- И всё-таки, дочка, ты напрасно не послала телеграмму Артуру, - в который раз обратился к своей невестке Николай Сергеевич, не скрывая своего волнения, - он бы тебя встретил, и я был бы спокоен за тебя.
Всякий раз, когда он называл невестку дочерью, он ненароком поглядывал на свою супругу, явно желая, чтобы та не слышала такого обращения. И без того, супруга часто попрекала его в том, что он к своим родным дочерям относится не так любезно как к своей невестке.
Он уже устал доказывать своей жене, что Лиля такой же полноправный член его семьи и относиться к ней он будет никак не иначе как к своей родной дочери, тем более, что она приходится матерью его единственного внука, носящего не только его фамилию, но и имя. Именно Лиля настояла на том, чтобы её сына назвали в честь свёкра Николаем.
- Папа, всё будет нормально, автобус с аэропорта проезжает мимо нашего дома. Зачем беспокоить Артура в рабочий день, у него и без меня дел хватает на стройках. Если б я летела с Колькой, тогда другое дело. И багажа теперь у меня нет. Волноваться тебе не стоит, у тебя и так появились одышки.
- Скажи тогда, для чего ему нужен автомобиль?!
Лиля пожала плечами, не затрудняясь ответить, зная, что свёкор задал риторический вопрос.
- А за Колю можешь не волноваться. В Краснодаре воздух куда лучше, чем в вашем сыром Ленинграде, - с умилением в голосе сказал Николай Сергеевич.
- В Петербурге, вот уже три года, как он вновь Петербург - улыбнувшись, поправила свекра Лиля.
- Вот когда мы старики умрём, тогда он совсем будет называться Петербургом. И нашим отцам трудно было привыкать к названию Ленинград. И всё-таки, хорошо было бы, если тебя Артур встретил в аэропорте.
- Папа, я не маленькая…
- Хорошо, дочка. Тогда дашь знать, как долетела. А за сыном не скучай, ему будет здесь хорошо. Уж я-то придумаю ему интересные развлечения.
Лиля нисколько не сомневалась, что сын не будет унывать у своих прародителей.
Но каково будет ей без сына всё оставшееся лето? Супруг был постоянно занят своей работой и разъездами по области. Строительный бизнес, как он ей объяснял, требовал не только энергии, но и времени. И для неё у Артура времени всегда было недостаточно. И, тем не менее, она всё делала для того, чтобы создать ему максимальный уют и старалась всячески снимать с него усталость после трудового дня, как только нога любимого переступала порог их квартиры. Она готовила для него отменные блюда, зная его вкусы и прихотливость. Всегда правильно определяла, какой напиток лучше подать, чтобы он гармонично сочетался с приготовленным ею блюдом. Знала, что лучше выпить после ужина - чай, кофе или просто ограничиться минеральной водой.
В самолёте, она то и дело поглядывала в иллюминатор в ожидании увидеть окрестности Пулковских высот. Лиля всего три дня не была дома, но она уже чувствовала, что соскучилась по супругу, по городу, ставшим теперь ей родным, особенно после того, как русскоязычное население южных республик покидало свои жилища, и возвращалось вновь на свою историческую родину, стремясь поселиться в крупных городах.
Родителей у Лили не было. Отец умер, когда ей было всего десять лет, а через тринадцать лет пришлось пережить и смерть матери, как бы она не боролась за её жизнь, надеясь на врачебную ошибку в определении страшного диагноза. Но чуда не произошло, и Лиля осталась одна в опустевшем доме. Её сестры, успевшие выйти замуж, не познали тех переживаний, которые испытала Лиля, находясь рядом с умирающей матерью, но после похорон они охотно выносили из дома ковры, хрустали и прочую домашнюю утварь, как бы в память о матери. Никто из родственников не предложил Лиле пожить первое время у них, не догадываясь, каким тяжелым бременем, легло ей на душу опустевшей дом. Быть может, они думали, что в одиночестве жить комфортней, чем с безнадежно больным человеком.
В тот день она простилась не только с матерью, её сестры перестали быть для неё родными. Брат обнял её и просил простить его. Ему предстоял дальний рейс в Киргизию. На работе у него был какой-то аврал, и он не мог позволить себе задержаться в родительском доме.
