СЦЕНАРИЙ МУЗЫКАЛЬНОЙ ЮМОРИСТИЧЕСКОЙ ПЬЕССЫ.
В которой участвуют:
Царь - куда ж без него?
Василиса Прекрасная - советница его.
Иван - покуда пьян, разумом наделённый.
Старушки Марфа и Матрёна - то умом, то чувствами ядрёны.
Кощей - главный злодей.
Один халдей,
Сказкогенпрокурор, генагент Гена, сказкоменты.
Порою,
Другие герои.
И ты!
Действие 1.
На сцену, с той и другой стороны, боязливо оглядываясь, выходят одетые в сарафаны и лапти старушки. Друг дружку увидев, отшатываются.
- Ты?! - восклицает Марфа.
- Ну, я, и што?! - Матрёна старается выглядеть невозмутимой.
- И чо ты тут делаешь?!
- Грибы ищу.
- Это ночью-то?!
- Когда хочу, тогда ищу! Луна-т, вишь какая, кажий бугорок приметен. А вот ты что здесь….
Чьи-то тяжёлые шаги, треск сучьев, бормотание сердитое. Старушки торопливо прячутся за “стволами деревьев”. На сцене появляется человек в чёрном балахоне. Сбрасывает с головы капюшон. Тыльной стороной ладони вытирает пот со лба. Оглядывается по сторонам и произносит горестно:
- Эх, не пришли!
- Тута мы, - Матрёна твёрдым шагом выходит на сцену. - Вань, чо звал-то?! Да ишо ночью?!
Прячась за спину подруги, выходит на сцену и Марфа.
- Нашто двоих звал-то?! - смеясь, покрутила она пальцем у виска. - Я ж дорогу к поляне ентой, опасностей полную, только на особые приключения рассчитывая преодолеть смогла.
- Дело государственной важности царь поручил исполнить! - торжественно провозгласил Иван. - За тридесятое царство, за тридевятое государство, за лес тёмный и дремучий отправиться предстоит, чтобы найти яйцо Кощея.
- У него одно штоле?! - заулыбалась Матрёна.
- Левое или правое? - подмигнула подруге Марфа. - Которое потерял-то?!
Иван провозгласил невозмутимо:
- То яйцо найти предстоит, в котором смерть Кощеева на конце иглы.
- Он наркоман, што ли?! - рассмеялась Матрёна.
- Надо ж, куды колоться вздумал! - всплеснула руками Марфа.
- Да нет же! Смерть его в обыкновенной, железной игле. Хрупкой очень. А игла в яйце. А яйцо то в утке, а утка в….
Матрёна перебила его.
- Знаем, знаем мы! Аль не в Сказкии живём!
- На коль тогда смехом изводите?! - насупился Иван.
- Чо, поприкалываться нельзя?! - заулыбалась Матрёна. - Другое не в ясности. В ту Тьму-Таракань ты отправишься. Нас-то пошто звал, а?
- Так мы и полетим. Я и вы. - Старушки уставились на него оторопело, у Марфы челюсть отвисла. А Иван сказал, как отрезал: - Так царь повелел!
- Чумной ты Ваня, а царь ещё чумней! - Покрутила пальцем у виска Матрёна. - Не зря говорят, что у тебя не все дома.
- Василиса дома, чо напраслину гонишь! - возмутился Иван. - Ждёт меня, волнуется.
- Да я…, хм, не в том смысле. Это ж надо додуматься…, хм, двух старух в путь неведомый, опасностев полный, снаряжать.
- Чай не молодки мы, чтобы чьи-то яйца искать! - недовольство выразила и Марфа.
- Так некого больше для подвига ентого было сыскать! Так волшебное зеркальце Василисы сказало.
- Что ещё оно натрепало?! - холодно спросила Матрёна.
- Предрекало оно, - поправил старушку Иван. Вскинул указательный палец и повторил весомо: - Предрекало!!! Уже завтра, после обеда, мы отпразднуем над Кощеем победу.
- Врало! - пренебрежительно махнула рукой Матрёна.
- Лгать волшебному зеркальцу не пристало!!! - возмутился Иван.
- Ой, ли?! - Матрёна посмотрела на Ваню свысока. - Хлеб и тот можно отказаться испечь. Предречение - не хлеб. И не печенье! Вот возьмём да и изменим забот течение! Отпразднуем победу над Кощеем прямо сейчас.
Марфа засуетилась, достала из-за пазухи узелок.
- У меня есть хлеба корка и квас. - Заулыбалась радостно: - Ну-у-у, не то б, чтобы квас - квасок-с! Молочко из-под дикой кобылы.
- Для поднятия кобелинской силы?! - усмехнулась Матрёна, бросив быстрый взгляд в сторону Ивана.
Марфа подпрыгнула аж.
- Чо ты, чо ты….
- Не дёргайся! Предложение досрочно отпраздновать над Кощеем победу нами обоюдно принимается! А вот и фокус - смотри и млей! Из заначки своей, самой заначистой, чекушок… - опля! - вынимается. Вот значится, самогоночки особо задиристой припасла.
Марфа засунула руку в карман.
- А я, как знала, баночку огурчиков принесла.
- А я две репы.
- А я полторы котлеты.
- А я…, хм, предлагаю с обедом нашим праздничным по-праздничному быстро расправиться и, волшебный нос зеркальцу волшебному утерев, с чистой совестью по домам отправиться!
- Вот замутили! - Иван затылок почесал. - Так то не по-настоящему будет, понарошку!
- Вань, - жалостливо заговорила Марфа, - сам рассуди, какие из нас вояки?! Как дойдёт до драки….
- Ой, понял! - заулыбался Иван. - Страх в вас вселился! Так не одни Вы будете, а со мной.
- Лучше бы одни! - хмыкнула Матрёна.
- Ох, и дурак ты Ванька! - покачала головой Марфа. - Ох, и дура-а-ак, раз на такое дело согласился и нас впутать хочешь!
- И не дурак я вовсе, что вы меня обижаете. С детства справедливость люблю, вот и прозвали дураком.
- В том то и соль, что полезнее невдосоль, - пробурчала Матрёна.
Иван насупился, задышал тяжело.
- Вот и вы с упрёками! - белугой взревел. - Поручения щекотливые царя выполнял, а богатств не спотребовал - дура-а-ак! С Василисой Премудрой познакомился, в жёны взял - дуракам везё-о-от! Обидно!!! Ой, как обидно-о-о!
- Ты уж прости за слово грубое, - примирительно заговорила Марфа, - мы ведь к чему клоним, што поручение царя для нас несполнимо. Мы ж версты не пройдём, даже сказочной, рассыплемся. Штоб нам спать, тебе на себе печь русскую придётся таскать!
- Да уж, без неё никуда-а-а! - развела руками Матрёна. - А ишо завалинку родную, вдруг посидеть пожелается. И кота, вдруг погладить захочется.
- Не-е-е, ковёр-самолёт всё это не поднимет, - запустил Иван пятерню в густые волосы. - Разве что котомку с яствами и винами заморскими выбросить. Разве что от мешка избавиться, с одёжой для вас новой, походной, неприметно-боевой, с платочками расписными, ветрами не продуваемыми, с сапожками сафьяновыми, с носками шелковыми, извечно не смердящими….
- Я тебе повыбрасываю! - Матрёна гневно кулаком помахала перед носом Ивана. - А ну, колись, што за котомка? Што за мешок?!
- Так то царь вас дарами одарил.
- И где же они?!
- Так вон, с краю поляны, за деревом лежат. А рядом ковёр-самолёт, в скатке. В отдельном мешке доспехи мои боевые и меч-леденец.
- А ты не перепутал? - заулыбалась Матрёна. - Не кладенец, случаем?!
- Не-е-е, леденец! Кощея ведь не убить, пока яйцо его у нас не будет. А вот сладкое он любит. Про всё забывает, когда леденцы сосёт. Прижмёт, приспичит как, подарю ему меч-леденец. Будет время положение обдумать, или ноги сделать.
- Ну, ты и страте-е-ег! - заулыбалась Марфа.
- Не-е-е, это Василисы задумка, - восторженно произнёс Иван. Застыл, сведя брови к переносице. Поморщился досадливо. - Ну вот, опять вы на до мной смеётесь!
- Ладно, не сбижайся. - махнула рукой Матрёна. - Расскажи лучше, чем Кощей царю досадил?!
И тут, голос сердитый прозвучал за сценой:
- О том весомей я скажу!
Действие 2.
Герои наши присели от испуга. На сцену вышли двое в чёрных балахонах, в точности таких, какой был на Иване.
Один из объявившихся откинул капюшон.
- Батюшка-царь! - всплеснула руками Матрёна.
Спутник царя откинул балахон.
- Василиса! - вскричал Иван. Повернулся к Матрёне: - Отколь узнала ты, что у меня не все дома?! - Посмотрел сердито на жену: - Ответствуй, пошто ночью не со мной ходишь?!
