Французский дипломат и писатель 19-го века Луи Жаколио был неординарной личностью. Он оставил после себя интересное литературное наследие, которое погружает читателя в загадочный мир Индии и Африки прошлых веков. Среди его книг есть одна, которая периодически притягивает меня, и я возвращаюсь к ней снова и снова. В ней он рассказывает о своих встречах с неким удивительным индусом, относящимся к породе тех, кого Луи Жаколио называет "факирами-очарователями". Читая эту небольшую повесть о чудесах, которыми владел индус, задаешься порой вопросом, не вымысел ли это. Но весь ход изложения дает основание предположить, что автор был очевидцем и постарался возможно более тщательно рассказать об увиденном.
Я знаю, что в интернете есть эта небольшая повесть. Но я не поленюсь самолично набрать наиболее интересные части текста, чтобы как бы снова вместе с автором понаблюдать за удивительным и загадочным феноменом, таким, которые бывают где-то на свете и которые приобщают нас к тайнам мира сего…
"На берегах священной индийской реки Ганг есть небольшой городок Бенарес. Невозможно остаться бесчувственным при виде дивной панорамы, которую представляют собой храмы, башни, длинные колоннады, высокие набережные, террасы с балюстрадами, и все это в сочетании с пышной листвой баобабов, тамариндов и бананов; волшебное, дивное зрелище представляет собой сочетание величественных деревьев, осыпанных кистями цветов, и всех этих зданий, покрытых скульптурными украшениями. Здесь соединилось искусство рук человеческих с красотой и очарованием природы.
"На закате тысячи мужчин и женщин спускаются по ступеням гигантских лестниц, чтобы совершить вечернее омовение в священных водах. Что за восхитительные создания женщины Бенгалии! Не один я поклонник их красоты. Вот что пишет о них мой соотечественник де Жансиньи, бывший адъютант раджи Ауда: Если только индийские женщины не изнурены тяжкими работами под палящими лучами солнца, то они почти все замечательно красивы. У них крошечные ручки и ножки, движения полны свободной грации, большие томные глаза, волосы длинные и шелковистые и удивительно тонкая и нежная кожа".
"Многие из князей и раджей Индостана, хотя и живут далеко от Бенареса, все же строят себе в этом священном городе дворцы, которые и посещают наездом, а иногда, под старость, и совсем в них поселяются, чтобы провести свои последние дни, согласно закону Ману, в строгом посте и молитве. Религия их учит, что душа того, кто удостоился умереть в священном городе, восходит прямо в лоно Великого Брамы.
"Ежедневно стекаются со всех сторон Индии многочисленные пилигримы, которые молятся за себя и за тех, кто нанял их молиться и совершать омовения у подножия святого города. Есть и такие, которые привозят с собой останки богатых покойников или раджей. В небольшом мешочке сложены кости, уцелевшие от костра, и этот мешок погружают в воду Ганга, так как высшая надежда индуса – покоиться после смерти в священной реке. Благодаря этому верованию мне удалось познакомиться с замечательным факиром. Он явился в Бенарес, чтобы похоронить останки богатого малабара из касты коммути – купцов. Факир поселился в маленьком шалаше у самой реки, где он должен был двадцать дней утром и вечером совершать омовения в память умершего. "Желая узнать поближе этого факира, я пригласил его к себе, и он пришел ко мне в тот день, когда все обитатели дворца разошлись по своим апартаментам, чтобы укрыться от палящих лучей солнца. Когда он уселся на корточках на пол, я спросил у него:
- Могу ли я предложить тебе один вопрос?
- Я тебя слушаю.
- Не действует ли в тебе во время твоих чудес какая-нибудь сила? Не чувствуешь ли ты каких-либо изменений в своем мозгу или в мускулах?
- Это не какая-нибудь естественная сила… Я тут – простое орудие.
- А ты знаешь, что такое магнетизм?
- Нет.
- Следовательно, ты по собственной воле делаешь свои чудеса?
- Я вызываю души предков, они-то и проявляют свое могущество.
