Дикая Фермазона

…….. Однажды, летом 1542 года, если верить истории, а не верить нельзя, конкистадор Франсиско де Гонсалло, первым из европейцев пересек Южную Америку в самой широкой ее части, где якобы увидел легендарных амазонок, с которыми вступил в бой.
Сегодня считается, что это были либо индейские женщины, сражавшиеся рядом с мужчинами, либо просто длинноволосые индейцы, которых испанцы приняли за женщин. Первоначально де Гонсалло хотел назвать реку своим именем, но после этой стычки он остановился на варианте «Дикая Фермазона» - «Амазонка»


        Часть 1   «Орельяна»
                Глава 1

Рабочий день подходил к концу. Заходящее солнце не спеша окутывало мягкими лучами небоскрёбы Манхеттена, окрашивая их в яркие цвета на фоне темнеющего неба.
 Доктор Конн посмотрел на часы. Ещё двадцать минут и можно помечтать о спокойном вечере перед телевизором.
--- К вам посетитель, док,-- в кабинет заглянула хорошенькая секретарша с милым ямочками на щеках.
--- Я устал, Мэгги, тяжёлый день.
--- Клиентка записана,-- напомнила девушка.
--- Хорошо,-- после небольшой паузы, обречённо согласился док, бросая взгляд на утопающий в вечернем зареве город небоскрёбов,-- Через минуту я её приму.

 Клиенткой оказалась девушка лет двадцати пяти с хорошо сложенной спортивной фигурой. Тёмные волосы водопадом ниспадали на упругую грудь и крепкие плечи. Раскосые миндалевидные глаза поражали глубиной и внутренней силой. У девушки чувствовался характер.
 Мэгги поджала губки и поспешила выскользнуть из кабинета, явно проигрывая по женской природе новой клиентке.
 Док проводил взглядом выскочившую за дверь секретаршу, улыбаясь в усы. Он слишком
долго искал к ней подход, прежде чем строптивая милая девушка подпустила его к себе.
И каждый вечер док замирал от лёгких прикосновений её пальчиков, благодаря Господа, что в его жизни появилась самая прекрасная и нежная из женщин….
--- Добрый вечер, док.
 Конн сморгнул нахлынувшее наваждение. Перед ним в кресле сидела клиентка, выставив на обозрение выточенные природой идеальные ножки. Родит же белый свет такую красоту!
--- У меня мало времени, миссис…
--- Мисс Гранд. Мисс Орельяна Гранд.
--- Орельяна? Красивое и…редкое имя.
 Девушка согласно кивнула.
--- Я вас слушаю, мисс Гранд.
 Орельяна достала из сумочки фотографию и молча положила на стол. На Кона с карточки
смотрела восточного типа девушка с узкими маленькими глазами и большим подбородком. Короткая стрижка портила и ещё больше удлиняла узкое лицо.
--- Кто это?
--- Я,-- спокойно ответила Орельяна,-- Год назад.
 Доктор перевёл взгляд с фотографии на девушку.
--- Надо отметить, вы похорошели за это время. Пластическая операция?
 Орельяна качнулась назад, искренне рассмеявшись.
--- За 12 месяцев я выросла на 2,5 дюйма, волосы на 40 см, изменился разрез глаз. Я стала
 совершенно другим человеком не только внешне…
--- Интересно, -- устало произнёс Конн,-- Что вы хотите от меня?
 Девушка резко подалась вперёд, облокотившись грудью о стол.
--- Со мной что-то происходит. Меняется тело, меняется образ мышления, ощущения. Я как бы раздваиваюсь и не пойму, где я настоящая.--- Орельяна перевела дыхание и решительно  закончила,-- Я здесь случайно!
--- В кабинете?
--- Нет, сейчас.
--- Что вы имеете ввиду?
--- Я не должна быть здесь. В этом времени. Я из прошлого.
 Доктор долго смотрел в лицо девушки.
--- При чём здесь я?
--- Верните меня туда.


 Глава 2

Минута молчания затянулась. Доктору захотелось встать, извиниться и уйти. А дома накинуть халат, выпить и позвонить Мэгги. Это лучшее, что могло прийти в голову.
 Он устало вздохнул. Солнце уже село, и вечерняя мгла накрыла оживший неоновыми о
гнями суматошный город.
--- Господи, мисс Гранд, я же не волшебник, и машины времени у меня нет. Кажется, вы
 обратились не по адресу.
--- Помогите мне, доктор,-- голос девушки дрогнул, и Конн ощутил пронизывающую её боль. Рядовой случай. В медицине это называется «Диссоциативное расстройство идентичности». Раздвоение личности — не такое уж редкое явление. Но у нормальных людей внутренне «я» не выходит из-под контроля, и всегда доминирует одна часть личности, которая подчиняет остальные. А девушка жила с этим диагнозом уже год.
--- Не могу обещать. Расскажите о себе. В какой момент прошлого вас …тянет?
 Мисс Гранд на секунду задумалась.
--- 16 век, 1542 год.
--- Вы так уверены в дате?
--- 1542 год, 11 февраля от рождества Христова. Место Апариа.
--- Поразительно! Апария?...Это Южная Америка?
 Орельяна кивнула.
--- Кто ваши родители, мисс Гранд?
--- Обыкновенные американцы. Отец – Джонсон Гранд, начальник полиции Нью-Йорка.
 Мать- Элен Гранд, официантка.
--- Это они дали вам имя?
--- Точно не знаю. Кажется, бабушка. Она занималась генеалогическим древом нашей семьи и, насколько я знаю, имя Орельяна носила одна из моих пра-прабабок.
--- В вашей семье есть выходцы из Азии?—Конн кивнул на фотографию.
--- Нет. И отец, и мать чистые американцы.
--- Как они объясняют вашу внешность?
 Орельяна грустно улыбнулась. Её ответы были искренними.
--- Родители никогда не были счастливы вместе. Дело в том, что мать была стриптезёрша.
Однажды кто-то из зала разошёлся и пырнул её ножом. Дело вёл отец, а после он помог ей
устроиться на приличную работу, женился. Но после моего рождения их совместная жизнь не заладилась. Отец не раз упрекал мать, считая, что она вернулась к прежней профессии и изменила ему с каким-нибудь клиентом.
--- Что было дальше?
--- Вмешалась бабушка, предложила сдать кровь на ДНК,-- Орельяна подняла на дока темные грустные глаза,-- У меня гены отца, я его дочь.
--- Где сейчас ваша бабушка?
--- Она умерла год назад. Перед смертью подарила мне что-то вроде амулета, приказала
никогда не снимать его и ещё…ещё она сказала, что меня ждёт Ипполита, пора возвращаться.
--- Кто такая Ипполита?
--- Я думала над этим… Никого не знаю с таким именем.
--- Куда вы должны вернуться, мисс Гранд?
--- Не знаю. Раньше бабушка никогда не говорила со мной на эту тему.
--- Странно… Сколько ей было лет?
--- Точно не знаю. Больше ста. Дело в том, что она прабабушка моего отца.
--- Покажите амулет.
 Мисс Гранд расстегнула кофточку, открыв клинообразный зуб из слоновьей кости
с иероглифами по поверхности.
--- Вы знаете, что здесь написано?
--- Нет.
--- Вы постоянно носите амулет?
--- Да.
--- И последний вопрос, мисс Орельяна. Что вы обычно чувствуете или представляете?
 Девушка задумалась.
--- Джунгли, берег реки, большой реки. Я ощущаю себя красивой, сильной, свободной.
 Мне хочется бежать, жить, любить. Иногда меня охватывает неудержимая ярость, но она
сродни чувству свободы души и тела!
 Доктор не перебивал, что-то записывая в блокнот.
---- Мисс Гранд, я должен задать этот вопрос… Вы любили мужчину?
--- Нет,-- вопрос девушку не смутил. Она твёрдо смотрела в глаза доктора.
--- А женщину?
 Орельяна резко встала, бледнея. Встал и Конн.
--- Вы поможете мне?
--- Хорошо, мисс Гранд. Приходите в конце недели.


 Глава 3

 В день Рождества Христова 1541 года большой отряд испанцев во главе с конкистадором
Гонсало Писсаро оставил городок Кито, держа путь на север. Их цель – углубиться в глубь южно-Американского континента, где у огромной реки, по преданию, лежало невиданные залежи золотого металла, охраняемые загадочным царством женщин-воинов.
 Перед ними шли проводники из местных жителей, крепкие мужчины с загорелыми лицами. Отчасти соблазнённые наградой, но ещё больше запуганные расправой, которую учинили испанцы несколько дней назад в их поселении, они покорно продирались сквозь джунгли вглубь материка.
 Поход начался с рассветом: 340 испанцев верхом на лошадях в сопровождении 4 000 пеших индейцев и многочисленное стадо свиней и лам, растянувшийся на несколько километров.
 Процессию возглавил Гонсалло Писсаро, 40-летний испанец с недобрыми узкими глазами и скуластым лицом. Он лихо гарцевал на гнедом жеребце, не скрывая честолюбивых планов.
--- Хейворд!—позвал он своего помощника, молодого лейтенанта приятной внешности и открытым взглядом.
--- Слушаю, мессир.
--- Мы должны вернуться до наступления сезона дождей.
--- Я уверен в этом, мессир.
 Гонсало улыбнулся в тонкую нить усов, довольный твёрдостью духа помощника.
-- Хейворд, мы найдём золотую землю, и царство мистических женщин не остановит нас!
-- Это будет нелегко, мессир! Местные жители поговаривают, что никто не сравнится с их
 доблестью и отвагой.
--- Ерунда!—рассмеялся Гонсало,-- Это всего-навсего женщины.
--- Женщины с оружием в руках,-- напомнил лейтенант,-- Говорят, что амазонки с детства
 выжигают себе правую грудь, чтобы свободно действовать рукой при метании копья.
--- Ты веришь сплетням краснокожих?
--- Они живут здесь веками,-- напомнил лейтенант, покорно склонив голову.—Имя Ипполита произносят с таким же благовейным страхом, как и имена богов.
--- Ипполита?
--- Царица амазонок, по силе и красоте ей нет равных.
 Конкистадор усмехнулся, сделал жест и к нему тут же подъехал пожилой индеец, почтительно
склонив голову.
--- Что знаешь об амазонках и их царице?
 Индеец вздрогнул и ещё ниже склонил голову.
--- Люди стараются обходить Фелискиру.
--- Фелискиру?
--- В устье Дикой реки царица основала город с роскошным дворцом. Многие хотели увидеть загадочный город своими глазами, никто не возвращался.
--- Что за бред ты несёшь? Как может одна женщина держать в страхе столько людей?
--- Никто не рискнёт противостоять Ипполите, пока она носит ориалховый пояс. В нём сила, власть и красота богов!
--- Это невероятно!
--- Ипполита дочь бога войны Тескатлипока.
 Гонсало прищурился.
--- Я не привык отступать! Мы найдём землю Эльдорадо, и люди будут говорить о великом
Гонсало Писсаро!
 Мечтать об этом ранним утром, мерно покачиваясь в седле в такт хода коня тем более
было приятно, когда будущее сокрыто, а завеса, отделяющая от него, непроницаема
 и взору недоступна.


Глава 4

Доктор Конн решил подумать о странном деле молодой девушки на следующий день, но неделя выдалась настолько напряжённой, что вспомнил только, когда в субботу вечером неожиданно раздался телефонный звонок, и он услышал обеспокоенный мужской голос.
--- Офис доктора Конна? Джонсон Гранд, Нью-Йоркское отделение полиции.
--- Слушаю Вас, мистер Гранд.
--- Моя дочь была у вас на приёме.
--- Да-а, припоминаю. Мисс Орельяна Гранд.
--- Сегодня я нашёл записку, что если с ней что-то случится, позвонить вам.
--- Какие-то проблемы?
--- Вы можете приехать? Прямо сейчас?
Конн увидел Орельяну сразу и на несколько секунд перехватило дыхание. Охваченная прожекторами полицейских машин, она стояла на перилах моста, гордая и божественно красивая в своей наготе. Девушка утопала в водопаде волос, развивающихся на ветру.
 К доктору подошёл высокий полицейский и быстро представился.
--- Это я звонил вам, мистер Конн.
--- Что произошло?
--- Я не понимаю. – было видно, что спокойствие Гранда напускное. – С утра всё было как
обычно. К вечеру Орельяна почувствовала недомогание, выпила что-то от головной боли и вышла из дома. Сначала я не придал значения. Дочь часто впадала в депрессию и
предпочитала в такие минуты пройтись. Прогулки её отвлекали. Но сегодня она была
агрессивна. Я прошёл к ней в комнату и нашёл записку на столе с вашим номером
телефона. А чуть позже позвонили ребята из полицейского участка. Они хорошо знают
 Орельяну, и спрашивали, что делать. Она уже больше часа стоит здесь в таком виде
 и никого не подпускает к себе.
--- Вы пробовали подойти к ней?
--- Да. Но она легко справилась с двумя мужчинами. У одного сломана ключица.
--- У неё часто случаются приступы подобного рода?
--- Пожалуй, впервые.
 Доктор кивнул и перевёл взгляд на Орельяну. Она казалась спокойной и уверенной, во
 взгляде не было признаков безумия, только хладнокровное контролирование ситуации.
--- Прикажите выключить прожектора,-- доктор Конн отвёл глаза от девушки,-- и не трогайте
 её.
--- Но…
--- Мистер Гранд, ваша дочь- моя пациентка, и я несу ответственность за её действия, и
 за неё саму. Будет лучше, если вы выключите свет,-- док старался быть убедительным
и предельно спокойным,-- Пусть рядом с ней будут кто-нибудь из ваших людей. И не
 вздумайте подходить к ней.
--- Моя дочь больна?
--- Извините, но пока я не готов дать вам какой-либо ответ. Поверьте, кризис скоро пройдёт, и хорошо, если в этот момент рядом с ней будут знакомые ей люди.
 Мистер Гранд быстро отдал соответствующие распоряжения и вернулся к Конну.
--- Я не понимаю, док…
--- Мне бы хотелось поговорить с вами.
--- Это касается Орельяны?
--- И вашей дочери тоже.
--- Недалеко есть кафе… А…?
--- Да?
--- Что будет с моей девочкой?
-- Я вызвал «Экстренную помощь». Когда кризис пройдёт, о ней позаботятся. Не волнуйтесь.



 Глава 5

Конн неторопливо смаковал пиво, поглядывая куда-то выше плеча ссутулившегося
полицейского. Мистер Джонсон был типичным представителем своей профессии. Сдержанный, крепкий мужчина, с сединой в волосах и глубокопосаженными тёмными глазами, которые от горя и переживаний как бы потерялись на суровом лице. На первый взгляд он уже перешагнул за 50, но возможно многочисленные глубокие морщины были всего лишь отпечатком профессии.
 В таком положении они сидели уже больше четверти часа, и казалось затянувшаяся
 тишина никогда не нарушится.
--- Орельяна у вас поздний ребёнок?—неожиданно спросил док.
Полицейский растерялся.
--- Я не понимаю насколько…это касается моей девочки,-- в отличии от суровой внешности, голос звучал тихо и мягко. Дочь он любил, и это невозможно было скрыть.
--- Отвечайте на мои вопросы,-- устало произнёс Конн.
--- Да. Мне было уже за тридцать, когда я познакомился с Элен, её матерью. Сейчас мы не
 живём вместе…. Доктор, что с моей девочкой?
 Конн ответил не сразу.
-- В медицине это называется продуцирование психического расстройства.
--- Док, почему она сейчас на мосту, в таком состоянии?—перебил Джонсон раздражено.
--- Это последствие стресса или сильного расстройства. Повлиять могло всё, что угодно:
ваш разрыв с женой, смерть бабушки. Вы хорошо помните Эпокси?
--Да, конечно.
--- Расскажите о ней,-- док осушил бокал с пивом и пристально посмотрел на полицейского.
-- Насколько я помню, бабушка жила в Южной Америке. Ещё в 19 веке прадед,
путешествуя по Южному материку в составе научно-исследовательской экспедиции,
в одном из индейских посёлков в Боливии встретил очень красивую девушку. Он был
буквально потрясён её кротостью и красотой, женился и переехал с ней на юг Бразилии.
 Но в 1835 году в Риу-ранд-ду-Сул началось восстание «фаррапос» Вы, наверное, знаете,
 что тогда в борьбе с бразильской императорской армией выступал партизанский отряд,
 созданный Джузеппе Гарибальди. Муж Эпокси невольно оказался в этом отряде и в
одном из наступлений был убит. Его жена с малолетним сыном, моим дедом
Рохас-Пуэрто-Джон Гранд, перебралась на север страны, где принимала участие в
первых нелегальных движениях аболиционнисткого движения,-- заметив недоумённый
взгляд дока, Джонсон Гранд грустно улыбнулся,-- Эпокси часто рассказывала мне, что
произошло в то время
--- Продолжайте…
--- Спустя несколько лет Эпокси отыскала семья погибшего мужа и уговорила её переехать с сыном на его Родину- в Мексику. Она согласилась, т.к. подрастал сын, и ей нужны были средства на его образование.
  Несмотря на то, что Эпокси вышла из слоёв боливийских индейцев, её очень тепло
встретили в Мексике и полюбили в семье Гранд как её, так и маленького Джона Гранда.
 Эпокси была красива, трудолюбива, была хорошей матерью. Она больше не вышла
замуж и посвятила себя сыну.
 В 1865 году Джон женился, но время было тяжёлым: засилье реакционной диктатуры
Диаса резко обострили классовые противоречия в Мексике. Джон принял в этом активное
 участие. Эпокси сильно переживала, но не мешала ему. В 1910 году в Мексике
 развернулась буржуазно-демократическая революция. В ней участвовали огромные
массы крестьянства во главе с Франсиско Вильей и Эмилио Сапатой. В самом начале
революции дед был убит. В то время у него уже было три сына: Хуарес, Хосе и Риккардо.
Риккардо был поздним ребёнком и в то время ему не было и пяти. Хуарес умер, будучи
 ещё молодым. Хосе погиб во время реакционного мятежа в 1927 году, не оставив после
себя детей. Эпокси, жена Джона и маленький Риккардо- мой отец – перебрались в Штаты.
 Это был единственный шаг выбраться из смертоубийства Мексики и спасти последнего
Гранда. Однако, Эпокси оставалась недолго в США. Спустя несколько лет она вернулась
 в Южную Америку, где провела свыше 30 лет. Она обошла чуть ли не весь Южно-Американский континент. Невозможно точно сказать, что хотела или искала уже постаревшая женщина.
Внук и бабушка были большими друзьями в жизни. Хотя почти не виделись.
Из писем Риккардо она знала, что он женился и у него двое детей: Энсон и Джонсон.
 Большим ударом для Эпокси стало известие о гибели Энсона во время Второй Мировой войны.
 К сожалению, смерть старшего сына подорвало и так больное сердце отца. Он умер
спустя несколько месяцев. Я всячески поддерживал связь с прабабушкой, даже просил
 её бросить бесцельные поиски в Южной Америке и вернуться в Штаты. Эпокси приехала
через пару лет после того. Как я женился на Элен и, мы ждали первенца. Им оказалась
девочка. Почему-то этот факт очень взволновал Эпокси. Она долго держала в своих
высохших руках крохотное тельце ребёнка, и слёзы счастья текли по её впалым щекам.
--- Как вы думаете, почему рождение Орельяны взволновало её?
 Мужчина напротив грустно улыбнулся.
--- Она была первой девочкой в роду Гранд.
 Конн какое-то время молчал, пытаясь сопоставить кое-какие факты рассказанной истории.
--- Поразительно!—наконец выдохнул он,-- Получается, вашей прабабушке было почти 200 лет!
 И никто не заинтересовался этим моментом?
--- У Эпокси не было письменного свидетельства, подтверждающее дату её рождения.
Она занималась изучением генеалогического древа нашей семьи, искала корни своей.
Вся история изложена с её слов. Не исключено, что половина из всего только лишь
вымысел. Возможно была другая Эпокси, или девушка, похожая на неё.
--- Удивительная история!—Конн сделал какие-то записи в блокнот, поблагодарил Джонсона за беседу и пообещал позаботиться о его дочери. Доктор решил серьёзно заняться историей болезни Орельяны. История жизни её прабабушки была интересна, но не зацепила его внимание: обыкновенная судьба обыкновенной женщины в нелёгкие времена. Единственно, что поражало- нереальное долгожительство Эпокси. Но, говорят, индейцы живут долго, очень долго….


