Невеста для мертвеца
1. Заказана девственница
Инга открыла левый глаз, попыталась стряхнуть оцепенение. До чего тяжёлым был сон. Или обморок? Все члены в колючке судорог.
Девушка с усилием повернула голову. Ба! По обе стороны - стенки.
Сверху – голубовато мерцающий четырёхугольник. Тихо подкатывал ужас. С ещё большим усилием Инга подтянулась на локтях. Слепя белизной, от груди до дальней стенки раскинулось облаком платье.
Сердце стеснило в жутком предчувствии...
Господи, то, из чего она высунулась, походило на роскошный... полированный... гроб! Глянув налево, девушка едва не лишилась чувств. Метрах в пяти на хромированной тележке стояла вторая домовина: попроще, с откинутой цельной крышкой. А в ней... Эти сочные, как припухший ножевой взрез, губки не перепутаешь!
Памела!
Неужели я в морге? Квадратный чистый зальчик. Ни запаха мертвечины, ни формалина. Памела, хоть и бледна, но слишком свежа для покойницы. Покойницы? Такой же, как я?! Что за чушь? Но для чего-то же меня усыпили? Замелькали тревожные версии про доноров-трансплантатов и трупы-тайники для наркоперевозок.
…Инга уже сидела в гробу, когда издалека донёсся лай. Девушка проворно вытянулась, разгладила складки на груди. Цоканье когтей приближалось… И точно к её одру. Двойной толчок в правую стенку. Невольно открыв глаза, она увидала над бортом оскаленную морду ротвейлера, мощные когти скребнули по бортику. Её лицо исказилось от страха...
- Фу, Трумэн, фу! - этот гунявый тенорок принадлежал Кондрату. Стало быть, в мертвецкой люди. - Пшёл вон!
- Ета странна, - кавказский акцент выдавал Мезги. - Собак срэагировал на Ынга, как на жывой.
- Типун те на жало. У нас проколов не бывает! - процедил пискляво, но внушительно Кондрат. - Кто делал укол? Ах да, чиканос. Неужто спутал яд с усыпляющим?
- Я провэру, да? Сыгарэтой в вэко, да! Га-га… - Жаркое зловоние полыхнуло в нос, опалило левую щеку. Инге стоило сил не поморщиться.
- Рехнулся? Рожу невесте испортишь.
Собрав всё своё самообладание, Инга приготовилась играть покойницу даже под пытками.
- А еслы ножём, на всакый пожярный? - не унимался грузин.
- С дуба рухнул? Кровищи не хватало! А коль душеприказчик жениха захочет напоследок удостовериться в целости? И, вообще, шеф велел блюсти конспирацию. В нашем районе ловят маньяка Харпи. И до хрена «фараонов». Однако пора Памелу грузить. Её жениха через два часа отпевают...
Полуживая от страха, девушка услышала трогательный скрип колесиков увозимого катафалка. Еще минуты через три затарахтел вертолёт. Плавно приоткрылось покрывало позднего прозренья...
* * *
Началось с того, что победительница регионального конкурса красоты Инга Ж. купилась на рекламное объявление службы международных брачных знакомств о наборе невест для состоятельных мужчин. Беседа с обворожительным агентом по имени Аскольд окончательно вскружила лауреатскую головку. Правда, добавил он, изрядно грассируя, имеется одно непременное условие – невинность претендентки. А ещё намекнул Аскольд «по большому секрету: тсс, Вам, прекрасная Инга, выпал шанс стать невестой холостого миллионера».
Втайне от родных 18-летняя провинциалка оформила контракт и сутки спустя уже ступала на благословенную землю Америки.
Франтоватый Аскольд держался с голливудской любезностью. Инга даже помыслить не могла об отказе, когда он попросил загранпаспорт. А дальше была унизительная процедура освидетельствования девственности. Но Аскольд и тут рекомендовал вести себя раскованно: осмотр русской невинности доверили американскому светилу!
Инга навек запомнила сутулого дылду-доктора. Даже тёмные очки не могли затушевать мрачности взгляда, под рубанком которого становишься ниже и глаже.
Когда её сфотографировали в десятке ракурсов, Аскольд монотонно поздравил: «Ну что ж, дорогая, Вы внесены в список финалисток». После чего раскланялся.
