---- 2 ----
Теплый, ветреный осенний день клонится к вечеру. Солнце ласково пригревает.
В сквозном проходе хозяйственной постройки хозяин устроил гумно. Вместе с дочерью и двумя работниками из военнопленных он обмолачивает снопы пшеницы. Цепа по очереди опускаются на снопы. В ритм работы Лора вытягивает песню о златовласой девушке на утесе. Иногда и мужчины подхватывают мелодию. Почувствовав усталость, уже весь взмокший, как и все остальные, Генрих останавливает работу.
- Давайте отдохнем. Выйдем отсюда. Здесь сквозняк. Можно и заболеть, когда потный на ветру стоишь.
Мужчины вышли в защищенное от ветра место и сели на скамейку у стены амбара. Лора побежала домой и вскоре принесла пиво в глиняном горшке, и дала отцу. Генрих выпил. Дал горшок Абдулле. Последним выпил Сафа. Генрих достал кисет, раздал работникам бумагу и табак. Взял и себе. Когда закурили, Абдулла заговорил.
- Вкусное же у тебя пиво, хозяин. Уставшее тело сразу в силу входит. Но как ни говори, а с нашим кумысом или с айраном не сравнить. Если вы как нибудь были бы в наших краях, я бы вас обязательно угостил нашими напитками. Вот бы война скорее кончилась, да дороги стали бы свободными.
Лора присела на маленькую скамейку, которая была чуть в стороне от большой скамейки и с интересом посмотрела на Абдуллу.
Генрих задумчиво выпустил дым и ответил Абдулле.
- Нет уж, Абдулла. У меня нет желания ехать к вам. Ехать в гости очень уж далеко. А быть у вас в качестве военнопленного, Боже упаси. Я уже стар.
- Не обижайся. Хозяин. Я ведь только в благодарность сказал. Если не было бы войны, мы могли бы дружить и в гости к друг другу ездить.
В разговор вошел Сафа.
- Хозяин, какая вражда может быть между нами, обычными крестьянами. Нам ведь нечего делить. Это наши цари дерутся, а нам больно. Коль драться хотят, вышли бы один на один и бились, сколько влезет. Так нет, народ нужно губить.
Генрих чуть повернулся к своим работникам, словно впервые видя их, оглядел и сказал.
- С каждым днем вы мне больше нравитесь. По-нашему научились разговаривать довольно быстро. И работаете не хуже меня. Вот и мои сыновья так же работали бы. Иногда замечтаюсь, и кажется мне, что вместо вас, рядом со мной сыновья работают. Когда они уходили на фронт, я их обругал за непослушность. Обозлился на них. А сейчас скучаю по ним. Хотя их упрямство и своеволие мне не нравиться.
Желая обратить на себя внимание Абдуллы, Лора обратилась к нему, когда отец задумчиво замолчал.
- Скажи Абдулла, почему вас называют тартар? Говорят, или нас пугают, что вы из ада? Так на вас посмотришь, ничем не хуже наших людей.
- Да мы такие же люди, как и вы. Не бойтесь – улыбаясь, ответил Абдулла. А Сафа добавил.
- Во-первых, не тартар, а татар. А во-вторых, такие слухи пускают, чтобы между людьми вражду посеять. Нам про вас говорили, что вы на диких зверей похожи. Я так скажу. Сколько я прошел дорог, сколько людей видел, и понял, что все люди похожи друг на друга, словно из одной деревни. Может быть, давным-давно все люди земли были одним народом и жили все вместе. Кто же сейчас об этом скажет?
- Верно Сафа – продолжил Абдулла. – А я вот что сказать хочу. В нашем языке есть слово «тату» - что значит «дружный, дружелюбивый». Еще есть слово «татлы» - что означает « красивый, вкусный, приятный». Слова «ир», «ар» - означают по древнему «человек». Из этих слов и получается слово «татар» - «красивый, любящий дружбу человек». Об этом мне наш поручик рассказывал. В это можно верить. Наши девушки и парни очень красивы. Вот кончится война, приезжайте к нам. Сами увидите – улыбнувшись, Абдулла взглянул на Лору. Девушка залилась смехом, от удовольствия притопнула ногой и ответила.
- Смотрите на него. Сам в плену, а сам нас в гости зовет. Ладно. Я так верю. Наши сельские девчата на вас уже взгляд положили. Все просят познакомить. Говорят, что вы в поле очень красиво работаете.
