У пуделя к притворству было отвращение. Правда, с годами он поумнел и стал к нему относиться терпимее: узнал, что иногда оно используется с благородной целью или при необходимости - для защиты жизни, например. В природе даже жуки "притворяшки" существуют. И жучков таких около трёхсот видов насчитывается: они, как только угрозу почувствуют, мёртвых из себя изображают.
У людей диапазон притворства намного шире: прикидываются не только, чтобы опасности избежать, но и для куража, самоутверждения, из меркантильных побуждений или даже из сострадания.
Встречаются притворщики для поднятия настроения и получения при этом своей маленькой выгоды. Скажут, например, облысевшему чиновнику:
- Жизнь идёт, а Вы, уважаемый, всё молодеете.
Или женщине-оператору в очках:
- На улице так пасмурно, а здесь от сияния Ваших чудных глаз тепло и солнечно.
Кому не захочется после приятных слов обслужить клиента с улыбкой?
Характер тоже иногда притворству способствует: трусливым гражданам хочется выглядеть смелыми, лживые стараются уверить, что они честные, равнодушные разыгрывают из себя влюблённых, скупые пускают пыль в глаза показной щедростью. А бывает и наоборот...
Некоторые граждане собак панически боятся, но притворяются, что никакие укусы им не страшны. Сами в душе дрожат от ужаса, но вида не подают. Только собак разве таким притворством проведёшь? Они адреналин в крови за версту чувствуют!
Немало притворщиков развелось типа Иудушки, персонажа сатиры Салтыкова-Щедрина - Порфирия Владимировича Головлёва, высматривающих, где и что плохо лежит, ценность имеющее. Это специалисты особого притворства: в кармане у них не густо, но зато в голове не пусто – знают на кого и как петлю накинуть, а потом затянуть потуже.
Таких палачей даже проклятие собственной матушки не останавливает – это ещё великий русский сатирик отметил и пример привёл, как Иудушка маманю свою, Арину Петровну, по миру пустил да сыновей жадностью загубил. Они и добрыми прикинуться могут, сострадательными, о добродетели поговорить, закружить голову пустословием. Вот только удавку ослабить последователи Иудушки никогда не соглашаются.
У таких притворщиков инстинкт охотничий вырабатывается со временем, как у собак или гиен – они добычу свою из лап не выпускают. Правда, в конце повествования писатель-сатирик своего Иудушку с покаянием на могилку к матери отправляет, и он по дороге погибает. Современных притворщиков с гиенскими генами раскаянием не испугаешь – народ закалённый, строго придерживается рыночного правила: вчера было ваше, а сегодня уже наше и попробуй, отбери!
И торжествует фантасмагория: "Кругом раздаётся дьявольский хохот и визг; из глубины мрака несутся возгласы, призывающие к ненависти, к сваре, к междоусобью".
Но согласимся с писателем-сатириком, что, несмотря на гиенское притворство, "человеческое никогда окончательно не погибало, а, чтобы оно восторжествовало, необходимо только одно: осветить сердца и умы сознанием, что "гиенство" вовсе не обладает теми волшебными чарами, которые приписывает ему безумный и злой предрассудок".
Всего-то и нужно для победы человеческого - просвещение и осуждение гиенского...