Её вопрос: «А паспорт?» - повис в воздухе.
Ровно на три секунды, после чего агента сменили два угрюмых типа. Кондрат и Мезги. Случай не из вызывающих гордость за соотечественников.
Кондрат был груб, могуч, неопрятен. Мезги - приземист и неуёмно похотлив. Ровно через минуту он возжелал попользоваться Ингой прямо в чёрном джипе: «за чэсть знакомства».
- Дэвствэнныца? Я дэфлорырую ыё... в квадратэ! - ревел он.
Русский приструнил напарника, но весьма странным резоном:
- Согласно воле покойного, цена за невспаханную целину: 140 тысяч баксов.
- Но ыё ужэ провэрылы, - не унимался Мезги.
- У этих приняты контрольные замеры перед самой церемонией погребения.
Ничего не поняв из этой тарабарщины и сочтя её за шифрованную феню, Инга скумекала одно: «Ты, голубушка, угодила в лапы мафии. И тебя зачем-то хотят кому-то продать. Причём, обязательно девственницей. Но за 140 штук «зелени»»...
Итак, Штаты встретили «Мисс Поволжье» на редкость гостеприимно: сразу после медосмотра её затолкали в джип и уволокли в какую-то американскую глухомань…
2. Зиндан для пери
По приезде, несмотря на визг, девушку трижды заскотчевали: от виска до виска. С заклеенными глазами она была препровождена в глухую камеру. Там уже зрение вернули.
Тоже мне, дворец: пара двухместных нар вдоль стен на пару метров площади. Утешали чистота и слабый свет из окошка под высоченным потолком.
Компанию составили две узницы. Потасканная шлюшка, лопотавшая только на испанском. В каком-нибудь Гондурасе завербована. Плюс пухлогубая мулаточка Памела. Сносно рубя на инглиш, Инга мигом столковалась с нею. Плод МГУшного романа сенегальского студента и гданьской комсомолки, Памела сама не ведала, куда её занесло. Никто, разумеется, в Штаты афро-полячку не сманивал. Катила себе автостопом до Брюсселя, пока не напоролась на «русскую мафию» со сквозным, отчего-то, кавказским акцентом...
В отличие от Инги, честь соседок никто не оберегал. И двуногий жеребец Мезги «употреблял» обеих каждодневно и многоноразово.
Помогая друг другу, пленницы дотянулись до окошка. Всё, что смогли разглядеть: желтотравье до горизонта с узкой просекой, которую раз в день укатывал пикап «типа катафалк». Чуток подалее и полевее от окна изредка тарахтел вертолёт-невидимка.
Воистину, зиндан для пери среди прерий!
Обслуживала пленниц Лиза, хохлушка. Несмотря на славянское однокорние, Лизавета избегала любых перемолвок с землячками. Гуторила строго на английском, отбулькиваюшим сивухой малороссийских «гх», «шо» и «це»... Ингу поразило, насколько дивчина похожа на неё. Кабы не разница в росте (в пользу Инги) и (обратная) в бюсте с бедрами, их бы можно было смело принять за близняшек.
Увы, Лизок всецело подчинялась Кондрату – пахану этой женской мини-зоны.
* * *
Через день гондурасскую гурию увёл самый угрюмый из тутошних мужиков. Заочно его звали «Чиканос», в глаза – «Куба». Бешеный взгляд, нем как рыба. Но в непременном «прикиде» из бархатных брюк, жилетки маренговой раскраски и лакированных сапожек с вмурованными золотыми монетами.
…Из-за стенки глухо доносились голоса, тоже женские. Иногда вперемежку с мужскими. Судя по акустическому резонансу, целомудрие соседок не приветствовалось...
«Невеста. Погребение. Воля покойного. Что бы всё это значило?» - гадала Инга на досуге.
* * *
На третий день в камеру ввалились все трое: русский, кавказец и чиканос. Веки Инги затрепетали, в паху рассыпался снеговичок. Предчувствие не обмануло. Не чинясь, Мезги молча и жёстко заломил её руку, уткнув носом в подушку.
Кондрат проделал то же с Памелой. Потом... то ли журчание, то ли свист. Памела сдавленно охнула. Мезги навалился на Ингу. В нос ударило чесночным перегаром и… хлороформом. В руку у локтя вонзилась острая льдинка...
