Одним из многочисленных изобретений первого директора "Моссада" Хареля явились так называемые «дремлющие резиденты». Это глубоко законспирированные агенты, которых «Моссад» использует только при экстраординарных обстоятельствах.
Именно такой «разбуженный» агент добыл для израильтян особо секретный доклад Никиты Хрущёва «О культе личности И.В.Сталина» ещё до того, как генсек выступил с ним на XX съезде КПСС.
Как теперь хорошо известно, данный документ и после коммунистического форума ещё долго был недоступен для широкой советской общественности. Даже для той, которая состояла в единственной в СССР партии. Доклад Хрущёва на протяжении нескольких лет читали на закрытых партийных собраниях только для самых лояльных граждан советской страны.
Исер Харель, являясь шефом «Моссада», так сказать, по совместительству руководил и израильской контрразведкой Шин-Бэт «Шабак». На этом посту он тоже сделал немало.
Особенно велика его личная заслуга в деле разоблачения двух «красных кротов», агентов КГБ, Зеэва Авни и Исраэля Бара. Они здорово насолили спецслужбам страны. Причинили огромный урон её обороноспособности.
За все годы существования Государства Израиль никто из разоблачённых шпионов не нанёс ему большего вреда. Ни один из агентов КГБ до подобного уровня успехов уже никогда не поднялся.
Бесспорно, сам факт обезвреживания русских шпионов еврейской национальности явился большим успехом Исера Хареля как главы контрразведки. Но одновременно он же стал его фиаско на посту шефа «Моссада».
Впрочем, и «Шабак», разоблачая шпионов, всего лишь исправлял свои былые ошибки. Помимо колоссального вреда, нанесённого Авни и Баром обороноспособности государства, широкое освещение происходящего в СМИ очень болезненно ударило по престижу как «Моссада», так и «Шабака». Да и по имиджу Израиля в целом.
В этой связи позволю себе небольшое отступление от существующей традиции. Начну не с громких достижений «Моссада», а с его оглушительных провалов. Но вначале небольшая преамбула.
Внешняя разведка огромного Советского Союза о-о-очень интересовалась крошечной еврейской страной. В 1947 году в СССР был создан Комитет информации при Совете министров. Он состоял из двух служб: внешней разведки и главного разведывательного управления (ГРУ).
Комитет напрямую подчинялся лично товарищу Сталину. Комиинформ возглавляли Молотов, Валериан Зорин и Андрей Вышинский. Комитет просуществовал всего четыре года. В 1951 году его упразднили.
Однако именно в недрах этой, вроде бы, информационной структуры были разработаны первые планы разведывательной деятельности советских агентов в Палестине.
Буквально накануне официального провозглашения Государства Израиль в 1947 году начальник управления по Ближнему Востоку Комиинформа Андрей Отрощенко на оперативном совещании зачитал постановление, подписанное Председателем СовМина СССР И.В.Сталиным.
В нём компетентным органам страны была поставлена непростая задача: обеспечить переход будущего еврейского государства в лагерь ближайших союзников СССР на Ближнем Востоке.
С этой целью было решено усилить вербовку агентуры среди советских евреев, получивших разрешение на эмиграцию в Палестину. Подбор и подготовка агентов возлагались на отдел нелегальной разведки, который возглавлял Александр Коротков.
Первым советским резидентом в Израиле в 1948 году стал заместитель Короткова, Владимир Вертипорох. В Израиле он появился под фамилией Рожков.
В своих мемуарах Вертипорох впоследствии вспоминал, что ехал в только что появившуюся еврейскую страну с тяжёлым сердцем. Всю тогда долгую дорогу душу профессионального разведчика терзали нехорошие предчувствия.
Он крепко сомневался в успехе мероприятия. Ну а он то хорошо знал, чем грозит невыполнение задания Вождя и Учителя. Главных причин такого сомнения было всего две, но исключительно существенные.
Во-первых, не было никакой уверенности, что Израиль можно превратить, не то чтобы в 17-ю республику СССР, как мечтали наиболее ретивые чины Комиинформа, а хотя бы в надежного союзника страны Советов на Ближнем Востоке.
Ну и, во-вторых, Рожков-Вертипорох ощущал чувство душевного дискомфорта при одной только мысли, что придётся долго жить и трудиться в густом окружении евреев, которых он с детства, мягко выражаясь, недолюбливал.
И предчувствия разведчика не обманули. Как известно, огромный процент населения молодого еврейского государства придерживалось социалистических взглядов. Оно искренне симпатизировало первому в мире государству рабочих и крестьян.
Да и к вождю всех угнетённых народов тов.Сталину относилось, если не с любовью, то уж, по меньшей мере, с очень большой симпатией. Что до отцов-основателей еврейского государства, так они были благодарны вождю за огромную, а возможно решающую, поддержку при голосовании в ООН резолюции о разделе Палестины и неоценимую помощь в период Войны за Независимость.
Особенно в части поставок оружия. Тем не менее лидерам Израиля хватило благоразумия направить свою политику в фарватер тесного сотрудничества с США, а в экономике заложить капиталистические принципы развития.
Такая «чёрная неблагодарность» израильских руководителей поставила жирный крест на симпатии товарища Сталина к Израилю. Он резко изменил своё отношение и к еврейскому государству и к евреям СССР. Ну а теперь о сути произошедшего.
Зеэв Авни и Исраэль Бар без всякого сомнения были одарёнными, высокопрофессиональными шпионами. Хотя и не получили специального, если можно так сказать, шпионского образования.