 Глава 6

Док вернулся домой глубоко за полночь, уставший и сбитый с толку. Состояние и действия пациентки не укладывались в рамки стандартного расстройства личности. Случай оказался сложнее, чем он предполагал, и придётся заняться им более глубже.
 У Орельяны, как он и предполагал, кризис вскоре прошёл, и обессилевшую девушку тут
 же закутали в тёплый плед и отвезли в личную клинику Кона. Поговорить с пациенткой не представлялось возможным. Вырвавшись из своего внутреннего «я», девушка впала в
спасительный глубокий сон.
--- Добрый вечер, милый…
 Конн вздрогнул от звука нежного голоса и ощутил как мягкие руки обвили его шею,
притягивая его лицо к тёплым, сладким губам.
--- Как хорошо, что ты здесь…--- выдохнул док, отмечая, что Мэгги в приглушённом свете выглядит ещё более привлекательнее. Копна медно-золотистых волос окружала её
 миленькое личико, подобно озаренному солнцем облачку. Ясные голубые глаза смотрели
 на него с такой нежностью, что захотелось тут же утонуть в них, раствориться.
--- Трудный день? – Мэгги с лёгким беспокойством, смущенно улыбнулась, вспорхнула и
 засуетилась по комнате, накрывая на стол поздний ужин,-- Выпьешь?
--- Да, пожалуй,-- Конн прошёл к бару , выбрал бутылку красного вина и разлил
по фужерам,-- За тебя.
--- За тебя, родной,-- она отхлебнула и посмотрела поверх бокала,-- Что-то случилось?
--- Не знаю ещё,-- Конн устало откинулся на диван,-- Помнишь на прошлой неделе
приходила пациентка? Девушка лет 25, чёрные волосы…
--- Мисс Гранд,-- кивнула Мэгги.
-- Кажется, у неё серьёзные проблемы с психикой.
 Глаза Мэгги распахнулись.
-- Она больна?
 Конн кивнул. Ему захотелось рассказать о событиях сегодняшнего вечера, о сомнениях,
 терзающих его всю дорогу домой, о странностях в поведении девушки, не свойственных
 данной болезни, но вдруг рывком притянул Мэгги к себе, зарывшись лицом в шёлке
её волос.
--- Не сегодня, не сейчас…Иди ко мне.



Глава 7

 Пробуждение было болезненным. Из глубины времени и сознания Орельяна цеплялась за яркий свет просторной комнаты, белые стены, светлые шторы. Она вырвалась из океана деревьев, растущих настолько тесно, что вершины переплетались между собой, образуя зелёный купол. Сумрак тянул, затягивал, манил…там, среди причудливых лиан и непроходимых ротанги кипела жизнь, полная борьбы, свободы, любви.
--- Вы проснулись!
 Возбуждённо-радостный и звонкий голос заставил Орельяну открыть глаза
--- Как вы себя чувствуете, мисс Гранд?—девушка в медицинском халатике смотрела
 на неё и доброжелательно улыбалась. Орельяна улыбнулась в ответ.
--- Не знаю ещё.—она повела глазами,-- Это больница?
-- Частная клиника доктора Конна. Здесь мило. Я уверена, вам понравится.
 Орельяна прикрыла глаза. Думать было тяжело, что-то постоянно ускальзало из
 памяти. Тело болело и ломало в мышцах, но как ни странно, это была приятная боль,
давно знакомая, естественная.
--- Что произошло со мной?
 На лице медсестрички отразилась гамма чувств: от сочувствия, переживания до
любопытства.
--- Вас привезли сегодня ночью. Вероятно, был приступ. Вы были раздеты и дрожали от
 холода.
 Орельяна смотрела неподвижно на раскрасневшуюся от волнения медсестру,
 пытаясь вспомнить хоть что-то из вчерашних событий.
--- Я…была голой? --- наконец выдавила она.—В центре города?
---Ничего страшного, у вас обалденная фигура,-- медсестра запнулась и густо
покраснела ,--Мисс Гранд, вы теперь пациентка доктора Конна, он отличный специалист
 и обязательно поможет вам.
--- Меня зовут Орельяна.
--- Боже! Какое красивое имя!—ахнула медсестра, восторженно захлопав глазами и
 прижимая руки в груди. Орельяна слегка улыбнулась.
--- Мне приятно, что вам нравится. А как вас зовут, мисс?
--- О, Господи, простите меня, мисс Гранд! Совсем забыла представиться- Сьюзи Смит.
 Можно просто Сью.
--- Что со мной, Сью? Я больна?
-- Трудно сказать, мисс Орельяна. Доктор Конн говорит, у вас диссоциативный синдром.
-- Что?
 Сью покраснела. Ей никогда не приходилось объяснять пациентам тонкости их болезни.
--- Диссоциация, раздвоение сознания. У вас бывают галлюцинации?
--- Иногда,-- во рту Орельяны пересохло.
--- Во время кризиса диссоциация как бы делит ваши воспоминания, и эти раздвоенные
подсознательные мысли не стираются, а всплывают время от времени в сознании.
--- Это серьёзно?
 Сью заулыбалась.
--- Конечно, нет! В медицине диссоциативное расстройство даже не считают
психологическим заболеванием.
 Сью подошла к окну, где стоял огромный букет роз.
--- Это вам утром прислал мистер Гранд. Он очень беспокоится о вас, мисс.
--- Спасибо, Сью. Передайте ему , что мне уже лучше.
--- Обязательно. Вот увидите, вам у нас понравится. …-- Сью говорила и говорила, но
 как ни странно болтовня медсестры отнюдь не раздражала. Голос убаюкивал на волнах
мягкого тембра, уносил в мир, где лианы, свисающие с деревьев, и сельва, девственная
 и кровожадная, нагоняет мысли об опасности. Тело невольно напрягается, органы
чувств обостряются, сбивая с толку разум: глаза осязают, спина видит, а нос
распознаёт дорогу вперёд….



 Глава 8

Конн вошёл в тот момент, когда Орельяна уже буквально погрузилась в затянувший
её сон.
-- Ну, как дела, мисс Гранд?—вместо приветствия произнёс Конн, машинально отмечая
 показатели на приборах,-- Должен признаться, вчерашним свои поведением вы напугали
 не только отца и меня, но и переполошили пол Нью-Йорка.
--- Что произошло со мной, док?
-- Что?—Конн на какой-то момент замер, потом подбадривающее улыбнулся,-- А я
 надеялся, что вы расскажите в чём дело.
--- Я вас не понимаю.
--- Вчера вечером позвонил мистер Гранд и попросил приехать. Ваше состояние
ухудшилось, внешний вид был угрожающим и не обещал ничего хорошего. Скажите,
Орельяна, что вы чувствовали, стоя обнажённой на мосту?
--- Значит, это было на самом деле?
--- А вы ещё сомневались? Я рискнул без вашего разрешения поместить вас в свою
 клинику. Вы не возражаете?
--- Нет, спасибо. Я, наверное, действительно, плохо выглядела, раз вы решились на
 такой шаг.
--- Да уж. Мисс Орельяна как давно вас преследуют галлюцинации?
--- Недавно. После смерти бабушки.
-- Что произошло вчера? Вспомните.
 Орельяна устало прикрыла тяжёлые веки. Опять перед глазами возник берег
большой реки. Не видно ни восхода, ни заката. Лишь лёгкий, почти
воздушный образ красивой девушки с развевающими на ветру чёрными смоляными
 волосами. Орельяна сходила с ума: то была она или её двойник? Она как бы смотрелась
 в зеркало, и девушка по ту сторону протягивала к ней руку, звала, манила за собой куда-то в даль, в зиящую темноту…
 Орельяна вздрогнула, открыла глаза, ощущая , что по щекам текут беззвучные слёзы.
--- Я видела свою сестру. Она нашла меня. Она рассказала мне о днях, когда мы вместе
 росли и охотились на берегах большой реки.
 Сью ахнула и прикрыла ладошками рот. Конн нахмурился:
--- У вас есть сестра, Орельяна?
 Девушка растерялась.
-- Сестра? Н-нет… Но она звала меня. .. Господи, что это такое? Что со мной, доктор?
--- Как звали вашу сестру?
--- Эпокси…..









                ЧАСТЬ 2           « НА БЕРЕГАХ ДИКОЙ ФЕРМАЗОНЫ»

                Глава 1

   Во дворец вбежала Гексана, пожилая некрасивая амазонка, чьё тело, не раз побывавшее в сражениях, было изрезано многочисленными шрамами. Стража у святых  дверей палаты напряглась, но при приближении Гексаны тут же развели скрещенные секиры, пропуская её в святая святых и снова скрестили оружие. Две неподвижно-застывшие крепкие девушки готовы были убить каждого, кто попытался бы проникнуть в обитель их царицы. Но Гексана была правой рукой Анагитты, верой и правдой служившей ей и не раз доказавшей в боях свою преданность и верность.
--- Анагитта!—Гексана рухнула на колени возле постели, где возлежала молодая, властная, вызывающе красивая женщина. Её грации дикой кошки, мудрости и недюжей силы в руках позавидовали бы Боги! Светлые, густые волосы, собранные на затылке костяным браслетом, мягкой волной сниспадали на гордую, прямую спину. Тонкая полупрозрачная материя только подчёркивала крепкую грудь и идеальное тело. Гексана доползла на коленях до ложа и приложилась губами к ноге женщины.
--- Царица, да  будет непревзойдённа красота твоя, да восславится во веки веков имя твоё!...
    Женщина едва заметно сделала знак, и Гексана поднялась на ноги, всё так же не смея посмотреть на царицу.
--- Говори!
--- Анагитта, в полнолуние Лиана произвела на свет две жизни.
--- Две? – брови царицы взметнулись вверх и светлые миндалины глаз устремились на Гексану.
--- Две девочки, похожие друг на друга, как две капли Великой Фермазоны.
  Анагитта задумалась, пытаясь осознать, что может означать две новые жизни от одной амазонки. Две девочки – это добрый знак. Это два новых воина, способных держать меч и защитить свою царицу.
--- Так в чём дело?—в голосе Анагитты зазвучало раздражение. Гексана склонила голову ещё ниже, ожидая справедливый гнев своей госпожи.
--- Лиана умирает…
     Анагитта нахмурилась.
--- Разве ты не знаешь, что Лиана – лучший воин? Она прекраснее всех амазонок в городе!
--- Но она умирает…
--- Что?!—Анагитта лёгким, почти воздушным движением вскочила на ноги,-- Позови Катари!
--- Катари бессильна,-- голос Гексаны задрожал,-- Старая жрица говорит, что на всё воля богов. Богу Тескатлипоку угодна Лиана, он забирает её себе, а взамен даёт два новых воина… Никто не смеет идти против воли Тескатлипока!
   Анагитта рукой властно  оттолкнула Гексану с дороги.
--- Ты раздражаешь меня! Тебя высекут плетьми!
--- Как угодно моей царице,-- Гексана стояла, покорно склонив голову. Её некрасивое, высохшее от солнца тело готово было принять любое наказание Анагитты.
--- Лиана моя! Ей нет равных на поле битвы и в играх утех! Как можешь ты, старая Гексана, говорить мне о воли богов! Я хочу видеть Лиану!
--- Как прикажешь, моя госпожа!


                Глава 2

    Храм жрицы амазонок Катари располагался в стороне от центральной улицы города, но по красоте и величии не уступал дворцу царицы. Храм был окружён колоннами. Которые подчёркивали его святость и монолитность. На гранитных стенах ажурной вязью письменности было выбито Великое Начало – заветы и история амазонок, слава и их  могущество.
      Сюда и пришла Анагитта в сопровождении Гексаны. Поднимаясь по едва освещённой лестнице, она пылала яростью и гневом. Ещё никто и никогда не смел идти против её воли! Даже боги прислушивались к желаниям великой царицы! Но увидев роженицу, обесиленно распростёртую на покрывалах, гнев сменило бессильное рычание перед неизбежным.
     Лиана лежала на ложе, и даже  перед лицом смерти амазонка не утратила своей красоты. Длинные чёрные волосы рассыпались по обнажённым плечам и покрывалам, ещё сильнее подчёркивая  её смертельную бледность. Широко открытые глаза были устремлены в потолок, губы беззвучно шептали молитвы. При звуках приближающихся шагов Лиана замолчала. Она узнала почти бесшумную поступь Анагитты.
--- Моя царица,-- еле слышно выдохнула девушка, и слабая улыбка озарила её лицо. Чья-то морщинистая, сухая рука легла ей на лоб, и лёгким движением провела влажным платком, смачивая лицо и губы. Это была старая и мудрая Катари, жрица амазонок. Её руки уже не могли держать копьё и меч, глаза потеряли зоркость, а дряблое тело было полностью прикрыто плотной тканью. Но к словам мудрой Катари прислушивались. Она умела лечить и заживлять раны, предсказывала исход сражений. Она одна в племени могла разговаривать с богом Тескатлипоком и слушать духов вод Великой фермазоны. Ей были подвластны тайны и законы природы. Катари принимала роды и пророчила будущее девочкам. Сколько было лет этой изъеденной жизнью старухе никто не знал. Казалось, она существовала всегда, со времён Великого Начала!
        Анагитта подошла к ложу и пальцем коснулась губ умирающей девушки.
--- Лиана, ты хороший воин…
--- Моя царица!
--- Ты лучше других предугадывала мои желания! И тебе не было равных в усладе нег моих!—Анагитта гневно вскинула голову, устремив повелительный взгляд властительницы на старую жрицу,-- Катари, не дай ей умереть! Возьми жизни десяти лучших моих воинов, но верни мне силу духа Лианы!
--- Не я даю, не я возвращаю,-- ответила мудрая Катари,-- её зовёт Бог Тескатлипок.
--- Ерунда!
--- Я слышу голоса, Он ждёт меня,-- слабо проговорила Лиана,-- Но я не могу уйти.. Анагитта, мои девочки… Благослави детей моих, царица!
     Катари и Гексана внесли в покои двух новорождённых девочек и положили их на ложе возле умирающей матери. Анагитта долго и удивлённо смотрела на два одиноковых личика, на два крохотных тела, на две только что родившиеся жизни, и странное чувство охватывало её. Скорее чутьём, чем умом она поняла, что этим двум девочкам предстоит сыграть немаловажную роль в её судьбе, или судьба, в противном случае. Сыграет по своим законам.
--- Благослови их, Анагитта… Прошу тебя,-- умоляла Лиана, цепляясь из последних сил за ускользающую жизнь. Катари протянула царице одну из девочек.
--- Бог Тескатлипок дал тебе два сильных воина, две красивые женщины. У них одна внешность, одна душа,-- жрица перевела взгляд на ребёнка в своих руках,-- Я говорила с духами Великой Фермазоны. Эта девочка – твоя преемница, Анагитта. Настанет день и час, и она будет носить орихалковый пояс царицы амазонок.
    Лёгкое облачко раздумий коснулось высокого лба Анагитты. Никогда ещё Катари не предрекала новорождённой власти, равной царице. Она приняла ребёнка из рук старой Катари. Лиана не сводила с царицы влажных глаз надежды.
--- А другой ребёнок?—поинтересовалась Анагитта,-- Что предназначено второй девочке?
--- Она душа и опора своей сестры. Им суждено быть единым целым, иначе они не смогут существовать.
--- Воспитай их, царица, как подобает настоящим амазонкам!—Лиана протянула слабеющую руку,-- Я умираю.. Скорее…
--- Благослови их, царица. Так хотят духи,-- произнесла Катари, протягивая ей ребёнка. Анагитта приняла девочку и высоко подняла её над головой.
-- Перед душой и образом Великой Фермазоны я, властью мне данной богом Тескатлипоком, благославляю родившиеся на свет две жизни. Они красивы, здоровы, и достойны стать настоящими воинами, держать в руках меч и пить воду Великой Реки. Клянусь, я лично научу их быть самыми безжалостными амазонками и самыми нежными женщинами. Когда они достигнут возраста зрелости, им будут отданы самые лучшие мужчины!
     Анагитта перевела взгляд на Лиану.
--- Я, царица Амазонок, благославляю двух сестёр во имя своей Госпожи… Пусть девочка, которой предназначено владеть орихалковым поясом, носит имя речного цветка- Орельяна. А её сестра – восход утренней зари- Эпокси.
--- Да будет так,-- эхом откликнулась старая Катари.
-- Да будет так,-- выдохнула Лиана и её глаза закрылись. На этот раз навсегда.



