Эта старая измятая фотография словно побывала в медвежьих объятиях. Не удивляйтесь, возможно, так оно и было на самом деле. Уж больно игривым был тот косолапый малыш, что пытался перед объективом изобразить из себя персонажа известной картины Пабло Пикассо.
Те, кто помоложе, конечно, знают чудесный российский мультсериал последних лет, в котором степенный и рассудительный медведь, отставной циркач, постоянно поучает и спасает свою неугомонную подружку – маленькую девочку Машу. Но это на экране, а в жизни чаще человек должен спасать животных и заботиться о них, братьях наших меньших. Даже если этот брат – огромный бурый медведь.
Давно случилась эта история. Ещё, страшно сказать, в прошлом веке. В те уже почти забытые времена, когда пломбир в вафельном съедобном стаканчике стоил девятнадцать копеек, завод «Коммунар» выпускал смешные «ушастые» автомобили «Запорожец», а на пустыре по улице Победа ежегодно разворачивал своё хозяйство передвижной зверинец. Его работники вывешивали график кормления животных, и толпы родителей вели детей понаблюдать, как питаются экзотические зверушки. Особенно забавен был медведь, которому бросали разрезанный вдоль кирпич формового хлеба, щедро политый изнутри медом. Мишка бурно выражал свое недовольство, ибо мед он есть хотел, а хлеб – не очень. Ну, словно маленький капризный ребёнок, весом чуть ли не в полтонны. Он рычал и злился, пытаясь не только носом, но и языком добраться до желанного лакомства, и умиротворенно успокаивался, зажав в лапах вожделенную добычу.
Но речь не об этом заезжем гастролёре, а о медведе, который по настоящему стал запорожцем.
Тогда в городе ещё строили новое жильё, функционировал домостроительный комбинат, и даже имел своё общежитие для молодых специалистов и одиноких рабочих.
Здание это с выбитыми стеклами, закопченными, разрисованными стенами и разухабистой рекламой различных фирм и фирмочек и сейчас стоит на перекрестии улиц Мира и Сорок лет Советской Украины, а возле него неопрятные полупьяные приёмщики посуды сортируют вино-водочные бутылки и пивные банки.
А тогда в нём жили молодые строители развитого социализма. Веселились, пели под гитару, отдыхали после рабочей смены. Комнатки были маленькие, особо не развернёшься, двери порой не запирались, а потому объёмные или дорогие вещи предлагалось сдавать в особую, для этого предназначенную камеру хранения. Заведовала ей милая улыбчивая женщина – Валентина Антоновна.
В те годы дружили не только семьями, но и городами. Вот и у Запорожья были свои города-побратимы. В Финляндии, во Франции и даже в экзотическом Китае. Но особенно близкие отношения сложились с Новокузнецком. Что совершенно не удивительно, ибо был этот российский город на правом берегу реки Томь таким же промышленным центром. Городом металлургов и шахтёров. И, конечно, был в Новокузнецке домостроительный комбинат, который, как вы уже и догадались, являлся побратимом домостроительного комбината из Запорожья.
Вот в конце 70-х годов тамошний комбинат и подарил нашему комбинату в знак крепнущей дружбы и бурно развивающегося сотрудничества сибирского бурого медвежонка. Был медвежонок совсем маленький, почти новорожденный (всего-то месяц с небольшим). А потому и неудивителен выбор имени, которое дали кемеровские хозяева. Назвали его – Кузя. Сокращение от – Новокузнецка.
Уж и не знаю, оформляли ли косолапому гражданину прописку, но свою законную жилплощадь он немедленно получил. Можно сказать, без очереди.
Первые три месяца своей запорожской жизни, Кузя провёл в общежитии ДСК, где ему выделили отдельную комнату рядом с камерой хранения. Может по случайности, а может и для охраны. Ведь, как известно, лозунгом социализма было: от каждого по способности, каждому по труду. А тунеядство не приветствовалось, даже если ты малосознательный сибирский мишка.
Правда, как и любой советский малыш, Кузя имел право на счастливое детство. Под чутким руководством Валентины Антоновны сотрудники общежития заменяли мишке маму, варили ему на молочке жидкую манную кашку, кормили из бутылочки и зорко следили, чтобы бестолковые жильцы не испортили малышу здоровье ирисками, которые при случае норовили втолкнуть ему в рот. С медвежонком играли как с маленьким ребёнком и даже порой приносили для него из дома детские игрушки, с которыми забавлялись внуки.
Когда же спустя три месяца Кузя подрос и у него сформироваться характер, его официально повысили в должности. Из простого внештатного сторожа за рекордно малый срок мишка дорос до коменданта общежития. Так его, отчасти шутливо, отчасти всерьёз, прозвали сотрудники. Надо сказать, что комендантом Кузя был отменным, суровым и справедливым. А главное – неподкупным. Даже с ирисками не подступись. Когда после двадцати трёх часов вечера он важно выходил на вечернюю прогулку-обход по коридору, даже заядлые нарушители общественного порядка торопливо прятались по комнатам. У мишки в этот период прорезались зубы, и он очень кусался. Единственный человек, которого он никогда не кусал, даже в шутку, была его первая кормилица и соратница по играм Валентина Антоновна. Возможно, он по-настоящему считал её своей мамой.
Вскоре для Кузи открылись возможности для карьерного роста. Тем более, что в должности коменданта и в комнате общежития для него стало тесно. Стала для него маловата и миска- кормушка, ибо аппетит у растущего медведя был отменный. К тому же автомобильный и заводской смрад и шум на улицах действовал на медведя угнетающе.
Руководство комбината приняло решение перевести медвежонка на базу отдыха в село Разумовка, где для Кузи были обустроены соответствующие апартаменты. По многочисленным свидетельствам очевидцев на базе отдыха Кузе жилось очень хорошо, он даже готовился перенять бразды правления объектом отдыха трудящихся в свои надёжные лапы, но…по мере роста животного ему требовалось всё больше внимания, ухода и присмотра специалистов, а потому Кузю подарили Запорожской детской железной дороге.
Именно там медвежонок Валентины Антоновны и нашёл свое истинное предназначение: много-много долгих и безмятежных лет он дарил радость и веселье запорожской детворе.
Возможно, если открыть старые фотоальбомы, то многие сегодняшние важные дяди и тёти узнают себя в маленьких мальчишках и девчонках, замерших со счастливой улыбкой у вольера с бурым медведем по имени Кузя.