*** Поиски жилья.
Первая ночь в Яицком Городке прошла под крышей хаты Петра и Марии. Им отвели небольшую комнату, в которой жили старшие дети.
Вечером собрались за большим столом. Перед ужином сходили в баню, вначале женщины, потом мужчины. В каком углу России не любили баню, свою, со свежими вениками и вкусным паром. У Петра баня большая и все соседи ходили мыться. Баня размещалась на берегу Яйка. День был субботний и все бани, как по команде, топились с утра. Бани были разные, новые и старые, покосившиеся от старости. Были бани, которые топились по - черному, были бани и чистые. После парной мужики выбегали и прыгали в воду Яика. Река Яик была во всех отношениях уникальной. В ней купались, стирали и полоскали белье, в ней солили овощи и грибы. Ваня ещё не знал уникальные возможности реки. В Шугурове не принято было оставлять бочки с солениями на дне реки. Здесь же хозяева подводами привозили грибы, особенно любили рыжики. Мыли и запаривали бочки, мыли грибы и укладывали ровными и плотными слоями, перекладывая различные коренья и травы для вкуса и аромата. Потом плотно прижимали верхними досками и забивали обручем. Приготовленную бочку закатывали на дно реки, и она хранилась до поры, когда появлялась в ней необходимость. Иные бочки хранились до весны. Такой способ соления и хранения не только грибов, но и овощей, сохранялся в казачьей среде, сохранился и до начала двадцатого века. Казаки знали, какие участки имели соседи и строго следили за сохранностью. Никто и никогда не брал чужого. И если появлялся воришка, его быстро находили, подвергали порке. Для бандитов и воришек на главной площади имелась своя тюрьма. И, если кто из казаков попадал в нее, то он терял очень много. После тюрьмы редко кто мог выдержать безденежье. Поэтому попасть в тюрьму означало обнищание. Тюрьму боялись все, и, потому строго соблюдали обычаи и принятые к исполнению законы. Ваня ещё не знал, что войсковой атаман являлся главой исполнительной гражданской и военной власти. Принятое когда-либо решение на войсковом Круге являлось законом для всех последующих решений, принимаемых на Круге или решений в повседневной жизни, обязательное к исполнению всеми. Так в казачьем войске создавалось право, которое привело к жизни всеми казаками по заповедям “чистой совести”. Заповеди стали нормой жизни всеми казачьими войсками, независимо от того, как они назывались, Амурское или Донское, Яицкое или Сибирское.
За большим обеденным столом в большой и просторной хате Петра Афанасьевича Перфильева собралось взрослое население большой семьи. Старшие дети резвились со своими сверстниками, играя в казачьи игры на улице, младшее, в лице маленького Афанасия, спало к качалке, подвешен-ной около постели взрослых.
- Ну, что господа станичники, позвольте мне поднять стакан за успешное прибытие и будущее вступление в Войсковой Круг новых и, самое главное, молодых казаков. Сегодня, вроде как, прошло успешное показательное выступление Ивана. Оно показало, что умение владеть конем в бою очень важно для успешного боя. Казачье искусство идет с глубокой древности наших пращуров. Конем Иван владеет. Но как он и Алексей владеют саблей, мы ещё посмотрим. Сабля и конь – это две важнейших составляющих боя, быстрого и скоротечного. Есть ещё одна составляющая боя – это твердость духа и уверенность в соседе. Владеют этими качествами сотня, эскадрон или полк, значит, победа обеспечена. Есть ещё одна составляющая – это дисциплина. Сколько бы не прошло времени, и какие бы не существовали войска, то, что я назвал, определят успех боя, сражения. Как полковой командир, хочу сказать, что казачий командир обязан думать не только о победе, но и о сохранности людей в бою. Это не значит, что не нужно посылать людей на смерть, если будет необходимо, но нужно думать, кого посылаешь. Единственного сына и наследника, обученного или необученного. Потому я хочу выпить за таких казаков, как Иван Федотович Кожин и Алексей Иванович Соловьёв. Как я понял, они учились у одного и того же учителя. Настя тоже, как вижу, образованная женщина. Образованных людей сыскать трудно, особенно среди простых людей.
После первого стакана встал Ваня:
- Можно мне слово молвить? Петр Афанасьевич, я попрошу вас налить ещё два стакана водки.
Петр налил.