Сафа замахал руками, словно отмахиваясь от назойливой пчелы.
- Господи, сохрани! У меня в деревне своя жена есть. А потом, нам сказали, чтобы мы с женщинами никакой связи не имели. Припугнули, что расстреляют.
Генрих встрепенулся, сердито сказал.
- Ты, дочка, парней в беду не впутай. А этим длиннохвостым скажи, пусть своих женихов дожидаются.
- Да что ты, отец! Сколько уже девушек получили вести, что их женихов убили на войне. Девушки согласны выбрать себе женихов из военнопленных. А что? Плохо, что ли, жить на нашей земле? Если чье-то счастье здесь, пусть остаются. Вон, в соседнем селе одна девушка вышла замуж за военнопленного. Его освободили, разрешили жить своим хозяйством. Хотя это хозяйство и является усадьбой его жены, она ввела его как хозяина.
- Что правда, то правда, дочка. Если два сердца соединяются, то ни что их не разъединит. Если есть такие, то пусть живут счастливо. – сказал Генрих.
В это время со стороны полей к низкой изгороди подошли девушки из села. Они заметили парней в обветренных гимнастерках, что были во дворе, и обратились к хозяину.
- Дядя Генрих. Отпусти парней на один часок. Мы их не съедим. Даже волосок с них не упадет.
- Молчит. – сказала другая. – Наверное, для своей дочери приберегает. Ей тоже жених нужен.
-Для одной девушки двое женихов многовато не будет? – посмеялась третья.
Генрих рассердился. Встал и закричал.
- Вон! С глаз моих долой, вертихвостки! Кто же думает об играх, когда работы выше головы? У вас работы нет, что ли?
- Работа не убежит. А вот молодость пройдет, так ее не воротишь, дядя Генрих. Если спелое яблоко вовремя не съесть и сгноить, то грех будет, говорят.
Девушки рассмеялись и ушли.
Генрих обратился к парням.
- Ладно. Сегодня закончили обмолот. Завтра нужно будет съездить на ярмарку. Продавать табак и из продовольствия кое-что. Нужно будет закупить соль, сахар, кое-что из посуды. Нужно к зиме заготовки сделать. С собой я возьму тебя, Сафа. А ты Абдулла будешь работать здесь. Покормишь скотину, вычистишь у них полы. Уберешь вязанки табака на сеновал. Часть подсохших прошлогодних листьев, измельчишь, как я вас учил. Лора тебе будет помогать. Ну и все, что еще нужно будет, что жена скажет, выполнишь.
- Хорошо, хозяин. - ответил Абдулла. – Я не знаю, сколько придется жить у тебя. Может несколько лет. Если хочешь, я помогу тебе развести пчел, научу мед собирать. Если хочешь, то купи на ярмарке пчелинные семьи, ульи, ну и все что нужно для этого.
- Это было бы хорошо. Я давно думал о пчелах. Только все руки не доходили. Да и знатоков этого дела не много. Если ты знаешь работу пчеловода, то ты для меня просо золотой клад. – Генрих повеселел, стал прохаживаться по двору.
- Наши поля богаты цветами. Если займусь пчеловодством, то буду самым богатым человеком в нашем селе. Мед нынче дорого ценится. Правду скажи, на самом деле ты пчеловод?
- Правда, хозяин. Отец меня научил. Из года в год мы держали не менее двадцати ульев. Сафа тоже это дело знает. Он поможет тебе купить необходимые принадлежности, раз ты его с собой берешь.
- Очень хорошо, очень хорошо. В наше время деньги обесцениваются, держать их в чулке мало пользы. Деньги, вложенные в новое дело, могут не только сохранить, но и многократную прибыль дать. Благодарю тебя, Господи, что ты дал мне таких людей в помощь. – остановившись, смотря в небо, он перекрестился. Подошел к работникам и спросил.
- Может у вас какие просьбы есть. Говорите, не стесняйтесь.
Абдулла встал. Начал с хозяином ходить по двору.
- Что нам нужно? Денег нам не нужно. Нам нужно хорошо питаться. Только это. Говорят же, как человек покушает, так и поработает. Вот еще что. После этого газа у нас легкие все еще болят. Узнал бы у врачей, как нужно лечить легкие. Ну, а когда нас на Родину будут отправлять, если ты подаришь нам семена табака и овощей, нам этого будет достаточно. Я посмотрел, и решил у себя дома выращивать табак и овощи. Вот и вся наша просьба.
