Когда я получила свою квартиру, я успела познакомиться только с одной соседкой. Это была пожилая женщина, приветливая и услужливая. Я даже не успела спросить ее имя.
Через несколько дней после переезда со мной случилась трагедия: а попала в аварию. Был гололед и машину вынесло на тротуар, где в это время шла я. Я не успела отскочить в сторону и меня эта машина припечатала к забору. Затрещали кости таза, сразу онемела правая нога.
С января по июнь месяц я не выходила из больницы. Училась заново ходить, училась заново жить, теперь уже по-новому.
В конце июня мои нервы не выдержали столь длительного заточения среди страданий и боли, я стала проситься домой. Врачи отпустили, снабдив всем необходимым, но мою кровать не занимали.
Я вернулась в свою квартиру, которая шокировала меня своей пустотой. В ней были голые стены, вся моя одежда лежала в уголке комнаты. Мой благоверный ушел от меня, не забыв прихватить из квартиры все, что мог вынести. Бог ему судья.
Пока я добралась до своей квартиры, я устала, я мечтала лечь, но кругом было пусто. И тогда пришла моя соседка. Она позвонила в мою дверь и предложила свою помощь. Я согласилась, она тут же притащила свой старенький матрац и одну шаткую табуретку. Так началась моя дружба с Анной Филипповной Корбут, или просто Аннушкой, как звали ее другие наши соседи.
Я не закрывала дверь на замок весь день, она знала об этом и часто, в течении дня, навещала меня, развлекала, приносила поесть, ведь я не могла готовить себе.
Она ходила в магазин за покупками, кормила меня и приговаривала:
- Деточка, ты кушай и отдыхай, ни о чем не думай. Все у тебя наладится.
Я была рада что у меня появилась такая соседка, мне было приятно слушать ее рассказы о своей жизни. А она прожила трудную жизнь. В шестнадцать лет ее угнали немцы в Германию, там она работала на лесопилке. Работала тяжело, еда была плохая.
После освобождения ее, как и многих бедолаг, увезли на Север. Я не помню в какое именно место, только знаю что она работала в шахте, где пережила два завала, при последнем завале ей травмировало голову, поломало руки.
Там она встретила такого же ссыльного, у них родился сын, слабенький, болезненный.
Он прожил всего неделю, они оставили его лежать в земле далекого Севера.
После освобождения из ссылки они с мужем возвратились в село в Украине, где проживала мать мужа, поселились с ней в одной хате.
Когда немного пришли в себя после ссылки, муж ушел к другой женщине, а Аннушка осталась жить с его матерью, которую и похоронила, не дождавшись помощи от бывшего мужа.
После кончины свекрови Аннушка перебралась жить в город, получила маленькую квартирку. Она так и не вышла больше замуж, не имела больше детей. Я уже не помню где и кем она работала до пенсии, тогда это было совсем неважно. Для меня была важна ее поддержка и внимание, которые она с радостью мне дарила.
Через неделю меня забрала "Скорая" с высокой температурой и я снова оказалась на своей больничной кровати, в своей палате.
И тогда Аннушка не забывала меня, навещала, подбадривала как могла.
Проведя одиннадцать месяцев в больнице, я вернулась домой, стала обживать свою пустую квартиру, приобрела мебель. Хоть и передвигалась с помощью костылей, но уже могла сама себе готовить, могла сама себя привести в порядок.
Продукты мне доставляла служба социальной помощи. В этом городе у меня жила тетка с семьей, но она решительно заявила, что нянчиться со мной у них нет времени, чтобы выживала сама как могла. Остальные мои родственники жили за тысячи километров от меня, так что Аннушка была моей единственной подругой,
советчицей, утешительницей. Мы много общались с ней, делились всем, чем могли.
Прошло время, я окрепла, набралась сил. Аннушка же стала слабеть. Всю свою жизнь она посвятила служению в храме. Все деньги, что получала от Германии за свою изуродованную жизнь, она отдавала на храм.
Она уже еле ходила, но все равно каждое утро шла на службу, выстаивала до конца, потом помогала делать уборку, и только потом шла домой.
Однажды ночью я услышала как что-то упало у нее в комнате, прислушалась, но было тихо. Я успокоилась и уснула.
Во второй половине дня ко мне в дверь позвонила знакомая Аннушки и спросила о ней, ведь она не пришла на службу. И только тогда я заволновалась. Мы с этой женщиной стали звонить и стучать в двери Аннушки и услышали какие-то звуки. Они шли снизу, с пола. Я поняла что случилось что-то ужасное.
От соседей я позвонила людям, которым Аннушка завещала свою квартиру, те быстро примчались, выбили двери. Аннушка лежала на полу. Ее разбил инсульт.
Наследниками оказались порядочные люди. Они забрали Аннушку к себе домой, где она прожила полтора года и тихо скончалась.
Я несколько раз навещала ее у тех людей. Аннушка всегда приветливо встречала меня, расспрашивала о моей жизни и всегда говорила, что у меня все будет хорошо. Она вселяла в меня надежду на лучшее, я верила ей что у меня все наладится.
Аннушки давно нет на свете, но в моей голове звучат ее слова о том, что все плохое проходит, только нужно верить, что Бог никогда не оставляет своих детей без помощи. Нужно просто верить, что плохое когда-нибудь да закончится.
Светлая ей память.