- Вань, я ж не с кем нибудь, с царём…. Ой, не серчай, я ж советница его. Я ж ни куда-нибудь, к мужу шла. К тебе, то есть. Вы ж, без нас, или не так в дело вникните, или вникните не так.
- Садись, батюшка-царь! - Марфа согнулась в поклоне. - Пенёк не ахти какой…, ой, а лучше не садись! Напорешься ишо!.. Ах, да! Чо сказать-то хотел, царь-батюшка?!
- Раньше жизнь наша была сказочной, - тяжело вздохнул царь. - Раньше….
- Да уж, - покачала головой Матрёна. - Раньше самогонку никто не мешал гнать и сбывать, а теперича…, откуда они, эти менты сказочные объявилися?! Я же их когда нибудь порву! Вот этими самыми руками порву! Днём сёдняшным даже ту конфисковали, котору для себя берегла. Ох, и самого-о-оночка была! На травах сказочно-целебных настоянная! Слезы младенца царевны Несмеяны чище! В ней не сила жила - силища!
- Ты б царя не перебивала! - грозно произнёс царь. Василиса прильнула к его уху, нашептала что-то. Царь пару раз кивнул головой, посмотрел на Матрёну милостиво. - Вообще-то, дело твоё иной раз весьма пользительное. Так и признаем, когда яйцо Кощеево найдём.
- С этого и надо было начинать! - заулыбалась Матрёна. - Да за такое…, за обещаньице такое я готова хоть щас Змею Горынычу головы голыми руками свернуть!
Царь посмотрел на неё уважительно.
- А я от козы своей вчетверо меньше молока пью! - воодушевилась на жалобу Марфа. - Раньше половину удоя на царскую кухню отдавала, а сейчас ещё и эти ироды, сказкоменты, чтоб им пусто было, от оставшейся половины половину забирают!
- Что ж, и эту проблему решим, как яйцо Кощеево отыщем.
- А я на царя пожалуюсь, вот! - молодецким задором полыхнули глаза Ивана. Василиса затеребила его за рукав, но он от неё отмахнулся. - Чо, я не прав што ле! У меня жена молодая, а он то в одно дальнее путешествие меня посылает, то в другое!
Царь красными пятнами пошёл, да Василиса снова ему что-то на ухо нашептала. И мужу улыбнулась ласково:
- Без этого Вань тоже нельзя. Мне ж гордиться тобой хочется!
- Тогды ладно, - почесал Иван затылок. - Тогды, не против я геройства проявлять.
- Коль все точки над личным и второстепенным расставлены, предоставляю слово царю! - строго сказала Василиса.
- Раньше жизнь наша была сказочной, - сказал царь и опасливо покосился на Матрёну. - Раньше я суд вершил, а казнил преступников палач. Короли заграничных сказок роптать начали, что нет в царстве моём демократии. Поддался я им, назначил прокурора, судью и адвоката. Поначалу прекрасно всё было. И народ возрадовался. А потом узнал я, что тюрем всё больше в Сказкии нашей отстраивается, а количество прокуроров, судей и адвокатов увеличивается вдвое каждые полгода. Сегодня сказкоакадемия только их и выпускает. А порядку больше не стало.
- Отчего так-то, царь-батюшка?! - сочувственно поинтересовалась Марфа.
- Они преступления там даже находят, где их нет. Да вот, полюбуйтесь, днём сёдняшним на ознакомление принесли из сказкогенпрокуратуры.
Царь достал из кармана свиток, протянул Марфе.
- Мы не грамотные, милок, сам зачитай!
- Что ж, слушайте:
УКАЗ, К ИСПОЛНЕНИЮ ПРИКАЗ.
Курочку Рябу, за изготовление злата не санкционированным способом, привлечь к уголовной ответственности.
Мышку, за уничтожение эксклюзивного продукта, привлечь к уголовной ответственности.
Деда и бабу, за проявленную халатность в сохранности эксклюзивного продукта, привлечь к уголовной ответственности.
Народ, который выдумал сказку “Курочка Ряба”, за организацию преступного сообщества, привлечь к уголовной ответственности с конфискацией воображения!
Сказкогенпрокуратура.
- Такую сказку загубят! - жалостливо произнесла Марфа.
- Падают сказочные нравы! - горестно вскричал царь. - Газета “Сказочная правда” недавно начала выходить, так в ней….
- У меня с собой есть, субботничная, специально захватила. - Василиса достала из кармана газету, развернула. - Могу зачитать наиболее интересное.
- Нукося, дюже интересно! - подалась к ней Матрёна.
- Да вот, хотя бы это объявление:
33 богатыря,
Не прожить, чтоб, жизнь зазря,
Ищут остров не простой,
Олигархом занятой.
Отзовись, нужда коль есть,
Будем службу справно несть.
- Всем жить хорошо хочется, - заулыбалась Матрёна.
Василиса усмехнулась.
- А вот ещё:
Смысл быть сказочным котом,
Вокруг дерева при том,
Всё ходить, ходить, ходить,
Цепь златую истирая,
Да всё сказки говорить….
Этот свой чудесный дар
Я тотчас продать желаю
За приличный гонорар.
- Погодь! - вскричала Матрена. - Это што же деется?! Сказкия наша без сказок Пушкина - не Сказкия! Если уж герои его сказок начнут разбегаться, кто куды, царство наше по швам затрещит!
- Уже трещит! - горестно произнесла Василиса. - Как вам такое объявленьице?! Вот ведь, буковки больно мелкие…, сейчас-сейчас, вот только луну светить поярче заставлю.
Читает:
Бесплатно отдам в заботливые руки зарубежного циркового дрессировщика трёх медведей: медведя, медведицу и медвежонка. Умеют вести хозяйство, спят на кроватях, сидят на стульях, едят ложками из мисок, свободно изъясняются по-русски, (словарный запас 200-250 слов).
Помогите приватизировать избу.
Маша.
- И эту сказку загубят! - руками всплеснула Марфа. - Всё, согласная я!
- С кем?! - хором спросили царь и Иван.
- На всё согласная! На всё!!! Лишь бы Кощея победить!.. Кстати, при чём тут Кощей?!!!
- Да, не проще ли не финансировать газету? - задала умный вопрос Матрёна. - А заодно отлучить от казны прокуроров важных, судей продажных, купленных адвокатов, ментов проклятых.
Царь посмотрел на неё ещё уважительней.
- Вот мы и к главному подошли, - строго заговорила Василиса. - По указу царскому зарплата лишь одному прокурору, одному судье, да одному адвокату начисляется, да и та никем не забирается. Брезгуют они её получать такую, никчемно небольшую.
- С чего жируют?! - спросила Марфа.
- Раньше Кощей над златом чах, некогда ему было козни строить. Интерес к городу нашему, в межсказкии расположенному, сказки воедино связывающему в страну Сказкию, управляемую в былом царём-батюшкой, словно заботливой матушкой, в счастье светлое нас….
- Нельзя ль короче, - грубо перебила Матрёна. - Поди, не Шехерезада.
- Так это…, если в двух словах, хобби у Кошея появилось - пакостить.
- Сам-то он тише воды и ниже травы, - заговорил царь. - Зло коварное злато его делает. А он цельными днями перед волшебным зеркалом стоит и любуется, как Сказкия агонией исходит. В закрома заходит для того только, чтобы злата очередной мешок взять и передать его курьерам сказкогенпрокуратуры.
- А пресечь! - рубанула рукой воздух Матрёна.
- Куда мне со сказкогенпрокуратурой тягаться. У меня шесть стражников всего, покой охраняют, а у них только сказкоментов полста и у каждого сапоги-скороходы.
- А армия где?!
- Кто поумней, сказкоакадемию закончили, в сказкогенпрокуратуру служить устроились. Кто тупостью блистал - в сказкоменты подались.
- Раньше-то чем думал! Царь ты, или не царь?!
- Но-но, полегче!
- А што ты мне сделаешь?! Палача и того нет!
Царь горько заплакал.
- А я то бестолковку сломала, - гневаться принялась Матрёна, - гадала всё, с чего бы терем сказкогенпрокуратуры царского в трижды выше?! Думать замаялась, отколь прокуроры силу черпают?! Как в олигархов превратились?! На какие такие ши-ши за рекой деревню отгрохали, Скурлёвку, с теремами красными, с пристройками прекрасными, с челядью убогой, вышколенной прислугой?! Я ж как полагала: менты разбоем живут, судьи - взятками, адвокаты - подношениями. В толк взять не могла, с чего прокуроры их в роскоши превзошли! Дела-а-а!
Царь размазал слёзы по щекам.
- Во…, вот будет яйцо Кощеево в наших руках, тотчас….
- Что тотчас?! - резко спросила Матрёна.
- Безобразия эти прек-кратятся.
