ВСТРЕЧИ НА НЕСОКРУШИМЫХ РАЗВАЛИНАХ...32
* * *
О ТЕРМИНАХ.
ИГОРЬ ИГНАТОВ:
- Совок, по моему определению, - это “испортившийся”, дегенерировавший советский человек.
Зою Космодемьянскую и генерала Карбышева совками не назовёшь.
“Совок” – это феномен позднесоветской жизни. С одной стороны, он и “западным” никогда не станет, а с другой стороны, он по мелкости и гнилости души свою страну, извините за выражение “похе…л”.
“Совок” – это человек с сохранившимся, но разбитым в крошку солидарным сознанием. Позднесоветский духовный люмпен.
Именно совки предали СССР, созданный и оборонённый советскими людьми.
Если вы себя к людям этого архетипа не относите, зачем обзываете себя “совком”?
Совок – враг советского. Часто по дурости, конечно, но дурак, как говорится, – худший враг.
ЮЛИЯ:
- Ну, конечно же, в понятие “совка” я вкладываю совсем другой смысл.
Для меня это просто уменьшительное от “Хомо советикус” – в чём-то наивного, доверчивого, бескорыстного полуребёнка, готового при правильном руководстве на великие подвиги и в ярости крушащего всё вокруг, когда его начинают обманывать взрослые.
Для меня “совки” – это персонажи фильмов, книжек и песен тех лет – все эти Максимы, письмоносицы-Стрелки, свинарки Глаши.
Это они в начале “катастройки” так трогательно заявляли, что у нас “секса нет” и “дорогие шубы нам совсем ни к чему, побольше б дешёвого кролика и цигейки”.
Себя я называю “совком” из протеста и чувства солидарности и любви к хомо советикус.
ИГОРЬ ИГНАТОВ:
- Во-вторых, эта антитеза между “совками” и монархистами, “красными” и “белыми” – не ко мне.
Советский период я ценю не меньше вашего, а к дореволюционной России отношусь спокойно. Когда монархия пошла в капитализм, она вполне закономерно накрылась медным тазом.
Моя самоидентификация связана с периодом арийской Руси, а не царства Николаши.
Но я, естественно, проповедую качественно новый синтез.
Триглав, арийское воинско-жреческое основание, старый русский завет. На нём Православие, как результат нового витка развитии Откровения.
Роль монархии в том, что она худо-бедно сохранила нашу инокость и собрала для нас Империю (кстати, именно при монархии удалось сохранить единство Руси.).
Но в принципе, на этом периоде я особенно не циклюсь.
Моё – это сочетание ранней Руси и советского периода.
Арийская основа – Православие – Наука – Солидарность.
“Русский” – это прилагательное, а не национальность.
(Вот и я о том же – Юлия).
Евразия, СССР, Империя – продукт континентальной экспансии Руси из её вторичной родины в северо-восточной Европе.
Русичи – носители молодого, архаического духа ранней Руси, яростного, но согласного Господу Перунова откровения.
В то же время, я, безусловно православный (спокойно-православный) и советский. Вера в моей семье никогда не прерывалась, но при этом родичи были очень отличны от нынешних “православненьких”, оправославившихся с изданием государева указа.
Очень-очень спокойными были раньше верующие люди, со здравыми мыслями и без неофитских, разумеется, закидонов и стилизации.
В семье моей верили всегда и спокойно – при Николае, при Ленине, при Сталине, при Брежневе, при Меченом...
Ходили себе в церковь, жили полноценной жизнью и радовались маленьким человеческим радостям.
Кто начнёт мне байки рассказывать про “зажимы” веры в СССР – тому в глаза готов плюнуть. Передо мной вся жизнь моя прошла, как пример обратного.
Причём православие моего отца прекрасно сочеталось с членством в партии и работой в KGB. Кто бы слово когда сказал.
На нынешних “православненьких” я не надивлюсь. Если бы минувшие поколения были бы, как они, как бы мы вообще смогли бы построить какую-либо державу.
ЮЛИЯ:
- Сама я, как уже писала, малость “не от мира сего”.
Для меня понятие Бога, Истины и смысла жизни всегда были главными, всё определяющими, хотя родичи на эту тему никогда не говорили.
Поэтому разбираться мне пришлось с Божьей помощью, метаться в лабиринте всевозможной “дури”, вплоть до карточных игр “по–крупному” и ипподрома.
И взывать: “Если Ты есть – спаси, погибаю”!
Потом был период всяких мистических переживаний, воцерковление (ещё при Брежневе), отчаянные попытки “всех спасти”, в том числе бомжей и алкашей.
Затем, когда воцарились вампиры (новую власть большинство духовенства с восторгом приняло), я взбунтовалась.
Не против церковных таинств и символа веры (это для меня свято), а против социальной политики церкви земной.
Я увидела, что мы наступаем на те же грабли, что и в царской Руси, когда всё совестливое и лучшее ушло в обход церковной ограды в революцию.
Бердяев назвал это “путём к Богу с чёрного хода”.
ИГОРЬ ИГНАТОВ:
- Советский период имеет для меня мистическую окраску, особое значение. Это самая светлая часть моей жизни.
