В воскресный день я прогуливалась по своей любимой тополиной аллее. Купила в киоске журнал и выискивала глазами пустую скамеечку, чтобы почитать. Такая нашлась в уютной нише из акаций, и я прошла к ней и села, спугнув стайку воробьёв, клюющих какие-то крошки.
Я листала неторопливо журнал, а на скамейке напротив сидела молодая пара, лет по тридцати. Мужчина курил, изредка стряхивая пепел под ноги, хмурился чему-то. Его кудрявые волосы пошевеливал ветерок. Женщина сидела, откинувшись на спинку и положив ногу на ногу. Смотрела перед собой. Большой букет оранжевых гладиолусов лежал между ними.
Уже прошло минут двадцать, как я села на скамейку, а молодые люди не сказали друг другу ни слова. Я уткнулась в журнал, стараясь не обращать на них внимания.
Потом женщина вдруг встала, молча взяла сумочку и ушла, негромко стуча каблучками. Мужчина коротко глянул ей вслед, потом ещё раз, в две затяжки докурил сигарету, бросил её в урну и удалился в другую сторону.
Букет остался лежать на скамейке. Яркие гордые цветы не вязались с обшарпанными досками. Изредка я нет-нет да и бросала на них взгляд. Цветам было тесно на узкой скамье, длинные стрелы с бутонами висели над землёй. Брошенные и ненужные, они всё равно были прекрасны, и не было им никакого дела до чьих-то переживаний.
Подошёл непонятный человек весьма неблагополучного вида. Сел рядом с цветами. То ли бомж, то ли пьяница. А может, ни то и ни другое. Просто несчастный. Кутаясь в серенький пиджачок, несколько раз воровато оглянулся, заглянул под лавку, в урну. Поправил фуражку. Съёжился, поджав ноги и косясь на меня. Я ему явно мешала.
Снова утыкаюсь в журнал. Проходит несколько минут. Человечек нерешительно взял букет, отошёл бочком, продрался сквозь кусты и торопливо потопал, прихрамывая. Я смотрела ему вслед. Огненные граммофончики колыхались над ветхим плечом. Потом серое и оранжевое свернуло в сторону и скрылось за деревьями.
Я встала и подошла к «той» скамейке. Почему-то мне очень нужно было подойти. Сколько они перевидели, эти старенькие доски с облупившейся краской! Наверняка больше, чем я. Чему только не были свидетелями. Вот и сейчас на них решилась чья-то судьба. Судьба людей, судьба цветов… И сколько ещё всего случится…
Неожиданно для себя я вдруг положила журнал на скамью и, не оглядываясь, быстро пошла по аллее прочь.