АСПИРАНТУРА.
Катя спешила в общагу, после разговора с молодым профессором, который уговорил её остаться на его кафедре аспирантом. Теперь вернувшись из дома, где она провела месяц после защиты, сожалела, что дала согласие. Вот уже почти два года, как профессор уделял ей особое внимание, ей это льстило, что такой представительный, респектабельный профессор, именно ей уделяет внимание, вернее ухаживает за ней. Все эти перспективные разговоры, что она, как одна из лучших студенток, под его руководством легко сможет защитить диссертацию и продвинуться в научном мире, а не ехать по распределению куда-то в глубинку участковым врачом. Катя только сейчас стала понимать, завороженная профессорскими обещаниями, что делал он всё это не с благих намерений, у него были свои виды на неё. У Кати были другие варианты при распределении; у неё была льгота, как у матери одиночки, и как у одной из лучших студенток просить направление в родной город, или взять хотя бы свободный диплом.
При сегодняшнем разговоре с профессором, когда он взял руку Кати, начал её поглаживать, затем поцеловал, и сказал придти сегодня вечером в то же ресторан, где он снимает гостиничный номер. Катя задумалась, что дальше будет? Она будет от него постоянно зависеть, а у него жена и двое детей. Ей не хотелось ехать жить в Москве, в общагу, где она уже прожила шесть лет, и она вынуждена будет стать его постоянной любовницей, и он теперь будет её понукать. А если порвать с ним дружбу, то без его поддержки, можно даже не думать об аспирантуре. Да и вообще можно ли доверять его обещаниям, поиграет, поиграет и бросит. Сколько она уже слышала таких историй?
Кате хотелось жить дома со своими любимыми родителями, а главное быть рядом с Сонечкой, любимой доченькой. Вот уже шесть лет, как родители воспитывают дочь. Каждый раз, когда она приезжала на каникулы она видела, сколько радости было у дочурки, Соня целыми днями не отходила от неё, и всегда плакала, когда приходилось уезжать. В этом году Соня пошла в школу, Катя стояла рядом с мамой в толпе родителей и вместе обливалась слезами, видя, как её дочка нарядная с бантом, и школьным ранцем за руку с десятиклассницей входила в школу. Теперь, уезжая в Москву, сама Катя плакала, плакала от неизвестности, когда наступят такие времена, что она сможет жить рядом с дочкой.
Гера уже два раза приезжал, как только узнал, что родилась дочка, он узнал эту новость от Симхи, которая перезваниванивалась с Гришей, и сразу приехал в Россию за Катей и дочкой. Гера просил и умолял её пойти оформить брак и ехать с ним в Израиль, что там сразу снимет квартиру, будут жить совершенно отдельно, поможет устроиться в университет, что там её ждёт отец. Но, видя, как расстроилась и переживала Мама, и как отец тоже недружелюбно поглядывал на Геру, Катя категорически отказалась ехать. Через два года он приезжал снова, с желанием уволиться из израильской армии и переехать жить в Россию. Катя сразу не согласилась и с этим вариантом. Совещались всей семьёй, хотя мама теперь колебалась, она считала, что у Сони должен быть отец. Но возник вопрос, чем Гера будет здесь заниматься – пойдёт на стройку? И ещё выяснилось, что Гера ещё не может получить полную военную пенсию Израиля, ему нужно еще служить пятнадцать лет. Взвешивая всё за и против, Катя настояла, чтобы Гера вернулся назад в Израиль. Катя не хотела, чтобы Гера из-за неё лишился всех своих перспектив и привилегий. Улетая, Гера сказал Кате, что она разбила его жизнь, что он теперь не может жить ни в Израиле, ни в России. На что Катя ответила, что не она ему разбила жизнь, а он ей.
Катя шла и обдумывала, что неправильно она себя ведёт. Что, прежде всего надо заботиться о самой себе, а не о том, что кому-то будет плохо:
- Я переживала за Геру, чтобы, прежде всего ему было хорошо, а теперь я сама нахожусь в критическом положении. Гера, хотя не профессор, но замечательный человек и по настоящему любит меня. Зачем я его прогнала и не дала ему никаких шансов. По-видимому, наследственная судьба мамы – она была одинока и мне уже 26-ть и невидно никаких перспектив. Не дай Бог, чтобы это могло отразиться на Сонечке. Необходимо перестраивать свою генетику. Были претенденты за эти студенческие годы, уделявшие ей внимание и предлагавшие мне дружбу и … Но все это был не тот контингент, по сравнению респектабельным профессором. Теперь очевидно, что допустила глупость, связавшись с профессором, из-за своей беспечности. Наверно хотелось выделиться среди студенток, которые с завистью смотрели на меня. Надо решить к чему моя связь с ним, может привести дальше? Какие могут быть его дальнейшие подлинные намерения. Явно одно; он семейный человек, и думает, что я буду игрушкой в его руках. Даже если он будет говорить, что разведётся с женой ради меня, то всё равно, зачем это всё мне нужно? Нужно всё бросать и уезжать домой.
Катя вспомнила, что нужно было позвонить Давиду. Катя познакомилась с Давидом на третьем курсе, они учились на одном потоке, и однажды на лекции он подсел к ней, и спросил разрешение сидеть рядом. Кате он сразу не понравился, высокий, нескладный, близорукий, в очках, с длинным носом – типичный еврейский отпрыск.
- Садись, места много, - сказала Катя, - только смотри, у тебя ничего не получится, только будешь терять время.
Давид сел, и ничего не ответил. Катя давно заметила, как поблескивали стёла его очков, когда он смотрел в её сторону. С этого дня Давид каждый раз на объединённых лекциях садился рядом. Вначале они почти не разговаривали, потом стали перебрасываться фразами, и он уже ей не стал казаться таким не симпатичным. Ей даже стало импонировать, что Давид не навязчивый, интеллигентный, эрудированный, уважительно к ней относится, как бы не замечая её недружеские выпады. Каждый раз на лекциях садился рядом, старался ей угождать, или ждал её, чтобы проводить до общежития, а если она о чём его просила, готов был выполнять, что угодно и сопровождать её куда угодно. Если бывали случаи, что Давида не было рядом на лекции, то в душе у Кати появлялась тревога. Однажды Давид пригласил Катю на передвижную, художественную выставку в манеж, где выставлялось несколько полотен художника, приятеля их семьи. Разглядывая выставленные картины, и слушая Давида, Катя увидела, что Давид не плохо разбирается в искусстве. Стоя около картин знакомого художника Давида, к ним подошёл мужчина лет сорока, с профессорской бородкой поздоровался с Давидом и сказал:
-Давид – познакомь меня со своей прелестной девушкой.
- Катя – студентка – с нашего института.
- Пётр Михайлович – художник.