- Ну! Этот спрос не велик. Я вас научу, как правильно табак растить. И о болезни вашей у врачей узнаю. Может лекарства, какие дадут.
Генрих остановился и бросил окурок в ведро у скамейки.
- Хорошо. Договорились. Только рано радоваться не нужно. Говорят, ранний петух в суп попадает. Все нужно будет обдумать. А пока примемся за работу. Снопы нужно обмолотить – сказал он и первым пошел в гумно,- видно, забыв, что только что хотел закончить работу.
----- 3 -----
Сеновал. Абдулла и Лора заканчивают развешивать вязанки табачных листьев. Абдулла время от времени покашливает. Закончив работу, молодые люди садятся на охапку сена, отдыхают.
- Очень сильно болит? Уж очень не нравится мне твой кашель. – начала разговор Лора.
- Не очень сильно. Но покоя не дает.– смущенно ответил парень.
- У нас легкие лечат свиным внутренним жиром. Втирают в грудную клетку.
- А в наших краях втирают гусиный жир. Но не знаю. Вряд ли нам все это поможет.
Лора вскочила на ноги, улыбнулась.
- Ты сиди здесь. Я сейчас принесу внутренний жир. Попробуем втереть. Должно помочь. Вот увидишь. – И быстро спустилась вниз по лестнице. Через пару минут она уже пришла, держа в руке глиняный горшочек. Повелительным тоном приказала парню.
- Ну, давай, снимай гимнастерку. Не бойся, не съем я твоего тела. А втирать я умею. И матери и отцу втирала, когда они болели.
Несколько стесняясь, Абдулла снял гимнастерку и постелил на сено.
- Ложись на грудь. В первую очередь спину намажу и натру. - приказала Лора, беря в ладонь свиного жира.
Абдулла лег, устроился поудобнее, поправив под собой гимнастерку. Лора встала на колени, размазала по спине жир и стала легонько втирать его в кожу. Сама начала расспрашивать парня.
- Скажи мне Абдулла. У тебя в деревне была любимая девушка?
- Нет. Так уж вышло, что по настоящему ни в одну девушку не влюбился. На вечеринки конечно ходил. Они у нас называются «Аулак». А для себя поставил цель, пока своего дома не построю, думать о женитьбе не буду.
- А что такое «Аулак». Название какое-то странное.
- Я же говорю – вечеринка. Когда в одном из домов взрослые уходят в гости, молодые парни и девушки собираются там, чтобы играть, петь, шутки шутить. В общем веселятся. Иногда во время таких игр молодые находят себе пару. Влюбляются. А потом и женятся.
- А ты что же свою пару не нашел, - Лора с любопытством посмотрела на профиль лица парня.
- Такой уж у меня характер. Природа таким меня породила. Если даже приглянется девушка, я держу свои чувства внутри. Есть, конечно, парни, которые от девичьего духа голову теряют. А я в первую очередь думаю о будущих детях. Скажем, я женился. Надо ведь невесту в свой дом привезти, где родятся и будут расти твои дети. А превращать любовь в игру, в простую забаву, я не желаю.
- Ты же говорил, что жил у отца. Разве нельзя жить с невестой в доме отца?
- Можно. Вон, Сафа невесту привел в дом своего отца. Там и жили. А
по-моему, таким образом, ты становишься рабом своего отца. Я так не хочу. Я сам хочу жить хозяином в своем доме, на своей земле.
Лора кончила втирать. Встала с колен, стала разминать ноги, прохаживаясь по сеновалу. Абдулле приказала.
- Ложись на спину. Спина хорошо разогрелась, достаточно. Сейчас грудь разогрею.
Абдулла присел, повернулся и лег на спину. Лора взяла из горшочка жир, размазала по груди парня и стала осторожно втирать. Сама продолжила разговор, опять же стоя на коленях и внимательно осматривая тело Абдуллы, иногда переводя взгляд на его лицо.
- В таком случае, придется много сил затратить твоей девушке, которая захочет стать твоей женой, чтобы тебя к себе повернуть. А потом ты будешь, по-моему, тяжел на руку. Жена будет плакать не раз, попадая под горячую руку. Но с другой стороны, такие семьи живут богато. Дети вырастут умными, старательными, усердными в учебе… Ну, как? Легче становится?
