«Пчелы в Европе улетают на тот свет. Примерно одна треть всех медоносных пчел в Европе умирает в течение зимы, об этом сообщил сегодня журнал “Nature”. И это уже не входит в «пределы нормы», хотя ученые утверждают, поводов для паники пока нет. Тем не менее, за холодные зимы последних лет популяция пчел сократилась в странах Северной Европы на 20%, Центральной на 10-15%, а в южных районах на 5%. Данные о смертности пчел в России статья не приводит.
Пульс планеты 14.04.2014»
«Эйнштейн сказал: "Если с лица земли исчезнут пчёлы, человечество просуществует четыре года".
Ванга в свое время говорила, что перед концом света первыми исчезнут пчелы....
«Сначала исчезнут пчелы, а затем начнутся разру-шительные катаклизмы» *...Гаити..*
"Англия потеряла более половины пчелиных колоний. За последние двадцать лет в Англии вымерло более половины пчелиных колоний, здесь пчелы исчезают быстрее, чем где бы то ни было в Европе» Из интернета
Мы сидели на даче за большим круглым столом, накрытым тяжёлой красивой бабушкиной скатертью, оставшейся мне от неё в наследство, и пили чай. Свет абажура над столом, падал на стол, освещая вышитые салфетки под блюдцами и красивые с выпуклым рисунком под старину чашки. Тепло. Уютно. Покойно.
Все эти чайные аксессуары мне также остались от бабушки, а она у нас любила и вкусно поесть и красиво обставить чревоугодничество. Каждая необыкновенная ложечка, сахарница, тарелка, в советское время были ею где-то куплены по «блату» с переплатой. Этими вещами она очень дорожила до конца своих дней, даже не предполагая, что мера ценностей когда-то может измениться и всё это богатство в своё время превратится просто в старые вещи, которым найдётся применение только на даче любимой внучки.
Эта красота напоминает мне о ней и моём детстве с буйством цветов в каждом палисаднике, с различными плодоносящими фруктовыми деревьями по обе стороны городской улицы, на которой мы жили. Современным детям такое не понять – дорога домой занимала почти час и не потому, что школа находилась далеко, а потому, что идти было вкусно. С каждого дерева по ягодке….
Всё это в прошлом. Теперь мы – это я, да мой супруг, который, не отрываясь от вечернего чаепития, смотрит новости, по телевизору переходя с одного канала на другой, отдыхаем на даче с ровными выложенными дорожками, гладкими рулонными зелёными газонами без цветов и фруктовых деревьев. В своё время некогда было заниматься садоводством, теперь нет ни желания. Ни сил.
– Что ты мучаешь телевизор? – спросила я его, не отрываясь от чтения журнала.
– А ты не слышишь? – встревожено вопросом на вопрос ответил он мне.
– Что я должна слышать? – оторвавшись от журнала, я перенесла взгляд на светящееся окошко экрана.
– Тихо, слушай, – муж нервно нажал кнопку пульта. Уже громче прозвучали слова диктора комментирующего кадры: «Исполнилось одно из предсказаний великой ведуньи и Нострадамуса. На территории Московской области, как и самого города и многих областей России исчезли пчёлы!»
В кадре появился пасечник в своём обмундировании. Всё говорило, что находится он в шоковом состоянии. От непонимания ситуации мужчина разводил руками в разные стороны и комментировал происшедшее:
– Я не понимаю в чём дело?! Утром пчёлы как всегда летали, но к полудню меня смутила тишина. Я не мог понять, в чём дело? Кинулся к ульям, а они пустые. Ни одной пчелы!
– А меня сегодня укусила пчела, вот, – я показала ногу, на которой осталось красное пятно от свежего укуса насекомого.
– Умная попалась, сделала тебе реверанс, на прощание, – съехидничал муж, – чтобы ты дольше помнила о том, что существовали такие насекомые на планете Земля.
