ЛАТОНА
1 часть Запретная любовь
Она, подобная дождю, от самого её рожденья,
Дарила жаждущим в жару живительный глоток спасенья.
И не её была вина, что волны золота на плечи,
И глаз небесных синева лишала многих дара речи.
Божествен дом и лунный блик, край заоблачно-беспечный…
Подъезд парадный, тьма квадриг, и царь томим тоской сердечной…
От радости едва жива, Латона вниз легко сбегает.
Ручьём приветствия слова…, Юпитер молча ей внимает….
Богини тёмной ночи лик лишил давно его покоя
Отдал бы всё за счастье миг, душистых,пахнущих левкоем,
Коснуться розовых ланит и алых губ её губами…
Весь образ девы не велит…., всё, что дано- любить глазами…
Он молод горд, он царь богов, и славы вечной он в зените
Привык повелевать без слов, все знали как суров Юпитер…
И вновь любовь, он думал к ней тропу его забыло сердце…
Всё же к возлюбленной ночей заветная открылась дверца…
Не передать словами всей любви их светлой тёмной ночью
И не было конца бы ей… когда б не стрекотня сорочья…
Унять чтоб ревности пожар, соперниц не щадит Юнона,
Избрала худшую из кар - на Землю сбросила Латону…
Юноной проклята она должна навек лишиться счастья,
И даже мать её - луна боялась разогнать ненастье…
Бредёт превозмагая боль Латона по пескам босая,
Её жизнь - горестей юдоль…, в беде сочувствия не зная…
Не смог Юпитер помешать жестокостям своей супруги….
Ведь вздорной бабе - только власть… Забудутся все вмиг заслуги.
Убить готова и украсть, лишь бы при ней склонились в дуги…
Кто их вкусил скупую страсть, готов быть должен к вечной скуке…
Безумство веры, свет любви дарила Лето всем ночами…
О, человек! На чьей крови успех замешан твой чертями….
Ей брань вдогонку, колкость слов, бессмертье стало ей несчастьем,
Той, музой что была богов, теперь лишь горе и напасти…
И снится сон ей : бывший сад… И гроздьями с лозы свисает
Янтарный спелый виноград и где-то музыка играет.
Так несказанно сладко ей, в прохладе зелени поляны,
Нет больше боли, злых людей, покой, в объятиях нирваны…
Вдруг меж дерев мелькнула тень, вернула память беспокойство:
«Кто это, Феба, ты? Не лень сойти с небес..? Что за геройство?
А может вспомнила ты дочь, что предала своим молчаньем,
Чтоб угрызенья превозмочь, взамен на совесть состраданье…?
-Прости, слепая , что могла …? К тому ж следили псы Юноны…
Я амулет твой сберегла, подальше спрячь, дочь, под хитоном
И знай, под сердцем ты несёшь две жизни…- речь она прервала,
И дочь обнявши, скрылась в ночь луна, накинув покрывало…
Но что от пробужденья ждать - из рая… сразу в преисподней!?..
Чужое горе созерцать куда как проще и угодней,
Собралась дюжина зевак, кто посмелей идут поближе:
« Смотрите…, то богини знак!…»- чтоб рассмотреть, склонились ниже…
За волю добрую приняв насмешливость толпы злорадной,
С мольбой…, не зная её нрав, лишь о глотке воды прохладной.
В ответ ей смех, издёвок шквал: « Молочную не хочешь реку?…
А может всё ж вина бокал?… Кто знал из нас твою опеку?…
Молчишь? Ах нечего сказать?…Иди, здесь быть тебе не гоже…
А нам с Юноной воевать…. уволь уж нас, себе дороже…
Ступай себе…, нас не морочь, вон дети уж набрали камни…
Без разницы им чья ты дочь, … не без причины в злобе ранни.»
Добру не устоять пред злом, ведь зла игра всегда без правил,
Последним жизнь испив глотком, тогда поймёшь лишь, что ты славил…
Сквозь слёзы видит или сон… Старик ей подал свою руку…
Его дырявый балахон едва скрывал ран злую муку.