- Ой, ли! - Матрёна рассмеялась зло. - Те, кто безбедно и припеваючи жить привык, от припеваючести просто так не откажутся! По башке тебе дадут, дурному! Лапу на казну наложат!
- Не наложат, - неуверенно сказал царь. - Казна заговорная, по канонам сказочным только мне принадлежать может.
- Разве што так, - задумчиво покачала головой Матрёна. - С одним согласна, Кощея мочить придётся.
- Не мочить, а яйцом его завладеть, - возразила Василиса.
- А лучше мочить! - голосом несокрушимого героя произнёс Иван.
- Дурак ты! - вскипела Василиса. Тотчас прильнула к мужу. - Ванечка, миленький, прости! Всего лишь сказать хотела, что Кощея убивать никак нельзя.
- Это ещё почему?! - возмутилась Матрёна.
- Без него Сказкия изрядно опустеет. Героев многих лишится. А златом его те завладеть могут, кто на большее зло способен.
- Сказкогенпрокуратура? - спросила Марфа.
- Хотя бы она, - печально произнесла Василиса. - А вот если мы Кощеевым яйцом завладеем, да поместим его в заговорное и неприступное хранилище под теремом царским, злодею этому сможем хоть что диктовать. Он мигом перестанет златом снабжать наших супротивников. Да что там, малейшую беду от Сказкии, страны нашей любимой, самолично отводить будет.
- Согласна я! - воинственно произнесла Марфа.
- С кем?! - торопливо спросил царь, бросив быстрый взгляд в сторону Вани.
- С Кощеем силою потягаться! - гордо заявила Марфа. - Уж так согласна, так согласна, что хоть сейчас готова в царство его лететь, башкой собственной рисковать! Хотя… можно и не рисковать.
Последние её слова остались незамеченными.
- Сейчас и придётся лететь, - строго сказала Василиса.
- С чего бы?! - опешила Матрёна. - Утро вечера мудреней - не сбежит победа! Поспим до обеда, наедимся от пуза, избавимся от лишнего груза, с котом позабавимся, тогды и геройствовать отправимся.
- С того хотя бы, что сейчас вы неприметно улетите. Погоню не накликаете. К утру далече будете, не отыщут.
- Ну а…, - Матрёна замялась на секунду, - инструкции какие будут?!
- Героям не нужны инструкции! - отрезала Василиса. Скомандовала: - Иван, расстилай ковёр-самолёт! Грузи вещи!
- Ну а…, енто самое…, - щёлкнул Иван пальцем по горлу, - за успех секретной нашей операции, грамм по сто….
- Медлить нельзя! - сверкнула глазами Василиса. - Минута час бережёт!
- Не-е-е, - протянула Матрёна. - Без инструкций и наставлений нельзя! Мы же вместо геройства могём такое свершить, тако-о-ое, что….
- Матрён, ты чо, какие инструкции?! У нас одни были инструкции, во все времена. - Марфа ладошками приподняла груди, кокетливо повела плечиками.
- Эт кто ж на тебя западёт-то, вобла сушоная! - сплеснула руками Матрёна.
- Так и он, чай, не красавёц! - возмутилась Марфа. - Ему ж в обед тыща лет! Я ж его так защекотать могу - так защекотать! - сам покажет, где яйцо своё прячет.
- Дурдом, не иначе! - тяжело вздохнула Матрёна. - Одно ясно, против воли царя идти мы непривычные. Эх, знала бы, гитару захватила! Всё б веселей было по небесам летать!
- Ворон пугать! - съехидничала Марфа.
- Взял я! - из-за сцены раздался громкий голос Ивана.
- Кого?! - встрепенулся царь.
- Гитару взял! - раздалось из-за сцены. - Знал бы, што царь сюда припрётся, ни в жизнь бы тяжести такие один не потащил! Сюды идите! Ковёр-самолёт к старту готов!
Все уходят.
Раздаётся рёв стартовых двигателей, постепенно смолкает. На сцену возвращается царь и Василиса. Останавливаются. Царь пытается обнять свою советницу, получает по рукам.
- Ты чего?!
- Туда глянь-ка, - показала Василиса пальцем над зрительным залом.
- Под луной птица какая-то летит. И что?
- То не птица, то небольшой гоночный ковёр-самолёт стартовал с противоположной стороны поляны. Одновременно с нашим ковром, чтоб незаметно унестись.
- Но это…, - руки царя затряслись, - это означает….
- Это одно означает: план наш начал работать. Расходимся, царь. Днём свидимся.
- Но я…, я боюсь один через лес идти!
- А что люди подумают, если из чащи вместе выйдем?!
- Но я же…, люблю тебя!
- Забудь. Я мужу верна. - Тихо говорит, уходя: - Хоть и дурак Ванюша, но…, а вот про остальное не только царю, зрителям знать не желаемо!
Царь чуток постоял, боязливо покрутил головой по сторонам, и… крадучись ушел за кулисы.
Действие 3.
По сцене важно, словно павлин, вышагивает человек в парадном мундире, вычурно украшенном лентами, значками, медалями, орденами, эполетами.
Врывается юркий человек, одетый невзрачно. Небрежно кланяется. Поёт быстро, нервно:
- Здравствуйте-здравствуйте, Ваше лакейство!
Связь с Сиятельством быстро задействуйте!
Очень важное есть донесение!
Срочно будите, без опасения!
Лакей полушепотом, (размеренно поёт, словно колыбельную):
- Наше Сиятельство очень устало,
Только легло, в карты играло,
Лишь к обеду будить приказало,
Здесь шуметь тебе не пристало!
Поёт юркий человек, чуть громче:
- Есть донесение, есть донесение,
Важное очень, без всяких сомнений!
Срочно будите, медаль коль хотите!
Лакей поёт с угрозой:
- Лучше немедленно Вы уходите!
Юркий человек:
- Нет, не уйду я без аудиенции!
Лакей:
- Нет, ты уйдёшь! Не настолько же туп?!
Юркий человек:
- Если уйду я без аудиенции,
Ты тру-у-уп!
- Чушь не мели! - холодно говорит лакей.
Юркий человек поёт издевательски:
- Ты труп, ты труп, ты-ы-ы-ы-ы - труп!
- Не будем обострять отношения, - миролюбиво говорит лакей. - Проще поступим. Ты изложишь всё на бумаге, а я листочек отдам нашему Сиятельству, как только он проснётся.
- И когда же он проснётся?
- Как только, так проснётся.
- Если это, как только, будет на рассвете - ты труп!
- Что ты, он столько вина заморского выпил, да ещё пол столько, да ещё четверть столько, а перед сном ещё и рот им прополоскал!
- И что?
- Это, как только, вот-вот его пробудит. Давай-ка, дорогой мой, садись за стол, в креслице мягкое. Вот тебе ручка и бумага. Пиши досеньице. А я чай заварю. Поди, продрог с дороги.
С блаженной улыбкой на лице лакей наблюдает, как юркий человечек садится, берёт в руку гусиное перо, окунает в чернильницу, начинает медленно водить острым кончиком по бумаге.
- Сказкогенпрокурору, - бормочет укрощённый строптивец, - нашему несравненному Сиятельству, особо секретно, от сказочного генагента Гены Пребывайлова, во всех сказках бывайлова, криминал выискайлова….
За этим наблюдает и Василиса, через волшебное зеркальце. Довольно улыбается.
Действие 4.
Неожиданно гениальный агент вскочил, обежал вокруг стола, топнул ногой и, сложив руки рупором, срываясь в крик, запел:
- Есть донесение, есть донесение,
Важное очень, без всяких сомнений!
Смерти подобно нам промедление!
Сме-е-ерти подо-о-обно-о-о!
Сме-е-ерти подо-о-о-о-об….
На сцену выходит маленький человечек в пижаме, с чепчиком на голове. Лакей застыл, обхватив голову руками. Генагент заулыбался радостно.
- Что стряслось? - строго спросил маленький человечек.
Агент запел:
- Ваше Сиятельство я отличился
Заговор страшный мне приоткрылся.
Маленький человек поморщился.
- Ни днём от тебя покоя нет, ни ночью, - недовольно произнёс он. - Что на сей раз такого, гениального разнюхал?
- Подвиг свершить, говорю без обмана,
Царь сговорил героя Ивана:
Яйцо Кощея тайком умыкнуть,
Иголку ту спрятать, а может согнуть.
- Зачем?
- Чтобы Кощея в смерть испужать,
От нас отвадить, нас же прижать.
- Иголку ту найти ещё надо.
- Попусту я брехать ведь не стану
В подвигах нет равных Ивану!
Куда его только не посылали
Всё доставал, что други не достали.
Сколько их сгинуло, помнят лишь веды,
Иван возвращался, верхом и с победой.
- М-да…. Озадачил ты меня. Что делать посоветуешь?
- Кощея немедля предупредить,
От шайки Ивана его оградить!
Всех ментов - в сапоги-скороходы,
К Кощею пусть скачут по тайному ходу.