Спустя несколько месяцев появился Артур. Казалось, в её южном городе не было парня красивее его. Одет он был элегантно, курил Мальборо, а запах французского одеколона действовал так притягательно и обворожительно, что даже ради приличия молоденькой девушке трудно было вести себя с ним просто и непринужденно. Молодой человек приехал к своим родственникам из Ленинграда и не скрывал своего намерения жениться именно на южанке, считая, что добропорядочность в семейной жизни и соблюдение традиционных взглядов у южан намного выше, чем у людей, проживающих в северных широтах страны.
Лиля ему показалось именно той девушкой, которую он мог назвать хранительницей домашнего очага и быть уверенным, что она даже в мыслях не допустит для себя возможности супружеской неверности.
Артур мог достаточно успешно ухаживать за женщинами и нисколько не сомневался в согласии Лили стать его женой. Ей так хотелось поскорей покинуть опустевший отчий дом, но прошло всего несколько месяцев после кончины матери, а по местным обычаям торжественные мероприятия могли проводиться по истечению траурного года.
Находиться в доме одной ей было не просто тоскливо, слушать тишину было ужасно, и прятаться от одиночества, засыпая в надежде на приятные сновидения. Однажды ей приснилась мать и со свойственной ей строгостью благословила свою дочь на брак. Лиля восприняла этот сон как вещий и, несмотря на возражения некоторых родственников, дала Артуру согласие выйти за него замуж.
Ленинград ей показался серым и холодным городом. Здесь поначалу она почувствовала себя чужой, но стоило ей немного пообщаться с соседями по дому, с женами приятелей мужа и она почувствовала себя, ни то, что в своей тарелке, ей казалось, что она всю жизнь жила в этом городе. Не раз она выказывала мужу своё желание устроиться на работу. По образованию филолог, ей так и не пришлось хоть немного поработать по специальности.
Артур сразу возразил её желанию, ссылаясь на достаточно аргументированные доводы. Он хорошо зарабатывал, и его жене не следовало терять время на низкооплачиваемой работе. К тому же, в квартире всегда было достаточно работы по хозяйству. Ну и главным аргументом была его ревность. Не обязательно к возможному ухажёру из числа сослуживцев, он мог просто ревновать супругу к работе.
Лиля была приятно потрясена такими его высказываниями, считая, что такая ревность признак его большой любви. Артур был единственным человеком, которого она любила и боготворила. Больше в этом мире у неё никого не было.
Она чувствовала себя счастливой, и лишь для вселенской радости им не хватало ребёнка.
Приятный и в то же время несколько властный тон стюардессы, просившей пассажиров пристегнуть ремни, отвлёк Лилю от мыслей. Самолёт шёл на посадку. Теперь ей казалось, что работники авиационной службы всё делают крайне медленно и только их самолёты могут летать с большой скоростью. Трапп подали медленно, пассажиры соседнего салона сонно двигались к выходу, а ещё медленней автобус с пассажирами двигался по аэродрому.
Лиля уже наметила, что она приготовит своему любимому на ужин и как только окажется дома примется за дело.
В аэропорте пассажиров как всегда обступили таксисты, предлагая за свои услуги немыслимые деньги. Лиле таксист, предварительно оценив её внешность, назвал по его словам «божескую» сумму, но поняв, что она проживает в Петербурге, был несколько сконфужен, но всё равно не унимался, предлагая ей «приятную поездку с ветерком».
Лиля вошла в парадную. Непонятное волнение охватило её. Она открыла сумочку, ключи и кошелёк были на месте. Кабинка лифта послушно спускалась с верхних этажей.
- Может быть, подняться по лестнице, - подумала она, опасаясь кого-либо подвоха.
Лифт исправно выполнил её команды, и она теперь стояла перед дверью квартиры, радуясь возвращению домой.
Как только вошла она в квартиру, незнакомый запах женских духов ударил по её обонянию. Она замерла, вдыхая явно чужой запах. Такими духами она никогда не пользовалась, считая их несколько вульгарными. И обе сестры Артура не пользовались подобной парфюмерией. Они могли придти к своему брату, приготовить поесть, пока Лиля была в отъезде.
Взглянув на вешалку, она увидела женский легкий плащ, которым пользуются обычно ранним летом или в начале осени. Рядом висела дамская сумочка. То, что в доме, находилась незнакомая ей женщина, сомнений не было. Лиля осторожно сняла туфли и прошла по коридору. В гостиной комнате работал телевизор с выключенным звуком. На экране президент Ельцин говорил что-то важное россиянам. Казалось, что его и без звука можно было понять. Лиля оглядела гостиную. На журнальном столике стояли початые бутылки шампанского и коньяка, рядом находилась открытая коробка нетронутых шоколадных конфет. Видимо, гостье было не до них.
