Он хотел с Тацитом сам
припадать к земным звездАм.
Глава 1
«Хей! Краниссимо! Краниссимо!» - крикнул Причудель в раскрытое окно. «Что, опять, что ли?» - сказал рассерженно Патефон, вбежав внутрь здания. Сказать честно, своим визитом он огорошил всех. «Проходи и садись» - спокойно произнес Рекорд. – «У нас новое дело». «Что, опять дерикаки? Ну все, я им покажу!» - взвился Патефон, и вскочил с дивана, готовый всех растерзать. «Спокойно, дело их не касается. Эти уроды уже получили свое» - вновь сказал Рекорд. Прибежал Причудель, и принес какие-то бумаги, свернутые в рулоны. Стало понятно, что новое дело было очень серьезным. Да и не зря, наверное, Рекорд собрал всех снова. «Дело непростое, ну и ладно. Зато подрыгаемся! Ну, вот, короче, смотрите все сюда» - и Рекорд объяснил всем, что очень скоро будет необходимо все раскрутить, и по полной, а не так, чтобы там что. И нужно будет огромную штукуевину использовать на огромной высоте. Но такую высоту еще нужно было найти. Квартира не подходила, так как находилась низко. Был вечер, но все же было очень жарко. Лето ж, все-таки. Купаться было без толку. Да и что там купать-то? В общем, надо было все сделать, и при том кое-что прихватить везде. И надо было так, чтобы одновременно все схватилось в нескольких разных местах. И чтобы как оно защелкнулось к чертям. Когда солнце село, Пылесос позвонил персоналу Де-Ля-Фо, которые чуть было не ушли в отпуск, халявщики! Все собрались внизу, впихерились в каракатицу, и поехали все устраивать. Пока суд за дело, Рекорд сказал всем, чтобы потихоньку подыскивали крышу для трибутуляторного простуя. Нужно же было куда-то его поставить. Все спокойно ехали, но вдруг как дрибисячнет! «Что такое?» - спросил Рекорд Причуделя. Тот ответил, что тот урод, который едет впереди, оказался полным козлом! Вот придурок! Причудель выполз из каракатицы, и решил надавать этому уроду поганому по огромной шмахулине! Ну, вот и получил, шалунишка. Пока Причудель на дороге разбирался, что есть что, все сидящие в каракатице переглядывались, и обмолвлялись отдельными фразами. Сев обратно, Причудель выругался, но все же поперли дальше. Завели разговор о том, что неплохо бы направить основные потоки энергии на выпрямитель для простуя. Только где же взять столько энергии. Решили, что надо известить всех о том, что ля панос фердыссимо шмандалес, и чтобы они все в момент запуска простуя забабахали на заводах во всю! И поезда чтобы задыдыхдыдыхали на полной скорости. Тогда все зашкандыбарится, и попрет так, как надо зюзю. В общей сложности, необходимо было совершить такое, чтобы весь город закипучил, потом схватить все, и впарить! Да впрочем-то несложно все. К тому времени, как приехали на зону шлагарации, стало совсем темно. Фонарь светил зеленым гудя. Почему вдруг сюда, но когда все зашли на склад, где некогда пролеживали бока огромные сардельки, сейчас стояло что-то очень большого размера, накрытое брезентом. Включили свет, закрыли двери. Причудель снял брезент. Под ним оказался огромный трибутулярный простуй. «Ну вот, собственно, наша штуковина» - сказал Рекорд, и посмотрел на остальных дрюбелей. Никаких вздохов по поводу устройства или внешнего вида агрегата не произошло. Все отлично понимали, что это та штуковина, с которой лучше лишний раз не забавляться, и были прекрасно осведомлены об ее устройстве, хотя и теоретически. «Ну, мне лично все ясно. Нужно высокое здание, огромный запас энергии, и гремучие ядра. Тогда она заработает» - сказал Патефон. Запас энергии сначала планировалось получить за счет морских котиков, проявлявших огромную активность в эти дни. Однако эти мелкие поганые животные вздребесючились, и отказались активить. А что делать тогда? А вот надо было энергию-то и получить, но никто тогда не мог представить себе, откуда, да и главное, каким образом возможно произвести ее столько, чтобы простуй, поглотив ее, разложил атомные фозоны, и сделал все так, как было нужно. «Что ж, ищите здание» - сказал Рекорд. И все дрюбели, как бы это там не бы, стали искать знакомых, которые могли знать, где же тут ягриттимосо. Рекорд вспомнил, что в Умном Городе у него живет родной брат, который и без того сисягры понатаскал в былые времена, так еще и гречатину реализовывал. Причудель, по личному указанию Рекорда выехал туда один, чтобы обстановку разгрести, а на следующий день в Умный Город уже ломанулись все остальные. Брат Рекорда – Телевизор, жил на берегу местной реки в большом высокоэтажном доме. У всех дрюбелей загорелись глаза: а что если на крышу этого здания взграбаздюлить простуй, и под ночь запустить его на полную? Но это еще предстояло обдумать, хотя все предполагали, что именно здесь и состоится великий запуск.