Скорей страдания других поймёт, кто много сам страдает,
И то, что трогает одних, других же только забавляет.
Старик единственный из всех, кто гнев посмел презреть Юноны,
Увёл Латону, вызвав смех, толпы преодолев препоны….
„Старик расскажешь нам потом…Это не с бабой развлекаться
Где лаской можно, где кнутом… С Богиней сложно управляться!
За нас за всех, старик, радей, с богами кто из нас роднился?…“
За злобу он прощал людей: кто болен, беден, а кто спился…
-Пришли! Здесь можешь отдохнуть, вот одеяло, чтоб согреться
И постарайся ка уснуть…, а я сварю отвар из специй…
Я не пойму , хоть прожил жизнь, откуда в людях столько злобы,
И низвержение богинь насытит, разве, их утробы?
-Давно я наблюдаю вас, как на Олимпе , всё здесь так же
И ревность та же, без прикрас, и взятая любовь под стражу…
Мне снилась очень странно мать, будто глаза ей выжгли перцем,
Успела в спешке лишь сказать: « Две жизни носишь ты под сердцем…»
Тут что-то вспомнила ещё… предмет нащупав под хитоном,
И амулет свой горячо в ладони сжала с лёгким стоном:
«Под сердцем жизни…, амулет…, так значит мне это не снилось?…
Да, знаю я теперь ответ, Юнона отчего взбесилась…
Под сердцем я детей ношу, его детей, о мой Юпитер!
Ему сейчас же расскажу… Но что я? Здесь моя обитель…
Так вот в чём матери завет, его уже я не увижу…
Один любви остался свет, плоды её в себе я слышу…
Спасибо вам, остаться здесь нарушить значит все каноны,
Против меня восстал весь свет и не без помощи Юноны….
Вот отдохну чуть-чуть и в путь» - сказала, тут же и уснула…
Недолго удалось вздремнуть… Гвалт черни, падкой до посула…
У старца хижины кричат и выдать требуют Латону…:
«Старик, ты жизни стал не рад, или позлить хочешь Юнону/…
Не надсадил бы хилых плеч, нужна тебе богов немилость?
Себя старайся уберечь… С самим бы что-то не случилось…»
Старик Латону растолкал: «Беда, вставай скорей, Латона!
Так скоро их к себе не ждал… Тебя я спрячу у затона,
Доверся мне… Загасишь печь! Не плачь, не разводи здесь сырость…»-
Бедняжку чтобы уберечь, придумал старец одну хитрость….
2 Часть Скитания
И подбоченясь сам в толпу старик идёт, со лба пот вытер:
«А вам зачем пытать судьбу? Вы что забыли, как Юпитер
В прах превращает города… Его посланец, сам Меркурий,
И не взойдёт ещё звезда, покинет Лето род ваш туллий….»
И кровожадная толпа отхлынула тотчас же в страхе…
Лишь чей-то клич…! Толпа слепа, готова следовать бродяге,
Она стихийна как волна, ей потакают смеясь боги,
И стрелы за глотком вина шлют не запачкав белой тоги.
Уже клонился день к концу, сгорая солнце шло к закату
Латоне с милым бы к венцу, да слушать звёздную сонату…
Но терпеливо, не ропща, судьбу свою не проклиная,
Идёт сквозь заросли хвоща, рукой подать до поля края…
Всё, как старик сказал, гора, его тайник: вода, съестное,
Дождаться можно там утра… Вот оно счастие земное….
Что это? Вскрыт тайник и пуст…-«За что мне неба наказанье?…»
Из пересохших её уст глухое вырвалось стенанье-
-«Юпитер мой, не я ль была тебе верна, тебя любила,
Ты чуть позвал - всё отдала за счастья миг с тобой, забыла
И мать, и про девичью честь,… С Олимпа сброшена Юноной
Молю,… коль состраданье есть, избавь меня от мести оной…!»
