Шастаете по планетам, преследуете несчастных дикарей, пытаетесь отнять у них землю и уничтожить их культуру: всегда одно и тоже! Все повторяется, начиная с ацтеков и Кортеса.
(Сташеф\Скорость побега)
Бригадный генерал нервно барабанил пальцами по приборной панели.
- Сколько же можно ждать. Разделаемся с этими дикарями, как на Гису-5, и отвалим по домам. Долго еще?
- Святые отцы ждут команды какого-то брата Габриэля.
Обоз с собранными в провинции налогами, вяло тащился по пыльной дороге. Во главе обоза ехали двое: наместник одной из провинций империи Джедо и его почти случайный попутчик, судя по одежде, богатый заезжий купец. Между ними шел занятный диспут.
- Но мы же добрые люди! Не можем же мы казнить человека только за то, что он тронулся умом. Мы же не дикари! – горячо объяснял свою позицию наместник, мужчина средних лет в самом расцвете сил, облеченный в своей провинции всей полнотой светской власти. И продолжил:
- Разве может нормальный человек выгонять из храма жриц?
- Но они же…
- Да, да… они отдаются всем, кто ни пожелает, но все же это во славу Бога Плодородия. Да они оставляют часть платы себе, но это же жертва Богу. Какой тут разврат? Все в честь Бога Плодородия. А его сторонники побили жриц и выгнали их из храма. Вот храмовая стража их всех и задержала.
Налетевший ветер принес из пустыни очередную волну жара.
- А был ли суд? – задумчиво спросил наместника купец, закрывая лицо кисеей.
- Конечно! Оскорбление Бога Плодородия накануне его праздника – это серьезное преступление. За это и казнить могут…
- Почему же тогда не последовало никакого наказания? И почему вы решили, что он не в себе?
- Я долго беседовал с этим блаженным. Но вот посудите сами…. Он к чему призывал? «Возлюби ближнего», мы и так достаточно цивилизованы, чтобы не убивать всех подряд. «Почитай родителей своих….» Это правильно, как же иначе, только если отец пьяница и все пропил, чего его почитать? А это его глупая фраза: «не возжелай жены ближнего своего»! Как иначе женщина узнает, что она красива и желанна. А даже если кто и пожелает, что в этом дурного. Вот мой поставщик вина, он вечно в разъездах, если его брат в его отсутствие утешит его жену, что в этом дурного? От долгого воздержания к женщинам по ночам могут являться злые духи. Или вот у меня три жены, ко мне приехал друг. Я же люблю своего друга, почему он должен проводить ночь в одиночестве?- А если от его визита родятся дети?
- Ну и хорошо, друг чаше будет заглядывать. Все мои друзья достойные люди, значит, и от их дети тоже будут славными. И чем больше детей в семье – тем лучше, тем она крепче и главное не кто зачал, а кто воспитал.
Разговор ненадолго прервался, навстречу обозу проехала повозка и подняла тучу пыли.
- А что мой родственник говорил о местном обычае человеческих жертвоприношений в честь праздника? – вернулся к разговору купец.
- Это, по сути, не жертвоприношения… Тут в пустыне живет одна зверюга - ифзан , здоровущий такой ящер, время его гона совпадает с праздником Плодородия. Вообще они людей не беспокоят, но в период гона… Ему нужна свежая кровь, и пока не найдет, не уйдет. Вот мы и скармливает ему пару-тройку преступников, чего добру пропадать. Приковываем их к скале, и ждем, не мешаем трапезе зверя. Ифзан съест подношение и уйдет к себе в пустыню. А вот если его не покормить, то он пойдет в селения и не столько съест, сколько покалечит и переломает. И вот там убьет действительно невинных мирных селян, а так и он сыт, и нам работы меньше.
- А вы не пробовали заменить людей на животных?
- Пробовали. Жрет, но потом все равно идет искать человечинку.
- А если его убить?
- Кого? Пустынного ифзана? Нельзя! Священное животное, да и желающих что-то не видно, уж больно он здоров.
- И где мой дальний родственник сейчас?
- Где и положено, в доме скорби. Вы не сомневайтесь, за ним там хороший уход. Раз в месяц его будет навещать мой личный лекарь. Сейчас-то он в смирительной, все требует, чтобы его казнили. Что он должен пройти свой «путь искупления» до конца. Бедняга…. Да вы можете сами на него взглянуть, вон уже поворот, и за той рощицей – дом скорби.
- А где его приятели?
- Тех, что взяли вместе с ним возле храма? Дали им плетей, что положено за нарушение порядка и отпустили по домам. По что они нам сдались?…
Дорога разделилась. Наместник, со своими людьми и обозом поехал прямо, в сторону своей резиденции, а купец, помахав на прощание рукой, свернул налево. В тенистой роще, за высоким забором располагался дом скорби. Купец подъехал к воротам и его сразу же проводили в сад, где под тенистым деревом сидел достаточно молодой мужчина, с чисто выбритым лицом и длинными волосами. Выражение его глаз было глубокомысленно-напряженным. Рядом с ним сидела симпатичная сиделка, уговаривая больного пообедать, а над подносом клубились соблазнительные ароматы блюд.
