К ДЕСЯТИЛЕТИЮ ТЕРАКТА В АМЕРИКЕ
11 сентября человечество отметило десятую годовщину со дня крупнейшего и самого страшного в истории террористического акта в США, который, якобы, был осуществлён под руководством Усамы бен Ладена. Поэтому есть повод поговорить об экстремизме и его частном случае - терроризме. И о том, как борются в нашей стране с теми, кто, якобы, его оправдывает. Причем, я буду говорить об этом на личном примере, поскольку моя статья о бен Ладане «Новый Че Гевара?», опубликованная в 2008 году (где я придерживался официальной версии теракта), была признана гражданским судом экстремистской. Естественно, по нашим законам привести ее где-либо для обозрения нельзя. Но сказать о ней я, конечно же, могу.
Главная задача, которую я ставил этой публикацией, раскрыть истоки терроризма и показать, что действенные меры борьбы с ним заключаются только в одном: общество должно добиваться социальной справедливости, улучшая жизнь беднейших слоев населения, в том числе в странах третьего мира.
Известный всем факт: население США, составляя около 5% населения Земли, ежегодно потребляет примерно 40% всего добываемого в мире природного сырья. А подавляющая часть человечества стран Юга (стран третьего мира) нищенствует, причем, «благоденствуют» только один миллиард Севера. Причем разница в показателях качества жизни постоянно увеличивается. По опубликованным данным разрыв в уровнях благосостояния между богатым Севером и бедным Югом с 60 годов 20 века по настоящее время увеличился с 30 до 70 раз.
К сожалению, проблему терроризма у нас очень часто сводят лишь к проблеме психологической и психиатрической обработки людей, превращающей их в запрограммированных убийц, эдаких маньяков-смертников. Мол, их специально обрабатывают, накачивают, в том числе и детей, амфетаминами и транквилизаторами, чтобы они были способны на жестокие действия и самопожертвование, чтобы превратить их в механических убийц, не знающих сочувствия. На самом деле, всё это, если и есть, то – уже следствие. Эта проблема изначально имеет чисто экономический характер.
На наших глазах столкнулись два уклада, две экономики. С одной стороны – высокий уровень жизни, богатство, военная сила, вместившая мировой опыт и новейшие технологии. С другой – в массе своей малограмотное нищее население, у которого ничего нет. И против которого, тем не менее, никакой силе не устоять, поскольку имеются хорошо оснащенные организации, опирающиеся на это население.
Именно события 11 сентября привлекли к этому общественное внимание. Они получили существенный отклик, поскольку этот теракт, если придерживаться официальной версии, был направлен против агрессивной внешней политики США, ничего не делающей для построения справедливого общества. И сразу же появилась масса публикаций о необходимости рационального мироустройства, причем, в некоторых из них данный теракт нашел определенное сочувственное понимание.
В последнее время появился, например, терроризм морских пиратов, имеющих те же социальные корни. Но практически не имеющий никакого сочувствия.
Кстати, в отношении истоков терроризма со мной согласна и наша генеральная прокуратура, которая несколько лет назад сообщила, что «основной причиной совершения преступлений экстремистской направленности является имущественное неравенство, отсутствие социальных перспектив для многих молодых людей и миграционные процессы».
Фигуру Усамы бен Ладена я использовал, чтобы показать, что терроризм очень опасен для общества, а террористы – достаточно влиятельные и умные люди, чтобы их можно было легко победить силовыми методами.
Первый раз я опубликовал данную статью сразу же через месяц после событий в Америке. Но поскольку данная проблема продолжала существовать, а общество не решало её, а лишь обостряло, я опубликовал эту статью с небольшими изменениями в своей газете «Трудовая Гатчина» в феврале 2008 года под новым названием.
Тираж данной газеты был незаконно полностью изъят в связи с тем, что газета была выпущена как агитационный материал к Русскому Маршу. И уже потом по причинам, о которых скажу позже, было возбуждено уголовное дело по факту публикации данной статьи, якобы оправдывающей терроризм.
Публикуя данную статью, я строго следовал положениям статей 17 и 29 Конституции РФ, которые дают право журналисту быть свободным в освещении происходящих событий и даже давать им свою субъективную оценку, но не дают право нарушать права и свободы других лиц.
