Когда Марина пришла в общежитие и рассказала новость Оле, та решительно сказала:
-Ты даже не раздумывай, скорей избавляйся от ребенка. За¬чем тебе ребенок от этого алкаша? Все, что с бывшим мужем связано, тебе надо забыть как кошмарный сон. И уж тем более не связывать себя по рукам и ногам ребенком. Пойдем завтра к врачу за направлением на аборт. Пока еще не поздно.
-Нет, Оля, я оставлю ре¬бенка, - задумчиво сказа¬ла Марина. - Будь что бу¬дет, но оставлю. У меня никого на этом свете нет, а теперь уже и на Петю надежды нет. Пусть будет у меня хоть один родной человечек.
-Вот-вот, и хорошо, что о Пете своем вспомнила. Тебе в свое время умные люди много чего советовали, но ты никого не послу¬шала. Стоило столько сил ему отдавать, столько денег на него тратить, все время из дерьма вытаски¬вать, чтобы он опять в него попал? Все время ты для Петьки своего жила, а он что? Хоть бы сейчас о себе подумала, несчастная. Так нет же, нашла себе новый алтарь для жертвоприношения - ребенок... Глупая ты все-таки, Марина.
-Может быть, и так, но ребенка я оставлю, - решительно ска¬зала Марина. И Ольга поняла, что спорить с подругой бесполезно.
Все приметы беременности: сильный токсикоз, анемия, оте¬ки начались для нее позже. Марине все труднее было совмещать учебу и работу, но, несмотря на это, она взяла еще один участок для уборки. Экономила каждую копейку, думая о завтрашнем дне, о том времени, когда работать не сможет.
Девушка по-прежнему жила в общежитии с подругой и со страхом думала о будущем.
Беременность стала заметной для всех только к семи месяцам - настолько Марина была худенькой. К этому времени она, удивляя всех своим усердием в работе и безукоризненными знаниями, уже успела завоевать большой ав¬торитет у преподавателей и однокурсников. А потому девушку в таком положении поддер¬жали, пошли навстречу во всем: преподаватели ставили ей "автоматом" зачеты и экзамены, разрешили свободное посещение многих лекций.
Вскоре Марина родила девочку, и группа тут же окрестила ма-ленькую Светланку дочерью полка.
Однокурсники (не без инициативы Ольги) скинулись и по¬дарили ей коляску, а студенчес¬кий профком взял на себя все остальные заботы: пен¬сию на отца девочке оформили, стипендию Марине повы¬шенную выхлопотали - она вполне оправдывала ее своей отличной учебой.
А самое главное - в порядке исключения, нарушая все существующие пра¬вила, разрешили Марине остаться в общежитии, отселив ее в отдельную комнату. Но Ольга тут же пересе¬лилась к ним, несмотря на то, что жить с грудным ребенком в одной маленькой комнатке и учиться было трудно, о чем она знала заранее.
-Я тебя одну не оставлю, вместе будем Колькину наследницу поднимать, раз теперь она у нас есть, - сказала она Марине, трону¬той верностью подруги, и обняла ее.
Светка росла, а однокурсницы, обожавшие ее и не спус¬кавшие с рук, с каждой стипендии дарили малышке разные детские вещички: пинетки, рубашечки, костюмчики, игрушки... Светка была всеобщей любимицей и живой куклой для однокурсниц, кочевавшей из комнаты в комнату.
Марина была благодарна однокурсницам за поддержку и помощь, но стеснялась и умоляла подруг не тратиться.
-И что хорошего вы Марине делаете? - ворчала на них пожилая вахтерша тетя Маша, - девчушку ее совсем ручной сделали, поиграете и бросите, а Марина бедняжка потом от нее отойти не сможет.
Марина не всегда могла посещать занятия, не успевала готовиться к ним и потому в какой-то момент хотела перей¬ти на заочное отделение, но ей и тут пошли навстречу: установили свободный график посещений, причем не только ей, но и Ольге, зная, что заботы они делят поровну и за малышкой смотрят по очереди. А еще обещали по направлению профкома через несколько месяцев устроить Светку в ясельки.
Так шло время. Поначалу Марине было трудно, а потом этот жестко расписанный по минутам ритм жизни стал для нее нормой.
Ольга уже окончила училище и вышла на работу в базовую для училища школу, но еще год прожила вместе с Мариной в общежитии – сумела договориться с комендантшей - не бескорыстной, но все же доброй женщиной.