Там они будут часа через два,
Ивану ж полусуток хватит едва,
Чтобы до царства Кощея добраться.
- М-да….
- К тому ж, ему сил не мешает набраться.
Прежде чем с другом нашим сразиться,
То яйцо умыкнуть исхитриться.
- От шайки, говоришь? - Маленький человек в пижаме вонзил в агента острый взгляд. Спросил сердито: - Кто ещё с Иваном заодно?!
С ним на ковре за полночь стартовали,
Старуха Матрёна, опасна едва ли,
С ними Марфа, а так же гитара,
Которая взята, конечно ж, не даром.
- Что за Марфа? Что за Матрёна?!
- Марфа - имя старухи.
Дом её мал и страшнее разрухи.
Пугалом страшным она разодета.
Окромя козы - живности нету.
Старуха Матрёна - посправней была,
Она самогоном добро нажила.
Вчера пузырь последний изьяли….
- А аппарат?
- Пока-а-а-а-а, не слома-а-а-а-а-али.
Ой, не слома-а-а-а-а-али!
- И чем старухи эти опасны?
- Ты не смотри, что старые кости,
В них столько скопилось к нам яростной злости.
- В тюрьму их! Немедля!!!
- Они ж улетели!
- Скрыться успели?!
- Скрыться успели! Успе-е-е-е-ели!
- Вот что, Гена, забудь про этикет. Хватит петь. Словами расскажи, что да как? Соображения свои выложи, как предотвратить это злодейство царя, преподробнейше. Ах, да! Любезный, - повернул он личико к лакею. - Давай-ка, стол организуй. Икорку там, коньячок. По высшему разряду чтоб.
- Всё что угодно, по высшему разряду! - пропел лакей, прижав руки к груди.
Маленький человечек досадливо поморщился. А отвернулся от лакея, улыбкой лучезарной одарил генагента.
- А ты, Гена, за стол присаживайся. Героем! Считай, что тебя уже наградили главной наградой Сказкии: брильянтовой подвеской зависти первой степени.
- Спасибо! Не ожидал! - Садится за стол. Вскакивает. Поёт: - Спаси-и-и-и-ибо!
- Садись-садись, гостем будь дорогим. Как понял я, времени у нас предостаточно, успеем основательно всё обмозговать….
Что дальше было - не знаю…. Честно не знаю! Василиса т зевнула сладко и зеркальце своё волшебное под подушку сунула. Сон её сморил.
Действие 5.
На сцене стол, метра полтора на два, высотой сантиметров восемьдесят. Края обиты бахромой, до пола. Бахрома колышется, словно бы от ветра. То два статиста дергают верёвочки, сидя под столом. (Зрителям статисты не видны).
Свесив ноги, болтая ими в воздухе, впереди сидит Иван. За ним, поджав под себя ноги, Матрёна и Марфа.
- Вань, а Вань, - позвала Марфа, - а может, ты слова знаешь, какие б ни то волшебные?!
- Какие?
- Штоб ковёр посадить?
- В чём он провинился-то?
- Тьфу на тебя! На землю посадить! Посадку совершить.
- Не-а, не знаю. На автопилоте он.
- Вот влипли!
- Чо опять не нравится?! Летим и летим! Лепота!
- Мы уже часов шесть летим! А если я под себя напружу?!
Матрёна приподняла голову.
- Я тебе напружу! - произнесла с угрозой в голосе. - Вообще-то и мне некомфортно.
- Потерпите уж, - сочувственно произнёс Иван, - не век же он будет лететь.
- Мне потому некомфортно, што на ковре энтом воды нет! - рявкнула Матрёна.
- Так я напружу.
- Я тебе напружу! Так напружу, что кувырком с ковра скатишься!
- Сама же сказала….
- Ох, дождешься у меня! Пить я хочу, что непонятного. Да и помыться б не мешало. Эти гуси с лягушкой-путешественницей, что над нами пролетали, чтоб им пусто было….
- Нашла о чём расстраиваться! - расхохотался Иван. - Ковёр наш самоочищающийся.
- Зато я не самоочищающаяся! - рявкнула Матрёна. Щелчком сбила что-то с плеча. - Фу, мерзость!
Марфа запела:
- Наш ковёр вперёд лети,
У Кощея остановка,
А то, что будет по пути….
- Не дотрынкает твоя бестолковка! - грубо заключила Матрена. Взяла гитару. Встала в полный рост, твёрдо. Перебрала струны. - А что, можно и спеть. Глядишь, время быстрей пройдёт.
- Кабы б не было Кощея,
Людям проще было б жить….
Тут и Марфа встала. Пошатываясь, едва сохраняя равновесие, мечтательно запела:
- Кабы, кабы, кабы, кабы,
Удалось в себя влюбить.
Я бы в логове его
Согласилась бы пожить.
- Сбрендила, никак?! - покрутила пальцем у виска Матрёна.
- Он холодною рукою,
Стал меня бы обнима-а-ать….
Матрёна посмотрела на подругу насмешливо, вдарила по струнам:
- Кабы, кабы, кабы, кабы,
Не пришлось бы отдирать.
Марфа вскинула голову.
- Где найти на всех старух
Стариков хороших
Вдруг Кощей не так уж плох….
(Матрёна шепчет ей что-то на ухо).
- А причём тут рожа?! - округлила глаза Марфа.
- Дура! На его рёбрах бельё можно стирать!
А Марфа руки вскинула, кистями кульбиты выписывать принялась.
- Ничего не смыслю я
В той любви Кощеевой -
Лишь бы, лишь бы от него
Смертушкой не веяло!
- Точно дура!
- Лишь бы, лишь бы у него
Злато не-е-е-е-е-е кончалось.
Матрёна вдарила по струнам.
- Лишь бы, лишь бы между ног,
Не всегда б болталось!!!
Марфа садится.
- Грубая ты Матрёна!
Садится и Матрёна.
- Какая есть.
- Грубая и завистливая!
- Завидовать то чему-у-у?!
- Хотя бы тому, что я первая глаз на Кощея положила!
- Точно, дура! - не поворачивая головы, крикнул Иван.
- Сам ты дурной! - сквозь слёзы, выкрикнула Марфа. - Василисе, и той, ты вот достался! Даже такой умнице и красавице мужа трудно было найти-и-и! Что уж обо мне говори-и-ить?!
- Ладно, успокойся!.. Слышь, мокроту уйми! Подумаешь, поприкалывалась!
- Ага, поприкалывалась! Глянь-ка, в сказках мужиков нормальных почти нет. Поневоле о Кощее возмечтаешь!
- Да чем же привлёк он тебя, мухомор этот высушенный, клоп спёкшийся?!
- Было б с кем в вечор чаи распивать - и то счастье-е-е!
- А што, права ты. Права, подруга. От одиночества и я страдаю. Может, боле страдаю, чем ты.
- Обе дуры! - крикнул Иван.
- А ну-ка, слова свои обоснуй! - резко схватила его за плечо Матрёна.
- Во врага нельзя влюбляться, иначе его не победить. Ой!.. Ой-ой!
- Чо стряслось-то?!
- На посадку пошли! Крепче держитесь! Может и тряхнуть!
Матрёна кричит радостно:
- Мальчики направо, девочки налево!
- Почему это мальчики направо? - кричит Иван.
- Там кустиков не-е-ебс-нет!
(Бахрома перестаёт колыхаться).
Старушки убегают за кулисы. Иван говорит ковру:
- А ты спрячься. Да так спрячься, чтобы тебя никто не нашёл.
Ковёр взмывает. Зрители видят ноги двух статистов. Они уносят стол с бахромой за кулисы. Иван резко принимает известную позу футболистов, (при штрафном ударе), ойкает, айкает и вприпрыжку уносится в противоположную сторону, за сцену.
Действие 6.
Возвращаются на сцену старушки.
- Радость-то какая, - улыбается Матрёна, - ручей неподалёку. И даже кто-то, заботливый, у кострища дров оставил.
- И даже котелок висит…, ну, на энтом, на суком, на раскоряки положенном.
- И даже спички в банке непромокучей, стеклян… - Матрёна резко останавливается. Матрёна врезается ей в спину. - Погодь, а где ковёр?!
Обе оглядываются по сторонам. Замирают, смотрят недоумённо на Ивана.
- Отпустил я его, - говорит Иван.
- Куда?
- Сказал, чтобы спрятался он, до поры до времени…. Его ж украсть могли, пока я за ту горку бегал!.. Спортом занимался, то есть.
- Так позови! На нём же продукты, да и переодеться не мешало бы. В неприметно-боевое!
- Эй, ты где?! - орёт Иван.
- Эй - зовут лошадей! - неодобрительно говорит Матрёна. - На “Эй!” ковры волшебные не откликаются! Имя т его как?!
- Забыл я у Василисы спросить.
- А инвентарный номер?!
- Откудова я знаю!