                Глава 3

Прошло семнадцать лет с рождения детей Лианы. Прекрасная долина Фермазоны, покрытая зеленью и цветами, была также прекрасна, как  и в дни сотворения Мира, когда на Земле господствовало Спокойствие и Умиротворение. Джунгли благоухали ароматом аниса и магнолий. Здесь сильная и могущественная река Фермазона возвращала юность телу и бессмертие духу. Здесь, в таинственном городе Энлиль, жило племя никому не под властных амазонок, о красоте и храбрости которых слагались легенды. Никто не смел приблизиться к землям, где властвовали женщины-воительницы,  и где не было места мужчинам.
         Утро выдалось спокойным и тёплым. На влажную от росы мягкую траву упал ровный отсвет зари. Солнце медленно вставало, согревая лучами пробуждающие джунгли. Красочные цветы раскрывали свои яркие чашечки, и в воздухе чувствовался их дурманящий аромат.
     Две молодые амазонки расположились недалеко от города на берегу священной реки. Девушки были изумительно  похожи, будто каждая смотрелась в воды Фермазоны и видела своё отражение. Обе высокие, гибкие, стройные. Водопады чёрных волос укутывали их груди и плечи. Чуть раскосые, большие глаза, правильные черты лица вызывали восхищение красотой женщин с диких берегов.
      Эпокси, прислонившись спиной к стволу дерева, перебирала стрелы, смазывая их жиром диких свиней. Орельяна лежала под широкой листвой дерева и тихонько напевала. Амазонок не учат петь, у них нет песен. Девочек с рождения обучают искусству владеть оружием, сидеть в седле и знать заповеди Великого Начала. И лёжа в тени, Орельяна тихонько, растягивая слова, мелодичным голосом бубнила заповеди:
--- Амазонка, будь сильной, сильнее врага своего, хитрее врага своего, быстрее врага своего. Ибо если уступишь, ты проиграешь жизнь.
     Эпокси улыбнулась, не отрываясь от своего занятия. Каждая амазонка знала заповеди наизусть, и каждая свято соблюдала их, верив каждой букве написанной на храме.
--- В бою умереть не страшно,-- пела Орельяна,-- Это высшее благо, ниспосланное Богом Тескатлипоком.
     Эпокси нахмурилась. В сражениях нет воинов отважнее, чем амазонки. Они выносливы, искусны и бесстрашны в бою.
        Орельяна внезапно оборвала свою  странную песнь и села. В ту же минуту  тело Эпокси  напряглось, и две девушки одновременно повернули голову к воде. Чуть выше по реке был небольшой участок заболоченный земли, где густо рос тростник.
    Сёстры, переглянувшись, бесшумно вскочили на ноги и слились с листвой деревьев. Их взгляды не отрывались оттого места, где кто-то медленно пробирался через поле к реке, настолько медленно, что легко можно  было проследить за его передвижением.
Вскоре тёмное тело выползло из тени, и они увидели, как под солнцем сверкнула гладкая чешуя. Аллигатор!
        Орельяна чуть подалась вперёд и в руке оказался нож. Её губы изогнулись в азартной улыбке. Амазонки давно перестали обращать внимание на аллигаторов, как на источник угрозы. Животное внушало отвращение, но не страх. Эпокси издала губами звук ухающего болота, и жестом дала понять тактику нападения. В следующую секунду она легко заскользила через тростник, оставаясь невидимой для страшной рептилии. Орельяна из своего укрытия прекрасно видела это чудовище. Оно ползло, цепляясь за сырую землю когтями. Его шероховатая серо-коричневая кожа была покрыта слизью и отливала на солнце. Аллигатор был чем-то раздражён. Он время от времени поднимался на лапы, вскидывал голову, рассекая хвостом воздух.
     Неожиданно Эпокси издала боевой клич и с небольшого выступа нырнула в реку. Аллигатор замер, следя за разбегающей рябью на воде. В следующую секунду он  нырнул, ударив по воде широким хвостом и ринулся вперёд. Огромная челюсть открылась в предвкушении лёгкой добычи.
            Эпокси неожиданно повернулась лицом к животному, и когда до него  оставалось всего несколько гребков, резко ушла под воду, проплыв под брюхом чудовища. Аллигатор раздражённо клацнул челюстью, и в следующий момент послышался всплеск. Орельяна с большой высоты крутого берега прыгнула в воду, тут же вынырнула и запрыгнула на спину зверя так же лихо, как с детства легко заскакивала на спину жеребца.
В её руках сверкнул нож. Точное движение, и лезвие вонзилось в глаз аллигатора. Эпокси ударила ножом в другой. Чудовище взревело и метнулось на берег, неистово содрагаясь в предсмертной агонии. Сёстры, довольные, переглянулись.
Ни Орельяна, ни Эпокси за всю охоту ни разу не произнесли ни слова. Слова были лишними. Им достаточно было полувзгляда, чтобы понять друг друга.
 Орельяна опустилась на одно колено к умирающему аллигатору и добила его.
--- Хорошая охота, - пряча нож, произнесла она.
--- Кожа этого чудовища будет достойным подарком царице Анагитте,-- эхом откликнулась Эпокси, отвечая спокойной улыбкой на улыбку сестры.


                Глава 4

Анагитта оценила кожу убитого зверя и в знак признательности позволила сёстрам поцеловать зуб-талисман на её груди. Девушки преклонили колени и совершили торжественный обряд.
--- Пусть цветёт твоя красота, царица, и пусть страх не коснётся твоего сердца!—хором произнесли они, склонив головы. Анагитта жестом подняла девушек с колен.
--- Прошло семнадцать лет с тех пор как ваша мать Лиана оставила нас. Вы- храбрые воины. Ловкие как пантеры, и красивы, как боги. Лиана гордилась бы вами!
--- Да, царица…
--- На следующий год во время любви Мунту-вик вам выберут самых крепких самцов,  и вы дадите жизни своим дочерям.
--- Да, царица…
     Анагитта скользнула взглядом по девушкам.
--- Не забывайте, рожать детей полагается только сильным и отважным амазонкам, достигшим 18 лет и убив в течении года трёх врагов.
          Сёстры только кивнули. Заветы Великого Начала знали все в городе с рождения, и к времени любви Мунту-вик амазонки готовились заранее, как к великому событию.
--- Ступайте, -- Анагитта сквозь полуопущенные ресницы следила, как удаляются сёстры. Совершенство юной нагой красоты завораживало и пленяло. Девушки были настолько похожи и прекрасны, что трудно было решиться.
--- Орельяна!—окликнула царицам.
     Девушки остановились.
--- Останься.
            Орельяна в почтении склонила голову и приблизилась к ложу, где уже возлежала Анагитта. Эпокси, мельком взглянув на сестру, удалилась.
    Царица с гордостью рассматривала идеальное тело юной амазонки, но когда Анагитта коснулась пальцами её грудей, девушка вздрогнула и отступила.
--- Ты само совершенство, Орельяна. Не бойся,—заметив недоумение на лице девушки, царица  тихо и мягко рассмеялась,-- Только женщина может  научить женщину любить подобно богам!
       Анагитта провела рукой по нежному телу амазонки. Орельяна невольно закрыла глаза. Её захлестнуло чувство, как воспоминание о приятном сне, как прикосновение крыла бабочки, чувство неосознанное, пугливое, робкое.
--- Ты прекрасна, дитя моё!—руки Анагитты ласкали тело девушки, влажные губы целовали её плечи, грудь, бёдра. Нежность шла из глубины веков, из вечности, из дыхания самой жизни. Горячей волной нежность пересекла джунгли, густой лавой прошла через землю и небо, и Орельяна раскрылась навстречу всепоглощающему чувству, не в силах сопротивляться.
   Девушка задохнулась от тяжёлого, гибкого, извивающегося в сладостной истоме тела царицы. Оно было нежным и грубым, сильным и беззащитным. Хотелось любить его, как любят солнце, воздух, Великую Фермазону. Орельяна в блаженстве отдалась властному и нежному желанию госпожи. Она уплывала по межзвёздным далям, парила в зелёных водах, наполненных светящимися  водорослями, парила и камнем падала вниз.
--- Ты создана для любви, амазонка!—вскричала Анагитта, увлекая девушку.
Орельяна застонала. Ей страстно хотелось испить этот голос. Она обхватила ладонями лицо царицы и яростно закусила губы, две огненные волны, на которых ещё висело её имя.
    Анагитта закричала, и крик был и странным, и животным  одновременно. Это был крик победительницы.

                Глава 5

   Джунгли становились всё гуще, и всё труднее было продвижение. Всё чаще отряд был вынужден останавливаться, дожидаясь по несколько часов растянувшуюся процессию.
        Писало Гонсалло нервничал. Он  со злобой взирал на гладкие и желобчатые стволы деревьев, где на самом конце крон  распускались цветы. Вся чаща была густо перевита разнообразными лианами и филодендронами. Переплетаясь гладкими толстыми стеблями, они затрудняли движение.
  Утро застало конкистадорцев на ногах. В джунглях блестела роса, быстро исчезая под горячими лучами солнца. Листья и цветы раскрывались, словно духи святой Фермазоны касались  своим живительными губами. Великолепные белые орхидеи выделялись на сочной зелени, обволакивая сладким ароматом.
  К Гонсалло подъехал старый индеец-проводник. Светло-коричневая кожа выделяла его среди других соплеменников.  Чёрные, прямые волосы, у висков чуть тронутые сединой, были убраны назад в длинный хвост. Он был немногословен, сдержан и только живые глаза на сухом, морщинистом лице говорили ярче любых слов.
--- Сир…
    Гонсалло придержал коня, вопросительно смерив взглядом индейца.
--- Как звать?
--- Аукони, сир. Надо делать привал.
--- Мы и так часто останавливаемся!
   Ни один мускул не дрогнул на лице индейца.
-- Люди устали и не смогут идти по жаре. Даже джунгли молчат, когда встаёт солнце.—Аукони смотрел прямо и твёрдо,-- Мы не можем идти без отдыха, скоро земли амазонок.
    Гонсалло Писало задумался, не сводя мрачного взгляда с измотанной процессии, потом сделал распоряжения, и люди стали разбивать лагерь.
--- Аукони,-- Гонсалло придержал индейца,-- Ходят слухи, золото находится в руках царицы амазонок. Что знаешь?
     Индеец молчал долго, не сводя глаз с яркой ряби солнечных лучей по траве.
-- По красоте Анагитте нет равных. Она подобна солнечному свету, глотку чистой прохладной воды в знойный день, звёзды меркнут перед сиянием  глаз, а звери обходят стороной, чувствуя её силу и власть… Так гласит легенда!
    Гонсалло громко рассмеялся, спешился с лошади и привязал к дереву.
--- Это всё только сплетни индейцев,-- наконец произнёс он,-- не может одна женщина держать в страхе весь южноамериканский континент.
--- Анагитта – мудрая женщина,-- продолжал Аукони, не обращая внимание на самоуверенного конкистадорца,-- Все ценности находятся в руках царицы. Она решает все споры, водит своё войско в сражения, и амазонки беспрекословно подчиняются ей.
--- А правда?...
--- Да, сир?
--- Говорят, женщины-воительницы никого не любят кроме себя.
     Индеецне торопился с ответом. Он достал кисет и, набив трубку местным табаком, затянулся..
--- В племени Анагитты нет ни одного мужчины- это правда. Их роль заменяют сами женщины. Амазонки- искусницы в любовных усладах и есть чему поучиться у этих красоток.
     Писало Гонсалло  опять разразился громким хохотом, спугнув в джунглях стаю  ярких птиц.
--- Как может познать женщина радость без мужчины? Как же они размножаются?
     Аукони невольно поморщился от резкого, нелицеприятного слова. Он какое-то время молчал, потом продолжал.
--- Раз в год, в течении двух недель, наступает время любви. К лучшим воительницам приводят самых крепких и сильных мужчин.
--- Приводят?—не понял конкистадорец.
--- Пленные,-- кратко ответил индеец,-- Или приходят из соседних племён. Амазонки пьют вино и ласкают своего мужчину всё время любви.
--- Ух, ты!—Гонсалло также  раскурил трубку  и с удовольствием выдохнул дым,-- Хотел бы я оказаться в это время среди красоток.
   Индеец покосился, выждал паузу.
--- На исходе двенадцатого дня женщины убивают своего возлюбленного,  если он из числа пленных, и отпускают со словами проклятия, если он из соседнего племени.
-- Чёртовы ведьмы!—сплюнул Писало Гонсалло,-- Почему они делают это?
--- Срок любви истёк, и первый завет «Убей мужчину»  снова вступает в силу.
--- А что потом?
--- Потом амазонки рожают. Девочек оставляют себе, а мальчиков убивают или отправляют в племя их отцов. На всё воля царицы Анагитты и Бога Тескатлипока.
--- Вот бестии!— Гонсалло погладил острие ножа,-- Мне главное- найти сокровища! Всё остальное меня не волнует.
     Старый проводник покосился на самоуверенного испанца.
--- Амазонки своего не отдадут. Никто не вернётся из Энлиль живым,-- буркнул он себе под нос, но его никто не слушал. Индеец медленно пошёл прочь.
--- Аукони,-- окликнул Гонсалло проводника,-- Откуда ты столько знаешь об этих женщинах?
      Индеец вскинул голову и впервые на лице мелькнуло что-то вроде гордой улыбки.
--- Я рождён амазонкой!...
      В этот момент из джунглей донёсся нечеловеческий крик. На какое-то время в лагере всё замерло, но уже через секунду заржали взволнованные лошади, и Аукони с несколькими людьми бросились в заросли.
--- Что это было?—закричал бледный Гонсалло.К нему подбежал молодой индееци взволнованно заговорил что-то на своём наречии, размахивая руками и показывая на джунгли. Подошёл Аукони, хмуро выслушал его и перевёл:
-- На наших людей напал суруку.
-- Кто это?
--- Суруку-бушмейстер,-- повторил старый индеец, неторопливо раскуривая трубку,-- Ядовитая змея. Страшная. Очень. Толщиной с крупного мужчину. Тяжёлая смерть.
      Гонсалло содрогнулся и в полном молчании пошёл в свою палатку. Однако ночь не принесла облегчения. С наступлением темноты завыла гиена, и тут же эхом разнеслось множество разнообразных звуков: визг и ржание лошадей, рычание диких животных, клокотание попугаев.
    Лейтенант Хейворд Гленн сидел у костра не в силах уснуть. Он раскурил трубку и, выпуская клубы дыма, молча всматривался в темноту. К нему неслышно подошел Гонсалло. Гленн вскочил, но Писало только махнул рукой.
-- Сиди. Не спится?
--- Да, мессир..
  Гонсалло никогда не слыл мягким человеком, во всех своих действиях он   был жесток и безжалостен. Казалось, невозможно в его жадном сердце пробудить милосердие и сострадание. Он не умел прощать и мстил за обиды. Доброта, если она когда и была присуща этому человеку, была заглушена и растоптана стремлением к наживе.
--- Чёртова страна! Ощущение, будто  вся эта зелень хочет удушить тебя!—Гонсалло с силой сжал кулаки, костяшки пальцев побелели,-- С начала похода я потерял треть своих людей! Эти индейцы мрут как мухи.
    На небе появился молодой жёлтый месяц, осветив поляну перед костром.
--- Мессир, Аукони прав- люди устали,-- Гленн не отрывал взгляда от костра,-- Половина из них больна и напугана. Безумие продолжать поиски.
     Глаза Гонсалло вспыхнули недобрым огнём, грудь вздымалась от учащённого прерывистого дыхания.
--- Да, Хейворд, я – безумец!—хрипло расхохотался Гонсалло,-- Я безумец. Но удача сама плывёт мне в руки!
--- Мы пробираемся по этому зелёному исчадию ада четвёртую неделю, мессир,-- Гленн был твёрд и спокоен,-- На каждой стоянке мы оставляем могилы, деревянные кресты.
--- Ты недоволен?—Гонсалло усмехнулся,-- «Оро, оро мучо!»-одна эта фраза гонит это стадо людей вперёд. Знаешь, что она означает? «Золото, много золота!» Ещё немного, и я стану обладателем несметного богатства!
--- Мессир, впереди лежит страна амазонок. Даже местное население боится их.
    Гонсалло встал. Лицо его было перекошено страшным оскалом.
-- Я найду эту трижды проклятую золотую землю, и меня не остановит ни страх перед племенем женщин, ни боязнь проклятий. Я найду страну, где злато и сребро скрыто под землёй.
     Ухнуло в темноте, и душа похолодела от страшного крика. Что-то с визгом взлетело на дерево и секунду спустя вновь спустилось вниз. К этому месту с топорами и ножами уже бежали индейцы, охваченные паникой. Хейворд схватился за ружьё.
--- Чёрт знает что,-- сквозь зубы проскрипел Гонсалло, поднимаясь. К костру подошёл уже знакомый старый индеец. Его лицо по обыкновению было непроницаемым.
--- Всё обошлось,-- обратился он неизвестно к кому.
--- Что там?
--- Удав боа. Напал на часового.
      По телу Хейвордва пробежал холодный озноб и, резко отвернувшись, он быстро зашагал к своей палатке. Всё происходящее казалось страшным предвестием большой беды, и чувство это усиливалось при виде спокойной фигуры индейца.
       Несколько дней отряд испанцев шёл, окружённый однообразием плоскогорий, поросших редким кустарником. Постепенно растительность опять стала гуще, кусты делались пышнее, деревья всё выше раскидывали свои кроны. Растянувшись цепочкой, испанцы пробирались сквозь обступающие джунгли. Каждый шаг давался с трудом. По ночам над ними кружили какие-то птицы, и крик их был похож на смертельно раненного человека. Заслышав его, индейцы-проводники начинали молиться своим богам.
     И вот настало время, когда в жаркий, душный день, обессилев от голода, отряд вышел к пропасти. С высоты его хребта они увидели широкую реку. Она блестела под солнцем, и глухо ревел белый от пены поток. Отряд расположился на отдых, т.к. едва держался на ногах. А впереди предстояло долгое путешествие по реке Фермазона.

   
               
         Глава 6

   Утро застало царицу в объятиях Орельяны, безмятежно спящей на шкурах животных.           На башне главных ворот города уже трижды громко и грозно пропела боевая труба, медным голосом созывая на главную площадь.
    Анагитта резко вскочила с ложа, набросив на обнажённое тело лёгкую ткань. Девушка уже проснулась и с некоторым недоумением ждала приказаний.
--- Вставай, Орельяна, не время предаваться лени! Впереди важный день!
--- Важный?
--- Сегодня первый день Мунту-вик. Лучшие амазонки выберут себе самцов из презренного племени ара-паку.
   Орельяна задумалась. Только однажды она видела мужчину. Это случилось несколько лет назад. Они с Эпокси были ещё детьми, но в том возрасте, когда способны крепко держать лук и метко метать копьё. Девочки охотились в дали от города, когда на них обрушилась огромная птица. Эпокси была оглушена ударом крыла, и Орельяна вступила в бой одна. Птица нападала на девочку, разрывая клювом и когтями её кожу в клочья. Орельяна стала задыхаться, сил не хватало, и в этот момент из зарослей выскочил странный волосатый человек и копьём сразил чудовищную птицу. Девочка не успела испугаться и первое время с любопытством рассматривала своего спасителя. Он был уже не молод, но прекрасно физически сложен и по-звериному красив. Он молча взглянул на двух одинаковых девчонок и  удивление мелькнуло под густыми бровями. Его глаза, мягкие и внимательные, ожили. Он молча указал на девочку, потом на Эпокси, и улыбаясь, скрылся в джунглях.
 Орельяна редко вспоминала о нём, но всё-равно образ сильного и доброго зверя-мужчины сохранился в ней с детства.
--- О чём ты задумалась?—услышала она голос царицы.
--- Я жажду увидеть презренного врага!
--- Ты увидишь его,-- Анагитта ласково провела ладонью по её щеке,-- С сегодняшнего дня ты и Эпокси в моей личной охране!
--- Благодарю, госпожа!—Орельяна с почтением опустилась на одно колено.
--- Ступай. И с вечерним горном, когда придут презренные ара-паку, будьте во всеоружии.
   