Глава 2
«Только не на моей крыше! Только не здесь, понятно?!» - воскликнул Телевизор, узнав радостную весть. «Ты можешь жевать мою жевачку, ты можешь нагромоздить электронику в моей квартире, ты можешь, в конце концов, распилить мой стол, но только не смей ставить свой агрегат на крышу моего дома!» Рекорд спросил: «А куда же нам тогда ее поместить?» Телевизор ответил, что пусть он ее пихает куда хочет, но чтобы на его крыше ее видно не было! В дверь позвонили, домработница открыла, и в комнату вихрем ворвался Причудель. Все вытаращили на него глаза. «Крыша здания ACME на Рю-де-Ривалле. Это лучшее место в городе» - отдышавшись произнес он. Телевизор вздохнул с облегчением: «Ну, слава Богу, Рекорд, а то ведь активность у твоего прибора ну о-о-очень большая!» Рекорд вскочил: «Тогда нужно срочно ехать туда! Чего сидим-то, ей!» Пылесос оторвался от чтения увлекательного журнала про девок про всяких, и посмотрел на всех, как будто только что на свет появился. «Ну вообще, вчера только родился, птенчик!» - усмехнулся Рекорд – «Ладно, собирайтесь, поедем туда! Причудель, ухидрякай каракатицу». Телевизор решил не терять даром времени, и связался со своими знакомыми. Когда подовжигали к зданию, то увидели, что оно действительно очень большое. Его украшала огромная вывеска «ACME», имевшая обыкновение светиться по ночам. Рекорд скомандовал наверх, все вбежали в дверь, и ринулись в лифт. Причудель нажал последний этаж. Когда двери лифта раскрылись, и дрюбели вывалили наружу, злая консьержка набросилась на них с глупыми расспросами ля-фао. На все это Патефон как рявкнул, да так, что у этой старой перечницы глаза чпокнулись, как яичница из ужей. Выбравшись на крышу, дрюбели осмотрели все под глазом ля-дретто. «Ихт бин хусюсь!» - произнес Патефон, после чего всем стало понятно, что эта крыша действительно подходящее место для размещения здесь простуя во все стороны равны! Спустившись вниз, все прыгнули в каракатицу и умчались. «Вот блин, старая карга!» - сказал Пылесос. Патефон выразился о ней несколько иначе: «Да она вообще (censored)!!! Ух, если бы не все это барахло, я бы ей тогда (censored) перепрошляпил!!!». «Нецензурный ты, здесь так нельзя» - заметил Рекорд. «Да мне плевать! Что я буду тут выхорхарживаться перед этой кочергой, что ли?!» - вновь вспылил Патефон. Причудель подвез к отелю, объяснив это тем, что у Телевизора и так места мало, а технику нужно где-то еще и хранить. Сняли номер с большой комнатой, в которой было свежо и просторно. Все обдумали, и тут позвонил Телевизор. Откуда он узнал номер – неизвестно, да и не важно, ведь он и не такие чудеса вытворял. Так вот, он сказал, что договорился со своими, чтобы они встретились с Рекордом в неофициальной обстановке. Рекорд согласился, ведь их помощь была как нельзя кстати.
