка улыбнулась и пошла к дому за братом. Правда, с каждым шагом все медленнее. И личико Морани кривилось все больше.
- Ох... да что ж вы так бьетесь? - остановилась, сгибаясь от острой вспышки боли.
- Что? Уже?!! - Подскочил Лекс.
- Ранооооо, - простонала девушка, - Рано еще! Вызови... Лероя... Ммммммааааа... больно, что не так? - Керн, бросив корзину на веранде, приложил руку к ее животу, принюхиваясь.
- Мор, не знаю, запах нормальный. Потерпи, сейчас врач приедет. Лекс, не стой истуканом, звони в бригаду!
Танис вернулся за следующей коровой, увидел эту картину:
- Что?? Уже?? Боже-боже! Что делать, что делать, что делать???
- Рано еще! Беременность у оборотней длится почти сто десять дней! А у нее - только восемьдесят с чем-то, точно я не знаю. Это плохо! Или организм не справился с перестройкой под человека, или... Да вы вызовете, наконец, Лероя? Я же ее держу! - оборотень и впрямь пытался настроиться на волну еще нерожденных детей Морани, чтобы успокоить их.
- Да едет, едет уже, - Лекс вынес из дома покрывало, - Ложись любимая. Было сказано уложить тебя на мягкое. Надо отнести в дом.
- Отнесу. Тани, налей ей успокоительного отвара, он в желтом чайнике. Да и нам всем, пожалуй, - оборотень внес сестру в дом, уложил на диван и кивнул Команданте: - Руки ей вот сюда и сюда. Не давить, но прижимать слегка, - положил его ладони на живот, - здесь у них головки, можешь попробовать поговорить с ними, вслух или про себя, как хочешь.
Сам Керн умчался в ванную, по пути заглянув на кухню:
- Тани, душа моя, поможешь мне?
- Что? Наливать? Держать? Или говорить?
- Волосы помыть, родной. Или уж обрезать их.
- ААА… Морани!? - Танис был в панике.
- Так... Ясно... Только один человек в этом дурдоме еще мыслит здраво… - Керн отобрал у супруга поднос с чашками, влил в каждого из присутствующих по дозе отвара, выпил свой и взял Таниса за руку, уводя в ванную, - Мне. Волосы. Помыть. Одной рукой не справлюсь. Поможешь?
- Д-д-да… А Морани? Господи… она, она умрет?
- С чего ты взял, малыш? Все будет хорошо. Лерой приедет, увезем ее в клинику. Положим на сохранение. Ей осталось немного, месяц до родов. Но она, кажется, просто слегка устала вертеться по дому. Вот и взбунтовались ее детки, - Керн говорил тихим, успокаивающим голосом, хотя сам спокойствия отнюдь не испытывал.
- АААА... Ой, как страшно… - Танис чуть не ошпарил его кипятком.
- Тихо-тихо... Боги, как хорошо, что ты не родился женщиной, котенок, - Керн отрегулировал воду, распустил свою косу и вздохнул: помощи от Таниса ждать не приходилось. Значит, придется самому.
- Малыш, принеси мне ножницы.
- Нет-нет! Не смей. Я сейчас успокоюсь, - Танис укусил себя за палец и закатал рукава, - Повернись, расплету.
- Я расплел, мне промыть их надо. Сегодня на тренировке мне моя коса очень помогла. Вместо веревки ей вытаскивал напарника из грязевого болота. Представляешь? - оборотень намеренно перевел тему, пытаясь отвлечь Таниса от того, что происходило с Морани.
- Ну вот, тем более. Залезай и нагни голову, - Танис осторожно стал промывать пряди, - А ты: срезать, срезать.
Вымыться, расчесаться и переодеться оборотень успел, с помощью любимого, как раз к приезду бригады парамедиков.
- Так. Кто умирает на сей раз? - вопросил Лерой, входя в гостиную. Команданте едва не зарычал, как истинный оборотень.
- Мама... - испуганно жались на лестнице дети.
- Никто и нигде не умирает, просто Морани перенапряглась, матка вошла в тонус. Дети тоже поддали жару, но я немножко успокоил их. Лер, надо, чтобы ты проверил, перестроился ли организм на гормоны человека, - Керн, спускающийся по лестнице, просто излучал спокойствие и силу. - Дети, марш к себе. С мамой все будет в порядке. Тани, выпей таблетку, ты бледный. Лер, еще его посмотришь? Перенервничал.
- Нервные все. Просто, страсть. Чего стонем? Рано еще стонать. Совсем сдурела, так мужиков пугать! - Лерой деловито разложил свой чемоданчик: - Сейчас смерим давление, посмотрим животик. Ну? Тянет? Это же не смертельно.
В общем, через полчаса Морани увезли в клинику, Команданте уехал с ней вместе, Керн накормил и разогнал детей по спальням и увел все еще нервничающего Таниса на их половину, укладывать спать.
- А если что-нибудь случится? А если пойдет не так? - ученый снова грыз ногти.
- Это с Лероем-то? Вспомни, из каких передряг он вытаскивал меня! Все будет хорошо, любимый. Успокойся.
Быть Альфой было тяжело. Тоже хотелось пометаться по дому или по пляжу, нервно хлеща воздух хвостом и рыча. Но положение обязывало, и Керн держал себя в когтях.
- А потом... - но что потом, Танис не сказал, просто залез на руки мужа и затих.
- А потом она родит прелестных малышей. Их будет двое. И обе - девочки, если я правильно понял. И у нас начнется форменный бедлам, потому что младенцы - это кошмар и ужас, отнюдь не тихий, - с усмешкой рассказывал оборотень, поглаживая любимого по спинке и распущенным волосам.
- Переедем в палатку на пляж. Будем медово нежиться на солнышке и лопать копченых угрей. Просто, как-то все навалилось. Твой отъезд, и Морани. Я ж один остаюсь. От Лекса проку мало, - Танис поерзал устраиваясь удобнее.
- Малыш, я постараюсь справиться дня за три. Но тогда я прилечу выжатой тряпочкой и буду спать сутки. А потом уже разгребать накопившиеся проблемы. Хорошо? Не волнуйся, Лекс справится, он просто растерялся, но он же не даром президент. Возьмет себя в руки и все станет отлично. И ты тоже. Ты ведь сильный и умница. Зато когда я приеду, можешь залезть мне на руки и пострадать в свое удовольствие хоть неделю. Договорились? - Керн ласково поцеловал его в щеку.
- Ладно, - Танис пожал ему протез, - Договорились. Я тебя люблю. Расскажи еще раз, как спас Тора.
- Ууууу, это было феерично. Точнее, фееричная тупость с моей стороны. Я ведь не умею работать в паре, отвык. И не сообразил, что тонкие ветки его тушу не выдержат. Он полетел в грязь, а там - обрыв, метров тридцать, и горная река внизу. А у меня и веревки не было. Пришлось бросать ему косу. Я думал, у меня скальп снимется, - Керн тихо смеялся.
- Эм… Киса, а зачем вам работать в паре, если вы просто возите грузы?
- Потому что мы возим грузы в районы, где еще орудуют шайки мародеров. А Тор - парень спортивный, но не боец, - ложь вышла на диво убедительной. - Я просто присматривался к нему, на случай... Ну, на всякий случай. Ты же помнишь, как он дрался. Как на ринге. А в обычной драчке никто не станет придерживаться правил. Вот и гоняю мальчика, чтоб подтянулся.
- Ааа… что-то мне как-то стало еще более неспокойно. Только сиди в вертолете, пожалуйста.
- Да я сижу-сижу, я даже шлем не снимаю! - очень убедительно проворчал оборотень. При том, что шлем он и впрямь не снимал. В шлеме прицел был хороший.

- Это... Тор? - Танис в рабочем комбинезоне выглядывал из-за плеча Керна, - Вот это громадина!!!
- Тсс, котенок, обидится еще, - Керн спрятал улыбку, прикрыв рот рукой. - Он хороший малый.
- Готов? - пожал напарнику руку, хотя они виделись с утра на тренировке. - Познакомься, это Танис, мой супруг.
- Мисс… - неуверенно протянул Тор.
- Ага, миссис, бля! - Танис протянул руку для рукопожатия.
- Мистер Танис Меррис, если быть точнее, - Керн давился смехом, глядя, как осторожно Тор пытается пожать тонкую ладонь его мужа.
- Вот это силища... Обалдеть. Похож на гору.
- Эверест мое второе имя, - расплылся в улыбке напарник Керна.
- Вот. Теперь ты за меня волноваться не будешь? - Керн отошел с Танисом на пару шагов и заботливо поправил на нем шарф, ветер был прохладным, предосенним.
- Нет, теперь я буду волноваться за него. Большой, хорошая мишень. Ничего не забыл? Звони почаще, - Танис тянулся к нему холодным носиком.
- Он увертливый, не переживай. Тор только кажется большим и неповоротливым, как медведь, на самом деле он ловкий. Тани, мой Тани, я сердце забыл. Вот тут, - Керн прижал руку к его груди и наклонился поцеловать в губы, ласково и быстро, - Сбереги его для меня, хорошо, малыш? Давай, иди в машину, «Кашалот» лопастями ураган поднимает.
- Осторожнее. Знаю я тебя… - Танис поцеловал его на прощание и ушел, не оглядываясь. Наверняка, плакал.
Керн за штурвалом вертолета и Керн дома - были разными существами. Тот, что уверенными движениями переключал тумблеры и запускал двигатели, эмоциям был неподвержен и вообще был каменно спокоен.
- Пристегнулся? Включи шлемофон, - перекрикивая вой винтов, кивнул напарнику, - Борт зеро шесть зеро готов к взлету.
«Взлет разрешаю» - ответил диспетчер. Тяжелая туша «Кашалота» с легкостью пушинки оторвалась от бетона взлетной площадки. Через минуту она уже растаяла точкой в хмуром небе.

