Все они – и Лиза, и Сергей, и Илья, и Наташа, и Надя с Кириллом, и Аскольд, и даже Марк Георгиевич – все они , конечно, должны были сказать ему. То есть правила на этот счет высказывались туманно, но принято было говорить. Как-то так повелось.
Но сначала он лежал в больнице со своим аппендицитом, такая скука лежать в больнице летом, потом у Наташиной сестры был день рождения, и все как-то сперва были заняты подготовкой вечеринки и выбором подарков, а потом не хотели портить праздник. Потом Аскольд выиграл в лотерею, и была целая декада пикников на заливе, и всем было не до того, и вообще – все как-то уже привыкли к этой мысли, и даже как-то думали, что само самой как-нибудь узнается, без их участиях.
Но когда на каком-то пикнике Антон сказал, что собирается брать кредит на машину, все как-то странно переглянулсь, замолчали, посмотрели на Лизу выжидательно, пока Антон, не заметивший этой неловкой паузы, этой тишины и провала в ленивом разговоре, перечислял разные банки, придирчиво перебирая ставки и проценты.
Лиза, моментально покраснев, опустила голову и медленно сыпала светлый песок себе на ноги, такие загорелые к августу, просто заглядение.
- Лиза, - с укором сказала Наташа, - и Лиза подняла глаза. Все смотрели на нее вопросительно, и Лиза отрицательно покачала головой, а потом снова опустила глаза к песку.
- Так что я думаю, все будет нормально, - закончил Антон. – Я думаю, что я все таки обращусь в этот банк, как ты думаешь? – спросил он Сергея, который как раз давал прикурить Наташе, склонившейся над огоньком , бьющимся в его сложенных ладонях.
- Да. Конечно, я думаю, ты прав, - ответил тот и поднялся. Он пошел к воде, но пройдя несколько шагов, обернулся:
- Лизка, можно тебя на минутку? – позвал он.
Лиза поднялась и пошла к нему – песок маленьким водопадом посыпался с ее ног.
- Ты что, так ему и не сказала? - спросил Сергей подошедшую Лизу.
- Нет, - сказала она. – как-то не вышло.
Они посмотрели на блестевшую воду залива, на камни, нагретые солнцем и усыпанные сосновыми иглами, и Сергей сказал:
- Но ведь ему надо знать…Это нехорошо по отношению к нему.
Лиза пожала плечам, а потом сказала жалобно:
- Не знаю, Сереж, может, и нет. Зачем портить человеку настроение? Это же все равно случится, правда, и изменить уже ничего нельзя, и зачем ему мучиться?
- Ты просто боишься ему сказать, - нахмурился Сергей.
- И боюсь. Ну а почему я должна говорить? – спросила Лиза запальчиво. – Почему именно я? Разве мы решили, что я скажу?
- Ну наверное, потому что ты его девушка, вы любите друг друга. Это логично, - сказал Сергей.
- Мы не договаривались, что должна сказать я. Скажи ты – ты его лучший друг. Как мужчина мужчине. Почему я должна стать скорбным вестником?
- Не знаю, мы все думали, что ты…
- Вот именно! Вы все думали. А отдуваться придется мне. Нет, Сереж, я не согласна. Я вообще считаю, что говорить незачем.
- Ну как же… А его родители…И кредит он собирается брать…
- Ну и что! Он уже год собирается. Я не буду ничего говорить. Я лучше скрашу ему это время. Пусть он будет счастлив.
Лиза развернулась и пошла обратно.
Антон лежал на спине, заложив руки за голову и жевал травинку.
- Что вы там секретничали? – спросил он, не поворачивая головы.
- Да так, - отмахнулась Лиза. – Пойдемте купаться.
И все пошли к воде.
Вечером, перед отъездом в город Лиза с Антоном пошли прогуляться вдоль воды, лизавшей бледный нагретый за день песок.
Сергей объяснил остальным Лизину позицию. Ему и самому уже казалось, что она правильная.
- В конце концов, - убеждал он других – надо было говорить сразу. А теперь, когда прошло уже столько времени, почти месяц, это даже как-то глупо. Если вы считаете, что надо сказать – говорите. Но я с Лизкой согласен – зачем портить человеку настроение…
Все в общем-то согласились, только Марк Георгиевич, неодобрительно покачал головой:
- Да. Вот она, молодежь… Только о своем комфорте думаете, нет чтоб о человеке…Не по-людски это как-то…Вот мы в свое время… Ай, да что говорить – решили так решили. Но вот поверьте мне- это все-таки неправильно.
