Леонид шёл к дому напрямик, через огород, по почти полностью заметённой тропинке. Давно стемнело, посёлок охватывал лёгкий морозец, обещавший к утру значительно окрепнуть. Огни леспромхоза остались позади, и звёзды светили так, что, казалось, вполне можно было обойтись как без редких уличных фонарей, так и без луны.
Вспомнив, что жена собиралась сегодня постирать, Леонид зашёл в свою баню, включил свет и начисто, с попавшим на глаза стиральным порошком промыл ещё не остывшей водой руки, основательно пропахшие смазкой и соляркой. Целый день он вместе с Андреем, молодым трактористом доводил до ума их бригадный ТДТ-75, могучий трелёвочный трактор. Вот-вот начнётся заготовительный сезон, а технику к нему надо подготовить основательно. От неё, техники, зависит всё – и кубометры, и рубли. А он, бригадир, должен сам всё проверить, не доверяя никому, иначе с него же и спрос.
Леонид зашёл в дом, переоделся, с удовольствием стянув надоевшие ватники. Не хотелось ему утром так тяжело одеваться, да Мария настояла, мол, побереги поясницу, и без того радикулит проклятущий замучил. А у кого из работающих в лесу его нет? Поползай-ка на морозе между деревами по пояс в снегу – разве не вспотеешь! Нет – в делянке трудиться, это не в теплушке у буржуйки сидеть…
Сев за ужин, Леонид краем глаза усмотрел на стене новое светлое пятно. Взглянул внимательно и усмехнулся:
- И не лень тебе? Ведь зайдёт, увидит кто – от людей стыдно!
На стене в новой берёзовой рамке висела его Почётная грамота обкома КПСС и облсовпрофа за первое место в областном профессиональном конкурсе лесорубов.
Трудовая слава и без того Леонида не обошла стороной. В прошлую зиму его бригада поработала удачно, без серьёзных поломок и долгих запоев. Да и делянка попалась добрая, порезали вволю. И получилось, что в соцсоревновании бригад они чуть ли не республиканский рекорд по заготовке учинили. А в мае Леониду торжественно Звезду Героя соцтруда в районе вручили, сам первый секретарь обкома приезжал…
Неудобно было Леониду, прятал глаза от людей, а секретарь нарочно подначивал:
- Смелее, герой, на людей смотри, нечего своей скромностью козырять!
А как тут смелее смотреть, когда работала вся бригада одинаково, а звезда-то всего одна, остальным – только премии. Да и что толку от их рекорда, о котором даже по телевидению растрезвонили, если почти половина заготовленного ими делового леса, спелого хвойника в делянке гнить осталась. До весны вывезти не успели, зимние дороги рухнули, растаяли. Теперь эти тысячи кубов и на дрова никто не возьмет, слишком дорого обойдутся дровишки, если их за сорок вёрст вывозить.
А совсем недавно, в сентябре, когда уже комара в лесу не стало, область провела конкурс лесорубов. Выделили в соседнем районе, прямо возле проезжей дороги, удобную большую делянку. От их района, конечно же, поехал он, Герой Труда, да ещё Мишка Сазонов, его вечный соперник. Вообще-то Мишка ничуть не хуже его работает, и бригада у него – что надо, а вот как-то не везёт им на почести и славу.
Пришлось на конкурсе, знамо дело, попотеть, почётное звание обязывало. Чужих-то они обставили, а вот с Мишкой… Что-то тут неладное было – неожиданно сдал Мишка на последнем этапе. Да и директор леспромхоза возле него зачем-то крутился… Неужели Мишку нарочно заставили уступить? Вот позору-то не оберёшься!
И вот эту грамоту жена влепила на стенку, на самое видное место.
- Лёнь, Настя звонила,- с кухни сообщила жена. Дочь училась в городе, в техникуме на экономиста.
- Чего звонила – деньги кончились? – съехидничал Леонид.
- Хуже, сапоги у неё порвались, ходить не в чем!
- Пошли денег сколько надо, пусть купит новые, - не понимая, в чём проблема, посоветовал Леонид.
