ПОЗВОНИТЬ ТАКСИСТУ
Издано 26.12.2003г. ГУП «Вышневолоцкая типография».Издательская лицензия Сер.ИД №02318 от 11.07.2000г.
ISBN 5-94124-023-0
Изуродованный взрывом джип задымился, вспыхнули языки пламени. Несколько секунд спустя взорвался и бензобак, высвободив багровое облако огня, которое мгновенно охватило останки машины с ее владельцем внутри, завершая их короткий жизненный путь…
Тротиловый заряд вернулся к тому, кто должен был нажать и нажал, но уже для себя самого, роковую кнопку. Цепочка событий, начавшихся неделей раньше, замкнулась…
***********************************
Я не из тех, кто на ночь приводит в порядок свою физиономию, но в тот вечер, стоя перед зеркалом, я брился. Нет, я не собирался на концерт или в оперу. Просто одна из моих приятельниц предложила встретиться на моей территории.
Решающим аргументом в пользу конспиративной вечеринки для двоих именно у меня на квартире, являлось ее желание, вызванное только что начавшейся командировкой мужа, хотя отказываться от участия в милой затее было невозможно и по другой причине.
Она работала на химико-фармацевтическом предприятии, где у меня имелись определенные интересы. Однажды она передала мне дорогостоящую информацию, ловко выудив ее у похотливого сотрудника. А поскольку я не привык ходить в должниках, то поделился с ней не только заработанной суммой, но и теплотой души.
Таким образом, мы стали регулярно встречаться. Правда, не всегда по делу. И в этот раз мы предполагали совместить приятное с полезным.
Итак, я облагораживал свой фасад и обдумывал сценарий аудиенции. Было бы странно, если при таких обстоятельствах не зазвонил бы телефон.
- Торжество разума над плотью, - предполагая отмену свидания, пробормотал я и поднял трубку.
Вместо ожидаемого нежного и воркующего голоска моей пассии, я услышал знакомое, хрипловатое приветствие:
- Добрый вечер, старик!
Это был мой бывший коллега Борис Сергеевич – формально шеф, а фактически равный партнер в нашем деле. Те, кто когда-то работал с ним, по-приятельски называли его на западный манер коротко – Боб, и я не был исключением.
- Добрейший, - съязвил я. – Час назад виделись. Плохие вести с биржи?
- Да. По данным ММВБ доллар поднялся на полкопейки, - в тон мне пошутил Боб. – Ты еще не совсем расслабился?
Я усмехнулся и неопределенно ответил:
- Пока нет, но скоро исчезну из эфира. Давай ближе к теме.
- Ну, вот и отлично, - заключил шеф. – Есть срочная работа. Как на это смотришь?
- Никак. Извини, патрон, до утра никак.
- Я понял. У тебя – дама, - сделал правильный вывод Боб. – Но отказываться, наверное, нельзя. Клиент предлагает встретиться сейчас.
- Завтра, давай завтра.
- Нет, брат. Завтра он найдет других. Дело-то совсем без риска, а заплатит хорошо…
- Это значит, баксами...
- Именно так, иначе я бы не звонил.
- Ладно, почти уломал. Излагай, что я должен сделать?
Он довольно засопел в трубку:
- Я знал, что сговоримся. Так мы тебя ждем?
- Где и когда?
- В моем офисе. Полчаса тебе хватит?
«В офисе… В конторе!» – с раздражением подумал я, но ответил спокойно:
- Вполне. Уже еду.
Деньги есть деньги – они все оправдают.
****************************************
Честно говоря, я не очень расстроился. Дело-то привычное. Мне сорок два, двадцать из которых я таскал на плечах погоны от рядового Армии до майора милиции.
Не вписывающаяся ни в какие мыслимые нормы, в том числе и правовые, служба в питерском уголовном розыске отнимала столько времени, что однажды обнаружилось – я стал лишним на двуспальной супружеской постели.
Мои попытки смягчить ситуацию успеха не имели. Молодая жена, заявив, что мента могила исправит, умудрилась в рекордно короткий срок организовать сначала развод, а затем и размен квартиры.
Теперь ее растущие потребности более полно обеспечивает некий господин в длинном итальянском пальто, в белом кашне и огромных остроносых туфлях. Я не знаю, кто он – банкир или просто клоун, да и знать не хочу. Это все позади и навсегда отрезано.
Несмотря на прогнозы моей бывшей супруги, мне удалось устоять на ногах и не свалиться на дно, хотя в некотором смысле она оказалась права - я по-прежнему сыщик. Сыщик в детективном агенстве, созданном Бобом из таких же, как я и он сам, вышедших в отставку оперов.
Благодаря его связям, мы сохранили независимость от охранно-сыскной ассоциации, подмявшей под себя все аналогичные структуры.
Когда регистрировались в родном Управлении на Литейном, бывшие коллеги очень сомневались в реальности, а главное, в результативности нашей затеи. Мол, начитались американских книжек о бывших копах, и в головах разыгрались бредовые фантазии.
В жизни большинство сограждан, попавших в трудную ситуацию, предпочитает обходиться услугами различных «крыш» и «братвы», или, на худой конец, обращается в милицию.
В защиту копов и ментов резонно задать вопрос: а кто лучше их сможет функционировать в частном сыске? Учитель? Врач? А может быть бухгалтер? Адвокат, делающий деньги на подлости и лжи? Наверное, все-таки бабушка-пенсионерка с полным набором хронических болезней и оравой внучат.
Если серьезно, то без специальных знаний, опыта и связей в таком щекотливом и подчас опасном деле, как частный сыск, не обойтись.
Клиенты, правда, в очередь к нам не торопятся, но зато те редкие, кто обращается за помощью, получают ее в законченном и качественном виде. Поэтому мы имеем, хотя и не регулярный, но вполне удовлетворительный заработок.
Откровенный криминал не нуждается в нас по общеизвестным причинам. Нанимают обычно чиновники и деловые люди мелкого и среднего уровня по сугубо личным делам.
Мы не возьмемся за предложение, если его выполнение может повлечь значительные негативные последствия. Но это всего лишь правило.
Предусмотреть заранее все невозможно, и когда пути все же пересекаются с уголовниками, редко удается выйти из ситуации по-джентльменски.
Случались опасные развязки, когда приходилось пренебречь постулатами благородного поведения, чтобы не попасть между молотом и наковальней, и остаться живым на свободе.
Но должен признаться, что мне пока везло на прокуроров и противников. Мои действия, даже самые жестокие, признавались правомерными и совершенными в состонии необходимой обороны.
Конечно, я не забываю известную поговорку о суме и тюрьме, и достаточно осторожен в выборе средств достижения цели.
* * *
Срочность, о которой упомянул Боб, и мое согласие вовсе не означало, что я, сломя голову, помчусь получать задание. Я не намерен был отказываться от уже спланированного свидания, и продолжил подготовку к нему.
Питался я обычно в кафе или в небольшом ресторанчике, благо первое расположено в одном здании с нашей конторой, а второе заведение красуется напротив моих окон. Это служило неплохим оправданием скудности содержимого моего холодильника.
Находящийся там боезапас - селедка, кусок охотничьей колбаски и водка пусть уж останутся на своем месте – не тот момент. Я извлек и выставил на стол сохранившуюся в результате недавней несостоявшейся любовной встречи бутылку вина. Из фруктов нашелся лишь лимон, выглядевший еще довольно свежим. Сервировка завершилась фужерами.
Нет. Лучше ничего, чем такое убожество. Пришлось вновь все обшарить на кухне и в комнате. Появившиеся в результате дополнительных усилий конфеты, общей картины не изменили. После некоторого колебания, я вытащил водку с «крутой» закуской. И все-таки, придется сбегать в ресторан.
В дверях я столкнулся с Элей. Прошла минута, может быть, две, прежде чем я оторвался от ее сочных губ и, наконец, выпустил из объятий. Затем я шокировал ее идиотской просьбой подождать меня, пока я «быстренько утрясу одно дельце».
Не давая ей опомниться, я включил все, что у меня было: телевизор, видео, музыку и, положив на стол второй ключ от квартиры, стремительно выскочил за дверь.
************************************
Со стороны Финского залива приближалась, угрюмо нависая над городом, огромная, на весь горизонт, туча. Необычно быстро наступившие сумерки, сырой и душный воздух задавили зачатки лирического настроения, на смену которому уже пыталось прорваться уныние и безволие.
В салоне моего неброского, но надежного «жигуленка» было не намного уютнее, чем на улице. Я щелкнул кнопкой приемника и услышал голос Розенбаума: «Аминь…, аминь…».
Он пел что-то о разочарованиях и смерти. Песня замечательная, но настраивая на трагический лад, совсем не подходила для моего вечера.
Переключив канал, я попал на легкий джаз, и наступившее было смятение чувств исчезло. Как мне не хочется в этом признаваться, но факт есть факт - я иногда чересчур эмоционален, а это обычно вредит делу.
***************************************
Я хорошо знал своего шефа и уже держал трубку в руке, когда он позвонил второй раз.
- Ты еще дома?
- Нет. Уже на подъезде…
- Кое-что изменилось. Продвигайся к офису нашего, э… комсомольского деятеля. Ну, в общем, к Модесту, на Боровую. Ты понял, куда?
- Партия сказала: надо, комсомол ответил: есть! К твоему «партагеноссе»?
- Верно. Там и встретимся. Делаю тебе замечание: он мне не товарищ, тем более не партийный.
- Принято. Все ясно.
Впрочем, ясно было не все. Минимумом информации о будущем клиенте я, конечно, владел. Я должен был прибыть к Всеволоду Модестовичу Ковальскому - мелкому бизнесмену, с далеко не мелким, если не сказать значительным достатком, бросающим контрастную тень на его репутацию, и без этого подмоченную множеством неправедных поступков в прошлом.
Раньше он имел кличку, а точнее – две, и обе вполне приличные: «Комсомолец» и «Депутат». Первая у него осталась после работы в райкоме комсомола, а вторая родилась на нарах в изоляторе, куда его угораздило попасть на пару месяцев за неуемное стремление к сытой и красивой жизни.
Это прискорбное обстоятельство случилось во время его работы уже в качестве руководителя какого-то небольшого подразделения порта.
Бывший комсомольский чиновник и несостоявшийся хозяйственник дал слово сокамерникам, что при выходе на свободу обязательно станет депутатом.
Как и следовало ожидать, государство оказалось неспособным не только наказать зарвавшегося деятеля, но и вернуть похищенное. Тот сохранил, а затем использовал эти средства в мощной и наглой избирательной кампании, и стал-таки депутатом.
Именно благодаря этой самой кампании он попал в поле зрения многих лиц, представляющих различные структуры общества. Я тоже узнал о нем из развязанного средствами массовой информации предвыборного шабаша.
Выяснилось, что Боб, оказывается, был раньше в контакте с нашим клиентом. Совершенно естественно, что он со мной поделился знаниями об этом субъекте, как только фамилия «Комсомольца» замелькала на экране и на страницах прессы.
Депутатство Ковальского оказалось краткосрочным, но достаточным для выбеливания темных страниц биографии и для делового роста. Он восстановил утерянные было связи, отмыл капиталец и нашел новые источники кредитования.
Полезные контакты повлияли и на его авторитет. Обе его клички исчезли сами по себе, вытесненные уважительным прозвищем Модестович, а затем, еще более кратким – Модест, которое и стало его вторым именем.
Поговаривали, что этот отпрыск обрусевших поляков имеет оптовую базу или склад в порту. Упоминалось о ночном заведении на Невском и базе отдыха в благословенном Лужском районе, куда однажды был приглашен и Боб на какую-то презентацию по неведомым мне мотивам.
Круизы по Средиземноморью, вояжи в Европу, сауны с девочками предполагали, что скрытая часть его доходного айсберга более, чем внушительна. Наверное, нашлись бы желающие заглянуть под воду, но она была слишком мутной для банального любопытства.
По причине жадности и присущей большинству бывших партийных чиновников склонности к лживости и моральной нечистоплотности, Модест должен был заинтересовать серьезный уголовный мир, и если этого еще не случилось сейчас, обязательно должно было произойти в будущем.
Личность нашего клиента в корне меняла характер и мотивацию моих действий. Моя партия в предстоящей игре может оказаться неоднозначной и опасной, если правила установит Модест.
При таких обстоятельствах я все же посчитал возможным для себя поработать на него, но требовалось запустить резервный, страхующий механизм. Я потянулся к мобильнику...
Многие из нас «вызывают такси» и становятся «таксистами» поочередно, а иногда и одновременно. Меня не раз вызывали в таком качестве, но теперь я сам вызвал своего «Таксиста»...
**************************************
Объехав припаркованные иномарки, я остановился возле парадного подъезда небольшого двухэтажного здания старой постройки. Здесь уже стояла машина Боба и лакированная черная «Хонда» Модеста.
Из «японки», довольно ловко для своих накачанных габаритов, вылезло нечто, напоминающее одетую в пиджак гориллу. Кинг-Конг просто, но с понятными намерениями уставился на меня маленькими, злыми глазками.
Проигнорировав демонстрацию горы мускулов, я аккуратно разминулся с чудовищем, и вошел в офис.
Диван, кресло и стол с видеодвойкой красноречиво свидетельствовали о «супербдительности» охранника в ночное время. Но сейчас он был бодр, свеж и в курсе событий. Видимо предупрежденный о моем визите, он вежливо поздоровался и рукой указал на лестницу, предлагая пройти на второй этаж.
Несмотря на учтивость охранника, я ощутил некоторую напряженность и через мгновение нашел ее источник. Прямо на меня смотрел объектив смонтированной на стене камеры наблюдения.
Я еще раз взглянул на рабочее место охранника и только теперь увидел монитор, на экране которого видна была часть улицы перед подъездом. А ведь я не заметил камеры над входом. Мое внимание в тот момент захватил охранник-водитель Модеста.
Видеоконтроль входа в здание офиса обязателен. Иного и быть не могло у Модеста. Узнать, кто к тебе пожаловал, и подготовиться к встрече предпочтительнее неожиданных сюрпризов.
Поднявшись на второй этаж, я вошел в приемную и вновь обнаружил нацеленный на меня видеоглаз. Я почти не задержался здесь, но успел заметить отсутствие сигнализации на окне - довольно легкомысленная организация охраны!
Я постучал костяшками пальцев в полуоткрытую дверь и, одновременно с приглашением, шагнул в кабинет.
За черным офисным столом сидел, развалившись в кресле, упитанный Модест.
Белобрысый и уже заметно полысевший колобок пытался загипнотизировать меня подслеповатыми и блеклыми, как у дохлой рыбы, глазками.
Я, стараясь не спешить, двинулся к нему, и он, привстав, протянул мне руку. С трудом переборов брезгливость, я вынужден был пожать пухлую, липко-влажную ладонь.
- Надеюсь, не сильно расстроил планы? - спросил владелец отвратительной ручки снисходительно-покровительственным тоном.
- Разумеется, нет.
Присутствие Боба освободило нас от представления друг другу.
Хозяин кивком головы указал мне на приставленное справа к столу кресло.
Мы расположились деловым классическим треугольником таким образом, чтобы одновременно общаться с двумя партнерами, не вертя головой.
В поле моего зрения попал экран модестовского компьютера с тремя картинками. На одной высвечивалось помещение приемной, на другой - фойе с охранником. На третьей картинке я увидел наши машины перед подъездом.
Кто скажет, что я устарел и ничего не смыслю в компьютерах, будет не совсем прав. Меня изрядно поднатаскали в этой сфере на курсах переподготовки, куда по глупости начальства я попал перед самым выходом на пенсию. Поэтому, я без труда смог определить модель компьютера-сервера.
Это была серьезная штучка, имеющая на во-оружении два мощных винчестера и огромную оперативную память. Такая система позволяла Модесту вести видеоконтроль за несколькими объектами, не выходя из работающей программы.
Интересно, знает ли он, что с круглосуточно включенного, пусть даже в локальные сети, компьютера, достаточно просто и безопасно «втихую» скачать базу данных? Однако, информацию видеоконтроля через сеть иногда бывает невозможно снять по причине автономности этого режима.
Через пару секунд я уже смотрел на клиента. Он взял с подноса и подвинул ко мне узкий резной стакан и уже открытую бутылку воды. Также передвинул ко мне пачку сигарет, но я достал свою и последовал примеру Боба, давно окутавшего себя клубами дыма.
Мы молчали наверное для солидности. Хотя пауза затягивалась, я был внешне спокоен и не выказывал ни малейшего желания говорить. Заказчик он - вот пусть и начинает, а я послушаю, да огляжусь.
Модест, как бы угадав мои мысли, наконец, произнес:
- Верно, что ты два десятка лет служил в розыске?
Меня покоробила его фамильярность, но я сдержался - чего ждать от бывшего представителя хамоватых чинуш?
- Было такое…
- Тогда ближе к делу?
Я кивнул.
- Лучшая рекомендация - твой опыт и поручительство Боба. Этого достаточно для меня.
Я внимательно смотрел в лицо Модеста и пытался уяснить, с чего бы это вполне состоявшийся прохвост идет на сближение и льстит моей бывшей профессии, но на его тренированной физиономии ничего не читалось.
Он продолжил:
- Короче. Мы тут с Бобом потолковали...
«Мы тут в райкоме посовещались...», - мысленно передразнил я его, чувствуя нарастающую неприязнь к собеседнику.
- ...он не будет возражать, если ты перейдешь ко мне, - закончил неожиданно Модест.
- ?! - этого я действительно не ожидал.
- Мне сейчас придется заново перестроить службу безопасности...
- Стоп, стоп, - прервал его Боб. - Мы с тобой так не договаривались. Ты просил опытного, надежного сыщика и все. А твоя служба... У тебя и свои бойцы неплохие - одни стриженые затылки чего стоят!
- Вот именно, затылки. А мне нужны мозги со всем тем, что обеспечит мне комфортную работу без отвлечения ...на это, - он многозначительно посмотрел на экран монитора. - Ну, ты все же подумай на перспективу - я не тороплю.
- Спасибо за предложение, но ответить сразу определенно сложно.
- Разумеется. Пока давай обсудим конкретное дело. Я понял так: если ты приехал, значит, больших возражений нет?
Заметив едва уловимый кивок Боба, я подыграл:
- Пока никаких.
- Главное, что вы оба должны уяснить: то, что я поручу и то, что вы накопаете, не должна знать моя братия. Никто из них.
- Никто? Там, внизу охранник,- напомнил я.- В машине тоже...
- Эти не в счет. У них ничего не остается в памяти - всегда чистые листы. Мне бы хотелось, чтобы с вашей стороны было все тихо и незаметно. Ведь это ваш хлеб, не так ли?
- Наша специфика! - уточнил Боб с важным видом. - Сколько мы похоронили чужих тайн!
Я едва сдержался, чтобы не улыбнуться. Это не совсем так и даже вовсе не так, дорогой ты мой товарищ!
- Надеюсь, надеюсь, - дохлая, распухшая рыбина в упор уставилась на меня. - Это небольшое задание связано с выездом в провинцию. Недалеко.
Я жирно подчеркнул предисловие:
- Проблем нет. Слушаю тебя.
Он правильно понял мое нарочитое «тыканье».
- Ну, что же, хорошо. Тогда ночью поездом в Бологое. Слышал такую станцию?
- Бологое, иль Поповка?
- Во-во, оно самое. Вроде песня есть: «Бологое- это где-то между Ленинградом и Москвой». Так вот. Сегодня утром два моих курьера, один из них племянник Антон, выехали в Москву. Везли документацию и ... немного денег... Спустя час - полтора на связь не вышли, как договаривались. Я вначале подумал, что-то случилось с мобильником Антона, но оказалось все значительно хуже.
Модест, подчеркивая важность сказанного, закурил, беря секундную паузу, затем, посмотрев на часы, сказал:
- Часа два назад позвонили из милиции..., оттуда. Оба парня в больнице, машина на стоянке.
- Авария, - не удержался Боб.
- Как раз, нет, - Модест покривился. - Никакой аварии, никакого нападения или чего-то подобного. Смешно сказать - отравление. Хотя, возможно, сильное, если не могут сообщить о себе сами. Я звонил в больницу. Врач подтвердил, что состояние обоих тяжелое. Больше никаких подробностей я не имею. Вот и вся, как говорят юристы, диспозиция.
Мне понравилось, что Модест, в отличие от многих «новых русских», в разговоре старался избегать жаргонной и прочей псевдомодной словесной шелухи, и я его слушал спокойно, почти не раздражаясь.
Неожиданно я поймал себя на мысли, что излагаемые им события мне неинтересны. Я вспомнил о предстоящем свидании. Как же чертовски обидно отказываться от секса в пользу такого ничтожного дела! А, может быть, стоящего?
- Я должен туда съездить и разобраться что к чему?
- Да. Но главное - это пригнать машину и доставить кейс. Заберешь его у Антона. Утром ты должен быть в Бологое, а вечером уже здесь.
Мы с Бобом переглянулись.
- Это настолько серьезно, чтобы нанимать нас?
- Как говорит братва, конкретно серьезно. Ты захочешь спросить, почему своих не посылаю и не еду сам?
- Не захочу. Как надо, так и сделаю. Причины меня не очень интересуют.
Модест, не соглашаясь со мной, покачал головой и сказал:
- Ты кое-что все же должен знать. На всякий случай.
Он, взглянув на Боба, спросил:
- Ты слышал об аварии с моими ребятами?
Тот, не в меру энергично, отрицательно мотнул головой. До сегодняшнего дня ему, как и мне, было наплевать на проблемы Модеста.
- Два месяца назад мои курьеры погибли... Лобовое столкновение на шоссе со встречным грузовиком. Удар был такой, что ехавшие в кузове рабочие, прорвав тент, выпали на шоссе. Представляешь, что стало с моими? «БМВ» загорелась. Водитель и пассажир грузовой с переломанными ногами выползли, а они... Да там уже не люди были, а куски мяса. В общем, катастрофа.
- Ужасно, - выдохнул Боб.
- Еще бы. Я сам был на месте и разговаривал с очевидцами. Утверждали в один голос, что мои виноваты - резко выехали на встречную полосу. Беспричинно. Не обгоняли и не объезжали никого. Просто выехали навстречу своей смерти и все. Зачем рассказываю?
- Это произошло в том же районе? - предположил я.
- Правильно соображаешь. Почти там же. Я вначале насторожился, а когда обнаружил в кейсе то, что осталось от баксов, успокоился. Значит, авария чисто случайная. И следствие так считало. Кстати, мне повезло - местные менты не стали разбираться, почему перевозили валюту.
Мне хотелось бы уточнить сумму, но я благоразумно промолчал, справедливо расчитывая рано или поздно получить об этом информацию.
- В этот раз ребята везли..., э-э-э..., документацию на опту. Чуть раньше в Москву я отправил фуру с охраной за товаром, поэтому кто-то мог предположить, что с Антоном я отправил баксы. И теперь я думаю, уж не пытается кто-то крысятничать? Но это пока маленькое подозрение, не больше того. Ты опер и сумеешь быстро во всем разобраться. Пригонишь машину, а затем решим, что делать дальше. Хорошо, если вновь случайность, а если нет... Тогда придется тебе попотеть там, а тебе, Боб, здесь кое-что проверить. Вот такие дела. Уловили?
Я молчал, а Боб обнадежил Модеста:
- Чего же непонятного! Влада интуиция не подводила и не подведет в этот раз. Я не сомневаюсь, что все будет нормально.
Встав, Модест направился к встроенному в стену сейфу с дверцей почти в человеческий рост. Я вынул пачку сигарет из кармана куртки, одновременно включив находившийся там сканер- «медвежатник».
Электронный прибор четко и бесшумно фиксировал и запоминал особенности каждого щелчка набираемого шифра. По спине стали скатываться капли пота - я уже въезжал в опасный вираж, и тормозить или поворачивать вспять было уже невозможно.
Набрав код, Модест повернул ручку, и стальное хранилище открылось моему взору. На полке лежал светло-серый кейс и папки , вероятно, с документами.
Наш клиент достал одну папку и вынул оттуда большой конверт из плотной бумаги.
- Здесь на расходы. В баках и деревянных. Должно хватить. Рассчитаюсь, когда вернешься. Теперь доверенность на машину..., - он, пожевав губы, вынул из тонкой папки, лежавшей на столе, доверенность. - «Вольво» зарегистрирована на Антона и никакого отношения ко мне не имеет.
- Это я уже понял. Но ведь связь с тобой хорошо просматривается.
- Я думаю, мы с тобой очень хорошо понимаем друг друга, и это радует. Наплевать, что просматривается. На поверхности, кроме родственных, никаких отношений нет. Он даже не значится в списках моих сотрудников.
Модест вписал в бланк мои данные и передал мне его. Я прочитал там, что некий Ковальский Антон доверяет мне управление автомашиной «Вольво».
Итак, он не хочет светиться в этом, пока темном для меня деле, но в действительности, все походит на «секрет Полишинеля».
- Как они узнали твои координаты?
- Мне звонили как его родственнику и только. Да это не твои проблемы. Ты думаешь, я связан с криминалом? - он неожиданно засмеялся, но я заметил в его глазах настороженность и недовольство.
- Все-таки, не удастся скрыть перегон машины, - попытался я уйти от опасной темы.
- Твои сомнения мне не очень понятны. Тебе требуется только одно - доставить машину и кейс в Питер.
- Если я не ошибаюсь, ты говорил что-то о проверке на месте.
- Это вторично, если пойдет перекос. Ты хочешь задать вопрос, который значился у тебя первым пунктом и я догадываюсь, какой. Нет. Наркотиками я не занимаюсь. Однозначно и категорично. Не бери в голову. Тебе даже нет смысла проверять кейс - без взлома никто его не откроет. Так что, когда приедешь, все эти вопросы будут уже неактуальны.
«Может быть, и я стану неактуальным?» - мелькнула поганенькая мыслишка. Я взглянул на Боба и понял, что последняя фраза его тоже насторожила.
Модест подытожил:
- Для тебя в принципе неважно, что в дипломате. Я даже удивлен, что ты еще раздумываешь. Пятьсот долларов сейчас и столько же завтра – и для меня не хилая сумма. И это минимально. Если без осложнений, конечно.
«Ого! Здесь что-то есть, если такие деньги за простой перегон», - подумал я и спросил:
- Осложнения? В каком смысле?
- В любом. Все будет компенсировано. Но ты должен знать, что трудности все же могут быть. Особенно в дороге. Если все не случайно, ты быстро это поймешь и сумеешь обезопасить себя ...
- И машину с кейсом?
- Точно. Так что вознаграждение соответствует ситуации. Да, не думай, что ты наживка. Скорее рыбак, и ловить придется тебе.
- Хорошо. Все будет нормально.
- Я уверен в тебе, точнее, в вас обоих.
Эта фраза вполне могла означать, что Боб получит, или уже получил задание проверить некоторых лиц из окружения Модеста и высветить их внеслужебные связи вплоть до интимных. Конечно, в границах, указанных клиентом. Если Боб ненароком увлечется и притронется к черным интересам Модеста, могут быть неприятности.
Но и я в таком же положении оказываюсь. Я тоже могу стать носителем опасной информации, а значит, рискую наравне с Бобом. Но кто не рискует...
- Надеюсь, номер моего мобильника уже имеется? - отвлек меня от мрачных мыслей Модест.
- Есть. Проблем не будет.
- Хорошо. Связь постоянная со мной. Чуть что не так, обязательно звони.
Затем он сказал Бобу:
- Завтра утром получишь все необходимое для проверки.
Клиент встал, шлепнул мокрой ладонью по столу и закончил разговор:
- Ну, что? По коням?
Теперь уж у меня сомнений не было, что в роду у Всеволода Модестовича Ковальского были еще и конюхи, наряду с пройдохами.
*************************************
Из нашего разговора трудно было сделать какой-то определенный вывод о сущности события с курьерами. Что они везли? Для начала я предположу, что валюту. Ведь он же сказал, что курьеры, погибшие в аварии, перевозили доллары.
Сейчас валюту наличкой никто не двигает – для расчетов, даже и по преступным сделкам существует система банковских операций. И если все же Модест этим занимается, значит существует какое-то неизвестное, но очень существенное обстоятельство.
Кто из нас окажется в выигрыше? По раскладу Модеста - он. По моему мнению - я. В любом случае, я попытаюсь…, нет, обязательно извлеку максимальную выгоду для себя. Иначе игра теряет смысл.
Захлопнув дверцу машины, я выключил диктофон, затем достал «медвежатник». На миниатюрном табло сканера высвечивалась цифра «5». Машинка запомнила пять тонов заключительных щелчков, соответствующих пяти цифрам набранного кода сейфа.
Теперь, «услышав» знакомый звук, прибор моргнет крохотным глазком. Принцип действия не новый и давно известен взломщикам камер хранения.
Я почти был уверен, что диктофонная запись беседы и данные кода сейфа могут пригодиться в будущем.
***********************************
Боб ехал впереди меня, а еще дальше нескромно маячила яркими огнями иноземка Модеста.
Я рассчитывал еще поговорить с шефом и он, наверняка, хотел бы обменяться со мной мнениями о предстоящем деле.
А вопросов было немало. Что могли везти курьеры? Драгметаллы, наркотики, оружие или компромат на кого-то? Почему Модест сам не едет?
Наркотики вряд ли - это идет с юга на север, а не наоборот. Черный рынок оружия в Питере едва ли меньше, чем в Москве. Компра - совсем маловероятно.
Драгоценности в больших количествах в Питере не перерабатывают. Это первое. Второе - нет смысла тащить их в Москву. В Питере больше возможностей для контрабанды.
Значит, все-таки, валюта, и вполне возможно, фальшивая. Иначе с чего бы ему подставлять курьеров, да еще на частной машине?
Тогда кто же я, как не наживка? Рискованность предприятия усиливалась полным незнанием о предмете, который я должен был доставить Модесту.
Впрочем, риск оправдывался рядом обстоятельств, и не в последнюю очередь, обещанной суммой вознаграждения.
Мы отэскортировали Модеста до самого дома, где его поджидал джип, из которого встречать босса вышел высокий и крепкий охранник. Я не успел хорошенько его рассмотреть, заметив лишь, что внешностью напоминает выходца с Кавказа. Он быстро прошел в подъезд и через несколько секунд появился, чтобы войти в дом уже с Модестом.
Я пересел в машину Боба, с силой хлопнув дверцей, за что получил толчок в плечо и рычание тигра:
- Это же не трактор!
- И я не пацан. Что это за спектакль с сопровождением? У него же охраны сколько...
- Это не охранник. Кацо - начальник службы безопасности и, как бы, неформальный компаньон Модеста.
Я присвистнул.
- Абрек? Грузин?
- Нет. Только внешнее сходство.
- Как же это Модест решает важные денежные дела без компаньона, да еще неформального?
- Мы с тобой еще не знаем, денежные ли это дела…
- Странно, - продолжал я размышлять вслух. - Не доверяя своей правой руке, он доверился малознакомым бывшим ментам…
- Слушай, Влад. У тебя счет в швейцарском банке? Вилла во Франции? Нет? Так какого… Чем ты недоволен? Тебе не нравится клиент? – сердито спросил шеф.
- Ладно, успокойся. Но ведь мы изменили своему правилу - не составили договор.
- Придется обойтись без него. Надеюсь, тебе не надо повторять и объяснять, что он не хочет никак себя связывать? - спросил Боб, внимательно наблюдая, как Модест поднимается в лифте по застекленной шахте элитного дома.
- Все, что он наплел нам - туфта в натуральном виде. Курьеры везли фальшивые баксы или наркотики.
- Возможно, но вероятнее всего, просто валюту - оплатить левый товар. Например, нерастаможенную или не сертифицированную технику. Он ведь и сейчас что-то проворачивает в порту - у него там есть люди.
- Технику ты имеешь в виду контрабандную? Сканеры, жучки?
- А что ты думаешь? Некоторые приборчики, в том числе и твои, я приобрел через его связи. Не мне тебе объяснять, что это преступление. Одним словом, мы с тобой пользуемся услугами контрабандистов.
Я подумал, что мне иногда, как десяток минут назад, действительно, приходится пользоваться специальной аппаратурой, которая имеет странную особенность: будучи контрабандной, она применяется против контрабанды...
- Сомневаюсь, что Модест занимается этим бизнесом - доходы были бы на порядок выше.
- Влад, ты уже достаешь меня! Ну, может быть, закупает оптом бытовую или офисную электронику, возможно, еще что-то… Мне-то зачем это знать? Сделаем дело - получим бабки и привет горячий.
- Чтобы из одного оптового склад перегнать товар в другой, не требуется больших средств. А главное, смысла нет, - продолжал я, не обращая внимания на попытки Боба прекратить разговор. - Нет, Боб. Ничего он в Москве не закупает - в Питере все есть.
- Ну, вез долг, что ли, - сдался и «поплыл» Боб. - Он вскользь упомянул еще до твоего приезда, что накануне к нему приезжали московские кавказцы.
- Чеченцы?
- Да. «Чехи». Сами они просвечиваются, вот и понадобились русские курьеры. А в Москве у них все отлажено, и валюта пойдет точно по назначению.
- Неужели туда?
- Аллах только знает. Диаспора помогает как боевикам, так и ставленникам центра. Чеченские деньги могут играть за любую команду в зависимости от ситуации.
- Больно примитивно... Сейчас, ты знаешь, все перекачивают через сеть подставных фирм и липовых банков за бугром...
- Чего ты мудрствуешь? Вот уж не знал, что ты еще и этим интересуешься. Тогда завязывай с частным сыском и ..., - Боб не договорил, и махнул рукой.
Но у меня оставались еще кое-какие вопросы:
- Последнее. Модест переживает за машину. В ней находится что-то ценное. Если так, то почему еду ОДИН? Не потому ли, что от одного легче избавиться? Тебе так не кажется?
- Кажется, но когда кажется, сам знаешь, что делают. Знаешь, Влад, ты уже порядком надоел. Пригони тачку и все.
- Так и сделаю. Но не кажется ли тебе, что мы заинтересуем тех, кто устраивает проблемы Модесту, и окажемся первоочередными мишенями?
Боб злобно усмехнулся и перекрестился. Я засмеялся и последовал его примеру.
- Но теперь уже нет выбора?
- Нет конечно. Поэтому, делай все быстро и точно, как доктор прописал и будешь здоровым. Уцелеем и заработаем.
- Надеюсь. Давай разбегаться, меня ведь ждут.
- Интересно, кто кого держал? Смотри, не зависай на ней надолго.
Он протянул мне руку, и я крепко пожал ее. Во мне где-то глубоко шевельнулось нечто, похожее на вину перед немного доверчивым добряком, но уже через секунду я вновь повторил садистскую операцию с дверцей. Разъяренный Боб махнул в мою сторону громадным кулачищем. Я развел руками - извини, мол, забыл, и запрыгнул в свое авто.
Новые обстоятельства требовали нового подхода и специальной подготовки, а Боб для этого не годился. Я привычно набрал знакомый номер и заказал такси к часу ночи.
************************************
Включив скорость, я резко тронул машину с места. По крыше забарабанили капли. Дождь, синхронно с разгоном, набрал силу и превратился в ливень. Дворники яростно метались по лобовому стеклу, тщетно пытаясь успеть за потоком. Видимость стала отвратительной, и пришлось сбавить скорость.
Тут я подумал, что моя берлога к приезду может оказаться пустой, и позвонил. Ответа не было. Все понятно. Обиделась за долгое ожидание и ушла. Ничего, переживем.
Но возле дома я увидел ее машину. Это означало, что Эля просто не ответила по какой-то причине.
Когда я вошел в комнату, она спокойно спала на диване, подложив по-детски ладонь под щеку. Я наклонился, легонько тронул ее волосы и поцеловал в губы.
Не открывая глаз, она, тем не менее, точным движением обхватила меня руками и повалила на себя... Через минуту она уже пыталась командовать:
- В ванную! И побыстрее! За все ответишь!
И хотя первые два указания я выполнил, все-таки инициативу не упустил, и погасил все ее дальнейшие попытки навязать свою волю...
Эля хотела бы слушать комплименты, танцевать, слушать музыку, пить шампанское при свечах, но мои желания были более реальны и, кроме того, ограничивались временем.
Конечно, мне нужен был секс. Я думаю, что человек, в принципе, живет ради удовольствий, в том числе и плотских. В том числе и ради секса.
Именно по причине моего частного сыска, для полноценного секса иногда не хватает времени, даже если партнерша вызывает во мне исключительно острые чувства.
Выходит, и теперь наши желания будут ограничены временем. Надо, пожалуй, пересмотреть мои установки...
Пока звучал медленный блюз, и она блаженствовала, положив головку ко мне на плечо, я не решался сказать о своем отъезде.
Обнимая ее роскошное и нежное тело, я искренно сожалел, что и в этот раз секс окажется быстрым.
Когда, наконец, я сообщил, что ночью уезжаю из Питера, Эля восприняла это спокойно, и весело отреагировала:
- Ты живым вернешься, или как?
- Возвращаться трупом не в моих правилах. Я хочу еще получить удовольствия в этом мире.
- Некоторые мы можем получить прямо сейчас, - добавила Эля, теснее прижимаясь ко мне.
- Молодец. Но я первый хотел предложить это же.
Мои руки заскользили вниз по ее спине, бедрам, а затем вверх, но уже вместе с тонкой материей платья. Она ответила решительными действиями и в правильном направлении...
Нам хватило времени на удовлетворение отличных в деталях, но в целом схожих желаний и прихотей...
Теперь она уже по-настоящему спала, а я в армейском темпе собирался.
Мне потребовалось несколько минут, чтобы одеться, кинуть в кейс-дипломат пачку сигарет, пихнуть в карманы куртки документы, диктофон.
Я замешкался, лишь раздумывая, брать ли с собой оружие. Ствол у моего газового девятимиллиметрового «вальтера», конечно, гладкий, но это совершенно не умаляет его высоких боевых возможностей. К нему подходят американские патроны с пластиковыми и резиновыми пулями, хотя к таким исключением из правил я пока не прибегал.
Наверное, «вальтер» в этот раз мне будет не нужен. Пистолет занял свое законное место в стальном ящике. Других предметов или документов, которые бы раскрывали мою профессию, дома я не держал.
Перед уходом, я передвинул оставленный еще вечером второй ключ от квартиры на середину стола, чтобы подружка могла спокойно покинуть мою обитель, когда настанет для этого время.
«Таксист», как всегда, был аккуратен и точен. Его темно-синий «Кедр» уже был наготове, когда я вышел из подъезда.
Пока ехали до вокзала, успели перекинуться новостями. Я вставил в диктофон новую кассету, старая же, с записью разговора с Модестом, нырнула в карман водителя.
Несмотря на дурную погоду, мы без проблем и вовремя оказались на месте. До отправления ближайшего поезда на Москву оставалось достаточно времени, чтобы приобрести билет и загрузить дипломат пивом.
Мой вечер оказался насыщенным эмоциями настолько плотно, что занимая свое место в купе, я не хотел никого видеть и слышать.