* * *
И вот, дурёха, очнулась ты в гробу.
Невеста для покойника!
Затих винтокрылый моторчик. Ну, конечно, Памеле, как и тебе, сделали укол. «Ядовитый или вызывающий летаргическую каталепсию»? Потом ты проснулась, а беспамятную Памелу увезли (брр... ну ровно как в детских страшилках про гроб на колесиках)… И далее – уже на вертолёте. Куда? К клиенту! Мёртвому!
Ах, ой-ой! Разминая руки, невольница выкарабкалась из гроба и подалась к приоткрытой двери.
Главное теперь: не нарваться на ротвейлера. В коридоре попался увесистый настенный гвоздодёр. Сгодится.
Остеклённая дальняя дверь в позолоте лучей. За нею... Широкая спина в жилетке цвета маренго! «Куба» лишь успел повернуться в профиль. Спортивная волжанка вложила в удар всю силу русской ярости на американское разочарование.
Впереди обширный двор с трехметровым кряжем серого гладкого забора. Теперь главное: выбраться на дорогу. Во дворе до странного безлюдно. К добру ли? Что это там, за тем вон деревцем торчит? Опля, приставная лестница!
* * *
Уже на самом верху она интуитивно запеленговала быстро настигающую опасность. Обернулась и едва не упала: свирепый чёрный Трумэн вытянулся в прыжке. Запаниковав, не примериваясь, сиганула вниз. Кррак!!! Долой каблуки. Щёлк – нога подвернулась...
К чёрту боль…
Куда ни глянь: прерия с травой в рост человека...
3. Дублёрша, на выход!
…Чертов чико перепутал препараты, всобачив Инге дозу дьявольской дури, временно превращающей человека в мумию. Примерно об этом, но грубее, ревел Мезги, дубася кулаком по пустому гробу. Резюмировал коротко: «Надо было прыкончыть».
- Ну да, чтоб нас замели на подозрении в трансплантации, - гнусновато огрызнулся Кондрат. - Однако время, время! Подруга стоит сто сорок «кусков»! Нужна замена. Срочно!
- Ыщо есть малайка-трыдцатылэтка.
- Х… прокатит, - нахмурился Кондрат.
- Слюш, а твой подстылька Лыза вэдь тотч-в-тотч Ынга, - воссиял горец. - Ыё и подсунэм, да?
- Думаешь? - Кондрат что-то прикинул в уме, кликнул Лизу, оглядел, прогнал. - Ну да, похожа. Правда, пробу ставить негде. Но кто не рискует... - это всё, что наскрёб он на эпитафию для многолетней своей полюбовницы с незалежной Украины. - Только б яд не перепутать со снотворным, - хрипел он, истекая потом над лабораторными причиндалами.
- Кажэтся, вот ето – бэлий, - подсунулся Мезги.
- Бэ-лий, - передразнил Кондрат. – «Куба» на этом собаку съел и то лоханулся. А я ни разу сам не усыплял.
...При виде землячков со шприцем у Лизы помутилось в глазах. С отшлифованным профессионализмом Мезги ткнул ей в нос хлороформную тряпку, с хрустом вывернул руку...
- А, правда, нычо! Как сэстри похожы, - почти умилённо цокнул изувер, разглаживая волос и саван импровизированной невесты для мертвеца.
- Не догоним ту суку, всей конторе крышка, - сепетил Кондрат, проверяя пистолет. - Попробую поймать. Но, похоже: бизнесу кранты. Повезёт - сшибём банк и сдёрнем. 40 кусков «зелени» - это год пахоты. А почему я говорю во множественном числе? - удалявшийся к машине русский вдруг резко тормознул и нехорошо оглядел спину нерусского, решившего напоследок отлить...
* * *
Хлопцы таки спутали лекарства. Даже в глубокой дрёме Лиза осознала это. Она всё слышала. Но не могла ни шевельнуться, ни вздохнуть.
Это всё-таки случилось! Она всегда предвидела такой исход, но по-страусиному гнала прочь даже мысли о нём. И вот расплата: при первом же проколе садюга Кондрат пустил тебя в распыл.
