Будильник мой не прозвенел, чуть-чуть я не проспал,
Да хорошо, сосед-алкаш буянил и кричал.
Заданье Родины нельзя, конечно же, срывать.
На всякий случай взял кастет и успокоил мать:
- Схожу-ка я в универсам, куплю чего-нибудь,
Дня за три всяко обернусь, благослови же в путь.
А дальше был аэродром, секретнейший объект,
С него еще всегда видать Октябрьский проспект.
Задачу ставит командир, в последний самый раз:
- На всякий случай под сиденьем вставлен унитаз.
Взмывает в небо самолет, мой сорок пятый МиГ,
К его зиловским рычагам я уж давно привык.
«Инвизиблам» тут далеко, ведь их сбивают все ж.
А кто телегу засечет, когда так низко прешь?
Лечу над натовской землей, цветущие поля…
Сейчас они поймут всю мощь российского рубля!
Сегодня всласть повеселюсь, от сербов всем привет!
Поджег фитиль, и вниз пошла партеечка ракет.
Ну, для начала хорошо, но цель моя в другом,
Мне надо спички приберечь в американский дом.
Курс на Америку держу, ведомый спутником,
От МиГа вверх идет канат тончайшим прутиком.
Минут за десять долетим, они нас и не ждут.
Глаза от ветра сузил так, что стал как наш якут.
Изобретение к тому ж, - замерзшим чтоб не быть,
По горло в спирте я сижу, позволено отпить.
И вот над целью наконец, и все во мне горит,
Красноречиво гнев и спирт оттуда говорит.
Я буду в вас сейчас стрелять за то, что рубль упал,
За то, что даже и больной с карманов он пропал,
За те деревья во дворе, что сломаны давно,
За то, что мне не наплевать, что мне не все равно.
…(внутренняя цензура)…
Сейчас вот чиркну спичкой вновь, и вам придет хана…
Но что за странную картину вижу из окна?
Капитолийский, вроде, холм, а где же Белый дом?
Прошу простить, огромный фаллос высится на нем!
Левински… платье… на суде чего-то там бубнит…
Его хозяин, несомненно, тот двуличный тип!
Вокруг, насколько хватит глаз, зеленых тьма банкнот,
По ним бульдозеры шуршат, проделывая ход.
Конвейер вижу вдалеке, куда направлен он?
А! Деньги лихо по нему несутся в Пентагон!
Красиво жить за счет других… Но меру надо знать!
Пора пред Родиной родной мне долг свой выполнять…
Летел обратно грустный я… Героя-то дождусь…
Ну что ж, такая се ля ва, вот тем и подотрусь.
1.04.1999