У меня есть добрый приятель швед. Русским он владеет почти в совершенстве и, тем не менее, не находит слов, когда пытается дать оценку действиям водителей, предупреждающих встречных коллег о гаишно-гиббоновских засадах на трассе. Но вот удалось втолковать ему, что засады эти не имеют ничего общего с безопасностью на дорогах и преследуют единственную цель – обобрать водителя, набив карманы форменных мундиров купюрами. И тогда он снова не смог найти выражений, чтобы выразить своё отношение к этому явлению.
Потому и проявляют водители корпоративную солидарность, сигнализируя встречным о воровски затаившихся по обочинам инспекторах с радарами, что прекрасно понимают: дорожная служба, в целом сориентированная на «снятие» штрафов с водителей, изначально не может быть гарантом безукоризненного выполнения правил дорожного движения всеми водителями. Не может потому, что полезность сотрудника ГАИ, а теперь и ГИБДД определяется начальством суммой собранных штрафов, что бы там ни говорили, а не бесстрашием и последовательностью в борьбе со злостными нарушителями, интеллигентностью и тактом в общении с водителем, нарушение которого не привело и не приведёт к аварийной ситуации.
А раз так, то и сам инспектор ведёт себя на дороге не как государственный человек, действия которого жёстко регламентирует его Величество Закон, а как удельный князёк, сам решающий, кого казнить, а кого миловать.
Мой пятилетний опыт общения с представителями ГАИ и ГИБДД различных уровней показывает, что единственный представитель этой службы, который не обобрал меня и не унизил и не попытался сделать это, живёт и служит в Вологде. Веснушчатый и рыжий, лет где-то двадцати пяти, максимум, он на пустынной дороге в шесть утра отечески пожурил меня за нарушение, предупредил, чтобы я больше так не делал, и попросил быть осмотрительным на трассе и не лихачить, потому что: «На дороге не всё от вас зависит, бывают ведь и пьяные водители».
Лица тех инспекторов, кто меня штрафовал и унижал на дорогах, я напрочь стёр из своей памяти: так уж она устроена, что не хранит ничего мерзостного. А того славного, мудрого не по возрасту, тактичного и не корыстного молодого человека я запомнил на всю жизнь. Тогда, в дороге, я последовал его совету, как следую и по сей день.
Кстати, о мундире. На нашу публикацию «Спасибо за с(т)ервис» (№30) очень болезненно отреагировал начальник МРЭО-1. Он так кричал по телефону, так ругался и грозил судом, что я порадовался за автора статьи: вот ведь, как хорошо и правильно написал. В суд на нас не подали, а вот газету нашу в МРЭО-1 больше не распространяют. По распоряжению того начальника стенд с газетами выставили на улицу. Объясняя в резких выражениях эту акцию, офицер сказал, что она является его ответом на то, что своей публикацией мы «запятнали его мундир».
Тогда не успел ответить (трубку на том конце провода положили), поэтому делаю это сейчас: на мундире всей службы ГАИ для нового пятна места не найдётся, так она себя запятнала. Недаром вышел Указ о смене названия и о смене стиля работы службы.
А вот и совсем свежий факт: нашему корреспонденту Виктории Меркушевой отказано в информации для «Хроники происшествий», которую она ведёт в газете. Как сказал офицер нашего управления ГИБДД Л. В. Карташов, лично к ней претензий нет, в управлении обижены на главного редактора. Точнее, на мою публикацию в 36-м номере газеты под названием «Сделаем аварию прозрачной».
Уж если господин Карташов так легко нарушает Конституцию, лишая наших читателей права на информированность, то что говорить о рядовых инспекторах на дорогах. Им остаётся только брать пример с офицеров управления.
Удачи вам на дорогах!
Колонка редактора. Газета «5 колесо», №38, 12 октября, 1998