Петр Михайлович с интересом стал расспрашивать Катю. Поговорили о выставке, и Петр Михайлович пригласил Катю и Давида зайти в комнату, где сидело несколько представительных мужчин и женщин за накрытым столом, с пластиковыми стаканчиками. Пётр Михайлович предложил выпить за выставку за успех. Один из посетителей рассказывал про Израиль, где он только был в гостях, про медицинское обслуживание. Где всё население Израиля, внося не значительную страховку, получают лечение высокого класса, где лечение и диагностика проводится на самом современном уровне. Основное финансирование медицины осуществляется государством. Особенно наши репатрианты пенсионного возраста, выплачивая мизерную страховку, получают все виды лечения независимо от возраста, и ещё скидку 50% на лекарство.
Среди посетителей некоторые были знакомые Давида. Стали задавать вопросы, как идёт учёба в медицинском институте?
- Вот вам будущим медикам, я как врач порекомендовал бы побывать на практике в Израиле, - сказал тот же посетитель, - страна маленькая, почти нет природных ресурсов, но огромная забота о своих гражданах.
- Я была в Израиле – там живёт мой отец, - сказала Катя.
- Что же мне об этом ничего не говорила, – возмущённо спросил Давид.
- А, какое это имеет значение?
- Огромное. Я чувствовал, что ты наша, но боялся спросить.
- Ваша, но не совсем.
Кате пришлось отвечать на вопросы, рассказывать о себе, и стала центром всеобщего внимания.
Возвращаясь с выставки, Давид стал допытываться, репатриируется ли она в Израиль после окончания Института, если отец живёт там, что он сам собирается туда, что у него есть информация, что в настоящее время там требуются дипломированные врачи, и неофициальное приглашение одной из израильских больниц. Что у них собралась группа, и один – два раза в неделю по телефонному сговору собираются в мастерской Петра Михайловича изучают иврит. Что он предлагает ей присоединиться к их группе, и, что он готов вместе с ней ехать в Израиль.
- Да, что ты ерунду говоришь? С тобой ехать никогда в жизни.
Давид замолчал. Катя видела, что обидела Давида, но у неё было такое чувство, что ей хотелось его мучить, за то, что он такой высокий нескладный, податливый, уступчивый, бесхарактерный. Ей ничего не хотелось объяснять, что у неё есть дочка Сонечка, что у неё есть родители мама и папа, которых она не может бросить.
Катя думала, что Давид обиделся, и больше не подойдет к ней. Но на следующей лекции, Давид, как ни в чём не бывало, пришёл, поздоровался и сел рядом.
- Слушай, Давид,- Катя начала первая разговор, - я подумала, и хотела бы заняться ивритом, если есть такая возможность. Кроме того, мне по наследству достались дневники моих далёких, далёких предков, бежавших из Испании, написанных на Иврите.
Катя заметила, как Давид сразу повеселел, но сдержанно сказал:
- Когда будут следующие занятия, я тебя предупрежу.
Преподавателем иврита была женщина, лет тридцати пяти Мария Семеновна – учительница истории, она несколько лет жила в Израиле, вернулась и организовала группу. Давид всячески опекал Катю, заходил за нею в общежитие, а после занятий провожал. Когда Катя рассказала Марии про дневники, Мария попросила принести показать ей. Возвращаясь с зимних каникул, Катя привезла дневники. На следующем занятии Мария вернула их, сказав, что дневники написаны древнем ивритом, перевести не может, нужны переводчики более высокого уровня. Посоветовала переслать дневники отцу в Израиль, где можно будет найти нужного переводчика.
- Какая я дура, - продолжала бичевать себя Катя, - разорвала дружбу с Давидом, из-за этого профессора, заморочил он мне голову своим изысканным тонким подходом, своей великолепной внешностью, мне льстило его персональное ко мне внимание. Некоторые сокурсницы с завистью на меня поглядывали, и наверно осуждали и злословили про меня. Но мне было всё безразлично, у меня была влюблённость в профессора. А тетерь, когда стали отношения близкими, он совсем охладел ко мне. Не разглядела я истинное лицо профессора. Растеряла я всех своих надёжных женихов и осталась одна. Я отлично различаю людей, надёжных, порядочных на которых можно положиться. Давид – это тот человек, который будет хорошим семьянином. Именно – надёжным. Москвич, из очень порядочной семьи, потомственных врачей. За ним будешь жить, как за каменной стеной. Бытует мнение, что каждый человек имеет право на ошибку. На ум пришла выдержка, недавно прочитанная поэтессы Доры Карельштейн.
- Существует риторический вопрос: - что самое удивительное в мире, имеющее самые непредсказуемые последствия?
Ответ: - Нежелание анализировать, предвидеть, улавливать тенденции и учиться на своих ошибках, и ошибках других тебе известных людей.
Результат: - Расплачиваться приходится своими душевными переживаниями, своими ценностями. Вероятно, это происходит по той простой причине, что никому не дано предугадать, как могут развиваться события Мы все, включая и сильных мира, сего, и каждого человека в отдельности, беспечно думаем одно и то же: «не я, и не мои близкие».
Катя достала сотовый телефон, и стала переходить дорогу, набирая номер Давида. Она не заметила машины, только услышала резкий, скрежет тормозов, и её отбросило на панель. Около неё остановился черный джип. Катя ударилась правым плечом о бордюр, и стала думать – жива ли она. Из машины выскочил водитель, с криком:
- Куда прёшься под колёса – дура.
Катя, лежала перепуганная, не зная, как это произошло, что она не увидела движущуюся на неё машину. Улица была пустынна. Водитель подошёл к Кате, помогая ей подняться.
- Ариель, - произнесла Катя, узнав бывшего студента на первом курсе.
Он подошёл Кате, продолжая ругаться, спрашивая, может ли она встать. Катя вначале не чувствовала боли в плече, куда пришёлся удар о бордюрный камень.
- Подняться можешь?
Катя хотела опереться правой рукой, чтобы подняться, и только вскрикнула от боли, продолжая лежать.
- Рука – наверно перелом?
Ариель, поднял Катю, поставил на ноги, стал ощупывать руку. Катя вскрикнула:
- Не трогай – больно.
- Нужно срочно в больницу, быстро садись в машину.
Он распахнул переднюю дверцу, помог залезть в машину.
- Я тебя узнал, - Сказал, - Ариэль, - мы с тобой были на одном потоке в медицинском институте. Ты, мне сразу понравилась, как только я тебя увидел. Как ты узнала моё имя?
- Интересовалась.
- Ты, мне тоже сразу понравился, еще, когда за одним столом писали сочинение на вступительных экзаменах.
- Что же ты за год так не разу ко мне не подошёл? Как мне хотелось поближе познакомиться с тобой, но ты не обращал на меня никакого внимания.