- Ну и как ты его возвернёшь теперь?!
- Пойду, поищу. - Иван идёт к краю сцены.
- Погодь! - кричит ему в спину Матрёна. Иван поворачивается. - Вспомни,
дословно вспомни, что ты ему сказал?!
- Кому?
- Ковру, туп…, конечно же, ковру.
- А ты спрячься. Да так спрячься, чтобы тебя никто не нашёл.
- Всё, можно не искать!
- Почему?
- Потому, тупиц…, прости, оскорбительное чуть не вырвалось! Потому, что сейчас мы к ручью вон тому пойдём, воду вскипятим, пару наиболее наваристых булыжников в неё положим, как сварятся, наедимся от пуза и на своих двоих поковыляем в обратном направлении.
- А чем бульон приправим? - загорелись глаза у Ивана.
- Глупостью твоей!
- Чо ты?! Чо ты опять….
- А не чо ты! Кто ковру приказал спрятаться так, чтобы его никто не нашел?!
- Ну, я.
- Ты сказал, чтобы его никто не нашёл! До тебя не дошло ещё - НИКТО! И мы, в том числе, его не найдём.
Иван задышал, как загнанная лошадь.
- А я позову, вдруг отзовётся, - вскинула голову Марфа.
Бредёт по краю сцены, заглядывает во “все углы”, жалостливо зовёт:
- Коврик, ты где?! Ау! Ау-у-у! Коврик, ау, ты где?!
К ней присоединяется Иван.
- Ковёр-самолёт, ко мне! - Фразу эту он повторяет раз пять, с разной интонацией.
Матрёна наблюдает за ними, покачивая головой.
Марфа подходит к краю сцены, спрашивает зрителей:
- Тут ковёр-самолёт не пролетал?! Случайно не видели?!!!
Матрёна крутит пальцем у виска.
- Полный отстой!
- А ты, сама-то, не тормоз?! - кричит Марфа. - Мы хоть что-то делаем, а ты…, ты…, сачкуешь ты!!!
- Сюда идите! - требовательно зовёт Матрёна. Когда товарищи по несчастью подходят к ней, говорит: - Когда летели, там, за холмом, избушку я приметила на берегу океана. Туда предлагаю пойти. Может, корочку хлеба подадут. Всё ж веселей жить будет.
- А булыжники? - Иван смотрит на неё взглядом невинного ребёнка.
- Вон их сколько, под ногами. Любой бери! Все особонаваристые!
Иван поднимает (воображаемый) камень, крутит в руке, выбрасывает и, следом за старушками, покидает сцену.
Действие 7.
Декорации: скособочившаяся изба, входная дверь со щелями, шириной с ладонь, к тому же, на одной петле повисла; лавочка у входа; рядом расколотое пополам корыто.
На лавочке сидят…, ну очень старые старик со старухой. Бранятся, слов не разобрать. Одеты в лохмотья.
На сцену выходят наши герои, впереди Матрёна.
- Здравствуйте люди добрые! - кланяется Матрёна. Марфа бодро изображает рукопожатие. Иван небрежно кивает головой.
С лавочки вскакивает старик. Раскинув руки, улыбается радостно.
- Сядь! - грозно произносит старуха. - Кому сказала, сядь!!!
Старик виновато разводит руками, возвращается на лавочку.
- Нет ли водицы, напиться?! - спрашивает Матрёна.
Старик вскакивает, взмахивает рукой.
- Так вон же колодец, там же ведёрко….
- Сядь! - рявкает старуха. Старик виновато разводит руками, возвращается на лавочку. Старуха тяжело поднимается, гордо вскидывает голову: - Кто такие?!
- Путешественники мы, мирные, в Кощеево царство путь держим, - ответствует Матрёна. - Промашка вышла, ковёр-самолёт потеряли. Спрятаться ему приказали, а имя не узнали. Не возвернуть. Вы б не могли нам сподмогнуть?! Корочке хлеба и той были б рады! Простите, окроме спасибо, не будет ответной награды!
Старуха заговорила зло:
- Сначала водицы, якобы напиться, потом хлеба корку, следом потребуете икорку, да мягкую кровать! Где нам ночевать?!!!
- Успокойтесь, ничего такого нам не надо!
- Рада!!!
- Так как, насчёт воды напиться?
- Нет у нас ничего, кроме разбитого корытца. Помочь хоть чем-то смогём едва ли. Рыбацкую сеть, и ту, сказкоменты конфисковали.
Старик вскочил.
- У нас же рыбы, самим не съесть.
- Сесть!!! - безумно провопила старуха, перст указующий направив на старика. Старик падает. Перекатывается на спину, задрав ноги.
- Вот что, пошли отсюда! - повернулась Матрёна к своим спутникам. - По мне, так суп из булыжников слаще.
- Да уж, приветливей волк в лесной чаще! - поджала губы Марфа.
Не далече они отошли, (на другой конец сцены). Старик их догнал.
- Постойте, подождите! Слово доброе от меня примите!
(Сварливой старухи на лавочке не наблюдалось, в дом вошла).
- Толкуй! - разрешила Матрёна.
- На старуху мою не сбижайтесь! Богатство изрядно её потрепало. Хуже её в мире всём не стало. Всё ещё хочется быть ей владычицей морскою. Вот только, не скрою, жалко её до слёз. У неё - невроз!
- Ну-ну! - покачала головой Матрёна.
- К морю-океану спускайтесь. Ничего не опасайтесь. Нет у нас ни людей лихих и страшных, ни зверей опасных. Как рощицу пройдёте, сказкоментов найдёте. Добрей их, людей нет. Напоят, накормят и мудрый дадут совет.
Марфа бурные аплодисменты изобразила.
- Матрёна, слышь, если б я хотя бы одного такого сказкомента повстречала, из чистого золота ему б монумент возвела. Клянусь!
- Да уж, золота у тебя, как золы из печки.
- У меня колечко есть золотое, обручальное. С девичества припрятанное. Переплавила б, и возвела.
- Енто что за монумент бы получился?! Левша блохе своей знаменитой приличнее бы возвёл.
- Так и я, поди, не Цирателли!
- Чо, раз менты, так не люди штоли? - пробурчал Иван.
А тут и старик голос подал:
- Я т, сеть трижды закину и надорву спину. А они молодые, сметливые, хоть и озорные. Рыбой деревню ближайшую снабжают, да и о нас не забывают. О мясе прежде я со старухой только мечтали. Типерича, жевать устали. И зелень на столе и разносолы.
Матрёна пробурчала:
- Не перевелись ишо балаболы!
- Зря не верите! - жизнерадостно вскричал старик. - Лучше ментов людей нет! Вот вам совет: к океану ступайте, сказкоментам беду свою обстоятельно поизъясняйте, Уж коль они не придут на подмогу, одна вам дорога - пешкодралом топать.
- Было б што лопать! - проворчала Матрёна.
Герои наши покидают сцену. Старик возвращается к избе, кряхтя и отдуваясь, садится на лавочку.
На мгновение из-за избы выглядывает генагент Гена. Появляется снова, всматривается в зрительный зал. Резко вскидывает руку, быстро шевелит пальчиками, словно узнаёт кого-то. Исчезает. (Старик этого не видит).
Действие 8.
Декорации: сеть рыбацкая на кольях.
На сцене трое сказкоментов со стаканами в руках. Лежат в позах охотников-хвастунов, из известной картины. Между ними - на шикарной скатерти! - расстеленной прямо на полу, изобилие продуктов: пироги и пирожков горка, жареная курица в полпоросёнка, каравай хлеба в полпуда и огромнейшая бутыль, с огромной надписью “Самый сказочный самогон”.
Сказкоменты раскачивают стаканы, в такт песне.
Поют двое:
- Ох, и приволье!
Ох, и раздолье!
Третий, (фальцетом):
- Душе одна благода-а-ать!
Двое:
- Хоть пьём не стоя,
Славим застолье!
Третий:
- За это стоит поддать!
Двое:
- Служить мы устали,
Мы добрыми стали!
Третий:
- Душе одна благода-а-ать!
Двое:
- Нас уважают
Добра нам желают!
Третий:
- За это стоит поддать!
Двое:
- Балдеем с тобою
От вида прибоя.
Третий:
- Душе одна благода-а-ать!
Двое:
- Назад не вернёмся
Мы здесь остаёмся!
Третий:
- За это стоит поддать!
Двое:
- Совесть слышим,
Свободою дышим!
Третий:
- В душе - ох!!! - благода-а-ать!..
На сцену выходят наши герои. Менты вскакивают.
- Здравствуйте, гости дорогие! - низко кланяется один.
- Просим к столу нашему! - радушно улыбаясь, говорит другой.
- Не побрезгуйте угощеньицем! - У третьего улыбка рот разорвать готова. - Радость дня сегодняшнего с нами разделите!
- А вы…, энто самое, точно менты?! - спрашивает Матрёна.
