Дорогие читатели!
В пьесе А.П. Чехова «Чайка» есть такой второстепенный герой, Семён Медведенко, школьный учитель. Персонаж скорее комический, человек недалёкий. Общаясь с людьми из высшего света, он постоянно жалуется на свою бедность, на свои 23 рубля жалованья, на которые он должен содержать не только себя, но и свою большую семью: мать, двух сестёр и брата. Он даже предлагает одному известному писателю: «А вот, знаете ли, описать бы в пьесе и потом сыграть на сцене, как живёт наш брат учитель. Трудно, трудно живётся!» Но это никому не интересно, ни писателям, ни артистам, ни помещикам, ни кому. Да и самому Чехову это, пожалуй, было не так интересно, как жизнь, артистов, литераторов, врачей, предпринимателей, скучающих дачников…
Но хочется надеяться, что времена изменились. Моя третья книга, «Один день Григория Борисовича» («ОДГБ»), как раз о том, «как живёт наш брат учитель». Она, в отличие от первых двух, представляет собой не сборник коротких рассказов, а один большой рассказ. Над ним я начал работать, когда писал вторую книгу – «Школа выживания или Ещё не всё потеряно» («ШВ»), куда он должен был войти. Однако само собой получилось так, что он «перерос» её и никак в неё не вписался. Он гораздо больше всей «ШВ», и, пожалуй, по объему это даже не рассказ, а повесть. Но по духу своему «ОДГБ» и «ШВ» очень близки. Во многом они пересекаются. Многие герои «ШВ», как и герой рассказа «Теоретик» из первой книжки, действуют и в «ОДГБ» под старыми именами, и вообще эти книги трудно полностью отделить друг от друга... Как мне теперь кажется, «ШВ» порой не достаёт художественности, некоторые рассказы из неё скорей напоминают газетные статьи или заметки. Этот недостаток я попытался преодолеть в «ОДГБ».
Итак, перед вами рассказ-однодневка, то есть рассказ, описывающий один день главного героя от начала до конца. Основоположник этого жанра – А.И. Солженицын со своим рассказом «Один день Ивана Денисовича». Я, разумеется, далёк от мысли поставить себя в один ряд с классиком, произведения которого, особенно вышеупомянутый рассказ, очень люблю. Просто мне понравился этот довольно редкий жанр. В самом начале работы над этим рассказом я сделал удивительное открытие: жизнь современной российской демократической школы, как, впрочем, и советской, имеет много общего с жизнью ГУЛАГа! Многие мои знакомые учителя, хотя сначала и удивились этому сравнению, но потом вынуждены были согласиться со мной. Порой я не удерживался от пародирования «Ивана Денисовича», однако пародией в чистом виде этот рассказ признать нельзя. Он повествует об одном дне простого школьного учителя, человека со многими слабостями, присущими каждому из нас, но, несмотря ни на что, остающегося человеком.
Поскольку главного героя зовут так же, как и меня, то особо хочу предостеречь от отождествления главного героя с автором, и его родных с родными автора, т.е. моими!!! Этот мой рассказ, как и все остальные, произведение художественное. Те, кто меня знает, найдут массу отличий в биографиях Григория Борисовича-автора и Григория Борисовича-героя. У нас даже внешность разная. Образ главного героя – собирательный, разные его черты взяты от разных моих знакомых учителей и не только учителей, в чём-то он, безусловно, сродни и мне... Я долго думал, как мне его назвать, притом хотелось, чтоб имя-отчество было созвучно Ивану Денисовичу. При этом совпадения с именами моих знакомых были полностью исключены.
После долгих раздумий и колебаний, я решился пожертвовать своим именем.
Теперь о языке, на котором написана эта книга. Я старался писать её литературным русским языком. Однако, в книге про школу, а значит и про современную молодёжь, мне не удалось обойтись без молодёжно-блатного жаргона, на котором говорят между собой многие современные ученики. Эти слова выделены курсивом, в конце книги приводится их перевод на русский язык. Не удалось мне обойтись и без непечатной русской брани, которая, к сожалению, тоже является фактом нашей жизни и понятна всем без перевода. Я, правда, слова эти заменил многоточиями, но всё равно прошу извинения у культурных читателей.
Выражаю огромную благодарность Жанне Ивановне Райгородской, Алексею Юрьевичу Рогову, Елене Васильевне Карелиной за неоценимую помощь в подготовке рукописи.
Григорий Рейнгольд
Продолжение http://www.proza.ru/2011/10/03/604