Лиля бесшумно приблизилась к спальне. Через приоткрытую дверь она увидела спящую парочку в позе тет-а-тет. Незнакомая блондинка с пышными волосами лежала на левом боку лицом к середине кровати, придерживаясь за плечо партнёра, которого невозможно было разглядеть. Он уткнулся в её грудь, словно грудной малыш. Сколько бы она отдала, чтобы этим человеком оказался не её муж. Она стояла у дверей около минуты в надежде, что в её супружеском ложе лежит посторонний мужчина - приятель мужа, попросивший у Артура воспользоваться его квартирой для прелюбодеяния. Но брюки, брошенные на тумбочку вкупе с его любимыми шёлковыми трусами и рубашкой из Сингапура, и слегка поседевшие волосы на макушке головы, ей упрямо против её сомнений твердили, что в постели с блондинкой лежит её дорогой и любимый муж. Ей показалось, что пол под ней начинает двигаться, и она может в любую секунду рухнуть на него, наделав шуму. Лиля потерла лоб, чтобы унять начинающее головокружение. Она также неслышно, как вошла в квартиру покинула её, едва сдерживая себя, чтоб не разреветься от обиды огромным окатышем, появившимся у неё в груди.
Вызвав лифт, Лиля не стала его ждать, а быстро спустилась по лестнице вниз. Она вышла из парадной, опустив голову. Проходя по двору, она старалась не встречаться с взглядами соседей. Ей казалось, что все во дворе знают, про то как её любимый супруг, не выдержав трёхдневной разлуки с ней, изменяет ей ни где-нибудь на квартире прелюбодейки, а прямо в своей квартире в своей супружеской постели.
Лиля вышла со двора, и побрела по улице, ничего не замечая перед собой. Какая-то сердобольная женщина остановила её и искренне поинтересовалась, не плохо ли женщине.
- Нет, благодарю Вас. Я просто не выспалась, - выдавила из себя улыбку Лиля.
«Мне нужно собраться. Бросаться в Неву я не собираюсь – это точно. Оставлять сиротой своего сына я не намерена. Но что мне делать? Я не смогу так жить…»
Лиля оказалась в сквере возле Пушкинской станции метро. «Здесь недалеко живёт его сестра. Может быть, пойти к ней и у неё спросить, почему она так страдает из-за своего любимого человека».
Подумала и сразу отмела такую мысль, не сомневаясь, что сестра сразу займёт позицию защитника своего брата, а её посчитает неотёсанной фригидной бабой, от подобия, которых обычно бегут мужья или ищут удовлетворения своей похоти на стороне.
Лиля присела на скамейку, пытаясь всё-таки успокоиться, как когда-то в детстве учил её отец.
«Не нервничай, доченька, если задачка у тебя не получается. Сядь и спокойно подумай над её решением. У тебя всё получится».
Лиля помнит, что она почти всегда находила решение, а когда ей была необходима маленькая подсказка, чтобы решить задачу, то на помощь приходил отец.
Она подошла к таксофону и набрала номер телефона своей подруги. Светлана была на пятнадцать лет старше неё. Лиля относилась к подруге с большим уважением, и даже с некоторым благоговением, прислушивалась к её советам, делилась с ней радостями и печалями и всегда была с ней откровенна.
- Милая моя, ты уже приехала?! – Светлана была искренне рада своей подруге, - но почему у тебя голос такой упавший. Ты устала, наверное, от дороги!
- Света, я хочу срочно тебя увидеть, - просила Лиля жалостным тоном.
- Ты звонишь не из дома?- Светлана прижала плотнее трубку к уху.
Из трубки явно доносился шум городского транспорта и разговор прохожих.
- Я возле станции метро Пушкинской.
- Уж не в зоопарк ли собралась? - пыталась пошутить Светлана.
- Нет, - лаконично ответила Лиля.
Светлана поняла, что с подругой случилось что-то неладное. Через полчаса они встретились в сквере и решили поговорить, расположившись на скамейке.
Лиле говорить было трудно. Слёзы, подступившие к горлу, делали её голос неузнаваемым. Светлана смотрела на неё проницательным взглядом и внимательно слушала Лилю, стараясь не пропустить ни одного слова, которые выходили с уст подруги вперемешку с всхлипываниями.