Вернулись Лиза с Антоном, и все посмотрели на их истерзанные красные губы и отвели глаза.
- Ну что, по машинам? – сказал бодрым голосом Марк Георгиевич, - если кто-то думает, что я прощу завтра хоть чье-то опоздание, он ошибается
- Шеф, все в порядке! – ответил Антон. – Едем! Мы готовы.
В понедельник все сидели каждый за своим столом, то глядя в монитор, то звоня кому-то по телефону, только Сергей был несколько озабочен и несколько раз заходил в кабинет к Марку Георгиевичу, и Лиза не пошла с Антоном на ланч – она была несколько бледна и сказала, что у нее нет аппетита.
- Ну пойдем, - сказал он весело, - посидишь так. Посмотришь, как я ем.
- Не хочу, сказала Лиза. Иди один.
- Ну смотри, пожалеешь, - сказал он , шуточно погрозив пальцем, и вышел, напевая какую-то дурацкую песенку.
В комнате сразу стало словно свободнее. Все обернулись в Лизину сторону, и она расплакалась, вытирая покрасневший нос салфеткой.
- Что тяжело? – участливо спросила Наташа.
- Ну а ты как думаешь? – ответила Лиза, сморкаясь, - конечно, тяжело, он ведь ни о чем не знает, он все время говорит – то про следующий отпуск, где мы его проведем – в Италии или в Испании, то про эту дурацкую машину, то про новый год…Он же еще не знает, что…
- Ну ты сама выбрала не говорить, - сказал Сергей строго, - сама!
- Ну ты опять начинаешь! – воскликнула она, - можешь сказать, - пожалуйста!
- Ну а почему , в конце концов, кто-то должен говорить кроме тебя! – сказал Кирилл. – Так принято, что говорит самый близкий.
- А вы его друзья.
- Ну не невесты же!- сказал Аскольд.
Они еще попрепирались, потом Наташа принесла Лизе кофе и они о чем-то шептались за Лизиным столом.
Когда Антон вошел, все осеклись на мгновение, и Антон снова ничего не заметил, потому что он принес Лизе букет белых роз.
- Вот тебе вместо обеда, - сказал он, вручая цветы, - ой, да ты что, плакала?
- Говорю же тебе, я плохо себя чувствую, - сказала Лиза.
- Бедненький малыш, сказал Антон и, поцеловав ее в аккуратную макушку. Сел за свой стол.
В среду, когда он вернулся с обеда, он заметил, что все оборвали разговор, едва он вошел. Пауза была короткая, и все снова заговорили – Лиза спросила Наташу :
- В каком магазине?
А Сергей обратился к Аскольду:
- Те данные за прошлый месяц. Перешли мне.
И он решил, что ему показалось..
Его больше волновала Лиза, которая то набрасывалась на него дома как голодная тигрица, то говорила, что у нее болит голова и отворачивалась к стенке, а когда он пытался обсудить с нею свои планы, то она почему-то злилась, а однажды даже расплакалась, сказав, что это все пустые разговоры.
Он не понимал, в чем дело, и даже спросил, не беременна ли она. Лиза сказала, что он дурак и надулась.
Восьмого сентября было собрание, все сидели у Марка Георгиевича в кабинете, весь их отдел, и Антон был очень уверен в себе – отчет у него был в порядке, и он думал, что его обязательно отметят.
Он только к середине собрания понял, что разговор почему-то все как-то обходит его – планировались поездки Сергея, говорилось про то, что Кирилл с Надей должны подготовить к октябрьской выставке, Лизе с Наташей повысили план. Про него речь вообще не заходила. Он терпеливо ждал, и в конце концов спросил:
- А я? Мне не надо готовиться к выставке? И почему вы не поставили меня в командировку? Мы же всегда с Сергеем ездили вместе?
Все повернули в его сторону голову, и он вдруг почувствовал себя неуютно – словно они все вместе. А он – сам по себе.
Что происходит, мелькнуло у него в голове. Но тут Марк Георгиевич сказал немного поспешно, переглянувшись почему-то с Лизой и Сергеем:
- Ну конечно, Антон, конечно. Ты тоже готовься – и к выставке, как обычно. И в командировку. – и улыбнулся.