- Ты когда в последний раз в магазине был? – криком взорвалась супруга. – Где ты их купишь? Сходи, принеси, если такой пробивной!
Наутро в десять часов Леонид, пользуясь днями отгулов до выезда в лес на трудовую вахту, заглянул в свой леспромхозовский магазин. В этом крохотном сельмаге торговали всем – от хомутов до женских сорочек. Сапоги женские были, но всего одна пара и такая срамная, что даже Леонид понял, что носить их нельзя.
- Никитична, подскажи мне, где поприличнее, для дочки сапоги можно достать? – по-дружески попросил он продавщицу.
- Ты, Лёня, с Черновым, третьим секретарём райкома знаком? – спросила Никитична.
- Да ты что? – не то удивился, не то возмутился Леонид.
- Так вот через него весь дефицит у нас в районе распределяется, без его команды ни одна муха не кашлянет. Но если ты сам к нему подхода не имеешь, то сходи к Соснину.
Соснина, секретаря парткома леспромхоза Леонид знал хорошо. Ещё бы не знать, если тот три года сватал Леонида на вступление в КПСС, пока он не уступил и не написал заявление. Собственно, если бы не был Леонид коммунистом, то вряд ли бы ему, как он подозревал, досталась Звезда Героя.
- Никуда не пойду! - объявил дома жене Леонид, рассказав ей о результатах похода в магазин. - Ещё сраму не хватало – мужик бабьи сапоги добывает. Тоже мне – кузнец Вакула!
- Чего? – не поняла супруга. – А дочке что – в лаптях ходить?
- В валенках! Тепло и не скользко. – подытожил Леонид и включил телевизор.
Мария оделась и ушла из дому, в сердцах хлопнув дверью. Через час она вернулась и, как ни в чём не бывало, радостно сообщила:
- Соснин позвонил Чернову, тот обещал помочь. Завтра Чернов до обеда ждёт тебя у себя в райкоме.
- Да ты чего, мать, и в самом деле сдурела? – Леонид соскочил с дивана, забегал по дому. – Никуда не поеду!
Хорошо зная вспыльчивый, но отходчивый характер мужа, Мария сочла за благо не скандалить, а брать его медленно, измором. К ужину она сготовила любимое Леонидом жаркое, добыла из недр холодильника сразу же запотевшую от мороза бутылочку...
Утром Леонид, проснувшись, увидел, что на двери тёмного полированного шифоньера висит, наглаженный и начищенный, его парадный пиджак со Звездой.
- Со звездой не поеду! – категорично объявил он, завернулся в одеяло и лежал до тех пор, пока жена, ворча и ругаясь, не сняла и не убрала в комод награду.
Через пару часов Леонид вошёл в двухэтажное белое здание райкома КПСС. В приёмной его действительно ждали. Стоило Леониду представиться, как секретарша подняла трубку, после чего приветливо указала ему на одну из дверей. Леонид осторожно вошёл.
- А вот и наша знаменитость! – из-за огромного стола поднялся немолодой, с изрядной лысиной над красным одутловатым лицом мужчина. Леонид припомнил, что он приезжал как-то к ним на партсобрание.
- Проходите, проходите, Леонид Сергеевич, присаживайтесь! – он поднял трубку. – Наденька, нам чаю!
Леонид глотнул ароматного, с лимоном, чаю из тонкого, в серебряном подстаканнике, стакана и подивился молча: «В магазине такого не купишь!» Жена заваривала дома какую-то мутную бурду. Правда, в лесу и тот чай был хорош, заваренный на костре, в закопчённом бригадном котелке.
- Итак, Леонид Сергеевич, какие проблемы вас к нам привели? – вежливо поинтересовался Чернов.
- Стыдно сказать, Андрей Константинович, сапоги дочери ищу. Девка молодая, в городе учится, хочется выглядеть не хуже других. И деньги есть, а не купишь… - искренне посетовал Леонид.