Но нет…Молчание в ответ и что сказать можно на это…
Хоть закричись, померкнул свет и вечное на счастье vetо…
Рукой нащупав амулет, к груди она его прижала,
Вот, что спасёт её от бед, но как, она ещё не знала…
Вмиг этот из-под ног земля….На камень села, в изумленьи,
И на мгновенье замерла - толчёк в ней…, чьё-то шевеленье…
Восторг и счастье через край… Теперь они неразделимы,
Нет…, только там желанный рай, где любят так, где так любимы…
Уже казалось, ей сама Фортуна счастьем улыбнулась…
Затон обещанный, река во всей красе ей развернулась,
Кристально - чистая вода в лучах закатных серебрилась
В рябой поверхности звезда на сотни звёздочек разбилась.
Песчаный берег принимал волны дразнящую ретивость
И с лёгкостью вновь отпускал…, их лёгкий бриз рождал игривость.
Зовущей следуя волне, вошла Латона только в воду,
Как гомон слышит в стороне - закончили жнецы работу…
Её увидя, стали гнать: «Ты нашу реку осквернила,
Как ты посмела даже встать ногой, ты, видно, страх забыла?…
Грязь омута тебе подстать, и лучшее не заслужила…
Не уберёшься - будешь знать вкус нашего речного ила…»
В слезах Латона умалить гнев людей к себе просила:
„ Вы запрещаете мне жить?… За что? За то, что я любила…
Не вы ль возносите любовь в её небесные чертоги,
Вновь ищите её и вновь… Любя становитесь вы Боги…
И неужели так нужна вам сердца любящего жертва?…
А мудрость? Ваша ей цена ? Прислушайтесь к словам Минервы!…
О чём прошу… лишь разрешить, в реке омыть священной раны
Воды живительной испить…Ведь не прошу небесной манны….»
Но ненависть мутит умы: « Забудь уже свои чертоги…
Знай, ты такая же как мы и не помогут тебе боги…»
И с криком бросились к реке, песок и ил со дна вздымая…
Слова наотмашь по щеке хлестали… Боль стыда тупая…
Она лишь молча амулет в руке, что мочи есть, сжимала …
И , чудо! Грязи на ней нет…, вновь светом ночи засияла,
Глумящийся над нею сброд, вдруг, всполошился и расползся…
А потемневщий небосвод дождём возмездья разошёлся…
Покрыла тело чешуя, из зева - кваканье, шипенье:
Кто ящерица, кто змея, лягушки скачут - всё в движеньи,
Их до бела раскалено желанье над святым глумиться…
И было им предречено навечно в омуте селиться…
Свой выбор сделали они, не квакать если - пресмыкаться,
И пусть на них нет чешуи, но с сущностью им не расстаться,
И под личиной до поры скрывают подлинное имя,
Знакомы многим их черты, …. но нам сейчас важна богиня…
Лишь только тронул утра свет торжественность ночной долины,
И свой луна рассеяв след скатилась, скрывшись за вершины,
Чуть просветлевших вечных гор, что словно стены обступали
Природой созданный собор, где купол - небо из печали…
Призывно зазвучал рожок, пастух с пастушкою проснулся
Костёр развёл, густой дымок над полем весело взметнулся
В котле кипит уже вода, заблеяли ягнята в стаде
И утра вестница - звезда простилась с небом солнца ради.