Вместе с тем, как отмечала судебная экспертиза, проведенная по инициативе уголовного суда, данная статья явно наполнена ироничным смыслом, и в ней предпринята попытка рассмотреть проблему оценки нового «героя современности» (полумифического и разрекламированного СМИ Усамы бен Ладена) с позиций мифологизированной фигуры Че Гевары. «Такая постановка проблемы требует перечисления различных характеристик фигуры бен Ладена, что в совокупности с использованием в статье различных средств для выражения ироничного к нему отношения никак не может обозначать его восхваления или одобрения его действий».
Более того, в статье имеется достаточно очевидное утверждение, что бен Ладен - не «новый Че Гевара». Об этом убедительно свидетельствует наличие категоричного союза «но», противопоставляющего эти личности в следующем начальном тексте статьи: «Борьбу за социальную справедливость в мире взял на себя исламский интернационал. Его лидером выступил человек, совместивший в одном лице и теоретика (с какой-никакой идеей), и революционного стратега (задумавшего переделать мир) и главу разветвленной корпорации (за счет которой и реализуются его планы). Но значит ли это, что Усама Бен Ладен – новый Че Гевара?». Конец цитаты. Очевидный ответ – нет, не значит. Это подтверждается нормами русского языка (см. Розенталь Д.Э., Теленкова М.А. Словарь трудностей русского языка, М.,1985, с.13): союз «но» в данном случае используется при сопоставлении двух предложений, второе из которых выражает несоответствие тому, что сообщается в первом, и противоречит ожидаемому, должному с точки зрения смысла первого предложения.
Чего, к сожалению, не знал специалист по русскому языку, заведующий кафедрой русского языка СПбГУ, профессор В.В.Химик, увидевший в данном тексте риторический вопрос, содержащий по его необоснованному мнению «экспрессивное утверждение». Именно его «исследование» и открыло дорогу уголовному делу против меня по публичному оправданию терроризма, то есть, признанию терактов правильными, нуждающимися в поддержке и подражании.
Обязанность журналиста - выражать существующие общественные мнения. Кстати, вся практика решений Европейского суда по правам человека свидетельствует о неправомерности действий против журналиста, опубликовавшего оценочные суждения, отражающие общественное мнение. Основной тезис Страсбургского суда: наказания за опубликованные высказывания необходимы только тогда, когда вслед за словом возникает очевидная и неминуемая угроза насилия, а других разумных мер ее предотвращения нет.
Вот и в своей статье я, не используя никаких призывов к насилию и ни коем образом не оправдывая теракты, тоже выразил существующее общественное мнение, порицающее агрессивную внешнюю политику США и сочувствующее положению населения в странах, которые она эксплуатирует.
Нужно только отличать сочувствие от оправдания действий.
Одно из основных обвинений в мой адрес состояло в том, что я, якобы, показал в своей статье мотивом действия террористов - «борьбу за социальную справедливость». Но для того, чтобы признать, что статья содержит оправдание терроризма, совершенно недостаточно доказать наличие в статье подобного вывода.
Из текста статьи, например, следует, что эсеры своими терактами в царской России преподали нам важный урок: показали силу и возможности малых групп людей, отстаивающих ценой своих жизней вопрос справедливости, оказывать воздействия на мир через теракты. То, что мотивами действий эсеров была борьба за справедливость, является общепризнанным фактом. И, естественно, никому и в голову не придет обвинять в публичном оправдании терроризма тех, кто этот факт публично высказывает.
И из этого текста статьи не следует признание терактов правильными, нуждающимися в поддержке и подражании. В этом тексте содержится лишь предупреждение (в чем и состоит важный урок) о возможностях терроризма оказывать катастрофические воздействия на мир.
Нельзя отождествлять мотив действий и само действие. Не зря в народе подмечено, что благими намерениями может быть вымощена дорога в ад.
На этот счет можно привести массу примеров.
Вот как пишет современный журналист Юлия Латынина («Новая газета» от 04.12.08, статья «Вкус сапога»): «Олигархи зарабатывают много. О да, это несправедливо. История полна попытками устранить такую несправедливость. Одна из них была предпринята в 1917 г. и кончилась десятками миллионов трупов». Объективный читатель вряд ли согласится с подобным выводом о следствиях революции 1917 года. Но выделим главное: журналист в данном случае признает, что революция 1917 года порождена борьбой за социальную справедливость – вполне благим намерением.
Точно также в этой статье содержится признание несправедливым способа вознаграждать труд деньгами. И с этим многие согласятся. А далее в данной статье сказано, что отход от этого способа, как еще одно благое намерение, чреват большой кровью. И хотя с этим выводом журналиста согласятся лишь те, кто плохо знаком с проблемой, но именно этого и добивается журналист.