     Орельяна вышла из дворца со странным чувством. Ещё никогда Анагитта не позволяла ей и сестре присутствовать при начале времени  любви Мунту-вик, когда амазонки выбирают понравившегося им самца. Ещё никогда она не видела столько мужчин одновременно.
    У входа в свои палаты она столкнулась с Эпокси. Сестра с раннего утра окунулась в водах реки, и теперь была свежа и полна энергии.
--- Я жду тебя,-- тепло приветствовала её Эпокси,-- Хочешь есть? Я приготовила мясо дикого кабана.
-- Спасибо, сестра,-- Орельяна села, поджав под себя ноги,-- Анагитта ждёт мужчин из племени ара-паку.
--- Знаю. С утра горн возвестил  о начале Мунту-вик. Вчера я видела трёх амазонок, которые будут выбирать самцов. Они хорошие воины и среди них Гексана. Она крепкая женщина и всегда дарит племени девочек. Анагитта верит ей и каждый год отправляет её на Мунту-вик. Две остальные  впервые. Это сирота Ива и дочь Гексаны Фюраль.
-- Они хорошие амазонки,-- согласилась Орельяна,-- Фюраль лучшая среди лучниц. У Ивы на счету не одно сражение.
    Девушки достали свои боевые доспехи и оружие и стали собираться. Сегодня им впервые предстоит встать по обе стороны от царицы, и показать всё на что способны.
--- Эпокси, -- неожиданно произнесла Орельяна, рассеянно оторвавшись от своих мыслей,-- Что значит любить мужчину? Также это приятно , как ласки госпожи?
    Эпокси презрительно улыбнулась.
--- Самцы слабы в теле, они недостаточно гибкие и нет быстроты в ногах. Но Гексана говорит, что их плоть, как огонь: жжёт и выжигает.
    Орельяна задумалась, не в силах признаться, что с того самого момента, как их спасли от  от хищной птицы, ей всегда хотелось прикоснуться к мужчине. Однако, Эпокси слишком хорошо знала свою сестру, лучше даже, чем саму себя. Все мысли, тревоги и переживания одной эхом отдавались в сердце другой.
--- Неужели ты никогда не думала о времени Мунту-вик?
--- Ради Святой Фермазоны, Орельяна! Мужчины хуже зверя. Они храпят во сне, а когда потеют, ужасно воняют!
    Девушки замолчали,  занимаясь каждая своим делом. Эпокси чистила копьё, Орельяна проверяла остроту меча. Иногда сёстры обменивались короткими фразами, но было видно, что каждая думает о своём.



    Глава 7

Рёв многочисленных бамбуковых труб возвестил о начале празднования Мунту-вик. Амазонки выходили из своих палат и собирались возле дворца, где должна была появиться царица.
На площадь въехала на жеребце и спешилась Айни, вызвав  шум в толпе. Это была высокая статная амазонка. Под загорелой, блестящей кожей перекатывались упругие, крепкие мускулы. За плечами Айни не один военный поход, сотни убитых мужчин. Она держалась верхом также естественно, как ходила или держала меч. Ей не было равных в изяществе верховой езды. Она могла стрелять на скаку из лука, могла на полном скаку спрыгнуть с коня и также легко вскочить на него. Но бог Тескатлипок решил, что Айни- сильная воительница, но, видно,  плохая женщина. Ни разу после мужчины она не смогла родить ребёнка. Сначала её сочли негодной быть амазонкой, но на защиту встала  старая Катари. О чём она говорила с Анагиттой, никто не знал, но после все стали относиться к амазонке с должным уважением. Поговаривали, что бог Тескатлипок  готовит Айни, чтобы та в момент крайней опасности смогла защитить царицу.
   Айни неспеша прошла через площадь и встала рядом с амазонками, кому в этом году предстояло ласкать мужчину.
   Гексана, самая старшая и опытная, была одета в свои лучшие доспехи. Несмотря на возраст и дряблое тело, она надеялась, что Анагитта позволит ей выбрать  крепкого и молодого самца.
   Рядом с матерью стояла красавица Фюраль. Когда-то во время Мунту-вик пленный мужчина   подарил Гексане очаровательную амазонку, равной которой не было в зоркости и меткости. Фюраль не уступала в грации сёстрам, была сильным воином и привлекательной девушкой с глазами цвета вод Фермазоны и длинными волосам похожими на золотистый мёд. Анагитта выделяла Фюраль среди юных амазонок, и не далёк был тот день и час , когда девушка должна была занять место возле самой царицы вместо своей матери.
   Рядом с Фюраль стояла её боевая подруга – невысокая, рыжая  Ива. Она старалась не выдавать своего волнения, но лёгкий румянец не сходил с её лица. Ива – выносливая амазонка. Оружие, которым она лучше всего владела, был топор с двойным лезвием-сагарис. В руках юной амазонки он выглядел настолько грозно, что даже бывалые  воительницы преклоняли перед  Ивой колени и пророчили ей место в боевом отряде царицы.
   Всего на Мунту-вик собралось около двух десятков амазонок, и все с нетерпением взирали на главные ворота города, через которые должны  были войти мужчины племени ара-паку. Впервые многие амазонки одели своё лучшее боевое снаряжение: медный шлем, нагрудники из бронзовых пластин, наколенники и короткие, выше колен, кожаные юбки.
   Наконец, под раскаты бамбуковых труб появилась Анагитта. На царице был золотой шлем с гривой белых конских волос на гребне. Алый плащ ниспадал с плеч до самой земли, подчёркивая необыкновенную белизну кожи, не свойственной амазонкам. В руке она держала копьё. Анагитта прошла к ложу, установленному возле дворца, облакотилась  на  шкуры животных и сделала знак сёстрам.  Орельяна и Эпокси  встали по обе стороны от её ложе. Их взоры, как и  у многих  амазонок, были устремлены на главные ворота.

       Глава 8.

Зазвучали трубы и через площадь к ложе царицы засеменила толстая неуклюжая Марклая, обтянутая шкурами. Её обвисшие формы и низкий рост вызывали отвращение, но Анагитта терпела её возле себя, лишний раз подчёркивая своё милосердие и превосходство божественной красоты.
   Марклая, не дойдя до ложе, рухнула животом на землю перед царицей.
--- Кенос из племени ара-паку с тремя спутниками, да будут прокляты мужчины, требуют встречи с тобой госпожа! Остальные презренные ждут сигнала за священными воротами. Прикажи, и мы  убьём их!
     Царица сдвинула брови.
--- Кенос – сын вождя ара-паку. Я приму его. Зови!
-- Но, госпожа…
--- Иди, Марклая!
    Вскоре в ворота вошёл огромный человек с тремя спутниками. Кенос выделялся среди других крепким, мускулистым телосложением и обильной волосатостью на лице, груди и ногах. Из одежды на нём была лишь набедренная повязка, которая подчёркивала его мужское достоинство. Но больше всего поражало широкое лицо с крупным носом и тяжёлыми скулами. Его можно было сравнить с диким буйволом, которых не мало пасётся на берегах дикой Фермазоны, если бы не внимательные, хитрые глаза под свисающими бровями.
   Орельяна, не шевелясь, незаметно разглядывала сына вождя. Это был хороший самец, наверное, самый лучший в племени ара-паку. Интересно, кому из амазонок он достанется для любовных утех? Юной и прекрасной Фюраль, которая покраснела и не смеет поднять глаза? Илии её матери Гексане, верной слуге Анагитты? Или может царица оставит его себе? Ведь Кенос – сын вождя!
-- Прочь с дороги, старая развалина!—Кенос рукой оттолкнул от себя семенившую рядом толстую Марклая и уверенным шагом прошёл через всю площадь, не сводя глаз с Анагитты,-- Я хочу говорить с царицей!
   Сёстры напряглись, готовые отразить любую угрозу их госпоже, но всё же обе девушки были поражены телосложением и напористостью  Кеноса. Он остановился перед ложем и взглянул на застывших по бокам сестёр. Лёгкий интерес мелькнул на его лице.
--- Я желаю выразить радость лицезреть божественную царицу амазонок,-- наконец заговорил он низким голосом, переведя взгляд на Аганитту.
--- Представь себя, презренный, и своих спутников!
-- Я-Кенос, старший сын великого вождя. Со мной три лучших воина племени:…
--- Если ты сын вождя, так почему я не вижу самого презренного из племени ара-паку?
--- Мой отец никогда не снизойдёт до одичавших амазонок!
   Красивые небесные глаза Анагитты сделались стальными.
--- Клянусь богом  Тескатлипоком, вождь племени ара-паку ответит за свои позорные слова! Но после священного времени Мунту-вик!—ответила Анагитта холодно ,-- Смотри, Кенос! Я приготовила лучших своих девушек. Это самые красивые и храбрые амазонки.
   Кенос посмотрел в сторону, где стройным рядом стояли амазонки в боевых доспехах.
--- Девушки хороши собой, я оценил по достоинству твою щедрость. Но мне приказано добраться до тебя!
-- Что?- Анагитта вскочила на ноги и выбросила руку вперёд,-- Как понимать слова твои, презренный Кенос?
--- Хватит, Анагитта! Я пришёл за твоим поясом!
   Царица качнулась назад, будто споткнулась, но в следующий момент она громко рассмеялась, и смех её был подобен громовому раскату перед неминуемой бурей.
--- Ха! Безумцы! Вы втроём собираетесь завладеть поясом царицы амазонок?
   Сёстры переглянулись. Кенос сделал шаг вперёд, девушки напряглись. Руки непроизвольно легли на рукоять меча. Гневно выпятив нижнюю губу, разъярённый Кенос с набухшими на висках и шее венами, зарычал, перекрывая смех царицы.
--- Я и один справлюсь!
    Анагитта вдруг замолчала, смех оборвался. Она стояла перед Кеносом во весь рост, руки покоились на бёдрах, и в своём гневе не было амазонки прекраснее. Даже спутники Кеноса стушевались и поглядывали на царицу в нерешительности.
--- Что ж, ты прав, сын вождя! Ты хочешь  орихалковый пояс? Иди, возьми его!
   Никто не понял, что произошло. Где-то за воротами раздался страшный грохот и в город ринулось вооружённые воины Кеноса. Анагитта уже держала на вытянутой руке копьё.
--- К оружию, амазонки! Убейте их!
   Боевой клич вражеского племени и разгневанные крики амазонок слились воедино. Не ожидавшие подвоха и измены во время любви,  некоторые женщины пришли на площадь  безоружными, падали, прошитые стрелами или сражёнными копьём. Везде слышались звон мечей, рычание и стоны.
   С адским воем, Кенос выхватил из-за пояса нож и кинулся к царскому ложе, но наткнулся на мечи сестёр.
--- Именем бога Тескатлипока!—взревел , наткнувшись на преграду,-- Прочь с дороги!
  Гексана, выхватив меч, обрушила его на голову одного из спутников Кеноса. Ещё пара прыжков, и она защитила бы свою госпожу, но в тот же момент пронзительно вскрикнула и упала, пронзённая копьём. Послышался свист стрел. Многие амазонки, задыхаясь  в крови и  грязи, лежали на земле, другие бросились под защиту деревьев. Одна стрела пролетела возле  Орельяны  и воткнулась в землю. Другая пронзила плечо. Девушка споткнулась и упала. Ещё одна стрела ударилась о камень и расщепилась.
    Эпокси и подоспевшая ей на помощь Айни, бились бок о бок, стараясь остановить наступление ара-паку, но силы были не равны. Мужчины плотным кольцом теснили амазонок из города.Орельяна взялась за стрелу, торчавшую в плече, и дёрнула изо всех сил. Стрела вышла, в глазах потемнело. Последнее, что она увидела, как отходила, защищаясь Анагитта, как упала, сражённая мечом Айни, и Эпокси в руках озверевших мужчин.



               Глава 9

Старый индеец  задумчиво смотрел на полноводную реку, преградившую им путь. Обычно спокойная, сейчас она казалась зловещей, неистово рвущейся из берегов. Бушующая река, стиснутая высокими берегами и густой стеной зелени, синей лентой устремилась в даль, неся много бед и неприятностей. Что ждёт их впереди? Какие неожиданные преграды готовит она своим путникам? И смогут ли они вернуться обратно живыми?
Подошёл Хейвор, проследил за взглядом краснокожего и будто угадав его мысли, отвернулся.
--- Обрати, белый человек,  молитвы к своим богам, чтобы даровали нам всем удачу,-- Аукони говорил тихо, но лейтенант услышал. Их глаза встретились.
    Хейворд спустился к реке, где индейцы по приказу конкистадорца строили лодки и готовились к дальнейшему походу по реке. Несколько испанцев, взяв под узды лошадей, ввели их в реку, чтобы утолить жажду. Животные вели себя странно, упирались, испуганно жались друг к другу. Некоторые повернули назад. Казалось, страх осел не только в сердцах людей, но и охватил животных.
--- Часть лошадей придётся оставить на берегу,-- проговорил Аукони.
Хейворд вздрогнул. Без лошадей белый человек был беззащитен, но возражать индейцу не стал, тот и так казался обеспокоенным.
--- Мессир, остановитесь!--   Лейтенант решительно зашагал к Гонсалло, намереваясь поставить точку убийственному походу,--  Люди не в состоянии продолжать движение! У нас не хватит продовольствия!
 Писало ответил не сразу, смеривая пронзительным взглядом разгорячившегося молодого человека.
--- Ерунда, Гленн! Эта экспедиция не может прекратиться на полпути.
       Лицо Хейворда побледнело.
--- Значит, вы не вернётесь? Мессир, вы – храбрый человек, но не пора ли прислушаться к голосу разума?
--- Лейтенант!—Гонсалло еле сдерживал раздражение,-- Не забывайтесь! Вы всего лишь впечатлительный мальчишка, а перед вами офицер. Которого знает вся Испания, вся Европа! Пройдёт время и о Писало Гонсалло заговорят в Америке!
-- Вы правы, сир.—Хейворд слегка склонил голову и отошёл в сторону. В молодом лейтенанте было и величие, и мужество, не хватало только душевного спокойствия.
    Ни в тот, ни на следующий день отряд испанцев так и не двинулись в поход. Вернулись проводники. Известие, которое они принесли, вызвало растерянность среди испанцев. Ниже по течению эта река вливалась в другую, ещё большую.
     Гонсалло Писало собрал совет и к полудню было решено начать спуск.  Путешествие предстояло опасным, но жажда наживы гнала конкистадорцев вперёд.


                Глава 10.

  Побоище закончилось после захода солнца. Амазонки, потерпев поражение, покинули город и спешно ушли в глубь  джунглей. Многие были убиты, ещё больше ранены. Погибла Гексана. Её тело, пронзённое копьём, было умыто в священных водах
Фермазоны и укутано в лучший плащ. Рядом лежала Айни. Сбылись предсказания старой Катари. Амазонка, в  минуту крайней опасности, встала на защиту царицы, позволив ей отступить и спасти орихалковый пояс. Никто не ожидал, что мужчины посмеют воспользоваться святым временем Мунту-вик и напасть на безоружных женщин.
     Амазонки быстро и терпеливо разбивали временный лагерь, строили навесы на ночлег и разжигали костры. Работали молча, горя гневом и жаждой мести.
    Орельяна, перевязав рану, ходила от одной палатки к другой, ища сестру. Мучительно болела рука, рана и ссадины жгли огнём и ещё мучительнее болело сердце. Амазонки не оставляют на поле боя не только раненных, но и трупы подруг, но Эпокси нигде не было. Никто ничего не знал о судьбе ещё двух девушек – Фюраль и Ивы.
            Анагитта была слегка ранена, но заметив блуждающую среди раненных Орельяну, сделала знак подойти.
--- Сегодня мы потеряли лучших амазонок!
    Девушка упрямо закусила губу.
--- Эпокси жива!
--- Ты не можешь этого знать, дитя моё,-- покачала головой царица.
--- Я не знаю, я чувствую.—Орельяна положила руку на сердце,-- Здесь.
--- Её нет ни среди убитых, ни среди раненных…
--- Сестра жива и ей нужна моя помощь,-- юная амазонка вскинула голову, и её взгляд встретился со взглядом царицы,-- Позволь, госпожа, вернуться… Я найду Эпокси или погибну!
      Анагитта молчала, не сводя задумчивого взгляда с девушки. Неожиданно в глубине лагеря она увидела  застывшую фигуру старой Катари. Та медленно кивнула головой и скрылась в тени деревьев. Царица решилась. Она вынула из-за пояса свой меч и протянула Орельяне.
--- Иди, дитя моё, и пусть бог Тескатлипок поможет тебе!


               
                Глава 11

    В джунглях воцарилась полная тишина, что бывает крайне редко. Деревья высоко поднимали свои кроны, сплетённые лианами, их вершины создавали сплошной покров, сквозь который едва пробивались лучи заходящего солнца.
     Орельяна скользила по джунглям, прислушиваясь к различным звукам. Время от времени она ускоряла шаг, переходя на бесшумный бег, пока не добралась до места сражения. Город пуст. И только засохшие пятна крови напоминали о случившейся драме. Разгромив амазонок прямо в их сердце, Энлиль, ара-паку не скрывались, чувствуя себя героями на этой земле. Они не стали праздновать победу в городе, а разбили лагерь за его стенами.
    Сделав несколько шагов в сторону, Орельяна повернула на запад, обходя ара-паку с безветренной стороны, чтобы избежать постов. Однако, ара-паку не очень заботились в эту ночь об охране, все предавались веселью.
   Луна уже стояла высоко в небе, на котором ярко сияли звёзды. Орельяна слилась с тенью деревьев и стала наблюдать.
     В лагере уже начался пир и веселье. Мужчины поглощали зажаренных целиком обезьян и ящериц, обильно запивая всё «огненной водой». Ара-паку отмечали победу.
   Да, не удалось вырвать у царицы амазонок орихалковый пояс, символ власти, но первый шаг был сделан – они застали женщин врасплох, они обхитрили этих бестий и нанесли удар первыми, многих убив, других заставив сорваться с места и покинуть город, уйти в непроходимые джунгли. Там, без городских стен и укреплений будет намного проще окончательно разгромить и уничтожить племя женщин-воительниц. Что касается священного времени любви для амазонок, то для настоящего  воина оно действует круглый год. И если женщины желают познать плоть мужчины именно в это время, то никто не будет лишать их этого удовольствия.
      Орельяна вздрогнула и прижалась к дереву, сливаясь с ним. Через лагерь шёл Кенос,  за ним  несколько мужчин несли на своих плечах связанных амазонок. Орельяна узнала извивающую Фюраль и бесчувственно свисающую Иву. Эпокси, ощетинившись, стояла в стороне, не подпуская к себе развеселившихся подвыпивших мужчин. Она была похожа на маленького зверька, борющегося за свою жизнь и свободу. Волосы сбились, на лице и теле засохшая кровь.
--- Девчонка моя!—прокричал Кенос, и ему ответом стало громогласное эхо восторженных криков его соплеменников.
     Эпокси сбили с ног, схватили. Чьи-то сильные руки зажали рот, грубые пальцы давили на лицо, дышать было нечем. Девушка попыталась сопротивляться, но было бесполезно.
    Её бросили на освещённую лунным светом траву. Смерть её не пугала. Амазонок с детства учат встречать её лицом к лицу. Эпокси боялась только позора. Ведь неспроста её и ещё несколько девушек ара-паку вывезли из разрушенного города.
--- Ты красива, дикая кошка!
    Эпокси вздрогнула, увидев перед собой мощную фигуру Кеноса. Он стоял перед ней и с наслаждением сверху вниз рассматривал её наготу. Даже сейчас, измученная и в царапинах, она выглядела как сама природа: дикая и прекрасная. Глаза Эпокси гневно сверкнули, но связанные руки не позволяли ей защищаться. Кенос действовал быстро и уверенно, в нём не было нежности, ему не ведомы были ласки, одно страстное желание владеть и наслаждаться. Эпокси закричала от ужаса и отвращения. И тут же получила удар по лицу. Её били в живот, под грудь. Кенос бил её также рьяно и неистово, как и любил. Теряя сознание, Эпокси видела обезумевшие от страсти глаза и содрагающее на ней потное тело.