- Я тогда был страстно влюблён в Оксану. По своей наивности в то время считал, что знакомиться с девушками – это измена и предательство. Ну, как рука болит?
- Болит, - прохныкала Катя полными глазами слез.
В приёмном отделении больницы рука разболелась ещё больше, Катя не могла ей шевельнуть, она висела как плеть. Хирург, молодой парень определил закрытый перелом плечевой кости – направил Катю сделать рентген. Ариэль более двух часов сидел в приёмном отделении ожидал Катю. Когда она появилась с наложенной шиной и подвязанной рукой, и увидав Ариэля, дожидавшегося её спросила:
- Зачем сидишь меня ждёшь? Сама, как ни будь, доберусь до общежития.
- Сколько времени будет процесс заживания, спрашивала у врача? Как ты теперь будешь без правой руки?
- Врач сказал около двух – трёх месяцев.
Ариэль стал расспрашивать Катю, в каком живёт общежитии, где родители, что работать теперь она не сможет, что придётся взять больничный и ехать домой.
- Катя, у меня есть предложение – так как ты сможешь жить в общежитии со сломанной рукой? Я не могу отпустить тебя в общежитие. Поехали ко мне, поживешь у меня несколько дней, пока здесь наладишь свои дела и тогда поедешь домой.
- Ну и наглый – с какой стати?
- Из благородных побуждений – искупить свою вину.
- Ты, не виноват – я сама раззява.
- Так не бывает – виноваты оба. Не думай ничего плохого – я сейчас живу с родителями – хата большая, места хватит. Куда я тебя отпущу в таком состоянии. Сколько человек живет с тобой в комнате?
- Я, и ещё одна аспирантка.
- Всё – решено. Первые пару дней за тобой нужен уход. Сейчас позвоню мамочке, чтобы она особенно не перепугалась.
Ариэль достал сотовый телефон и стал звонить матери, рассказывая ей, что приедет домой с девчонкой, которая поживет у них на пару дней, и которую он сбил машиной. Что ей нужна помощь, ей некуда деться, так как живёт в общежитии. Катя видела по дальнейшему разговору, что мамочку свою Ариэль здорово напугал, и ему ещё долго пришлось ей объяснять и уговаривать, что ничего такого страшного не произошло.
- Можно ехать – мамочку подготовил, она теперь будет смотреть за тобой лучше, чем за мной.
- Нет, нет, я с тобой никуда не поеду, мне ужасно не удобно ехать куда-то к чужим людям со своими проблемами.
- Катя не дури, я тебя так не оставлю в таком состоянии, я должен чем-то искупить свою вину. Или определить тебя в больницу?
-Твоей нет вины, и ничего ты мне не обязан.
Катя думала; почему, когда ей накладывали шину и её спросили, с кем она пришла в больницу? Она ответила, что в коридоре её ожидает приятель, и боялась, что её оставят в больнице, и Ариель уйдёт. Рука ужасно болела и ныла – хотя ей уже дали таблетку анальгина. Много лет образ Ариеля её преследовал, как образ мужчины её мечты, и теперь она не хотела его терять. Просто какая-то мистика, что ей пришлось с ним встретиться при таких необычных, обстоятельствах. Попала под колёса его машины, утратила бдительность. Или
может быть какие-то сверх естественные силы толкнули её в нужном месте в нужный момент? Неужели действительно работает недавно прочитанная книга: Эстер и Джерри Хикс, «Деньги и закон притяжения» http://abraham-russia.narod.ru/dengi.htm, что достижению целей можно научиться, и они осуществляются.
- Не будь дурой, - сама себе сказала Катя, - раз случился такой случай, нельзя упускать его. Чего мне бояться? Я же уже не наивная девочка, ведь в данный момент совершаются, или вернее сбываются мои мечты. Надо воспользоваться его предложением, а дальше, что будет, то будет. Разберёмся, жизнь уже научила. Хотя я его и не совсем хорошо знаю, но знаю, что он мне всегда нравился, способный, привлекательный, статный и представительный.
И Катя вдруг, со слезами на глазах преобразившись в жалкую и беспомощную девочку со сломанной рукой, прижалась к Ариэлю, захныкала:
- Я не знаю, что мне делать с переломом? Такая ужасная боль, и никого нет рядом из близких. Оду инъекцию мне сделали, но она скоро пройдёт.
- Катя, потерпи, и поехали ко мне домой там, что ни будь придумаем. Мамочка дома о тебе позаботится.
По дороге Ариэль рассказал Кате, что после первого курса он мед. институт бросил, что он понял, что это не его, а поступил и закончил финансово – экономический. Что ему и раньше медицина не нравилась, а пошёл по настоянию Оксаны и своих друзей.
- А что предлагали родители? – спросила Катя.
- Мои родители мне ничего не навязывали, мне всегда была предоставлена полная свобода выбора. С детства меня приучали к самостоятельности, главное, чтобы мои решения были осмыслены, и чтобы я был человеком честным и порядочным. Мой мудрый дед говорил, что к чему бы вы его не принуждали, он все равно выберёт то, что ему по душе.
- Ну, а как же Оксана, которая настаивала, чтобы ты был врачом?
- Разбежались, после того, как поженились, потерял с ней самостоятельность, все должен был делать по её указке – явно выраженный скорпион.
РУБЛЁВКА.
Ариэль, свернул с Рублёвского шоссе и остановился перед шлагбаумом. Милиционер посмотрел внимательно на машину Ариэля и поднял шлагбаумом. Машина покатилась по парковой зоне, где слева был лес, а справа пошли виллы обнесённые высокими заборами. Перед одной из вилл Ариэль свернул к воротам, достал пульт, нажал кнопку, и ворота начали открываться. В глубине двора открылся двухэтажный особняк. Во дворе под навесом стоял еще «Мерседес».
В обширной прихожей Катю и Ариэля встретила миловидная приветливая женщина лет пятидесяти, и встревожено спросила:
- Арик, как это произошло? Я уже вся переволновалась. Носитесь на этих машинах, а я должна переживать. Сколько можно просить, чтобы были внимательны и осторожны.
- Мамочка, успокойся, всё нормально, у Кати перелом плеча – врач сказал, что через две недели всё заживёт. Только за ней нужен хороший уход. Катя познакомься – это моя мама Фаина Ароновна.
У кати уже не было никаких сомнений, что она попала в обеспеченную, еврейскую семью, и сказала:
- Не ругайте его, он не виноват – это я сама виновата в случившемся, неправильно стала переходить дорогу. Я сожалею, что согласилась с предложением Ариэля пожить у вас, теперь только будут дополнительные хлопоты вам со мной, - слукавила Катя.