Монотонный стук колес быстро приговорил меня ко сну.
************************************
Проснулся я оттого, что кто-то, постучав в дверь, произнес:
- Бологое. Прибываем.
Мне бы еще спать, да спать, но лимит времени на отдых закончился. Я бесшумно выскользнул из храпящего кубрика, попрощался с проводником и вышел на перрон.
Питерские дожди сюда не дошли, и спокойное солнце, чуть поднявшееся над провинциальным ландшафтом, уже озаряло верхний этаж бледно-желтого здания вокзала. Наверху, на крыше метровыми неоновыми буквами расточительно светилась надпись «БОЛОГОЕ».
Десятки железнодорожных путей, переговоры осмотрщиков и дежурных по громкой связи, лязганье и грохот передвигающихся вагонов – все это впечатляло.
Несмотря на раннее утро, по платформе вдоль составов челноками сновали женщины в фартуках, предлагая продукты и напитки в дорогу.
Возле двери привокзального строения с забранными стальными щитами окнами, широко расставив ноги, стоял сержант милиции, и с крайне безразличным видом рассматривая публику, поигрывал увесистой дубинкой.
Двое его коллег на соседней платформе заканчивали ночное дежурство в веселой компании девушек.
Поднявшись на переходной мост, я покинул колоритный вокзал, и вышел в город.
В шесть часов утра начинать дела для кого-то слишком рано, а для кого-то уже поздно. Для меня же это было самое подходящее время.
Парень в форме железнодорожной охраны неохотно объяснил мне, что здесь всего одна улица, на которой и располагаются все учреждения и организации. На вопрос: «Где милиция?», он махнул рукой в сторону скверика с липами и заспешил по своим делам.
Действительно, за сквериком находилось здание, но не милиции, а сбербанка, и мне пришлось самостоятельно обследовать квартал.
Пройдя сотню метров, я завернул в небольшой переулочек. Прямо передо мной открылось озеро, похожее на широкую, в полкилометра, реку.
Остатки тумана медленно таяли над водной гладью, и на противоположном берегу стала проявляться живописная березовая роща. Мои легкие жадно впитывали чистый, свежий воздух, и я на миг забыл, зачем здесь нахожусь.
Но все быстро встало на круги своя. Из старинного четырехэтажного дома вышел неопрятный субъект неопределенного возраста в выцветших тренировочных брюках и шлепанцах.
В руках у него было ведро с мусором и разорванная картонная коробка. Он прошел к растущим вдоль самой кромки берега ивам и с невозмутимым видом вывалил содержимое ведра прямо в воду. Из-под берега в разные стороны разлетелся, хлопая по воде неокрепшими крыльями выводок утят.
Картинной красоты озеро с загаженным нечистотами берегом, подтверждало христианский постулат о величайшей греховности человека.
Перешагнув впадающий в озеро вонючий ручеек, я направился к мрачному, с облупившейся штукатуркой зданию, напротив которого стояли милицейские машины.
У обитых железом дверей на скамье сидел милиционер в тяжелом, засаленном бронежилете и курил. На его плече небрежно болтался короткоствольный автомат.
Постовой заметил меня еще издали и угрюмо наблюдал за моими передвижениями. Он, совсем как собака, охраняющая дом, встал и загородил вход, когда я приблизился.
Я поздоровался, но боец, ответив приветствием, продолжал смотреть вопросительно.
- К дежурному, - коротко пояснил я, раскрыв удостоверение детектива.
Взглянув на документ, он приоткрыл дверь и крикнул кому-то:
- Николаич! Здесь к тебе из Питера. Пустить?
Дождавшись ответа, он повернулся ко мне:
- Проходите. Сейчас, сами знаете, какая обстановка. Режим строгий...
- Понятно, - согласился я и подумал: «Эх, режим! Да кто захочет, вас тут как куропаток перебьет в минуту!»
Я прошел в слабо освещенный коридорчик, миновал распахнутую дверь дурно пахнущего туалета и оказался в крохотном помещеньице с убогим столом и расшатанными стульями.
Над зарешеченным окном из оргстекла ядовито краснела надпись «ДЕЖУРНАЯ ЧАСТЬ». Чуть ниже располагалась вставная табличка: «Оперативный дежурный майор Кондратов Юрий Николаевич».
Я посмотрел в окошко и сквозь клубы табачного дыма в тусклом свете допотопной люстры разглядел майора.
С выражением подавленности и разбитости он, сидя за столом пульта, что-то писал. Его помощник, сосредоточенно поглядывая на экран компьютера, сноровисто, как пианист, печатал какой-то текст. За металлической решеткой, как жалкий, замученный зверек в клетке, свернувшись калачиком, в луже испражнений спал пьяный мужчина.
Ощутив мое появление, дежурный поднял голову и резко спросил:
- Что хотели?
Я понимаю, почему в таких заведениях зачастую грубят и проявляют невежливость. Возможно, и я так же поступал.
Виновата проклятая работа, построенная исключительно на конфликтных отношениях. Причем, не только с нарушителями, но и со своим начальством, прокуратурой, судом, с разными учреждениями и организациями, просто с гражданами и даже с потерпевшими в ряде случаев.
Со всеми в постоянном конфликте! Исключения составляют отношения, на касающиеся службы и ограниченные взаимными личными интересами.
Я в свое время это прошел, к счастью, без катастрофических последствий для здоровья.
Стараясь быть кратким, я сообщил офицеру свою цель, но он, не дослушав, бросил:
- Это в ГАИ. С девяти на Хвойной…
Считая, что разговор окончен, Юрий Николаевич склонился над своей писаниной. Но я все же осмелился побеспокоить его вновь:
- Извини, что отрываю. У меня к тебе небольшая просьба, - и, упреждая его возможную реакцию, добавил: - Я бывший твой коллега, тоже майор.
Тот саркастически хмыкнул и холодно произнес:
- Ну и что из этого? Мне и так понятно, кто ты. Говори короче, у меня мало времени.
Теперь уже я предъявил ему удостоверение частного детектива и попросил его прояснить ситуацию с машиной. Дежурный, наконец, заинтересовавшись, повернулся к помощнику и спросил:
- Ты знаешь, что за тачку пригнали вчера с трассы? Что там произошло?
- Ну-у..., Николаич... Ты же сам команду дал поставить машину на стоянку.
- Тьфу ты! Замотался… Пора на пенсию,- он повернулся ко мне: - Отравились и водитель и пассажир чем-то, ну и..., да вот, собственно говоря, и все, что я знаю. Машина на стоянке. Я думаю, по доверенности выдадут без проблем.
Я согласился и спросил, как увидеть гаишника, перегонявшего автомобиль в Бологое.
Майор вновь обратился к помощнику:
- Где Мазурков? Еще не уехал?
Тот покачал головой и насмешливо произнес:
- С Вашего разрешения, Юрий Николаевич, он же еще вечером уехал домой, так как заболел. Но напарник его пока на связи.
Сначала прапорщик, а потом и майор с кем-то вели переговоры по рации в отношении меня. Отложив трубку, дежурный сообщил результат:
- Гаишник сейчас подойдет - напишет разрешение на выдачу машины. Патруль поедет на базу и попутно покажет тебе стоянку и больницу. Годится?
- Еще как.
Я попытался, было продолжить разговор, но суровый офицер уже вновь писал свои бумаги.
Направляясь к выходу, я столкнулся с молодым сержантом с заспанными глазами. Мельком взглянув на доверенность, он присел за теряющий равновесие стол, и в одну минуту заполнил бланк разрешения на выдачу автомашины.
Убирая документы, я спросил:
- Скажи, сержант, а машина-то в порядке?
Такое обращение ему не понравилось и он, игнорируя вопрос, вышел на улицу. Я проследовал за ним и вновь повторил вопрос, но уже более корректно:
- Есть вопрос, товарищ сержант. С машиной все в порядке?
- А что с ней сделается? Доехала своим ходом с трассы.
- Вы застали кого-нибудь у машины?
- Конечно. Водитель и пассажир уже были погружены в «Скорую». Фельдшер сказала, что у обоих отравление.
- Документы какие-нибудь были при них?
- Ничего… Ни денег, ни документов.
- Так… Значит, кража?
- Видимо. Да и саму машину, кажется, «почистили».
- Кто ее пригнал с трассы?
- Мы…, точнее, мой старший напарник Мазурков… А что, это имеет отношение к делу?
- Я смогу его сегодня повидать?
- Вот это вряд ли. Он заболел, и его освободили от дежурства.
Наш разговор прервал рослый прапорщик, показавшийся из патрульного «уазика». Он недовольно посмотрел на меня и прогудел:
- Долго ждать? Кто едет-то?
************************************
Мы довольно быстро двигались по улицам уже вполне проснувшегося городка. Милиционеры с хмурыми, усталыми лицами молчали.
Наконец, водитель спросил:
- Какие адреса нужны?
- Больница, стоянка, ГАИ и дом Мазуркова.
Тот деловито уточнил:
- Больничный городок сейчас проезжаем..., слева… Стоянку и ГАИ покажем - это на базе, а к Мазурику не получится - бензин на нуле.
- И так хорошо. Спасибо.
Через минуты три, не больше, мы остановились у трехэтажного, кирпичного здания Бологовского ГОВД. В нем, согласно табличке, располагалось и ГАИ.
Я осмотрелся. Метрах в пятидесяти начинался пустырь, часть которого представляла собой засыпанную гравием ровную площадку, размером примерно с гектар, и огороженную по периметру металлической сеткой. Как пояснили милиционеры, это и была частная автостоянка, куда свозили изъятый и аварийный автотранспорт.
На площадке находилось с десяток полуразобранных автомобилей и множество сваленных в одну кучу разбитых мотоциклов, мопедов. В самом дальнем углу виднелись искореженные и обгоревшие груды уже заржавевшего металла, бывшие когда-то машинами.
В нескольких метрах от въездных ворот на сварных опорах возвышался армейский автофургон - кунг. Это сооружение служило, вероятно, конторой и наблюдательным постом стоянки одновременно.
Перед лестницей в кунг распластался в смешной позе огромный и лохматый сторожевой пес. Его лежащая на передних лапах морда была обращена в сторону темно-синей «Вольво», припаркованной отдельно на самом видном месте - под столбом с прожектором.
Я подошел к воротам и громыхнул створкой.
- Эй! Есть кто живой?
Пес лениво встал, подошел ко мне и несколько раз размеренно, солидно гавкнул, оглядываясь на кунг.
Оттуда показался субъект с небритой и опухшей физиономией, одетый в камуфляжную униформу. На вид ему было явно за сорок. Впрочем, я мог и ошибиться.
Он угрюмо посмотрел на меня и вопросительно дернул головой.
Я тоже проигнорировал правила хорошего тона и спросил:
- Мне надо забрать машину. Когда я смогу это сделать?
- Когда хозяин приедет. Он все оформит. Я только охраняю, - глухим, простуженным голосом ответил сторож, и спустился по лестнице вниз.
Подойдя ко мне и дыхнув перегаром, сторож заискивающе ухмыльнулся и попросил закурить. Затянувшись предложенной мной сигаретой, он спросил, кивнув на машину:
- Ваша?
- Наша. Ты что-нибудь знаешь?
- Угу. Вчера Кира говорила.
- Кира? Кто она?
- Жена..., ну, или сожительница Эдика..., Эдуарда Михайловича, - поправился он. - Во всяком случае, они живут совместно. Кира заменяет хозяина часто, ведет всю бухгалтерию, так что, она тоже хозяйка.
- Что тебе Кира вчера рассказала?
- Водитель в больницу попал, а тачку на шоссе грабанули.
Он вдруг замолчал, показывая, что вся информация исчерпана, затем как-то подобрался весь, выпрямился и, кивнув на дорогу, с облегчением сообщил:
- Во. Шеф едет.
Я увидел приближающийся к стоянке серо-зеленый «Опель» старой модели.
Сторож суетливо распахнул ворота и машина, за рулем которой находилась женщина, не останавливаясь, проехала на площадку и продолжила движение по периметру.
Я попытался пройти на стоянку, но ворота закрылись буквально перед моим носом.
«Вот балбес! Спецобъект секретный, что ли?» - возмущенно подумал я, но решил подождать с требованиями и ругательствами.
Автомобиль, завершив объезд, подкатил к кунгу и остановился. Но водитель не торопился выходить – наверное, разглядывал меня. Несомненно, мной интересовались. Но по какой причине? Женщинам не свойственны симпатии с первого взгляда - мне всегда так думалось.
Сторож наклонился к водителю, доложил, как я понял, обо мне и выслушал указание. Только после этого он пристегнул пса на цепь и открыл ворота.
Я направился к особе, которая, наконец, вышла из машины. На вид ей было лет двадцать пять, не больше.
Приветливо улыбаясь, я поздоровался.
- Доброе утро, - сухо ответила она. - Вы за «Вольво» приехали?
- Да, и я хотел бы спросить еще...
Она предупреждающе подняла руку и перебила меня:
- Одну минутку, я отпущу охрану.
Этой минутки хватило, чтобы хорошенько рассмотреть хозяйку стоянки и оценить достоинства ее фигуры.
Не буду лукавить, вначале я уставился на то, что действительно выставлялось напоказ - рвущиеся на свободу из эластичных брюк очень привлекательные, великолепной формы ягодицы и бедра.
Короткая, зауженная куртка чуть прикрывала роскошную грудь. Такие фигуры не могут не привлекать внимание большинства мужчин. Другое дело, что скрывается за этой оболочкой?
Лицо также было примечательно: бледная кожа контрастировала с крашеными почти в черный цвет волосами, прижатыми на лбу солнцезащитными очками. Выразительны были и красивые, обведенные черным, пухленькие губки.
Весь этот яркий антураж, вероятно, должен был отвлекать внимание от бегающих, с плутовским блеском глаз. Именно они могли выдать действительные намерения их обладательницы и насторожить собеседника.
Кира, переговорив со сторожем, забрала у него ключи, и тот укатил на явно аварийном «Москвиче». Подойдя ко мне, она вновь довольно строго произнесла:
- Так вот. По поводу «Вольво». Вам придется получить разрешение в ГАИ и заплатить за стоянку.
Я передал ей доверенность и разрешение. Она, повертев их, с плохо скрываемым неудовольствием спросила:
- Когда Вы успели взять разрешение? А доверенность? Она же на бланке оформлена. В больнице, насколько мне известно, нет таких...
- Не волнуйтесь. Просто домашняя заготовка. Машина моего племянника.
- Он сам не сможет забрать?
- Когда это произойдет? У Вас ведь стоянка платная?
- Ах, да. Верно. Но все равно...
- Что-нибудь не так?
Кира вернула мне документы и в нерешительности произнесла:
- Я не хозяйка стоянки. Надо бы подождать Эдуарда Михайловича.
- Когда же он появится?
- Я даже и не знаю, что делать. Он заболел и вряд ли появиться... Если только к обеду.
«Интересно! Что-то в этом аппендиксе все странным образом заболевают. А, может быть, она подачку хочет?» - промелькнуло у меня в голове. Я достал бумажник и потянул оттуда сотенную.
Она протестующе выставила перед собой ладонь.
- Что Вы! Деньги здесь не при чем. Заходите через часик - полтора. Позавтракайте пока. А я позвоню Эдуарду Михайловичу, организую помывку, заправку... Идет?
Странно. Создавалось впечатление, что она пытается затянуть выдачу автомашины. Я не видел причин для этого и, осознавая наигранность ситуации, попытался поставить Киру на место.
- Послушайте, Кира. Вас так зовут? Вы меня удивляете. Никаких завтраков, помывок не надо. Просто надо выдать машину и все. Это так сложно? И еще: меня уверили в милиции, что автомашины должны выдаваться на этой стоянке по первому требованию. Так в чем дело?
В этот момент она что-то придумала. Ее лицо расплылось в кокетливой улыбке, и она предложила:
- Что же. Тогда пойдем смотреть документы.
- Еще что-то надо? Ведь я только что предъявил Вам необходимые документы!
Кира, по-прежнему улыбаясь, положила руку на поручни лестницы и с заигрывающей интонацией пояснила:
- У меня там квитанции и акт на машину.
В этот момент куртка ее распахнулась, выпустив на свободу чуть прикрытые маечкой объемистые формы. Как это она ловко проделала! Было отчего прийти в замешательство!
Кира, перехватив мой недоумевающий взгляд, не смутилась, и кокетливо повторила:
- Ну, так идем?
Я что-то промямлил, силясь сообразить, что это может означать.
На сексуальную прелюдию не похоже. Здесь какой-то расчет. Как всегда в подобных случаях, расчет с использованием «стратегических сил». Но я не видел цели этого расчета, и поэтому принял «вслепую» чужие правила игры.
Она стала подниматься по ступенькам первой, а я последовал за ней. Мне показалось, Кира хочет, чтобы я получше рассмотрел ее сзади.
Она знала, куда я обязательно буду смотреть, и так крутила ягодицами, будто танцевала самбу, а не поднималась по лестнице.
Я почувствовал, что краснею. Трудно трезво мыслить, когда прямо перед собой видишь предмет соблазна, усиленный проступающими сквозь тонкую ткань трусиками.
Это была убойная приманка без сомнения, и я энергично среагировал на нее. Так поступил бы любой на моем месте.
Как только за нами закрылась дверь, я мягко удержал Киру за плечо, имитируя потерю равновесия, но это оказалось лишним. Она обернулась в противоположную сторону, и таким образом, оказалась в моих объятиях. Я даже не успел увидеть выражение ее лица.
Мне ничего другого не оставалось, как прижать ее к себе и поцеловать подставленные полураскрытые губы.
Чего-то выжидать или развивать страсти не было резона, и я грубо и решительно просунул ладони под резинку ее брюк, пытаясь спустить их. Я предполагал, что за этим последует, и не ошибся.
- Подожди, не здесь, - она отвела мои руки.
Я взглядом показал на топчан.
- Нет. Здесь нельзя, - повторила Кира с деланным сожалением.
- Хорошо. Тогда гостиница? Поехали?
- Да ты что! Надо на стоянке кого-то оставлять. Извини.
Для чего ей это сближение? Я с досадой произнес:
- Жаль. Что же, займемся делом.
- Каким?
- Пора бы отдать машину, - напомнил я о цели своего визита на стоянку.
Ее лицо заметно побледнело. Она достала из металлического шкафчика бланки квитанций и извиняющимся тоном, не глядя на меня, заявила:
- Ты знаешь, вчера гаишник пригнал машину и никаких документов не предоставил. Ни акта, ни описи имущества. Бросил на территории тачку и уехал.
- А это было необходимо: акт, опись?
- Да. Тем более что ее обокрали.
- Почему так считаешь?
- Милиция сообщила. Точнее, тот парень, который пригнал машину.
- А что конкретно похищено?
- Не знаю. Может быть вещи, деньги..., не знаю. Я это все к тому, что мы не несем ответственности за пропажи вне территории стоянки. Все претензии и вопросы к ГАИ, пожалуйста. Сержант прикатил машину, вылез, а сам на ногах не стоит.
- Пьяный?
- Нет, не похоже. Его качало из стороны в сторону и рвало, как пьяного, но глаза и речь абсолютно трезвого человека. Может быть, отравление, раз блевал. Напарник увез его в больницу сразу же. Пришлось на свой страх и риск оставлять машину на стоянке. Теперь я все сказала.
- Так что же, вы с Эдуардом и машину не осматривали?
- Даже дверцы не открывали.
Это была очевидная ложь.
- Это единственная причина, по которой ты не хочешь выдавать машину? Теперь отдашь?
Кира многозначительно улыбнувшись, с придыхом «мяукнула»:
- Когда хочешь. Бери прямо сейчас.
Я притянул ее к себе. В этот раз она прижалась ко мне не только грудью... Я не знаменит и не настолько привлекателен, чтобы дамочки сами бросались в объятия, страстно желая близости на десятой минуте знакомства. Да еще с утра. Значит, я ничего не понял в сочиненной кем-то комбинации.
Единственным объяснением могла быть кража Кирой или ее сожителем кейса или чего-то очень ценного из «Вольво».
- А если твой Эдик заявится?
- Не волнуйся, не заявится. Я же сказала: приболел немного.
- Перебрал? - спросил я, хотя уже догадался, где искать причину хвори.
- Он вчера выпил совсем немного, но ведь такую отраву продают!
Теперь я отчетливо осознавал, что машина опасна, что хозяин стоянки вскрывал ее и что-то оттуда похитил. Понемногу я начинал, как мне казалось, контролировать ситуацию.
- Кира, едем в гостиницу, - повторил я.
Она мягко отстранилась и заявила:
- Во-первых, меня заменить некому. Во-вторых, ты хочешь, чтобы завтра в Бологое все знали, что я шлюха?
«Да ты и есть шлюха, милая, только хитроумная» - подумал я и сказал:
- Неужели здесь что-то можно сохранить в тайне?
- Я подумала о тебе лучше.
Я достал сигареты, протянул ей. Она закурила и, резко сменив тему, бесцеремонно спросила:
- А что у тебя за фирма? Чем занимаетесь? Они что-то везли?
Интересное дельце получается. Именно так я и рекомендовал действовать своим осведомительницам: сначала охмурить, войти в «свойский» контакт, а затем и тянуть информацию.
Не исключено, что Кира пытается получить от меня какие-то сведения. Какие? Я и сам бы хотел знать, что ее интересует…
- Обычное дело - купи-продай, как все и везде делают. А что везли - извини, не твое дело. Это имеет какое-то для тебя значение?
Реакция ее была неожиданно бурной:
- А как же! Если что пропало? Давай-ка, посмотри, что украли из машины. Что на месте, а чего нет и тогда викторину закроем.
- К делу, так к делу, - сказал я и повернулся к двери.
Кира взяла меня за руку и шепнула, подставляя губы:
- Подожди...
Она заметно переигрывала меня в артистизме. Зная о «Вольво» больше, чем я, она хотела заглянуть ко мне в карты. А у меня их просто пока не было.
**************************************
Мы спустились с кунга и подошли к машине. Я открыл дверцу, влез в салон и сразу же задержал дыхание - четыре человека, как минимум, отравились здесь. Я поспешил вылезти наружу и открыл все дверцы настежь.
Кира удивленно и настороженно посмотрела на меня, затем, наклонившись, заглянула в салон.
- Пахнет чем?
Я довольно грубо удержал ее за руку.
- Ты чего? - еще больше удивилась она.
До нее еще просто не дошло, что машина была отравлена. Я не намерен был высказывать свои догадки по этому поводу, тем более, что Кира могла играть в этом деле собственную роль.
Я решил осмотреть машину детальнее в ее отсутствие, а пока вновь залез в салон, полагая, что при открытых дверцах вероятность отравления мала. Хотя насколько мала, я совершенно не имел представления.
Я запустил двигатель. Приборы показывали нормальное состояние систем и агрегатов машины. Сделав круг по площадке, я остановился и вышел к Кире.
- Да. Ты права. Обворовали машину. А кстати, здесь вчера не было кейса - дипломата? - спросил я и посмотрел ей прямо в глаза.
Она выдержала взгляд и уверенно, не без иронии, ответила:
- Ничего не было. Ни дипломата, ни авоськи.
- Хорошо, Кира. Я уезжаю. Ты ничего мне не хочешь сказать?
Она протянула мне карточку-визитку своего компаньона Эдуарда, в которой был указан его адрес и телефон.
- Зачем мне это?
- На обороте адрес дачи, где ты сможешь меня найти. Специально для тебя приписала. Если вдруг захочешь..., или вопросы появятся.
- Вопросы?
- Мало ли... Не волнуйся..., дача моей подруги. Эдуард там не бывает.
- Не отказался бы от встречи, но вряд ли получится - времени мало.
- И все-таки, имей в виду этот адресок.
- Просто замечательно. Пока.
Вопрос, почему она пыталась сблизиться со мной, оставался невыясненным.
***************************************
В небольшом переулочке, за зданием отдела милиции, я остановился и тщательно осмотрел весь салон, заглядывая даже под коврики. Ничего подозрительного, а точнее, ничего лишнего я не обнаружил.
Несколько минут я сидел, покуривая и размышляя, где искать хоть какие-то вещественные объяснения странного заболевания курьеров и, возможно, гаишника и Эдуарда.
Если все четверо отравились, то источник опасности находился в машине. Но после случая с Эдуардом его убрали? Или он перестал действовать?
Модест скрыл от меня ПРЕДМЕТ перевозки. Это был яд? Внезапно меня осенило: радиоактивность! При большой дозе радиации могут быть боли в животе, тошнота, рвота, головокружение. Это было ближе к правде, как мне казалось, и я поехал в дежурную часть милиции.
Майор еще был на месте - сдавал сменщику дежурство. Увидев меня, не удивился:
- Я так и знал, что вернешься. Подожди секунду, сейчас выйду.
Прошла не секунда, а добрых полчаса, прежде чем он вышел ко мне. Мне не пришлось ему долго объяснять причину моего повторного визита - несмотря на усталость, в нем еще теплился азарт настоящего сыщика.
Мы обследовали дозиметром автомашину, но не нашли никаких отклонений. Абсолютная радиационная чистота.
- Что тебе не нравится в этой истории?
- Я уже подумал, что нашел источник отравления наших парней, но, как видишь, оказалось не то.
- А Мазуркова свалило то же самое?
- Не знаю. Пока не понятно.
- Ладно. Я дам тебе свой телефон. Сдается мне, что здесь не все так просто, как кажется. Если что надо здесь организовать, помогу. Кстати, до работы дежурным, я сыскарем проишачил почти десять лет.
- Я это понял несколько минут назад. За помощь спасибо.
- Пока не за что.
****************************************
Я возвращался на стоянку с твердым намерением выяснить у Киры, что они с Эдуардом вытащили из машины, задав ей этот вопрос напрямую. Это нечто, как я предполагал, представляло опасность, и они могли этого не знать.
Вначале я решил поставить машину вне видимости со стоянки и понаблюдать за действиями Киры. Через десяток минут мне это занятие надоело - «Опель» оставался на своем месте, а Кира из кунга не выходила.
Я хотел включить двигатель, и в этот момент мой взгляд случайно задержался на воздухозаборной щели под капотом - на старых моделях воздухозаборники были принципиально другие.
В самом углу заборника я увидел какой-то предмет. Им оказался пакетик из черного синтетического перфорированного материала, похожий на обычный хирургический тампон, размером чуть больше спичечного коробка.
На ощупь я определил, что внутри находится хрустящий порошок. Я согнул пакет, пытаясь разорвать оболочку, и раздавил внутри что-то стеклянное.
Ощутив, что в тампоне происходит какая-то реакция, я приложил его к уху, и услышал шипение. Ларчик открылся просто - это и был тот самый яд.
По какой-то неведомой мне причине, этот пакет оказался не «включенным» и не был удален злоумышленником из машины. Я же по неосторожности запустил его в действие.
Я вытряхнул из пачки сигареты и запихал туда тампон. Мне надо было сохранить хоть остатки ядовитого вещества или газа, и поэтому я некоторое время искал подходящую упаковку. Ничего лучшего я не придумал, как закрыть находку в кейс, а его, в свою очередь, уложить в багажник.
Теперь я понял принцип отравления курьеров, и это была первая серьезная зацепка для последующего расследования. Но я понял еще то, что наверняка этот газ свалит теперь и меня.
Резко сорвав машину с места, я на предельной скорости помчался в направлении больницы.
Я уже ощущал подташнивание и начинающееся головокружение, когда увидел корпуса больницы. Во рту появился кисловатый, металлический привкус.
«Ну и олух же я! Так вляпаться!» - ругал я себя.
У меня хватило сил закрыть машину и ввалиться в помещение приемного покоя. Здесь ноги перестали меня держать, и я мешком свалился на пол.
Сознание я не терял, но меня сильно тошнило. Началась рвота.
Вокруг меня появился медперсонал. Кто-то высказал предположение, что я пьян, но тут же ему возразили, ссылаясь на отсутствие запаха спиртного.
Странное состояние - я ничего не мог сказать, не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой. Просто лежал, закрыв глаза. В меня вливали воду, просили вырвать. Я послушно все выполнял и к ужасу своему понимал, что мне становится все хуже и хуже.
Тошнота очень быстро превратилась в одну непрекращающуюся рвотную судорогу, и сознание, не выдержав перенапряжения, отключилось.
**********************************
Первое, что я увидел, очнувшись, был потолок. Ни боли, ни тошноты я не ощущал. На душе было удивительно хорошо и спокойно от осознания того, что я жив.
Повернув голову, я заметил капельницу. Что мне вкачивали, не знаю, но я чувствовал себя все лучше и лучше.
Появилась медсестра. Именно такая, какая и должна быть, и какая существует в воображении большинства мужчин. Классическая.
Молодая и симпатичная, в безукоризненно белом колпаке и халате, под которым угадывались просто огромные прелести, она своим видом могла бы заставить полюбить жизнь даже самого безнадежного больного.
Она посмотрела на меня и сказала низким грудным голосом:
- О! Порозовел.
Я немедленно отреагировал:
- С такими красавицами быть рядом и умирать? Ну, уж нет!
- Да он еще и заигрывает! Пора выписывать.
- И я про это.
- Еще чего. Лежите. Я же пошутила. Вам назначено лечение, по крайней мере, до завтра.
Она вынула иглу капельницы из моей руки и спросила:
- Получше себя чувствуете?
- Так, что хоть сейчас...
- По бабам, что ли? - довольно рискованно пошутила сестра.
Я, немного смущенный ее бесцеремонностью, возразил:
- Но я имел в виду космос...
- Все вы «космонавты», только хорохоритесь, - она засмеялась и исчезла из поля моего зрения.
Сбоку кто-то кашлянул. Я повернулся и увидел лежащего на соседней койке тощего мужичка. Он поймал мой взгляд и пропитым голосом захрипел:
- Ты чуть не крякнул. Говорили, давление было почти ноль. Хотели в инфекцию отправить. Там бы тебе точно хана. Подозревали отравление... А Инна – это врач наш, молодец - сразу сообразила, что у тебя другое. Говорит, мозговые дела... Положила к себе... Назначила уколы и капельницу...
- Сколько времени прошло? - прервал я его.
Мужичок напряг свое морщинистое лицо и стал рассуждать:
- Тебя положили в девять, может в начале десятого. До этого ты в приемном провалялся полчаса… А сейчас..., сейчас, наверное, одиннадцать. Быстро же ты оклемался. Башка-то соображает? Все нормально?
- Отлично.
Собеседник хмыкнул и заметил:
- Все это хренотень. Главное, чтобы крыша не поехала.
В этот момент вошла врач. Мне показалось, в палате стало заметно теплее и светлее.
Высокая красивая блондинка, лет тридцати пяти на вид, с фонэндоскопом на шее, не могла не быть врачом. Из-под колпака выглядывали светло-русые с рыжинкой локоны волос. Большие серо-зеленые глаза с интересом, но строго смотрели на меня.
Она обернулась к вошедшей следом медсестре.
- Сколько дали раствора?
- Пятьсот.
Я почувствовал ее нежные пальцы на своем запястье. Считая пульс, она спросила:
- Нам уже хорошо?
Голос у нее был удивительно мягким, чуть вкрадчивым, хотя и со скрытым волевым оттенком.
- Спасибо, доктор. Похоже, я заново родился.
- Еще скажите, что я Вас родила, - в ее глазах сверкнули смешливые искорки - вероятно, она, как и медсестра, любила пошутить.
- Инна..., - попытался я задать вопрос.
- Сергеевна. Больной, у Вас раньше подобного состояния не было?
- Нет. А какое у меня было состояние? Я терял сознание?
- Ну, скажем так: почти потеряли. Ладно, поговорим об этом попозже. Сейчас отдыхайте. Проколем курс, доведем до бодрости, а пока послушаем, посмотрим давление…
Она присела на табурет возле койки… Руки у нее были теплые и нежные, почти ласковые. Этот фактор, несомненно, улучшил мое общее состояние, поднял жизненный тонус. Результатом обследования врач осталась довольна.
- Очень хорошо. Капельницу отменяем.
Инна Сергеевна ушла, а медсестра достала тетрадку и стала спрашивать, кто я, откуда, что употреблял в пищу, страдал ли хроническими заболеваниями, и задала еще много не очень понятных мне вопросов.
Я ответил только на первые три, а затем сам стал интересоваться как подробностями моего состояния, так и личностью медсестры и врача, и этого оказалось достаточным для прекращения импровизированного допроса.
Спустя несколько минут после ухода медсестры, я осторожно встал и немного прошелся по палате. Сосед изумленно наблюдал мои опыты.
- Ну, ты даешь! Час назад еще умирал, а теперь скачешь, как конь.
- Нормально, все нормально. Некогда валяться.
Действительно, время поджимало, и настала пора заканчивать свое больничное приключение.
Я не намерен был срочно звонить Модесту о случившемся со мной, рассчитывая вначале основательно разобраться в происходящем вокруг «Вольво».
Итак, я отравился, как и все, кто контактировал с машиной, вдыхая пары неизвестного вещества, заложенного неизвестными в воздухозаборники. Из этого возникала парочка главных вопросов: кто это организовал и почему. Чтобы их решить, я должен был действовать.
Я вышел в коридор и сразу же столкнулся с медсестрой. Она изумилась:
- О! Надо лежать, а они уже ходят. Вы что, больной, снова под капельницу хотите? Жизнь надоела?
- Движение - это жизнь...
- Иногда - наоборот.
- Скажи-ка, милая, где кабинет Инны Сергеевны?
- Кабинет-то вот он, рядом, да только попадет и мне, и тебе..., милый.
Я постучал в указанную дверь, и не дожидаясь разрешения, вошел к доктору.
Оторвавшись от истории болезни, она взглянула на меня. Секундное удивление в ее необыкновенно красивых глазах сменилось строгостью.
- Почему Вы не в палате? Вы уже выздоровели?
- Инна Сергеевна, я и не болел. Какой-то странный, нелепый случай, и я хотел бы задать пару вопросов...
- Вы, оказывается, даже в больнице следователь, а не больной. Какие еще вопросы? Если здоровы, то выпишу Вас. Вот и все вопросы.
Разговор мог принять нежелательный оборот, и я попытался заинтересовать Инну Сергеевну.
- Два вчерашних парня с трассы, гаишник, а теперь и я – более, чем достаточно для правильного вывода…
- Да Вы еще и врач. Точный диагноз пока я не могу установить, тем более Вы. Необходимо сдать анализы, сделать рентген черепа, томограмму...
- Это все так, но в данном случае для меня не годится, Инна Сергеевна. Я думаю, все проблемы, в том числе и установление диагноза можно легко решить в сотрудничестве. Кое-что знаю я, а кое-что Вы.
Инна Сергеевна вдруг сняла колпак, и ее длинные волосы волнистым веером распустились по плечам. Этот жест имел совсем иной, чем телодвижения Киры, смысл. Я понял его как согласие на диалог.
Она заметила мой восхищенный взгляд, и это дало ей повод вновь притормозить.
- У меня сейчас будет перерыв - это во-первых. Во-вторых: что касается проблем... У меня их нет, а Ваши пусть решает милиция. Я должна сообщить об этом случае - вероятно, мы имеем дело с попыткой отравления… Вы бывший милиционер и хорошо знаете всю процедуру.
- Вы правы, но не спешите сообщать. Как бывший милиционер, я хорошо знаю, чем все закончится. Заявлений от потерпевших нет, следовательно, никакого дела не будет. В лучшем случае, возьмут с каждого по объяснению и на этом поставят точку. А я бы хотел разобраться с этим происшествием детально и частным порядком.
Инна Сергеевна слабо попыталась возразить:
- Давайте-ка, сбавьте обороты. Мне Ваш тон не нравится. Вы командуйте у себя на работе, а здесь извольте подчиняться... правилам.
- Согласен. Я не намерен диктовать свои правила... Вы, вероятно, хорошо представляете себе то, что отравление по неосторожности и преднамеренное - разные вещи. Хотелось бы поговорить с Вами, как со специалистом...
Это была слабенькая аргументация, но она стала объяснять:
- Хорошо. Давайте поговорим. Я предполагаю, что у Вас, как и у вчерашних больных произошло резкое, или скажем так, острое нарушение мозгового кровообращения с последующим рефлекторным нарушением деятельности сердечно-сосудистой системы. Это довольно легко диагностируется. Что же касается причины... Какие-то обстоятельства подействовали угнетающе на сосуды, что вызвало их спазмы, которые, сочетаясь с резким скачком артериального давления, привели к потере сознания…
- Сложновато для меня… Какие обстоятельства?
- Очевидно, они связаны с иномаркой, которая стоит под окнами приемного покоя. Какие конкретно, не знаю – не моя проблема.
- Согласен. Этим обстоятельством могло быть химическое вещество, например, газ?
- Возможно.
- Разрешите взглянуть на истории вчерашних пациентов?
Она укороизненно покачала головой.
- В виде исключения… Одну минутку, я принесу их с поста.
Когда она выходила, мне доставило удовольствие созерцать ее стройные, модельные ноги в легких босоножках. В туфлях они выглядели бы еще более впечатляюще.
Инна Сергеевна умна и практична – это угадывалось, и вполне могла бы оказать мне помощь в распознании яда. Такую женщину нужно иметь в союзниках и здесь главное - не отстранить от себя грубостью. Я же поначалу заговорил с ней почти вульгарно. Я должен учитывать, что она врач, а я для нее всего лишь пациент.
Она принесла несколько листков, опустилась в кресло за стол и сказала приглашающе:
- Можете взглянуть…
Я подвинул стул и присел возле нее. Сразу же почувствовал очень тонкий, приятно опьяняющий аромат, напоминающий запах цветущего ночного табака.
Ощущаемая близость тела красивой женщины волновала и отвлекала от дела. Я тупо смотрел в скорописные строчки и ничего не мог разобрать.
Инна Сергеевна выборочно стала читать:
- Так. «...Доставлен «Скорой помощью»..., тошнота, рвота, потеря сознания..., падение артериального давления...» Собственно говоря, читать дальше нет смысла - примерно то же самое, только в легкой форме, перенесли и Вы. Сейчас у них состояние стабильное, хотя назвать хорошим нельзя - у больных не все в норме с памятью. Заторможены, плохо контактируют... У инспектора ГАИ состояние хорошее – по его просьбе отпущен домой. Что Вас еще интересует?
- Что у них при себе было? Документы, деньги? Кейс?
- Есть запись, что обнаружена лишь визитная карточка генерального директора какой-то питерской фирмы. Через него и узнали о личности больных.
Я с минуту переваривал сказанное врачом. Вырисовывалась картина заурядной дорожной кражи. Воспользовавшись болезненным состоянием курьеров, злоумышленники просто забрали все, что можно было легко взять.
- Соответствует ли эти записи тому, что на самом деле было? - спросил я и тут же пожалел об этом.