                Глава 12.

    Эпокси знала, что пришёл её конец. Тело ныло и горело, она лежала на траве, не ощущая ни рук, ни ног. Только всевыжигающая боль изнутри.
    Девушка застонала и повернула голову. Кенос лежал  на спине, раскидав руки и оглушительно храпел. Из открытого рта вытекала слюна и стекала по широкой скуле. Он был пьян, тяжело дышал, со свистом выгоняя воздух через нос. Эпокси брезгливо сглотнула и закрыла глаза. Она старалась не думать о боли, о том, что произошло. Девушка молила, чтобы бог Тескатлипок смилывался  над ней  и послал быструю смерть. Она вспомнила своё детство, счастливые дни с сестрой на берегу Фермазоны, жизнь в городе Энлиль.
    Внезапно Эпокси ощутила, что о на не одна, открыла глаза. Лица сестры, царицы, других девушек исчезли, как пламя задутой свечи, минутная слабость прошла.
   Перед ней, пригнувшись к земле, была Орельяна. Приложив палец к губам, она лёгким движением меча  разрезала  верёвки, стягивающие руки сестры.
--- Надо уходить,-- одними губами прошептала Орельяна.
   Несколько секунд она прислушивалась, но вокруг царила полная тишина, прерываемая дыханием спящих. Рядом, прямо на земле, храпел и сопел Кенос. Орельяна сделала шаг и рукояткой меча ударила его в висок. Тот вздрогнул, взмахнул руками и перевернулся на бок. Девушка не стала ждать, надавила коленом на шею. Дважды дёрнувшись, мужчина затих.
   Краем глаза Орельяна заметила, как в нескольких шагах от них зашевелился во сне ещё один мужчина ара-паку. Медленно, с похмелья, он поднял голову, пытаясь понять, что происходит и почему перед ним две одинаковые девушки. Орельяна воспользовалась ступором мужчины и метнулась к нему. Рука ара-паку уже тянулась к ножу. Тело воина действовало более разумно, чем голова. Орельяна подскочила к мужчине, наступила ногой на лицо, резко переместила тяжесть своего тела на правую ногу и ударила мечом.
--- Пора, Эпокси.
    Они двигались быстро, как тени одна другой, пробираясь по зыбкой прибрежной трясине, путая следы и обходя рычание диких животных. Девушки пробирались молча, вокруг была только топь, затянутая грязным илом: она пузырилась от газов и вздымалась мерными волнами. К утру им удалось обогнуть низменные топи и углубиться в джунгли.
    Орельяна наконец сделала знак остановиться, и Эпокси, обессиленная, буквально рухнула  на землю.
--- Спасибо, сестра.
--- Эпокси, где Фюраль, дочь Гексаны? Где Ива? Ты видела их?
--- Ива убита. Фюраль была у нескольких мужчин одновременно,-- Эпокси уронила голову, содрагаясь от молчаливых рыданий. Амазонкам не ведомы слёзы, они не испытывают слабости, только чувство презрения к врагу и жажды мщения могут переполнять настоящего воина.
--- Надо вернуться за их телами,-- тихо проговорила Орельяна. Эпокси покачала головой.
--- Ара-паку скинули их в реку, теперь духи Фермазоны позаботятся о них,-- Эпокси подняла на сестру глаза, в которых было отчаяние и ужас,-- Мне нельзя возвращаться. Кенос обладал мной.
--- Я знаю
--- Ты видела,-- ахнула Эпокси.
--- Я ничего не могла сделать! – голос Орельяны задрожал от негодования и бессилия.
--- Я нарушила заветы Великого Начала! Мной обладал мужчина!
   Орельяна коснулась плеча сестры.
--- Джунгли защитят тебя! Воды Фермазоны омоют твоё тело и смоют грязь объятий презренного.
--- Мне ещё нет 18 лет!—тихо напомнила Эпокси, не в силах поднять голову и посмотреть в лицо сестре,-- Я не имела права прикоснуться к мужчине и почувствовать его близость. Теперь я должна принять смерть от руки царицы.
   Орельяна вскочила на ноги, глухо зарычав.
--- Нет! Я расскажу Анагитте, как всё произошло.
--- Мне нет прощения, Орельяна! Я рожу новую жизнь, и это будет мой конец!
    Девушка прерывисто обняла сестру.
--- Прощение может даровать только царица. Но ты должна родить мальчика, который своей кровью смоет позор амазонки. Ради нас обеих, роди мальчика! Иначе без тебя, и мне нет жизни!
    Эпокси впервые ощутила на щеках солёный вкус слёз. Она плакала.


                Глава 13.


   После нескольких дней плавания вид Фермазоны стал утомлять однообразием и монотонностью.
   Дни проходили почти не отличаясь один от другого. На рассвете и на закате пахучий лес гремел от криков птиц, гнездившихся в нём. В густых кронах деревьев гонялись друг за другом обезьяны, а над водой носились разнообразные насекомые и мошкара.
 На востоке заалела заря. Ночная темь быстро уступала место ясному дню. Жгучее солнце взошло на чистом, голубом небе. С громким криком попугаи стали перелетать через реку, переливаясь на солнце всеми цветами радуги, и только путешественники в полном молчании шли на самодельных лодках.   Хейворд был восхищён выносливостью индейцев, которые гребли всю ночь без отдыха и еды  и, несмотря на это, оставались бодрыми и свежими.
   Вблизи что-то булькнуло, и Гленн  услышал звуки, похожие на тихий собачий лай.. Индейцы, как по команде, вытянули вёсла из воды, положили поперёк лодки, а сами застыли без движения.
--- Это выдры,-- заметив недоумённый взгляд лейтенанта, едва слышно пояснил Аукони.
   Лохматые существа  окружили лодки со всех сторон и противными звуками выражали своё недовольство. Индейцы молчали и терпеливо ждали, когда  выдры уплывут сами.
   Хейворд тоже сидел неподвижно, наблюдая за  неподражаемым искусством плавания неведомых зверей. Они то ныряли на глубину, то выскакивали на поверхность, с неведомой скоростью носясь вокруг лодок.
--- Наши отцы говорят, это духи вод Фермазоны,-- Аукони жестом указал на берег, где неподвижно сидел вожак выдр и с беспокойством наблюдал за игрой своих сородичей в воде.
    Через некоторое время выдры, как по команде, нырнули в воду и скрылись из виду.
--- Всем быть на чеку!—громко выкрикнул старый индеец, берясь за вёсла,-- Амазонки близко…
    Подчиняясь осторожному движению вёсел, лодки тихо шли вдоль берега реки в тени крон прибрежных деревьев, свисавших над довольно широкой полосой воды. Напоминание о женщинах-воительницах заставило путешественников всматриваться в прибрежные заросли и быть во всеоружии. Тем неожиданнее раздались пронзительные крики над их головами. Казалось, сейчас из джунглей посыплется на них град стрел и копий. Однако, когда ожидаемая атака не состоялась, крики, леденящие кровь, утихли.
--- Ревуны?— весело  спросил Хейворд, указав на деревья, где мелькали тёмные тела,-- А я было подумал, что это  и есть амазонки.
    Аукони хмуро посмотрел на белого собеседника, явно не разделяя его веселье. Индейцы всё также тихо и аккуратно гребли, неуверенно косясь по сторонам.
--- Мы на священной земле амазонок,-- наконец проговорил Аукони.
-- И что?—Хейворд улыбнулся,-- Бояться нечего, это были только ревуны.
    Индеец укоризненно посмотрел на лейтенанта.
--- Не радуйся, сеньор. Вой обезьян всегда предвещает несчастье. Схватка с женщинами неизбежна. Они не прощают вторжения на их землю. Кто-то из нас погибнет, может все. Обезьяны это чувствуют и никогда не ошибаются.
Гленн с изумлением смотрел на гущу листвы.
--- Особенно плохое предсказание исполняется к людям с нечистой совестью,-- добавил аукони и отвернулся, но лейтенант  заметил мимолётный взгляд индейца, брошенный в сторону Писало Гонсалло.
   Лёгкий холодок пробежал по спине Хейворда. Слова проводника зародили в его сердце суеверный страх и сомнение, правильно ли они делают, вторгшись в чужие владения. Посмотрев на Писало Гонсалло, Хейворд понял, что у конкистадора по этому поводу не было никаких сомнений. Его орлиный взгляд твёрдо смотрел вперёд…
Будто прочитав мысли, Аукони мрачно произнёс, не отрывая сосредоточенного взгляда от вёсел.
--- Кругом опасность…
    Хейворд привстал на носу лодки, всматриваясь в глубину джунглей, но ничего подозрительного не замечал.
    За излучиной реки путешественники увидели ствол огромного дерева с обрубленными ветвями, переброшенный через реку с одного берега на другой. К этому месту с обеих сторон тянулись протоптанные в траве тропинки, которые вели в глубь джунглей.
   Аукони что-то закричал на своём языке, и лодки, одна за другой, пристали к берегу.
--- Недалеко город амазонок Энлиль. Надо послать людей, разведать дорогу.

         

                Глава 14.

  После кратковременного отдыха и небольшого совета, было решено продолжить свой путь пешком. Плыть по реке было опасно.
  Девственный лес поражал красотой пейзажа и пышностью растительности. Рядом с лесными великанами можно было увидеть низкие и даже маленькие, хилые деревья. Густые лианы, росшие от вершины до самой земли, жадно поглощали лучи солнца.
     Хейворд склонился к кусту, от листьев которых шёл возбуждающе сладкий аромат.
--- Кока,-- произнёс Аукони, наблюдавший за лейтенантом.
 Хейворд резко выпрямился. Не раз у себя на Родине он слышал о дурманящих кокаиновых снах тех, кто вдыхал запах этого куста.
--- Джунгли опасны,-- старый индеец, казалось,  говорил сам  с собой, но лейтенант внимал каждому его слову,-- Много растений, сок которых убивает человека.
    Процессия старалась держаться кучно, не отставая друг от друга. Во главе шёл Аукони, внимательно всматриваясь в окружающие джунгли и звуки, доносящиеся из глубины. Они пробирались сквозь деревья, чьи кроны были окутаны тысячами различных вьющихся растений, похожих на огромных змей. Они  соединяли вершины деревьев в единое целое, создавая вверху сплошной покров.
--- Странно…-- индеец неожиданно остановился, подняв вверх руку.
--- В чём дело?—раздражённо выкрикнул Гонсалло.
--- Это земля амазонок,-- проводник даже не заметил раздражения конкистадора, посмотрел  на лейтенанта.
--- Что странного?—повторил вопрос Гленн.
--- Мы уже двое суток идём по земле амазонок, и я не увидел ни одного следа.
--- Это хорошо или плохо?—тихо спросил Хейворд. Аукони покачал головой.
--- Ещё не знаю,-- он повернулся к Писало Гонсалло,-- Прикажи разбить лагерь, мой господин. Город Энлиль близко.
    Лагерь разбили в долине, на берегу реки. Мужчины с помощью мачете расчистили место, разбили палатки для конкистадоров, развесив гамаки внутри. Индейцы развесили такие же гамаки между деревьями, росшими вокруг поляны. Аукони с двумя помощниками насобирали веток тефрозии, вырванных из земли вместе с корнями, и стали бить  их камнями.
-- Ритуал?—заинтересовался Хейворд.
--- Нужен яд растений,-- Аукони был невозмутив.—Для ловли рыб.
    Через некоторое время они бросили в воду размозженные камнями корни и стебли растений и вскоре появились стаи рыб, привлечённые сильнодействующим ядом. Старый индеец ударил в ладоши, и тут же остальные стали выбивать хлопками по воде незатейливый, но громкий ритм.
--- Заклинание?—Хейворд внимательно  наблюдал за странными действиями индейцев.
--- Пирании. Отгоняем.
       В это время несколько человек вошли в воду и стали руками выбрасывать охмелевшую от яда рыбу на берег, другие собирали её. Вопрос с ужином для отряда решился в короткое время.

               
                Глава 15

          Хейворд,  несмотря на усталость, решил до наступления сумерек осмотреть джунгли вокруг лагеря.
--- Сир, будьте осторожны,-- остановил его старый индеец.
--- Я хочу убедиться, что нам ничего не угрожает.
--- Возьмите с собой провожатого.
--- У меня ружьё,-- Хейворд потряс винтовкой,-- Ей я доверяю даже больше, чем себе.
   Аукони кивнул. Священное благовение перед «огненной палкой» мелькнуло на его суровом лице.
     Хейворд пошёл берегом вверх по течению, потом полукругом стал обходить лагерь.       В джунглях царила полная, ничем не потревоженная тишина. Только иногда раздавался треск падающей сухой ветки,  вскрик какой-нибудь птицы да слышался рокот  быстрого течения реки.
   Гленн шёл довольно-таки быстро и не сразу заметил, как мелькнула чья-то тень и исчезла за деревьями. Что-то свистнуло, резануло и  короткий меч вонзился в дерево прямо перед лицом Хейворда.
--- Что за …!—лейтенант вздрогнул, оглянулся и с ужасом заметил, что с одной из толстых ветвей неподвижно свисает  огромная анаконда, покрытая чёрными, круглыми пятнами.
        Хейворд судорожно сглотнул. Чей-то меч остановил и избавил его от неминуемой гибели. Пройди ещё пару шагов, он  как раз оказался бы в том месте, где свисала анаконда.Индейцы часто рассказывали жуткие истории, когда  удав,  опираясь о ствол дерева, с удвоенной силой захватывал и сжимал  в смертельных объятиях  свою жертву.
          Хейворд медленно  вынул меч, спрятал его в складках одежды, осторожно отступил в джунгли и вернулся в лагерь.
--- Всё в порядке?—Аукони вглядывался в бледное лицо лейтенанта.
--- Я не заметил ничего подозрительного, кроме этого…-- он вынул меч и в подробностях описал встречу с анакондой.
Старый индеец провёл сухой морщинистой рукой по лезвию и  нахмурился ещё больше.
--- Это меч амазонок.
-- Правда?—Хейворд с новым интересом взглянул на замысловатое оружие.
--- Странно.
--- Что именно?
--- Надо быть начеку.—Аукони что-то громко и резко заговорил на своём языке. Индейцы заметно занервничали и загудели.
--- Так что случилось?
--- Амазонки рядом. И они знают, что мы здесь.
      Хейворд ещё раз посмотрел  на меч в руках.
 --- Они тебя не убили,-- старый проводник покачал головой,-- Плохой знак.
       Лейтенант усмехнулся.
--- Убили- плохо. Не убили- тоже плохо. А когда хорошо?—пробормотал он, направляясь к одному из костров, где раздавался запах жаренной на углях рыбы. Только сейчас Хейворд понял, как он голоден.


               
  Глава 16.


    Возле костра сидело несколько испанцев и подвыпивший Писало Гонсалло.
--- Лейтенант, где тебя носит?—Гонсалло разразился бранью.
--- Проведал обстановку вокруг лагеря.
--- Чёрт тебя побрал, Хейворд!—коскинтадор  залпом опрокинул стакан «огненной воды» и отшвырнул пустую бутыль.
--- Что произошло? – тихо спросил Гленн у сидящих рядом соплеменников. Один кивнул на труп индейца, покрытый огромными листьями.
-- Наступил на змею.
--- Курукуру. Очень ядовитая,-- к костру подошёл Аукони, но не присел, а так и остался стоять рядом, в тени деревьев.
      Аппетит прошёл. Хейворд пробормотал слова извинения и пошёл к себе в палату.
---- Будь проклята чёртова страна!—выругался Писало Гонсалло. С его лица не сходила маска отвращения. Он никак не мог привыкнуть к джунглям, тих им и казалось лишённым жизни днём, и оживающим ночью. Ему опротивели насекомые и многочисленная мошкара, которыми кишел влажный тропический лес. Он не мог смириться с опасностью, которая поджидала его на каждом шагу, испытывая его прочность и несгибаемостью.
--- Тысяча чертей я сдамся!
        На спокойном, как изваянии, лице Аукони не дрогнул ни один мускул.
  В этот момент черноту вечернего неба прорезала яркая молния, и тут же крупные капли дождя накрыли путников. Это был знак, предвещавший скорое наступление сезона дождей, когда джунгли и сельва превращаются в болотистую непроходимую местность.
    Писало Гонсалло укрылся в палате и какое-то время прислушивался к шуму разбушевавшегося ливня.
--- Сир, прикажите усилить охрану постов по периметру,-- в палату просунулась мокрая голова старого индейца.
--- Разве животные охотятся в дождь?
--- Я говорю о женщинах,-- Аукони твёрдо смотрел прямо в глаза испанцу, что было крайне редко,-- Они хитры и коварны,  никогда невозможно предугадать их следующий шаг.
--- Что за бред!—буркнул Писалло, но всё-таки вышел из палатки и, сделав соответствующие распоряжения, отослал с десяток людей охранять лагерь,-- Как может женщина воевать наравне с мужчинами?
--- Они воспитаны убивать…-- ответил аукони
   Гонсалло достал бутылку рома, налил полный стакан и выпил. Индеец не уходил, молча застыв у входа в палатку. Писало, ругаясь и бубня, осушил ещё один стакан и, как был в одежде, рухнул на циновку и погрузился в разморенные выпивкой размышления. А подумать было над чем.
    Он мечтал найти таинственную землю, где по  слухам скрыты несметные богатства. А пока приходится  торчать в самом сердце джунглей, недосыпать, теряя изо дня в день своих людей, и трястись от страха перед племенем каких-то одичавших женщин, якобы охраняющие золото и драгоценные металлы.
   Подняв мутные от выпитого глаза, Писало заметил индейца, всё ещё стоявшего у входа.
--- Ты ещё здесь? Ступай прочь!...—конкистадор махнул рукой,-- И позови ко мне лейтенанта!...





                Часть 3     «Сёстры»

                Глава 1.