- Мы с Настей хотим помянуть наших родных, дедушку Александра Ивановича Кожина и Ма-рию Ивановну Решетникову, моего дедушку и Настину бабушку. Когда мы уходили, они умирали. Дедушка Саша родился и вырос здесь, в Яицком Городке. Он передал нам, детям, свои заповеди, которым он следовал всю жизнь. Баба Мария родила и вырастила семерых сыновей, которые выросли честными и добрыми людьми, противниками зла и насилия бар. Вместе с отцом они сложили головы во время восстания Степана Разина. Они выбрали свое дело и верно служили ему до последнего часа. Прошу вас помянуть….
- Как вы думаете жить дальше? – спросил Петр.
- До зимы купим хату, на троих. Купим землю, построим хутора. Мебель сами сработаем. И, если примут в казаки, будем служить. Вот и все. Естественно, будем рожать, воспитывать детей.
Поздним вечером улеглись спать. Настя лежала на правом боку, положив, голову Ване на плечо.
- Устала, Настенька?
- Устала. Сколько дней мы шли до Яицкого Городка. Грязные, немытые. Хорошо, что не завши-вели. Помылись в бане у Матвея Терентьевича и снова в дорогу. И вот мы здесь. Сегодня тоже трудный был день. Как примут нас? Как устроимся с жильем? Где его искать? Это хорошо говорить, когда поиски ещё долго не будут. Завтра начнём искать жильё. За шестьдесят рублей можно найти хороший двор. Но сколько ещё предстоит купить, запастись топливом и продуктами на зиму. Ты думал об этом, Ваня?
- Думал, Настя. О многом думал. Думал о наших родных. Как они там? Тятю, наверное, выпороли за меня. Тебе нельзя было оставаться. Не мог я этого допустить. Чтобы тебя купила какая-то скотина! Это выше моего разумения. Когда бежали первые десятки вёрст, боялся за тебя. Как бы чего не случилось. Все-таки ребёнка носишь. Могла и растрясти.
- Могла, но не растрясла. Если б растрясла, сейчас бы плохо было. Господь Бог не допустил.
- Ещё, Настя, нам необходимо обвенчаться. А то, ребенок скоро родится, а мы не венчанные.
- До этого ещё много времени.
- Сколько?
- По моим подсчетам в январе должен казачонок родиться. Сегодня я так хорошо помылась. Не торопилась, хорошая вода, немного попарилась, помылась, в предбаннике полежала, потом чаю напились. А какой вкусный чай, Ваня! Душистый.
Ваня смотрел на Настю. Серые глаза, с небольшой зеленцой. На левом глазу с правой стороны зрачка маленькая черная точка. Тонкие губы, острый носик, округленное лицо, густые каштановые волосы делали Настю привлекательной девушкой. Самостоятельный и твердый характер, сильная воля и большая доброта придавали Насте особую привлекательность. Среди подруг Настя никогда не стремилась к лидерству, но её самостоятельность, доброта и отзывчивость притягивали подруг.
- Завтра, Настя, пойдем в церковь, сделаем пожертвование, договоримся о венчании. Нам нужны свидетели. С моей стороны свидетелем будет Алексей, а с твоей…, думаю, Мария согласится. Спи, Настенька, спи. Ты умаялась с дороги. А я полежу ещё, подумаю, и тоже буду спать.
Но заснуть Ваня не мог. Он лежал, боясь пошевелиться, Настя так сладко посапывала, что он боялся её разбудить. Ваня гладил Настю по волосам, щекам. Легкими, едва касаемыми, движениями, гладил Настины плечи, грудь и спину. Настя сладко посапывала, и от сладкого сна на губах показались слюни. Ваня вытирал их, боясь разбудить Настю. Но Настя сладко спала и не слышала Ваниных касаний. Она умиротворенно улыбалась и почмокивала губами. Ваня смотрел на Настю, и его сердце наполняла теплая волна нежности и любви.
- Какая же Настя красивая! – думал он, - и за что ты полюбила меня? Любишь, если пошла на самопожертвование, пытаясь спасти от барина. Ты не побоялась порки, если бы тебя поймали.