- Катенька, вы абсолютно правильно сделали, что приехали к нам. Что бы вы там делали в общежитии? Там ведь нет никаких условий? - стала уговаривать Фаина Ароновна, - Арик, я подготовила для Кати гостевую комнату. А сейчас пойдёмте нужно покушать.
Катю провели в столовую, довольно больших размеров, где по средине стоял длинный полированный стол чёрного цвета. У глухой стены стоял большой сервант весь, по-видимому, из хрусталя который переливался светящимися огоньками от зажженной люстры, и который заполнен, был сервизами и посудой. Катя отказалась отобедать, у неё действительно болела рука, а она согласилась только выпить чашку чая. В столовую пришёл дедушка. Несмотря на свои пожилые годы, он выглядел аккуратным, высоким, стройным, в кипе (неотъемлемый атрибут у религиозных евреев), сел за стол и стал внимательно разглядывать Катю. Сразу видно было, что Ариэль потомок деда, сходство огромное, только разница в годах.
- Катя, познакомься с моим дедом – Николай Львович, - сказал Ариэль.
- Катя.
Кате тут же захотелось задать вопрос, что такое имя Николай у евреев не дают, но решила, что будет нетактично, и решила лучше промолчать.
- Дед, это наша гордость, он воевал – генерал, вся грудь в орденах – занимал высокие государственные посты, - стал подшучивать Ариэль. Но
Дед, не обращал внимание на иронию внука, и продолжал внимательно разглядывать Катю.
- Арик, пойди, покажи Катюше её комнату, - сказала Фаина Ароновна, - у неё был сегодня тяжёлый день, ей нужно отдохнуть. Катя иди, располагайся, я потом забегу. Тебе нужна, будет помощь?
- Не беспокойтесь, я думаю, справлюсь сама.
Дед улыбнулся Кате, подморгнул ей. Катя тоже заулыбалась в ответ.
- Симпатичная девчонка, - сказал дед, когда Катя с Ариэлем встали из-за стола, и обращаясь к Фаине Ароновне,- я думаю, что она из нашего табора, это то, что тебе надо.
- Вы не ошиблись, Николай Львович, - улыбаясь, сказала Катя.
Пройдя обширный салон, с мягкой мебелью, с картинами на стенах, по гранитной лестнице Катя и Ариэль поднялись на второй этаж. В гостевой комнате приготовленной для Кати, стояла двуспальная кровать с прикроватными тумбочками, на всю стену платяной шкаф, письменный стол с настольной лампой и телефоном. К столу было приставлено кожаное кресло. Против кровати на комоде стоял большой телевизор. Вся мебель была импортного производства. Не нужно было быть большим знатоком, чтобы определить, что она попала в особняк, к богатым людям.
- Катя, вот твоя комната, располагайся, вот дверь в туалетную комнату.
- Арик, не бросай меня здесь одну, зайди через пол часика, или запиши мне твой сотовый. Будешь отвлекать меня от этой боли. Я здесь оказалась беспомощной и беззащитной, можно будет спокойно побеседовать.
Оставшись одна, Катя стала анализировать сложившуюся ситуацию. Её быстро схватывающий ум, взвешивая произошедшие события сегодняшнего дня, понимал, что произошла какая-то фантастика, судьба её подталкивает в том направлении, что можно только мечтать, и предоставляет ей шанс, который нельзя упускать. Нужно брать инициативу в свои руки, не нужно быть посторонним наблюдателем. Нужно активно действовать, пробиваться и добиваться желаемых результатов. Современный мир таков, что никто не возьмёт тебя за ручку и отведет к той жизни, которую ты желаешь иметь. Очень интересно, как так случилось, что она попала в эту интеллигентную еврейскую семью? Может быть, это наследственная сила предков? Имея уже определённый жизненный опыт, Катя, понимала, что всё складывается, как нельзя лучше – рука скоро заживёт, а новая перспектива её жизни с человеком, который ей понравился ещё с первого дня их знакомства – останется. Сможет ли она наладить отношения с Ариэлем такие, что он её сможет полюбить?
В дверь постучали, в комнату вошла Фаина Ароновна, спросив разрешение, сказала:
- Катенька я принесла бельё моей младшей дочки Машки ты с ней приблизительно одинаковой комплекции. Давай я помогу переодеться и принять ванну.
- Фаина Ароновна большое вам спасибо – мне очень неудобно вас утруждать, я попытаюсь, как не будь сама.
- Тебе с больной рукой будет тяжело.
Помогая Кате, Фаина Ароновна стал расспрашивать; кто она, и откуда, кто её родители. Катя сразу поняла, что допытывается Фаина. Но Кате не хотелось в данный момент рассказывать свою длинную историю её происхождения. Ныла рука, она думала, что ей предстоит трудная ночь. Может быть, лучше было остаться в больнице, но там ей тогда не хотелось расставаться с Ариэлем. Коротко ответив на вопросы – оставив не удовлетворённую Фаину Моисеевну.
Но, когда Катя сказала, что закончила медицинский и её оставили на кафедре аспирантом, Фаина Ароновна посмотрела на неё как-то более внимательно. Уложив Катю в постель и накрыв одеялом, Фаина присела рядом на край кровати и стала по-матерински успокаивать. Кате стало уютно и трогательно в этой домашней обстановке рядом с этой, как она почувствовала, прекрасной женщиной, которая заботится о ней, как мать.
- Огромное спасибо, Фаина Ароновна – я не ожидала такого внимания и заботы о моей персоне, мне ужасно неудобно. У Вас есть, что ни будь обезболивающее? – рука ужасно ноет. Позже я расскажу всё подробно.
- У дедушки есть целый пакет лекарств – может там и есть.
- Несите всё, я всё же врач – разберусь.
Катя приладилась на левом боку и задремала, сколько она спала, не знала. Когда проснулась, на тумбочке горел ночник, в кресле около кровати сидел Ариэль. Катя улыбнулась ему и спросила:
- Давно сидишь? Я не слышала, как ты вошёл?
- Как себя чувствуешь? Вот я принёс тебе обезболивающие препараты: аспирин, коллаген.
Тебя приглашают на ужин. Сама сможешь спуститься, или принести сюда?
- Не знаю, надо приспосабливается все делать левой рукой.
- Тогда я принесу сюда, буду тебя кормить.
- Арик, расскажи, что же произошло между тобой и Оксаной?
- Банальная история. Оксана из обеспеченной семьи – вместе учились в школе – единственная дочь. Как поженились – оказалось, мы абсолютно разные люди. Два года пожили и разошлись. Я человек невыдержанный, и не переношу, когда мною командуют. Еще была проблема – мои родители не хотели, чтобы я женился на Оксане. Оксана это знала, и очень негативно стала относиться к моим родителям. Этого я уже равнодушно переносить не мог.
