Кириллу и Алеше понадобилось скоротать полчаса до прихода Олега.
Ветреный холодный день заставил искать временное убежище.
Как нельзя, кстати, в глаза бросилась висящая на двери старинного двухэтажного дома табличка со словами - Выставка - «Обнаженная».
Ребята прошли в пустой гулкий зал, стены которого были завешены картинами. В центре зала располагалось несколько скульптур.
Кирилл рассматривал изображенную на картине женщину, написанную в кричливо-насыщенной манере. Чересчур худощавая, с гротескно выпирающими костями и неровно остриженными волосами, она раскинулась на роскошно расписанном блюде, слишком огромном для ее маленького тела. Блюдо покоилось на столе, покрытом обтрепанной клеенкой. Рядом с блюдом лежал обгрызенный кусок черного плесневелого хлеба.
Картина называлась – «Обеденная недостаточность».
- Фу, смерть костлявая, - сказал Кирилл и скривился.
Алеша крикнул с другого конца зала:
- Иди сюда, тут тема сисек!
Кирилл подошел к картине. Художник пробовал выразить замысел эффектно.
Квадратную картину художник поделил на множество небольших цветных квадратиков. В каждом из квадратиков была изображена грудь. Художник изобразил груди всех мастей – чуть вытянутые, откровенно некрасивые, тяжелые, идеально округлые. Несмотря на то, что квадратики были расписаны яркими и радостными красками, картина ассоциировалась с болезненностью и расчлененностью.
- Гавно! - резюмировал Кирилл. Зал огласился веселым смехом.
Кирилл подошел к картине представлявшей собой взрыв резких красок, цветных пятен – оранжевых, сиреневых, пурпурных. Картина называлась – «Вожделеющая».
- Это что? - выпучил глаза Кирилл.
- Это художник краски разлил и задницей размазал, - засмеялся Алексей. Они опять заржали. Красивая женщина, рассматривающая картины в другом конце зала, надменно на них взглянула.
На следующем полотне, которое их заинтересовало была изображена несколько вульгарная пошловатая картина. В просто, если не сказать скудно обставленной комнате, опершись на стул, стояла белокожая рыжеволосая женщина. В руке она держала сигарету. На грубо обтёсанном столе стояла початая бутылка коньяка. На полу валялась мужская одежда и один ботинок.
- Встреча! - прочитал Алексей надпись на картине. – А ниче баба! Нормальная. Особенно с коньяком.
- А это смотри! Свиноматка лежит!
Ребята подошли к картине с названием «Венера». На кровати, на бежевых простынях с красными маками возлежала розовотелая, вся в жирных складочках блондинка. Формы художник обрисовал размывчато и тяжеловесно, в наивном розовом цвете. Вывернутый пупок и грузные ляжки были прорисованы более ярким и четким красноватым цветом. Белесые жидкие длинные волосы струились до дощатого пола.
- Познакомься со своей будущей сучкой! – ухмыльнувшись, кивнул на картину «Венера» Алексей.
- А ты со своей! – тыкнул в соседнюю картину «Спящая красавица» Кирилл.
На картине художник воплотил свое болезненное восприятие женского начала. В комнате с серыми мутными стенами валялась кукла в человеческий рост с заломанными руками и ногами и пустыми глазницами.
- Маразм. Эти дебилы обкуренными рисовали.
- Эту посмотри, - крикнул Алексей, всматриваясь в небольшую картинку, втиснутую между двумя широкими полотнами.
На картине в простой безыскусной манере была изображена девушка. От картины веяло светом и свежестью. Художник подчеркнул юность девушки. Чистыми прозрачными красками он выписал небольшую девичью грудь с крупными темно розовыми сосками. На шее виднелась трогательная ямочка. Мягкие тени придавали бедрам нежность.
Кириллу хотелось сказать по поводу картины что-то язвительное, но он не смог подобрать подходящих слов.
Кирилл посмотрел на молчащего Алексея, ожидая, что тот, что-то скажет.
-Олег подошел, пойдем, - сказал Алексей.
Ребята вышли из выставочного зала.
Вечер искусства подошел к концу.