- Странно... - Керн мог бы хвостом поклясться, что вблизи базы, до которой они, посадив вертолет в полусотне километров, едва не ползком ползли, не чувствуется даже старого запаха человека. Он уже и в истинном облике проверил, греша на то, что в человеческом нюх притупился, и все равно, следов человека не было. Были горы. Были округлые ворота, похожие на вход в пусковую шахту ракет «земля-воздух», была даже система слежения, которую засек Тор, но отключать не стал, чтобы не выдать свое присутствие. Ворота, как и положено, были бронированные, на электронном запоре. Керну это напоминало один из шутеров Таниса.
- Нет следов и запаха. И ржавчина на створах. Ничего не понимаю. А потому - готовность ноль, держимся настороже.
- Странно. Смотри наверх. Видишь вспышки? Наверху?
- Так... - Керн прищурился, глядя в оптику и считая вспышки. - Это код, причем, стандартный код световых сигналов... Нас предупреждают о системе охраны... Бред... Но надо идти.
- Ну, почему же бред? Может, нас убить не хотят. Смотри, давай я подорву воон то «гнездо», тогда мы получим слепую зону. Сможем подойти к воротам. Раз уж по нам стрельбу открывать не будут.
- Погоди, Тор, давай мы не будем ничего подрывать, а выйдем туда, откуда нам сигнализировали. Разумно, что вход на базу не один, - Керн снял шлем и сфокусировал зрение на тепловом диапазоне. Нагретые за день камни фонили, но не настолько, чтобы он не различил три силуэта. - Там трое.
- Как скажешь. Пойдем тихо, как Жизель, - Тор изготовился.
- Смотри под ноги и оценивай тропу, - напомнил ему оборотень, - Жизель ты моя легко...ногая.
Тор согласно засопел. Вдалеке, за камнями, кто-то покатился со смеху. Обстановка была далека от боевой. Керн шел впереди, не снимая пальца со спускового крючка. Чувство опасности молчало, но ему, после джунглей Эталанда он не доверял. Потому, когда на камни перед ними спрыгнуло крупное песочно-желтое тело, едва удержался, чтобы не выстрелить.
- Полукровка?!
- Обижаешь, брат, - крупный самец заинтересованно принюхался.
- Констатирую факт, - Керн поставил автомат на предохранитель и поднял руку: - Тор, не стрелять, - он тоже усиленно принюхивался к полуоборотню, внимательно рассматривая его. Самец был молод, едва ли старше его Элиота. Но в лохматую, почти нечесанную гриву было вплетено перо горного орлана - знак старшего над воинами.
- Керн Меррис, - представился оборотень, - Это Тор.
С камня с прыгнул нагой, очень мускулистый юноша:
- Ратхи из рода Зуба. Вы не военные?
- Нет. Военных, я так понимаю, на базе нет. Научников тоже? - Керн смотрел на этого полукровку, отмечая, что его шерстка выглядит совсем не так, как у детей Морани. Почти незаметно, если издалека.
- Да. Мы их всех убили, после того, как нас перестали кормить. Вы из внешнего мира, пойдемте в город. Мы долго вас ждали. Человека не тронем, не беспокойтесь.
- В город? Сколько вас? - Керн шел за ним, напряженно просчитывая варианты. Значит, на базе только оборотни и полукровки. И за те полтора года, что прошли с конца правления Сталкеров, они сумели выжить и даже организовать что-то вроде клана. - Кто у вас Альфа?
- Древний. Он очень стар, но мудр. Совет молодых воинов держит его власть. Он уже не может есть, поэтому самки жуют ему пищу.
- Меня - к нему. Тор, ты со мной, ни на шаг в сторону, понял?
- Понял, - бойца любопытно обнюхивали два полукровки помоложе, - Керн, что им надо?
- Познакомиться, - Керн напряг горло и негромко рыкнул. Полукровки отступили, но не сбежали - чужак приказывать им не мог. Но тот, что их вел, весело оскалился:
- Мы не тронем его, если ты ручаешься.
- Ручаюсь. Тор - мой друг, - пусть, это было не совсем так, друг - это не за три дня познается, но с чужаками Керн разговаривать собирался простыми понятиями.
- Пахнет маслом и металлом. Похож на примата, - Тора деликатно тронули лапкой и отскочили.
- Приматы - опасные враги, - заметил Керн. Он внимательно осматривался. Как он и предполагал, на базу было несколько входов. Один из них - систему вентиляции - расширили, выкинули громадный винт, решетку. Полукровки вообще терпеть не могли решетки. Он это замечал и по своему маленькому прайду. Внутри было темно, только изредка горели бездымные костры и факелы на стенах. Электричества на базе явно не было. Или оборотни его сознательно не использовали. Город был маленьким но густо заселенным. На чужаков с любопытством смотрели, было много детей и самочек. Сухие и теплые пещеры были разделены пластиковыми перегородками и занавесями из плетеного камыша. Запаха болезней и голода не было. Многие кошки толкли в ступах какие-то злаки, сеяли муку. Керн считал по себя. Воинов было немного, но это кого он видел. Около двух десятков взрослых, вроде их проводника, еще пять подростков, от семи до десяти лет, пятнадцать самок всех возрастов. Но он чуял запах более старших оборотней и полукровок.
- Проходите, это наша площадь, - их ввели в полукруглый зал, который, наверное, раньше был лабораторией. Стойки под инструменты и оборудование приспособили для своих целей. Прозрачный керамический купол был тщательно вымыт и пропускал рассеянный свет. Ратхи сел на плетеные циновки и жестом пригласил последовать его примеру. Керн опустился рядом, за спиной и слева сел Тор, чтобы не перекрывать ему угол стрельбы и прикрыть спину. Керн это оценил, улыбнулся парню ободряюще. Но и сам был напряжен, как струна. Он не знал, чего ждать. Принесли чистой воды в чашах, теплых лепешек из просяной муки.
- Вы - наши гости. И долгожданные.
Из дальнего коридора вышли оборотни. Чистокровные. Статные. Двое мужчин и две женщины. Под руки они вели дряхлого старика. Этот был полукровкой. И, насколько мог судить Керн по запаху - одной с ним крови. Кто был его родителем? Кто-то из клана Меррис, но он не знал, кто именно. Просто понимал, что - свой. И Керн склонил голову, приветствуя родича напевным рыком.
- Мои глаза не видят, но нюх еще остер. Кто ты, младший? - старика усадили. Девушки грели его своими телами.
- Керн Меррис, - оборотень улыбнулся. Младший, надо же. То, что он больше чем вчетверо старше «старика», это мелочи. - Альфа клана Меррис.
Губы старца дрогнули:
- Здравствуй, дядя.
Если бы Керн не сидел уже - то ноги бы просто не удержали.
- Торисса? - у него перехватило горло, так что имя сестры он едва просипел.
- Да. Моя мать - Торисса Меррис. Она умерла три года назад, - старик протянул к Керну руки.
- Мне сказали... Тори... - Керн осторожно передвинулся ближе, чтобы слепой мог потрогать его лицо. И все силился сдержать дрожащие губы. Как же так? Почему он поверил чертовым людишкам и не искал сестру?
- Ее продали, как и многих из нашего клана, свои же. Я единственный из ее выживших детей. Мать была сильна, но тело ее было безжалостно искалечено разными вакцинами. Она, даже больная, смогла организовать бунт и дать нам закон и порядок. Она почила в мире, родич. Муки ее закончились.
- Это... радует, родич. Остальные здесь не твоей крови, так? - Керн собрался, только ком в горле еще стоял. Но он слишком привык держать чувства в узде. - Я приехал освободить свободных, смешно. Но что я могу для вас сделать?
- Расскажи нам, что произошло? Ооо… Тут много кто, есть и с юга, и с востока. Но мы теперь одной семьи. Живем, никого не трогаем. И хотим, чтобы и нас не трогали.
- Произошло многое. Сталкеров больше нет. У нас молодежная Республика. К власти пришли все молодые, президент - Алексис Роуэлл. Он молодец, сейчас поднимает страну, восстанавливает нормальную жизнь, без наркоты и военщины. Тяжко, понемногу, но он справится. И если ваша воля, чтобы вас не трогали - то так и будет. Я только прошу от его имени - не убивать людей. Организуем заповедную зону, и сюда никто не сунется без спросу.
- Это было бы славно. А может ли этот  Роуэлл помочь нам с медикаментами? Дети как я - часто болеют.
- Обязательно. Я сам займусь доставкой. И, если можно, приеду не один. У меня тоже есть дети-полукровки.
- С радостью. Мы всегда готовы приветить родичей. Угощайтесь.
Тор потянулся к лепешке, кося глазом на Керна.
- Спасибо, - Керн в ответ распаковал свой рюкзак и вывернул весь сухпаек, на общий стол. Старик не ел, оборотень вспомнил, что ему говорил Ратхи, сам только прикусил лепешку, и не мог заставить себя проглотить пресное печево.
- Расскажи о Тори. Все, что знаешь.
- Моя мать была самой смелой женщиной, коих я знал. Умной, как змея, и хитрой, как гиена. Несмотря на испытания, она сохранила легкий характер и горячее сердце, не позволив себе озлобиться и сломиться. Когда ее подводило здоровье, и она не могла сражаться, она жалила врагов словами как тысяча пчел! Воодушевляя наших воинов на атаку. До сих пор никто не знает, что было хуже: попасть Ториссе под лапу, или на язык, - улыбался старец.
- Она всегда была такой, - улыбнулся и Керн, - Я полная ее противоположность, хоть мы и близнецы... были. Кто ее продал?
- Двоюродный брат. Она никогда не называла его имени, желая, чтобы его забыли и никогда не поминали звездам.
- Я отомстил за всех. И его никогда не назовут по имени. Значит, из клана Меррис остался только я и мой прайд. Ну, что ж. Да будут звезды и боги к вам благосклонны, я выполню, что обещал. Вас никто не побеспокоит. А если я привезу хорошего врача, он специалист по оборотням и полукровкам. Много раз латал мне шкуру. Примете?
- Мы посоветуемся, - уклончиво ответил старейшина, - Меня зовут - Ренс. Чувствуйте себя, как дома.
- У меня племянника так зовут, улыбнулся оборотень, - Полукровку. Ренс-Алексис, по мужу его матери. Я побродить хочу по городу вашему, чтоб без оружия. Тора не обижайте.
- Не будем. Крррасивый мужчина, - подняла голову одна из девушек.
- О, да, - оборотень вздохнул, чувствуя, как отпускает вина за сестру, рассмеялся теплым рычащим смешком и дернул ремни портупеи, снимая с себя оружие, расстегивая броню и комбез. На него смотрели, но эти взгляды не приносили дискомфорта. Он повел плечами, распуская свою трехметровую гриву. Самки восхищенно заурчали. Ратхи поднялся:
- Пойдем, покажу тебе город.
Оборотень фыркнул, возвращаясь в истинный облик, коротко посмотрел на слегка обалдевшего Тора и последовал за парнем, негромко цокая протезом.
- Мы охотимся в горах. Но, в основном, перешли на земледелие, - стена была разрушена, и широкий лаз вел в природные пещеры. - Урожая хватает. Дичи маловато, но мы же едим все целиком. Поэтому, голода нет. Тут у нас жилые пещеры. Вещей особых нам не надо, - пояснял полукровка. Керн осматривался. Неровный камень стен был расписан яркой охрой и синью.
- Но нужны лекарства, нужна разнообразная еда. Нужно молоко детям. Покажи больных.
Их было немного, трое детей и одна самка. У детей - корь, женщина сильно простыла и кашляла.
- Ратхи, принеси мой рюкзак, там есть кое-какие антибиотики и витамины. Для поддержания хватит, - скомандовал Керн и лег рядом с одним из котят. То, что эти - не из его прайда, ничего не значило. И он принялся методично и тщательно вылизывать котенка, как всегда вылизывали его мать и отец, когда он болел. Малышу было около двух лет, мальчик кашлял, из носика и глаз текло. Керн тихо мурлыкал ему и выглаживал жестким языком мягонькую шерстку на груди. Оторвался, только когда Ратхи приволок его рюкзак, обернулся и быстро распотрошил аптечку, набирая в шприцы-тюбики лекарства. Женщина и Ратхи заворчали: все здесь еще помнили научников и смертельно опасные опыты.
- Это лекарство. Вот, - он вколол себе в руку одну из доз. Котенок заорал. Через секунду в пещеру влетела его мать. Огромная ощерившаяся пантера.
- Спокойно, я не причиню вам вреда, - Керн не двинулся с места, просто настроился на их волну - это далось куда легче, с постоянными тренировками с его прайдом, - Это просто лекарство. Укрепляющее.
- Ратхи?!! - кошка наступала.
- Нияра… Это не враг. Это друг и родственник старейшины.
Кошка опустила гриву и взяла орущего отпрыска за шкирку, повернув его для укола.
- Я тут буду теперь часто появляться, - Керн аккуратно сделал укол, практически - безболезненно. Протер место укола и кивнул на второго котенка: - Где его мать? Почему их не вылизывают?
- Мы все заняты на работах. Можем побыть с ними на кормление и привести в порядок. Все лучше, чем таскать детей наверх. Тут за ними присматривают. Будет нужно - позовут, - Нияра погладила своего малыша и уложила обратно в мягкую люльку.
- А что, даже старшие заняты? И ни одного нет свободного оборотня? - Керн же видел молодь, которая вроде бы не занималась ничем. Но, со своим уставом... Он просто взялся вылизывать второго малыша, потом приказал: - Подержи его, сделаю укол.
- Я послушный, - малыш расчихался и повернулся нужным боком.
- Умница. Потерпи, скоро станет легче. Вот так. Это твоя сестренка? - показал на третью кошечку, жалобно моргающую слезящимися глазками.
- Мое. Сестренко, - смешно гундосил карапуз.
- Все будет хорошо, мелкий. Теперь вам поспать. Как их зовут? - спросил у все еще взъерошенной мамаши.
- Ларр и Ларриса. Сироты. Заботимся, как времени хватает.
- Ясно. Лерой тут нужен, как воздух. Нияра, одеяла есть? Здесь тепло, но не для больных.
- Сейчас принесу, - пожала плечами кошка.
- Теперь ты, малышка, - Керн сел рядом с тяжело кашляющей женщиной, - О! Нет, это вообще край. Ты беременна, и что, никто не видит? - она была слишком худая для своего возраста и роста. - Ратхи! Ей срочно нужна помощь врача. Я не справлюсь, даже если буду вылизывать ее всю ночь.
- У нас нет врачей. Поим травами. Сильная, справится.
- Не справится. Кто у нее муж? - Керн послушал ее хриплое натужное дыхание, - у нее двустороннее воспаление легких. И беременность.
- Тангар. Он в поле.
- Вызови.
Керн начинал злиться. Нет, он все понимал - после стольких лет истязаний и опытов они привыкли бояться и врачей и лекарств. Но доводить до такого? Оставлять тяжело больную самку без помощи, ибо «сильная и справится сама»? И когда некому ей даже дать напиться? Он раскупорил тюбик с витаминным соком и приподнял девушку на руке, осторожно поднося его к ее губам:
- Попей, милая, будет легче.
- Спасибо. Не злись. Они хорошие, - девушка напилась и легла, кутаясь в баранью шкуру. - Не перекинуться, страшно неудобно.
- У меня сестра сейчас беременная, на последнем сроке ходит. Как я тебя понимаю, - Керн усмехнулся, - Тебе надо в больницу. Поедешь? Со мной. Там мой хороший друг, Лерой, он знает, как лечить оборотней. Это не те живодеры, которые калечили вас. Он спасал мне жизнь много раз.
- Куда? - не поняла кошечка.
- В больницу, малышка.
- Что это?
- Это место, где лечат, помогают правильно родить, - терпеливо пояснил Керн.
- За горой или в долине? - девушка приподнялась на локте.
- Дальше. Там, где живет мой прайд. А когда ты поправишься, я привезу тебя обратно.
- Что? Где чужак? - полукровка прибежал так быстро, как только смог. Лобастый и крупный.
- Ну, я чужак, - Керн спокойно поднял голову, улыбаясь во все клыки, - И собираюсь намылить тебе холку за то, что ты жену довел до такого состояния, - в шутке была доля шутки.
- Что? - наморщился мужчина.
- Тангар соображает медленно. Не задавай ему пространных вопросов. Просто говори, что делать, - кошечка вымученно улыбнулась.
- Я увезу твою жену лечить. Ненадолго. Пока не будет здорова или не родит. Потом привезу, - четко выговаривая слова, пояснил Керн.
- Со мной, - Тангар подошел к крохотной девушке и взял ее на руки, прижимая нежно к груди.
- Хорошо. Собирайся.
Оборотень повернулся к Нияре:
- Детей тоже, по крайней мере, сирот заберу точно. За своего котенка решай сама. Я иду к Старшему.
- Мой сын останется здесь, - Нияра фыркнула.

Тор нес в одной руке сразу двоих котяток:
- Ты уверен, что вертолет нас выдержит?
- Если никто из них не будет метаться - выдержит. «Кашалот» рассчитан на три тонны груза, - Керн придержал перед Тангаром, несущим жену, дверь и кивнул напарнику: - А потому ты сидишь в грузовом отсеке и успокаиваешь всех. А я лечу очень быстро домой.
- Так точно, - Тор пристегнул всех и уселся сам. - Летать будем. Как птицы. Как лебеди.
- Вороны, бля. Тор, гигиенические пакеты в стационарной аптечке, приготовь, - крикнул в дверь и защелкал тумблерами, запуская двигатели.
- Нет уж, ты давай, как лебеди, - переорал Тор рев мотора.
- Как получится, так и полетим, - пробормотал Керн, - Главное, побыстрее, а то что-то у меня сердце не на месте. И как теперь отовраться перед Тани? Откуда я приволок еще оборотней?
- Спас. В лесу. Пролетали мимо на обратном пути, увидели беженцев, - раздалось в шлемофоне.
- Ты не знаешь Таниса, ему проще сказать правду. И я ему никогда не лгал, - возразил Керн.
- Уже врешь. Солгал же про работу, - резонно заметил Тор.
- У него сердце больное. Я просто замалчиваю некоторые факты, - Керн прикусил губу, злясь. Крыть было нечем.
- Вот побереги его сердце и в этот раз, - голос Тора заглушил плач малышей.
- Ладно, если не выгорит - свалю на тебя, - хмыкнул Керн, - Там же, в аптечке, есть леденцы, дай детям, они от кашля, но вкусные.
- Хорошо, - детский крик прекратился.

Лерой не ругался, точнее, Керн воспринимал его тихое бормотание под нос уже не как ругань, а как необходимый фон. Он вел вертолет почти шесть часов, а если учесть, что и туда они летели шесть, и потом двадцать километров топали пешком - он зверски устал. Глаза болели, голова трещала. Так что, сдав оборотней с рук на руки парамедику, взяв с него слово, что присмотрит за ними самолично и глаз не спустит, Керн довез Тора до базы, наскоро накатал отчет Алексису и отправился домой. Пешком - на базу-то Танис вез его на Слоне, мотоцикл остался дома, так что это было и к лучшему. День катился к закату. Керн открыл ворота и тихо их за собой запер, прошел по дорожке, вспоминая, как впервые привез Тани сюда.
В гостиной бормотал телевизор. Судя по запаху, все были дома. Кто на пляже, кто в комнатах. Морани вязала в гостиной.
- Мур, сестренка. Все хорошо? - он обошел ее кресло, осторожно тронул ладонью ее живот.
- Привет! Все замечательно, я лежу и сохраняюсь, - но Морани выглядела довольной: - Вставать нельзя совсем. Дети носят на руках по очереди. Мне нравится.
- Правильно. Тани наверху? - Керн поцеловал ее в щеку, скинул на кресло летную куртку и перчатки. Запах дома обволакивал, притупляя головную боль.
- С коровами. Животновод несостоявшийся.
- Ну, почему несостоявшийся? Вполне даже, - усмехнулся оборотень. Вышел на веранду, неслышными шагами спустился на пляж, откуда слышалось взмыкивание их маленького стада. Танис сидел на участке, свежеобнесенном забором из тех же погнутых броневиков, что и проча территория дома. И увлеченно крутил какую-то механическую деталь. Рядом с ним по загону ходили коровы, звенели бубенцами и ели траву из кормушек.
- А по мне никто не скучал? - шепнул ему в ухо Керн, подкравшись и наклоняясь над любимым.
- Ой! Кисонька!!! - деталь полетела в сторону, а Керна обняли и руками, и ногами.
- Это мой призрак, - оборотень сжал его в объятиях, понимая, что и усталость, и пережитая боль пропали как-то сразу, стоило только коснуться горячего кожи губами и окунуться в родной запах, - Я люблю тебя, малыш. Как же сильно я тебя люблю.

Глава восьмая.
Обидеть может только любимый.

