"Да! Я создал тебя. Ты - мое вдохновенье,
мой вымысел.
Сон весенний, тревожный. Огонь, растворенный
в крови!
Разве я тебя встретил? Я в сердце моем тебя
выносил,
Вдунул душу живую и дал тебе страсти: "Живи!"
Николай Рыленков.
Не было у них с Мартой детей: не случилось. Он как-то и не замечал этого все десять лет:
просто, в его жизни не было приступов ее тошноты, ее страстной дрожи при виде банки с солеными огурцами, коричневатых пятен, начавших расплываться на ее лице, ставшим молочно-бледным, ее округлившихся черт лица и отяжелевших грудей. Все это он, с наблюдательностью исследователя, замечал в чужих женах, - женах братьев, друзей, но не в своей...
Разговоров об этом у них тоже не было: он боялся ранить ее вопросом, к тому же, еще, и не нужным, - ему с ней было хорошо и вдвоем.
Вчера они с ней ходили на именины к его племяннику: было смешно, когда двухлетний мальчик, стараясь, задувал на торте две свечки. Дома, вечером,он заметил,как плачет Марта
в ванной тайком, над тазиком со стиркой.
Сейчас она спала, а он еще не ложился: шли последние часы работы над механизмом-генератором волн, ускоряющих рост растений. В миниатюре он уже получился, но его мощности хватало только на траву-мураву и мелкие цветы и он увеличил масштаб.Не рассчитал количество воды в испарителе, дистиллятор тоже оказался пустым, он зашел в ванную и увидел таз с водой, над которым плакала Марта.По странной прихоти, он взял для аппарата эту воду, - воду с ее слезами.
Гудение аппарата превратилось в жужжжание, постепенно и жужжание смягчалось, превращаясь в ласкающий шепот и острые углы металлической коробки на его глазах начали закругляться, посреди образовалось пространство, укрытое пластинами, как листами.
Листки дрогнули и раскрылись,-медленно,- а внутри оказался большой цветок с длинными белыми лепестками, похожий на махровую хризантему , а в самой сердцевине цветка переливалось розовым перламутром детское тельце. Затаив дыханье, он взял дитя из цветка.Девочка, как раз, вместилась в его ладонях.Она спала и он не мог угадать цвет ее глаз, который должен был бы быть голубым, судя по золотистым кудрям, спускающимся на плечи.
С ребенком в ладонях он вошел в спальню: Марта спала. Он положил девочку к ее щеке на подушку и сразу тонкая узкая кисть Марты прикрыла тельце ребенка, но и сейчас она не проснулась.
Алекс тихонько вышел, сел на крыльцо и ждал.Всходило солнце, запевали птицы и вдруг ему почудился шум за спиной. Подумав, что Марта проснулась, он вновь вошел в комнату.
Марта еще спала, обнимая спящую же девочку, но теперь совсем обычную: просто пухлого и румяного, месяцев трех, ребенка, - только волосы все так же вились до плеч и золотились.
Обе ровно дышали и улыбались во сне.
Скоро они проснутся.