- По первому нашему знакомству я сделала вывод, что ты способный и грамотный человек, я просто была поражена, как ты написал сочинение.
- Да, я хорошо учился, но не был отличником, меня больше интересовал спорт, друзья и развлечения. Отличником я был до восьмого класса. Причём учёба мне давалась очень легко. Мне пророчили быть учёным, но наука меня мало интересовала.
- Всё ясненько, я могу предположить, что человек ты своеобразный, самолюбивый, со своими принципами и думаю неуравновешенный и недисциплинированный.
-Может быть, в некоторой степени и да, но зато у меня есть много других положительных качеств.
- И с этим тоже мы сейчас разберёмся. А чем ты теперь занимаешься?
- Работаю в сфере отца – помогаю осуществлять его проекты. Отец мой олигарх, или проще банкир, но банкир у нас в России звучит чуждо для нашего обывателя – тогда купец по старинке. Моя сейчас функция – торговые связи с Китаем. Изучаю китайский язык.
- Ну и как успехи?
- Как в том анекдоте: Спрашивают профессора – сколько вам нужно времени, чтобы изучить китайский язык? Профессор подумал и сказал – думаю, лет пять.
Спрашивают кандидата наук – сколько вам нужно времени, чтобы изучить китайский язык? Кандидат подумал и сказал – думаю, года три.
Спрашивают учителя филолога – долго не думая – пол года достаточно.
Спрашивают студента – студент спросонья – а когда идти сдавать?
- Выходит, что филолог самый способный?
- Оксана, - с иронией, - была филолог. Как говорят англичане – кто не знает ничего и ничего не может – учит других. Думал, что с моими способностями, я выучу китайский за год. Вот уже учу полтора года и ни бель ме (узбекский язык – ничего). Неделю, как приехал с Китая. Приходится общаться с переводчиком.
- Оказывается, ты ещё и ехида – вот Оксана, как раз и помогла бы тебе.
- Катя, ты меня всё расспрашиваешь, интересуешься, а сама о себе ничего не рассказываешь.
- Если у тебя всё банально, то у меня всё сугубо драматично, начиная с самого моего рождения. Но это длинная история, и у меня сейчас нет настроения, рассказывать о себе. Мне нужно было остаться в поликлинике, взять бюллетень, ведь я работаю аспирантом на кафедре, придут завтра студенты на занятия. Я не очень понимаю? Ты, что переселил меня сюда из общежития?
- Не переживай, я всё устрою. Не переселил, а временно, чтобы сгладить свою вину. За тобой нужен сейчас уход, мамочка тебя никуда не отпустит. Вот живи, отдыхай, поправляйся.
Ариэль распрощался, пожелав спокойной ночи, а Катя стала себя бичевать, за то, что ляпнула, что у неё нет настроения, и не хочет рассказывать о себе ничего. Ей вовсе не хотелось, чтобы Ариэль уходил, Она видела, что и ему не хотелось уходить. Она не подумала, что он может понять её не правильно, проявить свою деликатность, подумав из её слов, что она его выпроваживает. Спать не хотелось. Катя достала из своей сумочки брошюру, купленную сегодня в киоске «пословицы и поговорки», и решила почитать. Прочитав всю брошюру, она решил ещё раз заострить внимание на пословицах и поговорках, которые относятся к семейной жизни, и которые особенно ей понравились.
Выбирай жену не в хороводе – а в огороде.
На быстром коне жениться не езжай.
Быстро узаконенная любовь ведет к разводу. (Еврейская поговорка)
Много выбирать, женатым не бывать
Брак с благородной женщиной – ступенька к почету.
Где любовь да совет – там и горя нет.
Дом согревает не печь, а любовь и согласие.
У хорошей жены и плохой муж будет молодцом.
Мудрая жена доблесть мужа прославит, а недостатки сгладит.
Не счастлив тот, у которого много добра, а тот, у которого жена верна.
Муж голова, а жена шея – куда хочу туда верчу.
Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок.
Жена мужу подруга, а не прислуга.
В семье разлад, так и дому не рад.
Муж и жена – одна сатана.
Намёки да попрёки – семейные пороки.
Красавец муж – чужой муж. (Здесь Катя задумалась.)
Жизнь родителей в детях.
В хорошей семье хорошие дети растут.
Дети родителям не судьи.
Люди, которым всегда некогда, обыкновенно ничего не делают.
Из двух ссорящихся более виноват тот, кто умнее.
Не шути с женщинами - эти шутки глупы и неприличны.
Деньги потерял - ничего не потерял, время потерял - многое потерял, здоровье потерял - все потерял.
Где здоровье, там и красота.
В здоровом теле - здоровый дух.
Хороший аппетит – дешевле обходится.
Больна жена мужу не мила.
Всё приходит вовремя, кто умеет ждать.
Прочитав ещё раз, Катя задумалась; сколько мудрости в народных изречениях пословиц и поговорок о семье и браке и взаимоотношений между мужем и женой. Думаю, себе нужно взять эту мудрость на вооружение. Она копилась в народе веками, и составлялись не одним человеком, а слагались поколениями, где выделено самое ценное и главное. Ариэль мне почему-то всегда нравился, обаятельный, в нём есть что-то сильное мужское, и по-видимому не одной мне нравится, и должно быть у него есть много поклонниц. Он признался, что я ему понравилась, ещё тогда, когда впервые увидел меня. Он должен быть мой человек, я должна его завоевать. Катя стала думать; может быть, мне пришла такая мещанская мысль, и я увидела, что семья его живёт в богатстве, вот и буду я у них бедной невесткой – козёл отпущения. Нет, не из-за алчности хочу связать свою жизнь с Ариэлем, мне он просто нравится, понравился с первого взгляда, как только я его увидала. Мне уже вот 26-ть лет надо создавать свою семью, тянуть уже больше некуда. Не наделать бы ошибок.
Катя стала вспоминать, что она читала про мудрых женщин, в семейной жизни. Она знала из бытовых рассказов мамы, и других женщин, что женщина хранитель семейного очага и крепкая семья держится на мудрости женщины. Изначально у каждой поры была любовь. Одни сошлись и живут всю жизнь, дружно, другие сходятся, поживут немного и расходятся. Вот мама с отцом много лет живут дружно, хотя, не имеют родных детей. Её сумели воспитать, и она их любит, и очень дороги.