- Успокойся, детка, - произнесла спокойным тоном Светлана, после того как Лиля рассказа о своём кошмаре, - ничего страшного не произошло. Каждая женщина рано или поздно узнает об измене своего супруга, даже если она изысканная красавица, замечательная хозяйка, и изобретательная любовница.
Такие доводы не могли успокоить Лилю. Она не представляла себе дальнейшей жизни с человеком, который всего за несколько дней не смог укротить свою похоть. Он унизил её, оскорбил её чувства, замарал самое святое место их любви – супружеское ложе, которое он называл «столицей любви».
- Света, я не смогу больше жить с этим человеком, - пыталась решительно сказать Лиля, но её внутренние слёзы говорили больше об её отчаянии и безысходности.
- И что ты будешь? – осторожно спросила Светлана подругу.
Лиля перестала всхлипывать и задумалась.
- Ну, что придумала? – подруга старалась это сказать как можно ласковей, чтобы Лиля не восприняла такой вопрос как ироничный.
- Пойду работать, Колю отдам в детсад, сниму жильё или просто уеду отсюда к родственникам.
Светлана покачивала головой в такт Лилиным соображениям, словно соглашаясь с её дальнейшими скоропалительными планами.
- Скажи, подруга, а родственники тебя ждут с распростёртыми объятиями или они просто без особого гостеприимства могут принять тебя?
Лиля словно протрезвела от таких слов. Она смотрела выжидательным взглядом на Светлану в надежде, что она предложит свой мудрый совет.
- Ты подумала о Кольке. Каково ему будет расти без отца. Пусть даже твой супруг с приставкой «экс», завалит своего ребёнка изысканными игрушками, одеждой и прочими алиментами. Сыну всё равно нужны и отец и мать. Так, что подумай, прежде чем принимать скоропалительные решения, а потом жалеть всю жизнь.
Светлана закурила сигарету и с удовольствием выпустила струю табачного дыма, одновременно тяжело вздыхая.
- Поверь, одной будет трудно, даже невозможно. Жизнь - это тебе не фильм «Москва слезам не верит». И теперь другое время. Сейчас не только общежития на предприятиях закроются, но и сами заводы и фабрики. Другая жизнь наступает, понимаешь?
- Светочка, так, что мне делать? Куда пойти? Будить эту парочку после романтической ночи? Может быть, им завтрак в постель подать?
Светлана рассмеялась.
- Конечно, детка. Я с удовольствием бы подала твоему Артуру завтрак в постель – подносом по голове. Но от этого никому легче не станет.
Светлана внимательно посмотрела на истлевшую сигарету и оставшийся фильтр щелчком послала в урну, которая находилась в нескольких метрах от неё.
- Молодец – Светлана, - похвалила она себя,- теперь я знаю, что тебе делать!
Лиля выжидающе смотрела на подругу.
- Тебе Лилечка, нужно снова поехать в аэропорт. Оттуда позвонишь своему любимому и обрадуешь его своим приездом. Делай вид, что ничего не произошло, если хочешь сохранить семью.
Лиля кивнула в знак согласия, поглядывая на проезжую часть улицу, соображая каким образом ей доехать в аэропорт.
- Что ты высматриваешь? Давай, я подвезу тебя в Пулково, пока они не проснулись.
Автомобиль «Москвич» завёлся с пол-оборота.
- Видала, какая у меня лошадка?! – обрадовано воскликнула Светлана, нежно похлопав по панели приборов, - она ещё многим иномаркам выхлопную трубу утрёт, ну в смысле нос утрёт.
Миновав историческую часть города, Светлана увеличила скорость, и словно капитан корабля всматривалась вдаль, пытаясь приметить патрульных инспекторов ГАИ. Выехав из города, она вовсю давила на газ. Лиле казалось, что автомобиль вот-вот взлетит, подобно самолёту, набравшему максимальную скорость.
- Тебе не страшно? – осторожно спросила Лиля у подруги, - скорость уже почти 140.
Светлана улыбнулась, не поворачивая головы, и стала сбавлять скорость автомобиля.
- Теперь понимаешь, что есть вещи пострашнее твоего монстра в постели с блондинкой.
Лиля повернулась всем корпусом к Светлане, насколько это позволяли ремни безопасности.