Собрание закончилось, но у Антона осталось нехорошее ощущение, что он лишний. Словно что-то готовится, куда его не берут.
- Тебе не показалось, что шеф был какой-то странный на собрании? – спросил он за ужином Лизу.
- Странный? Нет, не заметила, - ответила она, ковыряясь в салате. – Кажется, как обычно.
На следующее утро он отпросился с утра для похода в банк. Он должен был получить ответ по кредиту. В общем-то, он не волновался, документы у него были в полном порядке, но просто последние пара недель были какие-то нервные – поэтому он шел, внутренне напряженный.
Клерк в белоснежной рубашке достал его дело, потом странно поглядел на него и сказал, что в кредите ему отказано.
- Но почему? В чем дело? – Антон отказа не ожидал, и был несколько резок.
Клерк посмотрел на него с интересом и сказал, что таково решение банка.
Антон деревянно поднялся и не попрощавшись, вышел.
Он никому не говорил про свое обращение в банк, и на работу пришел мрачный. Машинально отметив, что общий разговор словно споткнулся, когда он вошел в контору, но ему было все равно, он был расстроен и зол.
Только через час, немного успокоившись, он прислушался к тому, о чем говорили в кабинете.
Все обсуждали вчерашнюю вечеринку, на которой были все, кроме них с Лизой.
- А нас чего не позвали? – спросил он неприятным и растерянным голосом.
Сергей и Кирилл переглянулись, и невпопад ответили:
- Лиза сказала, что не хочет идти.
- Да мы вчера спонтанно решили, уже вечером, было поздно.
Все замолчали сконфуженно, и Антон обиженно поднялся и пошел к двери,но не успел выйти, потому что она открылась, и в комнату вошло несколько человек - двое в серой форме ( голубой околыш фуражек, желтая повязка на правой руке) и четверо в неярких строгих костюмах.
- Скоробогатов Антон Андреевич? – произнес один тех, кто был в форме.
- Да, - сказал он сдавленным голосом и вдруг все понял.
Он оглянулся назад, но все склонили головы к мониторам, никто не поднимал глаз, даже Сергей и Лиза, даже они не смотрели на него, и он понял, он все-все понял - и эти странные паузы в разговорах, и их быстрые взгляды, и молчание, и Лизину пылкость и слезы, и про выставку он все понял, и про банк…
Он хотел им сказать, что это не честно, что почему они его выбрали, и почему, если выбрали, то не сказали, ведь он не хотел, не готов, почему…
- Антон Андреевич, - сказал один из вошедших, в сером костюме, невысокий, с большими залысинами бесцветных волос, и открыл папку:
- Согласно государственной лотерее ваш отдел должен был выбрать своего представителя, и решением общего собрания отдела от 20-го июля сего года , согласно протоколу, представителем были выбраны вы, о чем все собравшиеся проголосовали единогласно. Прошу вас следовать за нами, - и закрыл серую папку.
Антон хотел сказать, что не может, что он должен готовиться к выставке, что у него дела, что он хотел жениться на Лизе, но только хватал ртом воздух, леденея от ужаса, потому что понимал, что все кончено, кончено, что его отведут туда, где закончится этот простой и прекрасный мир, и где будет только мука, мука и боль, а потом черные дыры в ладонях и ступнях, и кровь на лице, потому что этот обряд, этот страшный обряд, ежегодный и неумолимый, будет произведен над ним, потому что он выбран, и ничего не поделать, потому что он выбран, и значит, все кончено, потому что для высшей цели выбран в этот раз именно он.
Когда дверь за ними закрылась, а последний, закрывавших дверь, сказал – работайте. Господа, работайте, благодарим за содействие, - ушел, все облегченно вздохнули, заговорили разом. Только сначала стараясь не смотреть друг другу в глаза. А Марк Георгиевич вышел из своего кабинета и сказал:
- Ну вот , все и кончилось, слава богу, теперь нашу фирму не будут трогать еще пять лет. А может, и больше. Это всегда немного неприятно, но в конце концов, такие правила, все равно надо выбирать, и почему бы не он? мы с вами честно соблюли все условия, нам не в чем себя винить. И я предлагаю сегодня отправиться куда-нибудь и отметить.
И все закивали согласно и облегченно, потому что, конечно, все это время было несколько напряженно им всем, и даже мучительно.