На тебя смотрел кто-то очень похожий. Кто-то так тебя ненавидящий. Он знал о тебе всё. Каждую постыдную мысль. Каждую скрытую слабость. Он видел тебя без одежды. Он – это ты сам.
Тебя всю жизнь обвиняли в лени. В конце концов ты сам в это поверил. Твоё отражение говорит тебе, что это не так. Это не лень – это страх. Страх делать шаг. Страх делать неправильный шаг. Ещё в детском саду тебя учили, что отклонение от текста есть неправильно. Ты боялся сделать вкрапление собственных живых детских мыслей в тупой детсадовский стишок на утреннике. Воспитательница неизбежно исправляла твои слова на «нужные». За отклонение от текста – наказание. За отклонение от правил – наказание. За отклонение в поведении – вообще психиатр. Ты боишься делать какой-либо шаг, ведь это напишут на твоей могиле. Закончил такой-то университет. Женился на такой-то женщине.
А если нужно было учиться в другом вузе? Если мир так и не дождался великого писателя потому, что ты учился на инженера? А если кто-то другой был судьбой этой женщины, которая спит с тобой каждую ночь… которая стала частью интерьера… которая тебе не так уж нужна. И так страшно делать эти шаги. Ведь если бы ты сделал однажды по-другому, то возможно сейчас тебе было бы более приятно читать надписи на своём надгробии.
Возвращаемся назад. Тебе 16. Ты сидишь один в своей комнате. Ты ещё не знаешь на кого будешь учиться. Естественно, не женат. Сидишь, принюхиваюсь к приятному аромату; готов каждую секунду, откликнувшись на зов матери, побежать на кухню и откусить горячую котлету. Ты ещё никто. Не лучше было бы умереть тогда? Чтобы на могильной плите было написано как максимум «Он был добрым и спокойным мальчиком. Здоровался. Любил мамины котлеты и мечтал стать космонавтом».
Но нет, ты жил ещё много лет. Ты заранее записывал на ленту своей жизни свои дипломы, свои должности, родственные связи, количество своих детей, список недвижимости, которой владеешь, даже свои интересы и хобби. Каждое сказанное слово сортировали по составляющим твоего характера.
Твой характер ты формируешь своими словами и поступками. Кто решил, где уместен и где непозволителен мат? Ведь если его говорит старый интеллигентный профессор, то наверное именно это слово было необходимо, но все решают, что профессор чокнулся и его автоматически понижают по шкале уважаемости. Но профессор как и все уверен, что гнев без мата невозможен. Так что вполне можно обмануть общество, если всю жизнь говорить противоположное тому, что думаешь. И никто не узнает какой ты самом деле.
Никто не умирает от старости, только от болезней. От болезней сердца. Крови. Желудка. Лёгких. Мозга. Мыслей… Процесс мышления развивает в твоём теле болезни. Дураки болеют редко, замечали?
И вот ты сидишь напротив зеркала. Дурак ли? Умный? Видно только, что запуганный всем понемногу.
Иногда так неприятно увидеть себя самого…