Ваня понимал, что, убежав с Настей в Яицкий Городок, он взял ответственность за судьбу Насти и их будущего ребенка на свои плечи. Он должен работать, хорошо работать, чтобы обеспечить семью заработком. Помимо казацкого снаряжения Ваня и Алексей купили весь набор столярного инструмента. В настоящий момент их ничто не могло удержать от возможности заработать. Ваня ещё не успел освоиться в Городке, а ему уже поступил заказ на постройку дома. После Ваниного рассказа о древних россичах какой-то казак сказал, что они выберут Ваню своим атаманом, на что Ваня ответил, что он и его предки всегда кормили семью руками, занимались строительством домов и изготовлением мебели, что его род – это род краснодеревщиков, который ведёт начало с глубокой древности. Ваня сказал, что он благодарит за доверие, но его удел другой, помогать людям не военным делом, а помогать строить дома и делать мебель. Но, если он потребуется, как воин, то готов всегда стать им и защищать свой дом, жену и детей. Так же, как и защищать соседей, знакомых и незнакомых, защищать землю и границы России.
За всю свою жизнь Ваня еще никогда столько не думал, как в этот вечер. Не думал даже тогда, когда дедушка Саша благославил их и отправил в далекое свое детство, на историческую родину, родину его пращуров. Рано или поздно, думал дед Саша перед смертью, его внуки вернутся на родину прапрадедов, а он вернётся только после смерти. Незаметно Ваня уснул, но и во сне продолжал думать о дальнейшей жизни. Он благодарил отца, деда Сашу и деда Алексея, что они были примером для него, учили, как нужно жить, учили любить людей и жить для них.
Ваня проснулся от стука ведра и подойника, которые мыла Мария, собираясь доить корову. Он открыл глаза и увидел Настины серые глаза. Молча поцеловал Настю и спросил:
- Ты давно не спишь?
- Нет, только что проснулась. Проснулась, смотрю на тебя и думаю, за что же мне привалило такое счастье? Почему ты достался мне, а никому другому? Ты можешь мне ответить?
- Нет, не могу. А впрочем, наверное, потому, что так распорядился господь Бог. Ты знаешь, о чем я думал, когда ты уснула?
- О чем?
- О том, за что ты полюбила меня, и мне досталось такое счастье любить тебя! Ещё я думал, что добровольно взял на себя заботу о тебе и наших детях, которых ещё нет. Но они будут. Я знаю, что нарожаешь мне детей, мальчишек и девчонок. И мы обязаны будем их воспитать, дать им образование, передать им то, что передали нам дед Саша и дед Арсентий. Мы должны будем воспитать их в любви и уважении к людям, верности выбранному делу и быть нетерпимым к злу и несправедливости. Как это делается, я не знаю. А ты, Настенька, знаешь?
- Я не думала. Но мне, кажется, что воспитание заключается в поступках родителей, их взаимоот-ношениях, основанных на любви и уважении друг к другу, людям и детям. Мы должны будем стать для детей не только родителями, но и старшими товарищами.
- Правильно, Настя, правильно ты говоришь. Я доволен тем, что совместную жизнь мы начали с честности, мы вошли в жизнь не с заднего хода и с потёмками в душе, а с переднего хода и с чистыми помыслами. И жить мы будем по законам чистой совести.
- Как это?
- Жить так, чтобы никто и никогда не посмел сказать, что мы или наши дети плохие. Чтобы внут-ренний стыд не застилал глаз и чтобы никто и никогда не сказал нам, что мы плохие, чтобы не было стыдно за наши поступки и поступки детей. Ты ещё полежи, понежься, а я пойду, помогу Петру.
Когда Ваня вышел во двор, Петр убирал навоз и чистил стойла лошадей и коровы. Он молча взял корзину и начал укладывать навоз и выносить его на зады, складывая в кучи, которые по осени будут разбросаны по огороду.
- Алексей проснулся, или спит? – спросил Пётр.
- Не смотрел, наверное, спит.
- Кто это спит? – Алексей стоял у ворот. - Я сам подумал, что вы ещё спите.
Мария подоила корову и ушла в кухню. Потом вышла, неся кувшин с парным молоком:
- Мужики, попейте парного молочка.
Молодые и здоровые мужики, привычные к крестьянскому труду, быстро вычистили стойла, коровник, вынесли навоз и уложили его в кучи, задали корм скотине и сидели, курили и разговаривали. Курил Пётр, а Ваня и Алексей поддерживали разговор.
- Что намерены сегодня делать? – спросил Петр.