При всём различии биографий и характеров агентов КГБ намертво объединяло одно качество: мотивация шпионской деятельности у обоих носила сугубо идеологический характер.
Исраэль Бар был убеждён, что в «холодной», а может быть и «горячей» войне коммунистическая идея непременно возьмет верх над идеологией «загнивающего» империализма. СССР, в конце концов, победит и станет единственной в мире сверхдержавой.
А потому Бар искренне считал, что Израиль обязан дружить не с Америкой и прочим Западом, а в первую очередь с Советским Союзом и так называемым социалистическим блоком стран.
Бар без малейшей тени сомнения всегда видел в СССР оплот мира и справедливости. Был его убеждённым сторонником. Искренне и добросовестно, чем мог, помогал стране Советов двигаться к заветной цели - построению коммунизма.
Причём делал это совершенно бескорыстно. Не за какие-то там деньги или страх, а исключительно в силу святой веры, как ему казалось, в вечное и единственно справедливое марксистко-ленинское учение. Впрочем, деньги от КГБ он иногда тоже получал. Но не они побуждали Бара к рискованным действиям. А рисковал он изрядно и многим.
Зеэв Авни не менее искренне верил в великую идею построения коммунизма на всей планете. Или, как гласили коммунистические догмы, на первых парах – в одной отдельно взятой стране, именуемой СССР.
Этой стране он тоже был фанатично предан. Передавал ей израильские военные секреты. Рискуя при этом, если не жизнью, то уж её благополучием наверняка. Авни был ещё большим фанатиком, чем его коллега по КГБ Исраэль Бар.
Хотя следует отметить, что друг друга они не знали. По крайней мере, до разоблачения. Как известно, именно фанатики подобного рода являются самой злостной и опасной разновидностью шпионов. Или, если хотите, разведчиков.
Уже находясь на пенсии в одной из своих книг бывший глава «Моссада» по этому поводу написал так: «…После Второй мировой войны началась война «холодная». Очень многие антифашисты поверили, что построение коммунистического общества станет единственным и достойным ответом фашизму.
И как следствие данной гипотезы СССР превратится в мировой оплот прогрессивных сил. А вот с этой идейной почвы было уже рукой подать до сотрудничества с советской разведкой. Вплоть до прямого и осознанного предательства интересов собственной еврейской родины».
История, о которой я хочу рассказать, началась с печальных для молодой израильской разведки событий. Произошли они более полувека тому назад. В 1955 году.
Вдруг абсолютно неожиданно для руководства «Моссада» в европейских странах начались массовые провалы, вроде бы, вполне надёжных, хорошо законспирированных агентов.
Контрразведки этих стран «вычисляли» и арестовывали их буквально один за другим. Поначалу провалы посчитали естественными издержками роста. Внешней разведке Израиля шёл тогда всего пятый год.
Понятно, за столь короткий период её кадрам трудно было обзавестись должным опытом и стать высококлассными профессионалами. Действительно опыта недоставало. Да и подготовка агентов, мягко говоря, была не на должном уровне.
По понятным причинам «Моссаду» нужно было спешить. Однако несколько странных обстоятельств очень насторожило руководство спецслужб страны. Во-первых, раскрытых агентов было слишком много. Во-вторых, обнаруживались они с периодичностью в несколько месяцев в разных странах Европы.
Но наибольший переполох вызвал неожиданный провал агентурной сети в Египте, налаженной с огромным трудом. Летом 1955 года египетские власти без всяких публичных объяснений объявили персонами нон грата двух граждан ФРГ.
Они работали консультантами на крупном египетском заводе по производству вооружения. Высылка немцев тем более выглядела странной, так как в этих специалистах египтяне крайне нуждались.
Что касается связи немецких спецов с «Моссадом», то она была опосредованной. Сами консультанты понятия не имели, что работают на израильскую разведку. Секретную информацию они, ничего не подозревая, передавали третьим лицам.
А уж от них она окольными путями попадала в «Моссад». Египтяне же, вообще, до этих событий даже отдалённо не догадывались, что вокруг их военного производства ведётся столь сложная игра. И надо же, как гром среди ясного неба, такой неожиданный грандиозный провал! Было над чем подумать Исеру Харелю, шефу «Моссада» и «Шабака»!
Только после египетского фиаско патологически подозрительный глава двух сверхсекретных служб окончательно утвердился во мнении, что где-то в верхних эшелонах власти действует хорошо законспирированный «крот».
Ситуация всё больше накалялась. Дошло до того, что Харель стал с опаской поглядывать даже на самых близких своих помощников. А однажды на узком совещании заставил содрогнуться своих коллег, заявив, что не удивится, если «кротом» вдруг окажется кто-либо из здесь сидящих.
В тот раз, правда, за столом шефа «Моссада» лазутчик не сидел. Тем не менее Харель оказался прозорливцем. Поразительная интуиция позволила ему вплотную подойти к разгадке тайны массовых провалов.
Спустя какое-то время «крот» действительно заявился в его кабинет. Причём сделал это по сугубо личной инициативе. Это был Зеэв Авни, торговый атташе израильского посольства в Белграде. По совместительству агент КГБ.
Похоже, Исер Харель и вправду обладал телепатическим даром. Иначе трудно объяснить как это буквально с первого взгляда шефу «Моссада» удалось разглядеть в высокопоставленном израильском дипломате советского шпиона. Ведь на тот момент Харель не располагал абсолютно никакими доказательствами, подтверждающими его подозрение. Однако всё по-порядку.
Продолжение http://www.proza.ru/2011/09/14/1552