Рассказ
Алек Кадеш
Ее большие черные луизианские глаза.
- Есть ли какие-то причины, которые могут воспрепятствовать этому браку? Если кто-то знает о них - пусть скажет сейчас или в дальнейшем молчит всю оставшуюся жизнь, - обратился епископ ко всем присутствующим в соборе.
Строгое выражение его лица и жесткий взгляд, заставили охранников американского миллиардера Гордона Геттиса, которых в храме было не менее десяти человек, виновато опустить глаза.
Причастив молодых, после того, как они дали друг другу обет верности, епископ спросил, происходит ли венчание по обоюдному согласию. Получив утвердительный ответ, он приступил к чтению молитв, завершающей части обряда.
- Гордон, ты думаешь, он с детства хотел стать священником? – едва слышно прошептала Джулия, поправив фату.
- Надеюсь, что это не так. По нему видно, что он всегда старается, а не от случая к случаю, - так же тихо ответил своей жене Геттис.
- Он явно выглядит благороднее, чем все те, которые венчали нас до этого.
- Какая прекрасная акустика в этом храме. Голоса певчих звучат как в Раю. И запах ладана умиротворяет, - закрыв глаза, сказал Геттис.
- Ну, если они в Санта-Мария-Маджоре будут плохо петь, тогда где же вообще возможно услышать настоящий церковный хор.
- Tenuisni manum dexteram meam, et in voluntate tua deduxisti me ! – громко и торжественно провозгласил священник, приподняв руки.
- Взгляни на стены и потолок. Они все покрыты сусальным золотом.
- Епископ сказал, что это был подарок от Фердинанда и Изабеллы. В то время Америку только открыли, и золота у них куры не клевали.
- Надо им тоже какой-то подарок сделать.
- Я уже подарил епископу золотую карточку нашего клуба.
- Зачем ему твоя карточка закрытого масонского клуба, он же служитель Божий?
- Заведет нужные знакомства и станет следующим Папой.
- Тише, дорогой. Мы много болтаем. Я отчетливо ощущаю на себе гневные взгляды прихожан.
- Ты их возмутила своей красотой, а не разговорами, и они, теперь, мне искренне сочувствуют.
- Красивая жена всегда выглядит стервой в глазах окружающих.
- Именно так они и думают, - улыбнулся Гордон.
Епископ и два священника приблизились к молодоженам. Как только священники связали левую руку Геттиса и правую Джулии шелковой лентой, епископ провозгласил:
- In nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti. Amen !
Обменявшись кольцами, которые подал трясущимися от волнения руками главный свидетель - Дэвид Трэмонт, «молодожены» расписались в церковной книге и сухощавый епископ Манзано, понравившийся Джулии своей строгостью и аристократическими чертами лица, еще раз благословил их на долгую и счастливую жизнь. На прощание Геттис вручил ему чек на десять тысяч евро сверх официальной платы за обряд венчания, но епископ даже не улыбнулся. Он не подал виду, что остался доволен, и лишь слегка кивнул головой в знак благодарности.
Сотни нежных лепестков роз посыпались на головы молодых, когда они вышли из базилики, окруженные со всех сторон высокими прямоугольными охранниками в мешковатых черных костюмах. Спускаясь по каменной лестнице к лимузину, припаркованному напротив центрального входа, Трэмонт шепнул на ухо Геттису:
- Гордон, вы помните того парня из Нью-Йорка, Кевина Кирби, который занимался нашими налогами?
- Мы уже года три с ним не работаем, неужели запахло жаренным? – прячась за спинами охранников от фотокамер любопытных туристов, спросил Геттис.
- Его бывшая жена через своего адвоката пытается нас шантажировать. Я думаю, они с Кирби заодно и просто разыгрывают банальный спектакль.
- Странно, Кевин мне тогда показался порядочным малым.
- Разве это имеет какое-то значение теперь, после звонка адвоката его жены. Нельзя терять ни минуты, пока они не сбросили информацию федералам, - сказал Трэмонт.
- Ты думаешь, все настолько серьезно?
- Более чем. На сумму начисленных штрафов можно будет построить еще один такой же собор.
Охранники усадили Джулию в лимузин, прикрывая ее лесом своих могучих тел. Всегда ровный и твердый как лед голос Трэмонта, сейчас явно дрожал как тополиный лист под порывистым ноябрьским ветром. Он едва мог скрыть свое волнение. Геттис сразу понял, что это одно из тех коварных дел, которые на первый взгляд кажутся пустяковыми, но на самом деле очень быстро превращаются в ураган сокрушительной силы.