- Менты-ы-ы! - хором кричат они.
- Форма красная, сказкоментовская, вижу, а вот повадки….
- А мы исправились! - хором кричат менты.
Поют двое:
- Нас послали
Рыбку арестовать.
Первый:
- И для допроса!
Второй:
- И для допроса!
Двое:
- В Сказкию сопровождать.
Третий, кукиш напоказ выставив:
- Хрен им, Кощея ма-а-ать!
Двое:
- Назад не вернёмся,
Мы здесь остаёмся!
Третий:
- Век свой корота-а-ать!!!
Первый:
- За это стоит!
Второй:
- За это стоит!
Хором, рожицы озорные скорчив:
- За это стоит пода-а-ать!
- Что ж, тогда с вами не грех за одним столом посидеть! - говорит Матрёна.
Рассаживаются. Один из ментов убегает за сцену. Тотчас возвращается с тремя стаканами. Другой хватает бутыль, разливает самогон по стаканам. Третий руками разрывает на части жареную курицу. На одноразовые тарелки раскладывает, самые большие куски гостям подаёт.
Шум. Гам. Слышны лишь отдельные реплики:
- …Врезать бы им от души!
- …был бы, не пожалели б тогда?!
- Нас ведь доставили сюда!
- …айтесь, подмоги дожидайтесь.
- …Палатке т чо пустовать, по очереди будем ночевать!
- …Давайте-ка, ещё нальём, да песнь споём!
На сцену выходит старик. Что-то скатанное в рулон в руках держит.
- Здравствуй, старче! - кричит один из сказкоментов. - Присоедининяйся!
- Выпить с нами не постесняйся! - прокричал другой.
- Не, по делу я, - говорит старик. - Вот, ковёр принёс.
Разворачивает, показывает на обозрение коврик сантиметров восемьдесят на метр - в заплатах, с двумя дырами, в которые кошка может пролезть.
- И как мы на нём разместимся?! - насмешливо смотрит на коврик Марфа.
- Полетим как?! - восклицает Матрёна. - Из-за дыр у него аэродинамические свойства явно отвратно никакие!
- Так это не волшебный ковёр, простой, - говорит старик.
- На фиг он нам нужен, такой! - сердится Матрёна. - Под зад подстелить и то мало.
- Выслушать бы старика не мешало! - глубокомысленно заявил Иван…, ха, был он уже изрядно пьян.
- Коврам-то волшебным любопытства не занимать, - без обиды заговорил старик. - На это и ваш можно споймать.
- Ну-ка, ну-ка, с этого места подробней, пожалуйста! - вскочила с места Матрёна.
- Меж собой они любят безголосо общаться. Запросто может примчаться, на коврик этот взглянуть. А там и споймаем, как нибудь.
Матрёна хватает коврик, расстилает на полу, ладонью заботливо смахивает с него невидимые соринки.
- Прячемся, - кричит сказкоментам, - быстро прячемся!
Менты вскакивают, покидают сцену.
- Погодите! - кричит Марфа. - Всё что на скатерти, с собой захватите!
Двое ментов возвращаются, берут скатерть за углы, уносят за сцену. Третий осторожно начинает снимать сеть с кольев. Повозившись чуть, он хватает колья в охапку и торопливо убегает. Следом сцену покидают старушки.
Ожидание.
То там, то тут, на сцену выглядывают поочерёдно все герои данной сценки. Вот старик высунул голову из-за кулис, спрятался. Тотчас, на этом же месте, выше чуть, на мгновение появилась голова генагента Гены. Глаза его округлены, рот - бубликом.
На сцену статисты выносят “ковёр-самолёт”. Бахрома ходуном ходит, словно бы это ковёр волнением особым исходит.
Ковёр-самолёт делает круг около коврика, делая при этом несколько игривых движений (танец ковра) и… резко в сторону отлетает.
- Стоять! - кричит Иван, выскакивая на сцену. Ковёр падает. Бахрома перестаёт шевелиться.
Иван запрыгивает на ковёр. Подбегают Матрёна и Марфа. Кряхтя, залазят. Устраиваются удобнее.
Бахрома ковра начинает трепетать.
- Куда вы?! - кричит один из ментов. - Мы надеялись, у нас поживёте!
- Ковёр на автопилоте! - кричит Иван. Голос его, словно бы, удаляется.
Сказкоменты и старик, пятясь, машут руками. Покидают сцену.
Действие 9.
- Враг ты после этого, - зло бурчит Иван ковру-самолёту, - такое застолье сгубил!
Матрёна и Марфа ощупывают мешки и котомку.
- Вроде бы на месте всё, ничего не потерялось! - говорит Матрёна.
- Я б ему голову…, хм, нашла б что скрутить, потеряй он хотя бы один носок мой шелковый, извечно не смердящий!
- Посплю я, пожалуй, - пьяно улыбаясь, говорит Иван и сворачивается клубочком на краю ковра.
- А чо бы не поспать, коль время есть, - сердобольно говорит Марфа. - У героя перед подвигом голова чистой должна быть.
- Вчера в бане был! - недовольно бурчит Иван.
- Помыслы должны быть чистыми! - назидательно говорит Матрёна. - Ладно, спи. - Поворачивается к Марфе. - Чем мы заниматься будем?! Не в карты ж играть, сдунет.
Марфа опасливо смотрит вниз.
- Да не тебя, карты сдунет!
- Я на другое гляжу. Глянь-ка!
- Куда?!
- Вон же, вон, девочка по лесу идёт!
- Ну и чо?!
- Так она к избушке идёт!
- И чо?!
- А от избушки, вишь, три медведя отходят?!
- И чо?!
- Чо-чо! Эта же та самая девочка, из той самой сказки, объявление которой нам Василиса зачитала!
- И чо?!
- Она же ещё только-только к избушке подходит! Сказка правильно начинается!
- Тоже мне, парадокс! - хмыкнула Матрёна. - Это какой-то читатель только-только начал сказку читать.
- А объявление то, как понимать?
- А это Сказкогенпрокуратура, своей безнравственностью, уродским продолжением её испохабила. Счастье, что читателю ентому виртуально-сказочные реальности наши не ведомы.
Марфа скрючила пальцы рук, принялась кистями вертеть так, словно кубик Рубика собирала.
- Если так, то оно эдак. А если не так, то пошто так?!
- Не бери в голову! - рассмеялась Матрёна. - Мы ж в Сказкии живём! Давай-ка, и мы поспим чуток.
Секунды три на сцене ничего не происходит. Герои наши “спят”.
- Однако, холодом повеяло. - Матрёна приподнимает голову.
- А лес-то, какой под нами. - Марфа выглядывает за край ковра. - Глянь-ка, глянь! Бурелом сплошной.
- Кажись, подлетаем. Кажись, не скала там - замок!
- Ой, ну и громадина!
- А чёрный-то, чёрный какой!
- Погодь, а это что за красные точки вокруг замка?!
- Сказкоменты, вроде.
- Отколь тут ментам взяться?!
- Ой, и точно менты!
- Вань, а Вань, просыпайся!.. Вставай же, Кощей тебя задери! Как бы не заарестовали нас?! В самое лютое пекло летим!
- Коврик, зависни! - умоляет Марфа.
- Стоять! - орёт Иван.
- Он не слушает нас!!! Он нас не-е-е-ебс!
Бахрома перестаёт трепетать.
Действие 10.
На сцену выбегают трое сказкоментов с пиками и ментокапрал с мечом. Менты нацеливают на наших героев пики. Капрал одной рукой угрожающе размахивает мечом, другой - залихватски подкручивает роскошные усы.
- Мне велено Вас, злодеев, арестовать! - говорит он холодно и хлёстко.
- Ты где это злодеев увидел?! - возмутилась Матрёна. - Ваньку, што ле?! Так рано его ещё в трезвяк забирать! Не дошел он ещё до кондиции!
- Милок, путешествуем мы, чисто в научных целях, - ухмыляясь, заговорила Марфа. Затараторила: - Ты б лучше сообщил, туточки ль господин Кощей проживает?! Где и как гостей дорогих принимает?!
- Оружие напоказ! - рявкнул капрал.
Марфа торопливо достала из мешка две бутылки с вином.
- Вот.
Капрал принюхивается.
- Это что, яд?!
- О, это особо тайное оружие, - с улыбкой заявила Марфа. - Как выпьешь одну, такую, с вином заморским, особо сладким, я тебе не цветочком, сладкой ягодой покажусь. Ещё одну выпить отважишься, глядишь, на Матрёну позаришься!
- Чай не дурней тебя! - огрызнулась Матрёна.
- Отставить шуточки! - грозно командует капрал. - Оружие напоказ!
- Нет у нас оружия, - говорит Матрёна. - Ни явного, ни тайного.
- А это что?! - Капрал показывает мечом на один из мешков. - Судя по рукояти, меч-кладенец!