Белокурая красавица отложив истории, впилась в меня недовольными глазами:
- Что-то я не понимаю. Вы больной, а я Ваш лечащий врач. Прошло десять минут, как Вам сняли капельницу, а Вы уже допрашиваете меня. Все. Так дальше не пойдет. И главное - у меня сейчас перерыв.
Она оперлась руками о стол, намереваясь встать, но я успел накрыть их своими ладонями. Последовала моментальная реакция: она выдернула руки и резко спросила:
- Что еще? Мы не настолько хорошо знакомы...
- Верно. Но я некоторым образом детектив, и должен узнать все об отравлении.
- Раз Вы детектив, то и расследуйте, а я-то при чем? - она немного успокоилась.
- Пусть будет пищевое отравление для всех.
- Вы мне диктуете? Я с пониманием отношусь к профессии ищеек, но мне кажется, что мы с Вами уж как-то быстро перешли границу...
- Это пришлось бы все равно сделать. Вами, а вернее, Вашими выводами вполне могут заинтересоваться организаторы отравления. Я уже наверняка представляю собой объект для наблюдения. Следовательно, мы должны быть уверены друг в друге.
- Вы меня не убедили, но чем я могу помочь?
- Что это за вещество?
- Отравление наступило быстро - это вытекает из того, что Вы в машине находились непродолжительное время. Организм реагировал на отравление, допустим, уже через десять минут. Без сомнения, вещество это - газ и действует через легкие. В этом случае должны быть реакции на слизистых, раздражение бронхов или подобные реакции, но их не было.
- Что это может означать?
- Вещество избирательного действия на сосуды головного мозга. Удивляет поразительная быстрота выздоровления - токсины в течение часа перестают действовать. Но это в Вашем случае, когда доза, очевидна была мала и своевременно начато лечение. У Ваших коллег…
- Они мне не коллеги, Инна Сергеевна.
- Да, да. Я понимаю. Так вот, они получили, очевидно, большую дозу, да и помощь … Мы не сразу поняли, в чем дело.
- Так что это может быть? Отравляющее вещество?
- Вряд ли. Скорее всего, какое-то ядовитое химическое соединение по типу газа для самозащиты, но это уже выходит из области моей профессии. Полагаю, яд еще находится в машине, так что, все карты у Вас в руках.
- Для начала неплохо бы переодеться в свою одежду.
- Ваши документы у меня, а одежду получите в хранилище. Да, интересно, каким образом будете искать яд? Второй раз наступать на грабли?
Я разочаровал ее:
- Кажется, я нашел источник отравлений…
- Именно поэтому и попали в больницу?
- Был неосторожен. Здесь найдется банка с притертой крышкой?
- Пока переодеваетесь, найдем. Можно мне взглянуть на Вашу находку?
Я не возражал. Она и так много теперь знает и, главное, очень мне симпатична. У меня даже мелькнула мысль, что неплохо бы с ней познакомиться поближе.
Через некоторое время мы вдвоем вышли к машине. Инна Сергеевна попыталась всучить мне ватно-марлевую повязку и пинцет, но я отказался. Открыв багажник, я вынул и показал ей пакетик, а затем уложил его в банку.
- И это все? В машине больше ничего не осталось? Может быть, продизенфицировать салон? Я попрошу санитарку…
- Теперь нет необходимости в этом, достаточно будет проветривания, - отказался я и открыл дверцы.
- Скажите, Вы один занимаетесь расследованием?
- Нет. Уже вдвоем с Вами.
- Хорошо. В таком случае, я могу предложить Вам кое-что. Вы делали когда-нибудь инъекции?
- Приходилось..., только внутримышечно, конечно.
- Пойдемте ко мне, я дам лекарство. Если вдруг почувствуете вновь себя плохо, сделаете укол, полежите немного, и все пройдет.
Мы вернулись в кабинет, и она дала несколько ампул с лекарством, название которого мне ни о чем не говорило.
- Действует часа четыре, а затем надо повторить. Лучше всего, конечно, остаться в больнице. Здесь мы понаблюдали бы за Вами, чтобы не случилось рецидива.
- Что это за лекарство?
- Успокойтесь, не наркотик. По типу витаминов…, для поддержания тонуса организма. Впрочем, я не навязываю, можете поступать по своему усмотрению.
- Спасибо. Конечно, я сделаю так, как Вы советуете. Теперь мне хотелось бы побеседовать с больными.
- Хорошо. Я через час – полтора освобожусь и еще раз Вас послушаю, осмотрю, а Вы можете пока допрашивать их. С ними вполне можно разговаривать.
- Инна Сергеевна, извините, что я отнял у Вас перерыв. В виде компенсации, могу ли я Вам предложить… Что, если я подвезу Вас домой?
Она, как мне показалось, немного смутилась, но ответила очень достойно:
- И отравить еще и меня? Перерыв, действительно закончился благодаря Вам, поэтому от предложения не откажусь.
**************************************
В палате, куда меня привела Инна Сергеевна, было тихо. Медсестра возилась с капельницами, а двое больных – молодые мужчины лет тридцати с одинаково бледными лицами и одинаково короткими стрижками, делающими их похожими на близнецов, безучастно наблюдали за ней.
Инна Сергеевна спросила, обращаясь к лежавшему возле двери больному:
- Как чувствуют себя наши питерцы?
Тот, не меняя выражения на лице, пробурчал:
- Так себе…
- Что беспокоит?
- Голова…, кружится…, подташнивает…
Инна Сергеевна, присев на стул измерила давление, послушала сердце, затем то же самое проделала и со вторым больным.
- Уже значительно лучше, капельницу больше ставить не будем. К вам из Питера…
Она встала и направляясь к двери, сделала знак медсестре следовать за ней.
Я спросил первого:
- Антон?
- Нет. Я Сергей. Ты кто?
Я протянул ему доверенность, полученную от Модеста, но он не смог ничего прочитать. Видимо у него от попытки всмотреться в текст, закружилась голова – он закрыл глаза и отвернулся.
Я представился и объяснил им, кто меня прислал и зачем. Они стали еще мрачнее.
Я должен был с чего-то начать разговор и ничего умнее не придумал, спросив о самочувствии.
Антон промолчал, а его товарищ ответил:
- Погано…, ты же слышал…, я врачу говорил…
Антон неожиданно спросил:
- Труба есть?
Я протянул ему мобильник, но он чуть мотнул головой и попросил:
- Нет… Набери сам шефа…
Я выполнил просьбу и услышав ответ Модеста, поднес трубку к уху Антона.
Тот медленно, с паузами стал говорить:
- Отравились… Не знаю… Наверное, в кафе… Это на выезде на Московское шоссе слева… Название? – он обернулся к Сергею.
- Скажи ему, что там азеры, а название «Гиала» или «Гияла»...
Антон передал название Модесту и продолжил разговор односложными фразами. Очевидно, он объяснял Модесту, что ничего не знает и не помнит.
- …да я же говорю: не знаю, где кейс. Я же был в полной отключке… Шеф, ты что, мне не веришь? Машина?
Он вопросительно посмотрел на меня, и я кивком показал на окно.
- …Он на ней приехал. Он рядом… Я с его мобильника говорю… Пусть трубку возьмет? Да он ее и держит…
Антон сказал мне:
- Шеф хочет с тобой потолковать…
Едва поздоровавшись, Модест сразу же спросил о машине. Я ему ответил, что машину взял со стоянки без проблем, но кейса там не оказалось.
Он взорвался:
- Как нет кейса? Что из салона пропало? Что курьеры говорят?
- Ничего не говорят… Пока они были без сознания на трассе, их просто обокрали. Запустить заявление в милицию?
- Нет, нет, что ты… Они напортачат. Это наши проблемы. Пока не надо… Пусть ребята поправляются. У меня к ним претензий нет. Выезжай срочно сюда, а с кражей разберемся позже.
- Можно кое-что и сейчас сделать… Пока в Бологое… Есть некоторые ниточки. Надо опросить обязательно тех, кто первым их обнаружил.
- Ниточки, говоришь? Опросить, наверное, надо. Если заметишь наблюдение, сразу мне сообщи. Машину одну не оставляй. Звони каждый час.
Закончив разговор, я подсел к Антону.
- Ты помнишь, что произошло с тобой?
Но он сам задал вопрос:
- Где наши вещи, документы, оружие? Машина в порядке?
- Ни в милиции, ни в больнице ничего не знают… Похоже, салон обчистили – все было перевернуто и все, что можно было забрать, похищено.
Бледное лицо Антона стало серым, глаза сузились. Мое сообщение его сильно взволновало.
- Хоть чехлы-то оставили…, ну, там, коврики и все такое…
Сергей удивленно посмотрел на него.
- Ты чего? Крыша поехала? Кейс пропал, а ты - коврики.
Антон закрыл глаза и замолчал.
Его товарищ попытался объясниться:
- Не обращай внимания… И так тошно, а ты еще с вопросами…
- Ты все помнишь? Где останавливались?
- Антон же говорил: в Питере, на выезде на трассу. Мы там в кафе у азеров не раз брали мясо и все было нормально. А больше нигде до поста ГАИ не останавливались.
- Поста? Почему?
- А… Как всегда. Что-то, якобы, нарушили. Не остановились по требованию какого-то мента на шоссе. А потом сказали, что скорость превысили. Если бы хотели содрать бабки, то взяли бы – мы предлагали. Черт их знает, чего они хотели! Я думаю, хотели срубить капусты, но что-то им помешало.
- Никакого нарушения не было? А как они требовали мзду?
- Пошли они в … одно место. Ничего мы не нарушали.
- И как все окончилось?
- Никак… Составили протокол… Заплатили штраф и все.
Антон шевельнулся и зло вставил:
- Уроды… Ух, ненавижу их!
- Что было дальше?
- Да пошел ты…
Сергей, как бы извиняясь за грубость Антона, ответил:
- Дальше? Уехали. А потом отрубились. Минут через пять – десять. Первый Антон – у него закружилась голова, а затем почти сразу же и у меня… Только сегодня утром немного очухались. Слушай, может быть, хватит на сегодня? Выворачивает наружу, а ты вопросами своими уже задрыгал нас.
- Ладно. Отложим наш разговор до лучших времен, когда поправитесь.
Они ничего не ответили, и я вышел из палаты.
*********************************
Я решил пока гаишника Мазуркова не беспокоить – вряд ли он знал больше, чем его напарник и курьеры, а привлекать внимание к событию посторонних лиц не желательно.Но посетить станцию «Скорой помощи», которая располагалась в этом же больничном комплексе, я был просто обязан.
Уже через пять минут я знал адрес фельдшера, выезжавшей на трассу.
Преимущество провинциальных городков – не надо искать долго нужных людей – все под рукой. Не сравнить с Питером. Но и здесь лучшие шансы получить информацию имеет тот, кто умеет завязать разговор.
**************************************
Дверь открыла пухленькая, среднего роста женщина лет сорока с симпатичным и несколько помятым лицом. Она долго изучала мои документы, силясь понять, кто я. Наконец, лицо ее оживилось, и она промолвила:
- Первый раз вижу живого частного детектива.
Я засмеялся:
- Все больше мертвые встречались?
Она улыбнулась и парировала:
- Может и такие были. У Вас дело ко мне?
- Я хотел задать пару вопросов…, но что-то они вылетели из головы, - продолжая улыбаться, шутливо посетовал я.
Она отзывчиво сверкнула глазами и шире открыла дверь, приглашая войти.
- Что же мы стоим. Проходите.
На площадке она стеснительно поправляла расползающиеся полы короткого халатика, но войдя в прихожую, прекратила бесполезные манипуляции. Я просто не мог не обратить внимания на сверкнувшую белизну ее бедер.
Запах спиртного и некоторые другие обстоятельства, в том числе халат на голое тело свидетельствовали о еще не совсем утихнувших страстях в этой квартире.
- Извините, я на минуту – несколько вопросов и все.
- Ну, слава Богу, вспомнили, - заметила хозяйка, и нагнувшись, прикрыла лежащее у зеркала белье авоськой. При этом показалась на мгновение и скрылась ляжка. Не бедро, а именно ляжка, притягивающая и манящая своей откровенной наготой.
- Вы вчера выезжали по вызову на трассу?
- Да. А что случилось?
- Не можете ли пояснить, что за вызов?
- Почему же нет. Обыкновеный вызов. Отравление…
Облегченно вздохнув и кокетливо улыбнувшись, она открыла ножку до середины бедра.
- …двое больных на иномарке... Отравление с потерей сознания. У нас столько вызовов более серьезных было за смену, что об этом и сказать-то больше нечего.
- Не припомните, какие вещи были в салоне машины? Что было у больных при себе?
- Ну…, - она наморщила лоб и ножка по-деловому спряталась за полу халата. – Дверцы машины были прикрыты. Какие вещи? Никаких. При них ничего не было. А в машину я не заглядывала. Мы их погрузили и сразу уехали. Что-то не так?
- Где были больные, когда вы приехали?
- Оба лежали на обочине – видно кто-то пытался оказывать помощь. Скажите же, что произошло?
- Думаем, из машины совершена кража документов и кое-что из имущества.
Халатик вновь расползся, теперь уже по причине удивления хозяйки. Это обстоятельство провоцировало меня на прекращение деловой части беседы, но я стойко держался.
- Вы уверены, что «Скорая» была не первой на месте происшествия?
Эти слова немедленно отразились на халатике – он вновь скрыл дамские прелести.
- Да Вы что? Уж не нас ли подозреваете?
- Об этом никто не говорит. У меня и в мыслях ничего подобного нет. Меня интересует момент прибытия «Скорой» на место. Кто вызывал вас?
- Понятно… Нам сообщили из ГАИ. Мы приехали первые. В смысле, раньше гаишников. И там никого вообще не было.
Она забыла придержать халат и он разошелся уже на поясе. Это было шокирующее откровение, которым при других обстоятельствах я бы обязательно воспользовался, но не теперь.
- Спасибо, извините за вторжение,- я улыбаясь, отступил к двери.
- Да что там… С Вами приятно беседовать… А Вы из Питера? – она явно не привыкла, чтобы мужчины просто так от нее уходили, не пытаясь добиться близости.
Я, игнорируя открывшийся до пупка, чуть приподнятый животик, дотронулся до ее локтя и пошутил:
- Жаль, что у меня больше нет вопросов!
Я действительно пожалел, что у меня не было времени даже на супербыстрый секс с этой привлекательной особой.
Она оказалась отзывчивой, хотя и не совсем уж навязчивой милашкой, подставив мне щеку для поцелуя.
- У такого мужчины и нет вопросов?
Я весело чмокнул ее и открыл дверь. Хозяйка подалась было ко мне, но опоздала - я уже вылетел на площадку.
*************************************
Теперь мне становился очевидным тот факт, что кража была совершена в период времени от момента потери сознания до приезда «Скорой». Тот, кто первым обнаружил больных, вполне мог быть причастным к исчезновению кейса, а, значит, я его должен разыскать.
Это я сделаю по пути назад, а пока мне надо было достойно расстаться с одной женщиной и попытаться выяснить причину странного поведения другой.
Я позвонил Модесту и доложил, что через час - два выезжаю в Питер. Тот был очень недоволен задержкой и потребовал, чтобы я не позднее полуночи был у него в офисе. Иначе он не гарантировал мне никаких выплат. Это требование, похожее на ультиматум, пока еще совпадало с моими возможностями.
Меня сверхбыстро поставила на ноги умная, красивая женщина – врач, и я не мог просто так уехать, не поблагодарив ее. Хотя время романтических увлечений осталось позади, иногда все же хочется верить в красивые отношения между мужчиной и женщиной.
Что я мог сделать для Инны Сергеевны? Цветы, коробка конфет и теплые слова благодарности – другого моя достаточно очерствевшая душа пока не могла придумать.
Мне не пришлось заходить в больницу. Инна Сергеевна вышла сама, едва я подъехал к приемному покою.
Она была в светло-голубой блузке и узких черных брюках. Или я по неведомым причинам неравнодушен к медицинским женщинам, или и в самом деле есть в них нечто милое и по-настоящему женское.
- У Вас все в порядке?
Я вместо ответа протянул ей цветы.
- Как здорово! Спасибо.
Она улыбалась открыто и непринужденно. От врачебной солидности не осталось и следа, и это меня еще больше расположило к ней.
Я открыл дверцу и она, сев на переднее сиденье и оглядевшись, с восхищеньем произнесла:
- Шикарная машина! У Вас есть своя?
- Вынужден содержать скромную «девятку».
- Так уж и скромная. У меня на самом деле скромная – « шестерка». Но я не езжу на ней – барахлит мотор. Отремонтировать некому.
- Впервые слышу, чтобы при разводе жене оставляли машину.
Она удивленно посмотрела на меня широко открытыми глазами и тихо сказала:
- Я ничего об этом Вам не говорила.
Затем, как бы раздумывая, раскрываться передо мной или нет, добавила с усмешкой:
- Ах, да. Вы же сыщик и все знаете. Он оставил машину потому, что у него новая иномарка, да и новая … подруга. Намного моложе его сына.
Последнюю фразу она произнесла с оттенком обиды и горечи.
- Мне кажется, он напрасно так поступил.
- Машину оставил?
- Нет. Ушел от Вас.
Она натянуто улыбнулась и уточнила:
- Скорее, я от него ушла и не жалею. Обидно только за потерянные годы. Хорошо, сын далеко и не видит отцовских выкрутасов.
Инна Сергеевна засмеялась и шутливо закруглила неприятную для нее тему:
- Вот теперь некому мотор починить. Притормозите, мы приехали.
Я посмотрел на желтого цвета трехэтажное здание и, не увидев жилых подъездов, заехал во двор. Остановив машину, я продолжил разговор:
- Я хотел бы отремонтировать Вашу машину, но сегодня должен быть в Питере с отчетом. Вы пока не нанимайте автослесаря - я приеду и сделаю. Договорились?
- Не знаю даже, что и сказать… Мне было бы интересно узнать, как Вы продвинетесь в расследовании, поэтому, если вернетесь, позвоните.
- Так Вы не будете возражать, если все же я посмотрю Вашу технику?
- О чем Вы говорите? Кто же будет против такой любезности.
Я достал записную книжку и мы обменялись своими адресами и номерами телефонов.
- Вы можете приезжать сразу ко мне и без звонка, но лучше все-таки позвонить заранее– ведь у меня дежурства бывают.
- Я бы еще хотел попросить Вас. Для всех, кто будет интересоваться обстоятельствами болезни курьеров пусть это будет пищевое отравление. Хорошо?
- Нет. Не хорошо. Мы их переводим в неврологическое отделение. В реанимации их содержать уже нельзя. Можно, конечно, перевод объяснить осложнением, но ведь злоумышленники-то отлично знают все.
- Не все. Например, то, что мы с Вами уже знаем механизм отравления. Поэтому, надо как можно дольше делать вид, что мы в неведении.
- Возможно, Вы и правы.
- Итак, до встречи?
Она многозначительно посмотрела на прижатый к груди букет и ничего не ответила. Я обошел машину и открыл дверцу. Выходя из салона, она заметно сжала мою руку и я сдался.
Поднявшись на второй этаж, она открыла дверь и пропустила меня внутрь. Как только мы вошли в прихожую, Инна Сергеевна метнулась на кухню.
- Сейчас что-нибудь приготовлю. Чай, кофе?
Но я ее остановил:
- В другой раз. Уже нет времени.
Разочарованная, она так близко подошла ко мне, что моя реакция была совершенно естественной.
Наш поцелуй оказался слишком затяжным, и после него прощаться было уже совсем не просто...
*************************************
Отъехав от дома Инны, я позвонил на стоянку. Кира не стала расспрашивать меня, где я был и что делал, а сразу, без обиняков сообщила, что выезжает мне навстречу.
- Ты что-то придумала?
- Поедешь со мной на дачу?
- Разумеется.
Мне не понравилось, что предложение исходит от нее. Она явно что-то задумала, и попытается предпринять какие-то действия в отношении меня.
Я был уверен, что секс здесь не главное. Тогда что? На стоянку машина попала, когда в ней уже ничего не было. Или было? Героин в тайниках? А Кира с Эдуардом нашли? А я зачем нужен, да еще в качестве любовника?
Вероятно, она совершила с Эдуардом кражу из машины и пытается у меня выяснить, есть ли какие-то подозрения на ее счет. Хоть и примитивно, но другого объяснения у меня не было.
Мне нужно было подыграть ей, и выявить истинную причину ее легкомысленного поведения.
Увидев «Опель», я развернулся и, пропустив его, двинулся следом.
Мы проехали через весь городок, промчались по небольшому шоссе и въехали в железнодорожный поселок, о чем свидетельствовало множество переездов и железнодорожных путей, встречавшихся через сто – двести метров.
Поселок, больше похожий на огромную деревню, весь утопал в буйной зелени садов и старых тополей.
Мы остановились возле деревянного домишка в самом конце поселка. Дальше улица упиралась в полуразобранную однопутку, за которой сквозь заросли кустарников просвечивали плешины полей.
Я вышел из машины и, не успев закрыть дверцы, получил в руки увесистые пакеты с продуктами.
- Это твоя дача?
- Нет. Подруги. Она проводник и сейчас в поездке... Да у нее есть дача, а этот домик она продает. Так что все в порядке. Пойдем.
Она пропустила меня вперед. Не видя действий шедшей позади Киры, я с занятыми руками представлял собой неплохой объект для нападения, но у нее, очевидно, были другие намерения.
Кира открыла маленькую дверку внизу веранды и достала оттуда ключ.
- Ключ всегда оставляем здесь.
Мы прошли на веранду, затем в дом. Кира прижалась ко мне, но я не смог ей ответить взаимностью и продолжал стоять с пакетами в руках.
Хитрая бестия вдруг наморщив лобик, сказала:
- Кое-что забыла. Подожди, я сейчас вернусь.
Она выскользнула из дома. Выждав с полминуты, я тихо вышел на веранду. Увидеть, что происходит возле машин, мешали кусты сирени, и мне пришлось выйти на улицу.
Дверца «Вольво» была приоткрыта, но выдающийся Кирочкин зад торчал из “Опеля”. Кира, услышав мои шаги, обернулась и резко выпрямилась. В глазах я прочитал испуг.
- Фу, ты! Напугал.
Я, внимательно глядя ей в глаза, спросил:
- Я, кажется, не закрыл машину?
- Ну и что? Я бы закрыла.
- Ты не поняла. Почему дверца открыта?
- Я не подходила к твоей тачке.
Я крепко сжал ее запястья и она вскрикнула от боли.
- Ты ничего не хотела подложить? Яд, например? Тампон в заборники?
- Какой тампон, какие заборники? Да отпусти же, больно! Ты с ума сошел!
Она скривилась, на глазах появились слезы. Похоже, я ошибся в выводах, но отступать было поздно. Я отстранил ее и заглянул в салон «Опеля».
На заднем сиденье лежали пакеты, авоська, сумочка. В сумочке оказался стандартный набор дамских вещей. Я открыл первый пакет и увидел там белье, купальник и еще какие-то кружевные вещички.
Миф о моем джентльменстве был окончательно похоронен.
- Собственно говоря, что ты хотел увидеть? Бомбу? Может, объяснишь?
- Извини, ошибся.
- Ничего себе, ошибся, - обиженно упрекнула меня Кира, потирая руку. - Теперь синяк будет. Так в чем ты ошибся? О каком яде, тампоне ты говорил?
- Во-первых, из машины пропал кейс с важными документами и… деньгами. Во-вторых, водитель, гаишник были кем-то отравлены. Кстати, как Эдик себя чувствует? Он что, тоже нюхнул воздуха в салоне? Ты же утверждала, что он не был в машине?
- Черт вас всех знает, кто кого травит и что вы все хотите,- раздраженно бросила Кира. – Я ни-че-го не знаю. И кейс дурацкий в глаза не видела. А Эдик много пьет, вот и весь фокус. Что дальше, Пинкертон? Я, как дура, соблазнилась питерским…, думала настоящий мужчина, а он… Сам умотаешь отсюда, или надо попросить?
Вот это актриса! Я обнял ее и попытался исправить досадную оплошность:
- Ты здесь не при чем. Извини. Но я хотел бы знать, чья это игра и кто ее затеял?
Кира резко высвободилась из моих объятий и зло спросила:
- Что ты несешь? Какая игра? Ты нездоров? Где тебя кормили сегодня?
- Кстати, меня еще никто не кормил.
- Тогда все ясно. Ладно. Пойдем. Накормлю уж злюку. Но ты мне все расскажешь, хорошо?
Никакой фальши в голосе! Великолепная игра!
****************************************
Сначала мы выпили, а затем она меня действительно накормила. Я, как и обещал, кратко пояснил ей, что основная цель моих действий – кейс с документами. По поводу происшествия с курьерами я дал ей понять, что меня не устраивает версия заурядного пищевого отравления, но признал, что другой у меня нет.
Напряжение между нами немного спало. А затем по-настоящему упали на пол, рядом с моими, ее брюки и куртка. Мы же прыгнули на старинную железную кровать, выкинув из головы все условности.
Кира оказалась искусницей, но не настолько, чтобы удивить меня. Мы стоили друг друга и наша, довольно скоротечная борьба закончилась боевой ничьей. Разбросанная одежда и скомканное в кучу постельное белье красноречиво свидетельствовали о битве достойных друг друга противников.
Несмотря на предельную телесную открытость, Кира представляла для меня загадку. Я так и не понял мотива ее действий.
Пока я силился найти благовидный предлог для прощания, Кира, одетая лишь в тонкую, просвечивающуюся футболку, открыла новую бутылку вина.
- Теперь попируем?
- Жаль, но мне не придется, моя сладкая…, надо ехать.
Она недовольно поморщилась и, не задумываясь, ответила:
- Как хочешь, а я выпью.
- Я ведь говорил тебе, что прямо сейчас уезжаю. Но это вовсе не значит, что я не хочу с тобой встретиться вновь.
- А я-то губенки раскатала... Думала, покутим вечерок... Оставайся до утра?
- Сожалею. Извини.
Кира отставила в сторону бокал с вином и вполне серьезно заявила:
- Я в ближайшие дни буду или на работе, или дома. Если захочешь, найдешь меня… Телефон знаешь.
- Эдик?
- Перебьется. Он современный.
- Я тебе позвоню.
- Если у тебя возникнут какие-то вопросы ко мне – приедешь сюда и здесь получишь все ответы.
Я недоуменно посмотрел на нее, и она, заметив это, добавила:
- В том смысле, если меня на телефоне не будет…
- А-а, понятно, - согласился я, ничего на самом деле не понимая.
Покидая дачу и размышляя о прошедших событиях, я пришел к выводу: Кира должна была сделать что-то иное здесь в отношении меня, чем то, что получилось на самом деле.
****************************************
Я включил мобильник, усыпленный мной на время общения с Кирой. Сразу же позвонил Модест:
- Какого черта ты делаешь там? Борис уже готовит тебе подмогу.
- Разбирался, где кейс и остальные вещи, оружие…
- Ну, и как?
- Пока, к сожалению, ничего определенного…
- Машина цела?
- С ней все в порядке.
- Срочно, прямо сейчас выезжай. При подъезде позвони.
- Все понял. Уже еду.
Мне показалось, последнюю фразу Модест не дослушал.
**************************************
На посту ГАИ меня как будто ждали - метров за сто подали знак остановиться. Два сержанта, оба толстенькие и усатые, не спеша подошли ко мне.
Тщательно исследовав меня и мои документы, они, однако, казались неудовлетворенными.
Один из них, наверное, старший спросил:
- Та самая, вчерашняя?
- В каком смысле?
- Ну, с нее водители попали в больницу...
- Примерно так... Вы знаете, что произошло?
- Только в общих чертах. По смене передавали, вроде бы, с нее что-то пропало.
Я неопределенно пожал плечами и равнодушно заметил:
- Кстати, их ведь на вашем посту останавливали…
- Да, слышали. Обычная проверка. Мы таких проверок десятки за смену делаем.
- А регистрация, или запись об остановках транспорта ведется?
Оба вмиг насторожились и старший сухо отрезал:
- Все записи на посту только для служебного пользования.
Он козырнул и закончил разговор:
- Вы можете ехать. Счастливого пути!
*********************************
Пока я находился в движении и пытался решать какие-то задачи, я не чувствовал усталости, но через полчаса монотонной езды по ровной, как стрелка автостраде проявилось истинное мое физическое состояние. Вновь я ощутил слабость и головокружение.
Пришлось остановиться и сделать инъекцию предложенного Инной лекарства. Она предупреждала, что оно подействует не раньше, чем через полчаса, но я не мог ждать и осторожно двинулся дальше.
К концу пути я чувствовал себя довольно сносно и въезжал в город в неплохом расположении духа. И основания для этого имелись – я выполнил обязательный минимум того, что поручалось.
Впереди, у выезда на Московский проспект засверкали маячки пожарных и милицейских машин. Это был пожар. Горело небольшое здание, похожее на кафе или небольшой ресторан.
Постовой подавал жезлом знаки не задерживаться и следовать дальше.
Я проехал метров сто и вдруг мне пришла в голову мысль: уж не то ли это кафе, которое упоминалось курьерами в разговоре с Модестом?
Я резко затормозил и остановился.
Со стороны пожарища брела группа подростков. Я окликнул их:
- Эй, мальцы!
Компания немедленно оказалась возле меня. Невзрачной наружности юнец, растягивая слова, процедил сквозь зубы:
- Че-е? Тачку помыть?
- Обойдетесь. Скажи-ка, а что там случилось?
- А мы думали, на кайф или пивко подгонишь… Пошли, пацаны…
- Подгоню, подгоню. Так что там?
- Черных подпалили.
- Кавказцев, цыган? Кого?
- А фиг их знает. Какая разница - так им и надо.
- Как называется кафе?
- Гиала или Гияла… Мы там не чертим… Западло... Мэн, скинь на пиво, ты же обещал.
- А кто поджог?
- А ты мент, что ли? – мальчишка насторожился.
Я сунул ему бумажку и благодаря этому узнал, что здесь бритоголовые проводили акцию устрашения. Скинхеды подъехали на мотоциклах, и забросали кафе бутылками с бензином и взрывпакетами.
Я направился в город, размышляя о молниеносной реакции Модеста. Схема психологической разгрузки известная: сначала пуля – потом базар.
Вряд ли мотивом нападения была месть. Модест нанял третью силу, то есть действовал анонимно. Значит, дает возможность проявиться связям азеров – вдруг какие-то из них приведут к нашему событию напрямую.
Азеры не простят такой наглой и дерзкой атаки, и будут искать обидчиков, но безрезультатно. Умно или глупо поступил Модест, я не знаю, но то, что теперь я туда «светиться» не пойду – это точно.
Я позвонил Модесту, сообщив о своем местонахождении, на что получил указание немедленно подъехать к офису и ждать.
*****************************************
Я подъехал к конторе Модеста почти одновременно с Бобом. Мы едва успели обменяться приветствиями, как из подъезда вышел Модест.
Гориллообразный охранник вытянулся, услужливо придерживая дверь для шефа. Но тот махнул нам приглашающе рукой и вновь скрылся в офисе.
Мы с Бобом переглянулись и проследовали за ним.
В фойэ Модест давал указания внутреннему охраннику. В руках у него был серый пластиковый кейс. Поприветствовав нас, Модест тоном, не терпящим возражений, сказал:
- Так. Поднимайтесь ко мне в кабинет. Я подойду.
Мы стали подниматься по лестнице.
- Ты что-нибудь понимаешь?
Я усмехнулся и высказал предположение:
- Думаю, пошел что-то доставать из машины.
- Ты что же, не осматривал тачку?
- Значит, лопухнулся...
- Ну, блин... Все-таки наркота... Влипли...,- пробормотал шеф.
- Вряд ли. Пойдем, посмотрим.
Мы стали спускаться вниз и в дверях столкнулись с Кинг-Конгом. Он со свирепым выражением лица, рявкнул:
- Оба! К шефу!
Внутри меня все восстало против такого хамства - я нанимался лишь выполнить определенные действия, а не прислуживать Модесту. Боба тоже передернуло от грубого обращения.
Под испепеляющим взглядом телохранителя, мы подошли к «Вольво» и влезли в салон к Модесту.
Его было не узнать. Обычно прилизанные остатки сивых волос теперь висели слипшимися, жалкими клочками. Лицо покрылось пятнами.
Он, наблюдая за моей реакцией, взялся за подголовник водительского сиденья и, нажав кнопку - фиксатор, вынул его.
Спинка разделилась, и я увидел в ее внутренней стальной части тайник, куда вполне можно было поместить стандартных размеров папку с бумагами. Именно она пришла мне в голову, когда мелькнул вопрос, что там могло храниться.
Впрочем, здесь можно было поместить и оружие и, конечно, наркотики.
Модест проделал ту же операцию и со вторым сиденьем, и открылось точно такое же второе хранилище. Как и следовало ожидать, тоже пустое.
- Ну? Ты ничего не хочешь пояснить? - его глазки сверлили меня насквозь.
- Сюрприз, что еще можно сказать, - ответил я спокойно.
Он выложил длиннейшую тираду смешанного с жаргоном самого грубого мата и прорычал:
- Сюрприз?! За такие сюрпризы ... рельсы к ногам привязывают... Ты видишь...? Пусто... б...! Бабки...!
Боб вытаращил глаза и, ничего не понимая, пробасил:
- Что? Какие бабки?
- Перевожу на понятный тебе язык - деньги. Много денег. Американских денег. Д-о-л-л-а-р-о-в! Они были здесь. Теперь нет! Где они?
- Но ты же ничего не говорил! Предупреждать надо! - резонно заметил Боб.
- «Предупреждать»... О чем ты?
Модест сжал голову руками и замычал злобно и безысходно.
Я видел, как напрягся Кинг-Конг, почтительно оставшийся возле дверей. Он на подсознательном уровне (сознательный у него наверняка отсутствовал), ощущал, что шеф психует, но не мог ослушаться приказа и двинуться с указанного ему места.
Модест в жизни своей повидал всякого и должен был быстро взять себя в руки. Так и случилось.
Он закрыл оба тайника, взял лежаший на переднем сиденье кейс и, не глядя на нас, глухо приказал:
- Пошли ко мне.
Неожиданно он резко развернулся и вновь посмотрел на меня в упор.
- Какие есть соображения? Что бы ты сделал на моем месте?
- То же, что и ты... Трудно сразу сообразить. Я не ожидал такого обстоятельства... Но для начала надо сохранить все в тайне, в том числе и для него, - я кивнул на телохранителя.
- Да? Это что-то даст? - саркастически огрызнулся Модест.
- Может быть... Не так уж и безнадежно. Все просчитывается и найти баксы вполне реально.
- Ну-ну..., знатный сыщик. Пойдем, порадуй меня хотя бы обещанием...
Мы вылезли из машины и направились к выходу. Из Модеста вышел бы неплохой артист. Внешне он вновь был упитанный, молодящийся толстячок- бодрячок с кейсом, якобы, набитым баксами.
**************************************
Войдя в кабинет, он дал волю чувствам и в сердцах швырнул изо всех сил дипломат на стол. Кейс с треском ударился, подскочил, серой молнией пересек полированную поверхность и благополучно занял место в кресле хозяина.
Мы молча плюхнулись на те же кресла, что и в прошлый раз. Мне подумалось, что я начал привыкать к этому кабинету.
Модест, выставляя из бара бутылку коньяка, рюмки, произнес уже спокойно:
- Ладно, мужчины, замазали. Нервы уже не те...
- Все нормально, Модестович. Бывает,- заерзал, оправдывая срыв клиента, Боб.
Тот вновь сорвался:
- Да какое там нормально?! Ты понимаешь, что случилось? Меня кто-то из моих шестерок обул! Суки! Они же со мной не месяц, годы работают и мне казалось, что они у меня вот здесь,- он показал сжатый кулак. - А оказывается, вот где, - в этот раз он похлопал по карману. - Как это нравится?
- Если все так и окажется, то отвратительно, - согласился я. - Разберемся. Было бы у тебя желание.
- Обязательно надо разобраться. Ставку увеличу - не постою, но найдите крысу!
Модест налил всем понемногу и мы выпили. Небольшая доза коньяка была мне очень кстати.
Неожиданно для меня, Боб спросил:
- Они знают?
Модест поморщился и ответил:
- Да. Я им уже отсемафорил, что непредвиденный случай. Но самое тупое - поторопился сказать, что все восстановлено и все у меня. Это когда узнал, что тачка в Питер едет. Вот ведь обидно! Я же не знал, что машина пустой окажется!
- Когда встреча?
- Завтра могут быть здесь, но может быть и позже... Хотят узнать лично от меня причину задержки... Мне конец...
- Модест, только не говори мне, что у тебя нет серьезной крыши в Питере...
- Есть, конечно... Но когда касается долгов, крыша обычно пасует... Долги надо платить..., если живы кредиторы и должники. Сроки прежде всего...
Мне показалось, что Модест за эти два дня как-то осунулся, постарел. У меня даже шевельнулось нечто похожее на жалость к этому почти раздавленному человечишку.
То, что у него украли деньги, это в принципе ничто. Даже если это были большие деньги. Он сильный зверь, занимающий в криминально- деловой иерархии Питера, по крайней мере припортовой его части, заметное, самостоятельное место.
Небольшая оплеуха, полученная от кого-то из приближенных, его, конечно, не свалит. Даже не пошатнет. Но осознание, что рядом с тобой, точнее говоря, за пазухой находится пригретая змея, может вывести из равновесия любого, даже самого стойкого руководителя.
Модест спросил меня:
- Расскажи подробнее, что и как произошло...
Я отчитался о проделанной работе. Памятуя о быстрой и глупой расправе над азерами, я умолчал о Кире, о враче, высказав предположение о заурядной краже из машины, пока она оставалась без присмотра на шоссе.
- Не хочешь ли ты сказать, что это редкое, случайное стечение обстоятельств?
- Пятьдесят на пятьдесят.
- Хорошо. Тогда кто?
- Любой из круга...
- И ты с Бобом?
- Я говорю лишь о круге лиц. Никого из них я пока не знаю.
- Пока не знаешь, но будешь знать. Тебя интересуют кто знал о баксах? Только я и Антон. Сергей даже не догадывался. Ну, и ... московские «чехи». Чеченцы. Это их баксы - договор уже заключен.
- О чем? Поподробнее нельзя?
Модест зловеще усмехнулся:
- Ну да. Я и забыл, что ты мент. Могу и поподробнее. Они сами не поехали - их очень плотно ведут. А им понадобился срочно нал. Эх, черт! Все вроде бы предусмотрел - машину пустую в Москву отправил... с охраной. И они предполагали, что везут именно бабки. А повез Антон.
- Под какой легендой?
- Да ни под какой. Они не являются моими сотрудниками - это раз. У них свои собственные дела и интересы в столице - два.
- Кто-то ведь должен был знать о тайниках в сиденьях?
- Никто. Только Антон. После случая с «БМВ» он заменил сиденья. Был у родителей в Прибалтике, и воспользовался услугами какой-то мелкой фирмы по реставрации и продаже иномарок. Так что, круг очень узкий. Да, и еще одна деталь: Антон вез точно такой же кейс, но с обычными бухгалтерскими бумагами.
