Жить в поездах и чувствовать, как расстоянья меняются от приближенья милых тел, так две струны натянутые шпально, волнуют нерва точечный прицел. Спят города под метроном свистящих звуков, смущая луч зари, мрак превращающей в туман, там старики бредут под взглядами рождённых внуков, в заснеженных мечтах теряя талисман. Вглядимся в мрамор, он без капель крови… луна виденьем из дурного сна… скрипач играет, чуть нахмуря брови… час вдохновения – высокая цена…
так память возвращает города влюбленным, где в переулках дремлет тишина… там, где поэт, мостом любуясь разведённым, латунь луны снимает с гривы льва…
когда растает лёд и вновь цветенье лилий заставит позабыть своих земных врагов, все мы с улыбками, но лишь картинки в книгах, над россыпью осознанных стихов. Себе запрет даю не выплывать, как пароходы, быть человеком даже в слове месть... лишь в статуе оставшейся свободы я на ступенях напишу про честь. Мы знаем все, что беспощадно заменимы, но те, кого несёт через века – хранимые любовью пилигримы…
Пусть не окончится, друзья мои, строка…
Рисунок Александра Монича, Эндимион http://www.flickr.com/photos/alexandermonich/