- Сначала пойдем в церковь. Сделаем приношение и помолимся. Узнаем, когда можно обвен-чаться. А потом пойдем искать хату.
- Правильное решение. Только сначала мы позавтракаем.
На дворе появились старшие сыновья Петра:
- Папаня, надоть лошадей купать.
- Чего спрашиваете? Гоните.
- Мальчишки, подождите, попейте молочка!
Со двора Петра выехал целый табун лошадей.
- Иван, посмотри, как там на площади. Убрались мужики или нет. Вообще – то Василий серьезный мужик, но проверить нужно.
Впереди табунка скакал Петрушка, старший сын Петра. Площадь была подметена, мусор убран. Ничто не говорило, что накануне на ней была гульба. Лошади доскакали до западных ворот крепостной стены, повернули по Ремесленной улице и назад, на берег реки Яик. На берегу, ребятишки уже купали лошадей. Солнце ещё не показалось из-за верхушек высоких деревьев, растущих на левом берегу, но его лучи освещали высокий правый берег и крыши домов. Но скоро берег озарился солнечными лучами, начиная пригревать песок и отражаясь на водном зеркале. Вдоль берега с удочками в руках сидели старики и малые ребятишки. На берегу стояли степенные казаки и обсуждали увиденное или услышанное ими накануне. Когда Ваня подъехал к ним, и поздоровался, они почтительно поклонились ему.
- Это вы напрасно, казаче. Я не барин, а простой мужик, каким должны быть все. Вы же не считаете себя особыми людьми. Так и я. Так что давайте на равных.
- Скажи, Иван Федотович, это правда, что ты можешь железный пруток согнуть?
- Правда.
- А ломик?
- И ломик согну.
- Не может быть!
- Почему?
- Это ж, какую силу нужно иметь? Не может человек иметь такую силу!
- Любой из вас может её приобрести, если ежедневно будет её накачивать.
- Каким образом?
- Возьмите небольшой мешок с песком. И ежедневно поднимайте его в течение недели. Положите на шею и приседайте, нагибайтесь, выпрямляйтесь, тренируйте шею, спину, ноги. Через неделю горсть земли заменяйте дробью.
- Но тогда дробь перемешается с землей.
- А вы в маленький мешочек насыпьте дробь, и положите в мешок с землей. А из большего мешка горсть земли выбросьте. Когда мешок с землей заменится мешком с дробью, вы почувствуете огромную силу. Можете коленями зажать камень и держать, пока ноги не устанут. Через каждую неделю вес камня увеличивайте. Придёт время, и вы сможете коленями держать жернов камень, сможете, если голова противника попадет вам между ног, раздавить ее, как арбуз. Таким же образом накачивается сила рук. Смотрите. Вот пятак, - Иван достал из кармана пятак, - его вес приличный. Для перевоза ста рублей пятаками потребуется подвода. Смотрите, что я сделаю с ним?
Ваня положил пятак между двух пальцев, а большим надавил на него и пятак согнулся.
- Видите, как просто! – Ваня разогнул пятак и положил в карман, - вы, наверное, заметили, что ростом я не отличаюсь от вас.
- Так пятак, верно, картонный!
- Тогда согните.
- Нет, не получается. На коне ты здорово сидишь!
- Это потому, что в ногах есть сила. Развивайте свое тело, ноги и вы будете сидеть в седле, как влитой, держась ногами. Поверьте мне, кто знает, быть может, ваше сильное тело и ноги спасут вашу жизнь.
После завтрака Настя, Ваня и Алексей пошли в церковь. Она размещалась на главной площади города. Всего в Яицком Городке насчитывалось свыше двухсот пятидесяти церквей. Глядя со стороны степи, казалось, что город имеет одни церкви и ни одного дома. По переписи, проведенной в 1723 году, численность казаков в Яицком казачьем войске составила более двух с половиной тысяч человек.
23 августа 1728 года. Воскресный день. Жители Городка, приписанные к церкви, располо-женной на главной площади Яицкого Городка, после проповеди отца Николая расходились по домам. Ваня с Настей и Алексеем подошли к батюшке.
- Батюшка Николай, мы хотели бы сделать приношение церкви. Скажите, к кому обратиться?
- Я вас не знаю. Вы новые прихожане?
- Мы прибыли в Городок вчера. И хотели бы сделать приношение и узнать, можно ли нам обвенчаться в вашей церкви.
