Возраст женщин - пятьдесят пять лет нельзя назвать таким уж несчастным. Да, красота ушла в прошлое. Да, умер муж. Долго болел, потому что много пил, ещё и нещадно курил. Умер, конечно же, не в старом возрасте. Мог бы ещё пожить до среднестатическго состояния. Остался сын, затем появилась сноха, началось ожидание внуков.
Молодые перестали нуждаться в опеке. И сколько бы всюду ни твердили, что дети - наше будущее, а для старой женшины вдруг наступил час переживаний. Сын и сноха стали не так радушно встречать родительницу, а за безобидные советы непрочь и огрызнуться в два горла. Выглянув в окно, мать видит, как сын и сноха сидят на скамейках, будто не знают друг друга! Остывают после ссоры с нею!
Всё чаще стало проявляться чувство душевного одиночества. Ко всему этому одиноких мужчин осталось так мало, что на долю Петровны сохранился один бодрый старичок! Хотя и этому уже под семьдесят.
Что делает природа с людьми! Молодёжь думает, что будет жить вечно, торопится взять от жизни всё с первых минут своей самостоятельности. Мужчины уподобляются спринтерам, несутся к финишу жизни, совсем не соображая, что дистанция-то стайерская.
Естественно, о пересечении финишной ленточки разговаривать не приходится. На середине дистанции сердце мужчины уже больше походит на тряпку, которой утиралась любимая женщина слишком не экономно. Сын опять стал курить. Жене до этого дела нет. Ну, правильно, будут ещё и из-за этого срывать на ней злость.
У матери в пятьдесят пять лет есть, конечно, забота о материальном благополучии внуков. Она могла бы подрабатывать в какой-нибудь торговой точке, собирать макулатуру, бутылки. Совесть её, однако, не спит. Она не может забыть, что работала в престижном заведении, стыдилась поднять с земли кем-нибудь оброненный рубль. Сейчас бы подобрала всё, если бы не совесть.
Да, в четырёхэтажном доме осталось не больше мужиков трёх. Два уже точно женаты. Так что на разрыв всего один. Остальных можно не считать, это всё - молодёжь под сорок, под тридцать, под двадцать... под десять.
Бывают, конечно, случаи, когда пожилая женщина, ещё не чувствующая себя старухой, завлечёт молодого вдовца. Только такие случаи далеко - не правило. Такие случаи обсуждаются кумушками по подъезду громко и с осуждением. Скорее, конечно, из зависти, чем по существу.
Этот старый пенсионер живёт в своей квартире замкнуто, к близким отношениям с кем-нибудь не стремится. Петровна заметила, как одна смелая женщина вдруг да и пальчиком нажимала на кнопку звонка у заветной двери. Очень даже пожилая женщина со второго этажа попыталась поймать своё счастье. День за днём требовала открыть ей дверь, мотивируя свой визит ворохом корреспонденции в руках своих.
Эти почтальоны бросают рекламные буклеты в ящик пенсионера пачками.
Петровна была знакома с пенсионером ещё в далёком детстве, сохранила детскую любовь в сердце, но никогда бы не решилась пытаться навязывать ему близкие отношения. С моложавой, симпатичной в свои пятьдесят пять лет, Петровной у пенсионера сохранились отношения только тёплые. Правда, о сексе у пенсионера мысли не появлялись.
Итак, женщины постепенно разочаровались в способностях старика, и звонки стали раздаваться только с приходом налоговых агентов.
Петровна - соседка по этажу пенсионеру. Её возраст основательно свеж, дедок стал иметь звание дяди. Дядя! Это гораздо мягче звучит, чем дедушка!
Так и взбрыкнуть нечаянно можно. Сколько случаев в истории таких, когда дед в возрасте женится на правнучке! Пенсионеру нравится Петровна, которая выглядит от силы под пятьдесят лет. Пенсионер, явно, не глуп умом, чувствует, что с такой-то красавицей мог бы обрести и вторую молодость. Только кто же поверит, что молодая, красивая дама отдастся даром за красивые глаза дяди-старика?
Тем более, что ещё никто не похвастал во всём мире красотой в возрасте под семьдесят лет! Здесь может идти речь только о несметном богатстве, душевной красоте и стоическом терпении красавицы при конкретно выключенном освещении в очень тёмную ночь. Только в темноте можно родить в воображении чудесно сияющие грани сапфира, алмаза и бриллианта. О, подарки, подарки! Только они могут затмить блёклую, морщинистую кожу устаревшего кавалера! В неприятно морщинистых пальцах старика любой золотой перстень будет так сиять, что красавица нарисует себе образ принца!
И всё-равно, старик, как Кащей бессмертный из сказки, станет для неё чем-то в виде марева. Одно золотое сияние перед ней, красавицей, и больше ничего.
Увы, и здесь бывают редкие исключения. Иногда старики под семьдесят выглядят на пятьдесят.
Здесь был именно этот случай. Пенсионер был настолько свеж, что, пожалуй, бриллианты и не потребовались бы. Но, во-первых, требовалось от пенсионера одно условие: нужно было спросить разрешения у той молодой пары, что сидят сейчас на двух скамейках в сквере, согласны ли они называть его папой? Если он уступит им свою квартиру, тогда другое дело. А если случится разлад?
Во-вторых, Петровне нужно было забыть, что сосед, всё же, не дядя, а глубокий пенсионер. Вот что делает с людьми паспорт! Животные не имеют паспортов, и любовь у них свободная от этих предрассудков. А у людей паспорт идёт впереди его владельца. Так что благоразумие разделяет пенсионера и пятидесяти пятилетнюю Петровну на две половины, которые едва ли можно склеить.
Любая попытка изобразить на бумаге пылкую любовь без золотых перстней и бриллиантов будет здесь не только фальшивой, но и неуместной шуткой. Пенсионер не только остаётся свободным от выбора невесты, но, кажется, и не собирается обременять себя этим существом. Чем же тогда так занят наш герой в свободное от сна и завтрака время? Неужели только спит, ест и ходит в магазин за хлебом и молоком?
Иногда старик выходит в сквер возле его дома. Его далеко видящие глаза часто замечают девушку,
облюбовавшую скамью, что стоит вдоль пешеходной дорожки. Он ни разу не спросил у Петровны, как её сына и сноху зовут. Он всегда только любуется девушкой издалека. Близко подходить не хочется, потому что муж, что сидит на соседней скамейке, нахмурится и будет продолжать курить. Эта молодая пара всегда так усаживается. Она читает учебник, а он ждёт. Чтобы время зря не тратить, курит. Молодцу жена уже порядком надоела своей учёностью. А что ей остаётся делать? Последний курс института даётся тяжело. Она же надеется, что получит приличную работу, будет более значимой в глазах общественности.
Старику, конечно, хочется уйти, но там, из подъезда уже вылезла надоедливая старуха! Караулит! Как далека действительность этих двух скамеек от его жизни!
А могла, ведь быть необыкновенно близкой!