Муж стал переключать телевизор с канала на канал: CNN, BBS, турецкое, польское, телевидение передавали такие же сообщения со своих пасек.
Я отложила журнал в сторону:
– Слушай, а у нас есть мёд? Не помнишь? – растерянно спросила я мужа.
– Ты в своём уме? Зачем он тебе?
– Как зачем? Костику зимой нельзя без мёда, ты же знаешь. У него гланды…
– Какие гланды? Ты хоть понимаешь, чем это может закончиться?
– Чем бы это не закончилось, ребёнок без мёда зимой не может обойтись. Пойду, посмотрю.
Встревоженная я направилась к кладовке.
– Вот, вот посмотри! Заодно и сахар проверь и соль, и спички, – всё сильнее раздражался побледневший муж.
– Зачем? – удивилась я.
– Конец Света грядёт. Не поняла ещё? – сурово ответил он.
– Какой конец Света? Чего ты городишь? – возмутилась я его словам.
– Такой! Какой умные люди ещё ого-го когда предсказывали! Сейчас и бензин подорожает, если вообще он будет. Нет, это ж надо!
Я схватилась за мобильный телефон. Номер дочки был вне досягаемости. Муж, тем временем не оставлял пульт в покое и постоянно переключал каналы.
– Вот, теперь спохватились! Комары пропали! Нет, ты слышала?
Помнишь, тараканы первыми убежали. А теперь вот, что передают – малярийные комары исчезли!
– Туда им и дорога, – мне было совершенно не до малярийных комаров, – где может быть дочь? У неё же ребёнок! Надо же головой думать, – меня бил озноб. В голове вырисовывались картины одна страшней другой.
– Ты не помнишь, что ещё предсказывали? – с надеждой на хорошее, спросила я супруга.
– Чего помнить, слушай, – он опять сделал громче звук телевизора: «Земные толчки уже наблюдались в Москве и во многих городах нашей страны. Есть некоторые разрушения. Дело в том, что дома в средней полосе нашей страны строились без учёта сейсмоустойчивости. Поэтому мы ждём больших разрушений. Уровень воды во многих реках поднялся до критической отметки. Грядут сильные наводнения, в районах Тихооакеанского побережья ожидаются обрушительные Цунами».
Слушая это, я сидела, ни жива, ни мертва.
– Где же она бродит?
Спокойно сидеть не было сил. В голове крутилась только одна мысль. Детей надо собрать здесь. Погибать, так всем вместе и на даче. А выжить у нас на даче легче. Слава Богу, вокруг лес. А вдруг пожары? Чем тушить? Вдруг не будет электричества? А у нас вода из скважины. Говорила, давай купим автономку! Нет. Ему и так хорошо! А если все дети, внуки соберутся у нас, а у меня и запасов нормальных нет! А если атомный взрыв….
Словно услышав мои тревожные мысли, муж переключил на следующий канал:
– Произошли взрывы на атомных станциях, – и комментатор стал перечислять какие из «монстров» взорвались. По другому каналу показывали взрывы на нефтеперерабатывающих платформах в океане и на морях.
– Нет, нет! – кричала я, чувствуя, что стала вся мокрой от напряжения и страха. Ужас за детей, внуков сковал горло спазмами, словно удавкой на шее. Не может быть, что все мы погибнем! Да мы-то ладно! Мы пожили, а дети, внуки? А если и выживем, то, какими мы будем? Зачем такая жизнь нужна? Как они могли не верить предсказаниям? Как всё это могло произойти? А главное – пчёлы пропали! А Костику необходим мёд!
– Нет, нет, дети мои…
– Конечно, нет, – я услышала ласковый голос мужа, – ты вся мокрая, заболела? Нет? Сколько мне тебе говорить, не читай на ночь «жёлтую» билеберду. Сон страшный приснился? – ласково гладил меня по мокрой голове муж.
Я открыла глаза, и ещё не совсем понимая, что это было: явь или сон, спросила его:
– Ты не знаешь, у нас мёд есть?