Ой, дура баба! ( Да простят меня женщины...)
Колька Королёв, наш сказочник. Откуда у него кажлдый вечер новая сказка? Заслушаешься. Нет его уже с нами - на службе в армии, где, не знаю. А я ещё болтаюсь дома. Меня, правда, уже призывали, даже подготовку прошёл - автоэлектриком в ВВС! Но...
Сегодня шёл по хутору и остановился у колодца. Нынче колодец ничейный, а был чей-то,ну, до колхозов, а нынче ничейный. Вся округа хутора берёт из него воду, хорошая вода, пить можно, не то, что у меня, поливать ей можно, а пить нельзя, а в этом совсем хорошая вода, но глубокий. Крутишь, крутишь пока ведро воды вытащишь...
Нет, дура баба. Это наш завмаг.
Война уже гремела где-то на западе. Колхоз наш околхозился совсем, взрослые в поле, а мы, пацанва, не всегда там, хотя дёргать этот остюк без руковиц - неделю руки горят.
Стою у колодца, вот он перед глазами и память крутится вокруг него.
Магазин хуторской снабжается из района, а это восемьнадцать километров до него,
но чтобы торговать нужен товар, значит надо его привезти. Колхоз волов выделяет, а грузить, рагружать одной женщине накладно, вот она и берёт с собой нас, пацанов. Однажды взяла Кольку, а он сказочник-то хороший, а телом лядащий, лядащий. Да и как быть справным, четверо детей без взрослых. Ну, колхоз им помогает кой-когда кой-чем, а есть-то каждый день надо да и не раз. Ну, как бы там не было - съездили, привезли, разгрузили. После же надо чем-то отблагодорить за труд, а самая большая благодарность, это что-то съестное. Толи нечем было, толи пожадничала баба и дала ему бутылку водки.
Мы его нашли вечером недалеко от магазина, почти у колодца. Лежал он без сознания, вроде умер, потормошили - живой, а двигать не руками, не ногами не может и возле него валялась пустая бутылка от водки. В хуторе всегда о всех всё знают и мы знали, что он уехал с продавщицей магазина за товаром. Ну, Борька поумней нас, сообразил, что он с голода выпил всю бутылку водки и "горит". Либо умрёт, либо надо его отливать водой. К колодезной цепи прикреплено ведро намертво. Набрали воды, а цепи не хватает до него, пришлось его тащить к колодцу. Сначала брызгали водой по лицу - не приходит в сознание, тогда стали обливать всего. На пятом или шестом ведре он открыл глаза, все обрадовались и повели его домой. Вот и всё...
Но память такая стерва, хуже этой бабы!
И мне вспомнился другой случай с этим колодцем. Это сколько ж лет назад? Сорок второй - пятьдесят второй, десять! А не забывается. Летом сорок второго пробежали по хутору немецкие танки, далеко горела Цимла, потом весь хутор был забит мотоциклами и те уехали - скучно. И вдруг возле магазина остановилась большая машина с большой бочкой, ну как не посмотреть? Мы её окружили. Немец - здоровый дядька! На ломаном русском и жестикуляцией объяснил нам, что ему надо набрать воды из колодца в эту бочку. Пятерым из нас дал ведра и пообещал, что всем даст "русский шоколад". Я тогда не знал, что это такое, но постарше объяснили, что шоколад, как конфета, сладкий. И работа закипела. Одни крутили,доставая воду из колодца, другие таскали эти ведра, третьи сидели на бочке, выливая в неё воду. Прошло почти полдня активной работы, стали уставать, некоторые сбежали, остальных немец собрал и пригрозил, что иначе будет "пух-пух" и показал свой автомат. К вечеру, еле тягая ноги, наполнили эту бочку. А где же шоколад? Мне уж не съесть, а хотя бы глянуть на это чудо...
Немец вытащил тоганок из машины, заставил нас ломать деревяные ящики, что валялись за магазином и нести к таганку. Вытащил булку хлеба, нарезал тончайшими ломтиками, слегда поджарил из на сковородке, затем из банки слегка намазал типа вареньем и раздал каждому по ломтику. Не распробовал я шоколад, проглотил как-то сразу, лишь потом очущалось что-то сладкое во рту, но недолго.
Солнце уже садилось, а руки и ноги ныли. Мотор взревел, обдал нас выхлопными газами и машина умчалась куда-то в степь.
От матери я получил взбучку за то, что где-то шлялся весь день, отбиваясь от комаров, поужинал и...нет, не лёг, а провалился в кровати в глубокий сон.
Уходя от колодца, я ещё что-то стал вспоминать, но отогнал от себя эти мысли. Пачку папирос "Наша Марка" из десяти штук я уже купил в ларьке и теперь надо идти зрызть науки, ведь я надумал после семилетки шагнуть в десятый класс веченрней школы, а для этого меня ждут книжки за восьмой и девятый классы.
Зараза, никак не могу понять, как синус превращается в косинус!
Колька, колодец, немец никак не вылазять из головы...
Из архива 1952 г.