- А у меня стартовал проект. Представляешь, мы выпустили их на улицы, шестнадцать маньяков, заключенных пожизненно. От двадцати восьми до пятидесяти трех лет, - поспешил поделиться новостью Танис.
- Это отличная новость, малыш. И как ведут себя подопытные? - вечер был теплым, правда, на пляже слегка попахивало коровьими лепешками, но и это можно было терпеть, только ради того, чтобы подольше побыть наедине с любимым. Керн расстегнул свою рубашку и укутал в нее плечи Таниса, прижимая его к груди сильнее.
- Ооой… Какой ты тепленький, славный… - ушли лесом - темными рядами мысли Таниса. Керн тихонько хмыкнул и отложил все расспросы и рассказы до завтра. Стоит ли портить такой вечер? определенно - нет. Так что он просто поцеловал любимого под ушко, дыша теплом по нежной коже.
- Я тебя люблю, котенок.
- Я тебя тоже. О, Кисонька, ты же уставший. Пойдем в дом.
- Когда я с тобой, я забываю про усталость. Но ты прав, я за штурвалом двенадцать часов провел. Уложишь меня спать? - Керн поднялся, так и не спустив Таниса с рук, и пошел к дому.
- С превеликим… - но договорить он не успел, на них прыгнули два черных и очень тяжелых тела, оглушительно мурча и вылизывая.
- Ох, ё... - Керн только выдохнул, его придавили к песку сразу тремя тушками. - Тихо-тихо... раздавите меня, - он смеялся, уворачиваясь от языков и усатых морд котят. - Я тоже по вам соскучился, мои хорошие.
- Дядя… А это ты где шлялся? - Ирбис придирчиво его обнюхала: - Да от тебя женщиной пахнет! Оборотнем! Да не одной! Ты где это был?!!
- А вот о том, где я был, я, может быть, расскажу, если меня отпустят, дадут принять душ и накормят. А еще усадят у камина с кружкой молока. А не станут подозревать во всяческих... гхм... - оборотень почувствовал, как отчего-то заполыхали уши.
- И еще… Котятами… от тебя пахнет чужими котятами! - разошлась Ирбис, хотя Пушик пытался утащить ее за холку.
- Ага, - Танис встал: - Пойду, наберу тебе ванну.
Керн недоумевающе проводил взглядом любимого мужа и встал, отряхивая одежду.
- Так. Говорю один раз и повторять не буду. Ирбис. Я был на работе. ТО, что у кого-то острый нюх, меня несказанно радует, но высказывать мне претензии по поводу унюханного прежде, чем я расскажу, что делал и где был - неразумно, - посмотрел кошечке в глаза и поднялся на веранду.
Ванна, и правда, набиралась, халат был разложен на кровати. Таниса не было. Нигде. Керна кольнуло нехорошим предчувствием. Он досадливо рыкнул, разделся и обернулся. Взял след и пошел по нему. В темном подвале, за передвижным генератором, тихо плакал Танис. Керн спустился по бетонным ступеням, цокая протезом. Привстал на задние лапы, щелкнул выключателем, зажигая свет, и пробрался в тот закуток, где страдал ученый. Пол-то в подвале Керн давно уже сделал теплым. Но все равно было прохладно, и стены были холодными. Он осторожно взял Таниса за запястье пастью и потянул к себе.
- Это потому, что я вырос, да? Я уже не такой красивый, как раньше, я знаю. Фигура стала совсем плоская. И любовью мы с тобой так редко занимаемся, я понимаю... А  еще я кричу на тебя часто и сержусь… Даже книжку в тебя бросил… Прости меня, пожалуйста...
Пантера так и села, ошарашенно глядя на него. Керн помотал головой, растрепывая гриву, потом снова взял Таниса за руку, чуть сильнее смыкая страшенные челюсти и заставляя выползти из убежища.
- И на работе я практически постоянно... - продолжал перечислять список грехов, совершенно расстроенный Танис, - Детьми не занимаюсь, все на тебе, животными тоже... Но я испрааавлюююсь!
Керн не выдержал, обернулся, передергивая обнаженными плечами:
- Тан, перестань. Неужели ты... ты подумал, что я... Я просто не знаю... - было так больно и обидно - его ведь даже не выслушали, а уже обвинили в измене. - Боги, Тани... Ты решил, что я тебе изменил? - из голоса Керна ушли все эмоции, как всегда, когда их было слишком много в душе. Он снова зажал в когтях себя, чтобы не сорваться, не выплеснуть эту жгучую обиду.
- Да какая измена? Я тебя умоляю! Просто, если тебе приятнее быть с кем-то еще, то это логично и объяснимо  моим поведением...
- Я ни с кем не был. Это просто смешно, - Керн прислонился к стене. Да, в самом деле, впору было смеяться, да только отчего-то губы даже в улыбку не растягивались. - Тани, я прошу, идем, поможешь мне вымыться. А потом я расскажу, где был. И мы вместе посмеемся над твоими страхами. Малыш?..
- Не уходи… только не уходи… - Танис взял Керна за руку, прижимая к своей груди.
- Я никогда и никуда от тебя не уйду. Тани, я ведь давал тебе клятву на алтаре...
- Но я плохой муж, я тебя обидел... - Танис размазал слезы по щекам.
- Ты не обидел меня. Малыш, здесь холодно, идем? - Керн мягко подтолкнул его к лестнице, снова оборачиваясь пантерой.
Зареванного Таниса все видели в первые. Дом как-то сразу вымер. Даже занавески перестали колыхаться на окнах. Керн отконвоировал его в ванную, обернулся и раздел, запихнув в горячую воду вперед себя. Отстегнул протез и сам влез в ванну, осторожно смывая с лица любимого слезы.
- Тани, ты не вырос. Ты все тот же ребенок, которого я люблю. И кроме тебя мне больше никто и никогда не будет нужен. Не важно, обидишь ты меня, наорешь или ударишь. Не важно, понимаешь? Я вполне отдаю себе отчет в том, что ты импульсивен и порывист, и легко поддаешься эмоциям. Но разве я дал тебе хоть раз понять, что это играет какую-то роль в наших отношениях? Я принимаю тебя таким, я люблю тебя таким.
- Нееет... Но это не оправдывает моих поступков... - слезы брызнули из глаз  с новой силой. Одна мысль о том, как он был несправедлив к Керну, причиняла Танису немилосердную боль.
- Маленький мой, не плачь, прошу. Мне становится стыдно, что я довел тебя до слез, - Керн улыбнулся, огненный ком потихоньку отпускал, на Таниса нельзя было обижаться долго, особенно, когда он сам себя так казнил.
- А еще… Еще я на тебя сердился за то, что ты на меня так долго не смотрел… Я такой глупый… - Танис замолчал, прижался к оборотню и протяжно захлюпал носом.
- Глупый. Мой глупенький маленький котенок. Совсем-совсем еще маленький, молочный, - Керн поднял его голову ладонью, - Ну, смотри-ка, глазки распухли, из носа течет, мордочка несчаааастная! - поцеловал, чуть прикусывая кривящиеся в новой попытке заплакать губы, не позволяя ответить. Даря этим поцелуем всего себя, целиком, нежно, горячо, переместив ладонь на затылок и не разрешая отстраниться даже для глотка воздуха. Нужно было видеть и чувствовать, как горе переходило в протест, протест - в полное, восковое повиновение, и, наконец, в острое желание. Керн медленно откинулся спиной на бортик широкой ванны-джакузи, укладывая Таниса на себя, проводя, чуть царапая аккуратными, но острыми ногтями по спине, касаясь ямочек на пояснице подушечками пальцев и мягко массируя там круговыми движениями, продолжая поцелуй.
- Так что все-таки случилось? - Танис уютно устроился и раздвинул ноги.
- Ну, давай я расскажу, как и обещал, когда все соберутся у камина? - Керн не хотел сейчас думать ни о чем, кроме того, как доставить Танису удовольствие. Его рука ласково скользила, оглаживая ягодицы, чуть сжимая и отпуская их.
- Ой, Кисонька… Как приятно ты это делаешь…
- Мррррр, - Керн подтянул его чуть повыше, провел длинными пальцами по ложбинке меж ягодиц, от поясницы до промежности, слегка нажимая.
- А животик... Погладишь?
- Обязательно, перевернись, - шепнул Керн ему в губы. Танис так активно переворачивался, что макнулся лицом в воду. Оборотень уложил его себе головой на плечо, провел пальцами по горлу, очертил разлет тонких ключиц. Хоть Танис и вырос, возмужал, но статью остался все равно похожим на тростинку, хрупким и легким. Накрыл ладонью быстро твердеющий ярко-розовый сосок, подразнил нежными прикосновениями, и второй, слегка сжав пальцами.
Джакузи они поставили недавно, специально для Морани, когда перестраивали дом. Она была небольшой, но глубокой и с высокими бортиками, за которые сейчас Танис и свесил ноги.
- Мое эротическое кресло.
- Помнишь первый раз, когда я тебя в ванной купал? - фыркнул ему на ухо Керн, - Ты так мило краснел, по плечи, прикрывался пеной, как сирена. А я тебя все равно видел. Такого... маленького... аккуратненького... пушистенького... - на каждое слово следовало нежное прикосновение к самым чувствительным зонам тела Таниса: животик над острыми косточками таза, чуть ниже пупка, провести линию вниз, путаясь пальцами в светло-золотистых колечках волос и, наконец, обхватить, провести вверх и вниз, ласково, чуть сжимая.
- Не помню… это когда я еще весь переломанный был, да? А я как тебя голым в душе увидел, чуть не кончил на месте.
- Ты всегда был очень чувственным. Я не знаю, как я выдержал, не трогал тебя, пока ты не был готов, - Керн прижал его к себе, целуя в нежную раковинку ушка.
- А я, не поверишь, ночью лежал, весь в бинтах, тошнит, а я представляю, как спасаю тебя от разнообразных опасностей. Выношу на руках. А потом будил тебя, потому что до туалета дойти не мог. И злился на себя.
- Ты меня и спас, не раз. Мое сокровище, мой любимый, - Керн ласкал его, сам плавился от желания, но сдерживал себя.- Тани, хочу тебя, хочу...
- И тогда… в поезде… Тоже хотел? - Танис приподнялся над его ладонью.
- Да. Всегда хотел. Безумно.
- А я тебя соблазнял, - Тани сел на корточки, и прогнулся вперед в весьма фривольной и красноречивой позе.
- Соблазнитель... - Керн скользнул в него пальцами, постанывая сквозь сжатые зубы. Разомлевшее от горячей воды с мягкими пузырьками, тело пропустило в себя, как масло.
- Мооой... Тани! - безграничное терпение оборотня давало трещины, рассыпалось на осколки.
- Да-да… - обожаемая часть тела мужа нависла над членом Керна: - Где там твоя норка?
- Моя норка, тепленькая... О, боги... - это было все равно, что окунуться в огонь и вместо боли ощутить только головокружительное наслаждение.
- Ой, какая соскучившаяся Кисонька... - Танис придвинулся ближе и активно начал двигаться, расплескивая воду. Керн откинулся на бортик ванны, выгнулся, на каждое движение Таниса подкидывая бедра вверх, сжал его талию пальцами, выстанывая любимое имя.
- Какой у моего Кисы большой... Сильный... - Танис повел осторожно бедрами из стороны в сторону. Керн глухо зарычал, обхватил ладонью его член, включаясь в ритм ласк и движений, ускоряя его.
- Нет-нет! Кисонька… Я хочу сегодня кончить так… Без рук, - и повернул голову, соблазнительно улыбаясь.
- Ауррррр... как скажешь... - оборотень убрал руку, взамен дразня ласками его грудь и живот.
- Вот, да… так! О, да!! - Танис ускорил темп.
- Огненный мой... - Керн прикусил прядь волос, поддав жару, застонал, не сдержавшись, в голос.
- Да… Вот так! - Танис мелко задрожал, выбрав правильный угол: - Только не останавливайся, не останавливайся, умоляю...
Остановиться Керн бы и не смог, даже под угрозой немедленной смерти. Еще быстрее и жестче двигался, не обращая внимания на плещущую через край воду. Танис вскрикнул, плоть Керна сжало со всех сторон. Оборотень накрепко прижал его к себе, судорожно выдыхая:
- О, мое счастье... моя любовь...
Танис опасно наклонился к воде, ноги его разъезжались. Керн снова опрокинул его спиной себе на грудь, поглаживая, успокаивающе и легко. Потом потянулся, ногой скидывая с держателя душ и поймав его рукой, вывернул регулятор воды. Выдернул пробку из ванны, поливая Таниса теплой водой. Душ был поставлен на массажный режим, упругие струйки приятно щекотали кожу.
- Малыш, дотянись до губки и мыла. Сейчас вымоемся, вылезем, поу... - желудок оборотня просто таки взвыл от голода, - ...ужинаем, ага. И всей семьей посидим у камина. Я так соскучился.
- А я уже чуточку насытился. Оххх… Как же славно...
Керн только тихо рассмеялся, намыливая его грудь и плечи.

Послушать оборотня собралась вся семья, в том числе и Алексис, вернувшийся с работы. Ужинали они с Команданте вдвоем, пока Танис гонял детей поудобнее устроить Морани, принести всем пледы и пожарче растопить камин, который он никому не доверял. Любил поиграть с прирученным пламенем.
- Читал отчет?
- Умгу, - буркнул Лекс, набив рот жарким.
- Им нужны медикаменты, врачи, нужно пригнать туда хоть небольшое стадо коров, дети выглядят слабыми. В горах мало пищи, тем более, на севере. Они занимаются земледелием в долине, но там скудная земля. Насколько я знаю, там есть залежи серебра, со всеми сопутствующими металлами. Месторождение не слишком богатое, потому не разрабатывалось Сталкерами. Если организовать из оборотней артель, и за руду платить им по курсу? Это будет рентабельно? - Керн смел свою порцию быстрее ветра, и потянулся за добавкой.
- Надо подсчитать, сам знаешь, в один раз такое не решается. Но помощь им можно выслать в счет гуманитарной поддержки. А вот с коровами - туго. Сельское хозяйство в упадке. Я даже нам быка пока не могу найти. Тани уже задрал с этим! - легок на помине, через кухню пробежал сияющий Танис-старший.
- Лекс, зима на носу, я потормошу ребят из аналитического отдела, конечно. Но если мы с сельским хозяйством не разберемся, карточки на продукты отменить не получится. Экспорт у нас как? - Керн старался вникать во все, чтобы на плечи Алексиса не ложился слишком уж неподъемный груз. Он тряс свои связи со времен наемничества, он устранял тех, кто строил козни и мешал развиваться молодому государству. За какой-то месяц работы на Алекса на счету Керна было уже более двадцати жертв.
- Налаживается потихоньку. А всего за год и не наладишь. Если только кто-нибудь клонированием не займется... - мрачно пошутил Команданте.
- А вот об этом ты у Пирса Брестона спроси. Танис говорил, что парень - гений генной инженерии. Черт! - Керн стукнул себя кулаком по лбу. Стальным. Скривился, потирая ушибленный лоб. - Я ведь собирался смотаться ему за лекарством... Ладно, на завтра у меня задания есть?
- Нет. Три дня выходных, согласно контракту. Спать, есть, тра... отдыхать.
- Покой нам только снится, - сыто усмехнулся оборотень. - Наелся? Как насчет сказочки на ночь?
- Под коньячок - почему бы и нет.
В гостиной уже тесным кружком около матери сидели дети, в кресле развалился Танис, а у камина... кот. Драный, весь перебинтованный, но гордый. Керн только вскинул брови:
- Ээээ... Булочка? Быть того не может!
- Сам не поверил. Но это точно он, помнишь, мы же только его стерилизовали. Но это - Булка, собственной персоной! Как выжил - непонятно, как нас нашел - еще непонятнее.
- Это я его принесла, - Ирбис сидела виноватая-превиноватая...
- Молодец, - но Керн, хоть и не злился на девчонку больше, все равно не показал ей этого. Пусть учится держать язык за зубами. - Все сыты и готовы слушать? Тогда я начну, - оборотень устроился у ног Таниса, укутался в плед и откинул любимому на колени голову. Ласковые пальцы тут же стали поглаживать ее.
- Вы все знаете, что у меня была сестра-близнец, Торисса. Когда я попался федералам и загремел за решетку, она единственная осталась опорой моей семье. Я выбрался, но не нашел никого из родных, спустя полтора года. Потом мне сказали, что ее убили, а младших детей схватили военные. Я долго искал их. Морани я нашел. А вчера, возвращаясь из рейса, мы поймали сигнал с бывшей военной базы в горах. Как оказалось, там проводили опыты над такими, как мы, еще во времена Сталкеров. Но когда началась революция и война, все прекратилось. Полукровки и выжившие оборотни сумели организовать свое собственное сопротивление, перебили охрану и научников. И теперь у них свой город. А Альфа у них - единственный выживший сын Тори. Он уже очень стар, слеп, но все еще держит власть и правит по тем законам, что дала им мать, моя сестра. Им нужна помощь, я привез в клинику Лероя двух малышей и беременную самку с супругом. Кто из вас пожелает, тот может навестить их, пообщаться, познакомиться. Я хотел бы, чтобы между нашими кланами была дружба.
Когда Керн замолчал, то к нему на пузе подползла Ирбис и ткнулась головой в бок. Альфа положил руку ей между ушек и слегка взлохматил гриву. Слов не требовалось.
- Вот и все приключения. Мор, Тори ушла на Млечный путь три года назад... - голос оборотня был глух и ровен.
- Звезды да будут с ней. Теперь у меня есть имя для одной малышки.
- Как интересно. Город оборотней. Это же какая нива для исследований, - задумчиво протянул Танис.
- Пока что это непаханое поле для помощи. Я вот теперь ломаю голову, как сделать так, чтобы они приняли Лероя. И не покусали его. Меня там чуть не сожрали, как только я достал лекарства. Малыши болеют корью, так что все, кто не привит - в больницу не суются. Хотя у чистокровных иммунитет к болезням людей, у полукровок его нет.
- Давай я поеду? Лучше меня никто не знает повадок оборотней. Возьму Элиота с Ирбис, - на радостный вопль близнецов Танис добавил: - После школы...
- Только со мной. А теперь всем - марш по кроватям. Эли, неси маму. Ирбис моет чашки. Танис - сложишь пледы в шкаф. Не ты, Тан, а младший, - Керн усмехнулся, чувствуя, как дернулся любимый. - Как же вас различать-то?
- Я с хвостом, а папа - без хвоста. А еще я красивый! - без ложной скромности ответил Танис-младший.
- Это его пригласили в школьную труппу, вот он и выпендривается.
- Ну, главное, от скромности не умереть, артист. Задания я раздал? Раздал. Вперед. А папа укладывает спать меня, пока я не уснул прямо тут, - Керн зевнул, заражая зевотой остальных. Даже Булочка зевнул. Проковылял наверх и лег в корзинку Керна. Безапелляционно. Керн для порядка рыкнул, но уселся на кровать, распуская уставшие в косе волосы. Черно-алый шелк вился волнами, высохнув заплетенным.
- Ложись, родной, я без тебя не могу спать, ты же знаешь, - Керн поманил к себе Таниса. Тот побегал немного, раздевался, заплетал волосы себе, осторожно собрал в свободное плетение гриву Керну. Запер от детей дверь, дал указание Утопии и, наконец, прыгнул в кровать, лег сверху и переплел их ноги, устраиваясь.
- А завтра... завтра сбежим ото всех... - Керн зверски зевал в его плечо, - в лес. На источник. И твоему Пирсу воды наберем целебной...
- Кисонька…
- Муррррр?
- Я люблю тебя, - Танис засмеялся в сумерках и через секунду уже сладко спал.
- И я тебя, жизнь моя.
На постель в ногах залез Булочка. Вопросительно муркнул, но оборотень уже тоже спал, каменным сном уставшего существа. Кот потоптался, улегся и замурчал. Видимо, считал своей миссией приманивать к хозяевам добрые сны.

