2006 год
Поликарпыч (Старичок, опираясь на палочку, сидит на скамейке в парке. Увидев приятеля, оживляется):
- О! Петрович! Швартуйтесь! Здоровеньки булы!
Петрович (Не менее древний старик подходит к сидящему шаркающей походкой в небольшом приседе с немного вытянутыми вперед руками и медленно усаживается рядом, опираясь на палку):
- Когда-то "булы", Поликарпыч, "булы"!…Когда-то и мы были рысаками, только не помню, когда в последний раз! А у Вас хоть какая-то память еще осталась? Помните, когда Вы «булы»?
Поликарпыч (двигается, уступая место и осматривая «внешний вид» прибывшего):
- Не разжигайте огонь страсти, Петрович! Выглядите, как свежий огурчик с пупырышками, а говорите, что не помните!… Приземлились? Слава Богу! Будем считать, что стыковка со скамейкой прошла в штатном режиме, и Вы зацепились на нужной орбите!
Петрович (Ёрзает на скамейке, желая подвинуться):
- Зацепился!!! Еще как зацепился! Не пойму, откуда здесь этот гвоздь взялся?! Торчит, паразит, из доски!
Поликарпыч (прислушиваясь):
- Что там у Вас торчит, Петрович?
Петрович (подвинувшись):
- У меня уже давно ничего не торчит! Живот, и тот уж лет десять как не выпирает!
Поликарпыч:
- Это хорошо! Девчата моложавых и стройных любят! Им бойцов подавай. Помню, Вы воевали в артиллерии?
Петрович:
- Воевать-то я воевал, только не помню, когда был мой последний залп!
Поликарпыч:
- Не мутите мне очки, Петрович! Ваш последний залп еще впереди. Вы же не служили при Петре1?! Значит, Вы еще сможете побаловаться и «похрустеть» огурчиком,… если шо…ну, если Вам повезет и такое счастье выпадет…
Петрович (наклоняется, не расслышав собеседника):
- Что у меня выпадет на счастье?
Поликарпыч (ухмыляясь):
- Да у Вас, я так думаю, давно уже выпало все, что могло выпасть! И от счастья в том числе! Запаса песка, и того, я вижу, уже не осталось!... Я говорю, если посчастливится – сможете еще «похрустеть» с барышней?!…
Петрович (приставляя руку к уху):
- А про какой это огурчик Вы тут намекали? Тот, что хрустит…Где его сейчас достать? Холод-то какой! Хорошо, когда хрустишь огурчиком изо рта, а если хрустишь ногами и руками, так там уже не до пупырышков! Мой правнук зовет меня на футбол. «Пойдем, - говорит, - дед, со мной на трибуны! Вместе будем болеть! Я буду в дудку дудеть, а ты, - говорит, - будешь суставами хрустеть-трещать, как ночная цикада! Прикольная у нас «болячка» получится! Мои крендели в классе вымрут от зависти за пол часа! У них такой древности не водится!»
Поликарпыч (мечтательно):
- Да! Футбол – занимательный процесс, если не стоять все время в стойке вратаря. Смотрю я на Вас, Петрович, Вы так буквой «Г» и ходите. То ли мяч, то ли кого-то еще поймать хотите! Всегда в полной готовности! Спортивный маньяк!… Стояли на воротах, когда песок еще не сыпался?
Петрович:
- Стоял!!! Да еще как хорошо стоял…в молодости-то! О!!! Дай Бог каждому!… От поклонниц отбоя не было! В те годы таких как я ценили! Футбол был популярнее «Поля чудес». Так, как я – ловить мяч никто не умел! А если и пропускал, то очень редко.
Поликарпыч:
- В молодости, кто ж не «пропускал»? Я и сейчас…за обедом под селедочку, нет-нет, да и «пропущу»! Старуха - с кухни, а я, глядишь, парочку граненых рюмашек и опрокинул. «Пропускал», «пропускаю» и буду «пропускать»!
Петрович:
- Я сегодня тоже пропустил… маршрутку, когда сюда ехал. Встал со скамейки – приготовился! А водитель увидел, что я стою в стойке и, наверное, испугался. Сдунуло его с остановки, как последний волос с головы! В следующую маршрутку сажусь, а водитель говорит: «Папаша, Вы меня не пугайте, я уже пуганый! Вы что, хотите автобус поймать?! Он не ловится! Спокойно заходите и садитесь!»
Поликарпыч (подвигаясь ближе, с нетерпением):
- Ну, и как Вы устроились в автобусе? Было о кого погреться? Вижу, глаза у Вас до сих пор горят!
Петрович:
- Пригрелся! Конечно, пригрелся! Разморило так, что пришлось незаметно вздремнуть по ходу действия. Проснулся – а рядом кондукторша. Будит меня, мол, вставай! Приехали!!!
Поликарпыч (подпрыгивая на месте от удовольствия):
- Вот это исповедь достойного мужа, а не мальчика! Так Вы, Петрович, просыпаетесь, а кондукторша рядом лежит и просит: «Вставай, любимый! Вставай, приехали»?! Это намек на то, шо Вы с ней до чего–то добаловались, доигрались?! Ну, ну, и шо оно дальше показало?
Петрович:
- Дальше мне показалось, что я круг проспал и еду уже в обратную сторону! Кондукторша помогла мне выйти. Я вышел и опять стал ловить автобус.
Поликарпыч:
- Вот это женщина! Сама Вас пригрела, сама и вывела на дорогу! Запали Вы ей в душу, Петрович! Ну, Вы и бабник!!! Значит, оценила Ваш профессионализм.
Петрович (с разочарованием):
- Да какой там профессионал! Рядовой любитель, да и то – в далеком прошлом!
Поликарпыч:
- Не скромничайте, Петрович! Случай подвернется – не откажитесь! По глазам вижу! Вы в парк чего приехали? Отдыхать? Вы, Петрович, приехали на охоту! На улице с Вашей профессиональной стойкой вратаря познакомиться не просто, а здесь, сидя на лавочке можно заманить любую барышню. Вон их сколько здесь дефилирует! Вижу, что Вам охота познакомиться!
Петрович:
- Какая там охота! Стрелять не из чего… У меня ружья уже лет двадцать как нет. Спустил вместе с патронами.
Поликарпыч:
- А шо ж Вы на барышень глазками-то, стреляете направо и налево?! Это не Ваше объявление в газете «Ищу молодуху не старше 65 лет для интимных встреч»?
Петрович:
- Вы меня, Поликарпыч, под монастырь не подведете! Молодые все строптивые и капризные. Перед ними бисером надо рассыпаться,… а меня, если рассыпать, то уже, наверное, не соберешь! В нашем возрасте спокойная жизнь нужна!
Поликарпыч:
- Нет, Петрович! Нам рано на покой! Пусть покой нам снится только в эротических снах!!! Те заморыши - хиляки, кто помоложе, пусть ползут на покой. А у нас, у бабников, жизнь была, есть и будет – только беспокойная!!!
Петрович (неожиданно распрямляется, резко оживившись):
- Тише! Вон идут две мыльницы, друг за друга держатся! Быстро прячем палки и улыбаемся! Может, клюнут на нас, на бабников?! Тогда мы сегодня, может быть, еще и «покуролесим»!!!
Поликарпыч:
- Тьфу на Вас!!! Не зглазьте!!!