- Таким образом, версия о случайном характере кражи может быть перспективна?
- Нет. Машина с охраной прибыла в столицу накануне, а там, на складе «маски шоу»…, бульдоги из налоговой полиции шмонят. Хорошо Кацо вовремя сообразил дать команду не подъезжать к складу, а то были бы заморочки.
- Кацо? Грузин?
- Нет. Русский. Это мой начальник охраны.
- Когда они вернулись?
- Вчера, еще к обеду.
- А что могло быть на складе?
- Ну, ты мент, даешь! Все, что угодно! Даже самая простая проверка заняла бы сутки, а то и двое... Думаю, кто-то слил налоговикам информацию против нас. Точнее, дезу подбросили - у меня взаимопонимание с этой конторой полное.
- И какой результат проверки склада?
- Никакой. Бред. С наркотой я не связан.
- Хорошо. Сколько прошло времени между обнаружением засады на складе и случаем с «Вольво»?
- Хорошая мысль, - похвалил Модест. - Думаю, часа три, четыре. Они выехали ночью и в шесть утра были в Москве. Имей в виду: только Антон знал, где едут на самом деле баксы.
- Кацо тоже возил пустышку? Так сколько же было кейсов? Этот третий? - я кивнул на брошенный Модестом портфель.
- Два. Этот, как ты понял, привез в целости и сохранности Кацо. Да он не мог туда залезть - замок надежный.
- Закрутил ты все, законспирировал, - покачал головой Боб, до этого молча слушавший нас. - И все равно, влетел.
- Закрутишь, когда... Я не говорю о постоянных недостачах на наших счетах... Хакеры таскают, хотя без моих, вряд ли обошлось. Короче говоря, кто-то начал по-крупному крысятничать. Что будем делать? Ставку увеличу...
- Наверняка, Кацо в курсе всех твоих дел, поэтому, сначала связи Антона и Кацо..., - начал Боб.
«Неплохо» - похвалил я шефа, сразу оценив возможности такой проверки.
- Ты это выкинь из головы, Боб! - выкрикнул с раздражением Модест.- Кацо моя правая рука и этим все сказано!
Они стали предлагать друг другу варианты проверок, а я уже прикидывал способы осуществления своего собственного плана действий.
Когда фантазия Модеста иссякла, он заметил, что я не участвую в болтовне, и налил еще коньяку. Я отказался - вместо ожидаемого прилива энергии после первой рюмки, на меня накатывалась усталость.
Я шумно выдохнул воздух и пробормотал, взглянув на окно:
- Ну и духотища!
Модест раздвинул жалюзи и открыл форточку. Этого мне хватило, чтобы убедиться в отсутствии сигнализации на окне.
Как-то надо было завершать разговор и я дал знать об этом:
- Думаю выехать в Бологое. Там есть зацепки.
- Я уже сказал, что ставку увеличиваю вдвое тебе - это если выйдешь на крысу. Ну, а если бабки найдешь – обещаю хорошие проценты. Что тебе будет нужно для этого?
- Если только список и данные всех, кто так или иначе был в курсе поездки... Может быть, кто-то есть у тебя из «братвы»?
Модест наморщил лоб и недовольно произнес:
- У кого их нет? Но в офисе и в охране их не держу. Они далеко от меня и занимаются своим делом. Что-то ты много на себя наворачиваешь... Пусть Боб этим займется. А список дам... Без проблем.
- Как хочешь.
- Найдите эту гниду, а раздавлю я ее сам.
Я его успокоил:
- Сделаем. Да, маленькая просьба: не принимай резких решений, как с кафе.
Сивые брови Модеста вздернулись:
- Не понял. Повтори.
- Я при въезде наблюдал небольшой пожарчик...
- Ну, урод! Я же ему сказал: пробить информацию и все. Неужели спалил?
- Определенно. Теперь там нельзя работать.
- Он нарушил мой приказ: никакого криминала, и теперь я его загоню на базу в Лугу - пусть там ****ей охраняет. Ведь какой мудак! Мажет меня...
- Вообще-то он не засветился - нанял бритоголовых.
- Это на него похоже - его стиль. Вопрос: зачем он это сделал? Вот разберемся с нашим делом, уволю всех долдонов чертовых. Еще под статью подведут. Ну, давай за будущий успех по полтишку. Может, действительно, найдем и зароем падлу? А?
- Шансы есть... Послезавтра буду в Бологое.
- Хорошо. Действуй, - он опрокинул порцию в рот и встал.
Было уже далеко за полночь, когда мы вышли из кабинета...
*************************************
Боб вез меня домой и что-то бубнил себе под нос, а я ничего не хотел слушать и почти засыпал. Сознание на мгновения отключалось, как бы сигнализируя о крайней необходимости отдыха.
Неожиданно сонливость исчезла - я вспомнил, что еще не все завершено на этот день.
- Где мой дипломат?
- Да рядом с тобой. Ты что, совсем спишь? Укатали Сивку...
- Я действительно устал, но надо еще кое-что сделать.
С этими словами я достал из кейса банку с тампоном.
Увидев мою находку, шеф усмехнулся:
- Ого! Черные прокладки - писк моды. Ха-ха-ха..., не замечал за тобой. Зачем это? Коллекционируешь?
- Возбуждаюсь. Каждый видит в предмете то, что хочет видеть... Это не то, о чем ты подумал. Здесь вещь позабористей.
- Позабористей? Почему?
- Потому, что нашел это в воздухозаборниках машины. Разновидность ОВ. Действует на сосуды головного мозга и на нервную систему избирательно - психотропно. Короче говоря: головокружение и потеря сознания. Этот «писк моды» отправил курьеров Модеста в больницу. Кстати, и я часика полтора провел под капельницей. Как тебе это нравится?
Машина остановилась. Боб удивленно выдохнул:
- Не может быть!
- Может. Проверено на себе.
- Что же Модесту не сказал?
- А он не спросил. Но главное, отравители не подозревают, что я нашел источник. Наверняка считают, что все сработавшие пакетики выкинули из заборников. Но этот по какой-то причине оказался не введенным в боевое состояние - о нем забыли. Я его нашел случайно и по неосторожности запустил реакцию. Поэтому и угодил в больницу.
- Какой-то бред... Фантастика. Ну, допустим, что так все и есть. Что из этого следует?
- Пока только то, что надо сделать анализ химический. Попроси кого-нибудь из наших в Главке... Да, предупреди: пусть в намордниках работают.
- С химией теперь сложно стало - все под колпаком у службы собственной безопасности. Вроде как в Бюро некоторые работают на криминалитет. Криминалисты и криминалитет... Звучит? Почти братаны.
- Кто сейчас не работает на криминал? Прямо или косвенно, а они используют большую часть населения. Да и мы с тобой хороши.
- Ладно, ладно. Тема закрыта. Что завтра делаешь?
- Ничего. День отдыха.
- Хорошо. Иди, отдыхай. Позвонишь, когда посчитаешь нужным. Да, дверцей не хлопай...
- ... не грузовик, - договорил я и направился домой.
Мне было сейчас не до шуток. Но и не до сна. Я еще должен был позвонить «Таксисту»...
**************************************
Проснулся я только к вечеру, чувствуя себя слабым и разбитым - сказывалось отравление организма.
Я встал под душ и поочередно меняя горячую и холодную воду, добился относительной бодрости. Выпив изрядную порцию кофе и приведя себя в порядок, я позвонил Эле.
- Привет! Я в Питере. Хочу увидеть тебя...
- Если хочешь, приезжай ко мне. Моего не будет еще дня два-три. Загулял, как всегда. Когда тебя ждать?
- Да хоть сейчас. Только маленькое «но» - ночью уеду в командировку.
- Ну, ты и ... У меня просто нет слов! Ты меня достал! Все! Гуд бай!
Услышав в трубке короткие гудки, я подумал, что она не первая и, наверное, не последняя, кто будет обижаться на меня...
Придется обзвонить старых подружек. Должна же найтись хоть одна, которая не будет занята и уделит мне немного времени.
Минутное мое замешательство исчезло вместе со звонком:
- Что, сыщик, обидно?
- Есть немного.
- А каково мне, когда ты каждый раз куда-то от меня срываешься? У меня муж, я рискую, а он - раз, два и в командировку. Нет, вряд ли ты женишься в очередной раз!
- Это почему же?
- Так кто пойдет за такого... Знаешь, есть зверек, который делает все очень быстро?
- Ты, подружка, полегче, я ведь могу ох, как крепко рассердиться...
- Еще раз обиделся? Да? Так приезжай скорее, пожалею.
Она помолчала.
- Когда удерешь?
- Поезд в два, - соврал я.
- У-у... Так нам хватит... Я уже отменила встречу с ... подружкой. Жду.
- Целую.
В ответ я получил оглушительное чмоканье, равносильное размашистой оплеухе.
**************************************
И в этот раз Эля придумала нечто новенькое. Это нечто состояло из подкрашенной и залаченной челочки на лбу и красного, шитого золотом короткого кимоно.
Я усмехнулся - надо было прихватить свою дзюдогу. Вот была бы сладкая японская парочка!
При первом же объятии и поцелуе я вполне был готов к боевым действиям, но она с дурацким хихиканьем отстранилась.
- Не спеши, сыщик. Сначала в ванную!
- Как всегда, в ванную. Одному, - проворчал я.
- А я буду рядом. Полотенце подержу. Может и спинку потру.
В глазах у нее метались хулиганистые чертики.
Ее ванная не шла ни в какое сравнение с моей. Размеры, оборудование и отделка этой комнаты говорили о более широком ее предназначении, чем просто ванная.
- Надеюсь, ты не заставишь меня скакать на четвереньках, бить тебя плеткой, одевать наручники или еще что-нибудь в таком духе? – спросил я, увидев на потолке фрески с изображением древних римских оргий.
- Ха-ха! Прокатиться на тебе я сумею и в спальне. Я же тебе сказала - подержу полотенце.
Погружаясь в ароматную воду, я заметил,что Эля сняла кимоно, оставшись в розовых трусиках, если можно было так назвать узкую кружевную полоску ткани.
По поводу полотенца Эля, конечно, пошутила. Не для этого она раздевалась. Я не удивился, что после ласк и поцелуев, она скользнула ко мне в огромную, двуспальную ванну. Но я удивился ее фантазии и раскрепощенности в этот раз.
Эля, расставив ноги, нависла надо мной и шепнула:
- Сними!
Я потянулся к ней, но она отвела мои руки. Когда светловолосые завитки, бесстыдно выглянувшие из отодвинутой в сторону полоски розовой материи оказались в опасной близости перед моим лицом, я понял, что хочет Эля...
Трусики с нее мне снять не удалось, несмотря на мои отчаянные попытки...
Через некоторое время мы поменялись ролями, хотя с меня снимать было нечего...
***************************************
После водной эротики она попыталась одеть на меня халат мужа, но это был уже явный перебор с ее стороны. Такое злодейство супруг вряд ли бы ей простил, поэтому я облачился в свою одежду.
- Теперь подожди секунду, я переоденусь, - с нарочито страстным придыханием прошептала Эля и скрылась в спальне.
Это действительно была секунда, потому, что я не успел рассмотреть, чем же занимаются голые дамы и господа на экране видео. Она появилась и вновь меня удивила.
Сегодня, без сомнения, был японский день. Теперь это было зеленое кимоно, но более короткое.
Эля выкатила небольшой и очень низкий столик, на котором стояла бутылка вина, фрукты, конфеты, мясо. Странно - у меня дома было почти то же самое, но здесь все выглядело по иному - чувствовалась женская рука.
Она жестом пригласила меня сесть на ковер. В этот момент во мне все взбунтовалось - я не желал, чтобы мной командовала моя любовница! Я сказал себе: «Это я стерплю, но больше потакать ее прихотям не буду!»
Эля села напротив меня, скрестив на восточный манер ноги. Несмотря на слабое освещение от разноцветного торшера, я все же разглядел, что кимоно было единственным предметом одежды, и я сдался - принял дурашливые условия игры хозяйки...
Первый тост был за встречу. Второй за любовь. Затем мы пили то за первое, то за второе поочередно. Бокальчики были миниатюрные, а напиток, хотя и приятный на вкус, но не крепкий, поэтому, вскоре мы оба были заряжены энергией до предела.
Наконец, столик отъехал в сторону, а мы расположились на ковре уже произвольным образом...
Спустя час, Эля по достоинству оценила мое поведение:
- О-о! Ты настоящий мужчина! Какой ты…
Какой еще комплимент она хотела сказать, не знаю - на этой фразе она уснула.
Все, как всегда, повторялось. Вновь сон подруги и вновь быстрые сборы.
Я вышел из подъезда, но направился не к своему автомобилю, а туда, где стояла другая машина.
Я посмотрел на часы. Времени было полвторого ночи. Пунктуальности «Таксиста» можно было позавидовать...
**************************************
В два часа я, переодетый в черный спортивный костюм, уже был под деревьями на противоположной от офиса Модеста стороне улицы. На плече у меня висела объемистая сумка с профессиональным воровским инвентарем.
Я решился на этот очень рискованный шаг, имея одной из главных целей создание условий для перекачки информации с компьютера Модеста.
Были и некоторые дополнительные задачи, которые я мог бы решить в офисе своего клиента.
Незаметно проникнуть внутрь, и скрытно поработать в кабинете Модеста было очень сложно. Но еще сложнее было не оставить вообще никаких следов посещения офиса.
Надо было все сделать таким образом, чтобы при вероятном обнаружении утечки данных, Модест мог подозревать только своих сотрудников.
Я несколько минут наблюдал за офисом. Фасад здания освещался уличным фонарем и неоновым светильником над входом.
Окно фойе, где должен был находиться охранник, светилось дежурным огнем. По гардинам плясали цветные блики от телевизора.
Благоприятная обстановка была и вокруг здания: прохожих не было видно и лишь автомобили изредка рассекали фарами ночной, напитанный моросящим дождиком воздух.
Я определил координаты окна кабинета Модеста и, опасаясь попасть под камеру наблюдения, двинулся дальше по улице. Вступив в полосу темноты, я пересек улицу, повернул назад и, дойдя до арки, юркнул во двор.
Обследовав загроможденный различными строениями и пристройками двор, я отыскал пожарную лестницу и по дребезжащей, ржавой арматуре поднялся на крышу.
Дождь подло сыпанул сильнее и мгновенно превратил спортивный костюм в тяжелую робу.
Не очень-то приятно путешествовать по скользкой кровле в такую погоду, но откладывать нельзя – эта ночь была единственно возможной для проведения акции.
Благополучно преодолев промежуточную пристройку, я оказался на крыше офиса.
Капроновую фалу с петлями для ног я привязал к прутьям ограждения в том месте, где по моим расчетам, должно было находиться окно кабинета.
Затем я одел шапочку-маску с прорезями для глаз и тонкие кожаные перчатки, обработанные канифолью от возможного соскальзывания с фалы.
Несколько секунд спустя я завис точно напротив окна. Изловчившись, я вначале одной, а затем и другой встал на широкий выступ карниза. Только в зданиях старой постройки встречаются такие толстые стены и, соответственно широкие, как площадки, сливные выступы.
Применять специальный гибкий щуп не пришлось – форточка оказалась незапертой. Мне не стоило большого труда крючком повернуть оконные ручки. Открыв створки и подняв побрякивающие жалюзи, я влез в кабинет.
Здесь было не совсем спокойно. Работал компьютер, хотя экран монитора был отключен. Это и не хорошо и не очень плохо пока. Все будет зависеть от того, как быстро я буду действовать и чем в это время будет заниматься охранник.
Хотя у меня уже возникли сложности – на ковре оставались влажные следы от промокших кроссовок. Уничтожить их сразу невозможно и я надеялся, что к утру они высохнут.
Я включил экран и увидел фойе, где охранник, развалившись на диване, смотрел телевизор. Монитор наблюдения тоже был включен и там были те же картинки, которые видел я на экране компьютера.
Света от экрана и от уличного фонаря было недостаточно, чтобы заняться делом, и пришлось включить фонарик.
Я подошел к сейфу и стал набирать поочередно цифры на панели. Мой электронный помощник, сверяя тон щелчка с тоном кода, записанного в память при первом посещении кабинета, подмигивал мне каждый раз, когда параметры щелчков совпадали.
Немного потрудившись, я открыл стальную дверцу.
В сейфе я увидел тот самый серый кейс. Он был незапертый и пустой. Значит, Модест не блефовал... Здесь же я нашел конверт, в котором лежало пять сотенных американских банкнот. Кому-то приготовил вознаграждение, возможно, мне или Бобу…
В других отделениях сейфа лежали печати, фирменные бланки, доверенности и еще какая-то отчетная документация. Я стал рассматривать бумаги, и наконец, нашел любопытный документ.
Это была инструкция по применению «изделия КИИ - 01» и информация по средствам защиты от него. Таким образом, подтвердилось предположение «Таксиста», что Модест завладел короткоимпульсным излучателем - суперсовременным бесшумным оружием спецназа ГРУ и ФСБ.
Для меня это стало настоящим открытием. Даже «Таксист», предложивший мне провести эту операцию, толком ничего об этом оружии не знает. Вернее сказать, мы оба только догадывались, что именно оно применялось для «нейтрализации» женщин-террористок в театральном комплексе в Москве...
Конечно, теперь предстоит установить точное местонахождение излучателя и изъять его, и еще многое сделать для устранения каналов хищения спецсредств... Но решать эти проблемы не мне - я лишь по мере сил и возможностей могу способствовать их решению...
В самое сердце сейфа мне проникнуть не удалось – это отделение Модест запирал ключем.
Сэкономленное на отказе от взлома этого отделения время, я затратил на установку микрочипа прямо на плату базовой станции «Панасоник». Теперь только специалист этой фирмы сможет обнаружить и обезвредить «жучка».
Я вернулся к компьютеру и взглянул на экран. Охранник, все также валяясь на диване, теперь что-то читал.
Я просмотрел каталог программы видеоконтроля, но не нашел файла сохранения информации. Следовательно, запись ведется на компьютер в приемной, а вероятнее всего, на видеомагнитофон в фойэ у охранника.
В приемную, а тем более в фойе, я не мог войти, оставаясь незамеченным, поэтому вытаскивать информацию о посетителях офиса придется иными способами.
Теперь мне предстояло, преодолев пароли и блокирование, внедрить и замаскировать среди малоиспользуемых файлов программу-шпиона и выйти в Интернет.
Это оказалось не так уж и сложно и я справился с заданием быстро.
Я набрал номер «Таксиста». Это был условный сигнал начала перекачки информации.
Я закрыл сейф, установив код Модеста, затем выключил экран монитора и подошел к окну. В этот момент из приемной донесся какой-то непонятный шум.
Пришлось вновь включить экран, но там увидел только картинку улицы. Это значило, что охранник по какой-то причине отключил наблюдение за фойе и приемной.
Я тихо прошел к двери, вновь натянув на лицо снятую при вскрытии сейфа маску, и прислушался. Никаких звуков. Я очень осторожно открыл дверь в тамбур.
Клацанье клавиатуры компьютера означало, что охранник поднялся наверх и решил поразвлечься на компьютере в приемной. Данное обстоятельство создавало дополнительные трудности, поэтому, я должен был очень быстро и тихо ретироваться.
Я развернулся, намереваясь выйти из тамбура, но, не успев шагнуть, оцепенел от неожиданного и подлого происшествия.
От резкого порыва ветра чуть прикрытые мной створки окна распахнулись и громко ударили по жалюзи. В приемной послышались шаги, звякнула связка ключей.
Сердце мощно увеличило обороты, подготавливая организм к экстремальным нагрузкам. Звонко щелкнул замок, повернулась ручка. Я с силой толкнул уже открывающуюся дверь.
Я увидел направленный в мою сторону пистолет и отшатнувшегося назад охранника. В это мгновение я не думал - сработали подсознание и мышцы, многократно тренированные для подобных ситуаций.
Мой удар опередил на доли секунды его выстрел, в результате чего пистолет упал на пол, а висевшее на стене зеркало осыпало меня осколками. Захватом за шею я опрокинул потерявшего равновесие бойца и, не давая опомниться, навалился на него всем телом.
На нем не было кимоно, но было нечто лучшее - наплечная кобура, ремнями которой я и провел удушение. Сотни раз отработанный прием «томоэдзиме» - «удушение ножницами», не подвел меня. Дополнительно мне удалось костяшками пальцев придавить сонную артерию. Охранник прекратил наносить мне бестолковые хаотические удары и обмяк на десятой секунде.
Я автоматически, как когда-то на татами, вел счет. Еще через пять секунд я отпустил захват.
Несчастный сторож имел на поясе наручники, которыми я и приковал его к массивной основе кресла.
Тут только я ощутил жгучую боль в левой руке. Дробовой заряд, прежде чем разбить зеркало, разодрал рукав и искромсал кожу плеча.
Я подобрал пистолет. Как я и предполагал, это был такой же, как у меня, газовый «вальтер», переделанный под стрельбу дробью. Выдернув магазин с патронами, я отбросил его в угол, подальше от охранника.
Включив программу наблюдения, я на экране компьютера увидел самого себя. Пришлось потратить несколько минут, чтобы проверить отсутствие сохранения видеоинформации и на этом компьютере.
Теперь я был уверен, что все записи хранятся на видеокассетах в фойе, но я туда не побежал - оставить охранника в опасном для жизни состоянии я не мог - я ведь не убийца.
Я энергично растер ему виски и шею, сделал несколько сильных толчков ладонями в область солнечного сплетения и диафрагмы.
Мне удалось запустить ему слабенькое дыхание. Почти посиневшее лицо стало приобретать живой оттенок.
В столе приемной я отыскал скотч, и заклеил рот поверженному охраннику.
Я бросился в кабинет Модеста и все-таки нашел несколько кассет с записями дат на закладках.
Теперь я должен был как-то попытаться замаскировать истинные цели проникновения в офис. Я вновь вскрыл сейф, забрал оттуда конверт с деньгами и документацией по «изделию». Все остальное из сейфа выкинул на пол.
Из раны на руке капала кровь, и я попытался залить ее следы на полу водой из графина. Воды оказалось недостаточно и пришлось использовать минеральную воду из бутылок.
Услышав шум в приемной, я вернулся туда и увидел, что охранник стал шевелиться. Парень, хотя и не совсем пришел в себя, но уже пытался перевернуться на спину и посмотреть на меня.
Я коленом прижал его к полу и, приставив пистолет к виску, прошептал:
- Шевельнешься или пикнешь - замочу! Понял?
Охранник согласно кивнул головой и притих.
Затем я вытащил из замка связку ключей, сорвал с губ охранника скотч и двумя прыжками выскочил из приемной.
В фойе я затратил не более десяти секунд, чтобы забрать из видеомагнитофона кассету и прихватить еще несколько с полочки. Времени у меня уже не оставалось...
Маску я снял только тогда, когда оказался в тени деревьев на другой стороне улицы.
Когда я подходил к Лиговке, возле меня притормозил темно-синий «Кедр» и я запрыгнул в него почти на ходу.
Я должен был признаться, что спланировал, а главное, провел операцию с грубейшими тактическими ошибками, которые могли теперь обернуться против меня самыми тяжелыми последствиями.
************************************
Домой я вернулся на своей машине, которую забрал с площадки возле дома Эли. Теперь у меня было хоть и не совсем прочное, но алиби.
Первое, что я дома сделал, это принял обезболивающее средство в виде ста граммов водки из неприкосновенного запаса, и только после этого разделся и осмотрел рану.
К счастью, заряд разодрал кожу и лишь слегка задел мышцы. Но шевелить рукой было весьма болезненно.
Обработав рану йодом, я засыпал ее стрептоцидом и тщательно забинтовал плечо.
Приняв еще полстакана водки - теперь уже в качестве снотворного, я лег спать.
**************************************
В девять часов утра, когда после водных процедур и крепкого кофе я пришел в себя, можно было звонить шефу.
Боб предложил съездить в Управление к криминалистам.
- Есть новости... Григорьич звонил. Сгоняете к нему, затем оба ко мне.
- Я пока в единственном числе.
- Выгляни в окно...
На площадке возле моего автомобиля на лавочке сидел Дима - самый молодой наш сотрудник. Он, тоже бывший сыщик, не дослужив до пенсии, уволился по личным мотивам. Подозреваю, по тем же, по каким я развелся со своей женой. Он не успел сильно завязнуть и испачкаться, и Боб не преминул этим воспользоваться, своевременно предложив работу.
- Зачем Дима здесь?
- Страховка... Думаю, тобой скоро заинтересуются…
От этих слов у меня по коже пробежали мурашки. Неужели вычислили?
Но Боб продолжил:
- ... ты теперь, уж точно, наживка.
- Еще не время... Я к тебе приеду и поговорим... А за заботу спасибо, хотя лучше было бы... Знаешь, не хочу идти в харчевню, а дома пусто...
Он засмеялся:
- Ладно. Завтрак на двоих обещаю. Но сначала в Главк, к Григорьичу.
- Разумеется.
Дима, плюхаясь на пассажирское сиденье, доложил:
- Новость есть. Можно сказать, номер один.
Я промолчал, запустил двигатель и стал выруливать со стоянки.
- Ночью на офис Модеста совершено нападение. Взяли сейф... Охранника ранили...
- Откуда информация?
- О-о-о, - протянул Дима. - Наверное, уже весь Питер знает. Приезжали телевизионщики, снимали...
- И хозяин разрешил?
- Ты удивишься. Еще и интервью дал, мол, бандиты обнаглели...
- Афиша? На него не похоже...
- Это и удивляет.
- Шансы на раскрытие есть?
- Да. Один из нападавших вроде бы ранен. Нашли следы крови в офисе.
- Не так уж и много, - беззаботно бросил я, внутренне содрогаясь от того, что может последовать в случае моего разоблачения.
- Но и не мало, - согласись, если знать, где искать.
- Ладно. Как шеф? - переключил я собеседника.
- С ним все в порядке. А вот с тобой... Я не знаю твоего задания... но он сказал, чтобы я был рядом пока ты в Питере... и никакого наблюдения.
- Никакого?
- Почти никакого... Все дело в том, кто за кем наблюдает.
Я остановил машину в квартале от Большого Дома.
- Дима, прогуляйся пешком.
- Присмотреть за тачкой?
- Совсем недолго...
************************************
Дежурный прапорщик меня еще помнил и мне не пришлось выписывать пропуск. Подавив соблазн зайти к коллегам, я сразу прошел к двери криминалистического отдела и нажал кнопку звонка.
Динамик прохрипел: «Заходи, открыто».
Здесь почти ничего не изменилось. По-прежнему коридор был так завален коробками, пакетами, свертками и массой еще каких-то предметов, что пройти, не задев что-нибудь, было невозможно.
В кабинете, кроме Григорьича, находились два незнакомых мне сотрудника.
- Привет розыску! Пойдем-ка в лабораторию - перед начальством не хочу объясняться. Отчеты, сам понимаешь...
Мы прошли в крохотную фотолабораторию. Григорьич налил в две колбочки прозрачной жидкости из пластмассовой канистры.
Наблюдая при красном свете фотофонаря за действиями специалиста, я осторожно спросил:
- Это не проявитель, надеюсь?
- Ты сыщик, или кто? - деловито осведомился Григорьич, явно полагая, что желудок сыщика должен выдерживать любой текучий продукт химических процессов. - Ты теперь полную несешь или, как всегда, символически?
- Как всегда. Я за рулем.
Он не стал оспаривать мои права и опрокинул содержимое обеих колбочек себе в рот. Затем, захрустев сухариком, спросил:
- Так что у тебя случилось с этим тампексом?
- И ты туда же? Помнишь: « шел, упал, очнулся - гипс»? Вот так, примерно, и у меня... Только вместо гипса капельница.
- Да ну? Тогда тебе просто повезло. Газ... Сложное соединение... Один парень..., из тех, кто делал анализ, мне позвонил и сказал, что это спецсредство называется «зверобой».
- Интересно. А подробнее?
- А подробнее он сам расскажет, если захочет. Заказ на исследование частный, то есть незаконный. Ну, и он не обязан никому... Ты еще не забыл, где химики обитают?
- Пока склероз держу под контролем.
- Хорошо. Тогда я ему позвоню и он выйдет к тебе на улицу. Покажешь документы свои..., потолкуете. Пиво с тебя.
- Это само собой.
- Да. У меня вопрос имеется. Это дело, которым ты сейчас занимаешься, чистое? В смысле криминала?
- Мир тесен и все в нем взаимосвязано. Эйнштейн как-то...
- Ты мне баки не закручивай... Относительность относительностью... Я тебя прямо спрашиваю.
- Все может быть. Но можешь верить, можешь не верить - я свою границу не перейду.
В этот момент я вспомнил о платке, которым я обтер стенки сейфа Модеста.
- Кто сейчас работает с собачками?
- Я так и думал. Анаша, героин?
- Не знаю, но вряд ли травка...
- Давай. Пока ездишь, понюхаем...
Я передал пакет с платком, при виде которого он с сарказмом произнес:
- Отравленные тампексы, героин в платочках. Это что - изощренность или деградация криминальной идеи?
- Скорее первое, хотя второе желательней.
- Ладно, езжай. Созвонимся, я до вечера буду здесь.
***************************************
Дима, как я и предполагал, ничего подозрительного в отношении меня и моей машины не обнаружил, и казался несколько разочарованным.
Он совсем помрачнел, когда я, остановившись возле ворот Бюро химических экспертиз, попросил:
- Дима, купи пивка и сигарет.
- Сколько? - недовольно спросил сквозь зубы коллега.
- Минут двадцать, не больше.
Он молча вылез из машины и направился к киоскам.
Я позвонил Григорьичу и минут через пять из ворот вышел сутулый мужчина лет тридцати пяти с тощей бородкой. «Неужели он не понимает, что иначе, чем козлиной, его бородку не назвать?» - удивляясь его героизму, подумал я.
Он влез в салон и протянул руку. Но не представился, а сразу спросил:
- Мне сказали, интересуешься веществом в пакете?
- Да.
Мне понравилось, что не надо тратить время на пустые разговоры.
- Так... Только из уважения к Григорьичу... Мы обнаружили в объекте исследования вещество - основание и следы газа, что в совокупности позволило сделать вывод об имевшей место окислительно-восстановительной реакции...
- Слушай, - перебил я его. - Я ведь не химик. Скажи проще.
- Проще не бывает. ГАТ-90. Газ - антитеррор. Один из аналогов зарубежного СИ-ЭЙ-ТИ. На жаргоне спецназа - «Зверобой».
- Химическое оружие? ОВ?
Козлиная бородка у собеседника затряслась от смеха.
- Да нет же. У нас химическое оружие запрещено... Всего лишь спецсредство... Если бы не я проводил исследование, вряд ли бы кто-нибудь разобрался ... Случайное совпадение - я служил инженером-химиком на базе..., технической базе спецназа МВД... Как раз отвечал за технологическую безопасность... Сразу скажу: хищение исключено. Мы ведь ни одного грамма не израсходовали.
- Неужели?
- Именно. Пока изучали инструкции по приготовлению боевых составов «ГАТ», пришел приказ о его запрещении. Вредное воздействие на организм.
- Как ты его распознал?
- Когда Григорьич сказал в общих чертах о том, как было использовано вещество и как оно действовало, я сразу стал подозревать «зверобой», а исследование подтвердило догадку.
- Как применяется этот «гад»?
- В зависимости от конкретных боевых условий. Жидкость и порошок можно добавлять в пищу и напитки. Аэрозольно или реакцией с выделением газа, как было в данном случае. Может выстреливаться... Как угодно.
- Ты говорил, что его надо готовить заранее...
- Ну да. Например, в этом случае, заранее упаковали порошок в тампон. Внутрь поместили стеклянную ампулу с реагентом. Все. Остается запустить в действие - разбить ампулу...
- Одного тампона хватит для отравления всех в салоне машины?
- Нет. Если, конечно, нет идеальных условий. В твоем случае использовалось базовое, основное вещество и, кроме этого, в большой концентрации.
- Какие выводы?
- Тебе повезло. Его изготавливали только в Дзержинске Нижегородской области... Я как раз оттуда и сопровождал такие грузы... Возможно похищено именно с производства, хотя я не представляю, как это можно сделать.
- То, что ты мне говоришь, тайна?
- Да все, что я тебе сейчас рассказал, в принципе, тайна. Но тайну обычно можно продать, а эту..., вряд ли...
Ему понравился свой собственный словесный кульбит, и он захихикал.
- Ты говорил, что тебе известно, как «зверобой» действует... Что в основе действующего вещества?
- Название химического соединения тебе ни о чем не скажет. Действует избирательно психотропно на центральную нервную систему, но в больших дозах может вызвать серьезные нарушения в сердечно-сосудистой системе, в том числе вызывать спазмы сосудов головного мозга.
- Ты выражаешься как врач...
- Спасибо. Просто я был обязан все досконально знать... Такая специальность...
- Не помнишь номер части в Дзержинске?
- Вот это уже точно военная тайна, но не потому, что нельзя говорить, а потому, что я за-был.
- Да, Григорьич просил передать тебе ...
Я протянул ему сотенную бумажку. Он не обиделся, но номер части я все равно не узнал. Да теперь это не очень важно - «Таксист» остальное доделает сам...
*****************************************
Пока мы ехали к Бобу, Дима молчал - не мог простить недоверия. Я попытался выровнять отношения:
- Ты забыл принцип: меньше знаешь, лучше спишь.
- Да что там... Все нормально. Ты прав.
*****************************************
Я, как всегда уверенно и быстро вошел в приемную, но увидев предостерегающий жест Маргариты Васильевны - секретарши Боба, остановился в недоумении.
Удивительно долго находящаяся в «бальзаковском» возрасте полнотелая красавица тихо сказала:
- У шефа гость.
Я должен был это предположить еще только увидев блестящий джип у подъезда, но в тот момент я обдумывал полученную от химика информацию, и не сумел быстро переключиться.
- Модест?
- Нет. Его начальник охраны или службы безопасности.
- Ясно. Кацо пожаловал... Интересно, с какими идеями?
- Я могу только догадываться, что это каким-то образом связано с Вами и нападением на офис...
Я почувствовал, что внутри, где-то в области сердца на всю мощь заработал адский холодильник. Думаю, в этот миг с моего лица можно было писать картину «Ужас в ночи».
- Уж не я ли напал на них? - процедил я сквозь зубы.
- Все может быть, - философски изрекла Маргарита Васильевна. - Как я поняла, он приехал за помощью к шефу.
- А я уж думал, не за мной ли охрана?
- Скорее Вы ему наручники наденете, чем наоборот. В этом я не сомневаюсь. Уж я знаю вашу сыскную братию...
Я вошел к Бобу, когда он прощался с высоким, черноволосым господином в расстегнутом пиджаке. Этого человека в день получения задания я уже видел рядом с Модестом.Теперь я мог поближе с ним познакомиться.
Он действительно был похож на кавказца, и прозвище «Кацо» кем-то было придумано совершенно обоснованно.
Боб, здороваясь со мной, неожиданно хлопнул меня точно по ране на руке.
С моих губ сорвался короткий, почти неслышный стон. Кацо впился в меня орлиным взглядом, а Боб в недоумении застыл с разинутым ртом.
- Ты занят? Я на минуту, - первым нашелся я.
Они оба как бы встряхнулись, и шеф ответил:
- Да. Мы уже закончили.
Он попрощался с гостем, давая понять, что тому пора уходить.
Кацо протянул мне ладонь, поймал кончики моих пальцев и намеренно сильно сжал их, а затем встряхнул мою руку.
В этот раз я спокойно встретил боль и даже улыбнулся этому «лицу кавказской национальности».
Когда он вышел, шеф с ухмылкой спросил:
- Что с рукой?
- А... Так... Ушиб.
- С кровати упал, или в аварии побывал, дружище?
- Секс был слишком быстрым, желудок тощим, вот ноги и не выдержали...
- Ого! Сейчас все поправим...
Он нажал кнопку:
- Маргарита Васильевна! Мы готовы...
***************************************
Боб составил мне компанию и мы завтракали прямо за его рабочим столом, одновременно обсуждая наши дела.
Он сообщил, что у Модеста все складывается не так трагично, как тот предполагал вначале, благодаря истории с нападением на офис.
Скованный наручниками охранник, веревочная лестница, оставленная преступником, перестрелка – прекрасные аргументы в подтверждение версии ограбления.
- Нет худа без добра, - сказал Боб. – Теперь чехи могут поверить, что баксы действительно уперли, и у него может появиться шанс для отсрочки по долгам, но вряд ли...
- Да. Такие номера не проходят сейчас. В этом мире никого не волнует, что произошло с тобой – платить надо всегда и в срок, - подтвердил я. – Это не инсценировка. Я думаю, можно нащупать связь с тем, чем мы занимаемся.
- Не знаю… Охранник ранил одного…
Шеф вдруг замолчал и внимательно посмотрел мне в глаза.
- Да меня, меня. Чего ты напрягся? – я усмехнулся.
Он отвел глаза в сторону.
- Я и не думаю, но Кацо мог заметить…
- Шеф, ты же ищейка. Неужели нюх потерял?
- Я понимаю, бывают совпадения. Ты просто не мог этого сделать, - пробормотал Боб. – Я угадаю, если скажу, что ты эту ночь провел с очаровательной блондинкой.
- Не совсем стопроцентная, но блондинистая и очаровательная, это точно. Если серьезно, я смог бы такое сделать, но вот незадача – мотивчика нет. Найдешь мотив – поговорим, а пока что тут обсуждать?
- Ты прав. Тем более, что взломщика интересовал кейс и деньги, кстати говоря, предназначенные тебе - Модест звонил.
- Вот как? Значит, я остался без гонорара? Нет смысла продлевать соглашение?
- Еще чего. Он, наоборот, на тебя сейчас ставит – это абсолютно точно. Предлагает мне оказать содействие Кацо в расследовании, но тебя просил не отвлекать. Ты должен сосредоточиться на розыске его денег. Теперь о его команде, точнее о той части, которая легальна и привязана к офису.
Боб протянул мне тонкую папку.
- Это все, кто мог знать об отправке валюты хотя бы теоретически,.
Я открыл корочки. Здесь был листок с фамилиями и несколько фотографий. Негусто, но нам большего и не надо – остальные данные получим из других источников.
Я зачеркнул несколько фамилий, оставив двух внутренних охранников, секретаршу и водителя. Моя авторучка замерла над фамилией последнего.
- Эта горилла вне подозрений, - заметил Боб. – Огромен и туп, как баобаб.
- Согласен. Здесь нет еще одного…
- Кацо. Я ему и не пытался намекнуть. Мы с тобой эту тему уже обсуждали… Дело в том, что он не только и не сколько начальник охраны, сколько теневой компаньон по связям с одной группой…
- Портовой?
- Разумеется. Имеется информация, что откололся от них. Но вот что странно – остался жив.