Новость о том, что таинственный город Энлиль, в котором находятся несметные сокровища амазонок находится в нескольких милях, изменила планы Писало Гонсалло. Вместо того, чтобы спешить до сезона дождей добраться до побережья Атлантического океана, он приказал укреплять лагерь и искать город. Писало сделал всё, чтобы быть готовым в любой момент отразить нападение амазонок, которое ждали с минуты на минуту. Но день сменялся днём, проходили недели, но конкистадоры так и не увидели ни женщин-воительниц, ни их следов. Время притупило бдительность, и испанцы стали более смело и открыто бродить по джунглям.
   Хейворд Гленн проехал несколько шагов, раздвигая грудью лошади ветви кустов, и выехал на открытую поляну.
    Она сидела к нему полубоком, прислонившись спиной к дереву и спокойно наблюдая за пасущимся невдалеке жеребцом. Рядом лежало копьё и меч.
   Над землёй стояла удивительная тишина. Казалось, весь мир на тысячи миль замер вокруг. Солнце ещё не взошло, и над рекой поднимался лёгкий прозрачный туман. Это было одно из тех мест, где природа возродилась с особой щедростью. И девушка казалась неотъемлемой частью этого дикого великолепия. Чёрные волосы безмятежно покоились на крепких, позолоченных плечах незнакомки.
   Всё это Хейворд отметил в доли секунды. В следующий миг девушка вскочила на ноги, сжимая в руке копьё. Раскосые глаза  вспыхнули огнём, и Гленн замер, потрясённый неземной красотой.
Это была Орельяна.
     Вот уже несколько месяцев, как она охотилась одна, без сестры. Эпокси отяжелела, её узкий живот раздуло, и старая Катари предсказала рождение новой жизни на закате месяца. Оставалось ждать, кто родится. Орельяна по-прежнему тепло относилась к сестре, и с охоты приносилась  трофей и делилась лучшим куском. Они никогда не говорили, что ждёт их после рождения ребёнка.  Всё понятно и  без слов: либо прощение царицы, либо смерть от её руки. Но смерть, как и жизнь, одной сестры немыслима без другой.
   В этот раз Орельяна удалилась от лагеря дальше обычного, и перебравшись на другой берег Фермазоны, сделала привал на поляне. Она любила приходить сюда. Река была не такая широкая, и Орельяна часами могла наблюдать, как играет в воде рыба. Здесь было тихо и спокойно. Здесь можно было подумать и помечтать. Амазонки не привыкли мечтать, это считалось слабостью для настоящего воина. Но на поляне Орельяна была одна, и её мысли были никому не ведомы, кроме её самой.
   Какое-то время они молча разглядывали друг друга. Гленн был одет, как индеец, но одежда сделана не из шкур, а из ткани. Из-под странной широкополой шляпы выбивались мягкие светлые кудри. Несмотря на загар, кожа у незнакомца была светлой, почти такой же, как и у Анагитты.
         На лице Орельяны была сосредоточенна напряжённость, готовая в любой момент, в зависимости от обстоятельств, превратиться либо в открытую вражду, либо в улыбку приветствия. Лёгкая накидка сползла с плеча и обнажила грудь. Девушка даже не вздрогнула, не смутилась. Лёгкое удивление мелькнуло в глазах лейтенанта. Перед ним была амазонка. Старый Аукони не раз рассказывал, что только амазонки не стыдятся своей наготы.
   Хейворд тоже стоял неподвижно, осознавая, что любое неловкое движение может повлечь за собой решительные действия. Однако, пауза затянулась, и он медленно, очень медленно, вытянул вперёд руку и доброжелательно улыбнулся.
--- Добрый день, мисс.
   Орельяна вздрогнула от голоса. В два-три прыжка она  молниеносно пересекла поляну и, схватив одной рукой холку коня, легко вскочила на спину, упёршись  в круп пятками.
--- Стой! Куда ты? Не бойся!
    В ответ донеслось громкое восклицание, в  которое девушка вложила всю свою ненависть и решительность.
    Орельяна хорошо держалась верхом, но и Хейворд был искусным наездником. Он не отставал, поставив своей целью догнать загадочную незнакомку. Однако, Гленн не учёл, что девушка не испугалась и не убегает от него, а заманивает в ловушку.
   Конь взмыл вверх, Орельяна изогнулась, резкий рывок  и, Гленн, не ожидавший нападения, рухнул наземь, сбитый рукоятью меча. Амазонка издала боевой клич и проворно подскочив к поверженному врагу, приложила к его груди оружие.
--- Приятно познакомиться, мисс,--  выражение торжества на лице девушки вызвало у Хейворда приступ смеха.
  Голос пленника вызвал у амазонки зловещую улыбку, которая недвусмысленно показывала на непоколебимость её намерений. Её меч взметнулся, Хейворд, шутя, затряс головой.
--- Ради бога, мисс, не принимайте преждевременных решений!—он  немного отполз в сторону, всё также доброжелательно улыбаясь,-- Вы прекрасны, но у меня нет желания быть убитым… пусть даже вашей рукой.
   Девушка, однако, смотрела на него с таким выражением, что Хейворд счёл нужным отползти ещё немного.
   И вдруг Орельяна узнала этого человека. Растерянность мелькнула на её лице, она опустила меч и тяжело опустилась на землю.
  Несколько недель назад она охотилась вниз по реке, и этот белый мужчина чуть не стал жертвой анаконды. Тогда её меч остановил его от опрометчивого шага. Вернувшись в лагерь, она впервые скрыла от сестры свой странный поступок. Она не могла понять, не могла объяснить самой себе, почему не позволила презренному умереть. Ведь такие как он издевался над Эпокси, из-за таких как он, жизнь и судьба теперь не имеет прошлого и будущего. Вырвав сестру из лап ара-паку, Орельяна поклялась убивать мужчин, мстить  за поруганную честь амазонки. Но данное самой себе слово она так и не сдержала. Увидев в джунглях презренного, она не убила его. Мало того, сделала всё, чтобы сохранить ему жизнь. В тот момент она вспомнила не Кеноса, издевающегося над её сестрой, а неизвестного мужчину, много лет назад спасшего её и Эпокси от хищной птицы. Остановив Хейворда, она уберегла от опасности своего спасителя из детства.
   Хейворд не понял, что произошло. Стоя над ним с мечом, Орельяна казалась ему могучей, суровой, взрослой, но сидя перед ним, растерянная и поникшая, Гленн заметил, что она совсем ещё юная девушка, нежная и беззащитная.
-- Хейворд Гленн, лейтенант  королевской гвардии Испании,-- представился  он, только чтоб не молчать. Амазонка не ответила. Она встала, сняла покрывавшее её тело лёгкую накидку, подошла к реке и на некоторое время замерла, беззвучно шевеля розовыми губами, как бы спрашивая духов Фермазоны  разрешения омыть своё тело в чистых водах великой реки.
   Девушка стояла спиной к Хейворду, обнажённая, облитая утренним светом, и лейтенант невольно отвёл глаза.


                Глава 2.


   Солнце медленно вставало, окутывая сочную зелень джунглей теплом и светом. В кронах деревьев, спутанных лианами, распускались великолепные цветы, в кустах щебетали птицы. Среди прибрежных зарослей тростника носились маленькие колибри, издавая характерное жужжание, похожее на шмелиный гул. Быстрыми движениями, жужжа крылышками, птички перелетали от цветка к цветку, на короткий момент зависали над ними, всасывая нектар.
--- Летающие алмазы,-- наблюдая за колибри, восхитился Хейворд. Орельяна невдалеке выжимала мокрые от воды волосы, и краем глаза тоже поглядывала на красивый перелёт птиц.
--- Души погибших воинов вселяются в колибри,-- произнесла она и тихо стала перечислять,-- Айни, Ива, Фюраль, Гексана…хорошие воины… лучшие амазонки.
   Хейворд не понимал, что  говорит девушка, но видел, что  она чем-то расстроена.. Неожиданно лёгкий румянец коснулся его щёк, он протянул руку и вопросительно показал два пальца.
--- Грудь. У тебя две.
   Орельяна не понимающе провела рукой по груди, слегка нахмурившись.
--- Индейцы говорили, амазонкам выжигают одну грудь.
   Девушка вслушивалась и не понимала ни слова, что говорит этот странный мужчина. Но ей нравился его голос, нравился озорной блеск его глаз, улыбка, и как ласково и беззащитно он смотрит на неё.
   Внезапно Хейворд встал, зашёл по пояс в воду и сорвал огромный белый цветок.  Орельяна уже была на ногах и смотрела на него крайне неодобрительно.
--- Ты сердишься?—удивился Гленн.
-- Ты поступил неосмотрительно!—Орельяна говорила быстро и раздражённо, показывая рукой на воду,-- В этом месте много канеру!
--- Я тебя не понимаю,-- улыбался лейтенант.
--- Канеру- маленькие рыбки, величиной с палец, они могут залезть в тело человека!
--- Не сердись, прошу тебя!—Хейворд протянул ей огромный цветок,-- Он также прекрасен, как и ты.
--- Орельяна,-- произнесла девушка, проведя пальцем по белым лепесткам.
--- Орельяна-речной цветок?—догадался Хейворд.
   Девушка кивнула, до коснулась до цветка, потом показала на себя.
--- Орельяна.
--- Что? Тебя зовут Орельяна?—Хейворд подскочил, не веря своим ушам. Дикая амазонка назвала своё имя!
Девушка неожиданно нахмурилась, взглянула на небо и что-то быстро заговорила на своём языке.  Хейворд ничего не понимал и только повторял её имя-Орельяна, Орельяна. Девушка схватила меч, свистнула коня, и не успев Хейворд сообразить, что произошло, она уже сидела верхом.
--- Я увижу тебя ещё, Орельяна?—лейтенант вскочил на ноги.
-- Хей-я!—закричал амазонка и ударила пятками по крупу. Конь встал на дыбы и рванул, унося прекрасную всадницу дикой Фермазоны.
--- Я буду ждать тебя! Здесь! На этом месте! Каждый день! Орельяна!—закричал Хейворд, но не был уверен, что юная богиня услышала его.


          Глва 3

Гленн каждое утро уезжал на охоту и всегда приходил на поляну, где впервые встретил чудесную незнакомку. Это место было скрыто джунглями от посторонних глаз и представляло божественный уголок: здесь росли вечнозелёные деревья- магнолии, анис, дикие апельсины и неизвестные лейтенанту ярко-жёлтые цветы на ароматном ярко-красном дёрне. Широкие кроны зелени укрывали его от палящего солнца, и он мог часами сидеть в тени, надеясь на чудо.
   И однажды она пришла…
   Орельяна вышла из-за деревьев и смотрела н а лейтенанта широко-открытыми глазами, испытывая сладко-тревожное чувство. Она и сама не знала, почему пришла сюда. Но сегодня она не могла оставаться в лагере. Сегодня Эпокси родила мальчика, и царица при всём собрании племени даровала ей прощение. Но не было чувства облегчения, не было радости. Она видела измученную Эпокси, видела ребёнка, которого отнесли к реке и утопили, позволив жить его матери.
--- Я ждал тебя, Орельяна!—Хейворд в порыве чувств шагнул ей навстречу и прижал её руки к груди. Девушка растерялась, в глазах мелькнул ужас. Она вырвала руки и невольно схватилась за меч. Хейворд попятился.
--- Извини, извини…Не сердись. Я так рад, что ты пришла…
   Девушка, всё ещё не выпуская меча, слушала его. Ей нравилось его лицо, его неуверенная улыбка, и его порывистый жест, его прикосновение было  приятно ей. Орельяна опустила меч.
--- Приветствую тебя, белый мужчина!—произнесла она, вытянула вперёд руку и протянула ему чёрный мягкий шарик.
--- Что это? – удивлённо спросил Хейворд.
--- Кау чу.
--- Как? Каучук?
--- Нет,-- Орельяна покачала головой,-- Кау чу, «слёзы дерева». Он – твой.
    Это был первый подарок от самой  очаровательной  девушки дикой Фермазоны. Лейтенант  Гленн не мог и предположить, что этот шарик станет началом «каучуковой лихорадки». Сюда, на южноамериканский континент, устремятся сотни европейцев, желая обогатиться каучуком также, как сейчас конкистадоры мечтали о славе и наживе.
     Внезапно Орельяна ощетинилась и замерла в боевой стойке. Хейворд невольно потянулся за ружьём. Но девушка отрицательно покачала головой, и глазами показала в сторону. Среди деревьев виднелось красновато-жёлтое тело животного с чёрными полосами по бокам.
--- Ягуар!—ахнул лейтенант.
    Животное, разомлевшее от дремоты, лениво смотрело на людей желтоватыми глазами. Несмотря на видимое равнодушие зверя, хвост, длинный и полосатый, тревожно бил по листьям ближайшего кустарника.
   Ягуар качнулся вперёд. Хейворд судорожно сглотнул, но отступить не посмел. Даже если и захотел убежать, то не смог бы, ноги предательски приросли к земле.
--- Не стреляй,-- одними губами произнесла Орельяна, скосив глаза на ружьё, и сделала пару мягких шагов вперёд, загораживая Хейворда.
--- Что ты делаешь?—голос лейтенанта дрогнул,-- Не смей!
    Но Орельяна, не обращая внимания, впилась взглядом в горящие глаза ягуара. Огромная кошка разинула пасть, обнажив клыки, облизнулась и…неожиданно зевнула, издав глухой рык.
-- Уходи в джунгли! Домой? —девушка сделала ещё один шаг вперёд.
 Хищник тряхнул головой, словно отгонял надоедливое насекомое, смерил равнодушным взглядом людей и, вдруг повернулся, сделал прыжок и скрылся в листве.
--- Ягуар- священное животное, нельзя убивать,-- девушка повернулась к остолбеневшему Хейворду. На её лице играла гордая улыбка.
--- Ты сумасшедшая,-- пробормотал Гленн, приходя в себя.
--- Опасности не было,-- Орельяна спустилась к реке, зачерпнула воды и умылась,-- Ягу был сыт, он никогда первым не нападёт на человека.
--- Аукони говорит, что если ягуар один раз попробует человеческого мяса, то потом охотно нападает .
--- Ягу не людоед,-- Орельяна покачала головой,-- на людей нападают старые звери, у которых нет сил на быстрых животных. Этот ягу молодой.
--- И всё же не стоило так рисковать,-- Хейворд прикоснулся к локону на её лице. Орельяна вздрогнула, но не убрала его руку. Они стояли рядом, лицом к лицу, невольно осознавая, что понимают друг друга. 



            Глава 4

 Эпокси ещё издали увидела приближающую сестру и вышла ей навстречу. Орельяна спешилась, они обнялись.
--- Ты поздно,-- Эпокси  провела рукой  по  взмыленной шее жеребца.
--- Охотилась.—Орельяна отвела глаза.
--- И опять неудачно,-- Эпокси грустно покачала головой,-- Объяснишь, что происходит?
    Орельяна прошла в палату, села возле костра и задумалась. Эпокси-её сестра, её душа, её мысли и сердце, она всё равно догадается, что неспроста Орельяна уезжает ещё до рассвета и возвращается с последними лучами солнца. Но как признаться ей, амазонке, что она встретила мужчину? Что без его улыбки, без его голоса она не может прожить и дня, и с каждым восходом солнца спешит к нему навстречу? Сможет ли сестра понять или законы амазонок возьмут верх?
--- Скажи мне,-- тихо произнесла Эпокси.
 Орельяна вскинула голову, посмотрела прямо в глаза сестре и твёрдо произнесла.
--- Я полюбила…-- и чуть тише добавила,-- мужчину.
Эпокси вздрогнула, растерялась, глаза в ужасе распахнулись.
--- Мужчину нельзя любить!
--- Мы-амазонки, мы богаты, сильны и свободны, но  мы ничего не знаем о любви!
    Эпокси побледнела.
--- Ты погубишь и себя, и меня! Если об этом узнают в лагере, Анагитта не простит.
--- Я знаю,-- девушка расстегнула пояс, на котором висел меч, сняла наколенники,-- Я виновата. Но виновата не перед царицей, а перед тобой.
     Эпокси задумалась. Она старалась не умом, а сердцем понять сестру. И  не могла. Понять было трудно. Их с детства учили: «Мужчина – враг! Убей его!» Каждый раз, думая о презренных, она содрагалась от отвращения, тело помнило грубые руки Кеноса, сжимавшие её в объятиях,  злые  холодные глаза и  звериную страсть, перегаром дышавшую ей в лицо.
   Эпокси посмотрела на сестру. Амазонка никогда не посмела бы нарушить заветы Великого Начала! Что произошло? Что заставило Орельяну отступить от самого святого, что есть у амазонок? Почему она пошла против великих законов бога Тескатлипока и предала царицу?
   Орельяна, будто прочитав мысли, покорно склонила голову. Чтобы сейчас не решила сестра, она примет её решение.
 Эпокси нахмурилась. Она опустила руки в воду, приложила мокрые, холодные ладони к вискам, как бы успокаивая лихорадочный бег мечущихся мыслей.
  Что же происходит? Она осуждает сестру за то, что случилось с ней не по её вине? Что её захватило чувство, и она позволила своему сердцу раскрыться перед мужчиной? Но смеет ли она осуждать её? Ведь Орельяна, рискуя жизнью, спасла её из рук ара-паку. Она готова была пройти с ней весь путь позора и принять смерть, если бы родилась девочка. Теперь Орельяна на краю гибели, ждёт понимания и поддержки, так стоит ли упрекать её в том, что она любит?
Хватит!
Эпокси протянула руку, дотронулась до склонённой головы сестры.
--- Поступай, как велит тебе сердце. Я всегда буду с тобой.


                Глава 5.

