1
Ходил маньяк по городу с забытой книгой Гумилева и убивал ей всех нечестивых. Ломал носы, бил по зубам и был счастлив. Собаки боялись лаять, а маньяк был счастлив и шел по встречной полосе пугая машины, а Гумилев и представить не мог, что в печати он силен, а книги его несут свет. Так вот, при виде человека с книгой, не спешите разговор заводить. Скорее всего он больной или считает себя богатым умом и душой , что гораздо страшнее, Богом клянусь.
2
Вышел я однажды ночью прогуляться и повстречал бухую бабу у подъезда. Она пыталась сесть на лавочку, но промахнулась и упала, головой ударилась, а я мимо пошел. Через час, возвращаясь увидел скорую окруженную кудахтающими соседями. Пьяная баба от сильного удара умерла, а я снова мимо пошел. Утром позвонил господь и сказал: "Красавчик, бро, пивчика на халяву выпишу!", ну я и не обломался.
3
Однажды с Аничкова моста человек спрыгнул. Это заметила молодая пара и начала на помощь звать. Никого по близости не оказалось и парень было собрался за ним прыгнуть, но передумал. Холодно на улице было. Утонул бедняга, а кавалер, дабы не огорчать даму, указал на гениталии статуи покорения коня. Они посмеялись и пошли своей дорогой. И как, спрашивается, не любить Петербург? Он полон любви, радости и не умеющих плавать самоубийц.
4
Иван Николаевич Рожновский был очень богат и на заказ сшил себе куртку из слоя кожи, кровеносной системы и сердца, которое гоняло кровь. Гордился сильно своей курткой и с ума сошел эт этого. Носиться начал по городу и кричать на всех. Бежал как-то раз по скользкой дороге и упал. Куртка порвалась и кровь брызнула во все стороны. Люди посмотрели, поцикали на лежащего Ивана и дальше пошли, а бродячие собаки окружили и начали его на части рвать. Разорвали, погрызли и улеглись спать на останках, а на утро их всех дворник лопатой порубил и нашил себе шуб и шапок. Так и живем.
5
Когда я был маленьким, мы с другом ходили на рынок лапать женские манекены, воровать консервы и различного рода китайские товары. Как правило, на прилавках с батарейками, ножами, брелками и часами, все связывалось бечевкой, что если потянешь одно, утянешь с прилавка все. Моего друга это не пугало, он был жаден до ужаса и готов пойти на крайности, ради получения какой-нибудь дряни. И как-то раз он подкрался к прилавку, схватил связку брелков и побежал во всю свою восьмилетнюю силу. Бежал без оглядки и не останавливался, пока не очутился в лесу на другом конце города. Обернувшись он увидел подобие рыбной сети, полной китайского барахла и окровавленное, мертвое тело продавца, привязанное к сети за поясную сумку. Больше мы никогда не ходили на этот рынок, но в нашей памяти на всегда отпечатались те прекрасные годы поясных сумок, которые давали их владельцу не только колхозожидовскобуржуйский вид, но и возможность умереть.