- Почему вы решили в нашей церкви? Есть много церквей, где можно обвенчаться.
- Мы живем здесь недалеко и желаем быть прихожанами вашей церкви. Мы слышали много хороших слов о проводимой вами службе.
- Очень похвально, дети мои. Какой суммой вы располагаете?
- Пятьсот рублей. Ещё мы хотели бы помянуть бабушку Марию Ивановну Решетникову и дедушку Александра Ивановича Кожина.
- Пройдите к матушке Федоре, сделайте заказ и приношение. Венчание можно сделать 28 августа. Вероятно, и свадьбу наметите на 28 августа.
- Да, батюшка.
- Очень хорошо. К 9 часам прошу не опаздывать. Свидетели есть?
- Есть. С моей стороны свидетель Алексей Соловьев, со стороны невесты - Мария Сергеевна Перфильева.
- Достойная женщина. Очень похвально, молодые люди.
Когда вышли из церкви, Ваня сказал:
- Теперь пойдем искать, кто продает хату.
- Иван, я слышал, здесь недалеко от площади продается двор. По Ремесленной третий дом.
- Тогда пойдем.
Когда ребята подошли к дому, во дворе увидели казачку:
- Извините, вы не продаете хату?
- Думали продавать, но раздумали.
- Ну, извините.
Недалеко от указанного дома стояли три казака и о чем-то говорили. Один из них подошел к Ване.
- По Торговой улице продается двор номер 82. Там живут старые люди. Пойдемте, я провожу вас.
Действительно, дом был большой, но требовал ремонта. Молодые люди зашли во двор и постучали в двери. На стук вышла старушка. Ваня спросил:
- Мы слышали, вы продаёте хату?
- Да. Продаём. Вы заходите в хату.
- Извините, как вас зовут? – спросила Настя.
- Анастасия Ивановна.
- И меня тоже так же зовут.
Вошли в хату. Вошедших встретил старик.
- Это мой муж, Семен Васильевич. Фамилия наша Недорезовы.
- А это мой муж, Иван и наш товарищ Алексей.
Входная дверь вела в просторную прихожую кладовку, имевшей три двери. Одна дверь вела в небольшую комнату с русской печью, которая отделялась легкой стенкой, оклеенной обоями, с такими же легкими дверями. Вторая дверь вела в просторный чулан. Третья дверь вела на скотный двор, где размещались корова, овцы, свиньи и птичник. Дальше размещалась конюшня на три стойла. Дальше размещались зернохранилище и сеновал. Имелось хранилище соломы. Из кухни проём, завешенный занавеской, вёл в большую просторную комнату.
- Сейчас у нас ничего нет, запасов никаких не делали, так как нет денег. Потому и продаем двор.
- А где же вы будете жить?
- Где придется. Может быть, пойдем в люди.
Имелись ворота, ведущие на земельный участок. В прихожей-кладовке имелся погреб, перехо-дящий в просторное помещение, занимавшее площадь всего дома. В подвальном помещении хранились картофель и овощи - турнепс, свекла, брюква. Со стороны двора через, отдельную дверь, располагалось помещение для приготовления пищи для скотины. Прихожая переходила в кухню, половина площади которой справа занимала русская печь, а слева кухонные стол и шкаф. Далее кухня переходила в гостинную, в красном углу которой стояла божница с иконами. Посредине гостинной стоял большой стол с точеными ножками, вокруг которого расставлены стулья. Со стороны русской печи стояла печь – голанка. Из гостинной имелся вход в большую и малую комнаты.
В малой комнате и жили старики. По состоянию русской печи, кухни для приготовления пищи скотине и голанке чувствовалось, что они давно не отапливались. Стены были проклеены старыми обоями, которые клочьями сползали со стен. В гостинной посредине потолка висела латунная керосиновая лампа со стеклом. Стекло было чисто вытерто.
Во дворе отдельно от жилого дома имелось еще один небольшой домик, пришедший в ветхое состояние, и летняя кухня, накрытая навесом.
- Что у вас находится в отдельном домике, что стоит во дворе?
- Мастерская мужа. Сейчас никто не работает. В мастерской хранится пиломатериал, мужнин инструмент и инструмент нашего бывшего постояльца и…
- Семен Васильевич, что же это вы много печей сложили. Зимой вы все печи топили?
