(В смутное время 1997 г.
зарисовка педагога)
1
Прошел сезон тепла и света
И в сентябре уже дожди,
Как бы оплакивают лето,
И дуют ветры без нужды.
Еще леса не обнажились,
А птицы в небе закружились,
Вставая прочно на крыло
Перед отбытием в тепло.
Все ждут: и взрослые, и дети –
Наступят солнечные дни
(Хотя короткие они),
Чтоб насладиться бабьим летом,
Засыпать на зиму плоды,
Пока ни снега, ни воды.
2
Село проснулось постепенно
От крика редких петухов
Нешумно, хмуро и степенно,
Ведь от столицы далеко.
Преодолев со сна зевоту,
Чтоб день пожертвовать заботам,
Народ стремится кто куда
По обе стороны пруда.
Детей смешливых стайка – в школу,
Рабочих двое да завхоз,
Ругая власти, в свой лесхоз,
А тот в больницу на уколы,
И, проклиная белый свет,
Старушка – к мэру в кабинет.
3
Детей, известно, учат в школе,
Но кроме школы и в семье.
А постигают что на воле…
Ведь заразителен пример.
И потому забот немало
Всем педагогам доставляла,
Увы, учебная пора,
Но нет же худа без добра.
Когда учитель с классом дружен,
Когда для многих он – пример
Ума и знаний, и манер,
И детям, как родитель нужен,
За мастерство коллеги чьтут –
В душе, как ангелы поют.
4
Здесь школа старая большая.
Педколлектив не мал весьма.
На честь его не покушаясь,
Дарю вам пищу для ума.
Герой сего повествования
Не заслужил высоких званий.
Лишь десять лет его педстаж,
Но ценен практики багаж.
Почти с начала перестройки
Учил он разуму детей
И достигал, чего хотел,
И сокращались в классах тройки.
В глазах учащихся, коллег
Он был достойный человек.
5
Шесть первых лет вопросы были,
Но разрешимые вполне,
А вот последние четыре –
Проблемы в танковой броне.
То нет учебников, тетрадей,
А то ответственные дяди
Заявят: «Нынче нет угля
И на зарплату – ни рубля.
Крутитесь сами, как хотите,
Но чтоб процесс исправно шел»!
Иметь считают не грешно
Дворцы, счета, машины, свиту.
А тут умеренный мороз
Доводит каждого до слез.
6
Через преграды и тревоги
Из-под стола в большую жизнь
Выводят многих педагоги
Творить, работать и служить.
И так идут за годом годы,
Да жаль, в семье не без урода.
Бывает выходец иной
Чуть образован, но хмельной
И пробивной, как бронебойный.
Глядишь, насильник, вор и хам
Пришел и к власти, и к деньгам,
И жизни нет уже спокойной.
На узаконенный грабеж
Нигде управы не найдешь.
7
Учитель был принципиален,
Терпение кончилось уже.
С тяжелой думою отчалить
Решил туда, где он нужней.
Пошел до света к электричке.
Фонарь оставил с непривычки,
А полсела стоит в грязи,
А псы опаснее гюрзы…
«Не могут сделать освещение,
Хотя готовятся к зиме.
Пробраться чистеньким сумей,
Когда к тому ж плохое зрение», -
Так думал Игорь по пути,
Стараясь лужи обойти.
8
Уже немного до асфальта.
Здесь фонари. Ускорил ход.
Скользит. Прыжок. Чуть было сальто
Не сделал у чужих ворот.
Пришел. На узенькой платформе
Стоит уже народ покорный.
Светлеет медленно восток.
Жизнь начинает свой виток.
Судьбы извилистые звенья
Невольно ожили и вмиг
В сознание горький факт проник –
В родной стране живет, как пленник.
Без денег, словно на цепи.
Когда б не дети, хоть топись.
9
Вот зашумела электричка.
Подходит. Плавно тормозит.
Открылась дверь, за ней привычно
Другая в сторону скользит
По воле новых пассажиров.
Вагон для многих, как квартира, -
Спокойно спят, едят и пьют,
И на пол в тамбуре плюют.
Одни играют в карты, спорят.
Другие травят анекдот.
Динамик прохрипел и вот
Закрылась дверь, и едут вскоре.
Спросонья говор, матерок.
Дорожный жизнь дает урок.
10
Мелькают темные поляны.
Бежит лесная полоса,
А в мыслях, словно на экране,
Десяток лет - за полчаса:
Вначале в творческом порыве
Бывал усталый, но счастливый,
А при верховном сатане
Энтузиазм сошел на нет.
Смотреть в глаза друг другу больно.
В них безысходность и тоска,
Иль гневный блеск, как для броска
На истязателей довольных.
Увы, родное слово «Русь»
Из века в век наводит грусть.
11
Пронзил пространство поезд встречный
Со свистом, вихри породив.
Ребенок в мать вцепился крепче
И носик спрятал на груди.
Уж мрак ночной почти растаял.
Постройки города мелькают.
На стрелке дергает вагон.
Через минуту на перрон
Выходят люди, ежась зябко.
Старушки две едва бредут.
Кричит носильщик на ходу:
«Посторонись! Дорогу, бабки»!
И обгоняя всех, как в дождь,
Стремится в город молодежь.