-Ну, с ней и с ее адвокатом все ясно, а вот с ним, пожалуйста, будьте повежливее. Все-таки, этот парень много полезного для нас сделал. - К тому же он неплохо играет в гольф.
- Может сильный яд?
- Нет, нет. Придумай что-нибудь более гуманное, а главное, чтобы все выглядело естественно. Зачем нам лишние вопросы?
- Ну, тогда только передозировка или сердечный приступ.
- Думаю, первый вариант - это как раз то, что надо. Для инсульта он еще слишком молод. Только пусть он сам себе пустит чистый героин по вене, а вы просто стойте рядом и смотрите. Ты же знаешь, что я Бога боюсь, - похлопал по плечу своего помощника Геттис и сел в лимузин.
Люминесцентные лампы окрасили белые перчатки официанта, разливающего Moet, в мягкий фиолетовый цвет, а само шампанское в сиреневый.
- Спасибо, милый, сегодня у нас было особенное, необыкновенное венчание, перешла на хороший французский Джулия, чтобы итальянец официант не понимал, о чем они говорят.
- Согласен. В прошлый раз на Санторине, все было как-то уж очень обыденно. Эти греки чересчур меркантильные. Ярлыки с ценами, которые они развесили в храме, как игрушки на новогодней елке, лукавые взгляды священников, - все это раздражает, - ответил Геттис, не успев сразу избавиться от английского акцента.
- Какой ты все-таки славный. Я так тебе благодарна за все эти праздники, которые ты мне на протяжении трех лет устраиваешь каждый месяц.
- Первой свадьбы у нас так и не было, и теперь я просто исполняю свое обещание. К тому же, мне это тоже доставляет удовольствие.
- Я уверена, что Бог не гневается на нас за это.
- Зачем Ему гневаться? Ведь мы с каждым разом только сильнее любим друг друга, - засиял белизной зубов Геттис.
- Не знаю, смогу ли я, еще сильнее тебя любить, - прильнула к мужу как кошка Джулия.
Она слегка разомкнула пышные губы и поцеловала его. Сияние бриллиантов на мгновение ослепило Геттиса, а легкое прикосновение ее губ вскружило голову.
- Удивительное чувство. Только с тобой, мой милый, я испытываю настоящее блаженство. Мне кажется, что я парю в небесах.
- Сегодня ты была неотразима. Даже епископ боролся с искушением, и боялся лишний раз на тебя взглянуть.
Глаза Джулии игриво заискрились.
- Хорошая жена – подарок от Бога.
- У тебя улыбка Моны Лизы.
- Если я наберу во время беременности килограмм тридцать, возможно я и стану похожей на нее.
- Как бедняк, завернутый в голод, с жадностью смотрит на празднично накрытый стол, так и я с вожделением всегда смотрю на тебя.
- Ты эту фразу выучил заранее, или она только что пришла тебе в голову?
- Фифти-фифти.
- Как бы там ни было, но от этих слов я почувствовала себя обнаженной Джульеттой, слушающей на балконе серенады Ромео.
- Ты думаешь, она стояла обнаженной?
- Это я себя так почувствовала, а она, скорее всего, стояла в полупрозрачном шелковом нижнем белье от «Виктории Сикрет» с крыльями ангела на спине, - рассмеялась Джулия.
- Ты хочешь сказать, что все ее прелести очень даже хорошо были видны маэстро.
- Без такого мощного стимулирующего средства, он бы вряд ли простоял с мандолиной всю ночь под балконом, - еще сильнее рассмеялась Джулия, пролив шампанское на платье.
- Это праздничная атмосфера Рима во всем виновата. Она навевает на нас романтическое настроение и обостряет чувство голода к жизни. Я так часто стал испытывать его в последнее время.
- Поэтому, милый, надо жить сегодняшним днем и наслаждаться каждой его минутой.
- Я открою этой ночью окна и дверь на балкон, и мы будем лежать в лунном свете, наслаждаясь, в объятиях друг друга.
- Тогда нас могут ограбить. Воры украдут наше золото и бриллианты.
- Золото представляет ценность для недалеких людей. Но они важнее для меня, чем золото, и пока их много, мой бизнес будет процветать.
- Какой ты все-таки проницательный человек, - прошептала Джулия, одарив Гордона своим обаянием, которое лучилось из ее больших черных луизианских глаз.
© Алек Кадеш 2011.