- Вывод: Кацо – представитель крыши Модеста?
- Или имеет долю в портовом деле, - добавил шеф. – Слушай, мне жить хочется… Согласись, что он нас не интересует.
- Именно поэтому и соглашусь.
Выпив предложенного Бобом пива, я закурил, развалившись в кресле и стал рассматривать фотографии сотрудников Модеста. Мой шеф начал было комментировать снимки, но я пресек возможную трату времени:
- Боб, как быстро мы можем получить информацию о них?
- Мгновенно.
- Так что же ты молчишь? С этого и надо было начинать.
- Ты не спрашивал. Начну с секретарши. У Модеста с первого дня образования фирмы. Разведена. В связях ничего примечательного. Модест разрешает ей расслабляться только в его присутствии. Подробностей пока не знаю, но с Кацо была знакома раньше…
- Значит, связь уходит в глубь веков? Поэтому, оставим и ее в покое. Давай охранников.
- Одного он притащил с собой из порта. Этот тоже давно с ним в связке. А вот другой - Калгин, думаю, будет интересен. Протеже Кацо, работает несколько месяцев.
- Его ты приготовил к десерту?
Боб самодовольно ухмыльнулся:
- Сейчас ты упадешь. Он, якобы, сокращен из Армии. Старший лейтенант. Но самое интересное – его личного дела нет на обычном учете в военкомате! Это может означать одно – он проходил службу в каком-то спецподразделении. Ну, или имел связь с ФСБ или разведкой... При условии, что он тот, за кого себя выдает.
- Да. Интересный парень. Как он оказался в этой компании?
- Кацо его выручил, когда тот пытался в одиночку что-то доказать в ночном баре Модеста… Это значит, он предан Кацо и, следовательно, Модесту.
- Если Кацо предан Модесту. А если нет?
- Мотивы...
- По корыстным мотивам, ты знаешь, совершается большинство предательств.
- Я сказал все, что удалось узнать. Я тебе делаю первое замечание, надеюсь и последнее: я так и не услышал полного отчета от тебя…
- Но ведь я еще ничего и не сделал.
- Но выводы уже есть?
- Они совпадают с твоими. Группа, в которой кто-то есть из окружения Модеста, завладела деньгами оригинальным способом. Они знали и были уверены, что баксы поедут в «Вольво», и поэтому машину отслеживали от самого Питера. Выжидали удобного момента для закладки отравы. Расчет – списать на заурядную кражу на шоссе, которую никто и никогда не раскроет. Кровопускание не планировалось. Допустили грубую оплошность – забыли убрать «зверобой», а это улика.
- Выходит, ты имеешь дело не с отморозками, но и не с профессионалами. Кто-то из группы обязательно должен был служить или в спецназе, или на химбазе, или спецпроизводстве. У нас есть пока Калгин.
- Да, Боб, его надо вести. И желательно спровоцировать на какие-то активные действия против меня.
- Связи и наблюдение, сам знаешь, не проблема. А вот с провокацией сложнее – ты один у меня мастер по этой части.
- Ничего сложного. Даже выдумывать ничего не надо. Просто скажи Кацо, что у меня есть серьезные улики против его охранника.
- Значит, тебя надо страховать…
- Лучшая страховка, это наблюдение.
- До чего я докатился! Я начальник, а подчиненный мне указывает, что и как делать! – деланно возмутился шеф.
- Господин начальник, надо прямо сейчас позвонить Кацо.
- Есть позвонить Кацо! – отшутился Боб и приложил ладонь к виску.
Он минут пять нещадно врал Кацо, что якобы, я уже вышел на конкретных лиц, и что выезжаю из Питера.
У Боба вытянулось лицо, когда тот ему сообщил, что в ночь нападения в офисе дежурил охранник Калгин. Я-то узнал об этом раньше, когда рассматривал фотографии, но тоже состроил удивленную гримасу.
- Так может и не было никакого нападения! – воскликнул Боб, положив трубку. – Инсценировка! Замечательно! Но кому это надо? Неужели, Модест придумал?
- Есть более приемлемая версия: кого-то хотят подставить. Но фактуры пока у нас нет.
- Будем искать. Итак, остановимся на Кацо и двух его охранниках?
- Да. Пока других нет... Ладно, давай технику... Нужен радиосканер и «слухач».
- Не понял. Ты хочешь братьев по разуму прослушивать?
- Дело в том, что некоторые из них не хотят делиться информацией, а она мне очень нужна.
Боб извлек из массивного старинного сейфа радиоволновый сканер и «слухач»- миниатюрный усилитель с трубочкой – антенной. С его помощью можно прослушать и записать на диктофон речь на расстоянии до ста метров и даже разговор в помещении или машине. Единственное условие при этом – наличие приоткрытой двери или форточки окна.
Мы уложили приборы в пластиковый саквояж Боба, отличающийся от обычного кейс–дипломата только большими размерами.
Боб шлепнул себя ладонью по лбу:
- Совсем забыл. Звонил Григорьич. Сказал, что в платках, кроме соплей, ничего нет. Это как понимать?
- А так. Значит, героином не пахнет.
- Ага. Ты все-таки решил глубоко залезть… Я тебя прошу… Если сам не хочешь жить, то почему я должен рисковать?
- Проехали. Теперь ты можешь быть спокоен. Сам же сказал – сопли…
- Дима посмотрит за тобой… За тобой нужен глаз да глаз... У него вишневая «десятка»…
- Ого! С каких доходов, шеф?
- Бес его знает. Заработал, наверное. Не знаю.
- Боб, ты пару минут назад сказал, что ты шеф, - я рассмеялся. – Значит, должен знать. Кругом мафия?
- Ладно. Отваливай, пока не поругались.
Мы попрощались.
Я не мог просто так пройти мимо Маргариты Васильевны и заметил:
- Вы сегодня выглядите на все сто пятьдесят!
Она изумленно посмотрела на меня.
- Лет, что ли?
- Процентов!
- Ох! Ну Вы и шутник! – она расплылась в улыбке. – Похоже, опять задание, и опять на дом?
- Как всегда.
- Берегитесь женщин! Удачи!
- Спасибо за предупреждение. Буду иметь в виду.
***************************************
В зеркале я хорошо видел маячивший на некотором расстоянии от меня вишневого цвета автомобиль. Моя белая «ласточка» совсем не выделялась в потоке машин, но рассчитывать остаться совсем незамеченным не приходилось.
То, что мои противники попытаются «прощупать» меня, я не сомневался. Я был также уверен, что они не предпримут каких-либо грубых действий, по крайней мере до тех пор, пока не узнают, насколько близко я к ним подобрался.
Меня больше беспокоили последствия проникновения в офис Модеста. Мой рост, комплекция, пристрастие к дзю-до и удушающим приемам, в частности, а главное, оставшиеся на месте происшествия капли моей крови были очень весомыми уликами.
Если тот, кто будет заниматься этим, не совсем кретин, он должен будет включить меня в список подозреваемых. Другое дело – сможет ли доказать мое участие в налете? Важный момент, каким является мотив нападения, навсегда останется загадкой.
Пульсирующий звук вызова отвлек меня от размышлений.
- У тебя в тылу все нормально, - сообщил Боб. – Дима где-то рядом…
- Да вижу я его. Пусть возвращается. Ничего интересного со мной не произойдет. Кстати, где они сейчас?
- Двое на работе. Третьего босс отпустил на неделю зализывать раны... Вроде бы, не даче… Сообщение свежее, но перепроверим.
- Хорошо. Сообщи, если кто-то исчезнет из Питера. Ты сможешь «выслушать их доводы»?
- Со всеми сразу «беседовать» сложно, сам знаешь.
- Я не обо всех. Послушай, что «скажет старший».
- Ладно. Позванивай.
Возможности для прослушивания разговоров у Боба всегда есть, но, учитывая риск «засветиться», вряд ли он использует их по максимуму.
Я посмотрел в зеркало, но «десятки» позади уже не было.
Прошло только два дня, а кафе «Гияла» было почти полностью отремонтировано – следов пожара не видно, вставлены новые двери и окна.
Как утверждали курьеры Модеста, здесь они останавливались, но меня это уже не интересовало.
Заряды с ядом были заложены и приведены в действие за пять, максимум за пятнадцать минут перед отравлением. Значит, чтобы выйти на отравителей, я должен исследовать все обстоятельства остановки машины на посту ГАИ...
**************************************
Съехав с полосы движения, я остановился на небольшой асфальтированной площадке в двадцати метрах от небольшого здания, похожего своими огромными застекленными окнами на аквариум. У входа стояла патрульная машина ГАИ.
Я заметил, что двое постовых, находившихся в помещении, обратили на меня внимание. Под их колкими взглядами я подошел к посту и открыл дверь.
Сидящий за столом широколицый, с пышными усами прапорщик кивнул в ответ на приветствие. Второй – рыжий сержант с играющими скулами высокомерно смотрел на меня, засунув большие пальцы рук под ремень портупеи, всем своим видом давая понять, что мое появление здесь неуместно, и любые вопросы останутся без внимания.
Агрессивный вид рыжего меня не смутил.
- Я из Питера. Здесь на трассе два дня назад двое с «Вольво» попали в больницу...
- Дальше что? – недовольно процедил сквозь зубы, почти не открывая рта, рыжий.
Я и не подумал отказываться от попытки что-нибудь из них выудить.
- Исчезли документы, многие вещи из машины...
- А мы при чем?
- Нет ли на посту записи об этом событии?
- Нет. Никакого дорожно-транспортного происшествия не было, а значит, и записи никакой нет, - отрезал рыжий.
- Но происшествие все же было – кража из машины. Я хотел бы узнать, при каких обстоятельствах…
- Каких обстоятельствах? Понятия не имеем.
- Капитан Корешков меня уверил, что запись все же имеется...
У рыжего задергались скулы и он, как будто что-то жуя, проскрежетал:
- Сказано русским языком: ни-че-го у нас нет. А если была кража, езжайте в Бологое, в милицию. Там все и узнаете…
Усатый прервал товарища:
- Саня, подожди, - и, обращаясь уже ко мне, добавил:
- Конечно, запись должна быть. Сейчас посмотрю.
Он полистал журнал, ткнул палец в страницу и прочел:
- «…Егоров…, Камаз…, Автобаза «Валдайтранссервис». На триста тридцать четвертом километре срочно требуется «Скорая помощь» водителю иномарки». Все. А, вот еще: «… Сообщено в «Скорую»…, в ГОВД…, водитель доставлен в больницу, автомашина «Вольво» на стоянку…». Вот теперь точно все.
- Водитель мне сообщил, что их останавливали на этом посту.
Рыжий, не выдержав моего нахальства, скрипнул зубами и вышел на шоссе. Усатый с недоумением посмотрел ему вслед и сказал:
- Такие нарушения не записываем. Только дорожно-транспортные… Общее количество, конечно, подсчитываем, протоколы…, а записи в таких случаях не производятся. Это было не в нашу смену. Они завтра дежурят. Теперь у меня вопрос, хотя я должен был его задать сразу: кем Вы уполномочены? Собственно говоря, кто Вы?
- Мне поручено провести расследование…, частное по этому факту. Я частный детектив.
Я раскрыл удостоверение, и усатый с интересом рассмотрел документ.
- Понятно… Впервые встречаю частного детектива… Но мы ведь не обязаны давать какие-либо объяснения, пусть даже самому прокурору, без разрешения начальства. Договаривайтесь с руководством…
Он вытащил сигарету из протянутой мной пачки и закурил. Я немедленно воспользовался небольшой оттепелью.
- Ваши сменщики говорили что-то о краже из машины?
- Нет. Они не выезжали на место… Не наша обязанность. Так что, вряд ли Вы больше узнаете.
- Хорошо. Спасибо и на этом.
Я покинул аквариум, и туда немедленно вошел рыжий. Что-то я ему не приглянулся. Полное неприятие. Считает невозможным находиться со мной рядом.
В салоне я достал «слухач», подключил диктофон и наушники. Направив трубку на чуть приоткрытую дверь поста, я услышал диалог:
- «…гусь какой! На хрена ты стал перед ним рассыпаться? Терпеть не могу этих гнид крутых!
- С чего ты взял, что он крутой? Нормальный мужик... частный детектив…, похоже, что из ментов…
- Да? Никогда бы не подумал… Все равно, неприятный тип.
- С чего ты взъерепенился? Он не остановился тебе, что ли?
- Видел бы ты тех козлов…, бандюки!
- Вон оно что! Ты их видел, значит…
- Я как раз был здесь. Их тормознули по наводке, мол, оружие у них. А оказалось, газовое, и все чин-чинарем зарегистрировано. Пришлось составлять протокол за превышение скорости… и за грязную машину…»
Я услышал гомерический смех.
- «Ха-ха-ха... Ну, вы даете! А чего ты болтался на посту?
- Да батьку ждал из Бологое – должен был приехать с автобусом.
- Ну и сказал бы ему… Подумаешь, парижские тайны.
- Принципиально не хочу. Знаешь, сколько всего из них поперло? Мол, если на бутылку не хватает, дадим на десять и уезжаем…
- А из-за чего заводились? Ха-ха…, на красный светофор проехали в Питере?
- Я же тебе говорю – кто-то настучал на них. Пришлось предъявить превышение и неповиновение... Они в отказ..., мол, никакого гаишника на трассе не видели и никто их не останавливал.
- Но ведь они правы... Теперь понятно… А чего он торчит здесь, не едет? Сходи-ка, стрельни у него покурить…»
Я успел сдернуть наушники и спрятать «слухач», перед тем, как ко мне подошел рыжий.
Теперь он был почти шелковый.
- Какие проблемы?
- Все в порядке. Сейчас еду. Вот думаю, где все случилось?
- Так ведь написано – триста тридцать четвертый километр, а совсем точно знает «Скорая»… Да и сами Ваши коллеги…
- Они мне не коллеги, а клиенты. Закуришь?
Как же изменчив может быть человек в очень короткое время! Только что он скрипел зубами и вот теперь растаял. Может быть оттого, что я не бандит и не крутой. А может быть и от сигарет, предложенных ему.
- Бери все. У меня есть. До Бологое дорога хорошая?
- Нормальная. Минут десять езды.
- Ну, что же… тогда поеду. А может, пивка? Питерского?
Рыжий был уже почти друг.
- Годится. Пойдемте к нам.
Я взял две банки и следом за ним зашел на пост.
Усатый удивленно посмотрел на меня, но его коллега пояснил:
- Вот товарищ хочет пивом угостить. Как?
- Сейчас командир приедет. Чем дышать будем? Озоном?
- Как хочешь…
- Только после смены. Не дай бог, кто усечет запах… Саня, ты лучше ему расскажи, что знаешь.
Рыжий без особого энтузиазма повторил краткую версию того, что я уже слышал. Но для меня это был повод для продолжения разговора.
- Весной где-то здесь была авария с «БМВ». Столкновение с грузовой…
- Было. Это на границе с соседним районом. Вы и тем случаем занимаетесь?
- Владелец сгоревшей машины и мой клиент - родственники.
- Чудеса. Не везет родственникам! Но тогда же чистое ДТП было! Они влетели прямо в лоб встречному грузовику…
Неожиданно усатый замолчал, на лице обозначились складки. После значительной паузы, он произнес:
- Саня, а кто на пост сообщил о том, что в «Вольво» бандиты едут?
- Я все время был на шоссе, а кто принимал сообщение, не знаю. Сказали только, что через минут пятнадцать-двадцать подъедет «Вольво», в которой вооруженные люди. Значит, кто-то видел у них оружие.
Рыжий верно говорит. Движение «Вольво» плотно контролировалось… Зачем останавливать машину на посту? Проверить, что везут? Но при обнаружении большой суммы долларов их наверняка бы завернули в ГОВД для разбирательства… Или для закладки отравы? Но это невозможно сделать незаметно...
- А сколько работников было тогда на посту?
- Два постовых, я…, да тут нам еще помогали из Бологовского ГАИ. Одним словом, порядочно народу – все-таки сообщение было серьезное.
- Наверное, звонили из Выползово, - вмешался в разговор усатый.- Это как раз пятнадцать –двадцать минут езды до поста. Значит, они там останавливались, кто-то у них увидел оружие и позвонил. В остальных деревнях и телефонов-то нет. Хотя могли и с мобильника… Но все равно, это где-то в Выползово…
Здравые размышления моего невольного помощника прервали радиопереговоры, после которых оба постовых, и я вместе с ними, вышли на трассу.
Усатый, прилаживая радар к стойке, спросил:
- Хоть чем-то помогли?
- Конечно. Да, а в Бологое есть где остановиться?
- Гостиница, комнаты отдыха на вокзале и “парбриг”.
- Партбриг? Партийная бригантина?
Оба гаишника дружно заржали.
- Ха-ха… Дом отдыха локомотивных бригад… Раньше когда-то назывался «паровозные бригады»…так и осталось – «парбриг».
- Пусть уж там отдыхают паровозные бригады, а я в гостиницу… А стоянка возле гостиницы есть?
- Там платная недалеко – метров двести, так что проблем не будет.
- Это мне подходит.
Я пожал им руки и отошел к своей машине. Мне не привыкать разыгрывать маленькие сценки в одном лице и я решил продолжить блеф.
Я достал мобильник и сказал несколько фраз несуществующему абоненту:
- Привет… Да все нормально… Да… Вышел на конкретных лиц… Да... ГАИ… Достаточно серьезно… Материалы у меня... Завтра перезвоню уже с отчетом… Помощь? Нет, нет, пока не нужна… До завтра… Пока.
Как я и предполагал, они клюнули.
- Извините, значит, все-таки не случайность? – спросил усатый. – Нашли кого-то?
Я многозначительно похлопал по кейсу.
- Кое-что уже есть. Найти не сложно, наказать – вот проблема.
- Похоже, Вы бывший наш коллега?
- Что-что, а это не скроешь. Наверное, на лице написано, - я усмехнулся. – Надо ехать. Спокойного дежурства!
- Всего!
***************************************
Я вырулил на пригородное шоссе и настроил сканер на волну ГАИ. Почти сразу же услышал переговоры:
- «Лопатино», я «двухсотый». Кто отъехал от тебя?
- «Лопатино» на связи. Детектив из Питера.
- Не понял. Какой детектив?
- Частный. Нанят владельцем машины.
- Понятно. Как обстановка?
- Нормально.
- Сейчас подъеду. Отбой.»
Навстречу мне, как хищник, высматривающий жертву, медленно двигалась бело-голубая патрульная «девятка» ГАИ.
Мне не удалось разглядеть сидящего за рулем, а ему меня и подавно – тонированные стекла надежно защищали меня от «сглаза».
****************************************
На стоянке дежурил знакомый мне сторож. Мы поздоровались.
- Машину возьмешь под охрану?
- Без проблем. На любое время. Заезжайте…
- Нет, попозже. Вот, возьми-ка, - я протянул ему банку пива. Как только она исчезла в его кармане, я задал вопрос:
- Эдуард сегодня был?
- Да. Утром появился злой, как черт. Наорал на меня ни за что, ни про что и уехал.
- А Кира?
Он подленько ухмыльнулся.
- Киры не было. Заболела. Может быть, семейные разборки…
*************************************
Пока за мной не было хвоста, я решил выяснить, не имеет ли «семейная разборка» отношения к исчезновению денег из машины.
Быстро найти дом Эдуарда мне помогли визитка Киры и доброжелательные пешеходы.
Зайдя в подъезд, я определил расположение квартиры, после чего во дворе выбрал удобную позицию для наблюдения. Я укрыл машину между стеной здания перекачки и деревьями, чтобы не привлекать внимания любопытных.
Я направил «слухач» на открытую форточку и услышал звук работающего телевизора. Почти десятиминутное прослушивание ничего не дало – ни одного слова я не услышал.
Я набрал номер их телефона, указанного в визитке. В наушниках очень хорошо были слышны телефонные трели, но никто трубку не снял.
Идти в квартиру я не рискнул – не было достаточно убедительного повода, поэтому решил проверить уже известную мне дачу.
При въезде в поселок я заметил, что в ста метрах за мной не сокращая и не увеличивая дистанции, следует темно-серый автомобиль. Определить марку машины, а тем более номер, не было возможности.
Свернув пару раз в разных направлениях, я убедился, что за мной наблюдают. Это было то, чего я и ждал - они стали себя проявлять!
Теперь на дачу ехать было нельзя, и я повернул назад. Когда я проезжал переулок, куда свернули наблюдатели, избегая прямой встречи со мной, мне удалось только определить, что это иномарка с тонированными стеклами.
Через полминуты я вновь заметил их. Наступали сумерки, и я включил габаритные огни. Преследователи этого не сделали.
Когда мы въехали на освещенную улицу городка, я притормозил в надежде разглядеть машину, но она повторила мой маневр, а затем и вовсе свернула на перекрестке.
Я надавил на газ, резко развернулся и через несколько секунд уже сам был «на хвосте» удалявшейся иномарки.
Я бы очень удивился, если бы темно-серая «Ауди»с запоминающимся номером «696» не остановилась возле гостиницы. Я еще более удивился бы, если оттуда кто-нибудь вышел, когда я проезжал мимо.
Они ждали меня. Я не буду их разочаровывать и постараюсь скоро вернуться. Пусть немного подождут.
****************************************
У меня могла возникнуть проблема с аппаратурой и пришлось звонить Инне.
По интонации в ее голосе я понял, что она довольна моим звонком, хотя казалась сдержанной.
- Когда ты приехал?
- Пару часов назад. Мне надо с тобой срочно встретиться.
- Приезжай, я жду.
- Инна, извини…, мне нужна твоя помощь.
- В каком смысле? Медицинская?
- Нет. Я через минуты две остановлюсь у въезда в твой двор. Ты возьмешь мой саквояж и унесешь домой. Через час – другой, на худой конец, завтра, я приеду и все объясню. Ты это сможешь сделать?
- Да, только мне не понятны твои комбинации…
- Уже нет времени. Я объясню чуть позже.
- Хорошо. Я выхожу, - неуверенно и с оттенком досады согласилась она.
Инна четко исполнила просьбу. Она ничего мне не сказала, даже не поздоровалась. Просто взяла саквояж с аппаратурой и, не выслушав моих объяснений, исчезла во дворе.
**************************************
Сторож услужливо открыл ворота. Я оставил машину точно на том месте, где совсем недавно стояла «Вольво».
Я отдал ему две банки пива и теперь мой кейс был почти пуст. Охранник отреагировал на мой жест адекватно:
- Много, шеф! Я и так глаз с нее не спущу.
- Бери, бери, пока даю. Я понимаю, что моя тачка не в почете, но все равно жалко будет, если из нее что-то пропадет. Например, как из «Вольво».
- Шеф. Никого не подпущу, зуб даю.
- Даже гаишника?
- Даже мента! Все будет тип-топ.
Я сунул ему в руки пятьдесят рублей.
Мне показалось, что у него сверкнули глаза. Он убрал деньги и вполголоса спросил:
- Да. Знаешь, что с Кирой случилось?
- Говори.
- Думаю, из-за тебя… Хозяин ее избил сильно… мне сменщик рассказал. И еще, - он перешел на шепот: - интересовались тобой…, и Эдиком…, и «Вольво»…
- Кто конкретно?
- Я его не знаю.Подъехал на серой «Ауди». Мент, но не наш.
- Почему ты думаешь, что он мент? Он был в форме?
- Ну, так он сказал,… Был в гражданке…Он ведь только спросил и сразу уехал.
- Сегодня?
- Да.
- Ладно. Охраняй. Утром заберу.
Сторож лишь подтвердил мои предположения о скорой встрече с противником.
*************************************
Через пять минут я был возле гостиницы. Ничего необычного со мной не произошло. Более того, я не обнаружил на площадке «Ауди». Интересно, они отменили контакт со мной или просто перенесли время и место?
С выводом я поторопился. Напротив гостиницы, в скверике происходило что-то необычное.
Полупьяный субъект хилой наружности хватал за руки одетую в легкое вечернее платье девицу лет двадцати пяти, которая громко верещала и пыталась сопротивляться.
Это был спектакль двух неопытных актеров для одного зрителя.
- Мужчина, помогите! – крикнула мне девица.
Она была выше его на голову и вполне могла самостоятельно покалечить плюгавого хулигана.
Сценка выглядела смешно и неубедительно, но ведь у них было мало времени, чтобы более толково все обставить.
Я принял предложение и, перейдя улицу, направился к ним. Они поступили вполне логично – скрылись за углом здания.
«Сейчас будет звать на помощь», - подумал я и не ошибся. Вновь раздался ее крик.
Я переложил кейс в левую руку и тоже завернул за угол, но там никого не оказалось.
В полукруглом торце здания чернел вход в подъезд с распахнутой, полуразломанной дверью. Здание, вероятно, ремонтировалось – кругом валялись куски кирпича, битые стекла, остатки строительных материалов, арматура и другой строительный мусор.
Я шагнул в проем и тут же резко отпрянул назад. Дипломат значительно смягчил удар ломиком, но я ощутил острую боль в раненом левом плече.
Второй раз ударить нападавшему не удалось – я, как на тренировке, перехватил его руку с ломиком и выдернул парня из подъезда.
Одновременно я подставил ему подножку, и он упал лицом в груду кирпича. Я тоже потерял равновесие и по инерции упал на него. Его затылок оказался совсем рядом, и ребром ладони я отправил неудачника в аут.
За пять секунд схватки никто не бросился ему на помощь, и я вынужден был еще раз шагнуть в проем. Хилый и девушка где-то были рядом...
Второй участник акции вовсе не смог нанести удар. Неудача товарища почти парализовала его и он успел лишь замахнуться арматурным прутом.
Я проделал с ним то же, что и с первым. Разница была в завершении. Теперь я использовал стену. С расплющенным носом и, вероятно, с сотрясением головного мозга он сполз по стене вниз. Я помог ему быстрее занять горизонтальное положение, добавив для гарантии стандартный подзатыльник.
В подъезде было тихо. Я заглянул в темноту, но ничего не увидел. Вряд ли в третий раз мне повезло бы, и я решил не рисковать.
Я громко приказал:
- Выходи, не трону!
В ответ молчание. Я достал «вальтер», передернул затвор и повторно крикнул:
- А ну, выходите! Стрелять буду!
Ответил женский голос:
- Не стреляйте, я выйду…
Когда она вышла, я схватил ее за руку и припечатал к стене:
- Где тот тип?
Она кивнула в сторону подъезда.
Я развернул девицу и втолкнул внутрь, удерживая за локоть. Затем шагнул следом.
Уловив какое-то движение в тамбуре, я сильно толкнул ее вперед и рывком дернул дверь.
Удар арматурным прутом пришелся по руке девицы. Она вскрикнула и повалилась на пол.
Защита всегда должна соответствовать нападению. Ударом в живот я вывел плюгавого из активного состояния. Он согнулся, судорожно хватая ртом воздух.
За волосы я выволок его на улицу и, уложив спиной на землю, сунул в лицо ствол пистолета.
- Лежать! Инвалидом сделаю!
- Не надо! Не бей! Я и так больной…
- Говори, кто заказал?
В этот момент мимо меня попыталась сбежать девица, но я оказался быстрее и она, вновь упав, заорала. Мне показалось, что она кричала не столько от боли, сколько в надежде быть кем-то услышанной.
Я крикнул:
- Лежать! Убью!
Схватив ее за руку и подтащив ближе, я удерживал теперь обоих.
- Говори…, кто?
Девица, всхлипывая, заговорила:
- Они… наркоманы…они заставили…
Я пнул плюгавого, и он соответствующим образом среагировал:
- Кто тебя, падла, заставлял? Ты обещала дозу дать… Забыла?
- Он врет!
- Сама, сука, заставила нас… Я ничего больше не скажу…, хоть убей…
В этот момент я услышал приближающийся топот ног со стороны гостиницы. Через мгновение из-за угла должны были появиться те, кто заказывал музыку.
Их было двое, и выглядели они внушительней лежащих наркоманов. Я увидел, что один вскинул руку в мою сторону, и тут же прозвучал выстрел.
Мой «вальтер» не мог причинить им в данном случае никакого вреда, так как был заряжен обычными газовыми патронами.
И все же мои несколько ответных выстрелов охладили их пыл. Они остановились, затем один метнулся назад, за угол, а второй прыгнул за дерево.
Я выстрелил еще раз в их сторону и, подхватив кейс, скрылся в кустарнике. Вслед прозвучало несколько хлопков, но только один раз совсем рядом со мной щелкнула от пули ветка. Впрочем, это могло мне и показаться.
Проломившись сквозь кусты я оказался среди деревьев на берегу озера. За мной никто не гнался.
Убегать всегда стыдно, но что делать - с газовым пистолетом не нападают на группу вооруженных людей.
Если это были организаторы акции, то вполне могли и сами меня шлепнуть. Но они наняли наркоманов, значит, не хотели меня убивать.
По-видимому, они должны были меня покалечить и отобрать кейс.
Они были вынуждены вмешаться, когда поняли, что все пошло не по сценарию.
Итак, они потерпели неудачу. Я тоже ничего позитивного не получил - слишком опасной оказалась ситуация.
Пробираясь вдоль озера я подыскивал удобный выход в город. Наконец сориентировавшись, я вышел на центральную улицу недалеко от дома Инны.
В середине двора, за столом, освещенным подвешенной к суку дерева лампочкой стучали костяшками доминошники, но мне удалось незамеченным проскочить в подъезд.
*************************************
Инна встретила меня улыбкой, которая вмиг исчезла, едва она увидела испачканную кровью одежду.
Она испуганно прошептала:
- Боже… Что с тобой? Заходи скорее...
************************************
Инна очень профессионально обработала рану и наложила свежую повязку. Наконец-то я получил квалифицированную медицинскую помощь.
Пистолет, от которого несло порохом и газом, и кровь на одежде не могли не вызвать вопросов, и мне пришлось сообщить ей об инциденте, как о случайной драке.
Инна, несмотря на мои уговоры и протесты, все же нарядила меня в спортивный костюм, а мою одежду довольно быстро привела в порядок.
Затем мы ушли на кухню, где она стала собирать на стол. Мы пока не решались на объятия и поцелуи. Я по деловым соображениям, а она, очевидно, по этическим.
- У тебя есть телефонный справочник?
- Есть конечно. Похоже, ты даром время здесь не терял, – обзавелся новыми знакомыми.
- Лучше бы их не знать…, наступают на пятки…
Я достал мобильник. Инна упрекнула меня:
- Я не боюсь, можешь звонить с моего.
- Нет. Предосторожность не повредит…
Я набрал номер поста ГАИ. По голосу я узнал усатого.
- Ты меня узнал? Я из Питера, заходил сегодня на пост…
- Да-да, слушаю.
- Есть вопрос. Напарник рядом?
- Вышел… Позвать?
- Не надо. После моего отъезда, кто-нибудь интересовался мной?
- Честно говоря, я и забыл сразу, как только Вы уехали… У меня тут свои проблемы…
- Понимаю. Я у поста разъехался с патрульной ГАИ… Это не Мазурков? Я хотел с ним поговорить…
- Нет. Это был его командир... Корешков.
- Жаль. Он выезжал тогда на место…
- Мазуркова сегодня здесь не было… Да Вы можете поговорить с Корешковым – он был тоже на посту в тот день… Извините, я сейчас занят.
В трубке раздались короткие гудки.
Инна задала естественный вопрос:
- Здесь какая-то связь еще и с ГАИ?
- Возможно, - я пожал плечами. – Перед отравлением курьеры останавливались на посту. Это такой же доказанный факт, как и то, что они потеряли сознание через десять – пятнадцать минут после выезда оттуда. Я не знаю, каким образом в присутствии гаишников и самих курьеров удалось заложить отраву? И кто это сделал?
- Ты, наконец, скажешь, что на самом деле сегодня случилось? Это тоже связано с твоим расследованием?
- Хотелось бы надеяться… Меня бы очень устроило, если бы организатор сегодняшнего инцидента оказался участником отравления…
- На тебя сегодня напали… С какой целью?
- Тупая провокация. Хотели покопаться в моем кейсе... Короче говоря, клюнули на подброшенную мной приманку. К сожалению, я не рассчитал силы и ничего не выяснил.
- Я не сыщик, но может быть, вдвоем мы смогли бы что-то придумать…
- Ты и так мне достаточно помогла… Как видишь, мои занятия не совсем безопасны...
- Хорошо, давай отложим разговор на завтра. У тебя на сегодня не осталось дел?
Тут только я обратил внимание, что ее щеки покрылись слабым румянцем, а в глазах появились искорки.
- Дел? Осталось одно, но очень важное, - ответил я, забирая в руки ее нежные волосы…
****************************************
Утро наступило с большим опозданием. Рабочий день у Инны должен был начаться с двенадцати часов, и это позволило нам продлить ночные забавы.
Когда она ушла готовить завтрак, я закурил и погрузился в размышления, пытаясь определиться с выводами по вчерашним событиям.
Итак, информация о том, что я появился в Бологое и намереваюсь остановиться в гостинице, могла исходить либо от постовых ГАИ, либо от сторожа стоянки.
Сторожа я разговорю и узнаю, кому он меня «сдал», а вот с гаишниками сложнее будет.
Меня немного настораживала относительная разговорчивость постовых. То, что мне удалось узнать от них – крупное везение. Обычно сотрудники милиции отказываются отвечать на вопросы и отсылают либо к начальству, либо в известные анатомические места… Кража из машины стала обсуждаемым событием на посту, и заслуга в этом не только моя, но и кого-то еще...
Двое неизвестных на серой «Ауди» наблюдали за мной, сумели быстро организовать и проконтролировать нападение наркоманов на меня.
Инна прервав ход моих мыслей, пригласила к завтраку.
Интимные вопросы мы разрешили ночью и теперь могли спокойно поговорить о сегодняшнем дне.
У меня еще при первой встрече мелькнула мысль, что характер Инны не типичен для врача – нет обычной врачебной солидности и сверхвысокой самооценки.
Более того, еще при первом общении, я заметил в ней интерес к весьма приземленному и грязному ремеслу сыщика. Этот интерес проявлялся и сейчас.
- У меня есть предложение: ты смотришь мою машину, и если заведешь, то можешь ею пользоваться. Я думаю, на своей тебе ездить пока нельзя.
- Идея хорошая, но преждевременная. Я ее, конечно, посмотрю…
- Что ты планируешь делать, если не секрет?
- Да какие секреты... Меня сегодня будут искать в Бологое – это абсолютно точно. За день – два мне здесь не управиться… Они постараются мне мешать…
- Следовательно, ты должен уехать – это для них. Но и остаться – для расследования. Моя квартира и машина тебе как раз подойдет.
- Давай договоримся: я у тебя не был. У нас никаких отношений. Ты ничего об отравлении газом не знаешь. У курьеров диагноз – пищевое отравление. Никаких подробностей ты не знаешь.
- Я и на самом деле не могу похвастаться, что тебя хорошо знаю, а уж то, чем ты занимаешься и подавно не знаю. Да и некогда мне… Богу - богово, кесарю – кесарево…
- Значит, договорились. Пойдем, покажешь свою технику.
Осмотр приличной на вид машины обнадежил – она должна была самостоятельно передвигаться. Очистив клеммы аккумуляторов и отрегулировав зажигание, я вернул к жизни автомобиль очень быстро, чем заслужил нежнейший поцелуй Инны.
Мы решили, что она увезет мой саквояж с электронной начинкой в больницу, а попозже я его заберу.
**************************************
С большим удовольствием я прогулялся по главной улице городка, где не было суеты и сутолоки, свойственной уличной жизни столиц.
Я обратил внимание на огромное количество подержанных иномарок, снующих взад-вперед по единственно приличной улице! Это говорило само за себя – здесь умеют бросить пыль в глаза!
После вчерашнего происшествия я не мог полностью избавиться от ощущения, что за мной кто-то наблюдает. Впрочем, меня сейчас это не должно было беспокоить – днем в небольшом городишке они не рискнут повторять вчерашнюю акцию.
Ворота стоянки открыл незнакомый мне парень в комбинезоне с перепачканными маслом руками. Он пояснил, что хозяева на стоянке еще не появлялись, а старый сменщик отдыхает в кунге. Я поднялся наверх.
На диванчике, похрапывая, спал вчерашний сторож. На полу возле изголовья стояли пустые бутылки и банки из-под пива. Я шевельнул спящего, и тот, неожиданно для меня резво, вскочил на ноги.
- А, это Вы… С тачкой все в порядке, как и договаривались.
- Еще кто-нибудь мной интересовался?
- Никто, - отчаянно соврал сторож.
- Эдуард или Кира были?
- Нет. Странно…, но их пока еще не было и трубку не снимают – я звонил им… Может быть, какие-то семейные дела?
- Сторож-то молодой справится со стоянкой?
- Так поэтому я и остался…
Он отвел взгляд и наморщил лоб, затем шумно выдохнул, и махнув рукой, спросил:
- Дайте закурить.
Я сразу же протянул пачку. Он закурил и продолжил:
- Я от Киры слышал, что Вы детектив и приехали по поводу кражи из машины…
Я достал бумажник и он, наклонившись ко мне, доверительно прохрипел:
- Я и так бы сказал… Они хоть и велели молчать…, но Вы производите впечатление хорошего человека…, - он перешел на шепот. – Менты интересовались!
Я засмеялся:
- Ну, напугал! Ты вчера еще говорил. Забыл?
- Нет. Говорю же – интересовались… Ночью приезжали. Машину оставили возле милиции, а сюда двое подошли – один в форме, второй в гражданке.
- Ты их знаешь?
- Нет. Но они сказали, что из дежурной части… А дежурка-то у них не здесь… Сказали, что в угоне тачка… Осмотрели, но ничего не нашли и уехали.
- Как же открыли? А сигнализация?
- Ну, не знаю. Этот парень в гражданке, из уголовного розыска… У него какой-то прибор был типа мобильника. Он и отключил сигнализацию и открыл машину. А что я мог сделать? Ведь милиция…
- Ты не ошибаешься?
- Нет же. Их «воронок»… И надпись на борту: «Дежурная часть». Так что, извините...
- Да не переживай. Милиция есть милиция.
Я открыл машину. Сигнализация была исправна, значит, здесь был мастер получше меня... Я тщательно осмотрел салон, но никаких сюрпризов не нашел. Что же они здесь делали? Искали все те же мифические материалы, о которых я с провокационной целью упомянул на посту? Или подложили какую-нибудь гадость, типа героина?
Я содрогнулся от мысли о возможных последствиях, если окажется верным последнее предположение, и еще раз тщательно обшарил все в машине. И вновь ничего подозрительного не обнаружил.
Я мог узнать что-то о ночном визите на стоянку у здешних милиционеров, если мне удастся вывести кого-нибудь на разговор, и именно поэтому, я вошел в здание ГОВД.
Мне уже в который раз повезло. Во-первых, потому, что старая смена еще была на месте и, во-вторых, потому, что дежурным офицером оказался уже знакомый мне майор.