- Конечно! Твои руки чудеса творят. Это не жир, это твои руки мне силы возвращают.
Лора опять положила руки на грудь Абдуллы, продолжила втирать жир, а сама полушепотом, словно колдуя, начала говорить.
- Это не столько руки мои, это через руки входят в твое тело сила моего сердца. Не думай, что я нехорошая девка. Вижу, что ты сам никогда не раскроешься, сердца своего не откроешь. Поэтому сама решилась первой объясниться. – Девушка приостановила работу, села, отвернулась от парня. Слегка покраснела. Но через минуту собрала силы, встала на колени и продолжила свою работу и свое прерванное признание.
- Уже в самый первый день, когда Вас привезли к нам, ты вошел в мое сердце. Мне тогда показалось, словно еще одно солнце вспыхнуло на небе. С каждым днем моя душа все сильней стремиться к тебе. Ничего с собой поделать не могу… - Чуть помолчав, она продолжила. – Если бы ты согласился жениться на мне, я бы уговорила отца и мать. В соседней деревне один из военнопленных женился ведь.
- Постой, Лора, не спеши. – прервал ее речь Абдула, и не спеша, обдумывая свои слова, продолжил.
- Если говорить правду, ты мне тоже приглянулась. Только, понимая свое положение, пленный – раб, я скрывал свои чувства. Ты говоришь жениться. Это значит навсегда остаться в вашем селе. Ты ведь этого желаешь. А моя душа рвется на Родину. Если бы ты согласилась уехать со мной, чтобы жить в моей деревне, я был бы безразмерно счастлив. Лишь бы война скорее кончилась.
Абдулла легонько дотронулся до руки девушки и нежно погладил. Лора вдруг заплакала и положила голову на грудь Абдуллы. Абдулла, желая успокоить ее, стал приглаживать ее волосы.
- Почему плачешь? Неужели наши желания не совпадают?
- Нет, конечно! – подняла голову Лора. – Я тоже не хочу уезжать отсюда. А что делать, не могу придумать. – И вытерла слезы ладонью.
- Ну и ладно. Не надо плакать из-за этого. Ты ведь не маленькая девочка. Вот кончится война. Приедут с фронта ваши парни. И для тебя муж найдется. Не торопи время.
Лора посмотрела прямо в глаза Абдуллы.
- Почему ты меня отталкиваешь от себя? Мне другого не нужно. Мне ты нужен. Пойми ты это! - с жаром проговорила она.
- Но ведь и религии наши разные. Хоть и говорят, что Бог един для всех, чтобы вступить в брак нужно быть одинаковой веры. Если ты не хочешь ехать в наши края, значит и веру поменять не захочешь. Со всех сторон преграды стоят.
Лора вскочила на ноги. Стала прохаживаться, о чем-то думая. Абдулла приподнялся и присел. Задумчиво стал поправлять гимнастерку, взял ее в руки и стал мять.
Наконец девушка на что-то решилась. На ее лице появилась улыбка. Она подсела к Абдулле.
- Ты же говоришь, что Бог един.– скороговоркой заговорила она.
- А раз так у нас еще говорят, что Бог не на небе, а в душе каждого человека. А раз так мы можем венчать сами себя. Говорят, что влюбленные души на небе соединяются. Пусть и наши души соединятся, во имя Господа, единого для всех людей.
Лора сняла с шеи свой нательный крест, и, поцеловав его, двумя руками, стала держать перед собой. Встала на колени.
- Встань рядом со мной на колени. Пусть это означает, что мы просим Господа простить нас за тайное венчание таким образом.
Абдулла опустился на колени рядом с Лорой.
- Вот так. Хорошо. Вначале я произнесу венчальные слова согласно нашей вере и обычаям. Наши веры при этом объединятся и соединят наши души, как мужа и жену.
- А ты не будешь жалеть об этом? Раз не желаешь уезжать со мной, тебе одной здесь оставаться будет тяжело. Подумай. – Абдулла взял девушку за плечо и посмотрел в глаза.
Лора выдержала взгляд, сама внимательно вгляделась в глаза Абдуллы и ответила.
До твоего отъезда поживем. Мгновения молодости надо прожить так, как требует природа. Если даже придется расстаться, время, проведенное вместе, навечно останется в наших сердцах. Наша любовь будет яркой звездой, которая будет освещать весь наш жизненный путь.
- Тогда я согласен, милая. Читай слова венчания по вашей вере. После буду я…