- Светлана, мне с тобой ничего не страшно!
Вскоре показалось здание старого аэровокзала Пулково -2 с раскинутыми по обе стороны новыми павильонами для пассажиров.
- Ну, всё детка. Сразу звони к своему зодчему. Запомни, никаких эмоций, кроме любовных. Покажи своё неугасаемое вожделение. Пусть гад помучается от любвеобилия.
Светлана, как только Лиля вышла из автомобиля, рванула с места, явно торопясь, устремилась вновь в город. За время их встречи, она ни разу не сказала Лили, что спешит куда-то и занята работой и прочими проблемами.
Лиля подумала, что в целом мире у неё нет ближе человека, чем Светлана, готовая для неё не просто уделить время, но и пойти на какие-то жертвы, напрячь все свои мысли, чтобы дать правильный и мудрый совет.
Ждать ответа на звонок Лиле долго не пришлось. В трубке послышался сонный голос супруга.
- Артур, это я!
- Лиля! – к удивлению супруги, он был искренне рад слышать её голос, - Ты где?
- В аэропорте.
Ей показалось, что он облегченно вздохнул.
- Что мне делать? – спросила она.
- Я лечу. А каким это ты рейсом прилетела? – поинтересовался он.
Лиля представила, как её супруг сонными глазами смотрит на настенные часы.
- Пассажирским, - усмехнувшись, сказала она, хотя ей хотелось расплакаться, называя его негодяем и предателем.
Лиля помнила наказы Светланы, не показывать виду, что она что-то знает о его прелюбодеянии. Она представила, какой переполох поднялся в её спальне, и как обнаженная блондинка, сотрясая своими грудями, мечется по комнате в поиске своего нижнего белья. Интересно понукает её Артур в медлительности, как некогда своих рабочих, будучи прорабом на стройке? Однажды она случайно попала на строительный объект, и видела, как супруг властным тоном торопит рабочих разливать бетон.
Тогда она стояла за забором и через щели наблюдала за ним. Ей было и смешно, и одновременно гордо, что под его руководством воздвигаются огромные сооружения. Вот так, наверное, создавались египетские пирамиды, храм Артемиды, маяк Александрийский, и прочие шедевры зодчества, и возможно, такими же похотливыми творцами, как её миленький супруг. Теперь она вспомнила о его различных командировках, в которые он непременно надевал свои шелковые трусы и старался одеться изысканно, объясняя это тем, что на встрече с заказчиками нужно выглядеть лучшим образом.
Лиля в кафе, к своему удивлению, почувствовала чувство голода.
«Странно, мне ещё хочется есть, выпить кофе. Значит, я не в таком страшном отчаянии. Светлана, смогла вернуть меня к жизни. Теперь нужно сыграть свою роль наивной девочки, любящей и не сомневающейся в преданности своего суженного».
Лиля подошла к стойке кафе заказать себе кофе и слоёных пирожков. Рядом сидел мужчина и медленно пил кофе. Он недоуменно посмотрел на Лилю, и встретившись с ней взглядом, опустил глаза, а потом вновь взглянул на неё, словно перед ним появилось что-то невероятное.
Лиля узнала в нём того приставучего шофёра, который ранним утром смог уговорить её воспользоваться услугами его такси. Пока Лиля пила кофе, он поглядывал на неё взглядом хищника, подстерегающего свою добычу. Несмотря на пережитое за несколько часов потрясение, Лиля продолжала выглядеть красиво и элегантно. Но таксисту она привлекала совершенно по иным мотивам.
- Девушка, не хотите опять воспользоваться услугами такси? Довезу до любого места Петербурга, – пытался он осторожно спросить у неё, но его вкрадчивый голос только напугал Лилю.
- Спасибо. За мной сейчас приедут.
Лиля не стала есть пирожки, чувствуя, что неприятные ощущения в желудке прекратились, выпитый кофе постепенно возвращал её к спокойному логичному мышлению.
«Да, Лиля, он предал тебя, предоставив своей любовнице супружеское ложе, не побоявшись, что она может оставить следы своего пребывания в нашей квартире. Он не пошёл на работу, считая, что такой шанс, когда квартира пустует, нельзя упускать. И его можно бесконечно обвинять в измене, но что за этим последует. Развод? И куда я подамся после него. Мне некуда идти. Мне приходится терпеть. Нужно следовать советам Светланы».