Он, увидев меня, ухмыльнулся, и ответив на приветствие, спросил:
- Опять что-то случилось?
- Ничего нового. Оказалось, что из машины тогда была совершена кража…
- Я понимаю, заяву будешь писать?
- Заявлять не будем. Хотя..., пропали документы, личное газовое оружие...
- Ага... Частный сыщик хочет припахать меня? Что тебя сейчас интересует?
- Так. Мелочь. Мою машину на стоянке твои хлопцы проверяли…
- Все-таки узнал? – майор помрачнел. - Ну, блин… Сторож проболтался… Я не предполагал, что это твоя тачка. Хочешь узнать, как все было?
- Досадная оплошность?
- Разумеется! Позвонил мужик... Не представился. Говорит, на стоянку поставили машину из Питера с наркотиками и оружием. Сам знаешь, я должен был среагировать… На случай ложного сообщения я послал в группе сыщика… Он должен был все сделать аккуратно, без следов вскрытия машины… Приехали и доложили, что машина чистая. Когда сказали, что ее поставил на стоянку частный детектив из Питера, я понял, что тачка твоя... Да... Дела... Кому ты поперек дороги встал?
- Ты узнал, кто и откуда звонил?
- Определитель номера не работает, а через узел связи не успели – помощник поторопился трубку положить…
- Когда поступило сообщение?
- В первом часу… Точнее, двадцать минут первого.
- И еще вопрос: кто выезжал?
- Да кто под рукой был: сыщик, участковый…, кто-то из патрульной службы. Еще водитель. Что-нибудь объясняет?
- Ничего... Да ладно...Забыли. Как Мазуркова найти?
- Он сейчас в кабинете своего командира. Это здесь, найдешь…
- Майор, у него, случайно, не серая «Ауди»?
Тот прищурил глаза и, выждав паузу, сообщил:
- Я тебя понял. «Ауди» ни у Мазуркова, ни у Корешкова нет. У меня тоже нет. Чего ты крутишь? Если хочешь, чтобы я тебе помог, говори прямо.
- Извини. Вчера вечером возле гостиницы у меня была стычка…
Брови моего собеседника полезли вверх, лоб наморщился, но теперь от удивления:
- Вот это да! Был звонок от прохожих…, мол, стрельба у гостиницы. Мои подъехали поздно… Уже никого не нашли…
Я рассказал ему о случившемся. Юрий Николаевич долго молчал, затем стал рассуждать:
- Так… Обложили тебя плотно... Значит, у них должны быть травмы… Но сообщений из больниц не поступало… Это и понятно – зачем афишировать себя. Серой «Ауди» у наших, кажется нет. Что-то я не видел такой машины… Нет, ничего по ней не могу сказать. Если хочешь, узнаю в ГАИ...
- Только не в ГАИ.
- Ты меня удивляешь... Может быть, все-таки уголовники?
- Вряд ли это местные «авторитеты». Почерк не криминальный… Да и спровоцировал я их сам... Подкинул дезу на посту и на стоянке...
- Вот что. У меня давно смена закончилась, домой пора. Ты возьми мой телефон на всякий случай и дай свой. Где тебя искать, если что-нибудь интересное узнаю?
- В гостинице пока. Через пару дней уеду в Питер... Впрочем, как еще пойдет дело…
Мы обменялись телефонами, после чего он ушел, а я остался ждать Мазуркова.
**************************************
Молодой, темноволосый лейтенант с папкой подмышкой вышел из кабинета, и направился к выходу, несмотря на мое обращение к нему. Давая понять, что ему некогда отвлекаться по пустякам, он коротко сказал:
- У меня нет времени - уезжаю.
- Я по поводу «Вольво»…
Мавзурков остановился, резко развернулся и раздраженно произнес:
- Да что вы все лезете ко мне с этой «вольвой»? Вы, значит, и есть тот самый частный сыщик, который замучил всех своими вопросами? Ну, пригнал я ее…, ну, не смог сдать ее по акту… Что дальше? По всем вопросам к начальству... У меня времени нет...
- Владимир?
- Николаевич.
- Хорошо, Владимир Николаевич. Никаких претензий к Вам нет.
- Так в чем дело? – уже мягче спросил лейтенант.
- Когда Вы прибыли на место, кража уже была совершена?
- Во-первых, я этого знать не могу. Во-вторых, машина была открыта, а больные погружены в «Скорую»… Возможно, кто-то пиратствовал – возле машины валялись аудиокассеты, атлас дорог. Никаких документов не было. Кажется, была записная книжка, но ее забрала «Скорая»…
- На обочине что-то могло еще остаться … предметы какие-нибудь с машины?
- Нет, иначе я обратил бы внимание. Поговаривают, что Вы подозреваете в краже работников ГАИ…
- Это уж слишком. В мыслях не было и нет ничего подобного. Владимир Николаевич, Вы можете мне назвать точное место, где стояла «Вольво»?
- Вы хотите туда съездить? Конечно, хорошо помню. Между поворотом направо и границей Бологовского района. А если еще точнее… Я свою машину остановил сразу за километровым указателем. А «Вольво», значит, где-то метров десять впереди была, на обочине, - он недоуменно пожал плечами. – Поможет ли это Вам, не знаю…
В этот момент дверь кабинета открылась.
- Ты еще не уехал?! – раздраженно спросил выглянувший оттуда капитан.
- Все. Уже еду. Вот здесь товарищ … по той «Вольво»…, - оправдываясь, ответил Мазур-ков.
Командир Корешков, в этом я уже не сомневался, равнодушно взглянул на меня и предложил:
- Заходите, поговорим.
Я принял приглашение и вошел в кабинет.
Высокорослый, со спортивной фигурой Корешков был выбрит до синевы. Коротко стриженые черные с проседью волосы, тонкие усики и безукоризненно подогнанная форма, выдавали его любовь к собственной персоне, чего у многих офицеров как раз и не хватает.
Капитан, раскладывая на столе бумаги, все тем же равнодушным тоном спросил:
- Что Вы хотели узнать конкретно? Если по поводу пропажи из машины, то надо обратиться в дежурную часть…
- Кража, а точнее, грабеж, действительно, имел место, но мы не намерены официально заявлять в милицию.
- Да. Мне сотрудники докладывали. Вы занимаетесь частным расследованием... Кражи из оставленных без присмотра машин на шоссе становятся обычным делом.
- Поэтому, хорошо бы узнать данные того, кто сообщил на пост…
Корешков оставил в покое свои бумаги.
- Должен Вас разочаровать – мы этим заниматься не будем. Только по запросам следователей... Думаю, никаких перспектив у Вас нет... Кражу мог совершить любой проезжавший в то время мимо. Даже если бы сразу спохватились, то все равно шансы были бы ничтожны…
- Водитель говорил мне, что машину задерживали на посту…
- Было такое… Обычная проверка… Да я тоже там был…
- Кто-то звонил, что в «Вольво» оружие…
- Я по рации услышал переговоры и подъехал. Подумал, может помощь нужна…
- Мазурков перегонял машину в Бологое?
- Он был ближе всех, и постовые его попросили… Да Вы что, сомневаетесь в его порядочности?
- Никаких сомнений. Придется мне разыскивать водителя, который сообщил на пост.
- Найти его Вы сможете, но разузнать что-то..., - он покачал отрицательно головой. - Народ, а особенно, шоферня, плохо идет на контакт с милицией. Частные детективы вообще ни у кого не вызывают доверия…
- Но ведь мы нормально разговариваем…
- Только потому, что мой сотрудник имел неосторожность перегнать чертову тачку на стоянку… Ну, ладно. Как бы то ни было, желаю успехов. Всего доброго!
После общения с Мазурковым и его командиром у меня осталось ощущение, что они вряд ли имеют какое-то отношение к отравлению курьеров Модеста.
************************************
Прежде чем ехать на шоссе отыскивать точное место происшествия, я должен был побывать на месте своего собственного вчерашнего приключения.
Ломик и арматурные прутья валялись возле входа в подъезд. Здесь же я обнаружил и следы крови, которые вели к берегу озера.
На месте, откуда стреляли в меня двое преследователей, я нашел гильзы от пистолета «ТТ» и от «Макарова».
Почему наряд милиции никого не застал здесь? Они не очень торопились с выездом, а те двое очень быстро убрали всех своих подручных с места происшествия.
Теперь, чтобы спровоцировать противников на следующие действия, я должен был действовать по своему плану последовательно и осмотрительно.
На шоссе мне могла пригодиться техника, оставленная у Инны, и я заехал в больницу.
Я прошел сразу же к ней в кабинет. Инна, закончив разговор с больным, отправила его в палату, и мы остались вдвоем.
Она передала мне саквояж с аппаратурой и неожиданно попросила дать ей диктофон. Я удивленно посмотрел на нее, не понимая сущности просьбы. Инна попыталась объяснить:
- Мне думается, у тебя есть проблема. Ты не знаешь, что происходило после того, как курьеры выехали с поста ГАИ. Не знаешь потому, что они не могут вспомнить всех обстоя-тельств.
- Вряд ли они что-то могут вспомнить – в момент совершения кражи оба были в бессознательном состоянии…
- Не совсем так. Я уже с одним побеседовала. Есть шансы получить более точную информацию…
Я не смог сдержать улыбки:
- Инна, какую информацию ты хочешь получить? Хотя…, тебе они смогут больше рассказать. Ты красивая женщина…
Инна не придала значения моему выпаду и продолжила:
- Ты напрасно иронизируешь. На самом деле на Западе давно применяются очень эффективные методы психотерапии…
- Ты же не психиатр. Кстати говоря, все эти передовые методы Запада не действуют на русского человека. Да и в СМИ их шельмуют...
- Пускай шельмуют. Зато наша психиатрия не может похвастать ни одним излеченным психбольным. В США и в Европе это – обычная практика.
- Хорошо. Может быть, ты права. Инна, я сегодня приеду поздно. Пустишь?
- Нет. Оставлю умирать от ран. Я все-таки попробую что-то разузнать…
- Неужели ты думаешь, что эти обрубки будут тебе исповедываться? Вряд ли в их сознании есть просветы…
- Меня больше интересует их подсознание.
- Но там у них, возможно, один мрак и преступления…
- Как и у большинства. Жаль, что у нас сейчас нет времени, иначе бы я тебя быстро переубедила…
Я поднял примирительно руки:
- Сдаюсь. Я не психолог и не психиатр. Я тебе дам диктофон…, но в обмен, - с этими словами я привлек ее к себе.
- Ну, что ты… Потерпи до вечера...
Я согласился с ней. Тем не менее, мы не отказались от поцелуя...
**************************************
По мере приближения к посту ГАИ, мне все меньше и меньше хотелось показываться на глаза стражам в белых портупеях. Они, вероятнее всего, являлись источником информации для моих оппонентов.
Я перемигнул фарами встречному «ЗИЛу» и тот, как ни странно, остановился. Взяв банку пива, болтавшуюся в одиночестве в «бардачке», я подошел к кабине, откуда настороженно выглядывал водитель.
- Слушай, земляк! Нет ли другой дороги на трассу? Понимаешь, пивка выпил немного…, - я потер шею тыльной стороной ладони.
Тот, обернувшись назад, указал на видневшиеся невдалеке водонапорную башню и ферму.
- Сейчас свернешь и доедешь до башни. Оттуда с пригорка увидишь выезд на шоссе. Но имей в виду – там тоже ловят. Они же все эти ходы знают. Когда им нужны показатели, они встают именно на этой дорожке. Так что, неизвестно, где безопасней проехать…
- Спасибо за расклад… Угощайся, - я протянул ему пиво.
- Не откажусь…
Я сделал все так, как объяснил доброжелатель, и вскоре в потоке машин благополучно миновал пост незамеченным. По крайней мере, мне так показалось.
****************************************
Найти в Валдае предприятие «Трансавтосервис» оказалось делом нескольких минут. По приятной для меня случайности, нужный мне КАМАЗ находился в ремонте на базе.
Двое мужчин в замасленных спецовках возились со снятым колесом возле машины. Они даже не посмотрели в мою сторону, когда я подошел к ним, и продолжали работу, полностью игнорируя мое присутствие.
Я спросил Егорова, на что один из них, не отрываясь от дела, ответил:
- Чего хотел?
Он был явно старше меня, но учитывая его профессию, я решил сразу, без предисловий приступить к делу:
- Ты на днях сообщал на пост ГАИ, чтобы на шоссе к больным вызвали «Скорую»…
- В первый раз слышу… Но если бы и вызывал, тебе что за дело?
- Как-то беседовать с тобой…, не очень…, ты занят…
- А ты спросил, хочу ли я беседовать с тобой?
- Считай, что спросил…
- Считай, что ответил…
Разговор не получился и мне пришлось отойти в сторону и закурить.
Пока они монтировали колесо, я, наблюдая за Егоровым, пытался определить причастность его к краже из «Вольво».
Судя по всему, он был настоящим профессионалом с огромным водительским стажем и не очень шелковым характером. Чтобы разговорить такого ежа, нужна подготовка, а у меня не было на это времени.
Наконец, они навесили колесо на свое место и Егоров ушел в гараж. Вернулся он к машине через минут пять. Он тщательно вытер руки ветошью и все-таки соизволил подойти ко мне.
- Так в чем дело?
- Из той «Вольво» кое-что пропало…
Он скривился и процедил сквозь зубы:
- А-а, так ты мент… Вали отсюда, я ничего не знаю…
- Я не мент – это первое…
- Все равно: мент ты, или крутой… Вали… Говорить не о чем.
- Хорошо, свалю… Кроме тебя, кто еще был на месте?
Егоров, делая вид, что не слышал вопроса, выпустил давно накопившийся заряд злости:
- И ментов, и новых русских не уважаю. Вот они где сидят, заразы, - он хлопнул себя по шее. – Житья от вас нет. Менты, бандиты, чиновники, фирмачи – все против нас…
Его рука потянулась к карману, но я оказался быстрее, предложив ему закурить. После секундного замешательства, он взял сигарету и закурил.
Выпустив облачко дыма, он уже более миролюбиво сказал:
- У меня сегодня настроение – не фонтан… Рейс сорвался… Так ты спрашиваешь, кто там был? Зачем тебе надо?
- Частный детектив.
- Частный? Насколько я слышал, вы специализируетесь на семейных делах, изменах…
- Не только. Нанимают по любым делам…Ты первый обнаружил больных, или кто-то еще был рядом?
- Я похож на грабителя? Мне халява не нужна. Все, что имею, все вот этими руками заработано… А кто там был еще… Я видел, как тачка съехала на обочину и оттуда вывалился мужик. Вообще-то я в таких случаях еду мимо – не те времена… А здесь черт дернул остановиться… Думал, может помощь нужна… Да уж метров сто проехал… Ну, вышел и направился к ним. А там еще одна тачка остановилась… Они пытались оказать помощь бедолаге… Вот и все.
- Что случилось с тем мужиком?
- Да я не дошел до них. Эти двое кричат, чтобы я на пост сообщил – вызвать «Скорую»… Ну, я и уехал. Я бы по мобильнику вызвал, но он, как назло, был пустой – ни цента не было.
- А что это за люди, какая у них была машина?
- Похожа на «десятку», но может быть иномарка – я не обратил внимания. Цвет тоже не запомнил… Хотя, могу отверждать, что не красная и не белая – это точно. А мужики… Возраста вроде твоего, может быть помоложе, не знаю… У одного черные короткие волосы. Так они грабанули тачку?
- Возможно. Больше никто не останавливался?
- Да ты что? Кому надо? Это мы дураки, тормознули, а всем все по барабану. Хоть сдохни на трассе – никто не остановится. Кроме своих, конечно. Раньше, лет пятнадцать – двадцать назад, все было иначе. Ладно, я тебе все сказал. Мне надо ехать. Пока, частный детектив! – он протянул мне руку.
Попрощавшись с водителем, я покинул автобазу и выехал на Валдайское шоссе.
При выезде на автостраду меня остановил патруль ГАИ на «Жигулях».
Документы они проверяли очень тщательно. Сержанты явно пытались к чему-нибудь придраться, и не торопились закончить проверку.
Я вместе с водительскими бумагами достал и удостоверение частного детектива. Это привлекло их внимание.
- Частный детектив? Это интересно… Чем в наших краях занимаетесь?
- Так… По частным делам…, - я улыбнулся.
- Оно и понятно. Ну, и как успехи?
Я, продолжая улыбаться, ответил:
- Полная безнадежность. Приходится уезжать домой.
Второй сержант, до этого молчавший, вдруг спросил, глядя в сторону:
- У Вас какие-то проблемы с Бологовской ГАИ?
- У меня? Нет никаких проблем. А есть ли у них какие претензии ко мне – не знаю. Я им повода не давал… Сообщили что-то?
- Нет… Ничего такого… У Вас все в порядке, можете ехать.
Получив документы, я выехал на шоссе и повернул в сторону Питера. Удалившись от них метров на сто, я включил радиосканер и услышал голос, показавшийся мне знакомым:
- «…досмотр делали?
- Какие основания? В чем его подозреваете?
- Хорошо, хорошо. Проверили и лады. Давно проехал?
- Мы его еще видим. Не спешит. Как понял?
- Понял. У себя досконально проверим…
- Не проверите. Он повернул на Питер. Сказал, что домой поедет.
- На Питер? Очень хорошо, у нас своих «пинкертонов» хватает. Отбой. Конец связи.»
Проверите меня. Как бы не так! Почему меня начал «доставать» Корешков? Именно его голос я только что слышал по рации. Боятся мне пока нечего – ведь я ни на йоту не приблизился к истине, хотя и надеялся, что скоро ситуация станет прозрачной.
Проехав несколько километров и развернувшись в обратном направлении, я вновь оказался на том же перекрестке.
Патрульных уже не было, значит, какое-то время мне удастся оставаться в тени.
***************************************
Еще по дороге в Валдай, я обратил внимание на поселок, о котором говорил сержант на посту. Вдоль шоссе располагались заправки, несколько баров - закусочных, автостоянка, почта и еще какие-то мелкие поселковые общественные места.
Других населенных пунктов, где можно было бы скрытно вести наблюдение за трассой поблизости не было. Кроме этого, я помнил, что за двадцать минут до появления «Вольво» на посту, звонил неизвестный «доброжелатель».
Курьеры могли по каким-то причинам скрыть от меня факт остановки здесь. А привлечь их мог бар и ресторанчик, которые я заметил еще раньше.
Как бы то ни было, а присмотреться к этим заведениям не помешает. Я притормозил и медленно стал подъезжать к месту, где было наиболее оживленно.
На обочине, прислонясь друг к другу спинами две девицы отчаянно «голосовали» всем проезжающим. Метрах в пятидесяти выпячивалась на шоссе еще одна такая же парочка.
Их вызывающе яркая одежда, больше похожая на нижнее белье красноречиво свидетельствовала, что это «трассовые» или «плечевые» девушки – наиболее грязные и дешевые проститутки.
Я завернул на площадку и остановился, не доезжая небольшого одноэтажного здания с огромной надписью «Трактиръ». Почти одновременно со мной на площадке с другой стороны шоссе остановилась иномарка и посигналила. Немедленно обе парочки проституток поспешили к машине. Скорее всего, там находился сутенер.
Мне стало неинтересно и я вошел в зал трактира. Я устроился за столиком в углу, получив, таким образом, возможность наблюдать и за шоссе и за небольшой площадкой сбоку от трактира.
Здесь было с десяток посетителей, но официантка обслужила меня очень быстро. Я жевал почти резиновое мясо и поглядывал на шоссе.
Бросив взгляд в боковое окно, я увидел прямо под ним патрульную «девятку» ГАИ с затемненными стеклами, очень похожую на встреченную вчера возле поста.
Да это она и была – благодаря приоткрытой дверце, я увидел сидящего в ней капитана Корешкова.
Я не мог сразу обнаружить эту машину, так как подъехал с противоположной стороны здания. Я надеялся, что и Корешков меня не заметил.
Взглянув на шоссе, я обратил внимание, что девицы вновь заняли свои места, а сутенер – лоснящийся от пота цыган или кавказец в бордовом пиджаке и белых брюках, направился неторопливой, раскачивающейся походкой к трактиру.
Но он пошел не в зал, а завернул за угол, к патрульной машине. Он открыл заднюю дверцу и влез в салон к Корешкову. Я не мог упустить возможности узнать тему их беседы и вышел из трактира.
Чтобы прослушать разговор в машине, я должен был выехать в зону прямой видимости, но обнаруживать себя таким образом не хотелось.
Поэтому, я просто навел антенну на угол здания и включил прибор на полную мощность, рассчитывая, что дверцы машины не закрыты.
В наушники ворвалась какофония звуков: чья-то речь, музыка, рев моторов проносящихся по шоссе машин. Я вначале ничего не мог различить, но постепенно мой слух приспособился, и я стал улавливать обрывки фраз:
- «…плохо…, сучки плохо работают…, навара нет…уроды…долг отдам, Палыч…, это твои проблемы…»
Вывод напрашивался один: Корешков является “крышей” сутенера.
Я не работаю на службу собственной безопасности МВД, и такая информация мне вряд ли может пригодиться, поэтому под прикрытием останавливающегося трейлера я покинул опасную территорию.
Корешкова, пожалуй, можно исключить из числа моих врагов – он занят совсем другим бизнесом.
*************************************
Уже по проверенной мной объездной дорожке я вернулся в Бологое и сразу же позвонил Инне. Она обрадовала сообщением, что у нее есть кое-что интересное для меня.
Я не стал прятать свою машину, оставив ее среди десятка припаркованных автомобилей перед входом в больницу.
Все-таки, у Инны проявилась склонность к авантюризму и приключениям. Она на самом деле решила мне помогать.
- Сегодня на приеме в поликлинике была дамочка с травмой правой руки - ушиб и повреждение кистевого сустава. Какая рука у твоей... крестницы была повреждена?
- Правая... Кто она?
- Соколова Яна, двадцать пять лет. Не работает. Адрес я переписала – возьми, - она передала мне листок с адресом и схемой. – Я нарисовала, как на эту улицу тебе проехать.
- Адрес может быть выдуманный...
- Нет. Там есть записи двухлетней давности. Карточка поступила из железнодорожной поликлиники - она некоторое время работала проводником.
- Это все замечательно, что ты сделала, но все-таки будь осторожней. Такие занятия небезопасны даже для меня.
Она, оставив без внимания мою просьбу, спросила:
- Ты ведь еще хотел узнать новую информацию о больных питерцах? С Антоном у меня ничего не получилось – его психика сформирована из огромного количества ложных представлений и оценок. Память работает пока только в оперативном режиме…
- Инна, попроще нельзя? Я не специалист…
- Ничего, поймешь, если захочешь. Другими словами, нет смысла тратить на него время. С Сергеем значительно лучше. По крайней мере, и сознание и подсознание проходимы.
- В каком смысле?
- В переносном, конечно... Знаешь что? Сделаем так. Я с ним договорилась, и он сам, кстати, попросил меня побеседовать с ним о происшедшем – у него есть желание узнать, что же происходило с ним, пока он был без сознания.
- И ты сможешь это сделать?!
- Уверена, что смогу. Ты сам все увидишь и услышишь, но условие - сиди как мышка. Ни звука!
- Это гипноз?
- Нет. Он будет в полном сознании, но в особом состоянии, так называемом предгипнотическом трансе.
- Так он все о себе расскажет?
- Нет, конечно. Только то, что разрешит ему организм, так скажем. Сведения, которые он не захочет сообщить, он не выдаст. Это не гипноз, повторяю. Тебе придется долго объяснять… С компьютером знаком? Чтобы он четко работал, надо периодически очищать ячейки памяти от вирусов и ненужных программ – раз, упорядочивать информацию – два, и еще многое другое делать… Считай это активизацией взаимодействия постоянной и оперативной памяти с целью оптимизации системы…
Она засмеялась, увидев мою удивленную физиономию:
- Да шучу, шучу… Не напрягайся… Подожди, я схожу за ним.
Должен признаться, что я не сразу понял то, что она сказала. Видно, я все же многих полезных в моем деле вещей не знаю. Придется брать у Инны уроки…
***************************************
Сергей покачиваясь, медленно вошел в кабинет и сразу же присел на стул. Он постоянно прикрывал глаза дрожащими пальцами. Очевидно, курьер получил сверхсильное отравление и был очень слаб.
Мы поздоровались. Инна, закрыв дверь на ключ, спросила его:
- Будем работать? У тебя нет секретов от детектива?
Сергей кисло улыбнулся и промямлил:
- Он же по нашему делу… Какие могут быть секреты?
- Хорошо. Напоминаю, что я буду обращаться к тебе «ты», потому, что меня будет интересовать что чувствуешь и чувствовал именно ТЫ. Займи свое место.
Сергей улегся на медицинскую кушетку, положил руки вдоль туловища и закрыл глаза.
Инна села на стул у изголовья и медленно стала выговаривать формулу введения в транс. Она вела счет, а я сравнивал все происходящее с сеансом гипноза, с которым когда-то нас, студентов юрфака, знакомили на курсе психологии.
Все было очень похоже и отличалось тем, что Инна дала установку Сергею находится в сознательном контакте с ней.
Сергей вошел в транс очень быстро и теперь лежал расслабленный, без тени какого-либо напряжения на лице.
Инна начала беседу, из которой я понял, что кое-что из детства и юности они уже прошли. Сергей охотно рассказывал о своих перенесенных болезнях, травмах, о радостных событиях.
Наконец, Инна сделала мне знак быть внимательным, кивнув на диктофон в моей руке. Я и так был начеку, а что касается диктофона, то он включился сразу, едва я услышал вопрос:
- Вернись в тот день, когда ты выехал из Питера…
- Ну… Я помню все…
- Что ты ощущаешь?
- Ничего. Я вспоминаю.
- Не надо вспоминать, ты просто вернись в тот день, именно вернись…, ты сейчас там…
- Ну, ехали мы нормально…
- Ехали или едете?
- Ну, ехали…
- Вернись в тот момент… Ты едешь… Ты сейчас там... Ты себя чувствуешь нормально… Продолжай…
- Хорошо… Я понимаю… Разговариваю с Антоном. Он за рулем…
Сергей с подробностями стал рассказывать все обстоятельства поездки, но я ничего полезного пока не находил.
Даже описание остановки возле кафе ничего нового не дало.
Затем Сергей перешел к событиям на посту ГАИ. Я недовольно покачал головой и Инна вернула его назад:
- Вернись в первую остановку после кафе…
- Я все воспринимаю хорошо… Мы нигде не останавливаемся… На посту ГАИ тормозят…
Он стал рассказывать о том, что мне было уже известно, но я не вмешивался в беседу. Инна тоже почти не задавала вопросов - Сергей описывал событие достаточно подробно.
Наконец, я услышал кое-что новое:
- …Ну, сержант говорит: «Один останется на посту, а другой съездит в сберкассу, заплатит штраф». Я остаюсь на посту, а Антон уезжает. Его долго нет… Сержант говорит, что отделение сберкассы рядом, метрах в ста от поста… Говорит, чтобы я сходил и узнал, что там случилось… Я иду туда... вижу машину возле сберкассы. Вижу бл…, ну, как бы сказать, такую… женщину…, она моет машину. Я ее отгоняю… Выходит Антон… Мы едем на пост…
Я крутнул пальцами, давая понять Инне, чтобы она вернула Сергея назад. Она поняла меня правильно и прервала его:
- Вернись в момент, когда ты видишь женщину. Опиши ее внешность подробнее.
Сергей улыбнулся:
- Симпатичная… Молодая, но не девчонка… Очень короткая юбка… Одета…, вызывающе… одним словом…
- Какое у нее лицо?
- Лицо, как лицо… Говорю же – симпатичное… А-а, вот что… у нее родинка над губой… слева.
- Что у нее в руках?
Я был ошеломлен вопросом. Инна оказалась мастером – ей бы работать следователем!
- Да у нее фартучек голубой с передним карманом. Там что-то…а, флакон. Она прыскает из него на стекло и смывает водой из пластмассового ведерка… Что еще… Нет, в руках только тряпка. Больше ничего.
- Кто еще рядом с машиной?
- Никого нет. Нет… возле ресторана – это рядом…кто-то, но я не различаю их ли-ца…машины… Она идет к ресторану… Мы уезжаем.
- Хорошо, продолжай.
Я видел, что Инна от волнения раскраснелась. Она, так же, как и я, поняла, каким образом и кто заложил яд в машину.
Сергей продолжал говорить и мне оставалось только сверять сказанное им с тем, что было известно.
- …Доктор, здесь я чувствую… у меня кружится голова…Что со мной! Мне плохо, доктор, меня тошнит…
Сергей скривился, будто от боли, кожа лица позеленела, под веками задергались глаза. Вдруг он стал ругаться и просить Инну прекратить беседу. Мне это показалось странным, ведь в начале Инна говорила, что он сам в любое время может окончить сеанс.
Но Инна, как ни в чем ни бывало, вновь стала задавать ему вопросы. Сергей многократно ей говорил, почти кричал, что ничего не ощущает, кроме головокружения и тошноты.
Мне стало не по себе. Я видел, что Сергей страдает по-настоящему.
Весь этот кошмар, однако, скоро кончился. Сергей, вдруг успокоился, черты лица разгладились, и он спокойно сказал:
- Сейчас я слышу… кто-то говорит… не разберу, о чем…
Инна похвалила его и попросила повторить. И он оказался молодцом:
- Я слышу… вот говорят… «готовы?». Это про нас? Вот суки! «… не сдохнут…». Кто-то кричит громко: «… Мы сами справимся! Гони на пост, пусть вызовут «Скорую!». Ну да, про нас говорят! Подонки!
Я, сомневаясь в том, что Сергей не фантазирует, все же сидел, не двигаясь и не пытаясь вмешиваться в психологические опыты Инны.
- …Они меня обыскивают! Я чувствую, обшаривают карманы! Вот гниды! Вот опять говорит кто-то: «… чего копаешься?… Бери кейс…уходим…». Другой голос: «…куда это?», «…в кусты…». Кричит: «…да бросай ты их на…». «…А куда оружие и документы – засыпемся…». «… Бери! В карьер выбросим…». Крысы поганые! Ну и твари!
Сергей сорвался на нецензурную брань. Я посмотрел вопросительно на Инну, но она ждала, когда он выговорится. Затем она вновь вернула его в нужное русло:
- Повтори все, что ты слышишь…
Сергей повторил почти дословно свой монолог, но уже спокойно и без ругательств. Дополнительно он сообщил, что слышит шум проходящих машин, разговоры работников «Скорой помощи».
Инна вывела Сергея из транса, но не разрешила ему вставать несколько минут. Он посмотрел на меня и спросил:
- Ты понял, что произошло?
- Да.
- Подтвердишь все в Питере?
- Разумеется, но ведь Модест не винит ни тебя, ни Антона.
- Я, оказывается, все слышал и знал! Просто не мог вспомнить.
Инна объяснила, вновь обращаясь к нему на «вы»:
- Вы и не могли вспомнить. Хотя Вы были без сознания, не отключенная часть мозга, а мозг полностью никогда не отключается, все фиксировала и записывала в память. Все, что происходило вокруг нас когда-либо, обязательно содержится в памяти, но не все самостоятельно можно вскрыть.
- Доктор, я не очень-то понял, что Вы сказали… Но спасибо, что помогли вспомнить…
Я решил проводить Сергея в палату и обговорить еще кое-что.
- То, что ты узнал, касается только тебя и Антона. Если кто-то будет интересоваться – ничего не знаешь и не помнишь. Это в твоих интересах.
- Я не баран...
- Этого я не говорил.
- Да, а как же доктор? Она кое-что поняла.
- Она не многое знает – это первое. Второе – она вытянула тебя, можно сказать, с того света… Этого мало для того, чтобы не впутывать ее в наши дела?
- Согласен. Она хороший человек. Ты вышел на кейс?
- Пока нет. Надо еще поработать.
Мы попрощались и я вернулся в кабинет Инны.
- Понравился мой метод?
- Нет слов! Это я тоже смогу сделать?
- В принципе, да. Надо только знать определенные правила.
- Ты раньше этим занималась?
- Не поверишь. Всего несколько раз и с хорошим результатом. Конечно, вне больницы. Сегодня я сделала это здесь исключительно с целью быстрее помочь тебе… Я рекомендую тебе освоить эту методику – не повредит. Раскроются причины целого ряда болезненных состояний, и возможно, мотивы криминального поведения некоторых субъектов.
- Даже так?
- Именно так. Я дам тебе литературу. Думаю, ты в состоянии усвоить. Не очень сложно. А то и помогу… если будет у нас такая возможность.
- Обязательно будет. Но сейчас меня уже интересует другая психология…
Я обнял ее.
- Мне как будто снова семнадцать, - прошептала она, прижимаясь ко мне.
Нам было наплевать, что мог кто-то войти неожиданно и, таким образом, разрушить репутацию серьезного врача…
Оставшийся вечер я решил провести с Инной. Мы загнали мой автомобиль к ней в гараж, а ее машину оставили во дворе дома. Я надеялся, что после моего ложного отбытия в Питер, мной перестали интересоваться, но мерами предосторожности пренебрегать не стал.
Мы пили с Инной за удачный опыт с Сергеем, за успех моего дела, и я заметил, что она не отстает от меня. Но это ее не унижало. С разумом у нее все было в порядке.
Наши разговоры о психологии, о частном сыске под воздействием алкоголя очень быстро закончились. Еще и потому, что у нас все было в порядке не только с разумом…
*************************************
Утром Инна уехала на работу, а я направился на поиски Соколовой. Говоря шахматным языком, я без этого хода не только не мог придумать матовое окончание партии, но почти уже залезал в цейтнот. Тот или те, кто противостоял мне, имели все шансы упредить мои действия.
Я предполагал, что поиски Соколовой, наверняка, засветят меня, и поэтому, я вновь использовал свою машину.
Я въехал на длинную и грязную окраинную улицу городка. То и дело попадались цыгане, из чего я сделал заключение, что оказался в цыганском поселке.
Пытаясь найти улицу, где могла жить Соколовой, я двигался медленно, но увидев нечто необычное, почти совсем остановился – до того комична была картинка.
По непролазной глиняной жиже проулка молодой, улыбающийся цыган вел под уздцы лошадь, которая из последних сил тащила за собой иномарку.
Еще трое таких же молодых цыган с закатанными по колено брюками, громко хохоча, толкали машину сзади. Позади них, весело смеясь, брела ватага цыганских ребятишек. Вот уж действительно верна поговорка: пропал бы цыган, да выручила лошадка!
Нужная мне улица оказалась в неожиданно приличном состоянии, и я проехал почти к самому дому Соколовой.
Когда я вышел из машины, со всех сторон раздался лай огромного количества собак.
Чужого здесь чуяли издалека не только собаки. Навстречу мне из калитки соседнего дома вышел пожилой мужчина, смуглой кожей лица напоминавший цыгана.
Сначала, как водится, он мне поведал вкратце, что он бывший фронтовик, и что ему наплевать, кто я – бандит или милиционер. Но я похвалил его усадьбу, особенно отметив ухоженный сад, и суровый на вид дедок вдруг оказался словоохотливым собеседником.
Через некоторое время он мне сообщил, что Яна теперь здесь не живет. Еще он мне поведал, что она «крутила с милицией», и из-за этого ей пришлось отсюда съехать – цыгане заподозрили, что она «стучит» на них. Он весьма подробно обрисовал Соколову, не забыв упомянуть родинку на лице. Это подтверждало мою догадку, что девица, подсунувшая яд в «Вольво» и Соколова – одно и то же лицо.
Деда то и дело заносило на политику и мне каждый раз приходилось направлять разговор в нужное русло:
- А с кем из милиционеров она крутила?
Дед прекратил свое выступление и, хитро глядя мне в глаза, проскрипел:
- Я тебе уже сказал: я не боюсь ни мильтонов, ни цыган. Я сам себе здесь хозяин и все это знают… Ты, я вижу, парень ушлый… Я тебе вот что скажу: сматывайся отсюда по-быстрому, покуда тобой не занялись… Они тут наркотики и разную заразу продают и мигом тебя «сфотографируют». Ты правильно сделал, что обратился ко мне. Здесь больше никто тебе ничего не скажет.
- Ну, спасибо и на этом…
- Ладно… слушай сюда… Соколова и ее хахаль – мильтон, тоже занимались наркотиками… Больше я ничего не знаю.
Я распрощался с оригинальным дедом и покинул цыганский поселок. Мне казалось, что я начал понемногу опережать противника, и вот-вот возьму инициативу в свои руки…
*************************************
Шанс найти Соколову у меня пока сохранялся, и я набрал номер Юрия Николаевича.
Я попытался расспросить его об этой девице, но он прервал меня и предложил приехать к нему...
Майор проживал в добротно отстроенном коттедже на тихой, спокойной улочке.
Мы прошли на веранду и здесь я понял причину, по которой он не стал говорить со мной по телефону. Под столом стояла дюжина бутылок из-под пива. На столе - столько же полных. У него сегодня пивной день.
Он откупорил две бутылки. Одну протянул мне, а из другой сделал затяжной глоток, шумно выдохнул и спросил:
- Опять проблемы? Ты совсем у нас прописался…
- Одна небольшая проблемка, Юрий Николаевич...
- Давай покороче - Юрий.
- Хорошо... Меня зовут Влад... Та девица, которая участвовала в спектакле возле гостиницы – Соколова Яна…
- А-а, значит проявилась все-таки… В больницу обратилась?
- Да. Я съездил по адресу, но она там не живет…
- Да знаю я ее. Дева еще та… Бывало, к нам залетала. Из притонов вместе с шушерой выгребали… Хотя про нее не скажешь, что б… У меня такое подозрение, что она у кого-то на связи … в «железке».
- «Железка»?
- Линейная милиция. Тут у них отдел… сотрудников больше чем у нас, а чем занимаются, одному Магомеду известно. И на поездах их не видно, и на вокзалах их, когда надо, нет… Так вот, ее все время вытаскивал опер один… Но он уже больше года не работает – уехал куда-то в Питер…
- В Питер?!
- А чего ты дернулся? Подумал, вот она – связь с твоим делом? Может быть, он и не в Питере – кто знает… А Янку найти можно… Если это была она... Тебе надо ехать на турбазу. Она там вроде в ночном баре толкается, но точно не знаю.
- Насколько мне известно, официантки должны периодически проходить комиссию, но об этом записей в больничной карточке нет…
- Ты уже и карточку посмотрел… Бар не ресторан. Может, она там задницей крутит...
- Теперь-то я найду ее.
- Э-э, не торопись, майор. Там не все так просто. Когда приезжает областное начальство, куда его везут? На турбазу. Куда везет приезжих «авторитетов» «братва»? На турбазу. Местные братья-мусульмане куда везут своих гостей? Правильно. Опять туда же. Оказывается, у многих там имеются совершенно определенные интересы. А если так, то турбаза должна быть под постоянным контролем. Вопрос: под чьим контролем?
- Да ты, майор, аналитик!