Глава 3
Телефон зазвонил. Рекорд поднял трубку. «В общем так, я пришлю к тебе двух своих ребят, вы встретитесь с ними в ресторане, и там вы ля-фонте все и обсудите, ОК?» - произнес голос Телевизора из трубки аппарата. «Да, все, я выезжаю» - ответил Рекорд на столь скороспешное безотказное предложение. Встреча была назначена в Ресторане «Ля-Северарар», находившемся на первом этаже десятиэтажного комплекса, расположенного недалеко от здания ACME. Через пять минут после того, как он занял столик, к нему подошли Твикс и Диван, которых Телевизор прислал на встречу. Эти ребята не любили развозюливать шизюли, и сразу перешли к делу витра. Выяснилось, что запчасти, необходимые для запуска простуя на полную катушку, не поставляются в продажу. Их можно только взять с завода, находящегося незнамо где под землей, и о котором не подозревает даже сам президент. Завод-то отыскать не проблема, тем более, что Твикс входит в группу осведомленного персонала Асвальдо, но получить разрешение на отпуск необходимых деталей невозможно – они являются частью того барахла, на котором обычно ставят печать «Совершенно секретно». Выходит их можно только своровать, а это сделать возможно только тогда, когда все тщательно спланировано. К сожалению, этого ни Рекорд, ни его команда, ни Телевизор раньше не знали. Тогда дело имеет дополнительную техническую проблему. Твикс и Диван связаны с заводами, магнатами, и гиперпрошлятами, но двое не могут похитить секретные шалабушки с еще более секретного завода. Нужно все планировать и отрабатывать. Черт, так они знали, что везде обязательно будут проблемы! «Ну, мы надеемся, что помогли вам в этой непростой ситуации. Если что, вы знаете, как нас найти. Будем рады помочь. Держите нас в курсе» - с этими словами Твикс и Диван встали из за столика, пожали руку Рекорду, и вышли на улицу. Рекорд, посидев еще немного, тоже покинул ресторан. Перейдя на другую сторону улицы, он встретил Причуделя, они постояли, и уже собрались садиться в каракатицу, как тут произошло неожиданное событие. Резкий хлопок, вспышка огня, рев, и бляцканье стекол. Опять «Бах!». Задымило. Рекорд и Причудель увидели, что первый этаж здания взлетел на воздух. От ресторана «Ля-Северарар» осталась только часть красивой светящейся вывески. Все кричали, бежали, кто-то ложился на землю, кто-то с воплями удирал прочь. Везде огонь, и это надо же, среди бела дня! «У-у-у-и-и-и-и-и-и-и-у-у-у-у-у-у-у-у-и-и-и-и-и-и-у-у-у-у!» - заревело где-то вдалеке. «С чего бы это так рвануло-то?» - спросил Рекорд. «Так это же члены группировки «Дрихтен Шлейц»! Они за пельмени не платят!» - ответил Причудель. «Вот козлы-то а! Ну ладно, поехали, у нас еще дел по горло» - произнес Рекорд с негодованием. Они поехали в контору по поводу аренды балкона клуба «Аль-Фосе», пока то да се, так и вечер наступил ужо. Когда солнце начало садиться, они заехали в отель за остальными дрюбелями, и направились к Телевизору, чтобы сообщить ему обстоятельства дела. Причудель включил радио. «… К другим новостям: Гельмут Коль заявил, что преступные синдикаты будут подвергаться…». «Ненавижу этого гада! Козел поганый, урод!» - выкрикнул Патефон. «…также пострадало более двадцати человек. Поступила информация, что к этому имеет отношение группировка «Дрихтен Шлейц». Выяснение причин происшествия продолжается до сих пор. Основными из них называют…». «Вот, про сегодняшний взрыв в ресторане говорят. Нечисто там с этими ребятами» - заметил Рекорд. Приехали к Телевизору. Поднялись на этаж и позвонили в дверь. Но никто не открыл. Позвонили снова. И снова никто не открыл. «Он же был дома!» - воскликнул Пылесос.
- Я сам знаю, что был.
- Так а где же он тогда? За молоком выбежал?
- Может случилось чего?
- А что могло случиться…?