- Ну, Тани! Говорил же я - возьми спрей! В прошлый раз с нами Эли был, так все комары его были, а в этот-то его нет, - Керн старательно окуривал Таниса какой-то на диво вонючей травкой, за которой слазил в болото, потом еще мучился, поджигая не желавший тлеть пучок. Зато от ее запаха комары облетали колоритную парочку за версту.
- Ууу! Какая дрянь! - Танис тер слезившиеся глаза. - Я как-то все забываю, что тут нельзя написать программу уничтожения насекомых...
- Тебя надо почаще вытаскивать из-за компьютера, пока ты не перепутал реальность и виртуальность, - усмехнулся Керн, - Ничего, мы уже почти дошли. Еще пара километров - и будет источник. Увидишь, мучения стоили того.
Танис ожесточенно скреб спину:
- В данной ситуации, мучения стоят только теплой ванны...
- Тогда тем более, тебе понравится. Куда круче джакузи, поверь мне, - Керн поправил привешенную к рюкзаку двадцатилитровую бутыль, которая болталась маятником, недобрым словом помянул все болячки и Пирса Брестона в придачу и снова зашагал вперед:
- Малыш не отставай, ступай шаг в шаг, тут могут быть провалы в старые пещеры. Карст же.
- Мама дорогая… Романтика! - расхохотался Танис и погладил Керна ниже поясницы: - Дай подержаться за хвостик?
- Мммм... эээ... на источнике - хоть облапай, а пока будь осторожнее, - оборотень чмокнул его в лоб, куда достал, и снова взмахнул страшенным тесаком, освобождая им путь от переплетений дикой лозы и кустов.
- Надо отметить, - снова подал голос Танис, - что северная флора и фауна тоже весьма красива: сдержанные тона и обилие ядовитых змей и насекомых лишь обостряет чувство прекрасного. Но, глядя на очередной змеиный клубок, я все острее и острее чувствую себя южанином.
- Полностью с вами согласен, профессор, - Керн расхохотался и едва не сверзился в распахнувшуюся внезапно под ногами яму, - Епт... Обходим, осторожненько, по краешку. Но ты только глянь, как красиво? - в метре от поверхности в карстовой пещере почти светилась зеленовато-синяя вода, а на стенках, словно в белом зернистом сахаре, поблескивали кристаллики солей.
- Похоже на ожерелье, которое Лекс Морке подарил. Зюзюмруды? Или как их там?
- Аквамарины. Он ей аквамарины дарил. А это - соли, это не вода, на самом деле, а концентрированный солевой раствор.
Керн резко вытянул руку и поймал пробегавшую прямо под ногами лесную мышку.
- Смотри, - мышь плюхнулась в воду, засучила лапками и... камнем пошла ко дну. - А через пару месяцев ее тушка окаменеет и покроется такими же кристаллами.
- Прощай, мышка. Кошка увековечила тебя для потомков, - Танис помахал рукой бедняжке.
- Вот потому и осторожнее. А там, куда мы идем - вода целебная. Те же минералы, но в сочетании с другими компонентами и не в таком количестве, дают эффект «живой воды». Идем?
Они снова пошли сквозь лес.
- На обратном пути срежу букет и опущу на веревке. Через пару месяцев у меня будет раритет. Подарю Морани.
- А идея! Класс. Только его надо будет под стеклянный колпак, а то - дети, сам понимаешь. Все на зуб попробовать норовят, - усмехнулся Керн. Через час он последний раз рубанул переплетение лиан и раздвинул перед Танисом ветки: - Смотри.
Это было похоже на какую-то легенду из сказаний народов севера: разноцветные наплывы камня, причудливо изгибавшиеся и застывшие потеками и наростами, вода, журчащая и переливающаяся из бассейна в бассейн, и густой шапкой над всем этим пар, как облако, прилегшее отдохнуть в горной ложбине.
- А я не взял камеру... - расстроено протянул Танис, - Такая красота - и дети не увидят. Понюхал: - Вкусно так воздух пахнет.
- Мы с тобой сюда и с детьми приедем не раз, малыш. Вооооооон та купальня - наша. А палатку я сейчас поставлю. Можешь раздеваться и заныривать.
Посреди дикой природы, укрытой от ветра скальными откосами, Танис, в махровом тюрбане на волосах и цветастых шортах, выглядел экзотично. Керн быстро поставил палатку на травянистом пятачке, включил отпугиватель пресмыкающихся и тоже разделся, заматывая волосы полотенцем. Сам он выглядел, как султан в дворцовых купальнях, спускаясь по камням в воду. Горячие ключи пузырились и временами выстреливали паром или фонтанчиками воды в соседних бассейнах. Вместе с ключами пузырился и Танис, его шорты колыхались  причудливыми плавниками, щеки покрылись приятным румянцем, а сам ученый что-то намурлыкивал себе под нос. Горячая ванна, после долгого перехода и тучи гнуса, была восхитительна!
- Хорошо? - Керн лег рядом с ним, подложил под голову Танису надувную подушечку и закрыл глаза, расслабляясь. - Всегда любил это место. Цивилизации нет на сотни километров вокруг, тишина, покой. Только иногда звери выходят на водопой, но если мы не будем шевелиться, они нас и не заметят. Смотри, вон кабарга, - тихонечко вытянул руку, показывая на смутное шевеление в струях пара.
- Не могу… Глаза не разлепить. Верю на слово, - томно прошептал Тани. Керн плеснул водой ему на грудь, провел ладонью, ласково касаясь нежной кожи.
- От этой ванны у тебя совсем пропадут шрамы, малыш.
- Чем я буду хвастаться коллегам? - Танис стянул шорты и сел на них, - Теперь бы массаж, полбокала мартини, и можно предаться огульному разврату.
- Ну, алкоголя мы не захватили, можешь попить водички. Массаж могу обеспечить, как и...ммм... разврат, - Керн ухмыльнулся, подталкивая Таниса туда, где вода переливалась из одного бассейна в другой, образуя не слишком широкий, но ровный и гладенький порожек, вроде массажного столика.
- Ой, положите меня… Ой, ноженьки не несут... - затрепыхал Танис разомлевшими руками. Таскать его Керн таскал влегкую. Но с одной рукой? Однако, как-то справился, даже уложил, подсунув под мордочку подушечку. И сел сверху, прижимая собой. Рука поползла по спине, разминая уставшие мышцы, разгоняя кровь и втирая в кожу целебную воду.
- Кисонька… - игриво протянул Танис, - А что тебе во мне больше всего нравится?
- Все, целиком. Твои глаза, - едва заметное прикосновение к ресницам теплых губ, - Твоя кожа, - поцелуй между лопатками, - Твои волосы, - заправил выбившийся из-под полотенечного тюрбана локон за ушко, - Но главное... - Керн помедлил, дразня Таниса паузой.
- Хомячок? - покраснел Танис.
- Твое сердце, дурачок. Хомячок тоже очень-очень нравится. Но все же, каким бы ни было тело, а сердце, вместилище души, как верят оборотни - вот самое главное в тебе.
- Так вот почему я чуть не умер, когда ты пропал. Ведь моя душа, это на само деле - ты. А поесть у нас с собой есть что-нибудь? По-быстрому. Так устал.
- Принести? - Керн поцеловал его в плечо и медленно встал, помня, что с отвычки может закружиться голова. - Не вставай, я тебя потом отнесу в палатку.
Танис лег, чуть сдвинув полотенце набок. И замер в позе божества.
Оборотень принес пакет с бутербродами и термос с какао, сел на полотенце рядом с Танисом и принялся кормить его маленькими кусочками, наслаждаясь тишиной и спокойствием.
- Я птенец... Пиявки… - глубокомысленно изрек мужчина.
- По биологии - двойка, - фыркнул Керн, набрал в рот какао, еще горячего, и потихонечку выпоил его Танису.
- Сам ты - двойка, может, я новый вид?
- Пиявки? - расхохотался Керн. - Ешь, чудо природы. И спать, а то ты уже еле сидишь.
- Сижу - еле. Лежу спокойно, - Танис был доволен и счастлив.
- Вот заляжем в палатке, на теплом спальнике, спокойно и без котов, котят, беременных и Команданте. Боги, это же просто рай на земле.
- Слушай, а мне и в голову это не приходило... - Танис оживился, - Пойдем. Мне нравится эта перспектива.
Палатка у них была армейская, с толстым надувным дном - матрацем. Было слышно журчание воды и шелест ветвей над головами. Танис валялся с боку на бок, наслаждаясь теплом.
- Я вот не могу сказать, что мне дома плохо. Но там слишком много народу. А я так любил жить с тобой вдвоем. А ты? - Керн развернул его полотенце и принялся расчесывать густые локоны Таниса.
- Я тоже. Мне нравилось ходить голышом. Или смотреть фильм, когда у меня не таскают в семь рук конфеты... Но, Кисонька, вспомни, как они переживали, когда  я болел, как они делятся радостями и горестями. Морани родит и переедет. Дети - вырастут. Они так быстро растут. И все будет по-старому.
- Значит, дождемся. И снова будем жить вдвоем, и ты опять заведешь себе табун котов. И временами будем переживать набеги родственников. Я люблю тебя, мое сердечко. Спасибо, - Керн обнял его, притянул к себе, даже не целуя - просто утыкаясь носом в шею под ухом.
- Кисонька, а все-таки ресторанную тетку завести надо на фуршет. Я хочу послушать, как она будет гостей развлекать. Прямо таки вижу: «А теперь, пока новобрачные отдыхают, поиграем в кошки-мышки!» И детки так, радостно: «В истинном облике?!!»
- Это будет фурор. Особенно, когда малыши перекинутся, и одежка полетит лоскутами, - фыркнул Керн. - А можно тебя спросить? Я давно хотел, но... - даже в полумраке палатки было заметно, как алеет оборотень.
- Что? - Танис перестал ползать кругами, сел и пригляделся.
- Ну... - Керн смущался и мялся, как школьник перед строгим учителем, сдающий зачет, - Ты и я в истинном облике... Только один раз было, и тебе... Ну, то есть... Таан! - беспомощно протянул, пряча лицо в ладонь.
- Кисонька, мне тогда безумно понравилось! Ты что? Что не так? - Танис оттянул его пальцы назад.
- Просто, это для меня естественно - любить тебя, в каком бы я ни был виде....
Все было очень просто и объяснимо: Керн услышал краем уха сплетню о том, что Команданте и его близкий друг занимаются скотоложством. Сплетников он устранил, но кто его знает, не разнесется ли эта зараза дальше? И что тогда скажет Танис?
- Слушай, супруг мой, а для меня естественно - любить тебя. В каком бы то ни было виде. Потом, у тебя такая нежная шерстка, что я кончаю от одного прикосновения ее к коже. Моментом.
- Буду знать и непременно воспользуюсь, - едва заметно выдохнул оборотень, поднимая на любимого мужа отсвечивающие бирюзовыми огнями глаза, - Спасибо, Тани.
- Милый, ну, о чем разговор? Я же люблю тебя целиком! С лапами, хвостом, твоим великолепным огромным членом, твоей ласковой морденью и километровыми ресницами!
- Мррррр? А я красивый? - ни с того, ни с сего спросил Керн и перевернулся на спину, разлегшись перед Танисом во всем великолепии поджарого, сильного, смуглого тела.
- Дай подумать... Я просто теряюсь. Понимаешь, меня рвет между: «Умереть и не встать» и «Чтоб я сдох, какой красавчик».
- Ну, всегда тебе лишь бы шуточки шутить, - Керн сцапал его за запястья и уронил на себя, обхватывая руками и ногами, потерся пахом, выгибая спину, призывно урча. Без слов, без уточнений давая понять, чего хочет.
- После целого дня перехода! После купания... Силен ты у меня, для своего возраста, - Танис сладко поцеловал супруга: - Оборачивайся, давай. Морани сказала, что так заниматься любовью - продлевает жизнь. Докажу тебе, что не только не противно, но и чертовски приятно. Можешь считать меня извращенцем, - Танис перемежал слова поцелуями. Оборот всегда был мгновенным - просто в один миг под Танисом лежал человек, а во второй - пантера, которой лежать на спине было чертовски неудобно. Керн дрыгнул лапами и перекатился на бок, улыбаясь клыкастой пастью: «Ну вот, и как же я тебя целовать буду? Извращенец!» - глаза пантеры щурились в усмешке.
- О, мой… Кисонька... - Танис лег на него. Мех скользил по горячей от возбуждения коже. Пальцы одной руки разминали кошачий затылок, а вторая юлила и гладила живот, ныряя под бедро лапы. Кот свернулся, дотягиваясь носом до бока человека, жесткий язык прошелся по коже, слегка царапая, оставляя влажный след. Хвост вытянулся в струнку, толстый и длинный, забил кончиком по полу.
- Даа… Вылижи меня… Я же твой котенок… Мыррр-ммяяу! - проказливо протянул Танис. - Ты-то и сам себя можешь, а  я существо несовершенное, только руками...
Через секунду Таниса уже распластали по спальнику, а кот улегся между его ног, придерживая их тяжеленными лапами, осторожно вылизывая, самым кончиком языка. И проникая им везде, оглаживая и лаская, так, как не мог бы ласкать ни один человек. Танис не сдерживал восторженных стонов:
- Воистину, оборотни - высшая раса! Да, мой дорогой! Мой сильный...
Керн только постанывал, ерзая животом по мягкому покрытию пола, у него запах Таниса просто сносил все запреты и барьеры, обволакивая плотным облаком. Но он еще помнил, чего хотелось. Подполз сбоку и лег, широко расставив задние лапы и отводя в сторону напряженный хвост, умоляюще урча.
- Кисссаа… вот я с тобой рядом поимею кучу комплексов! - мужчина повернулся так, что его член касался бедер любовника. А пальцы нашли в шерсти на животе крохотные бугорки сосков: - Везучий...
Кот просто-таки рассыпался в стонах, вздрагивая и утыкаясь носом в грудь любовника, не то в отместку, не то в желании доставить удовольствие проходясь по его соскам языком. Танис осторожно провел пальцем по колечку ануса:
- А не больно будет?
Ох, как же Керн пожалел, что Танис не понимает его в истинном виде! Его хриплый подвывающий стон означал только одно: «Давай же, скорее, садист!»
- Ну, я прям не знаю, ты тут такой маленький… - хихикнул Танис, - Такая розовая попка у такого страшного хищника, - пальцы были облизаны и продолжали блуждание возле заветной точки. Пантере оставалось только смириться с участью, разве что еще шире раздвинуть лапы. По шкуре волнами пробегала нервная дрожь, плоть под пальцами Таниса мелко сокращалась.
- Да. Да, мой любимый, - Танис вошел в него, слегка оттягивая голову назад за уши. Керн хрипло мявкнул и выгнул шею. Он и подчиняясь - требовал, ерзал под Танисом, нетерпеливо и резко подергивая бедрами.
- Не торопи меня... - мужчина обнял пантеру, играя на ее груди, как на арфе, и осторожно двигая бедрами: - Господи... Какой кайф... - нежный мех ласкал грудь и живот Таниса. Кот терся животом и напряженным членом о гладкий искусственный шелк спальника, на котором лежал, урча и постанывая. Все его тело, кажется, вибрировало от этого внутреннего «мрррррр».
- А вот как поймаю тебя... - Танис ухватил его за член и осторожно сжал. Из горла Керна вырвался почти человеческий стон, и он замер. Зато резко сжались внутренние мышцы, туго охватывая член Таниса, сокращаясь и расслабляясь волнами.
- Тише… тише, любимый. Ты же не хочешь, чтобы я кончил, как мальчишка... О, моя любовь...
«Хочу! Хочуууу»
- Маааааааурррррр... - Керн, пойманный в плен нежных рук, повел бедрами, умоляя о ласке.
- Да, мой хороший… - Танис стал нежить его плоть, ускоряясь. Плен, в который попало его тело, был невероятно узким и горячим. Чтобы не кончить, Танис бубнил про себя формулы, молясь, чтобы Керн скорей достиг оргазма, потому что сдерживаться больше было невозможно. Оборотень не мог не двигаться, это было на грани инстинкта и не зависело от его разума. Он выгнул спину, напряженный, как натянутый лук, утробно рыча. И выплеснулся, долгими толчками тягучего, остро пахнущего семени, почти до боли сжав в себе член любимого. Удовольствие было таким сильным, что Танис отключился.
Керн отнес его в бассейн, когда смог нормально соображать и обернуться. Устроил в теплой воде, массирующей тело струйками пузырьков, вытер пол палатки и сполоснул спальник, повесив на ветку дерева на просушку. И залег рядом с любимым, ласково обнимая и вылизывая расслабленное лицо. Так Танис выглядел не старше, чем на двадцать.
- Киса… отныне и навек… Я хочу так почаще. Это… Это просто божественно. Ну, почему нельзя быть в тебе, и быть просто твоим?
- И мне жаль, что я не могу одновременно взять тебя и отдаться тебе. Ты чудесен, мой котенок. Как захочешь, так и будет, - Керн улыбнулся. Танис обнял его:
- И скоро наша свадьба. Киса, я такой везучий. Мне так сказочно повезло, что ты тогда не послушал мальчишку и сохранил ему жизнь.
- Я решил не убивать тебя еще в тот момент, когда увидел, как мою избранную жертву тронули чужаки. Когда почувствовал запах твоей крови. И тут еще вопрос, кому из нас больше повезло. Мне, что я нашел тебя, нашел свою судьбу. Свою жизнь. Счастье…
Танис жмурился от удовольствия:
- Кисонька, а если бы я был котом, то каким?
- Да тебе же в зеркало достаточно глянуть, - рассмеялся оборотень, - рыжим был бы, и кисточки на ушках пушистые. И глаза - как море. И хвост был бы лохматым и толстым, чтоб можно было в него упрятывать любопытный носик. Мягкая шерстка, как пух котячий. Мой любимый.
- Мя! Я поплаваю? Тут удивительная вода. Ты прав, - плавал, правда, Танис, дрейфуя на спине. Любуясь на звезды. Керн же любовался на него, пока не уснул, откинув голову и приоткрыв рот. Если бы он видел сам себя в этот момент, то понял бы, насколько молодо выглядит - не старше своего мужа-человека. Ведь, на самом деле, он только успел вступить в возраст, когда оборотни считались взрослыми.

Глава девятая.
Смерть и рождение - лишь вехи на круге жизни.