Поскольку я знаю, что “советский атеизм” - это пропагандистский блеф, то я могу констатировать, что мы были очень близки тогда от идеала.
Да “дорогие россияне” нажрались, понимаешь, плодов с дерева познания добра и зла, и их, извините, “пронесло”.
Две святые для меня основы-опоры – Русь и Советский Союз. Российскую империю из песни не выкинешь, но я к ней более прохладен.
Я считаю, что идея русская (от Руси) и советская идея – это сообщающиеся сосуды. Должно быть два полюса в одном, они должны быть совмещены.
Поэтому мне видится возможность создания цивилизации, где будут сосуществовать, питая друг друга, русско-арийское и ограниченно-интернациональное советское начала”.
ЮЛИЯ:
- Для меня как смысл исторического процесса по замыслу Творца, так и нации, и отдельной человеческой жизни – формирование Богочеловечества. Нового Адама, призванного и способного жить в Граде Небесном.
То есть – человек “по образу и подобию”, на своём месте и со своей сверхзадачей. Человек – сотворец Творцу.
Единение по принципу Троицы (Единосущной и Нераздельной, и в то же время сохраняющей индивидуальность каждой ипостаси) – вот что такое Богочеловечество. Где “никто не забыт, ничто не забыто”, где действительно всё путное живо в вечной памяти Неба и подлежит Воскрешению.
Поскольку это не может быть ни отдельное государство, ни город, ни даже дом – Бог “набирает своих” индивидуально, то и Изания может быть только “Союзом Человеков”.
Хотя, повторяю, мы охотно будем тесно сотрудничать с Вашим государством “русичей”, если оно не будет отделяться от общего божественного замысла и соберёт достаточно “наших”, способных стать вновь “избранным народом”.
Ну, хотя бы как в Советском Союзе, который я тоже считаю великим прорывом в Небо, несмотря на внешний атеизм. Сейчас эта роль народа утеряна.
Жду продолжения письма. Сейчас поеду на обсуждение в ЦДЛ прохановского романа “Господин Гексоген”.
2001-12-19
* * *
ИСКАТЕЛЬ:
- А если пока без Изании?
Почему бы ей (Ларисе Николаевне – Юлия) не поговорить со знакомыми в своём же городке: Ведь, наверное, есть такие, что хотят снять квартиру, есть те, у кого тоже есть парализованные родственники, есть желающие работать на участке.
Есть дети, которых родителям не с кем оставить...
Проще всего, конечно, дать объявление, но кто знает, откликнутся ли именно порядочные, всё-таки квартиры, мало ли что.
Конечно, лучше всего было бы, если бы были “свои”. Но как их, “своих” распознать и гарантировать, что они такие, как говорят, поэтому проще начинать именно с тех, кого хорошо знают.
Короче, моя основная мысль, что тут не надо ждать Изании во всероссийском или даже областном масштабе, а просто сорганизоваться в своём соседском.
ЮЛИЯ:
- Ну вот, Вы сами, порассуждав, поняли, как мы беспомощны в одиночку, без изанского Центра.Разумеется, с филиалами во многих областях, регионах, городах, посёлках, районах, улицах, отдельных домах - этим и хорош проект.
Но почему нужен Центр - из проверенных, надёжных, преданных делу лидеров, специалистов в различных областях?
Я уже опубликовала недавно в газете “Завтра” предложение, как в подмосковном посёлке, где у меня зимняя дача, осуществить проект “Изания Юных”.
Привлечь старшеклассников, их родителей, жителей посёлка и просто дачников, - умельцев у нас много, - организовать обучение ребят навыкам строительных профессий, садоводства и огородничества, животноводства, автодела, ухода за больными и престарелыми, кулинарии.
Народные промыслы, иностранные языки, эстетические и компьютерные классы...
Вскопать друг другу огороды, отремонтировать дома и хозблоки, построить теплицы.
Компактно поселить стариков и немощных, обеспечив им уход и питание - всё своими силами.
И пьянства бы стало меньше, и наркоманов.
Все при деле – и дети, и взрослые. Москвичи со знанием компьютерного дела и иностранных языков могли бы обучать группы подростков за бесплатное проживание на дачах.
Всё на взаимовыгодных условиях взаимозачётов в иуе (изанская условная единица), у каждого – членская чековая книжка.
И все, вроде бы, в посёлке друг друга знают, жуликам не разгуляться...
Так в чём же дело? – спросите Вы.
А в том, что надо кому-то, засучив рукава, вплотную за это дело взяться.
У нас замечательный народ, но его надо пасти.
Нужны пастыри, лидеры – вот кого остро не хватает даже порой в отдельных семьях. Каждый предоставлен сам себе, шляется бесцельно, тоскует, - гвоздь никто не хочет вбить.
А в большом городе, в котором живёт Лариса Николаевна, и вовсе никто никому не нужен. Ни сил нет, ни времени кому-то помогать или просить помощи.
Да и страшно нарваться на жульё, вы правы. Шустрят на почве квартирного бизнеса даже убийцы – сколько в СМИ душераздирающих историй про обобранных и закопанных в лесу стариков!
Впрочем, это отнюдь не означает, что если у кого-то получится “Изания из соседей”, её не надо приветствовать.
2001-12-25