Причудель легонько толкнул дверь,…. И она открылась. Патефон с удивленным, и в то же время недовольным видом, подошел к входу в квартиру. «Тшш! Ни звука» - прошептал Рекорд, и дрюбели один за другим просочились в квартиру. Интерьерное убранство было не узнать: вещи, ранее аккуратно сложенные были разбросаны по полу. Торшер был запихнут верхней стороной в ванну. Все ящики письменного стола и комода были вывернуты наизнанку. Аккуратная парадная рубашка и костюм от «Шанель» вместе с галстуком нашли пристанище в дебрях унитаза. «О, фоншляйтен!» - заметил Патефон. Старинные маятниковые часы, некогда висящие на стене над камином, теперь валялись за батареей, а маятник превратился в подпорку для сервировочного стола. Рояль был весь раскрыт, клавиши от него валялись в аквариуме, а бедные рыбки, имитируя собой птичек, лежали в кормушке с водой. «О-ля-ля, де фо шанте!» - произнес Пылесос. Зазвонил телефон. Все встрепенулись. Что делать не знал никто. Патефон поднял трубку.
Из трубки послышалось молчание. Рекорд взял трубку у Патефона, поднес к уху, и спросил: «Алло, кто это?». Послышался мягкий и тихий голос: «Ну, что ж… вот вы и пришли… Я знал, что вы придете, знал. Вы, наверное, хотите знать, где Телевизор? Увы, вы этого никогда не узнаете. Ха-ха-ха. Скоро вы попрощаетесь с ним навсегда». «Кто вы, и что вы с ним сделали?» - резко спросил Рекорд.
- А, Рекорд, это ты. Я знал, что ты придешь. Увидеть своего брата живым не надейся, завтра на рассвете он уже будет спать с рыбами.
- Ты… Вы, кто бы вы не были, что вам нужно от нас?
- От вас? Ничего. Ступайте с миром. Да, кстати, на ментов не надейтесь. Они вам все равно не помогут. Ха-ха-ха! Пип-пип-пип-пип….
«Повесили трубку?» - заглядывая в глаза спросил Патефон. Рекорд, ничего не ответив, бросил ее на рычаг аппарата. «АААААА!!!!» - крикнул в ярости Патефон, схватил подушку от софы, и швырнул ее в угол. «Ансондальштейн!» - выкрикнул он злостно. «Ясно одно – он похищен» - произнес Рекорд, как будто у него сейчас на его же глазах расстреляли всю семью. «Мы будем искать, и найдем! И не такие фигулины выфигуяривали!» - сказал Патефон в надежде на скорое решение проблемы. Весь оставшийся день все сидели в квартире Телевизора, и думали, как же выйти из создавшегося положения. Ехать в отель решили за полночь. Вышли на улицу.
Фонарь то светил, что взбрыкивал, то горел как тысяча свечей, то погружал улицу во мрак, сопровождая данный процесс жужжанием трансформатора. Сели в каракатицу. Проехали несколько кварталов, и вдруг Рекорд попросил остановить у телефонной будки. Набрав номер, Рекорд услышал голос Твикса издрожжа. Он договорился о встрече в темном переулке через двадцать минут. В назначенный срок Твикс явился, и Рекорд объяснил ему суть дела. Они вышли из подворотни, и уже собрались прощаться, но вдруг телефон в будке зазвонил. Рекорд подбежал, и снял трубку. Следом подскочил Твикс.
Глава 4
Из трубки резко зазвучал голос: «Слышь, ты, орел бескрылый, я тебе сказал, что никаких фокусов! Завтра утром твой дружбан отправится на дно океана! Ты доигрался! Оревуар! Пип-пип-пип…». Рекорд швырнул трубку, подбежал к каракатице, и проблямкнул Причуделю: «Мы сейчас поедем в отель!». Потом Твиксу: «Так, собери-ка всех своих, и дуй к нам!» Уже через полчаса все, включая дрюбелей и людей Твикса сидели на местах. Рекорд начал: «У нас не больше четырех часов на все и про все. На рассвете они утопят Телевизора, и тогда уж точно крышняк». Все было ан сан обер шляйц тогда, когда все и было. Зазвонил телефон в соседнем номере. Все ринулись туда, начали барабанить и колошматить, лишь бы только их впустили. Когда их впустили, звонки уже прекратились. Через минуту зазвонил другой телефон, находившийся в лифте. Когда лифт достиг нужного этажа, звонки прекратились вновь. Такая же история произошла и с телефонами в приемной, в комнате прислуги, в уборной, и даже в сантехническом отсеке. Все устали бегать из стороны в сторону, чтобы только успеть схватить трубку, и поговорить с этими мерзавцами, так жестоко издевавшимися над ними и их другом Телевизором. Все решили спуститься вниз к