Соседи. Билыки

 


                1.

 Жили-были муж и жена: Николай Филиппович и Александра Николаевна. Фамилия у них была Билыки. Нормальная украинская фамилия. Детей у них не было, они нянчились с племянниками, потом с их детьми. Были отзывчивыми, добрыми людьми. Во всяком случае я знала их именно такими. За все годы, что я была с ними знакома, я ни разу не слышала чтобы они с кем-то ссорились или сказали о ком-то плохо.

 С этой семейной парой я познакомилась в то самое время, когда и с Аннушкой, когда получила квартиру. До этого я снимала жилье у разных людей, приходилось встречаться с разными хозяевами. С новыми моими соседями у меня сложились хорошие отношения, которые сохранялись на протяжении многих лет.

 Билыков я уважала. В первый год моего проживания в этой квартире у меня не было телефона. В то время были длинные очереди на их установку, а о сотовых тогда еще никто не знал. После многих месяцев, проведенных в больнице, мне часто нужна была консультация врача и я всегда обращалась к моим знакомым старичкам.

 В то время они были уже достаточно пожилыми людьми, им было далеко за семьдесят лет, они были ровесниками. Но в любое время дня и ночи позволяли пользоваться телефоном. Когда шли за покупками, всегда спрашивали не нужно ли что купить и мне.

 Раза два в месяц их навещала племянница Николая Филипповича - Катя, помогала им сделать уборку, закупить и закатать в банки овощи, сварить варенье. Сделать запасы на зиму. У Кати была большая семья и она не могла много уделять внимание своим родственникам, что потом сыграло роковую роль в трагедии старичков.

 Наш дом считается малосемейкой. На одном этаже находится восемнадцать квартир, маленьких, но со всеми удобствами. В этот дом и селили одиноких людей. Много здесь жило и ветеранов войны, доживавших свою жизнь одиноко. Для их удобства на первом этаже была устроена Медицинская комната Красного Креста для помощи пенсионерам и инвалидам.

 Билыки тоже были ветеранами войны, участниками боевых действий, имели ранения и награды за свою службу. Из их рассказов я знала, что на военную службу они оба поступили еще до начала войны. Их работа была связана с какими-то секретными войсками. Даже по прошествии многих лет они об этом не говорили, но у них на стенах висели фотографии, где они оба в военной форме, с наградами на груди.
               



                2.


 В нашей Медицинской комнате Красного Креста работала медсестрой Раиса Константиновна С. Сюда же была прикреплена и участковый терапевт Виктория Степановна К. Врач вела прием в поликлинике, но всех ветеранов и инвалидов, что проживали в нашем доме, эти медработники знали великолепно, на всех завели личные карточки, где было указаны все данные, вплоть до наличия родственников

 Вот эти два медицинских работника и стали охотиться за жильем одиноких стариков. Много квартир они прибрали к рукам. Таким образом они обеспечили жильем всех свои детей и внуков. Это не было-бы так страшно, если-бы старикам, у которых эти две дамы "прихватизировали" жилье, обеспечивали пожилым людям достойный уход.

 Все жильцы нашего дома знали что творят эти работники гуманной профессии, но никто не мог заступиться, потому что у Виктории Степановны брать работал прокурором нашего района. Эти две дамы на время притихли, когда под дверью своей бывшей квартиры, что Виктория Степановна за обещание устроить в Дом престарелых выманила дарственную на жилье, не умер несчастный, спившийся человек, так и не дождавшийся оформления в приют.

 Свое обещание она не выполнила по одной ей известной причине. Этот мужчина все лето прожил на улице, спал на лавочках возле дома. Когда стало холодно, он жил в подъезде. Виктория Степановна тогда испугалась, закрыла квартиру и перебралась жить к мужу.

 Через полгода шум утих и она вернулась назад, стала промышлять тем, что выписывала рецепты на лекарства, содержащие одуряющие вещества, молодым людям. Сигналом, разрешающим им приходить за рецептами, был белый женский сапог на окне. Об этом тоже знали все, но помалкивали.

 Медсестра Раиса Константиновна делала деньги на том, что лекарства, покупаемые больными, заменяла на ампулы с водой. Из пациентов, кто был смелее, ловили ее за руку, но она всегда могла выкрутиться, отвечая:
- Если вам что-то не нравится, идите в поликлинику.

 Однажды я стала свидетелем жестокости этой "сестры милосердия". В комнату вошла пожилая женщина и попросила измерить ей давление, так как чувствовала себя очень плохо. Раиса Константиновна ответила ей, что она сейчас не может этого сделать, что она зайдет чуть позже сама и сделает все, что нужно. Посоветовала женщине пойти домой и лечь в постель. та послушно удалилась.

 Раиса Константиновна благополучно забыла о своем обещании в этот день. А так как была пятница, то о женщине вспомнила только в понедельник, во второй половине дня.
Было лето, было жарко и по этажу поплыл трупный запах. Когда вскрыли дверь, то стало ясно, что женщина умерла еще в пятницу.

                3.