Их схлестнула неисцелимая жажда наживы. Выбрались в США. Сначала проститутка при сутенере-супруге... Потом нежданный спрос на «невест для покойников». Зачин исходил, кажись, от китайцев... Короче, Кондрат попал в струю. К счастью для Лизы, избегнуть участи «невесты» ей удавалось благодаря статусу жены координатора кошмарной фирмы по поставке свежеусопших половинок для холостых покойников.
На первом этапе занималась с Кондратом кастингом готовых кандидаток в Саратове, Волгограде, Тольятти, Самаре, Ульяновске. Довольно скоро Кондрат ушёл на повышение, возглавив один из инкубаторов в канзасском захолустье. При помощи новейшей фармацевтики «товар» ввергали в состояние каталепсии, внешне идентичной смерти. Всё ради одного: доставить свежим тело заказчику. При верном дозировании укол гарантировал качество «невесты» до самой могилы, куда опускали, как и положено, уже тело.
Перемещали «товар» автокатафалком и вертолётом.
Лиза знала очень много. Иногда, под рюмочку, жалела узниц. При этом понимала: любое искреннее слово автоматически переведёт её в «невесты».
* * *
...Итак, ты осознаешь всё и даже воспринимаешь на слух. Вот эти голоса по сторонам - стенания родных «мужа». Вот этот боковой скрипучий шорох – он от скольжения гроба по стропам в… яму. Рассыпчатый перестук сверху - скорее всего, комья земли, сыплющиеся на крышку гроба. Твоего гроба! Голоса всё глуше.
Лиза Коваленко, с тобой случилось самое плохое. Доза инъекции оказалась слабой. Тебя закопали не мёртвой! Из нутра нарастал крик, который так и не выплеснулся из уст, взорвавшись в мозгу.
И полная тишина...
* * *
Припадая на левую ногу, в серо-грязных отрепьях Инга ковыляла по обочине. Хоть бы кто навстречу попался. В сотый раз оглянулась на ферму. Облако пыли: погоня!
Ей по-прежнему везло. Впереди роща. И опять удача: из пролеска вынырнул голубой «Плимут». Импозантный мужчина приглашающе приоткрывает дверцу.
Положившись на сегодняшний фарт, она ввалилась в салон и первым делом попросила закурить. Масляно ухмыльнувшись, незнакомец сунул руку в бардачок...
Лиза расслабленно потянулась. Вместо сигареты в губы ткнулось зазубренное холодное лезвие.
«Плимут» завилял по тропе к дальней проплешине. Там мужчина выпустил из руки зубчатый клинок и набросился на неё. Под прокуренной ладонью умирал её вопль.
...Стаскивали насильника с уже бесчувственного тела.
Парадокс: от участи «невесты для мертвеца» Ингу Ж. избавила участь последней жертвы... серийного маньяка Харпи. Про полицейскую облаву на него упоминал Кондрат...
А потом она поведала шерифу и судье про ферму в прерии. Все расходы по лечению русской бродяжки оплатил видный теле-магнат.
4. Реабилитация Инги
Эксгумация трупа Лизы Коваленко ужаснула самых тёртых судмедэкспертов. К «чёрным мессам» и прочим кровавым штучкам сатанистов привыкли давно. Но это злодеяние, казалось, перешагнуло все пороги зла: гарная украинская дивчина с перекошенным лицом скрючилась на животе, ладони закостенели на горле.
* * *
Инга тупо пялилась в телевизор. Одиночный люкс реабилитационного центра. Покой, тишина, голубоватый свет ночника. Из всех каналов телевизор принимал единственную оздоровительную программу этого же центра: умиротворяющие сеансы гипноза, мирные пейзажи, буколические сюжеты…
Но сегодня транслировали кое-что «поживее».
Местный проповедник и полицейский психолог умно и красиво разглагольствовали о людских пороках и божеских воздаяниях, о преступлении и наказании. Все их высокоморальные излияния вызывали лишь циничную усмешку. Это была единственная ингина реакция за месяц тотальной апатии.
Вдруг веки напряглись и затрепетали. Так, так, что там?
В качестве свежего примера крайнего падения нравов импозантный психолог выспренне и вдохновенно гвоздил «бизнес на невестах для покойников».