А для Марины три года с небольшим прошли как одно мгновенье. Она бегала по кругу - училище, ясли, потом садик - общежитие... Не спала ночами со слабенькой Светкой - де¬вочка часто простужалась, плохо набирала вес. Марина подрабатывала, где и как могла, чтобы прикупить своей ненаглядной дочурке фрук¬тов и витаминов, игрушек и нарядов.
-Мариша, ты бы о себе поду¬мала, - снова и снова ругала ее Ольга. – Ну в чем ты ходишь, купи себе что-нибудь из одежды. Зачем твоей Светке столько всего?
-Куда я хожу, Оленька? — улыбаясь, отвечала она. - А Свет¬ка на других детей будет смот¬реть и завидовать их одежде, игрушкам, я этого не хочу. И как ей объяснишь, что судьба нам с ней такая трудная выпала? Я хочу, чтобы у нее и сейчас, и всегда было все и самое лучшее.
Тяжкой обязанностью для Марины было посещение колонии и свидание с Петром. Она видела, как взрослеющий Петр с каждым годом становится все агрессивнее. Брат высказывал Марине свои обиды и упреки, говорил, что при желании она могла бы его вытащить из тюрьмы. И бесполезно было ему объяснять, что это – в его руках. А он делает все, чтобы увеличить и без того немалый срок заключения. После свиданий с Петром в колонии Марина по нескольку дней не могла прийти в себя: плакала, винила себя в том, что не уберегла брата от тюрьмы. Единственной отдушиной в ее жизни была дочь Светка - белокурый ангелочек. Ради нее Марина теперь и жила, так как своей жизни у нее просто не было.
Марина окончила училище на два года позже Оли, которая все это время работала в начальных классах. Через некоторое время она перешла на частную квартиру. Подруга опять позаботилась о Марине заранее, жить они стали все вместе в двухкомнатной кварти¬ре, а работали теперь, к их общей радости, в одной школе.
Обе души не чаяли в общей дочке, изводя трехлетнюю Светку вопросами о том, кого она больше любит: Марину или маму Олю.
Не по годам смышленая девочка очаровательно улыбалась обеим и говорила каждой на ушко именно то, что они от нее ждали.
Так и жили - нелегко, хлопотно, но дружно и одной семь¬ей. Проработав в школе два года, Марина стала уговаривать Ольгу поступать вместе с ней на заочное отделение пединститута.
- Ну уж нет, Мариша, - запротестовала Оля, - я учиться боль¬ше не хочу, во всяком случае, пока. Как говорил Митрофанушка: «Не хочу я учить¬ся, а хочу жениться»! Так вот и я - замуж хочу, подруга. Вот такую, как твоя Светка, дочурку хочу или мальчика, по крайней мере. Но для начала надо замуж выйти.
Мечта Оли исполнилась очень быстро, на горизонте ее судьбы по¬явился молодой интересный дагестанец Омар. После окончания Краснодарского пединститута он проходил практику в их школе. Высокий, видный, сдержанный, он сразу же привлек к себе внимание, и особенно женского коллектива.
- С тех пор как к нам этот усатый на практику пришел, для наших женщин весна в ноябре наступила - по-доброму улыбаясь, говорил директор школы. - Быстрее бы он практику закончил или бы уже выбрал себе кого-то из них, чтобы остальные успокоились.
И Омар, словно услышав это пожелание, выбрал для себя Ольгу. Он настойчиво ухаживал за ней, несмот¬ря на то, что девушка долгое время не обращала на него внимания.
-Неужели он тебе нисколечко не нравится? - искренне удив¬лялась Марина. Сама же говорила, что замуж хочешь?
-И что с того, если даже нравится, - задумчиво отвечала Оля. – Он нездешний, вряд ли родители разрешат ему взять в жены русскую - там у них с этим очень строго, только на своих женятся. Потому и не хочу душу себе травить... Я ведь не ты, Марина, и больше головой думаю, чем сердцем.
Но Омар оказался слишком упорным, он терпеливо и в то же время красиво ухаживал за Ольгой. А в один из дней, признавшись в любви, тут же сделал предложение.
-Но твои родители... Разве они захотят русскую невестку, - пыталась сопротивляться Ольга.
-Я уже говорил с родителями, показывал им твою фотографию. Ты им понравилась, Оленька, и они согласны, - ответил ей Омар, скрыв от любимой, что уговорить родителей ему было не так-то и легко.
-Олюшка, родная моя, как же я за тебя рада! — говорила, обнимая подругу, Марина, первой узнав об этом.