Утром Таниса рядом не оказалось. Нашелся он в полумиле от места стоянки. Ученый кормил хлебом оленей. Пятнистые малыши брали еду прямо из рук. Керн тихо и аккуратно убил притаившуюся в шаге от ученого лесную гадюку и поцеловал его в ушко:
- Доброе утро, любимый. Как спалось?
- Ой! - олени бросились врассыпную, а Танис схватился за сердце: - Кисонька… Ну ты и подкрадываешься!
- А то ты этого не знал. Хочешь шашлык из змеи на завтрак? - невинно поинтересовался оборотень, пряча усмешку в глазах под ресницами.
- Давай, - Танис не сомневался в кулинарных способностях оборотня на природе. - Есть, и правда, очень хочется, я почти две горбушки уже слопал.
- Тогда... побудь еще пару минут приманкой, на тебя, как на маяк, ползут самый крупные змеи этого леса, - короткое движение - и стальная рука Керна уже сжимает живую гадюку, а левой он осторожно раскрывает ей пасть, подцепляя ядовитые клыки: - Смотри, какая прелесть! Ах, какая ядовитая лапочка, сколько яду. Можно убить тебя и меня три раза. Ее укус смертелен. Спазм дыхательной системы, сосудов... Мучительно, но довольно быстро, - и он удушил змею. В следующую же секунду Танис оказался у него на спине.
- Не бойся, ни одна змея тебя не тронет со мной. Зато мы сейчас приготовим себе отличное жаркое, - Керн смеялся, подбирая и второй свой трофей, а по пути к стоянке поймал еще двух травянисто-зеленых красавиц, рассказывая Танису, так и не слезшему с закорок, насколько опасны лесные пресмыкающиеся.
- Господи, как я один дошел, и они ни разу не цапнули? - Танис в ужасе подтягивал ноги.
- Ты везунчик. Но на самом деле, бродить по этому лесу опасно. Мы с тобой шли, я нарочно шумел. Змеи убирались с нашей тропы. Они не нападают первыми, но если случайно наступить - укусят, тут уж как пить дать. Ну, не бойся, все, мы пришли. Тут уже отпугиватель стоит. Разведешь костер? Я дрова собрал, - Керн спустил Таниса на расстеленное на траве покрывало и кивнул в сторону сложенного аккуратной пирамидкой кострища.
- Запросто. Огонь - это мое второе я! - Танис завозился, временами оглядываясь на то, как Керн потрошит змей, и злорадно хихикая. К тому времени, как костер прогорел до ровного жара, оборотень нанизал на шампуры вымоченное в соленой воде источника мясо змей и повесил его над углями. Не удержался и стащил из миски сырой кусочек, сидя на берегу одного из бассейнов, смаковал его, отрывая по волоконцу.
- Я тут вспоминал. Мы с тобой вместе отдыхали три раза. За всю совместную жизнь. Не много ли мы работаем? Кис, я на лыжах не умею кататься, - Танис сел рядышком, болтая ногами в воде.
- Ты ведь закончил свой проект? Теперь его могут курировать твои ассистенты. А я каждый раз после рейса свободен трое суток, по контракту. Так что мы вполне можем рвануть и в горы, через месяц на севере начнется настоящая зима, сможем и покататься. А потом вернемся домой - и еще искупаемся в теплом море, - Керн обнял его, целуя в щеку, торопливо проглотив непрожеванное мясо.
- Да, закончил. Но Команданте теперь хочет задействовать меня на подрывных работах. Я же опытный минер. Так сказать, впитал пластид вместе с запахом материнской помойки...
- Подождет. Я не вижу причин, чтоб тебе нельзя было взять отпуск. Тем более, Лекс прекрасно знает, что ты трудоголик. А вот насчет подрывных работ... Ты за меня волнуешься, а я - за тебя. И мне не нравится эта идея... - оборотень нахмурился.
- Здания старые сносить. Киса, никаких диверсий. Просто надо их сносить так, чтобы не пострадали специфические и близкие объекты, - пояснил Танис.
- Ясно. Это безопасно для тебя? - зная Лекса, Керн собирался трясти Команданте, как грушу, пока не вытрясет правду о заданиях Таниса.
- Совершенно. Я же Главный инженер. Буду делать схемы закладки патронов и нажимать на кнопочку, - мужчина распустил волосы и неспешно расчесывал их на легком ветерке.
- Умгу... - если судить по Танису, он не преминет самостоятельно влезть и заложить заряды. Вот еще головная боль! Но указывать любимому, что делать и чем заниматься, Керн не мог.
- Ну, Киса! Это же так прикольно! Сейчас изобретают все новые и новые подрывные смеси. Иных и капли достаточно, чтобы камня на камне не оставить, - Танис судорожно придумывал новые аргументы в свою пользу. Этот, кажется, был не очень удачным.
- Этого я и боюсь, - признал Керн, приподнимая его голову кончиками пальцев, - Ты от меня требовал обещания, что я не влезу ни в какие приключения. Я требую от тебя того же. Ты не полезешь самолично минировать объекты, ты не станешь играться со взрывчаткой, на то есть специалисты по испытаниям. Обещай!
- Но присутствовать-то на них можно? В бункере? - Танис посмотрел на него глазами обиженного Булочки.
- В защите и за бронированным стеклом. Я не требую, я просто умоляю, Тани, - Керн оказался перед ним на коленях быстрее, чем ученый успел моргнуть: - Я молю тебя, будь осторожен. Пожалуйста. Я очень боюсь за тебя.
- Киса, ну что со мной случится-то? Заметь, не я два раза за нашу совместную жизнь оказывался на пороге смерти и один раз за порогом памяти. Я люблю и берегу себя. Потому что никто, кроме меня, не знает, какой ты на самом деле ранимый и беззащитный, - Тан встал на колени рядом: - Я обещаю тебе, никаких опасностей. Только наука и красивые бумсики.
- Это все, что я хотел услышать. Никаких опасностей, ффффуххх, - Керн преувеличенно выдохнул и вытер со лба воображаемый пот. Поцеловал Таниса, проникновенно заглядывая ему в глаза: - Там сгорают наши шашлыки. Ты согласен на угольки вместо мяса? - и с места метнулся переворачивать шампуры, спасая завтрак.
- Я согласен есть даже змей из твоих рук. А, кстати, древесный уголь, когда совсем нечего жрать, тоже неплох. И зубы чистит.
Припекало солнышко, над головой Таниса пролетели жирные утки.
- Кисонька? А пантеры на мелкую дичь охотятся? Ну, ту, что побольше змей, и с крыльями? - оживился Танис. Мужчина был большим гурманом, и если бы не тренировки Керна, уже давно бы набрал лишний вес.
- Хочешь посмотреть? Или тебе просто подстрелить парочку? - Керн усмехнулся, следя за утками. Чуть ниже горячих источников, в паре километров от места их стоянки располагалось обычное озеро, западный край которого переходил в болото, заросшее камышами. Вот там было настоящее царство пернатой дичи.
- Я хочу утку на углях в клюквенном соусе, - мечтательно протянул Танис, стягивая с себя ветровку.
- Ну, давай так: я для тебя поохочусь в истинном виде, а потом настреляем дичи и вернемся домой. Кстати, ты меня сейчас покусаешь, но к машине мы вернемся тенями, - Керн и на источники мог перенестись тенями. Но он хотел провести Таниса по предосеннему лесу. Прогулять его, попугать и позабавить, позволить мужчине подышать запахом леса.
- А что? Можно было... - Танис замолчал. Подумал: - Знаешь, а мне понравилось. Только зайдем букет опустить? Как там моя еда? - Мужчина вытер ноги и вернулся к костру.
- Букет - обязательно, - Керн тепло улыбался. Вручил любимому пару шампуров на листе какого-то лопуха, больше похожего на лист салата. - Траву тоже можно есть, попробуй. Это вместо приправ.
Лист был кисловато-пряным, к мясу подходил изумительно. А сами змеи на вкус напоминали нежное мясо цыпленка, чуть суховатые, но изумительно пахнущие. Керн хитро ухмыльнулся и вытащил из рюкзака плоскую фляжку.
- Нет, это не алкоголь. Но тоже очень вкусно, - предупредил возглас Таниса, отвинчивая крышечку-стопку. Аромат травяного настоя плеснул медовой волной.
- Ага!!! А вчера: никакого мартини! Зажилил! - Танис последующие несколько десятков минут только мычал, чавкал и прихлебывал.
Керн в последние месяцы начал замечать, что может нормально поесть только в истинном виде. В облике человека ему уже не требовалось запихивать в себя по три-четыре порции. Но вот в виде пантеры он должен был питаться соответственно. Баланс обликов установился, и это было еще одним признаком взросления Керна, как оборотня. Обоняние и слух подсказывали, что на водопой к нижнему течению ручья пришло стадо мелких лесных свиней. Пантера внутри хищно раздула ноздри и заворчала. Керн тихо поднялся:
- Малыш, ты ешь, а я сейчас, - и быстро разделся, оборачиваясь.
- Ааа. Раздельный завтрак. Ушки мне принеси. Похрущу… Похрустю… - Танис улегся у костра, достал из палатки планшет, включил себе новости и продолжил трапезу.
Керн вернулся довольный, с влажной шерстью - после трапезы тщательно вылизался и даже искупался в ручье, отмываясь от крови. И положил перед Танисом поросенка, убитого очень аккуратным укусом в основание черепа. Сел, принимаясь вылизывать лапу с независимым видом, кося глазом на реакцию любимого.
- Ой! Какая вкуснятина! Добытчик! Умничка! Одним ударом!
Пантера довольно прищурилась и легла, развалившись на солнце, под руку Танису головой: «Чеши, мол, раз я такой хороший». Алая грива накрыла колени мужчины теплым пологом, переливаясь рубиновыми искрами.
- Киса, я не могу просто. Все нормальные люди брюлики, там, дарят, а ты мне то лосося в пасти притащишь, то не-помню-что-такое-жирненькое, то поросеночка молочного. Кстати, его надо ободрать и дозреть повесить. Я тебя обожаю. Брюлики не поешь, - пантера подверглась массированному и ковровому чесанию. - Кстати, змейки кончились. Давай, когда домой поедем, еще наловим? К пиву?
Кот зашелся кашляющим смехом, представив восторг, смешанный с ужасом, в глазах Таниса, когда он будет ловить «змеек», каждая из которых - смертельно-ядовита. Покивал, урча, как гром за дальними горами. Он просто млел в руках любимого. Танис продолжал чеширить его одной рукой, а второй ловил панелькой сигнал. Домой отзвониться. Поэтому, когда связь наладилась, он положил панель прямо на пузо пантеры, не отвлекаясь. Керн замер, только чуть подергивался кончик хвоста, да панелька вздрагивала от ритмичного мурлыканья громадного хищника.
- Тани? У вас там все в порядке? - Морани, судя по всему, валялась перед плазмой, из-за ее плеча высовывалась любопытная мордашка Афиры.
- У нас все замечательно. Тут, правда, феноменальное количество змей, но они вкусные. Очень красиво, и упоительно медовый воздух. Керни отдыхает, - Танис помахал в панельку задней лапой пантеры. - А вы как?
- А мы воюем за успеваемость, - Морани гордо выпятила подбородок: - Акси принес уже третью «отлично», у Эли - высший бал по зачету, Ирбис решила идти после школы в легкую атлетику. Вот что значит - дали мне пару дней самостоятельно позаниматься с детьми.
- Бедные дети… В смысле, Моранька, ты просто молодец! А мелкие вообще монстры. Молодцы, что слушаются. А ты как? - Танис лег рядом с Керном, уткнувшись в мурчащий бок.
- А мне сказали готовиться к родам, а я боюсь... - женщина зябко обхватила себя руками за плечи, - В первый раз боюсь. Вы скоро домой? А то я без вас рожать не буду!
- Да мы тенями придем. А готовиться, это как? - моментом позеленел Танис.
- Ну, дышать правильно учиться, а вообще - морально. А я как вспомню - так вздрогну. Да ты не переживай, Лерой сказал, у меня все хорошо, и организм перестроился, и с малышками все отлично, будут крепкие кошечки. Красавицы мои, - она погладила высокое чрево, и мявкнула: «крепкие кошечки» согласно брыкнулись ножками, заехав маме по жизненно-важным органам пяточками.
- Ага, боевые. Ну, ты там… Дыши, я не знаю, Лекса третируй. Господи, как представлю, так руки холодеют. Как это женщины вообще выносят?
- С трудоооом, - трагично провыла Морани. Чувство юмора у нее было, как у брата, слегка мрачное, - Первый месяц - истерики и тошнит зверски, второй - пузо растет, спать невозможно, жрешь, как... как корова, третий - ни сесть, ни встать, и пожрать толком не получается - некуда. Желудок в грудную клетку выдавило уже, судя по ощущениям, - она вдохновенно расписывала ужасы беременности, наслаждаясь сменой цветов на лице Таниса.
- Ой… Что-то мне нехорошо... Киса, поговори с Моркой… - ученый скрылся в кусты около отпугивателя гадов и стал им что-то бурно объяснять.
«Мор, ну вот нафига?» - проворчал Керн, усмехаясь сестре, - «У Тани же слишком живое воображение, а он только что поел. Жестокая ты, все-таки, злюка»
- А вот нечего меня потом обвинять в плохоматеринстве. Вы еще долго? - заныла свое Морани.
«Завтра утром выедем, к вечеру будем дома. Еще надо будет на часок в городе задержаться. Не ной!» - строго одернул кошку Керн и перевернулся. Панелька упала на покрывало, сигнал засбоил. - «Завтра поужинаем уже дома, ждите».
- Кисааа… а водичка от дурноты помогает? - прострадал из кустов Танис.
- Помогает, малыш, она от всего помогает, - Керн, великолепный в своей наготе, пробрался к нему в заросли и поднял, придерживая за плечи: - Мое ты счастье, не надо так реагировать. А то я могу грешным делом подумать, что ты тоже... того...
- Бляяяя... - Таниса вывернуло с новой силой. Воображение у него, и правда, было бурное.
- Тише-тише, все хорошо, это невозможно, по причинам вполне логичным физиологически, успокойся, - Керн с трудом сдерживал смех.
- Боже, я не представляю, как это. Вот оттуда… и по живому… Ох, прощай завтрак... Пойду прилягу. Дашь водички?
- Дам, все дам, и второй завтрак тебе приготовлю, и вообще, у нас еще целый день, расслабься, отдыхай и не представляй себе никаких ужасов. Это вредно. Для пищеварения, - Керн почти донес его до палатки, уложил, принес минеральной воды из источника похолоднее, и пошел наловить змей и поискать еще какой дичи. На обед доставать армейский сухпай не хотелось. В кои-то веки выбрались на природу - и концентраты есть? Вот еще! Правда, Керну не хватало молочка, но это были мелочи.
День прошел, как и все дни на исходе лета, в начале осени. Как тягучая капля дикого меда, одновременно и горькая, и сладкая. Керн поохотился-таки на уток, десяток жирных тушек болтались на ветках рядом с поросенком. День скатился огненным шаром за окоем. Оборотень вытащил Таниса тенями на вершину скальной гряды, и они, тесно обнявшись, грея друг друга в потоках холодного ветра, провожали фантастически красивый закат. А потом снова занимались любовью, купались в источнике и, совершенно обессиленные, упали спать. Наутро Керн с трудом добудился сонного Таниса. Собственно, он просто усадил его на рюкзак, пока собирал палатку и заливал кострище водой. Потом все-таки растормошил, напомнив про намерение окаменить в соляном колодце букет для Морани.
Танис проклял себя ни раз и не два, пока громко шумя, бродил по окрестностям, собирая сухоцветы. И пока они шли обратно, к тому же еще и дождь зарядил, так что вскоре расхотелось балагурить и нестерпимо захотелось громко жаловаться на судьбу. Но тут ученый вспомнил, что в детстве такой дождик и за дождик-то не считался. И что промокшие ноги были его постоянными спутниками лет до пятнадцати. Поэтому Танис просто улыбнулся и взял Керна за пальцы протеза. Оборотню до сих пор было странно чувствовать прикосновение к стали, как живое. Он сжал ладонь Таниса и поцеловал его в нос.
- Ну, вот теперь все. Можем идти тенями. Держись крепче, - обнял любимого мужа и сделал шаг в мелькающие и шевелящиеся тени леса. Вышли они из них уже возле Слона, заботливо накрытого маскировочным тентом под первыми деревьями, где и оставили его. Танис ревниво осмотрел машину, протер стекла и влез в салон, прогревать двигатель. Керн поставил бутыль с целебной водой в багажник, сгрузил туда же рюкзак и сел на свое место.
- Ну, поехали. К твоему Пирсу так завалимся?
- Да отзвониться надо, он не любит, когда незваные гости приходят, - Танис настроил навигатор и пристегнулся, - Классные выходные, мне очень понравилось.
- Мне тоже, малыш. Давай отзвонимся на подъездах к городу.
Танис набирал номер, но телефон упорно молчал.
- На него не похоже. Может, вызвали в клинику срочно? Тогда почему не включил автоответчик? Он же кошмарный аккуратист.
- Тогда приедем и узнаем. И на старую кошку, как говорится, бывает промах. Забыл, или действительно вызвали срочно, - интуиция Керна говорила, что сейчас он придумывает оправдания тому, что уже не исправить, но он недоумевал: что могло произойти с мирным ученым?
Дома они застали драку Афиры и Ирбис. Девочки не поделили комнату, и теперь летели пух и клочки шерсти. Морани пыталась их утихомирить. Танис посмотрел на Керна, и вскоре оборотень принес с улицы на веранду шланг. Струя холодной воды быстро заставила единый ком черной шерсти, оскаленных клыков и выпущенных когтей распасться на две порядком потрепанные и мокрые тушки.
- В чем дело? - Керн был недоволен. Был бы в истинном виде - шерсть стояла бы дыбом.
- Она! Да она!!!!
- Неправда! Это она!!
- Это ты постоянно там все разбрасываешь!
- Мне нужно место для моих вещей!
- Это не вещи! Это мусор!
- Тихо! - прорычал приказ вожак, и обе скандалистки замолчали, едва не припав к доскам веранды. - Обеих лишаю комнаты. Спать будете в истинном виде в гостиной. Если не умеете жить как люди, будете жить, как пантеры.
Девочки посмотрели на Таниса, но тот лишь согласно кивнул. Он решения Керна не оспаривал никогда. Пока все прибрались, пока успокоили Морани, поужинали, и только спустя все это время Танис дозвонился до Пирса. А, поговорив по телефону, подошел к мужу  и молча прижался головой к его груди.
- Что случилось? - Керн уже знал ответ. Понял по тому, как потерянно опустились плечи и мгновенно сбежали все краски с лица любимого.
- Пирс умер сегодня ночью. Остановка дыхания. Завтра похороны.
- Малыш... - Керн не стал ничего больше говорить, просто прижал Таниса к себе крепче и на руках унес наверх, наплевав на умывание и прочие ритуалы. Просто уложил мужчину в кровать и вылизал ему лицо и руки, тихо мурлыча. Настроился на его волну, хотя и без того практически всегда был на нее настроен, и приказал успокоиться и уснуть, неслышным рычанием. Ночью проснулся от того, что Танис перебирал пряди в гриве оборотня:
- Я тут думаю...  - начал, было, мужчина, ткнувшись привычным жестом в бок Керна. Тот молча повернулся к нему, приподнимая его голову, чтобы видеть глаза. По ним читать было зачастую легче, чем понять, что именно хочет Танис.
- Каждый человек, к которому я привязываюсь, и который уходит, выжигает во мне дыру. Мама с папой, миссис Пам, даже Санти. Страшно подумать, что же тогда чувствуешь ты… Керни, а что будет, когда я умру?
- Тани... Не думай об этом. Прошу тебя.
- Я не могу об этом не думать. Особенно, когда вспоминаю твоего престарелого племянника. Я же не молодею, - Танис обнял супруга и прижался к нему, то ли защищая, то ли сам прося защиты и заступничества от беспощадного времени.
- Я тоже не молодею, малыш. Но не оставлю тебя никогда. Я ведь знал, на что идем мы оба, венчаясь в храме. Я не буду жить без тебя, - Керн сжал его плечи руками, насколько смог. - У нас еще много времени впереди, любовь моя.
- Да? - наконец-то. Наконец-то заплакало и захлюпало на груди. Можно выдохнуть.
- Да. Целая вечность, - твердо сказал оборотень. Танис залез на него целиком и тихо скорбел по ушедшему другу, пока не задремал, успокоившись.

Относительный покой в доме продолжался еще неделю. А потом как-то внезапно, как снег на голову, разразился хаос. Началось все с того, что Керн снова улетел в рейс. Обещал вернуться через два дня. А на следующее утро, на рассвете, Таниса разбудила Морани, ультимативно тряся за плечо:
- Таааан! Тан, звони братику. Прямо сейчас!
- Что?.. Что такое... А сама позвонить? - пытался разлепить глаза Танис.
- Я номер забыла! Дети собрались рожаться, а я без него не хочу! Боюсь! - кошка выглядела спокойной, если не видеть дико расширенных зрачков рубиновых глаз и не слышать тяжелого дыхания.
- Что?! Где? Как - рожаться? - Танис подскочил, как ошпаренный. С третьего раза нажал вызов и, пока их соединяли, одел трусы задом наперед. Керн ответил мгновенно, будто и не спал.
- Да, малыш, что стряслось?
- Это… оно... того... Лезет!!! Но без тебя - не хочет!!! - Танис пытался одеть брюки, прыгая вокруг Морани на одной ноге.
- Что лезет? Что значит - не хочет? - в голосе оборотня прорезалось недоумение, - Тани, дай трубку Морке. Хотя, нет, лучше Лексу. Он дома?
- Нет, он уехал на встречу кого-то там. Мор, возьми, это Керн, - Тани одел два разных ботинка и выбежал заводить машину.
- Спокойно, сестренка, объясни, что произошло.
- Я рожаю!
- Лерой ждал этого, он должен быть сегодня на дежурстве. Я сейчас ему позвоню...
- Я не хочу!! Я боюсь! Не буду рожать без тебя!
- Тихо! Успокойся. Что значит - не буду рожать? Ты детей погубить хочешь?
- Я НЕ БУДУ рожать, пока ты не приедешь и не возьмешь меня за руку, - почти спокойно сказала кошка. Альфа выругался, прикрыв трубку ладонью.
- Я лечу. Не делай глупостей и езжай в клинику. Я прилечу прямо туда, - Керн отключился и набрал номер Алексиса.