- Никакой это не кладенец! - возмущённо говорит Матрёна. - Меч-леденец это. В подарок Кощею привезли. Вань, покажи!
Иван достаёт меч, (сделанный из красного оргстекла), крутит в руке.
- Странно это, - бормочет капрал.
На сцену выходит Василиса.
- Нет в том ничего странного, - говорит она. - Капрал, это я просила Ванечку прилететь, для вас вино привезти заморское, особо сладкое, как выпивающееся, так вдвойне размножающееся. - Она забирает из рук оторопевшей Матрёны бутылки. - А он - вот озорник! - старушек вздумал катать! За непотребство такое я дома ему уши откручу!
У Вани челюсть отвисла.
- Но я….
- Молчи, молчи негодник!
- Но я же….
- На людях не след отношения выяснять! - холодно сказала Василиса.
- Ничего не понимаю! - бормочет капрал. - Мне наше Сиятельство лично сказал, что Иван прилетит, вооружённый мечом-кладенцом, а с ним две старухи.
- Мы ещё не совсем старухи! - возмутилась Матрёна.
- Ну вот, видишь, это не те старухи, - развела руками Василиса. - А Иванов в Сказкии столько, что пальцев нашего Сиятельства не хватит, чтобы всех пересчитать.
Капрал в смятении. Неожиданно тычет пальцем в ближайших сказкоментов.
- Ты и ты! На предмет оружия ковёр обыскать!
Менты роются в мешках. Один торопливо, тайком засовывает за мундир кральку колбасы. Матрёна видит это, но вслух не возмущается.
- Оружия не обнаружено! - докладывает сказкомент-вор, тайком укладывая колбасу неприметней.
- Зато другое обнаружено, - насмешливо смотрит Матрёна менту на брюки. - Милок, это чтой-то тебя так возбудило?! Прям жеребец!
- Ой, да тут, в мешке последнем боевые доспехи! - испуганно кричит другой сказкомент. Все вмиг забывают о воре.
- То для спортивной утехи! - твёрдо говорит Василиса. - Сам рассуди, если б муж мой с вами драться б собрался, непременно б в волшебное экипировался. А если б не старух с собой взял, а Илью Муромца, бежали б вы от них, словно пугливые курицы.
- Но-но! - Капрал геройски подкрутил усы.
- Ах, да! Вас же тут служивых сорок!
- Сорок пять!
- Такой напор и Муромцу не сдержать! - усмехнулась Василиса. - Ох, заболталась я, а обед-то готов. Аккурат на сорок пять ртов. Кухня там, у ручья, что в долине. Пошевеливайтесь, а то еда остынет!
- Подозрительно это, - пробормотал капрал.
Василиса улыбнулась ему.
- Начальнички ваши не дали вам времени даже сухой паёк взять, а царь сподобился лучшего повара послать!
- Это и подозрительно! - пробормотал капрал.
Василиса грозно брови к переносице свела.
- Можешь не есть! Можешь службу несть, коль она тебе больше в радость! Остальных - покормить бы надо!
Сказкоменты усердно облизываются.
- Что там, в меню?! - высокомерно спрашивает капрал.
- Лично в меню, - тычет себя пальцем в живот один из ментов, - корочки хлеба с утра не попало.
- Зато воды до отвала! - зло рассмеялся мент-вор.
- Аренда армейских кухонь-ковров царю в копеечку обойдётся, если трапеза тотчас не начнётся, - вкрадчиво произнесла Василиса. - Могут и улететь. Царь так и решил повелеть: не захотят доблестные защитники Сиятельства рагу из кабана есть, вина заморские пить - Змею Горынычу всё скормить! Месяц не будет таскать девок и коров из окрестных деревень и дворов - и то польза! Голосуем, кто за?!
- Ты б решал быстрей! - раздраженно заявил мент постарше, поглаживая живот. - А то и в меню голод начинает бурчать особо сердито!
- Обе-е-ед! - истошно проорал капрал. - Всем на обед!
Сказкоменты срываются с места, убегают за сцену. По сцене пробегают ещё несколько статистов, одетых в форму сказкоментов. Торопливый топот ног слышен и за сценой.
Капрал делает пару шагов, резко поворачивается.
- Вань, ты уж, того, за входом в логово присмотри!
Убегает.
Следом, весело поигрывая двумя бутылками вина, уходит со сцены Василиса.
Действие 11.
- Вот так раз! - Матрёна недоумённо разводит руками. - А нам то чо делать?!
- Самое время поесть. - Иван роется в мешках. Достаёт окорок, хлеба каравай. - Ох, и похмелиться б не мешало! Головушка т трещит! Матрён, где твой чекушок?!
Матрёна вырывает из рук Ивана мешок, засовывает продукты обратно.
- Ты чо?! - возмущённо вопит Иван.
- А не чо!!!
- Ты чо-о-о!!!
- Поди, не жрать сюда прилетел!
- А делать-то чо?!
- Самое время подвиг вершить!
- Какой подвиг?!
- Яйцо Кощеево найти!!!
- Чо его искать-то? Само найдётся.
- У тебя с умом то как?! - взрывается Матрёна.
- Обзываться то чо-о-о?! - обиженно протянул Иван. - Обидно, ведь!!! Ой, как обидно-о-о! Вот и ту-у-ут….
- Да пойми ты, дурья голова, - перебивает Матрёна, - Василиса все предпосылки тебе создала для свершения подвига! А ты…, прости, не в обиду скажу: сидишь на ковре-самолёте, как пень на колоде.
- Сижу, и чо?!
- Чо-чо?! Полчаса не пройдёт, сказкоменты вернуться!
- И чо?
- Вань, ты б меня не злил! И без того на взводе!
- А-а-а, понял вроде. Так меня Василиса только в те приключения посылает, где подвиг предопределён.
- Без труда и рыбку из пруда….
- Ерунда! Василиса говорит, что главное в сказке - сюжет! Если спасительных поворотов в нём нет….
Страшный крик за сценой раздаётся:
- Где-е-е мой обе-е-ед?!
- Ой, а строгий-то, - восторженно шепчет Марфа, - как мой пятый дед…, муж, то есть!
На сцену выбегает Кощей, сердито топает ногой и дико орёт:
- Где подарок мне, меч желанный!
Матрёна спрыгивает с ковра-самолёта, выхватывает из мешка меч-леденец, дрожащими руками протягивает Кощею. Злодей хватает его, словно драгоценнейшее сокровище, отбегает в сторону, начинает судорожно лизать лезвие.
- Здравствуй, принц долгожданный! - тянет к нему руки Марфа. - Ой, а оголодал то! Кожа да кости. Такого не встретишь и на погосте! Ничо-о-о, с аппетитом таким до состоятельного состояния откормлю. На продукты злата дал бы полгорсти, да пригласил бы на месяц в гости!
Матрёна пальцем у виска покрутила.
- Ума ни на каплю нет!
- Ты права, - закивала головой Марфа, - тут не обойтись без антидиет! Знаю одну, от худобы вмиг помогает. Пивко с яйцами - верное средство!
- Как это, пивко-с, да яйцами?! - Удивлению Ивана нет границ. - Слыхивал, пиво сраками некоторые пьют, а вот яйцами….
- С яйцами, дурень! С Куринными. Взбалтываешь и…. Ой, Матрён, я так счастлива! Мысль о счастье так безоблачна и сладка.
Матрёна усмехнулась пренебрежительно, сунула подруге под нос фигу.
- Кукиш - производная от кулака!
- Ка-а-ак?! - удивлённо протянул Иван.
- Чо вылупился?! У меня по молодости тоже ошибки случались. Как-то с математиком на сеновале высшей математикой занималась. Науку свою хорошо преподал!
- Ты права, - задумчиво закивала головой Марфа. - Ой, сладка!
- Иван! - рявкнула Матрена. - Долго ещё будешь бока пролёживать?!
- Чо делать-то?
- Подвиг верши!!!
Марфа… запела, вдруг:
- Я к Кощею тяготение имею,
А сказать ему о том, ох, не смею.
Не могла бы ты Матрёна свахой стать?!
Матрёна, издевательски:
- В пору коврик из психушки вызыва-а-ать!
Кощей, возмущённо:
- Не ме-шай-те мне лизать!
Марфа.
- Он, конечно же, отнюдь, не красавец.
Может в чём-то даже и, ой, мерзавец.
А по мне, так лучше мужа не сыскать!
Иван.
- Ох, и дуры бабы, как я погляжу!
Кощей, сердито.
- Не ме-шай-те я ли-жу!
Марфа.
- Соисполнится снов всех пророчество,
С ним забуду про своё одиночество,
Я женою ему верной могу стать!
Матрёна крутит пальцем у виска:
- В пору коврик из психушки вызыва-а-ать!
Кощей.
- Не ме-шай-те мне лизать!
Марфа.
- Секрет счастья женщины простой:
Быть хотя бы ночью не одной.
Впрочем, так я по себе лишь сужу!