-А когда же я за тебя смогу порадоваться, Маринка? Когда ты о себе, наконец, подумаешь? Ведь были предложения, и вроде неплохие мужики к тебе сватались, почему ты совсем о себе не думаешь? При твоей внешности одной быть - это преступление.
-Ольга, ты же знаешь, у меня дочь на руках. И я не хочу, чтобы ка-кой-нибудь дядя - отчим ее обижал.
-Ну почему так сразу и обижал? А если он ее полюбит как родную дочь?
-А если не полюбит? - вопросом на вопрос отвечала Ма¬рина и переводила разговор на другую тему.
Ей некогда было думать о женихах, хотя на девушку и в самом деле засматривались. Нередко предлагали Марине встретиться, познакомиться поближе. Накануне выпуска один из молодых преподавателей училища позвал ее замуж, но она даже и думать об этом не хотела.
А на возмущения Ольги отвечала:
– Олег молодой совсем, ни разу женат не был. Отец у него директор фабрики, семья интеллигентная, в городе известная. А у меня дочь растет. Зачем им невестка с таким живым приданым? Думаешь, так уж и обрадуются его родители, узнав, что Олег женится на женщине с ребенком? Да и я бы на их месте не радовалась, а потому зачем портить кому- то жизнь и планы? Я Олегу не пара! - объясняла она Ольге.
- Тогда почему отказала главбуху конторы, в которой убирала, – состоятельный ведь был мужчина: дом, машина, дача - все при нем. И тут бы точно не он тебе, а ты бы ему одолжение сделала своим согласием – он вдовец, на шестнадцать лет старше тебя, сына взрослого имеет. Вот и были бы вы в равном положении, только ты красивая и молодая, а он уже в годах. Чего не согласилась?
- Да не хочу я, Олька, о замужестве думать. У меня и так полно проблем, лучше я для дочери жить буду, чем для чужого мужика, - спешила уйти от разговора Марина.
- А другие женщины как будто за родственников выходят, а не за чужих мужиков. Эх ты, наседка, ну что мне с тобой делать? – расстраивалась Ольга, переживая за судьбу подруги. На первый взгляд неброскую, но особенную красоту Марины не могли скрыть даже ее бедные, совсем не модные наряды. Она же не только не подчеркивала свою привлекательность, но в какой-то степени старалась прятать ее.
Марина собирала свои роскошные золотые волосы в тугой хвостик на затылке, а косметикой не пользовалась совсем. Не носила никогда ни¬каких украше¬ний.
-Надеюсь, монашка, что ты хотя бы на мою свадьбу сде¬лаешь исключение - оде¬нешься получше и прическу сделаешь. Нет, я, пожалуй, сама тобой займусь, на тебя надежды никакой. А ведь ты подружка не-весты, - сказа¬ла Ольга, с лю¬бовью глядя на Марину.
Наутро девушки вместе по¬шли на местную барахолку, и Ольга заставила подругу купить красивое выходное платье и туфли. А в день свадьбы с утра успела уложить подруге волосы и немного подкрасить ее.
-Ой, Марина, что я наделала! - всплеснула она руками, с удовольствием глядя на результаты своего труда. - Теперь невесту никто и не заметит, какая ты все-таки красавица, как бы ни сглазить...
На свадьбе на Марину заглядывались многие. И коллеги, и все другие гости торжества с восхищением смотрели на изменившуюся до неузнавае¬мости Марину, наперебой приглашали смущенную женщину на танец, просили телефон, предлагали встретиться.
Но Марина танцевала мало. Она не отходила от расстроенной Зинаиды-матери Ольги. Успокаивала ее, все еще не представляющую себе, что дочь уедет в Дагестан к мужу. Поначалу Зинаида запретила дочери даже думать о женихе - горце, но, поняв, что запрет не сработал, вынуждена была согласиться. Только настроение у матери невесты не было радостным, а слезы так и накатывались на глаза.
- Не надо так расстраиваться, тетя Зина. Дагестан не так далеко от нашего края. А Омар очень нашу Олечку любит, Вы себе даже не представляете, как! И вообще он хороший парень – добрый и сильный, не пьет, не курит. Все у них будет хорошо, вот увидите.