Из когда-то прочитанного о мудрости семейной жизни Катя стала вспоминать, что умная женщина, которая хочет быть счастливой, должна быть немножко мудрее своего ума. Есть ум, и есть мудрость. Ум кормит женскую гордыню, и рвется доказать свое превосходство, или хотя быть на том же уровне с мужчиной, хочет показать что она умная, и толковая устанавливает свои порядки, старается перестроить мужчину под себя. Многие женщины вступают в войну с мужчинами, чтобы добиться от них исполнения своих желаний. Пускают в ход ум, хитрость, искусство манипуляций, иногда обман. В некоторых случаях им даже кое-чего удается достичь: за долгие годы "войны" сломать волю мужчины, внушить ему мысли о его слабости и никчемности и заставить плясать под свою дудку. И неважно, что она действительно умная и толковая, но в конечном итоге, она терпит поражение и приводит отношения к разрыву.
Сила женщины – в её мудрости. Мудрость приходит не из головы, а из сердца. Мудрая женщина – это любящая женщина. Она не воюет, она следует своей природе дарить мужчине свою женственность и любовь. Любовь пробуждает в мужчине силу и создает благодатную почву, чтобы эта сила нашла себе применение. Мужчина, одаренный любовью женщины – созидатель, творец. В каждом мужчине живет великий творец. Но чтобы этот творец проявил себя, ему нужна вдохновительница.
Интуиция Кате подсказывал, что нельзя опускаться до рабыни, преданной прислуги, нельзя терять своё достоинство. Прежде всего, женщина должна быть личностью, и использовать свой профессиональный потенциал, и стараться быть финансово не зависима от мужа. Обладать таким качеством, как женственность, основной предмет это – шарм, что делает женщину привлекательной, обаятельной, сексуальной. Первоначально мужчин больше привлекает внешний вид, а не внутреннее содержание. Женщина уметь должна красиво одеваться, всегда хорошо выглядеть, быть подтянутой, весёлой энергичной. Обладать красивыми манерами, не быть вульгарной, уметь общаться с людьми, привлекая окружающих своей вежливостью, доброжелательностью, обаянием. Одним из главных качеств, которое высоко ценится, это быть естественной и правдивой.
Катя, представила, что завтра придётся рассказать Фаине Борисовне о себе, а значит и всем живущем в этом доме. Как воспримут её драматическую биографию? Как главное Ариель будут к ней относиться, узнав, что у неё есть дочь? Скрывать бесполезно, Сонечка – это вся моя жизнь, не променяю ни на что. В любом случае нужно говорить правду. Да и не в моих принципах говорить неправду. Если я ему понравлюсь, примет меня такую, какая есть, и не будет считаться ни с мамой, ни с папой. Ариель человек своевольный, взрослый и самостоятельный. Ну, а если он человек безвольный, зависимый, не может принимать решения, то такой нам не нужен, даже с его богатством.
Катя проснулась рано, рука ныла, приняла таблетку коллагена, сходила в туалет, оделась с горем пополам, села за письменный стол, на столе лежало несколько художественных книг. Среди книг оказалась книга Луизы Хей «Исцели себя сам». О, обрадовалась Катя, давно хотела познакомиться с этой американской писательницей. Катя углубилась в чтение. В дверь постучали. Вошёл Ариэль, принёс три белые каллы в стеклянной вазе с водой.
- Чтобы искупить свою вину, - улыбаясь, сказал Ариэль, - пораньше съездил, купил цветы. Пусть они тебе в твоей комнате улучшают настроение. Как самочувствие? Как спалось.
- Ой,ой – белые каллы, - чтобы подыграть Ариэлю, - это же мои любимые цветы. Арик, ты волшебник, откуда ты знал, что я люблю каллы?
- Интуиция. Мамочка спрашивает, ты спустишься к завтраку, или принести тебе сюда? Как рука?
- Ноит. Надо подумать. Там наверно все собрались, чтобы поглядеть, что за птица к вам в дом залетела?
- В столовой никого нет.
Стоило Кате сесть за стол, как все домочадцы стали собираться к столу, с интересом поглядывая на Катю. Рядом на столе, приставленном к стене, на котором уже были нарезаны хлеб, салаты, рыбные изделия, пастрома, и прочие продукты. Каждый брал тарелку, подходил к плите, накладывал себе пюре, или какой-то суп и садился за стол. Фаина Ароновна, села рядом с Катей, и спросила, как рука, как провела ночь?
Предложила за Катей поухаживать.
- Спасибо вам за заботу, - сказала Катя, - всё будет нормально – пальцы на руке шевелятся, а за столом я сама разберусь.
- Катенька, не стесняйся, говори, что тебе подать, я же вижу, что тебе неудобно с одной рукой, - продолжала Фаина Ароновна.
Катя видела, что все собрались и ждут узнать, кто она такая, особенно пристально на неё смотрел дед и сестра лет 22-ух. Отец лет 50-ти, такой же высокий и стройный, кушал и смотрел себе в тарелку. Все кушали молча, кроме Фаины Моисеевны, которая ничего не кушала – сидела рядом. Катя, ждала вопроса и думала, что рассказывать, всё подробно о себе, или давать только короткие ответы. Всё равно придётся откровенно всё рассказать, если я серьёзно хочу общаться с Ариэлем.
- Катя, - сказала Фаина Ароновна, - тебе неудобно кушать левой рукой, разреши я тебя покормлю?
- Нет, нет, буду адаптироваться, а то вы меня избалуете, что придётся постоянно просить помощь.
- Где же живут твои родители, может нужно им сообщить, что ты попала и аварию?
- Нет, этого делать не надо, а то они тут же всё бросят и примчатся сюда. Тут из-за меня вам и так столько хлопот. Я бы хотела, чтобы меня отвезли в общежитие. Я, слава Богу, на ногах, левая рука нормальна, я молодая, буду ходить в поликлинику, думаю, через недельку заживёт.
- Катя, не дури, - вмешался Ариэль, - никуда я тебя не отпущу, я буду за тобой ухаживать. А родителям, мама права, нужно сообщить. Дай телефон, я сам позвоню в спокойной, убедительной форме.
- Не нужно их беспокоить, они чудесные люди, - и совсем опустив голову, тихо Катя сказала, - я у них приёмная дочь.
За столом все замолчали. У кати стали влажные глаза. Все уставились на Катю. Катя поняла, что она уже себя выдала и нужно во всём признаваться. Она предположила, какую реакцию произведет на всех присутствующих, её история, если она сейчас всё расскажет. Удивлять – так удивлять.
- Родилась на Волге в городе Куйбышеве, теперь Самара. Мама Таня и отец Виталик, взяли меня из роддома в шестимесячном возрасте.
- И это все, что ты о себе знаешь? – спросил Ариэль.
- Почему всё? Я знаю о себе много, но об этом долго рассказывать, я боюсь, что много времени отниму у вас.
- Катюша, я тебя понимаю, болит рука, ничего не хочется рассказывать. Будет настроение, мы с тобой мирно побеседуем – вмешалась Фаина Ароновна.