Он засмеялся, открывая новую бутылку:
- Да брось ты. Достаточно пару лет поработать опером в нашем городе, чтобы кое в чем начать разбираться, а я, слава Богу, поработал…
- Так что ты советуешь? Мне надо все равно до Яны добраться…
- Обязательно, но… Ты с ней поговоришь, а затем неизвестно, что с тобой может произойти. Короче говоря, когда потолкуешь с этой голубой, сразу приезжай ко мне. Сдается мне, что я смогу тебе помочь…
- Спасибо, Юрий, но я должен сам справиться, - я с сомнением посмотрел на бутылки с пивом.
Он загоготал:
- Ты думаешь, я все это буду лакать? Пара глотков и баста! У меня еще столько дел по хозяйству! Но ты обязательно приезжай!
Мы ударили по рукам, и я умчался.
************************************
Замечательный эксперимент Инны повлек по инерции целый ряд благоприятных для моего успеха обстоятельств, которые я должен был использовать, но откладывать на вечер поиски Яны было никак нельзя.
Такие девицы вечером и ночью особенно, окружены вниманием, поэтому, разумнее встретиться с ней днем, а затем действовать по обстоятельствам.
**************************************
Я поъехал к сосновому бору на высоком берегу озера, застроенному деревянными и кирпичными коттеджами.
У остатков развалившегося шлагбаума перед въездом на территорию базы я остановился возле двух старичков, сидевших на скамье в ожидании автобуса. Яну они знали и охотно объяснили, как ее найти.
Никакого пропускного режима на турбазе не было.
Я оставил машину на площадке у ворот и до коттеджа, где проживала Яна, прошел пешком. Здесь никто не обратил внимания ни на меня, ни на мой автомобиль.
Я вошел в длинный коридор коттеджа, очень похожего на обычный жилой дом барачного типа. В самом конце я нашел дверь в квартиру Яны.
Здесь мне пришлось разыграть простенькую сценку – постучал в дверь и, представившись новым инструктором, сообщил, что Соколову срочно вызывают к ди-ректору. Это сработало.
Хозяйка не успела даже слова сказать – я вломился внутрь квартиры и захлопнул за собой дверь.
Передо мной стояла та самая симпатичная девица, с которой позавчера вечером я не закончил разговор. На ней был цветастый легкий халат. Правое запястье и предплечье покрывала повязка.
У Яны округлились от страха глаза, едва она узнала меня. Она глотнула воздуха, намереваясь закричать, но я успел закрыть ее судорожно дергающиеся губы заранее приготовленным широким пластырем.
Несмотря на отчаянное сопротивление, мне удалось, затащить ее в комнату. Она мычала, вертя головой из стороны в сторону, пыталась выдернуть зажатые руки, но в конце концов сдалась, придавленная мной к дивану.
Конечно, в такой позе, в которой она сейчас лежала, лучше заниматься любовью, но в данный момент это исключалось. По крайней мере до выяснения подробностей отравления курьеров и нападения на меня.
Я сказал ей, что если она не перестанет дергаться, я вынужден буду ее придушить. От нее пахло вином и опьянение, по всей видимости, не давало ей возможности реально оценить опасность.
Я попытался мягче поговорить с ней и успокоить. Когда я сказал, что пришел не ради мести, а лишь с целью узнать кое-что, она немного успокоилась, из глаз потекли слезы.
Прошло несколько минут, прежде чем я решился освободить ей рот. Крика не последовало - она плакала.
- Яна, я могу забыть провокацию возле гостиницы, если ты мне скажешь, кто тебя подставил? Только говори тихо, а то...
Она сквозь всхлипывания прошептала:
- Зачем так?
- Ладно. Успокойся. Ты мне пыталась устроить быструю кончину, а я с тобой деликатничаю... Давай все же успокоимся и поговорим.
Но видно, потрясение было велико и она никак не могла справиться с эмоциями.
Я взял со стола начатую бутылку вина, налил рюмку и протянул ей. Не раздумывая, она опрокинула содержимое в рот.
Еще несколько минут я говорил какую-то чушь, призывая ее к здравому смыслу, и наконец она, как мне показалось, успокоилась окончательно.
Яна, как и большинство женщин, была артистична. Сделав вид, что опьянела и расслабилась, она, тем не менее, внимательно и настороженно наблюдала за мной.
- Ты не только участвовала в нападении на меня, но и заложила отраву в «Вольво».
Удар пришелся в цель - она наклонила голову и всхлипнула. Я добавил:
- Знаешь хоть, кого отравила? Питерских бандитов. Ты подписала приговор себе… и своему приятелю тоже. Назови его.
- Не знаю…
- Я не шучу. Тебя просто зароют, но сначала они заставят все рассказать. Лучше сказать мне…
Она отрезала:
- Хоть убей, не скажу.
- Ты не оставляешь ни себе, ни мне никакого выбора. Тебе придется мне все рассказать, иначе они тебя действительно убьют, как только узнают, кто их травил на шоссе...
- Мне какая разница, кто это сделает - твои ублюдки, или он...
- Он - это кто?
- Дед Пехто! Вот кто! Все равно ничего не скажу... Давай лучше выпьем...
Я налил ей еще немного спиртного, и она вновь залпом осушила рюмку.
- А ты?
- За рулем...
Притворно заплетающимся языком она решила меня обезоружить:
- Ты же все равно меня ... за то дело... Но я ведь тебе нравлюсь? Ты все равно мне не простишь...
- Не прощу.
- Ну, так давай... Ты мне уже нравишься...
Если я проделаю с ней то, что она предлагает, вряд ли я получу от нее какую-то информацию.
Яна попыталась расстегнуть мою сорочку, но я отвел ее руку и спросил:
- Кто он? Мент?
Потому, как она вздрогнула, я понял, что нанес еще один точный удар. Но она не раскрылась.
- Он все равно тебя убьет. И меня тоже, если узнает...
- Говори, Яна, говори. Тебя никто не пощадит, это точно. Пока повредили тебе только руку.
- Мы с ним не виделись полгода, а тут... недавно приехал с приятелем и предложил заработать. Предупредил, если скажу кому - убьет. Вот и все.
- Дальше...
- Что дальше? Объяснил, что должна делать... Сначала мотались по шоссе, затем привез к ресторану и показал машину... Остальное ты знаешь. Все сделала, как он сказал.
- Что было дальше?
- А ничего. Сидела в ресторане. Ждала, как было приказано, но не дождалась и уехала автобусом в Бологое. Вечером приехал и избил за то, что ослушалась... Скотина... И денег, подлец, не дал... Сказал, что все сорвалось. Наверное не врал - уж больно злой был. Сказал, чтобы я никуда без его разрешения не вылезала... Козел...
- Кто он?
- Я же сказала - козел...
Я достал из кармана включенный диктофон и произнес:
- Бояться уже поздно - ты и так много рассказала...
Но Яна среагировала очень спокойно на мой выпад:
- Ну и что? Куда дальше? Ему отдашь? Так его найти надо. Все. Больше ничего не скажу... Налей-ка еще...
Она приняла еще порцию, и сама начала говорить:
- Он опасный... Знаешь, сколько под ним наркоманов ходит? Тогда он обещал молокососам дозы за тебя... И стрелял он... Жаль, что не попал...
- У него есть серая «Ауди»?
- Нет. Это машина его приятеля...
- Яна, почему он не рассчитался с тобой?
- У них очень крупная добыча сорвалась... Большие деньги ушли… Я поняла, что в той самой машине должны были быть баксы, но их не оказалось. Они ругались между собой... Они не могли понять, почему пролетели...
- Ты сказала, тебя возили по трассе. Зачем? В трактир заезжали?
- А чего там делать? Нет, конечно... Они по мобильникам переговаривались с тем, кто следил за «Вольво», а может сами они следили - не знаю точно. Еще заезжали в какой-то заброшенный угол... Там развалившиеся домики, типа дач... Вроде, бывший военный городок. Я сидела в машине, а они чего-то там искали...
- Все-таки, кто они?
- Из Питера... Они оба там сейчас живут... Но Паша вообще-то бологовский, а откуда второй - не знаю... Хмырь какой-то... И кликуха у него то ли «Челдон», то ли «Калган»...
- Ну, а твой приятель - Паша? Он действующий мент? Чего скрывать - сегодня же узнаю...
- И сразу умрешь...
- Если он приедет к тебе, ты ему обо мне расскажешь?
- А куда я денусь? - она обреченно вздохнула. - От него ничего не скроешь - уж я точно знаю...
- Он кто? Неужели, опер?
- Пошел ты...
- Где их найти?
- Да я же тебе говорю - они ищут того, кто у них из-под самого носа бабки увел. Я так думаю. А ты им мешаешь, вот и все!
- Молодец, Яночка! - впервые похвалил я ее.
Она удивленно подняла голову, явно не веря своим ушам.
- А ты мне нравишься... Давай..., выпьем еще?
- Пока хватит, чуть позже... Где его искать?
Она засмеялась и переспросила:
- Искать? Да он сам тебя найдет и постарается завалить. Ты в этом не сомневайся... После того, что ты узнал - это точно. Жаль, а ты парень ничего..., в моем вкусе... Давай, а? Я же тебе тоже нравлюсь... Я тебе все расскажу, но после... Тебе все равно ничто не поможет... Он тебя… кастрирует, когда узнает, что ты меня трахнул… Ну, давай, выпьем на брудершафт?
- Я тебя понял… теперь я просто обязан…
Яна обхватила меня здоровой рукой за шею и потянула к себе на диван.
- Так в чем дело? - она откинулась назад, пытаясь увлечь и меня.
- Резинка есть у тебя?
Это вопрос вызвал у нее хохот.
- Зачем? Да не заразная я! Он один, мерин, меня трахает! А…, поняла! Боишься, заявлю об изнасиловании? Ну, если хочешь, можешь взять в столике... Ха-ха-ха! Вот, умора! Иди ко мне...
Я должен был поставить пьянеющую на глазах шлюху на место. Кроме этого, я оправдывал свои действия надеждой получить от нее дополнительную информацию...
Я просунул ладони под ее довольно увесистые ягодицы, и она помогла снять с себя трусики, изогнувшись и приподняв бедра...
Яна совсем недавно пыталась в компании наркоманов отправить меня на тот свет, а сейчас почти оскорбительно разговаривала со мной. Этот факт раззадоривал и давал мне право выбирать способы...
Я не пытался сдерживать проснувшиеся во мне дикие, животные инстинкты… Я ее проучил по полной программе… На удивление, она не только отнеслась к моим грубым действиям с пониманием, но и получила удовлетворение…
- А ты настоящий мужик... Что надо..., - пробормотала Яна, проваливаясь в забытье.
- Эй, милая! Не спи, мы же договаривались...
- Отстань... Отвали...
Яна спала. Я оказался, как она выразилась, настоящим мужиком, но это меня мало утешало - я поддался эмоциям в ущерб делу...
*****************************************
Теперь, после посещения Яны, меня будут активно искать и очень быстро найдут, если я не перестану раскатывать на своей машине по главной улице города.
Мне сейчас нужна была помощь Юрия, о возможности которой он упомянул накануне.
Я рассказал ему о встрече с Яной и он согласился, что теперь мне будет сложно оставаться незаметным.
- Я еще утром кое-что придумал. Тут один мой приятель иногда сдает на прокат свою тачку... Он занимается плотно авторемонтом и может это себе позволить. Ты ему деньги - он тебе доверенность.
- Что-то уж больно просто.
- Правильно. Не каждому сдает, но под мою гарантию - не откажет. Кроме этого, он как и ты - бывший мент и тоже майор. Золотой мужик!
- Я не сомневаюсь. Нормальный мужик может выйти на пенсион только в таком звании, не выше – времени службы как раз хватает дослужиться до майора, если, конечно, вазелином не пользоваться.
- Ну, спасибо за комплимент – этой осенью тоже уйду…, - он засмеялся и показал на свой гараж. - Твою здесь устроим пока. Лучше не придумаешь. Ну, как?
- Майор, ты мне помогаешь... не зная толком, чем я занимаюсь... Я должен буду...
- Это брось... Знаешь, что? У нас в отделе есть всякий народец... и лучше будет для тебя, если ты не будешь моим коллегам мозолить глаза... Ладно, скажу кое-что. Тобой ребята из ГАИ интересовались - я радиопереговоры слышал и понял, что они контролируют твое передвижение... Почему - тебе лучше знать... Поостерегись, одним словом... Да. А ты работаешь-то хоть на приличного человека?
- Думаю, приличный... мерзавец.
- !? Не понял? Купил тебя, что ли?
- Жить как-то надо, - ответил я уклончиво.
Юрий сразу изменился в лице и в сердцах бросил:
- Ну, бля... Знал бы - турнул сразу...
- Не горячись. Во-первых, меня наняли без моего согласия - у нас детективная контора. Во-вторых, меня наняли для конкретного дела - отыскать пропавший кейс. Так мне было заявлено. Но все больше прихожу к мнению, что в кейсе было нечто иное... Заказчик, хотя и явная скотина, но лицо вполне легальное и его бизнес, похоже, законный. Во всяком случае, не бандит. Да и выбирать клиентов, честно говоря, мне не приходится.
- Это другое дело. А кто кому сейчас нравится? Каждый норовит ближнего подсидеть и подножку при случае подставить. Это есть и у чиновников и у нас. Да и у братвы то же самое. Не упустят случая втихаря сдать или удавить напарника.
- Это точно. Кстати, я уже сомневаюсь в отсутствии связи организатора с местными авторитетами.
- Нет. Сфера не та... Здесь почерк явно не криминала - так ведь ты говорил утром?
- Да. Но напали-то на меня наркоманы. Хотели получить дозу... Впрочем, пока главным действующим лицом в Бологое вижу некоего мента - приятеля и покровителя Яны.
- Подожди чуток. Я выйду на смену и вычислю его. Сейчас лезть нельзя.
- Согласен.
- Ну, а раз так, заводи свою тачку - будем прятать.
Он открыл гараж, и я увидел там желтые старенькие «Жигули». Он, перехватив мой взгляд, как бы оправдываясь, сказал:
- Все что было накоплено - в дом вложил, а на хорошую машину не хватило мощи... Но и эта ничего - бегает. Загоняй!
У Юрия гараж оказался таким огромным, что поместились обе машины.
**************************************
Автослесарь, о котором говорил майор, жил почти рядом - мы за несколько минут пешком дошли до глухих металлических ворот.
Адий - так его звали, вначале отругал Николаича за то, что тот не позвал его накануне в баню, а затем перешел к делу:
- Есть проблемы?
- Адька! Это мой коллега. Надо помочь. Под мою ответственность. Его тачка у меня. Дай на пару дней свою.
Тот внимательно посмотрел на меня, на Юрия и произнес:
- Дружба дружбой, служба службой, а ты мою таксу знаешь - десять баксов с восьми до восемнадцати, и десять за каждый ночной час.
Юрий засмеялся::
- Ну, бизнесмен! Скинь половину..., ведь он такой же бывший мент... майор...
Но я уже протянул Адию две десятки с изображением американского президента.
Тот отвел мою руку.
- Потом разберемся. Надеюсь, грабить или мочить никого не собираешься?
- Если только двух, трех, не больше...
- Ладно. Подожди, сейчас выгоню.
Он скрылся за плотным дощатым забором.
Юрий посмотрел на мою скисшую физиономию и рассмеялся.
- Не понравился? Да он прикалывается... Сразу не поймешь. Золотой, надежный мужик. Никогда и никого не подводил.
Открылись ворота и я увидел белую «восьмерку». Она на вид была новая или почти новая. Юрий, заметив в моих глазах сомнение, объяснил:
- У него даже самая загнанная лошадь становится конфеткой! Мастер!
Прямо на капоте Адий заполнил уже заготовленный бланк доверенности. Очевидно, он давно практикует такую форму проката. Тем лучше для меня.
Машина, оказавшаяся очень послушной в управлении и легкой на разгон, лучше всяких слов характеризовала владельца.
Когда я забирал из своего автомобиля кейс с аппаратурой, я вынужден был слегка удовлетворить обоснованное любопытство Николаича. Приоткрыв на мгновение и сразу же закрыв кейс, я пояснил:
- Диктофон, мобильник пригодятся...
Он, согласно кивнув, осторожно поинтересовался:
- У тебя ствол-то есть какой?
Я протянул ему свой «вальтер». Осмотрев, он вернул его мне и заключил:
- Хоть и хорошая машинка, и ты говоришь, выручила недавно тебя, наверное, лучше не показывать. Не поймут и могут грохнуть из боевого...
Я пожал плечами, мол, пусть будет, что будет.
- Да. Ты где остановился?
Мне пришлось соврать:
- В гостинице, но сегодня, может быть, сменю ночлег.
- Уж не турбаза ли? - пошутил Николаич.
- Я еще не был в комнатах отдыха на вокзале и в «парбриге». Есть такая ночлежка здесь?
- Есть, есть. Ты телефон мой запомнил?
Я кивнул. В этот момент я засомневался в искренности Николаича. Что-то доверчив опытный майор перед незнакомым, неизвестно откуда взявшимся сыскарем. Я отогнал сомнения прочь - даже если он окажется не тем, кем казался сейчас, пока меня все устраивало. Да и выбор помощников был невелик.
***************************************
Продвигаясь в центр города, я пришел к выводу, что встреча с Яной не разрешила проблему, а наоборот, усложнила задачу. Мало того, что два ее приятеля пытались исключить меня из списков жильцов нашей маленькой планеты, но я еще мог попасть под удар третьей силы, сумевшей их провести, и забрать деньги.
Значит, пытаясь установить этого неизвестного субъекта, наши пути обязательно пересе-кутся.
Течение моих мыслей прервал звонок Инны.
- У тебя все в порядке?
- Да. Подъезжаю к центру. Ты уже дома?
- Нет. Подъезжаю к центру.
Я засмеялся.
- Инна, не передразнивай меня - это нехорошо.
- Если серьезно, то сейчас проезжаю площадь. Ты где?
- Подъезжаю к тебе. Притормози.
В этот момент мне показалось, что вдалеке, в переулке, который я только что проехал, мелькнул «Опель» Киры.
Я вызвал Инну и попросил подъехать к скверику, возле которого я остановился. Она, оказывается, была совсем рядом.
Инна, увидев меня за рулем «восьмерки», очень удивилась:
- Ты ничего плохого здесь не совершил? У кого взял машину?
- Поменялся на день-другой с коллегой.
Она с укоризной покачала головой:
- Этот коллега помогает тебе так же, как и я?
- Не волнуйся, по-моему, он неплохой парень.
- Парень ли?
- Инна, надо кое-что прямо сейчас уточнить. Я схожу в этот переулок, а ты посмотри, не появится ли здесь серая иномарка. Ты сумеешь определить «Ауди»?
- Я тебе сразу же позвоню, как только увижу любую серую иномарку.
- Хорошо. Пусть будет так.
Я вышел из машины и направился в переулок.
Переулок выходил к автовокзалу и к площадке возле железнодорожного вокзала. На этой самой площадке, действительно, стоял «Опель» Киры.
Я подошел к машине и заглянул внутрь через стекло. На сиденье лежал какой-то листок бумаги. Это без сомнения, была записка.
Ни Кира, ни Эдуард не появлялись на стоянке. Дома их не было. Двое моих противников ищут третьего, обскакавшего их. Я предположил, что записка, предназначена либо для меня, либо для них. Я почему-то был уверен, что сигнализация в машине была не включена. И не ошибся.
Замок оказался таким же изношенным, как и сам автомобиль, и я без осложнений проник в салон. Здесь пахло знакомыми мне духами.
Я развернул записку к свету и прочел: «Эдик! Мне все это осточертело! Я уезжаю в Рыбинск. Разберись со своими бабами и пьянками. Образумишься - позвонишь. Сама не приеду. Хватит с меня».
Оставив на прежнем месте записку, я шел к Инне и никак не мог уяснить смысла происходящего. Маскировка это или на самом деле исход Киры? Семейная драма? А почему бы и нет. Значит, Кира, все-таки не вписывается в число участников моего расследования.
Инна доложила, что никаких серых иномарок не видела и спросила:
- Есть какой результат? Кого ты искал?
- Владельцев стоянки, где находилась доставленная с шоссе «Вольво». Уже два дня их нигде нет. Но теперь все прояснилось. Поссорились и разбежались в разные стороны...
Я рассказал ей о содержании записки, но Инна, в отличие от меня, недоверчиво отнеслась к моей версии:
- Думаю, это имеет отношение к твоему делу.
- Маловероятно, но ведь можно проверить. Кстати, а где этот самый Рыбинск находится?
Инна улыбнулась.
- Господин сыщик. Географию родной страны надо знать. Это Ярославская область. Далековато отсюда. Пока едешь туда, пока ее ищешь, потеряешь время. Расчет именно на это...
- Ты права. Может быть, на сегодня хватит?
- Я тебе это сама хотела сказать. Надо оставить эту машину в моем гараже.
- Умница! Мне с тобой не рассчитаться...
- Попробуй только! Рассчитаешься сегодня сполна...
*************************************
Утром следующего дня вместо любовного воркования, мы упражнялись в психологии.
- Мой бывший всегда говорил, что семья ограничивает свободу человека, и...
- Следовательно, отнимает часть жизненной энергии, предназначенной для самосовершенствования.
- Значит, ты тоже так считаешь?
- Отчасти он прав...
- Наверное, хочется, чтобы близкий тебе человек принадлежал только тебе, а не многим.
- Когда это случается, появляется ревность. А она способна разрушить своего носителя... Ревность - это эгоизм, хотя и объяснимый... К чему этот разговор, Инна? Ты думаешь, у меня кто-то, кроме тебя есть?
- Я как глупая девчонка... Ты извини, что-то нашло... Эта Кира...
- Ах, вот оно что! Рыбинск - это в Ярославской области.
- Хорошо, если все так, как ты представляешь. Мне думается иначе: она никуда не уезжала - это же очевидно! И записка оставлена не для Эдика, а для тебя, ну, может быть, еще для кого-то. Предполагаю, случилось что-то серьезное. Ты продумай тщательно проверку этой версии – Кира вполне может устроить ловушку. Психология женщины устроена таким образом, что ее действия, направленные на выживание, всегда неоднозначны и непостоянны.
Я с удивлением посмотрел на Инну.
- О чем ты говоришь?
- А что ты удивляешься? Ты классику читал? Женщина, если у нее есть альтернатива, обязательно выберет мужчину более богатого, точнее, более устроенного, хотя будет продолжать любить другого, может быть, всю жизнь. И не потому, что она стерва, а потому, что в ней заложена программа, направленная на улучшение своей жизни, а значит и жизни своих детей. Это – стержень психологии любой женщины.
- Но не все выполняют свои программы…
- Это уже патология.
- Инна, есть вещи, которые стоят выше элементарного благосостояния…
- Я скажу последнее: женщина, если у нее не больная психика, пойдет на любое преступление ради своего ребенка. Мужчина никогда этого не поймет. Давай закроем дискуссию?
- Не возражаю. Значит, я должен найти Киру?
- Обязательно, но будь осторожен.
**************************************
Поднятое утром настроение, поддерживала и прекрасно работающая машина Адия. Я проехал пост ГАИ, не вызвав интереса у его обитателей.
К месту, подсказанному мне инспектором Мазурковым, я прибыл с боевым настроем, но уже через некоторое время стал понемногу скисать.
Никаких следов или иных признаков остановки “Вольво” возле километрового указателя я не обнаружил.
Я пытался объяснить себе, что повода расстраиваться нет - картина действий всех лиц на шоссе для меня в целом ясна. Здесь я просто хотел найти пакетики с остатками яда или что-то из имущества курьеров.
Иногда осмотр места события может дать ключ к выявлению всех его тщательно скрытых обстоятельств. Именно поэтому я расстроился, не определив точное место остановки «Вольво».
Я уже собрался уезжать, но тут мне попался на глаза столбик с дорожным знаком. А что, если инспектор имел в виду его, а не километровый указатель?
Втоптанные в грунт обочины, разломанные магнитофонные кассеты и, чудом сохранившиеся фрагменты следов легковых автомобилей подтвердили мою догадку.
Ни в какие кусты пакетики не выбрасывались - они валялись здесь же, в кювете. Но на этом мои находки и закончились – вероятно, у нападавших не было времени проверять здесь кейс. Не могли они здесь оставить и оружие - это разрушило бы версию о заурядной краже.
У меня не выходили из головы слова Яны о том, что они заезжали в какой-то заброшенный военный городок. В ближайшей деревне я узнал, что в километре от шоссе, в лесу, действительно находятся домики-коттеджи бышего военного поселения.
Проехав немного по начавшему зарастать травой узкому бетонному шоссе, а затем свернув на грунтовую дорожку, я в скором времени увидел сквозь деревья пустырь.
На въезде к пустырю стоял покосившийся столб со знаком «Въезд запрещен». Ниже знака криво висел щит с облупившейся краской и надписью: «Собственность в/ч... Охраняется!»
Я оставил машину у въезда, и пошел в направлении видневшихся сквозь деревья домиков, тщательно осматривая все вокруг.
Обходя залитый водой котлован с остатками фундамента я подумал, не этот ли карьер упоминал Сергей во время психологического сеанса Инны в больнице. Котлован своими огромными размерами, вполне мог быть принят за карьер.
И вновь мои предположения подтвердились. Я нашел здесь разорванные фирменные бланки и платежные документы Модеста. Следовательно, и кейс, и оружие, и все остальное, возможно покоится на дне этого, заваленного мусором и хламом водоема.
Я прошел напрямую, через старый ельник, к городку.
Большинство дощатых домиков, скорее всего, построенных еще во время войны, как временное жилье для военных, наполовину было разрушено или разобрано. Но виднелись и вполне пригодные для проживания коттеджи. Некоторые даже имели застекленные рамы в окнах.
В самом конце городка я обратил внимание на свежие следы легковых автомашин на небольшой полянке-пятачке среди густо стоящих деревьев. Я решил тщательно проверить ближайший коттедж.
Удивительно, но он казался жилым. Все окна были целы, а на двери болтался ржавый замок. Правда, он оказался неисправным и легко открылся.
Я вошел на веранду и осмотрелся. Кругом валялись старые вещи, газеты, сломанные детские игрушки.
В кухне и большой комнате хлама было меньше, а крошечная комнатка, предположительно, служившая когда-то спальней, была пустая и относительно чистая.
Сразу же я обнаружил лежащую на полу испачканную кровью ручную дрель. Следы крови были и на полу. Тут же валялись окурки. Вероятно, здесь была долгая беседа, так как запах выкуренных сигарет еще не улетучился.
Теперь я понял, что означали замеченные мною странные полосы на траве, ведущие через дворик за коттедж.
По этим следам волочения я прошел к сараю. Дверь была закрыта накладкой с таким же ржавым, как и на домике, замком. Я вошел внутрь.
Через небольшое, заляпанное грязью застекленное окошечко свет внутрь едва пробивался, и мне пришлось некоторое время сильно напрягать зрение, прежде чем я смог что-то различить.
В полу я нашел люк в подпол. Вместо замка, в петле накладки торчал стальной штырь.
Я открыл лаз и изнутри пахнуло сыростью и испражнениями. Внутри темнело что-то большое. Я посветил зажигалкой, и мне показалось, что внизу лежит человек.
Пришлось спускаться. При тусклом огоньке зажигалки я обнаружил, что нахожусь в двухметровой стальной банке - овощехранилище.
У противоположной стенки полулежал мужчина с неестественно заведенными вверх руками.
Он был мертв. Руки были пристегнуты наручниками к сохранившейся металлической полке. Значит, мужчина умер уже будучи оставленным в беспомощном состоянии.
Поборов брезгливость, я осмотрел карманы, но они оказались пустыми.
Я поднес зажигалку к голове трупа и увидел, что вся кожа лица, рот, нос разодраны в клочья. Курчавая шевелюра была пропитана кровью. Мне стало ясно назначение окровавленной дрели в домике.
Я вылез наружу и установил люк и штырь в прежнем положении. Затем вернулся в коттедж и повторно осмотрел комнаты.
После этого, я закрыл дверь домика и опять напрямую, через лес, вышел на пустырь.
***********************************
Состояние напряжения и предчувствие опасности прошло лишь тогда, когда я выехал на трассу. Я был настолько потрясен моими открытиями, что некоторое время совершенно не мог определиться с дальнейшими действиями.
Я остановился на обочине и закурил.
Итак, я обнаружил следы пребывания грабителей в заброшенном городке - это документы фирмы Модеста и труп Эдуарда. То, что это был хозяин стоянки, я почти не сомневался.
Из этого следовало, что Калгин охотился за кейсом, ошибочно полагая, что в нем находятся баксы.
Скорее всего, валюту случайно обнаружил Эдуард. Так же, рассуждал и Калгин, поэтому и пытался с помощью пыток вытащить деньги у несчастного.
Другой вывод: Эдуард просто не знал о существовании денег в машине и именно поэтому, даже при ужасных пытках, ничего не смог сообщить. Или, наоборот, сообщил своим мучителям о месте, где он спрятал доллары и те сейчас ищут, а может быть уже нашли деньги.
Нет. Для каких-то определенных выводов еще не наступило время. Инна была права - я должен найти Киру, а затем с ее помощью выйти на противника.
Я позвонил на стоянку и, не представляясь, попросил Эдуарда или Киру. Сторож ответил, что их на работе несколько дней нет. Трубку в квартире Киры никто не поднял.
Всю дорогу до Бологое я усиленно пытался выстроить план действий, но безуспешно. Идеи возникали одна за другой и каждая, вначале казавшаяся удачной, отбрасывалась как бесполезная.
Я решил позвонить Бобу. Все это время я сразу после разговоров немедленно выключал мобильник, чтобы не дать возможности себя обнаружить.
Теперь я нуждался в информации из Питера.
Боб попытался завалить меня вопросами, но я его прервал:
- Нет времени. Какие новости... где они сейчас?
- Все на месте, за исключением Калгина. Якобы болеет у себя на даче.
- Проверяли?
- Кто-то на даче есть, но он это или кто другой - пока неясно. Дима должен сейчас докладывать - я его туда послал.
- Связи его установил?
- Кое-что есть. Бывший наш коллега, по кличке «Паша-тренер». Имеет притяжение к Бологое – долгое время там жил и работал. Уволен по компромату.
- Понял. Какая у него тачка?
- Черная «БМВ». Номер...
- Не надо. Ты не перепутал? Может быть, серая «Ауди»?
- Это у Калгина «Ауди»…
- Хорошо. Опиши «Тренера»...
- На вид, лет сорок, не больше. Высокий, волосы ежиком, черные с проседью. «Тренер» потому, что вел как-то секцию рукопашного боя. Некоторое время занимался перепродажей иномарок, а чем сейчас – не знаю. Не исключено знакомство с Кацо – у них одни и те же друзья.
- Боб, Калгин и «Паша-тренер», похоже, здесь сейчас.
- Да ты что!? Извини за прокол. Но зачем мобильник выключал? Надоело звонить... Чем тебе помочь? Может быть, выехать всей конторой к тебе?
- Было бы неплохо, но боюсь не успеете к финалу - сайра пошла, как говорят рыбаки. Мне кажется, они меня опередили и накрутили таких дел, что должны смотаться. Их на понт не возьмешь, а ничего существенного я пока не имею… Если что придумаю, перезвоню тебе.
- Все-таки дай свои координаты, мало ли что…
- Найдешь дежурного майора… Его зовут Юрий Николаевич - он поможет меня найти. С выездом не торопись – у меня есть возможности для подстраховки.
- Все понял. Удачи!
- Иди ты к черту!
***************************************
Теперь совершенно определенно можно было считать Калгина и Пашу своими противниками. Вероятно, мне придется вновь съездить к Яне и любой ценой узнать, где искать их.
Если деньги у них, то я должен буду принять какие-то срочные, резкие меры по изоляции их друг от друга. Это даст возможность изъять у них валюту.
А начать придется с Калгина - «Паша-тренер» может оказаться крепким орешком.
Если баксы они не нашли, значит, все дело в Кире... А она пытается хитрить с мнимым отъездом в Рыбинск. Обман они обнаружили – наверняка им Эдуард сообщил, что никакой ссоры между ними не было.
Неожиданно я понял, куда я должен ехать. Минуя центр города, я по окружной дороге помчался на «конспиративную» дачу в железнодорожный поселок. Что-то меня заставило включить трубку. Все-таки существуют, наверное, какие-то телепатические связи! Зазвонил мобильник и я услышал голос Киры!
- Ты прости... Я тебе все объясню! Спаси меня! Мне страшно! - затараторила она.
- Что случилось? Почему я должен тебя спасать… Объясни… Где ты находишься?
- На стоянке… Ты сможешь мне помочь? Ты далеко?
- Да. На трассе… В Валдае…, - соврал я, чтобы еще больше обострить состояние Киры.
Мне показалось, что она сейчас должна сообщить мне что-то важное.
Я услышал плач.
- Пожалуйста, приезжай…
- Да в чем дело?
- Я тебе все объясню... Мне надо многое сказать… То, что ты ищешь, находится… где мы с тобой… Я все это время там отсиживалась…, а сейчас на стоянку приехала... Взять машину сторожа…
Кира вскрикнула.
- Кира! Ты слышишь меня?
Трубка несколько секунд молчала, затем я услышал:
- Все! Они приехали теперь за мной!
- Ты их видишь? Где они?
- Сейчас стоят возле милиции… Сюда смотрят.
- Какая у них машина?
- Они на двух приехали… Иномарки…
- Какого цвета?
- Одна черная, другая темно-серого цвета. Сторож сказал, что они уже раз приезжали и спрашивали меня… Они Эдика куда-то увезли… Но он даже не знал… Что мне делать?
- Если будет возможность, беги. Доберешься до дежурной части милиции и никуда, ни под каким видом не уходи. Там сегодня дежурит майор. Ему скажи, что ждешь меня – мы знакомы.
- Мне не убежать – они никуда не уходят…, ждут…
- Не бойся. Если все-таки тебя возьмут, тоже ничего страшного не будет. Они пытаются узнать, куда ты спрятала … ну, ты знаешь, что. Сразу не колись – это опасно для тебя. Поторгуйся… Если уж прижмут, тогда покажи им место. Я так понял, ЭТО на даче твоей подруги?
- Да… Там… Я боюсь…
Неожиданно раздались короткие гудки.
Я не уверен был, что Кира не блефует, поэтому не стал возвращаться. Кроме этого, я чувствовал, что должен поторопиться.
Не желая рисковать, я не стал подъезжать к дому, и оставил машину на соседней улице.
Дачный сезон был в самом разгаре и в поселке было оживленно. Но благодаря тому, что дача была распо-ложена в самом конце улицы, на отшибе, мне удалось пройти во двор, не привлекая внимания любопытных. Ключ находился на прежнем месте, и я открыл дверь.
Осмотрев веранду и ничего не обнаружив, я вошел в комнату. Здесь, также как и в «Опеле», пахло знакомыми мне духами и табаком. Возле кровати, где мы не очень давно развлекались, валялась бутылка из-под вина, множество окурков сигарет.
Я в разговоре с Кирой допустил промашку – не узнал, где в доме она спрятала деньги. Я попытался набрать номер телефона стоянки, но не услышал совсем никаких гудков – ни длинных, ни коротких.
Искать – это моя профессия. Я все-таки нашел запаянный полиэтиленовый пакет с американскими долларами. Сквозь толстую матовую пленку на меня смотрели президенты США.
Судя по толщине пакета, здесь было не менее четверти миллиона. Хотя я мог ошибаться – я не специалист по валюте. Целостность пакета не была нарушена. По данным «Таксиста» эта была пробная партия новейших фальшивок...
Но главной моей находкой были не фальшивые баксы, а излучатель. Я вынул из пенопластовой коробки небольшой прибор, внешне похожий на обыкновенный снайперский оптический прицел. Сколько жизней он мог бы унести, если бы дошел до получателя?
Мне стало стыдно, что я недооценил и не понял своевременно Киру. Теперь я просто обязан был спасти ее.
Я положил мои находки в большой пакет-авоську, обнаруженный на кухне, и вышел из дома.
Я вешал ключ на место, когда услышал звук останавливающихся возле дачи машин. Я бросился в сплошную зелень кустов палисадника, наткнулся на забор и, рухнув на землю, вытянулся вдоль частокола.
Сквозь крапиву и ветви кустов я увидел охотников за баксами. Калгина я узнал сразу, а второй, судя по внешности, был «Паша-тренер». Оба в руках держали наготове пистолеты. Между ними шла Кира.
Лицо было опухшее и заплаканное. Она облизывала разбитые в кровь губы и всхлипывала.
Калгин грубо толкнул ее в спину и приказал:
- Открывай, сука! Где ключ?
Кира забормотала:
- Я все отдам…, здесь они…, я не хотела…
Калгин замахнулся на нее пистолетом, и она наклонилась, закрыв голову руками.
Паша усмехнулся и сказал приятелю:
- Спокойно, брат.
Кира трясущимися руками открыла дверь и они все ушли в дом.
Излучатель и деньги были у меня, но удрать я не мог. Я слышал, кто-то еще остался возле машин. Но самое главное – я раздумывал, как помочь Кире. Правда, мои шансы на ее вызволение были почти ничтожны. Как назло, я в Питере пренебрег дробовыми патронами, легкомысленно снарядив «вальтер» газовыми.
Я так ничего и не смог придумать. Из дома раздались крики, ругань. Они вытащили Киру на веранду.
И Калгин и Паша наперебой кричали, требуя отдать баксы. Кира сквозь рыдания, как автомат, повторяла, что не знает, где деньги. Затем, ее, кажется, ударили – она вскрикнула.
Я чувствовал себя последним подонком, и уже был готов вскочить и с голыми руками броситься ей на помощь, но услышал, как Паша стал успокаивать Киру.
- Ладно. Не будем бить, если все скажешь. Ты скажешь?
- Я же и так говорю…
- Он мог взять?
- Эдик?
- Не прикидывайся дурой! Твой сыщик … Он знал, куда ты спрятала?
- Нет… Он тоже искал… как и вы…я ему не говорила…
- Так он забрал? Ты же говорила Эдику, что отдала баксы ему…
- Я обманула Эдика… Он хотел взять… я ему говорила, что добром не кончится… такие большие деньги… и еще прибор..., что все равно будут искать их… и найдут…
- Что ты сказала? Какой прибор?
- Не знаю... Эдик его тоже взял, сказал, что пригодится...
- Что за прибор, спрашиваю?
- Не знаю...
- Этот..., твой детектив спрашивал о нем?
- Нет…
- Или ты крутишь, или он все забрал…
- Он не мог взять… он сейчас на шоссе… В Валдае…, я с ним по телефону разговаривала недавно…
- Что он там делает?
- Я его попросила приехать и сказала, что верну ему…
- Так что ж ты молчала! – послышался голос Калгина.
- Все! Заткнулись оба! Надо думать, что делать дальше…
Кира, не переставая всхлипывать, спросила:
- Я…, я здесь останусь?