портье, но тут зазвонил аппарат, висевший рядом с огнетушителем, и пожарными принадлежностями. Твикс допрыгнул до него по лестнице, и схватил трубку. «Ну что, спринтеры, понравился забег? Следующая точка – телефонная будка на углу Крикс и Смитсон Авеню, если не ответите на звонок, мы утопим Телевизора прямо сейчас!» - быстро проговорил голос из телефона, а после послышались короткие гудки. Все скопом помчались вниз по лестнице, но паркинг для машин закрывался на ночь. Тогда все побежали к главному входу, выскочили на оживленную улицу, тормознули серебристый «Бэнши», выкинули из него водителя к чертям, впихнулись внутрь, и, рванув зусулину на себя до упора, взыгнувшись, помчались вперед к намеченной цели. Когда они достигли будки на перекрестке, телефон уже звонил. «Сайдс стрит, красный автомат» - единственное, что было сказано по телефону. Вся команда вписячилась в «Бэнши», и пулей ветра полетюлилась туды! Найдя красный автомат, и подняв трубку, все услышали новое сообщение: «Сайз-эйт Энжел стрит! Кстати, мост на ту сторону разводится через двадцать секунд! Удачи!» Через пять секунд «Бэнши», набитый членами команды до отказа, уже несся в сторону моста. Лавируя между препятствиями и всякими тупыми уродами, Причудель набирал скорость, необходимую для того, чтобы успеть на ту сторону в срок. Выехав на финишную прямую моста, все увидели, что он уже пошел разводиться. Причудель рванул зусулину так, что вырвал ее к чертям! «Бэнши» взыгракнулся, и доведясь до предела, рявкнул, и подпрыгнул на разведенной опоре моста! Это было неописуемо! На один миг каракатица превратилась в небесный аэрогратический поезд, летящий вдаль над землей! Но тут же упал на землю, и перевернулся несколько раз! Все вылезли из «Бэнши», и побежали к телефонному автомату. Каракатица рванула! Из телефона до всех донеслась фраза: «Осталась последняя точка – остров «Ляйс-де Мано». Там есть телефонная будка. Это недалеко, нужно всего лишь чуть-чуть проплыть по реке!» Все тут же бросились в воду, и принялись грести и так, и сяк, лишь бы быстрее добраться до этого чертова острова. Через полчаса все оказались на островке, где неизвестно каким образом располагалась телефонная будка. Рекорд в изнеможении схватил трубку. «Ну что ж, вы успели. Уже почти утро, вот уже начинает светать. Вы прошли это испытание, я вас поздравляю. Если хотите увидеть своего брата, то приезжайте: гараж Бобур, желтый этаж. И кстати, Рекорд, без глупостей» - донеслось из автомата. Мокрый, уставший Рекорд, вместе со своей командой добрался до гаража. Поднявшись на желтый этаж, он сказал: «Со мной пойдет Патефон. Все остальные будут ждать нас внизу. Это опасно. Никакой самодеятельности».
Глава 5
«Патефон, пошли!» - сказал Рекорд, и оба двинулись на сквозной проезд паркинга. Патефон спрятался за грузовиком, а Рекорд остался ждать. Вскоре в начале дорожки показались огни каракатицы. Она проехала чуть-чуть, кхикнула, потом опять проехала, потом опять кхикнула, но уже резче. Открылось окно. На заднем сидении находился не кто иной, как отец группировки «Дрихтен Шлейц». «Что ж, предлагаю обмен. У нас в багажнике ваш брат. Но мы отдадим его вам при условии, что вы скажете, где находится ваше оборудование в лице гипербулярного простуя, и в каком месте вы хотите его разместить» - произнес он четко. Рекорд думал, что бы сказать, но тут, очевидно услышавший разговор Патефон, вылетел из-за грузовика, и крикнул: «Фон шляйцен герхардо! Крицен альсондайр прошляйтен!» Неожиданно из-за другого грузовика выскочили члены Амо-Сенхринамо, пришедшие пешком, и открыли огонь! Все врассыпную! Водитель каракатицы резко дернул зусулину, и она понеслась к выезду наружу. Следующая за ней каракатица тоже рванула вперед, но тут же остановилась, сразившимся наповал пулей водителем. Рекорд и Патефон, не теряя ни минуты прыгнули в нее, и тронулись с места вдоль стрелок на асфальте. Пешие стрелки побежали за ними. Заднее стекло было выбито, Патефон вылез головой на багажник, и прокричал: «Зед! Хляхтен! Дыг! Дыг! Дыг!», и показал им неприличный жест несколько раз. Каракатица вышибла долбаный шлагбаум! В