- Если вам не нравится этот суп, вы скажите. Повар приготовит, как вы любите.
- Нет, вы не понимаете, что творите! Я должен был взойти на Лысую скалу. Я должен был до конца испить эту чашу…
- Вы хотите пить?
- Но миновала меня чаша сея… Отец мой небесный, прости их, они не ведают, что творят! – больной воздел руки к небесам, где в боевой готовности уже стоял Первый межгалактический флот, готовый к силовому захвату планеты.
Купец, он же брат Габриэль, Паладин с монастырского крейсера «Иоанн-Павел II», молча, развернулся и ушел. Больше ему на этой планете делать нечего. Он сел на свое верховое животное, но не вернулся на наезженную дорогу, а проехал в пустыню, где среди барханов притаился его челнок.
- Дайте мне связь с бригадным генералом, – обратился он к одному из членов команды.
Паладин сел на свое место, рядом с ним сел послушник и его помощник брат Сильвен. Послушник был молод и любопытен:
- Брат Габриэль, все плохо?
- Все еще хуже, чем ты думаешь.
- Значит, все наши труды последних лет пошли прахом?
- Да.
- А зачем тогда все это было нужно?
Человечество давно вышло к звездам и стало осваивать просторы вселенной, а следом за людьми потянулись и разные миссионеры с проповедниками. А когда были открыты миры, населенные другими разумными в Церкви поняли – час настал. Пора нести свет истинной веры туда, к чужим звездам! Из старого шкафа вытащили пособия для проповедников-миссионеров, но все оказалось не так просто… Высокоразвитые цивилизации в чужих проповедях не нуждались, а отсталые крепко держались за своих богов. А согласно международным правилам, принятым после первого контакта, для присоединения какого-либо мира к нашей федерации нужно его «добровольное» согласие, правда, никого особо не интересует, как именно оно получено. Но правила есть правила… Поэтому планеты, населенные разумными существами с примитивными цивилизациями, совершенно не интересовали большие и богатые коалиции, осваивающие просторы галактики. Пустых планет, пригодных для освоения оказалось на удивление много, а возни с разными примитивными цивилизациями еще больше. Вот и оставили эти никому не нужные планетки на откуп Церкви. Проповедуйте! А если потом планета захочет присоединиться к Земной Федерации планет, то она навечно останется под протекторатом Церкви. И всем хорошо…
- Брат Сильвен, что лучше всего объединяет разных людей и народы, кроме государственных границ и общего языка?
- Вера…
- Правильно, поэтому если мы хотим присоединить к Лиге Христианских Планет еще одну, то ее можно завоевать, но при этом будут потрачены большие средства. А можно сперва занести на нее семена Веры, а потом она сама присоединится к нам, но на это нужно время. А вот чего-чего, а времени у Церкви всегда много, нам не занимать, за почти три тысячи лет можно научиться терпению. Проще подставить руку под спелый плод, чем трясти все дерево.
- А в этот раз?
- В этот раз что-то пошло не так, с этим будут разбираться братья аналитики. Сколько мы уже планет через ВЕРУ присоединили к Земле?
- Больше двадцати.
- А сколько раз Церковь терпела неудачи?
- Раза два.
- Всего два… похоже, уже три? Ну, первый раз можно смело вычеркнуть, тогда мы только начинали, и первый блин, так сказать, получился комом. Большим таким, долгим комом.
- Но, как я слышал, сейчас Хонори-3 уже подала прошение о присоединении.
- Я сам спускался вниз, чтобы понять, в чем причина этой неудачи, чтобы не допустить подобных просчетов в дальнейшем. Вот на Майросе поленились, отступили от Святого писания и, пожалуйста – раскол и войны. Приходится там корпус паладинов держать, дабы «не допустить кровопролития между братьями христианами». Птфу… Прости господи!
И паладин привычным жестом осенил себя крестом знамением.
- Но, брат Габриэль, на Майросе понятно, там и не совсем люди живут. Традиции у них совсем другие, яйца они откладывают. Государств у них нет, только семьи. И как тут точно следовать букве евангелия?
- Но ведь уверовали! Приняли Христа и местного их спасителя, как его там… Опять забыл, эх старость! А ведь я так надеялся, что закончу с этой планетой и с почетом вернусь на Землю в монастырь, грехи замаливать, но «с почетом» кажется, уже не получится.
- Брат Габриэль, а почему вы так переживаете на счет этой планеты.
- Она скоро займет стратегически важное положение, станет плацдармом для влияния в этом секторе галактики.
Из рубки высунулась голова брата-связиста:
- Брат Габриэль, связь с генералом установлена.
- Генерал, можете начинать, я выяснил все что хотел, остальное дело аналитиков.
- Наконец-то! А то мои ребятки уже заждались.