- Морани, пошли, - Танис снова появился на пороге. В криво застегнутых брюках, домашней рубашке и двух разных ботинках на босу ногу.
- Ну, пошли, - кошка встала, придерживая руками опустившийся живот, поковыляла вниз. Она была в домашнем вязаном платье и мягких туфельках. Сумка со всем необходимым уже ждала своего часа в шкафу, по настоянию Керна, собранная заранее.
- А он точно прилетит?
- Сестренка, если он сказал, что вернется с Млечного Пути, и вернулся, значит, и сейчас вернется, - Танис помог ей сесть и впервые за долгое время поставил на крышу Слона правительственный проблесковый маячок.
- Элиот! Поди сюда!
- Да, пап, - лохматый и сонный, выбрался из своей комнаты юноша, зевая во все клыки.
- Поедешь с нами. На всякий случай, нужен боец.
- Ой, пап, я сейчас! - Элиот сообразил, что происходит что-то чрезвычайное, оделся, как на тренировку с Керном, в минуту. Выскочил из дома, быстро загрузился в машину, напряженно принюхиваясь к матери.
Танис вел очень осторожно, у него тряслись руки, орала сирена, стонала Морани, и тихо подвывал Элиот.

- Лекс, ты где? - едва только Команданте отозвался, рявкнул Керн, на ходу натягивая куртку и перчатки. Тора он оставил в гостинице, пообещав ему вернуться через сутки.
- Я на параде, приветствую новобранцев и технический состав, - связь очень сильно сбоила. Помехи и шум толпы не давали нормально разговаривать.
- Я прерываю выполнение задания на сутки. Морани рожает. Упрямая девчонка отказалась рожать без меня. Лечу в Беррон.
- Что?? Керни, я не могу уйти… - чуть не заплакал Лекс.
- Ну и не уходи. Сколько еще будет твой парад? Мне лету три часа. Морка сделает, как сказала - не родит, пока я рядом не буду, - оборотень перевел вызов на шлемофонную гарнитуру и врубил двигатели вертолета.
- Она убьет детей!!! Дурищааа! - взвыл раненым бизоном Команданте.
- Не убьет. Воды еще не отошли, значит, есть время, - «Кашалот» рванул ввысь, не дожидаясь ни разрешения, ни сигнала, как взбесившаяся стрекоза. - Я уже лечу. Отставить панику, Команданте.

- А вот он уже скоро… А может ты того? Как врачи скажут? - обнимался с пузырьком нашатыря Танис, но упорно не уходил из палаты.
- Не буду... - кошка старательно дышала, как приказал Лерой, но, будто послушавшись ее, схватки не учащались, продолжаясь через равные промежутки времени. Парамедик только руками разводил.
- Ну, Моранька... А если с девочками… - Танис опять стал зеленеть, Элиот подскочил и похлопал его по щекам. - Господи, родная, любимая моя… Как же я переживаю…
За окнами клиники послышался приближающийся рев винтов, тополь, росший прямо у окон родильной палаты, хлестнул ветками по стеклам. Серо-пятнистая стрекоза вертолета мелькнула, опустилась на площадку для медицинских вертолетов. Еще не остановились лопасти винта, а Керн уже матерился, прыгая на одной ноге и обувая бахилы, потом натянул стерильный халат и вошел в палату:
- Рожать! Быстро! - рявкнул командным голосом. После этого послышались два истошных вопля: Морани от схваток, и Таниса - от ужаса.
- Не орать, а рожать. Тани, ты что? Тсссс, тише-тише, все уже хорошо. Сейчас котят Лерой примет, Морка их вылижет...
- Эммм... Керн, а она как родить должна? - Лерой в замешательстве переводил взгляд с оборотня на его сестру, - Котят или малышей?
- Детей, Лер. Пока в человеческом виде, но они сразу обернутся. И Морани тоже. Так что приготовь одеяло на пол.
- С ней все будет в порядке? С ней все будет в порядке? - цеплялся за мужа Танис.
- Да, малыш, с ней все будет в порядке, - оборотень прижал к себе Таниса, садясь на кушетку рядом с родильным столом, где выгибалась в схватках Морани. Протянул ей живую руку и крепко сжал пальцы.
- Моранька, тебе больно? - защебетал Танис.
- ЩЕКОТНО, БЛЯЯЯДЬ!!! - зашипела Морани. Керн не удержался и расхохотался, напряжение отступало. Он был уверен, что все будет хорошо.
- О! Вижу головку. Давай, Мор, тужься, не спи! - Лерой оживился. - Первая будет блондинка, ха!
- Моранька… ты как… держись! Держись, я все, что хочешь, для тебя сделаю, только не умирай! - твердил свое Танис.
- Уберите этого придуркаааа!!!
Керну пришлось встряхнуть супруга, заглядывая в его безумные перепуганные до предела глаза:
- Тани, она УЖЕ рожает. Сейчас родит. Уже вот-вот. Очнись, никто не умирает.
- Уже... - Танис обмяк.
- Нет, ну вот скажите мне, какого хрена нервному сердечнику надо в родильной палате? - зашипел Лерой. Керн переглянулся с Морани.
- Ладно... аааааааа....я тут сама дорожаю, иди, приводи его в чувства...аааааааааааа!!!!
Танис был в обмороке.
- Папаша? - меланхолично спросила медсестра.
- Брат, - чуть нервно ответил Керн, - он сердечник, а лекарства явно дома забыл, впопыхах собирался, - кивнул на ботинки Таниса, - спасайте, мисс.
- Сейчас. Положите его на каталку. Мистер Меррис! - вдруг засуетилась сестричка,  сообразив, кто перед ней: - Сейчас сделаем укол, и будет, как новенький.
- Ну, хвала всем богам, - оборотень присел на кушетку, рядом с супругом, устало прищурившись на свет коридорных ламп. Где-то на улице завыли сирены правительственного кортежа, а в палате за стенкой завякала сначала одна, потом вторая малышка. Жизнь продолжалась непрерывной лентой смертей и рождений.
- Здравствуй, Тори. Здравствуй, Силль. Да будут звезды щедры для вас, - пробормотал оборотень.
- Мы уже родили? - слабо прошептал Танис.
- Именно. Похоже, ты рожал вместе с Морани. Отец-герой, - Керн наклонился и поцеловал его в лоб.
- Господи, как же это все-таки жутко... - Танису быстро сделали укол, положили лед на голову, прослушали пульс, но, в целом, нашли здоровым. Вбежал Лекс:
- Ну, что??!! Ну, Как???!!!
- Родили...
- Девочки, в человеческом облике - два девятьсот и пятьдесят три, два семьсот и пятьдесят один. Но не близнецы, - отрапортовал Лерой, появляясь из операционной и чуть придержав дверь, показал счастливому отцу пантеру, вылизывающую и кормящую двух котят - песочно-серенькую и черненькую, как ночь, малышек.
- Ооо! Мои красавицы... Мор, ты как? Любимая моя... - Лекс впал в прострацию.
- Не рвись туда, пусть сначала она их вылижет и накормит. А потом придет в себя. Сейчас она не соображает ничего, инстинкты, - Керн помнил, как тетя Силль порвала своего мужа, сдуру сунувшегося к ней с новорожденными близняшками Морани и Марисом.
- Да? Ну, да! Куда я, руки не помыл, цветов не купил. Дебил. А ты видел? Вон! Беленькая! В меня!!! - Команданте крутанул сальто прямо в коридоре и убежал.
- Дурдом... Лер, накапай валерьянки, что ли? - попросил Керн, после пьянки на набережной вообще ни капли в рот не бравший. Парамедик диковато на него воззрился:
- И потом чего?
- Ну, чего... Побегаю по стенам и потолку в истинном виде, и спать под каталкой упаду, - без улыбки сказал оборотень.
- Обойдешься, - серьезно ответил медик. - Пить завтра будем. Слушай, что ей дать? Мяса? И когда она будет вменяема?
- Через часик уже придет в себя. А кормить... Да сама попросит, чай, не маленькая. Молока надо, хоть миску, это я по опыту помню. И воды, воды много - ведро. Боги, как я спать хочу... А завтра мне не как пить - я через двенадцать часов вернуться должен, я же Тора в Астарте оставил.
- Он не маленький, сам долетит, - буркнул Танис. - Нас отвезут?
- На чем долетит-то, малыш? Я же «Кашалота» почти угнал. И у меня работа неоконченная... Я тебя сам отвезу, а Лекс Морани с детьми заберет. Бедный Эли уже в фойе извелся, небось.
- Ой! Точно!
Вокруг Элиота уже собралась порядочная толпа. Его фотографировали и норовили погладить. Парень уже даже не огрызался, обреченно выглядывая хоть кого-то из своих. Керн разогнал толпу рыком, потрепал племянника по гриве и увел его и Таниса к машине.

- Это вам, - Тор протянул два билета, - «Лебединое озеро». Лучшие места.
- Ого... Постановка столичного театра? Тор... это мммм... мило, спасибо, - Керн внимательно посмотрел на парня, - А ты? Ты же увлекаешься балетом.
- Я не просто увлекаюсь. У меня - абонемент, - сказал мужчина и разогнул бронированный лист, кулаком выправляя вмятины.
- Класс. Тогда увидимся с тобой на премьере, - Керн улыбнулся, - Как там дела в лагере? Все тихо?
- Мне дали комнату в общежитии. Перевез туда женщин. Теперь в лагере тихо. Скоро всех расселят. А то ночью уже прохладно.
- А сам где ночуешь? - Керн скинул рубашку и поднял пластину брони, приспосабливая ее на место в ограде. Танису выделили, наконец, участок, на месте разрушенного дома Памов. Теперь Тор и Керн активно трудились, возводя вокруг него забор. Все из тех же трофейных броневиков, которых так много было после боевых действий в окрестностях Беррона.
- Иногда на базе. Иногда в спальном мешке у энергетиков. Не жалуюсь. Главное, что питание горячее, и прачечная есть. Жить можно.
Мимо них проехал на мотоцикле Элиот. Сзади него, обнимая и прижимаясь, сидела хорошенькая девушка.
- Элиот! - голос Керна перекрыл рокот мотора, аж чайки снялись с пляжа и заметались над морем. - Куда моего Зверррррря!
Но того только след простыл.
- Дети... - хохотнул Тор.
- Приедет - уши надеру! - пообещал Керн, - Это же надо - без спросу мой мотоцикл спер! Рррррр! - оборотень так жахнул по пластине кулаком, что вместо выпуклости появилась вмятина. - Черт!
- Ничего, поправимо.

