Приключение Архимеда в России

               
  По улице бежал абсолютно голый и мокрый мужчина, размахивал руками и громко кричал: «Эврика! Эврика!».
  У пешеходного перехода к нему подошел сухонький дедок, глянул острым бдительным взглядом из-под седых кустистых бровей и спросил:
- Вы что это, гражданин, в таком непотребном виде по улицам шастаете и хулиганство производите?
- Так ведь – эврика! Я новый закон открыл…
- Нам новых законов не надобно – строго-наставительно отвечал дедок – Нам и со старыми жизни нет! А вы лучше ответьте – почему вы  так бегаете, срамоту свою не прикрывши?
  Вокруг них стала собираться небольшая толпа.
- Тьфу! – смачно сплюнула рослая и мощная, как кавалергард, дама - И до чего ж эта перестройка  людей довела: уже и одеться не во что!  Горбачева бы прогнать в таком виде перед народом!
- А, может, он травки накурился? – спросил кто-то из толпы – сейчас, говорят, каждый третий покуривает.
- Да не курю я вовсе – оправдывался голый мужчина – я закон открыл: как золото взвешивать!
- А чего его взвешивать, золото? Чего его взвешивать-то? – стала наскакивать на него тетка с огромными сумками. – Вон у меня за всю жизнь – только кольцо обручальное в семь грамм, да две сережки по три грамма. Чего их взвешивать-то? А на рынке и без твоего закона так обвесят…я вон сейчас только с рынка, капусту покупала, а стала перевешивать – а там недовес семьсот грамм!
- А может он нудист? – высказал предположение интеллигент, судя по   очкам и  бороде.
- Мудист! – передразнил его высохший дед. – Мало того, что по телевизору голыми задницами трясут, так теперь еще и на улице повадились.
  Похожая на птицу длинноносая и тонконогая девица, в юбке до пупка кричала в мобильник:
- Ну, отпад полный! Да, не стебаюсь я, блин! Смотри, я его сейчас снимаю!
  Подошла сердобольная старушка, пожалела:
- Глядите, он мокрый какой. Зазяб весь. Вы бы ему дали, гражданочка, шубу согреться-то.
- Тю! – пропела вторым басом дама-кавалергард – спешу и падаю! Я  ему свою доху, а он – шасть  и к этой своей Эврике! Та, шоб она пропала совсем…
- А, может, у человека крыша поехала? – спрашивал интеллигент с сомнением.
- Поедет крыша от такой жизни, непременно поедет! – убежденно поддакнула тетка с сумками. – Вчера я в магазине полные сумки гречки набрала, так было по пятьдесят пять, а сегодня сунулась – а уже по семьдесят. Как же ей не поехать крыше-то?
- Надо милицию звать, прекращать это безобразие – продолжал настаивать дед.   
- Да, уже вызвали ментов. Вон, похоже, идет.
  Подошел Господин полицейский мент, посмотрел, усмехнулся, козырнул.
- Гражданин, предъявите документы или что там у вас?
- Да, какие же у него документы? – удивился интеллигент. – У него и фигового листочка нет.
- Вот я и говорю: не фига на нем нет. Его изолировать надо – не унимался дед.
  Ладно, ладно, разберемся. Вы расходитесь, граждане. – успокаивал общественность милиционер – мы тут сами разберемся.
  Общественность неохотно расходилась, кляня перестройку, милицию и цены на гречку.
- Третий, третий, я – седьмой! – стал кричать милиционер в трубку внутренней связи – Да, хрен его знает – то ли с похмелья, то ли обкурился накануне. Ты мне скажи: четная сторона  Второй  Старотараканьей улицы – это наша или Зюзюкинского ОВД? Что? Не понял, третий? Громче! Что? Понял! Не ори! Сам иди к такой матери! Значит не наша…
- Ну, что же, гражданин, пойдемте, я вас через дорогу переведу.
- А дальше?
- А дальше – отпущу. Гуляйте себе на свободе.
- Спасибо вам, благородный человек! Понимаете: вес тела, погруженного в жидкость равен…
- Да, я  все понимаю, гражданин, вы мне не объясняйте. Вы вон туда идите, подальше от этой улицы.
- Так я свободен?
- Ага. Беги, беги.
- Спасибо. Эврика! Эврика!