ЧТО-О?!
Розовый лёд распустил метастазы по всему телу, и вот уже по ним устремился огонь…
Оба сейчас говорили об одной ферме в прерии.
Со слов здоровенного, при этом на удивление писклявого и гнусавого, проповедника Инга с возрастающим ужасом узнала… Что от «инкубатора невест», прятавшегося на этой ферме, осталось пепелище с останками собаки, женщины и двух мужчин. И что на найденных фрагментах сапог уцелели оплавленные золотые кружочки...
«Чико! Куба»! – память включилась.
- Истоком чудовищной коммерции послужило завещание состоятельного бизнесмена, который подробно расписал достоинства, коими должна обладать его потусторонняя невеста, - нудно жужжал теперь уже красивый психолог, безбожно куроча букву «р». - В Китае издавна существуют секты, практикующие ритуалы захоронения, в ходе которых неженатого покойника снаряжают в последний путь со свежеиспечённой подругой жизни из (простите за черный каламбур) новопреставленных девиц. Дороже всех котировались девственницы. Горя желанием получить наследство, пунктуальные родственники заказывали служителям этого старинного полутеневого сервиса тело, удовлетворяющее воле покойного. Одно из главных условий - свежесть покойницы. Но однажды, как назло, у доставщиков женских трупов не нашлось подходящего экземпляра. И тогда, боясь потерять деньги, клиентуру и репутацию, ловцы невест умертвили близкую к запросам заказчика блудницу... Сделали раз, повторили два. Поняли: так проще и легче. В результате резко возросшего числа потенциальных невест (живое очень легко переводится в неживое), бизнес приобрел солидный размах. Эксклюзива не стало, цены понизились, спрос вырос повсеместно, где есть китайские диаспоры. Невинность перестала быть обязательным параметром, но оценивалась в два-три раза выше. И только будущие покойники так и не догадывались (а, может, и догадывались, как знать) о приёмах добычи «суженых»: ну, например, что смерть несчастных невест могут искусственно ускорить… Так или иначе, отныне завещания и тексты объявлений распространялись по цепочке посвящённых на эзоповом языке. Но это у них там, в Поднебесной. У нас, в Америке, довольно и китайской грамоты. Организатором самой крупной у нас криминальной группировки выступил некий выходец из Литвы по имени Аскольд. – Инга содрогнулась и, припав к экрану, впилась в фигуры пастырей. - За три года он расставил свои силки по всей России. Аналогичные синдикаты создавались в других отсталых регионах Африки, Южной Азии, Гаити... Самые доступные, красивые и доверчивые девушки табунами повалили в «салоны невест». Технику приведения несчастных в оговорённое состояние обеспечивал доктор медицины, крупнейший авторитет в своей области. К сожалению, несмотря на кажущуюся очевидной причастность обоих (организатора и доктора) к данным преступлениям, доказать их вину не представляется возможным. Всё как с Аль Капоне: нация знает злодея, но бессильна его уличить, назвать и предать закону. К слову, доктор медицины недели две назад исчез из поля зрения...
В диалог снова врубился гнусавый тенор:
- Падшие женщины и верные жёны мужей своих продолжают бесследно исчезать. Что кроется за этим? Лишь за вчерашний один вечер в нашем городе без вести пропали, то есть домой не вернулись три девушки. Не невестой ли мертвеца, не жертвой ли нового насильника Харпи стала каждая из них? И не ваша ли дочь, ё-моё, станет следующей? Чья же целина ещё не вспахана? Задумайтесь и одумайтесь, товарищи... - от мерного его лепета у Инги вздыбились волосы. Она даже не придала значения тому, что проповедник лопотал… по-русски…
Призраки зловещей фермы воскресали на глазах.
Альтом пиликнула дверь. Кто?! Или кажется?
Он стоит.
Светло-зелёный халат.
Правый кулак сжат.
Между пальцами кукишем - шприц.
И никчёмные чёрные очки: под рубанком этого взгляда становишься ниже и гаже...
Душа её исторгла крик, мягко проглоченный звукоизоляцией люкса...
Фрагмент романа
Написано под впечатлением реальной практики, озвученной центральными СМИ (1997 год). Отдельным рассказом печаталось в прессе.
1997