Кто из нас в детстве не смеялся над незадачливым и жадным попом и не радовался проделкам находчивого Балды, читая известную сказку А. С. Пушкина. Простоватый и ловкий работник наказывает своего хозяина, игнорировавшего простую истину: любая работа должна быть сполна оплачена. Такие хозяева никак в толк не возьмут, что в результате они теряют много больше того, что сэкономили на работнике, - он доберёт необходимое сам.
Прекрасную иллюстрацию этого являют собой работники ГАИ. Их опасная и трудная деятельность, конечно же, должна оплачиваться много большими суммами, чем те, что они получают сейчас от хозяина-государства. Но, как и наш старый знакомый Балда, эти мужественные и смекалистые люди, разуверившись в порядочности хозяина, приспосабливаются, кто, как может, в добывании средств на своё пропитание.
Оставим их на время за этим хлопотным делом и вспомним ещё одного героя замечательной сказки.
Чертёнка.
И при внимательном рассмотрении окажется, что не поп и не Балда центральные фигуры пушкинской притчи, а именно он - безответный, вечно попадающий впросак, затурканный, неловкий и бесправный чертёнок.
Ведь это он оказался крайним со всех сторон при сильных и богатых, обладающих властью и влиянием. Именно его и не раз, и не два унизили и обобрали, обманули и оставили в дураках, довели до физического и морального истощения…
На памяти один из многих случаев общения с работниками ГАИ. В шесть часов меня тормознул на повороте на Юкки крепко сбитый, ниже среднего роста капитан. Свежесть осеннего утра только подчёркивала его усталость после ночного и, видимо, нелёгкого дежурства, и вид его вызвал во мне волну сочувствия.
Бросив взгляд на мои документы и увидев в техталоне особый штамп, он оживился – усталость как рукой сняло: «Так, машинка-то не растаможена. Сейчас оформим стояночку». Я обратил его внимание на дату – два дня назад исполнились два года, как машина пересекла границу, после которых машина автоматически растаможивалась. Осечка у него получилась.
Сказать, что капитан огорчился – это значит, не сказать ничего: он аж ростом меньше стал, при его-то ниже среднего, и посерел лицом, которое опять стало усталым и злым и на мгновение даже растерянным. Только на почти неуловимое мгновение.
Но не тот это был человек, чтобы на пустом шоссе просто так останавливать машину, и он, подобравшись, медленно стал её обходить. По ходу, молча, упёрся в стойку, пробуя «ручник» - норма; огибая сзади, увидел в багажнике моей «четвёрки» колесо, полчаса назад проколотое на Васильевском и заклеенное по дороге; присел, заглянул под машину; обошёл её полностью и осмотрел передние колёса. И заявил, распрямляясь: «С вас штраф». «За что?» - растерялся я. «За то, что передние колёса имеют разный рисунок протектора», - и достал авторучку.
Мои объяснения о проколе и доводы, что на пустынной дороге я не создал аварийной ситуации разными рисунками протектора, услышаны не были, да и не могли быть услышаны: работник добирал недоплаченное хозяином. И крайним в этой цепочке оказался я, сидящий за рулём своей машины.
Но всегда ли должно быть так? Притча на то и притча, чтобы каждому её герою сделать правильные выводы. Кстати, на обратном пути вечером того же дня на том же посту меня снова остановили: другой капитан – сухощавый и высокий сразу осмотрел передние колёса, которые, вот незадача, к тому времени имели одинаковый рисунок протектора. И тоже растерялся. Настолько, что отпустил меня, не оштрафовав.
Удачи нам на дорогах.
Колонка редактора. Газета «5 колесо», №17, май 1998