Зинаида обняла Марину:
- Дай то Бог, чтобы все было, как ты говоришь, милая моя девочка. Матери так мало надо - чтобы дочь счастливой была в своей семье. Где и с кем – это и в самом деле не важно. Лишь бы человек хороший был. А дагестанец вроде и вправду хороший парень, уважительный. Что ж, дай Бог. Будь и ты счастлива, милая. Ничего хорошего ты в жизни не видела, добрая моя девочка! А по поводу дочери своей я, наверное, и в самом деле зря волнуюсь, – Ольга себя в обиду не даст, нигде и никому. И терпеть, как ты терпела, не станет - зубастая она у меня.
Ольга не замечала вокруг никого и ничего – она была счастлива. И так красива в своем подвенечном платье с фатой! Любовь и счастье превратили ее, просто симпатичную девушку, в ослепительную красавицу. И все же королевой бала в этот день была не невеста, а ее подруга, от Марины невозможно было отвести глаз. Ольгу это не огорчало, она уже нашла свое счастье, и разительной перемене во внешности подруги была очень рада: во второй раз за годы их дружбы Оля видела Марину необыкновенно красивой. В первый раз это было на выпускном вечере в школе.
- Ты и здесь королева бала! - радостно шептала ей Ольга.- Посмотри, сколько вокруг женщин и девушек, и никого с тобой не сравнить. Муж Ольги, Омар, услышав эти слова жены, присоединился к ним и, счастливо улыбаясь, пошутил:
-Слушай, Ольга... Я тебе разве не говорил, что мусульманин име¬ет право жениться на четырех женщинах сразу? Наша религия это позволяет. Так вот, че¬тыре жены мне не нужно, но я бы, кроме тебя, еще и на Марине женился.
- Ой, испугал очень! - хохотала в ответ Ольга. - Я только рада буду! У нас с Маришей с детства все общее: всю жизнь как нитка с иголкой вместе были, и дочь у нас - Светка - можно сказать, общая. Так что и тебя, Омар, мы тоже поделим. А самое главное - расставаться нам не придется, заберешь нас всех в свою Махачкалу.
-А я и так могу вас забрать, - вполне серьезно ответил Ольге Омар. – Марину я как сестру уважаю и буду только рад, если она с нами в одном городе будет жить. Да и ты без своей Светы уже обойтись не сможешь, - немного ревнуя жену к обожаемой ею девочке, сказал Омар. А потом вполне серьезно спросил Марину:
- Может, и в самом деле поедем в Дагестан все вместе?
Марина покачала головой, хотя ее пугала мысль о разлуке с Ольгой - подруга была для нее самым родным для нее человеком. Теперь она уедет к мужу, а Марина останется одна со Светкой в этом большом, чужом для них городе.
Ольга всегда была рядом, и ее роль в жизни Марины трудно было бы переоценить. Несмот¬ря на то, что сейчас она была рада счастью Ольги, Марина с трудом сдерживала набегавшие на глаза слезы.
Но Омар, как оказалось, не шу¬тил и не думал от¬ступать от заду-манного, заранее понимая, как нелегко будет и его молодой жене без Марины и Светы, с которыми Ольга уже давно жила одной семьей.
-Тебе все равно придется поехать с нами, - сказал он Марине, - по нашему обычаю подруга невесты должна обя¬зательно быть и на свадьбе у жениха. Так что не раз¬думывай, готовься ехать с нами в Махачкалу. Там уже все готово к свадьбе, и мои родственники с нетерпени¬ем ждут нас.
-Но не меня же, Омар, - задумчиво сказала Марина. - Не поеду я, не хочу создавать вам проблем.
-Ты дагестанцев совсем не знаешь, - ответил на это Омар. - Мне достаточно сказать своим родным, что ты мне сестра, и с этой же минуты ты станешь родной для всей моей семьи. Увидишь, как радушно и тепло тебя у нас примут. А гости для дагестанцев – это не проблема. Это всегда радость.
-Как-нибудь приеду, - уклончиво ответи¬ла Марина. - А в первое время у вас и без меня хлопот будет предостаточно.
-Нет, ты поедешь с нами, и сейчас, - ка¬тегорично ответил ей Омар. - А все хло¬поты предоставь мне, хотя бы потому, что я мужчина... Вы со Светой едете ко мне на родину по мое¬му приглашению. В общем собирай¬ся, Марина, - пока в гости, а потом - как захочешь.
Марина в нере¬шительности по¬смотрела на Ольгу, та радостно кив¬нула:
- Поедем, Мариша, прошу тебя. Мне же нужна будет твоя поддержка. Кто знает, как там меня новая родня примет? У тебя сейчас кани¬кулы. Вот и определишься за время отпуска.
Продолжение http://www.proza.ru/2011/09/16/507