««Ты что делаешь, гад?» - задохнувшись от ненависти, бросился вперёд Вовочка, сжимая кулаки и со всех сил толкнув Фёдора в живот.
Фёдор устоял, однако толчок был не хил. Бутылка выпала из его рук и волчком закрутилась на полу словно в одноимённой игре. Закрутилась, с бульканьем разбрызгивая по сторонам вонючую водку. Фёдор, торопливо наклонившись, поднял бутылку, а потом ухватил длинной сильной рукой Вовочку за рубашку. За грудки, подтаскивая мальчишку к себе. Вовочка молча и ожесточённо бил кулачками по мерзким синим перстням, вырываясь и с ужасом чувствуя, что вот теперь-то задыхается по-настоящему.
«Вова!» - тревожно выкрикнула мама, стоящая в дверях. Хватка чуток ослабла. Фёдор медленно перевёл налившиеся мутной кровью глаза в направлении голоса.
Вовочка, разорвав рубашку и вырвавшись, метнулся к маме. Они выбежали в тёмный двор, с грохотом захлопнув за собой дверь».
Влад Вол «Red Life III»
http://proza.ru/2011/07/29/501
«Маленькая коробочка с блеклым экраном и «аськой» одним махом заменила все письма, записочки подружкам, и тайные послания влюбленным. А жаль. В этом было что–то благородное и утонченное. Письмо писали, комкали, переписывали снова. Находили возможность передать или отправить. Волновались за судьбу своего послания и терпеливо ждали ответ.
Теперь–же, все сводится к суховатому пощелкиванию кнопок и отчету о передаче файла. Мне немного жаль современную молодежь. Письмо от дорогого человека уже не достанешь тайком из–под подушки, что бы в сотый раз взглянуть на чуть неровные, но такие волнующие строки. Теперь его можно только распечатать…»
Алексей Сайбель «Символ уходящего века»
http://proza.ru/2011/09/11/1345
«Я пишу тебе письмо на листке тетрадном И задумчиво грызу ручки колпачок.
Опасаясь, что «Привет» прозвучит прохладно, Осторожно вывожу: «Здравствуй, светлячок!»
Ты читаешь между строк и не терпишь фальши, Если слишком горячо – значит, сочинил.
Пару слов за полчаса написал, а дальше… Непременно посмотрю – хватит ли чернил.
По бумаге я скриплю ручкою старинной, При свечах, ко всем чертям спрятав ноутбук.
Я пишу тебе письмо, не спеша и длинно, Но иначе и нельзя, если про судьбу…»
Арсений Платт «Я пишу тебе письмо...»
« В одно субботнее утро матери надоело отшучиваться и отмалчиваться. Когда прозвучало очередное: «Мам женись», она отложила домашние дела и, присев к сыну, поинтересовалась:
– Я, может и с радостью, да где найти хорошего мужа? Как ты себе это представляешь?
– Очень просто! Тебе надо одеть то красивое красное платье с оранжевыми бусами и золотые серёжки и пойти в дорогой ресторан.
– И что дальше?
– Закажи себе чай, только сядь обязательно около входа. А когда войдёт хороший дяденька, скажи: «Садитесь со мной, тут свободно» и купи ему пиво».
Леонардо Де Капричук «Женись, мам, женись!»
http://proza.ru/2011/03/27/1854
«- Ну, - доктор прикусил губу. – Ничего не понимаю. А без диеты пробовали?
- Голодная остаюсь, - всхлипнула женщина. – После пельменей, картошки жаренной с лучком, с сальцем, руки сами в холодильник лезут, не удержать. А там, ваша диета японская – морковка вареная, говядинка – без соли...»
Иван Цуприков «Диета»
http://proza.ru/2010/12/17/339
«Самый лучший хек – за 32 рубля кило; хек такой состоит из самых вкусных и любимых Васильичем кусочков: из головы и сразу хвоста».
«Вот, говорит он, вчера Михейчук написала пойжалста, а сегодня пожайлста. Мы спорим: мне больше нравится пойжалста, а ему пожайлста. И он ставит «четверку» за близость к истине».
«А мы идем на работу. Работаем мы в трех местах: у Хомкиных, у Умамаевых и у И Юн. В первых двух местах мы мучаем пешеходов и велосипедистов из пунктов от А до Z и пропалываем грядки, находя квадратные и даже кубические корни. У И Юн мы лечим русские слова, едим салат, слушаем корейские песни и уходим, хотя я не хочу, а хочет Мошка – из-за трусости – и Васильич – из-за хека».
Алёша Слесарев «Псоктоявь»
http://proza.ru/2009/11/15/1207
«Собака мышкует, выгибает дугой спину и смешно скачет на негнущихся ногах. Эти негнущиеся ноги, с ними еще хлопоты: яма немного узка, даже пусть и чересчур велика. Ничего, подогну. Насыпаю холмик, приминаю и присаживаюсь рядком. Вот, стер руку. Досадно. Сижу, и слушаю, и смотрю, и дышу, и кормлю комаров. Где-то в лещине скрипят и чекают сороки, достукивает свое весеннее дятел, печатают и расписываются в конце зяблики. Собаки давно что-то не видно. Носится где-то. Свищу, кричу, - и она прибегает: вся в росе, цветочной пыльце и язык на боку».
Алёша Слесарев «Сколько жизней у собаки?»
http://proza.ru/2001/03/21-02
Иллюстрация © Bluedarkat | Phototimes/Dreamstime