--- Город Энлиль существует? – переспросил Хейворд, не веря своим ушам.
--- Да,-- кивнула Орельяна,-- но амазонки ушли из него.
--- Почему?
--- Было сражение. Многие погибли.
--- Сражение? С кем?
--- Ара-паку. Они застали нас врасплох во время Мунту-вик. Мужчины пришли не любить женщин, а убивать! Сотни понесли потери. Мы вынуждены были уйти из города.
--- Почему?
--- Амазонки не могут жить в месте, которое не смогли защитить, где потерпели поражение. Нужна победа, чтобы вернуться.
--- В городе сейчас ара-паку?
--- Нет. Они тоже ушли.
--- Почему?
--- Им нужен был  только пояс власти Анагитты.
--- Покажешь Энлиль?
    Орельяна нахмурилась, потом решилась и кивнула в сторону джунглей.
--- Обещай не показывать белым людям Вайтфолк дорогу в город.
--- Писало Гонсалло рано или поздно найдёт его,-- честно признался Хейворд,-- Ему нужно богатство амазонок.
--- Богатство?—не поняла девушка, взвешивая на языке новое слово.
--- Золото,-- объяснил Хейворд,-- Гонсалло ищет золото, много золота. Он уверен, оно в городе.
    Орельяна покачала головой.
--- В Энлиль нет …богатства. Я покажу тебе!—Орельяна стремительно понеслась через джунгли, изредка останавливаясь подождать следующего за ней Хейворда. Вскоре они вышли на каменистое плато. Гленн замер. В широкой долине простирался опустевший город. Среди деревьев, кустарников и высокой травы виднелись белые стены домов. Дома имели странную форму, были сложены из гладко обтёсанных камней, плотно пригнанных друг к другу и уложенных без раствора. Одни дома были покрыты листьями, другие- каменными плитами. Некоторые хижины были разрушены, что напоминало о недавнем сражении. В центре города возвышался необыкновенной красоты дворец царицы амазонок. Даже в Испании Хейворд не видел ничего подобного.
--- Кто строил?—он указал на дворец.
Орельяна гордо улыбнулась.
--- Город бога Тескатлипока!
--- Ну да, конечно,-- буркнул изумлённый лейтенант,-- Это всё объясняет.
    Следуя за девушкой, они добрались до храма старой Катари. Орельяна опустилась на колени и прижалась щекой к его холодным стенам.
-- Здесь я родилась. Здесь умерла женщина, которая подарила жизнь мне и моей сестре.
   Хейворд провёл рукой по незнакомым надписям на стене.
-- Что это?
--- Заповеди Великого Начала.
-- И что тут написано?
--- «Увидел мужчину – убей его! С мечом или без меча – убей его! Стар или млад- убей его! Ибо это враг твой! Это – презренный, и другого обращения он не заслуживает»,-- прочла Орельяна наизусть. Хейворд удивлённо отступил на шаг.
--- Строгие у вас законы,-- пробурчал он и поспешил прочь, подальше от стен храма с его Великим Началом. Орельяна догнала его и взяла за руку.
--- Ты испугался?
-- Нет, конечно,-- Хейворд ласково провёл по её щеке,-- Когда ты рядом, я ничего не боюсь.
--- Я могу убить тебя.
--- Я буду счастлив умереть от твоей руки,-- улыбнулся Хейворд и показал на едва видневшие через зелень ворота,-- Что там?
   Подойдя ближе, он увидел на поперечине какие-то знаки или рисунок, в центре которого было изображение солнца и меча.
--- Орихалковый пояс царицы амазонок. Кто владеет им, тому не подвластны страх и слабость духа.
     Хейворд был удивлён. Он шёл по улицам, где стояли дома, где совсем недавно жили женщины, которых боялись все жители южноамериканского континента. Несмотря на то,  что в городе никого не было, он не выглядел опустошённым. Казалось, сам дух бога Тескатлипока витал в нём, охраняя стены города и боевой дух воительницы.
-- Я часто прихожу сюда,-- неожиданно произнесла Орельяна, подходя ближе,-- Когда-нибудь настанет время, и всё здесь будет как прежде, и никто не осмелится осквернить святой город грязным вторжением!
  Глаза девушки блеснули, она выхватила меч и, взметнув руку с ним вверх, издала боевой клич. Только сейчас Хейворд до конца осознал, что прекрасная девушка с грустными глазами – амазонка, которую боятся даже коренные индейцы.
   Орельяна опустила меч.
--- Богатства амазонок несметны, земли обширны. Но золота нет в городе. Твоему царю не найти их. Пусть уходит.
--- Гонсалло не уйдёт.
--- Только тот, кто носит орихалковый пояс равен по силе богам, знает, где богатство. Твоему царю не найти золота,-- Орельяна повернула к Гленну лицо, полное боли и отчаяния,-- Анагитта знает о вашем племени. Она не успокоится, пока не уничтожит вас.
        Хейворд обнял девушку, успокаивая.
--- У нас ружья. Мы сможем защититься.
--- Ты не понимаешь!—рассердилась Орельяна, отстраняясь,-- Битва неизбежна!
--- Аукони предупреждал нас. Амазонки истребляют всех, кто вторгся на их территорию. Мы готовы!
--- Но мне придётся поднять на тебя меч! Я не хочу сражаться с тобой!
    Хейворд взял её за руку.
--- Уедем со мной, Орельяна!
    Девушка вздрогнула и отступила на шаг.
--- Я – амазонка! Ты ничего не знаешь обо мне!
-- Ты прежде всего женщина,-- Хейворд говорил мягко и убедительно,-- всё самое доброе и нежное сосредоточено в женщине. Она создана Богом давать жизнь, а не убивать! Уедем, Орельяна! Я покажу тебе другой мир!
--- Я не могу,-- по лицу девушки пробежала тень печали,-- Моя судьба здесь, рядом с Фермазоной, рядом с Эпокси. Нельзя ничего изменить!
--- Доверимся судьбе. На большой земле без тебя мне нет жизни!
--- Нет, Хейворд! Нет!!
   Небо, до того сиявшее солнцем, влруг затянулось тяжёлыми тучами, блеснула молния.
-- Бог Тескатлипок гневается,-- девушка побледнела и указала на джунгли,-- Тебе пора, Хейворд!
--- Я приду завтра. Буду ждать тебя!—и прежде, чем Гленн договорил, амазонка уже растворилась в тёмной зелени джунглей.




                Глава 6

           В лагере амазонок готовились к сражению. Вернулись девушки-разведчицы и доложили, что вниз по реке остановилось племя Вайтфок и укрепляют своё место стоянки.Больше всего взволновал царицу тот факт, что  белые люди всё ближе и ближе подбираются к Энлиль, и может наступить тот час, когда они своим присутствием осквернят город.
    Орельяна не находила себе места. Анагитта несколько раз  собирала военный совет, и приказала никому не покидать лагерь и готовиться к походу и. Целыми днями амазонки только и делали, что обсуждали предстоящее сражение, точили мечи и упражнялись друг с другом в боевом искусстве. Эпокси несколько раз  пыталась вызвать сестру на спарринг, но Орельяна находила массу причин уклониться. Она не могла ни о чём  другом думать, как  о предстоящем сражении. Она видела, что амазонки настроены решительно. Это их первая битва после  позорного поражения от ара-паку, и в этом сражении пленных не будет. Амазонки идут за победой, они идут убивать. Орельяна пыталась найти возможность покинуть лагерь и предупредить Хейворда, уберечь его от кровавого сражения, но дозорные чётко следили за передвижением, как внутри их поселения, так и за его пределами.
   Волнение, витавшее в последнее время среди амазонок, передалось и царице.  Анагитта казалась обеспокоенной. В последнее время она была слишком самоуверенной, и бог Тескатлипок наказал её и амазонок, они были вынуждены уйти из Энлиль. Сейчас настало время доказать, что  власть и сила по-прежнему в руках племени женщин. Доказать и вернуться в Энлиль.
   Анагитта практически не выходила из своих покоев, все вопросы обсуждая с глазу на глаз с верховной военноначальницей Исхиль, занявшая место Гексаны. Это была крепкая амазонка, с грубыми чертами лица, но опытный воин и преданная своей госпоже. Орельяна замечала, что время от времени к Анагитте приводили самых прекрасных амазонок, и тогда Исхиль проводила время на улице, оберегая покой царицы.
   Орельяна вспомнила ласки госпожи, но теперь они не казались ей такими сладкими и нежными. Все мысли юной амазонки были о лейтенанте. Ей скоро исполнится 18 и можно будет выбрать себе мужчину. И ей хотелось, чтобы этим мужчиной был бы Хейворд. Орельяна старалась не думать, что случись такое, спустя 12 дней любви, ей предстояло бы убить его на глазах у всего племени. Так велит заветы Великого Начала! Но сможет ли она убить? Разве она уже не нарушила заветы?
  Ближе к вечеру  зазвучали бамбуковые трубы, и амазонки стали собираться у палаты царицы. Все понимали, настал час. Эпокси, как и многие амазонки, была в боевых доспехах. Её шлем сверкал на солнце и переливался. Её переполняло чувство предстоящего сражения, в груди горело и рвалось наружу. Она с грустным упрёком посмотрела на сестру, которая даже не надела парадную накидку, и стояла среди других с потухшим взглядом.
   Анагитта торжественно и медленно вышла вперёд перед собравшимися амазонками, держа в руках меч. Она неспеша осмотрела стройные шеренги воительниц, стараясь, чтобы каждая почувствовала силу и поддержку царицы, вскинула меч над головой и трижды взмахнула им.
--- Взываю к тебе , бог Тескатлипок, великий бог войны! Даруй нам  ярость в битве, даруй нам силы в победе над племенем белых людей, вторгшимся на наши земли! Смерть презренным!
    И все амазонки, потрясая оружием, выдохнули в едином дыхании:
-- Смерть презренным!
--- Смерть презренным!—Эпокси восторженно взмахнула над головой мечом.
--- Смерть презренным!—закричала Орельяна, ощущая, как тревожно сжалось сердце.

      Сёстрам не спалось. Эпокси точила меч, время от времени пробуя остриё лезвия на палец. Орельяна чистила доспехи, проверяя их целостность и прочность. Но вскоре погрузилась в свои мысли, устремив свой взгляд куда-то в даль. Эпокси отложила меч в сторону.
--- У меня плохое предчувствие.
   Орельяна не ответила. В последнее время и её одолевали самые тревожные мысли. Эпокси села напротив сестры, взяла её руки в свои.
--- Обещай мне, чтобы завтра не случилось, ты не опустишь свой меч!
    Орельяна отвела глаза.
--- Это не ответ!—вскочила на ноги Эпокси,-- Через несколько лет ты примешь у Анагитты орихалковый пояс и станешь царицей. В этом сражении ты должна быть лучше и сильнее других. Твой разум холоден, а рука крепка!
   Орельяна встала, прижалась щекой к плечу сестры.
--- Я амазонка, Эпокси! Не переживай, я не подведу тебя!
    Эпокси хотела вздохнуть свободно, но не смогла. Тревожные предчувствия не отпускали.


         Глава 7

   Амазонки стремительно неслись навстречу белым людям, разделившись на несколько групп. Впереди скакал отряд лучниц. Натянув тетива, они готовы были поразить каждого, кто встанет  у них на пути. Они первыми встретили смертельный залп огненных ружей. Рассеялся дым выстрелов, и испанцы увидели второй отряд наездниц, скачущих с обнажёнными мечами. Блестящие лезвия сверкали на солнце, создавая устрашающее зрелище. Отряд мечниц вела сама Анагитта. Её развевающий  алый плащ, который еле прикрывал  полуобнажённое тело, было хорошо заметно издали и напоминало крылья огромной птицы. Среди мечниц были и сёстры, скачущих  бок о бок, прижимаясь к шее коней.
--- Амазонки!—в ужасе закричали индейцы, бросаясь в рассыпную. Аукони что-то кричал на своём языке и, Хейворд, который  был рядом, с трудом понял, что от амазонок ещё никто не убегал. Лучшее, что можно было сделать в такой ситуации- защищаться.
 В этот момент лучницы спустили натянутые тетивы, блеснули оперенья стрел, и некоторые индейцы, вскрикнув, упали.
--- Всем укрыться!—крикнул Хейворд,-- Приготовиться к бою! Огонь!
   Раздался ещё один оглушительный залп. Упал, дико заржав, жеребец, сбросив свою наездницу прямо под ноги лейтенанта. Её широко открытые глаза были безжизненно устремлены в небо, где неспеша, будто испугавшись, что творится на земле, вставало солнце.
--- Вперёд! За мной! – неожиданно раздалось рядом, и Писало Гонсалло, поднявшись во весь рост, повёл свой отряд навстречу несущимся амазонкам.
    В это время, отряд лучниц, как по команде, разделились на два лагеря, давая дорогу мечницам. Впереди скакала Анагитта, подобная богине. Сдерживая сивого жеребца, она отдавала приказы, показывая рукой вперёд.
--- В бой! – крикнул Писало Гонсалло, и его клич потонул в общем шуме обоих сторон. Удары мечей были точны и уверены. Амазонки разили врагов одного за другим. Везде, куда ни кинь взгляд, бились загорелые, крепкие тела мужчин и женщин. Амазонки сражались и погибали без единого звука. Считалось особой доблестью молча сносить раны, удары, падения.
   Хейворд выскочил навстречу двум амазонкам, скрестив с ними меч. Ему на помощь уже бежал  пожилой испанец. И в этот момент лейтенант увидел развивающий на ветру плащ царицы амазонок. Она вихрем подлетела к испанцу, и сильный удар пришёлся по железному шлему, высекая сноп искр. Оглушённый конкистадорец рухнул на землю. Царица развернулась, Хейворд попятился, споткнулся и упал.
--- Именем бога Тескатлипока, остановись, Анагитта!—закричал Гленн на языке амазонок, выставив вперёд руку, защищаясь.. Царица сверкнула глазами и смерила гордым взглядом валяющегося на земле белого человека.
--- Смерть презренным!—выкрикнула она и рванула коня в гущу событий.
 К Хейворду уже бежал Аукони и несколько индейцев.
   Бой разгорался всё сильнее и жёстче. Орельяна пробивалась вперёд, разя мечом налево и направо. Рядом раздавался боевой клич Эпокси. Оказавшийся перед ней мужчина ловко увернулся от меча и выбросил вперёд копьё, ударив в ногу. Остриё наконечника скользнуло по медной пластине. Эпокси упала с коня, ловко перекатилась за спину врага, и не дав опомниться, проткнула его мечом. Она тут же вскочила на ноги, увидела коня, потерявшего всадницу, подбежала к нему, ухватилась за холку и привычным движением взлетела на спину. Тут же выхватила меч, натянула поводья, вздыбила коня и рванула вперёд.
--- Не стреляй!—Аукони , наблюдавший за отважной амазонкой, остановил испанца, вскинувшего ружьё,-- Смелая девочка. Хорошего врага надо уважать.
   Будто услышав  его слова, Эпокси обернулась, издала победный клич и рванула в гущу сражений.
   Орельяна  с несколькими амазонками в азарте углубилаись слишком далеко в лагерь Вайтфок, и теперь им  приходилось отбиваться сразу со всех сторон. Девушка рычала, её удары были сильными и смертельными, но силы были не равны. Падали замертво амазонки, и Орельяна осталась вместе Исхиль, сражаясь спиной к спине.
   И вдруг она увидела его. Хейворд в ужасе смотрел, как Орельяна из последних сил противостоит десятку озверевших индейцев и испанцев. И бросился к ней навстречу.
 --- Хейворд!
   Их разделяла поляна, где женщины и мужчины в зверином азарте убивали друг друга, упиваясь торжеством смерти. Орельяна с новыми силами расчищала себе дорогу, пробиваясь к любимому человеку. Она не видела ничего, кроме его родных глаз, полных отчаяния и ужаса. Он боялся за неё также сильно, как она за него.
   В следующий миг Орельяна заметила копьё Исхиль, направленное на Гленн. Но секундой раньше она оказалась перед Хейвордом, повиснув на его руках. Тяжёлый удар копья в спину сбил её с ног. Свет, до этого яркий и красочный, медленно угасал, и только лицо Хейворда не позволяло ей расстаться с жизнью.
--- Орельяна!—в голосе Гленна рыдания рвались наружу,-- Не уходи! Нет!
    Девушка через силу улыбнулась.
--- Ты плачешь?... Слёзы не достойны сильного человека…
--- Это слёзы отчаяния.. Не оставляй меня, Орельяна! Я увезу тебя туда, где мы всегда будем вместе…
--- Так приятно…любить тебя
 -- Не забирай моего сердца, -- умоляли глаза Гленна.
--- Я люблю тебя!—их голоса слились в безмолвной песне отчаяния, перекрикивая звон мечей и стоны смертельного боя.

      Глава 8.

Анагитта сняла плащ, расстегнула пояс, на котором держался меч,  и в раздумьи опустилась на ложе. Победа над племенем Вайтфок позволила амазонкам вернуться в Энлиль. В бою они доказали, что нет никого, кто мог бы владеть конём и мечом лучше, чем амазонки. Что только женская  тактика  и женское коварство способны сломить даже самого сильного врага. Первоначально казавшаяся лобовая атака амазонок, была ни чем иным как показная арена действий. Выманив противника на открытое пространство, они отступили,  позволив преследовать себя, и тут же повели  мгновенное ответное действие, сделав выпад вперёд.
   Взгляд её упал на орихалковый пояс, покоившийся у неё на бёдрах. Этот символ власти должен был с годами перейти к Орельяне, такой была воля Тескатлипока и духов Фермазоны.
   Анагитта вспомнила лёгкую походку юной амазонки, грацию движений, её большие чёрные глаза, полные нежности и силы. Она выделялась среди других девушек и была поистине достойна стать царицей. Если бы не её исчезновение…
   Царица нахмурилась, лёгкая тень досады пробежала по лицу. Кто станет теперь преемником орихалкового пояса? Если ара-паку узнают об исчезновении девушки-наследницы, их набеги на город возобновятся, решив, что бог Тескатлипок отвернулся от женщин.
   Мысленно Анагитта переходила от одного лица к другому, выбирая, кто смог бы заменить Орельяну, и невольно встал образ её сестры Эпокси. В какой-то момент ей захотелось видеть амазонку, она даже вскочила на ноги, чтобы отдать распоряжение, но передумала. В памяти всплыла картина после боя: Эпокси с горящим лицом и растерянными глазами. Она протягивала к ней руки в крови, срываясь на крик.
-- Это кровь Орельяны! Она умирает!Надо вернуться на поле сражения!...
    У будущей царицы амазонок не должны быть такими растерянными глаза! Она может быть великодушной, снисходительной, но не жалостливой.
  Анагитта подошла к окну. Там, внизу, широкой тёмной бездной ревели воды дикой Фермазоны. Они уносили мысли в даль, в поисках выхода и возвращались, не найдя ответа. Царица стояла, в бессилии покусывая нежные губы. Впервые она не знала, как правильно поступить.
  Неожиданно Анагитта ощутила чьё-то присутствие в своих покоях, резко обернулась.
--- Кто здесь?
  Из тени покой вышла старая Катари, укутанная в тёмный плащ, склонив голову в приветственном почтении.
-- Что тебе? Зачем пришла сюда?
-- Духи Фермазоны сказали, ты хочешь говорить со мной.
   Брови Анагитты гневно взметнулись. Несмотря на раздражение, царица выглядела настоящей богиней в свете жёлтой луны. Мягкие кудри волос нежно укутывало её полуобнажённое тело, подчёркивая совершенство его изгибов.
--- Уже ночь, Катари! Кто позволил входить тебе в мою спальню, когда луна светит подобно солнцу?
 --- Духи Фермазоны велели…
--- Чего хотят духи? Говори, Катари, иначе прикажу тебя высечь за дерзость!— Анагитта прошла через покои  и опустилась на ложе.
--- Они хотят помочь тебе, царица.
-- Ты с ума сошла, старуха! Я не просила помощи! А теперь , поди прочь!
  Катари не шевельнулась.
--- Я говорю об орихалковом поясе. Речь идёт о тебе, моя госпожа, и о будущей царице.
Анагитта смерила долгим взглядом стоящую неподвижно пророчицу.
--- Духи Фермазоны благославили Орельяну, и я подчинилась бы их воле,-- наконец медленно заговорила Анагитта,-- но Фермазона дала, Фермазона и приняла её. Я решу сама, кто достоин стать будущей царицей.
  Катари еле заметно покачала головой.
--- Я разговаривала с духами,-- голос старухи звучал едва слышно,-- у них  нет Орельяны. Девушка жива!
-- Жива?—Анагитта резко села,-- Мои воины прочесали джунгли  вдоль и поперёк. Эпокси уже несколько суток на ногах, разыскивая сестру!
--- Верь мне, Анагитта! Духи говорят правду! Ты можешь назначить  кого угодно своей преемницей, но будущая царица амазонок – Орельяна!
--- Глупая старая женщина! – Анагитта раздражённо стала ходить по комнате,-- Мои амазонки сбились с ног, они устали и голодны, но тела Орельяны нигде нет.
-- Души её нет на небесах. Она жива!
--- Так где она, Катари?
--- Она ушла от нас, время одержало вверх.
--- О чём ты?
--- Орельяну полюбил презренный…
--- Её полюбили?—царица не поверила своим ушам,-- Как это возможно? Кто он?
    Старуха медленно подняла глаза на царицу.
--- Ты видела его в бою, царица!
   Анагитта вдруг ясно вспомнила молодого белого мужчину, презренного Вайтфока, упавшего перед её жеребцом, и его возглас на языке амазонок.
--- Ради бога Тескатлипока, остановись, Анагитта!
--- Это невозможно,-- пробормотала царица,-- Амазонка не может раскрыть своё сердце мужчине!
--- Это случилось и это погубило её. Орельяна уже далеко от нас… Может, в нескольких милях, может в нескольких столетиях.
--- Святая Фермазона! Что ты болтаешь, старуха?
   Катари молчала. Анагитта была в бешенстве. Она не могла поверить, что одна из лучших её воительниц забыла о Великом Начале и предала заветы амазонок. Как могла она, будущая царица, раскрыть себя перед презренным? Отдать ему своё сердце, ум, честь?
   Анагитта решительно повернулась к Катари.
--- Бог дал два дитя, у них было одно лицо, одно тело. Я решила! Эпокси займёт место сестры!
--- Никто не смеет идти против воли духов Фермазоны!
   Анагитта побагровела.
--- Орельяна предала заветы Великого Начала! Она не достойна стать царицей!
-- Не спеши, Анагитта,-- голос Катари стал ещё глуше,-- Духи испытывали Орельяну. Она поверила сердцу, отдалась чувству, но она никогда не оставила бы Фермазону по собственной воле!
--- Ты лжёшь! Оставь меня!—в руках царицы блеснул меч. Лицо и весь облик говорил, что желания и действия её едины.
--- Ты в праве убить меня, царица,-- Катари была спокойна,-- но Энлиль погибнет, если ты пойдёшь против  духов Фермазоны. Орельяна должна стать царицей амазонок!
--- Орельяна исчезла!
--- У нас есть шанс найти её и спасти Энлиль!
--- Найти?—громко рассмеялась Анагитта,-- несчастная, ты только что сказала, что Орельяна  может быть где угодно, даже через несколько столетий. Как мы найдём её там?
--- Духи подскажут…-- Катари наконец вышла из тени, и свет луны упал на её высохшие годами сморщенное лицо,-- Есть человек, который способен найти и вернуть Орельяну обратно.
--- Кто это?
--- Эпокси.