Иван.
- Ох, и дуры бабы, как я погляжу!
Кощей.
- Не ме-шай-те я ли-жу!
Марфа.
- Прежде чем стать его недотрогой,
Осмотрю ка я его чертоги.
Кощей, (особо возмущённо):
- Не ме-шай-те - я лижу!
Марфа, (скороговоркой).
- Я всего то лишь чертоги огляжу!!!
Марфа покидает сцену.
- Вот полоумная! - восклицает Матрёна. - Вань, а Вань, сходил бы, присмотрел за дурёхой этой!
- А чо, я крайний что ли?! Сама попёрлась в логово, сама пусть выпутывается.
- Пропадёт ведь!
- А мне какое дело?!
- Герой ты, или не герой?!
Иван сладко потягивается:
- На кой мне енто!
Марфа поёт за сценой.
Что такое, вокруг запустение?!
Паутины сплошное сплетенье
Ой, окурков - год убирать!
- Вань, - жалостливо говорит Матрёна, - ты не мог её хотя бы позвать?
Иван поёт издевательски:
- Не ме-шай-те мне лежать!
Марфа поёт за сценой.
- Вот и лопнуло последнее терпение
Я снести могла б запустение,
Но из досок железных кровать….
Иван, ехидно:
- Щас припрётся, можно не звать.
Кощей, возмущённо.
- Не ме-шай-те мне лизать!
Матрёна нервно мечется по сцене.
- А, пропади всё пропадом!!! - Кричит: - Марфа, мы улетаем! Если через минуту не выйдешь, пеняй на себя!
- Иду-иду! - раздаётся из-за сцены.
На сцену выходит Марфа. В руках - медицинская утка.
- Чо, более ценного у Кощея ничего не было? - ехидно спрашивает Иван. - Воровать-то к чему?!
- Сами же говорили, что игла Кощеева в яйце, яйцо в утке, а утка…, где ж ещё ей быть, как не под кроватью. Нашла вот. Коль счастье с Кощеем не задалось, хоть подвиг свершу!
Кощей отбрасывает в сторону меч-леденец.
- Моё! Отдай! - орёт он и бросается к Марфе.
С другой стороны сцены выбегает Василиса. Выхватывает из утки яйцо, вскидывает руку с ним вверх.
- Всем стоять!
Врываются на сцену капрал и сказкоменты, замирают.
- Моё-о-о! - истошно вопит Кощей, но подойти к Василисе не решается.
Василиса стоит с яйцом в вытянутой вверх руке, словно Данко с вырванным сердцем. Все неподвижны и молчаливы. Лишь Кощей всхлипывает жалобно.
На сцену важно выходит царь. Глядя на Кощея, укоризненно качает головой.
- Отныне ты, злодей, ради добра жить будешь! - говорит добродушно. Поворачивается к Василисе. - Я правильно сказал?!
- Правильно, - улыбается Василиса. - А чтоб так было, яйцо с иглой храниться будет в царской казне!
- Помилуйте! - вопит Кощей.
- Уже помиловали, - улыбается царь. - Мы тебя ещё вчера помиловали! Верой правдой служить мне будешь - про злобства забудешь! - Поворачивается к Василисе: - Я всё правильно сказал?!
- Правильно, - усмехается она.
- Тогда, на пир приглашаю! Всех приглашаю! - радостно заключил царь.
А Василиса брови к переносью свела, на капрала посмотрела со всей строгостью.
- И их?!
- Мы испра-а-авимся! - хором протянули менты.
- А мы уже исправились! - раздаётся из-за кулис. На сцену выбегают менты -рыбаки.
Двое:
- Хоть добрыми стали -
По дому скучали!
Третий, жалобно:
- Не просто ведь не скуча-а-ать!
Двое:
- Свободою дышим!
Совесть мы слышим,
Третий:
- Просим в Сказкию приня-а-ать!
Марфа:
- За вас друзья
Слово молвлю и я!
Матрёна:
- С такими не грех подда-а-ать!
- Тьфу, на тебя! - сердито произносит Марфа. - При царе разве можно так! Вечно всё опошлишь!
- А может, то Высшая похвала! - Матрёна выставляет вверх указательный палец. - Это же русская сказка!!!
Выглядывает из-за кулис генагент Гена, поёт:
- И я для батюшки царя
Полезным быть сумею….
- Кыш отсюда, паразит! - Матрёна машет на него руками. - Уважать не смею!
Генагент исчезает.
- Всех! Всех на пир приглашаю! - провозглашает царь. - Сегодня я до-о-обрый!
- Вань, я с вами лечу, - говорит Василиса. - Ты бы ковёр-самолёт переместил на тот приступочек, (показывает рукой за кулисы), с него стартовать удобней.
Иван, одной рукой держась за ковёр, покидает сцену. Следом все уходят. Лишь Кощей остаётся. Мечется. Бормочет.
- А я…, а мне…, а как…. Хочу-у-у на пи-и-ир! - вопит он, поднимает с пола меч-леденец, нежно прижимает его к груди и убегает.
На сцену выходят старик со старухой.
- …Дурачина ты, простофиля! - бурчит старуха. - Веретено моё пошто ментам отдал?!
- Так они…, это…, поплавок с невода потеряли, - заискивающе произносит старик.
- Я не для ментов его у рыбки выпросила!
- Так я…, чо…, другой выстрогаю! Палок-то, чай, в лесу много.
- Другого не надобно мне! Вот дурачина!
- Так чо…, чо ругаться-то?
- То волшебное было веретено!
- Волше-е-ебное?!!!
- А отколь тогда узнать могли менты, что здесь твориться?! Как перенестись сюда смогли, в миг единый?!
- Так это…, никак.
- Они и нас перенесли! А невод на берегу бросили, заранее предвижу. Волной смоет, жизни тебе не видать!
- Эге-гей! - раздаётся за сценой крик царя. - Всех, всех на пир приглашаю!!!
- На пир?! - Старуха подслеповато всматривается. - На пир - это хорошо!
- Может…, вернёмся, а? - робко произнёс старик.
- Как?! - грозно восклицает старуха.
- Как нибудь.
- Вот простофиля! - Старуха снова всматривается в сторону кулис, бормочет: - А ведь на царском ковре-самолёте место осталось ещё. - И кричит радостно: - Ой, осталось! - И орёт истошно: - Иду-у-у! - Бормотание её слышно уже из-за кулис: - Не с золота будет потчевать - разобижусь! Я ему такое устрою…, тако-о-ое….
Старик устало уходит со сцены, вслед за старухой.
Действие 12.
По сцене медленно, о чём-то разговаривая, бредут Матрёна и Марфа. Из-за занавеса выбегает Василиса.
- Стойте! Куда же вы?! - кричит она.
Старушки останавливаются.
- Домой, куда ж ещё! - удивлённо говорит Матрёна.
- А пир?!!!
- А на кой он нам! - Матрёна красноречиво разводит руками.
- Но вы же…, вы герои!
- Там Ваньки хватит. Обрядишь в красную рубаху с петухами, главным и приглядным героем во главе стола сидеть будет.
- Какие мы герои, - пожала плечами Марфа. - так, попридуривались чуток. Да и…, поди, нам за царским столом места не достанется. Воронья т вон скоко налетело.
- Но вы же историю Сказкии изменили!!! - вскичала Василиса.
- Ой ли! - усмехнулась Матрёна. - Хоть на што спорю, как была Скурлёвка, так и останется.
- Не-е-е, - протянула Марфа. - Лучше прежней будет. Царь не побрезгует златом Кощея воспользоваться, а оно, опять-таки, воронью тому достанется.
- Но так же… так нельзя! - На Василису жаль было смотреть.
- Не обессудь, мы дома спразднуем, - по-доброму улыбнулась Матрёна. - У нас, вон, чекушок до пор сих не оприходован. Да и… долго ль ещё найти! Да и… много ль нам надо!
- А репы на закусон, - рассмеялась Марфа, - погреб полный!!!
Старушки поворачиваются, идут по сцене.
- Как хотите! - говорит Василиса, без сожаления.
Действие 13.
Слышна песня: ширится, растёт:
…Кощеями нас не запугать -
Видели и не такое!
Сильнее мы в тысячи раз
(На сцену выходит Василиса, поёт звучно и сильно):
Зритель наш, вместе с тобою.
На сцену выходят все актёры, задействованные в сказке. Поют:
Мы призваны глупость, зло побеждать!
Василиса, протягивая руки в зал:
Зритель наш, вместе с тобою!
Хором:
Мы миру добра хотим пожелать
Василиса:
Зритель наш, вместе с тобою!
Хором:
Вот и сказке пришел конец.
Время пришло расстаться.
Лишь об одном мечтаем мы -
В сердце у вас остаться!
Душу отдали спектаклю не зря
Если Вы унесёте с собою
Ту доброту, что дарили Вам,
С нежностью и любовью!
Кланяются.