- Нет, почему? У меня отличное настроение. Мне у вас очень нравится. Меня так хорошо приняли, заботитесь обо мне. Я думаю, у вас своих дел хватает. Если в хотите, то пожалуйста:
- Отец моего прадеда Нохема Мойша жил на Украине, и он до революции был хозяин водяной мельницы. Каждый год весной, когда начиналась большая вода – половодье, вся семь начинала укреплять земляную плотину. Мой прадед ещё ребенком, дал зарок, что когда вырастет, построит отцу каменную платину. Когда Нохем учился ещиботе, то был одним из лучших учеников. Его учитель, раввин Элезер бен Игуда, договорился с Мойшей и засватал свою любимою дочь, мудрую Рахель за Нохема. Далее Катя рассказывала всё, что знала про Нохема, или про Наума Моисеевича, что при Советской Власти, пошёл учиться в институт, по строительству гидроэлектростанций, защитил диссертацию, преподавал в институте, был одним из ведущих специалистов в этой области. Принимал участие в разработках и строительстве ДнепроГЭСа, а в 1938 году пригласили для разработок волжского узла гидроэлектростанций. Наум Моисееевич переехал жить, в город Куйбышев, где ему предоставили дом. Далее, рассказывала про бабушку Ривку и деда Гришу, которые пропали в первые дни войны, уехав отдыхать в Крым после окончания института в первые дни войны, и без вести пропали. Про маму Соню, которая её родила и назвала её Ривкой по своей маме, которую очень любила, и никогда её не знала, и скончалась в роддоме, оставив ей письмо. Когда Катя рассказала, как в роддоме её переименовали и назвали Катей, Фаина Ароновна стала сморкаться и вытирать свои влажные глаза. Катя рассказала, как нашла дом прадеда, как побывала там, и за эти годы в ломе почти ничего не изменилось, и обстановка сохранилась продеда.
Катя продолжала рассказ, как нашла своего родного отца, который живёт в Израиле, и как она была рада, что у неё, оказалось, есть близкие родственники. Все за столом сидели, не шевелясь, внимательно слушали Катю, хотя отцу и Маше нужно было уходить, Но интерес к рассказу Кати был на столько велик, что не хотелось вставать из-за стола. Даже Маша переставила стул и села рядом с Катей. Катя продолжала, как она была в Израиле и у неё замечательный отец, и как ей понравился ей Израиль. И вдруг Катя замолчала, к горлу подкатывался какой-то комок, слезы начали подкатываться к глазам, и почувствовала, что не может говорить.
- Катя, всё, всё не нужно больше ничего рассказывать, ты разволновалась из-за воспоминаний, - сказала Фаина Ароновна – попей воды.
Эти жалостливые слова вызвали у Кати ещё большие слёзы.
- У меня есть дочь Сонечка, - тихо сквозь слёзы произнесла Катя, - я хочу быть около неё. Я хочу домой к дочке, отвезите меня в общежитие я сегодня же уеду домой. Я не хочу жить в Москве, не нужна мне аспирантура.
Плача, что болит рука, что она хочет домой к дочке, продолжала:
- Сонечка пошла в первый класс. Вот уже шесть лет, она всё время воспитывается у родителей, - всхлипывала Катя, - каждый раз, уезжая сюда, Сонечка плачет, и я плачу вместе с ней.
Катенька, не нужно так расстраиваться, всё у тебя будет хорошо, если тебе нужно что, мы тебе поможем – забеспокоилась Фаина Ароновна.
- Ничего мне не нужно – плача – отвезите меня в общежитие, и я сегодня же уеду домой.
Дед – Николай Львович, который не сводил глаз с Кати, сказал:
- Дочка, когда я тебя впервые увидел, то по твоему поведению понял, что ты сильная девушка, и вдруг слёзы из-за каких-то воспоминаний, меня очень заинтересовал твой рассказ. Успокойся ведь ты умница и красавица, правда, у тебя такая не простая трогательная история.
И чтобы отвлечь внимание, переключил разговор на другую тему.
- А, ты знаешь, дочка, что меня зовут, как твоего деда Нохем – Нохем Лейбович, но в армии мне мой командир предложил изменить имя и отчество, сказав, иначе не будет тебе никакого продвижения по службе. Никогда бы мне не видеть ломпасов. Несмотря на то, что был один из ведущих специалистов военно-промышленного комплекса, и членом комиссии оборонной промышленности и высоких технологий. При развале Советского Союза и в связи с возрастом отправили отставку. Такова здесь у нас военных наша жизнь.
- Втервые мне приходится общаться с генералом, - немного успокоившись сказала Катя, - мне всегда казалось, что эти люди серьёзные и не доступные.Теперь ясно, почему вы попали жить на Рублёвку.
Неожиданно Ариэль встал и вышел из столовой, а Николай Львович продолжал разговор:
- Нет дочка – это не моя заслуга – это сын мой олигарх. Я жил в Москве обыкновенной четырёх комнатной квартире.
- Очень рад был познакомиться, - впервые произнёс слова отец Ариэля, - Феликс Николаевич, - я побежал, нет времени засиживаться.
- Видишь Катя, какие у нас современные имена Феликс Николаевич, ты думаешь ему дали имя по Феликсу Дзержинскому, так нет. Мои родители не были религиозными, но придерживались еврейских традиций, и я с женой сыну дали имя по моему старшему брату, который погиб во время войны, очень был способный, его еврейское имя было Файвел. Меня об этом очень просил мой отец.
Маша встала из-за стола и сказала:
- Катя, я очарована вами, так было интересно, мы ещё поговорим, я тоже побежала – мне нужно в институт. Папа – прихватишь меня.
Фаина Ароновна стала собирать посуду, унося её на кухню.
- Я, интересовалась по поводу традиции, - продолжала Катя, - давать детям имена умерших близких – это принято у ашкеназов – европейских евреев. У сефардов – восточных евреев дают имена еще живых близких – дедушек и бабушек. Мне нравится эта традиция – близкие, дорогие тебе люди умерли, и якобы они не уходят из жизни, продолжают жить. Есть и ещё версия – надежда на то, что ребёнок проявит все хорошие качества родственника, в честь которого его назвали.
- Интересный ты человек, - сказал генерал, - воспитывалась в русской семье, а интересуешься иудаизмом.
- Ещё и генетикой, по-видимому, это у меня наследственное. Я думаю, что эта традиция, один из факторов объединения народа. Русификация еврейских имён способствует ассимиляции. Я полагаю, что имя Ариэль дано по имени отца Фаины Ароновны?
- Ты, права дочка, Фаина настаивала сыну дать имя Арон, но стал возражать Феликс, что это старомодное еврейское имя, его подкорректировали Ариэль. Как потом оказалось, что это ещё более древнее библейское древнееврейское имя – Ариэль (ангел мира).
