Нет, нужно скорей заканчивать с этим безобразием – как весь мой южный приморский город уже вторую неделю накрыл низкий антициклон липкого тумана, так и меня – накрыло по полной, проснувшимся внезапно таким странным, в иное время кажущимся просто абсурдным желанием… оказаться у Ваших ног, моя Повелительница – если пожелаете, так буду к Вам обращаться, когда всё-таки замкнёте за моей спиной наручники, оставив полностью обнаженным и беззащитным, - цветком вдоль самой дороги – пройдёт девчонка, схватит рукой и начнёт обрывать по лепесткам, приближая цвет моих глаз - "а нравится ему Такое или же всё зря?"
Нет, и правда абсурд – что за фантазии?! Как такое возможно? У меня что – не все дома?
- Конечно – не все. Как раз меня – и не хватает!
- а? Кто это сказал?!!
- Я, Твоя Повелительница. Отныне будешь называть меня так.
- Но…
- Что?! Ты до сих пор не понял, что перед тобой стою – Я?
- Но это так неожиданно!
- Всё самое прекрасное – происходит внезапно. Хотя… ты ведь это заслужил. Вон сколько писем ко мне я нашла у тебя под подушкой… не отправленными.
- Я не знал Вашего адреса…
- Мой адрес – всегда там, о чём мечтает твоя душа.
- И правда… Я мечтаю о том… мечтаю, чтобы!.. мечтаю!...
- Что, захлебнулся своей мечтой? Понимаю, теперь – с ней почти не сладить. И даже не заключить в письмо. Теперь… просто доверься мне. Как я поверила твоим мечтаниям. Ведь всё, о чём ты здесь мечтал – это же правда?
- Да. Конечно! … Но, если честно, я до сих пор не могу поверить!...
- Да неужели? А как же – то, что у тебя сейчас на шее? Признание моей любви! Сама выбирала…
- О, правда! Спасибо!
- Тебе нравится?
- Еще как, моя... госпожа!
- Ну, тогда, уверен, тебе понравится и всё остальное.
- И я тоже! Хочу, чтоб Вам… нравилось… быть со мной… вместе…
- А ты… правильно чувствуешь мои желания! Ну конечно мне понравится, мне уже нравится – ведь… мне нравишься Ты… Да, да – именно так, с большой буквы. Признаюсь, ты покорил меня своей откровенностью… своими стихами… И так часто взлетавшему вдруг куда-то ввысь взгляду красивых глаз.. Ты удивлялся своему чувству, так смело рвавшемуся наружу… В письма… мне… Которой не видел никогда… Но о которой мечтал… Ты покорил меня своей застенчивой улыбкой, которая всегда глядела на меня между строк… И вот теперь – вижу, что она была настоящей… Такой же – как и сейчас… Ты улыбаешься мне, но всё-таки еще так смущен… И это так хорошо, мой мальчуган! Хочешь… я сейчас прошепчу тебе всё, что нас ждёт за этим ныряющим так жадно за горизонт солнцем? За этим порывом ветра, что так забавно треплет сейчас кончики твоих волос… Ты почему не расчесался с утра? Так встал – и сразу начал мечтать? О том, чего так хочу и я… Хочешь… я сейчас прошепчу всё, от чего твои глаза тут же загорятся двумя яркими темными огоньками, а сердце – забьётся в одном ритме с моим? Расскажу, что тебя ждёт так скоро!... Мои глаза, глядящие на тебя с желанием… моя ласковая жестокость… и такие же - жестокие ласки – до стонов наслаждения, вырывающихся помимо твоей воли, до кричащего своей наготой шепота – самой темной ночью, до прокусанных до крови губ – так мне нравится их нелепая детскость… царапин по спине – следов моей к тебе дерзкой любви… И таких же прекрасных полосок – на загорелой, почти мальчишечьей спине – от разошедшейся от нетерпения плети, вдруг очутившейся в моей – сжавшейся в кулак до дрожи - руке… от того, отчего не могу удержаться… чтобы еще раз сказать… ты – мой!
- Да, я Ваш, любимая!
И падают с моей рубашки пуговицы на пол… Все разом… Губы в губы… Красный в красный… И руки – эти жадные волшебники – всё шепчут закликананья страсти… И Ваше дьявольское платье – больше не помеха…. Чтобы туда забрался чистый ветер, что ревнует к ветру… И поцелуем – в самую средину – огонь неистовый пробужен… И по спинам… Касанья жгучие его сжигают… Всё погибает, погибает…