"На террасе стояла огромная бронзовая ваза, наполненная водой. Факир протянул к ней руки, и не прошло и пяти минут, как тяжелая ваза шевельнулась и начала медленно приближаться к очарователю. По мере того, как расстояние уменьшалось, из вазы начали слышаться звуки, словно бы кто-то ударял по ней стальной палочкой. Вдруг удары посыпались так часто, точно град по цинковой крыше. Все это происходило без всякой тайны, при самой обыкновенной обстановке на террасе в несколько квадратных метров. Эту вазу даже без воды вряд ли могли сдвинуть с места двое сильных мужчин. Она была так велика, что по утрам в ней совершали омовения.
Что была за сила, которая двигала эту тяжесть?
Факир, который до сих пор сидел, не поднимаясь с места, встал, подошел к вазе и положил кончики пальцев на край вазы. Через несколько минут ваза начала покачиваться все сильнее, но что меня поразило больше всего, это то, что вода точно пристала ко дну чаши, хотя вода колыхалась из стороны в сторону с громадным креном. Раза три ваза поднялась на семь-восемь дюймов от пола, и когда она опускалась на пол, то не производила ни малейшего шума. Несколько часов наблюдал я эти явления, записывал, следил за разными оттенками того или другого и не заметил, что солнце уже продвигалось к закату и наступало время мне заняться делом, ради которого я прибыл в Бенарес, а факиру приступить к его вечерним молитвам на берегу реки за умершего.
Уходя, факир обещал приходить ко мне в то же самое время до его отъезда. Ему самому хотелось поговорить со мной на языке его родины, тамульском наречии, которым я владел. Он хотел побеседовать со мной о своей чудной родине, полной древних руин, о старых пагодах, осененных единственной в мире растительностью, о манускриптах, выцарапанных шипом розы на пальмовых листьях.
На другой день он явился в назначенное время.
После нашей короткой беседы он приблизился к той же вазе, над которой он уже проявил свою силу вчера. Ваза была до краев наполнена водой; факир простер над ней свои руки, не касаясь воды, и замер в этой позе. Я подошел поближе, желая посмотреть, что будет дальше.
Не знаю, или он был, как говорится, не в настроении, или же его "фокус" был плохо подготовлен, но только прошел уже почти час, а и вода, и факир были все в том же положении. Я уже отказался от мысли увидеть что-нибудь интересное, как вдруг вода покрылась легкой рябью, точно на нее дунули. Опершись руками на край вазы, я почувствовал легкую свежесть, потянувшуюся от воды, и брошенный мною на неподвижную доселе поверхность воды лепесток розы тихо поплыл к другому краю вазы. Мало-помалу вода заколыхалась сильнее и наконец забурлила, как на самом сильном огне. Волны уже перекатывались через распростертые руки факира, и несколько всплесков поднялись фута на два над уровнем воды. Я попросил факира отнять руки, и кипение воды начало утихать, точно котел отодвинулся от сильного огня., но лишь факир протягивал руки, как волнение усиливалось.
Я внимательно следил со всех сторон, велел сдвинуть вазу с места и вылить из нее воду, осмотрел пол террасы, перевернул вазу кверху дном, чтобы посмотреть, нет ли в ней какой-либо пустоты. Факир смотрел на мои поиски с полнейшим равнодушием, но я ничего не открыл.
Третий визит факира был очень короток, так как ему предстояло провести ночь в молитве на берегу священной реки, и завтра он был приглашен на религиозный праздник. Я попросил его показать мне явление подъема в воздух, которое я уже видел у других факиров, но до сих пор не мог объяснить, в чем здесь дело.
Взяв палку из железного дерева, привезенную мной из Цейлона, факир оперся правой рукой на ее набалдашник и принялся бормотать полушепотом какие-то магические заклинания. И вот, опираясь лишь одной рукой, не меняя своей позы сидящего Будды, факир начал тихо подниматься на воздух. Через несколько минут между ним и полом было уже несколько футов. Около двадцати минут я ломал себе голову над тем, каким образом ему удается попирать все законы равновесия, но так и не мог добиться объяснения, а между тем я ясно видел, что он прикасался лишь одной рукой к палке...
* * *
Достаточно… Кто захочет, сможет прочитать еще и еще, что умел делать факир, объяснявший свои умения тем, что ему помогают духи Питри… Книжка Луи Жаколио "Факиры-очарователи" попалась мне совершенно случайно на каком-то книжном развале в 1993 году… в Одессе… На снимке - дворец раджи в Бенаресе на берегу реки Ганг. Источник снимка - картинки Яндекса