Закончились «Антимустик» - спирали против москитов. По темноте пошел в лавчонку.
Тускловатый свет двух свечей, робко выглядывает через решетку, просовывает осторожно медовые щупальца, слепо нашаривая лицо темноты…
Там живет семья тоголезцев-эмигрантов. Христиане. Отец, мать, пять братьев и сестра. Сестра встречает в лавке, ей тринадцать, она такая, не как все тут девочки, которые в десять лет, выглядят на девятнадцать, не худая, а такое впечатление - мясо ещё только начинает нарастать, мальчиковая, и стрижена мальчиком. Будет стройная, высокая. Только вот некрасивая. Монголоидные скулы, лицо – щит.
Я её пети-сёр зову - сестрёнка.
Сидит с учебником и тетрадью, уроки делает. «Бон суар, пети-сёр, дай-ка мне то, да сё»… Покупаю, а она мне так серьёзно говорит: - « Тонтон», - значит дядя , «ты после восемнадцати часов не ходи никуда, вот купил «антимустик» и иди домой, а то ты же знаешь - сейчас опасно»!!
А я ей – «А знаешь, пети – сёр, у меня есть один брат, он меня защищает», говорю.
- «Э-э, тонтон, у тебя здесь много братьев, но никто из них тебя не любит, ты для них - чужой! Не ходи один вечером»!
А я открываю рот, что бы сказать ей:
«Эх, малышка! ты не знаешь моего железного брата - Макара". "От брат, дак брат"! "Он всегда начеку, даже когда дремлет в шкафу на полке, или в кобуре на ремне, он всегда готов, он не скажет тебе:
– Знаешь брат, у меня завтра защита, оппонентом - сам Закусоцкий, девушка моя там будет, а ты меня махаться зовешь, а вдруг фингал»?
«Он просто клацнет квадратной челюстью, клюнет твоего врага прямо в сердце одним из своих медных клювов, которые до поры таятся в его утробе, и станет дремать дальше»!
Но, не умея сказать ей этого по французски, просто закрываю рот и ухожу…