 Когда я впервые, на костылях, пришла в эту Комнату Красного Креста, то, прежде всего, мне задали вопрос имею ли я наследников на свою квартиру. Когда узнали что наследники у меня есть, сразу потеряли ко мне всякий интерес. Их не интересовало то, что у меня была высокая температура и мне нужна была помощь.
 От Билыков я позвонила в "Скорую помощь". Меня увезли в больницу. На следующий день в моей палате появилась Раиса Константиновна, поинтересовалась моим состоянием и упрекнула меня в том, что я поспешила вызвать машину, не подождала помощи от неё.

 Через год мне установили телефон и я стала реже беспокоить своих соседей. Александра Николаевна сама меня навещала, и я стала замечать странности в ее поведении. Она теряла нить разговора, могла задать странные вопросы, типа: "Вы уже сложили свои вещи? Ведь скоро придет за ними машина".

 На мой вопрос зачем складывать вещи, она отвечала сердито:"Как это зачем? У нас же приказ, мы должны каждый месяц переезжать на новое место жительства чтобы нас не нашли шпионы". Было жутко слушать подобные речи, но я не могла себе позволить показать вида что мне страшно.

 Я всегда говорила что нам позволили жить на старом месте, что мы никуда не едем. Это ее успокаивало, она соглашалась со мной. Потом жаловалась на своего мужа:"Вот стоит мне выйти в магазин, как он тут-же приводит девок, они пьют, гуляют, устраивают безобразия. А мне приходится убирать за ними".

 Я поняла, что этим людям нужна помощь родственников. Телефона Кати у меня не было и я спросила о ней у Александры Николаевны.
- Я не хочу их видеть, - сердито ответила она. - Катя у меня украла все ковры, что висели на стенах, мои шелковые платки и новый веник. Мне Виктория Степановна посоветовала не пускать ее к себе. Мы с Филипповичем уже переписали квартиру на Степановну, теперь она наша наследница.

 Мне все стало понятно. В душу закралось подозрение что наша участковая врач подпаивает моих соседей какой-то гадостью, чтобы помочь им избавиться от своего жилья. Через несколько дней Александра Николаевна исчезла. Ко мне пришла их соседка Люда и сообщила, что Николай Филиппович плачет, кричит, зовет свою Шуру. Мы пошли к их двери, звонили и стучали, но в квартире было тихо.

- Он шумит по ночам. Стена тонкая, невозможно спать от его криков, - пожаловалась Люда. Я поняла что нужно что-то делать. Через регистратуру поликлиники я узнала номер телефона Виктории Степановны, позвонила ей. Та совсем не обрадовалась моему звонку.

- Там все в порядке, не морочь мне голову. Николаевна уехала к родственникам в Крым, а Филиппович просто скучает без нее. Я его каждый день навещаю, оставляю ему еду на сутки. У него все нормально.

Когда я стала настаивать, что у них нет там родственников, что нужно искать Александру Николаевну, она ответила мне, что заявление на розыск принимают только от родственников, а Филиппович этого делать не хочет.

 Видимо Бог услышал мои молитвы: мне позвонила Катя и спросила о своих стариках. Я рассказала ей все, что знала и она, вместе с мужем, через двадцать минут выбили двери в квартиру Билыков и увидели Филипповича на полу. Он был весь в фекалиях и моче, запах в квартире стоял удушающий.

 Как потом сказала Катя, Филиппович страдал тяжелой формой сахарного диабета, а на кухонном столе стояли банки с сахаром, медом, вареньем. Виктория Степановна сделала все, чтобы отправить человека на тот свет.
Когда Катя привела в порядок Филипповича и всю квартиру, позвала меня, и мы, перерыв все бумаги и вещи, не нашли документов на квартиру и паспорта Александры Николаевны.

 Из вещей мало что осталось. Исчез новый цветной, дорогой телевизор, исчезла большая сумма денег. Через неделю Филиппович скончался, не приходя в сознание. В больницу его не взяли, посчитав это бесполезным. Его хоронила Катя.

 Она долго искала Александру Николаевну, нашла только в архиве запись, что неизвестная женщина захоронена под номером таким-то на таком-то кладбище. По фотографии, приложенной к документам, Катя опознала свою тетю. Она погибла под колесами машины, когда ходила по улице и искала свой дом. Это случилось у поликлиники, где работает Виктория Степановна.

 Потом начались суды за квартиру. Это длилось долго, с большими скандалами. Я в этом не участвовала, только однажды была свидетелем со стороны Кати. Квартира отошла Виктории Степановне. Наркоманы сожгли ее квартиру на втором этаже, и это сыграло решающую роль в суде. Она смогла доказать что ей негде жить. Все медицинские документы Билыков исчезли.
 
 Кате стали угрожать неизвестные личности и она отступила. Теперь этой квартирой владеет наша участковая врач, сдает ее квартирантам. Долги по коммунальным платежам растут как снежный ком, но ее это не волнует. Это волнует домовой комитет, когда в ЖЭО приходится обращаться по текущим вопросам.