городе скопление каракатиц, и нужная затерялась в этом месиве. Рекорд повернул направо, и увидел, что каракатица, в багажнике которой лежит его брат, прет прямо туда! И как рванули! Резкий поворот налево, и шняф! шняф! шняф! По радио играла зашибенная песня, и под «Бух! Бах! Тарам-барам-барам!» ехать было гораздо лучше! Круто было! Лавируя между всяческой гадостью, водитель не справился с управлением, и впендюлился в мусоровозку, а снова набрав скорость, спикировал в кювет! Каракатица задымилась. Рекорд и Патефон подскочили к ней, но багажник расписячило, и он не отсипячивался. Тогда Патефон схватил кувалду бранманжа, и шандарахнул ей по капучке так, что все двери упали к чертям! Багажник жерибякнулся, и они вытащили из него Телевизора. Слава богу, он пришел! Рекорд подбежал к автомату, позвонил Причуделю, и уже через несколько минут все вместе катилились к отелю. Терять нельзя было ни минуты, ведь нужно было запускать простуй.
Глава 6
«Быстрее нельзя?! Сам потом кипучариться будешь, шмонадель!» - гаркнул Патефон, увидя, что, затаскивая простуй на крышу, те чего-то возюкаются там. Двери на чердак вышибли к чертям. Действительно, а зачем они вообще нужны, эти двери-то? «Я остаюсь монтировать все, а вы езжайте устанавливать электронику» - сказал Патефон остальным. Приехав на квартиру к Телевизору, эти товарищи начали ставить телебаромодатчики и всякую пичку. К вечеру все шалабушки были готовы к работе, лампочки на всех телемодуляторах либо мигали, либо ярко мерцали зеленым светом. Теперь, когда уже начало смеркаться, дело оставалось за малым: дождаться установки простуя, и все запустить. В это время, Патефон криписячился, пытаясь установить простуй. Гаечный ключ выскочил из руки. «Ах ты (censored)!!! Да я всю жизнь карпачился не для того, чтобы ты у меня (censored)!!!» - выкрикнул он злостно расплашмя! Было совсем темно, когда все было почти собрано, и оставалось только поставить на место секретные детали, которые как раз еще не подвезли, уроды! Фонарь светил достаточно ярко, вывеска на здании ACME тоже не отставала от него, да к тому же еще и жижужила. Оставалось только ждать. Пока суд да дело, Патефон позвонил на квартиру Телевизору, и решил все проверить. Причудель отслеживал работоспособность узлов простуя через гиперприбор.
- Так, поехали. Первый.
- Зеленая.
- Второй.
- Зеленая.
- Третий.
- Красная.
- Как красная?! А, ну да красная, это же секретная деталь, которой нет! Дальше.
- Все зеленые кроме пятого, восьмого и одиннадцатого.
- Ну все, все в порядке.
Патефон спустился вниз на лифте, и вышел из здания, чтобы проверить, привезли ли детали. Но их не было. Черт! Он посмотрел наверх. Хоть было и темно, но очертания простуя, стоявшего на крыше этого небоскреба можно было разглядеть. Потом снова поднялся на крышу. Небо затягивало темными тучами, и собиралась гроза. Это было хорошо, ведь в грозу выделяется большое количество энергии, необходимой простую, но это только при условии, если простуй исправен и работает, а если же он в этот момент не работает, то все полетит к чертям!!! Начался дождь. Деталей не было, а значит все впустую! «Ну все, все, все!!! Идиоты!! Я вас распедриначу в следующий раз, уроды!!!» - крикнул Патефон, и сиганул по тросу вниз с крыши здания ACME. Небо вращалось по оси наверх, и, блин клинтоновский, крутятило всю и вся! Лило вовсю! И эти козлы не везли запчасти! И уже ночь, блин, и пора уже, а эти уроды не везли эти поганые железячки, без которых все напрасно затеялось! Вдруг подкатила каракатица, оттуда выползли два китайца, достали коробку от компьютера, и сказали, что в ней все необходимые секретные детали. «Да вы что, совсем с неба сдвинулись?!!!!!! Карбутулягра!!!! Сардяграс!!!!!!! Ля по!!!!!!! Вы понимаете, тряпочные (censored), что долбаная гроза сейчас закончится, и тогда всему хрен!!!!!!!!» - рявкнул Патефон так громко, что у тех уши чуть не удрали! С этими словами он устремился наверх, по дороге сбил с ног консьержку, хотя ее уже давно следовало бы выбросить из окна. Установив все детали на свои места, он тут же позвонил Причуделю, и выяснил все ли в порядке.