                Глава 9.

 Анагитта в задумчивости рассматривала орихалковый пояс. Две девушки-амазонки расчёсывали её белокурые волосы, в то время как третья массировала прелестные ножки госпожи, втирая в кожу масла и благовония.
   Царица с утра думала о странной миссии Эпокси, которую той предстоит выполнить. Прошлой ночью старая Катари говорила странные невероятные вещи. Эпокси должна будет найти сестру, ей предстоит вступить на варварскую землю, где женщины и мужчины живут вместе. И где женщина безропотно подчиняется презренному, у которого сила, власть, оружие, права. Анагитта ярко видела скорбь, мучения, тоску, боль, через которые предстоит пройти девушке.
--  Пришла Эпокси, госпожа,-- поклонилась Исхиль, впуская юную амазонку в боевых доспехах. Бледное лицо и тёмные круги под глазами ярче слов говорили о горе, которое испытывает девушка. Эпокси встала на колени и припала губами к пальцам Анагитты.
--- Я была счастлива, госпожа, если могла бы лицезреть твою красоту день и ночь.
   Анагитта сделала знак, и остальные девушки бесшумно встали и покинули покои.
--- Отныне мояч жизнь принадлежит тебе. Моё тело, руки, мой меч – он твой, госпожа!
  Уголки губ царицы довольно дрогнули.
-- Я всецело вручаю тебе  единственное сокровище, которое я всегда делила поровну с сестрой,-- продолжала Эпокси.
--- Что за сокровище?—Анагитта с любопытством смотрела на коленопреклонённую амазонку.
-- Моя душа.
--- Душа?—в голосе мелькнуло лёгкое  недоумение,-- Что это?
--- Я не смогу объяснить красиво. Это моя жизнь, моя совесть. Когда Орельяна была рядом, душа была спокойна. Даже когда на нашу долю выпали испытания, нас не сломили не трудности, ни опасности. Нас было двое, два меча, два сердца биющихся в одном ритме. Но я потеряла сестру… В бою не смогла оказаться рядом, чтобы помочь, защитить её…. И теперь нет сил удержать в себе рвущуюся наружу душу свою… в груди ей тесно, ей нет места. Она болит.—голос Эпокси дрогнул, и она замолчала. Анагитта была поражена странными словами амазонки. Жестом она подняла Эпокси с колен.
--- О., госпожа, прими мою душу и позволь отдать за тебя жизнь в борьбе, как настоящая амазонка. Я не смогла умереть вместе с сестрой, и теперь чувствую, я недостойна жить среди смертных. Я пришла просить тебя, госпожа, принять мою жизнь.
--- Ты хочешь умереть, Эпокси?
  Девушка склонила  голову, её меч упал к ногам царицы.
--- Я принимаю твою душу и твоё тело. Отныне всё принадлежит мне!—губы Анагитты искривились, но глаза не отрывались от осунувшегося лица амазонки,-- Ты готова умереть, но готова ли ты жить вечно?
   Эпокси вздрогнула.
--- Готова ли ты жить, не моля у Бога смерти и вечного покоя? Готова ли ты скитаться по миру и времени, не ведая конца пути?
   Эпокси, потрясённая словами царицы, только молчала. Голос Анагитты гремел под сводами дворца.
--- Готова ли ты безропотно вынести всё, что пошлёт тебе Судьба? Готова ли ты искать свою сестру через мили, годы и столетия?
   Растерянный взгляд Эпокси наконец приобрёл ясность и решимость, и голос девушки прозвучал твёрдо, как финальный аккорд.
--- Да. Я готова.



         Глава  10.

Рабочий день закончился, но доктор Конн не спешил. Ощущая лёгкое беспокойство, он решил по дороге домой заехать в больницу к мисс Гранд.
    В последнее время девушке заметно стало лучше, приступов не было, на смуглых щеках играл лёгкий румянец. Беспокоило только одно: в частых беседах с Сью, Орельяна часами рассказывала о невероятных историях, случившихся  на берегу далёкой дикой реки. По совету дока  во время беседы Сью незаметно включала диктофон, и  вечерами, прослушивая записи, Конн терялся в догадках, что это: яркие фантазии больного воображения или хорошо придуманная история о племени женщин-воительниц и о первых чувствах амазонки к белому мужчине в диких джунглях Южной Америки.
   Не успел Конн выйти из машины, как понял, что что-то произошло. Везде горел свет, и ему навстречу вылетела насмерть перепуганная Сью.
--- Док, мне кажется, с мисс Гранд плохо,-- её руки предательски дрожали, и она то и дело прятала их за спину.
--- Кажется или всё-таки плохо?
--- Да, док. Ей хуже…
   Орельяна неподвижно лежала, вцепившись пальцами в края кровати. Красивое лицо, искажённое гримасой боли, превратилось в застывшую маску. Глаза её лихорадочно блестели, рот приоткрыт. Орельяна часто дышала, но было видно, что сама она не здесь, а глубоко погрузилась в себя.
--- Давно она в таком состоянии?—Конн провёл рукой перед глазами девушки, проверяя её реакцию.
--- Минут двадцать, может больше,-- залепетала Сью,-- Я  думала, она спит…
--- Сегодня она рассказывала об амазонках?
--- Да, сэр…
--- На чём она остановилась?
     Сью захлопала глазами, судорожно вспоминая подробности.
--- Была битва между женщинами и мужчинами. Лейтенанту Хейворду Гленну грозила смертельная опасность, и Орельяна бросилась ему на помощь.
--- Что дальше?
--- Тело амазонки не было найдено,-- сглотнула медсестра,-- Потом мисс Гранд сказала, что устала, хочет отдохнуть, и я ушла. Доктор Конн…
-- Да?
--- Неужели вы верите её рассказам?
   Док задумчиво покачал головой.
--- Не исключено. Они источник подсознания.
    Орельяна внезапно повернула голову на их голоса и резко села в кровати. Док невольно ощутил озноб от холодного взгляда тёмных глаз.
--- Всё хорошо, мисс Гранд,-- произнёс Конн больше в силу привычки, успокаивая мягким движением руки,-- Всё хорошо…
    Орельяна внимательно вслушивалась в его голос и вдруг улыбнулась.. Её лицо потеряло жёсткость. Лёгкие морщинки на лбу разгладились, и осталась лишь дикая и яркая красота, дарованная природой.
   Неожиданно повисла тишина. Было уже совсем темно. Сумерки наступали на голубое небо, смывая синеву за листвой деревьев больничного парка. В окна, полуоткрытые, чтобы дать доступ мягкому воздуху, долетали вечерние звуки не очень оживлённого в этом месте уличного движения.
---- Люблю я это время суток,-- облегчённо выдохнул Конн, улыбаясь в ответ девушке,--- Спокойно так…
  И в следующий  миг напускное спокойствие Орельяны сползло с лица, взгляд её заметался,  стремительно уносясь в пустоту и бездну веков..
--- Я согласна, согласна..—забормотала она.
--- Мисс Гранд, вам надо лечь,-- Конн попытался  уложить девушку обратно в постель, но она вскочила на ноги, затравленно осматриваясь вокруг,-- Сью, шприц! Надо ввести успокоительное.
--- Док, не подходите! Она не в себе!
--- Шприц!
   И в этот момент закричала Орельяна, издав боевой клич, рывком перепрыгнула через  кровать и  вцепилась в Конна. Док ощутил, как крепкие пальцы стальными тисками сжимают  шею, и невольно стал сопротивляться. Завизжала Сью, и Орельяна неожиданно ослабила хватку, отскочила в сторону и, рыча, заняла оборонительную позицию, чуть согнув ноги и наклонив тело, как для прыжка.
   Конн замер с выражением недоумения на лице. На руке кровоточила глубокая царапина.
--- Ты в порядке, Сью?—док перевёл взгляд на перепуганную медсестру. Её трясло будто в лихорадке.
Конн медленно, стараясь не делать резких движений, вытащил из кармана носовой платок и вытер кровь.
   Орельяна неожиданно вскинула голову, её взгляд приобрёл ясность, она протянула доку руку, как бы зовя его за собой.



     Глава 11.

   В глазах потемнело, ноги подогнулись. Всё вокруг, больничные стены, окна, Сьюзи стали расплываться, теряя очертания , и Конн понял, что присутствует при странном обряде. Вокруг полутьма, серые каменные стены  пещеры, горят факелы, издавая срамд плавящейся смолы. В смутном серо-голубом воздухе рассеянный свет, сглаживая полутона, осветил фигуру старухи, закутанную в длинный тёмный плащ. Она медленно повернула голову, и Конн разглядел изъеденное временем лицо, глубокопосаженные глаза, серую кожу. Её тонкие, костлявые пальцы сжимали позолоченный кубок с небесно-голубой жидкостью.
   Док, как заворожённый, не мог отвести взгляда от девушки, стоящей перед старухой. Сумеречный луч, отражаясь от  тёмного потолка, выхватил знакомые черты: водопад чёрных волос, стройную спортивную фигуру, большие миндалины глаз. Орельяна!
Но где-то в подсознании Конн понимал, что это не она, перед ним совершенно другая девушка.
--- Природа поступила несправедливо, дав человеческой жизни столь краткое существование,-- заговорила  старая Катари приглушённым голосом,--Бог, давший человеку разум, не наделил его бессмертием.
   Кону захотелось шумно вздохнуть, закричать, убежать, но вместо этого он продолжал смотреть на странный ритуал, совершающийся под сводами пещеры.
--- Пройдут года, может  столетия, дитя моё, изменятся представления о добре и зле, умрут одни боги и родятся новые, но останется цель, Эпокси.
    Эпокси?  Конн с удивлением взирал на девушку, о которой не раз упоминала Орельяна. У дока возникло нелепое желание дотронуться до неё, но рука коснулась пустоты, не нарушив общую картинку. Конн как бы находился во сне, где всё происходящее подобно кадрам знакомого фильма. Кто-то, по ту сторону временного измерения, позволил ему быть зрителем невероятных событий.
-- Путь- один среди множества. По этому пути тебе предстоит пройти и в далёком будущем найти сестру,-- продолжала Катари. Её застывшая фигура, её глубокий  тихий голос создавали магический эффект, который нельзя было нарушить неловким движением или грубым  возгласом,-- Когда встретишь Орельяну, твоё тело умрёт, а твоя свободная душа поможет вернуться царице амазонок на берег дикой Фермазоны. И всё будет, как предназначено судьбой. Боги дают нам возможность найти твою сестру, и это должна сделать ты, Эпокси. Когда вы вернётесь обратно, Орельяна будет властвовать, а твоя душа приобретёт свободу. Будущее не изменится, оно подарит миру двух очень похожих друг на друга девочек, и история примет свой обычный ход.
   У Конна перехватило дыхание, в глазах защипало. Девушка, которую старуха называла Эпокси, приняла из рук женщины кубок и, помолившись, медленно выпила. Ничего не изменилось вокруг, не обрушился потолок, не затухли факелы, и прекрасная  Эпокси всё также гордо и покорно стояла в неподвижном молчании. Снова заговорила Катари.
--- С этой минуты ты избежишь то, что предназначено было тебе Судьбой с рождения. Ты уснёшь, и через много десятков лет ты почувствуешь, что пора идти. Ты откроешь глаза и пойдёшь. Ты пройдёшь заблуждения, ошибки, войны и потери, но как и прежде, ты будешь идти к цели. И чем ближе будет цель, тем старее  будет твоё тело. Оно будет жить, сколько потребуется сил и времени отыскать сестру.
   Перед глазами дока всё поплыло, он ощутил яркий свет и сквозь пелену увидел чьё-то лицо. Он полулежал в кресле, а медсестра отчаянно пыталась привести его в чувство.
--- Всё в порядке, Сью,-- наконец выдохнул он и заметил, как блеснули слёзы в глазах у девушки.
-- Я так испугалась за вас, док.
--- Что произошло?
--- Мисс Гранд вас поцарапала, и от боли вы потеряли сознание.
--- Как она?—Конн перевёл взгляд на Орельяну. Та спала, безмятежно раскинув руки. Лицо у неё было спокойным, как у ребёнка.
--- Ей намного лучше, кризис миновал….
   Конн встал на ноги, замер, ощутив лёгкое головокружение, потом неспеша направился к двери.
--- Если мисс Гранд проснётся, я буду у себя в кабинете. В остальных случаях меня не беспокоить.
--- Хорошо, док.


                Глава 12.



   Долгая, выматывающая  силы ночь отступила. В палату пробились первые лучи солнца, осветив её нежными бликами. Орельяна открыла глаза и тут же зажмурилась, стараясь отвернуться от яркого света. Сью метнулась к окну и задвинула шторы.
--- Доброе утро, мисс Гранд,-- тепло приветствовал её доктор Конн,-- Как вы себя чувствуете?
--- Спасибо,-- девушка внимательно смотрела на него,-- Когда вы поможете мне, док?
--- Что вы имеете в виду?—Конн опустился в кресло.
--- Отпустите меня…
---?!
   Их взгляды встретились.
--- Мисс Гранд, вам необходимо комплексное обследование, лечение…
--- Перестаньте! Меня ждут!..
--- Где вас ждут?
--- На берегах дикой Фермазоны.
   Доктор вздрогнул, холодный озноб прошёл вдоль спины. Он вспомнил полумрак сырой пещеры и глухой голос старухи, держащей перед собой позолоченный кубок. Девушка внимательно наблюдала за ним.
--- Как это возможно, мисс?
--- Меня ждут…
 Что я должен делать?
   Лёгкая улыбка коснулась её губ. Она встала с кровати, подошла,  и её пальцы легли на его руку.
--- Ничего. Сегодня Эпокси последний раз придёт за мной. Разрешите мне уйти.
--- Как?
--- Не вмешивайтесь.. Но будьте рядом. Прошу вас.
--- Обещаю, мисс. Что ещё я могу сделать для вас?
--- Я знала, что вы поможете мне,-- Орельяна отошла к окну и задумчиво смотрела, как солнце даёт жизнь большому суетливому  мегаполису.
--- Мисс Гранд, а как же ваш отец?
-- Его дочь была серьёзно больна. Он воспримет её смерть, как неизбежный результат. Время лечит. Он встретит женщину, с которой найдёт своё семейное счастье и покой. Не волнуйтесь за него, док.
--- Разве вам его не жаль?
   Орельяна резко обернулась.
--- Меня ждёт Анагитта!
   Конн, как и раньше, ощутил слабое головокружение, среди навалившейся душной темноты прорезался матовый рассеивающийся свет, и он увидел, как по коридору из света, к нему подходят две совершенно одинаковые  полуобнажённые девушки. Конн ничего не чувствовал, ни боли, ни страха, только неизбежность. Он знал, что перед ним Орельяна, а рядом с ней -  Эпокси, которую он видел  в пещере с Катари. И всё же спросил.
-- Кто вы?
   Девушки, лёгкие как дым, и божественно красивые, как две жемчужины реки Фермазоны, переглянулись.
--- Нам пора, док,-- произнесла Орельяна,-- Вы знаете нашу тайну, но так велели духи.
--- Что ждёт вас там, на берегах Фермазоны, дитя моё?
--- Орихалковый пояс царицы амазонок и свобода тела!
--- Тебя ждут величие и власть!
--- Да, док.
--- А как же лейтенант Гленн?
   Лёгкая грусть коснулась глаз девушки.
--- Любовь великодушна.
--- Нам пора, Орельяна,-- другая девушка коснулась руки сестры. Конн вскочил.
--- Минутку. Ещё один вопрос. Что всё-таки произошло после сражения? Куда исчезли вы, Орельяна? И что стало с отрядом Писало Гонсалло и с лейтенантом Гленном?
   Девушки опять переглянулись.
--- Сражение было проиграно. Писало Гонсалло предпринял ещё пару вооружённых попыток, но сопротивление женщин не только не было сломлено, но наоборот , привело воительниц в такую ярость, что поданные короля Испании вынуждены были отступить и уйти с земель амазонок. Поход был тяжёлым. В пути заболел и умер Писалло Гонсалло. В конце концов Хейворду Гленну и ещё нескольким испанцам удалось вернуться на Родину. Король Карл 5 с интересом выслушал доклад о злоключениях лейтенанта и его спутников. Гленн стал героем, был назначен губернатором открытых земель. Однако, спустя какое-то время на лейтенанта посыпались неудачи. Его даже обвинили в том, что он выдумал историю о встрече с амазонкой, так как что сталось с девушкой, которую он встретил и полюбил на берегах Фермазоны, ничего не было известно. Скорее всего, она скончалась от ран. Может, осталась жива. Ведь не зря Хейворд рвался обратно. Он организовал экспедицию на четверых кораблях к берегам Амазонии, но ему не везло: один за другим буря разбросала и потопила его корабли. Выброшенные на берег, люди умирали от голода и болезней. Экспедиция закончилась ничем….Так повествует история.
--- вы погибли в том сражении, Орельяна?
--- Её души не было на небесах…-- тихо произнесла вторая девушка, и Конн невольно замер в восхищении от мягкого, бархатного тембра.
  --- Кто вы, Эпокси?
    Девушка улыбнулась.
--- Вы уже всё знаете о нас, доктор Конн. И даже больше. Нам пора. Прощайте.
--- Но это невозможно,-- вскричал Конн, не в силах что-либо сказать,-- Это невероятно!
--- Всё будет хорошо.
    Сёстры медленно уходили, дымка окутывала их силуэты, пока они не исчезли.
--- Всё будет хорошо, --- выдохнул док и взглянул на знакомые стены палаты.

                ЭПИЛОГ.

Через несколько дней газеты Нью-Йорка на последних страницах опубликовали краткий некролдог о скоропостижной кончине дочери начальника полиции мисс Орельяны Джонсон Гранд. Вскоре эту смерть забыли, кроме, пожалуй, доктора Конна.
   Прошло время, и у дока с Мэгг родились две дочери-близняшки. Как тому было предсказано старой Катари…