- Что верно, то верно - сложно у нас с такими дефицитами, - вздохнул сочувственно Чернов, - ну да ладно, попробуем помочь…
Он набрал номер телефона:
- Анна Григорьевна! Чернов… Тут у меня человек хороший сидит, чай пьет. Надо ему помочь. Сапоги женские… Ну конечно, поприличнее. Куда? …Понял, спасибо!
Чернов положил трубку:
- Я говорил с Сидоровой, председателем райпо. Идите в универмаг, напротив райкома, найдите директора. Скажете, что вы от Анны Григорьевны насчет сапог. Не забудете?
- Да что вы! – обрадованный Леонид поднялся со стула. – Спасибо вам, Андрей Константинович!
Немногословная, с надменным видом, директор универмага привела Леонида в недоступные для обычного покупателя закрома, заваленные свёртками и коробками. Спросив размер обуви, она ловко выудила из штабеля блестящую чёрную коробку и, открыв её, спросила:
- Подойдут?
Леонид, мельком взглянув и убедившись, что этот дефицит и рядом не стоял с тем позорищем, которое он видел на прилавке своего магазина, утвердительно кивнул.
- Идите к Гельману в заготконтору, оформляйте. – Директор забрала коробку к себе в кабинет. Леонид хотел спросить её, что и как он должен оформить в заготконторе, и почему именно там, а не за наличные в кассе, но счёл разумным пока не задавать лишних вопросов.
В заготконторе, расположившейся в огромной полуразвалившейся избе на краю райцентра, он нашёл Гельмана, её руководителя. По случаю обеда, организованного здесь же, в конторе, без отрыва от производства, Моисей Семёнович принял рюмочку коньячку, от чего его маленькое личико, украшенное живыми бегающими глазками, порозовело в тон импортной ветчине, покоившейся в чудной консервной банке на его столе.
Моисей Семёнович очень быстро уяснил цель визита посетителя:
- Так-так, вы от Чернова, от Сидоровой… прекрасно, прекрасно. Я должен сообщить вам, что сапоги вы можете приобрести только при наличии справки, что вы сдали в заготконтору мясо, шерсть, мёд, ягоды – словом, что-то из того, что мы заготавливаем.
Возмущённый Леонид вскочил:
- Что же мне голову столько времени морочили в райкоме и магазине? Нечего мне сдавать, разве что собственную шерсть. Брейте, если хватит!
- Зачем же так нервничать, уважаемый! И вас брить здесь никто не будет. Вы меня неправильно поняли. Разве я сказал, что вы должны нам что-то сдать? Я сказал, что вы должны принести в магазин справку о том, что вы нам что-то сдали, а это не одно и то же…
Леонид снова сел на стул, пытаясь сообразить, о чем идет речь. А многоопытный Моисей Семёнович терпеливо продолжал:
- Давайте представим, что вы сдаёте нам, скажем, пятьдесят кило свинины. Что мы делаем? Мы оплачиваем вам мясо по приёмной цене и даем справку, которая вам так нужна. А что мы сделаем с купленным у вас мясом? Мы его продадим, но уже по нашей цене. А кому мы его продадим? Да кому угодно - даже тому, у кого и купили. Вы уяснили суть операции?
До Леонида стало доходить. Так вот зачем в эту деловую схему включена заготконтора, которая, ничего не скупая и не продавая, получает свой навар от разницы в торговых и закупочных ценах!
- Я понял, - сообщил он Гельману. - Почём у вас свинина?
С вожделенной справкой о сдаче в заготконтору пятидесяти килограммов свинины Леонид направился в универмаг, где без задержки приобрёл ту самую чёрную коробку, после чего направился к автостанции.
Дома жена долго охала и ахала, разглядывая, ощупывая и обнюхивая покупку. Она даже нацеливалась примерить обновку, но с сожалением останавливалась, зная, что её обувь на два размера больше.
- Лёнь, а мне такие можно достать?
- Легко… Вот только хрюшку забьём! – ответил Леонид.
Жена долго смотрела на него, безуспешно пытаясь постичь сложную диалектическую взаимосвязь между смертью откормленного ею упитанного борова и покупкой импортных сапог тридцать восьмого размера.