Улыбкой утро, как всегда, Латона доброе встречает
На миг забылась ей беда, что следом в след за ней ступает
Как к лону матери своей, к овечке жмётся, и как в детстве
Тепло спокойно снова ей …нет лучше сна от боли средства
В овечьей шерсти утонув, решила, что пора подняться,
Так, чтоб овечку не вспугнуть,… но та не думала пугаться…
Печаль застила ей глаза и смотрит так по-человечьи
И, вдруг, горючая слеза скатилась вниз из глаз овечьих…
„ Ты кто, что плачешь надо мной? В овечьей шкуре ты, Юпитер?…
Ты не забыл меня родной… Я знала, ты мой избавитель,
Но что ты машешь головой? Ах нет, тогда скажи мне, кто ты?“-
-„Я Феба - это облик мой… С тобой, Юнона, сводит счёты…
Её не помню такой злой, за мужа молнии метает…
Позор ему простила свой… Не первый раз ей изменяет…
Тебе же не простит она и юности твоей беспечность,
И что теперь уж скреплена детьми любовь ваша навечно…
Поберегись же, за тобой послала вслед она дракона,
Пифон- он порожденье той, к несчастью, имя чьё, Юнона
И не укрыться от него, нет на земле такого места…
Оракул предсказал…Его последним словом было- Веста…
К ней обратись с мольбой, очаг домашний под её защитой,
И помни, я с тобой, твой враг умоется твоей обидой“-
Сказав так, принялась щипать траву овца, забыв беглянку…
Латона знала: её мать уже покинула полянку…
Храм Весты… где его искать, но видит, что гурьбой весталки
Несут дары для храма, знать бросает к их ногам фиалки
Хотела только подойти, поднялся ветер, крики, стоны,
Разверзлось небо, не спастись от кровожадного дракона…
Но вкруг Латоны собрались, танцуя, девы, распевая
Взметнулись покрывала ввысь, Пифона белизной пленяя
И старый змей уже не знал зачем он здесь, от девы взгляда,
Застыл, как в тропиках сандал… Весталкам было то и надо…
3 часть Храм Весты
Не мешкая, тот час, они её покрыли белой паллой
Ведут в храм Весты, где огни любви не гаснут и усталый
Найдёт покой там и приют, где поднесут с любовью чарку…
Огонь весталки берегут, он до сих пор пылает жарко…
Навстречу к ней идёт сама Богиня Веста, меж богами
Всегда есть линия родства. Она играла с ней часами,
Когда малышкой та была… Не зная счастья материнства,
Латоне сердце отдала и осуждала все бесчинства…
- О, бедное моё дитя, зажгите же поярче свечи,
Чтоб наглядеться могла я… Разве такой должна быть встреча,
Как же противиться судьбе?…- глаза наполнились слезами-
- Юнона явно не в себе, такое чтоб творить с богами?…
Пойдём, ты отдохнуть должна, ведь утро вечера мудрее
Обсудим утром все дела, здесь у печи будет теплее…-
Сама застлала ей кровать. Слезами раны омывала,
И на ночь, нежно, будто мать, Латону в лоб поцеловала.
Самой же Весте не до сна, покой беглянки охраняла
Прислушивалась, может та во сне чего-то пожелала …
Она то знала , что ни ей с Юноной силою тягаться
И знала, что когда-то с ней придётся всё же объясняться.
И на Олимпе сильный прав, но зло воздастся им сторицей…
Юноны зная жёсткий нрав, поддержкой бы ей заручиться,
Но кто посмеет длань свою подать не убоясь последствий…
- Должна опередить зарю, чтоб избежать дальнейших бедствий
А ночью Феба будет нам помошницей и проводницей.
Пока Змей предаётся снам, надо на что-то мне решиться…
На земле не скрыться ей, запрет Юноны всем известен…
Где выход?… Знаю, царь морей, Нептун, бесстрашен он и честен
Латоне будет рад помочь, ведь знал её дитём он кротким…
Да… молодость, когда-то ночь для нас двоих была короткой-
С лица её сошла печаль, улыбку память оживила-
-Так и прожили врозь, а жаль…, всю жизнь чужой очаг хранила…
Но не до лирики сейчас,- рукою занавес открыла,
А Феба, тут как тут, как раз лучём дорогу осветила…
Наметив путь на юг, к морям.. Тихонько Лето разбудила
К чужим далёким берегам весталок с нею снарядила
И утирая слёзы с глаз: „Пусть не коснётся тебя лихо…
Прощай, родная, в добрый час, ступай, пока ещё всё тихо“
В сопровожденьи юных дев, кто б заподозрил в них смекалку…
Одежды белые надев, Латона сделалась весталкой.
И лишь завидятся вдали их белоснежные одежды,
Как люди им навстречу шли, кто с подношеньем, кто с надеждой,
Что запылает их очаг, что разожгут огонь в нём жрицы,
Достаточно им сделать шаг, ногой коснуться половицы.
Продолжение