- Этот розан в петлицу или этот? - Танис прислушался: - Я все никак не могу привыкнуть к тишине в доме. После того, как Морка с мелкими уехала, я все жду бомбежки. Такая глушь.
- Это ненадолго, поверь мне. Элиот и Ирбис все-таки более дисциплинированы, чем младшие. И долго в шуме-гаме не выдержат. Хотя, я просил Ирбис помогать матери с малышами, она может и останется. Но Эли точно сбежит, - Керн подошел к мужу и придирчиво поправил на нем галстук-бабочку, вставил в петлицу черного костюма нежно-кремовый розан, такой же, как и себе, и поцеловал: - Все, сеанс верчения перед зеркалом окончен. Мы опоздаем к началу.
- А мне так нравилось…
Их материальное положение улучшилось прямо пропорционально уменьшению поголовья живущих в доме. И скотный двор переехал, что не могло не радовать даже Утопию. Ее программа-близнец вот уже две недели обслуживала президентский дом. А сама Утопия-1 вернулась к знакомым и любимым операциям по уходу за Повелителями. Танис осмотрел лужайку перед домом:
- Надо газон посадить. Теперь некому будет его есть и вытаптывать.
- Чуть попозже вскопаем и засеем под зиму, чтобы прикрыло снегом, - Керн передернулся. С недавних пор он не любил зиму и холод, хотя тело оборотня, как и прежде, не слишком остро реагировало на внешнюю смену температур. - А мне надо в ближайшие выходные заняться крышей. Поменять покрытие мезонина, иначе зимой на нас будет капать. И, кстати, я нашел то, что ты просил в подарок на свадьбу, - оборотень лукаво усмехнулся.
- А что я просил? - Танис, чем больше работал в лаборатории один, тем становился рассеяннее и мечтательней. Уходил на работу в тапочках и пытался оплатить покупки пропуском в секретную зону.
- Узнаешь после церемонии, - фыркнул Керн и положил ладонь ему на бедро, словно бы невзначай. Возникло желание пошалить и подурачиться, подразнить загрустившего ученого.
- Ну, Кисонька... Ты же знаешь, во сколько нам обойдется моя эрекция за рулем...
- А я ничегошеньки не делаю, Тани, - Керн внимательно следил за дорогой, готовый перехватить руль, если Танис отвлечется. И действительно, ничего не делал, кроме того, что очень медленно, практически незаметно, поглаживал Таниса пальцами.
- Ну, да… Не делает он… Ширинку мою автооттопыривает… - проворчал Танис, но придержал пальцы мужа, переключая скорость. Ему это нравилось.
- И потом, мы с тобой едем смотреть балет. Не думаю, что в нашей ложе будет уместно заниматься любовью. Хотяяяяя... - мечтательно протянул Керн, - представь: полный зал, артисты на сцене танцуют, ты, облокотившись на перила ложи, смотришь балет. И я сзади. Тихий-тихий, как хищник в засаде...
- Кисаа! Там же будет Тор! - Танис покраснел и раздвинул ноги пошире.
- А ты представь, что его нет. Это ведь только в твоем воображении...пока, - усмехнулся оборотень, сильнее проводя ладонью по внутренней части его бедра вверх, тронул пальцами и в самом деле оттопырившуюся ширинку строгих черных брюк Таниса. Тот выдохнул:
- Господи… Пошли «пробку»...
- Тогда мы точно опоздаем, малыш, - Керн придвинулся ближе, положил стальную ладонь поверх его ладони на штурвал Слона и расстегнул пуговку и замок на брюках любимого, запуская пальцы под ткань.
- Оооо… Нет-нет-нет… Киса... - хотя в голосе было столько восторга, что прослеживалось четкое: «Да-да-да!». Керн не отрывал взгляда от дороги, практически, перехватив управление машиной, и не прекращал медленных ласк, забравшись ладонью под широкую резинку боксеров Таниса.
- Тсссс, мой хороший, тише, - и улыбался плотоядно.
- Я не могу тише... - спонтанность ласк сносила крышу. И то, что мять костюм особо нельзя, и прическу трепать, да и за дорогой следить бы еще не мешало. А не ноги еще шире разводить. Палец оборотня скользнул еще ниже, дотрагиваясь, массируя и чуть проникая внутрь. Керн прикусил губу и прижался плечом к мужу.
- Сбрось скорость, впереди затор, Тани, - двинул рукой, прижимая запястьем его член и ладонью лаская мошонку.
- Наплевать на затор… - жалобно протянул Танис. - Хорошо, Слон высокий… Нас не видно... Ммммм...
Керн быстро отщелкнул тумблер автопилота, чтобы компьютер успел среагировать на дорожную ситуацию. Машина мягко затормозила, останавливаясь. Навигатор запросил конечную цель поездки.
- Театр оперы и балета, Иссаден, двадцать три.
«Принято» - пропел приятный женский голос. Машина двигалась сама, вместе с попавшими в небольшую пробку на кольцевой улице, автомобилями. А Керн, низко склонившись, уже ласкал Таниса губами и пальцами.
- Киса... Ну, что ты творишь... Костюм помнем... О, да… да... - Танис и сердился на свое возбуждение, ему и смешно было и неловко. Керн только мысленно фыркнул: ничего они не помнут, если Тани перестанет ерзать. Было неудобно, мешались ремни безопасности, мешало то, что нельзя содрать с Таниса узкие брюки. Но одновременно - это заводило. Оборотень вобрал его член глубже, ткнувшись носом в молнию ширинки. И дотронулся пальцем, наконец, до бугорка внутри его тела, едва не вывихнув кисть. Но результат того стоил. Танис издал непередаваемый, низкий рычаще-шипящий звук, закончившийся откровенным скулежом. В дно машины мелко замолотили каблуки. Керн замурлыкал, быстрыми движениями языка и пальцев доводя его до грани, прикрыл глаза от удовольствия, наслаждаясь запахом разгоряченного тела.
- Кисонька… Сейчас... Еще чуть-чуть… - плоть Таниса стала твердой как камень. Но лишь на секунду.
«О, дааааа» - мысленно простонал оборотень, сглатывая и медленно вылизывая любимого, отпуская его. Довольно облизнулся и вытащил из бардачка салфетки, вытирая подбородок и руку.
- Мрррр, было вкусно.
- Садююююгааааа... - восторженно протянул ученый, все еще дрожа от удовольствия.
- Нуууу, если только немного, - скромно опустил глаза Керн, мысленно хохоча.
- Что-то я там где-то читал, знаешь же, хронически не помню исходники, что с годами любовь становится скучной и пресной. Не заметил. Ой-ей! Ногу свело!
- Нам скука и пресыщенность не грозит. И потом, ну, какие наши годы? Все еще впереди, и мноооого чего мы с тобой еще не пробовали, - мужчина хищно скалил клыки, помогая Танису вытянуть ногу и растирая сведенную мышцу через штанину. - Так, если сейчас эта пробка не рассосется, мы опоздаем уже стопроцентно. Это невежливо. Проси богов теперь отменить ее.
- Ага. Где там оно у меня было?.. - мигалка отправилась на крышу машины, и с сиреной Слон поперся по встречке. Керн развалился на сидении и смеялся:
- Читер! Тани, ты читер! Но так и в самом деле быстрее.
- Да, я читер. Зато я всегда в выигрыше, и получаю удовольствие от Игры, - очень быстро они оказались у старинного театра, оставшегося еще с времен Сталкеров, - И никуда не опаздываю.
- Умничка. Только ширинку застегни перед тем, как выйти, - оборотень поцеловал его, шепотом добавив на ушко: - А дома я стребую свою долю удовольствия.
- Упс! Садист! Там же журналисты! Вышел бы я сейчас, красавец! - быстро привел себя в порядок Танис. - Растрепан?
- Нет, малыш, ты - воплощенная элегантность, - Керн выбрался из джипа и, вопреки логике, открыл перед Танисом дверь, подавая ему руку. Оба смотрелись просто сногсшибательно в строгих черных смокингах, белоснежных рубашках, идя рука об руку к театру. И только Танис знал, чего стоила Керну спокойная полуулыбка и ровное движение, когда со всех сторон засверкали вспышки фотоаппаратов.
- Давай скорее. Не будем позировать, - Танис крепко держал его за пальцы, - Облезут.
В театре было шумно. В фойе играла музыка. Публика была самой разношерстной. От учеников старших классов, до нэпманов новой волны и политиков.
- Интеллигенция предпочитает смотреть балет по плазме. Дома. С чашкой чаю, - язвительно подметил Танис. - Ни одного умного лица, кроме твоего.
- У интеллигенции нет зачастую денег на то, чтобы одть что-то приличнее джинс и растянутого свитера. О... Боги, ты только глянь! Тор! Выглядишь просто... изумительно, - подобрал слово, наконец, узревший в толпе напарника Керн. Тор был не во фраке, конечно, но его строгий темно-серый костюм не особо выделялся бы из толпы, если бы не богатырский рост и стать молодого человека. Лысина едва не сверкала, и парень открыто улыбался, раздвигая могучими плечами толпу в фойе театра и подходя к ним.
- И правда, Гора в во всем великолепии, - Танис с радостью пожал руку коллеге супруга.
Тор был заядлым театралом, практически все свои заработки он просаживал, посещая премьеры и выезжая посмотреть на любимые труппы. Он знал поименно всех оперных певцов, всех балерин и музыкантов.
- Как хорошо, что вы пришли! Я очень рад. Пойдемте, скоро первый звонок, а у меня еще нет программки.
- Кто бы мог подумать, что человек, гнущий броневики голыми руками, такой тонкой душевной организации? - шепнул на ухо Керну Тани.
- О, тебе просто повезло, что ты с ним не работаешь, - подмигнул в ответ оборотень, - Пока мы летим, он успевает рассказать мне все новости высокой культуры. Иногда очень хочется его придушить.
Керн не знал, сколько выложил Тор за два билета в одну из лучших лож театра. Но подозревал, что очень много. Ему было слегка неловко, ведь он прекрасно знал, что напарник - небогат, и кроме театра, еще помогает бывшим своим соседям и друзьям по палаточному лагерю. Да, собственно, Тор помогал, практически, каждому, кто приходил к нему за помощью,  но мошенников, коли обман раскрывался, бил нещадно.
- Будьте сегодня моими гостями, - Тор сел в жалобно скрипнувшее под его массой кресло. - В этот раз замечательный состав, - после чего зачастил, сыпля фамилиями и достижениями труппы. Танис жалобно посмотрел на оборотня. На его лице читалось непонимание.
- Сделай вид, что ты все понял, иначе нам прочтут лекцию, - одними губами произнес Керн, и развернулся к Тору, глубокомысленно кивая и поддакивая. И даже задавая в нужных местах уточняющие вопросы. Тому, кто полтора месяца проработал с фанатом балета и театральных постановок, это уже было нетрудно. Так что Керн «вызвал огонь на себя», позволив Танису взять программку и лорнет. Через который тот и стал поглядывать на пару. И чем дольше Танис смотрел на Тора с Керном, тем резче обозначалась морщина у него на лбу над переносицей.
Керна спас третий звонок. Свет в зале погас, и он уставился на сцену, впервые в жизни присутствуя на балете живьем, а не перед экраном плазмы, как интеллигент, по словам Таниса. Ему было очень интересно, просто по-детски любопытно. Он наощупь нашел руку мужа, переплел с ним пальцы, не отрываясь от действа на сцене. Постановка, действительно, была очень зрелищной. Декорации - яркими и затейливыми, мастерство балета удовлетворило даже таких изысканных ценителей искусства, как Тор. Танис же к началу второго акта сладко клевал носом. Керн не мешал ему, хотя сам смотрел внимательно. И подозревал, что теперь Тор, в очередном перелете, с него просто не слезет, пока не обсудит постановку до мелочей. Конечно, они общались и на другие темы, за свою долгую жизнь Керн не только оружием владеть учился, он был великолепно начитан, знал мифологию и историю получше университетских профессоров. Постепенно раскрывал Тора, как личность, уже не обращая особого внимания на его внешность.
От финального грома аплодисментов Танис подскочил и тоже ошалело захлопал в ладоши, озираясь вокруг и явно не понимая, где он. После того, как они вышли, Керн спросил:
- Тор, тебя подвезти к базе? Мы на машине.
- Не стоит. Спасибо огромное, было большим удовольствием разделить этот праздник с вами. Так что, до пятницы? - Тор протянул ладонь.
- Было действительно здорово, мне очень понравилось, спасибо, - Керн крепко пожал его руку своей, по привычке - стальной - ладонью. Тор уже понял, что иногда оборотень забывает, что у него нет руки, искренне считая протез родной конечностью. - В пятницу летим по Огненному кольцу, так что готовься.
- О, да… Он приготовится, - хохотнул Танис, отправляясь к Слону и потягиваясь. Керн отдал еще пару указаний и еще раз поблагодарил напарника за чудный вечер, залез на сидение, улыбаясь:
- Мне понравилось, а ты проспаааал!
- Слушай, мы, вроде, договорились получать удовольствие, кто как привык. Я, например, очень люблю клубную тусню и совершенно не обижусь, если Тор там заснет, - Танис стоял рядом и обмахивался программкой: - Сейчас, воздухом подышу немного.
- Да я не обижаюсь, просто для меня первый раз было здорово. Ты бы видел, как эти феечки-балерины, да и парни тоже, над сценой летали! Будто невесомые. Я пару движений углядел, в тренировку включу, - Керн прикусил кончик пальца, обдумывая уже новое упражнение. - И музыка мне понравилась.
Танис расхохотался:
- Оооо! Я хочу на это посмотреть! - отсмеявшись, сел в машину и положил руку на плечи оборотня.
- Ты зря смеешься, у них такая растяжка, что мне и не снилась. И пластика! Я совершенно явственно увидел гордых лебедей, а не девушек! У меня, конечно, есть воображение, но не такое бурное, как твое, - Керн поймал себя на том, что похож в этот момент на Тора, взахлеб рассказывающего о новой постановке, и смутился.
- У вас, помимо непомерной силы, есть еще одно секретное оружие: выносить мозг балетом, - Керна нежно поцеловали в ухо, и Танис, отвлекшись, чуть не выехал в проезжающую мимо машину.
- Я больше не буду, честно, - мужчина усмехнулся и пристегнулся, откидываясь на спинку кресла: на балете всю постановку просидел, подавшись вперед, спина слегка ныла.
- Он тебе уже признался? - Танис остановился на красный и хитро посмотрел на супруга. Керн вскинул бровь, как всегда, когда не понимал вопроса или ждал продолжения, молча вопросительно глядя на Таниса.
- Он признался, что влюблен в тебя по уши? - переспросил Танис и вдарил по газам.
- С чего ты взял, что он в меня влюблен? - хмыкнул Керн, - Не замечал такого.
- Конечно, ты же смотришь и замечаешь только меня. То, как он смотрит, подает тебе руку, даже разговаривает. Киса, только слепой может этого не заметить, а у тебя этой отмазы уже нет. Тор в тебя влюблен, как мальчишка!
- Тани, мы с ним работаем вместе всего полтора месяца, о какой влюбленности может идти речь? И общаемся не так уж часто, только в полете, зачастую, и то - он говорит, я молчу и слушаю. Не верю, - помотал головой оборотень.
- Проверь. Сделай что-нибудь интимное. Подари цветок или конфеты, - Танис выехал на государственную трассу в Беррон.
- Зачем, Тани? Если он и вправду влюблен... Я просто не желаю подавать ему ложных надежд. Переживет, перерастет, любовь без отклика не живет долго.
- Ты спросил, как проверить, что он влюблен, я - ответил, - Танис сбавил скорость. - Я его понимаю. Тебя невозможно не любить.
- Хммм, - Керн нахмурился и замолчал, прикидывая в мыслях варианты. И так, и эдак выходило, что лучше всего ему сделать вид, что до сих пор в святом неведении относительно чувств Тора. И еще... Конечно, Танис мог ошибаться. И, проверив по его подсказке чувства напарника, он будет знать результат. Но зачем? Тор, конечно, молодец, надежный, как скала, сильный, упорный, ненавязчивый, если не касаться искусства. Но зачем? У Керна есть Танис, и более никто не нужен. Тем более, что, судя по сведенным бровям, его Сокровище явно думало не в том направлении.
- Тани, а ты что думаешь по этому поводу? - оборотень мягко улыбнулся, встречаясь глазами с любимым в зеркальце заднего вида.
- Он классный. Сильный такой, и умный. Страшный, правда, как смертный грех. Не знаю. Я рад, что с тобой рядом такой достойный человек. Любящий защитит раза в три надежнее. Но я… Ревную... - буркнул последнее слово и уткнулся в руль.
- Глупенький котенок, - Керн вздохнул. Ну, не было у Таниса повода ревновать, не было. Но как объяснить ему, что для Керна не существует более никого? Что, даже признайся ему Тор, или кто-то еще, в любви, это ничегошеньки не изменило бы? Но он вспоминал себя двенадцать, десять, восемь лет назад - и снова вздыхал. Тогда он сам боялся потерять Таниса, боялся, что юноша увлечется кем-то и бросит его, слишком взрослого, слишком серьезного для паренька его лет. Теперь точно такая же проблема стояла перед любимым супругом. Но ведь супругом же!
- Тани, через две недели у нас свадьба. Ты не забыл? И юбилей совместной жизни. Двенадцать лет. Тебе не кажется, что ревновать по прошествии такого срока - как-то глупо?
- Я думаю, что сомневаться в себе, боясь потерять дорогого человека, и совершенствоваться - никогда не поздно. Ты же вон какой! Я, рядышком, вечный желторотик.
- И какой же я? - Керн склонил голову к плечу, распуская ленту, стягивающую его косу, собранную сложным тугим плетением, снова мечтая о волосах до пояса, как раньше.
- Ты… Ты - как многоуровневая программа. Кажется, что все, расшифровал, вот оно - дно. Глядь, а там еще слои и слои неопознанных шифров. Ужасно интересно, но постоянно чувствуешь себя лузером. Как с плитой, помнишь? - недавно Танис обновил бытовую технику и битых полтора часа плясал с бубном над новым очагом, не соображая, как подключить  агрегат к общей системе Утопии. Керн же, придя с работы, мимоходом воткнул нужный кабель в правильное гнездо.
- Но почему же лузером? Первооткрывателем - посолиднее будет, - фыркнул Керн, связывая волосы свободным узлом. - На самом деле, я прост, как сковородка.
- Да-да, из какого-нибудь сверхсекретного сплава, - Танис просигналил перед воротами дома. Утопия включила электропривод, опознав рисунок сердечного ритма Повелителей.
- Его еще чугуний именуют. Очень секретный. Просто супер, - Керн уже открыто хохотал, вытирая глаза от набегающих слез.
- Да ну тебя, - беззлобно отмахнулся Танис. И, войдя в дом, взял на руки Булочку: - Чего он надо мой издевается? - задал вопрос коту и пошел на кухню, налить себе чаю.
- Я не издеваюсь, я говорю правду, только правду и ничего, кроме правды, - отозвался супруг из спальни, куда сбежал скинуть надоевший уже официальный костюм, переодеться в мягкие домашние штаны и босиком вернуться в гостиную. - Так, мы никого не ждем? Гостей, послов, правительства? - подобрался к Танису со спины неслышными шагами хищника.
- Угум, - Танис увлеченно жевал бутерброд и помешивал ложечкой в чашке с чаем. - Ну его на фиг, эту твою культуру. После нее так жрать охота.
- Отлично, значит, твой костюм можно смело помять, а прическу - растрепать, - оскалился оборотень, покушаясь пока только на бутерброд  в руке супруга, обнимая его за талию.
- Мни меня, как только тебе вздумается, только пожрать дай, - Танис безропотно отдал свой и потянулся за следующим бутербродом, который уже соорудила Утопия.
- Ага-ням-ням, - согласно зачавкал Керн, посматривая на то, как андроид нарезает и творит бутерброды, которые быстро исчезают в бездонных голодных глотках Повелителей.
- В принципе, я понял: как только я начинаю нервничать и лишаюсь аппетита, надо идти в театр, - Танис сел Керну на колени и налил чаю.
- И там отсыпаться, а потом отъедаться, - хихикал оборотень, подушечкой пальца стирая из уголка его губ капельку соуса.
- Ну, спать там, и правда, удобно, кресло как будто бы для этого и создано, - попытался оправдаться Танис.
- А на кровати удобнее, честное слово, - Керн, пристально глядя в глаза любимому, облизал свой палец. Медленно и чувственно.
- Нуу, на кровати много что удобнее, - Танис захлюпал чаем и замолчал.
- Угу, - оборотень стащил из вазочки на столе шоколадную конфету и взял ее губами, предлагая Танису поделиться. Мужчина отставил чашку, перекинул ногу так, что оказался лицом к Керну, и с удовольствием разделил лакомство, потираясь всем телом. Оборотень сцеловал с его губ шоколад, тщательно вылизывая и снаружи и внутри, смешивая вкус конфеты и самого Таниса. Спустил руки с его талии ниже, чуть сжимая ладони и придвигая его плотнее. Конфета уже не слишком интересовала ученого, гораздо больше ему нравилось целоваться. А Керну нравилось целовать. Расплетать косу Таниса, погружая руки в волнистый золотой шелк, незаметно расстегивать пуговички на рубашке, стащить розан из петлицы и провести кремовым бутоном по соскам Таниса, придерживая его под затылок левой рукой, чтобы не мог отстраниться.
- Я сожгу жаром своего желания цветок…
- Сожги им меня... - Керн сдвинул чашки в сторону, потянул за волосы, вынуждая Таниса запрокинуть голову, провел губами по шее, плечам, потихоньку сдвигая любимого так, чтобы уложить спиной на стол. И продолжить свое неспешное издевательство над ним, отмечая поцелуями-укусами все эрогенные точки на его груди и животе.
- Кисонька… А давай, я разденусь, и ты станешь кошечкой? Мр? - лукаво прищурился мужчина.
- Котиком, - фыркнул Керн, отпуская его, но только затем, чтобы потянуть с плеч рубашку, - Я хочу сам раздеть тебя, как раньше. Мне так нравится, это будто открывать рождественский подарок.
Танис чуть отполз и засунул большие пальцы за пояс.
- Я готов. Давай. Но потом - котиком. Я люблю, когда ты большой.
- А потом ходишь с трудом и подвываешь, - оборотень поднялся и прижал его к себе, властно и сильно. - Не на кухне, стол - это, конечно, давно забытый опыт, но я предпочту мягкий ковер у камина, - и повел, попутно стягивая рубашку до конца и отбрасывая ее на кресло. Поцелуями спустился вниз по спине, становясь на колени сзади, расстегнул брюки и спустил их, вместе с нижним бельем, со стройных длинных ног Таниса. зацеловывая покрытые нежнейшим пушком ягодицы.
- Я все равно красивее, чем Тор, - выговорил Танис то, что не давало ему покоя.
- Боги, и ты еще в этом сомневаешься? - искренне изумился Керн.
- Ну, смотри: я не атлет нифига. Руки тоненькие… - начал искать в себе изъяны Танис.
- Замолчи. Сейчас же. Ты прекрасен, и я тебя люблю, - Керн взвился на ноги, властно вскидывая его голову и глядя в глаза: - Запрещаю говорить на эту тему, - толкнул на диван, нависая сверху, приникая почти жестоким поцелуем к губам.
- Киса… свяжи меня, а? - Танис умоляюще сложил ладони. Керн качнул головой, но просьбу исполнил, выдергивая из своих волос ленту и стягивая его запястья над головой, осторожно, чтобы не слишком пережать.
- Ты мой! - в голосе плеснулись рычащие нотки.
- Да... Навсегда… - Танис раскинул ноги. Грудь его вздымалась от волнения, щеки раскраснелись. Керн посмотрел на него очень внимательно и встал:
- Подожди меня пару минут, я сейчас, - и исчез в тенях, перемещаясь в их спальню. Через обещанные пару минут появился снова, держа в руках шелковый шарф и чемоданчик, в котором лежали все их эротические игрушки, коих было не так уж и много. - Позволишь? - провел концом шарфа по груди Таниса вверх.
- С радостью! - глаза мужчины закрылись в блаженном предвкушении. Керн завязал их сверху шарфом, поцеловал доверчиво раскрывшиеся губы, и уложил Таниса так, чтобы ноги свешивались с дивана. Мужчина не мог теперь видеть, как и куда его поцелуют или приласкают. А оборотень не повторялся в ласках, мечась над ним беззвучно, и только касаниями губ и пальцев обозначая себя. Танис приподнимал голову, но его сбивали с толку, и оставалось только стонать, сжимая руками пуф подлокотника. Обострилось восприятие, легкое прикосновение резало ножом, от сладкой муки хотелось плакать. Пах налился тяжелым свинцом, а жар в животе пылал малиновыми угольями. Керн снова отстранился, а потом Танис почувствовал, как основание его члена и мошонки охватывает тугая петля тонкого ремня, затягиваясь и не позволяя кончить.
- Киса… Ты не перестаешь меня удивлять… - Танис улыбался.
- Мы так уже делали раньше, помнишь? В машине, - Керн поцеловал его колени, прошелся языком по бокам и тронул губами яркую, влажную головку члена.
- Помню… Но это… Нет… Не помню... У меня как память отшибло, - Танис двинулся, было, но его бедра безапелляционно прижали к дивану. Керн ласкал, и это было почти жестоко, на грани боли, но не переходя за нее. Тихо щелкнула крышечка тюбика со смазкой, и скользкие пальцы бесцеремонно проникли внутрь, легко, словно Танис уже был растянут и готов. С коротким вскриком он  чуть отстранился, но только для того, чтобы вновь податься вперед. Оборотень раздвинул пальцы внутри него, отыскивая нужную точку, легонько прикусил сосок, посылая по телу любимого огненные разряды удовольствия.
- Это почти больно… Но как же приятно! Запретно… Как будто я опять мальчишка...
- Мой нетерпеливый олененок, почти изнасиловавший старого кота на кухне, - шепнул Керн ему на ухо, прихватив потом мочку губами и слегка посасывая ее, продолжая ласкать, добавив еще два пальца, готовя любимого к себе-пантере.
- Ну, какой же ты старый... Ты… Любимый... О, Боже... Мой Бог! Мой  зверь! - вскрикивал Танис. Он так и не понял, когда теплая ладонь сменилась в его теле обжигающе-горячим кошачьим членом, а губы человека - жестким шершавым языком, разве что градус удовольствия резко скакнул вверх.
- Кисонька... - голос у Таниса в такие моменты становился нежным, как звон ручья по утру, - …поласкай шерсткой.
Пантера прижала его собой, накрывая целиком, жарко дыша в шею. От быстрых движений шерсть терлась о кожу, ласкала все тело, от паха до плеч, едва не искря. Таниса било мелкой дрожью, тело вопило и требовало разрядки. Он же совершенно не соображал, что можно самому освободиться, и только тихо стонал, ластясь и распластываясь под черным зверем. Пантера глухо взвыла, замирая над ним, по бедрам Таниса потекло семя, которого всегда было слишком много, и Керн вернул себе облик человека, одним рывком развязывая ремешок и освобождая Таниса, успев только коснуться его губами.
Танис умер на мгновение… Умер и возродился, захлебываясь рыданиями. Оборотень зацеловывал его влажными губами, снимая шарф и ленту с рук, обнимал, баюкая в руках, шепча какие-то нежные глупости.
- Ох... - мужчина медленно успокаивался, размазывал по лицу слезы. Вздыхал. И уснул с пальцем во рту, как ребенок.