Ей в данном случае было необходимо очернить (доказательств она не использует) и революцию 1917 года и идею отказа от денег в распределении благ, показывая, что «благими намерениями вымощена дорога в ад». Подобный способ убеждения есть специальный журналистский прием и в теории аргументалистики назван «чернильным» аргументом из рода определительных аргументов (П.С.Таранов. Универсальная энциклопедия аргументов, 2000 г.)
А вот еще один пример «чернильного» аргумента из творчества этого же журналиста (статья «Путешествие из Лимы в Сантьяго», газета «Новая» от 08.10.09), но уже за гранью российского закона. Журналистка пишет: «Сталин убил 50 млн. человек и построил говно. Пиночет расстрелял 5 тысяч коммунистов и построил чудо…. В Чили не любят сейчас Пиночета. «Он отнял у нас свободу». «Он убивал людей». В Чили нет памятника Пиночету. Памятником ему является сам Чили. Чилийцы ругают Пиночета среди небоскребов, банков и пальм. Если бы Пиночет не отнял свободу, они его бы не ругали; о нет! Они бы хвалили какого-нибудь чилийского Моралеса среди куч дерьма».
Из представленного текста совершенно ясно, что журналистка без иронии, кавычек и вопросительных предложений пытается (противоречиво по логике) очернить людей, которые боготворят коммуниста Сталина, сравнивая их с неблагодарными чилийцами, осуждающими Пиночета, который расстрелял коммунистов и построил небоскребы и банки. Однако не надо быть прокурором, чтобы увидеть, что данный текст по существу является экстремистским (публичное оправдание терроризма и возбуждение социальной розни), поскольку непосредственно оправдывает действия Пиночета, расстрелявшего 5 тысяч коммунистов, но (видимо благодаря этому) построившего «чудо». Надо отметить, что в моей статье и близко ничего подобного нет. Но никто и не думает возбуждать против Латыниной уголовное дело. Совсем не для этого приняты законы по преследованию людей, якобы, оправдывающих экстремизм.
Необходимо учитывать, что журналист в своей профессии часто использует определенные события, личности и приемы убеждения с тем, чтобы более наглядно донести до читателей какую-либо идею. Этому специально учат в университетах на факультетах журналистики. Используют этот прием и не журналисты.
Вот и в моей статье я использовал известную всем полумифическую фигуру Усамы бен Ладана, использовал иронию, определенный стиль изложения, вопросительные предложения, скобки и кавычки, чтобы более наглядно убедить читателя исключительно в том, что борьба с терроризмом может быть успешной только в том случае, если мир будет жить по справедливости, устраняя социальное неравенство и нищету стран третьего мира.
В статье теракт 11 сентября назван «актом отчаяния», «вселенской катастрофой», через которую одна часть человечества дает знать о своих бедах другой части человечества. В этих характеристиках нет оправдания терроризма. Первая оценка говорит о природе теракта, исходит из его причин, а вторая характеризует его масштаб.
Надо сказать, что мой случай уголовного преследования наглядно демонстрирует, что прокуратуре было наплевать на наличие оправдания терроризма в моей статье. Она изначально решало две задачи. Первая – лишить меня пассивного избирательного права (возможности участвовать в выборах), для того, чтобы ограничить мою критику режима. Вторая – оправдать незаконные действия милиционеров, задержавших меня при распространении газеты, являющейся агитационным материалом к заявленному Русскому Маршу, которого власть боится более всего. А также оправдать действия милиции по изъятию у меня и из типографии всего тиража этой газеты. Для прокуратуры был лишь важен формальный повод. И она его нашла. И хотя уголовный суд меня оправдал, прокуратура решила первую свою задачу через подконтрольный ей гатчинский гражданский суд.
В юридическом комментарии к закону РФ «О противодействии экстремистской деятельности», размещенном в Интернете, говорится о том, что «данный закон имеет чисто идеологический характер, ограничивает права человека и противоречит статьям 13, 14, 17, 18, 28 и 29 Конституции РФ и ряду международных актов о правах и свободах человека и гражданина. Данный закон принят специально для его использования государственными органами власти против неугодных людей, организаций, СМИ, и политических партий. Несомненно, данный закон, внесенный в Думу Президентом РФ, будет широко использоваться и для устранения конкурентов в предвыборной борьбе». По-моему, комментарии излишни.