1. Щенок.
Запах ливневых гроз и промокшего сена,
Он скулит, он прячет морду и хвост,
Для него аромат коровьего тела
Непонятен еще, как огонь и мороз.
Он не знает, что лапы проворнее ног,
А клыки, как опасная бритва,
Он не знает, но чувствует тайный восторг,
Оттого, что в крови его скрыто.
Два огненных шара направлены ввысь,
Он взахлеб шлет молитвы-проклятья,
Это идол-луна, не дающая жить,
Распахнула заветное платье.
Он уснул безобидным щенком,
Но проснется, как следует, волком,
И напившись однажды кровавым вином,
Никогда уже не умолкнет.
Он глядит в этот мир с непонятной враждой,
Ощущая безумную силу,
Он готов на войну ответить войной,
Но ему уже что-то любимо.
2. Волк.
Мои лапы ступили на ласковый мох,
Моя морда уткнулась в добычу,
Вместо смеха пьянящий безумный восторг,
В темном царстве лесного укрытья.
Меня радует каждый нечаянный звук,
Каждый стон, где-то сломанной ветки,
Каждый запах, ударивший в нос,
Каждый импульс под реберной клеткой.
Меня сводит с ума свет надменной луны,
Меня гонит ни чем не залитая жажда,
Я впервые так близко почувствовал жизнь,
И она – все, что ныне мне важно.
Выстрел! Стон! Ручейками из ран,
Слиплась шерсть под потоками крови.
Я разрушу со смертью мой вечный роман,
Наслаждаюсь теперь даже болью!
Как приятно дышать, ледяные стволы,
Пробираются в грудь и царапают кожу.
Обострение чувств, родниковой воды
Чудотворная сила здесь не поможет.
Этот вечер дурманит желанием жить!
Бытие, созидание, сила…
И царицы теней я посмел изменить,
Да она, видно, мне не простила.