Навязчивый таксист продолжал смотреть в её сторону, словно желая понять намерения потенциальной клиентки. Лиля встала из-за стола и вышла из кафе. В туалете она вновь осмотрела себя в зеркале, ловя себя на мысли, что она хочет выглядеть перед Артуром также очаровательно, как обычно.
Выйдя из здания аэровокзала, она решила немного побродить на воздухе, чем сидеть на скамейке, созерцая унылые лица ожидающих своего рейса пассажиров.
Лиля заметила, как автомобиль её супруга подкатил к зданию аэропорта. Внимание прохожих почему-то каждый раз приковывалось к подъезжающим автомобилям. Он вышел радостный из автомобиля. По его улыбке можно было определить, что человек находится накануне потрясающей встречи. Он достал с заднего сидения огромный букет алых роз. Казалось, теперь всё внимание снующих пассажиров и служащих аэропорта было приковано к этому букету. Женщины любопытствовали, кто же счастливый обладатель этого замечательного букета, мужчины также с интересом наблюдали за молодым человеком, которому предстояло преподнести этот символ почитания и любви. Несомненно, обладательница такого букета должна выглядеть очаровательно и на неё им хотелось взглянуть.
Лиля стояла вблизи входа в здание аэропорта и усмешливым взглядом наблюдала за своим супругом. Выглядел он как всегда элегантно и казался бодрым, хотя чувствовалось, что он находится в некотором замешательстве. Увидев Лилю, он улыбнулся искренней белоснежной улыбкой, и она подверглась на несколько секунд сомнению, был ли он в постели с той блондинкой.
Он замечательно играл роль заботливого мужа или действительно был рад видеть вновь свою супругу? Как бы этот вопрос её не мучил, перед глазами по-прежнему всплывала голова блондинки с раскинутыми на подушке локонами светлых волос.
Артур поцеловал её в губы и передал ей букет алых роз. Вблизи цветы казались красивее, и от них исходил аромат свежести и благоухания.
- Я думал, что ты приедешь завтра. Так бы я тебя сразу встретил, - словно извиняясь, сказал он.
Артур взял её за плечо, приглашая пройти к автомобилю, но она продолжала стоять, как бы, ни веря, что они могут прямо сейчас поехать домой.
- Поехали или у тебя есть багаж? – удивленно спросил Артур.
- Куда поедем?
- Домой! – он продолжал удивляться её поведению.
Вдвоём они выглядели изумительно. Прохожие с удовольствием останавливали взгляд на этой красивой парочке. Лиля вела себя неуверенно, и со стороны казалось, что она внутренне трепещет от ухаживаний джентльмена.
Они сели в автомобиль. Она попыталась пристегнуть ремень безопасности, но ей помог это сделать супруг, нечаянно задевая ладонями её грудь. Она почувствовала одновременно и приятное ощущение от такого прикосновения и только понятное ей возмущение за неучтивость в обращении. Ей хотелось влепить ему пощечину, но тогда ей в порыве наплывшего гнева пришлось бы раскрыть свои карты.
Он по-прежнему улыбался обольстительной улыбкой, но ему она казалась самодовольной и наглой.
- Поедем домой? – спросил он её.
- Домой?! - удивилась она.
- Да, а куда ты хочешь? В твоём распоряжении весь Петербург.
- Я устала и хочу домой.
Дорогой он задавал ей вопросы о родителях, близких, как прошла её поездка. Она отвечала ему лаконично, помня наставления своей подруги.
«Лиля, тебе захочется сделать ему словесные сюрпризы, но будь сильной, храни молчание, и не дай понять ему, что ты что-то знаешь или подозреваешь».
- А ты скучала по мне? – спросил он неожиданно для неё.
«Будь всегда ласковой с ним, ласковей, чем может быть любовница».
- Да, милый. Ты не представляешь, какая тоска меня охватила сразу, как только мы расстались. Эти три-четыре дня проходили безумно долго.
Артур взглянул на неё мельком, словно не веря, что такое признание обращено именно ему. Он смущенно улыбался, неотрывно глядя на дорогу.
- А ты по мне не скучал, я знаю. Я всё про тебя знаю, - капризным тоном сказала она, замечая как видимый ей зрачок правого глаза, закрутился по своей орбите, - ты, как всегда был в работе, и ни разу не вспомнил обо мне.
- Что ты, милая, - его зрачок успокоился, - я делаю свою работу, но всё равно думаю о тебе, о Кольке.