Глава десятая.
Замыкая круг.

- Лекс, я выбил программу гуманитарной помощи оборотням с Базы, - Керн шел рядом с Команданте, который в кои то веки не торопился на совещание и мог позволить себе пройтись по городу. Чуть позади них бесшумно шел Тор, все равно им было по пути, ему - к общежитию, Лексу - домой, Керну - в школу к детям. Приморская столица, как теперь называли Беррон, потихонечку отстраивалась. Медленно, конечно. Вместо частных секторов возводили типовые трехэтажные таун-хаусы, рассчитанные не на одну, а на шесть-десять семей. Центр уже щеголял новыми, стилизованными под классику нео-готики, зданиями торговых и деловых центров. И все это утопало в пока еще большей частью зеленой листве, хотя кое-где уже алели клены и желтели березы.
- Мне нужно пару дней на то, чтобы увезти им то, что соберут на складах. И я договорился с доктором Старк, ассистенткой Лероя. Она не хуже него разбирается в оборотнях, он ее сам учил. А женщину они, думаю, будут бояться мень... Ложись! - Керн смотрел на крохотное, незаметное в солнечном свете, алое пятнышко лазерного прицела на груди Алексиса. Прозвучала череда выстрелов, но Алексиса и Керна подмял под себя Тор, одним прыжком преодолевший последние три метра.
Охрана Команданте засекла стрелка, к зданию кинулась полиция и парни Лекса. Сам он, кривясь, ощупывал ссадину и шишку на затылке - ударился головой о брусчатку. Керн осторожно перевернул Тора, разорвал его свитер, осматривая два кровоточащих ранения.
- Тор, ты идиот! - оборотня слегка потряхивало от выброса адреналина и запаха крови, - Какого черта ты полез под пули!
- Цел..? - прохрипел его напарник, давясь собственной кровью.
- Я-то цел, а ты - нет! - Керн рыкнул, - Если бы в меня попали, я бы регенерировал через три часа! Придурок малолетний! Зачем?! - его пальцы прощупывали раны, - Держись, сейчас отвезем тебя в клинику, Лерой подлатает, будешь, как новенький.
- Танис… У твоего Таниса больное сердце. Ты его любишь. Я хотел... - но что хотел Тор, он уже не мог сказать. Кровь из простреленного легкого душила и не давала говорить. Керн выдернул ножи из ножен, облизал лезвия и занялся тем, что помнили руки сами. Чуть расширить рану. Подцепить пулю, извлечь ее двумя клинками. И зализать. Пусть больно, пусть кошмарно больно, но Тор сильный, вытерпит. Жесткий язык оборотня проникал в рану, останавливая кровь, постепенно смыкались края. Главное - внутренние повреждения, а внешнее заживет само. И он взялся за вторую рану. Здесь было легче. Пуля прошла навылет, не зацепив ничего жизненно-важного.
- Все хорошо... - приходил в себя белый, как мел, Тор.
- Вот теперь - да, - Керн взял поданный Алексисом платок, оттирая лицо от крови Тора. Машинально облизал кровь с губ, глаза сверкнули звериной бирюзой. - У тебя здоровая кровь, сильный организм. Заживет быстро. Спасибо, - усмехнулся, стирая языком застывающую влагу с лица напарника. Тор прятал глаза.
- Тебе спасибо....
Алексис с трудом сохранил лицо. Громадина Тор сейчас больше всего походил на школьницу.
- Лекс, разреши этого стрелка-самоубийцу допросить мне, - Керн встал с колен, верхняя губа непроизвольно приподнялась, обнажая клыки, - Я узнаю, кто заказал. И уничтожу. И не ходи больше без бронежилета. И ты тоже, - посмотрел на Тора, спокойным, абсолютно ничего не выражающим взглядом. Будто и не было минуту назад в гранатовых глазах тревоги за жизнь напарника.
- Ты его поцеловал, - сказал Лекс после того, как Тора увезли на машине Скорой Помощи.
- Вылизал, если быть точным, - Керн прищурился, глядя на Команданте, - И что?
- И ему понравилось, - Лекс был заинтригован. - Это Тору-то...
Керн вздохнул, отводя глаза:
- В этом то и проблема. Я не знаю, как дальше работать с ним. Между нами ничего не будет и быть не может. Но как мне ему это объяснить?
- А он что? Проблемы создает?
- Нет. Разве что, себе самому. Как сейчас.
- Ну так и расслабься. Керни, если бы я переставал работать со ВСЕМИ, кто в меня влюблен, я бы работал в гордом одиночестве. Влюбленность - хорошая штука. Особенно, если она спасает жизнь президенту твоей республики.
- Наверное, вы с Тани правы, - тихо произнес оборотень, рассматривая кровавые пятна на белом полотне платка. Машинально сложил его и спрятал в карман. - Ладно. Пока что мне придется поработать в одиночку. Пока Тор не поправится. Не вздумай мне больше никого искать. Одного героя-напарничка хватит, - язвительно усмехнулся и принюхался: - Тебе-то шишку зализывать? Или до дома подождешь, Морка залижет?
- Лучше, Морка, - поспешно отстранился Алексис, - Она такая нервная из-за малышек, что мы стараемся ходить на цыпочках. И по потолку. А работать - это ты, конечно, молодец. Но у тебя отпуск незапланированный. Угадай, из-за чего.
- Я помню, - скривился оборотень, - Неужели, это так важно - официоз и шумиха? Мы что, первая однополая пара, которая женится?
- Нет, вы, скорее, последние в этом сезоне. Я никогда не подумал бы, какую часть электората завоюю этим пунктом. Но, если ты не будешь с Тани в это время, я тебя просто не пойму. А работа не убежит.
- Спасибо, Лекс, ты всегда найдешь, за какую шерстинку дернуть, чтобы пантера упала, - с чувством произнес Керн, потом улыбнулся: - На самом деле, спасибо. Мы с ним и так слишком редко вместе.
- Вот я о том же, - Алексис дошел до своего дома: - Зайдешь? Мора будет рада.
- На пять минут. И проследи, чтоб до нее не дошли слухи о сегод...
- Лекси!!!!! - Морани вылетела из дверей, как запущенная из баллисты, повисла на муже, ощупывая, облизывая, заливаясь слезами радости и пережитого страха. Она видела срочный репортаж с места происшествия.
- Напомни занести в черный список журналистов. Все хорошо, любимая. Ни царапинки, ни кровиночки, даже песок - и тот на месте, - целовал лицо жены Команданте.
- Я пойду, пожалуй, мне еще зайти в школу к Ирбис и за Элиотом в спас-отряд, - хмыкнул Керн, ретируясь в тени. Пусть Команданте сам успокаивает сестру. Женщины - опасны. И он был совершенно прав: в следующую секунду Алексис получил мощную оплеуху:
- Я так испугалась!!!!
- О, моя голова... - простонал президент, прислоняясь к стене и осторожно перехватывая тоненькие, но нечеловечески сильные запястья жены, - Я-то думал, мне шишку залижут, а мне сотрясение устраивают...
- Лекси!! Больно, да?!!! - настроение Морани менялось, как направление верхового пожара.
- Ну... это пройдет. Зуб теперь шатается, а так - все в порядке, - Алексис потрогал опухающую щеку, шишку на затылке и вымученно улыбнулся: - Мора, я тебя люблю. Не убили киллеры - ты меня убьешь за то, что переживала.
- Я тебя убью из жалости, - повисла у него на шее Морани. - Любимый мой.
- Девочки хнычут, - Лекс оторвался от ее губ, услышав пока еще тихий писк младенцев. Афира выглянула из дома:
- Маааам? Они голодные!
- Пойдем! Пойдем скорей! - Президента утащили в дом.

Особнячок же Керна - безмолвствовал. Колыхались занавески на открытых окнах. Из угла гостиной был виден Танис, сладко дрыхнущий над собственной докторской. Керн прошел неслышными шагами через гостиную, скинул и спрятал поглубже в бак для грязного белья запачканную кровью Тора рубашку и ветровку, переоделся в домашнюю одежду и все время радовался, что Танис не включал плазму. Присел рядом, касаясь невесомым поцелуем ресниц любимого.
- Я изучаю эквиваленцию кристаллических структур... Хрррр... Работаю... - перевернулся на другой бок ученый. Керн беззвучно рассмеялся, накрыл его пледом, тихонько стянув с косы резинку, распустил тяжелые золотые волны, чтобы у Таниса отдохнула голова. И прошел на кухню, налить себе молока. Во рту до сих пор стоял медный привкус крови Тора.
Танис спал до самого вечера. Вышел на пляж, к Керну, сонный, лохматый, с помятым лицом:
- Ты почему меня не разбудил?
- Потому что ты работал во сне, - невозмутимо ответил оборотень, усаживая его себе на колени и поднося к его губам чашку с горячим свежесваренным кофе.
- Да уж. Работничек. Меня попросили лекцию прочитать по моей защите, а я как почитал... Она такая скучная, Кис. Студенты уснут, так же, как и я. Может, им просто Утопию показать? Со всеми ее схемами и кристаллическими соединениями…
- Показать - покажи, но ведь не одной только демонстрацией можно удержать аудиторию. Помнишь, как мы с тобой над чертежами Утопии спорили? Начиналось-то все с мануала. Хочешь, я с тобой почитаю? Составим план лекции. Проработаем тезисы.
- Кис. Не пойми меня неправильно, но - давай, как обычно? Я побьюсь пару дней в одиночку, потом приду к тебе, уткнусь в твой бок, и мы поработаем. Не нарушай обрядовость, - Танис пил кофе, глядя на закат над морем.
- Хорошо, - Керн поцеловал его в висок, откинулся в шезлонг, расслабляясь после напряженного дня. Пока Танис спал, он позвонил в клинику и узнал, как состояние напарника. Лерой успокоил его, что Тор вне опасности. Похвалил за вовремя оказанную помощь. А что еще делать, оборотень попросту не знал. Он постирал, во избежание прокола, все вещи. Разогрел ужин, немного потренировался и уселся на пляже бездельничать.
- Еще два дня. Я с ума сойду. Алексис отлучил меня от работы, - Танис поцеловал кольцо на пальце. - Киса, а ты тенями везде-везде можешь пройти?
- Конечно, нет, только туда, где я был и помню ориентиры. В сейф национального банка не могу, - пошутил Керн. - А куда ты хочешь, малыш?
- Туда, где ты меня нашел. Где все начиналось.
- Сейчас?
- Ты не занят? Только, давай оденемся. Там, насколько я помню, грязно.
- Давай, малыш.
Через десять минут Керн вышел в своей привычной черной куртке с капюшоном, облегающих черных кожаных штанах и тяжелых ботинках до колен. Он, даже не задумываясь, оделся практически так же, как был одет в тот судьбоносный день двенадцать лет назад. Танис оделся тепло, закутался в шарф и взял супруга за руку.
- Готов? - оборотень наклонился к нему, глядя в слегка расширенные от волнения синие глаза. - Не бойся, котенок. Прошлое не возвращается.

Вместо полуразрушенного заводского комплекса были совершеннейшие развалины. Каким чудом именно этот клочок бетонного плаца уцелел? Керн не знал. Но бомбардировки Мегаполиса разрушили промзону, вместо корпусов были груды мусора и гнутых балок. Вокруг поблескивали мутными зеркалами лужи, посвистывал в остовах ангаров ветер.
- Так странно… - Танис оглядывался. - Где я лежал?
- Прямо здесь, - Керн указал на относительно целый участок бетона. Танис подошел к указанному месту и встал на колени:
- Мне так часто снилось это место. И тот день. Я знал, что за мной послали лучшего, но даже не догадывался, кого, - он поднял лицо, посмотрев на возлюбленного: - Расскажи, как все было?
Керн присел на корточки рядом, приобнял его за плечи.
- Как обычно. На почту пришел заказ. С полным описанием, предложенной суммой. У меня глаза полезли на лоб. Я порылся в сети и вышел на посредника. Узнал, что заказ от Сталкер Инн Корпорэйшн. И понял, что за тобой будут охотиться даже не пара наемников, а пара десятков. Собственно, так оно и было. Я уничтожил десять претендентов за те четыре дня, что следил за тобой. Уверившись, что больше никого нет, отправился за тобой. А ты меня чуял и играл, метался по городу и пригородам.
- У меня была игральная кость. Я потерял ее, когда начали бить. Кидал в воздух и считал, сколько станций и куда мне надо проехать или пройти. Всегда срабатывало. Киса, я как будто бы не вспоминаю, а смотрю фильм. Это так нереально страшно, что я не могу себе представить, что это было на самом деле.
- Я услышал твой крик. И шагнул тенями прямо к тебе. Без ориентиров. На запах. Это невозможно, но у меня получилось. Убил тех пятерых, что избивали тебя. И взял тебя на руки. Ты почти ничего не весил, а я боялся сделать тебе еще больнее. Хотя, ты был в обмороке... - Керн протянул руку и выудил из-под куска бетона почерневшую от времени и грязи кость, почти неотличимую от комка земли или камня.
- Почему, Кис? Ты ведь тогда меня не знал. Мой запах был похож на запах Даррена? - Танис не знал, зачем затеял все это. Ему нужно было что-то понять. Что-то ускользавшее от него все это время. И наконец-то обрести душевный покой. Керн поднялся, оглядывая развалины. Хмыкнул:
- Только в первые пару минут. Потом я понял, что это было иллюзией. Но его я тоже подобрал на улице. Сначала мне казалось, я решил позаботиться о тебе в память о нем. Потом - что это Дар вернулся с Млечного Пути ко мне в твоем теле. Ты был похож на него по характеру, ершистости, но еще ты был таким... теплым, родным, что о Дари я забыл на следующий же день. Ты был самим собой, а не чьим-то воплощением.
Танис выдохнул и обнял Керна под колени.
- Я люблю тебя, - Керн поднял его с грязного холодного бетона, прижимая к себе. - Я люблю тебя больше жизни, потому что ты - моя жизнь.
- Спасибо. Кисонька, я уже говорил тебе, сколько ты для меня значишь? - синие глаза Таниса сияли.
- Я готов слушать это вечно, - Керн расстегнул куртку и снял ее, набрасывая ему на плечи, еще теплую. - Домой, Тани? Ты замерз.
- Да. А чья это запчасть? - мужчина взял косточку из пальцев протеза.
- Твоя, - Керн потер грань стальным пальцем, отчищая. - Десятка.
- Думаешь? Моя была синяя, а это - белая. Хотя… Я готов поверить, что моя. Просто выгорела. Десять. Движение на юг. Десять остановок с южного вокзала. Но я предпочту нарушить правила и просто вернуться с тобой домой. И посмотреть какой-нибудь хороший фильм, - Танис нежно коснулся его губ.
- Игра сбоит? Или ты решил сам стать Игрой? - улыбнулся оборотень-наемник, подхватывая его на руки и оглядываясь в поисках тени. Сделал длинный шаг прочь из прошлого в "сегодня", возникая в длинных тенях от поддерживающих крышу веранды столбов.
- Нет. Мне гораздо интереснее просто жить. А не играть. Тебе не кажется, что твой олененок уже слишком велик для игр? Он же через два дня нацепит фрак, придет в мэрию, и не только перед всеми неизвестными Богами, а перед вполне себе известными ему людьми скажет, как он любит одного кота. В открытую. Чтобы о его счастье знал весь белый свет, - Танис залез на диван с ногами. - Мне это важно.
- Да, любимый. Наконец-то ты это осознал, - оборотень смотрел без улыбки, серьезно, прямо глядя в синие озера любимых глаз. - И я счастлив. Ты, наконец, повзрослел.
В мистера Керна Мерриса полетела диванная подушка.


The End