Всё самое сокровенное и тайное прячется в черновиках. Теперь – электронных. Не валяются бумажки, где попало, не прячутся мысли в тетрадях на последних страницах с иллюстрациями на полях. Меньше как-то стало этого напускного, показного. Меньше публикаций. Всё теперь на съёмных носителях, жёстких дисках, в подкорке мозга. То, что не выплакано, о тех, кем недообнята и недоцелована, или просто мысли о людях/вещах. В разноцветных папках на рабочем столе, в ярлыках разной формы и содержания. В моих людях. Да-да, то, что я скрываю, или хотела бы скрыть от всех – в моих людях, по крупицам, по кусочкам. И, если правильно собрать и расшифровать эту мозаику, можно было бы написать энциклопедию меня. Быть может.
Беспарольные входы, ненужные записи. Никому кроме меня. Писать-писать-писать. Всё быстрее отстукиваясь тонкими холодными пальцами по клавиатуре. Ну и пусть, что глаза красные и вставать завтра рано, зато мысли в голове. Знаешь, их столько, что мне никогда не записать их все, но можно ведь попробовать, хотя бы обрывками, можно?
Разговоры. За чаем или кофе. В глаза или по телефону, подбирая слова или на бегу. Слова. Те, что высказаны, те, что сидят комом в горле, но так и не будут сказаны – все слова мира бы мне, все разговоры. И я не знаю, зачем мне всё это, но точно знаю, что надо.
Кто-то зависим от кокса, кто-то от человека, кому-то нужен алкоголь, а вот мне хватает бумаги пока что. Клавиш хватает мне. Иногда – редко, правда, тянет в бутылку. Но, опять-таки, есть люди, которые этим гордятся, а мне стыдно, что я пью. Стыдно, что здесь и сейчас. Стыдно, что я.
Нахлынет и отпустит. Мечусь от своих записей к своим людям. К тем, в ком – я. Найду себя в них, успокоюсь, и опять отстукиваюсь пальчиками по клавишам.