Глава 7
- Все зеленые, только пятнадцатый мигает. Стойте…. Пятнадцатый горит! Зеленый!
- Все, можно начинать!
По пути к рычагам управления простуем, Патефон пропел: «Ну, что ж, товарищи, закурим по одной!» Причудель позвал Рекорда и сообщил: «Сэр, мы начинаем!», на что Рекорд ответил: «Ох-ха-ха-ха-ха-ха!», и начал потирать руки. Патефон стал запускать простуй. Все начало вертячиться и вертылиться, однако разогнать в ночи эту турбуятину удалось только на двадцать пять. Рекорд позвонил на крышу, и спросил как там дела.
- Только двадцать пять, сэр.
- А больше никак?
- Никак сэр. Если бы не эти козлы японские, я бы тогда…
- Ладно, успокойся, они ведь тоже не роботы. Хоть запчасти есть.
- Да, и то хорошо. А где добыть остальную энергию, сэр? Можно разогнать транспортную систему.
- Уже разогнали.
- Ветер нам неподвластен, зато можно все заводы запустить на полную.
- Да уже запустили. Все равно ведь двадцать пять.
- Можно еще воду как-нибудь разогнать, но как сэр?
- Ты знаешь, где одна из наибольших скоростей воды в мире?
- Нет, сэр. Где?
- В сливном бачке.
- И вы хотите заставить всех спускать бачки?
- А зачем заставлять? Они сами ее спустят.
- То есть, сэр?
- А вот и то есть. Сегодня во всех ресторанах города одновременно подадут отменное рагу, а главный шеф повар – мой друг.
- Вот это класс, сэр! Галина Бланка – буль-буль, буль-буль!
Патефон сел, и пока прибор постепенно набирал обороты, все посчитал. Но все равно оказалось мало. Он вновь перезвонил Рекорду.
- Сэр, в общей сложности получается восемьдесят. А нужно-то сто.
- Сто. Дай-ка я подумаю, где еще взять. Придумал. У меня есть отличная идейка.
- Какая?
- Ты давай, меня тут не спрашивай. Сиди, и следи за прибором. А я уж сам как-нибудь. Ну давай, правь бал!
Патефон не знал, какая же именно идея закралась в мозг Рекорда, но он знал точно, что тот – настоящий гений, способный совершить чудо. Стрелка барориометра переползла на пятьдесят. Прибор затрясся.
Рекорд попросил шампанского, и сел за столик. Ансамбль из пяти человек играл не занудно, но и не весело. Стрелка прибора пошла не шестьдесят пять. «Сэр, может вы хотите рагу? Сегодня у нас такое чудесное рагу, попробуйте!» - сказал ему официант, но Рекорд отказался, ведь он знал, что это рагу всем запомнится надолго. Посидев еще немного, он стал замечать, что к стенкам его бокала с шампанским стали прилипать пылинки, а это означало, что прибор, в данный момент находившийся на крыше здания ACME, все-таки работал, и уже больше чем на пятьдесят. Он решил, что пора брать инициативу в свои руки. Подойдя к одному из музыкантов, он шепнул что-то ему на ухо, и они заиграли действительно хорошую песню. Да такую, что волна ритма постепенно докатилась до тех, кто вообще не умел танцевать. Видя, что толпе нужен тот, кто в этот праздничный вечер подарит им свой танец, взял за руку рыжую девицу, и пошел с ней на большой круг. Видя, как танцует Рекорд, Пылесос тоже взял брюнетную женщину за талию, и со словами «А вы еще тот парень, сэр!» полетел в этот прекрасный танец за ним, за тем, кто когда-то всех их собрал вместе, и сказал: «Теперь ребята у нас будет все другое, все свое, родное нам и нашему сердцу». На приборе, к тому времени, стрелка перевалила за восемьдесят пять, и Патефон смотрел на нее горевшими глазами, ведь он знал, что это, наверняка, последние минуты этого непростого дела, в которое они вложили всю свою душу, и ради которого пришлось многое вытерпеть. Но ведь такова она жизнь, что ради чего-то того, что дорого, и к чему стремишься, приходится выносить тяжкие испытания. Рекорд смотрел в совсем еще детские глаза