- Если у меня родится сын, - Катя решила польстить Николаю Львовичу, - я постараюсь дать ему имя Нохем, по моему прадеду, чтобы был такой же достойный, умный и успешный.
- Вот, выходи замуж за Ариэля, тогда и моё имя будет продолжать существовать, а то мои внуки вряд ли до этого додумаются. Ариэль может взять невестку, что моё колено повернёт в нежелательную строну.
- Захочет ли он? Ариэль, такой видный, способный, статный мужчина, я вижу его жену этакой столичной модницей успешной в элитном обществе Москвы. Я обратила внимание на его способности ещё на приёмных экзаменах, когда вместе поступали в медицинский институт. Зачем ему нужна провинциалка?
- Тут ещё надо посмотреть, кто лучше, или провинциалка, умница – красавица, для семейной жизни, или столичная модница для развлечений.
Катя сама не понимала, почему у неё так легко установился контакт с генералом, они понимали друг друга буквально с полуслова. Явно, что генерал не простой человек, а когда-то был видный деятель, обладающий природными, незаурядными способностями и мудростью. Так вот откуда такая генетика у Ариэля. Катя задумалась, почему Ариэль встал неожиданно и вышел из столовой, сразу после того, как она сказала, что у неё есть дочка. Не нужно было говорить. Может быть, потом нужно было сказать, когда установились бы отношения – своим языком всё испортила, потеряла достойного жениха.
- Николай Львович, я смотрю, вы современный человек, занимали высокие посты, а сейчас ходите в кипе? Странно?
- Ничего странного нет, ты Катя хотела бы меня видеть в генеральской фуражке? Дело в том, что я уже старик, и придёт время, когда мне придётся встретиться со своими близкими. Подумай сама? Могу ли я явиться к ним в генеральской фуражке? Мой отец был верующий до конца своих дней, он не принимал никакие революционные и коммунистические идеи. И я убедился в том, что это пустые декларации, блеф, и утопия. Революции приносит только разорения и страдания. Я жалею, что в своё время не слушал отца, не хотел приобщаться к религии моих предков – теперь стараюсь наверстать упущенное.
- Мой отец, имеющий степень, в Израиле одел кипу и ходит в синагогу.
Катюша, - зайдя в столовую, сказала Фаина Ароновна, - как ты себя чувствуешь, может лучше тебе пойти полежать?
- Чувствую себя намного лучше, Николай Львович меня развлекал, что я даже забыла, что болит рука. Пойду просить Ариэля, чтобы отвёз меня.
Фаина Ароновна и генерал стали уговаривать Катю не спешить, пожить несколько дней у них, пока не почувствует себя намного лучше. И, что она одна с больной рукой одна в общежитии ничего делать не сможет, и кто ей будет помогать, одеться, сходить в магазин? Выйдя из столовой, Катя застала в салоне Ариэля, сидящего в кресле перед телевизором.
- Арик, отвези меня в общежитие, - обратилась Катя, - я чувствую себя намного лучше.
Ариэль, сидел, молчал, смотрел на Катю и стал улыбаться, указывая рукой сесть рядом в кресло.
- Ну, чего улыбаешься, я совершенно серьёзно? У меня много дел, я не могу здесь отсиживаться. Я ещё раз повторяю, что у меня нет к тебе никаких претензий, сама во всём виновата. Не могу я сидеть здесь в вашем доме, быть обузой. Признайся, что я не так сказала, что ты встал и вышел из столовой.
Ариэль, продолжал молчать, смотреть на Катю и улыбался.
- Ну, чего молчишь?
- Это не из-за тебя – это из-за деда.
- Дед твой прелесть – я бы хотела иметь такого деда.
- Он уже всех достал своей религией, наставлениями, воспоминаниями, и расспросами. Сидит один целыми днями дома, никуда не ходит, и лезет ко всем общаться. Все бывшие его друзья или покинули, сей мир, или где-то в Москве.
- Ну, как тебе не стыдно, так отзываться о своём родном заслуженном деде – это же твоя история, ты бы наоборот всё расспросил бы у него о предках, записал и оставил бы своим потомкам, свою родословную. Вот у меня есть дневники предков, которые бежали из Испании ещё в 15-ом веке. Ты, наверно читал Лиона Фейхтвангера «Иудейская война»? Когда королём Фердинандом и королевой Изабеллой были изгнаны евреи из Испании. Дневники ещё не переведены, и мне очень интересно их содержание. А вот мой отец составил наше родословное дерева по своей линии.
- С каждым часом я всё больше и больше узнаю о твоих интересах, познаниях и компетенции. Ты же воспитывалась в русской семье, откуда такие интересы? Как – ты училась?
- Золото в школе – красный диплом в институте. Познания – трудится надо, интересы – наверно гены.
- Катя, ты подала отличную идею. Я смотрю, вы с дедом уже нашли общий язык, он тоже постоянно интересуется историей и всё, что касается нашего народа и нам читает нотации, что у нас нет заинтересованности и гордости за свой народ, под старость стал религиозным. Вот ты его и надоумь писать воспоминания и мемуары. Пусть хоть будет у него дело. Завтра пойду куплю деду компьютер. Я смотрю, дед в тебя влюбился, думаю, что с тобой за недельку понатаскаешь деда на компьютере, а если он уцепится за идею, да ещё рядом с тобой, то он это будет делать в лучшем виде.
- Без меня в доме хватает грамотных людей, а меня отвези. Я завтра же уеду домой, я ужасно соскучилась по Сонечке. Арик – я тебя прошу.
- Катя, давай договоримся, три дня у нас поживёшь, а мы с тобой на субботу и воскресенье сделаем прогулку на машине в твой город, захочешь там останешься, захочешь – вернёшься в Москву.
- Ну, и зачем тебе эта канитель, гонять машину?
- Потому, что не могу теперь тебя одну отпустить ещё, что ни будь с тобой, случится. Я боюсь, чтобы ты не попала под поезд.
- Ай, ай, ай, какая забота? Шесть лет ездила, ничего не случалось.
- Скажу тебе по секрету, ты не только деду понравилась, но и моей маме, а это уже совсем серьёзно. Живёшь в нашем доме, ещё нет суток, а уже всех очаровала. Я думаю, причина в том, что ты попала в ортодоксальную семью. (Ортодоксами называют представителей любых религии, фанатично соблюдающих догмы своей веры. Считающих свою религию единственно истинной. Ариэль здесь утрировал. Семья верующей не была, только придерживалась национальных традиций).
- А тебе я нравлюсь?
- Пака, только с первого взгляда.
28 продолжение
http://www.proza.ru/2011/10/10/925 ПОЕЗДКА К РОДИТЕЛЯМ.
.