«И когда спишь с другими женщинами, тоже думаешь обо мне?»
Она вошла в подъезд, держа ближе к лицу букет, чтобы аромат цветов заглушил затхлый запах парадной.
- Ты не работаешь сегодня? – спросила Лиля.
- На объектах нужно появиться. А в пять вечера совещание.
«Интересно, на совещании тебе понадобятся шелковые трусы?».
Она вошла в квартиру и к своему удивлению не почувствовала никакого запаха. Вешалка была почти пуста. Гостиная сохраняла прилежный вид. Журнальный столик выглядел теперь как-то целомудренно. Лиля присела на диван и вытянула ноги, откинувшись на спинку.
Артур присел рядом и при помощи пульта включил телевизор. Петербургский канал сообщал о продолжающейся инфляции, о попытках коммунистов взять реванш у демократов, о кончине художника Коровякова.
-Жаль, мне его картины нравились, - сказала Лиля.
- А что он писал? Я его что-то не помню, - спросил Артур, с удовольствием поддерживая разговор об искусстве.
- Странно, что ты его не знаешь. Тебе ведь очень нравятся работы Антуана Бланшара. Коровяков тоже писал в стиле импрессионизма и его работы напоминают Бланшара. Как бы я хотела приобрести какую-нибудь репродукцию этого художника.
- Хорошо, я обязательно посмотрю в Доме книги.
«Вот как? Сегодня ты очень добр ко мне».
Посидев немного, Лиля поставила букет в вазу, вспоминая анекдот:
«Мужчина приобретает в цветочном салоне самый дорогостоящий букет из десятков роскошных роз. Пожилая продавщица интересуется:
- Молодой человек, а в чём это Вы так провинились перед супругой?»
Ночью Лиля расположилась в гостиной на диване, объясняя это тем, что в спальне очень жарко и ей не хватает там воздуха.
Прошли годы. Лиля ещё не раз ловила своего супруга на лжи. Она неоднократно узнавала об его изменах, и каждый раз находила силы простить ему. Порой она высказывала не просто свои подозрения, а приводила достаточно веские доказательства его неверности и этим вводила Артура в замешательство. Но дальше обвинений она не шла. Развод, который бы последовал после таких ссор, поставил бы на грань бедности не только её, но и их сына. От такого отчаянного шага Лилю сдерживало и глубокое уважение к свёкру, который по-прежнему относился к ней, как к родной дочери. Да и она Николая Сергеевича почитала и любила как родного отца. Когда его не стало, она ещё больше почувствовала своё одиночество. Отношения супругов становилось не просто прохладными, каждый из них, казалось, был занят своей жизнью, хотя они продолжали жить в одной квартире, и спали в одной постели. Когда сыну Коле исполнилось двадцать лет, супруги разошлись. Конечно не без упрёков и взаимных обвинений. Но о том утре, когда она застала своего супруга в постели с любовницей, она так и не рассказала ему и по-прежнему благодарна подруге Светлане за добрый совет, который помог в то время сохранить ей семью.
Всякий раз, когда у Лили появляется свободное от работы и прочих забот время, она непременно навещает свою подругу, теперь уже пенсионерку Светлану. Глядя на эту женщину с проницательными мудрыми глазами, вряд ли поверишь, что она была способна гнать автомобиль советского производства со скоростью почти в полтораста километров. Теперь она с удовольствием слушает классическую музыку, различные оперы. Жалеет, что раньше больше увлекалась эстрадой. Особенно ей нравится музыкальные творения Джузеппе Верди, и она с удовольствием откликается, когда Лиля её в шутку называет Аидой в честь героини оперы, которую она часто прослушивает.
Цветы на могиле родителей Артура на Серафимовском кладбище, кажется, оживают, когда там появляется Лиля. В последние годы своей жизни они жили в Петербурге.
Она часто вспоминает благоговейное отношение к ней, к своему внуку со стороны свекра.
«Прошу тебя, - молил он её, - когда серьёзно ссоришься с Артуром, то меня не забывай, приходи и живи с нами. Без тебя и Кольки мне очень трудно, я не мыслю жизни».
- Здравствуйте, папа, мама я пришла, - говорит Лиля каждый раз, посещая могилы прародителей своего сына.
Но теперь за оградой кладбища Лилю поджидает человек, который готов ждать её и её согласия быть с ним навсегда.