этой девушки, и видел, как они внимает каждому его движению, но каждый ее взгляд приносил ему боль, ведь он знал, что через каких-то пять минут все это растворится бесследно, и ему было искренне жаль эту молодую красу, ведь впереди у нее будет еще много счастливых моментов, но, к сожалению, не связанных с ним, и он никогда о них не узнает. Девяносто, и вот уже красная граница – линия, после которой уже не будет возврата. Патефон собрал все свои вещи, кинул взгляд на простуй, и сказал: «Ну, что ж, удачи тебе, аппарат! Не подведи нас». С этими словами он схватился руками за трос, и поехал по нему вниз. Глянув вниз, он увидел там фонарь, светивший все так же ярко, и электролюминесцентную вывеску «ACME» на здании, которые были, пожалуй, лучшей парой этого вечера. Спустившись вниз, и спрыгнув с троса, он помчался вперед. В это время Рекорд уже шел на последний круг, и вдруг в ресторан ворвались члены группировки «Дрихтен Шлейц». «Ах, Рекорд, ты здесь. Ну, что ж, пришло время рассчитаться с долгами» - начал один из них. Рыжая девушка прижалась к нему сильнее. «Пожалуй, это был твой последний танец – танец маленьких лебедей!». Это фраза насмешила членов группировки. «Все, стреляйте, я все сказал!» - произнес человек в черном плаще, выхватил автомат, и выпустил в Рекорда всю обойму. Безжизненное тело повалилось на пол. Все закричали, и в этот же момент весь город спустил воду в бачке. Все начало витать, вокруг была паника, Пылесос подбежал к Рекорду, и попытался подхватить его на руки, но почувствовал, что растворяется. Все начало расплываться, стеклянные бокалы обращались в газ, вино дымилось, женские крики превращались в завывание ветра, гроза бисючила по крыше, то и дело, рождая собой маленьких птенцов, а богатейшее собрание звуков обретало просторы вселенной. Все растворялось. Началась стрельба, потом всех зашвындырило, и, спустивши бачки, парило заживо карбуйствующими гаргулинами. Прогремучило, опять зжижилось, и шарахнуло так, что к чертям понеслися. И все, что происходило здесь буквально пять минут назад, спустя такое же время обращалось в небытие. И пусть считается, что карбулечки не зюзюлятся, все, происходившее в Умном Городе, реально имело место. Ресторан «Ля-Северарар» был отремонтирован, и в нем вновь подают ароматные пельмени, заглянув на Сайдс стрит можно обнаружить там красный автомат, к сожалению не всегда дающий правильную сдачу с пяти, а на маленьком острове «Ляйс-де Мано» по выходным ловят рыбу старики, и загорают молодые. Одинокий фонарь по вечерам загорается зеленым светом, и смотрит на вывеску здания ACME, горящую желтым, зеленым и синим цветом, и ждет, когда же она спустится к нему.
……………………………………………………………………………..
«Берите каждый по венку» - сказал Патефон. - «Мы идем прощаться с ним». Траурная процессия медленно продвигалась по городу. Сзади шел духовой оркестр, и наигрывал грустную мелодию. Персонал Де-Ля-Фо медленно нес Рекорда к месту, на котором его увидят последний раз. Гроб поставили около большой ямы, куда его должны были погрузить. Никто не мог сдержать своих слез, и та совсем юная девочка периодически отворачивалась, чтобы утереть вновь появляющиеся на ее глазах слезинки. Члены «Амо-Сенхринамо», узнав о жестоко совершенном покушении, взяли на себя основные заботы по проведению обрядов и организации действа. Издалека, сидя в машине, за процессией наблюдала группировка «Дрихтен Шлейц», улыбаясь и шутя по тому поводу, как же хорошо, что они его прикончили. Только вот одного они не учли: все члены траурной процессии хоронили в этот день восковую куклу, а настоящий Рекорд был уже далеко.