- Зачем? Подвальная печь, голанка и русская печь связаны общими обогревательными трубами. Если топится подвальная печь, то можно ни голанку, ни русскую печь не топить. По трубам, которые проложены по стенам, тепло обогревает комнаты. Дом нам строил бывший наш постоялец. Давно это было.
Анастасия Ивановна заплакала, а Семен Васильевич обнял старуху, глади её по спине, успокаивая. А из его глаз текли слезы и капали на плечи старушке.
- Будет тебе, старая, будет. Горю слезами не поможешь.
Глядя на старых людей, Настя сама заплакала, стояла и вытирала глаза платком. Ваня почувствовал, что на глаза набегают слезы, и он заторопился:
- Ну, будет вам. Сейчас полы зальете слезами. Скажите, если можете, что у вас случилось? Видно большое горе было у вас?
- Дети… все… сразу… утопли. Катались они на коньках, провалились в полынью на реке. Постоялец наш, Алексей, царство ему небесное, спас детей, а сам утоп. Дети заболели горячкой и померли. С тех пор и живем одни.
Ваня почувствовал, что сейчас он узнает то, что давно хотел знать дедушка Саша. Глухим голо-сом он спросил:
- Как звали вашего постояльца?
- Алексей Кожин.
- Александрович?
- Да.
- Теперь мне ясно, почему дядя Алексей перестал писать. Это наш дядя. Папин брат. Кожины мы. Понятно и размещение хаты, и комнат, и подвала, и хозяйственного двора, и мастерской. Наверное, у вас есть и деревянный рукомойник?
- Был.
- Скажите, Семён Васильевич, Анастасия Ивановна, по какой цене вы продаёте двор?
- Шестьдесят рублей.
- Где собираетесь жить, у кого?
- В люди пойдем. Может, кто-нибудь пустит. Кому за детьми ухаживать или ещё что.
- Возьмите сто рублей, спрячьте их на самый-самый чёрный день. И уходить никуда не надо. Живите, где жили. Наши родители далеко, мы не знаем, когда их увидим. Будьте нам за родителей, – сказал Ваня.
- Да, да! Семён Васильевич, Анастасия Ивановна, не уходите. Останьтесь с нами, - поддержала Настя. Будьте нам за посаженных родителей. Через седьмицу у нас венчание и свадьба. А деньги возьмите и спрячьте. А мы нынче же и переедем.
- Леша,…- хотел, было что-то сказать Ваня, но Алексей его перебил:
- Ваня, я все понял. Ничего не говори. Настя, ты оставайся и помоги Анастасии Ивановне убраться, а мы сейчас будем.
Ваня и Алексей вышли. Когда Ваня привез все имущество, привел коней, в доме топилась русская печь, полы были вымыты, на столе расстелена скатерть. Осталось только накрыть стол. Через некоторое время явился Алексей.
- Настя, иди, помоги мне. А ты, Иван, по этому адресу езжай и купи сено для коней. Остальное всё привез. Потом мы заготовим дрова. Петру сказал?
- Пётр уехал, будет через пару дней.
Алексей и Настя разгрузили подводу, на которой Алексей привез продукты, и разместили там, где они и должны находиться. Когда Ваня вернулся, на плите варились пельмени, жарилось мясо. На столе стояли бутылки с водкой, соленая рыба, огурцы, хлеб. Анастасия Ивановна принесла большой латунный самовар и поставила его на шесток.
- Анастасия Ивановна, Семён Васильевич, у нас к вам есть очень большая просьба. Сможете ли вы её исполнить?
- Какая?
- Перед приходом к вам мы заходили в церковь, записались на венчание 28 августа. Тянуть нам некогда. Нам нужно узаконить наши с Настей отношения. И в этот же день начнется наша свадьба. Помогите, пожалуйста, подготовить ее. Нужно купить продукты, приготовить закуску и еду. В общем, вы знаете, что нужно. Сможете организовать? Самим вам ничего делать не нужно. У нас есть деньги, они все сделают. Надо нанять людей. Во дворе сбить столы, сделать навесы от дождя. Кто знает, будет он или нет, но подготовиться нужно. Подвесить лампы для освещения в ночное время.
- Все ясно, - ответил Семён Васильевич. Считайте, что мы начали подготовку. Свидетели есть?
- Есть. Алексей и Мария Перфильева. А посажёнными родителями … быть… мы просим вас.