- Как же! Пока баксы не найдем, будешь с нами. Звони ему. Поговори… Если он не брал, то приедет встретиться с тобой…
Я в доли секунды отключил свой телефон.
Они вышли из веранды.
- Я номер забыла…
Паша усмехнулся, взял у нее телефон, набрал номер и вновь передал ей.
- Зато я помню.
Кира растерянно ответила, возвращая трубку:
- Нет связи…
- У, сволота! Отключил, – выругался Паша. – Ладно. Давай, топай к машине!
Кира пошла на улицу, а Калгин придержал Пашу за рукав и тихо спросил:
- Может здесь ее оставим… Ведь заложит, сука... Зальем водки... веревку найдем... Как идея?
- Что ты все мне «мокруху» предлагаешь? Не годится. Пока она жива, есть шансы взять бабки. Если она не темнит, деньги забрал или сыскарь, или хозяйка дачи. Проверить оба варианта можем только через Киру… О каком приборе она говорила?
- Это только Кацо знает... Позвонить?
- Не надо пока... Ладно. Баксы еще никуда не ушли…, они где-то рядом совсем. Я это чую.
Я не чуял, а чувствовал, что весь взмок. Я из последних сил терпел жгучую боль на лице от крапивы.
На улице кто-то был еще, поэтому Кира не решилась бежать. Я услышал звук захлопнувшейся дверцы автомашины.
- Что будем делать с ментом?
- Если он ничего не нашел, то примчится к ней и тогда… надо кончать как-то с ним…, а лучше объехать и наколоть..., направить по ложному следу… Если нашел, то он уже в дороге. Надо в Питер сообщить, чтобы встретили.
- Хорошо… А куда же ее?
- Их всех окучим в одном месте… Лучше коттеджа не придумаешь… Домик деревянный, будет гореть хорошо… Надо поторопиться, вдруг Эдик откинется? Зачем ты его ногами по башке? Сдохнет раньше времени - на твоей будет совести...
- Какой, какой совести? О чем базар? А сгоревшая «БМВ»? Забыл? Это твоя затея, Паша... Так, что... одним больше, одним меньше...
- Ты совсем не догоняешь? Конечно, без мокрухи не обойтись… Но пока не нашли баксы, надо его еще поколоть. Ну, а Киру… она тоже еще многое не сказала…
Они ушли. Хлопнули дверцы, заработали моторы и машины уехали. Я выбрался из своего убежища и вышел на улицу.
Я ехал достаточно быстро, но мне не удалось догнать и удержать их в поле зрения – я потерял много времени. Впрочем, я знал, куда они едут, а это было главное.
Включив сканер, я услышал в наушниках переговоры:
- «... Сотый! Ориентировка. Задержать белые “жигули», девятка... Значится в угоне в Питере...»
Далее следовал номер моей питерской машины и мои приметы.
Неожиданно в переговоры вклинился третий. Я узнал голос майора:
- «Я Центр. Что случилось? Какая ориентировка? Откуда информация?»
После паузы послышался неуверенный ответ:
- «По трассе... по нашей линии передали...»
- «Ты оформил информацию?»
- «Нет... я думал, сначала задержим, а потом...»
- «А потом в прокуратуре будешь пыхтеть... Так… Внимание! Всем постам! Автомашину остановить и проверить на общих основаниях. Если нарушений не будет - отпустить. Держать со мной связь. Как поняли?»
В эфире ответило несколько абонентов, что поняли. Хорошо, что поняли... Молодец майор, подстраховал меня. Но ведь сам же организовал мне другую тачку! И все равно, спасибо.
************************************
По окружной дороге я выехал на пригородное шоссе. Когда позади исчезли очертания города, я свернул на первый же дикий съезд и, проехав с километр по лесовозной дороге, уткнулся в заросший выруб.
Я вынул из диктофона старую и вставил новую кассету. Пакет с излучателем и баксами, и кейс с аппаратурой я должен был спрятать.
Кругом было тихо и спокойно. Я вышел из машины и направился к старой, сухостойной сосне на берегу видневшегося болота, оглядываясь и прислушиваясь. Любой грибник или ягодник мог оказаться для меня серьезной помехой.
В корнях поваленного дерева я все спрятал, прикрыв тайник мхом. Не идеальное хранилище, конечно, но несколько часов, и даже дней может оказаться нетронутым.
Я вернулся в машину и позвонил в дежурную часть Юрию, попросив его мне перезвонить с надежного телефона. Через минуту он позвонил.
Я ему сказал, где и при каких обстоятельствах обнаружил труп, и высказал опасение, что еще одной жертвой может оказаться женщина, и что преступники вооружены.
- Они нашли, что искали?
- Предположительно не нашли, иначе зачем ее увозить.
- Понятно. Значит, и ты не нашел... Наших я не пошлю - тут не все чисто... У них, возможно с кем-то из ГАИ связь, но пока для меня не совсем ясно...
- Я еду туда и всякое может случиться... Что-то надо придумать...
- Попробую вызвать «маски» из Волочка - они сейчас в круглосуточной готовности по «антитеррору», вот пусть и потренируются. Минут через двадцать, максимум, через полчаса могут быть на месте. Но, имей в виду - они возьмут всех, и тебя в том числе, а уж потом будут разбираться.
- В любом случае меня определят, и все равно придется оправдываться.
- Хорошо. Тогда никаких телодвижений! Услышал команду - выполняй! Дай-ка мне приметы этих парней.
Я старательно обрисовал Калгина и «Пашу-тренера», и как можно точнее описал домик в заброшенном городке.
- Ты там будешь находиться?
- Где-то рядом...
- Ладно. Будь внимателен.
- Буду. Пока.
**************************************
Я хотел было объехать пост, но, увидев на «пьяной дороге» мелькнувшую фигурку в форменной одежде, решил не скрываться. В данный момент безопаснее было двигаться легально, через пост ГАИ.
Мой расчет оказался верным - здесь и не думали проверять машины с тверскими номерами. Я спокойно выехал на трассу и направился в сторону обнаруженного утром заброшенного городка.
Машину я оставил у въезда на пустырь. Обогнув по окраине леса открытое пространство, я вышел к коттеджам, и скрываясь за деревьями, стал продвигаться к домику.
На полянке, где я ранее нашел следы автомобиля, теперь стояла серая «Ауди» и черная «БМВ». Значит, все в сборе и, должно быть, находятся в домике.
Я подобрал сухой сук и бросил на крышу «Ауди». Лихорадочно меняя тона и тембры, заработала сигнализация. Я укрылся в молодом ельнике.
От коттеджа бежали «Паша-тренер» и Калгин с пистолетом в руке. Видно, нервы у него никудышные, и этим можно воспользоваться.
Калгин удивленно посмотрел на лежащий на крыше сук, взял его в руки и спросил:
- Откуда?
- С дерева, приятель...
- Сук-то гнилой..., - Калгин с недоумением посмотрел вверх, по сторонам, затем вновь поставил машину на сигнализацию.
«Паша», глядя на осину, намеренно громко сказал:
- Еще раз бросишь - завалю.
Усмехнувшись, он убрал оружие и направился назад, к домику. Калгин, настороженно озираясь по сторонам, последовал за ним.
Услышав, как стукнула дверь коттеджа, я вновь кинул сук на крышу, и вновь спрятался, но уже рядом с тропинкой.
Грязно ругаясь, к поляне приближался Калгин. Шел он быстро - почти бежал, поэтому не смог защититься от моей атаки.
Этот прием из «джиу-джитсу» предназначался как раз для таких случаев. Ребро ладони угодило Калгину в шею, а напряженные пальцы другой руки, так называемое «нукитэ», нашли его солнечное сплетение. Калгин охнул, выронил пистолет, и, закатив глаза, упал на землю.
Начались судороги - он задыхался, но я, к сожалению, в данный момент ему помочь не мог. Подобрав пистолет, я направился в сторону коттеджа. Теперь силы уравнялись и я, почти не скрываясь, вышел к домику.
Я начал осторожно подниматься по ступенькам и услышал позади хруст сухой ветки. Я рефлекторно отклонился в сторону, и разворачиваясь, направил пистолет в сторону звука.
Я увидел «Пашу-тренера». Желая уложить меня одним выстрелом наверняка, он, вероятно, хотел подойти ко мне вплотную.
Своим резким движением я вынудил его преждевременно выстрелить. Он сильно дернул спусковой крючок, и пуля врезалась в ступеньку, на которой только что была моя нога.
Я выстрелил с разницей в долю секунды, но более удачно. Как будто наткнувшись на невидимое препятствие, Паша вначале откинулся назад, рефлекторно закрывая руками лицо, затем упал на колени, и медленно улегся в траву.
Ждать было нельзя. Я рванул дверь, проскочил одним прыжком верандочку и ворвался в дом. Перед тем, как что-то тяжелое обрушилось на меня, я успел заметить лежащую на полу Киру… В глазах все померкло, и я потерял сознание...
**************************************
Я оказался живучим. От полученного страшного удара я, очевидно, потерял сознание, и теперь, очнувшись, ощущал раскалывающую голову боль. Но самое ужасное было другое. Я лежал на боку со сцепленными за спиной руками, и чувствовал на запястьях холодную сталь наручников.
Рядом со мной сидела на полу Кира в одной майке. Руки у нее были связаны за спиной. Опустив голову, она тихо плакала.
Напротив нее стоял капитан Корешков с пистолетом в руке. Он стволом приподнял ее подбородок и спросил:
- Где деньги?
Увидев, что я очнулся, он шагнул ко мне и размашисто пистолетом ударил меня по лицу.
Я попытался уклониться, и удар пришелся в угол рта. Металл раскрошил зуб и разодрал щеку.
Я выплюнул остатки зуба, но рот сразу же наполнился кровью, которая заструившись по подбородку, стала капать на пол.
Я понял, что капитан уже приговорил нас к смерти, и осознание фатального исхода заставляло мозг в бешеном темпе искать спасительное решение. Но его пока не было... Наверное, так себя чувствуют все обреченные на гибель...
- Ну, что, сыскарь, отохотился? Мне очень жаль... Но я должен узнать, куда ты с этой сучкой спрятал баксы... Кто из вас двоих быстрее скажет, у того и будет шанс... Я бы хотел, чтобы это шанс был у тебя... Кире подпишем то, что она заслужила, а с тобой... С тобой договоримся. Есть предложения?
- Какие могут быть предложения, - еле выговаривая слова, произнес я и пошевелил руками.
- Ну, так с тобой иначе нельзя. Мне нужны бабки. Там их столько, что и мне, и тебе, да и ей тоже, хватит на всю жизнь с лихвой. Будем жить достойно. Бабки всех помирят и все вылечат. Даже мы с тобой можем стать друзьями, или хотя бы партнерами.
- Я не знаю, где они.
- Несерьезно. Ты бывший мент, и мне не хотелось бы брать грех на душу... Не вынуждяй меня на крайности...Ты хоть знаешь, на кого работаешь? Модест подонок, каких поискать! Думаешь, он приторговывает левой электроникой? Ха-ха! Как бы не так! Камешки! В Москве получает неограненнные алмазы, перевозит в Питер, а там через порт достояние нашей матушки-родины уплывает в Бельгию и Голландию. А если добавить подпольный фармцех синтетических наркотиков...
- Он теперь этим не занимается...
- Молодец! Я же говорю: ты хороший сыщик! Но тогда почему ты на этого ублюдка работаешь? Мы не видели ничего плохого в том, чтобы иногда вывернуть у него один из карманчиков. В этот раз у нас не получилось... И ты еще вмешался. Моего товарища завалил... Жалко Пашу… Надеюсь, Калгана ты тоже уложил наверняка? Значит, облегчил мне задачку. Нас стало меньше... Только трое. Кстати говоря, на мне пока мокрухи нет, а на тебе... уже столько, что пожизненным сроком пахнет... Так, может быть, договоримся, а?
- Может быть, но я баксы не нашел... Я понятия не имею, где они... И были ли они...
- А она говорит, что были... И что тебе сообщила место, куда спрятала. Да, и что это за приборчик Модест отправил в Москву? Крупными бабками пахнет...
- Она что-то путает...
- Ты ей сказал, что находишься в Валдае… Но ведь ты пост не проезжал. Да и разговаривал ты с ней, находясь в Бологое. Это абсолютно точно. Так что, зеленые у тебя.
Кира вопросительно посмотрела на меня. Я отрицательно качнул головой.
- Зачем бы я приехал сюда? У меня ничего нет. Я так понимаю, что кто-то опередил и тебя и меня…
- Или она врет…
Кира дернулась и выкрикнула:
- Я их утащила от Эдика, чтобы вернуть владельцам… я уже говорила… такие деньги… я поняла, что добром его затея не кончится…, но опоздала положить на место в машину – он приехал, - Кира кивнула в мою сторону.
На лице Корешкова промелькнула тень разочарования. Он вполне мог поверить в существование третьего неизвестного лица. Но он еще колебался.
- Как ты нас нашел?
- На посту показали направление и я сел на хвост...
- Да, это тебе не сложно было сделать... Ладно, давай о деле. Предлагаю вариант: тебе двадцать, ей десять процентов... Так устраивает тебя?
- Может быть, но у меня нет уверенности, что ты не избавишься от свидетелей.
Корешков осклабился.
- Ну, какие же вы свидетели? Ты, например, далеко не свидетель. Тебя в Питере вычислили. Зачем ты бомбил офис Модеста? Но это не все. Ты, например, убил ее Эдика, пытаясь узнать, где деньги. Ты убил и двух моих общественников, пытавшихся задержать тебя. А она... Она может оказаться еще одной твоей жертвой... Даю последнюю возможность... Где бабки? Молчите? С кого начать?
Я почувствовал, что сейчас он будет действовать. Корешков схватил за волосы Киру и приставил к шее пистолет.
- Ну!
Кира, онемев, с ужасом смотрела на искаженное злобой лицо капитана. Просчитывая дальнейшие действия Корешкова, я поджал ноги, подготавливая себя к сопротивлению.
Неожиданно он ударил коленом в челюсть Киры, и она, вскрикнув, упала навзничь.
Корешков повернулся ко мне и, сделав в мою сторону полушаг, ударил меня ногой. Мгновенно ударом своей ноги я придал его движению дополнительное ускорение, и он по инерции развернулся ко мне боком.
Тут же я двойным ударом в коленный сустав и лодыжку сбил капитана. Он упал на согнутые руки, непроизвольно нажав спусковой крючок. Раздался оглушительный выстрел.
Корешков стал разворачиваться, но уже было поздно - я, перевернувшись, нанес мощный удар ногой в голову, а затем попытался выбить пистолет из руки. Вновь прозвучал выстрел едва не стоивший мне жизни. Собрав все силы, я нанес сокрушающий удар головой в лицо капитана.
Его переносица неприятно хрустнула. Я немедленно ногой нанес несколько ударов по вооруженной руке Корешкова и, наконец, выбил пистолет.
Кира, помогая мне, всем телом навалилась на ноги капитана, но у него оставались относительно свободными руки, и он предпринял яростную попытку сбросить нас… Дальше произошло нечто похожее на смерч...
Раздался звук разбитых стекол, одновременно в сторону отлетела дверь. Кто-то закричал:
- Бросить оружие! Всем лежать!
Я успел только увидеть метнувшиеся к нам темные силуэты, и в следующее мгновение мое лицо уткнулось в пол, а в спину уперлось чье-то жесткое колено.
Корешков истошно закричал:
- Мужики! Я свой! Не стреляйте!
Но грубый и властный голос приказал:
- Лежать! Всем лежать! Не двигаться!
Я почувствовал, что меня обшаривают. Затем кто-то, схватив меня за шиворот, усадил на пол. Я увидел, как почти двухметровый здоровяк в черной маске застегнул наручники на руках Корешкова.
Другие парни в камуфляже и масках быстро осмотрели помещения. Киру развязали и дали найденную в соседней комнате куртку. С меня наручники не сняли...
**************************************
Меня освободили только к полуночи после подробнейших допросов и проверок. Вряд ли бы это произошло, если бы не показания Юрия и Киры.
Следователи допросили гаишников, курьеров в больнице и пришли к выводу о моей частичной невиновности. Частичной потому, что все же от моих рук погибли «Паша-тренер» и Калгин.
Пока с меня брали обязательство являться по вызовам, Николаич пригнал мою машину. Он, на правах уже друга, хлопнул меня по плечу, приговаривая:
- Все нормально... Не переживай... Разберутся.
- Да ладно, майор. Спасибо тебе за все.
- Ну, что ты! Скажи спасибо даме... она в коридоре ждет.
Я не знаю, кого он имел в виду, потому, что в коридорчике сидели Кира и Инна.
Инна с неподдельной радостью бросилась ко мне.
- Я так волновалась! Я ведь ничего не знала! Хоть бы сообщил, куда поедешь! Вечером только узнала... Приехал дежурный майор, спросил о тебе, затем предложил дать показания в твою пользу.
Я поцеловал ее в щеку.
Кира сидела на стуле нахохлившаяся, как воробей. Ранки и ссадины на лице были стянуты тонкими ленточками пластыря.
- Кира, тебя освободили?
- Да... Я так боюсь... Меня теперь убъют!
- Это почему же? Наоборот, все на своих местах...
- Ты слышал, что капитан говорил... у них же в Питере целая банда... Ты правда деньги не нашел?
- Правда, но тебя никто не подозревает - у меня все на диктофоне...
Она заплакала.
- Раз денег нет, то все равно будут искать... И опять меня мучать будете... Эдика убили... Он принес пакеты в кунг и сказал, что ему плохо... Его тошнило и кружилась голова. Я его увезла домой... Думала, что отравление... А он выпил почти литр водки и уснул... Я когда увидела, что находится в пакете, испугалась... Я поняла, что за такие деньги убьют не только нас, но и всех родственников. Утром я поехала на стоянку - хотела положить все на место в машину, но ты уже был там, и я не решилась… Я подумала, что ты расправишься с нами… Я не знала, какая у тебя будет реакция... И на даче я хотела вернуть пакеты и сверток в машину, но ты опять мне помешал...
- Кира, ты делала все правильно, - неуверенно произнес я, не зная, как успокоить ее в присутствии Инны.
Я посмотрел на Инну, но она неопределенно пожала плечами.
Кира продолжала свой монолог:
- ... теперь я боюсь... В квартире все перевернуто и в крови - они его там били... и на даче ночевать не могу...
Я бы долго не раздумывал, как мне поступить, если бы рядом не было Инны, но сейчас ничего не мог придумать. Разрешила ситуацию сама Инна:
- Давайте так сделаем: уже поздно, поэтому, едем ко мне. Завтра у меня выходной, так что... можно посидеть, обсудить все...
Кира с надеждой и благодарностью посмотрела на Инну. Я молча кивнул головой, стараясь не выказывать никаких эмоций - все-таки я с обеими был в интимной близости.
Инна же, очевидно, все поняла и не замедлила этим воспользоваться. Она почувствовала, что в отношениях со мной инициатива перешла в ее руки, и это было намного важнее всего остального...
Мы очень долго сидели за столом на кухне у Инны, обсуждая версии о месте нахождения денег и снимая напряжение водкой.
Опьянение наступило внезапно. Последние слова Инны были о том, что мне никто не помешает спать в комнате ее сына... Я рухнул на кровать и провалился в сон...
***********************************
Как оказалось, мой сон длился чуть более двух часов. Киры уже не было - она пошла за своей машиной и готовиться к похоронам Эдуарда.
Мы с Инной завтракали, и я никак не мог начать разговор из-за ощущения вины перед ней. Только теперь во всех движениях и фразах Инны угадывался ее довольно сильный характер.
Совершенно естественно, ей очень не нравилось мое сближение с Кирой, пусть даже временное и, якобы, вынужденное с обеих сторон. Поэтому, утренний секс состоял из холодного прощального поцелуя.
Глупо было бы оправдываться, и мы расстались со взаимными обещаниями встретиться или созвониться.
************************************
Лесной тайник исправно сохранил все мои находки, и я мчался в Питер с чувством исполненного долга. Но радости я не испытывал. Меня сильно встревожили слова Корешкова о том, что мое проникновение в офис Модеста раскрыто. Кацо не случайно расспрашивал Боба о моей руке. Сделав правильный вывод, он сообщил об этом соучастникам. Хорошо, если только им...
Если он проинформировал босса о своих подозрениях, то нетрудно представить, что меня ждет в Питере.
Было еще несколько неприятных моментов.
Я не знал, как поступят с Модестом «Таксист» и его коллеги. Не знал, будут ли они изымать фальшивые деньги и излучатель у него, и если будут, то когда именно. Конечно, я должен был вначале сдать находки Модесту...
Вряд ли удастся правосудию закрыть Модеста. Теперь такие люди не сидят...
Шумная бологовская история наверняка каким-то образом затронет его интересы. Неминуемы допросы, выяснения, проверки. Этого он мне тоже не простит. Значит, надо принять меры, чтобы не втягивать его в процесс.
Интересна была информация Корешкова о том, что Модест является посредником в контрабанде алмазов в Европу, а значит, его еще можно разрабатывать...
Пришло время звонить «Таксисту»...
************************************
«Таксист» встретил меня на подъезде к Питеру. Мы, как и положено, обменялись информацией. Теперь валюту и излучатель я должен был вернуть Модесту, так как моя игра еще не заканчивалась…
Когда мы разъехались, и я был почти уже на Московском проспекте, зазвонил телефон. Пришлось ответить.
- С возвращением! Узнаешь?
Я узнал нагловато-высокомерный голос Кацо.
- Да. Чего ты хочешь?
Надо полагать, сейчас последует вызов на дуэль.
- Есть срочный разговор.
- Не возражаю. Ты что, получил лицензию на мой отстрел? - спросил я с вызовом, пытаясь провести разведку.
- Хотел, но обстоятельства изменились. Надо просто встретиться. Я тебя сейчас вижу. Остановись.
- Уже останавливаюсь. Да, имей в виду - я баксов не нашел, так что пушку не доставай.
- Да знаю я все... Я подойду к тебе, но и ты не делай глупостей.
Ждать мне не пришлось вовсе. Он подъехал один на своем черном джипе, и остановился позади меня.
Я в зеркало наблюдал за ним. В руках у него ничего не было, но это не снимало напряженности - с такой публикой надо быть начеку.
Я открыл ему дверцу и он влез в салон. Он начал без предисловия:
- Я не думаю, что у тебя есть серьезные доказательства против меня, но все-таки, воздержись от своих выводов у шефа. До меня дошли слухи, Калган со своими дружками вляпались... Это их проблемы... Если Модест даже хоть чуть-чуть заподозрит меня - конец..., тебе конец, причем быстрый будет..., если он узнает то, что знаю я.
«Если ты застукал мою встречу с «Таксистом» и сумел его расшифровать, то вряд ли ты доберешься живым до своего босса», - подумал я, и сказал:
- Продолжай.
- Ты проник в офис шефа и инсценировал кражу. Я вначале решил, что это сделано по заказу его самого - ты ему подыграл на все сто! Но ведь ты свинтил базу видеоконтроля из компьютера. Из этого следовало, что ты или умудрился попасть под камеру слежения, или тебе нужна информация о связях шефа. Второе исключает заказ Модеста. Почему я тебя расколол? Просто. Ты не учел, что запись велась на другой винт... в компьютере приемной. Так что, я имел удовольствие наблюдать за твоей схваткой с моим бойцом.
Он нещадно врал - я абсолютно был уверен, что компьютер не мог сохранить в памяти записи видеоконтроля. Но выводы он делал верные.
- ...Без сомнения, это был ты. Я проверил - ты действительно, занимался дзю-до, и твоя коронка - именно удушение. Ты это наглядно продемонстрировал ... Еще рана на руке... Зажила? А дома у тебя находилась окровавленная спортивная водолазка...
Он опять врал - вся одежда и амуниция, которую я использовал тогда, уехала с «Таксистом». Я едва сдержался, чтобы не вцепиться ему в горло. Он это прочитал у меня на лице и поспешил оправдаться:
- Но ты проделывал такие вещи больше и чаще, чем я.
- Продолжай, хотя этот номер тебе так просто не пройдет.
- Все пройдет... Я сделал вывод, что ты все-таки подрабатываешь еще на кого-то, не так ли? И этот факт сразу же станет достоянием Модеста. Финал, сам знаешь, какой будет. И даже если ты каким-нибудь образом выскользнешь, все твое благополучие в будущем будет под большим сомнением.
- Что ты хочешь?
- Отдай мне свои записи - я достоверно знаю, что ты все записывал. Это во-первых. Во-вторых, придержи язык у Модеста. В-третьих, предлагаю объединить усилия в поисках баксов и ... Вдвоем мы быстрее их найдем - скорее всего, твоя бологовская сука очень хорошо спрятала все. Что там было еще, кроме баксов, она не говорила?
- Я вижу, ты хорошо информирован. Значит, Корешка освободили... Все, что ты здесь наплел - чистый бред. Но я с тобой согласен, что лучше быть вне подозрений у твоего шефа. Запись у меня есть - ты прав. Конечно, я тебе ее не отдам. По крайней мере, пока. Я думаю, утрясем это позже. С шефа довольно будет и этих трех... неудачников.
- Двух, братан, двух. Корешок не при делах. Он случайно оказался на месте, не правда ли?
- Я тебе не братан, учти. А Корешков, разумеется, не при чем. Хватит Модесту и Калгана с Пашей. Тем более, что их уже нет.
- Заметь, благодаря тебе. Ладно.Все-таки, бабки у тебя?
Я вышел из машины.
- Мне наплевать на тебя и на то, что ты думаешь, но чтобы ты отстал от меня... Бери ключи - смотри тачку... Но в таком случае...
- Хорошо, хорошо. Не кипятись, - миролюбиво пробурчал Кацо и тоже вылез из машины. - Нам надо держаться вместе. Скажи все-таки, что в записях?
- Высказывания твоего Корешка в отношении тебя конкретно. Он, наверное, видел меня уже на том свете и был предельно откровенен. Так что, вопрос серьезный, и если ты не наделаешь глупостей, я согласен обсудить наши проблемы. Но, повторяю, позже.
- О кей. Ты и вправду хороший сыщик и мне жаль, что мы не вместе. Шеф все еще надеется вернуть баксы. Как же ты закроешь контракт?
- Сегодня вечером узнаешь. Ты меня не видел и не слышал. Я хочу отдохнуть.
- Хорошо. До встречи.
Я еще только начал разгон, а джип черной молнией уже сверкнул слева от меня и исчез в потоке машин. Я представляю, что сейчас творилось в голове Кацо!
**************************************
Я не хотел, чтобы Боб или Модест обнаружили меня раньше, чем я сам этого захочу, поэтому машину не стал оставлять, как обычно, на площадке, а загнал во двор и спрятал в дальнем углу.
Мне надо было отдохнуть перед встречей с Модестом. Чтобы уснуть, я должен был выкинуть из головы все заботы и проблемы. А чтобы таким образом отупеть, надо выпить.
Что я и сделал. Преодолев отвращение, я выпил горячей водки, разделся и нырнул в постель. Все. Нирвана. Сон...
**************************************
Какое же это блаженство - проснуться не по звонку, не от чьего-то шума, а просто так. Оттого, что отдохнул и выспался!
Уже был явный вечер, но я знал, что меня ждут, по крайней мере, три человека.
Боб заявился ко мне сам. Он знал мои привычки, и знал место, куда я предположительно мог спрятать машину, поэтому он был первым.
Никогда еще Боб не разговаривал со мной так раздраженно и зло, и это предвещало плохие вести.
- Ты приличный свинтус! Почему никакой связи не было? Зачем тогда все это было устраивать? Ты пришел к какому-нибудь выводу? Кстати, выводы и умозаключения ничего не стоят! Ни-че-го!
- Я полагаю, моя миссия закончилась, - как можно равнодушнее, протянул я.
Боб моментально сменил пластинку, физиономия расплылась в улыбке.
- Неужели раскрутил?
Я открыл кейс. Боб от изумления выругался и осторожно, будто взрывчатку, взял в руки пластиковый пакет с американской валютой. Он подержал пакет сначала в одной руке, затем в другой и тоном знатока важно заключил:
- Полкэгэ... Это сколько же будет?
- Не вешал, но здесь все и так видно...
Боб осмотрел еще раз упаковку, зачем-то посмотрел на свет, поднял глаза и забормотал:
- По сто... семь, десять рядов... семьдесят... А сколько в пачке?
Я расхохотался.
- Боб! Ты спятил! Тебе опасно показывать такие суммы. Вредно для твоего хрупкого психического здоровья!
Но он не только не обиделся, но мне показалось, вообще меня не слышал. Он все еще что-то шевелил губами.
- Боб! Очнись! Здесь не так уж и много, чтобы убить за них, но не так уж и мало, чтобы не рисковать. Ни много, ни мало, а должно быть, не меньше четверти лимона.
- Вот это да!
Боб передал бережно мне пакет, который я тут же убрал в дипломат. Как только кейс закрылся, он вновь превратился в доброго и надежного шефа.
- Так что ты мне хотел сказать, Боб?
- А-а... Да. Значит, так: Дима перехватил разговор Кацо с абонентом из Бологое. Звонили оттуда. Тебя касается.
Он достал из кармана диктофон и включил его на полную мощность. Я услышал знакомые голоса Корешкова и Кацо. Я уже знал краткое содержание этого разговора от «Таксиста», но с интересом слушал запись в оригинале:
- «...У меня всего несколько минут. Слушай быстро. Этот шустряк расколол нас до яиц. Пашки и Калгана уже нет...
-Ты чего плетешь? Как нет?
- Так - угрохал... Тут такое... Бойня была, но я чист. Запусти все, что можешь, найди хорошего адвоката, иначе... И тебе будет несладко - он тебя вычислил и сдаст шефу... Кстати, он не нашел ничего... Вообще ничего... Все можно найти... Ты понимаешь?
- Ничего не понимаю... Что с тобой?
- Ты что, мудак, не понял? По мне уже камерные вши скачут... Меня временно закрыли... звоню по случаю..., спасибо дружбану. Но тебя не закроют - не успеют. Твои же закатают в асфальт... Еще раз говорю - шустряк все знает и сегодня тебя вложит. Теперь догнал?
- Да... я думаю... Ты все же... такое по телефону...
- У-у... б..., он думает! По телефону! Плевать я хотел... Шансы вытащить меня реальны - все строится на его показаниях, ну и тут еще баба есть... Но с ней проще... Попробуй перехватить его на подступах... он уже должен подъезжать. Постарайся договориться. Скажи, что вложишь его... ну, в смысле налета на ваш офис. Должен пойти на базар... от Модеста его тошнит... Ну, а если нет... Хороший свидетель - это... сам знаешь. Главное - я примерно знаю, где баксы...
- Да. Все понял. Выручу.
- Надеюсь. Выбора у меня нет, извини, братан...
- Я понял. Пока».
Боб вопросительно смотрел на меня.
- Ну, и как?
- Молодцы, хорошо сработали.
- Я не о том. Зачем тебе понадобилось устраивать такой шум с офисом?
Я рассмеялся:
- Туфта. Полная чепуха. Они и лазили, рассчитывая, что баксы я привез в кейсе, но ...
- Тебе есть что сказать по этому поводу Модесту?
- Есть, но я уверен, он об этом уже забыл.
Боб испытующе рассматривал выражение моего лица и я успокоил его:
- Как только что ты видел, не только есть что сказать, но и показать.
- И то верно. Если ты готов, едем. Я звоню?
- Звони, но без подробностей. О баксах ни слова. Черт знает, на что способен Кацо.
- Это верно. Сейчас ему не позавидуешь. Надеюсь, ты его сдашь?
- Не уверен. Как сложатся обстоятельства...
- Смотри сам, но не переиграй.
- Ладно, поехали.
*************************************
Как и в первый мой визит к Модесту, дорогу мне преградил все тот же Кинг-Конг, но, как и в прошлый раз, пропустил меня ни о чем не спрашивая. При вероятном отсутствии мозгов, этот охранник обладал дичайшей способностью интуитивно различать объекты по принципу «свой-чужой».
Перед входом, кроме модестовского автомобиля, находился джип Кацо. « Наверное, ни на минуту не отпускает шефа, боится, что я опережу», - подумалось мне.
На входе дежурил новый, молодой охранник. Он приветливо кивнул нам.
В кабинете у Модеста было сильно накурено. Сам он восседал на своем месте. Справа от него, с трагическим выражением лица, сидел в кресле Кацо.
Модест, взглянув на меня и Боба, сразу все понял и попытался изобразить на лице улыбку, но получилась отвратительная гримаса.
Ответив на его приветствие, я подал руку Кацо и тот немедленно ее пожал. Я сел напротив Кацо в предложенное Модестом кресло, и положил перед собой кейс.
- Полагаю, начнешь с хороших новостей, - не отрывая напряженного взгляда от моих рук, предположил хозяин.
Я пожал плечами и открыл дипломат...
Кацо был в явной растерянности - он не ожидал такого сюрприза и откровенно испугался, что я не сдержу своего обещания. Но я успокаивающе кивнул ему.
Модест, не скрывая радости, восторженно сфальцетил:
- Сыщик! Настоящий сыщик! Герой! Ты понял, Кацо? Вот какие бойцы должны быть у меня!
Но восторги его быстро иссякли, как только он убедился, что нет прибора. Он ничего о нем не спросил, но я заметил в его глазах блеснувшие осколки льда.
- Там еще была моя документация... по товарам...
- Они забрали только деньги, все остальное выбросили. Я видел обрывки платежек... Никаких более-менее серьезных документов я не нашел. Да, вот еще коробка с какой-то... оптикой...
Я вынул упаковку с излучателем и Модест немедленно уложил ее в кейс. Затем он достал из сейфа еще один серый дипломат и положил туда пакет с фальшивыми долларами.
Сверкнув недобро глазами, он стальным голосом произнес:
- До меня дошли слухи, что там была заварушка,и меня, наверное, привяжут?
Я взлянул на Кацо и увидел его испуганные глаза. Он едва заметно отрицательно мотнул головой, мол, “это не я”.
- К сожалению, один из твоей охраны, - начал я, но увидев ужас в глазах Кацо, запнулся.
- ... вернее, их было двое. Один - твой охранник Калгин, а второй - его дружок “Паша-тренер” попытались взять баксы, но... К счастью, все у них сорвалось. К несчастью, оба погибли, предварительно замучив до смерти невинного человека. Естественно, по этому факту местная милиция и прокуратура завелась. И я там, к сожалению, фигурирую.
Модест достал новый конверт из сейфа, вынул оттуда пачку долларов.Я прикинул, что в ней не менее тысячи. Подержав на ладони деньги, он вновь вложил их в конверт и деловито заявил:
- Это только небольшая часть того, что тебе причитается. Сначала пять - это по условиям контракта..., с учетом риска. Бери сейчас. Остальное получишь через некоторое время, если менты меня не заденут. Здесь большая сумма.
«Конечно большая, черт возьми! Пять тысяч долларов не валяется под ногами!» - подумал я, продолжая невозмутимо смотреть на манипуляции Модеста с деньгами.
- Не заденут. Баксы никто, кроме меня, не видел. Даже Калгин с Пашей.
Модест удивился:
- Вот как? Как же ты у них отобрал? Не хочешь ли ты сказать, что деньги находились у третьих лиц?
- Да. Именно так. Но не у лиц, а у лица. Того самого, кого они и мучили, пытаясь узнать их нахождение. Я просто вычислил это место и забрал. Я думаю, круг удачно замкнулся и концов не видно.
- Учись, Кацо! Может быть, перейдешь ко мне? Еще раз предлагаю. Что тебя удерживает? Ты ведь уже сработал на меня, не так ли?
- Надо подумать... Если все будет соответствовать заповедям...
- Да, да… Заповеди надо чтить... Ты прав. Бери, заработал.
Он передал мне конверт с деньгами и закрыл сейф. Затем достал из бара коньяк и всем налил по рюмке. С довольной физиономией он произнес тост:
- За успех!
Каждый выпил за свой успех. Только у Кацо была кислая физиономия. А напрасно – я выполнил условия заключенного с ним соглашения, и это был лучший вариант развязки для него.
Модест взглянул на Боба.
- Сергеич, с тобой расчет отдельный, как договаривались…
- Какой разговор?!
Даже если этот алчный хомяк и не рассчитается с ним, Боб получит свои проценты от моей суммы и вполне заслуженно. Кроме этого, я не должен забывать о моих друзьях в Бологое.
В душе Кацо, очевидно, бушевали страсти. Бедняга не расслабился даже после второй и третьей рюмки спиртного. Он не знал, что я имею против него конкретно, и эта неизвестность, надо полагать, его угнетала особенно.
Организм его просто разрушался от ощущения опасности, но я ведь держал слово! Да и не я виноват в таком развитии событий...
**********************************
Когда мы вышли на улицу, было уже далеко за полночь. Похлопав друг друга по плечам, мы разошлись все по своим машинам.
Кацо и Модест первыми отъехали от офиса, а за ними и Боб стал выруливать с площадки.
Я сразу же позвонил «Таксисту»:
- Сейчас все у него с собой…, в машине…
- Ясно. Придержи как-нибудь Боба…
Он не договорил. В этот момент я увидел, что крыша машины Кацо оторвалась и взмыла вверх, а дверки разлетелись в разные стороны. Это сопровождалось вспышкой внутри салона. Джип врезался в электроопору и задымился...
Следовавшая впереди машина Модеста подпрыгнула козлом и, развернувшись, уткнулась в стену дома. Автомобиль Боба тоже отбросило на тротуар…
Мощная взрывная волна так тряхнула мой «жигуленок», что у меня из рук выпал телефон.
Я поднял трубку и услышал «Таксиста»:
- «Мыло» два часа назад было у тебя под брюхом… Он сам кнопку нажал… Или ты, или он… Теперь смотри в оба… Пока.
Мы с Бобом бросились навстречу Модесту, который, держась обеими руками за голову, направлялся к нам. Мне показалось, что его контузило, но скорее всего, у него был нервный шок.
- Кто? Что? Что случилось?
Мы с Бобом пожали плечами.
Модест, глядя на вырвавшееся из джипа пламя, вновь спросил:
- Что? Кто взорвал? Азеры? За кафе… А? Что молчите?
- Да пока нечего сказать, надо обдумать, - неуверенно произнес я.
- Ну, так в чем дело? Разберитесь...
- Попробуем…
Модест вдруг посмотрел мне в глаза и сказал:
- Это ты... Ты знаешь, или должен знать... кто это сделал...
Ответить я не успел. Раздался визг тормозов стремительно появившихся с двух сторон машин.
Автоматчикам в камуфляже и масках потребовалось несколько секунд, чтобы нас троих, и даже стоявшего у машины модестовского «Кинг-Конга» обыскать и уложить на асфальт.
Повернув голову, я увидел рослого бойца с надписью «ФСБ» на куртке, вынимающего из машины Модеста оба серых кейса.
Сегодня мне уже не придется звонить «Таксисту»…
* * *